Не знаю, право, с чего начать, хотя повод явно прослеживается. Однако, по правде сказать, начало уже заложено в самом слове – «осенило». Обычно так говорят, когда порой по какому-либо поводу нежданно-негаданно накатывается свежая мысль, и тут же на душе моментально становится легко от просветления невероятного. Да, это так, но всё же, чувствую, что в этой связке чего-то недостаёт. В словарях почему-то нет ни намёка на то, откуда пришло слово «осенило». Поэтому, видать, придётся мне растекашиться прежде, чем шагнуть дальше. Думаю сие действо связано с осенью, когда приходит прохлада, когда чистый, ионизированный, воздух активизирует всю нашу внутреннюю структуру, легче думается, легче живётся и любится сильнее, - «Чего в мой дремлющий тогда не входит ум?». Молодчина Державин, остро подмечено - «дремлющий ум». Вот с этого и покатим.
Надо же, именно этой осенью, точнее, в конце ноября 2016-го, мы побывали в гостях у Майи Хролинской, - у нашей Майи, как всегда говорим, - с которой дружим с первых дней пребывания на Обетованной земле. Сегодня живёт она в Хайфе, в высоком Терему, на 11-том этаже big building! Майя высоко ценит русскую словесность, нам есть, что сказать друг другу, чем поделиться, у нас одна Школа с эмблемой СССР. Мы классно провели время: накрыли стол, налили в стопки шнапса, вспомнили всех, кто с нами, заодно и тех, кого уже нет, и не будет, выпили, как говорится, и во здравие и за упокой. Но, как оказалось позже, самый цимус был впереди. Уже на улице, сопровождая нас, Майя друг, повернувшись в мою сторону, с улыбкой заметила.
-Твою статью «Озарение», в которой ты столь задушевно вспоминаешь свою Рахиль Касровну, честно тебе скажу, прочла с удовольствием. Ты знаешь, Костик, мне кажется, что имя Каср в какой-то степени созвучно со словом «касриловка», хорошо запомнившееся мне в бытность, когда читала незабвенного Шолом-Алейхема.
Меня осенило: - «вот это идея,- подумалось мне, - нырнуть бы глубже, может и впрямь, докопаюсь до рационального зерна». Недельку – на раскачку, и приступил.
Когда-то, давным-давно, 15-летний, пока ещё никому неизвестный, Соломон Нохумович Рабинович с Переяслава, вдохновлённый Робинзоном Крузо, написал собственную, еврейскую версию повести под псевдонимом Шолом-Алейхем, что с иврита - «мир вам». Коль скоро всё так, тогда по всем канонам 1874-тый год следует считать годом рождения великого и неповторимого еврейского писателя, драматурга и необычного юмориста, которому рукоплескал весь мир! Одно жаль – рано ушёл из жизни, к тому же - вдали от родного очага, в Нью-Йорке в 1916 году, когда ему было всего лишь 57лет. Теперь вернёмся на круги своя.
Так-таки да, в сборнике сочинений Шолом-Алейхема, переведенном на русский язык в 1901-ом году, упоминается некое местечко с названием Голодаевка. Там же, в одном из своих рассказов, касаясь этого топонима, Шолом-Алейхем вещает, что бедняки этой самой Голодаевки самих себя называли «касриликами». Я распетушился: - «вот это изюминка!» Невыносимо интересно стало мне выяснить, в конце концов, хотя бы для самого себя, что же это за слово, откуда его корни, какой смысл в нём был заложен?
Для начала заметим себе, что характерной особенностью любого захолустья является вид самого жилья, точнее, методика его возведения. Лично могу засвидетельствовать, каким способом возводил свои хоромы мой дед – Константин Ефимович в селе Бугас, что в Приазовье. Поступал так. Роется яма по кругу диаметром 3-4 метра, глубиной где-то полтора метра. Дальше – всё предельно просто. В яму бросают чернозём, солому, немного навозу, причём, на глазок, - но тут нужен опыт свой, или со стороны, - затем, вся эта «приправа» заливается водой, после чего закатывают брюки до колен и месят сию консистенцию до полной готовности. Можно на это дело использовать лошадку, если есть такая возможность. После чего, специальную формовку, выполненную заранее из досок, заполняют этой жижей. Вся заготовка сушится на открытом воздухе, и через время, в зависимости от погоды, «строймат» готов. Это и есть знаменитейший SAMAN (с тюркского - солома). Размеры самана 40х20х20 (в сантиметрах) тоже – итог многовекового опыта. Кстати, современный заводской шлакоблок имеет те же параметры, что и саман, но это уже не более, чем традиция!
В этом ряду не мешало бы особо выделить одну отличительную черту человека с земли – это его незыблемый дух юмора. По-другому никак, ибо сельский житель относится к тому сорту людей, у которых вроде всё есть и в то же время – ничего нет из ряда экстравагантного, он далёк от всякой мишуры, поэтому и юморист первостатейный. Тут я бы сказал, что юмор – это грозное оружие бедных мира сего! А вот богатеи, наоборот, абсолютно лишены таких божественных тонкостей. Все они, по сути, скрытые больные, немощь которых я бы назвал клептоманией, потому что в голове у них, как азбука Морзе, постоянно: дебит-кредит, дебит-кредит, дебит-кредит. Поэтому лишь этот, деревенский смышлёныш, по-своему тонкий стилист, сумел из арабских слов, - коих в русском языке в силу исторических коллизий превеликое множество, - подобрать самое невероятное, дабы сказать, что его, выстроенная из самана «хатынка», - это вам не хухры-мухры, а Каср, что в переводе на русский– дворец! Тогда все остальные, с таких же дворцовых стен, точно, - касрилики! В таком разе, имя Каср, - это уже, вроде, как клеймо бедолаги. Так и есть на самом деле, не зря же говорят - «голь на выдумки хитра». Вот вам и весь сказ!