При участии Елены Пономарёвой
Оригинальное название: Loyalties
Автор оригинального сценария: Энн Донахью
Пролог
Квартира встретила её привычной пустотой. Последние блики уходящего солнца ещё скользили по прозрачным занавескам, путаясь в тяжёлых коричневых шторах, которые так никто и не удосужился задёрнуть на ночь. От этого на душе становилось неуютно и тоскливо. Почему-то всякий раз, возвращаясь с работы домой, Инес казалось, что она живёт одна. Никто не встречал её на пороге с радостным криком: «Мамочка!», не спрашивал, как прошёл день. А ведь когда-то именно так всё и было. Кристина всегда ждала её, и не ложилась спать, даже когда Инес приходилось задерживаться допоздна. Они вместе ужинали, много болтали, делились разными новостями… Это общение доставляло им обеим бесконечное удовольствие – оно скрашивало их унылое, обыденное существование в этих грязных городских трущобах, и помогало терпеть хулиганские выходки вечно пьяного Рубена, который уже тогда нигде не работал.
Теперь Инес было тошно вспоминать о том, что когда-то она его любила. Конечно, в ту пору она была очень молода и по-детски наивна. Мечтательная, домашняя скромница, воспитанная на умных книжках, типичный «синий чулок». Не удивительно, что первый же попавшийся красавчик так легко вскружил ей голову. И родители, и друзья – все в один голос утверждали, что они не пара, однако Инес не желала никого слушать. И что с того, что она училась в колледже и подавала большие надежды, а Рубен зарабатывал на жизнь, ремонтируя машины в автосервисе? Разве для настоящей любви это могло быть существенной преградой? И потом, Инес всегда считала, что любой труд достоин уважения. Рубен казался ей надёжным, и даже его откровенная грубость первое время воспринималась ею как признак абсолютной мужественности. А потом уже было поздно жалеть… Она слишком рано стала женой и матерью, слишком рано спустилась с небес на грешную землю и поняла, что любовь хороша только на словах, а для долгой и счастливой жизни катастрофически мало только её одной. Впрочем, жаловаться на судьбу Инес не умела. Это был её собственный выбор, и её личная ошибка, за которую она платила своими слезами и нервами. Плохо только, что вместе с ней страдал и ни в чём не повинный ребёнок.
Перед Кристиной Инес до сих пор чувствовала себя очень виноватой. Как любая заботливая мать она просто обязана была проявить характер, и выставить никудышного мужа за дверь ещё в первые годы их супружеской жизни, а не пять лет назад, когда терпению наступил полный предел. Но тогда она побоялась остаться одна с ребёнком на руках. Ей, как и всякой слабой женщине, отчаянно хотелось чувствовать рядом с собой крепкое мужское плечо, и она долго надеялась, что со временем Рубен исправится. Перестанет пропадать где-то ночами без уважительных причин, бросит пить и дебоширить в квартире, найдёт себе наконец-то постоянную работу, и тогда ей не придется с утра до вечера вкалывать за двоих, оставляя дочку под присмотром соседей.
Это сейчас Инес прекрасно понимала, что Рубен всю жизнь только пользовался её природной мягкотелостью, как жена она была очень для него удобна: тихая, молчаливая, безропотная тень с целой бездной смирения и терпения в душе. И сейчас она очень жалела, что не сумела подарить малышке Тине спокойное, счастливое детство, не оградила её от семейных скандалов, нещадно травмирующих неустойчивую детскую психику на всю жизнь, да и просто не смогла быть с дочерью рядом, когда она так нуждалась в материнской поддержке. Но ведь Инес тоже можно было понять. Она просто физически не успевала везде и всюду – тащить на себе весь дом, зарабатывать деньги, да ещё и заниматься воспитанием Кристины. А ведь той пары часов, которые они проводили вместе за ужином вечерами, было вовсе недостаточно для того, чтобы узнать своего ребёнка как следует. Вот и вышло так, что в своё время у Инес не получилось стать для собственной дочери близким другом, а теперь... Теперь вряд ли этого хотела сама Кристина.
Пугающая, безжизненная пустота в квартире постоянно заставляла Инес думать о чём-то плохом. Возвращаться домой глубоко за полночь в последнее время вошло у Тины в привычку. Она не считала нужным ничего объяснять, и на любые попытки матери её пристыдить, только отмахивалась раздражённо. А Инес не находила себе места от волнения, потому что прекрасно знала, где и с кем девочка проводит время. Она стала чужой и абсолютно непонятной, её малышка Тина. Излишне самостоятельной, очень резкой и своевольной, и дело здесь было вовсе не в переходном возрасте. Просто когда-то из-за своей вечной занятости Инес упустила тот момент в их жизни, когда ещё можно было построить доверительные отношения. В нужное время её не оказалось рядом с Кристиной, и поэтому девочка быстро нашла ей замену. Тех людей, с которыми ей было интересно, с которыми она не чувствовала себя одинокой и заброшенной. И теперь именно они, а не родная мать, стали для неё центром Вселенной. Это было бы даже хорошо – у каждого человека должны быть друзья и свой круг общения, и то, что Тина выросла не замкнутой дикаркой, с одной стороны, утешало. Вот только компания у неё была страшная. И самое ужасное заключалось в том, что сама девочка этого не видела и не понимала…
Сегодня она пришла в начале двенадцатого, и это было почти праздником для Инес, которая, поужинав и приняв душ, ложиться спать даже не собиралась, несмотря на то, что очень устала после работы. Кристина как всегда тихо открыла дверь ключом и, не разуваясь, попыталась тихонько проскользнуть в свою комнату, в надежде избежать материнских вопросов и нравоучений. Однако Инес как всегда не удержалась и метнулась в комнату дочери сразу же следом за ней. Поймала прямо на пороге, как воришку на месте преступления, едва дав ей возможность включить свет.
- Тина… Почему ты так поздно? – Конечно, в этой ситуации стоило бы крикнуть, но Инес, к стыду своему, просто от природы не умела повышать голоса и это, похоже, было её главной проблемой по жизни.
- Привет, мам. – Как ни в чём ни бывало откликнулась Кристина, проигнорировав этот извечный и бестолковый по её мнению вопрос. – А ты почему ещё не спишь?
Иногда Инес казалось, что дочь над ней издевается. В том стиле, как это раньше делал Рубен. Она вообще была очень похожа на своего отца – ещё того, молодого и красивого, который когда-то просто гипнотизировал Инес своими тёмными глазами и обезоруживающе белозубой улыбкой. От Рубена Тина унаследовала практически всё – его смуглую кожу, насыщенно чёрный цвет волос и бровей, его выразительные черты лица, чувственные губы… И даже его пылкий темперамент, когда-то превращавший их семейную жизнь в ад. Инес так и не научилась правильно им управлять.
- Ты же прекрасно знаешь, что я не могу спать, когда тебя нет дома. – Попыталась она выразить дочери свой упрёк, на что Кристина только невозмутимо пожала плечами:
- Ну и зря. Тебе же на работу рано вставать.
- А тебе завтра в школу. – Напомнила Инес.
- Я знаю. – Усевшись на диван, девочка скинула с ног спортивные тапочки, расстегнула на себе короткую зелёную куртку с жёлтыми рукавами – всё абсолютно спокойно и размеренно. Она не чувствовала себя виноватой и на полном серьёзе думала, что в свои семнадцать лет уже имеет право жить собственной жизнью, не отчитываясь перед матерью за каждый свой шаг. Но Инес так не думала, потому что знала, чем чреваты эти гуляния под луной. Знала – и поэтому через силу заставляла себя устраивать такие неприятные сцены каждую ночь.
- Где ты была? – Спросила она, уже заранее зная, что сейчас услышит в ответ.
- С друзьями, как всегда. Будто ты не в курсе. Одно и то же у меня постоянно спрашиваешь и спрашиваешь.
Наверное, в глубине души Инес все ещё надеялась, что когда-нибудь случится чудо и что-то изменится. Хорошо понимая при этом, что её дочь на редкость постоянна в своих привычках и предпочтениях.
- С друзьями? Что можно делать с друзьями так поздно?
Недоумённый взгляд из под чёрной чёлки…
- Как что? Общаться, конечно. Для чего ещё нужны друзья?
- А дня вам для общения не хватило? Для чего задерживаться на улице допоздна? Там темно и опасно.
- Никакой опасности там нет, мам. К тому же я не одна гуляла. Со мной были все наши ребята и Мигель. А когда он рядом, мне совершенно ничего не грозит.
Мигель… Как всегда Мигель… Инес ненавидела это проклятое имя и всё, что было с ним связано – в последнее время оно приводило её в безотчётную панику. Но, тем не менее, нужно было успокоиться, взять себя в руки и говорить с дочерью по возможности мягко. Потому что любое негативное слово в адрес её обожаемого друга воспринималось девочкой как личное оскорбление.
- Тина… - Поколебавшись, завела Инес старую пластинку. – Ты же сама прекрасно знаешь, что твои друзья опасны. Мне хорошо известно, что там у вас происходит. Я знаю про эту нелепую войну, про перестрелки, в которых они участвуют. Это же ненормально, так нельзя…
- Мам, может хватит уже? – Кристина не стала дослушивать её причитания, голос девочки из послушного и почти детского стал твёрдым и категоричным, в глазах, устремленных на мать, появилась непрошибаемая упёртость, свойственная многим подросткам. – Сколько можно об одном и том же? Ты всё время хочешь меня чем-то напугать. Я уже не маленькая, и голова на плечах у меня есть. Я не знаю, кто и что тебе рассказывает о моих друзьях, но я их знаю лучше тебя. Мне ничего не угрожает. Мигель не допустит, чтобы со мной случилось что-то плохое!
Сколько уверенности и слепого доверия, не укладывающегося ни в какие объективные рамки! Каждый раз, слыша подобные слова из уст дочери, Инес с тревогой думала о том, насколько они уже близки. Её Тина и этот уличный отморозок, пользующийся среди местных ребят небывалым авторитетом. Конечно, девочка могла попасть под его влияние так же как и все остальные, однако что-то подсказывало Инес, что Мигель уже давно для неё не просто друг, а нечто большее. Только это были всего лишь догадки и предположения, потому что спросить у Кристины напрямую она не решалась. Знала, что ответа не услышит. По крайней мере, искреннего ответа. Тина и сейчас уже раздражалась, видя, как мать пытается учить её жизни, и не собиралась этого скрывать.
- Может, давай уже ложиться, мам? Я устала и хочу спать. – Это был недвусмысленный намёк на то, что разговор окончен и нет никакого смысла его продолжать. Инес видела, что Кристина просто выпроваживает её из своей комнаты, но, тем не менее, в замешательстве топталась у порога, кусая губы.
- Тина… Я просто… Просто очень за тебя боюсь...
- Не надо за меня бояться. – Отрезала девочка. – У меня всё хорошо.
- Может, ты поужинаешь?.. Я разогрею…
- Нет, спасибо, меня Мигель покормил.
Ну естественно, кто бы сомневался. Он и тут оказался на высоте… Накормил, приласкал, приручил как бездомную собачку… И как будто хозяином стал благодаря этому… А Инес как всегда ощущала себя лишней в жизни собственной дочери.
Этой ночью она снова плохо спала. Ворочалась как на иголках, подолгу смотрела в темноту и никак не могла прогнать из головы мрачные предчувствия. От сознания собственного бессилия сердце сжималось и ныло не переставая…Да, она была виновата в том, что упустила Кристину. В том, что позволила ей когда-то выйти из под контроля и не нашла в себе сил проявить твердость характера. Удивительно, почему жизнь так и не научила её уверенности в себе? Она просто обязана была стать для своей дочери примером для подражания и самой лучшей подругой. Где-то проявлять ласку, а где-то – железную хватку, которую в нормальных семьях обычно применяют к детям отцы. Но Инес была одна, и воспитатель из неё выходил никудышный. Кристина не ставила её ни в грош. Не уважала и, тем более, не боялась. Как не боялась, кажется, вообще никого и ничего. Потому что рядом с ней был Мигель. И только он один, похоже, имел над ней необъяснимую власть. О том, к чему рано или поздно это могло привести, Инес даже думать боялась. Но всё-таки думала, мучительно думала, что ей делать. Она просто обязана была спасти свою девочку от этой зависимости, вот только если бы хоть кто-то был способен ей в этом помочь…
Глава 1
Луису очень нравились хорошие машины. Если бы ему посчастливилось родиться в обеспеченной семье, то он, пожалуй, попросил бы своего отца-банкира купить ему новый чёрный «форд-мустанг», на котором он рассекал бы с утра до вечера на зависть всей местной шпаны. Вот только будучи богатым, Луис вряд ли бы жил в нищем мексиканском квартале, а, следовательно, даже близко не был бы знаком со своими нынешними друзьями – ребятами с Кей-стрит. И это было бы весьма досадно и скучно. Поэтому Луис не очень-то и жалел о том, что родился в простой рабочей семье. Каждому своё, и пусть «форд-мустанг» так пока что мечтой и остался, это было не страшно. Сейчас его вполне устраивал и подержанный «кадиллак севиль» насыщенного тёмно-синего цвета, который обошёлся Луису всего в шестьсот долларов. Почти задаром, как считали пацаны, и Луис был с ними согласен, потому что даже у Мигеля не было такой тачки. Ни такой и никакой – его лучший друг, в отличие от Луиса, был совершенно равнодушен к технике. Зато уважал всякого рода оружие, и в этом Луису до Мигеля было далеко. Впрочем, он ничуть не завидовал. Во-первых, потому что его верный «Глок 17» никогда не подводил своего хозяина, и Луис ни за что не променял бы его ни на какой «пустынный орёл», так нежно обожаемый Мигелем. Ну а во-вторых, Луис с детства считал, что друзья – это святое и завидовать им – настоящее преступление. За это его ценили и уважали, хоть и дали в компании прозвище «Безумный» - за редкую способность срываться с катушек по любой незначительной причине. Но на это Луис тоже не обижался. Он знал, что производит впечатление на окружающих – недаром с двенадцати лет увлекался баскетболом, а последние три года ходил качаться в местный спортзал. Сейчас его высокому росту и атлетической фигуре позавидовал бы любой спортсмен. Вот только плохо, что, щедро одарив Луиса силой и здоровьем, для полной гармонии бог обделил его мозгами, и поэтому, обладая столь развитыми физическими данными, Луис никак не дотягивал до звания лидера их крутой тусовки. Правда, он и не стремился переплюнуть Мигеля, по причине всё той же крепкой дружбы с раннего младенчества. Да и потом Мигель действительно был круче, хоть с виду и казался неказистым. Умнее, хитрее и изобретательнее – не зря же для всех ребят с Кей-стрит он являлся непререкаемым авторитетом. А Луису было вполне достаточно просто находиться рядом с другом, считаться его правой рукой и по совместительству телохранителем. Тем более что лидера действительно было от кого охранять.
Сейчас уже никто бы точно не вспомнил, что конкретно не поделили между собой ребята с Кей-стрит и парни под предводительством Антонио Кватро с Грипи-авеню. Скорее всего, эта вражда корнями своими уходила глубоко в историю. Нынешние «Монтекки и Капулетти» ненавидели друг друга тупо и без видимых причин, однако обе стороны находили в этом необъяснимое удовольствие и мириться даже не собирались. Их называли уличными бандами, и это было очень круто. Они вели настоящую вооружённую войну, и пускай в ней не проглядывался особый смысл, такая жизнь, наполненная постоянным риском и бесконечным адреналином, сама по себе была интересной и яркой. Каждый день как последний – что может быть лучше? Живёшь и наслаждаешься каждым мгновением, понимая, что завтра тебя может уже и не быть. Ну а воевать бок о бок с таким вожаком, как Мигель Мендес, Луис вообще считал для себя высшей честью. Да что уж там говорить, ради своего друга он бы пошёл на многое. Если бы потребовалось – от пуль его собой загородил, даже не задумываясь, взял бы на себя любую его вину и, пожалуй, сам убил бы каждого, кто осмелился бы причинить ему вред. В этом была своя, ни с чем несравнимая романтика, особый кодекс настоящей мужской дружбы, которую все они считали главным своим достоинством и сильным оружием против врага.
Именно поэтому ребята с Кей-стрит всегда старались держаться вместе и никогда не ходили поодиночке. Все, за исключением, пожалуй, самого Луиса Гомеса, но ведь ему, с таким красноречивым прозвищем, сам бог велел быть без тормозов. Он был уверен в своей силе и в том, что способен за себя постоять даже в неравном бою против целой компании парней Кватро. Правда, то, что произошло эти утром на бензоколонке, здорово выбило Луиса из колеи. Нет, может, усомниться в себе и не заставило, конечно, но удар по самолюбию нанесло очень ощутимый. Сейчас, вспоминая свой неожиданный конфуз, он понимал, что ни за что и никогда не расскажет о нём друзьям и тем более, Мигелю, потому что такими «подвигами» делиться, действительно, стыдно.
Да, кто-то сказал бы, что Луис сам во всём виноват и специально ищет поводы для разборок, но это было не так. Он просто заправлял машину, а между делом и приводил её в порядок, стирая пыль с блестящего, нагретого на солнце корпуса своей тёмно-синей красавицы. Он даже не сразу заметил этот чёртов серый «роллс-ройс», который остановился рядом, около соседней колонки и, пристраиваясь поудобнее, как-то уж очень возмутительно не рассчитал размер своего пространства. Несильный, но ощутимый толчок по переднему бамперу «кадиллака», конечно, был непреднамеренным, что нисколько не снимало ответственности с владельца «роллс-ройса», поэтому Луис, в первый момент лишившись дара речи, очень скоро пришёл в себя и громко выругался.
- Какого чёрта?!
Из окна «роллс-ройса» высунулся водитель – молодой парень в тёмных очках.
- Извини, я нечаянно! – Сообщил он Луису с предельной откровенностью и сразу же после этого, сняв очки, выбрался из автомобиля, чтобы посмотреть на результат своей оплошности.
- Ты ударил мою машину! – Луис уже давно был там – жадно разглядывал бампер «кадиллака», пытаясь найти там хоть какие-то повреждения. Визуально, на первый взгляд он так ничего и не нашёл, что никак его не успокаивало и не делало водителя «роллс-ройса» менее виноватым.
- Да, я знаю. Я же сказал, что это вышло случайно.
Спокойный тон парня только подлил масла в огонь…
- За это надо ответить, тебе не кажется?
- Да? – Для пущей верности парень ещё раз окинул бампер внимательным взглядом. – Слушай, да тут вроде всё в порядке, ни одной царапины нет… Значит, и претензий быть не может.
- Ты так думаешь?
- Да. – Он увидел возившегося неподалёку служащего, и всё своё внимание переключил на него. – Бензина на десять долларов, пожалуйста!
Получив согласный кивок пожилого мужчины, парень быстро потерял интерес к чужой машине и не спеша направился к колонке, рядом с которой поставил свой «роллс-ройс». Это пренебрежение показалось Луису таким вызывающе демонстративным, что он в очередной раз выпал в осадок от изумления. Ну а потом ощутил знакомый азарт в крови, когда просто до чёртиков хочется рвать и метать, всем вокруг доказывая свою крутизну. Этот тип просто не знал, на кого нарвался и думал, что может вот так просто его игнорировать! И что с того, что на машине действительно нет никаких отметин от удара? Не для того он так долго копил на неё деньги, подрабатывая где только можно, чтобы потом какие-то придурки прикасались к ней даже вскользь! Да ещё и не признавали себя виноватыми! Лично Луис считал, что ему сейчас нанесли ни с чем несравнимый моральный ущерб и потому жаждал возместить его немедленно.
В багажнике «кадиллака» у Луиса всегда лежала бейсбольная бита. Так, на случай разных неожиданных стычек, когда нет возможности и нет необходимости применять «Глок 17». Это незатейливое оружие выручало его очень часто, вот и сейчас, по всей видимости, без него было никак не обойтись. Парень ещё стоял возле колонки, держа в руках шланг, а Луис уже в два счёта оказался перед «роллс-ройсом», сжимая в руках бейсбольную биту.
- Эй, ты! – Крикнул он, привлекая к себе внимание. – Это тебе за мою машину, понял?!
Бить фары оказалось очень весело и зажигательно – разлетаясь на мелкие крошки, стекло сыпалось на асфальт, и этот звон звучал в ушах Луиса почти как его любимая музыка группы «Iron Maden». К тому же он знал, что это – всего лишь начало его развлечения. Владелец «роллс-ройса» в полном безмолвии наблюдал за тем, как калечат его машину. Почему-то он не нервничал особо, и даже не сделал никакой инстинктивной попытки остановить это безобразие. На его лице читалось откровенное сожаление от необходимости принимать какие-то меры, а Луис только и ждал, когда же этот сукин сын наконец-то оторвется от шланга и соизволит подойти поближе.
- Ну давай! – С фарами было покончено, и Луис, поигрывая битой, двинулся навстречу своей новой жертве, уже предвкушая, с каким хрустом сейчас будут крошиться и трескаться его зубы. Парень хоть и выглядел достаточно крепким и в плане роста тоже не подкачал, но до Безумного Луиса ему всё равно было далеко. – Теперь займёмся настоящим спортом!
- Ты же не сделаешь этого, правда? – Парень был на редкость спокоен. Или же просто делал вид, но Луису было на это наплевать.
- Сделаю, ещё как сделаю! – Пообещал он и в подтверждение своих слов размахнулся от души. Того, что случилось дальше, Луис никак не ожидал. Логичнее было бы предположить, что парень растеряется, или же хотя бы, пытаясь увернуться от удара, отбежит в сторону. Однако вместо этого он терпеливо дождался, пока бита окажется прямо у него перед носом, после чего совершил изящный прыжок вверх и прямо в полёте сбил её ударом колена с такой силой, что твёрдая деревяшка переломилась пополам как тонкий прутик, оставив в руках Луиса жалкий огрызок бывшего «грозного оружия», который буквально через пару секунд парень вышиб вторым, ещё более грациозным ударом ноги.
Всё это произошло так быстро, что Луис даже опомниться не успел и сразу не сообразил, в каком дурацком положении он оказался. Тем более что, обезоружив своего потенциального противника, парень снова стал на удивление доброжелательным.
- Можешь ещё попробовать. – Предложил он, снисходительно улыбаясь. – Вопрос только, кому от этого будет хуже.
Нет, Луис даже сейчас не был готов признать себя побеждённым. В конце концов, он умел драться и голыми руками, не зря же его считали самым сильным в их компании! И то, что этот каратист застал его врасплох – всего лишь недоразумение, он просто не знал, с кем имеет дело и думал, что расправиться с этим туловищем будет легко и просто.Ну а теперь ему необходимо было отыграться – сию же минуту и каким угодно способом, даже рискуя разнести всю заправочную станцию на части.
- Сейчас я тебя по асфальту размажу, понял? – Пообещал Луис и, сжав кулаки, дёрнулся было к парню, когда негромкий, похожий на хлопок выстрел в воздух заставил обоих замереть на месте. На безопасном расстоянии от распоясавшихся водителей стоял пожилой работник бензоколонки и, воинственно держа в руках старенький дробовик, ждал, пока кто-то из них сделает ещё какое-нибудь движение навстречу друг другу. Настроен он был весьма решительно, и Луис, всё ещё дрожа от бешенства, сделал шаг назад, вынуждая себя остановиться. Это вызывало досаду до дрожи в коленях, однако портить своё идеальное тело дробью было бы ещё досаднее, да и намного больнее.
- Ладно. Я тебя в следующий раз поймаю – мало не покажется. – Процедил он сквозь зубы, смачно сплюнув парню под ноги, на что тот снова наградил его насмешливой улыбкой:
- Договорились. Сам обожаю силовые операции. Только не здесь и не сейчас.
На этом, собственно, всё и закончилось. Парень вернулся к своему «роллс-ройсу» с разбитыми фарами, и укатил, даже позабыв заправиться. Самому Луису тоже захотелось отсюда убраться подобру-поздорову. Не потому что старый чёрт всё ещё стоял, сжимая в руках ружьё, а просто в другом месте можно было попытаться отвлечься и выкинуть из головы эту неприятную историю. Всё-таки хорошо, что рядом не оказалось никого из ребят – на их глазах такого позора Безумный Луис бы не пережил, ведь его бы совершенно точно подняли на смех. Подумать только – не справиться с одним-единственным зарвавшимся ублюдком, у которого даже оружия никакого не было, кроме собственных ног… Но ничего… Кто-то очень умный сказал, что земля круглая, и на ней рано или поздно все встречаются дважды. А значит, у Луиса определённо имелся шанс взять реванш…
Глава 2
Когда подруга пригласила Мэллой погостить к себе на уик-энд, та долго размышляла, согласиться ей на это предложение или нет, потому что абсолютно точно знала, что двумя законными выходными эта вылазка не ограничится. И всё-таки Адам уговорил её не валять дурака, а хотя бы один раз за последние несколько лет позволить себе полноценно отдохнуть от работы в баре. Сменить обстановку, расслабиться душой и телом – в общем, подумать, в конце концов, о себе любимой, а не о том, как обойдётся без неё их маленький семейный бизнес. Бодро был очень красноречив – напоминал подруге, что она давно не была в отпуске, что это вредно для здоровья, и на правах законного компаньона грозился принять кардинальные меры по усмирению её трудоголизма.
Мэллой сдалась. Возражать Адаму особых причин у неё не нашлось. Она очень хотела пообщаться со своей школьной подругой – причём, не кое-как, наспех, а обстоятельно и конкретно, ещё на несколько лет вперёд. Да и потом, в баре теперь её было кому на время подменить – Грейди хоть и работал там только месяц, но уже во всё хорошо вникал и со всем благополучно справлялся. Более того, бар стал для него и постоянным местом жительства, так что, при наличии такого замечательного сторожа, за сохранность своего имущества Мэллой могла быть спокойна вдвойне.
Конечно, отправляя её отдыхать, Бодро клятвенно обещал, что будет сам держать всё под контролем. Дело было вовсе не в том, что он не доверял своему младшему другу. Доверял… И видел, что Грейди действительно старается быть нужным и полезным. Для него, всю свою жизнь перебивающегося случайными заработками и не имеющего нормального жилья, нынешнее положение казалось настоящим подарком судьбы. Это было заметно даже невооружённым глазом, и Адам радовался за своего мальчика, который теперь всегда находился рядом. Он мечтал об этом долгих двадцать лет, и пусть многое в их отношениях представлял себе совсем иначе, сейчас грех было жаловаться на какие-то мелкие нюансы, иногда заставляющие Бодро мрачнеть и переживать.
То, что Грейди не подарок, он знал с первого дня их встречи. Знал – и принимал его таким, как есть, хоть это и не всегда получалось. Они были слишком разными, не удивительно, что это порой обоим доставляло некоторый психологический дискомфорт, но было бы глупо требовать от Грейди невозможного. Он не мог измениться и стать удобным в общении только из-за того, что так хотел Адам, и если сперва он ещё надеялся на правах старшего товарища оказать на парня какое-то влияние, то вскоре убедился, что перевоспитывать его бесполезно. Грейди смотрел на вещи другими глазами. По-другому рассуждал, по-другому относился к проблемам, и авторитет Бодро в данном случае не имел для него никакого значения. Впрочем, чего ещё можно было ожидать от уличного мальчишки? Ведь, несмотря ни на что, Грейди так до сих пор им и остался, хоть и пробовал по мере возможности следовать навязанным ему правилам. Получалось неважно, и, в принципе, можно было понять – почему. Просто кто-то живёт тихо и незаметно, и находит в этом особую прелесть, а есть люди, которые словно созданы для того, чтобы на каждом шагу попадать во всякие скандальные истории, даже не прилагая к этому никаких усилий. Грейди принадлежал к числу последних – сделав однажды такой печальный вывод, Бодро уже перестал чему-либо удивляться.
Сегодня, например, Грейди попросил у него машину. В принципе, по уважительной причине – он обустраивал свою комнатку в баре и присмотрел в магазине недорогой книжный шкафчик, который идеально вписался бы в интерьер. Адам, конечно, усомнился в том, что шкаф будет использоваться по его прямому назначению – особой тяги к чтению он у парня как-то не замечал, однако машину одолжил без проблем, справедливо полагаясь на аккуратность друга. Грейди пообещал соблюдать правила дорожного движения: не лихачить на всех скоростях, не обгонять другие автомобили по встречной полосе, и вообще, не забывать о том, что это не его обожаемый мотоцикл, на котором можно вытворять любые выкрутасы. Стоило бы, правда, ещё взять с него слово не ввязываться ни в какие разборки, но разве Бодро мог предположить, что за какие-то полчаса можно умудриться купить шкаф и заодно по дороге вдребезги разбить обе фары на машине? Причём, объясняя ему суть конфликта на бензоколонке, Грейди был совершенно невозмутимым.
- В твоей машине бензина нет, ты в курсе? Я собирался её заправить, а этот придурок мне помешал.
- В итоге так и не заправил? – Расположившись за стойкой, Бодро, наблюдал, как Джеймисон тащит шкаф в свою комнату через пустующий с утра зал бара.
- Нет, конечно. Так что когда поедешь на работу, не забудь заехать на бензоколонку и повторить попытку. У тебя это должно лучше получиться.
- Я вижу, книжный шкаф не пострадал.
- Да. Чего не скажешь о твоей машине. – Молодой человек исчез в комнате. Долго возился там, устанавливая своё новое приобретение. Адам терпеливо дождался, когда он снова появится в зале, и продолжил начатый разговор:
- Фары стоят шестьдесят долларов. Интересно, кто будет за них платить?
Он, конечно, и не рассчитывал на то, что Грейди тут же согласится возместить ущерб – в некоторых вопросах Джеймисон был очень категоричен.
- Пусть этот парень и платит. – Заявил он безапелляционно, и Бодро не смог сдержать улыбки при виде такой наивности.
- Ты предлагаешь мне предъявить ему счёт? Интересно, как я это сделаю и где его вообще теперь найду? Или ты хочешь сказать, что знаешь его имя?
- Нет, имени у него я не спросил. А вот номер машины записал. – В подтверждение своих слов Грейди вытащил из заднего кармана джинсов клочок бумажки и торжественно всучил его изумлённому Бодро. – Вот. Тёмно-синий «кадиллак-севиль». Так же тебе будет гораздо проще и быстрее его отыскать, правда?
С этим трудно было поспорить. Нет, иногда всё-таки Грейди умел мыслить логически, и в данном случае он поступил очень практично, срисовав номер машины этого неизвестного хулигана. Хотя…Адам до сих пор сомневался, что инициатором драки был именно он. Потому что слишком уж хорошо знал своего друга и предполагал, что всё было гораздо серьёзнее, чем тот рассказал.
- Может, ты мне всё-таки поподробнее объяснишь, что там между вами произошло? Ты не слишком увлекался, я надеюсь, и ничего этому парню не повредил?
- Нет. – Снова этот абсолютно обезоруживающий детский взгляд. – Но он был просто псих, а по-другому с такими людьми договориться невозможно.
- Ну естественно, любому, кто сталкивается с тобой, просто приходится быть психом! – Рассмеялся Бодро. – Ты же другого выбора не оставляешь!
- Нет, на самом деле и драки-то не было как таковой. Он пытался справиться со мной при помощи бейсбольной биты, но я не оставил ему никаких шансов. Я правда, не хотел никаких разборок, но он первый начал, Пчёлка. Так что я тут совсем не виноват.
Было бы странно, если бы Грейди когда-нибудь сказал, что он виноват! За прошедший месяц Адам уже так привык к его мальчишеским отговоркам, что считал их вполне естественным явлением. И хорошо, что до сих пор все те переделки, в которые попадал его младший друг, не содержали в себе слишком серьёзного криминала, что, по правде говоря, всё равно как-то не успокаивало. Потому как лиха беда – начало… И то, что спокойствия ему теперь не видать как своих ушей, Бодро тоже понял уже давно. И даже научился относиться к этому с неким ироничным юмором.
- Знаешь, что мне больше всего в тебе нравится? – Не удержался он и на этот раз. Грейди заинтересовано насторожился:
- Что?
- Ты весь, целиком и полностью состоишь из проблем.
Вряд ли это можно было считать комплиментом, но Джеймисон уловил в голосе Адама тёплые, родительские нотки и не смог не улыбнуться в ответ.
- Ладно. Это всё равно не повод, чтобы я покупал тебе новые фары. Пробей этого бейсболиста по номеру – ты же полицейский, тебе это проще простого. И как найдёшь, можешь передать ему от меня большой привет. Он очень мечтал снова со мной встретиться.
А вот от этого упаси бог… Представив на миг, что будет, если эти двое снова где-то столкнутся, Адам нахмурился:
- Пообещай мне, что не будешь делать никаких глупостей, Грейди. Это всё не шутки, ты же должен понимать. Даже если ты снова окажешься круче, ничего кроме неприятностей тебе это не принесёт, а расхлёбывать последствия опять придётся мне.
Грейди внимательно и, казалось, очень серьёзно выслушал лекцию Бодро до конца, после чего с готовностью кивнул:
- Как скажешь, босс. Твоё слово для меня – закон.
- Закон? С каких это пор в твоём лексиконе появилось это ненавистное слово? – Недоверчиво прищурился Бодро, уверенный, что своим замечанием поймал парня на слове, однако тот даже бровью не повёл в ответ:
- С тех пор как с тобой связался – приходится находить компромисс. И ты, со своей стороны, тоже должен мне за это делать небольшие поблажки.
Определённо, Джеймисон наглел прямо на глазах, но удивительное дело – Адам не мог заставить себя возмутиться. Если Грейди позволял себе такое вольное поведение, значит, в обществе Бодро он чувствовал себя очень комфортно и относился к нему как к близкому человеку, с которым можно особо не церемониться. Для Адама это очень много значило…
- Интересно, и на какие же поблажки с моей стороны ты рассчитываешь?
- Я же говорю, ничего особенного. Что если я сегодня закрою бар на час пораньше?
Действительно, ничего особенного… Могло быть и хуже… От сердца немного отлегло, и всё-таки естественного человеческого любопытства Бодро не сдержал:
- По какой причине, если не секрет?
- Не секрет. У меня свидание в девять часов.
И как он сразу не подумал? Что за причина может заставить холостого парня отпрашиваться с работы пораньше? Иногда, конечно, футбольный матч по телевизору или весёлая гулянка с друзьями, но Грейди к футболу был равнодушен, а друзья… Самый лучший друг уже давно вырос из того возраста, когда хочется отрываться до утра. Да и Грейди в этом никакой особенной прелести не находил, чего никак нельзя было сказать о девушках. Адам замечал, что молодой человек очень легко и быстро находит общий язык с представительницами прекрасного пола. Сейчас сержант попытался вспомнить имя одной из них, чаще всех здесь появляющейся.
- С кем? С той милой миниатюрной блондинкой Кэтлин?
- Нет. – Джеймисон мотнул головой. – Её зовут Дженнифер, и она высокая брюнетка.
- Ничего себе! – Искренне восхитился Бодро. – А откуда она взялась?!
- Отсюда. – Грейди указал на один из столиков в уголке. – Она сидела вон там одна, очень грустная, и пила кофе. Мне захотелось увидеть, как она улыбается.
- И как? Увидел?
- Увидел.
- А куда девалась Кэтлин? Когда ты успел с ней расстаться?
Парень особо не задумывался:
- Недели полторы назад. Но я её не бросал, ты не думай. Просто наше общение себя исчерпало, и мы оба одновременно это поняли.
Как легко и просто… Адам позавидовал той непринуждённости, с которой Грейди относился к своей личной жизни. Впрочем, может так оно и надо? Ему самому судить было сложно.
- Ну а Дженнифер? – Поинтересовался Бодро. – С ней всё серьёзнее или так же как с Кэтлин?
Из его затеи подковырнуть младшего друга ничего не вышло. Джеймисон неопределённо пожал плечами:
- Понятия не имею. Мы встречались только один раз, и как раз сегодня будет второй. Так что планы пока что никто не строит.
- Разумно.
- Ещё бы нет. Так как насчёт того, чтобы опустить меня на час пораньше?
Естественно, он спросил это чисто ради приличия, ничуть не сомневаясь, что Бодро уже давным-давно дал своё согласие. И куда бы он делся? Ну разве что только поломался бы для вида, изображая строгого босса. Хотя и этого Адаму сейчас делать не хотелось. Так приятно и спокойно было осознавать, что в жизни у Грейди теперь всё как у людей. Работа, жильё, свидания с девушками… Дай-то бог, чтобы так было и впредь.
- Ладно… - Немного помолчав ради интриги, Бодро сделал вид, что оказывает парню большое одолжение. – Только не вздумай потом об этом Мэллой рассказать. Иначе она меня убьёт.
Грейди с той же наигранной церемонностью отдал честь двумя приставленными к виску пальцами и повторил:
- Как скажешь, босс.
Глава 3
Вот ведь как в жизни иногда получается – и полицейский становится потерпевшим. Конечно, немного досадно, но с другой стороны, весьма удобно – прямо на работе решать свои личные проблемы. До Управления Адам добрался с опозданием – надо же было привести свой многострадальный «роллс-ройс» в божеский вид и заодно всё-таки заправить его без лишнего экстрима, раз у Грейди это не вышло.
То, что случилось на бензоколонке, всю дорогу не выходило у Бодро из головы. Нет, дело было вовсе не в разбитых фарах – они, по сути, являлись всего лишь следствием какой-то причины, заставившей двух взрослых парней ни с того ни с сего сцепиться друг с другом. Если верить словам Грейди, то этот «бейсболист» на синем «кадиллаке» напал на него просто так и намерения у него были очень серьёзными. Окажись на месте Грейди кто-то менее расторопный и более беззащитный, ему бы не поздоровилось. А это ненормальное поведение само по себе настораживало и пугало. Хотя, чему тут, собственно, удивляться? Портленд кишел подобного рода отморозками как нищая лачуга – тараканами, и все они, как правило, были жителями окраин города. Трудные подростки из неблагополучных семей, чьи родители либо беспробудно пили, либо с утра до ночи зарабатывали деньги, не зная, чем в это время занимаются их дети. Такие малолетние беспризорники редко бывали одиночками. Как дикие волчата они сбивались в отдельные стаи и со временем начинали делить территорию, а это уже были вовсе не детские игрушки.
Адам по долгу своей службы был наслышан о некоторых уличных бандах, уже не один месяц нарушающих мирную жизнь в определённых районах города. Буквально вчера, например, в его руки попало заявление от владельца продуктового магазина на Гриппи-авеню, изрядно пострадавшего в результате перестрелки между какими-то подростковыми группировками. Сегодня ему предстояло разобраться в происшествии – опросить свидетелей погрома и как можно скорее постараться вычислить имена этих беспредельщиков. Однако первым делом, явившись на работу, Бодро разыскал своего начальника лейтенанта Пайна и сходу вручил ему драгоценный клочок бумажки.
- Здесь номер машины. – Объяснил он, отвечая на недоумённый взгляд Чарли. – Хотелось бы узнать, кто её владелец.
- Это по твоему делу? – Уточнил Пайн.
- Нет, небольшая личная просьба. Хотя… - Адаму вдруг пришла в голову мысль, что этот агрессор с бензоколонки вполне мог бы что-то знать о тех, кто вчера вечером устроил разборку в мексиканском квартале. Все подобные типы одним миром мазаны как-никак. – Хотя, личность, я думаю, тоже весьма незаурядная и требующая отдельного внимания.
Чарли аккуратно свернул бумажку.
- Хорошо, сейчас нагружу Ленски, пока он без дела сидит. Ты на месте будешь?
- Нет, мне надо на Гриппи-авеню, осмотреть место происшествия и поговорить с хозяином магазина.
Уже почти на выходе из отдела Адама окликнул неуверенный женский голос:
- Детектив Бодро!
Он оглянулся и в высокой темноволосой женщине, спешащей за ним вдогонку, узнал секретаршу, что работала у них в Управлении уже не первый год. Её довольно приятное, но ничем не приметное лицо мелькало перед его глазами изо дня в день, однако сейчас Адам с большим трудом вспомнил её имя и вежливо улыбнулся:
- Да, Инес?
- Можно вас на минутку? - Женщина смотрела на сержанта в большом замешательстве и смятении, словно сильно сомневаясь в том, что делает. А Бодро вообще был немного удивлён – насколько он помнил, раньше Инес никогда с ним не разговаривала. Ни с ним, да и вообще ни с кем, поэтому и воспринималась многими как некий бессловесный призрак, копающийся в бумажках за своим рабочим столом. Что заставило женщину переступить через собственную скромность, Бодро не знал, да и честно говоря, интересоваться не собирался, потому что вряд ли тот вопрос, с которым подошла к нему Инес, можно было уложить в минутку.
- Я вообще-то занят, меня ждёт свидетель… - Начал было Адам и вдруг осёкся. Потому что Инес даже не попыталась настаивать – поспешно кивнула, бормотнув себе под нос что-то вроде «я подожду» и, заливаясь краской смущения, почти бегом отправилась к своему месту. Почему-то Бодро показалось, что больше она не осмелится к нему обратиться. Она и на этот шаг решилась только после долгих и мучительных раздумий, а теперь, получив тактичный отказ, тем более не рискнёт снова. Ощутив укол совести, Адам медленно подошёл к столу секретарши.
- Ну хорошо, свидетель подождёт. Я внимательно слушаю, о чём ты хотела поговорить?
Какое-то время Инес стояла к нему спиной, ссутулив плечи. Потом, собравшись духом, обернулась и посмотрела на Бодро тёмными грустными глазами побитой собаки.
- У меня проблемы с дочерью, и я не знаю, что мне делать…
- Что с ней случилось?
- Пока ничего, но… Дело в ребятах, живущих с нами по соседству. Это настоящие уголовники, их даже просто хулиганами назвать язык не поворачивается…Кристина с ними дружит. – Инес говорила почти шёпотом, как будто доверяла Адаму страшную тайну, но, похоже, что это была её обычная манера говорить.
- Именно из-за этого у вас возникают какие-то проблемы?
- Да, постоянно. Я пытаюсь с ней разговаривать, хочу предупредить её, как это опасно, но она меня не слушает. Я не имею на Тину никакого влияния, а отца у неё нет… Вот я и подумала, что вы могли бы… Поговорить с ней…
- Я? – Просьба была неожиданной, Адам даже растерялся сперва. – А что я ей могу сказать?
- Не знаю. – Инес беспомощно всхлипнула. – Просто вы же полицейский. Вы работаете на улицах, имеете дело с такими… компаниями. Наверняка вам есть, что сказать, да и потом, вы же всё-таки мужчина….
Перспектива превратиться на какое-то время в подросткового психолога, честно говоря, Бодро прельщала мало, и он снова попытался возразить:
- Инес, дело в том, что у меня не очень большой опыт общения с подростками…Да что там не очень – почти вообще никакого опыта нет. Может, для этого стоит поискать настоящего специалиста?
Женщина в ужасе покачала головой:
- Нет-нет, это невозможно. Я знаю Тину… Она решит, что я собираюсь её лечить, и будет только хуже. Я давным-давно самые разные варианты в голове перебрала, но лучшего выхода не нашла. Помогите мне, сержант, я вас очень прошу…
Она действительно просила – практически умоляла и готова была расплакаться прямо здесь. Адам молчал, соображая, что ему делать. Проигнорировать этот крик материнской души было бы верхом жестокости, к тому же тема «плохих ребят» с некоторых пор его самого тоже очень интересовала.
- Хорошо. – После недолгих раздумий согласился Бодро. – Я бы мог рассказать ей о том, что творится на улицах и чем чревата вся эта бандитская романтика.
- Это было бы здорово! – Оживилась Инес. – Спасибо, сержант, я вам так благодарна!
- Благодарить ещё рано, Инес. Давай-ка встретимся с Тиной на следующей неделе… - Адам даже договорить не успел – бойкий звонкий голосок ворвался в помещение подобно лёгкому весеннему ветерку:
- Мам, извини, я опоздала!
На пороге отдела стояла хорошенькая смуглая девчонка небольшого роста, в яркой жёлто-зелёной куртке и школьной сумкой, перекинутой через плечо. На вид Бодро дал бы ей лет шестнадцать-семнадцать и скорее всего, так оно и было. А он раньше и не предполагал, что у Инес такая взрослая дочь – ей самой, кажется, ещё не было и сорока. Вот она и проблема: раннее материнство, отсутствие мужа, слишком мягкий характер и, конечно же, улица, на которой интереснее, чем дома за учебниками.
- Какой хороший шанс… - Тихо заметила Адаму Инес и устремилась к Тине. О том, была ли эта встреча в Управлении спланирована ими заранее, Бодро оставалось только догадываться, но, похоже, в глубине души женщина всё-таки рассчитывала на его согласие и ради этого попросила дочь зайти к ней на работу после занятий. Так или иначе, выбора у него всё равно уже никакого не оставалось – виновница беспокойства Инес находилась сейчас рядом с матерью и, невозмутимо, безо всякого интереса глядя на Адама, жевала жвачку. Пытаясь как-то наладить с девочкой контакт, он дружески ей улыбнулся:
- Привет, Кристина. Как дела?
Бодро не особо надеялся, что в ответ на его вопрос Тина будет расписывать ему весь свой сегодняшний день, начиная с самого утра, однако всё оказалось гораздо хуже, чем он предполагал. Она даже коротким «нормально» сержанта не удостоила – лишь энергичнее заработала челюстями, а под конец этого увлекательного процесса демонстративно выдула из жвачки огромный резиновый пузырь, который почти сразу же и лопнула с громким хлопком. Милый ребёнок, настоящий ангел… Инес в очередной раз покраснела от неловкости и, обняв дочь за плечи, повела её вглубь помещения:
- Тина, это сержант Бодро… Он хотел с тобой поговорить. Я отойду ненадолго, а ты побудь здесь и послушай его внимательно, хорошо?
Кристина снова устремила на полицейского недоверчивый взгляд. Просто поразительно, как сильно эти дерзкие глаза отличались от кротких, грустных глаз Инес! Адам сам не заметил, как его располагающая к себе улыбка переползла в кривую усмешку. На самом деле, он пока что не представлял, как ему себя вести – судя по всему, девочка, в отличие от своей матери, действительно была с характером.
- Вообще-то, я есть хочу. – Объявила она сходу, едва они остались наедине (впрочем, и это было весьма условно, так как ближе к обеду Управление напоминало проходной двор).
- Есть? – Уже приготовившийся к серьёзной лекции Бодро сбился с толку. – Ну… Давай я позвоню, закажу тебе что-нибудь прямо сюда… Пиццу любишь?
- Не надо, у меня есть сэндвичи. Где тут можно посидеть?
- Да, собственно… Где хочешь… Где тебе больше нравится.
Ей понравилось прямо на полу, на широких ступеньках. То, что вокруг и около туда-сюда снуют сотрудники отдела, её нисколько не смущало – видно, она и впрямь слишком проголодалась. Некоторое время Адам ей не мешал. Молча сидел рядом и сосредоточенно думал, с чего начать разговор. Так, чтобы не отпугнуть с первых же слов, не настроить против себя и не подвести бедную Инес. Как назло, на ум ничего не приходило, и тогда он брякнул первое, что пришло в голову.
- Как сэндвич? Вкусный?
- Нормальный. – Соизволила ответить Тина. Уже что-то…Ободрённый Адам собрался духом:
- Тина, я бы хотел с тобой поговорить. Не как полицейский, а на равных, просто как с другом. Я мог бы, конечно, сразу начать тебя пугать разными случаями, с которыми мне пришлось столкнуться на улицах города, но давай-ка лучше поговорим о твоей жизни.
- Не уверена, что мне это будет интересно. – Тут же отпарировала девочка со свойственной её возрасту категоричностью.
- Почему?
- Да потому что знаю, о чём вы будете говорить. Вас мама моя попросила, да? Она так за меня волнуется, что уже просто не знает, чего еще придумать, чтобы меня напугать.
Да уж… В этой сугубо женской семье у матери действительно не было никакого авторитета. Бодро снова пожалел несчастную Инес…
- Вот видишь, ты всё прекрасно понимаешь, а это уже хорошо. Не мне, наверное, тебя учить и объяснять, что такое хорошо, а что такое плохо, ты уже взрослая и должна думать головой. И друзей себе выбирать тоже должна со всей ответственностью.
- Что вы имеете против моих друзей? – Удивление Кристины показалось Адаму слегка наигранным. – Они замечательные, милые ребята, и вообще, у нас очень хорошая компания…
- Неужели? – Усомнился Бодро. – И лучших ребят в твоей школе больше не нашлось?
- Нет. – Она даже не задумалась над ответом. – Все остальные – нудные ботаники и зубрилы, с ними со скуки можно умереть. И вообще, в чём проблема? Если Мигель и остальные ребята что-то где-то и делают, ко мне это не имеет никакого отношения. Меня они ни во что ни впутывают и не заставляют вместе с ними драться с парнями Кватро.
А вот это уже было очень интересно. Цель прочитать мораль трудному подростку неожиданно изменила своё направление, и Бодро заволновался, уже смутно догадываясь, о ком и о чём говорит девочка.
- Мигель… - Повторил он вслух только что услышанное имя. – Что за Мигель?
- Мигель Мендес, мой друг. Мы дружим с малых лет.
- А что за парни Кватро?
- Парни с Гриппи-авеню, которые нашим ребятам житья не дают. Полные уроды.
Гриппи-авеню…. Адам почти не удивился – слишком много совпадений за один день, конечно, но иногда и такое в жизни случается. Он торопился на встречу с хозяином разгромленного магазина, надеясь выяснить хоть что-то о подростках, воюющих между собой в мексиканском районе, но вместо этого остался в Управлении, и сам бог послал ему другого, не менее ценного свидетеля этих разборок. Можно было сейчас же кинуться по горячим следам и превратить их задушевную беседу в допрос, но… Бодро совсем не был уверен в том, что Кристина будет ему что-то подробно рассказывать. Давить на неё психологически он не имел никакого права, да и потом… Изначально всё-таки говорили они о другом.
- Тина… - Вздохнув, Адам вернулся к прежней теме. – Для тебя это может плохо кончиться.
- Почему это? – Тина вызывающе вскинула голову, мотнув чёрными волосами, забранными на затылке в длинный конский хвост. – Все прекрасно знают, что я в этой войне не участвую, меня не волнуют их тёмные дела…
- Тина, поверь, мне, пуле это безразлично. Ты можешь не участвовать ни в каких разборках, но попадёшь под удар совершенно случайно и погибнешь ни за что. Ты подумала о своей маме? Неужели она тебя растила для того, чтобы потом вот так потерять? Или ты думаешь, что всё это детские игры в войнушку? Но ведь пистолеты у твоих друзей не игрушечные и убивают они по-настоящему… Поэтому советую тебе пока не поздно найти другую компанию и других друзей…
- Зачем вы мне всё это говорите? – Поставив на пол банку с колой и недоеденный сандвич, девочка стремительно поднялась. Она была в ярости. – Что это значит – найти других друзей?! Друзья не перчатки, которые меняют каждый день, если они есть – то это навсегда! И какая разница – хорошие они или плохие? Для меня они самые лучшие, и я никогда от них не откажусь только потому что вы с моей матерью так хотите! Вы оба неправы, вам понятно?!
Закинув на плечо сумку, Кристина стремительно зашагала прочь, и Адам не нашел никаких подходящих слов для того чтобы её остановить. Да и стоило ли, на самом деле? Он честно выполнил обещание, данное Инес, и не его вина в том, что из этой затеи ничего не получилось. Но, тем не менее, на душе остался тяжёлый осадок. Потому что если догадки Бодро были верны и друзья Тины действительно имели отношение к этим разборкам, то страх Инес за жизнь дочери имел под собой очень веские основания. Девочка оказалась очень упрямой. Юношеский максимализм плюс горячая латиноамериканская кровь – зажигательная гремучая смесь…И всё-таки, несмотря на все попытки Кристины казаться независимой, она была всего лишь ребёнком. Трудным, проблемным, но это не освобождало взрослых людей от ответственности за неё.
Лейтенант Пайн наткнулся на убегающую девочку у выхода. Он слышал её последние высказывания в адрес Бодро, и, увидев растерянную физиономию подчинённого, не сумел сдержать сочувственной улыбки:
- Можно ни о чём не спрашивать?
- Да уж… - Адам собрал с пола остатки завтрака и выбросил их в урну возле стены. – Я же предупреждал Инес, что совсем не умею разговаривать с подростками. Похоже, я всё только испортил ещё больше…
Он действительно был расстроен, и когда Чарли протянул ему в руки бумажный листок, даже не сразу сообразил, что это такое.
- Ленски пробил номер машины, как ты и просил. «Кадиллак-севиль» восемьдесят седьмого года выпуска, владелец некий Луис Гомес семьдесят второго года рождения. По последним данным – входит в состав уличной банды с Кей-стрит.
- Мексиканский район? – Бодро ушам своим не поверил от очередного за это утро совпадения.
- Именно. – Кивнул Пайн. – Последние жалобы ведь как раз оттуда поступали, если не ошибаюсь?
- Да. Парни Кватро и ребята с Кей-стрит… И она будет ещё меня уверять, что ей абсолютно ничего не угрожает…
- Что?
- Да так, ничего… - Адам задумчиво повертел перед собой листок с заветными данными на Луиса Гомеса. – Пора бы мне навестить эту милую компанию и посмотреть, что у них там вообще творится… А заодно и по поводу своих фар дела уладить…
Конечно, в другой ситуации он бы как раз своими фарами целенаправленно и занялся в первую очередь – нашёл бы на Кей-стрит адрес этого беспредельщика Гомеса и, прижав к стенке, заставил бы платить по счетам, однако сейчас Бодро больше волновала судьба Кристины. И что-то подсказывало ему, что решать эту проблему нужно никак не с безбашенным «бейсболистом», а с парнем по имени Мигель Мендес. Ведь судя по всему, лидером ребят с Кей-стрит был именно он…
Глава 4
Мексиканский анклав в Портленде был весьма бедным районом. Здесь жили люди среднего и самого низкого класса, что довольно откровенно бросалось в глаза: скромные, но вполне опрятные маленькие домики граничили с совсем уже жалкими, покосившимися лачугами, так же как и узкие улочки местами были убраны, а где-то напоминали настоящую помойку. Кей-стрит относилась к самым запущенным трущобам, Адам знал это и прежде. Там, где существует нищета, всегда пышным цветом расцветает криминал и насилие – не удивительно, что подростки с этой улицы не нашли себе более интересного занятия, как драки и перестрелки.
Местные ребята были тут на слуху, поэтому найти их логово оказалось несложно. Старое здание, давным-давно предназначенное на снос, находилось на заброшенном пустыре. Его яркие, разрисованные граффити стены, Бодро увидел издалека и сразу же понял, что это именно то, что ему нужно. Здесь было всё, что так необходимо для частых сборищ целой компанией: пустые бочки, расставленные вдоль стен, древние диваны и матрасы, притащенные сюда с ближайшей мусорки. Атмосфера полной независимости и хаоса… Оставив машину на обочине возле дороги, Бодро не спеша обошёл дом вокруг. Вход в виде ржавой, с трудом поддающейся дверцы обнаружился с другой стороны здания. На ней тоже кто-то от души поработал краской, но читать кричащие надписи у Адама времени не было.
Толкнув тяжёлую дверь, он вошёл вовнутрь и озадаченно остановился на пороге, едва не упав на ступеньках, которых в первый момент не заметил из-за царившего вокруг полумрака. Да уж… Если тут и имелось электричество, то в данный момент его целиком и полностью заменял дневной свет, слабо проникающий в помещение через два оконных проёма, уже давным-давно лишенных стёкол. Когда глаза немного привыкли к темноте, Бодро сумел кое-как рассмотреть обстановку. Штаб-квартира ребят с Кей-стрит могла бы казаться большой и просторной, если бы не была заставлена всяким дешёвым хламом, претенциозно исполняющим роль мебели и предметов досуга современной молодёжи: линялые, ободранные кресла и диваны, деревянные ящики, чтобы сидеть… Бильярдный стол, чтобы, строя планы очередной вылазки на врага, время от времени катать шары, немыслимые тумбочки и стены, завешанные плакатами известных рок-звёзд. Так, наверное, в мексиканском районе должен был выглядеть Дом Культуры для подростков, которым хочется хоть чем-то заняться в свободное время. Правда, для культуры тут было слишком грязно, ибо, обставив свой маленький рай со всей старательностью профессиональных дизайнеров, о том, куда девать мусор ребята, видно не подумали. Вот и валялся он теперь под ногами у Бодро, шурша и хрустя на разные лады. Впрочем, парень в белой майке, увлечённо играющий в дартс, висевший на стене прямо напротив двери, на звуки его шагов даже не обернулся. А ведь он находился тут совершенно один и, по идее, должен был как минимум убедиться, что вошедший в его владения гость – не враг из группировки Кватро.
Адам застыл за его спиной, некоторое время наблюдая, как ловко парень метает дротики, попадая точно в центр мишени. Худощавый, коренастый и по-змеиному гибкий на первый взгляд…
- Хороший бросок. – Похвалил его Бодро с целью привлечь к себе внимание. Юноша медленно повернулся, с усмешкой посмотрел на нежданного визитёра.
- Стараюсь.
Ему было лет восемнадцать-девятнадцать. Очень смуглое, как почти у всех латиноамериканцев лицо с умными раскосыми глазами, чёрные как смоль курчавые волосы, удобства ради спрятанные под тонкой сеткой… Адам шагнул ближе.
- Ты всегда играешь сам с собой?
- Нет… Просто друзьям сейчас играть некогда. Может, ты со мной сыграешь?
Бодро не понравилась его фамильярность по отношению к взрослому постороннему человеку, но он постарался не подавать об этом вида.
- Давай в другой раз. Скажи-ка мне лучше, вы постоянно собираетесь в этом здании?
Парень насторожился – правда, без особого страха.
- Да. А что, нельзя?
- Нет, я этого не говорю. Это ты Мигель?
- Я. – Юноша улыбнулся, обнажив мелкие белые зубы. Адам отметил, что своей мимикой и чертами лица он чем-то неуловимо напоминает дикого зверька. Не то хитрого, пронырливого хорька, не то обезьянку, но уж во всяком случае, для лидера целой тусовки внешность у Мигеля Мендеса была весьма неколоритная и даже отталкивающая.
- Дело в том, что один твой друг совершил ошибку. Имя Луис Гомес тебе о чём-нибудь говорит?
- Безумный Луис? – Улыбка застыла на лице Мигеля как маска. – Что он натворил?
Бодро прошёлся по помещению. Парень не сводил с него напряжённого взгляда, вертя в пальцах дротик.
- Ну… Скажем так: ему не понравилась одна машина. В результате его неприязни она осталась без фар. Это всё ерунда, конечно, но вот одна загвоздка. Эта машина принадлежит полицейскому.
Мигель прищурился, отчего глаза его сделались ещё уже и наглее.
- Этот полицейский – ты?
- Да. Адам Бодро.
Некоторое время они молчали, внимательно изучая друг друга. Улыбка Мигеля так и осталась ироничной усмешкой. Злости в ней Адам не улавливал, что всё равно никак не располагало его к этому парню, от которого он пока что не знал, чего ожидать.
- Хорошо… - Последний раз подкинув дротик в ладони, Мигель точным броском воткнул его в стол. – Я поговорю с Луисом, узнаю, зачем он это сделал. Но ты-то теперь чего от него хочешь?
- На самом деле, об этом я и пришёл с тобой поговорить. Я имею полное право арестовать твоего друга, но не буду этого делать в обмен на кое-какую услугу с твоей стороны.
Чёрные, чётко очерченные брови парня удивленно вскинулись вверх.
- Интересно… Я слушаю, что за услуга?
Бодро вздохнул:
- Речь идёт о Кристине Валенс. Будь другом, оставь её в покое.
- Тина? – Услышав хорошо знакомое имя, Мигель неожиданно повеселел и уже совершенно с другой, мягкой интонацией в голосе, пояснил. – Тина – моя маленькая hermana, её тут никто никогда не обижал.
Hermana… Сестрёнка, стало быть… Если он говорил правду, то это немного утешало. Значит, их отношения не зашли слишком далеко, и существовал шанс выдернуть девочку из этой негативной среды без серьёзных последствий для её психики. Адам решительно перешёл к делу:
- Я знаю о ваших разборках с парнями Кватро. Насколько Тина во всём этом замешана?
- А тебе какое дело до неё? – Тут же отпарировал Мигель вопросом на вопрос.
- Не мне. Её мать переживает. Она просила меня помочь, что я сейчас и делаю. Я не знаю, как и чем ты запудрил девчонке мозги, но она, похоже, до сих пор не понимает, куда попала и чем ей всё это грозит. Если тебе небезразлична судьба Тины, то постарайся сделать так, чтобы здесь её больше не было. Или мне придётся заняться вами лично. Ты меня понял?
Безусловно, он всё понял – пока Бодро говорил, слушал серьёзно и ни разу не пытался перебить, а когда тот закончил, покладисто кивнул.
- Ладно. Я и сам волнуюсь за Тину не меньше и тоже не хочу, чтобы с ней что-то случилось. Если её мать так хочет, то я больше к ней не подойду. Придумаю что-нибудь, чтобы она сюда не ходила…
Обещал Мигель, похоже, абсолютно искренне, у Адама не было оснований ему не верить. Однако радоваться раньше времени, пожалуй, не стоило.
- Спасибо. – Сдержанно усмехнулся Бодро. – И ещё, передай Луису, что он должен мне шестьдесят баксов.
- Пришли мне чек, я сам оплачу тебе новые фары. – И снова ни тени иронии в голосе. Абсолютно взрослые, деловые интонации и полная уверенность в своих силах. При других обстоятельствах Бодро смог бы всё это оценить.
- Я смотрю, ты в этой компании главный. – Заметил он Мигелю, на что тот всё так же невозмутимо пожал плечами:
- Ну да… Только на мне тут всё и держится. Ребята у меня разные, к каждому нужен свой подход, но мы никому тут жить не мешаем.
- Да? А что насчёт магазина на Гриппи-авеню? Хочешь сказать, что это не ваших рук дело?
- Не моих – это точно. – Мигель пристально и честно смотрел Бодро в глаза, и сложно было определить, насколько правдивы сейчас его слова. Но ведь и доказать причастность парня к погрому он тоже никак пока что не мог.
По дороге в Управление Адам долго прокручивал в голове своё знакомство с Мигелем Мендесом. Думал и пытался понять, насколько вообще опасен для общества этот неформальный авторитет местной шпаны. Странное и двоякое впечатление он производил. С одной стороны, говорил спокойно и доброжелательно, со всем легко соглашался, ни разу не взбрыкнул, даже тона не повысил ни разу. А с другой стороны, Бодро всё равно ему не верил, потому что за всю свою жизнь уже не раз убеждался – не бывает бесхитростных лидеров. Для того чтобы правильно руководить целой толпой, нужен полный набор различных качеств: твёрдый характер, сильная воля, изворотливый ум и умение становиться разным в зависимости от обстоятельств. Так что вряд ли в этой беседе Мигель открыл Адаму себя настоящего, он всего лишь был осторожен, как любой адекватный человек, попавший в поле зрения полиции. И всё-таки Бодро очень хотелось надеяться, что его обещания относительно Кристины были правдой…
Глава 5
Шестьдесят долларов, конечно, на дороге не валяются, Мигелю лучше, чем кому бы то ни было из всей компании, было известно, как тяжело достаются деньги, и, тем не менее, он никогда не делал из них культа. Всё, что можно было приобрести за деньги, по его мнению, не имело ни малейшего отношения к счастью, да и счастье само по себе в его понятии являлось чем-то абстрактным и неопределённым. В детстве, например, Мигелю для счастья нужно было очень мало – просто видеть маму дома одну, без очередного мужика, и относительно трезвой. Потому что только в такие редкие дни она хоть как-то обращала на него внимание – вспоминала, что сына надо чем-то покормить и во что-то одеть, интересовалась, как у него дела в школе, и Мигель, на седьмом небе от восторга, мысленно молил небеса, чтобы так было всегда. Ему, как любому ребёнку, хотелось материнской любви и ласки, однако у Кармен, как видно, существовали в жизни дела и заботы поважнее: как склеить клиента побогаче и продать себя подороже, чтобы найти денег на травку. Под кайфом Кармен становилась невыносимой – грубой и скандальной, Мигель видеть её такой не мог и поэтому целыми днями пропадал на улицах или в гостях у своего соседа Луиса, родители которого работали с утра до вечера и тоже часто оставляли мальчика без надзора.
Можно сказать, что они знали друг друга всю жизнь и ровно столько же времени дружили, тем более что и по возрасту были ровесниками. Семья Гомес тоже едва сводила концы с концами, но у них дома, по крайней мере, всегда было чисто, по-своему уютно и, что самое главное: здесь царил мир. Мигелю нравилось там находиться, и ему очень хотелось, чтобы Луис был его родным братом. К слову, в чём-то они действительно были похожи. Оба беспризорные, предоставленные самим себе дети, вынужденные в одиночку решать свои проблемы и постигать законы этой нелёгкой жизни. Они вместе прогуливали занятия в школе, вместе учились курить, вместе подрабатывали на автомойке, вместе дрались с мальчишками с соседней улицы. Они уже тогда считались очень крутыми пацанами, не удивительно, что местные ребята их уважали и побаивались. Причём уважали в основном Мигеля – за его твёрдый характер и способность быстро принимать нужные решения, а боялись Луиса – за его силу и смелость, порой граничившую с откровенным безрассудством. В этом, пожалуй, была и его основная беда – сколько раз Мигелю приходилось сдерживать своего вспыльчивого товарища, тем самым уберегая его от проблем с полицией! Всякие случались ситуации, но вот сегодня Луис определённо превзошёл самого себя. Разбить фары у полицейской машины! Это было слишком, даже для человека, носившего кличку «Безумный», о чём Мигель не преминул высказать другу в тот же вечер, когда они встретились на пустыре перед своим логовом.
- Полицейская машина? – Луис был искренне изумлён этим открытием. – Что за бред? Этот парень похож на полицейского как я на балерину! Полный беспредельщик!
Мигель видел, что он слегка нервничает и не мог себе объяснить причины этого странного волнения. Когда это Луиса особо пугали неприятности с законом?
- Почему ты мне ничего об этой драке не рассказал? Там было что-то не так?
Луис упорно не хотел смотреть другу в глаза и по-прежнему злился:
- Да не было там никакой драки! Я ему фары разбил, он мне бейсбольную биту сломал. Потом разошлись.
- Он? Тебе? – Вот это было что-то новое. Кажется, Мигель начал догадываться, что так расстраивает и смущает Луиса. – И при этом умудрился остаться в живых? Что помешало тебе порвать его на кусочки?
Гомес не ответил – только насупился ещё больше и помрачнел, из чего Мигель легко сделал вывод, что происшествие на заправке всё-таки вышло другу боком. Щадя его самолюбие, подробностей уточнять он не стал. К тому же в данный момент его волновало другое:
- Теперь по твоей милости у нас серьёзные проблемы. Не знаю, что за парень там с тобой выяснял отношения, но машина эта принадлежит полицейскому. Сегодня он ко мне приходил, и я пообещал ему за тебя заплатить.
- Какого чёрта?! Этот урод ещё легко отделался, пусть скажет спасибо, что я ему только фары раздолбал! В следующий раз я ему мозги выбью, когда снова встречу, понятно?!
Когда Безумный Луис слетал с катушек, лучше было его не трогать и спорить смысла не имело – Мигель это хорошо знал с самого детства, а поэтому, выслушав яростную речь друга, ничего не ответил, мысленно понадеявшись, что этот парень, сумевший одолеть непобедимого Луиса, больше на их пути не повстречается никогда.
У них и без того было полно проблем. Начиная с разгромленного магазина, о котором Мигель слышал ещё задолго до появления Бодро в его владениях, и заканчивая Кристиной, которую ему теперь предстояло отвадить от себя и от своей компании. Пока действительно не случилась серьёзная беда, а Мигель больше всего на свете не хотел бы, чтобы эта девочка пострадала по его вине. Он ещё не представлял, какими словами сумеет всё ей объяснить. Зная Тину, заранее предполагал, что она не поймёт и воспримет эту идею в штыки, но ведь и ему самому было тяжело с ней расставаться. Всё-таки они дружили целых восемь лет, и Тина была дорога Мигелю – по-своему, как только может быть дорог человек, который психологически от тебя зависим, в мировоззрение и воспитание которого ты когда-то вложил частичку своей души, сам того не желая. Когда-то давно Кристина очень нуждалась в его заботе, ведь проблемы в семье тоже часто заставляли её сбегать из дома на улицу, где они в своё время и познакомились. Мигель помнил, какой маленькой и беззащитной она тогда была, как сильно пугал её пьяный отец и как отчаянно она искала хоть кого-то, кто бы смог её утешить и приласкать. Мигель был всего на год старше Тины, и до знакомства с ней он даже понятия не имел о том, что вообще способен испытывать жалость и нежность к кому бы то ни было. Его-то самого никто не жалел, о нём никто никогда не заботился – ни мать, умудрившаяся родить его в шестнадцать лет, ни отец, которого Мигель сроду не знал. Но, может быть, именно поэтому так тронула его судьба этой девочки, и он просто не смог бросить её наедине со своим страхом.
Никакого физиологического влечения между ними не было и в помине, хотя со стороны многим могло бы показаться, что они – типичная влюблённая парочка. Но разве кто-то знал историю их отношений с самого начала? Разве кто-то мог понять, что чистая и настоящая дружба зачастую намного важнее всей этой лирики? За восемь лет Мигель слишком привык к Тине как к человеку и даже при всём своём желании, пожалуй, не смог бы воспринимать её как объект для удовлетворения своих природных инстинктов. Она была слишком своя. Она была частью их большой дружной «семьи», младшей сестрёнкой, о которой Мигель по сей день обязан был заботиться и беречь от бед.
Конечно, Тине повезло больше, чем ему. У неё, по крайней мере, была хорошая мама, и то, что она боялась за жизнь своей дочери, характеризовало её с самой лучшей стороны. Ах, если бы Кармен Мендес вспоминала о Мигеле хотя бы раз в году! Просто так, ради собственного спокойствия и очистки совести интересовалась, чем и как он живёт, и живёт ли вообще… Увы… О том, где в данный момент носит его непутёвую мамочку Мигель не имел ни малейшего представления, да и, честно говоря, ему самому уже не было до неё никакого дела. Он вырос. Раньше, чем положено, правда, но зато теперь он ни от кого не зависел и ни перед кем не отчитывался. Жил так, как ему нравилось, и был вполне доволен, тем, что имел. А имел он многое. Это невозможно было измерить деньгами…
Глава 6
Водитель чёрного «ниссана» возмущённо засигналил прямо у Кристины перед носом, однако девочка даже шага не сбавила, переходя дорогу на красный свет. Сейчас ей было ровным счётом наплевать на всех и всё вокруг – злость, растерянность, недоумение переполняли её внутри, и все эти негативные эмоции просто необходимо было поскорее выплеснуть наружу. Вот только не попусту, куда попало, а конкретному виновнику её нынешнего состояния и желательно прямо в лицо, открытым текстом, чтобы раз и навсегда отбить у него охоту лезть не в свои дела и калечить чужие судьбы.
Тина хорошо запомнила его фамилию – Бодро, и ей ничего не стоило позвонить матери на работу и выяснить местонахождение этого человека. Ни адреса, ни телефона ей там, правда, не дали, зато посоветовали заглянуть ближе к вечеру в бар «У Мэллой» на Пятой улице. Кристине было всё равно, куда идти – после того, что она услышала сегодня днём от Мигеля, её уже вряд ли можно было шокировать сильнее. А ведь с утра ничто не предвещало беды. Она как всегда убежала с последнего ненавистного урока химии, и, конечно же, отправилась не домой, где как обычно, никого не было, а прямиком в их уютное убежище на пустыре.
К радости Тины, там были ребята в основном своём составе: молчаливый и очень внимательный Эдуардо Суарес (его Кристина знала ещё по детскому саду), Альберто Медина – длинноволосый, покрытый татуировками парень с покладистым характером (он уже давно оказывал Тине определённые знаки внимания, но до сих пор так и не решился выразить свою симпатию на словах), Федерико и Фернандо Рамиресы – братья-близнецы, которых Кристина до сих пор различала с большим трудом. Вообще, положа руку на сердце, все эти парни были очень похожи между собой – носили одинаковые банданы, короткие джинсовые рубашки и, добавляя себе некой дополнительной крутизны, отращивали лёгкую щетину. Исключение составляли только сам Мигель и его лучший друг Луис. Им для того, чтобы быть крутыми, не требовалось никаких специальных ухищрений. Безумный от природы выглядел весьма колоритно – сильный, высокий, статный. Кристине всегда нравилось его лицо – немного скуластое, с выразительными ореховыми глазами и пухлыми губами капризного мальчишки. Она, пожалуй, смогла бы в него даже влюбиться, если бы не эта его вечная грубость, которой Луис, казалось, просто бравировал, считая такое поведение истинно мужским. Ну а на самом деле подобное позёрство было типично подростковым, Тина прекрасно это понимала и поэтому относилась к Безумному немного снисходительно, мысленно считая его большим ребёнком, в детстве не наигравшимся в машинки и пистолетики.
Нет, конечно, Мигель тоже питал особенную слабость к оружию, но вот что самое интересно, о нём Тина так не думала. Никогда. Потому что Мигель был выше всех этих ребяческих забав. В глазах Кристины он вообще был выше всего, словно находился на каком-то воображаемом пьедестале, и она смотрела на него, высоко задрав голову вверх и затаив дыхание в слепом благоговении, как порой смотрят на богов, веря в их всемогущество. Этот замечательный парень появился в её жизни очень вовремя. Тогда, когда Тина была совсем одна, когда она чувствовала себя брошенной, нелюбимой и никому ненужной. Мама работала с утра до позднего вечера, а маленькая Кристина боялась возвращаться из школы домой, потому что там её изо дня в день ждала одна и та же картина – пьяный, воняющий перегаром отец, валяющийся на диване перед телевизором. Если он просто игнорировал появление дочери – это считалось большой удачей. Тогда можно было незаметно проскользнуть к себе в комнату и сидеть там тихо, как мышка, играя в кукол, подаренных мамой на День Рождения. Но бывали случаи, когда на горе-папашу неожиданно находил воспитательный инстинкт – он начинал активно интересоваться учёбой Тины, требовал показать тетради и, видя, что девочка далеко не вундеркинд, впадал в праведное бешенство. В ход, как правило, шёл традиционный ремень, от одного вида которого Кристина сходила с ума. Теперь уже и не вспомнить, сколько раз она бегала по квартире, рыдая и умоляя папочку её не бить, а потом, в конце концов, убегала на улицу и пряталась, отсиживаясь за гаражами. Именно там её, испуганную и зарёванную, однажды нашёл Мигель.
Тщедушный, неопрятный мальчишка с копной давно нестриженых, курчавых волос и живыми чёрными глазами – таким впервые увидела его Тина.
- Ты что тут делаешь? – Он вёл себя очень уверенно, словно вся эта территория принадлежала лично ему, и девочка в первый момент даже растерялась немного от его хозяйских интонаций в голосе.
- Сижу. – Пискнула она, всхлипнув, и ещё плотнее прижалась к бетонной стене гаража. Вид у неё при этом, наверное, был жалкий и забитый, потому что Мигель сразу же сделал соответствующий вывод:
- Прячешься от кого-то?
Кристина промолчала. Рассказывать незнакомому мальчишке о том, что творится у неё дома, ей было стыдно, однако тот оказался на редкость настырным.
- Тебя обидел кто-то? Чего ревёшь?
- Я не реву. – Обиженно вскинулась Тина и действительно постаралась придать выражению своего лица невозмутимый вид.
- А то не видно.
Больше он ни о чём её не расспрашивал, и это было очень хорошо, потому что прояви он в тот момент своё дотошное любопытство – и Кристина могла замкнуться окончательно. Но Мигель просто понял, что ей сейчас плохо, он почувствовал её страх и одиночество – может быть, благодаря тому, что сам хорошо знал, что это такое – когда о тебе некому заботиться.
- Хочешь, пойдём со мной. – Это предложение в устах Мигеля прозвучало так серьёзно, что девочка в очередной раз опешила:
- Куда?
- На улицу. – Он кивнул себе за спину. – Меня там ребята ждут, мы играем. Будешь с нами?
- Я не знаю… - Она никогда в жизни не дружила с мальчишками, потому что все они были хулиганами и ничего хорошего от них ей ждать не приходилось. Этот оборванец, кстати, тоже выглядел как типичный хулиган, вот только его почему-то Кристина не боялась. Может, потому что видела в его узких, почти азиатских глазах непривычное для пацанов сочувствие.
- Пойдём. – Повторил он уже настойчиво. Шагнул ближе и, наклонившись, взял девочку за руку. – Ты же не собираешься тут до ночи сидеть?.. Не бойся, у меня классные друзья. Как тебя зовут?
- Кристина.
- А я Мигель.
Она послушно пошла за ним следом, уже ни в чём не сомневаясь и ничего не боясь. Ещё толком не зная Мигеля Мендеса, Тина была уверена в том, что он не причинит ей вреда и никому другому этого сделать не позволит. В тот незабываемый день их знакомства она впервые почувствовала себя счастливой – именно там, на улице, среди этих вечно грязных, взбалмошных мальчишек, которые действительно без особого напряга приняли её в свою компанию и с тех пор стали для Кристины настоящей семьёй. Проблемы с отцом постепенно перестали её волновать – ведь дома она теперь не появлялась до прихода матери. Среди ребят девочка чувствовала себя свободной и независимой, и что самое главное – нужной, ведь Мигель всегда был около неё. Он казался взрослее и мудрее своих друзей, несмотря на то, что играл и дурачился наравне со всеми. Тина знала, какой ад царит у мальчика дома, знала про его гулящую наркоманку-мать, очень молодую, но уже полностью опустившуюся женщину, которую сам Мигель не выносил органически. В чём-то они были родственными душами и, может быть, поэтому так хорошо друг друга понимали. Все эти долгие восемь лет.
Так что же произошло сегодня? Почему парень, которого Тина считала своим названным братом, встретил её без радости? Нет, он не грубил ей, был как обычно мягким и ласковым, вот только почему-то у девочки возникло стойкое ощущение того, что её хотят спровадить из тусовки подобру-поздорову.
- Тина… - Мигель снова, по привычке, держал её за руку и проникновенно смотрел ей в глаза. – Я волнуюсь за тебя. Тебе не кажется, что, общаясь с нами, ты подвергаешь себя опасности?
- Что? – В первый миг Кристина едва не лишилась дара речи.
- Наша война с парнями Кватро. – Пояснил он терпеливо. – Ты же знаешь, что это не женское дело.
- Но я в вашей войне и не участвую! – Возмутилась девочка, все ещё слабо понимая, к чему ведётся весь этот разговор.
- Да, но ведь это не важно. Ты проводишь здесь очень много времени, а значит, в любой момент можешь попасть под удар. А мне бы не хотелось, чтобы ты как-то пострадала, ты мне слишком дорога…
Здесь что-то было не так – Кристина это чувствовала. Если Мигель и говорил сейчас от души, то на это должны были существовать какие-то веские причины.
- Но послушай, раньше ведь было всё нормально. Эта война не первый месяц между вами идёт, почему ты только теперь начал так бояться за мою жизнь?
Мигель отвёл взгляд, тяжело вздохнул и, как снова показалось Тине, очень заученно проговорил:
- Потому что я много над этим думал. То, что я позволяю тебе находиться здесь – это большая ошибка. Твоё дело сейчас – хорошо учиться в школе, получать образование. Ты заслуживаешь хорошего будущего, Тина, поэтому будет лучше, если ты перестанешь сюда приходить.
Нет, то ли Мигель откровенно бредил, то ли сама Кристина не улавливала, что вокруг нее творится. В любом случае, то, что он ей предлагал, было страшно и немыслимо себе представить.
- Как это я могу сюда не приходить?! – Девочка в сердцах выдернула руку из тёплой ладони парня. – Здесь мой второй дом! Нет, даже первый! Ты что, не знаешь?! Вы все – моя семья, Мигель, я просто не смогу без тебя и ребят!
- У тебя есть мама. – Тихо напомнил Мигель. – Она ведь хорошая и любит тебя. Не нужно её расстраивать.
- Мама?...
Внезапно Кристина поняла, что происходит. Конечно, решение отправить её домой возникло у Мигеля не на пустом месте, здесь определённо кто-то постарался. Недаром дорогая мамочка уже который день пилила ей мозги своим нытьём, не зря этот чернокожий сержант читал ей вчера нравоучительную лекцию об опасностях уличной жизни. Как она с самого начала не догадалась, во что может вылиться этот заговор двух взрослых, посчитавших себя в праве распоряжаться её судьбой на своё усмотрение и отнимать единственную радость – близких друзей, столько лет подряд заменявших ей семью?! Что ж, их можно было поздравить – своего они добились. Не отыскав управы на саму Тину, подошли с дугой стороны и оказали давление на Мигеля. Теперь она точно это знала. И скорее всего, самое активное участие тут принял именно Бодро, потому что у мамочки вряд ли хватило бы смелости явиться сюда на разборку – вечная тихоня и святоша, она и здесь не сумела проявить свой характер. Как всегда, как давным-давно, когда Кристина так нуждалась в её защите! А Бодро, конечно же, со своей стороны сделал всё возможное, чтобы заставить Мигеля нести всю эту чушь ей в глаза. Сам, по собственной воле он никогда бы ей такого не сказал. Но Кристина не выносила, когда что-то решали за неё, и она была намерена отстаивать свои интересы до конца. И перед матерью, и перед Бодро – главным виновником того, что произошло.
Глава 7
- Ты не в курсе, когда там Мэллой из своего отпуска вернётся? – Грейди вот уже полчаса драил грязные стаканы и блюдца, а гора новой работы перед ним всё никак не уменьшалась. Один её вид вызывал бескрайнюю тоску.
- А что, одному посуду мыть надоело? – Адам видел, как раздражает парня этот неблагодарный труд, однако в воспитательных целях не подходил и не предлагал ему свою помощь.
- Конечно, надоело! Можно подумать, что именно в этом и состоит наше призвание по жизни.
- Говори за себя. Я владелец этого заведения, а ты здесь работаешь и получаешь зарплату, так что всё очень честно. Мытьё посуды входит в твои прямые обязанности.
- Ага, а ты и рад, что нашёл себе такого выгодного помощника, да? Всё равно это нечестно. Когда Мэллой была тут, мы с ней всю работу делили поровну, и посуду мыли вместе, а ведь она такая же хозяйка, как и ты.
- Да, только у Мэллой ты почему-то на свидания не отпрашивался.
Грейди улыбнулся в ответ на это справедливое замечание и впервые не нашёл, что возразить другу. Да, действительно, перед Мэллой он первое время чувствовал себя виноватым и поэтому старался доказать ей, как может и умеет работать. А ведь, как оказалось, для этого тоже требовался определённый навык. И кто только сказал, что мыть посуду умеет каждый дурак? Прежде чем приобрести уверенную ловкость рук, Грейди разбил не одну тарелку. Ну а разносить по столикам заказы, на ходу балансируя полным подносом? Для этого, как минимум, требовалось цирковое образование! Да и вообще, это было так странно и непривычно – изо дня в день с утра до вечера ходить в белом переднике и вежливо, приветливо улыбаться совершенно незнакомым людям. Если бы Грейди ещё каких-то полгода назад рассказали, как будет выглядеть его ближайшее будущее, он бы не поверил – настолько это было далеко от того, чем он привык по жизни заниматься. Впрочем, полгода назад молодой человек вообще строил на своё будущее совершенно другие планы. Но всё вышло по-другому – намного лучше, чем он ожидал, и сейчас ему грех было жаловаться на судьбу. Бодро и так сделал для него всё, что мог, у Грейди вполне хватало совести это понимать. И то, что Адам сейчас говорил, тоже было правдой – даже изображая из себя порой строгого работодателя, он всё равно много и часто ему потакал. Благодаря ему, Грейди успевал не только трудиться в баре, но и подрабатывать инструктором в доджо, что тоже было для него немаловажно и позволяло держать себя в постоянной физической форме. Ну и на свидания к девушкам, конечно, Бодро всегда отпускал его из бара пораньше. Было ли это таким своеобразным искуплением вины за прошлое, Грейди не знал, однако в конечном итоге именно он в таких ситуациях чувствовал себя должником. Вот только признаться в этом Джеймисон мог только самому себе, он слишком не привык быть кому-то за что-то обязанным, а поэтому, даже ворча для вида, продолжал усердно и тщательно мыть посуду.
Удобно устроившись на противоположной стороне стойки, Адам с иронией наблюдал, с какой обречённой физиономией Грейди вытирает блюдца сухим полотенцем. Конечно, вчера почти в это же самое время, настроение у него, наверное, было совершенно другим.
- Как свидание прошло? – Не удержался сержант от вопроса, пытаясь хоть как-то развлечь парня.
- Пролетело как один миг. – Откликнулся тот мечтательно. – Теперь я влюблён в Дженнифер ещё сильнее, чем в первый день знакомства.
- Надолго ли?
- Надеюсь, что да. Она замечательная девушка. Как человек я имею в виду. Ведь это тоже очень много значит, правда?
- Конечно. – Согласился Бодро. – Я даже сказал бы, что это самое важное, только не каждый вовремя это осознаёт. Большинство сперва реагирует только на внешность.
Грейди задумался. Значит, он мало чем отличался от большинства? Если бы Дженнифер была менее привлекательна, у него бы, пожалуй, не возникло тогда спонтанного желания завязать с ней разговор и познакомиться ближе. Но ведь это вовсе не означало, что он бабник, ищущий случайного удовольствия. Ведь, к примеру, Кэтлин, при всём её очаровании, оказалась слишком посредственным собеседником, при каждой их встрече она требовала только секса, но Грейди одного этого было недостаточно. А вот Дженнифер как раз с самого начала произвела на Джеймисона впечатление человека вдумчивого и содержательного. С ней было очень приятно разговаривать – ничуть не меньше, чем любоваться её длинными каштановыми волосами и грустными серыми глазами. Он пока что не мог понять, почему они такие грустные, но очень надеялся со временем заслужить доверие этой девушки.
- Знаешь, - продолжил Грейди мыслить теперь уже вслух, - а мне интересно, из-за чего Дженнифер согласилась со мной встречаться? Ведь если разобраться, то кто я такой?
- А кто ты такой? – Тут же поинтересовался Адам.
- Да я и сам не знаю. То ли официант, то ли посудомойщик. Нет, конечно, можно было соврать и сказать, что это мой бар, в котором я всё делаю сам…
- Тебя это очень угнетает? – Перебил парня Бодро.
- Да в общем-то нет. – Пожал тот плечами. – В принципе, любой труд заслуживает уважения. И если я ей нравлюсь, то для неё не должно иметь значение то, чем я занимаюсь, правда?
Адам не успел ничего на это ответить – входная дверь с силой распахнулась, и в бар уверенно вошла Кристина. Внимательно оглядевшись по сторонам, заметила Бодро и так же целенаправленно устремилась к стойке.
- Тина? Привет… - Дружески начал было сержант, но девочка сходу его оборвала:
- Привет! Большое спасибо за то, что сломали мне жизнь!
Она сказала это громко и вызывающе, глядя прямо в глаза Бодро. Голос её, может быть, и не прозвучал на весь бар из-за играющей в зале музыки и разговаривающих вокруг людей, однако Грейди, занимающийся своими тарелками поблизости, изумлённо оглянулся на странную гостью. Адам тоже выглядел слегка растерянным, хотя примерно представлял себе, что произошло.
- Это ты имеешь в виду мою вчерашнюю беседу с Мигелем? – Всё-таки уточнил он.
- Да. – Кристина яростно встряхнула головой. – Что вы ему сказали? Он теперь не хочет со мной разговаривать! Кто вас просил влезать в наши отношения и всё портить? Мой лучший друг отказался от меня по вашей вине!
- Я виноват… - Адам осёкся, обнаружив Грейди прямо около себя. Увлечённый необычным диалогом, молодой человек сам не заметил, как подошёл к его участникам вплотную, и опомнился, лишь наткнувшись на многозначительный взгляд Бодро.
- А… У меня ещё полно работы… - Сообщил он зачем-то в своё оправдание. – Если понадоблюсь, я неподалёку.
В подтверждение своих слов Джеймисон расположился на другом конце стойки и демонстративно отвернулся. Правда, работа больше не клеилась – слишком интересно было то, что он слышал за своей спиной.
- Это моя мать наплела вам всякой ерунды про Мигеля, да? Почему вы считаете, что она права? Думаете, она сама идеальная? Как давно вы вообще её знаете?
Поток вопросов Тины сбивал Бодро с толку.
- Ты знаешь, что мы с ней вместе работаем…
- А вы в курсе, что она всю жизнь оставляла меня дома одну?!
- Нет, но речь сейчас не об этом…
- А Мигель заботится обо мне! Он единственный, кто это делает вот уже много лет, и после этого вы все мне предлагаете его бросить?! Да я вообще не знаю, как бы я жила и что бы я делала, если бы не он!
Музыку больше никто не слушал. Все посетители бара, как один, увлечённо наблюдали за хорошенькой девочкой-подростком, которая яростно жестикулировала и кричала на взрослого мужчину так, что чистые стаканы, висевшие над стойкой, жалобно звенели, отзываясь на её высокий голосок. Вместе со всеми эту пламенную речь слушал и Грейди. Слушал – и не мог понять, отчего его так волнуют слова Кристины. Он впервые её видел и даже толком не знал, о чём вообще идёт речь, но как ни странно, чувствовал, что девочка права в своём гневе. Так, как может быть прав человек, отстаивающий истину. Неспроста ведь даже сам Бодро смутился от такого бурного натиска с её стороны.
- Тина… - Немного придя в себя, он снова попытался объясниться. – Понимаешь, когда твоя мама впервые мне обо всём рассказала, это выглядело несколько иначе… Согласись…
- Мне плевать, как это выглядело! – Тут же парировала Тина. – Мне плевать, что вы думаете! Это не ваше дело и нечего лезть, куда вас не просят, ясно?! Я верну своих друзей, чего бы мне это не стоило, и если вы снова попытаетесь мне помешать, я вас остановлю! Не знаю, как я это сделаю, но вы здорово пожалеете!
Круто развернувшись, девочка быстро направилась к выходу.
- Кристина! - Позвал её Бодро, на что она только нервно отмахнулась, не оборачиваясь:
- Не лезьте в мою жизнь!!!
Громко захлопнулась дверь. В зале долго висела недоумённая тишина. И Адам, и посетители бара молча переваривали то, что сейчас произошло. Первым очнулся Грейди. Быстро врубившись в неловкость создавшейся ситуации, он очень шустро перевёл её на шутливый лад.
- О кей, господа, шоу закончено! Продолжение завтра вечером! – Весело объявил он всем любопытным, после чего сам вопросительно уставился на ошарашенного Бодро:
- Что тут произошло, можешь мне объяснить?
Адам мотнул головой, скидывая с себя оцепенение. Не хватало ещё идти на поводу у малолеток…
- Да ничего особенного…Видел же, девочка не в себе немного.
- Видел. – Кивнул молодой человек. – Только мне показалось, что ты был неправ.
Сам того не подозревая, Грейди попал в точку. Бодро действительно чувствовал себя виноватым, но тем сильнее раздосадовало его замечание друга.
- Шёл бы ты своими делами заниматься. – Огрызнулся он беззлобно. Джеймисон усмехнулся.
- Я занимаюсь. Только у меня всё в порядке. Так что если захочешь рассказать, что это было, я, как всегда, рядом.
Больше парень ни о чём не спрашивал, да и вообще весь оставшийся вечер усердно делал вид, что ничего не произошло, хотя необычная сцена разборки девочки и полицейского упорно стояла перед глазами. А Бодро уже жалел о том, что так бесцеремонно поставил Грейди на место. Скандал с Тиной оставил на душе тяжёлый осадок, и его хотелось куда-то деть, выговориться, убедить себя и ещё кого-нибудь в том, что именно он, а не эта глупая девчонка, поступает так, как надо. И Грейди был бы самым подходящим для этого собеседником. Именно потому, что с самого начала задел Адама за живое, заставив ещё сильнее сомневаться в собственной правоте.
Уже после того, как разошлись последние посетители, закрыв бар на замок изнутри, Бодро всё-таки решился подойти к другу, занятому протиранием столиков.
- Давай поговорим? – Предложение прозвучало почти заискивающе. Молодой человек снова не сдержал ироничной усмешки – руки его при этом продолжали интенсивно работать тряпкой.
- Что, тоже никак успокоиться не можешь?
- Есть немного. – Признался Адам, на этот раз очень искренне, и Грейди, откинув тряпку, наконец-то повернулся к нему лицом.
- Ну тогда давай, рассказывай…
Бодро собрался мыслями и принялся излагать историю Инес Валенс со всеми известными ему подробностями. Всё, начиная от её отчаянной просьбы до его визита на Кей-стрит и знакомства с Мигелем Мендесом. Во всех красках Адам расписал своему младшему другу и ту войну между уличными бандами в мексиканском районе, в самой гуще которой, благодаря собственному легкомыслию, оказалась Тина. Джеймисон слушал, ни разу не перебивая, с детской жадностью вникая в каждое слово сержанта, а тот, в свою очередь, раскладывая всё по полочкам, старался оправдаться перед самим собой и доказать парню, что поступает так, как и должен поступать полицейский в столь критической ситуации.
Когда рассказ подошёл к концу, Грейди, как ни в чем не бывало, вернулся к столикам и принялся ловко закидывать на них перевёрнутые стулья. Адам смотрел на друга выжидающе:
- Ну? Что ты на всё это скажешь?
- Наверное, мне лучше ничего не говорить, Пчёлка.
- Вот даже как? – Почему-то Бодро показалось, что после его объяснений всё станет предельно ясно и понятно, и Грейди с ним согласится. – И почему же?
- Потому что всё не так, как ты себе представляешь. Кристина просто молодец. Она поступает так, как велит ей сердце. Все, кто будут ей мешать, станут её врагами. И ты, и её собственная мама тоже. Вам бы следовало подумать хорошенько и поменять свою тактику поведения, иначе вы ничего не добьётесь.
- Интересно… А мне казалось, что я вполне понятно изложил суть проблемы.
- Понятно. Только при этом ты не видишь основной истины.
- Перестань, Грейди! Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать.
Установив последний стул, молодой человек наконец-то обернулся к другу.
- Ладно…Назови мне хотя бы одну причину, почему эта девочка должна тебя слушать?
Бодро опешил:
- Да потому что я прав! Я старше, я полицейский – масса причин, выбирай любую!
- Нет-нет-нет, - Грейди, смеясь, покачал головой. – Ты снова ничего не понял. Скажем так… Вот я, например. Если бы мне кто-нибудь сейчас сказал, что с тобой опасно дружить, я бы ни за что не поверил.
Адам не сразу переварил эти слова, поэтому попытался возразить:
- Потому что это неправда!
- Вовсе не поэтому. Просто ты заботился обо мне, когда я был ребёнком, и я доверяю тебе. Вот так же и Кристина доверяет Мигелю.
- Но это абсолютно разные вещи! – Стоял на своём Бодро. – Как можно сравнивать? Мигель опасен, реально опасен для этой девочки…
- Господи, да почему же? – Грейди вернулся к стойке, возле которой удобно расположился друг, и сам уселся рядом на табурет. Его очень забавлял весь этот спор. – Только потому что ты так считаешь?... Перестань, Пчёлка. Вспомни-ка лучше, кем я был во Вьетнаме? Семилетним ребёнком, потерявшим свою семью. А кем был ты? Американским пехотинцем, тренированным убийцей, так ведь? Ты каждый день кого-то убивал, и я прекрасно об этом знал, но для меня это не имело никакого значения, потому что ко мне ты всегда был добр. Я верил тебе больше, чем самому себе, и был уверен на сто процентов, что мне ты никакого зла не причинишь, даже более того – сам спасёшь от любой беды. Вот и Тина…
- Да, всё верно… Очень похоже… - У Адама не хватило духа выслушать эту речь до конца. Каждый раз, когда приходилось вспоминать их общее прошлое, он чувствовал себя болезненно-беззащитным, а сейчас – ещё и слепым. Не увидеть таких элементарных вещей! Не попытаться посмотреть на ситуацию глазами девочки, о которой действительно все эти годы фактически никто не заботился. Никто, кроме этого крайне неприятного парня. Да, он мог быть кем угодно и каким угодно – для своих врагов, но ведь даже сам Адам уже имел возможность убедиться в том, что своими друзьями Мигель по-настоящему дорожит. И они, скорее всего, платят ему той же монетой…
- Тогда… Я и правда должен был по-другому с ней разговаривать с самого начала. – Бодро устало вздохнул. – Чёрт, и почему всё это свалилось именно мне на голову?
Изображая друга, Грейди состроил важную гримасу:
- Ну ты же всегда прав! Потому что ты старше, потому что ты полицейский. Масса причин, выбирай любую!… - Он помолчал, дав Адаму возможность посмеяться над самим собой, а потом продолжил уже серьёзнее. – Может быть, всё дело в том, что очень важно, когда в целом мире находится хоть один человек, готовый тебя спасти?
Безусловно, молодой человек знал, о чём он говорит. И многое понимал. Почему-то Адам часто забывал о том, какую тяжёлую жизнь прожил Грейди после того, как они расстались. Его мальчишеский внешний вид и обезоруживающая улыбка порой сбивали Бодро с толку, и ему не в шутку казалось, что его друг ещё слишком молод для того, чтобы верно судить о многих вещах. И каждый раз Адам ошибался. Так же, как и сейчас.
- Слушай, - неожиданно пришло ему на ум, - если уж ты так хорошо разбираешься в психологии подростков, то, может быть, попробуешь поговорить с Тиной сам?
Предложение было весьма неожиданным. Грейди растерянно заморгал:
- Нет…
- Да ладно тебе, попробуй.
- Нет, Пчёлка, я не могу… - Под проникновенным, заискивающим взглядом Бодро Джеймисон осёкся, в глубине души польщенный оказанным ему доверием. – Ну хорошо… Я попробую… Только я ничего не обещаю.
- Я знал, что ты не сможешь мне отказать.
- Конечно, не смогу. Ты всегда этим пользуешься. – Разумеется, Грейди снова шутил. На самом деле, до сих пор Адам ещё ни о чём его не просил. Всё, что творилось у него на работе, обсуждалось тут, в баре, во всех подробностях, но всегда в таких случаях советы другу по старой привычке давала только Мэллой. Молодой человек в основном крутился рядом и молча слушал, считая, что всё это – не его ума дело. И вот, оказалось, что помощь его всё-таки нужна. Это не могло не радовать. Значит, его миссия по жизни заключалась не только в этих грязных тарелках, и чем-то он действительно мог быть полезным Бодро.
- Эй! – Прерывая затянувшееся молчание, окликнул парня Адам. – Между прочим, мою жизнь тоже кто-то спасал. Кто-то, кто однажды помог мне выбраться из джунглей. Кто-то, очень похожий на тебя.
- Серьёзно? – Грейди легко подхватил эту игру. – А я-то всё думаю, где я тебя раньше видел?
- Иди-ка ты отсюда. – Беззлобно послал его Бодро в ответ, и оба рассмеялись друг над другом. Только после этого Джеймисон сообразил, что из последнего предложения Адама можно тоже извлечь выгоду и не замедлил уточнить:
- Значит, я и завтра смогу закрыть бар пораньше? В качестве бонуса за помощь в твоём нелёгком деле?
Можно было возмутиться этой наглости, однако у Бодро сейчас было не то настроение, чтобы брюзжать.
- Можешь. – Согласился он снисходительно, и в ответ заработал радостный тычок в плечо.
- Спасибо, босс! Я всегда знал, что ты у меня самый лучший!
Видела бы это Мэллой! Адам как всегда слишком поздно подумал о том, что он, должно быть, напрасно так часто идёт у Грейди на поводу. Со временем такое злоупотребление дружбой могло войти у парня в привычку, однако подобные нехорошие мысли Бодро тут же постарался от себя прогнать. Всё равно отказать он бы не сумел – этот мальчишка обладал потрясающей способностью играть на его чувствах. Возможно, он делал это и не нарочно, но в результате любых их споров Адам, как правило, уступал первым. Да, ему хотелось, чтобы Грейди было хорошо и комфортно, и заботиться об этом он до сих пор считал своим долгом, как когда-то двадцать лет назад. Ребёнок, которого Бодро опекал во Вьетнаме, и теперь был привязан к нему всей своей душой. Так действительно, стоило ли удивляться поведению Кристины? Вот Грейди понял её сразу – ему для этого не пришлось прилагать никаких моральных усилий. Наверное, между ним и Тиной было что-то общее, а именно – уличная жизнь, диктующая беспризорным детям свои правила поведения. Грейди знал об этом не понаслышке, и у него определённо имелся шанс найти с Кристиной общий язык. Адам ещё не мог точно сказать, правильно ли он поступил, попросив парня о помощи, но очень надеялся, что Грейди справится. Тем более что другого варианта повлиять на упрямую девочку просто не существовало…
Глава 8
Слава богу, что в мексиканском районе Портленда была всего лишь одна школа, иначе на поиски Кристины Грейди пришлось бы потратить намного больше времени, а перспектива такая его совершенно не радовала. Он вообще до сих пор не представлял своего разговора с девочкой, да и не старался заранее искать какие-то специальные слова, очень рассчитывая в душе, что всё придумается и сложится по ходу общения.
Большое, кирпичного цвета здание школы выглядело вполне ухожено и добротно, несмотря на то, что за пределами сетчатой ограды царил всё тот же, давно привычный взгляду хаос заброшенных, бедных улиц. Вечный мусор на асфальте, разноцветные, кричащие граффити на бетоне забора – буквально всё указывало на то, что местные обитатели отнюдь не обременены грузом высокой культуры и воспитания. Впрочем, Грейди чувствовал себя здесь как рыба в воде – это был его мир, в котором он когда-то вырос. Мир, где правит только сила и твёрдость характера, где подростки выживают, только сбиваясь в стаи, подобно волкам. Беспризорничая в трущобах Далата, Грейди сам был таким же. Правда, времена тогда сильно отличались от нынешних, да и послевоенный, разрушенный Вьетнам не шёл ни в какое сравнение даже с самым запущенным американским городом наших дней.
Устроившись на своей любимой «Хонде» прямо возле ограды, в ожидании Тины, Джеймисон внимательно рассматривал снующих мимо учеников и, в который раз прокручивая в голове вчерашний рассказ Бодро о подростковой войне, пытался понять, чего же ей, современной молодёжи, не хватает в этой жизни? Вот они, беззаботные, весёлые, лёгкие – новое поколение, не знающее настоящей беды, знакомое с войной только понаслышке и из учебников истории… Ни одному из них Грейди никогда не пожелал бы тех кошмаров, что выпали на его долю в их возрасте. Он и себе такую судьбу не выбирал, и ни за что не стал бы искусственно придумывать такие опасные игры только ради того, чтобы избавиться от скуки и однообразия. Жизнь сама навязала ему эти правила игры и заставила бороться. А вот у этих ребят было всё, пусть и не с избытком, но того, что они имели, вполне хватало для нормального существования. И, тем не менее, спокойно им не жилось…
«Интересно, как же они все, враждуя между собой, учатся в одной школе?» – Недоумённо размышлял молодой человек. Ему навстречу не спеша шагала четвёрка парней в банданах. Развязные, уверенные, явно считающие себя хозяевами на этой территории. К какому клану они принадлежали? Ребята с Кей-стрит или ребята Кватро? Навскидку не определишь… Заметив на своём пути Грейди, они, во всяком случае, проявили к нему только вполне здоровое любопытство, без единой капли агрессии.
- Классный мотоцикл. – Одобрительно хмыкнул смуглый худой верзила и, бесцеремонно похлопав «Хонду» по сиденью, так же вразвалку двинулся к дороге вместе со своей свитой. Там, возле обочины, их ждала машина – симпатичный красный «фольксваген», возможно, уже и не первой свежести, но очень ухоженный и ещё не ржавый. Крутые... Грейди проводил их снисходительным взглядом, пытаясь угадать, кому принадлежит машина, однако подростки и не думали никуда уезжать. Более того, они даже садиться в «фольксваген» не собирались – синхронно, как один, все четверо вскарабкались на капот, словно кого-то ожидая. Как хищники – добычу… Доблестные воины… Но всё-таки кто? Кей-стрит или Кватро? И неужели они всерьёз хотят устроить разборку с врагами именно тут, перед школой? Грейди оглянулся на залитое солнцем здание – по ступенькам спускались толпы мальчишек и девчонок. Маленькую тонкую фигурку Тины в лёгкой кремовой кофточке и коротких серых шортиках Джеймисон узнал издалека и, сразу же позабыв о мрачной четвёрке в банданах, бросился ей навстречу.
- Кристина!
Девочка остановилась, удивлённо глядя на смутно знакомого ей высокого парня. Густая копна тёмных, волнистых волос, светло-голубые глаза… Где-то совсем недавно она определённо видела это выразительное и очень запоминающееся лицо… Совсем недавно, при весьма неприятных обстоятельствах…
- Я Грейди из бара «У Мэллой», помнишь?
Ах, ну конечно! Как она могла забыть? Это же бармен, который всё время маячил за спиной у Бодро и усиленно пытался делать вид, что ему не интересно, о чём они говорят… Кристина не собиралась изображать перед ним любезность.
- Чего тебе надо? Я уже сказала Бодро всё, что о нём думаю, пусть он катится ко всем чертям! Так и передай ему!
- Я не буду ничего ему передавать. – Честно предупредил её Грейди, - Я здесь вообще не для этого.
- А для чего тогда?
Тина держала в руках грязный баскетбольный мяч – очень осторожно, стараясь не прижимать к себе, чтобы не испачкать светлую кофту. Джеймисону показалось, что это доставляет девочке дискомфорт и поспешил забрать мяч себе.
- У тебя есть время поговорить?
- Вообще-то нет, я кое-куда тороплюсь. – Ей не очень понравилась его бесцеремонность.
- Хорошо, тогда прогуляемся вместе и поговорим по пути. – Покладисто согласился Грейди. Тина не возразила, однако, стремясь в очередной раз доказать свою независимость, решительным жестом отобрала у парня свой мяч. Не нужны ей никакие оруженосцы и рыцари, тем более такие, которые действуют по каким-то своим соображениям, а не от души, как Мигель...
…Четвёрка ребят, расположившихся на капоте «фольксвагена», внимательно смотрела вслед удаляющейся от школы парочке и откровенно забавлялась.
- У девочки с Кей-стрит появился новый приятель. – Первым выразил общую мысль вслух смуглый верзила Антонио Кватро. – Очень интересно… Не хотите посмотреть, что из всего этого выйдет?
Друзья хотели. Всегда интересно узнавать о своих противниках что-то новое и из ряда вон выходящее, а в данном случае так оно и было. Парень на красавице «Хонде» не имел ничего общего с местными, да и выглядел намного взрослее. Антонио был бы не против посмотреть, как относится к этой странной дружбе Мигель Мендес, и может ли вся эта ситуация в целом как-то сыграть им на руку. Спрыгнув с капота, Кватро быстро юркнул в машину, и все остальные, как по команде, последовали его примеру. Можно было не торопиться – и Тина, и её новоявленный кавалер брели медленно, будто прогуливались вдоль ограды, и очень мирно друг с другом беседовали. Чтобы наблюдать за этой идиллией было вполне достаточно первой скорости…
- Знаешь, Тина, в этом нет ничего удивительного или сверхъестественного. Родители – на то и родители, они всегда переживают за своих детей…
- В моём случае переживает только мама. А отцу всегда и на всё было плевать. Он пьёт, поэтому они давно не живут вместе…
- Правда?... Жалко…. – На самом деле, жалко было одного – Кристина не любила своих родителей. Отца ненавидела, а к матери была равнодушна – это слишком откровенно читалось в её словах и интонации голоса. Ей, похоже, вообще было плевать на всех и вся, кроме своих друзей.
- А мои родители оставили меня очень давно. – Счёл нужным признаться Грейди. – И после этого меня какое-то время воспитывал друг, который спас мне жизнь. Наверное, для него это было непросто, но так уж получилось. Он в каком-то плане заменил мне семью…
- Так и должно быть. Это жизнь. – Кристина задумчиво смотрела вдаль, ещё не совсем понимая, к чему клонит её собеседник. Молодой человек собрался мыслями и пустил в ход первую из них:
- Да, но вот если бы моя жизнь благодаря нашей с ним дружбе, подвергалась серьёзной опасности, думаю, ему бы это совсем не понравилось.
Реакция девочки была очень предсказуема.
- Ты сейчас прямо как Бодро говоришь. – Вряд ли в её устах это звучало как похвала, но Грейди постарался оставаться невозмутимым.
- Возможно. Ведь он иногда бывает прав.
- В чём он прав?
- В том, что твоя дружба с Мигелем рано или поздно подставит тебя под удар.
Безусловно, Америку он ей этим не открыл, такое Кристине говорили и прежде. Однако ответ девочки поверг Грейди в замешательство.
- Ну и что? Может, меня это не волнует.
- Ты хочешь умереть? – Джеймисон повысил голос, сам того не замечая, и Тина вызывающе вскинула голову, глядя ему в глаза:
- Вполне возможно. Чем так особенно хороша жизнь?
- Только тем, что она лучше смерти! Этого, по-твоему, мало?
Они остановились, оба охваченные возмущением и злостью. План Бодро летел в тартарары и разбивался всё о тот же пылкий юношеский максимализм, против которого не действовала никакая логика и здравый смысл. Если сперва этот чрезмерно вежливый парень Тину просто раздражал, то сейчас вызывал настоящее презрение, и она предпочла высказать ему это в лицо:
- Это ты так думаешь? С ума сойти, какое благоразумие! Ни я, ни мои друзья не боимся смерти! А ты? Сколько тебе лет, что ты так цепляешься за жизнь? И что ты вообще о ней знаешь?
Грейди выслушал этот град упрёков на удивление спокойно. Обидно ему не было, скорее даже наоборот – наивная девочка будила в нём глубокое сострадание. Именно тем, что как раз она ничего ещё не знала о жизни.
- Я тебе уже говорил, что родители меня оставили. – Тихо произнёс молодой человек. – Так вот, их убили у меня на глазах, когда мне было всего семь лет. Очень давно, в чужой стране…
- Ой… - Кристина вспыхнула и сконфуженно покраснела. – Извини… Я не знала…
- Ничего…Это было очень страшно, но вот знаешь… Умирать мне не хотелось. Поэтому поверь мне на слово, Тина, жизнь стоит того, чтобы её беречь. Торопить смерть глупо…
Девочка подавленно молчала, в душе проклиная себя за бестактность. Но откуда же она, в самом деле, могла знать о том, что этот парень пережил столь ужасную трагедию? Такой улыбчивый и позитивный, с такими добрыми, ясными глазами, в которых она только сейчас, задев его чувства, смогла разглядеть глухую боль. И ведь он, слава богу, совсем на неё не сердился.
- Эй, Тина! Что ты здесь делаешь? – Неловкая тишина между Грейди и Кристиной разбилась от звука этого довольно спокойного голоса. Рядом с ними стоял Мигель. Охваченный живым любопытством, он даже тёмные очки с лица снял, чтобы как следует рассмотреть эту странную картину. Грейди было не менее интересно увидеть предводителя подростков с Кей-стрит. О том, что это он и есть, догадаться было несложно – Мигель стоял впереди, как любой лидер. Четверо его друзей до поры до времени гурьбой топтались невдалеке, под деревом, то ли укрываясь таким образом от палящего дневного солнца, то ли намеренно ожидая, пока не понадобится их помощь. Милая компания…
- Я иду домой. – Невозмутимо откликнулась Кристина, но Мигеля вовсе не это сейчас беспокоило.
- Зачем ты с ним разговариваешь? – Кивнул он в сторону Грейди. – Бодро – мой враг, ты в курсе?
- При чём тут Бодро? – Не поняла девочка. – Вы же мои друзья, а его я совсем не знаю.
«Действительно – при чём? – Удивился было Джеймисон. – У меня на лбу что ли написано, что я имею отношение к Бодро?»
Впрочем, недоумение его было совсем недолгим. Четвёрка парней наконец-то оторвалась от дерева и решила присоединиться к Мигелю, чтобы тоже узнать, в чём дело. Одного из них Грейди узнал сразу…
- Тина, qu; pas;? – Луис вышел вперёд, широкими плечами своими разом загородив всех остальных.
- Безумный, привет! – Весело поздоровалась с приятелем Кристина и, зная о слабости парня к баскетболу, кинула ему в руки свой мяч.
- Что у тебя с этим выродком? – Безумный резко крутанулся, словно в игре, и молниеносным движением бросил мяч Грейди, рассчитывая застать его врасплох. Затея не удалась – реакция у Джеймисона была отменная, и мяч он ловко поймал. Наблюдавшая за этой сценой Кристина не знала, что ей думать.
- Луис, да что с тобой такое? Ты же совсем его не знаешь!
- Отлично знаю. – Луис снова терял над собой контроль и ничего не мог с собой поделать. Ещё слишком свежо было в памяти происшествие на бензоколонке, и желание отомстить за минувшие два дня никуда не испарилось, а тут судьба, словно нарочно, подбросила ему такую удачную возможность. И что с того, что этот парень умеет махать ногами как Брюс Ли? Сегодня Безумный был не один, и это давало ему большое преимущество перед противником.
- Тебе не кажется, что тогда мы не закончили? – Уже в самом этом вопросе слышалось столько угрозы, что вполне можно было забеспокоиться. Однако парень, как и прошлый раз, даже не шевельнулся. В его пристальном взгляде Луис уловил издёвку в свой адрес и окончательно рассвирепел.
- Сейчас получишь. – Пообещал он и, больше ни о чём не думая, ломанулся на врага.
- Мигель! – Кристина с мольбой посмотрела на лидера, но тот даже не попытался остановить своего лучшего друга. Более того, спокойно отошел к стальной сетке ограды и, скрестив руки на груди, остановился там как зритель, ожидающий какого-то занимательного шоу. Знал – Безумный всё равно не угомонится, пока не отыграется за недавнее поражение, и великодушно разрешал ему это, если и не справедливости ради, то хотя бы назло Бодро.
Едва заметив ненормального качка в компании ребят, Грейди уже понял, что нового столкновения не избежать. Нельзя сказать, чтобы перспектива этого очень его взволновала, скорее слегка раздосадовала. Он шёл сюда с добрыми намерениями – поговорить с Кристиной и только, и уж никак не ожидал, что миссия его обернётся банальной дракой. Но выбора ему, как всегда, никто не предоставил.
Первое, что сделал Джеймисон, реагируя на атаку Луиса – освободился от мяча, запустив им прямо в парня, что, конечно же, было равносильно воланчику, брошенному в разъярённого быка. Гомес не остановился – в его планы входило с разлёта наградить противника сочным ударом кулака по челюсти и тем самым отправить его в глубокий нокаут, но Грейди сумел разгадать незатейливую мысль Безумного – перехватил его руку в движении и, с силой дёрнув её на себя, заставил нападающего пролететь на пару футов вперёд и грохнуться ничком в траву. Хорошо, конечно, если бы на этом всё и закончилось, однако сдаваться так легко Луис не собирался. Там, куда он вполне удачно приземлился, возле ограды, весьма кстати обнаружилась длинная увесистая цепь – отличный подарок судьбы, которым сам бог велел воспользоваться. Каким бы крутым каратистом ни был этот урод – против такого оружия он будет бессилен что-либо сделать. О том, что этим оружием человека можно убить с одного удара, Безумный не думал – по сравнению с войной между ними и парнями Кватро это был всего лишь незначительный бытовой эпизод.
Когда Луис подскочил с травы, сжимая в руках цепь, Грейди понял, что игрушки закончились. Это было слишком серьёзно и очень опасно – мальчик зарвался и потерял голову. Слава богу, у Джеймисона мозги работали трезво и ясно, благодаря этому ему удалось не поддаться панике. В его жизни и не такое бывало. От первого удара молодой человек умудрился уйти в бок – цепь просвистела над ухом, но прошла мимо. Это дало ему возможность выиграть несколько важных секунд для того чтобы быстро расстегнуть на поясе ремень и рывком выдернуть его из брюк. Разумеется, это была не бог весть какая защита – новый удар, обрушившийся ему на голову, Грейди отвёл от себя лишь чудом, но конец тяжёлой цепи всё-таки успел вскользь садануть его по лбу. Боль заставила Джеймисона выронить ремень и в то же время ещё сильнее его распалила, теперь он действительно был зол – воспользовавшись тем, что Луис, осмелев, подобрался к противнику слишком близко, нанёс ему два мощных удара ногой, в грудь и в голову. Полностью профессионально, словно на ринге – Безумный толком не смог сообразить, что произошло, как, оглушённый, уже лежал там же, на траве, так и не выпустив из рук своё верное оружие.
Эдуардо Суарес ринулся в бой, едва Грейди перевёл дыхание. Он никогда не слыл силачом и вступить в схватку его заставило больше чувство солидарности, вот только Джеймисону было уже всё равно – довели его эти буйные тинэйджеры конкретно. Ни одного из них жалеть он не собирался, а поэтому, поймав Эдуардо в крепкий захват, без особого труда перекинул его через плечо. Парень кувыркнулся по траве и довольно резво подскочил, полный решимости сражаться дальше. Грейди не дал ему такой возможности – серией быстрых, чётких ударов ногами вернул его в исходное положение, а когда Эдуардо снова попытался встать, с размаху футбольнул его как тот многострадальный мяч, туда, где всё еще валялся контуженный Луис. Отдышался и тут же, не разжимая кулаков, с готовностью обернулся к остальным:
- Кто следующий?
Как ни странно, желающих больше не нашлось. Федерико и Фернандо Рамиресы, растерянные и впечатлённые, молча топтались возле своего предводителя. Сам Мигель так же не двинулся с места, только вот в руке его словно сам собой откуда-то вдруг появился блестящий на солнце «пустынный орёл».
- Я. – И голос Мендеса, и весь его вид выражал абсолютно неуместное в этой ситуации хладнокровие. Щёлкнул взводимый курок, и Кристина, до сих пор наблюдавшая за всем происходящим из-за дерева, в панике метнулась к Джеймисону:
- Мигель, не надо!
Теперь они оба были под прицелом. О том, какую траекторию выберет пуля, если Мигель решит выстрелить, оставалось только гадать.
- Тина, не об этом ли я тебя предупреждал? – Нарочито громко и демонстративно обратился Грейди к девочке, но она, казалось, его не слышала.
- Мигель!
- Тина, иди домой. – Скомандовал тот властно.
- Да, Тина, лучше иди. – Подхватил Джеймисон. Кристина колебалась. Ей всё ещё казалось, что она способна как-то повлиять на ситуацию и изменить её в лучшую сторону. Однако ни Мигель, ни Грейди сейчас не нуждались в участии девочки. Эта драка в какой-то момент уже перестала быть общей и сама собой перетекла в дуэль, где чьё-либо вмешательство было просто неуместно. Именно поэтому братья Рамиресы как вкопанные застыли около ограды, взволнованно ожидая, чем всё это кончится, а Мигель по-прежнему смотрел на Тину, теперь только взглядом приказывая ей отойти. Она не могла ему не подчиниться. Не могла, потому что знала – Мигель беспокоиться за неё и не хочет подвергать её жизнь опасности. Словно под гипнозом девочка медленно двинулась навстречу своим друзьям.
- Иди домой. – Повторил ей Мигель, и, дождавшись, пока Кристина выполнит его указание, снова всё своё внимание сосредоточил на чужаке, только что посмевшем посягнуть на самое святое – на его друзей. Мендесу было плевать, что этот парень имеет какое-то отношение к полиции. Здесь была его территория, которую он имел полное право охранять так, как ему хотелось, и сейчас юноша был вполне готов нажать на спусковой крючок, тем самым закрепив за собой статус победителя… Однако что-то мешало ему это сделать. Может быть, пристальный взгляд парня, в котором не было ни капли страха?
- Смотри не промахнись. – Голос его тоже был спокойным и ровным, и это сбивало Мигеля с толку. Мало кто способен не нервничать, стоя фактически под дулом пистолета – юноша, по крайней мере, таких людей прежде не видел. Это заставляло его тянуть время, внимательно изучая столь редкостный экземпляр. Полный дурак? Или отчаянный храбрец? Откуда столько презрения и вызова в глазах? Он ведь прекрасно знает о своей полной беспомощности перед оружием. А вокруг было тихо. Очень тихо…
«Идиот… Я же могу прикончить тебя одним выстрелом… Неужели ты думаешь, что моя рука дрогнет в нужный момент?» - Мысль, слишком красноречиво отразившаяся на смуглом лице Мигеля, тут же нашла безмолвный отклик, который он прочитал без труда:
«Какой крутой! С кучей друзей и пушкой в руках… Это твой любимый способ решать проблемы?»
«Не нарывайся… Здесь я решаю, что мне делать, и я по любому буду прав…»
«Неужели? – Снова эта невыносимая усмешка. – Чего же ты до сих пор ждёшь?»
А ведь действительно, чего он ждал? Какого-то незначительного повода, чтобы спустить курок? Или всё-таки естественного человеческого испуга? Любое проявление слабости начисто лишило бы парня всех шансов, но… то, как он себя вёл, невольно вызывало уважение. И презрение его было вполне обоснованным: проще всего справиться с безоружным человеком выстрелом в упор. Только подвига в этом никакого нет и чести победителю никакой не делает.
- Убирайся отсюда. – Скрывая досаду, Мигель опустил пистолет, но тут же вскинул обратно, услышав в ответ:
- Вы все – самоубийцы. – Грейди уже понял, что подросток не выстрелит. Если бы собирался – сделал бы это сразу, не раздумывая. Чувствовать себя мишенью было очень неприятно, однако показывать свои чувства этой волчьей стае было ещё более убийственно, молодой человек знал об этом не понаслышке. Мальчишкой он сам был таким же – в борьбе за место под солнцем мог перегрызть глотку любому, осмелившемуся косо на него посмотреть. Хорошо, что дружба с Гэри Торри вовремя и основательно прочистила Грейди мозги, иначе неизвестно, чем бы он кончил свою жизнь. Наверное, постепенно скатился бы на самую нижнюю ступеньку эволюционного развития, до конца дней своих оставшись озлобленным уличным отморозком.
Сейчас, глядя на этих ребят, Грейди лишний раз с благодарностью вспомнил своего друга и учителя. Теперь он прекрасно понимал, как САМ выглядел в глазах Гэри много лет назад. С горечью в душе пришло осознание того, что сделать тут уже ничего нельзя – этих детей совершенно некому было воспитывать, они медленно деградировали, сами того не замечая и, несмотря ни на что, их было по-своему жалко. Впрочем, и жалость свою здесь показывать было смертельно опасно – об этом Грейди тоже знал по собственному опыту. Злость, презрение, равнодушие, только НЕ ЖАЛОСТЬ, способная взорвать неустойчивую подростковую психику как горящая спичка – порох. Он и без того сейчас играл с огнём – всё так же, под прицелом «пустынного орла» невозмутимо поднял с травы свой ремень, перекинул его себе через шею и, повернувшись, не спеша пошёл прочь.
Сзади по-прежнему было тихо… Выстрелит или нет?...Всё может быть… Каждый шаг, отдаляющий Грейди от компании ребят, был равноценен ходьбе по канату над пропастью, однако, даже инстинктивно ожидая выстрела в спину, молодой человек шёл спокойно и раскованно, ничем не выражая своего внутреннего напряжения. Он так и не увидел, как Мигель, тихо чертыхнувшись, опустил руку вниз…
- Ну и придурки. – Антонио Кватро понял, что разборка подошла к концу, и неохотно потянулся за ключом зажигания. – Они перестреляют друг друга сами раньше, чем мы до них доберёмся.
- Разве это плохо? – Усмехнулся сидевший рядом парень по имени Хайме. – Нам меньше работы и меньше риска.
Кватро смерил приятеля уничтожающим взглядом:
- Ты что, тоже придурок? Мы же договорились, что сегодня покончим со всем этим раз и навсегда. Если убрать Мендеса, вся территория будет нашей, и я не собираюсь ждать, пока его замочит кто-то из своих.
Красный «фольксваген» плавно тронулся с места и бесшумно покатил по дороге в сторону Гриппи-авеню…
Глава 9
После драки, как известно, кулаками не машут. Сейчас можно было сколько угодно кусать локти, упрекая себя в безответственности – того, что произошло, уже ничто не могло изменить. И, тем не менее, Адам с большим трудом держал себя в руках. Он, конечно, ожидал, что сразу после встречи с Тиной Грейди явится к нему на работу, чтобы рассказать о результате беседы, однако никак не рассчитывал услышать от него такое. И как у него только волосы дыбом не встали на голове? Мало того, что молодой человек был сильно на взводе, его лоб над левой бровью даже издали отсвечивал нездоровой синевой, наводя Бодро на самые тревожные мысли.
- Лёд есть? – Поинтересовался Джеймисон первым делом. Дар речи к Адаму вернулся только когда Грейди сам отыскал в здании Управления холодильник и вернулся к столу сержанта, прижимая к голове завёрнутый в пакет лёд.
- Что это было? – Внятнее выразить свой вопрос на тот момент не получилось, и младший друг понял его по-своему:
- Это – цепь. – Пояснил он на удивление бесстрастно.
- Какая ещё цепь?
- Обыкновенная. Длинная и тяжёлая. Ничего особенного на самом деле, до свадьбы заживёт.
То ли Грейди над ним издевался, то ли подобные вещи были для него вполне нормальным явлением. Ни в то, ни в другое очень не хотелось бы верить.
- Ты снова с кем-то подрался?
- Тебе большой привет от Мигеля. Только что я имел счастье с ним познакомиться лично, а заодно и с некоторыми его приятелями. Ты не говорил мне, что тот парень с бензоколонки имеет отношение к компании с Кей-стрит.
- Ты что, видел Луиса? – Ужаснулся Бодро. Грейди многозначительно поднял глаза к своей руке, сжимающей пакет со льдом:
- Ага. Мы очень мило пообщались, как видишь. Слава богу, серьёзно никто не пострадал.
Только этого ещё не хватало! А ведь действительно, отправляя друга к Кристине, Адам даже не предупредил его о том, что Луис Гомес может оказаться где-то поблизости. Да что там говорить, он и сам об этом забыл, иначе сто раз подумал бы, прежде чем дать Грейди такое поручение! Хотя, кто же знал?... Просьба сама по себе была такой безобидной!
- Подожди-ка. Давай по порядку… - Бодро постарался успокоиться. – Ты говорил с Кристиной?
- Да, я встретил её возле школы, как ты сказал. Мы поговорили, а потом появились её друзья, и мне пришлось отправить Кристину домой. Драка возникла не по моей инициативе, можешь мне поверить.
Адам охотно верил, но легче ему от этого почему-то не становилось.
- Значит, ты отправил Кристину домой… Что было дальше?
- Дальше? Всё в порядке. Я уже сказал, что в результате драки никто не пострадал.
- Хорошо… - Как Бодро не пытался скрыть своё негодование, эмоции слишком красноречиво отразились на его лице – Грейди наконец-то отнял лёд от своей головы и приблизился к столу, за которым сидел старший друг.
- Что-то я не понимаю, чего ты так переживаешь в таком случае?
Он не понимал…
- Чего я переживаю?.. А я тебе сейчас объясню. Я столько усилий приложил, объясняя девочке, насколько опасные у неё друзья. И что же в результате? Мой друг, оказывается, ничем не лучше. Так же запросто встревает в драки и считает это вполне нормальным явлением. Просто потрясающе!
Грейди показалось, что он ослышался. От обиды в первый момент перехватило дыхание, зато тупая боль от удара сразу отошла на задний план.
- Ушам своим не верю… Ты это серьёзно говоришь? Тебя очень волнует то, что я встрял в драку? А то, что мне в лицо направили пистолет, по-твоему, нормально? Почему бы тебе в первую очередь не побеспокоиться, все ли в порядке со мной?
Адама это очень здорово волновало, но именно из-за этого он так и психовал.
- От тебя всего лишь требовалось поговорить с девочкой! И ничего больше!
- Интересно, а что я должен был делать? На меня напали четверо парней!
Бодро подался вперёд:
- Они – безмозглые подростки, а ты взрослый человек! Ты должен был контролировать ситуацию!
- Контролируй её сам! Ты – полицейский, тебе по должности это положено! А я всего лишь твой друг, который вообще не должен был во всё это вмешиваться!
По-своему Грейди был прав. Вовсе не ему принадлежала идея встретиться с Кристиной, следовательно, на приключения он не напрашивался, но Адам злился и ничего не мог с собой поделать. В глубине души ему всё ещё отчаянно хотелось верить в то, что общаясь с ним, Грейди искоренит в себе эти пресловутые уличные замашки и станет серьёзным, ответственным мужчиной, но тот будто назло умудрялся доказывать Бодро обратное на каждом шагу. По своей это воле происходило или нет – не имело значения.
- Что самое интересное, - Адам снова откинулся на спинку стула, - мне всегда казалось, что ты знаешь всё то же самое, что и я. Потому что ты всегда находишься рядом со мной. Слышишь, о чем я говорю, видишь, что я делаю. Я надеялся, что ты чему-то у меня учишься, делаешь какие-то выводы для себя. Ты понимаешь, что меньше всего на свете я бы хотел, чтобы ты пострадал из-за меня? Мне не нужно чтобы ты схлопотал себе новый срок или ещё того лучше – расстался с жизнью по моей вине!
Он снова не заметил, как привстал, охваченный негодованием, и Грейди с яростью дёрнулся ему навстречу:
- Я в порядке! Может, расцелуемся по этому поводу?!
- Извини, в другой раз!
Спор превратился в банальную перебранку и, слава богу, оба это вовремя заметили. Остыли быстро – так же как и вспыхнули, и, устыдившись своей несдержанности, отвернулись друг от друга, приходя в себя. Первым демонстративного молчания не выдержал Адам – ему стоило только покоситься в сторону Грейди и увидеть его обиженную мальчишескую физиономию, как злость испарилась сама собой.
- С Кристиной есть какой-нибудь прогресс? – Окликнул Бодро парня. Тот усмехнулся, всё ещё не желая оборачиваться:
- Не знаю. Я сделал всё, как ты сказал, поговорил и попытался ей всё объяснить. Надеюсь, хоть что-то она поняла, особенно после такого наглядного примера.
- Да уж… У меня бы, наверное, и того не получилось.
Ненавязчивая лесть окончательно подняла Джеймисону настроение, и он наконец-то посмотрел на Адама с прежней искренней улыбкой:
- Интересно, а как бы ты себя вёл вообще, если бы не был полицейским?
- Грейди, я просто не представляю себя не полицейским, поэтому об этом лучше не говорить. – Бодро тепло улыбнулся в ответ. Сама собой разрядилась напряжённая атмосфера. В конце концов, хорошо, что всё обошлось, когда могло быть намного хуже, и стоило радоваться, что Грейди, как всегда, легко отделался. Адам с сочувствием взглянул на его «боевое ранение»:
- Сильно болит?
- Я же сказал, до свадьбы заживёт. Не волнуйся.
Просто ангел – символ кротости и терпения!.. И это стоило только проявить каплю участия…
- В любом случае, спасибо за помощь. Кто знает, может теперь Тина действительно задумается над тем, что вокруг неё происходит.
- Посмотрим. – Грейди огляделся в поисках часов, обнаружил их над входом в Управление и присвистнул. – Ничего себе! Уже почти три часа, а бар до сих пор не функционирует. Мэллой нас точно повесит, когда вернётся, и будет абсолютно права. Поехал я на работу, увидимся вечером в баре!
Бодро не успел ничего ответить, и Джеймисон не успел даже шага сделать в сторону дверей – в помещение вбежала Инес. Едва не сбив с дороги Грейди, подлетела к рабочему столу Адама:
- Сержант! Только что поступил сигнал о том, что на Кей-стрит была перестрелка! Кого-то убили! Я очень боюсь за Кристину!
Лицо несчастной матери выражало вселенскую панику – смотреть на неё было просто невыносимо.
- Не волнуйтесь, я еду туда. – Срываясь с места, коротко бросил женщине Бодро. Грейди по инерции кинулся было следом:
- Я с тобой!
- Нет, твоей помощи на сегодняшний день было достаточно. – Отрезал Адам безапелляционно – у друга даже мысли не возникло возражать. Сердце предательски царапнула досада: теперь его вообще вряд ли куда-то пошлют и что-либо поручат, однако чего стоила эта обида в сравнении с материнской болью? Грейди растерянно посмотрел на одиноко застывшую возле стола Инес – ссутулившуюся, словно постаревшую за каких-то пять минут, и, поймав её затравленный, тоскливый взгляд, ободряюще улыбнулся:
- Не переживайте. Всё будет хорошо, вот увидите…
На самом деле, ничего хорошего сегодняшний день не обещал. Начавшийся с драки, он должен был закончиться чем-то более страшным. Подъезжая к Кей-стрит, Адам ещё издалека заметил ажиотаж возле местной школы – там стояла машина «скорой помощи», толпились люди, и суетилась полиция. Значит, убийство… Такого, кажется, ещё не бывало. Разгром магазина, разборки, но до сих пор без серьёзных жертв. А ведь именно здесь сегодня Грейди столкнулся с компанией Мигеля, который тоже угрожал ему пистолетом. При мысли об этом Адама буквально передёргивало от ужаса, и он в который раз проклинал себя за то, что подверг жизнь своего младшего друга такой страшной опасности. Безбашенность этих подростков реально не знала границ…
Припарковав свой «роллс-ройс» у обочины, Бодро поспешил к месту происшествия. Пробравшись сквозь любопытных зевак и оцепление, он оказался прямо около школьной ограды. Там, раскинувшись на траве, лежало бездыханное тело молодого парня в бандане. Рядом с ним стоял полицейский – мужчина средних лет, и что-то сосредоточенно писал в блокноте.
- Что здесь произошло? – Быстро спросил Адам. Блюститель порядка оторвался от своего занятия, окинул вновь прибывшего сержанта внимательным взглядом и, видимо, сообразив, что имеет дело с коллегой, склонился над трупом.
- Антонио Кватро убит в перестрелке. Мы приехали по горячим следам, но никого уже здесь не застали.
Антонио Кватро… Значит, сам главарь. Бодро не без любопытства осмотрел ещё одну местную легенду, уже не представляющую никакой угрозы для общества. Парень как парень… Дитя улицы…Жалости почему-то не было никакой, только досада за столь глупо загубленную жизнь.
- Это, конечно, парни с Кей-стрит постарались?
Полисмен пожал плечами:
- Всё может быть. Правда, их тут никто не видел.
- А оружие, из которого его застрелили, нашли?
- Пока нет, да и вряд ли уже найдётся. Чувствую, очередное безнадёжное дело…
Бодро так не думал. Потому что убийство лидера – очень серьёзный шаг, и мало кто из «шестёрок» смог бы на такое решиться. Кто-то либо очень смелый, либо полностью отмороженный, но вот кто конкретно? Оставалось только гадать.
Глава 10
Пронзительный вой полицейской сирены оглушил улицу как раз в тот момент, когда Мигель, переводя дыхание, завернул за угол ближайшего дома и там, совершенно без сил, привалился спиной к прохладной кирпичной стене. Успел… Сердце всё ещё с силой колотилось о грудную клетку, норовя выпрыгнуть наружу, стук его больно отдавался в ушах, и это очень мешало сосредоточиться. А расслабляться было нельзя ни в коем случае – опасность до сих пор не миновала. Если легавые додумаются прошерстить окрестности, ему будет крайне сложно объяснить, что он делает в этой подворотне один с пистолетом в руках, да ещё к тому же и раненый.
Мигель с досадой посмотрел на свою ногу. Пуля слегка задела правую икру и, кажется, прошла навылет. Боли, во всяком случае, он в состоянии аффекта пока что особо не ощущал, зато вот брючина в этом месте изрядно пропитались кровью. Чёртов Кватро… Он всегда считал себя самым крутым, и что же в итоге? Их спонтанное соревнование в меткости закончилось явно не в его пользу. Спасибо «пустынному орлу», всё-таки много значит наличие хорошего оружия, которое никогда не подведёт своего хозяина в трудную минуту! Вот только теперь Мигелю не помешало бы поскорее от него избавиться, запрятав как можно дальше, иначе… Иначе даже подумать страшно о том, сколько у него будет проблем. Теперь это не просто пистолет. Это – орудие убийства… Мигелю самому никак не верилось в то, что он сейчас совершил. И ведь не хотел же, правда, не хотел. Вызывающая напыщенность Кватро не будила в его душе ничего, кроме презрения, этого урода и ненавидеть-то было зазорно. Однако у лидера парней с Гриппи-авеню были свои виды на Кей-стрит. Мигель прекрасно знал, что Кватро мечтает подмять под себя его территорию, чтобы стать полноправным хозяином местных улиц, и давно уже ожидал какого-то форс-мажора. Недаром Луис постоянно убеждал друга по возможности не передвигаться по району в одиночку. Мигелю, конечно, была приятна такая забота со стороны Безумного, и всё же следовать его совету он не мог. Лидеру не пристало прятаться от опасности за спинами товарищей. Он обязан сам заботиться о своей команде и собственным поведением подавать наглядный пример остальным. А риск… Риск всегда неизбежен. И какая разница, где и когда ты нарвёшься на свою пулю?
Вот Кватро, скорее всего, и не рассчитывал на то, что сегодня умрёт. Наоборот, он строил серьёзные планы на будущее и надеялся убрать соперника с дороги в своей привычной манере – напав исподтишка, застав Мигеля врасплох одного. Его дружки были поблизости, но даже из машины не вылезли, решив, что их предводитель вполне способен разобраться сам, зато потом, увидев, чем кончилась эта «дуэль» рванули с места происшествия как одуревшие. Их можно было понять – то, что Антонио Кватро приказал долго жить, было видно невооружённым глазом, пуля попала ему прямо в голову. Контрольный выстрел, как в кино… Первый и последний. С одной стороны, всё честно – Мигель защищался. Он убил, пытаясь спасти свою жизнь. Но сейчас он вряд ли мог доказать это полиции. Учитывая, какой дурной славой пользуется их район, да ещё в связи с последними разборками, никто не будет выяснять, кто прав, а кто виноват, но в тюрьму Мигелю не хотелось. Лучше уж красивая гибель в бою. Наверняка среди своих Кватро теперь заочно причислен к лику святых, а он, Мигель, объявлен «вне закона». Но бог с ними, с ребятами Кватро. Они уже далеко, а труп их лидера, окружённый полицией, совсем рядом, буквально через дорогу. Сейчас информацию об убийстве передадут по всем постам, и на всех близлежащих улицах усилит свою бдительность патруль. Мышь не проскочит, а уж раненый парень с «пустынным орлом» тем более…
Мигель покрутил в руках злополучную пушку, безнадёжно огляделся по сторонам. Куда бы её деть? Просто выкинуть в кусты? Жалко… Второй такой он себе в ближайшее время найти не сумеет. Надёжно спрятать до поры до времени? Вариант, вот только куда? Ни одного более менее подходящего тайника рядом не было. Но и не торчать же ему тут до скончания века, дожидаясь, пока рассосётся у школы эта толпа! Юноша осторожно высунулся из своего убежища. Улицу заполонили люди и машины. Похоже, это и впрямь обещало затянуться надолго. Столько шума и суеты из-за одного выродка, который слишком много о себе возомнил! Сам во всём виноват.
Внезапно Мигель отвлёкся от созерцания этой мрачной картины. По дороге, прямо мимо дома, за которым он стоял, не спеша шагала… Кристина. Похоже, полицейских и медиков она заметила ещё издалека, поэтому особо и не торопилась оказаться возле школы – с каждым шагом двигалась всё медленнее и медленнее, пока окончательно не остановилась точно напротив Мигеля. Редкая удача! Забыв о раненой ноге, парень рванул в тёмный проём между домами.
- Тина! – Окликнул он девочку сперва шёпотом, а потом чуть погромче. – Тина!
Она вздрогнула, оглядываясь. Заметила притаившегося в тени юношу и бросилась к нему.
- Мигель? – Короткий тревожный взгляд в одно мгновение охватил всю его фигуру с головы до ног. – Ты ранен?!
- Ерунда. – Тут же отмахнулся Мигель. – Ты должна мне помочь…
Лицо Кристины очень красноречиво отражало желание сделать для него всё, что угодно, лишь бы он по-прежнему считал её своим другом. Не воспользоваться слепой преданностью девочки было выше его сил.
- Возьми это. – В ладонь Тины лёг тяжёлый металлический ствол. – Спрячь где-нибудь, ладно? А мне нужно уйти, пока меня не схватили…
Коснувшись пальцами холодной стали, девочка инстинктивно отдёрнула руку, однако Мигель предвидел такую реакцию и крепко сжал её ладонь в своей, словно вместе с этим пистолетом сейчас он торжественно вверял ей и собственную участь.
- Прошу тебя, Тина… - Голос юноши тоже звучал умоляюще. Он жадно поймал её полный ужаса взгляд, и Кристина оцепенела как загипнотизированная. Страх отпускал, уступая место благоговейному трепету. Она уже, конечно, поняла, что произошло около школы и что происходит в данный момент. Это сама судьба давала ей шанс доказать свою верность Мигелю, для того чтобы он больше никогда не посмел в ней усомниться, никогда не прогнал от себя прочь. И если бы ради него Тине потребовалось сделать что-то более страшное, она бы с готовностью пошла на любую жертву.
Мигель убедился в том, что девочка крепко сжимает пистолет в руках и, не говоря больше ни слова, хромая побежал обратно в спасительную тень между домами. Кристина потерянно смотрела ему вслед. Ледяной металл обжигал пальцы. Она ещё ни разу в жизни не имела дела с оружием. Тем более – с оружием, из которого только что убили человека. Мигель – убийца? Тине с трудом в это верилось, но даже если так оно и есть, то значит, это было необходимо. Мигель слишком добр и великодушен, чтобы пристрелить кого-либо без веской причины… Вот только что же теперь делать ей?
- Всё в порядке, Кристина? – От хорошо знакомого голоса, раздавшегося рядом, девочку передёрнуло. Бодро… И он, конечно же, снова здесь, ему как всегда больше всех надо. Хорошо, что Тина стояла к полицейскому спиной, и он не видел испуга на её лице. Так же, как не видел и пистолета, который Кристина, стараясь не делать резких движений, ловко спрятала под свободную кофту, засунув ствол под резинку шортиков. После этого можно было и повернуться.
- Детектив Бодро? – Она всё-таки сделала вид, что сержант застал её врасплох за какими-то мыслями, и вышло это у неё весьма натурально.
- Что ты тут делаешь? Ты же знаешь, что здесь опасно находиться. – Бодро завёл свою старую пластинку.
- Я просто шла домой.
- Ты уверена, что с тобой всё в порядке? На тебе лица нет.
Переиграла…. Девочка раздражённо передёрнула плечами:
- Я в полном порядке, просто не ожидала тут такое увидеть.
- И всё-таки давай я тебя провожу. – Бодро по-прежнему хмурился, явно чуя какой-то подвох. Ищейка…
- Нет, не надо.
- Твоя мама за тебя волнуется…
- Напрасно, как всегда…
Она очень надеялась, что он потеряет терпение и просто бросит с ней спорить, однако настырный коп и не собирался уходить. Металл пистолета под кофтой неприятно холодил живот…
- Тина, послушай… Я же предупреждал, чем тебе грозит дружба с этими ребятами. Теперь ты видишь сама, насколько всё это серьёзно? Неужели ты хочешь подобных проблем?
Всё… Её терпение лопнуло…
- Моя самая большая проблема – это ты Бодро, понял? Ты меня достал! – Кристина выпалила в лицо сержанта всё, что думала, после чего решительно зашагала своей дорогой, уже заранее готовясь на ходу дать сердобольному полицейскому очередной отпор. Однако догонять её он почему-то не стал…
Глава 11
Безвременная кончина Антонио Кватро повергла в состояние шока не только его друзей. Адам, например, тоже не знал, радоваться ли ему такому повороту событий или же огорчаться и ждать очередной волны беспредела в мексиканском районе. Смерть лидера сама по себе означала какой-то радикальный переворот в истории войны уличных банд, но никак не её прекращение. Это было бы слишком хорошо и просто. Больше всего Бодро по-прежнему беспокоил Мигель. Тёмная лошадка, прикидывающаяся невинным ягнёнком. О нём просто невозможно было составить однозначное мнение, и не зря Адам не поверил в его показное смирение с самого начала. Достаточно было только послушать вчера рассказ Грейди, как по спине сами собой начинали бегать мурашки. Этот парень вполне мог его убить. Взять и нажать на курок ради забавы. Для них же подобные вещи – всего лишь игра, так же как и сами пистолеты. И если уж Мигель абсолютно незнакомому человеку угрожал оружием, то что же мешало ему, не раздумывая, пристрелить своего врага? Да ничего ему не мешало. Бодро почти не сомневался в том, что Мигель имеет к этому убийству самое прямое отношение и очень надеялся найти своим догадкам конкретные подтверждения. Привлечь предводителя банды к уголовной ответственности было необходимо как можно раньше, пока не случилась очередная беда – и сам Адам, и его начальник хорошо это понимали.
- Подростки сами по себе взрывоопасны. – Рассуждал лейтенант Пайн по дороге в свой кабинет. – Но если несколько таких ребят собираются в группу вроде этой, то это становится головной болью для всех, а особенно для нас.
- Это точно. – С утра Бодро не планировал никаких поездок, и поэтому тоже направлялся к своему рабочему месту, где его ожидала обычная бумажная возня. – Сперва этот погром в магазине… Слава богу, там обошлось без жертв, но мы до сих пор не нашли очевидцев.
- Вчера очевидцев тоже не нашлось. – Хмуро заметил Чарли. – В этом деле нам с самого начала не везёт на каждом шагу как нарочно.
- Но ведь никто не ожидал, что эта война с парнями Кватро приведёт к такому. И всё равно мы обязательно разберёмся с этими ребятами.
Утешал сержант, пожалуй, больше самого себя, но Пайн на удивление легко с ним согласился.
- Да, я тоже так думаю. Тем более что сегодня утром арестовали лидера банды с Кей-стрит.
Адам решил, что он ослышался.
- Не может быть! Где он сейчас?
- В больнице. У него проблемы с ногой, поэтому его даже при всём нашем желании никто не имеет право допросить.
- Да я и не буду его допрашивать, я просто поговорю. В какой он больнице?
- В городской. Заметь, ранение у парня огнестрельное, хотя он и пытается это отрицать.
- Спасибо за информацию, Чарли.
Планы резко менялись. Бумаги в его столе вполне могли пылиться себе и дальше, а вот Мигеля надо было ловить, пока он снова не скрылся из поля зрения. Что, впрочем, теперь было почти невозможно. Раз подростка задержали, значит, на то были веские причины, и не один Бодро, как видно, подозревал его в убийстве. Однако подозревать и доказать свои подозрения – разные вещи. Мигель достаточно хитёр и изворотлив для того, чтобы заранее избавиться от улик. Но пообщаться с главарём банды всё же стоило. Хотя бы для того, чтобы в глаза ему посмотреть и попробовать догадаться, что же произошло вчера вечером возле школы в мексиканском районе.
Догадаться не получилось. Хотя бы потому что появление Адама в больнице даже не застало Мигеля врасплох. Увидев сержанта на пороге своей палаты, юноша обрадовался ему как самому близкому на свете родственнику. Подскочил с кровати, отшвыривая в сторону журнал.
- Бодро! Какими судьбами?!
- Привет, Мигель! Как твоя нога? – Адам счёл нужным подстроиться под эту игру и в свою очередь изобразил на лице высшую степень счастья.
- Нога? – Мигель дёрнул ногой под одеялом и тут же отмахнулся. – Да ерунда! Ты представляешь, здесь, оказывается, нет кабельного телевидения!
- Да ты что?! – Ужаснулся Бодро. Парень энергично закивал:
- Вот-вот. А сегодня вечером будет классный футбольный матч по спортивному каналу. Где мне его смотреть, интересно?
- Бедный. – Для полноты картины здесь не хватало апельсинов, в обязательном порядке полагающихся всем лежащим в больнице, но это уже был бы явный перебор. Адам прошёлся по палате, оглядывая обстановку. Да, Мигель неплохо тут устроился. Пока он будет усердно корчить из себя больного, никакого настоящего ареста не будет. А тот полисмен, что охранял дверь в палату – всего-навсего формальность. У них ничего нет на Мигеля. Он это прекрасно знает, и поэтому ведёт себя так развязно.
- А ведь я совсем недавно тебя предупреждал, что добром это всё не кончится. – Уронил Бодро как бы невзначай. Юноша снова просиял в ответ ослепительно белозубой улыбкой:
- А ты за меня волнуешься?!
- Конечно. – Адам почти не покривил душой. – Я слышал, что у тебя проблема с ногой.
- Ага. Поранился.
- Где? На Кей-стрит?
- Нет. Неудачная попытка починить машину. – Абсолютно честный взгляд… В Мигеле определённо пропадал прирождённый артист. И всё же на сей раз подыгрывать ему Бодро не собирался.
- Да ну? А по-моему это всё-таки огнестрел. Из пистолета.
- Из пистолета? – Юноша озадаченно заморгал. – Бодро, ты что? Я и пистолет – понятия несовместимые по жизни.
А вот теперь он в открытую издевался, хорошо понимая, что Бодро в курсе подробностей вчерашней драки около школы.
- Интересно, зачем же тогда тебя задержали? – Адам приблизился к кровати вплотную, почти наклонился над пациентом. – У меня есть сведения, что ты участвовал во вчерашней перестрелке. Я уверен, что ты там был, и я это непременно докажу, ты понял? Пока не пострадали те, кто имеет несчастье находиться рядом с тобой.
Мигель нахмурился:
- Я же оставил девочку в покое, как ты меня просил. Чего тебе ещё от меня нужно?
- Сейчас речь не об этом. Мы оба знаем, что ты кое-кого убил. – Бодро по-прежнему не сводил с парня глаз, и тот под его пристальным взглядом уже откровенно злился.
- У тебя на меня ничего нет.
- Пока нет. – Ласково улыбнулся Адам. То, что Мигель забеспокоился, было хорошим знаком. – Это вопрос времени.
- Тогда нам и говорить не о чем.
- Пока не о чем. – Снова подчеркнул сержант как можно корректнее. – Я обязательно найду твой пистолет, и тогда мы пообщаемся с тобой по-другому. А пока что отдыхай. Лечись, читай прессу и думай. Много думай, это всегда полезно.
Конечно, нормального разговора между ними получиться и не могло. Это было понятно с самого начала. Уже на выходе из палаты Адаму вслед донёсся беспечный смех.
- Бодро!
Он обернулся. Тревоги на лице – как не бывало. Хитрые узкие глаза смотрели на сержанта с уже хорошо знакомой ему дерзкой насмешкой.
- Какой пистолет?..
В действительности смешного было мало. Мигель едва дождался, пока за Бодро закроется дверь и тут же убрал со своего лица эту идиотскую маску клоуна. Лихорадочно прокрутил в памяти всё, что сейчас было, пытаясь проверить, не ляпнул ли он чего-нибудь лишнего. Что-то, что могло бы послужить доказательством его вины. Нет, вроде бы слова он подбирал осторожно и удивление изображал по возможности натурально. А то, что Бодро не поверил – это его собственные проблемы. Пусть вынюхивает себе дальше то, что ему нужно. Пусть собирает улики, копает и грозится сколько его душе угодно. Всё равно это блеф. Пистолета ему не найти, в этом Мигель не сомневался, потому что был твёрдо уверен в одном – что бы ни случилось, Кристина ни за что его не сдаст.
Глава 12
Инес не могла поверить своему счастью. Вот уже второй вечер в подряд Кристина проводила дома – смотрела телевизор, листала журналы, слушала музыку, закрывшись в комнате. Мать старалась её не тревожить, понимала – девочка переживает трудный период в своей жизни. Всегда нелегко отказываться от своих постоянных привычек и ломать уже сложившееся с годами мировоззрение. Тине нужно было успокоиться, хорошенько обо всём подумать и самой прийти к выводу, насколько опасна её дружба с Мигелем. Вчерашняя перестрелка возле школы, закончившаяся убийством, послужила хорошим наглядным примером того, о чём столько времени пыталась предупредить дочку Инес. Конечно, грех желать кому-либо зла, но в данном случае смерть подростка стала для Кристины уроком. С матерью, по крайней мере, она отныне не спорила. Ничего не стремилась доказать, не отстаивала, как раньше бывало, свою точку зрения до хрипоты. Теперь девочка отмалчивалась. Это не было демонстративным игнорированием – Инес знала, когда Тина встаёт в позу, показывая характер. Нет, сейчас ей просто нечего было сказать в защиту своих друзей, а всё благодаря сержанту Бодро и его посильной помощи. Чего бы Инес без него делала? До сих пор бы не спала ночами, дожидаясь своенравную дочь, и молилась всем богам, чтобы с ней ничего не случилось.
Жаль, правда, что обратиться к этому человеку ей не пришло в голову раньше. Пресловутая скромность… Она как всегда боялась обременять людей своими проблемами, в которых была виновата сама. А ведь стоило, стоило перешагнуть через собственную неуверенность ради своей любимой девочки. Как же она изменилась за эти два дня! Осунулась, поникла как высушенный солнцем цветок, но лучше уж ей было переболеть этой зависимостью от друзей сейчас, чем рано или поздно сломать себе жизнь. Инес была готова поддержать Тину. И поговорить с ней по душам была не прочь, если бы дочь хоть раз дала ей намёк, потянулась навстречу. Увы… Кристина предпочитала страдать в одиночку. А Инес мысленно убеждала себя, что всё со временем наладится и будет хорошо. Только бы эти парни больше не попадались у Тины на пути.
Стремясь максимально отгородить дочь от общения с друзьями, Инес решила, что отныне отвозить её в школу будет сама, и встречать – тоже. Узнав об этом, девочка впервые вышла из своего безучастного состояния.
- Это ещё зачем?
Мать долго подбирала нужные слова, боясь обидеть её своим недоверием, и, в конце концов, нашла самое подходящее объяснение:
- Сейчас на улицах очень опасно. Особенно после этого убийства. Всё может случиться, будет лучше, если я стану возить тебя на машине.
Машина у Инес была древняя – белый, обшарпанный «фиат», приобретённый ещё в пору их брака с Рубеном. Привести его в порядок не доходили руки, да и времени как обычно не было. Кристина терпеть не могла эту груду металлолома на колёсах, однако на этот раз, как ни странно, покорно согласилась с предложением матери, чем слегка её озадачила и даже взволновала. Казалось, Тине теперь было всё равно – на чём ездить, что есть, что на себя надевать. Всю дорогу до школы она как всегда не проронила ни слова, но Инес могла бы поспорить, что мысли в голове у дочери при этом копошились очень серьёзные. Бесспорно, она переживала за Мигеля, который, хоть и находился сейчас в больнице, держался под наблюдением полиции. Инес не удивлялась – в тюрьме этому отморозку было бы самое место. Ему и всем его приятелям. Вот тогда Кристина точно сумела бы выкинуть их всех из своего сердца, а потом постепенно и забыть как страшный сон. Правда, это лишь в том случае, если Мигель ей просто друг. А что если Тина его любит, и они уже были близки? Об этом даже подумать было страшно, но такого варианта Инес не исключала. Возможно, именно стремление узнать хоть что-нибудь о личной жизни своей несовершеннолетней дочери и заставило её в это утро перед работой заехать домой.
Инес понимала, что, копаясь в вещах Тины в её отсутствие, она поступает нечестно и непорядочно, однако иного способа найти ответы на свои вопросы женщина просто не видела. Любые отношения оставляют какие-то следы, особенно если речь идёт о девочках-подростках. Инес помнила по себе, как любила когда-то вести дневники, выплескивая свои эмоции на бумаге, рисовала сердечки с именами мальчиков, которые ей нравились в школе. Много чего можно узнать о сущности человека по его вещам, и Инес твёрдо убедила себя в том, что сейчас, в силу известных причин, она имеет полное право провести в комнате дочери доскональную ревизию. В конце концов, если там не обнаружится ничего стоящего, Тина об этом никогда не узнает.
Самым главным хранилищем девичьих секретов считался, конечно, письменный стол. С него-то Инес и начала свой «обыск», выдвинув по очереди все три ящика, забитых разным барахлом. Лишний раз с досадой вспомнила Рубена – он тоже никогда не отличался особой аккуратностью, и этой своей чертой Кристина, к сожалению, пошла в отца. Тетради спокойно лежали вперемешку с заколками, учебники соседствовали с лаком для ногтей так комфортно, словно последнему не хватало места на специально отведённом столике. Карандаши, ручки и губная помада, календарики и дешёвые кулончики, ни одного из которых Инес на своей дочери не видела. Или же просто не замечала? Всё может быть… Нет, секретных дневников в своём столе Тина не хранила, а больше проверять в её комнатке было нечего. Инес не знала, радоваться ей или огорчаться. Никаких признаков того, что дочь влюблена, она не заметила. Всё как обычно… Пыль на магнитофоне, небрежно брошенные под кровать спортивные тапочки – вечная манера Кристины разуваться здесь, а не в прихожей. Постель, застеленная кое-как, наспех...Инес уже устала бороться с этим пофигизмом – по привычке сама расправила покрывало, взбила подушки. Пальцы при этом наткнулись на что-то твёрдое, весьма неуместное среди мягкого белья, завёрнутое в тонкое вафельное полотенце. Инес долго не решалась взять этот предмет в руки – сердце замирало от страха, уже заранее предвещая беду. И всё-таки она себя пересилила. Присев возле кровати, медленно раскрыла полотенце, да так и оцепенела, парализованная ужасом. Перед ней лежал пистолет…
Глава 13
- Значит, Мигель утверждает, что никакого пистолета у него нет и не было никогда? – Грейди поставил перед Бодро чашку с кофе, и сам устроился рядом за стойкой, подперев щёку кулаком. Бар только что начал свой рабочий день, но с раннего утра посетителей, как обычно, было мало.
- Да. Но любой дурак на его месте говорил бы то же самое. – Кофе был горячим, несмотря на добавленные сливки, Адам безуспешно подул на кипяток и всё-таки отставил чашку в сторону до поры до времени.
- Но мы же оба знаем, что он врёт! Уже была экспертиза? Выяснили, из какого оружия убит Кватро?
- Да. – Снова кивнул Бодро. – Пуля калибра триста пятьдесят семь, скорее всего «пустынный орёл».
- Замечательно. Если бы у этого парня позавчера не сработали тормоза, точно такая же пуля была бы и в моей голове.
От язвительной иронии Джеймисона Адама передёрнуло, и он с укором взглянул на друга.
- Я знаю… И до сих пор не могу себе этого простить. Поэтому и хочу вывести этого недоноска на чистую воду, чтобы он больше никакой угрозы для общества не представлял.
- А что Кристина? – Полюбопытствовал Грейди.
- Не знаю. Я со вчерашнего дня ещё не видел Инес, но сегодня спрошу обязательно.
- Расскажешь мне потом?
Своей воистину ребяческой непосредственностью Грейди просто сражал Бодро наповал, лишая его всякого желания спорить. Да и попробуй тут отбрыкнись, когда видишь столько азарта и интереса в этих невинных прозрачных глазах! Что ж, вполне естественное стремление для парня – быть в гуще событий, тем более что Адам сам позволил ему принять участие в его работе. Всего лишь один раз, однако и этого оказалось достаточно для того, чтобы Грейди ощутил себя его напарником и главным помощником в делах.
Целый месяц однообразного труда в баре, систематические занятия в доджо Чена и вдруг – за один короткий день столько впечатлений и адреналина сразу! Поговорить с девочкой, подраться с её друзьями, получить цепью в лоб, постоять под дулом пистолета – во всём этом, разумеется, было очень мало приятного, но, тем не менее, это была жизнь. Настоящая, бурная, к которой Грейди привык ещё во Вьетнаме. Постоянно действуя, он чувствовал себя необходимым и полезным, и Бодро просто не мог его разочаровать, а поэтому, уезжая на службу, клятвенно пообещал Джеймисону держать его в курсе всех возможных новостей.
Новости, кстати, ждать себя не заставили. Когда Адам явился в Управление, Инес уже сидела на своём рабочем месте, вот только все её бумаги лежали на столе нетронутыми – женщина их в упор не замечала, пребывая в каких-то своих, невесёлых раздумьях. Она не видела снующих вокруг людей и на самого Бодро, несколько раз продефилировавшего мимо неё, не обратила никакого внимания. Неужели снова какие-то проблемы? Адам долго ждал, пока Инес соизволит поделиться с ним своими переживаниями, но, в конце концов, потерял терпение и сам подошёл к её столу.
- Инес, привет. Как Тина?
Женщина вздрогнула, словно застигнутая врасплох за чем-то непристойным и поспешила улыбнуться. Несколько натянуто и неестественно, как показалось Бодро.
- Всё хорошо, сержант… Тина в школе, сегодня я собираюсь её забрать сама.
- Хорошая идея. – Одобрил Адам, присаживаясь на свободный стул возле стола секретарши. – Парни Кватро сейчас очень озлоблены, они могут мстить любому подростку с Кей-стрит.
В тёмных глазах Инес отразился страх.
- Кристина обещала мне, что будет держаться подальше от Мигеля и его компании.
- Правда обещала?
- Да.. – По тому, как густо залились румянцем обычно бледные щёки женщины, Бодро догадался, что мисс Валенс, скорее всего, говорит ему то, во что сама отчаянно хочет верить, но чего на самом деле нет. Он уже достаточно хорошо изучил характер Тины, чтобы сомневаться в таком её неожиданном смирении.
- Я хотел бы с ней поговорить.
- Она сказала, что ничего вчера не видела. – Быстро сказала Инес. Слишком быстро и испуганно, чем выдала себя окончательно.
- Инес, ты ответила раньше, чем я спросил. С чего ты взяла, что я хочу поговорить именно о том, что вчера случилось?
- Это не важно. – Даже осознав свою оплошность, женщина продолжала упираться. – Я хотела бы оградить Тину от этого всего, позвольте ей хотя бы на этот раз остаться в стороне.
Адам с сожалением покачал головой:
- Это невозможно. Слишком поздно, ты же понимаешь. Тина слишком глубоко увязла во всё это, и она может нам помочь, если захочет.
- Но надо подумать, как будет лучше для неё… - Голос Инес предательски дрогнул, и она поспешно отвела взгляд в сторону. Нет, врать эта женщина не умела. Бодро видел, что она вот-вот заплачет, а причина этому могла быть только одна…
- Кристина снова что-то натворила? – Он не спрашивал, а скорее утверждал, очень надеясь в душе, что Инес доверится ему так же, как и раньше, однако женщина продолжала колебаться, с трудом сдерживая слёзы, уже стоявшие в глазах. Адам наклонился к её столу ближе, чтобы никто их не услышал:
- Инес… Я тоже не желаю Тине зла. Если есть какая-то проблема, лучше скажи мне, и мы попытаемся её вместе решить…
Инес некоторое время молчала, о чём-то думая, но потом всё же решилась.
- Если Тина прячет у себя пистолет… Тот самый, из которого стреляли… Что
ей за это будет?
- Ничего хорошего. – Честно признался Бодро, и уже почти не удивился, когда женщина неуверенно извлекла из ящика своего стола завернутый в полотенце пистолет. «Пустынный орёл», как и следовало ожидать. Инес держала его аккуратно и неумело, как ядовитую змею, не зная, что ей делать с этим страшным предметом. Можно было себе представить, что она сейчас чувствовала и как долго вообще решалась на этот трудный шаг – принести сюда и показать сержанту такую явную улику против собственной дочери.
- Она прятала его в своих вещах. Я нашла его сегодня утром. – На Инес просто смотреть было больно. Сдерживая волнение, Адам протянул руку:
- Давай его сюда. Будем разбираться…
Инес с видимым облегчением рассталась с орудием убийства, но отдать пистолет – не означало избавиться от самой проблемы. Она никуда не делась, и, понимая это, женщина ждала от Адама каких-то обнадёживающих слов. А он не знал, чем её утешить. То, что пистолет принадлежит Мигелю Мендесу, Бодро не сомневался. Именно из него вчера вечером был застрелен Антонио Кватро. Каким образом ствол оказался у Кристины, можно было легко догадаться, но для того, чтобы предъявить убийце обвинение, собственных умозаключений было мало. Очень мало…
Глава 14
Острый, как шило, дротик царапнул ладонь. Луис выругался и с силой запустил его в мишень, висевшую напротив. Мимо. В самый край. Не то, что у Мигеля. Он всегда попадает в десятку. И стреляет очень метко, сразу в цель. Безумный сам не замечал, что продолжает думать о своём лучшем друге так, словно тот сейчас находится рядом, а ведь в действительности его любимое кресло пустовало уже третий день. Сволочи… И Кватро, и его выродки, и чёртовы копы, которых в последнее время слишком много вокруг развелось. Перестрелять бы всех собственноручно – как бы спокойно всем тогда дышалось! Мигель молодец – здорово сумел разобраться с противником, несмотря на то, что тот определённо был не один. Уже только за это его просто обязаны были отпустить, потому что даже если он и стрелял, то стрелял, обороняясь. А это убийством назвать нельзя! Но полиция, как видно, думала иначе – что-то вынюхивала, выискивала, в надежде сделать Мигеля козлом отпущения, а Луис между тем был твёрдо уверен в том, что его хитроумный друг как всегда найдёт выход из трудной ситуации. Однако новости до Кей-стрит доходили вовсе не обнадёживающие.
Тревожным вестником надвигающейся беды стал Альберто Медина. Именно он первым узнал о том, что полиция нашла пистолет Мигеля, и сразу же поспешил поделиться этим открытием с друзьями.
- Вы представляете, пушка всё это время была у Тины!
- У Тины? – Луис, как и все остальные ребята, собравшиеся в доме, был обескуражен и в чём-то даже разочарован. – Откуда?
- Наверное, сам Мигель передал. – Выдал версию Эдуардо. – И как копы его нашли? Неужели Тина прокололась?
- Нет. – Тут же возразил Альберто. – Мамашка дома откопала и сразу же побежала стучать.
- Сука… - Выругался Луис – более ёмкого слова для выражения своих эмоций у него не нашлось. Друзья тоже молчали, переваривая неожиданную информацию и гадая, каким образом теперь всё это на них отразится. До сих пор их игра в войну была просто увлекательной забавой. О последствиях никто не задумывался, а между тем веселье закончилось вместе со смертью Антонио Кватро. Решать конкретную, взрослую проблему подростки, как оказалось, были не готовы. Они и прежде редко что-то делали по собственной инициативе, больше полагаясь на лидера, но сейчас в беду попал сам Мигель, и без него ребята не знали, как себя вести. Все, кроме Луиса – единственного в их компании заводилы, который терпеть не мог бездействия и бесполезных соплей.
- Где сейчас Тина? – Мрачно осведомился он у Медины.
- В полиции. – Откликнулся тот неохотно. – Её прямо из школы забрали, на полицейском «роллсе». Сейчас, наверное, прессуют.
Луис знал, что Альберто нравится Кристина, но его самого участь девчонки абсолютно не волновала. Безмозглая дура, как и все бабы на свете! Вечно Мигель с ней нянчился, изображая старшего братишку… Неуместная и, по мнению Гомеса, глупая сентиментальность теперь могла выйти другу боком. Он доверил Тине свою судьбу, а у нее даже не хватило ума как следует спрятать ствол, зная, что рядом ошивается такая чокнутая мамаша. Зато теперь с лихвой достанется всем. Если девчонка расскажет всё, как было, Мигель погиб окончательно и бесповоротно. А она расскажет, наверняка расскажет, потому что вряд ли захочет, чтобы убийство повесили на неё.
От бессильной досады Луис яростно сжимал кулаки. Если было бы возможно добраться до этой твари и как-то заткнуть ей рот! Но на это никто не пойдёт, парни и так подавлены всем случившимся, а один… Один он при всём своём желании ничего сделать не сумеет…
- Что делать-то будем? – Неуверенно спросил Фернандо Рамирес, озвучивая общий вопрос, уже давно густым туманом висевший в душном воздухе их уютного притона. Безумный сплюнул себе под ноги и от души растёр плевок по полу подошвой ботинка.
- Пока ничего. Ждать. – Процедил сквозь сжатые зубы. Больше никто ни о чём не спрашивал – в отсутствие Мигеля право лидерства само собой переходило к Безумному. Он не напрашивался на подобную честь, просто таков был извечный от природы закон стаи – вожак обязан быть сильным и решительным. А ни того, ни другого Луису было не занимать. Вот только слишком долго думать он не умел – когда возникала такая необходимость, злился и сразу же начинал искать способы выпустить пар. Его и сейчас буквально трясло от желания кого-нибудь хорошенько стукнуть. Всё равно кого – первого попавшегося под руку парня из шайки Кватро, мамашу Тины, чёртову стукачку, или же саму Тину, которая одним своим словом могла сломать Мигелю жизнь…
Глава 15
- Я нашла пистолет.
Три пары глаз выжидательно смотрели на Кристину, однако ни матери, сидевшей рядом, ни женщины-адвоката, застывшей за спиной, девочка будто не замечала – её слова предназначались персонально для Бодро.
- Где? – Адам тоже старался не обращать внимания на всевидящее око мисс Трэвис и делать свою работу по возможности бесстрастно, но адвокат была начеку:
- Она уже дважды отвечала на этот вопрос, сержант.
- Я знаю. – Заверил её Бодро и снова переключился на Тину, уже без особой надежды повторяя её нелепую версию. – Ты утверждаешь, что нашла его на дороге. Хорошо. Мы провели экспертизу. Из этого пистолета, который ты «нашла на дороге» был застрелен Антонио Кватро. Ты об этом знаешь? Не хочешь изменить свои показания и рассказать, как всё было на самом деле?
- Именно так всё и было, я говорю правду. – Ложь, как это ни странно, давалась Кристине легко. Она знала, во имя кого идёт на жертву и была даже по-своему счастлива спасти Мигеля от тюрьмы. В своём самоотречении девочка собиралась идти до конца и, понимая это, Адам не мог сдержать негодования.
- Тина, не делай из меня дурака. Я знаю правду. Она состоит в том, что Мигель убил этого парня, а потом всучил тебе этот пистолет и позаботился, чтобы ты его хорошенько подержала в руках!
- Я его не держала! – Вспыхнула Тина.
- Нет? А как насчёт отпечатков твоих пальцев на пистолете? Да ты даже взяла его таким образом, словно лично из него стреляла. Он что, нарочно держался за ствол, чтобы ты взялась за рукоятку? И ещё, заметь, его отпечатков на пистолете нет вообще.
Конечно же, это было просто случайным совпадением – и не больше. Сейчас Кристина вспомнила, что, передавая ей пистолет, Мигель был в перчатках. Но это же вовсе не для того, чтобы её подставить! И за рукоятку она взялась сама, потому что так было удобнее. Однако пытаться возражать – означало признаться во всём и предать друга. Кристина промолчала, сделав вид, что спорить просто не хочет. Слава богу, в допрос вовремя вмешалась мисс Трэвис. Ответы девочки очень её беспокоили.
- Дайте нам минутку, сержант. – Попросила она у Бодро, и, наклонившись к Инес, тихо пояснила:
- Когда этим делом займётся Окружная Прокуратура, нам грозит либо обвинение в убийстве, либо обвинение в применении оружия. В любом случае, ничего хорошего, если показания останутся прежними…
В тишине закрытого кабинета лейтенанта Пайна Адам прекрасно расслышал слова адвоката и в душе очень понадеялся на то, что они всё-таки подействуют на девочку отрезвляюще. Тем более что рядом с ней сидела мать, на которой уже давно не было лица.
- Тина, ради бога, скажи правду. – Умоляющим жестом мисс Валенс тронула дочь за плечо. Кристина едва сдержалась, чтобы рывком не сбросить с себя её руку. Отчаяние матери только раздражало и бесило – в конце концов, это она заварила кашу, притащив на работу пистолет и сдав собственную дочь полиции со всеми потрохами. Теперь её слёзы и мольбы были неуместны и вызывали у Кристины только одно желание – сделать всё назло и наоборот. Пусть даже во вред себе, но зато и дорогая мамочка страдать будет не меньше.
- Детектив Бодро… - Громкий, чёткий голос девочки, прозвучавший в помещении, заставил Адама и обеих женщин оживлённо встрепенуться. – Я делаю официальное заявление. Я. Нашла. Этот. Пистолет. Ясно?
А ведь она и правда от своего не отступится… Дерзкие чёрные глаза смотрели на Бодро с исступлённой решимостью камикадзе. Непробиваемая стена – долбиться бесполезно. Но это просто ни в какие рамки не укладывалось! Адам сорвался…
- Что за бред, Кристина?! Что это за ненормальная верность?! Какой в ней смысл? Вы с Мигелем просто живёте по соседству и ничего больше! Почему ты должна платить за его грехи – я не понимаю!
Да куда уж им всем было это понять… Взрослым, правильным, практичным и расчетливым, с холодным сердцем и чёрствой душой. Этот парень, всего лишь «живущий по соседству» уже давно был для неё самым родным человеком на свете. Другом, братом, спасителем, и того, что сейчас делала для него Кристина, было ничтожно мало по сравнению с тем, что когда-то сделал для неё он… Но стоило ли всё это объяснять и что-то кому-то доказывать? Все эти люди того не стоили.
Расценив молчание девочки по-своему, мисс Трэвис обратилась к Бодро:
- Моя клиентка закончила с показаниями. Арестовывать её или нет – пусть решает прокурор.
- Отлично. – Адаму осталось только беспомощно развести руками и как можно скорее выйти из кабинета, чтобы снова не дать волю эмоциям. Всё летело к чертям собачьим! Убийца выходил сухим из воды, а глупая, ни в чём не виновная девчонка могла схлопотать вовсе нешуточный срок, и, что самое страшное, участвуя во всём этом бардаке, он, Бодро, просто не мог ничего сделать, даже зная, как всё было на самом деле.
Прямо возле двери кабинета Адама дожидался Грейди. Ещё один неугомонный экстремал, которому не сидится на месте и не работается спокойно. Стоило Бодро, выполняя своё утреннее обещание, позвонить другу и поделиться последними новостями, как того из бара сдуло в момент. В другой ситуации Адам не удержался бы и прочитал парню очередную лекцию о том, как труд облагораживает людей, однако сейчас ему было просто не до этого.
- Слушай, ты, должно быть, ненавидишь адвокатов, да? – Джеймисон даже не пытался скрывать, что всё это время слушал допрос под дверью. – Так и ждёшь, наверное, что на полуслове тебя оборвёт и всё испортит?
- Ну почему? – Устало возразил Бодро, направляясь к своему рабочему месту. – Она всего лишь делает свою работу, так же, как и я…
- Прекрати, Пчёлка, тут и без адвокатов всё понятно! – Грейди двинулся за другом как приклеенный. – Мы же с тобой точно знаем, что это Мигель передал Тине свой пистолет! Разве не так?
- Так. Вот только то, что мы знаем, и что можем доказать – две разные вещи, и это меня очень беспокоит.
Адам действительно выглядел таким подавленным, словно участь этой девочки каким-то образом отражалась на его собственной судьбе. Грейди всё больше и больше удивлялся, насколько же порой захватывает человека его работа и как это вообще само по себе трудно – каждый день пропускать через себя столько чужих эмоций, не имея возможности что-то изменить в лучшую сторону.
- Ну подожди… - Молодой человек уселся за стол рядом с другом и попытался хоть как-то его утешить. – В конце концов, девочка на свободе, а Мигель под охраной – это ведь уже хорошо?
Красноречивый, полный иронии взгляд Бодро вполне конкретно дал Грейди понять, насколько он заблуждается.
- Ясно… Плохо то, что мы ничего не можем доказать…
Это характерное «мы» в последнее время вошло у Джеймисона в привычку, особенно после того, как Адам имел неосторожность попросить его о помощи. Лучше было пока что не обращать на это внимание.
- Надо же, наконец-то ты начал что-то понимать и чему-то у меня учиться. – Отметил Бодро вместо этого, на что Грейди, польщённый, с готовностью кивнул:
- Ну конечно, я же стараюсь! Скоро, глядишь, тоже смогу в полиции работать. Возьмёшь в помощники?
Значит, не показалось. Всё куда более запущено. Бодро уже собрался корректно напомнить парню о том, что у него вроде бы как уже есть аж целых две работы, куда менее травматических, чем эта, однако его отвлекло появление Инес.
- Прошу прощения, сержант. – Женщина в нерешительности остановилась возле стола, и Адам поднялся навстречу, от души пожимая протянутую ему руку. – Спасибо, что пытаетесь нам помочь…
Она как будто извинялась перед ним за поведение своей упрямой дочери, между тем как её вины тут не было ни на грош, а саму Тину Бодро заметил неподалёку. Стоя в стороне, она бесстрастно взирала на то, как мать пытается оправдаться за её глупость, и не видела в этом ничего особенного. Тяжёлый случай…
- Твоя мама – храбрая женщина. – В голосе Адама звучал неприкрытый укор. – Ты должна быть ей благодарна…
- За то, что она меня заложила? – Девочка язвительно усмехнулась. – Это точно! Я жду в машине!
Ещё раз наградив всех присутствующих взглядом, полным презрения, она направилась к выходу, и Инес, виновато посмотрев на Бодро, поспешно засеменила вслед за дочерью. Грейди проводил обеих любопытными глазами, но многозначительно промолчал.
- Чёрт знает что… - Адам в изнеможении опустился обратно на стул. Слов у него больше не было и сил тоже. Видит бог, он сделал всё, что только смог. Пытался помочь Инес найти общий язык с дочерью – не вышло. Хотел оградить Тину от влияния Мигеля – напрасно. Всё получилось только хуже, и Бодро не мог избавиться от ощущения собственной вины. Ведь это в его обязанности входило следить за порядком на улицах города и всеми силами добиваться того, чтобы преступники несли законное наказание. А что в итоге? Он даже с обычной шпаной не сумел как следует совладать, и это было очень досадно.
- Послушай, Пчёлка… - Грейди словно прочитал мысли друга. – Вот если бы ты был плохим парнем…
- Я не плохой. – Машинально возразил Бодро.
- Нет, ну допустим… Если бы ты был на месте этих ребят? Что бы ты подумал, узнав, что твоя подружка побывала в полиции и умудрилась выйти сухой из воды?
Адам задумался, сперва не понимая, к чему клонит молодой человек. И неожиданно догадался.
- Да… Мне бы на их месте это не очень понравилось.
А это означало, что, протирая штаны на работе, он снова рисковал пропустить нечто важное и серьёзное. Когда Бодро сорвался с места, хватая наброшенную на спинку стула куртку, Грейди как по команде подскочил за ним.
- Ты куда?
- За ними. Что-то мне подсказывает, что я могу там понадобиться.
- Да, я тоже представляю, что там будет!
Пропустив друга далеко вперёд, Джеймисон натолкнулся на лейтенанта Пайна и, поймав на себе его озадаченный взгляд, важно пояснил:
- Да, я в курсе, что это дело полиции, я, правда, ни во что не вмешиваюсь. Эй, Бодро, подожди меня!
Чарли, в принципе, и не ждал от него никаких подобных оправданий, однако уже на выходе Грейди вдруг вспомнил что-то ещё и снова обернулся к застывшему посреди помещения лейтенанту.
- Я вообще-то в бар еду, мне давно пора своими делами заниматься, я… - Сходу врезавшись лбом в дверной косяк, молодой человек умолк, удивлённый своим конфузом, после чего, невозмутимо пожав плечами, зашагал дальше. Пайн так ничего и не понял из того, сейчас услышал, но какой-то пессимистично настроенный внутренний голос уверенно сказал ему, что с появлением этого парня в жизни Бодро их спокойствию пришёл конец…
Глава 16
Весь путь до дома Кристина молчала – теперь уже действительно демонстративно. Инес делала вид, что целиком и полностью сосредоточена на дороге, а сама старалась успокоиться, внушая себе, что она не сделала ничего плохого. Пистолет принадлежал настоящему убийце, и даже Бодро ясно, как божий день, что Тина тут совершенно ни при чём. Вот скрывать у себя орудие преступления дальше было бы и правда уголовно наказуемо, но дочь, похоже, этого понимать не хотела и всерьёз считала, что мать её предала. Глупая… Разве Инес могла желать зла своей девочке? Конечно, им надо было поговорить друг с другом раньше – так, как и полагается родным людям. Если бы только Кристина с самого начала вела себя по-другому! Больше доверяла матери, да и просто шла бы на контакт… Всё было бы гораздо лучше. Однако Тина не видела в этом необходимости уже давно – с тех пор как улица стала для неё домом, а эта страшная компания – семьёй. И именно туда девочка рвалась всей душой, именно туда она и отправилась сразу же после того, как Инес отвезла дочь домой, слабо надеясь, что хотя бы сегодня, после всего, что произошло, у Кристины хватит благоразумия никуда не выходить и не встречаться со своими проклятыми дружками.
Увы… Инес ещё даже за поворот завернуть не успела, как в зеркало заднего вида заметила дочь, выходящей из дома в противоположную сторону по тротуару. Быстро, почти бегом, словно кто-то звал её за собой, и она была не в состоянии сопротивляться этой силе. Нет, это непременно должно было закончиться! Именно сегодня – раз и навсегда, потому что иначе… Грош ей цена как матери! Это её характер, а точнее, его полное отсутствие, помешало ей когда-то правильно воспитать Тину, но теперь Инес просто обязана была исправить все свои ошибки. Пока ещё не поздно и дочь ещё можно спасти. Не всё потеряно. Она совсем девочка, а значит, поддаётся влиянию. С ней можно сесть и откровенно поговорить. Перешагнуть через свою чёртову нерешительность и сказать, как сильно она её любит. Ведь вполне возможно, Тина очень хочет это услышать и ждёт от матери какого-то достойного жеста….Ещё не поздно…
Ребята были на спортивной площадке – как обычно, играли в баскетбол. Кристина ещё издалека заметила рослую фигуру Безумного, и сразу же поспешила туда. Её приближение тоже привлекло к себе внимание – игра мгновенно прекратилась. Парни настороженно ждали, пока девочка подойдёт ближе и в замешательстве поглядывали на Луиса, не зная, как правильно себя вести.
- Привет, ребята! Чем занимаетесь? – Кристина была так рада их видеть, что сперва не обратила внимания на то, как окаменели при её появлении лица друзей.
- Привет. – За всех поздоровался Луис. – Ты что, сбежала из тюрьмы?
- Нет, с чего ты взял? – Удивилась девочка. – Меня отпустили… Как Мигель? Вы что-нибудь о нём слышали?
- Не больше, чем ты. Пока что я здесь за него. – Луис пристально изучал Тину с ног до головы, словно по каким-то внешним признакам пытался сделать для себя какой-то серьёзный вывод. – А ты что здесь делаешь?
- Я возвращалась домой и решила…
- Домой?.. Хочешь сказать, что у тебя не было никаких неприятностей из-за той перестрелки?
- Нет. – Кристина всё ещё не понимала, к чему он клонит. – У меня нет никаких проблем…
- Как тебе удалось уйти из тюрьмы? – Снова грубо оборвал её Безумный. Это напоминало допрос – почти такой же, как в полиции. Однако там девочку окружали чужие, посторонние люди, а тут были друзья. И то, как они себя сейчас вели, приводило Тину в растерянность и негодование:
- Я же тебе сказала, что меня отпустили!
Похоже, она говорила правду. Её действительно не арестовали, и Луис прекрасно знал, по какой причине.
- Интересно, чего такого ты там наговорила, если тебя отпустили? – Он сделал угрожающий шаг вперёд, надвинувшись на Кристину горой так, что та неосознанно попятилась назад. – Наверное, сказала, что пистолет тебе передал Мигель? Так?
- Нет! – От самой этой мысли девочка пришла в ужас. – Я сказала, что нашла пистолет!
А потом случилось совершенно неожиданное…
- Врёшь! – Луис схватил Кристину за волосы и с силой дёрнул на себя – она даже сообразить ничего не успела, только вскрикнула от боли:
- Нет! Я не вру!
- Заткнись! – Он не собирался верить этой лживой твари, а её попытки извернуться лишь усугубляли его бешенство и желание сию же минуту выбить предательнице мозги, однако испуганный голос рядом отвлёк внимание парня на себя.
- Кристина!!! – Им навстречу бежала Инес. Безумный никогда не видел её в глаза, но кто она такая догадался без труда.
- Это твоя дура-мамаша?!
- Отпусти её!!! – Женщина налетела на него как бешенная кошка в борьбе за своё потомство. Луис машинально разжал пальцы, освобождая Тину, но при этом так отшвырнул от себя Инес, что та, потеряв равновесия, навзничь упала на асфальт.
- Мама! – Кристина рванулась матери на помощь, однако стоявший рядом Эдуардо крепко схватил её за руку и удержал на месте. Парни безмолвно наблюдали, как женщина неловко поднимается на ноги, полная всё той же решимости защищать свою дочь во что бы то ни стало – одна против всех.
- Это всё вы виноваты! – Луис снова двинулся к Тине. – Ты и твоя чёртова мамаша! Если бы вы не влезли, не было бы никаких проблем! А теперь из-за вас Мигель в тюрьме!
- Это неправда! – Отчаянно возразила девочка. – Мама, скажи им, что это неправда!
- Не трогайте её! – Инес снова попыталась кинуться на Гомеса.
Массивная цепь, намотанная на руку Федерико Рамиреса, наводила на самые ужасные мысли – не один Луис был тут сейчас озлоблен на этих двух стукачек, но если у кого-то и не хватало решимости устроить им самосуд, то уж Безумный на этот раз колебаться не собирался….
Белый «фиат» Инес стоял почти на самой дороге, брошенный в спешке кое-как – Адам едва не стукнулся ему в бампер капотом своего «роллс-ройса». Слишком торопился, поэтому даже скорость вовремя сбавить забыл. Как оказалось, нёсся он сюда не напрасно – разборка на спортивной площадке шла полным ходом, и две беззащитные женщины в окружении агрессивно настроенных парней нуждались в срочной помощи. Вылетев из машины, Бодро бегом бросился туда.
- Всем стоять! Полиция!
На его голос обернулись все: и ребята, и Инес вместе с дочерью, а между тем никто не обратил внимания на красный «фольксваген», который всё это время скромно стоял неподалёку возле обочины и в этот момент бесшумно тронулся с места. В поле зрения Адама он попал совершенно случайно благодаря именно этой неторопливой, будто вкрадчивой езде, ну а когда, присмотревшись, Бодро увидел три характерных фигуры и высунувшиеся из салона автомобиля стволы автоматов, всё стало ясно как божий день.
- На землю! Ложитесь, быстро!!! – Его истошный крик слился с первыми звуками выстрелов, камешками защелкавших по стене большого красного здания возле спортплощадки. Ребята кинулись врассыпную кто куда, спасаясь от этого смертельного ливня, а Адам, в два прыжка оказавшись возле матери и дочери Валенс, обняв обеих, повалил их на асфальт и сам упал между ними. «Фольксваген» всё так же медленно ехал вдоль дороги, поливая всё пространство спортплощадки беспрерывным огнём. Пули отлетали от кирпичной стены дома, жужжа, впивались в металл мусорных баков, сыпались градом на асфальт, Адаму даже казалось, что некоторые свистели прямо у него над головой, и он ещё крепче прижимал к себе женщин, стараясь по возможности прикрыть их руками, хотя это было и бессмысленно.
А потом всё закончилось… Так же неожиданно и резко, как началось. Стало очень тихо, до слуха доносился лишь глухой шум уезжающей машины. Бодро рискнул приподнять голову. Сердце всё ещё лихорадочно стучало, однако опасность на самом деле миновала. Рядом, пытаясь освободиться, неловко зашевелилась Кристина, и Адам убрал руку с её плеча.
- С тобой всё в порядке?
- Да… - Девочка была напугана и растеряна, однако первым же делом, поднимаясь, потормошила мать:
- Мам, ты как?... Мам?
Инес не ответила. Более того – даже не шевельнулась в ответ на прикосновение дочери. Бодро тоже тронул женщину за плечо. Никакой реакции – она по-прежнему лежала на животе, глядя прямо перед собой широко раскрытыми, застывшими глазами.
- Инес… - Верить очевидному факту отчаянно не хотелось, и Адам всё-таки приложил пальцы к шее женщины, мысленно надеясь хоть на какое-то опровержение своей страшной догадки. Пульса не было, как он не пытался его уловить. Визуально никаких признаков ранения и крови на одежде Инес Бодро не обнаружил тоже, по крайней мере, на спине. А значит, пуля попала куда-то в область груди, и, что вероятнее всего – прямо в сердце. Мгновенная смерть…
- Что с ней? – Тина уже тоже смутно соображала, что произошло, но все ещё пыталась отогнать от себя эту жуткую мысль. Адам промолчал – объяснять что-либо было слишком тяжело, да и что тут, в самом деле, скажешь? По его хмурому выражению лица, наверное, и так всё читалось без труда.
- Нет… - Девочка склонилась над матерью ещё ниже, заглядывая в непривычно каменное лицо. – Мама?... Мамочка…
Остекленевший взгляд по-прежнему смотрел в никуда. Никаких шансов… Конец… Осознание этого нахлынуло внезапно, как порывистый шквал ветра, едва прошёл первый шок. Это – смерть… Настоящая, безжалостная смерть – навсегда… И что самое страшное – ни за что…
- Мамочка!!! – Руки зачем-то затрясли неживое тело. – Мамочка, прости меня! Прости ради бога, мамочка, прости!!!
Раньше она не любила плакать. И уж тем более, никогда не делала этого при матери – просто не доверяла ей свои эмоции уже много лет. Однако сейчас слезё текли из глаз сами собой – её первые искренние, живые слёзы ребёнка, потерявшего мать. Мать, которая любила её, несмотря на грубость и протесты, невзирая на её вечное равнодушие и отстранённость. Которая прощала ей всё и защищала как могла – и от врагов, и от друзей, оказавшихся гораздо хуже первых. Защищала до последних минут своей жизни… Теперь, склонившись над матерью, Тина рыдала в голос и всё гладила, гладила безнадёжно и ласково её длинные волосы, рассыпанные по плечам, повторяя как заведённая:
- Мамочка, прости меня… Прости меня, пожалуйста…. Прости…
- Тина, ты ни в чём не виновата. – Сидя рядом, Адам попытался привести девочку в себя. – Это не твоя вина, не надо так думать…
- Моя! – Жалобно откликнулась та. – Это всё из-за меня! Я её не слушала! Она из-за меня тут оказалась, а значит, это я виновата…Мамочка…. Всё из-за меня…
Конечно, это было сущей правдой, но сейчас девочка меньше всего нуждалась в нравоучительных лекциях на тему «Тебя предупреждали о последствиях». Рядом лежало мёртвое тело матери, и хуже наказания за собственную глупость и упрямство вряд ли можно было придумать даже нарочно. Поэтому Кристину было жаль. Ничуть не меньше, чем Инес, потому что именно ей теперь предстояло как-то жить с этим беременем вины на душе. А это порой тяжелее смерти. Адам знал…
Между тем вокруг снова образовалось движение. Со всех сторон, выползая из своих укрытий, к месту происшествия начали стекаться ребята. С молчаливым потрясением смотрели она на убитую женщину, лежащую на асфальте, на рыдающую над ней Кристину, на угрюмого Бодро, что так и сидел возле матери и дочери Валенс с потерянным видом. Каждый понимал, что на месте Инес мог оказаться кто угодно – шальная пуля не выбирает себе конкретную цель, а всегда бьёт вслепую. У Луиса, правда, на этот счёт было иное мнение. Он, единственный из всех, приблизился к женщине без какого-либо трепета и, окинув труп презрительным взглядом, удовлетворённо усмехнулся:
- Так ей и надо. Она была стукачкой.
Эта небрежно брошенная фраза не сразу дошла до Бодро – нормальный человеческий разум сперва просто отказался реагировать на подобное кощунство. А потом… Потом что-то щелкнуло в его голове, и все дальнейшее Адам уже помнил плохо.
- Заткнись, тварь!!!
Луис не понял, когда и как Бодро успел оказаться рядом – сильные руки сгребли его в один момент, швырнули к ограде и, припечатав к железной сетке, с яростью вцепились ему в горло.
- Заткнись! Заткнись!!! Она умерла!!! – Парень дёргался, пытаясь освободиться, однако чем интенсивнее он сопротивлялся, обеими руками упираясь сержанту в грудь, тем судорожнее сжимались пальцы на его шее. – Она умерла!!! Умерла! Не смей так говорить, понял?!! Она умерла!!!
В глазах катастрофически темнело, дышать становилось всё труднее, Луис уже хрипел, теряя сознание, но Адаму было плевать на всё – полный холодного цинизма голос этого урода ещё звучал в ушах, и его хотелось убить, прямо сейчас, сию минуту – стереть в порошок, уничтожить как бешенного пса, чтобы больше не гавкал, не рычал и не отравлял жизнь нормальным людям.
- Бодро!!! Нет!!! – Кто-то повис у Адама на плечах, отрывая его от Луиса. В то, что это бог весть откуда взявшийся Грейди, Бодро вник не сразу. Он и пальцы-то ни в какую не хотел разжимать, пока не увидел перед собой очень родное, взволнованное лицо парня.
- Бодро, не надо… Не надо, Пчёлка… - Продолжая сдерживать бешенный натиск друга, Грейди с мольбой заглядывал ему в глаза. – Я тебя прошу, не надо… Отпусти его…Он того не стоит… Это же не по закону, ты мне сам говорил, помнишь?... Не надо… Отпусти… Это не по закону…
Возможно, что именно эти вовремя сказанные слова и произвели на Бодро колоссальный отрезвляющий эффект. Слышать их от Грейди было так непривычно и удивительно, что Адам уже чисто механически выпустил горло Безумного из смертельного захвата, и тот, громко кашляя, тяжёлым мешком свалился на асфальт. Состояние аффекта постепенно отпускало, однако Джеймисон всё ещё продолжал на всякий случай придерживать друга за плечи, ожидая, пока он не успокоится совсем.
- Мы… Должны были это предотвратить… - Бодро не обратил внимания, что на этот раз и сам вместо привычного «я» произнёс «мы», и Грейди, в свою очередь, воспринял это как вполне нормальное явление. Дело о подростковой войне с самого начала стало их общим, этот факт трудно было не признать…
- Никто не знал, что так будет. Ни ты, ни я.. – Молодой человек с горечью посмотрел на Тину. Склонившись над матерью, девочка всё ещё плакала, теперь уже тихо, почти беззвучно. – Только время способно всё излечить…
Он знал, о чём говорит. Больше, чем кто бы то ни было. Смерть близких – это всегда страшно. Особенно когда они уходят вот так неожиданно, и ты не успеваешь сказать им чего-то важного. Судьба… У каждого своя, неизвестная заранее… Так стоило ли винить себя за то, что вовремя не разгадал её секретных планов? И всё-таки осадок на сердце остаётся надолго. Острая досада от того, как глупо порой гибнут люди и чего, по сути своей, стоит человеческая жизнь?...
Глава 17
Утро следующего дня в Центральном Городском Управлении ничем не отличалось от множества похожих друг на друга дней. Только Адаму почему-то казалось, что именно сегодня всё вокруг как-то по особенному тихо: реже звонят телефоны, не так громко и часто стучат пишущие машинки, и даже люди не так суетливо бегают, занимаясь своими делами. Конечно, ему это просто казалось – Инес хоть и проработала в Управлении много лет, мало кто мог бы в полной мере ощутить её отсутствие рядом. Чего уж там говорить, Бодро и сам бы ещё недавно прошёл мимо стола секретарши как мимо пустого места и даже не озадачился бы на её счёт ни на минуту. Слишком скромным и отстранённым человеком была Инес, не умела сходиться с коллегами. Жила безропотно и так же безмолвно ушла, и ничего вокруг от этого не изменилось. Грустно…
Теперь было даже как-то странно осознавать, что вся эта история уложилась буквально в несколько дней. Ещё и недели не прошло с тех пор, как Инес осмелилась попросить Адама о помощи, а сегодня… Сегодня её уже не было в живых. То, от чего несчастная женщина так стремилась спасти свою единственную дочь, досталось ей самой. Что это было? Самопожертвование? Или же просто страшное стечение обстоятельств? Чем больше Бодро об этом думал, тем тяжелее становилось на душе, потому что, увы, даже эта трагедия на самом деле не положила конец войне между уличными бандами и никак не реабилитировала Кристину в глазах Луиса и остальных ребят. Жизнь девочки по-прежнему была под угрозой, и об этом Адам счёл необходимым поделиться со своим начальником тем же утром.
В кабинете у Пайна царил лёгкий полумрак – как обычно, в принципе, однако сегодня и он показался Бодро каким-то очень траурным, особенно на фоне хмурого лица Чарли и корзины с букетом из розовых и белых цветов на его столе.
- Красивые цветы. – Отметил Адам. Комплимент прозвучал в его устах слишком уныло, и Пайн так же безрадостно кивнул в ответ:
- Да… Хотелось хоть что-то Кристине отправить… От сотрудников. Она сейчас дома?
- Нет. Поехала в больницу, навестить Мигеля.
- Одна?
- Нет, я попросил Грейди её отвезти. Тине сейчас нельзя оставаться одной. Она по-прежнему нуждается в защите.
Это было новостью для Пайна – о вчерашней перестрелке Бодро доложил ему во всех подробностях, но вот о своей утренней беседе с Тиной рассказать ещё не успел.
- Ну-ка, ну-ка, поподробнее. – Уже поднявшийся было лейтенант сел обратно в кресло, и Адам, вздохнув, пояснил:
- Её приятели с Кей-стрит вбили себе в головы, что во всех их бедах виновата она.
- Из-за того, что у неё нашли пистолет?
- Именно. Похоже, они считают, что Кристина заслуживает смерти не меньше, чем Инес, и планируют с ней рассчитаться при первой же возможности.
- Откуда такая информация? – Окончательно всполошился Чарли.
- Это слова Луиса. Тина мне сегодня сказала. Она напугана и не знает, что ей делать. Я ей посоветовал поговорить с Мигелем. Он имеет влияние на свою компанию и на Луиса – в частности, возможно, он сумеет их убедить не делать новых глупостей. По-моему их и так было предостаточно за последнее время
- Это верно… - Пайн задумчиво помолчал, потом снова взглянул на сержанта с тревогой:
- А что у нас по факту гибели Инес? Дело уже передали в Окружную Прокуратуру?
- Да. Пусть парнями Кватро теперь занимаются там, а мне всё-таки нужно как следует разобраться с компанией Мигеля. Господи, если бы нам с самого начала не врали, всё разрешилось бы намного раньше и могло бы обойтись без жертв.
Адам снова имел в виду этот злополучный пистолет. Кристина так и не отказалась от своих показаний, и даже после всего случившегося упрямо стояла на своём. А это означало только одно: у Бодро по-прежнему не было повода прижать Мигеля к стенке. И арестовать Луиса на основании его пустых угроз тоже не было никакой возможности. Замкнутый круг из законов. Адам поймал себя на мысли, что сам в последнее время начинает потихоньку ненавидеть эти чёртовы законы и где-то в самой глубине своей души мечтает хотя бы раз сделать так, как подсказывает сердце….
Больше всего Кристина боялась этих, уже набивших оскомину, нудных разговоров о том, как она была неправа, не слушая старших, желающих ей только добра. Однако Грейди деликатно молчал почти весь путь до больницы. Во-первых, внимательно следил за дорогой (в очередной раз разбить машину Бодро было бы верхом халатности), а во-вторых, просто понимал, как тяжело сейчас девочке после всего случившегося. Видел, что она переживает, и не стремился подливать масла в огонь. А Тина действительно пребывала в состоянии растерянности. Слишком много разных событий было за последние дни, и ни одно из них она так толком и не успела до конца осознать. Мамы больше нет… Это до сих пор казалось какой-то страшной ошибкой, розыгрышем, который кто-то специально придумал для того, чтобы её проучить. Минувшую ночь Кристина вспоминала с ужасом – она так и не смогла заснуть в пустой, безжизненной квартире наедине со своими мыслями. Раньше в подобной ситуации девочка, не раздумывая, побежала бы искать поддержки у своих друзей, осталась бы у кого-то дома до утра, но… Друзей у неё больше не было. В каком-то смысле они тоже умерли, или же вернее наоборот – умерла для них сама Тина. Она всё ещё не понимала – почему? Чем она заслужила такое к себе отношение со стороны ребят? Когда и как дала им повод в ней усомниться? Однако Луис даже слушать её не захотел, не дал ей никакой возможности объясниться.
- Я до тебя ещё доберусь. – Сказал он вчера на прощанье, когда никто их не слышал. От этих слов и сейчас по спине пробегал мороз. Неужели Безумный всерьёз решил её убить? За что? За то, что она всеми силами пыталась выгородить Мигеля и ради этого даже была готова взять на себя его вину? Увы, Луис был способен на многое – недаром парень без тормозов. Остановить его мог только Мигель… Мигель… Как плохо, что вчера его не было рядом! Он бы сразу во всём разобрался, быстро нашёл бы правых и виноватых, он же такой умный, добрый и справедливый… Несмотря на то, что он нём думают другие. Кристина посмотрела на Грейди.
- Ты тоже считаешь Мигеля плохим? – Вопрос её прозвучал почти жалобно. Джеймисон оторвал безмятежный взгляд от дороги.
- Тебе очень важно моё мнение о нём?
- Я знаю, ты думаешь так же как Бодро.
- Не всегда. – Возразил молодой человек. – С чего ты так решила?
- Вы с ним друзья.
- Ну и что? Друзья вовсе не обязаны быть во всём похожи друг на друга. Разве ты не убедилась в этом на собственном примере? Твои друзья оказались далеко не самыми идеальными.
Сам того не желая, Грейди задел Тину за больное место, и она вспыхнула обиженно:
- Мигель не такой.
- Да ну? – Ирония, мелькнувшая в глазах парня, возмутила девочку окончательно:
- Правда! Сам сейчас увидишь! Это у Луиса нет мозгов, а остальные ребята боятся идти ему наперекор. Но это пока нет Мигеля. Он во всём разберётся, он объяснит им, что я ни в чём не виновата, он не позволит им причинить мне вред!
Как отчаянно ей хотелось в это верить! Слушая пылкую речь Кристины, Грейди казалось, что сейчас она в большей степени пытается убедить себя, а не его. Потому что в глубине души она боится – панически боится потерять еще одного близкого ей человека. Единственного, кому она верит, и на кого надеется, кого буквально боготворит… Что можно было ей ответить, не солгав? Возможно, с Тиной Мигель действительно был другим и хорошо бы, если бы так оно и было, вот только самого Грейди до сих пор передёргивало от воспоминаний об их знакомстве. Дуло пистолета, направленное тебе в лицо – не самый лучший способ произвести благоприятное впечатление.
- Что ты молчишь? – Требовательно окликнула Джеймисона девочка. – Думаешь, что я дура?
В своём стремлении доказать всему миру собственную правоту она выглядела бы забавно, если бы вся ситуация в целом не была столь трагична. Поэтому подшучивать над Кристиной Грейди не хотелось.
- Ты не устала угадывать, о чём я думаю, а?..Тина, поверь, я буду только рад, если моё мнение о Мигеле окажется ошибочным. Хотя я бы на его месте уже давно сказал следствию, чей пистолет ты прятала у себя дома. Как-то не по-мужски с его стороны прикрываться тобой…
- Он не прикрывается! – Запальчиво перебила парня девочка. – Я уверена, у него есть какой-то план, и он ждёт меня для того, чтобы мы обсудили его вместе! В любом случае, мне за хранение пистолета ничего не будет…
- На это весь и расчёт. – Снова не удержался Грейди.
- Что?
- Ничего, это я так, к слову. Дружба – великая сила и очень удобная штука.
Кристина не поняла его сарказма.
- Ну конечно. Для чего тогда вообще нужны друзья?
«Определённо, для того, чтобы ими пользоваться» - Мысленно ответил ей Джеймисон, однако вслух больше не произнёс ни слова. И Кристина, в свою очередь, не стала развивать тему дальше, тем более что впереди показалось здание городской больницы.
… Они встретились как влюбленные, не видевшие друг друга целую вечность, хотя сама атмосфера в палате, охраняемой полицейским, больше напоминала комнату для свиданий в тюрьме и никак не способствовала романтическому настрою. Тем не менее, Грейди даже в какой-то момент ощутил себя здесь третьим лишним, что, впрочем, не заставило его ни выйти, ни отвернуться – он слишком не доверял Мигелю для того чтобы после всего случившегося оставить Кристину с ним наедине. В конце концов, он же не мешал им общаться, а всего лишь скромно стоял себе в уголке возле двери, внимательно изучая и рассматривая раненного лидера компании с Кей-стрит. Похоже, он быстро шёл на поправку – при виде подруги весьма бодренько вскочил с кровати и, слегка прихрамывая, устремился ей навстречу:
- Тина, сестрёнка! Как здорово, что ты пришла! Я по тебе соскучился!
- Привет, Мигель….. – Кристине очень хотелось броситься парню на шею прямо с порога. Уткнуться ему в грудь, расплакаться, как в детстве, однако присутствие Грейди заставляло её сдерживаться изо всех сил. – Как ты себя чувствуешь? С тобой всё хорошо?
- Ну конечно, малыш, со мной всё в порядке.
- Кто бы сомневался. – Язвительная реплика Джеймисона в момент сбила обоим весь их радостный настрой. Мигель раздражённо обернулся, словно только что обнаружил здесь присутствие постороннего:
- Слушай, чемпион, мы вообще-то разговариваем, не заметил? Вышел бы ты отсюда…
- Больше ничего не хочешь? – Грейди скрестил руки на груди и демонстративно навалился на стену.
- Грейди, пожалуйста. – Предотвращая новую ссору между парнями, Кристина умоляюще посмотрела на Джеймисона.
- Хорошо. – Тот с очевидной неохотой отлепился от стены. – Если что-то понадобится – я тут, неподалёку.
Они едва дождались, пока за ним закроется дверь. Наконец-то одни!… Без всех этих надсмотрщиков, полицейских и сердобольных советчиков. Теперь можно было говорить обо всём – не таясь и не притворяясь. Как давно Кристине этого не хватало! Увидеть этот тёплый, дружеский взгляд и ласковую улыбку, прильнуть щекой к слегка шершавой ладони и почувствовать себя защищённой от всех мирских бед…
- Ну как ты? – Мигель тревожно смотрел ей в глаза, а она счастливо улыбалась в ответ.
- Я очень испугалась, правда… Столько всего было, ты уже слышал, наверное..
- Да. Очень жаль, что так вышло с твоей мамой... – Ну конечно же, Мигель понимал её, единственный на всей земле – понимал и от души сочувствовал её горю. Тина поймала руку парня на своей щеке и благодарно сжала её в пальцах.
- Как хорошо, что ты опять рядом… И снова меня спасаешь… Спасибо тебе…
- За что, малыш?
- За то, что ты есть в моей жизни…
Мигель тихо засмеялся:
- Ты сейчас так похожа на ту девочку, которая пряталась в гаражах… Помнишь?
- Конечно. – От нахлынувших воспоминаний Кристине захотелось плакать. – Ты ведь и тогда меня спасал… Нянчился со мной, развлекал – всё время, пока мамы не было дома… Как бы я хотела, чтобы мне сейчас снова было девять лет…Те проблемы, которые меня волновали тогда, сейчас кажутся такими пустяковыми, правда?
Вот она и спустилась с небес на землю, напомнив и себе, и Мигелю о суровой реальности настоящего времени. Больше не было маленькой испуганной девочки и бойкого беспризорного мальчишки. Не было тех гаражей и беззаботных детских игр на улице. Остались только эти четыре стены больничной палаты, временно заменяющей тюремную камеру и ещё – прежняя беззаветная верность священной дружбе.
- Ты знаешь… Я никогда тебя не предавала… - Ей было легко говорить, ещё никогда в жизни её слова не звучали так искренне.
- Конечно, я знаю. – Без труда согласился Мигель. – У меня и мысли не было в тебе сомневаться… Ты такая молодец…
- Скажешь об этом Луису? Он сказал, что хочет меня убить. Ты же не позволишь ему, правда? – Вопросы сыпались один за другим, Мигель внимательно слушал, и что-то неуловимо менялось в выражении его лица. Кристина заметила его удивление, вскоре уступившее место беспокойству, и неосознанно разволновалась сама:
- Что-то случилось?... Что-то не так?
Пальцы, до этого момента сжимающие её руку, разжались. Мигель в задумчивости прошёлся по палате и застыл возле окна, плотно завешанного жалюзи. Словно решёткой… Он молчал, и это было странно.
- Мигель… - Так и не дождавшись ответа, девочка подошла ближе. – Ты ведь скажешь Луису, чтобы он меня не трогал?... Или… Ты не будешь говорить?
Неожиданно на ум пришла совершенно дикая мысль.
- Ты что, их боишься?
- Нет. – Ровно отозвался парень. – Дело не в этом, Тина…
- Нет, в этом. Ты боишься пойти против них! – Она повысила голос, и Мигель наконец-то повернулся к ней лицом.
- Я просто не могу пойти против них, Тина. И спорить с ними не стану. Они – мои друзья.
Если это и было шуткой, то очень злой и жестокой, которой Кристина никак не заслуживала, и всё же она бы предпочла, чтобы так оно и было, потому что верить в эту суровую истину отчаянно не хотелось.
- А я? - Собственного шёпота девочка почти не услышала. – Как же я?
- Они – мои друзья… Мне очень жаль… - Слова Мигеля прозвучали для неё как смертный приговор.
Он не сказал ей прямо «выкручивайся сама», но этого и не требовалось произносить вслух – его серьезный, хмурый взгляд говорил сам за себя. В нём даже имело место нормальное человеческое сочувствие. Да, Мигелю действительно было её жаль, однако помогать ей он не собирался. И на самом деле, не потому что боялся Луиса и всех остальных ребят. Просто они были для него важнее Кристины. Намного важнее и это не обсуждалось. Тина поняла… Просто прочитала это в его глазах и больше не сказала ни слова. Не возразила, не возмутилась, не расстроилась. Даже заплакать не смогла. После всего, пережитого ею накануне, предательство друга уже не вызвало никакой бурной реакции – нервная система устала и сдалась, пустив всё происходящее на самотёк. Наверное, так и должно было быть. Каждый вкладывает своё значение в понятие «дружба». Для Мигеля она была синонимом их мужского братства, в которое малышка Тина не вписывалась изначально, а ведь она всегда считала себя полноправным членом их компании. Увы… Никто не принимал её всерьез. Даже Мигель. Её Мигель… Он мог быть рядом… Мог ласково называть её своей «сестрёнкой»… Мог проявлять заботу – до тех пор, пока его друзья не имели ничего против. Он даже мог доверить Кристине свою жизнь – прекрасно зная, что она будет до последнего вздоха отстаивать его интересы. Это было очень удобно – иметь под боком такого преданного человека. Удобно. И ничего более…
Они расстались, не прощаясь друг с другом. Из палаты Тина вышла медленно, как во сне. Грейди, ожидающий её в коридоре, вопросительно кивнул:
- Ну как? Поговорили?
- Да. – Девочка была на редкость спокойна и задумчива. – Отвези меня, пожалуйста, к маме на работу. Я хочу поговорить с Бодро…
Глава 18
После обеда пошёл дождь, хотя с утра небо было чистым и безоблачным – ничего не предвещало грядущего ненастья. Город без солнца выглядел грустным и унылым, но Адам привык видеть его таким. Пасмурная погода всегда считалась в Портленде нормальным явлением – скорее закономерностью, нежели исключением из правил, и всё-таки от этого он не становился менее родным. Пожалуй, именно благодаря этой его особенности меняться, он иногда казался Бодро живым: радостным и оживлённым в солнечные дни и скорбящим – в дождливые.
«На самом деле, не произошло никакой глобальной катастрофы в мире. – Сквозь «дворники», размеренно стирающие капли с лобового стекла, Адам задумчиво смотрел на мокрую дорогу. – Всего лишь одна, отдельно взятая семья. Две человеческие жизни… Мать и дочь… Первой уже нет в живых, а вторая подвергается такой же смертельной опасности… И её ещё можно спасти…»
В том, что опасность действительно существует, Адам не сомневался ни на минуту. Достаточно было вспомнить, с каким белым, помертвевшим лицом явилась к нему сегодня Кристина. Безусловно, гибель матери стала для неё тяжёлой травмой, однако визит в больницу добил девочку окончательно. И куда девалась та своенравная, вспыльчивая революционерка, которая ещё буквально несколько дней назад заходила сюда по просьбе Инес? Сейчас Адам видел только её огромные испуганные глаза, умоляющие о помощи.
- Бодро… Я по поводу пистолета… Можно мне изменить свои показания?
Он долго не верил своим ушам, и сама Тина, понимая, как глупо перед ним выглядит, не знала, куда деваться от стыда.
- Вы, конечно, можете сказать, что предупреждали меня…Но я..
- А ещё я обещал тебе, что всё будет хорошо. – Адам не выдержал и сам избавил её от необходимости оправдываться. – Сейчас ты всё правильно делаешь…
Девочка по-прежнему топталась на месте и чего-то ждала. Какого-то совета или действия со стороны Бодро, потому что больше ей уже просто не на кого было рассчитывать. Она даже домой идти боялась, и её вполне можно было понять.
- Я разберусь с Мигелем, не волнуйся. – Пообещал Адам, отвечая на безмолвный вопрос Тины. – А ты побудь пока тут, хорошо? Никуда не уходи.
Так на самом деле было лучше и спокойнее. В Управлении Кристине не угрожала никакая опасность, однако проблему надо было решать как можно скорее и действовать при этом следовало осторожно, заранее просчитывая все возможные последствия. То, что Тина решила изменить свои показания и тем самым сдать Мигеля со всеми потрохами, с одной стороны было хорошо. В первую очередь, для правосудия. Преступник должен нести положенное наказание. И, тем не менее, Адам почему-то не спешил выполнять свой служебный долг. Он даже показания снимать с Кристины не стал – внутренний голос убеждённо подсказывал, что основную проблему это никаким образом не решит. Компания Мигеля никуда не денется и лишь ещё больше озвереет, потеряв своего лидера – теперь уже точно по вине Тины. А арестовать их всех только на основании своих подозрений Бодро не мог. Увы… Иногда закон и правда вяжет по рукам и ногам, не давая дёрнуться ни вправо, ни влево, и из разного количества более походящих вариантов тупо предлагает только один – самый прямой и бесстрастный, не беря во внимание, как это отразится на невинных людях.
«Но я же не ханжа! – Доказывал Адам самому себе. – Я действительно хочу, чтобы всё было правильно и по закону. Мендес виновен, и должен за это отвечать. Однако Кватро всё равно уже не вернёшь, а девочку ещё можно спасти. Взять и сделать так, чтобы всем было хорошо, найти какой-то конкретный выход из этой ситуации. А закон… Закон простит, если речь идёт о человеческой жизни. Она ведь намного важнее… Важнее всего…»
Собственно говоря, определённый план в голове у Бодро уже созрел. Осталось только осуществить его как можно скорее. Можно было бы, конечно, попробовать это сделать в одиночку (тем более, что просить о помощи кого-то из своих сотрудников Адам не мог в силу абсолютной беззаконности того что он придумал), но… К счастью, в поле зрения Бодро имелся один рьяный сторонник уличного правосудия, вполне способный за себя постоять.
До закрытия оставалось ещё полчаса, и надо было потихоньку начинать убираться в зале, однако Грейди никуда сегодня не торопился, а поэтому позволял себе валять дурака до упора. Во-первых, ещё два столика были заняты посетителями, и их не хотелось тревожить, а во-вторых, с минуты на минуту должен был явиться Бодро – рассказать, как дела у Тины, а между делом и помочь ему хотя бы посуду перемыть. Свидание с Дженнифер накрылось медным тазом – отпрашиваться у друга третий раз в подряд было бы уже верхом наглости. Они и без того слишком распоясались в отсутствие Мэллой – и тот, и другой, пусть даже и не по своей воле, а из самых хороших побуждений. В принципе, Мэллой бы, наверное, их поняла. Учитывая, что её отец был полицейским, и с Бодро она тесно общалась большую часть своей сознательной жизни – покоя их уютный «семейном бизнес» не ведал. И, тем не менее процветал с каждым годом, принося стабильный доход своим владельцам… Красота…
Грейди обречённо оглядел гору немытых стаканов за стойкой. Интересно, неужели ему суждено заниматься этим всю жизнь? Нет, никаких обид – ни Мэллой, ни тем более Бодро и в мыслях не имели относиться к нему как к наёмному работнику, и всё же сердце время от времени нет-нет да и ёкало от обиды. Разве это всё, на что он способен? Разве не может добиться большего? Почему-то думал об этом Грейди именно тогда, когда в его жизни появлялись серьёзные отношения, и он начинал строить какие-то призрачные планы на будущее. Ещё пока совсем отдалённое, правда, будущее, в котором молодой человек хотел бы иметь нормальную, крепкую семью – такую, какая была когда-то у него. Его родители были идеальной парой – то, как сильно они друг друга любили и понимали с полуслова, Грейди видел даже будучи малышом. Это слишком прочно врезалось в его память, и на меньшее теперь он был бы уже не согласен. Правда, чтобы создать семью, подобную своей, нужно было обладать теми редкими качествами, которые были у отца. Но ведь он был священником. Ему удавалось хранить и развивать в себе самые лучшие человеческие черты: терпимость, уважение, заботу и постоянство… Грейди сомневался, что сам может быть таким. В его отношениях с девушками до сих пор всё складывалось как-то слишком просто и поверхностно. Не по-настоящему. И в чём тут была причина, молодой человек не знал. Двадцать восемь лет – уже не тот возраст, когда тонешь в своих эмоциях и никак не можешь определиться. Но как тут можно мечтать о чём-то глобальном, если живёшь в подсобном помещении бара и каждый день драишь эти чёртовы стаканы? Иногда Грейди хотелось их перебить – просто так, от досады на самого себя. От сознания того, что с тех пор как Бодро дал ему эту работу, он расслабился и пустил свою жизнь на самотёк. В итоге – всего лишь месяц прошёл, а от этой унылой рутины уже хотелось волком взвыть. Бодро, конечно, хорошо – он-то в своём баре появлялся только набегами, а всё остальное его время было наполнено постоянным риском и разнообразием самых ярких впечатлений. Грейди не то чтобы завидовал старшему другу – ещё не так давно и в его жизни было слишком много экстрима, однако интереса своего к работе Адама преодолеть не мог и, сам того не осознавая, нетерпеливо ждал очередных новостей «с фронта».
Бодро приехал уже перед самым закрытием – наверное, специально ждал, пока от завала грязных стаканов ничего не останется. Чем-то очень довольный и на удивление загадочный….
- Тина согласилась изменить показания. – Сообщил он так, словно это было бог весть какое открытие. Грейди ничуть не удивился:
- Этого и следовало ожидать, Пчёлка. Только что это меняет?
- Теперь мы можем доказать, что Мигель имеет отношение к убийству Кватро. Можем избавиться от него на пару лет как минимум…Если захотим, конечно. – Последнюю свою фразу Адам особенно подчеркнул, и Джеймисон застыл между столиками, недоверчиво прищурившись.
- Подожди…. Что значит «если захотим»? Это же не совсем по закону, если я правильно тебя понимаю….
- Правильно понимаешь. – Подтвердил Бодро. – Но иногда стоит сделать одно доброе дело для того, чтобы получить что-то хорошее взамен.
- Прекрасная мысль. – Одобрил Грейди. – И чего же такого хорошего ты потребуешь от Мигеля взамен на твоё доброе дело?
- Чтобы он и его дружки навсегда оставили Кристину в покое. По-моему, вполне взаимовыгодная сделка, которая всех должна устроить.
- Логично… И когда ты намерен этим заняться?
- Прямо сейчас, чего зря время терять?
- Понятно… - Молодой человек заметно приуныл. Ну вот, и опять ему тут теперь всё одному разгребать, пока Бодро там будет наводить порядок в компании Мигеля….
- Эй… - Адам с улыбкой наблюдал за угрюмой физиономией друга. – Ты что, хочешь, чтобы я один туда поехал?
Намёк был более чем красноречивым, однако Грейди не сразу поверил своему счастью. Они едут вместе?! И разбираться тоже будут вдвоём, как самые настоящие напарники?! От пьянящего, мальчишеского азарта закружилась голова – так, наверное, и в самом деле чувствует себя каждый пацан, которому дают поиграть с настоящим автоматом или разрешают самому сесть за руль крутого автомобиля.
- А что мы собираемся делать? – Спросил Джеймисон, едва сдерживая своё ликование. Бодро пожал плечами:
- А это нам с тобой решать. Что-нибудь да сделаем. – Его глаза по-прежнему смеялись, храня какую-то интригу. Боже милосердный, этот педантичный блюститель закона и впрямь задумал какое-то хулиганство! Грейди уже просто сгорал от любопытства:
- Есть что-то, о чём я не знаю?
- Ну.. – Адам сделал умный вид. – Вообще-то у меня имеются кое-какие документы. Там чёрным по белому написано о том, что одно из зданий в нашем городе находится в аварийном состоянии и уже давным-давно не соответствует нормам пожарной безопасности. Здание это находится как раз на Кей-стрит…Думаю, никто не удивится, если оно неожиданно сгорит, верно?
Вот теперь всё наконец-то стало ясно как божий день. От простоты придуманного плана Грейди пришёл в полный восторг:
- А ребятишки с Кей-стрит знают, что ты хочешь сделать?
- Пока нет. – Усмехнулся Бодро. – Так что давай устроим им сюрприз. Захвати с собой ненужную газету, и я тебя очень прошу, не слишком заводись если что, ладно? Я делаю то, что делать по сути своей права не имею, но у меня всё под контролем. Запомнил?
Молодой человек с готовностью кивнул:
- Без вопросов, босс!
- Тогда поехали…
Глава 19
Это было как в кино! Как в самом настоящем детективном фильме, где отважные герои-полицейские неожиданно вламываются в бандитский притон и в мгновение ока обезвреживают всех опасных преступников! Грейди ещё никогда не приходилось участвовать в подобных шоу, и сейчас у него просто дух захватывало от сознания собственной значимости. Впрочем, строго следуя своему обещанию, он не проявлял никакой личной инициативы и послушно ориентировался на действия Бодро. Тем не менее, в старый дом на Кей-стрит, они ворвались синхронно, словно группа захвата, шибанув ногой ветхую железную дверь.
- Полиция! Всем оставаться на своих местах!!! Оружие на пол!!! – Зычный голос Адама прокатился по помещению как раскат грома среди ясного неба, всполошив всех его обитателей. Их оказалось много. Человек шесть как минимум ошеломлённо подскочили на ноги при виде незваных гостей, однако грозный приказ сержанта с первого раза поняли далеко не все.
- Пошёл ты! – Какой-то особенно борзый парень рванул навстречу Бодро, размахивая своей пушкой, благодаря чему тут же и налетел прямо на Грейди, который, почти не напрягаясь, перехватил его руку в запястье и легко выдернул из пальцев опасную игрушку. Самодовольно оглянулся на Адама – теперь они оба были одинаково вооружены, а значит – вдвойне опасны. Ребята это понимали не хуже – повторить подвиг своего приятеля больше никто не рискнул, но и приказу залётного копа подчиняться они не торопились.
- Я дважды повторять не буду. – Предупредил их Бодро и, осмотревшись, всё своё внимание устремил на Луиса. Безумный, казалось, единственный из всей своей тусовки, не поддался общей панике. Когда вокруг него началась суета, он даже не дёрнулся с кресла Мигеля, на котором восседал всё это время на правах нового лидера. И сейчас Луис сидел всё так же вальяжно, с вызовом глядя на Адама сквозь тёмные очки.
- Ты хорошо слышал, что я сказал? – Бодро повысил голос. – Скажи своим дружкам, чтобы сдали оружие сами, пока я добрый. Иначе как бы вам всем потом пожалеть не пришлось.
Безумный молчал, взвешивая мысленно все «за» и «против». Потом нехотя, явно пересиливая себя, обернулся к ребятам:
- Делайте, что он говорит!
Его распоряжение выполнилось беспрекословно. На пол, прямо под ноги Адама и Грейди, посыпались пистолеты. Самые разные, всех видов и оттенков – тут, оказывается, был целый склад огнестрельного оружия! Подростки расставались со своими пушками с большим сожалением, как дети – с любимыми игрушками, и при этом с неприкрытой злобой смотрели на Бодро, посмевшего нарушить их идеальный, ими же созданный мир. Насчитав пять пистолетов, Адам снова взглянул на Луиса:
- Это всё?
Тот демонстративно развёл руками и усмехнулся.
- Ты уверен? – Конечно, Бодро ему не поверил. Если уж в этой весёлой компании ствол имелся у каждой «шестёрки», было бы глупо предполагать, что главарь ходит безоружным.
Луис долго колебался… Отдать этой ищейке свой любимый «Глок 17»? Вот так просто взять – и бросить в общую кучу? И чем же он тогда будет в следующий раз защищаться, если случится беда? Бодро просто не понимал, что и ему, и его друзьям жизненно необходим свой собственный пистолет! Он не понимал, а поэтому спорить с ним смысла не имело. Луис в сердцах сдёрнул с лица очки. Тихо чертыхнувшись, наконец-то соизволил встать и, вытащив из-за пояса пушку, с показной небрежностью кинул её под ноги сержанту.
- Вот. Это всё?
- Да. Я сделаю то же самое. – В подтверждение своих слов Адам положил на пол и свой пистолет. Грейди, подумав, последовал его примеру. Отныне всё было честно, и два человека, явившихся сюда на разборку, не представляли никакой ощутимой угрозы для целой группы великовозрастных парней. Теперь можно было и поговорить по душам… Адам обвёл всю честную компанию неторопливым взглядом:
- Меня зовут Бодро. – Объявил он для всех желающих. – А вы, джентльмены, должно быть, та самая, легендарная уличная банда с Кей-стрит?
- Ага. – Хмыкнул Луис за всех. – Мы не самые хорошие парни, и что дальше?
Бодро не обратил внимания на его дерзость.
- Вообще-то, даже у плохих парней должны быть какие-то свои понятия о чести, разве не так?
- Чего тебе от нас надо, Бодро?
- Я хочу, чтобы вы дали мне слово о том, что оставите в покое Кристину Валенс. Вы должны это сделать ради вашего же блага.
- Она сдала Мигеля. – Безапелляционно отрезал Безумный.
- Она его не сдавала. – В тон ему возразил Адам. – Так что мне нужно ваше слово. Докажите мне, что вы умеете платить за добро.
В глубине души Бодро всё-таки очень надеялся на то, что у этого парня хватит ума не лезть на рожон. Сейчас, когда он пришёл сюда и фактически предложил очень выгодный для обеих сторон компромисс, было бы глупо со стороны Луиса продолжать эту бессмысленную конфронтацию. А ведь одного его слова было бы достаточно для того, чтобы уладить проблему мирно и разойтись в разные стороны. Но Безумный упрямо молчал, пожирая сержанта яростным взглядом, а вместе с ним в напряжённом ожидании застыли и его друзья, готовые по первому сигналу вожака на любое, даже самое абсурдное действие. Атмосфера в воздухе ощутимо накалялась…
- Ты ничего от нас не добьёшься. – Произнёс наконец-то Луис, принимая решение за всю свою тусовку. Такой вариант Адам тоже предвидел.
- Вам придётся подчиниться. – Объяснил он парню с откровенным сожалением. – Потому что в противном случае никто из вас из этого здания так просто не выйдет. Грейди…
Условный сигнал друга Джеймисон понял без труда. О том, что делать в самом крайнем случае они договорились заранее ещё по пути сюда. Для этой цели в кармане джинсов у Грейди ждала своего часа зажигалка, а под ремнём на поясе комфортно примостилась свернутая в трубочку газета, которую молодой человек по первому зову Адама тут же и выдернул на глазах у недоумённой публики. Так же, будто играючи, извлёк из кармана зажигалку и одним лёгким щелчком зажёг маленькое, вроде бы совсем несерьёзное пламя. Тонкая сухая бумага схватилась быстро – огонёк прыгнул на край газетного рулончика и, жадно его пожирая, побежал вниз. Грейди повертел свой импровизированный факел в руках, словно раздумывая, что с ним можно сделать и, в конце концов, отбросил его прочь – прямо в кресло, где не так давно сидел Луис. Попав на тканевую обивку, огонь радостно вспыхнул, обнаружив новую пищу и за считанные секунды охватил всё возможное пространство вокруг себя – сиденье, спинку, подлокотники и ножки, а оттуда перекинулся на мусор, беспорядочно валяющийся на грязном полу. Раздались возмущённые возгласы…
- Бодро, ты что, сумасшедший?! – Луис в бешенстве рванул на Адама, размахивая массивными кулаками.
- Давай проверим! - Тот уже ожидал нападения, поэтому вовремя сориентировался, сбив Безумного с ног одним хорошим ударом. Суареса, кинувшегося на Бодро сзади, принял на себя Грейди – для того, чтобы отшвырнуть Эдуардо прямо на руки своих товарищей, стоило лишь слегка подпрыгнуть и, особенно не напрягаясь, толкнуть его ногой в грудь. Помещение окутывал дым – огонь яростно лизал всё, что попадалось на его пути: полз по старой деревянной мебели, по пустым ящикам из досок, по многочисленным плакатам на стенах, однако ни подростки, ни явившиеся сюда без приглашения гости, не обращали на всё это никакого внимания. Парни отчаянно отстаивали своё убежище и своё право на независимость от каких бы то ни было законов. На смену упавшему Луису пришёл Фернандо Рамирес – он налетел на Бодро с бильярдным кием в руках, всерьёз считая это орудием для драки. Адам вполне одобрил его выбор – пользуясь случаем, перехватил кий с двух сторон обеими руками и, с силой дёрнув его на себя, одним концом тут же врезал Рамиресу по челюсти. Грейди тоже оценил всю прелесть такого способа борьбы.
- Дай мне! – Попросил он восторженно и, приняв кий из рук Бодро, сильным ударом о колено переломил его напополам. К тому времени Джеймисон уже прочно занял оборонительную позицию, встав к Адаму спиной . Это было очень удобно – пока друг отбивался от кидающихся на него парней, Грейди прикрывал его тыл, умело работая палками в руках. При помощи этого незатейливого орудия ему легко удавалось парировать не только удары кулаков, но и стулья с табуретками, которые нападавшие подростки решили использовать в качестве обороны.
Конечно, такой способ решения проблемы изначально был опасен. Деградирующие подростки, если их много и если они озлоблены, способны на всё. Адам это знал, но всё-таки шел на риск, стремясь доказать беспредельщикам, кто в этом городе главный. А Грейди знал об этом тоже, но искренне не считал данную вылазку опасной для жизни. Да, мальчишки были уверены в своих силах и надеялись одолеть противников количеством – от того и напрыгивали со всех сторон как сбесившиеся собаки, пуская в ход всё, что попадалось под руку. Вот только дрались они неумело – слишком эмоционально, бесконтрольно, хаотично, и это в итоге срабатывало против них же. Грейди было смешно и даже в чём-то неловко, ведь бить их ему приходилось с полной силой, по-настоящему, хотя бы потому что отвечал он сейчас не только за самого себя, но и за Бодро. И как это было захватывающе здорово – быть вместе, рядом, спина к спине! Воистину, ни с чем не сравнимый кайф – быть нужным и полезным в жизни своего друга. Грейди казалось, что именно об этом он и мечтал всю свою жизнь, что это и есть её самый главный смысл и ничего важнее быть просто не может. В запале своего азарта молодой человек даже как-то и забыл совсем о том, что вокруг него всё давным-давно охвачено огнём, а ведь он ещё с детства чисто психологически не выносил вида пожара. Зато среди подростков наконец-то нашлись самые благоразумные, которые решили выбираться из горящего дома, пока ещё было куда бежать. Побитые, жалкие, хромающие, они поддерживали друг друга и ругались самыми последними словами.
- Надо убираться отсюда! – Сквозь густую пелену дыма прозвучал испуганный голос Луиса, а потом и сам он весь, целиком выскочил из белого едкого туман, попав прямиком в стальной захват Бодро. Так же как и в прошлый раз, на спортплощадке, сильные пальцы неистово стиснули парню горло, и он затрепыхался, пытаясь вырваться.
- Пусти….
- Мы не договорили, Луис. Ты даёшь мне слово или нет? Я не слышу?
Безумный хрипел и кашлял, а где-то за стенами здания уже раздавался характерный вой сирены.
- Сейчас тут будет пожарная команда! – Грейди нетерпеливо оглядывался по сторонам, ожидая, пока Адам закончит свои уроки правильного поведения для трудных подростков. Дышать становилось всё тяжелее.
- Я не слышу, Луис! Ты даешь мне слово?!
- Да…
- Что насчёт Кристины Валенс?
- Её никто не тронет… Я обещаю….
- Вот и славно. И если ты вдруг решишь своё слово нарушить, то вспомни этот вечер. А теперь пошёл вон отсюда! – Адам разжал руки, и Луис опрометью бросился к выходу. В полыхающем огнём здании больше никого не осталось. Операция прошла успешно – волчья стая покинула своё уничтоженное логово. Сколько теперь ещё времени пройдёт, прежде чем она сумеет опомниться и отыскать себе новую нору для сборищ! И этот урок подростки просто обязаны были запомнить надолго.
С потолка начали падать горящие балки, пожарные машины гудели уже совсем близко от дома, а Адам всё еще стоял посреди всего этого хаоса, зачарованно любуясь делом рук своих.
- Бодро! Мы-то с тобой вообще уходить собираемся? – Недоумённо окликнул его Грейди. – Бодро! Я, конечно, любитель острых ощущений, но не до такой же степени! Пойдём отсюда скорее, пока на нас крыша не обрушилась!
- Да, конечно, идём… - В последний раз оглядевшись вокруг, Адам подобрал с пола свой пистолет и послушно двинулся за другом. Они, несомненно, успеют исчезнуть до того, как здесь окажутся пожарники. И если до полиции всё-таки дойдёт известие о сгоревшем на пустыре заброшенном здании, по существу этого происшествия вряд ли кто-то захочет заводить дело. Жертв нет. Ценного имущества тоже. Одним аварийным домом в городе стало меньше – только и всего. И ещё одна жизнь в этот вечер была спасена. По крайней мере, Бодро очень на это надеялся….
Эпилог
Пожалуй, нет на земле таких людей, которые за всю свою жизнь ни разу не ошибались. Каждый человек, независимо от его возраста, пола и социального статуса хотя бы однажды, но испытывал это ощущение, когда понимаешь, что сделал что-то не так, вот только время вспять повернуть уже не можешь, а значит, продолжаешь жить дальше, приобретая опыт и мудрость, выстраданные собственной оплошностью. Правда, ошибки бывают разными, и кому-то везёт отделаться лишь лёгким испугом. Но случается и так, что одна ошибка целиком и полностью меняет жизнь, и это очень тяжело принять сердцем.
Кристине Валенс её ошибка обошлась слишком дорого. Слепая преданность своей компании, и вера в друга, легко отказавшегося от неё в трудную минуту, лишили девочку матери – самого родного и близкого человека на свете. Была ли в этом только её вина? Адам не мог с этим согласиться. Так же как и упрекнуть покойную Инес в том, что она когда-то упустила свою единственную дочь, позволив ей связаться с плохими ребятами. Не всё и не всегда в этой жизни получается так, как надо, и так трудно порой определиться, где и когда ты поступаешь правильно, а где совершаешь очередной неверный шаг.
Инес никто никогда не помогал, хотя, узнав о её безвременной кончине, из Денвера на похороны приехали родственники бывшего мужа – его мать и сестра, которые приятно удивили Бодро своим беспокойством о судьбе несовершеннолетней девочки. Во время церемонии прощания они постоянно находились возле Тины – переглядывались между собой и, как видно, обсуждали её небывалое сходство с отцом. Ни Адам, ни Пайн, так и не поинтересовались у сердобольной родни, где она была раньше, хотя подобные мысли преследовали обоих на протяжении всего процесса похорон. Какой теперь был смысл в выяснении отношений? За последние дни негатива и без того было слишком много. Главное, что Кристина оставалась не одна, и то, что бабушка с тёткой намеревались увезти её с собой в Денвер, было, в принципе, самым идеальным вариантом для всех. По-крайней мере, за жизнь девочки в этом случае Бодро теперь мог не волноваться.
Сама Тина уже ничему не сопротивлялась. Ей, на самом деле, было просто необходимо уехать – сменить обстановку, круг общения, и попытаться начать свою жизнь заново. С чистого листа, оставив в прошлом прежние роковые ошибки. Повзрослеть, научиться быть осторожнее в выборе друзей, а впрочем… Адам считал, что после всего случившегося Кристина ещё не скоро сумеет заново обрести веру в людей. Такие душевные травмы затягиваются очень долго. Бодро знал… Потому что, думая об этом весь следующий день, после похорон, невольно вспоминал себя и Грейди. Когда-то давно он так же, подобно Мигелю, приручил к себе несчастного ребёнка, а потом, пусть и против собственной воли, разрушил его святую веру в друга. Правда, у их истории всё-таки оказался счастливый конец.
«Господи, как же всё-таки хорошо, что ты дал мне возможность искупить свою вину перед ним! Я бы мог до конца своих дней сходить с ума от неизвестности, а он был жил где-то вдали от меня – чужой, посторонний, ожесточённый моим предательством. Работал бы где попало, совершал разные опрометчивые поступки… Спасибо тебе, Господи, что ты этого не допустил…»
Как чертовски здорово было в конце рабочего дня заехать по привычке в свой бар и в который раз возликовать всей душой при виде этого великовозрастного чуда природы в белом переднике! Сами собой уходят на задний план все заботы насущные, и тяжёлый осадок на душе рассеивается от одной лишь радостной улыбки.
- Бодро! Ты мне посуду помыть сегодня поможешь? В последний раз, честно – завтра ведь уже Мэллой возвращается!
Мальчишка… Каким был, таким и остался… Адаму хочется поворчать как всегда, но на сердце – странное умиротворение и тепло. Хорошо… Завтра вернётся Мэллой, и все его любимые люди снова будут рядом, вместе. Почему-то именно сейчас Бодро с новой силой почувствовал, насколько это важно – ценить каждый прожитый день рядом с близкими. Понимать их, поддерживать и непременно беречь. Сегодня он сам налил себе кофе из графина, сам нашёл сливки, и всё это время рядом не умолкал бодрый голос Грейди:
- Слушай, а здорово мы вчера повеселились! Я до сих пор в себя прийти не могу! Но ведь ты и в самом деле заставил парней с Кей-стрит отступить!
«Ну вот и как тут его беречь?.. Попробуй в следующий раз не возьми с собой – он ведь не отвяжется ни в какую… И где же ваши воспитательные принципы, сержант?»
- Ты так думаешь? – Бодро постарался сделать вид, что вчерашняя заварушка его уже ничуть не интересует.
- Ну да! Ты вчера во второй раз чуть не придушил Луиса! Знаешь, это было так натурально, что даже я в какой-то момент подумал, что ты на это способен.
- Действительно? – Адам бесстрастно пожал плечами. – Неужели это так страшно выглядело?
- Ещё как! – Засмеялся Джеймисон. – Хотя я же знал, что ты на самом деле от него добивался.
- Очень интересно… - Бодро сосредоточенно уткнулся в чашку с кофе.
- Да. Но ведь ты и правда смог бы его придушить? Ты же на полном серьёзе собирался, да? – Грейди выжидающе смотрел на друга. Казалось, ему до чёртиков хочется услышать положительный ответ. Адам понимал – с какой целью. Чтобы в очередной раз низвергнуть с пьедестала его хваленый закон. Да уж, после того, что они вчера натворили в логове парней с Кей-стрит, было бы сущим лицемерием продолжать строить из себя праведника. И всё-таки Бодро демонстративно пропустил вопрос парня мимо ушей.
- А где сахар? – Вспомнил он будто невзначай. Грейди сгрёб из-за стойки сахарницу и протянул её Адаму. Дождался, пока тот кинет себе в чашку кусочек, и убрал на место. Потом ещё какое-то время понаблюдал за тем, как друг самозабвенно стучит десертной ложкой по прозрачному стеклу чашки. До тех пор, пока терпение у него не лопнуло окончательно.
- Бодро! – В голосе Джеймисона зазвучали требовательные нотки. – Я прав или нет?
Адам оторвался от своего увлекательного занятия:
- Знаешь… – Признался он откровенно. - Думаю, надо бы мне два кусочка взять, а то совсем несладко…
- Ну Пчёлка! – Грейди понял, что конкретного ответа на свой каверзный вопрос не услышит и с трудом сдержал разочарование. На автомате опять протянул Бодро сахарницу и уже более доверительно добавил:
- Ты в любом случае смог поставить их на место. И совсем неважно, какими методами… Правда?
«Ты так и хочешь, чтобы я окончательно признал твою правоту. Ну уж нет, дорогой, то, что я однажды сделал исключение из правил, вовсе не означает, что это войдёт у меня в привычку. И тебя я по-прежнему буду контролировать…»
Разумеется, ничего этого вслух Адам не сказал. Снова с небрежным равнодушием пожал плечами и молча отхлебнул кофе. Кажется, Грейди поверил в его игру. Озадаченно моргнул и, вздохнув, отвернулся к своим немытым стаканам. Как Бодро не старался сдержать смех – всё равно не смог и громко прыснул, едва не разбрызгав кофе по стойке. Молодой человек резко оглянулся на этот звук, но… так и не заметил ничего необычного – Адам встретил его вопросительный взгляд очень умным выражением лица. Таким, какое и полагалось иметь суровому блюстителю закона даже во внеслужебное время…
КОНЕЦ ВТОРОЙ ПОВЕСТИ