ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Глеб понимал, что дал родителям опрометчивое обещание привезти дочь, но и обидеть их он не мог. Поэтому с ними и поехала Мадлен, женщина лет пятидесяти, няня Али. Москва встретила их не очень приветливо: моросил мелкий дождь, было не по-весеннему прохладно, не то, что в Бордо. Номера у них были заранее заказаны в гостинице, расположенной недалеко от Тверской. Сюда и приехали Ольга с Германом, здесь состоялось их знакомство с Глебом и Алечкой. Глеб произвел на них самое благоприятное впечатление, было ясно, что он обожает жену и дочь. Няня скоро увела девочку спать, а Вера с Германом и Ольгой поехали на немецкое кладбище - здесь были похоронены родители Германа и Мария, а затем на могилу первого мужа Ольги. Татьяна же с Филиппом в это же время отправились на Ваганьковское кладбище, где покоились ее родители. Кроме этого, Татьяна хотела увидеться с Варварой, но ни она, ни муж уже не жили в сторожке, а где они, никто не знал. Вечером Герман и Ольга уезжали в Кимры, а остальные в Петербург.
Поезд в Петербург отходил вечером, поэтому Аля сразу ложилась спать, предварительно уложив свою любимую куклу Тусю, одетую в такого же цвета ночную рубашку, которая была на Але. Плюшевый Ко-ко спал на столе, именно с ними Аля отправилась в путешествие. Заснула она сразу, и снился ей сон, в котором Туся и Ко-ко пишут письмо домой. На вокзале их никто не встречал, так как все были на даче в Павловске. В отличие от московской погода была теплая, день был солнечный и ясный. Несколько дней они решили провести в Петербурге. Вере и Филиппу хотелось хоть немного прогуляться по городу, в котором они никогда не были. Вместе с Алечкой они погуляли по Летнему саду, на Невском зашли в небольшой уютный ресторан, где пообедали. Во время обеда Аля разговаривала с Тусей, а вот Ко-ко на прогулку и в ресторан не взяли. Вернувшись в гостиницу, оставили Алю с няней и решили еще раз прогуляться, но уже вчетвером: сходили на Мойку, посмотрели на дом, где жил Пушкин, затем отправились к Морскому кадетскому корпусу и Смольному институту. Дальнейшую прогулку испортил начавшийся дождь, и им пришлось вернуться в гостиницу.
На следующий день они уезжали в Павловск. Вначале хотели поехать на трамвае, но потом отказались от этой идеи, слишком много было вещей - в основном, подарки. Поезда ходили часто, ждать им пришлось не больше десяти минут. Пока ехали до Павловска, Татьяна рассказала его историю, даже Глеб слушал ее с интересом.
Павловск связан с именем сына Екатерины Второй - Павла. Это была его загородная резиденция. Строительство началось еще в 1777 году. В лесном массиве начали прорубать просеки, которые станут парковыми аллеями, а на высоком холме начали возводить дворец, строительство продолжалось более пятидесяти лет. Создавали его выдающиеся архитекторы и скульпторы того времени - Кваренги, Воронихин, Росси, Мартос. Через холмистые берега реки Славянки были перекинуты мостики с ажурными перилами, гладь прудов затемняли деревья, то тут, то там стояли мраморные и бронзовые скульптуры. Постепенно, с середины 19 века, Павловск становится излюбленным дачным местом отдыха аристократических петербуржцев.
Слушая рассказ Татьяны, они не заметили, как проехали Лиговку, Стрельню - один из модных районов отдыха - пятнадцать минут ходьбы, и вы на берегу залива с Константиновским дворцом и дачей балерины Кшесинской, затем Заячий Релиз, Мартышкино, и вот, наконец, Павловск. Поезд прибывал теперь на так называемый второй вокзал, который был не в городе, в отличие от первого. Боже, как волновалась Вера! Вот этот дом, который подарил ей любовь Глеба и сделал ее счастливой. Взглянув на Глеба, она поняла, что и он думает, как она. Они напрасно волновались за Алю, что она может испугаться такого количества новых людей, которые ее обнимали, целовали, тискали. Она отнеслась к этому спокойно, а вот Глеба эти охи и ахи начали раздражать, он отобрал дочь и отдал ее няне. Но прежде чем она ушла спать - наступило время дневного сна - она вручила подарок Маргарите - куклу, которая была чуть меньше Али, вместе с "приданым" - одеждой, посудой и мебелью. Волосы у куклы были такого же цвета, как у Али, а глаза не зеленые, а голубые, и еще она говорила: "мама". Марго, так звали ее домашние, запрыгала от радости и бросилась целовать Алю и Глеба, который нес не только куклу, но и велосипед для Марго. Кириллу подарки вручил Филипп, который получил не только велосипед, но и роликовые коньки, которые, как и велосипеды, входили в моду, теперь Кирилл может ходить в "скетч-ринг". Получив подарки, дети отправились в детскую, а няня увела Алю спать. Затем началась "раздача" подарков взрослым. Азалия и Зизи получили французские туалеты, которые, не удержавшись, ушли примерять. Зизи от радости хлопала в ладоши, а вернувшись из примерочной, заявила, что она точно будет блистать на вечере в Павловском "музыкальном вокзале". Филиппу и Вере она объяснила, что "еще в 1838 году, когда начали строить железную дорогу от Петербурга, для того, чтобы привлечь публику, при вокзале открыли увеселительные заведения, тем самым они заинтересовали благородных пассажиров. "Музыкальный вокзал" располагался на территории парка, петербуржцы специально приезжали сюда на концерты. Конечно, сегодня вечером они никуда не пойдут - все устали, а завтра можно сходить в кафе, и пока дамы будут пить кофе и обсуждать туалеты, мужчины могут провести время в читальном зале. Потом они обязательно пойдут на концерт, и если вечер будет прохладный, он состоится в зале "вокзала", а если нет, на специальной площадке можно будет послушать музыку Римского-Корсакова, Чайковского, Дебюсси или вальсы Штрауса, а можно пойти в Летний городской театр, там сейчас дает спектакли труппа из Петербурга, в нем пели Шаляпин и Вяльцева". От Филиппа дамы получили в подарок туалетную воду, духи и соше, Вадим и муж Зизи - мужскую туалетную воду. Глеб же привез от Ламоля наборы подарочных французских вин.
С мужем Зизи была в ссоре, и он уже две недели не показывался в Павловске, как говорила Зизи, "загулял козлик". Но судя по всему, ее это мало трогало, наоборот, она была рада, что можно жить без ссор и выяснения отношений. Вообще, она не очень любила жить на даче, ведь погода была так переменчива - хорошо, когда были теплые и солнечные дни, а когда шел дождик - скукотища и тоска смертная. Дело в том, что у ее приятельниц дачи были в других местах. У наиболее близкой подруги Кэт - в Гатчине. Город утопал в сирени - белой, фиолетовой, розовой, всюду стоял ее дурманящий запах. Там было два парка, в которых можно было прогуляться, пофлиртовать с "синими" кирасирами, но не более того, покататься на лодке по озерам, а еще там открылась первая в России авиационная школа, стало модным знакомство с авиаторами. Дача второй подруги - Ольги Разумовской - находилась в Ораниенбауме, где сохранились дворец светлейшего князя Меньшикова и Петра Третьего. Можно было сходить на теннисный корт, посмотреть на играющих или съездить в Дудергоф еще к одной подруге - Анне Краузе, там было настоящее царство дачников - прекрасное озеро, живописный лес с Вороньей горой и вековыми соснами. С детьми ездили в "Новый Петергоф" - там располагались роскошные дачи великосветских людей, придворных, но было слишком много охраны, конвоя, полиции, чувствовалось - это резиденция царя. Они ходили в Нижний сад полюбоваться на фонтаны, дети были в восторге, а Зизи раздражала разнообразная публика - вход-то был бесплатный. А вообще все это наскучило - из года в год одно и то же, да и к подругам не будешь ездить каждый день.
В Павловске было хорошо, в отличие от Царского села обстановка была "демократична", несмотря на то, что с 1892 года владельцем дворца стал "августейший поэт" Константин Константинович Романов. Пребывание его там с семейством не влияло на размеренную жизнь города и не стесняло горожан. Азалия с Вадимом и Зизи не раз видели его на "музыке" - концертах, в магазинах и аптеке, совершал прогулки он в парке.
На следующий день после завтрака Глеб, Вера и Алечка с Тусей отправились на прогулку в павловский парк, великого князя им встретить не довелось, зато они увидели гарцевавших казаков и артиллеристов, Аля удивилась, она решила, что это такие большие пони.
Зизи предложила всем пойти в конце недели на бал для избранной публики, билеты стоили дорого - один рубль. Татьяна и Филипп отказались - они на несколько дней уезжали в Псков. Но все вместе отправились в кафе на окраине парка выпить свежего молока или сливок и ароматного кофе. И взрослые, и дети с удовольствием лакомились знаменитой павловской земляникой, которую выращивали круглый год. И Кирилл, и Рита относились к Алечке благосклонно, несмотря на то, что разница в возрасте была большая, но девочка была такая ласковая, добрая, и главное, не капризная. Даже Кася и Мася позволяли Алечке то, что не позволяли ни Кириллу, ни Рите. А уж о Азалии и Вадиме не стоило даже говорить. Они не хотели отпускать Алечку, им было приятно, когда малышка своими маленькими ладошками обнимала и гладила их, Кирилл и Маргарита были уже большие и в детстве не были особенно ласковыми, наверное, дело было в родителях, которые постоянно ссорились и выясняли отношения. Они с удовольствием ходили в парк, Азалия брала Касю и Масю, которым очень нравилось залезать в Тусину коляску, да еще, чтобы Алечка их возила. Тут на помощь приходил Вадим или Кирилл - возить собачек было не так просто. Азалия и Вадим с грустью думали о том времени, когда придется расставаться с Алечкой, Глебом и Верой, когда они уедут во Францию.
А Зизи была счастлива - вместе с Верой и Глебом они были на балу в "музыкальном вокзале", она получила приз за очаровательный наряд, они катались по озеру на лодке, и на какое-то время она даже забыла о своих подругах. Дети быстро научились кататься на велосипеде и большую часть времени пропадали в парке.
Но всему приходит конец.
Из Пскова вернулись Татьяна с Филиппом. Татьяна решилась и продала имение управляющему с рассрочкой на пять лет, хорошо, что не в чужие руки. Неплохо, точнее, отлично шли дела на фабрике Филиппа, она приносила большой доход. Для Татьяны самым горьким было посещение кладбища, где был похоронен Николенька, которому сейчас было бы чуть больше двадцати лет, прошло столько времени со дня его гибели, а материнское сердце не переставало болеть. Во Францию с Татьяной уезжала Полина, Маняня. Муж ее недавно умер, и несмотря на то, что рядом были родственники, она тосковала по Татьяне, с которой была всю жизнь. Перед отъездом собрались в ресторане "У Вадима", который процветал и пользовался большой популярностью у псковичан благодаря французской кухне и винам. Были Бэлла и Моисей Розенблюм вместе с Джорджем Форсайтом Клуни два(первый, к сожалению, не так давно умер), Мефодий Васильевич с Агриппиной Марковной Курочкины, Кэт и Нинон с мужьями. Было хорошо, весело, но и грустно. Татьяна и Филипп рассказывали о жизни в Бордо, о Вере, Глебе и Алечке. Узнали последние новости из Пскова. И была на душе у Татьяны какая-то необъяснимая печаль.
В Павловске пробыли еще несколько дней. Неразлучными стали Алечка и Поля, Вера поняла, что дочке не нужна никакая другая няня. Вера и Татьяна пригласили Зизи с семьей отдохнуть в Бордо, и было решено, что там они проведут следующее лето. Больше всех переживал Кирилл - отец никогда не занимался с ним, как Глеб - он научил их с Маргаритой кататься на велосипеде, ходил в "скетч-ринг". Он уговорил Зизи отпустить Кирилла на лето во Францию, и, к великой радости Кирилла, на семейном совете ему разрешили поехать с дядей и его семьей.
И вот снова вокзал, поезд, дорога.
В начале августа в Бордо из Павловска пришла телеграмма: "Умер отец". Глеб решил ехать один. Вадим умер во сне - прихватило сердце, которое стало давать о себе знать после "гибели" Глеба и ссор в семье Зизи. Уже не один раз они жалели с Азалией, что уехали из Пскова. На похороны Глеб не успел, по прошествии девяти дней стал собираться в обратный путь и понял, что не сможет оставить мать одну. Отношения Зизи с мужем наладились, и они собирались "на воды", Маргарита отправлялась на учебу в пансион мадам Валерии, у нее там были подруги и ей там нравилось. Кирилла благосклонно решили оставить во Франции с Глебом, ни отец, ни мать его воспитанием особенно не занимались. Так что Глеб уезжал не один, а с матерью, которая понимала, что там с Алей, Кириллом, Глебом и Верой ей будет лучше,
чем в Петербурге. Вместе с ней на "историческую родину" возвращались Кася и Мася.
КОНЕЦ ТРИДЦАТЬ ВОСЬМОЙ ГЛАВЫ