Рис. Изменение положения центра масс Солнечной системы (ЦМСС)относительно Солнца.
Климатическая доктрина.
«Современная наука предоставляет всё более веские основания в подтверждение того, что хозяйственная деятельность человека, связанная прежде всего с выбросами парниковых газов в результате сжигания ископаемого топлива, оказывает заметное влияние на климат.» Основаниями в науке считаются бесспорные экспериментальные факты и строго доказанные теоретические положения. И то, и другое напрочь отсутствует в проблеме антропогенного влияния на климат!
Климатическая доктрина, Преамбула: Раздел I, 4:«Научное обоснование настоящей Доктрины включает признание способности антропогенного фактора оказывать воздействия на климатическую систему, приводящие к значимым, в первую очередь неблагоприятным и опасным для человека и окружающей среды, последствиям.» Но в стране не выполнено ни единой НИР, направленной на обоснование ОПАСНОСТИ «для человека и окружающей среды, последствий» климатических изменений, причем численные оценки величины этих изменений различаются в разы, а доказательства их антропогенной обусловленности полностью отсутствуют.
Климатическая доктрина, Преамбула: Раздел IV, 28:
«К отрицательным последствиям ожидаемых изменений климата относятся: повышение риска для здоровья (увеличение уровня заболеваемости и смертности) некоторых социальных групп населения… и т.д. и т.п.»
Какие публикации в научной прессе обосновывают «повышение риска для здоровья некоторых социальных групп населения» известно только авторам доктрины.
Важным обстоятельством является то, что крайне немногочисленные среди образованных и не ангажированных специалистов сторонники антропогенно обусловленного глобального потепления — это те же самые заинтересованные лица, которые, не считаясь ни с очевидными фактами, ни с требованиями научной этики проталкивали для Дюпона фреоновую версию истощения озонового слоя и присоединение страны к Монреальскому протоколу.
Спрашивается, а откуда вообще возник тезис о глобальном потеплении?
Как и в истории с «истощением озонового слоя», всё началось с пугающих картинок. Международная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК), ссылаясь на авторитетные источники стала публиковать ужастики "глобального потепления".
Дальше на «очевидный рост глобальной температуры» стали вешать дополнительные "пугалки":
•скоро растают полярные льды и будут затоплены Мировым океаном огромные обитаемые территории;
•огромные площади, где сейчас выращиваются сельскохозяйственные культуры превратятся в пустыни;
•аномальная жара, наподобие той, что установилась в Париже в августе 2003 года и уносила 10;12 жизней в день станет рядовым явлением;
•таяние вечной мерзлоты приведет к невиданным техногенным катастрофам… и т.д.
Разумеется, «очевидный рост глобальной температуры» трактовался как однонаправленный и антропогенно обусловленный: сжигание углеродного топлива вызывает катастрофический рост содержания углекислого газа в атмосфере и усиливает парниковый эффект. При этом, всячески подчеркивалась положительная обратная связь в климатической системе Земли:
-рост содержания СО2 в атмосфере =>
-усиление парникового эффекта =>
-рост температуры =>
-уменьшение растворимости СО2 в океане =>
-рост содержания СО2 в атмосфере
и игнорировались все отрицательные обратные связи, начиная с простейшей:
-рост температуры =>
-увеличение испарения =>
-рост облачности =>
-увеличение альбедо Земли =>
-уменьшение приходящей солнечной энергии =>
-снижение температуры
и кончая реализуемой через тропические циклоны и ураганы.
Когда на бирже торговли климатом похолодало, то слово "потепление" заменили на слово "изменение".
При этом постоянно ссылались на результаты компьютерного моделирования климата, которые единообразно подтверждают грядущий Апокалипсис. При этом никто не разъяснял широкой общественности, что роль компьютера в моделировании состоит исключительно в ускорении рутинных расчетов, а органические пороки моделей, о которых детально сказано ниже, он устранить не может.
Под этот барабанный бой были приняты и продолжают приниматься не имеющие под собой ни малейшей научной основы, но весьма обязывающие в экономическом отношении, международные соглашения, начиная с Киотского протокола. И никому не пришло в голову задать климатическим "пугателям" простые вопросы:
1) Почему скорость роста температуры в 1900—1940 годах была практически такой же, как в наши дни, хотя антропогенные выбросы СО2 в атмосферу совершенно не сравнимы?
2) А с какой точностью можно определить среднеглобальную температуру с помощью имеющейся наблюдательной сети сегодня и в средине XIX века, и является ли при такой точности тренд 0,5;С за столетие статистически значимым?
3) Каковы пределы естественной изменчивости среднеглобальной температуры? Так, в частности, то обстоятельство, что легендарный командир викингов Эрик Рыжий назвал так открытую им на рубеже I и II тысячелетий и ныне полностью скованную льдом Гренландию (зеленую землю), следует объяснить его дальтонизмом или следует искать более правдоподобные причины?
4) Какой вклад в наблюдаемый на ограниченном временном интервале рост глобальной температуры вносят астрономические эффекты, о роли которых в долговременной эволюции климата известно со времён всемирно известной работы Миланковича (Миланкович М. Математическая климатология и астрономическая теория колебаний климата — М., Л.: ГОНТИ; Ред. техн.-теорет. лит., 1939)?
Отсылая читателя, интересующегося ответами на эти вопросы к нашим работам (Крученицкий Г.М. Глобальная температура: потенциальная точность измерения, стохастические возмущения и долговременные изменения. // Оптика атмосферы и океана. 2007. Т. 20. № 12. С. 1064;1070,и Дворецкая И.В., Крученицкий Г.М., Матвиенко Г.Г., Станевич И.И. Астрономические факторы в долговременной эволюции климата Земли. // Оптика атмосферы и океана. 2014. Т. 27. № 02. С. 139;149.) мы переходим к ответу на основной вопрос.
Почему Президиум РАН ещё в 1994 году отверг научную обоснованность Киотского протокола?
Ответ на этот вопрос состоит в элементарных соображениях, которые делают очевидной несостоятельность описанных выше "пугалок" даже для любого школьника.
Земля, как уже более 300 лет хорошо известно, вращается не вокруг Солнца, а вокруг центра масс Солнечной системы (ЦМСС), который несколько отстоит от центра Солнца и находится в непрерывном движении (см.Рис.)
Смещения ЦМСС обусловлены в основном положением четырех планет-гигантов: Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна. Отклонения ЦМСС от центра Солнца составляют величину в масштабах времени порядка десятилетий сопоставимую с диаметром Солнца. Поток солнечной энергии на расстоянии радиуса земной орбиты варьируется ввиду отличия орбиты от круговой в пределах 1321;1412 Вт/м2, то есть ±3,3% от среднего значения. Поток солнечной энергии, получаемый Землей, естественно, зависит от расстояния от Земли до Солнца, а не до ЦМСС.
Если эти расстояния будут отличаться на диаметр Солнца, то есть на 1/114 среднего расстояния Земля-Солнце, то поток солнечной энергии, обратно пропорциональный квадрату этого расстояния будет варьироваться в долговременном масштабе на ±1,8%, то есть вариации потока солнечной энергии ±24 Вт/м2. Это на ПОРЯДОК (то есть в 10 раз) больше чем приращение этого потока (2,4 Вт/м2), которые МГЭИК назвала следствием антропогенно обусловленного возрастания парникового эффекта. Такой эффект, даже если бы он существовал был бы практически, не заметен на фоне естественных вариаций глобальной температуры.
Следовательно, любой школьник, претендующий на тройку по астрономии, должен признать аргументы и угрозы, приведенные в докладах МГЭИК даже не безграмотной фальшивкой, а обычным стебом. Точный расчет показывает достижение в долговременном масштабе гораздо большего чем диаметр Солнца расстояния между его центром и ЦМСС (в частности, объясняющее почему 1000 лет назад Гренландия была зеленой), но такой расчет, разумеется, недоступен школьнику.
Смещения ЦМСС обусловлены в основном положением четырех планет-гигантов: Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна. Зададимся вопросом: если сегодня имеет место некое взаимное расположение указанных планет Солнца и Земли, то когда оно повторится вновь? Ответ: точно никогда, так как периоды обращения планет несоизмеримы. А хотя бы приблизительно? Несложные расчеты показывают что такая повторяемость наблюдается с периодичностью в 178 лет (разумеется, 178 лет — это не период климатических изменений, а квазипериод).
За 178 лет Юпитер сделает 15,01 полного оборота вокруг Солнца, Сатурн — 6,04, Уран — 2,12, а Нептун — 1,08. По мере углубления с таким временным шагом в прошлое (или будущее) отклонение от числа полных оборотов будет нарастать и климатическая повторяемость ухудшаться. Но для такой временной протяженности, какую имеют ряды измерений температуры, эта периодичность будет работать прекрасно. 178 лет назад были пушкинские времена. Вспомните:
В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа…
Снег выпал только в январе
На третье в ночь…
То есть в Псковской области первый снег выпал только в средине зимы (3 января в России XIX века это 15 января по григорианскому календарю). Однако у современников Пушкина хватило аналитической культуры не вопить о глобальном потеплении. А ведь это Гаусс, Остроградский, Лобачевский, Коши и многие другие, чьи имена подобно ярким бриллиантам сияют в истории человеческой мысли.
Собственно, на этом можно было бы закончить рассмотрение вопроса о неблагоприятном влиянии хозяйственной деятельности человека на глобальную температуру.
Министр иностранных дел России Сергей Лавров сделал неожиданное заявление, из которого следует, что МИД «поддерживает усилия по распространению принципов устойчивого развития». Что значит «устойчивое развитие» для РФ? Капитуляция или начало сброса «балласта»? Что имел в виду глава российского внешнеполитического ведомства?
Поскольку речь в заявлении идет о событиях 2000 года, причем, применительно к «общим принципам и ценностям устойчивого развития», однозначно трактовать очередное словоблудие министра по меньшей мере затруднительно.
Давайте разбираться.
Прежде всего, «принципы устойчивого развития», — это не 2000 год, а 1992-й. Тогда, на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро, были приняты два основных документа:
Первый: «Повестка на XXI век» («Agenda-XXI») — громоздкий, почти тысячестраничный документ, смысл которого был в том, как с помощью экологии, используя ее в качестве Троянского коня, заползти и получить контроль над экономикой, социальной сферой и политикой суверенных стран. В 2000 году «Повестку» переоформили в так называемые «Цели развития тысячелетия» (ЦРТ).
Но они «приказали долго жить»: в сентябре 2015 года, на Всемирном саммите в Нью-Йорке (25-27 сентября) ЦРТ заменили «Целями устойчивого развития» (ЦУР). Казуистика эта документальная устроена таким образом, чтобы запутать всех и запутаться самим, жонглируя названиями. Восемь якобы «выполненных» ЦРТ — это те же семнадцать ЦУР, рассчитанных до 2030 года.
«За все хорошее, против всего плохого» — голода, нищеты, гендерского притеснения и всякого прочего. Плюс еще «глобальное партнерство в Целях развития» (соответственно 8-я и 17-я «Цели»), с помощью которых подключают к внедрению в ЦРТ и ЦУР международные политические «миростроительные» институты, созданные в 2005 году: Управление ООН по поддержке миростроительства, Комиссию ООН по миростроительству (КМС) и Фонд миростроительства. Принцип их деятельности: создание и урегулирование внутренних конфликтов на принципах «превентивной дипломатии».
Официально КМС «тренируется» на шести странах в Африке, как раз тех, откуда в результате именно этого «участия» вышла эпидемия лихорадки Эбола. Неофициально же в 2007—2009 годах членом Организационного комитета КМС (руководящего органа) являлась Грузия, получили — Цхинвал, в 2011—2013 годах в него входила Украина. Дальше нужно разъяснять?
Кроме того, что «миростроительные» операции КМС — суть «миротворческие» миссии ЕС и НАТО, синхронизированные с натовской программой «Партнерство ради мира» (ПРМ), в которую в свое время вовлекли и Россию, и другие постсоветские республики.
Второй документ: Рио-де-Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию (Декларация Рио). Это 27 противоречивых принципов, среди которых имеются:
— как однозначно деструктивные (например, принцип 8-й, обязывающий государства сокращать «нежизнеспособные» модели производства и потребления и поощрять «соответствующую» демографическую политику), действительно навязывающие вроде бы суверенным странам определенные модели поведения, связанные с «политикой четырех ДЕ» — деиндустриализацией, депопуляцией, десоциализацией, десуверенизацией;
— так и содержательные, создающие возможности для проведения политики собственных национальных интересов (например, принцип 16-й, обязывающий загрязнителей окружающей среды, а это прежде всего Европейский союз и США, оплачивать загрязнение, или принцип 17-й, из которого следует, что все страны имеют право на собственную методику отчетности по состоянию окружающей среды).
Однако если учесть, что содержательные принципы Декларации Рио затем были незаметно подправлены и подчищены таким образом, чтобы этих прав суверенные государства лишить, то становится ясно, что в основе идеи этого документа действительно лежало стремление ввести наднациональные если не органы власти, то средства и инструменты принуждения к ограничению суверенитетов.
Как подчищали? 16-й принцип «купировали» с помощью Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК), в преамбуле которой прописали, что национальные модели экономической и экологической деятельности бывают несовместимыми с интересами соседей. 17-й принцип «поправили» Киотским протоколом, который установил, что страны отчитываются на основе методики Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК).
Группа, которую возглавлял Альберт Гор, столь широко известна своими аферами, что сомнений в «наднациональности» управления суверенитетами в сфере экономической политики с помощью ее методик не остается. Кто бы сомневался.
Интересно, а почему в заявлении главы МИД говорится именно о 2000 годе?
Тогда в Нью-Йорке состоялся так называемый Саммит тысячелетия — первый Всемирный саммит, на котором и появились ЦРТ, соединив Декларацию Рио 1992 года через «Повестку-XXI» 1992 года с ЦРТ 2000 года и с ЦУР 2015 года. Это такая долгоиграющая «пластинка». Не объясняя динамики этой игры доверчивой общественности, Сергей Лавров нагоняет тумана и не проясняет и такого важного вопроса, как наличие в проблематике «устойчивого развития» двух треков:
— Конференций ООН по окружающей среде и развитию (1972, 1992, 2002, 2012 гг.), которые распространяют экологию на экономику и социальную сферу;
— и Всемирных саммитов (2000, 2005, 2010, 2015 гг.), двигающих экологию еще дальше — в сферу политики и геополитики, через упомянутое «миростроительство».
Зато министр предлагает, «учитывая интерес государств к данной теме», создать «рабочую группу», в которую пригласить министерства, компании и экспертные круги. Какую «рабочую группу» — международную или национальную — в заявлении не разъясняется. Да и какая разница, если как сюда, так и туда заведомо отправят «записных» экологов, экспертов от либеральной «пятой колонны» и бизнесменов, заинтересованных в продолжении «лохотрона»?
Итак «общность принципов и ценностей устойчивого развития» — под этим речевым оборотом шефа российской дипломатии, видимо, скрывается стремление, несмотря ни на что, включая позор в Париже, связанный с подписанием климатического Парижского соглашения (на смену Киотскому протоколу), сохранить и оба этих трека, и участие в них России.
Понятно, что в обмен на это требуют подписания и Проекта решения Парижской Конференции Сторон РКИК, который наполняет Парижское соглашение конкретным, ликвидационным по отношению к суверенитету, содержанием. Подписывать его нельзя, не подписывать — тоже, это — «перчатка в лицо» западной элите. Спрашивается, а зачем было доводить до такого откровенного тупика?
Ясно, что идея подрыва суверенитетов была заложена в «принципы устойчивого развития» изначально, и в этом смысле соглашаться с ними и не соглашаться с внешним управлением нельзя. Либо одно, либо другое. «Принципы устойчивого развития» и утрата суверенитета — это «пакет», который разорвать можно только одним способом: отказаться от принципов «устойчивого развития». И от соответствующих международных обязательств, которые загоняют нашу страну в «гетто» этого «устойчивого развития».
«Лохи», конечно, скажут: а разве плохо «устойчиво развиваться»?
Беда в двух вещах. В тавтологии, ибо «устойчивость» и «развитие» принципиально несовместимы: развитие всегда неустойчиво, устойчивым может быть только кладбищенское разложение. И в опыте «лихих» 1990-х годов, когда в «день дурака», 1 апреля 1996 года, тогдашний президент Ельцин, видимо «не приходя в сознание», подписал некую «Концепцию перехода Российской Федерации к устойчивому развитию» (Указ №440).
Из нее следовало, что развитие нужно ограничить, ибо девственные территории страны, оказывается, «резерв устойчивости глобальной биосферы».
И с тех пор Россия пошла «двойным курсом»: одной рукой укрепляла и наращивала суверенитет, а с ним — и вес и авторитет в международных делах, апофеозом которого стала сирийская операция ВКС России; другой — продолжала погрязать в международных «лохотронах»: от Киото до Парижа.
Смешно сказать: ратификацию Киотского протокола «обменяли» в 2004 году на вступление в ВТО (сто лет это было нужно?), теперь вот это идиотское Парижское соглашение! Есть проверенная информация, что его постараются «обменять» уже на вхождение в ОЭСР, еще одну удавку себе на шею повесить хотят правительственные либералы из гайдаровского "змеиного гнезда".
И вот теперь наступает час "Х", тот самый «момент истины», ибо «сколько веревочке не виться, а конец все равно будет», а на разъезжающихся стульях, рано или поздно, обязательно сядешь сначала на шпагат, а затем на пресловутую «пятую точку». Причем, с грохотом.
Вообще, диву даешься. Что еще на этой «поляне» или, по словам министра, «диалоговой площадке», должно произойти? Чтобы все, наконец, окончательно убедились: «устойчивое развитие» означает совсем не то, что в нем слышится.
Что это — натуральная подрывная идеологема, призванная запутать и запудрить мозги управляемым управляющими. И в этом смысле заявление министра Сергея Лаврова — не что иное, как попытка:
— «и рыбку съесть»: остаться в «переговорном процессе», правда, неизвестно зачем; чтобы тешить себя надеждой «договориться» ?
— «и косточкой не подавиться».
Ну не может быть одного без другого! Потому, что в рыбке — всегда косточки, как и «устойчивое развитие» не предусматривает суверенитета. Совсем! Или — или, а не и — и.
Дипломатические формулировки могут, конечно, во многом помочь, но только до определенной степени, до пресловутого «часа X». Который, надо понимать, уже у порога. Парижское соглашение, подписанное соглашателями в декабре 2015 года, — это акт прямого объявления войны суверенитету, вот что это такое!
Вопроса нет: такая «интеграция» никому не нужна, да и в принципе она и с Европой не нужна. Как собака не может быть частью хвоста, так и Россия не является «частью Европы», об этом еще Федор Тютчев очень талантливо писал. И многие другие.
Что делать конкретно?
Первое: отказаться подписывать Проект решения Парижской Конференции Сторон РКИК, обусловив его целым набором требований и поправок. Еще раз: Парижское соглашение — это форма, содержание — в Проекте решения. Пока не подписан Проект решения, варианты спасения есть. Правда, конфликтные, но не нужно, было загонять ситуацию в тупик, затягивая до конца и посылая в Париж соглашателей и компрадоров в составе официальной делегации.
Либералы будут лоббировать подписание Проекта решения Парижа потому, что хотят встроить российскую экономику в мировую безвозвратно. И ни за что не отвечать, сдав принятие решений братве из "золотого миллиарда".
Они стремятся ликвидировать суверенитет под видом якобы «глобальной взаимозависимости», которой на самом деле не существует. Россия, к примеру, — самодостаточная страна. И будут уничтожать промышленность, добивая ее ограничениями по антропогенным выбросам, которые наложит «углеродный налог» на субъекты Федерации и предприятия.
Второе, что необходимо сделать. Главным условием участия в этом «климатическом лохотроне» объявить признание того, что Россия ничего не должна сокращать по выбросам парниковых газов и другим антропогенным выбросам. До тех пор, пока у США и Европейского союза баланс между поглощением загрязнений и выбросами не будет как у России — четыре к одному в пользу поглощения, а не наоборот, как сейчас у Запада.
Причем, поставить условием не мухлевать: не покупать за 1 евро у развивающихся стран квоты на выбросы, учитывая то, что эти развивающиеся страны не входят в приложения I и II к РКИК и не имеют прав на подобное участие в «рыночных механизмах» Киотского протокола. Платить реальную стоимость. Если сокращение одной тонны выбросов стоит в Европе 100 евро, так сотню и платить. Или хотя бы 30 евро, покупая квоты не у «наперсточника» на платформе, а у своих, европейских, органов власти. Нелицензионное программное обеспечение — криминал, а нелицензионная, «левая» квота, это что? Опять двойной стандарт?
Поскольку Европа на это не согласится никогда, а если согласится, то никогда не исполнит, — это и будет в высшей степени дипломатическая формула отказа от подписания Проекта решения парижской конференции. Наделенная непреходящим изяществом. Запад взбесится? Пусть бесится: Бог шельму метит.
Третье: немедленно, задолго до намеченной на 22 апреля 2016 года процедуры открытия Проекта решения к подписанию, а также до официальной церемонии, запланированной на май в Нью-Йорке, на созываемом специально для этого форуме, официально выйти из Киотского и Монреальского протоколов или, по крайней мере, объявить мораторий на исполнение Россией соответствующих обязательств.
Четвертое. Необходима комплексная Национальная стратегии по использованию и управлению не ископаемыми природными и экологическими ресурсами.
И пятое. Нужен паллиативный ход, позволяющий перехватить инициативу в «парижском процессе». Нужна не «рабочая группа» из заведомо компрадорских «экспертов» , а тщательное разъяснение инициативы , выдвинутой 28 сентября 2015 года на Генеральной Ассамблее ООН.
— или объединяющий два трека на российских условиях, выхолащивающий «внешне-управленческое» содержание этих треков,
— или ликвидирующий их со всеми их институтами — от РКИК до КМС, и учреждающий новое, уже некорректное начало в проблематике «устойчивого развития». Как в фильме «Чапаев»: «Все, что вы здесь говорили, — наплевать и забыть. Слушай, что я говорить стану!».
Поскольку Запад — ни США, ни Европа — никогда на это не согласится, это будет еще один, не лишенный изящества ход с целью замотать и торпедировать этот вредоносный «парижский процесс».
Парижское соглашение российская делегация подписала. Проект решения пока выставлен на обсуждение. Процедура подписания его открывается 22 апреля 2016 года, рассчитана на месяц, а на май в Нью-Йорке намечается соответствующий форум, на котором, надо полагать, эта процедура должна быть завершена.
Суммируем.«Сигнал SOS»: «Не знаем, что делать, выхода нет, и вашим, и нашим, как обычно, не получается!». Но никакой ратификации протокола о намерении не будет.
Наступил «момент истины»: всем странам придется сделать выбор между реальным и номинальным суверенитетом. Со всем, что к этому прилагается, — в том и в другом случае. Это - скверна! Доподлинно верно.
(Peer-reviewer Prof.Dr.E.Spakovica)