Надежда

Фёдор Киприянович Чернов
               
Олег Крылов гулял с четырёхлетним сынишкой Ваней. Сын возбуждённо рассказывал  об отношениях со сверстниками в детском саду. Отец рассеянно слушал, любуясь зимней природой. Они зашли в парк, направились к аттракционам. По сторонам росли ёлочки – зелёные и голубоватые. Осенью на еловых лапах лежали золотые монеты – листья с растущих за ними кое-где берёз. Сейчас их покрывал снежный пух.

- Папа, смотри, ёлка голая! – воскликнул Ваня.
- Сынок, это не ёлка, а лиственница.
-Нет, у неё летом не листья росли, а иголочки!
- Ну, осенью они желтеют и облетают как листья, поэтому дерево назвали лиственницей. Потом новые вырастут.

- Неправильно назвали, – не сдавался сынишка, - её надо было назвать иголочница. Или иголкобросательница!
Отец хохотнул, подумал: «Бросательница. Прямо как моя бывшая жена – сынобросательница».

Два года тому назад его бывшая супруга ездила на курорт, там познакомилась с москвичом. Столичная жизнь оказалась ей дороже сына. Развод произошёл за неделю до тридцатитрёхлетия Олега. Сделала подарок бывшему суженому. Говорили, что теперь у столичной пары общий ребёнок родился.

Крыловы подошли к ледяным фигурам, расположенным по обе стороны дорожки. Ваня подбежал, стал обнимать их по очереди. Лукаво блестя карими глазками, восклицал:
- Привет, собачка! Привет, лиса! Привет, ёжик! Привет, волк!

Звери имели мультяшно-добродушный вид. Волк ухмылялся, глядя на них глазами, сделанными из чёрной кожи. Кругом гуляло много отдыхающих взрослых с детьми.

Олег шагал за сынишкой, поглядывая по сторонам, кивая знакомым. Внимание его привлекла женщина, фотографирующая полупрозрачные фигуры. Меховая синяя куртка, высокие сапожки на стройных ножках. Сердце Олега ёкнуло. Неужели Ирина?

Две недели назад они также гуляли с сыном в парке. Покатались на двух горках. Потом вернулись любоваться ледяными зверями. Встретился коллега – с завода, где Крылов работал инженером. Разговорились. Потолковав о том, о сём, коллега отправился вслед за женой и дочкой. В этот момент Олег обнаружил, что сына нет ни рядом, ни у ближайших фигур. Он завертел головой, стал звать сынишку. Быстро прошёл вдоль длинных шеренг зверей. Ванюшки возле них не было. Огибая неспешно движущихся людей, Крылов кинулся к одной горке, высматривая сынка среди  летящих вниз с хохотом, визгом и криками детей и взрослых на ледянках, кусках картона или как попало. Нету! Кинулся к другой горке.

Куда он мог подеваться? Отчаяние сдавило отцу голову. И тут он услышал родной голосок. Повернувшись на него, увидел, что незнакомая женщина лет тридцати ведёт сынишку за руку. Он поспешил к ним навстречу. Женщина гневно обратилась к подбежавшему незадачливому папаше:
- Вы почему ребёнка бросаете?!

Миловидное лицо, бирюзовые глаза, длинные загнутые ресницы. И строго сдвинутые брови. Всё это ярко запечатлелось в его памяти. Сынишка радостно сообщил, что он бродил в ледяном лабиринте. Тогда Крылов и познакомился с Ириной. Девушка жила недалеко от парка, работала воспитательницей в детском саду.

 Они погуляли втроём, разговорились. Оказалось, что у них немало общего. Оба любили читать. Среди любимых авторов у обоих оказались Чехов, Бунин, Набоков. На просьбу Олега дать её номер мобильника, Ирина ответила отказом. Потом он однажды видел издалека, как из автомобиля вышли Ирина и какой-то мужчина. Разговор у них вёлся на повышенных тонах.
 
Всё это промелькнуло в сознании Крылова, когда он смотрел на приближающуюся девушку.

- Папа, вот же наша мама! – крикнул Ванюшка. Он подбежал к Ирине и прижался к ней.

- Здравствуйте, Ирина! Вы уж извините моего сынишку, - подходя, сказал Олег.
- Да за что же извиняться, - засмеялась девушка.
- Мама, ты не бросай меня больше, ладно?! – глядя вверх сияюще-счастливыми карими глазёнками,  попросил Ваня.

Ирина растерянно-беспомощно взглянула на Крылова. Тот начал убеждать сына, что он ошибся. Лицо мальчишки искривилось, он сделал губы «ковшиком», как выражалась его бабушка. На глазах показались слёзы. Ирина стала просить Ваню не плакать. Отец наклонился к его уху и прошептал, что он пошутил. И попросил никому про маму не говорить. Успокоив сына, он предложил сходить к лабиринтам.

В ледяных лабиринтах сын повеселел. Они втроём исследовали запутанные переходы до конца, вернулись по ним обратно. Внезапно у Ирины раздался звонок сотового. Она коротко поговорила. В конце отрезала: «Нет, сегодня не получится».
- Это Вам муж звонил? – с замиранием сердца спросил Крылов.
- Какой ещё муж? Так, … знакомый…

В груди у Крылова сладко заныло. Он попросил Ирину пройтись с ними до пятиэтажки, где жила его мать, чтобы оставить Ваню у неё в гостях. Позвонил матери, чтобы встретила. Они направились к выходу из парка. Пришлось пояснить собеседнице слова сына:"Пока, иголочница!"

В день знакомства сияло солнце, сверкал снег. Порхали редкие снежинки. Некоторые из них садились на ресницы Ирины, делая её ещё более удивительной.  Сегодня же от неба исходил туманно-белёсый свет. Лишь кое-где виднелись бледно-синие прожилки. Плавно падали снежные хлопья. Ваня непрерывно тараторил, заглядывая в лица то Ирины, то отца.

Вдруг впереди них затормозил автомобиль «Рено» сиреневого цвета. Из-за руля выскочила Лариса – женщина, с которой Крылов иногда встречался. Накидывая на ходу дорогую короткую шубку, она направилась к ним.

 Лариса подошла, чмокнула Олега в щёку, обратилась к нему с укоризной:
- Ты почему в последнее время не отвечаешь?
- Да понимаешь… - начал тот.
- Тётя Лариса, а у меня мама нашлась! – выпалил Ванюха.
- Какая мама? Он чё говорит? Ты чё молчишь? – накинулась изумлённая Лариса на Олега.

Крылов попросил Ирину потихоньку идти с Ваней. Повернувшись к приятельнице, твёрдо сказал:
- Да, нашлась. И это не твоё дело.

Лицо Ларисы пошло пятнами. Губы презрительно искривились:
- Ну и ладно, другого найду! Пошёл ты…

Олег догнал Ирину и сына. Они шагали, слушая Ванюшку, который был неистощим на рассказы о своей жизни. Но вот уже и дом, где внука ждала бабушка. Она вела беседу с соседкой. Когда подошли ближе, Ваня с ликованием возгласил:
- Бабуля, меня мама нашла! Вот она!

Мать в недоумении посмотрела на Олега. Тот молча пожал плечами и развёл руками. Сказав, что они ещё прогуляются, он оставил сына на попечении у бабушки.
Крылов проводил девушку до её дома-девятиэтажки. У входа в подъезд они остановились. Ирина с грустной улыбкой произнесла:
- Придётся мне теперь гулять в другом месте, чтобы не травмировать Вашего ребёнка.

Олег глубоко вздохнул. Сердце его бешено заколотилось. Он выпалил:
- Ирина, выходите за меня замуж!

Девушка в изумлении вскинула брови вверх. Последовала пауза. Вдруг она засмеялась:
- Нет! Вы меня, как и своего сына, потеряете!

- Я серьёзно! – умоляющим тоном промолвил Крылов.
- Мы же с Вами почти не знакомы…
- А мне кажется, что я Вас знаю тысячу лет, - произнёс прерывающимся голосом Олег, - без Вас не мыслю жизни.

Ирина посерьёзнела, глаза её затуманились. Она в задумчивости произнесла:
- Мы слишком мало знакомы. И… и у меня есть мужчина… Прощайте!

- Я буду ждать Вашего ответа! – успел вслед крикнуть Крылов.

Олег отправился в обратный путь. Снегопад усилился. Припомнились строки из стихотворения хабаровской поэтессы Людмилы Миланич:
(…) Но снег, он этот мрак прорвал
И стал не саваном, а садом.
И в наступившей тишине
Опять чуть слышно снег струится,
И с неба снег летит как птицы,
Тревожа мыслью о весне.

Хлопья снега ложились на тротуар, на деревья, кусты, крыши домов, балконы, машины, на людей. Олег медленно шёл сквозь этот сад-снегопад. «Я подожду!» - упрямо повторял он про себя.