(Рассказ для верующего)
Моя мама была простым русским человеком. Как я теперь понимаю, и вера её была простая, народная, традиционная: чтить воскресный день, чествовать святых, соблюдать посты и причащаться по праздникам. Не помню, когда и как она причащалась, но слово «говеть» я слышала от неё не единожды. В церковь она меня водила. В нашем городе было всего-то два действующих храма. Один из них – Крестовоздвижненская церковь, на Лапинке. Туда и водила меня мама. Я хорошо помню одно Вербное Воскресение.
...Из окон в алтаре снопами исходили солнечные лучи. Небольшая группка детей подходит к чаше, я среди них самая рослая, потому что была уже школьницей, училась, наверное, в 1-м или во 2-м классе. Священника не запомнила. И чувств своих тоже. Запомнила другое: идём уже мы из церкви, я была далеко впереди от взрослых, которые оживлённо беседовали и были очень радостны. День был прекрасный, солнечный и тёплый, небольшой ветерок. Я бежала, подпрыгивала, радовалась весне и солнцу, оглядывалась, далеко ли моя мама. Вдруг вижу играющих на улице детей. Меня охватила какая-то тревога, я замедлила свой бег, остановилась. Они могут понять, что я иду из церкви! Я ведь школьница, в церковь ходить нельзя, я это знала. Так и случилось. Среди детей я узнала девочку из моего класса, Надю Тимошенко. Она была очень шустрая, востра на язык. И началось осмеяние:
- А-а-а, - показывала она пальцем на меня, - она была в церкви! - громко и грубо смеялась Надя.
Я застыла в ужасе и спрятала за спину веточку вербы.
- Она вербу за спиной прячет, - не унималась моя одноклассница. – Тю-у на неё!
Я стояла перепуганная и не знала, как же мне поступить. Она ведь может рассказать в школе, и учительница будет меня ругать. Но тут подошли взрослые, я затерялась среди них. Там была и моя мама, я почувствовала защиту, и мы мирно пошли домой. А Надя, видимо, забыла об этом, потому что в школе меня не ругали...
Ещё я помню одну женщину, которая пела в церковном хоре. Она жила недалеко от нас, мне кто-то указал на неё – «певчая»! Сказано было с уважением. Эти люди, певчие, были особенные, «верующие». Среднего роста, полная, лет за 30, всегда очень аккуратно одета, юбка с блузкой тщательно отглаженны – я ещё ребёнком отмечала такие вещи. Когда видела её неторопливо идущей по улице, я знала , куда она идёт. Я чувствовала какое-то благоговение, какой-то детский восторг, она казалась мне необыкновенной. Звали её, по-моему, Лидией, у неё было две девочки. И удивительно распорядилась судьба: много лет спустя у меня училась её внучка. Жалею, что не попыталась узнать, как сложилась её жизнь дальше.
Мой детский период воцерковления закончился со смертью мамы. С 10 лет я жила, как все неверующие, ничего не знала о Боге и не вспоминала о церкви. И лишь когда повзрослела и стала интересоваться всем необычным, когда попадались какие-то отрывки из литературы о духовной жизни, у меня возникало чувство, скорее, догадка, что есть Нечто или Некто, Таинственный и Загадочный, Неизвестный мне и ,наверное, многим другим... И на уровне инстинкта я тянулась к этому Таинственно-Загадочному. Когда бывала в командировках, на каких-то курсах или ездила к кому-то в гости в другой город, то всегда старалась отыскать храм и зайти в него. Ничего не понимала в Богослужении, не знала икон, ни разу не перекрестилась, даже не знала времени начала службы – просто стояла и слушала, робко оглядывая стены с иконами. Обычно я приходила к концу службы, люди ещё стояли в храме, но священника и хора я уже не слышала...
+ + + + + +
Какое-то время я жила в старой части города. По воскресеньям слышен был колокольный звон, который доносился из церкви в честь иконы Божьей Матери «Знамение». Звон был такой волнующий, что мне становилось не по себе, я не могла оставаться в квартире и шла туда, на звон. И приходила опять-таки не к началу службы, и одета была в брюки, и голова была не только не покрыта, но ещё и волосы распущены по плечам. И , конечно же, стояла и не крестилась... Вид, наверное, у меня был такой, что ни одна «старушка» не осмеливалась сделать мне какое-то замечание или дать совет. Находилась в храме я недолго, постою-постою, ничего интересного не увижу и не почувствую, проповедь священника казалась мне тоже незначительной – с этим и уходила. И вот однажды во время такого моего стояния все присутствующие в церкви (я даже не знала, что эти люди называются прихожанами!) запели... Все вместе. Я была очень удивлена, я всегда уходила из церкви раньше, и не знала, что там все что-то ещё и поют! Я не поняла ни одного слова! А пение было таким прекрасным, торжественным, меня охватил необыкновенный восторг, по телу пробежала дрожь, я будто находилась на дне какого-то водоёма, но он был заполнен не водой, а звуками! Вокруг меня все поют, громко, красиво, проникновенно, а я в этом не участвую! Я как в каком-то коконе, отделена от всех, но божественные звуки и вибрации проникают в меня, и я испываю какое-то необыкновенное возвышенное чувство! Я едва могла дождаться окончания службы, я не ушла раньше времени, я побежала к свечному ящику и стала спрашивать там женщин, что же такое все пели? Я не знаю слов, где же мне узнать слова текста? Да и вообще, что же это было? Я тоже хочу петь вместе со всеми! Женщины смотрели на меня с удивлением, уж очень взволнована я была.
- Символ Веры... – тихо сказала одна.
О, Боже! Какой символ веры? Да я понятия не имела, что это такое. Мне дали красивую, светло-зелёного цвета маленькую книжицу с текстом этого Символа Веры. Я шла домой, читала её, пробовала петь, «репетировала» и уже с нетерпением ждала следующего воскресенья, чтобы петь вместе со всеми...
Так я стала часто ходить в церковь. Чтобы слушать пение и петь вместе со всеми. Постепенно становилась прихожанкой. Потом поинтересовалась, как же это причащаться, что нужно для этого делать. И ещё долго я не могла осмелиться приступить к этому Таинству. Но события в жизни подталкивали: состоялась беседа с сыном одной моей подруги. Я называю его «святым мальчиком» , хотя он давно уже не мальчик, «но муж» .Он очень просвещён, ему многое открылось благодаря молитвам и чтению святых отцов. Вот и решилась я исповедаться и причаститься. Тогда как раз наступило время возрождения религии, восстановления храмов, стремления к духовности. Исповедь была тогда общей, коллективной. Я преодолела смущение и стыд, исповедалась и причастилась. Это было ранним летом, в прекрасный солнечный день. Я вышла из храма и ещё во дворе почувствовала, что всё изменилось : и солнце светит по-другому, каким-то оранжевым светом, и воздух свежий, и ощущение такое, будто я вновь родилась и начинается другая жизнь, и мир стал для меня другим, и люди другие, интереснее...Очнулась я только дома. Звонок в дверь. Пришёл мой бывший ученик с просьбой заняться оформлением документов для выезда на ПМЖ в Германию...
Так появилась у меня работа ( в то время я была безработной). Визит моего ученика был только началом моей новой деятельности. Потом стали поступать другие заказы, пошли ученики. У меня всегда были деньги. Я усматриваю в этом прямую связь моего обращения к Богу: поймёшь назначение своей жизни, будешь жить по-божески – и ты не останешься без Его помощи, внимания, заботы и любви.
С того дня я считала себя прихожанкой церкви иконы Божьей Матери «Знамение». Уже понимала ход богослужения, ознакомилась с некоторыми святыми, на службу приходила вовремя, регулярно молилась дома ,соблюдала утреннее и вечернее правило. А после смерти мачехи я в течение целого года не пропустила ни единого молебна , ни одной панихиды. Я очень усердно молилась за неё, чтобы Господь простил её и «вселил в месте злачне». Я молилась за неё и за себя, чтоб и мои грехи перед нею были прощены. И вот через год стою я в церкви и чувствую- всё! Господь простил её! Я прямо физически ощутила, как с моих плечей свалился тяжеленный груз, мне стало легко: Господь услышал меня и простил.
Я продолжала регулярно ходить в церковь, исповедаться и причащаться. Очень любила идти в церковь под колокольный звон. Раннее утро, тихо, почти все жители нашего города уходят на базар, а я иду в храм. Среди редких прохожих на улицах сразу узнаю тех, кто тоже идёт в храм...
Было на душе у меня одно греховное чувство: мне не нравилась главная икона храма. Писана она, на мой взгляд, каким-то грубым письмом, резкими мазками, в тёмных тонах. Лик Богородицы – коричневый, взгляд строгий, даже страдающий, и брови казались мне сдвинутыми. Я подходила к Ней со страхом и стыдом за свои чувства, за то, что мне хотелось видеть Её образ более красивым, материнским, что ли...
Наступил храмовый праздник, 10 декабря . Отец Александр поручил мне произнести приветственную речь Владыке Иринею от имени прихожан. Я продумала её, составила красивый текст (жаль, не сохранился), в храм пришла заблаговременно, пока ещё не все собрались. Мне надо было внутренне приготовиться, проникнуться атмосферой праздника. Подошла приложиться к иконе, наклонилась и... отпрянула! Отпрянула от неожиданной радости, что наконец-то к празднику заменили икону! Значит, кто-то постарался, где-то нашёл прекрасную икону! Она была вся золотая! Рама - широкая и выпуклая, оклад - красивые золотые цветы, а Лик – чудеснейший, тоже золотой – сияет высшим светом! Она улыбается! От всей иконы исходит золотое сияние!Меня охватило такое торжество, такая радость – теперь в храме, носящем Её имя, будет находиться такой прекрасный Её образ! Я была в восторге.
Служба прошла торжественно. Акафист в Её честь пропел Владыка. Он читал нараспев, очень мелодично, буквально пел. Я больше никогда не слышала такого Акафиста.
В конце службы, как всегда, - движение, хождение, шумок... Торжественная часть закончилась и можно выразить свои чувства, поделиться друг с другом радостью, поговорить. Я подхожу опять приложиться к иконе. И...опять чудо. Чудо наоборот. На аналое лежит...прежняя икона! В тех же тёмных красках, со строгим взглядом, строже даже, чем был прежде...
Уходила я из храма не разочарованной, нет. Скорее задумчивой. Я размышляла: как же такое могло случиться? Почему Она изменялась? И какое лицо Её истинное? Этого никто не может знать. Это зависит от состояния Духа в человеке. Она мне не нравилась, и Она показала мне Себя: смотри, вот какая Я! Не коричневая, а золотая, сияющая. Не суровая, а любящая тебя и всех, верующих в Меня и Моего Сына!
Я не могла разобраться, где же мой восторг был бОльшим – когда увидела Её сияющей, праздничной или в Её прежнем облике.Наверное, и в нашей повседневной жизни, и в праздники Она остаётся строгой и милующей, любящей и спасающей, золотой и сияющей...
P.S. Этот случай произошёл в 1995году. Прошло более 20 лет, но я до сих пор помню всё до мельчайших подробностей, и это останется в моей душе до конца дней моих...