Вебсик. Мозаика на полу - Эпизод 14

Юрий Грум-Гржимайло
Начало: http://www.proza.ru/2016/10/16/2248
Предыдущий эпизод: http://www.proza.ru/2016/12/31/28


С Ивиным разговор у меня получился долгий и тяжелый. Он удивительно спокойно выслушал информацию про сомнения Влады, и я был несколько удивлен его вопросом:

- Начинаем искать монстров а-ля те прогрессоры у Стругацких?
- Ты давно их читал? – поинтересовался я, зная что в мое отсутствие ему вряд ли кто мог подсунуть дома фантастику, особенно ретро. Этим я, живя по соседству, занимался периодически. Вспомнилось оттуда:
«Лежали звери около двери,
В них стреляли. Они умирали.»
- На работе молодежь по ним решила спектакль поставить, ну я видел их пьесу. – ответил Ивин. И добил меня признанием:
- На самом деле, я склонен разделять опасения Влады. Она – умница.
Все мои друзья в один голос твердили, что Влада – «умница», Я это знал и без них, но старался часто не высказывать.
- Я бы не стал накручивать, Саша, - ответил ему я. – Понимаешь, на них было такое же воздействие, как на Славу и Марту. Другого не было. Но, в отличие от Славы и Марты, они входили в Круг Вебсика, могли с ним общаться. Вопрос в том, не определяет ли это  особенности их лечения?  Ты видишь же, что Вебсик им мало чем может реально помочь, но он, мне кажется, способен подсказать, как они могут сами себя вытащить, не имея памяти и разума. Вот тут, вроде бы, и надо искать ответ. И выяснить, почему Влада боится их изменений.
- Ты такой толчок дал Славе, - ответил мне Ивин. – И тебя потом еле-еле вытащила Влада. Ее любовь и верность. Поэтому она и боится. Второй раз может не получиться.
- Речь не обо мне, - сказал я. – Помнишь, я тебе рассказывал про рукопись предка Кобелевича и этих Мееров? Про барона, который 450 лет прожил?

Саша кивнул.

- Так вот, мысль одна вертится, что у этого долгожителя могло быть несколько мест обитания, который он периодически менял, чтобы не вызывать подозрений. Средние века, инквизиция, сам понимаешь, опасно было долго жить у всех на виду. А так – прожил  лет двадцать-тридцать в одном замке, потом в другой перебрался, а там исчез без вести… Но в каждом замке у него было нечто, что замедляло его биологическое время. И одно из таких «нечто» - тут. Я вот смотрю на наших ребят – у них все замедленно, Пульс – удар в минуту.

Саша внимательно посмотрел на меня.

- Ты хочешь сказать, что их можно ускорить?
- Точно. Я понял, какой шорох от камней был, когда Марта мне дала послушать мыслеречь Славы. Это межвременные помехи. А когда кристаллы разных времен - его и мои – соприкоснулись физически, то произошел разряд, которые его и «вытолкнул». Тут даже такая мысль, что «шарахи» не убивают память, они просто замедляют или останавливают время обслуживающих ее структур мозга.
- Остановка мозга и есть смерть, - заметил Ивин.
- Но замедление времени этой самой смерти дает возможность Вебсику даже через  достаточно большой срок пытаться восстановить жизнь. Именно так и было со Славой. Ты сам все видел.
- Короче, что предлагаешь?

Я рассказал Саше про находки на вокзале и в ущелье.
- Давай поместим ребят на тот рисунок на вокзале, посмотрим, что будет, - закончил я свой рассказ.

Ивин надолго задумался. Когда он думал, то черты его лица сильно обострялись, оно становилось каменным и чем-то неуловимо напоминало виденное нами на стене изображение.

- Думаю, - наконец сказал он, - твоя идея не даст результата. Эти ваши обручи, видимо, мгновенно настраиваются на текущее время носителя и находятся в нем, пока есть физический контакт. Просто лежание на «изменителе времени», если это он, в данном случае ничего не даст. Увы. И никакой гарантии, что это не рискованно для пациентов. Я чувствую, что «в лоб»  тут никак не получится. Нужна какая-то обходная схема.

Разговор с Сашей Ивиным дал мне четко понять, что на его покладистость рассчитывать не стоит. Я вспомнил, как запоем в архиве общественных наук читал книги одного целителя, доктора Коновалова, жившего в Петербурге на рубеже двадцатого и двадцать первого века, он считался основоположником энергоинформационной медицины. Наша наука уже давным-давно поняла процесс энерго-информационного насыщения самых различных предметов, но, конечно, такого уровня, какой нам продемонстрировал со Славой Вебсик, она не достигла. Вот может ли Вебсик сделать для ребят лечебный предмет – кристалл, кусок камня -  что угодно, только бы лечило?

Лучше всего думалось в гостиной перед видеокартиной с морем, где чаще всего проходили «задушевные» беседы с Вебсиком. В обиходе он через наш «умный дом» был доступен практически во всех помещениях и даже на участке, но самые серьезные беседы с ним, по совету близнецов, мы вели именно тут.

- Вебсик, прошу помощи, - обратился я к нему.

Вебсик отозвался не сразу. Получив его отклик, я обрисовал свою просьбу.

- Не нужно, - сразу ответил Вебсик. – Не поможет. Больные не активны.
Словно видя мое огорчение, Вебсик добавил:
- Сделать носитель с зарядом не сложно. Сложно правильно использовать. Пациент должен контролировать, если он взрослый. Пассивного воздействия нет. Когда разрушено время, надо сперва остановить процесс. Потом время пойдет заново. Новое рождение.
- Ты хочешь сказать, что они обречены?
- Члены моего Круга не обречены, - возразил тут же Вебсик. – Члены моего круга защищены им. Круг исправит время.
- Вебсик, на полянке есть круг?
- Она круглая, - прозвучало в ответ.
- Там исправляется время?
- Да.
- У Славы я исправил время через кристаллы?
- Нет, через кристаллы можно взорвать время. Это опасно. Ты был в опасности. Люди не готовы к встречам со Временем. Это сильные абстракции.

Больше мне от Вебсика ничего тогда вытянуть не удалось. 

Сколько я ни пытался узнать у Пуся, откуда они с Джекой таскают нам эти самые обручи с кристаллами для мыслеречи, вразумительного ответа получить тоже не мог. Где-то у башен Меера была некая ямка, наши «собакисы» к ней подходили, и откуда-то сверху в нее падали эти обручи. Я был точно убежден, что если к ямке подойду я или Влада, то нам вряд ли чего упадет, поскольку мы – не «собакисы». Сама идея была интересной – некий детектор распознавал уровень разумности живых существ и выдавал средство для общения. А вот с кем? Только ли с нами? Похоже, что пока мы не поймем загадку этих башен, ответа на этот вопрос не будет.

Володя с Юлей еще год назад загорелись созданием такого  приемо-передатчика мыслеречи, взяли в свою лабораторию порядочное количество наших обручей, но у них дело не пошло. Вебсик, которого я не раз спрашивал про мыслеречь, сказал только, что это информационный обмен высокого уровня и зеленые кристаллы сами по себе ничего не преобразуют и не передают, они только создают энерго-информационную среду для такого обмена на уровне резонансов своих кристаллических решеток.  Было только известно, что сами кристаллы земного происхождения, но их внутренняя структура перестроена очень сложным образом. Володя было попытался описать ее математически и оставил эту затею - по его словам, современная математика только начинала подходить к доказательству таких возможностей. Я думал, что все-таки мои предположения верны, и что сохраненный разум Меера и его коллег, в своем развитии мог существенно опередить земную науку и стать гениальным теоретиком. Но с того последнего монолога перед нами год назад разум Меера себя никак не проявлял.

Оставались загадочные мозаики. Надо было идти к ним и исследовать. До вечера я ловил на себе подозрительные взгляды Влады, а когда мы, наконец, остались вдвоем в спальне, (Пусь все чаще задерживался около своего семейства), то она мне только сказала:
- Если пойдем к рисункам, то вместе, хорошо?

Да, она поняла правильно. Я решил пойти к рисункам и проверить их возможное действие на себе, а потом сравнить по  показаниям хотя бы стандартной диагностики. Наш диагност был подключен к мальчикам, поэтому мне через терминал пришлось бы заказывать удаленную процедуру. В принципе одно и тоже, только данные сразу попадают в сеть медицинского контроля, а мне не хотелось, чтобы повторная диагностика  там была. Вдруг какие изменения, медконтроль по ним сразу тревогу бъет, и вылетает «скорая». Поэтому я пока думал, как все это изложить Ростиславу Петровичу:  он мог своим распоряжением выделить мне персонального диагноста.

- Это надолго, милая, - нерешительно ответил я девушке.
- На сколько?
- Ну, на несколько дней. Взять запас продуктов и поселиться на вокзале. Оторваться от цивилизации и посмотреть, как это будет влиять.
- Скучать не будем, - улыбнулась Влада. – Кого берем с собой?  Пуся?
- Может, его лучше с его семейством оставить, - засомневался я. – Риска не вижу, но все же…
- А чего ты такой задумчивый? 

Я рассказал ей про проблему с диагностом.

- Никакой проблемы нет! – воскликнула Влада. – Бим и Бом, наши тигрята. Это полнофункциональные диагносты. Юля вместо того, чтобы тащить их на юг, может дать их нам. Тебе двух диагностов хватит?

Я кивнул головой и нежно поцеловал свою умницу. Влада взяла на себя переговоры с Юлей, я только попросил ее не дергать их сюда лишний раз.

Через несколько дней прилетела Юля с тигрятами. Володя им компанию составить не смог: читал где-то очередной курс лекций.

Девушки обнялись и расцеловались, а потом оставили меня с тигрятами на скамейке у дровницы «для привыкания» и куда-то скрылись. Я уже начал различать эту забавную пару. Бим был с голубыми глазами, а Бом – с карими, как у Пуся. Тигрята деловито меня обнюхали, потрогали лапами и улеглись с боков. «Диагностику снимают», - догадался я. Молодцы, время даром не теряют. Бом зашевелился первым. Тигренок повернулся ко мне и сел, смотря прямо в глаза.  Нет, здорово Юля их сделала, живые совсем. Не отличишь. Даже усы подрагивают, вон…

Около скамейки все так же стояла наша верная садовая роботележка. Я вспомнил те дни, когда рядом с ней видел разведчика. Вспомнилось то ночное катание на нем, вроде совсем недавно это все было. Посадить бы тигрят на тележку и скататься с ними на полянку, что ли?

Получив команду, тигрята одним прыжком оказались на платформе тележки. Недурно, почти два с половиной метра до нее. Я залез сам и задал направление движения.
Вот не знаю, чего мы все так спешим? В медленном перемещении есть своя прелесть, особенно на гусеничном ходу. Мы медленно ползли к «лечебному» шатру на полянке, я смотрел по сторонам,  а Бим и Бом привалились по бокам и положили мне на колени свои круглые головы. Я их почесывал за ушами и получал в ответ довольное мурлыкание. Зачем мы ползли на полянку, я сказать не мог, просто захотелось именно туда. У полянки нас встречала «мама» Дебби. Тигрята быстро спрыгнули к ней. Нет, живые создания, точно!

Я слез с тележки и подошел к ним. Дебби тронула меня лапой, вошла на полянку и легла на спину, словно приглашая последовать за ней. Я повиновался. Как только я лег, то мою голову кто-то из тигрят обхватил передними лапами, а второй начал меня медленно «проползать» от ног до груди. «Сканируют», понял я. Наконец, тигренок добрался до моей головы, лизнул шершавым языком щеку и отпрыгнул, как бы показывая, что обследование закончено. Я сел и посмотрел в сторону дома. Девушки уже спешили к нам.

- Ты чего так долго? - спросила Влада. – мы уже волноваться стали. Три часа, а тебя нет. Дом без тебя обедом не кормит никого…

Я кинул взгляд на свой коммуникатор. Прошло всего полчаса. Мы ушли в двенадцать.

- Погодите, - остановил я девушек. - Не заходите за границу полянки. Сколько сейчас времени?

У них было 15.30. На моем – 12.30…

Я встал и пересек границу полянки. Время на моем коммуникаторе тут же восстановилось.

- Меня надо особенно любить, - важно сообщил я. – Я помолодел на три часа субъективного времени.  Вы можете в это поверить?

Продолжение http://www.proza.ru/2017/01/02/575