Когда глаза Кассилиана вновь открылись, он увидел перед собой старика с землистым лицом в маленьких круглых очках. Старик был в белом медицинском халате, который не имел пуговиц и просто болтался у него на плечах. Так показалось Кассилиану. Старик произнес:
-Я ждал, пока вы придете в сознание, и вот-с! Ну, следовательно, теперь мы можем с вами поговорить-с!
Кассилиан невнятно застонал и попытался сосредоточить свой взгляд на старике, шагающем из стороны в сторону по плиточному полу медицинского отделения и время от времени хлопавшего в ладоши с торжествующе-безумным видом. Звук его каблуков отдавался эхом от пустых стен, и от этого звука у Кассилиана невообразимо болели уши. А он продолжал:
-Я Марк Хейдельберг, хирург при Социалистическом Правительстве и личный врач того, кого вы называете Великим. Я недавно спас вашу жизнь, но, похоже, вы вовсе не собираетесь меня за это благодарить-с! Ну, перейдем к более важному разговору...
Кассилиан очень изменился в лице.
-Что? Не желаете со мной разговаривать, верно? Да, с чего бы министру из великой Партии заводить разговор с каким-то хирургом? Проклятый старикашка, хочет меня унизить! Ну, что ж, я сам задам вам первый вопрос. Отмечены ли в истории вашей болезни какие-нибудь трав... Ох, я ожидал этого! Тысяча врачебных клятв на мою голову!
Он схватил синий пузырек и подбежал к Кассилиану, залив содержимое ему в рот. Кассилиан вздрогнул и с большим усилием проглотил жидкость с отвратительным вкусом.
-Так были ли у вас какие-либо серьезные травмы? Возможно, вы чем-то болели?
Последовало лишь молчание. Кассилиан вздрогнул.
-Господин Хайдельберг... не лучшее время...надо мной издеваться...
-Что вы! Я вовсе не издеваюсь над вами! Кстати, не хотите ли кружку теплого молока? Вы забудете о своей боли, стоит только выпить этой прекрасной вещи! Молоко! Не зря детей им поили в старину! Ну, не хотите ли вы его?
По телу Кассилиана вновь прошла мелкая дрожь. Театральничает ли он или говорит правду? Оба варианта одинаково ужасны.
-Не стройте из себя дурака... вы, вы осведомлены о мне и молоке...у вас моя карта...зачем вам...убивать меня...
Кассилиан ослаб совсем, и, тяжело вздохнув, замолчал.
-А я вас и не буду убивать. Мне это не нужно. Совсем не нужно. А знаете почему? Потому, что ваша смерть ничего не изменит. Умрете вы, и ваш лидер назначит такого же беднягу-инвалида на вашу роль. Лица меняются, имена меняются, суть - нет. Думаете, я сумасшедший, да? Ошибаетесь. Истинный сумасшедший - ваш "великий", которому вы так поклоняетесь. У него проблемы с зубами и кожей, но больше всего проблем с головой. Он пьян от слепого убеждения, будто бы его власть прочнее, чем скала Каледан в Старом заливе. В юности его поразила болезнь, которая изуродовала лицо и помутнила рассудок. Но вы ведь здоровы! Почему же вы обманываете себя?
Кассилиан молчал.
-Н-да. Вы боитесь, полагаю. Все мы боимся. Боюсь и я. И не стыжусь этого. Я боюсь скорой смерти. Да, она наступит. Но что я? Мы все для него карты, которыми он играет как хочет. Отвратительный шулер. Незаменимых людей ведь нет, верно? Ладно, я вас уже утомил. Введу, пожалуй, одну вещь, чтобы облегчить вам боль...
Где-то в здании для переговоров посол Вирвик уже заканчивал свою речь, где обращался к Великому с просьбой о мире, но, внезапно, откуда-то прогремел выстрел. Никто даже не успел разглядеть стрелявшего. Самого Великого едва не задели. Вирвик упал на свою же кафедру, оказавшись в неестественной позе, словно кукла. Все замерли. Шок поразил всех сидевших в зале.