На Новый Год принято писать о счастье, о настоящей любви. Дарить людям надежду на лучшее будущее. Я тоже пытался писать об этом. Но, получилось, что-то странное, и, пожалуй, не новогоднее. Весёлая эта история, или грустная, светлая или тёмная, и, в конечном итоге, новогодняя или нет – решать вам, читатели!
А пока, познакомьтесь: Василий, преуспевающий бизнесмен 35 лет. Невысокий, широкоплечий, русоволосый, с первыми признаками облысения. Глаза светло-серые, лицо «среднерусское», беззлобное, располагающее к общению. Простое выражение лица слегка «обезображено» высшим образованием. Широкий, открытый лоб пересекают многочисленные горизонтальные морщины, свидетельствующие о том, что «во многом знании – многия скорби». Впрочем, природная веселость и здесь внесла свои коррективы, морщины получились не строгие, а смешные.
Для вселенской печали не было причин. Пускай не сложилась семейная жизнь: затянувшийся безрадостный брак плавно катился к разводу, зато бизнес с каждым годом рос и приумножался. Особенно наш герой «поднялся» за последний год. Казалось, существует какая-то тайная связь: чем меньше он уделял внимания женскому полу, тем лучше шли дела. «Баба с возу – бизнес в гору!» Но дело было совсем не в том, что он больше времени мог проводить на работе. Ничуть не бывало: работал он меньше, но удавалось сделать больше, благодаря «патологическому» везению. Казалось, работа была женщиной, которая ревновала к соперницам.
По большому счету он не представлял жизнь без своего бизнеса, но и работать ради работы тоже не собирался. Не интересовали его и вопросы «крутизны»: дорогие машины и яхты, элитные квартиры и коттеджи. Он знал совершенно точно одно: настоящий мужчина должен быть профессионалом в каком-либо деле, иметь хороший, ни от кого не зависящий заработок. Это – основа. Далее, следовало позаботится о личной жизни, подумать о детях: о том следе, что он оставит на Земле. И, похоже, настало время вплотную заняться этими вопросами. Окончательно расстаться с женой, с которой его на сегодняшний день связывали только деловые отношения. Этот вопрос болтался в суде уже давно и должен был решиться окончательно в первой декаде следующего года.
Еще предстояло закончить отделку нового дома: просто, но со вкусом, и, между прочим, по его личному проекту. И, наконец, на весну планировалось бракосочетание с Настей, «девушкой его мечты». Этот «номер программы» он готовил с особой тщательностью. Ему казалось, что его невеста настоящий подарок судьбы. Причем совершенно неожиданный. Он приехал в кафе на деловую встречу и не собирался ни с кем знакомиться, но вопреки своей воле сразу же обратил внимание на милую и веселую девушку, сидевшую за соседним столиком. Как будто вынырнул из серых будней в студенческую юность, или даже еще раньше, в детство. Короче, в те времена, когда жизнь еще не стала долгом и обязанностью, оставаясь веселой, в чем-то нелепой случайностью, ни к чему не обязывающей своего владельца.
Девушку звали Настя, имя было ей под стать: чистое, скромное, напоминающее о русской старине, не испорченной благами современной цивилизации жизни. Он сразу же заметил, что она похожа на его жену, но только на 15-20 лет моложе. У него мелькнула мысль, что он опять ввязывается в ту же самую бодягу. Но через минуту Василий и думать об этом забыл. Он смотрел, совершенно очарованный, как Настя неловкими, угловатыми движениями подносит сигарету ко рту. Каждая затяжка свидетельствовала о не испорченности и о безрассудном желании юности все попробовать, все познать. Что и говорить: сердцу не прикажешь. Он влюбился как мальчишка и не жалел об этом.
Впрочем, Василий никогда не позволял себе витать в облаках. Будущее – это хорошо продуманные и умело реализованные планы. Вот как этот загородный дом, родившийся в его разуме и осуществленный его волей. Он еще не приобрел окончательный облик, не все комнаты были отделаны, почти отсутствовала мебель. Особенный беспорядок царил на кухне: здесь стоял простой кухонный стол, несколько табуреток и холодильник. Плита не работала - газ еще не подключили.
Зато в холодильнике покоилось масса холодных закусок, что вполне его устраивало. Василий собирался встретить Новый Год вдвоем с Настей в незаконченном особняке. Он не боялся ревности жены, просто не хотел показывать до поры Настю своим друзьям. «Бережёного - бог бережёт».
Василий не спеша нарезал балык, корейку и другие мясные деликатесы, он любил заниматься приготовлением мясных блюд. На часах было двадцать минут девятого, и это означало, что минут через сорок можно ждать Настю. От приятных мыслей и мечтаний его отвлек звонок в дверь. Посмотрев в глазок, он увидел белую бороду и красную шапку Деда Мороза. Этого еще не хватало! Василий никаких развлечений не заказывал, он поинтересовался к кому пришел сказочный персонаж, и «дедушка», читая по квитанции, назвал его Ф.И.О. Василий открыл дверь.
Похоже, это Настя устроила ему сюрприз… или жена? Нет, эту мысль Василий сразу отверг, у его жены было скверное чувство юмора: Деда Мороза от нее не дождешься. «Интересно, что скажет этот (он внимательно присмотрелся) довольно молодой парень, надеюсь, не будет требовать прочитать стишок?» Он и в детстве то никогда не любил читать стихи. Следовало взять инициативу в свои руки. Василий приветливо пригласил на кухню: «Ну что, давай по 50 грамм для начала»?
Дедушка выглядел подозрительно трезвым для такого позднего часа, тем более что охотно согласился на предложение хозяина. «Видимо, профессионал», - подумал Василий и не ошибся. Он налил в хрустальные стопки огненной водицы из запотевшей бутылки и хотел повернуться лицом к гостю, но не успел. Яркий сноп света вспыхнул перед глазами и сменился кромешной тьмой…
Очнулся Василий в машине. Он лежал на заднем сидении, уткнувшись лицом в кожаную обивку. Руки были скованы за спиной наручниками. Похищенный попытался оценить обстановку: затылок болел не очень сильно, его отправили в бессознательное состояние очень аккуратным ударом по голове. Хорошо, что Настя всего этого не видит. Она была из культурной семьи, никогда не пересекалась с новыми русскими и тем более с уголовным миром. Пусть они делают с ним что угодно, только подальше от дома. Он быстро разберется с этими людьми и еще успеет домой к бою курантов! Настя даже не успеет поволноваться…
Только он это подумал, как машина остановилась, и его грубо вытащили наружу. Василий посчитал ниже своего достоинства начинать разговор первым. Он осмотрелся: похититель остановились посреди зимнего леса, совсем недалеко от дачного поселка, в котором Василий построил дом. Дед Мороз, придерживая лезущую в рот бороду, заговорил первым:
- Влип ты парень, причем не хило. Сейчас я тебя пущу в расход и оставлю до весны под снежком лежать… Заказали тебя, врубаешься?
- Что? – переспросил опешивший Василий.
«Дед Мороз» не ответил. Он извлек из кармана бутафорской шубы пистолет Макарова и направил его на жертву. Пистолет сидел в руке без ненужного напряжения, целился парень непринужденно, расстояние до жертвы выбрал оптимальное. Все это выдавало профессионального киллера. Оружие так сильно не вязалось с новогодним костюмом, что Василию не верилось в реальность происходящего. Он еле сдержался от нервного смеха и недоверчиво ухмыльнулся…
«Вот так и подохнешь с идиотской улыбкой на губах!» – неожиданно обожгла его сознание болезненно яркая и четкая мысль. «Надо что-то делать! Это все не шутка! Может денег предложить? Нет, не то, он вряд ли станет меня слушать. Взгляд равнодушный. Я для него уже умер. А вот пистолет Макарова – другое дело, может с ним можно договорится?» Он не отрывал взгляда от Макарова, и, когда палец на спусковом крючке дрогнул, готовый совершить непоправимое движение, крикнул: «Подожди»!
Он обращался не к молодому «отморозку», у которого было бесполезно искать сочувствия, а прямо к Макарову. ПМ он любил еще со службы в органах, (был такой период в его богатой биографии), да и потом, занимаясь предпринимательством, регулярно посещал тир. С Макаровым у него было полное взаимопонимание: он чувствовал оружие. ПМ тоже ощущал настроение хозяина, выбивал «десятки» в хорошие дни и мазал в «молоко», если что-то в жизни не ладилось…
«Подожди!» – повторил он, собираясь с мыслями. И пистолет послушал его, не выстрелил. То, что он сейчас скажет, должно быть шедевром ораторского искусства. «Я вижу, ты профессионал…» Неплохо для начала: для того, чтобы завладеть вниманием собеседника, нужно говорить о нем самом… На этом познания о психологии общения были исчерпаны… Нет, лучше уж сразу приступить к делу, изложить все кратко и убедительно. «Войди в мое положение, дай хотя бы десять минут: только написать записку невесте… и родителям, попрощаться с жизнью и… и все!» Василий подумал, что еще попробует прочесть молитву, если вспомнит слова…
«Понимаешь, все так неожиданно… а я тут собрался в Новом году женится… вот и дом построил…и невеста такая девушка… Понимаешь! Всю жизнь такую искал, а вот встретил только недавно… » Горло сдавило от жалости к самому себе. Василию казалось, что он говорит так прочувственно, что способен убедить десяток палачей, а не то, что одного киллера. Но, из-под дурацкой красной шапки на него смотрели равнодушные глаза. Ни капли сочувствия в них не было видно. И вообще никаких чувств. Может быть только немного любопытства? Или Василию показалось?
- Надо упасть ему в ноги и просить о пощаде! - это один голос в распухшей голове приговоренного к смерти. Откуда этот слизняк? Василий не был трусом.
- Нет. Надо вести себя с достоинством! - а это совсем другой. И он по жизни дурак. Его Василий никогда не слушал.
- Какое к черту достоинство! - орет третий, с истерическими нотками. Через несколько секунд ты будешь куском падали!
- Прыгай прямо на него, может, успеешь выбить пистолет! Тебе терять нечего! – этот «клиент» явно обсмотрелся боевиков.
- Успокойся и проживи эти последние минуты в полную силу! Со вкусом выкури последнюю сигарету. Оглядись вокруг, на зимний лес! Попробуй запомнить этот мир во всей его красоте! - Василий и не предполагал, что он может такое подумать!
Последняя мысль показалась ему самой сильной, самой правдивой. Да и не мысль это была, а скорее чувство. Ясное и мощное, оно смело все остальные чувства, все эти «голоса», зовущие в разные стороны. Неожиданно на душе стало легко и спокойно. Теперь Василий знал, что ему делать. Более того, ему казалось, что он впервые в жизни ясно и четко представляет, что он должен делать. А до этого ходил как в тумане: не домысливал и не дочувствовывал до конца. Всё в полсилы, всё в полправды. Спокойно, упиваясь чувством правоты и осознанием своей силы, он приказал убийце: «Покури пять минут. Я соберусь с мыслями… Когда буду готов – скажу тебе».
«Ладно…» - растеряно ответил парень и поспешно полез за сигаретами. К своему удивлению, киллер почувствовал, что жертва его не боится, что он вообще перестал существовать для Василия, который остался наедине со своими мыслями. Приговоренный к смерти думал о прошедшей жизни. Он собирался тяжкую думу думать, про то как лучше подвести итоги, достойно завершить жизнь, так не вовремя прерванную. Но, ничего не нужно было продумывать, ничего не нужно было исправлять, не о чем было сожалеть. Все было завершено, окончено, продумано до мелочей. Но не им, Василием, а самой жизнью. Жизнь, оказалась бесконечно мудрей, чем он думал. Он уже был готов… и всегда был готов!
Не о чем было сожалеть. Даже о том, что не суждено было случиться семейному счастью с Настей, не расцветёт их любовь, и не даст плодов, не продлится его род на земле. Да и была ли это настоящая любовь? Он понял, что на самом деле любил себя, своё отражение в её глазах. Какой он там был молодой, счастливый, полный надежд… Пусть Настя полюбит другого, моложе, и не такого зануду. И на земле родятся другие дети. И они будут ничем не хуже его собственных. Все дети одинаково достойны любви и счастья.
Все в этом мире находятся на своём месте, и потому торопится некуда. Всё счастье, какое доступно человеку, уже здесь. Бери и пользуйся, и можно брать без меры, потому что оно бесконечное. Василий был счастлив тем беспричинным счастьем, какое бывает только у детей. И он твёрдо знал, что даже смерть не отнимет у него этого. Счастье это было общее, одно на весь огромный и вечный мир, и смерти оно не по зубам!
Об одном только можно было пожалеть напоследок: что он прожил жизнь, не зная таких простых вещей! Но он даже об этом не стал жалеть, не стал портить этот волшебный момент Истины.
Только сейчас он заметил, что стоит в одной рубашке на морозе. Вздрогнул всем телом, обхватил плечи руками. Потом вдохнул всей грудью холодный воздух и радостно оглянулся вокруг. Ночной лес затаил дыхание в ожидании новогодних чудес. Заледенелые сосны зябко опустили свои ветви, укрытые снежными мехами. Никто здесь не смел жаловаться на скверный характер Деда Мороза. Все деревья почтительно склоняли головы, приветствуя своенравного старика, и Василию было грех жаловаться на холод.
«Интересно, а что настоящий Дед Мороз думает насчет этого самозванца в красном зипуне?» – шаловливая мысль совершенно неожиданно посетила Василия. Еще неожиданней в гулкой тишине прозвучал треск сучьев. Василий повернулся к лесу. Кто-то огромный, в длинной шубе до самых пят, неторопливо пробирался к машине. Ночь стояла безлунная: мрак рассеивали только свет фар и зарево над поселком. Приближающаяся фигура казалась неправдоподобно большой, а ее тень, колыхавшаяся сзади, приводила в движение весь сгусток лесного мрака, скопившийся между деревьями. Василий с веселым любопытством взглянул на самозванца в костюме Деда Мороза, что он скажет теперь?
Сигарета выскользнула из безвольной руки киллера, исчезла в ноздреватом снегу. Он неуверенно поднял пистолет и нажал на спусковой крючок. Выстрел! Еще один! И еще! Василий автоматически считал патроны. Их в обойме Макарова 8 штук. Все правильно: после восьмого выстрела наступила тишина. Он развернулся и побежал к лесу. У первых деревьев он разминулся с трупом огромного медведя. Он не упал полностью, а полусидел в сугробе, привалившись к дереву. «Привет, Дед Мороз! – шутя поздоровался беглец, и добавил, - спасибо тебе, что меня спас!». Дальше Василий миновал несколько рядов огромных деревьев, продрался через густой кустарник и… провалился в глубокий овраг, до половины занесенный снегом.
Долгое падение по склону развеселило его. Он вспомнил, как в детстве катался со снежной горы и громко засмеялся. Мягкая перина снега на дне оврага заботливо приняла его тело, он провалился по самую грудь и сразу же попытался выползти на поверхность, но только провалился еще глубже. Было понятно, что без посторонней помощи ему не выбраться. Ну и ладно. В снегу было тепло, он лежал, свободно раскинув руки, и больше не желал ни о чем думать. Вот так бы и лежать целую вечность! И почему бы и нет? Разве у него нет Вечности? Вот она везде: рядом и внутри. В каждой снежинке и в каждой клеточке тела вечная жизнь. Снег вечен. Он, Василий, тоже вечен. Никто и ничто не умирает…
Кому под силу прервать или остановить поток жизни, если он не останавливался и не прерывался ни разу со дня сотворения Вселенной? Кто придумал эту глупую сказку о смерти? И как он мог поверить в то, что она существует? Василий не думал об этих вещах, не философствовал. Это знание оказалось слишком большим, слишком великим, чтобы о нем можно было думать. Он просто чувствовал, что прав, что знает истину и этим был счастлив.
Появившийся на склоне, запыхавшийся и судорожно переводящий дыхание, человек с пистолетом, нарушил картину мира, покоя и гармонии, которую наблюдал Василий. Это было досадно. Киллер остановился прямо напротив его головы, торчавшей из снега, прицелился и несколько раз выстрелил. Все пули легли точно и разнесли череп жертвы на мелкие кусочки.
Завтра, ранним утром, на снег сядет стая снегирей. Птицы походят вокруг крупных горошин свернувшейся крови, принимая их за невиданные ягоды. Поклюют, и вдруг распознав запах опасности, вспорхнут и быстро исчезнут в глубине умиротворенного леса…