Алексей Падалко
Александр Сивуда
ПРОЛОГ
Студент четвёртого курса факультета естественных наук МГУ Роман Кузнецов был в приподнятом настроении. С тех пор, как всему миру стала известна овечка Долли, он помешался на клонировании. В его представлении оно способно помочь человечеству проникнуть в самые отдалённые уголки Вселенной.
Любая проблема пребывания человека в космосе связана с питанием. Она предполагает запас провианта в таком количестве, взять которое не под силу ни одному космическому аппарату даже самой фантастической конструкции. А вода и прочие составляющие человеческого бытия? Все эти проблемы можно решить только с помощью клонирования. Достаточно получить человека-мутанта, пищей которого будут продукты какого-либо распада или даже расщепления космической материи, дающие полноценный кормовой баланс – и никакого лишнего веса на корабле! С решением этой проблемы исполнится вековая мечта человека побывать в далёких мирах.
Охваченный этой вселенской идеей, Роман шёл по Арбату, ничего и никого не замечая вокруг, в том числе и красного сигнала светофора. На самой середине улицы перед ним, заскрежетав тормозами, остановилось такси. Выскочивший из машины водитель набросился на Романа:
– Тебе что, жизнь надоела, прёшься на красный!
Из салона такси вышла миловидная девушка с откинутой назад медно-красной косой.
– Вы не ушиблись? – вежливо спросила Романа.
Только сейчас Роман пришёл в себя и сориентировался в обстановке. А она стояла перед ним молодая, стройная, зажигательная, с маленькой родинкой на левой щеке. Роман растерялся. Красота незнакомки затмила всечеловеческую проблему клонирования: в создавшейся ситуации она перестала для него существовать.
Как из-под земли вырос инспектор ГИБДД и потребовал объяснить причину задержки движения. Роман настолько был поражён красотой девушки, что не мог сразу дать вразумительного ответа.
– Эй, молчун, скажи хоть слово в своё оправдание! – сложив вишнёвые губы в обворожительную улыбку, выручила его незнакомка.
Следуя формальности, инспектор стал составлять протокол. Водитель поведал, как всё было. Роман согласился, что он оказался виновником происшествия и готов заплатить штраф, но только со стипендии. Когда очередь дошла до девушки, он как сквозь туман запомнил лишь одно: её зовут Анной и она слушательница ветеринарных курсов.
Инцидент был исчерпан, стороны разошлись полюбовно.
Незнакомая Анна настолько взбудоражила Романа, что несколько дней он находился под впечатлением встречи с ней. Он потерял всякий интерес к учёбе и практическим занятиям. И жаждал только одного – во что бы то ни стало найти Анну. Внезапно возникшее глубокое чувство к ней парализовало сознание юноши. Прогул следовал за прогулом, что, в конце концов, послужило поводом для его отчисления из университета.
Все попытки даже через милицию навести справки о таинственной незнакомке с обворожительной улыбкой, прошедшей по протоколу ДТП, ни к чему не привели. Органы категорически отказали Роману в информации: а вдруг он преследует корыстные цели?..
Жизнь зашла в тупик. Ни учёбы, ни любимой. Дома его никто не пони-мал. Товарищи по университету уговаривали выбросить из башки блажь, одуматься. Но Роман упёрся, как бык: Анна стала для него всем, и он поставил себе цель найти её хоть на краю света. Оказавшись в полной прострации, он перестал следить за собой, оброс рыжей бородой и всё больше и больше походил на бомжа. Его тяготило общение с домочадцами. И однажды в поисках любимой занесло его на Курский вокзал. Он не осознавал, как оказался без денег в поезде и почему сошёл на неизвестной станции, расположенной в большом районном центре Цыбулёвка…
От голода его спасали заброшенные сады с поспевающими плодами. Иногда выручали сердобольные сельчане – больно вид Романа походил на блаженного. Его же такое положение устраивало. В самом деле, какой спрос с блаженного.
Роман поселился на территории заброшенного животноводческого комплекса в помещении, что некогда служило проходной. Должность сторожа фруктового сада колхоза "Заря коммунизма" обещала какие-никакие деньги. В силу своего доброго характера Роман обзавелся компанией, в основном, из старцев и боговерующих старушек. Встречаясь с ними, беседовал на житейские и богоугодные темы. Правда, такие встречи были редкими. Роман любил одиночество.
Как-то он пошёл в село за пополнением провизии. В самом центре застал столпотворение народа. Толпа пела, веселилась, плясала. Подойдя ближе, Роман увидел виновников торжества. Жениха и невесту провожали в районный центр, где должна была состояться их свадьба. В женихе он узнал тракториста Николая – весёлого, жизнерадостного парня и, что непривычно для деревни, непьющего и некурящего. Среди местных девчат он позволял себе вседозволенность. Кто откажет красавцу, не обременённому семейными узами? Ходили байки, что он до пятнадцати лет посещал баню вместе с маманей. Молодухи да и острые на язык бабы не раз просили Николая потереть им спинку. Надо отдать ему должное – он никому не отказывал. Словом, парень каких поискать.
Как жених Николай выглядел убедительно.
А невеста? Роману показалось очень знакомым её лицо. И эта родинка на левой щеке. И эта влекущая улыбка. И эти с хитринкой глаза. Где он её видел? Пробравшись вперёд и приглядевшись, оторопел: это была она, таинственная незнакомка, которую он искал долго и упорно, из-за которой перевернулась вся его жизнь. Она, его Аннушка, была в двух шагах от него, со-всем рядом… Что-то ёкнуло в груди, он почувствовал помутнение рассудка, тошноту и вдруг сразу отключился.
Очнулся в своей хибаре. Рядом сидела бабка Кшыся, местная повитуха, терпеливо ожидая его пробуждения. Перекрестившись и поблагодарив Господа Бога, повитуха поведала Роману о том, что случилось…
Роману показалось, что Кшыся что-то недоговаривает. Придя в себя окончательно, он поинтересовался, как прошла свадьба. Старуха вдруг разрыдалась загробным речитативом.
– Что случилось, баба Кшыся?
– Ой, горюшко-горе, да за что же такое наказание! – с ещё большей силой запричитала старая.
– Да не реви ты, говори толком, что с молодыми?
– Разбились наши голуби.
– Как разбились! – Роман подскочил с лавки. – Ты что несёшь, старая!
– А так и разбились. Ехали на свадьбу да не доехали.
– Как "не доехали"?!
– Колянчик на своём мотоцикле, видать, от избытка любви не заметил большую машину, врезался в лобовую и сразу насмерть.
– А невеста?! – вскричал Роман. – Что с невестой?!
– А её родимую всю покалечило. Но ещё живенькую довезли до районной больницы… – Повитуха опять запричитала.
АННА
Нюрка на больничной койке в реанимации, а Коляна в гроб готовят. Столяр, видно, спьяну готовил домовину: ну никак Колян не вмещается в неё. Евдошиха, цыбульская самогонщица, знаток в погребальных делах, предложила ногти Коляну состричь, чтоб, значит, вместился. Излишки ногтей непонятно для чего собрал в спичечный коробок Ромка-блаженный. На все вопросы для чего и почему они ему лишь улыбался какой-то ненормальной улыбкой. Что возьмёшь с блаженного.
Коляна хоронила Цыбулёвка со всеми почестями. Почитай вся женская часть колхоза за гробом в трауре шла. Слёзы лились рекой, вой стоял неимоверный. Поминальный обед делали в пять заходов – всяк хотел выпить за упокой души Коляна…
Анна пролежала в коме почти месяц. Надо отдать должное врачам районной больницы, которые далеко не в лучших условиях собрали Анну буквально по частям. Но ещё целых два года ей пришлось хлебать больничные щи прежде, чем она полностью восстановилась.
Односельчане не узнавали Анну. Некогда весёлая и жизнерадостная, она стала замкнутой и молчаливой, избегала встреч даже с подругами. Она по-прежнему жила одна и почти каждый день ходила на могилу к своему любимому.
Вскоре цыбулёвцы заметили, что к одинокой вдове стал похаживать Ромка-блаженный. Дивился народ: что у них может быть общего? Но потом все к этому привыкли и перестали судачить.
Так продолжалось до тех пор, пока с подачи Евдошихи по деревне не поползли слухи, что Аннушка затяжелела, округлилась. Стали приглядываться – точно, полнеет. Вот так чудеса! Кто же тот счастливец или чудак, который заменил Коляна? Повитуха, полячка Кшыся, и рада бы внести ясность, но сама была в полном недоумении.
А через шесть месяцев Аннушка родила мальчонку. Шустренький такой, красивенький, волосёнки золотистые, вьющиеся. Ну, точная копия Коляна! Ахнула Цыбулёвка.
Прошло месяца полтора, и Нюрка опять стала округляться. Вскоре на свет появился ещё один мальчонка – и на этот раз точная копия Коляна. Район всполошился. Ромке-блаженному прохода не дают, хотя причём здесь блаженный, если ребятёночки все в покойного Коляна. А Ромка как ходил, так и продолжает ходить к Анне.
Прошло ещё полгода – и Анна явила на свет очередного мальчишку – точную копию Коляна. Тут Цыбулёвка уже не ахала. Умом стала трогаться. Колян, считай, три года в гробу, а дети – все его точные копии.
Слухи, всякие сплетни перешагнули границы Цыбулёвки. С подачи шустрых журналистов дело дошло до города. Одна за другой стали наезжать в колхоз комиссии под предлогом познания Нюркиного феномена. А виновница всей этой заварухи родила тем временем четвёртого мальчонку, разумеется, вылитого Коляна.
Нюрке улучшили бытовые условия: выделили большую пятистенную хату, дали скотину и домашнюю птицу, и ещё много кой-чего, что полагается многодетным матерям-одиночкам. Спасибо родному государству.
С появлением пятого дитёнка, опять же мальчонки шустрого, красивенького, с волосёнками золотистыми, вьющимися, в Цыбулёвке стали твориться странные вещи. От такой новости бабка Кшыся запамятовала свой родной язык и стала балакать по-японски. У матёрого козла Сидора, обслуживающего овечек во всех цыбулёвских катухах, пропал всякий интерес к ним, зато появилось нездоровое влечение к свиноматкам. Задиристый петух склочницы Василиски вдруг ни с того ни с сего стал топтать гусынь. Тут, правда, связи с Нюркой вроде никакой, но деревенские астрологи-самоучки её, эту связь, обнаружили через посредство Водолея, который на тот период прописался между созвездиями Рыб и Кита с одной стороны и Орла и Козе-рога – с другой.
Так это или не так, но Нюрка опять не заставила себя долго ждать, разродившись шестым по счёту мальчонкой. Как и все предыдущие её дети, он был вылитым Колянчиком, только на его головёнке волосы были не золотисто-вьющиеся, а серебристо-чёрные.
Колхоз перестал заниматься делами. Все только и делают, что судачат, гадают, предсказывают, Нюрке косточки перемывают. А ей хоть бы хны: вся в заботах о ребятишках, как воспитательница в детском саду. Ребятёнки все сытые, чистенькие, воспитанные и – главное – работящие.
Из области нагрянули две очень серьёзные комиссии. Одна по административной линии, другая – из учёных-астрологов. Та, что из администрации, всё больше интересовалась житейскими проблемами Нюрки, а астрологи искали связь между Анной, козлом Сидором и всеми созвездиями.
В результате напряжённой работы учёные установили:
ПЕРВОЕ: Колян из могилы встать не может, значит, в производстве мальчишек, точных его копий, задействована другая сила.
ВТОРОЕ: Другой силой может быть только дух святой. Но в истории цивилизации известен лишь один случай, когда непорочная дева Мария родила Иисуса Христа от святого духа. От святого! А дух Коляна, перепортившего всех колхозных девок, да-же с большой натяжкой назвать святым просто кощунственно.
ТРЕТЬЕ: Вполне вероятно, что в Нюркином феномене участвует кто-то из инопланетян, находящихся в созвездии Водолея.
ЧЕТВЕРТОЕ: Ромка-блаженный не мог быть производителем Нюркиных детей, потому как его аппаратура имела стопроцентный износ.
Комиссии закончили работу, написали 12 томов заключений и укатили. На пресс-конференции по итогам проверки один из астрологов высказал предложение, чтобы к Цыбулёвскому феномену подключить Правительство и Российскую Академию наук. С его предложением согласились.
А между тем ещё через шесть месяцев Нюрка родила целую партию ребятёночков – аж тройню! Пацанчики шустренькие, красивенькие, волосёнки золотистые, вьющиеся, все в Коляна. Цыбулёвка в полной прострации. Откуда у Нюрки что и берётся!
О молодой колхознице, родившей за каких-то шесть лет дюжину крепких ребятишек, стало известно далеко за пределами Цыбулёвки. Дотошные англичане поспешили зарегистрировать Нюркину плодовитость в "Книге ре-кордов Гиннеса". Газета "Труд" поместила на двух страницах огромный очерк "Так могут только русские женщины!". От телевизионщиков отбоя нет – все норовят взять у Нюрки интервью и показать её многочисленное потомство. А оно, это потомство, прибавилось ещё одним мальчишкой и, конечно же, точной копией Коляна.
Мужики вместо того, чтобы пахать и сеять стали играть… в Нюрку, словно в лохотрон, ставя на кон ещё не пропитые вещи из своего нехитрого скарба. Одни уверяли, что на этот раз она принесёт двойню, другие поднимали планку повыше – вплоть до пятерни.
Наезжали в Цыбулёвку столичные светила с хитрыми приборами. Обследовали Нюрку комплексно, особенно интимные места. Нюрка не противилась – ей, ветеринару, что стесняться! Но уж коли надоедаете, то извольте платить денежку. Что поделаешь, и в далёкую Цыбулёку пришла коммерция. Да и содержание такой оравы детишек требует больших расходов, одного хлеба нужно десяток булок в день.
Больше всех проявляли любопытство американцы и китайцы. Должно быть, у них неважно с генетическим материалом. Нюрка никому не отказывала, но, войдя в азарт, стала требовать уже не рубли, а доллары и даже евро. Деньги потекли к ней рекой.
Справедливости ради следует отдать ей должное – она не скупилась на благотворительные цели. Цыбулёвка стала преображаться не по дням, а по часам.
Прежде всего, ввиду наплыва туристов построили бетонку, связавшую Цыбулёвку с областным центром. За каких-то полгода спецстроительный отряд из Турции возвёл здесь отель по проекту новомодного австралийского архитектора. Говоря словами Остапа Бендера, ранее никому неизвестная Цыбулёвка в одночасье превратилась в Новые Васюки. Кто только не развернул в ней свою деятельность!
Где деньги, там и охотники за ними. Как грибы после дождя, порасплодились здесь чиновники разных мастей, в том числе и налоговые. Все при работе, знай себе, денежки считают. Нюркина плодовитость кого только не озолотила! А сколько на этой почве повсплывало шарлатанов, которые за очень большие деньги предлагали продать секрет Нюркиного феномена! На подпольном рынке появились разные мази, настойки, вытяжки, чаи, бальзамы, эликсиры – словом, всё, что может повысить детородность.
Не осталась в стороне и церковь, провозгласившая Нюрку современной пресвятой девой Марией. Пошли в ход со вкусом исполненные иконы с изображением новоосвящённой. Все они, конечно, чудодейственные. Некоторые даже замироточили. В кратчайший срок отстроили в Цыбулёвке великолепный собор с огромным панно в центре алтаря, изображающим Нюрку с детишками-ангелочками. Паломников пруд пруди, а денег ещё больше.
На заседании областного совета народных депутатов в экстренном по-рядке был рассмотрен вопрос о переводе Цыбулёвки из категории "районный центр" в категорию "областной центр".
Цыбулёвка, нет, уже город Цыбулёвск, зажил новой энергичной жизнью. В Министерстве внутренних дел срочно создали спецподразделение "Анна", которому поручили круглосуточную охрану Нюрки, хотя к тому моменту она уже стала Анной Евдокимовной, владелицей всего движимого и недвижимого в Цыбулёвске, одним словом – Хозяйкой. Был момент, когда одного из её ребятишек похитили предприимчивые дельцы, запросив с неё баснословный выкуп. "Анновцы" в считанные часы провели операцию по спасению мальчонки и нашли его аж на Коморских островах.
Анна Евдокимовна наняла себе большой аппарат управления, сама вплотную занялась коммерческой деятельностью, продолжая время от времени являть миру новых колянчиков.
На общем собрании колхоз "Заря коммунизма" переименовали в ООО "Святая Анна", который стал обслуживать растущий на глазах современный Цыбулёвск. За короткий срок его население выросло с сорока тысяч до двухсот пятидесяти, в основном, за счёт приезжих. Сотни пятиэтажек, двенадцатиэтажек и даже один небоскрёб в двадцать пять этажей. Неподалёку от города построили аэропорт класса "люкс".
Цыбулёвским феноменом заинтересовалось ЮНЕСКО. Выдающиеся мировые светила сделали своё предположение, что в далёком российском Цыбулёвске поставлен на поток конвейер по клонированию человека. А это вам не овечка Долли!..
Город с нетерпением ждал авторитетнейшую комиссию. Встречать её с хлебом и солью вышла сама Анна Евдокимовна. С нею в первом ряду стояли одетые в костюмчики экстракласса многочисленные ребятёночки-колянчики, шустренькие, красивенькие, волосёнки золотистые, вьющиеся.
Встреча оказалась трогательной, по-русски гостеприимной. Особенно высоких гостей растрогало хоровое исполнение детишками песни "Пусть всегда будет солнце" на разных языках.
Господин Беркуль, председатель международной комиссии, даже приятно прослезился. Анна Евдокимовна повела гостей знакомить с достопримечательностями Цыбулёвска. В завершение экскурсии гостям предложили скромно откушать, опять же по хорошей русской традиции. Чего только не было на столах! И что интересно, почётное место тут занимали не красная и чёрная икра, не запечённые особым способом поросята, а деликатесы, которых не видел свет. Аннушка постаралась! Набор блюд был представлен кухнями всех мировых национальностей. Естественно, что и напитки были подстать этим кухням.
Хотя господин Беркуль не отказывался от вина, но только и искал момент, чтобы остаться наедине с хозяйкой и задать ей дюжину вопросов. В самом деле, ведь не кисель же хлебать он ехал за тыщи вёрст. Наконец, такой момент представился.
– Скажите, уважаемая Анна Евдокимовна, – начал свой диалог господин Беркуль, – как это у вас получается, что производите, извините, рожаете только одних совершенно генетически одинаковых мальчиков и в непринятые сроки?
– Сама не знаю, получается и всё.
– Как? Без мужчины?
– Без мужчины. Простите, господин Председатель, я и сама не знаю, как это у меня получается. Получается и всё.
– Совсем без мужика?! – вскричал поражённый Беркуль.
– Совсем, – спокойно ответила Евдокимовна.
– Не может того быть! Кто-то, всё же, до вас дотрагивается? А может, кто-то присутствует… при этом?
– Как вам сказать. Иногда захаживает наш местный юродивый, Ромка-блаженный. Но у него, простите за нескромность, по мужской части полная импотенция.
– Как? Как он до вас дотрагивается?!
– Не знаю. Может, и не дотрагивается. Только после его визитов у меня этот самый процесс деторождения и происходит.
Господин Беркуль тут же попросил организовать встречу с блаженным. Ну, какая хозяйка откажет в такой просьбе гостю, тем более представителю ЮНЕСКО. Короче весь кортеж машин двинулся к Ромкиным апартаментам.
Надо сказать, цивилизация обошла стороной Ромкину усадьбу. Никто даже не предполагал, что сюда может занести высокопоставленных гостей. Ни кола, ни двора. Огород – сплошной бурьян, вместо туалета – дикие подсолнухи. Впечатление удручающее. Что и говорить, не доглядела здесь Анна Евдокимовна. Но что есть, то есть.
Подошли к двери, которую и дверью назвать стыдно: три доски, сбитые горбылём. Тут в самый раз подошёл и хозяин. Анна Евдокимовна объяснила Роману цель визита.
– Добро пожаловать, – сказал блаженный, широко разводя руки. – Толь-ко прошу вас – очень осторожно, всё слишком ветхое и старое.
Он снял с петель огромнейший ржавый замок и отворил дверь. Стая непуганых тараканов шаркнула во все стороны. А так как первым шагнул в неизвестность сам господин Беркуль, то добрая часть шустрых тварей облепила его юнесковский костюм. Ругаясь по-французски, он выскочил за дверь. Пришлось обрабатывать его полынным веником – благо её на Ромкином дворе было больше чем надо.
Ветхая прихожая перешла в довольно просторную комнату стерильной чистоты. Взорам комиссии предстала стена с полками, заставленными пробирками, трубками, чашками и просто банками из-под майонеза с непонятным содержимым и наклейками типа "Т.Пашка, шестая репродукция", "Т.Марфа, вторая репродукция", "Содержимое желудка Марфы"…
– "Т" – это что? – глотая подступивший к горлу комок, поинтересовался один из членов комиссии.
– Тараканы, – ответил Роман.
– Это что же, вы зовёте тараканов по именам? – поинтересовалась женщина-академик.
– Мне так удобнее.
– Простите, простите… – вдруг сощурил глаза другой учёный, представитель Российской науки. – Мне кажется знакомым ваше лицо. Где мы с вами встречались?
Роман пожал плечами.
– Господа, обратите внимание на эти трубы со стёклами! – вскричал Беркуль. – Это же микроскоп! Не может быть! Не может быть, господа!.. Мы имеем дело с самородком! Нет, даже с уникумом! Я полагаю, что господину, кстати, как вас зовут?
– Роман я. Роман Кузнецов.
– Кузнецов… Кузнецов… – засобирал в памяти представитель российской науки. И вдруг воскликнул. – Конечно же, Роман Кузнецов! Мы учились с вами в параллельных группах Московского университета… на биологическом факультете. Помните?
– Было дело, – согласился Роман. – Исключили меня.
– Как! Исключить вас, подававшего такие надежды!
– А! – отмахнулся Роман. – Любовь подвела… запил с горя, вот и выгнали. А к науке страстишка осталась. Потом судьба занесла в эту Цыбулёвку. Тут и зародилась мыслишка вплотную заняться клонированием. В моё время это была фантазия. А сейчас… сами видите.
– Вы каким-то непостижимым образом клонируете людей. Но как?
– ДНК взял из ногтей трагически погибшего молодого человека. В этой лаборатории выращиваю эмбрионы и внедряю…
– Интересно – каким образом? Тем более, что Анна Евдокимовна уверяет, к ней никто не притрагивается.
– Она не знает. Когда мы мирно беседуем, я умудряюсь подсыпать ей в вино или чай снотворное, а дальше – дело техники.
– Поразительно! В таких условиях… Нет, нет, это невозможно! Над клонированием работают в сотнях научно-исследовательских институтов, лабораторий, оснащённых по последнему слову науки и техники, а тут… Нет, нет, это невозможно!!! – вскричал Беркуль. – Да вы понимаете, что даже Нобелевская премия не может оценить ваших выдающихся достижений!
– И, тем не менее, господа, мы имеем дело с наглядным результатом. Такое могут только русские. Даже тогда, когда у них ничего нет, – подытожил российский учёный, смахивая платочком катящиеся по щекам слёзы…
– И всё же… и всё же, господин Кузнецов, – никак не унимался Беркуль. – Вы сказали, что генетический материал взяли из ногтей. Но в них же нет живых клеток!
– Вы правы. Ногти состригала полуслепая бабушка, которая вместе с ними срезала и кусочки кожи. Небольшие, но мне хватило.
– Допустим. А как понимать, что потомство у Анны Евдокимовны получается не через девять месяцев, как положено, а через шесть?
– Ну, это… я выдерживал клетки в слабом растворе сложного органического соединения.
– Какого?
– Извините, но его тайну пока не раскрою.
– Ну, хотя бы намекните – какого?
– В слабом растворе… Клетки приобрели способность к ускорению обменных процессов в полтора-два раза…
А под блаженного Роман косил специально. Очень удобная позиция: дураку никто не мешает, тем более блаженному…