Сайт знакомств. Мой милый серб.
Лето было скучным и унылым. Я сидела в дождливом городе и пыталась писать . Сердце было спокойно от страстей. Поэтому Мой Муз меня не посещал…
Однажды на сайте знакомств мне написал мужчина со странным именем Зоран. Место проживания – Санкт-Петербург. Смеха ради, я ответила. Завязалась переписка. Мужчина был мой ровесник, в разводе, трое детей, серб. Он жил в небольшом городке Ужицы, в России периодически работал по контракту. Два года провел в Сочи на строительстве Олимпийской деревни, теперь ехал строить стадион в Санкт-Петербурге. У меня всегда был интерес к истории, а история наших государств в определенные периоды очень связана, и мы вели разговоры о Косовом поле, о бомбардировках Белграда, о турецком иге. Собеседник , несмотря на то, что работал плотником, имел университетское образование, много читал, кстати, и русскую классику в том числе. Мы говорили о книгах, фильмах. Благодаря Зорану я увлеклась творчеством Эмира Кустурицы. Пересмотрела все его фильмы, стала слушать музыку в его исполнении. Сначала мы писали друг другу вечерами, потом и днем, в скайпе. Но разговаривать в видеорежиме он не спешил. Обещал, что в сентябре приедет на два года в Россию, тогда и увидимся. Но все-таки пару раз мы пообщались через веб-камеру. Правда, это было только, когда он был в машине или в кафе. Отчего у меня закралось в голову подозрение, что насчет семейного положения он немного лукавит. Я не сразу привыкла к его внешности – нет переднего зуба, от этого улыбка больше походила на оскал…Но ведь я не воспринимала всерьез наше общение, поэтому и не переживала. Сразу озвучила, что не я ищу одноразовую встречу, а мужчину, с которым хочу встретить старость. Он наоборот, сообщил, что не планирует жениться. Я не искала легких отношений без обязательств, поэтому сразу сообщила, что тогда нам нужно перестать общаться, чтобы не увлечься друг другом. Зоран сказал, что все может измениться, поживем- увидим. Месяц переписки пролетел, и приблизилось время его прибытия в мой город. К тому моменту в общении витала легкая влюбленность.
На следующий день после прилета в Россию мы встретились у метро «Чернышевская», недалеко от места, где он жил в отеле. Я увидела невысокого черноволосого коренастого мужчину весьма неказистой внешности в очень простенькой одежде с букетом лилий (которые я не очень люблю). Первая реакция была - развернуться и уйти. Настолько я была разочарована… Но петербургское воспитание не позволило это сделать . Я выдохнула воздух из легких и направилась в его сторону. Он меня сразу узнал, заулыбался, мы стали разговаривать, и потихонечку я успокоилась. Передо мной был мой милый сербский друг.
С этого дня мы стали встречаться два-три раза в неделю. Мы гуляли по центру, я рассказывала ему историю города, показывала самые красивые укромные уголки, уютные кафешки. Я познакомила его со своими дочерьми и друзьями. И уже через пару месяцев Зоран стал частью моей жизни. В начале ноября я ждала его у себя дома, но он не звонил и не писал. Постепенно мной овладело беспокойство. И не зря. Почти ночью от него пришло сообщение, что он в больнице. Я перезвонила и узнала, что на стройке, где он работал, произошла трагедия. Леса, на которых он работал, рухнули, и он упал с высоты почти пять метров. В итоге перелом шейки бедра и перелом руки. Уже на следующий день я была в больнице. Зоран лежал такой потерянный, что мое сердце переполнилось состраданием. Он держал меня за руку так, словно я была его последней надеждой. Я приезжала каждый день в течение месяца после работы, успевая ночами готовить, я помогала ему умываться и бриться, веселила его своими историями. Мне казалось, что я почти счастлива. Как говорится, несчастье помогло… Но однажды, когда мы смотрели сербские новости, ему пришло на экране сообщение от женщины по имени Оля. И это сообщение явно было продолжением переписки. Я была потрясена. Ведь милый серб утверждал, что даже когда работал в Сочи, то не знакомился с женщинами, что я единственная и неповторимая. Он явно испугался, когда увидел, что я собираюсь уйти, начал объяснять, что это просто старая знакомая, с которой ничего нет. И конечно, как любая ослепленная чувствами женщина, я поверила. Зоран целовал мои руки, говорил, что так никто и никогда о нем не заботился, что я его радость. От этих слов я окончательно растаяла, ведь радостью называл мою маму до последнего мгновения мой папа.
После больницы он практически у меня жил. Мы ездили в клинику, я помогала ему учиться ходить. Это была почти семейная жизнь. В моей голове крутилась картинка будущего. Как мы сидим на веранде большого дома на берегу озера. Вокруг нас дети и внуки… Правда, иногда он уходи в комнату и кому-то звонил. Говорил, что детям, маме, сестре. Но кто же это знал.
Мы встретили вместе новогодние каникулы. Я была счастлива. Бой курантов прозвучал для меня сладкой музыкой. Рядом со мной были мои самые близкие люди - дочки, любимый( как мне казалось), друзья. Я подарила ему роскошный свитер, чтобы не мерз холодной русской зимой. Он подарил мне полу цыганские серьги, которые я из деликатности сразу вдела в уши и героически носила, когда мой милый серб был рядом. Подарок был неудачным, но я себя быстро утешила тем, что мужчины редко умеют подбирать вещи для женщины.
Через четыре месяца он вышел на работу. Снова встречи два раза в неделю. Он очень уставал и злился. И я заметила, что не все так лучезарно, как мне казалось в первые месяцы общения. Он завел разговор о том, что если бы у него была машина, то он мог бы каждую ночь быть рядом. Я услышала примеры историй, как русские женщины покупали сербским друзьям дорогие подарки, давали в долг деньги. Я упорно не понимала смысл подобных рассказов, хотя иногда меня начали посещать мысли не очень хорошего содержания. Нет ли корысти в действиях Зорана. Если начать рассуждать здраво, то от меня он получал гораздо больше, чем я от него. Конечно, он покупал бутылку вина к ужину, но ужин обходился мне явно дороже стоимости напитка. Понятно, что как любой женщине, мне хотелось порадовать друга хорошей изысканной кухней. Ведь, как нам внушали с детства «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок». И я покупала дорогую рыбу, мясо, деликатесы. Я покупала ему сувениры , когда ездила в другие города, я отправляла его детям коробки конфет и приятные мелочи , я купила в свой дом много мужских мелочей. Мне казалось, что окружив его такой мелкой заботой, я создам для него домашний уют, от которого просто нельзя будет отказаться. Я водила его в музеи, в театр, на концерты, словом, туда, где мне самой было комфортно. Думала, что со мной никогда не будет скучно. Но… Человек предполагает, а Бог располагает…
Скучно стало не ему, а мне с ним. Я стала чаще к нему присматриваться, замечать чрезмерную простоту общения. А как в народе говорят «простота хуже воровства». Он не пользовался ножом, когда ел мясо, не опускал стульчак унитаза, в общем, много мелочей, которые раньше в глаза не бросались. Мне не нравилось отсутствие переднего зуба, стрижка за сто рублей у местного таджика, засыпание почти сразу, как только он ложился. Исчез интерес, исчезла страсть. Словно мы прожили сто лет вместе, причем сто лет унылого однообразия.
Самое забавное, что он нравился всем моим друзьям. Всем нравилось с ним разговаривать, потом мне говорили, что «наконец, ты встретила хорошего человека». И даже начались шутки про свадьбу.
Однажды вечером мы разговаривали о будущем. Точнее, Зоран рассказывал, как он перестроит дом в Сербии, как поедет отдыхать с младшей дочкой. Он рассказывал так увлеченно, а я внезапно поняла, что меня, упоминания обо мне там нет. Что все его будущее связано с кем-либо иным, но ен со мной. И тогда я задала напрямую вопрос «Зоран, а что будет, когда контракт закончится? Что будет с нами?». Он обнял меня и сказал «Посмотрим», но при этом не смотрел мне в глаза. И я все поняла. Утром я собрала его вещи в пакет и попрощалась. Он попытался что-то говорить, но я не слышала. Я думала о том, как продержаться и не заплакать. От того, что мое сердце снова разбито, от того, что меня использовали.
Я очень трудно переживала это прощание. Он пытался звонить и писать. Полгода отношений из жизни не выкинешь. Зато я снова начала писать стихи и рассказы. Мой Муз снизошел до меня. Правда, все произведения были грустны и печальны.
В августе мы встретились еще раз. Он приехал без цветов (потом объяснил, что «боялся, что я сразу его выгоню») , мы гуляли по любимому мной Таврическому саду. Он рассказывал, что скучает, что пытался знакомиться с другими женщинами, а с одной даже два месяца встречался( что несколько противоречило его утверждениям, что скучал). Мы провели чудесный день, договорились встретиться в выходные. Вечером я зашла на сайт знакомств, где мы познакомились. Я не могу объяснить свой порыв, ведь на этом сайте я не была с момента знакомства с ним. И что же я там увидела? Мой милый серб онлайн. Я решила посмотреть анкету, ведь на этом сайте есть секретные комментарии. Лучше бы я этого не делала. Я почитала отзывы женщин, как он один или с другом, ищут «халявный секс», что часто встречается, что «нищеброд» и поняла, что он меня снова обманывал. Не было грусти по мне, была активная сайтовская жизнь. Я написала тоже отзыв – про трех детей, про то, как ищет «отношения», про все. На следующий день он мне позвонил очень возмущенный. Как я предполагаю, одна из «потенциальных невест» скопировала ему мой отзыв и отправила (видимо, в справедливом негодовании на меня «стерву»), я не стала ничего объяснять, не стала слушать, просто пожелала счастья на просторах интернета.
Мне снова было больно. Наверное, я просто жила иллюзиями, что «вот она , Судьба», раз второй раз встретились. Наверное, я хотела верить в порядочность отношений.
Через месяц я стала вновь спокойна и уверена в себе. Жизнь продолжалась.
Какой я сделала вывод? Что иностранцы частенько пытаются использовать русских женщин. Это не было открытием века, ведь так много форумов посвящено данной проблеме. Что именно мой милый серб оказался потребителем. Наверное, вина в этом моя. Это ведь я придумала свой маленький мир, в котором пыталась воссоздать иллюзию семьи, любви, а он просто не отказался быть частью моей игры.
Зоран пытался мне писать еще, я даже не читала сообщения, а однажды просто внесла его имя в «черный список». Теперь он – просто персонаж одного из моих рассказов, не герой, просто один из эпизодов моей жизни.