Бонгу

 - Как дела, дорогой? – спросила мама, заглянув в папин кабинет на втором этаже. - Обед готов.
- Я как раз заканчиваю, - весело отозвался папа, чей нос, лоб и даже уши были в чернилах от его перьевой ручки. – Одну минуту. О, если  бы ты только знала, каким уморительным получился мой герой!  Представляешь, он разлил чернила и весь ими перемазался!
Мама скептически оглядела папу и покачала головой.
- Если бы ты потрудился заглянуть в зеркало, милый, то увидел бы, что не он один... – заметила она.
- Разве, - пробормотал папа, с удивлением разглядывая свои перепачканные руки и подтекающую ручку. – А я и не заметил...
- Боже, - всплеснула руками мама, - ты портишь свои костюмы быстрее, чем первоклассники школьную форму. Почему бы тебе не попробовать писать в майке и джинсах?
- От этого страдает качество моих книг, - важно заметил папа, разглядывая себя в зеркало. – Костюм меня дисциплинирует...
- Дисциплинирует?! – не поверила своим ушам мама.
- Ну да, - отозвался папа, пытаясь пальцами оттереть чернила со своего лба. – Я будто бы становлюсь строже и собраннее...
Мама посмотрела на забрызганный чернилами рабочий стол и снова покачала головой.
- В таком случае, хотя бы почини свою ручку. Ты выглядишь, точно поросёнок!
- В таком случае, - ответил папа и хитро улыбнулся, - сейчас тут появится и второй...
Растопырив чёрные пальцы рук, он сделал вид, что хочет обнять маму и та, пронзительно взвизгнув, проворно юркнула в люк.
- Это просто форменное безобразие! – донеслось с первого этажа. – Какой пример ты подаёшь детям? Немедленно спускайся вниз, умывайся и иди обедать. Всё давно готово.
- Сию минуту, Ваше  Величество, - весело откликнулся папа. – Только сменю костюм.
 Через десять минут вся семья была за столом. Глядя на не до конца отмытое папино лицо, Варя с Серёжей перемигивались и хихикали, но папа сидел с самым невозмутимым видом, словно перемазаться чернилами было в порядке вещей. Степашка, как всегда, сидел под столом рядом с Варей и время от времени нетерпеливо скрёб её лапкой, требуя подачки. Варя незаметно переправляла ему кусочки сыра или котлеты, и Степашка неспешно съедал их, непростительно громко чавкая. Что до мамы, то она просто обедала и старалась делать вид, что не видит, как Варя украдкой кормит собаку, Серёжа смеётся и давится супом, а папа уже испачкал воротник  новой рубашки мясным соусом.
- Чудесный обед, - провозгласил папа, вставая из-за стола и направляясь к раковине, чтобы помочь маме вымыть посуду. – Просто восхитительный. Лучшего обеда я не едал со времён моего путешествия по Австралии и Новой Зеландии.
- Дорогой, но ты не был в Австралии и Новой Зеландии, - заметила мама.
- Это неважно, - отмахнулся папа. – Главное, что я был готов туда отправиться и прочитал столько книг и путеводителей, что иногда мне даже снятся сны про эти чудесные страны. О, дорогие мои, какие мне снятся сны! Это просто сказка.
- Папочка, - сказала Варя, - а что тебе снится? Кенгуру?
- Мне снятся десятки, сотни, тысячи кенгуру! И не просто кенгуру, а их редчайший вид - Розовые Хохлатые Кенгуру. Их ещё называют Королевскими кенгуру, потому что их хохолок похож на корону. Когда тысячи этих удивительно красивых и благородных животных скачут в лучах заходящего солнца, то кажется, что...
- Пап, - прервал его Серёжа, – но Розовых кенгуру не существует. Я смотрел передачу по телевизору и там сказали...
- Не стоит верить всему, что говорят по телевизору, - сказал папа, едва не разбивая тарелку и получая лёгкий подзатыльник от мамы. – Розовые Хохлатые кенгуру существуют, друзья мои. Признаю, я не видел их собственными глазами, но когда я путешествовал в своём сне, они были там и я даже погладил парочку из них. Чудесные существа. У них такая мягкая и нежная шёрстка, точно у нашего Счастливчика, и вдобавок она немного пахнет жасмином. Нет, Королевские кенгуру существуют, чтобы ни говорил по этому поводу телевизор.
Папа вытер руки и уселся на кресло в углу кухни.
- А кого ещё ты видел во сне? – спросила Варя.
- Там были все, - усмехнулся папа. – Вомбаты, ехидны, коалы и даже парочка древесных карликовых сумасбродов. Я угощал их орехами, которые завалялись в моём кармане и мы почти подружились, но эти сумасброды такие сумасброды, что ты никогда не можешь знать наверняка, что им придёт в голову через секунду. Я отвернулся буквально на мгновенье, а их и след простыл, и вместе с ними пропал мой магический фотоаппарат, которым я очень дорожил.
- Магический фотоаппарат, - заинтересовалась Варя. – А что он может?
- Фотографировать сны, конечно же, - ответил папа. – Что же ещё? Это жутко удобно, скажу я вам. Предположим, вы увидели во сне что-то интересное, но боитесь, что когда проснётесь, то не сможете вспомнить. В этом случае всё, что вам нужно сделать, это только лишь сфотографировать то, что вы увидели.
- А что потом? - спросил Серёжа.
- Потом, - пояснил папа, - когда вы проснётесь, вам нужно лишь взять свой магический фотоаппарат, который всё это время лежит на вашей тумбочке в изголовье кровати и вытащить из него готовую фотографию! Чудесно, не правда ли?! Правда, у меня была довольно старая модель, которая могла делать не более одной фотографии за один сон, но всё равно, друзья мои это было великолепно. У меня даже был целый фотоальбом снов, но я, кажется, потерял его в Греции. Очень жаль, там были такие замечательные фотографии Марса, много лучше тех, что сейчас публикуют в научных журналах... В любом случае, эти сумасброды утащили мой фотоаппарат, и когда я проснулся, его не было и на моей тумбочке тоже. Я был очень расстроен, очень. Я даже написал письмо в Лигу Снов, с просьбой прислать мне ещё один аппарат,  в память о моих выдающихся заслугах в области Художественного Сновидения, но эти бюрократы  отделались стандартной отпиской, что Магических фотоаппаратов слишком мало и предложили записать меня в очередь, где я был бы под номером 569879. Вы представляете?! Порой просто невыносимо думать, что какие-то неучи, возомнившие себя невесть кем, распоряжаются такими сокровищами... Впрочем, тут есть и хорошая сторона. Я стал более внимательным к своим снам и теперь, если я вижу что-то важное и интересное, я стараюсь изучить это как можно тщательнее, а после, как только проснусь, сразу же записываю всё в специальный блокнот. Рекомендую и вам поступать также. Эта нехитрая техника позволила мне не только узнать массу необычного и волнующего, но и сохранить воспоминания, так что я в любой момент могу обратиться к ним и освежить в памяти. Пользуясь этим приёмом, я трижды возвращался в тот же самый сон, пытаясь разыскать свой фотоаппарат, и хотя мне и не удалось это сделать, я подружился с одним мудрым лесным пингвином, который поведал мне множество увлекательнейших историй.
- Лесным пингвином? – недоверчиво спросил Серёжа.
- Именно так, - кивнул папа. – Ново-Гвинейские лесные пингвины, единственные из семейства пингвинов, которые абсолютно не умеют плавать и вообще стараются держаться от воды как можно дальше. Они даже пить стараются только дождевую воду, которая скапливается в больших листьях, а питаются плодами дынного дерева и побегами сахарного тростника. К сожалению Нувалу, так его зовут, едва ли не единственный лесной пингвин, который уцелел на этом огромном острове. 
- Но почему? – удивилась Варя.
- Люди, - грустно ответил папа. – Всему виной люди, которые обнаружили, что в недрах острова скрывается множество полезных ископаемых. Они рубили тропические леса, рыли шахты и котлованы, взрывали скалы и строили дороги, и пингвины, весьма робкие существа, вынуждены были мигрировать с места на место, пока в конце концов не остался один только Нувалу, последний из рода Накани. Когда он убедился, что я не причиню ему вреда и готов выслушать его,  он говорил без умолку целых три дня подряд, так что, признаюсь, я уснул прямо во сне. Но всё же кое-что я запомнил и могу рассказать вам, если хотите.
- Расскажи, расскажи, - обрадовалась Варя.
- Что ж, - сказал папа, - дело было так... В те далёкие времена, когда на остров ещё не приплыли первые люди с Запада и лесные пингвины процветали, селясь вдоль большой, полноводной  реки Раму, на берегах которой рос самый сочный и сладкий сахарный тростник, в семье Нувалу из рода Накани родился его пра-пра-пра-пра-пра-прадедушка, которого звали Бонгу.  Этот малыш с детства поражал других пингвинов своим бесстрашием и храбростью. Когда он был ещё совсем молодым, его младшая сестрёнка Роро оступилась на скользкой глине и скатилась в ручей. В стае поднялся страшный переполох, но никто так и не рискнул броситься следом, хотя ручей, как впоследствии оказалось, был совсем мелким. Как бы то ни было, несносный малыш Бонгу, не раздумывая, прыгнул за своей сестрой и спас её, потому что вода едва доходила ему до плеч. Когда Бонгу выбрался с ней на берег, все пингвины расступились перед ним, потому что согласно древней легенде, только великий Марин-Даним, бесстрашный пингвин из страны Замерзшей воды, умел плавать. Не удивительно, что спустя несколько лет, когда Бонгу вырос, а слава о нём уже давно облетела весь огромный остров, он стал самым молодым вожаком пингвиньей стаи за всю их историю. Конечно, нашлись и недовольные этим решением. Некий Манумбо из рода Кетэ, самый крупный и задиристый пингвин в стае, был уверен, что именно он, а не дерзкий выскочка Бонгу должен быть вожаком. Вместе со своим дядей, Туру Одноглазым, он решил свергнуть соперника и для этого пошёл на предательство, заключив договор с давними врагами пингвинов – сумчатыми волками. Манумбо и Туру пообещали сумчатым волкам отдать им всю семью Бонгу взамен на власть над стаей. Волки, конечно же, согласились и пообещали наивным пингвинам всё, что те захотели, но на самом  деле они хотели обмануть заговорщиков и, пользуясь удобным случаем, истребить всех лесных пингвинов. Это был коварный и хитрый план, но злоумышленники не учли одного обстоятельства - несмотря на свой юный возраст, Бонгу был мудр и осторожен. Он видел, что в его стае есть недовольные, и держал ухо востро. Той ночью, когда Манумбо и его дядя незаметно ушли из стаи, Бонгу тайком последовал за ними. При виде волков, поджидающих пингвинов на берегу реки, Бонгу понял, что его подозрения были не напрасны. Пользуясь темнотой и тем, что он не боялся воды, смельчак подобрался совсем близко и слышал весь разговор от начала до конца. От услышанного у него перья поднялись дыбом, и он понял, в какой опасности находятся все его сородичи, потому что сразу же догадался, что волки непременно захотят уничтожить всех пингвинов. Вернувшись обратно раньше преступников, он сделал вид, что спит, но сам всю ночь думал, как сделать так, чтобы уберечь стаю и навсегда огородить её от грозных хищников. У него оставалось только два дня, чтобы принять решение, потому что потом наступала ночь новолуния, когда луна не встаёт над лесом и он погружается в жуткий мрак. Именно эту ночь и выбрали Манумбо и Туру Одноглазый, чтобы забрать себе всю власть. Они пообещали, что проведут волков секретной тропинкой прямо в спящую стаю, и прежде, чем пингвины опомнятся, разбойники смогут одержать победу, которую никогда бы не получили в честной схватке по причине своей трусости. К утру план был готов, и Бонгу даже засмеялся от того, каким он был простым и как здорово решал все проблемы с волками, а главное, делал это раз и навсегда. Он посвяти в свой план четырёх своих самых надёжных друзей и в течение двух последующих ночей они, крадучись, выходили из лагеря и отправлялись на берег реки, где что-то строили.
К вечеру третьего дня всё было готово. Бонгу отдал последние распоряжения своим товарищам в наступавших сумерках, а сам приготовился исполнить самую важную и опасную часть своего плана. Он видел, как двое изменников шепчутся и переглядываются, ожидая удобного случая, чтобы выбраться из лагеря, но им не суждено было сделать это...
Едва стемнело, друзья Бонгу  внезапно накинулись на  Манумбо и его дядю и крепко связали, заткнув клювы зелёными бананами.
- Ждите моего сигнала, - напомнил Бонгу своим товарищам. – И не спускайте глаз с этих негодяев.  Мы решим, что с ними делать после.
С этими словами Бонгу устремился в лес. Он быстро пробежал по извилистой тропинке и вскоре вышел к тому месту, где предателей ожидали сумчатые волки.
- Почему так долго? – зарычали волки, увидев в темноте силуэт пингвина. – И почему ты один? Где твой дядя?
- Он ждёт нас у лагеря, - сипло сказал Бонгу, стараясь подражать голосу Манумбо. – Планы изменились. Мы пойдём другим путём и застанем пингвинов врасплох.
- Но что у тебя с голосом, - спросили волки, силясь разглядеть говорящего.
- Я простыл, - ответил Бонгу, стараясь не приближаться к волкам. – Ну, идёмте скорей, пока все пингвины спят...
Волки поспешили за Бонгу, и он с ужасом осознал, что они могут в любой момент наброситься на него и разорвать в клочья. Однако он был очень храбрым лесным пингвином и знал, что другого выхода у него нет.
Они прошли тёмным  лесом и вышли на берег реки.
- Лагерь пингвинов вон там, - сказал Бонгу. – Мы подберёмся к нему через сахарный тростник. Я знаю тропинку...
Он повёл волков через тростник, по узкой тропинке, и спустя несколько минут они оказались на крошечном пятачке, где весь сахарный тростник был сорван и плотно утрамбован.
- Все сюда, - сказал он волкам. – Вы все должны собраться на этом пятачке, чтобы разом атаковать лагерь. Мы специально вытоптали его для вас с моим дядей. Торопитесь, а то скоро начнёт светать.
Не чуя подвоха, волки сгрудились на крохотном пяточке. В этот самый момент Бонгу вдруг закричал что есть сил:
- Толкайте, толкайте!
- Что? Кто? Куда? – удивились волки, не понимая, что происходит.
- Толкайте, толкайте! – продолжал кричать Бонгу и тут, словно по волшебству, крохотный островок суши, на котором оказались волки, стал отделяться от берега...
- Караул, - завыли сумчатые волки. – Помогите! Ловушка! Засада!
Но было слишком поздно, и островок всё дальше и дальше отплывал от берега, подхватываемый течением большой реки.
 Всё дело было в том, что две ночи подряд Бонгу и четверо его друзей строили на берегу реки большой плот из бамбука и тростника. Как только Бонгу заманил волков на него, четверо друзей, которые прятались в зарослях, стали толкать его специальными шестами, и волки оказались в западне.
- Ты обманул нас, – закричали волки, поняв, что деваться им некуда. – Кто ты такой?
- Я – Бонгу, вожак лесных пингвинов, и вы больше никогда не сможете напасть на нас, потому что река вынесет этот плот прямо в море.
Нужно заметить, что сумчатые волки, хоть и назывались очень похоже, не имели к обычным волкам никакого отношения и, так же как и Новогвинейские лесные пингвины, не могли плавать!
- Ты ответишь за это, - зарычали волки. – Пусть нас и унесёт в море, но и ты уплывёшь с нами и послужишь нам хорошим обедом.
- Как бы не так, - засмеялся Бонгу. – Прощайте, глупцы. Вам не жилось мирно на нашем острове, что ж, вы сами виноваты. Теперь ваша судьба в руках Океана, который, быть может, прибьёт вас к новым берегам, где вы, я надеюсь, будете жить не так, как жили прежде.
 Бонгу подпрыгнул, нырнул в воду и легко поплыл к берегу.
  Когда он вернулся, вся стая уже была на ногах и встретила его, как настоящего героя, умного и отважного.  Бонгу был скромен. Он не любил почести и рассказал историю своего подвига так, будто бы всю самую важную работу сделали его друзья.
- Но что мы будем сделать с предателями, которые хотели отдать нас на растерзание хищникам? – спросили пингвины, когда все немного успокоились.
- Отправить их вслед за их товарищами! – прокричал кто-то. – Сделаем им малюсенький плот, и пусть плывут куда захотят! В нашей стае нет места таким птицам!
Все шумно одобрили такой план и стали валить бамбук, чтобы отправить бедолаг по реке, но Бонгу остановил их.
- Послушайте, - сказал он. – Конечно, Манумбо и Туру поступили очень плохо, но и они были обмануты. Им и в голову не приходило, что волки нарушат свой уговор и нападут на всех нас. Они лишь хотели сами править стаей, и, я уверен, они осознали  свою ужасную ошибку.  Было бы слишком жестоко отправлять их вслед за волками в море. В конце концов, мы же птицы, а не какие-нибудь змеи или пауки.  У меня есть отличная идея, как перевоспитать их и дать им шанс загладить свою вину.
- Какая, какая? – заинтересовались пингвины.
- Всю свою жизнь мы прожили на правом берегу Большой реки, но взгляните на противоположный берег. Разве вы не видите, что там вдвое больше сахарного тростника и целый лес дынных деревьев? Если бы мы могли переселиться туда, мы зажили бы куда как лучше.
- Но как нам туда добраться? – спросили пингвины. – Если ты хочешь, чтобы мы переплыли реку, то об этом не может быть и речи. Не все такие смелые и сильные как ты, Бонгу.
- Я знаю, что вы не любите воду, - улыбнулся Бонгу. – И я не прошу вас плыть. Я хочу, чтобы вы перешли на другой берег...
- Как? – изумились пингвины. – Это невозможно!
- А я думаю, что возможно, - ответил Бонгу. – Мы построим бамбуковый мост! Эта идея пришла мне в голову, когда мы строили плот. Если всё правильно рассчитать, то у нас получится.
Пингвины с сомнением покачали головами.
- Это слишком опасно, - сказал кто то наконец. – А вдруг мы свалимся в воду, что тогда? Ты один умеешь плавать.
- Поэтому-то мне и понадобятся помощники, - сказал Бонгу. – Вот эти двое, например.
Он подошёл к Манумбо и Туру и вытащил бананы из их клювов.
- Вы согласны помочь мне построить мост? – спросил он. – Если да, то когда мы закончим, вы будете прощены. Так как?
Не сговариваясь,  оба пингвина дружно закивали головами.
- Мы согласны! Мы всё поняли! Мы исправимся, вот увидите!
- В таком случае, давайте немедленно ложиться спать, потому что утром нужно приниматься за работу.
И действительно, на следующее утро на берегу большой реки Раму закипела работа. Пингвины валили бамбук, связывали его лианами и передавали трём пингвинам, которые трудились над самой водой, постепенно наращивая мост.  Первые две попытки получились неудачными, и строение сносило течением, но потом дело пошло на лад, и меньше чем через полгода бамбуковый мост был готов. Бонгу первым прошёл по нему, испытывая на прочность, а за ним прошагали Манумбо и Туру, которые совершенно изменились и поняли, как важно быть одной большой дружной семьёй.
 С той поры пингвинам всегда хватало плодов дынного дерева и сладкого тростника, и они жили припеваючи и во всём слушались Бонгу.
Кстати, - сказал папа, протирая свои очки и глядя сквозь них на свет. – Нувалу, пра-пра-пра-пра-правнук великого Бонгу, сказал мне, что его всегда очень интересовала судьба тех сумчатых волков, что уплыли в открытое море. Я взял на себя смелость предположить, что они спаслись и, хотя путь их был очень долог, всё же их прибило к берегу и их предками стали хорошо всем известные Тасманские волки.
- Папочка, а что ещё тебе рассказал этот пингвин? - спросила Варя.
- О, - замахал руками папа, - много чего. Всего и не упомнишь. Мне нужно заглянуть в свой блокнот для сновидений и тогда, быть может, я расскажу вам ещё одну историю, но в другой раз.
- Но почему? - возмутились ребята.
- Потому что даже самые хорошие сны когда-нибудь да заканчиваются, - улыбнулся папа. – Пойдёмте-ка лучше прокатимся на велосипедах. Нельзя упускать такую замечательную погоду.