Глава 11
ПОЕЗДКА В ГОРЫ СИЕРРА-НЕВАДА
Поскольку пятница, следующая за Днём Благодарения, была предоставлена подавляющим числом организаций Америки в распоряжение своих работников, то заранее, на семейном совете моих земляков было решено использовать оставшиеся три свободных дня на поездку в горы Сьерра-Невада в знаменитый Национальный Йосемитский парк.
Об этом парке я знал только то, что это место, где растут самые старые и самые большие деревья на земле – секвойи, которым по тысяче и более лет. В школьном учебнике географии в моё время была даже фотография одного такого дерева, сквозь ствол которого прорублен тоннель, и через него свободно проезжал легковой автомобиль.
В пятницу в нашем распоряжении оказалось два автомобиля, причём даже не американских, а как в каком-нибудь Минске: «Фольксваген» и «Тойота». «Тойота» принадлежала моему однокласснику Мите, а «Фольксваген» – его зятю Ване. И прямо тут же замечу, что парк легковых автомобилей жителей Ливермора составляли вот такие «Тойоты», «Фольксвагены», «Мазды», реже – «Мерседесы» и «Хонды». Да и на дорогах, пока ехали в горы, именно эти марки составляли подавляющее число машин. Вот вам и Америка! Это вам не шестидесятые годы с их чудовищными обжорами-автомонстрами, едва помещающимися на дорогах.
Загрузили багажники, заехали за друзьями Мити и Марины Семёном Георгиевичем и Галиной Ивановной, они живут недалеко, и вдевятером, благословясь, солнечным тёплым ноябрьским утром отправились в горы. Машины вели молодые водители: Саня и Костя. Ребятам – одному двадцать три, второму девятнадцать лет. Оба окончили университет в Сан-Диего – это в том городе, что на тихоокеанском побережье штата Калифорния, почти на границе с Мексикой. Причём, младший, Костя, окончил университет как раз вот в эти девятнадцать лет!
Пока мы проезжаем городские кварталы Ливермора, я, пожалуй, успею рассказать немного о том, как можно окончить университет в девятнадцать лет.
Разумеется, это можно сделать в высокоразвитой стране, с такой системой образования, которая позволяет на определённой стадии обучения школьника выявлять его склонности и готовить к той профессии, которая более всего соответствует способностям учащегося. Как правило, это происходит в старших классах школы. К этому времени ученик уже определяется с выбором профессии и с помощью преподавателей переходит на личный режим обучения, то есть он обязательно посещает занятия по профильным дисциплинам с углубленным изучением предметов, и факультативно может посещать остальные занятия, напрямую не относящиеся к избранной специальности. По существу, он переходит на изучение программы первых курсов того университета, куда потом будет поступать. После поступления в университет всё это ему будет зачтено, – разумеется, по фактически выполненным и заверенным школой работам, – и студенту остаётся в течение двух–двух с половиной лет изучить сугубо университетские специальные дисциплины. Вот так Костя и получил в свои девятнадцать лет диплом экономиста, подписанный губернатором Калифорнии Джерри Брауном. А вот у его старшего брата Сани диплом подписан самим Арнольдом Шварценеггером – видели бы вы его подпись: она такая же огромно-замысловатая и бугристая, как и сам Арнольд. Вообще, то, что дипломы выпускникам университетов подписывают губернаторы – это само по себе чего-то стоит, и придаёт вес документу. Не забывайте, что губернатор – это глава государства, каковым и является любой североамериканский STATE.
Но вот мы и выехали за городскую черту. Скоростная автострада – экспрессвэй № 580 – несёт наши автомобили на восток со скоростью 90 миль в час. Слева и справа под «голубыми небесами», словно на дворе наше сентябрьское бабье лето, плоская равнина, на ней – красные поля, сады, виноградники сменяют друг друга. Между ними вдоль автострады небольшие селения – одноэтажные оазисы под пальмами и разнообразной субтропической растительностью. Пальмы высокие, видны издалека – это означает населённый пункт. А, может, просто мотель или автозаправочную станцию. Но высоченные пальмы – лохматые шапки на высоких тонких стволах, словно страусы с головой под крылом и на одной ноге, – обязательно!
Мы иногда останавливаемся у таких оазисов. Привлекают придорожные базары цитрусовых и барахолки. Апельсины и мандарины показались мне очень дешёвыми – один доллар! Я-то думал – за килограмм! Но оказалось, что это – за BAG, то есть за мешок! В сетчатом мешке – фунтов десять, не меньше, а это 4,54 килограмма апельсинов! И над этим мини-базаром реют аж четыре флага Соединённых Штатов! Конечно, Калифорния – это не вся Америка, но какая ж Америка без Калифорнии? Замечу, что в Сан-Франциско фунт тех же апельсинов стоил тоже один доллар. Но это, правда, в сравнительно дорогих магазинах. А на лотках магазинов попроще – полдоллара за фунт. Вот такие в ней, Калифорнии, цены на апельсины. Ну, а если уж вам совсем даром захочется – извольте: в Ливерморе апельсины валяются под деревом тут же, на улице. Как у нас в Минске яблоки в урожайные годы.
Проехали развилку: экспрессвэй № 580 взял вправо на юго-восток, мы же поехали на восток уже по экспрессвэю № 205, переехали на № 120 и через несколько километров свернули на № 99, пересекающий штат с севера на юг через столицу штата Калифорния город Сакраменто. В городке Меркед мы сворачиваем с 99-й дороги на восток, на хайвэй № 140 – это главная дорога в центр Йосемитского парка. Через некоторое время ландшафт меняется: дорога режет невысокие, плоские лесистые холмы, и вот уже начинает петлять между холмов, из которых торчат скалистые породы, всё ближе подступая к дороге.
Мы приближаемся к горам Сиерра-Невада.
Проезжаем городок Марипоса – последний на пути в Йосемитский парк. Из городка дорога постепенно поднимается, петляя, в горы. И вот – въезд в «Национальный Лес Сиерра». Фотографируемся в таком примечательном месте с самим Председателем Верховного Совета Республики Беларусь Семёном Георгиевичем Шарецким. Ну и что, что экс? Человеком-то он всё равно остался порядочным. Мы здесь ещё не один раз встретимся с ним.
Надо ли говорить, насколько красивой была дорога в горах? Надо бы, да вот только как ни старайся, а всё равно это будут только слова. Под дорогой следует представлять не только собственно дорогу, но и все те пейзажи и многочисленные отдельные фрагменты их: разноцветные скалы, нависающие прямо над дорогой, отвесные стены, сложенные из кристаллических пластов толщиной более метра, купы деревьев или кустарников, вспыхивающих фантастическим огнём всех оттенков красного от падающих на них солнечных лучей. Машины наши мчатся со скоростью шестьдесят миль – успевай только вертеть головой да нажимать на спуск фотокамеры.
Конечно, эту красоту надо видеть. Она, эта красота, ещё и живая, а оживляет её горная река, переливающаяся голубым хрусталём в ущелье, в котором и проложена дорога. Несмотря на глухой поздний ноябрь, в горах полно света, причём, света голубого. То ли оттого что скалы голубые, то ли озона много в воздухе, и он голубит и скалы, и деревья, – сплошь хвойные породы, – и дорогу, и мосты, и воду в реке. Нет, наверно, всё от неба: оно такой густой голубизны, что, кажется, краска оседает на землю и покрывает её своим небесным сиянием.
Итак, мы продолжаем движение по извилистому ущелью River Merced, то есть, как вы уже поняли, вдоль берега реки Меркед, и на каждом из многочисленных поворотов открывается изумительный горный пейзаж в голубых тонах. Никакого намёка на глухое время месяца ноября, а ведь через три дня начинается у нас в Беларуси Филипповский пост, «піліпаўка». Помните, у Янки Купалы: «У піліпаўку воўк нема вые»? А здесь солнце, благостная тишина и, кажется, вечный покой. Изредка на противоположном берегу реки мелькнёт приютившееся на склоне горы ранчо. Видно, что там живут – во дворе стоят автомобили. А, кроме того, к этим усадьбам подходят воздушные линии электропередачи. Но попадались раза два заброшенные усадьбы – они бросаются в глаза запустением и обветшалостью. И никаких тебе линий ЛЭП. Но автохлам во дворах остался.
Наконец, подъезжаем к «воротам» Йосемитского парка: шлагбаумы, контрольно-пропускной пункт, касса. Сбор за въезд автомобиля на территорию парка 20 долларов; с индивидуальных посетителей на автобусе, пешком или на лошади 10 долларов – всё это за семь дней пребывания на территории парка. Можете заплатить 40 долларов и получить пропуск в парк на весь год – приходи хоть каждый день. Инвалидам – гражданам США – вход и въезд на автомобилях или даже лошадях – бесплатный; здесь же им бесплатно выдают сезонное руководство по осмотру Йосемитского Национального парка на двенадцати листах газетного формата. Собственно, это периодическое двухмесячное издание в виде газеты с исчерпывающей информацией для посетителя любого интереса.
За «воротами», через небольшое расстояние, – Йосемитская долина. Здесь полный набор всех атрибутов хорошо оборудованной туристской базы: автозаправка, кемпинг, места для отдыха и «подзаправки» туристов, фонтанчики для питья, туалеты и много ещё чего-то такого, о чём надо было бы порасспрашивать, но тогда не хватило бы времени на основную цель нашей поездки – увидеть первозданную природу Сиерра-Невады. Кстати, о туалетах, коль мы так далеко забрались в горы, да ещё и в дикую природу. Ватерклозеты, если на то пошло, оборудованы и содержатся так, словно это центр Сан-Франциско: чистота, порядок; в ассортименте все необходимые бумажные салфетки, полотенца и прочая бумага. На карте-схеме только Йосемитской долины вы найдёте их аж десять штук! Да-а, тут даже Европа Западная может позавидовать, куда уж нам, горемычным. И добавлю ещё: везде в тех местах, где я успел побывать в Америке, туалеты бесплатные.
Мы маленько передохнули, перекусили, сфотографировались на фоне водопада под названием «Фата невесты», и выбрали один из нескольких маршрутов по Йосемитскому парку – на пять миль по Mariposa Grove (Роща Марипоса). Это секвойная роща, где растут самые древние на земле деревья. Маршруты предусмотрены каждому по возможностям: на одну милю, три, пять и десять. Каждый маршрут, а это подготовленная дорожка, шириной примерно полтора метра, ограждённая леерами – металлическими тросами в оплётке, закреплёнными на деревянных столбиках высотой около метра с двух сторон. Это в верхней части маршрутов. Внизу же дорожки шире, и ограждены невысокими деревянными барьерами, вполне прилично смотрящимися в этом необыкновенном лесу. На всё, что за леерами, нога туриста не должна ступать, и это соблюдается неукоснительно. За весь пройденный нами маршрут я не видел ни одного клочка бумаги, фантика от конфетки, окурка – упаси Господь! – или что-нибудь такое, что выдавало бы прохождение по этому маршруту человека. А ведь круглый год по этим маршрутам проходят многие сотни тысяч туристов из всех частей света, но вы даже и не догадаетесь об этом – всё вокруг вас так же девственно, как и в те времена, когда здесь обитали индейцы племени Йосемити.
В парке ничего не убирается: всё, что отживает свой век, падает на землю и будет так лежать многие годы и даже столетия. Мы видели гигантскую секвойю, лежащую на месте своего падения уже триста лет! Древесина её превратилась в очень плотную темную массу, напоминающую не то древесный, не то каменный уголь. Может, и правда, со временем ствол превратится в каменноугольный? Во всяком случае, лежать ему ещё да лежать. Потому что климат в горах Сиерра-Невады очень сухой, дождей выпадает мало, снега тоже, разве что на вершинах гор его больше, чем на высоте произрастания секвой. Хотя и случаются очень снежные зимы. Гораздо большую опасность представляют для леса пожары, которые всё чаще в последние годы бушуют в Калифорнии. На стволах деревьев видны следы пожаров, которые произошли много лет назад, но деревья стоят, и, видимо, стоять будут ещё долго, ведь их «век» исчисляется тысячелетиями. Но опасность, тем не менее, подстерегает этих великанов. Будет очень жаль, если они пострадают именно от пожаров, возникающих по небрежности человека.
Больше всего меня поразил тот факт, что известная мне по картинке из школьной географии громадная секвойя с вырубленным в стволе тоннелем, сквозь который свободно проезжал легковой автомобиль, и которую я предполагал здесь увидеть, оказалась рухнувшей ещё в 1969 году! Возле рухнувшего 2000-летнего исполина выставлен стенд с вот такой информацией:
«САМОЕ ЗНАМЕНИТОЕ ДЕРЕВО
Упавшее дерево-тоннель «Уавона» было самым популярным деревом в этом лесу. Использовав имевшееся в стволе дерева выгоревшее дупло, братья Скрибнер в 1881 году проделали сквозь ствол тоннель. Они арендовали площадку в Йосемити, создали компанию с целью привлечения туристов к этой достопримечательности, благодаря чему рукотворный тоннель стал чрезвычайно популярен. На протяжении более чем 75 лет тысячи посетителей пешком, на лошадях и автомобилях прошли и проехали через ствол дерева. Во время передвижения сквозь сердцевину дерева перед глазами туристов в течение нескольких минут проходила его 2000-летняя история. Ослабленное тоннелем, дерево упало в 1969 году под тяжестью снеговой нагрузки. Сейчас оно служит напоминанием о прошлом».
Не берусь утверждать, что мой перевод с помощью компьютера точен, но смысл мне понятен; надеюсь, вы тоже поняли.
В центре стенда имеется фотография, на которой изображён конный экипаж, выезжающий из дерева-тоннеля, а под фотографией подпись: «Группа посетителей проезжает на конном экипаже сквозь дерево-тоннель «Уавона», 1909 г. Среди посетителей Гален Кларк и Президент Уильям Ховард Тафт».
Уильям Ховард Тафт был известен как не снискавший больших успехов американский президент (в 1909-1912 г.г.), но остался в истории Соединенных Штатов одним из величайших главных судей.
Кто такой Гален Кларк? Личность интересная во многих отношениях. Кларк был первым белым американцем, открывшим секвойную рощу в 1857 году, и назвал её Роща Марипоса в честь одного из первых округов Калифорнии.
Долгое время был её сторожем, хранителем или, если «по-американски», – рейнджером. В 1861 году построил хижину, в которой теперь размещается музей рощи Марипоса. Гален Кларк 24 года жил в роще, написал о ней несколько книг. Входил в состав Сената Конгресса США. Интересно, что он прожил 95 лет, хотя в возрасте 39 лет ему врачи предрекали кончину от туберкулёза и посоветовали пожить пока где-нибудь на природе – он и поселился в секвойной роще. И вот что сделала с человеком Йосемитская долина!
Красот, экзотики, неведомых многим европейцам, в Йосемитском парке очень много. Описать их все здесь в одной главе просто невозможно. Скажу только, что такого отношения к природе, какое я видел в Калифорнии, вряд ли найдёшь на всём постсоветском пространстве. Да, первые переселенцы-европейцы не очень-то жаловали американскую природу: достаточно вспомнить истребление миллионного поголовья бизонов, обитавших в прериях Северной Америки.
Но сегодня уже возникает другая проблема: защита от нашествия диких животных на территорию обитания человека. Медведи уже терроризируют небольшие города северных штатов; хозяевами чувствуют себя, например, койоты в равнинной части Соединённых Штатов, так же, как и многие другие дикие животные.
В том же Йосемитском парке, в глубине его, нас преследовали вОроны, выпрашивая подаяние, а олени совершенно не обращали на нас ни малейшего внимания. Олени в Йосемитском парке очень красивые. Они небольшого роста, голубоватого окраса, изящные – так и хочется погладить! Они могут расположиться на отдых со жвачкой на расстоянии вытянутой руки от дорожки, по которой вы идёте – ну так захотелось им! Но туристы их не трогают: здесь не принято гладить диких животных, о чём вас, разумеется, предупреждают правила посетителей Парка, и эти правила люди стараются выполнять.
Или вот пример: несколько раз, уже в других местах, переходили дорогу перед нашими автомобилями стаи диких индеек, причём, вели себя крайне пренебрежительно по отношению к людям в автомобилях: дескать, постоите, подождёте, а мы, не спеша, важно прошествуем через дорогу.
Наш маршрут проходил через массив гигантских секвой, которые привлекали наше внимание и вызывали сильнейшие эмоции. Одно только прикосновение к дереву, которое стоит на земле около двух тысяч лет, вводило в необыкновенное состояние: ты прикоснулся к живой вечности!
Каждое такое дерево в роще Марипоса уникально. Пройти мимо и не остановиться возле такого чуда природы просто невозможно. Многие деревья имеют свои имена, они известны очень давно: и людям, которые жили здесь тысячу лет назад, и людям, которые живут сегодня и приезжают сюда из разных стран и континентов.
Вот, например, пара секвой под названием «Два брата», можно даже сказать братья-близнецы, – так они похожи друг на друга, да и возраста, видимо, одного. Или вот одно из таких знаменитых деревьев – «Большой Гризли». По самым скромным подсчётам ему больше 1900 лет. Диаметр его ствола в основании составляет 8,5 метра; высота ствола 63,7 метра; диаметр нижних суков около 60 сантиметров – есть на что посмотреть! А смотреть нам никто не мешал – мы же совершали свой экскурс в дни, когда Америка праздновала День Благодарения и вся сидела дома.
Конечно, некоторое количество туристов, большей частью приезжих, было, но они не мешали нам, как и мы – им, и это привносило нашей экскурсии некоторую торжественность в общении с такой величественной природой. В обычные дни народу приезжает очень много, а когда посетители бродят толпами, то за ними, как это бывает везде, не только в Америке, нечасто можно увидеть даже такие большие деревья, как этот «Гризли». Можно было бы здесь рассказать и о других интересных экземплярах секвой, но лучше всё же это увидеть наяву – кто захочет, тот сможет.
Время однако не щадит даже таких гигантов, особенно тех, которые пострадали от лесных пожаров или от рук человека. Я имею в виду рукотворные тоннели сквозь стволы секвой. Сегодня пока ещё стоит одно дерево с проделанным тоннелем, сквозь который вполне может проскользнуть какая-нибудь малолитражка типа «Жигулей».
Отдав дань уважения Роще Марипоса, и преодолев девятикилометровый маршрут, отдохнули возле музея «Mariposa Grove» и отправились в конце дня в ту самую Марипосу, последний городок на пути в Йосемитский парк, – в отель. На этот раз пришлось выдержать выброс изрядной дозы адреналина: наши молодые водители гнали с установленной скоростью 60 миль/час по крутым виражам так, что иногда становилось тоскливо. Дорога сама по себе конструктивно замечательна: покрытие великолепное – ровный, с прекрасным сцеплением, бетон; закругления на поворотах – идеальные; наклон полотна на виражах таков, что вашу машину ни на миллиметр не заносит; осевая линия обозначена светоотражателями, не заметить которые просто невозможно.
И вот такая дорога проложена на высоте где-то около одной тысячи плюс-минус сто метров, то есть перепады высот полотна дороги достигают двухсот метров. Ну а на виражах вас прижимает то к дверце автомобиля, то к соседу – только держись! Ну да, ремни, конечно, пристёгнуты.
Отель в Марипоса, конечно, не фешенебельный. Рассчитанный на массового туриста, недорогой даже по нашим меркам. Но сервис – на высоком уровне. Как в наших четырёхзвёздочных гостиницах. А если прибавить сюда ещё и шведский стол, то гостям наших «шикарных» гостиниц можно только посочувствовать.
Второй и третий дни пребывания в горах Сиерра-Невада мы посвятили осмотру достопримечательностей Йосемитской долины. Мы проехали почти по всем дорогам, проложенным по территории Парка, останавливались на смотровых площадках с потрясающими видами на горы и долины, бродили по проложенным тропам, побывали у знаменитых Йосемитских водопадов – впечатлений, зафиксированных в фотографиях и видеороликах осталось огромное количество. Интересно, что есть места, где фотографируются практически все проезжающие по дороге в Долину. Особенно на точке дороги, недалеко от въезда в Долину с видом на Йосемитский водопад. В марте 1983 года Её Величество Королева Великобритании и Северной Ирландии Елизавета Вторая посетила Йосемити, и на этой точке также запечатлела свой визит в этот неповторимый уголок американской природы.
С этой точки хорошо видна средняя часть Йосемитского водопада, самого высокого в Северной Америке. Водопад трёхступенчатый; нижнюю ступень водопада хорошо наблюдать у его подножья с расстояния, примерно, ста метров, а верхнюю и среднюю ступени одновременно можно наблюдать только из нескольких мест в лесу – мешают мощные деревья. Высота начальной точки падения воды составляет 727 метров. По этому показателю Йосемитский водопад совсем недавно, в 2002 году, уступил вновь открытому водопаду Гокта в Перу третье место среди высочайших водопадов мира.
В заключение осмотра, на третий день, мы собрались в Центре посетителей Йосемитской долины, где привели себя в порядок, пообедали, понаблюдали за тем, как вольготно чувствуют себя здесь дикие животные, и отправились домой, в Ливермор. За три дня мы проехали 840 километров дорог, прошли пешком не менее 20 километров, а уж чем измерить впечатления от увиденного? Ничего подобного в природе я не видел, и теперь счастлив, что довелось увидеть такую красоту на Земле. Конечно, в нашей милой сердцу Беларуси тоже немало красивых мест. Взять хотя бы мою малую родину – окрестности деревни, где я прожил хоть и недолго, но навсегда, – эта скромная, неброская природа Могилёвско-Оршанской равнины не столь вызывающе красива, но зато пробуждает в душе покой и умиротворение.
Продолжение следует http://www.proza.ru/2016/12/28/2168