Ладислав приехал в Таллин в последние выходные июня. Позади были сумасшедшие сотни тысяч километров европейских дорог, посиделки с друзьями в Нормандии, неожиданный фестиваль в Германии, ночной Париж, странно замучивший его бессонницей и бесплодными попытками борьбы с нею... Потом он встретил приятеля, едущего в Прибалтику с женой, и дальше они добирались вместе. За окном машины мелькали деревеньки, люди, домашние и не очень животные... Поздним пятничным вечером BMW герра Штрауба припарковался у отеля в пяти минутах ходьбы от Ратушной площади. Все трое страшно устали с дороги и дружно отправились на боковую.
Когда путешественники проснулись, перевалило за полдень. Гостиничный сервис был тихим, услужливым и ненавязчивым. Вышколенная прислуга, великолепно говорящая на разных языках с лёгким русским акцентом, доставила в номер завтрак и свежую прессу, пожелав гостям приятного дня и новых впечатлений.
После позднего завтрака, больше похожего на ранний обед, было решено пройтись по ближайшим улочкам.
Медленно обходя выставочные и торговые ряды, троица подошла к центру площади, где собралась толпа зевак. Народ стоял большим полукругом и что-то рассматривал. Подойдя ближе, Ладислав увидел огромную площадку для роллеров, на которой под музыку рассекали четверо. Три пацана и девчонка. Парни просто наматывали круги, а девушка каталась чётко под музыку. Звучал знаменитый «Вальс цветов» Чайковского. Когда девица разогналась и ушла в ласточку, двое парней отъехали к бортикам, а третий пошёл ласточкой симметрично навстречу. Зрители дружно ахнули, испугавшись столкновения. Но парочка действовала синхронно, как скатанный дуэт.
На парне были лёгкие летние джинсовые шорты и наколенники были надеты под них. Вокруг его талии развевалась свободная футболка с хулиганской надписью «Соси конфету и расслабляйся», увенчанная леденцом огромных размеров. Причёска была супер-модная: тщательно выбритый затылок и над ним на японский манер собранная прядь русых волос. И завершала картину маленькая серьга в ухе. Его партнёрша каталась в бриджах защитной расцветки, под которыми тоже были наколенники. Низкую посадку бриджей удерживал крепкий и замысловатый офицерский ремень. Свободного кроя футболка девушки была подвёрнута выше талии и завязана узлом под грудью. На ней был во всю спину нарисован какой-то цветок. На полоске голой кожи между футболкой и бриджами, прямо под пупком, Ладислав сумел разглядеть украшение. Пирсинг, но не золото. Ладислав попытался так же рассмотреть лицо, но увидел только выразительные брови и округлый нос, и высокий хвост на затылке. Русый со светлыми прядями, очень короткий. В её маленьком ушке было две серьги.
Тем временем парень и девчонка выписывали дуги, творили ласточки, сходились и снова разъезжались в разные стороны. В один момент, чётко попадая в ритм вальса, они синхронно прокрутили очень красивые кольца, каждый на своей половине. Порывшись в памяти, Ладислав вспомнил, что такая штука в спорте называется «бильман». И он оценил пластику партнёров по танцплощадке. А ребята опять сошлись на середине. Они выписывали какую-то фигуру, держась за руки. И остановились вместе с музыкой, хором и эффектно. Публика взорвалась бурными овациями. Ребята хором поклонились зрителям и отъехали куда-то к краю площадки.
Народ стал потихоньку расходиться, пока над площадью стояла тишина. Пацаны, ранее отъехавшие к бортикам, снова стали наматывать круги по периметру огороженной площадки. Динамик немного поворчал, покашлял, булькнул, и решил сменить программу. Зазвучала классика рока. Scorpions «When the Smoke is Going Down». Это было настолько узнаваемо, что Ладислав улыбнулся. В десяти метрах от него раздался почти сердитый окрик:
- Масяня, воды попей! Нормально попей, иначе устанешь.
- Мам, ты мало выпила, тебе не хватит, - присоединился ещё один голос. Он обернулся и увидел того самого пацана, который только что танцевал под Чайковского, и рядом с ним девчонку с пирсингом и довольно упитанного мужчину средних лет. Девчонка с недовольным видом опять взяла бутылку с водой и сделала ещё глоток.
- Всё, хватит. Я пошла. Моя любимая музыка.
- У тебя все Скорпионы любимые, - возразил парень.
- Тебе приятнее, когда я отдаюсь музыке, или хожу зарёванная? - она резко развернулась, поставила бутылку на асфальт и почти вылетела на площадку к катающимся.
- Она всё ещё его любит? - спросил у парня мужчина.
- Кажется, уже нет. Но вы же понимаете, Фёдор Игнатьевич, так просто это не уходит. Она, к сожалению, ничего не забывает.
- А как же Дэн?
- А что Дэн? Он приедет и в её глазах опять будет солнце. Дэн — теперь её жизнь. И я очень хочу верить, что это у них взаимно и надолго.
Ладислав одновременно слушал этот диалог и смотрел на площадку, на которой на бешенной скорости писала коньками рисунок девчонка. Он смотрел на неё, не отрывая глаз. Он даже подошёл ближе к настилу, чтобы увидеть, наконец, её лицо. А когда смог разглядеть, был сражён. Масяня оказалась той самой девушкой, сны о которой мучили его последние полгода.
Flash back
Он тогда так резко прервал их отношения, устав получать каждое утро послания от неё...
Сначала тишина в эфире была счастьем, помогала работать. Не нужно было придумывать, как и что ответить ей. Поскольку и обидеть не хотелось, и напрягаться ради немного утомившей беседы тоже. А потом он стал ощущать, что моментов удовольствия в его жизни становится меньше. Он взял тогда себя в руки, потому что работа отнимала слишком много времени. Так много, что сил хватало только на «войти в дом-раздеться-лечь спать». В Рождество он съездил к родителям, посидел у ёлки в обнимку с детьми. Песни под гитару и обсуждения планов на будущее успокоили нервы. После новогодних посиделок со старыми друзьями он опять с головой ушёл в работу, вынырнув только в начале весны.
Разумеется, в его жизни появлялись дамы, но... Всё было не то и не так. А однажды даже совсем чудовищно. В самый пикантный момент он прошептал в ответ на действия барышни «да, моя Мурка». После чего партнёрша довольно резко выскочила из его постели, молча собрала свои вещи, оделась и ушла, громко хлопнув дверью... Ситуация была настолько скверной, что он впервые за много лет решил посмотреть порно в интернете, благо этого добра было навалом. И совершенно неосознанно выбрал себе в помощь ролики, в которых девица напоминала ему ту самую «Мурку»...
Пытаясь разобрать лишний хлам в компьютере, он просмотрел профиль в сети и решил снять блокировку с тех людей, которые уже ушли из его жизни. Снял блок и со страницы, о которой даже думать боялся. Решившись заглянуть, читал её с упоением весь вечер. Столько воды утекло с начала зимы... а уже март... Он вспомнил, что она где-то поздравила его с днём рождения. Причём умудрилась сделать это тепло, без помпы и надрыва. Он ведь почти не понял, что это она. Написал тогда дежурное «спасибо» и всё... Пока он наслаждался её интернет-жизнью в хронике, проверил почту и нашёл последнее письмо от неё со словами «Конечно. У тебя есть всё время, которое тебе нужно». Написанное на его языке общения с людьми. Теперь он вспомнил и то, к чему оно было приложено. Она присылала ему нечто красивое, просила высказаться. А он тогда был сильно занят и отделался стандартной отпиской. Вспомнив всё это, он решил прочесть это сочинение теперь. Нашёл письмо, к которому был прикреплён документ, открыл его и... пропал. Снова. Как она писала!.. Этот взрыв чувственности, просачивавшийся через обычные слова... Она рассказывала так, что он плыл вместе с ней. Понимая, что в момент написания этого рассказа она ещё не была с ним знакома. Ревнуя её к тому, для кого она писала. И сердясь на себя за это. Когда он дочитал до конца рассказ, обрывавшийся на самом интересном месте, он решил проветриться. Встал из-за стола, переоделся и пошёл на пробежку.
Вернулся он часа через три. Уставший и довольный собой. За ужином решил посмотреть новости в разных лентах. И заглянул в уведомления. Было немного странно понимать, что она его не ищет. Потом он посмотрел на часы и до него дошла одна простая вещь: в её городе сейчас глухая ночь. Причём настолько глухая, что даже такая сова, как она, давно уже спит. Потом он решил подождать какое-то время и, если ничего не изменится, самому связаться с ней. Он вдруг осознал, как она нужна ему. А вот нужен ли он ей — это вопрос.
Прошла неделя. Неделя текущих и изматывающих нервы дел. Неделя рваного сна и постоянных встреч и споров до хрипоты. Неделя болезненных переговоров с женщиной, которая всё ещё считалась его женой, хотя давно уже была вне сферы его интересов. Когда он вспоминал, сколько месяцев ещё предстоит терпеть перед возможностью подать на развод, ему делалось дурно до тошноты.
Самое противное в этой неделе было отсутствие признаков жизни со стороны той, которая была нужней всего. Он зашёл на её страницу уже в сто-пятьсотый раз за последнее время, прочитал ещё раз дату рождения и подумал, что самым лучшим подарком для неё будет его запрос и поздравление. «My God, if You please, do so, that she'll add me once more». И финальным аккордом к уходящему дню, перед тем, как заснуть, послал ей заявку в друзья. Через сутки его заявка была принята. Просто принята, и всё. Стараясь дышать ровно и усилием воли убирая дрожь из пальцев, он написал ей приветствие в личку. Она ответила ему через несколько часов. Короткое «здравствуйте».
Он несколько раз бежал к компьютеру, когда тренькало новое сообщение, в надежде, что это она... но каждый раз разочарованно выдыхал, потому что это были все другие. Он видел, что она здесь, но «здесь» и «со мной» - не одно и то же. Как назло, он был совершенно свободен. Поразмыслив, он решил отвлечься. Если он хочет быть приятным ей, надо заинтересовать её хоть чем-нибудь... Так пробежали дни до её праздника.
В то утро он проснулся снова переполненным эмоциями. Помнил все свои сны, красочные и сказочные... За завтраком стал просматривать новости, дошёл до нужного места в ленте и решился. Нашёл красивую открытку на просторах интернета, добавил нежную подпись и отправил. Через пару часов пришло уведомление о том, что ей понравилась его работа. И есть комментарий. Он бросился читать, а там три с половиной слова: «Благодарю Вас, Ладислав». Удивлению не было предела: как так? Почему она опять со мной на «Вы»? Неужели мы теперь настолько чужие друг другу? Писать ей в личку он не смог. Взвесив все «за» и «против», он решил лететь в Европу, как планировал в начале зимы, и убить всю заячью семью одним ударом. Посмотреть мир, пообщаться с давними друзьями, и последним пунктом посетить её родной город. Увидеть её своими глазами, подержать её за руку, обнять её (если позволит) и задать ей все вопросы живьём. Так он хотел. И часть этого плана была с успехом выполнена. Осталось самое главное, ради которого затевалось всё остальное. И оно, это главное, было самым трудным.
End Flash back
Все эти воспоминания и мысли пронеслись в его голове с огромной скоростью. Он подошёл ещё ближе к настилу для роллеров и встал так, чтобы видеть каждое движение, каждую эмоцию на её лице. И то удовольствие от музыки, которым был пронизан её танец, передалось и ему. Она делала шикарные дуги, ласточки под безумным углом, уходила в прыжки. Он даже предположить не мог, что у неё такая растяжка! Пластика поражала воображение...
Песня подходила к концу. С последним аккордом она стремительно вылетела на середину, вскинула руки и резко уронила их. Зрители, которых опять собралось немало, дружно апплодировали. Кто-то кричал «Браво!». И он апплодировал вместе со всеми.
К площадке подскочил парень с серёжкой в ухе, подал руки танцовщице и она почти рухнула в них от усталости. Они вместе сели на булыжную мостовую, он подал ей воду и, пока она жадно пила, расшнуровывал её ботинки. Подошёл третий член их компании с куртками.
- Ну, ты как себя чувствуешь? Достаточно или ещё нет? Это было похоже на полноценную тренировку, Масяня.
- Да, Феденька, на сегодня можно закругляться. Я выбросила лишнюю энергию. Ты уж прости меня, безудержную и злую.
- Да, ладно. Я в курсе, какая ты. Что тут прощать? Я, наоборот, благодарен небу за тебя. Молодею только рядом с тобой.
-Мама вам как дочь, да? - встрял пацан.
- В корень зришь, внучек, в корень. Масяня, как тебе удалось в одиночку вырастить такого головастого сына?
- Ты смешной, Федя. Я своим детям просто не мешаю. Они всё делают сами.
- Кстати, девонька, всё спросить не решаюсь: а где младшие? Почему ты только с Ядеком приехала?
- Винни работает, Рина на практике. Жизнь продолжается, - улыбнулась она.
- Я пойду ещё воды достану из багажника, - улыбнулся в ответ тот, кого они назвали Фёдором. В этот момент Ладислав решил, что нужно таки попробовать заговорить с ней. Пусть лучше вслух скажет всё, чем он будет додумывать.
- Простите, пожалуйста, вы ведь Маруся? - девушка повернула к нему голову и сощурилась. - Вы? - она вся сжалась, как пружина. И подтянула переобутые ноги.
- Да, я. Здравствуйте, - он сделал шаг к тому месту, где она сидела. Парень внимательно оглядел его и вздохнул: - Мам, я вас оставлю, пойду к Фёдору Игнатьевичу. Только не убей его, а то потом с полицией разбираться... - он подобрал с земли ролики и пошёл к машине.
- Здравствуйте, Ладислав. Чем порадуете?
- Мы могли бы поговорить? Я хочу объясниться с вами.
- Вся внимание.
- Маруся, вы сидите на мостовой. Либо мне нужно садиться рядом, что в моём возрасте чревато, либо вы поднимаетесь и мы приземляемся на какую-то цивильную скамейку.
- Ладно, трепетное вы существо, пусть будет скамейка. С её цивильностью будете сами разбираться, - вытянула она руку вверх. Он обхватил её ладонь и потянул на себя, помогая встать. А вытянув, обнял за плечи и повёл к ближайшей лавочке. И пока они пересекали площадь, он ощутил себя вернувшимся домой. Настолько его ладони у неё на плече было хорошо. Опустившись на скамейку, она вытянула ноги и откинулась на спинку, закрыв глаза. Он присел рядом и положил руку за её спиной.
- Я вас слушаю, - настойчиво повторила она, не раскрывая глаз.
- Я прошу у вас прощения, - медленно произнёс он, осторожно беря её за руку.
- За что? - удивилась она.
- За то, как ушёл. Я испугался и ты..., простите, вы были для меня слишком... слишком... не пойму, как это сказать. Эмоциональны, что ли.
- Да, меня было слишком много. Активный эребор для одного мужчины, который слишком занят построением своей вселенной. Да ещё семейный статус...
- Я могу спросить у вас?
- Спросить вы можете всегда.
- Вы всё ещё связаны узами?
- Что значит «всё ещё»? Я всю жизнь связана узами: родители, сестры и брат, дети и племянники. Дальше продолжать?
- Почему мне кажется, что вы намеренно меня не понимаете? Я имел ввиду узы брака.
- А, вас это беспокоит! Какая изящная словесность... Нет, этими узами я сейчас не связана. Зачем вам они?
- Мне они не нужны, - она усмехнулась, а он заторопился, - Я хочу сказать: я рад, что их больше нет, - на этих словах она повернулась и внимательно посмотрела на него. - Могу я надеяться, что наша дружба возобновится?
- Вот здесь я не поняла совсем. Вы прислали мне запрос по-новой в марте, я подтвердила его. Мы разговариваем. Мы не ругаемся. Мы даже иногда находим темы для обсуждения. Я что-то пропустила? Или вы под дружбой понимаете нечто иное?
- Маруся, у меня от вашей вежливости и «выканья» зубы сводит. Мы можем вернуться к прежнему теплу в разговоре? Или как?
- К прежнему теплу, Ладислав? Я в одну реку дважды не вхожу. Это нереально. Я слишком раскрылась и стала вам неинтересна. Одного раза для усвоения ошибки мне достаточно, я понятливая. Второй раз я подобное не сотворю. Какую-то другую глупость — скорее всего. Но не эту. Однако, если вам хочется, вы можете говорить мне «ты». Вы старше. Но я не уверена, что я смогу. Хотя могу попробовать постараться.
- Могу я поцеловать... тебя?
- Может... можешь, - запнувшись, ответила она и пожала плечами. Он обнял её за плечи и притянул к себе. Провёл носом по щеке и волосам, вдохнул запах. Корица и ваниль. Осторожно, словно боясь раздавить, положил ладонь на её затылок и прижался губами к виску. Она не противилась, но и не отвечала ему. Только подняла руку и положила тыльной стороной ему на грудь для равновесия. То место, которого коснулась её рука, сразу стало горячим. Он старался дышать как можно тише, чтобы не спугнуть хрупкую иллюзию близости. Дотронулся до её ладони, провёл пальцами по ней и погладил запястье.
- Мурка моя, - прошептал он ей на ухо.
- Больше нет, - ответила она спокойно.
- Я тебе наскучил, да? - грустно спросил он.
- Нет.
- Тогда что? - продолжал допытываться он.
- Я перестала быть «вашей Муркой» в тот момент, когда вы решили, что меня слишком много. Хотите продолжать дружить — пожалуйста, я со многими мужчинами дружу и с жёнами знакома. Не хотите — не смею задерживать. - он почувствовал слезинку, появившуюся в уголке её глаза.
- Я хотел бы поддерживать с тобой дружеское общение, если интересен тебе, - с надеждой попросил он, стараясь не обращать внимание на её упорное «выкание».
- Хорошо. Добро пожаловать, - её губы чуть дёрнулись в улыбке. Она подняла к нему своё лицо и аккуратно поцеловала в щёку. Он вздрогнул всем телом от этого прикосновения. - Ладно, Ладислав, мне пора. Меня ждут. - она слегка отодвинулась от него и порвалась встать со скамьи, но он совершенно не готов был так быстро расстаться. Он удержал её за локоть и притянул к себе опять. - Что такое?
- Мы увидимся когда-нибудь ещё раз?
- Кто вам запрещает?
- Маруся!.. - он практически простонал, - я хотел добраться до твоего родного города и иметь возможность погулять по набережным в твоей компании. Могу я рассчитывать на это удовольствие?
- Определённо, да, - улыбнулась она. И, жадно вглядываясь в её лицо, он смог увидеть резкое преображение. Только что бледное, уставшее, с лёгким намёком на синяки под глазами, оно засияло. Глаза стали ярче, взгляд потеплел, на щеках появились ямочки. - Конечно, приезжайте. У меня появится повод посмотреть на город иначе. Я совсем не гид, но это такие мелочи!
- А как же твой нынешний ухажёр? Он не будет против?
- О ком вы сейчас?- недоумённо подняла брови она.
- Твои спутники обсуждали какого-то Дэна, пока ты каталась.
- А, вот оно что! Что ж, Дэн — мой друг. Очень близкий друг, которому я скажу, что из другой страны ко мне в гости приехал знакомый, мечтающий посмотреть наш город в моей компании. Может быть, Дэн и станет меня ревновать, мне это не известно. Узнаю, когда сообщу ему об этом.
- Спасибо, Маруся, - он поднёс её руку к губам и поцеловал полураскрытую ладонь, - когда ты возвращаешься домой?
- Через три дня. Хотите составить нам компанию?
- Смотря, на чём вы едете.
- Мы с Ядеком путешествуем на мотоциклах. Запасные шлемы у нас есть.
- Ты каждый раз удивляешь меня чем-нибудь. Есть вещи, которых ты не умеешь?
- Есть. И вы удивитесь, насколько внушителен список. Я не идеальна. Так что? Будете пассажиром или нет?
- А ты справишься с управлением с перевесом в сто килограмм?
- Вы не единственный тяжёлый мужчина. Но, если вам боязно, приходите завтра к нам. Прокатимся, потренируем поездку.
- Мне за тебя боязно. Где вас найти?
- Мастерская моего друга находится на углу Виру и Сауна. Объяснять или найдёте?
- Марусь, конечно, найду. Я умею читать карты.
- Отлично. Тем более, здесь недалеко. От ратуши минут десять ходу. Приходите завтра часам к трём, заодно пообедаете.
- Ты ещё и готовишь?
- Ну, сидеть на шее было бы некрасиво. Поэтому да, я готовлю.
- Я уже мечтаю это попробовать. И начинаю завидовать тому, кто однажды услышит от тебя заветное «да».
- Не тратьте нервы, зависть — плохое чувство. Однажды у вас тоже появится та, которая станет только вашей. До завтра.
- Ну, да. Однажды будет. Что ж, до завтра. Позволишь обнять напоследок? - он протянул ей руку ладонью вверх и она вложила в неё свои тонкие аристократичные (как он назвал их когда-то) пальчики. Почувствовав её пожатие, он притянул собеседницу в свои объятия и застыл так на несколько кратких, как ему показалось, секунд. Потом наклонился и поцеловал в чувствительную точку за ухом. Она судорожно вздохнула, но не вырвалась. Спокойным голосом произнесла:
- Ладислав, мне надо идти. До завтра. И успокойтесь, пожалуйста. - подняла взгляд и посмотрела внимательно. Потом подняла руки, провела по его плечам и обняла ладонями затылок. Он плыл от её прикосновений и старался дышать ровно, чтобы не выдать себя. - Вы хороший человек, и я рада тому, что у нас случился этот разговор. Вы — хороший и умный мужчина, такой, каким были в моих глазах и раньше. Но не мой. Дружить буду рада. А теперь — до завтра. Хорошего вам дня, - она аккуратно высвободилась из его объятий, поднялась со скамьи, обернулась к нему и потрепала его по плечу. Он почти поймал её маленькую ладонь, но она выскользнула у него из-под пальцев. Девчонка улыбнулась ему, теперь озорно и уютно, и пошла по мостовой в сторону Ратуши. Он ошеломлённо смотрел ей вслед, пытаясь переварить то, что между ними только что случилось.
Нереально. Как? Как могут сочетаться в одном человеке, в одной женщине такие разные сущности? Лёд и пламя... Однажды она процитировала ему любимую писательницу, его землячку и современницу, назвав их обоих «ветрами, дующими внутри себя». Сейчас он понял, что это больше на неё похоже. Он-то больше в разные стороны «ветер». Ему всё интересно, кроме скучищи и однообразия. И сильных слов, приносящих с собой буйство стихии, он боится до трясучки. И это была ещё одна причина его побега в декабре. Она в одном из сообщений написала слово, вселившее в него панику. А он, дурак такой, вместо того, чтобы остановить её, трусливо сбежал. И вот он, результат его трусости. Получи и распишись, чувак. Она, получается, выключила себя? Мда, похоже на то... Иначе её сын не сказал бы этому местному «Кажется». Не было бы никаких слёз и никакого «кажется», если бы она ничего к нему не чувствовала.
До его сознания донеслись звуки шикарного Dubstep к классическому «Щелкунчику». Он сфокусировал взгляд и увидел её у самой Ратуши, прижимающую трубку к уху. Услышал её радостный возглас и приветствие на странной вариации немецкого. В следующее мгновение до него дошло, что она говорит на идиш. А он привык к ивриту... Он мысленно восхитился её очередным талантом. А она уже опять перешла на русский. Она удалялась в сторону припаркованного в углу площади тёмно-синего Renault, и её голос постепенно стихал. А он вдруг почувствовал себя странно осиротевшим без неё. Что ж, придётся потерпеть до завтра. Ладислав вздохнул, потёр ладони о колени, встал со скамейки и двинулся к гостинице, мечтая о том, чтобы поскорее наступило это самое "завтра" и можно было идти на свидание с такой близкой и далёкой теперь Марусей.
23.12.2016 — 01.01.2017.