С полудня – я отлеживался в уютной мгле пещеры. Захотелось, наконец, и размяться. Перед вольером – немедленно собралась толпа. На меня указывали пальцем, ловили малейшее движение моих длинных острых усов. Тупоголовые бесхвостые обезьяны!.. Мне пары шагов хватило – обойти свои скромные владения. Я со смаком зевнул, во всю ширь красной пасти. Толпа загудела от восторга. Я опять зевнул, почесал лапой морду. И конечно – грохнулся под жиденький куст, на полосатый бок.
Несмышленому тигренку – может быть и в радость таращить глаза на кривляк по ту сторону ограды. Но я бенгальский тигр в полном цвете лет. Дураки с баночками пива и попкорном – мне давным-давно надоели. Все, что остается: валяться под кустом; пережевывать разные мысли. А мы, тигры – любители размышлять. Про то, какие мы наблюдательные – и не говорю. Сидя за своими рвами, мы узнаем о двуногих глупцах в миллиарды раз больше, чем люди о нас. Здорово, если дяденька с волосатыми ногами и арбузным животом – не спутает меня со львом или ягуаром. Притом, что у бесхвостых – и энциклопедии, и документальные фильмы, и Интернет!..
Тигр в стольких побрякушках не нуждается. В тайге или джунглях – найдется, чем занять голову. Хуже – когда украшаешь своей персоной зоопарк. В неволе нас потчуют мясом и витаминами, но оставляют без внимания интеллектуальные запросы. В бедных дичью угодьях – не побрезгуешь охотиться и на хромого осла. Безмозглые человечишки – давно мне поперек горла. Но – увы!.. Обрывки их пустой болтовни – чуть ли не единственная пища для ума зоопаркового тигра. Чувствуешь себя очкастым профессором, которого с сотней-другой шизофреников забросило на необитаемый остров. Бедняга настрочит полтысячи страниц диссертации о жизни замкнутого сообщества психопатов – чтоб только самому не свихнуться.
Сегодня я кормил извилины уссурийским тигром. Для идиотов, которые приходят на меня посмотреть, грозный хищник третью неделю был темой номер один. В лесопарке, на окраине города, якобы бродит громадный сибирский тигр. Зверюга разрывает в клочки любого, кому вздумается хлебнуть пивка под кронами деревьев.
Я мог только посмеяться. Люди – мастера видеть то, чего нет. И не замечать, что творится под самым носом. Чтоб люди вам верили – противопоказано говорить правду. Наоборот: скажите что-нибудь невероятно дикое. Чудовищную, наглую ложь. Что тигры – стадами ходят на пастбища и едят верблюжью колючку. Главное – говорите с телеэкрана. Отрастите пузо и бороду, наденьте галстук. Респектабельная внешность – залог успеха. Но лучше всего, если ваша жена вертит задницей в видеоклипах. Будьте спокойны: старый и малый будут за вами повторять, что тигры щиплют колючку. Пусть бы кто-то и возразил, что тигры – в действительности – плотоядные. Непрошеного умника растопчут, смешают с дерьмом. Он грязный фальсификатор, который не желает идти в ногу со временем.
Тигр из лесопарка – бред какого-нибудь выпивохи. Алкоголик отдавил хвост облезлому бездомному коту. Ну и наплел про «полосатого людоеда» знакомому журналисту, у которого как раз не получалось высосать очередную сенсацию из немытого пальца. Или так: полицаи убили кого-то ненароком, а вину взвалили на тигра. Никого не смутило, что дырки от пуль – совсем не то, что следы клыков и когтей.
Я разнежился под теплым весенним солнышком. Потихоньку вздремнул.
Разбудил меня колючий холод. Солнце – кануло неизвестно куда. Царила самая настоящая осень. Исчезли и мои бестолковые посетители. Ветер катал по асфальтовым дорожкам баночки из-под пива, шуршал рваными пакетиками из-под чипсов. Вот странно!.. Я долго мотал головою, соображая, что стряслось. Но чем понапрасну гадать – лучше произвести разведку. Одним прыжком я перемахнул ограду и ров. Торчать в вольере – скука смертная; я давно бы выпрыгнул на свободу, просто не хотел никого пугать. Того и гляди – кто-нибудь из «настоящих мужиков» наделал бы в штаны, а дамочки с тонким маникюром – попадали бы в обморок.
Я обошел весь зоопарк. Четвероногие и пернатые – во все глаза пялились на меня из клеток и вольеров. Люди – будто провалились сквозь землю. Я почувствовал себя озадаченным. Когда своей головы мало – беги к умному советчику. Вспомнился уссуриец из лесопарка. О, если б эта местная городская легенда оказалась правдой!.. Собрат-тигр наверняка растолковал бы мне, куда делись люди. Как за соломинку, я ухватился за глупую надежду. Отыскать выход из зоопарка не составило труда. Недолго скитался я и по пустым улицам. Извилистая тропка – вся устланная сморщенной палой листвой – уводила вглубь лесопарка.
Нужно было держаться начеку: не поранить бы лапу осколком бутылочного стекла. Окурки, бумажки, скомканная фольга. Некрасивых следов сгинувшего человечества было чуть ли не больше, чем мертвых листьев. Ко мне вернулся мой тигриный здравый смысл. Чтоб на такой помойке – жил мой полосатый сородич?.. Ха-ха-ха!.. Поросячьи фантазии!.. Я собрался было поворачивать назад. Но… застыл, точно вкопанный. Из-за деревьев – раздался громовой рев. Так мог реветь только тигр. Я ломанулся через кусты.
Он стоял на лужайке, над окровавленным трупом пса. Собачонке выпала завидная честь: наполнить собой утробу великолепного уссурийского тигра. Да, это был он: светло-желтая шкура с черными полосами, зеленые самоцветы-глаза. Одного взгляда этих глаз хватило бы, чтобы стадо носорогов или слонов ударилось в позорное бегство. Я сам – и то оробел. Тигра, занятого трапезой, тревожить опасно. Но гигант не собирался рвать меня в клочки. Царственно поведя квадратной головой, он пригласил:
– Угощайся!..
Я не был голоден, но из вежливости принялся за еду.
– Кушай, кушай!.. – гостеприимный хозяин слегка ухмылялся. – Понимаю: собачье мясо – не очень-то изысканный деликатес. В самый раз было бы задрать какого-нибудь солидного топ-менеджера, в котором одного сала – килограмм под тридцать. Но бесхвостые обезьяны – испарились с земной поверхности. Я остался без лакомого блюда, зато дышится вольнее!..
У меня предательски задрожал кончик хвоста:
– Человечество – и вправду погибло?..
Уссуриец чудовищно захохотал:
– Да!.. Двуногих уродов – больше нет!.. Возвращаются былые времена, когда на планете властвовали самые сильные и благородные звери – тигры!.. Люди дырявили нас пулями или заточали в клетки. Но случилось то, чего и следовало ожидать: человеческая так называемая «цивилизация» – обвалилась, как трухлявая береза. На руинах супермаркетов и офисных центров – поднимется трава. Метрополитен достанется легионам крыс.
Лютый зверюга воспламенился. Ударил тяжелой лапой ближайшее дерево.
– Не было второго настолько жалкого существа, как хомо сапиенс. Тупостью он превзошел древнего бронтозавра. Люди жили сообща, целыми мегаполисами. Но вопреки всякой логике, способны были запросто предать и друзей, и родню. Делая себе деньги и репутацию – человек без колебаний шел по голове себе подобных. Кто схватывал удачу – зажимал уши, чтоб из придорожной канавы не слышны были вопли невезучего товарища. Лев и тигр убивают, чтобы насытиться. Набив желудок, они заваливаются спать. И только человек – без предела прожорлив. Чем больше слопает – тем сильнее разгорается аппетит. Мировое господство убогой твари было ошибкой истории. Нелепой случайностью, которая теперь исправлена!..
Яростная тирада гиганта – не иссякала. У меня трясся уже не только хвост, но и поджилки. Спросить бы у великана, что за катастрофа уничтожила человечество. Но я был совсем не как тигр напуган. Я был точно заяц, или шакал. Или как мелкий клерк, которого вызвал на ковер самодур-гендиректор. О, столько лет я прожил в вольере!.. Обливал презрением дураков с попкорном, которые на меня глазели. Но мне сделался привычным вкус мяса, которое приносит работник зоопарка. Давным-давно я не по-настоящему тигр: меня устраивает мое сытое рабство.
Не чуя ног, я бросился в зоопарк. Сердце бешено стучало. Хотелось, чтобы все было по-старому. Пусть притаскиваются дураки с чипсами и пивом. Я и взглядом не награжу бессмысленное сборище клоунов!.. А на обед мне подадут отборное свежее мясо… Нежная баранина – лучше, чем вонючая собачья плоть. Я постараюсь не вспоминать, что за гурманские обеды – продал свою тигриную душу.
Я вздрогнул, тоскливо мяукнул, открыл глаза.
У вольера – толпа, гудят неумные разговорчики. Вокруг – зелень и цвет весны. Ни сухих листьев, ни ледяного ветра. Я приходил в себя после кошмара. Да, все было сном. И внезапная осень, и гибель человечества, и жуткие речи лесопаркового тигра. И все-таки, в уголке моего сердца – прятался комочек страха. Изо всех сил пытался я не смотреть под ноги толпы, на обильно разбросанный мусор. Жестяные банки. Пластмассовые бутылочки. Банановая шелуха. Кого волнует, что урна – в паре шагов?.. Во сне и наяву – отходы человечьей цивилизации выглядели точь-в-точь одинаково.