Наконец до Быстрого Истока добрались настоящие, сорокаградусные морозы. Обь надёжно сковала зеркальным льдом свою поверхность, позволяя желающим от души покататься на коньках. Ледовой переправой воспользовались и любители мороженой облепихи, которой на другом берегу просто завались. И вновь, как в прошлом году, «ягодники» встречали молодых волчат, которые держась на расстоянии от людей, тем не менее, с удовольствием поедали с колючих кустов мороженую ягоду.
Горы берёзовых пеньков, до этого без движения лежавших у дворов селян, дождались своего часа. С утра до вечера, по всему Быстрому Истоку стучали топоры и колуны. Ведь именно в лютый мороз дрова кололись как нельзя лучше.
У стоящих вдоль реки бань, мужики наделали во льду просторные проруби. В пятницу вечером был строго мужской банный день, в субботу - женский. Появляться на этом участке берега в неположенные дни, особям противоположного пола воспрещалось. Тем не менее, визг и вопли окунающихся в проруби после парилки, были слышны на всю округу.
Школьники, в связи с низкой температурой освобождённые от занятий, естественно, дома не засиживались. Коньки, лыжи, горки, облепиха - только малая часть их появившегося досуга. Более старшие подростки помогали родителям с дровами и уходу за скотиной.
Несмотря на пользу от морозов практически всему населению Быстрого Истока, монтажникам, строившим новый высотный элеватор на территории ХПП, понижение температуры несколько «ударило по карману». Если ранее, при менее низких морозах, месились растворы с морозоустойчивыми присадками, то сейчас, это физически было невозможно... Вахта сменилась обычной пятидневкой с двумя выходными. Основными работами на стройке остались электросварочные, чему бетонщики и разнорабочие, были несказанно рады.
А вот для молодого, прикомандированного электросварщика-монтажника Вадима, наступили непростые дни. Каждое утро он был вынужден одеваться как космонавт. Трое тёплых штанов, свитер, меховой жилет. Поверх утеплённый комбинезон, шарф, толстый ватник. Лицо обязательно смазывал гусиным жиром, после чего обматывал его ещё другим шарфом. Цигейковая шапка, овчинные рукавицы, валенки - и вперёд! Ну и пусть высота сорок пять метров, и столько же градусов мороза с ветерком! Молодость...
На верхотуре «сварной» обваривал обрамления бетонных «сот», каждая из которых имела общий периметр двенадцать метров! А в это время прораб, мастера и другие незадействованные в монтаже металлоконструкций рабочие, сидели в отапливаемом «козлом» вагончике «на нуле», и яростно «забивали козла».
Вместе с Вадимом, наверху находился его слесарь-«помогала» Геннадий. Он был старше «сварного» на десять лет, но семьёй пока ещё не обзавёлся. Подавая Вадиму очередной электрод и заботливо перестёгивая его карабин на монтажном поясе, Генка как бы между прочим спросил:
- Вадька, чем будешь в субботу заниматься?
- Ну, не знаю, - протянул электросварщик, выдыхая в атмосферу облачко пара. - Может, в кино схожу.
- А то приходи к нам. Иришка спрашивает, что-то давно тебя не видно!
При упоминании о сестрёнке помощника, у молодого человека сразу в душе потеплело. Ещё бы! Только посмотрев в её тёмно-синие глаза, можно гарантированно утонуть...
Как-то сопровождая после работы пьяненького Генку домой, Вадим увидел Ирину впервые. Тогда она открыла дверь и помогла завести старшего брата домой. Очарованный взглядом бездонных девичьих глаз, «сварной» не смог вымолвить ни слова...
В последующие дни, провожая своего «помогалу», молодой человек нашёл в себе смелость познакомиться с Генкиной сестрёнкой. Несколько раз он заходил за ней по вечерам, и отец Ирины, дядя Вася, строго глядя на «кавалера» сквозь мохнатые брови, отпускал дочку «на два-три часа».
Гуляя с девушкой по центру, Вадим порывался взять её за руку, но, стеснительная пассия испуганно прятала свою ладошку в карман пальто, и застенчиво опускала ресницы... Иногда парень сдерживал себя через силу и не приходил к ней неделю или две. Тогда Геннадий деликатно намекал, что Иришка интересовалась о «сварном».
Вот и сейчас упоминание слесаря о его сестрёнке, несмотря на мороз, взбудоражило душу молодого человека, а его сердце забилось часто и громко. Вспомнив всегда строгое лицо мамы Ирины, тёти Светы, Вадим сказал:
- Как-то неудобно. Да и батя твой скажет: «Припёрся!»
- Да он сам и предложил! - воскликнул Генка. - Чего, говорит, ему в общаге одному выходные от скуки маяться!
- Ну, может, приду.
- Не может, а конкретно приходи!
- Во сколько? К вечеру?
- Зачем же так поздно? Прямо с утра. Как встанешь, так и приходи!
Еле дожив до вечера пятницы, Вадим начал готовиться к завтрашнему походу в гости. Нагладив свой парадно-выходной «прикид», парень начистил кремом кожанные полусапожки. Полночи он не мог уснуть, представляя своё появление в доме любимой девушки.
Рано утром, в оцинкованном тазу, с одного бока приподнятым детективом Джеймса Хедли Чейза, яростно затрезвонил будильник «Ятрань». Вадим, было по привычке накрылся одеялом с головой, но настойчивый стук шваброй соседа снизу, по прозвищу Душман, заставил его вскочить и нажать на кнопку шумного прибора, будившего по рабочим будням почти всё общежитие.
- Не иначе на блуд собрался? - спросила Вадима соседка по комнате баба Маша, дымящая «беломориной» в коридоре.
- Я это... в гости! - выдавил молодой человек.
- Дело нужное, - кивнула старушка, выпуская в пожелтевший потолок ядовитое облако.
«Сварной» двинулся вдоль по улице, любуясь на заснеженные берёзы у домов, вертикальные столбы дыма из печных труб, на ярких снегирей, снующих вместе с синичками у заботливо сделанных людьми кормушками.
Возле дома Ирины стояли две легковушки, «Жигули» и «Москвич». Парень нерешительно остановился, и немного подумав, решил топать назад. Но, едва он повернул в сторону дороги, как сзади скрипнула входная дверь, и раздался Генкин голос:
- Вадька! Ты что не заходишь?!
- Так это... У вас, наверное, гости?
- Да какие гости? Старший брат с семьёй приехал, да зять с сестрой и малятами. Заходи!
В доме было не протолкнуться! В зале, за двумя длинными сдвинутыми столами, сидело около двадцати человек! Вадим растерянно замер.
- О, зятёк пришёл! - неожиданно заулыбался дядя Вася, отчего гость смутился ещё сильней. - Генка, посади его рядом с Иришкой!
Даже оказавшись рядом с желанной девушкой, «сварной» чувствовал себя «не в своей тарелке». Шум и гам за столом ни замолкал, ни на секунду. Прибывшая ребятня носилась по дому, заставляя лежащего на подоконнике серого пушистого кота, нервно шевелить хвостом. Любовь же Вадима периодически бросала на него свой колдовской взгляд и улыбалась. «Шестым чувством», парень ощущал царившую в воздухе атмосферу какого-то грядущего действа.
После завтрака и чаепития, женщины довольно быстро убрали посуду со стола, и тут же застелили его старыми скатертями. Затем появились пять разнокалиберных мясорубок, а мужчины принялись заносить большие фрагменты говяжьих и свиных туш.
- Что они собираются делать? - заинтригованный действиями хозяев, спросил Вадим у Иры.
- Почему, они? - улыбнулась девушка. - Мы сейчас будем крутить фарш. Ты умеешь пользоваться мясорубкой?
- Я? Да... В армии пробовал... - зачем-то соврал «сварной», потому что наблюдал, как армейские повара крутили мясо, а по большей части просто хлебные сухари, на громадной электромясорубке.
- Давай, зятёк, не стесняйся, подходи! - неожиданно пригласил парня дядя Вася.
Крутить рукоятку мясорубки, дело оказалось не сложным. Но, глядя на количество мяса, Вадиму стало не по себе. Генка с отцом, виртуозно владея ножами, срезали говядину и свинину с костей, и поочерёдно укладывали пласты в тазы и подносы. Женщины чистили лук, чеснок, картошку и подсовывали посуду с ингредиентами для фарша мужчинам, работающим на мясорубках.
Ирина принесла ведро с тестом, а её мать, тётя Света, принялась месить первую партию фарша. Вскоре, они занялись лепкой пельменей.
Сначала у Вадима дела шли неважно. Он даже умудрился прищемить себе фалангу указательного пальца левой руки. Но, глядя в бездонные глаза своей девушки, парень тут же забывал о боли.
Работа за разговором шла споро. Мясо в тазах таяло, зато посудин с готовым фаршем становилось всё больше. Вадим не сразу заметил, как до волдырей натёр рукояткой мясорубки ладонь. Вскоре, Геннадий его сменил.
Время шло к обеду, и женщины поставили варить первую партию пельменей. Когда из кухни повеяло соблазнительным ароматом, дядя Вася тронул младшего сына за плечо:
- Генка, дуй в «шинок!»
- Так это, батя, литра будет маловато? - Оглядел тот присутствующих.
- Ясен перец. Бери банку!
- «Белого», или «гитлера?»
- Бери «гитлера», он позабористей!
К началу обеда с заготовкой фарша было покончено. Женщины убрали всё лишнее и принялись готовить на стол. Вадима вновь посадили рядом с Иришкой. Не успел он насладиться вызывающим обильное слюнотечение ароматом свежесваренных пельменей, как этот самый аромат перебил сладко-тошнотворный запах разлитого по стаканам «гитлера», паточного самогона. Молодой человек пить его категорически отказался. Хозяин не обиделся, а тётя Света одарила Вадима доброй улыбкой.
«Сварной» принялся с аппетитом поедать вкусное блюдо, периодически бросая взгляд на Ирину, продолжал тонуть в её бездонных колдовских озёрах... Вскоре обед закончился, и попивая чай, Вадим подумал, что пора и честь знать.
Но, вместо грязной посуды, на столах вновь появились тазы с фаршем и чашки с тестом. Геннадий принёс несколько листов фанеры, которые женщины тут же припорошили мукой. Заскрипели ножки столов от месившегося теста, и раскатываемых скалками кругляшей.
На этот раз к лепке пельменей привлекли даже малышню, до этого с шумом носившуюся по дому. Готовую продукцию, уже пьяненький Генка выносил в сени. А спустя некоторое время, схватившуюся морозом, ссыпал в алюминиевые фляги и тридцатилитровые кастрюли. Фанера вновь заполнялась пельменями.
У Вадима лепка получалась не такой быстрой и аккуратной, как у всех, но он старался, и вскоре нагнал неплохой темп, за что Ирина его не раз похвалила. Дядя Вася, Генка и другие выпивающие домочадцы, между делом возлияние продолжили.
Наконец, дошло до песен. Пели все, от мала - до велика. Молодой человек в меру своих возможностей в этом процессе участвовал. Распевали «Ой мороз-мороз», «Калинку-малинку», «Несэ Галя воду», и даже «По долинам и по взгорьям». Правда, женщины попытались добавить свежей струи репертуаром Татьяны Булановой, но, как-то не срослось.
Незаметно, если не считать онемения в кончиках пальцев Вадима, пришло время ужина. И снова в меню были пельмени... Изнеможённый «сварной» дрожащей рукой гонял ложку в тарелке, и почти не замечал тёмно-синего взгляда своей возлюбленной.
- Ну, думаю, с пельменями мы сегодня закончим, - устало сказала тётя Света.
- Ну, дык, столько помощников, - пьяно улыбнулся хозяин.
- Ещё бы с дровами разобраться...
- Светик, будь спок!
Только в полночь молодой человек подходил к общежитию. В одной руке он нёс ведро с замороженными пельменями, а на другой висела Иришка. У входа девушка попрощалась и неловко ткнулась губами в щёку парня. Ответить - у него уже не было сил...
Пальцев Вадим не чувствовал почти всю рабочую неделю. На любимые некогда пельмени, он просто не мог смотреть... А в пятницу, подавая очередной электрод, Генка спросил:
- Вадька, что завтра делаешь? А то Иришка говорит, давно тебя не видела.
- Я? Э-э... - замялся «сварной». - Так я это... В Бийск еду... На рынок мне надо...