На этот раз светская беседа с майором происходила у камина, в роскошном кабинете, отделанным морёным дубом в готическом стиле. Стены украшали головы охотничьих трофеев со стеклянными глазами и открытыми пастями с воинственно торчащими клыками. Высокие стрельчатые окна второго яруса забраны цветными мозаичными панно. Пол выложен в шахматном порядке тёмными и светлыми плитами полированного до зеркального блеска гранита. Майор, попивая красное вино из хрустального массивного кубка благодушествовал и откровенничал:
- Должен вам признаться, виконт, что моя родословная не восходит к монархам Священной Римской империи, но имеет одну весьма примечательную особенность. Во всей восточной Польше и южной Литве весьма распространена фамилия Величко. И только моя фамилия оканчивается на «а» - Величка. В точности соответствуя названию населённого пункта под Краковым, откуда я родом. И на гербе моего дворянского рода присутствует молоток, коих на гербе самого города аж два, а третий инструмент - кирка. То есть нас объединяет соляная шахта. А мой отец, ксёндз, даже служил в часовне святого Антония под землёй.
С титулом же дело обстоит так. Само слово как бы из двух частей: Марк и из. А если полностью, то Марк из Величка. То есть титул растворяется в имени и фамилии. Причём имя по-гречески произносится как Маркос или Маркус, что в переводе и означает молоток. Виконт, але, вы что заснули под мои россказни, очнитесь, это же не вежливо!
С трудом разлепив глаза, Долгих увидел над собой лукавое лицо старика, тормошащего его за плечо. Сев и промассировав виски, поинтересовался:
- Маркиз, а вас случайно не Марк зовут?
- Ах, проболтался майор, старый плут. Да, именно Марк, в просторечии Марек. Можешь меня так и величать.
Вечером, уплетая яства заслуженного ужина, Руслан поинтересовался о распорядке завтрашнего дня, тем более, что все задания им выполнены.
- Актуальный вопрос, - сдвинув брови молвил старче, - своевременный и серьёзный. Завтрашний день может резко повернуть наши судьбы. Причём как на вершину благополучия, так и во сыру землю. Завтра утром, после перекусона, надеваем маски, обильно набрызганные самогонкой, смачиваем открытые части тела уксусом, вооружаемся компасом, фонариками, молотком, ломиком, иконой и спускаемся в преисподнюю, а там ... а там Бог нам поможет, если захочет.
- Марек, я так и не понял вашего отношения к Богу, оно как-то располагается в диапазоне от иронии до почитания. И икона зачем, не понимаю.
- На моём отношении к Богу можно защитить докторскую диссертацию по теологии, поэтому мы сегодня эту тему затрагивать не будем. А вот по иконе поясню. Святой Себастьян, мученик Римский, является в том числе и защитником от эпидемий. Но он нам близок не только этим. За приверженность к вере Христовой он был сначала пронзён стрелами, что мы и видим на иконе, а потом забит камнями до смерти. Тело же его сброшено, по приказу императора, в Большую Клоаку. Это канализация в Древнем Риме. А похоронен женщиной Лукиной, сердобольной христианкой, в катакомбах при Аппиевой дороге.
- Кажись понял. Себастьян нас, подземных жителей, как никто другой, может понять и защитить.
- Но это к сожалению не всё. Меня лично ещё две вещи тревожат, связанные с религией, намёк на которые дали мне сны. По легенде Ветхого Завета Моисей сорок лет вёл евреев к Земле Обетованной и довёл до неё, но Бог его туда не впустил. Поэтому землю ханаанскую завоёвывал преемник Моисея – Иисус Навин. Ты не находишь аналогии между этими персонажами и нами?
- Марек, зачем же так пессимистично.
- А я тебе дальше расскажу. Меня как-то потянуло почитать Библию. Открыл на первой попавшейся странице и читаю: «Пришедшие из плена переселенцы принесли во всесожжение Богу Израилеву ... семьдесят семь агнцев ... в жертву за грех: все это во всесожжение Господу.» /Ездра 8:35/ Опять аналогия, ты переселенец, а семьдесят семь – количество лет моей жизни. А уж грехов у меня достаточно: и вор, и убийца. Хоть трижды покаявшийся, но тем не менее.
- Ну вы уж совсем на меня ... даже как-то неловко ...
- Я тебя ни в чём не виню, просто неприятных намёков много, кстати и это ещё не всё. Вспомним классика литературы, Дюма-отца. Ты Эдмон Дантес, а я аббат Фариа! Что скажешь, любезный?
- Да Бог с вами, Марк из Величка, наговорили тут ... сорок бочек арестантов ... на сундук мертвеца и бутылка рому. Сейчас Я уже даю команду всем спать. Завтра день трудный и нервный. Кстати, молиться умеете? Я так не умею, поэтому помолитесь за нас обоих.
Майор, как никогда был грустен и молчалив, неторопливо помешивая в старинном камине тлеющие угольки. Наконец выпрямился и обратился к сидящему в кресле Руслану:
- Виконт, вам не боязно спускаться в царство мёртвых? Оттуда может и не быть возврата.
- Ничуть, маркиз, никакого страха не испытываю. Я уже и так на самом дне жизни, почти в небытие. Любое изменение к лучшему – или новая жизнь в богатстве, роскоши и неге, или вечный покой. И то, и другое благодать. Первое предпочтительней только по одной причине – нужно воздать должное людям низвергшим меня сюда.
- А как же наставление Христа своим ученикам: «...и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение ...». Как вы понимаете, в молитве напрямую имеются в виду не финансовые или имущественные задолженности, а именно грехи. И вы не безгрешны, хотя бы тем, что позволили пороку пьянства затолкать вас на край пропасти: «Что колючий терн в руке пьяного, то притча в устах глупцов.» /Притчи 26:9/ То есть вы хотите судить, не имея на то право. А уж тем более воздавать за содеянное. Это прерогатива Творца.
- А как же «око за око, зуб за зуб»? Что-то такое в Библии тоже есть!
- Да, есть, но в Ветхом Завете. Там многое есть того, что не укладывается в христианскую мораль. А мы всё же христиане. На досуге внимательно прочитайте Нагорную проповедь Христа, многое поймёте.
- Непременно воспользуюсь вашим советом, маркиз. Но сразу признаюсь, что в Вере слаб, практически ничтожество. Всю сознательную жизнь был атеистом, причём убеждённым. А задумался о Боге, его силе и роли в нашей жизни только тогда, когда от двух глотков воды монастырского источника в одночасье избавился от алкогольной зависимости.
- Думаю, виконт, подсознательно вы очень хотели избавиться от этого недуга, а Бог только помог вам.
При этих словах лицо майора из доброжелательного сделалось грустным и даже постарело. Курчавые волосы с головы исчезли образовав внушительную лысину. Появились глубокие морщины и седая борода. Его образ блестящего офицера на глазах превратился в глубокого старика с чертами Марека, и тот скрипучим голосом произнёс:
- Сударь, очнитесь! Сегодняшний день воистину судьбоносный. Мы на перепутье славы и небытия. А что нам уготовано, ведает только Он, Сущий и Праведный.
Вильнюс, 31 декабря 2016 года.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/01/01/921