- Остановись, Эмилия, малышка, тебе нельзя туда идти. Эмилия, вернись, Эмилия…
Женский крик ужаса и отчаяния, дошедшего до безысходности, оглушил пустынную улицу. Но ничего нельзя уже было изменить. Маленькое детское тело неподвижно лежало на нагретом весенним утренним солнцем асфальте, не подавая никаких признаков жизни. Кровавая лужа, постепенно разрастаясь, уже через несколько мгновений достигла подошвы туфель только что подбежавшей к девочке молодой женщины, глаза которой блестели от яркого солнечного света и слез.
- Эмилия, что же это ты, Эмилия, почему ты меня не послушала? Эмилия… - и слезы мерным потоком текли из остекленевших глаз матери, только что потерявшей своего ребенка.
Она, не отводя взгляда от мертвого тела, изуродованного до неузнаваемости, опустилась на колени и чуть приподняла окровавленную голову ребенка, который не мог ничего ей ответить. Молодая мама опустила вспухшие веки и в ее сознании моментально восстановилась пережитая недавно страшная картина: тот грузовик, ехавший на огромной скорости, Эмилия, выбежавшая на дорогу, а дальше… а дальше страх, страх, объявший все чувства и невозможность вырваться из этого томительного плена. Неужели так будет всегда? Она невольно представила свою сестру – что она ей скажет, как все объяснит, какие оправдания найдет своей безнравственности, упрямой самонадеянности, природной растерянности и нерасторопности. Эти мысли ее убивали; сердце плакало, обливаясь в напряженной груди кровавыми слезами.
- Прости меня, малышка, прости что не сберегла, не досмотрела. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя больше жизни. Боже, что я говорю? Эмилия, открой глаза, Эмилия! - почти кричала усталым голосом Каролина Гросс.
Уже через две минуты вся улица была заполнена ротозеями, остановившимися просто поглазеть на несчастье, стариками, причитавшими скорбным голосом, женщинами и мужчинами, по-видимому, шедшими на работу, но задержавшимися из-за невозможности просто пройти равнодушными мимо утренней трагедии, разыгравшейся так некстати.
Какой-то человек из толпы набрал экстренный номер, и спустя некоторое время все уже было кончено. Или все только начиналось?
***
Какой странной бывает подчас жизнь. Когда близкий человек рядом, ты иногда злишься на него, думаешь, что без него тебе было бы не хуже, раз он не в состоянии понять твои чувства и прочитать твои самые сокровенные мысли. И вот как будто бы по волшебству такой день наступает, и нет больше рядом с тобой этого родного и любимого человека. Но воспоминания остаются, их нельзя просто так выбросить из головы. Остаются и вещи, связанные с ним, которые заставляют думать о нем. И если ты можешь целый день просидеть в пустой комнате, разговаривая с фотографией близкой тебе души, слушать песни, которые вы когда-то вместе записывали, читать глупые записки, ничего не значащие для других людей, только тогда ты понимаешь как тебе всего этого не хватает. Почему раньше ты этого не замечала? Почему ты хочешь все вернуть назад, ведь тебе не нравиться свое прошлое, почему?.. Из-за него… из-за близкого человека. А что, если ничего изменить нельзя? Да, воспоминания можно воскресить, но можно ли человека?
Ты начинаешь винить себя в том, что уделяла ему слишком мало внимания, иногда обижалась по пустякам, порой надолго. А что, если его и не было бы никогда в твоей жизни? Тогда не было бы этой боли, душевных страданий, разве не так?
Ты думаешь, что твое ранимое сердце не выдержит этого, и в то же самое время хочешь страдать. Ты – бедная жертва, не так ли? Или ты сама хотела стать такой? Да, возможно у тебя нет выхода, когда ты не можешь поступать по-другому. Начинаешь остро ощущать одиночество, тебе кажется что мир тебя ненавидит. Но в тайном уголке твоей хрупкой души есть светлые воспоминания, там еще звучит музыка твоей счастливой жизни, там есть надежда, что все будет так, как хочешь этого ты. И это помогает не сломиться, это заставляет тебя жить. Но разве плохо жить прошлым или будущим? Некоторые находят, что да. Но тебя это не волнует, ведь ты не можешь жить по-другому. Ты живешь в ожидании невозможного, а это не проходит безболезненно. Ты берешь тобой же отрезанную прядь любимых волос и почти сразу же чувствуешь знакомый и такой приятный аромат, опять погружаясь в мечты, начинаешь безудержно смеяться, а потом плакать, а затем замолкаешь, как будто ничего и не было. Ты ждешь его, но он не приходит, а, возможно и никогда больше не появится в твоей жизни. Ты хочешь держать руку этого человека в своих ладонях, ты опять ждешь, ждешь, когда же, наконец, сбудется твоя мечта, но уже без него.
Ты думаешь, что уже нечего терять, но это не так, когда в тебе зарождается новая жизнь. Наверное, стоит начать все сначала, думаешь ты, но прошлое не отпускает свои клешни, оно крепко держит тебя. Ты преодолеваешь первое препятствие, и, дав жизнь маленькому существу, оберегаешь его, хотя и неумело, потому что у тебя плохо получается заботиться о других, но ты стараешься так, как только можешь. Но к чему вся эта опека, когда судьба или что-то там еще решает участь не в твою пользу, забирая у тебя право быть матерью, вот именно тогда ты опять остаешься наедине со своими воспоминаниями, опять учишься жить без кого-то. Почему люди теряют друг друга, почему предают самых близких, почему уходят? Может быть, именно ты сможешь ответить на эти вопросы, но, честно говоря, мне бы этого не хотелось, ведь чтобы это сделать, тебе придется пройти через многие испытания, выстрадав злополучные ответы, которые вряд ли сделают тебя счастливее.
***
Белые крупные хлопья пушистого снега легко ложились на покрытую тонкой коркой льда мостовую, не тая. Холодный воздух заставлял бегущих людей спешить еще быстрее, и лишь одна девушка, только что покинувшая здание элитной клиники, медленно спускалась по скользким ступеням мраморной лестницы, ведущей в смятение и горе.
«Как мне теперь жить? И почему именно я должна была испытать такое? Что же я скажу Якову? Почему я потеряла Эмилию, когда так любила ее, почему там мне сказали, что у меня никогда больше не будет детей?»
Больше Каролина не могла держать в себе накопившиеся чувства. Она спокойно села на одну из многочисленных мраморных ступеней, еще раз посмотрела на небольшой листок, подписанный врачом. Сомнений не было, диагноз был проведен не в первый раз, но результаты не изменились – вторичное бесплодие. Никакое лечение ультразвуком, ни растворы антибиотиков не помогли исправить неприятное положение. Секундный порыв дрожащих пальцев – и листок превратился в скомканную измятую бумажку, улетевшую в направлении канализационного люка.
Нет, держать все в себе она больше не могла. Но довериться мужу, раскрыть истинное положение дел Каролина боялась, ей было страшно остаться одной, ведь как свежи были в ее голове воспоминания о том, как Якову хотелось ребенка. Она не забыла, что после смерти Эмилии отношения в семье никак не улучшились. И винила Каролина в этом только одну себя, такой уж она была. И вдруг, совсем неожиданно, на ее заплаканном лице появилась слабая улыбка надежды. В ее сознании зародилась спасительная идея. Спасительная для нее, но не для ее сестры, хотя в тот момент Каролина считала, что от такого инновационного подхода в выигрыше останутся все.
Не мешкая, решительно настроенная девушка села в только что подъехавшее такси, и не просто попросила, а потребовала срочно отвезти ее на улицу Надежды 54. Как символично для нее было это название, сколько оно обещало. От таких мыслей Каролина даже слегка повеселела, а розоватый румянец на щеках только подтверждал, что ее настроение улучшилось (хотя, вполне возможно, что кожа приобрела такой оттенок из-за усиливавшегося мороза). Но между тем, чем ближе такси подъезжало к дому Элены, ее младшей сестры, с которой она не виделась после того трагического происшествия с Эмилией, тем сильнее нарастало волнение.
«А что, если все пойдет не так как я задумала, что если она откажется мне помогать?» - внутреннее напряжение в суставах слегка сковывало ее движения, сказалось, наверное, применение различных антибиотиков, или всеобъемлющий холод снаружи, а может ее воображение рисовало ей предстоящую встречу, так что, когда они подъехали к назначенному месту, от уверенности Каролины не осталось и следа.
Спустя несколько минут ее пальцы твердо нажимали дверной звонок, хотя взгляд говорил о другом, о более сокровенном.
Наконец дверь распахнулась, и глазам Каролины предстала светящаяся девушка с поразительно спокойными глазами, одетая в простую хлопковую рубашку и синие летние брюки. Да, это была ее младшая сестра. Она очень редко могла отказать Каролине в какой-либо просьбе, а ее нежная улыбка и вовсе рассеяла всякие сомнения.
- Проходи, Каролина! Давай сюда свою сумку. Боже, да у тебя ледяные руки. Ну, ничего. Мы сейчас все исправим, - с неподдельной заботой говорила Элена Гросс.
В раннем детстве две сестры находились в достаточно доверительных отношениях, подолгу могли откровенничать друг с другом, затрагивая любые темы, вместе играли и принимали решения. Но мир не однозначен. Он противоречив и изменчив. И девочки слишком рано это поняли своим несформировавшимся до необходимого состояния сознанием. Пришло время, когда и их родители развелись: если бы все проблемы были только в этом, быть может, они смогли бы пережить разлуку и смириться с новой жизнью. Но фортуна слепа, а судьба порой коварна. Не прошло и недели после развода родителей, как скоротечно от случайно обнаруженной злокачественной раковой опухоли умирает на больничной постели мать девочек. С этого момента и начался духовный разлад между сестрами. Нет, они не ругались, они просто не понимали друг друга, порой избегали. Наряду с проблемой общения встало право выбора будущего. Младшая сестра, Элена, считала виновным в гибели матери исключительно отца, ведь именно он был инициатором этой «новой жизни», и, не представляя своего существования рядом с ним, невидимым убийцей, предпочла жить у других родственников. Старшая же, Каролина не принимала доводов сестры, не могла уловить логику в ее рассуждениях, не понимая, что мысли ее младшей сестры являлись не логикой ума, а логикой сердца. В какой то степени некоторая скупость чувств проявлялась у старшей сестры и в детстве, но к ней, в силу недолжных обстоятельств, не уделяли должного внимания. Правильно учили древние мудрецы, говоря, что твое будущее зависит от твоего прошлого. Что посеешь, то и пожнешь. Но проходит время, старые раны понемногу затягиваются, но никогда не могут быть излечены полностью, и это так, какова бы ни была реальность.
Несмотря на то, что девочки выросли в разных семьях, они не прекращали общение между собой, хотя чувство родственной близости и ценности незаметно стиралось, как волны смывают рисунки, начерченные детьми на холодном песке, когда заходит за горизонт вечернее солнце.
Красивые слова порождают красивые отношения, разве не так? Далеко не всегда. Но иногда люди намеренно скрывают все хорошее где-то очень глубоко, выставляя наружу нечто неприятное, делая это с единственной целью – защититься. Но от кого? Зачем? Быть может, от… самих себя?
Элена уже накрыла на стол, к тому времени как Каролина привела себя в порядок и погрела свои замерзшие ладони в искусственных лучах комнатного камина.
- Я пришла просить тебя о помощи и очень надеюсь, что ты меня поймешь и не откажешь в моей жизненно важной просьбе, - произнесла Каролина голосом на тон ниже обычного.
Элена хотела выпить немного чая, и уже поднесла чашку к тонким губам, как вдруг поставила ее обратно на стол и чуть исподлобья взглянула на свою старшую сестру. На что та опустила глаза и занервничала, теребя в пальцах синюю салфетку.
- Это касается тебя и Якова? Ну, то о чем ты хотела меня попросить, - слегка наморщив лоб, высказалась, наконец, Элена.
- Нет, не совсем так. Это должно касаться только лишь тебя и меня, и ни одна живая душа в этом мире не должна не то, что знать, а даже догадываться о том, что я тебе сейчас скажу, Элена.
- Что-то я тебя не совсем понимаю, ведь раньше…
- Что было, то прошло. Сейчас мне жизненно важна задача, которую я перед собой поставила, и я очень надеюсь, что ты не будешь препятствовать ее разрешению.
- Конечно нет, Каролина. Я сделаю все, что в моих силах.
- Ну, вот и прекрасно. Отдай мне, пожалуйста, своего будущего ребенка, Элена, - молитвенным голосом произнесла Каролина, в упор глядя на уже довольно большой живот Элены.
- Что?? Что ты сказала? Отдать тебе моего малыша? Брось, Каролина. Ну и шуточки. Ты сама в состоянии родить Якову хоть мальчика, хоть девочку.
- Я не шучу, - спокойно протестовала Каролина Гросс, - я только что из больницы, где мне ясно дали понять, что своих детей у меня уже не сможет быть никогда. Тогда я подумала, что мы с Яковом могли бы воспитать твоего ребенка, как собственного. Элена, тебе трудно будет справиться со всем одной, а ведь ты знаешь, какая сейчас дорогая жизнь.
- Да, Каролина, жизнь сейчас слишком дорогая, но я сама смогу справиться и с финансовыми, и с бытовыми и с какими бы ни было другими проблемами, - задетая Элена не собиралась отступать, но и обижать свою сестру тоже не могла, зная, сколько ей пришлось страдать из-за детей.
- А знаешь, Каролина, - продолжала Элена, - ведь истинная причина твоей желанной просьбы не во мне, не в том, чтобы оградить меня от насущных проблем, а в Якове. Ты боишься его потерять и цепляешься за любую спасительную ниточку, не так ли?
- Нет, - попыталась возразить Каролина, - но лишь мельком взглянув в глаза сестры и поняв, что лгать и прятаться бессмысленно, замолчала.
- А ты подумала, как такая перемена отразиться на мне и, в конце концов, на моем ребенке?
- Нет, я… я… не подумала об этом, - и, закрыв лицо руками, Каролина то всхлипывала, то рыдала, - прости, Элена, прости, что не поняла, извини меня. Я больше не вернусь к этой теме, если ты не захочешь, но как же я буду жить без Якова, сестренка, разве он сможет принять меня такой, какая я на самом деле? Никогда. Он скажет, что наши отношения исчерпали себя, или, что нам больше незачем жить вместе, а я не смогу, я не смогу…
- Хватит, Каролина, не нужно плакать, мы вместе найдем выход из твоей безвыходной ситуации, но знай – все, что я делаю – это только для тебя, а не для Якова, договорились? – и Элена крепко-крепко обняла свою старшую сестру, которая все плакала, но уже от счастья и от любви. К Якову.
***
Проходит время, и люди забывают. Приходит время, и люди вспоминают. Такой круговорот событий может длиться веками, тысячелетиями вне зависимости от того, к какой эпохе принадлежит человек. Но пороки в большинстве своем остаются прежними, они мало изменились со времен палеолита и средневековья, быть может, только приняли новые формы, все так же выражаемые во вне.
Некоторые люди живут для себя, не обращая никакого внимания на чувства и слова остальных, враждебных им; некоторые ставят на алтарь своей бесценной жизни месть и, не умея прощать, сами погибают от мучительно-невыносимых мыслей, не позволяющих им думать продуктивно. Но есть и другой тип людей, тех, кто готов принести себя в жертву ради близкого человека, живя ради любви. Многие, относя себя к третьему типу, заблуждаются. Они только думают, что смогут, но на самом деле, у них не хватит на это смелости, не достанет самообладания, а затем, когда ничего уже нельзя будет исправить, настанет тягостное чувство вины, от которого они не смогут избавиться до конца дней своих.
Человек – самое непонятное существо в мире. Где еще можно найти такое разнообразие внешних проявлений и проследить такое количество внутренних реакций, подавленных положением в обществе, возрастом, моралью, законом, страхом. Когда общаешься с человеком чаще, привыкаешь к его голосу, манерам, стилю, начинаешь считать, что ты полностью знаешь его, представляешь, на что он способен. Но как же ты не прав! Как можно доверять кому-то, если ты боишься самого себя, пытаешься убежать от своих мыслей, спрятаться где-то в далеком детстве, где никто не будет кричать и смеяться над твоими чувствами, так тщательно скрываемых тобой от людей. Но прятаться бесконечно нельзя, как и невозможно постоянно плакать. Когда-нибудь слезы закончатся, а прятаться будет некуда и не от кого. Что тогда?
На смену зиме пришла солнечная и теплая весна. Переизбыток ароматов кружил голову, а в душе непроизвольно зарождалась нежная и приятная мелодия, такая понятная всем. Наверное, чувства людей тоже должны были оттаять с приходом весны, пробудиться от продолжительного сна. Несомненно, начиналась новая жизнь, хотя и ненадолго прерванная холодом и снегом. Но у некоторых людей сердце так навсегда и останется простым бесчувственным кусочком льда, несмотря на весну. Тогда его не составит труда разбить кому-либо. Но этот кто-то побоится пораниться о многочисленные осколки, на которые разлетится ледяное сердце.
Элена Гросс сидела в своей квартире, наблюдая из окна за маленькими человечками, так нелепо игравшими на детской площадке. Но среди них не было ее ребенка.
«Увижу ли я когда-нибудь свою малышку?» - сквозь заплаканный разум просачивались мысли настоящей матери Карлы Риль, добровольно отданной ей ради счастья своей сестры.
«Ну почему Каролина считает, что я не должна видеть свою дочку? Разве я не поклялась, что никогда не нарушу данного мной слова? Неужели она просто использовала меня? Нет, такое невозможно, моя сестра любит меня больше всех. Но почему тогда она бросает трубку, когда слышит мой голос, не зовет к себе и не заходит ко мне? Что за глупые оправдания она находит своему поведению, своему отношению к собственной сестре? Может быть, просто не хочет приближать меня к Карле, боясь, что я отберу ее у нее. Но это же не так. Боже, неужели я потеряла и сестру и дочку, я всего лишь хотела сделать Каролину счастливой, увидеть на ее лице давно забытую улыбку, услышать ее прерывистый и игривый смех. Аа, опять, эти боли стали посещать меня все чаще. Ну, ничего, требуется всего-то меньше волноваться, и самочувствие придет в норму. Нет, все-таки выпью пару таблеток».
Элена потянулась длинными тонкими пальцами за лекарством, стоявшим на столике возле ее кресла, как вдруг в квартире раздался звонок. Звонили в дверь. Элена, приподнявшись с мягкого сидения, натянула, не глядя, свои домашние тапочки и направилась посмотреть, кому понадобилось ее навещать в такой ранний час.
Открыв дверь, она не без удивления обнаружила за ней свою сестру Каролину. Такой счастливой Элена не видела ее никогда. Глаза светились неподдельным светом теплоты и счастья, улыбка дарила неприкрытую радость, все ее движения были легки и невесомо грациозны как никогда ранее.
- Каролина? Ты? Я не ожидала увидеть тебя в такой ранний час, - не скрывая удивления и восторга, всегда появлявшегося с приходом старшей сестры, воскликнула Элена Гросс.
- Да, сестренка, я, причем не одна. Наверное, кто-то на небесах решил, наконец-то, прервать мои страдания. Произошло чудо, Элена - у меня будет свой собственный ребенок, ты понимаешь, наш с Яковом малыш, - произнося эти слова, Каролина ни на секунду не прекращала наблюдать за выражением чувств своей сестры, боясь потерять ее глаза, не успеть уловить перемены во взгляде.
Но Элена как всегда была спокойна, быть может, на ее лице появилась даже легкая тень неподдельной радости, нескрываемого счастья, так долго ожидаемого дорогой ей Каролиной.
- Это просто чудесно, - сказала Элена, - твоя мечта о ребенке сбылась, причем два раза. Надеюсь, ты не забыла о Карле, моей, то есть твоей первой дочке?
- Знаешь, сестренка, я пришла к тебе сегодня не просто поделиться своим счастьем. Я должна еще кое-что сказать. Не могла бы ты, Элена, - на секунду замолкнув, продолжала Каролина, - забрать своего ребенка обратно?
- Что? Что ты сказала? – потрясенная такой просьбой, потеряла все слова Элена.
- Сестренка, только не волнуйся, я тебе сейчас все объясню, попытайся меня понять. Все дело в том, что я хотела бы дарить внимание одному ребенку, ни в чем ему не отказывая, то есть своему. То же касается и Якова. Мне будет неприятно видеть, как он играет с чужой девочкой, забыв о родном человечке. Пойми, Элена – Карла в нашей семье лишняя, она нам больше не нужна, а ее исчезновение, уж поверь мне, я смогу объяснить своему мужу без особого труда.
- У тебя не злое сердце, Каролина. Ты просто не понимаешь значения слов, которые говоришь, - всей душой сопротивлялась сказанному Элена.
- Пусть будет так, как говоришь ты, но я не хочу мучить себя, воспитывая чужого ребенка, - не сдаваясь, наступала Каролина, - так ты берешь ее себе или…, - с небольшой насмешкой, даже издевкой выдала бесцеремонная девушка, не договорив начатое предложение.
- Карле всегда найдется место в моем доме и сердце, - не ожидая продолжения высказывания сестры, вставила в разговор свою реплику Элена, - если ты приняла решение бесповоротно и окончательно, пусть будет так, я не стану возражать. И почему только мир не может быть как в детстве? Ты помнишь – вместе и навсегда. Всякое еще может произойти, но знай: я никогда не скажу малышке, кто ее настоящая мать. Для Карлы самым близким и родным человеком навсегда останется Каролина Гросс, как бы тебе не хотелось другого.
- Ну, вот это меня как раз не касается, поступай, как знаешь. Похоже, я сказала все, что хотела. Ты, я думаю, тоже, а раз так, то не буду тебя задерживать, тем более что у меня найдутся дела и поважнее.
Долго не колеблясь, Каролина забрала со стола свою сумку, натянула кожаные перчатки и, хлопнув дверью, скрылась со словами:
- Завтра я тебе ее приведу, жди!
***
Потоки свежего воздуха плавно вливались в бурную жизнь людей, опять встречающих весну, а щебет птиц мог разбудить любого, кто только его слышал. Талые ручьи, сливавшиеся между собой, казались полноводными реками, вышедшими из берегов и омывавшими туфли случайных прохожих, существам более маленьким, чем человек. А весеннее солнце нещадно нагревало асфальт. Да, это была та самая пустынная улица (правда, сейчас она казалась не такой уж пустынной), на которой погибла от несчастного случая под колесами грузовика маленькая Эмилия. Ощущение смерти и сейчас не покидало это место. Но, может быть, чувство близкой гибели было навеяно воздушными массами, принесенными из прошлого. Ведь когда ты ощущаешь запах редких духов, это не значит, что он существует, быть может, ты просто его вспомнила?
Каролина Гросс задумчиво шагала по мокрому асфальту, выщербленному по краям тяжелыми автомобилями. Ее взор был устремлен прямо перед собой, движения были уверенными и твердыми, но что-то в ее облике не заставляло верить этому. Что? Трудно сказать. Иногда наружность обманчива, а слова ветрены, но, тем не менее, некоторые люди не замечают этого или закрывают глаза на ложь. Почему? Потому что любят. Или боятся остаться одни?
Пройдя знакомые проулки, Каролина очутилась у дома своей младшей сестры. Еще раз окинув взглядом улицу, пробуждавшуюся с наступлением весны и дышащую так глубоко как никогда, она зашла внутрь. Внезапно ее посетила мысль открыть входную дверь своим ключом, не предупреждая об этом свою сестру. Она медленно вставила маленький позолоченный предмет в небольшой проем и аккуратно повернула его два раза. Едва слышный щелчок – и дверь была отперта. Теперь оставалось только пройти вперед по коридору к нужной комнате, в которой, как она знала, находилась ее сестра.
Каролина так и сделала. Но как только она переступила порог комнаты, огромный солнечный луч преградил ей дорогу к Элене, уютно расположившейся в кресле лицом к распахнутому окну, но спиной к Каролине. «Еще одно препятствие, но так даже лучше. Мне будет легче начать говорить, не видя искренних и покорно любящих глаз моей сестры», - думала внешне решительно настроенная девушка.
- Элена, я пришла с миром. Забудь все то, что наговорила тебе вчера. Ты ведь знаешь, что наша ссора – пустяк. Разве я способна обидеть? Думаю, нет. А если я каким-либо образом и задела твои чувства, сестренка, то это вышло совершенно случайно, в порыве эмоций. Знаешь, Элена, многое постигаешь после таких перепалок, хотя, признаю, что ведущая роль в ней досталась мне. Я много размышляла прошлой ночью и поняла, наконец-то, как ты мне дорога. Да, не удивляйся Элена, это говорю я, твоя родная сестра. Я смогла осознать только сейчас, за эти несколько дней, как сильно тебя люблю. Знаешь, мне иногда кажется, что старшая сестра - ты, заботливая, самостоятельная, понимающая, поддерживающая, а младшая – я, совершающая ошибки и пытающаяся их исправить и из-за этого только ухудшающая свое положение. Я всегда была такой, но, тем не менее, ты ко мне никогда не относилась предвзято, часто закрывала глаза на выпады не в твою пользу с моей стороны. Порой со мной было невыносимо холодно, грубо и несносно, но я исправлюсь, я обещаю. Все будет так, как захочешь этого ты, помнишь, как в детстве – вместе и навсегда. Элена, ты меня слышишь? Элена?
Но ответа на вопрос Каролины не последовало. В комнате все сильнее нарастала пугающая тишина. «Неужели она меня игнорирует? – думала Каролина, - это так на нее не похоже».
Осторожно преодолев преграду в виде солнечного луча на пути к своей сестре, Каролина дотронулась рукой до плеча Элены. Но та по-прежнему молчала. Тогда Каролина встала так, чтобы можно было разглядеть лицо Элены, и ужас моментально сковал ее тело. Пустые глаза, она увидела пустые открытые глаза, которые не передавали никаких эмоций, они как будто замерли на время. Каролина с силой рванулась к своей сестре, упала к ее ногам и стала беспрерывно целовать ее холодные руки, тщетно пытаясь их согреть. Как и всегда, у нее ничего не получалось.
- Элена, сестренка, прости меня. Прости, что не сдержалась, извини, я не знала, что так сильно обидела тебя. Я не знала…, - сквозь слезы пыталась найти себе оправдания Каролина.
Но ничего нельзя уже было изменить. Случилось самое страшное – Каролина Гросс стала невидимой убийцей своей сестры. Холодное тело Элены спокойно сидело в мягком кресле, не подавая никаких признаков жизни, а рядом валялись ее домашние тапочки, которые она даже не успела надеть.
А Каролина, не смотря ни на что, не выпускала из своих теплых ладоней ледяных рук своей «старшей сестры», и, сидя у ее ног, как спасительные слова все повторяла еле слышно: « Как в детстве – вместе и навсегда».
- Почему ты меня не слышишь, Элена? Я люблю тебя, не сильнее, чем ты меня, но люблю. Прости меня, сестренка, прости.
Каролина ошибалась. Элена ее слышала. Она стояла рядом, давно простив, и нежно улыбалась своей «младшей сестре», которая не замечала ее присутствия.
- Да, сестренка, вместе и навсегда, - произнесла Элена.
Но Каролина ничего не услышала. Она лишь почувствовала тихий ветерок, развеявший ее волосы, отчего стало как-то спокойнее, как будто по ним провела рука родного человека. Но, не обращая на это особого внимания, Каролина все сильнее сжимала ладони сестры, и, положив голову на ее колени, заснула.
Эпилог
Много лет прошло с тех пор, как Каролина Гросс потеряла свою сестру. Но она всегда ощущает рядом с собой ее присутствие: сладкий аромат духов, цветочный запах волос, искренний взгляд. Образ Элены никогда не покинет ее разум, он глубоко просочился в ее мысли, плотно окутал паутиной сердце.
С Яковом все в прошлом. Они давно расстались, но Каролина не боялась остаться одна, ведь теперь с ней были ее дети – Карла и Бен. Она помнила последние слова Элены и исполнила их как завещание: Каролина любила дочку ничуть не меньше сына.
Каждую весну по наставлению Каролины Карла и Бен приносили Элене Гросс цветы, считая ее просто сестрой своей матери, не догадываясь о тайне, которую скрепляла клятва двух сердец. Тем не менее, чувство вины не оставляло Каролину на протяжении всей жизни. Но как бы ни было тяжело и трудно, она знала – у нее есть Элена Гросс, которая навсегда останется в ее памяти старшей сестрой.
Моей младшей сестре Алине К. посвящаю.