«Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой…»
(Мф. 16:24)
Последующий месяц Руслан, а по документам Эдуард Комитин, занимался делами, которые неприятными назвать было никак нельзя. Приобрёл в престижном районе Вильнюса роскошный трёхэтажный особняк с внушительно-просторной огороженной территорией. Нанял обслугу и охрану. Внутреннюю отделку дворца заказал в стиле «Ампир», а мебель в стиле «Людовик 16-й». В просторном гараже особняка квартировало уже четыре автомобиля, самым скромным из которых оказался «Hummer H3».
По случаю заменил «свой» старый паспорт на новый с биометрическими данными. Получив паспорт и прочитав фамилию, стало почему-то очень грустно. Долгих задумался, налил полный фужер виски, пригубил и осмотрелся. Ну зачем ему эти хоромы, эта роскошь, эта искусственная показуха? Всё это душу не греет, может быть даже наоборот, гнетёт. Что же делать? Почему на душе чувство неудовлетворённости и не исполненного долга?
И тут искрящаяся янтарная жидкость в стакане ему что-то напомнила. Воду святящегося колодца в подвале монастыря!
Через пол-часа Руслан-Эдуард уже стоял перед дверьми костёла Святого Креста. Его опять одолевала робость, но ... преодолев её шагнул за порог. Перед иконой Божьей матери-целительницы прочитал молитву «Отче наш» и заполнил всё паникадило горящими свечами. В этот раз матушка-настоятельница сама подошла к нему и попросила пройти за ней в притвор, чему Комитин был весьма удивлён.
- Уважаемый, - молвила старуха с наперсным крестом, - уверена, что вы с добрыми намерениями посетили наш храм, но не могли бы вы свою дорогую туалетную воду использовать не столь яростно. После вас дух в костёле больше напоминает парфюмерную фабрику, но уж никак не Дух Божий.
- Извините, матушка, не учёл. Просто последних два года провёл в условиях далёких от парфюма, скорее наоборот. Поэтому мне кажется, что до сих пор пропитан запахом совсем не благовоний. Кстати, я именно к вам. Хочу сделать пожертвование монастырю в благодарность за своё исцеление от пагубной зависимости.
- Мы не можем этого от вас принять, то есть в благодарность за что-то. Христос наставлял своих учеников: «больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте.» /От Матфея 10:8/ Благие дела мы делаем сердцем в строгом соответствии с Писанием, а не за мзду. Но пожертвовать вы можете просто на нужды Церкви, по зову сердца, с благостью. Тогда Бог зачтёт и примет ваш дар.
- Возьмите, пожалуйста. – при этих словах Комитин протянул игуменье толстенную пачку двухсотлитовых купюр. Та удивлённо вскинула брови:
- Столь щедро? Тогда лучше переведите деньги на наш расчётный счёт. Нам нужно рассчитываться с реставраторами-ремонтниками по контракту.
- Держите, держите, матушка. На счёт я ещё переведу. И если можно вопрос. Могу ли я у вас принять водное крещение, водой из чудодейственного источника?
- Неожиданный вопрос. Сразу скажу, что опустить грешное тело в воды колодца-родника нам Бог не даст, так как мы оскверним источник. Но ... но можем подготовить вам купель-крещальню. Она там же в подвале, рядом с колодцем. На моей памяти мы никогда ею не пользовались, но видать пришла пора сделать исключение. Бог мне подсказывает, что ваше желание искренне, значит действо пойдёт во благо. Кроме того вижу в ваших глазах веру в необходимость крещения, значит грядёт ещё и крещение Духом Святым, что несравнимо значительней водного. Будь по-вашему.
Неделю спустя, в подвале монастыря, Эдуард спускался по ступенькам в мерцающие небесным светом воды крещальни, облачённый в белый длинный балахон. Вода достигла ему груди. Рядом с купелью стояла игуменья в образе юной девы:
- Раб Божий Эдуард, погружаясь полностью в воды сии благословенные, ты умираешь для греха, а восставая из воды, возрождаешься для жизни праведной во Христе Иисусе. Итак трижды: за Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого. Аминь!
Показавшись над водой третий раз, Комитин монахиню не обнаружил, она словно растворилась в воздухе. Выбравшись из купели, никакого духовного преображения пока не чувствовал, но и не предавался ознобу от ледяной воды. Наоборот, тело дышало теплом, источая энергию. Вытерся, переоделся, поднялся. Ступени вывели его из подземелья. Двери костёла за ним закрывала сгорбленная старуха с морщинистым лицом и наперсным крестом на впалой груди.
Найдя свою машину на стоянке, плюхнулся на заднее сиденья и приказал шофёру: «Йонас, домой!» Тот согласно кивнул и глянул на хозяина в зеркало заднего вида. Лицо его исказила гримаса удивления, даже изумления. Но привычка взяла своё – воткнул передачу и тронулся, изредка бросая опасливые взгляды в зеркало салона.
Дома также отреагировали на его появление охранник и горничная, принимавшая плащ. Эдуард в замешательстве прошёл в каминный зал и глянул в зеркало. Там он увидел не мужчину в возрасте, переступившего 55-летний рубеж, а человека средних лет, явно до сорока. Морщины разгладились, волосы стали гуще, потемнели, седина почти исчезла, да и осанка выпрямилась, а намечающийся живот пропал. Комитин повертелся перед зеркалом, как кокотка, и на ум ему пришла одна мысль, видать Бог подсказал.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/01/02/1026