м
ПРОЛОГ
Loading… (загрузка) Личность агента подтверждена.
Как-то раз, в довоенную эпоху в России, в тысяча девятьсот двадцать пятом году, маленькая девчушка увидела смерть. Сначала смерть её напугала до чертиков. Детям свойственно страшиться новизны. А затем смерть стала её сутью, истиной, почти что единственной…
И хотя гулкие взрывы Великой Отечественной разнеслись на многие мили только к середине сороковых, для этой девочки война началась гораздо раньше.
- На какие жертвы русские готовы пойти для защиты нашей родины?
Итак! Эта история, произошедшая еще до создания ОПБ-отряда, явно тянет на нечто большее, чем на коротенький рассказик:
Человек, выкованный из страданий, закаленный болью, знающий все об отчаянии, не просто терроризирует несчастный народ, а питается болью. Тиран, имеющий сотню имен, но остающийся всегда в тени, в безызвестности, испугал тогда ещё маленькую Машу и дал характеристику её поколения…
- Мы сейчас узнаем это…
Злодей и садист пригнулся, чтобы посмотреть ребенку в глаза. Маша спросила:
- Вы кто? Где мои родители?
У дяди был сильный немецкий акцент, но он знал все языки мира, как проповедник Магомет, или, как Будда, говорил на полутораста языках. Количество не имело значения. Абсолютно точно он был начитаннее, умнее, а вместе с тем и опаснее любого преступника.
- А зачем тебе родители?
Маша, достигшая пятилетнего возраста, уже тогда держалась как воин. Её похитители не удивились бы, узнав, какое будущее ей уготовлено.
- Как зачем? Я без них не уйду.
ЧАСТЬ 1
ГЛАВА ПЕРВАЯ - И ОПЯТЬ ВЗОРВАЛИ КРЕМЛЬ
Маша, достигшая пятилетнего возраста… Обратный кадр, озарение, пленочная фотография, вспышка…
Апрель тысяча девятьсот двадцать шестого года.
Девочка застывает на месте, ждет секунд десять, а потом внезапно бросается, только не в сторону обидчицы, а вон из зала, где детей, кроме чтения, письма и арифметики, обучали насилию.
Воспитательница по приказу управляющего неким концентрационным лагерем, нехитро замаскированным под легальное образовательное учреждение, останавливает Машу. Женщина возвращает трусиху назад, выкрикивает пару проклятий и раздевает догола. Ну, а затем жесткая порка кнутом,
жестокая госпожа, порка, избиение, жестокость, кнут… и так далее. Всё, как всегда. Лучше, чем в среду, когда одна из негодниц, Оксана, отделалась выбитым глазом, но хуже, чем вчера, когда другая негодница, Юля, не вынесла побоев и умерла.
Октябрь двадцать седьмого.
Маша выбивает нож из руки полупрофессиональным хай хиком
и удачно блокирует очередную атаку, сознавая с каждым мгновением всё больше, что Марина никакой не идеальный боец, а просто её страхи.
Каждая из учениц надеется случайно сломать шею или позвоночник, лишь бы не пришлось дальше жить. А управляющий, посещающий тренировки всё чаще, надеется создать свою личную армию.
Октябрь двадцать девятого.
Удар в солнечное сплетение, и Маша отлетает назад, с треском падая на спину. Тут же поднимается, продолжая эту возню. Сейчас не проиграет. Она просто не имеет права так облажаться именно сейчас! Лицо Марины напряжено до предела: она уже не уверена, что победит.
Управляющий сказал, что из зала выйдет только одна “богиня”. Управляющий был помешен на богах. Управляющий сказал, что… боги должны друг друга убивать.
Марина постепенно разочаровывается в своей извечной конкурентке. Её движения не такие, какими их представляла себе часто проигрывающая Маша, которой суждено стать той самой любимицей главного.
Маша облизывает пересохшие губы и уже представляет, как поднимается на вершину Олимпа. Ни боль в спине ногах, ни кровавые костяшки, ни издевательства со стороны Ларисы Александровны ей не помеха. Ей всё хоть бы хны: то ли перешла на новый уровень, то ли съехала с катушек.
Наташа вдруг спотыкается, оказываясь временно беспомощной. И в тот момент конкурентка улавливает эту пару-тройку секунд, чтобы закончить их малость затянувшуюся, позорную вражду.
Управляющий хлопает в ладоши, слыша звуки, характерные для нанесения тяжелых телесных повреждений. Так как это не могло быть ничем иным, нежели лишением жизни, стало быть, эти звуки вполне подходят и для убийства.
На следующий день. Лариса Александровна, “любимая детьми воспитательница”, правая рука садиста Дэниела Пресслера, заключает с Машей сделку: если она успеет убить больше сотни девчонок до февраля тридцать пятого, уложится к назначенному сроку, то получит нечто особенное, нечто грандиозное, чего нет ни у кого, и что есть только у Пресслера.
Февраль тридцать пятого.
Маша отправила на тот свет сто четыре сверстницы!
Дэниел Пресслер хлопает в ладоши и лично вручает
чемпионессе ампулу с зеленой “магической” жидкостью…
Наши дни. Москва.
Две тысячи тридцать первый год начался для России очень мрачно. Некоторые подумали, что грядет Третья Мировая. Это было близко к правде лишь в плане ощущений. Но много ли нужно простому гражданину, никогда не участвовавшему в войнах, чтобы испугаться?
- Агент Блэксонт, вы меня слышите? Дайте подтверждение связи! – в правом ухе носительницы тонких вьющихся рыжих волос и закрытой боевой формой упругой кожи, тонкой талии и чудного животика, затрясся беспроводной наушник, работающий от портативной умной рации. Знакомый мужской голос вынудил красавицу отвлечься от перестрелки, вследствие чего противник продвинулся чуть ближе к
укрытию.
- Даю! – Мария Блэксонт, пережившая ужас плена и ставшая примерно тем, кем её хотели видеть её истязатели, только занимающей другую позицию, с трудом отбивалась от наседавших пешек Технэка.
Оккупировавшие эту улицу и несколько соседних районов, киборги жестоко напомнили миру, что, если искусственный интеллект/робот/программа изначально был(а)(о) создан(а)(о) для уничтожения, то ничто е(го)ё не перекодирует, ничто не изменит.
Технэк будто специально умер для того, чтобы в забвении набраться мощи и снова ожить…
- Блэксонт, ты там это, не заигрывайся только! Меру знай! Тебе ещё предстоит пройти ежемесячный психиатрический тест! - доносилось из рации.
Рыжая вырвала наушник из уха:
- Заткнись! – и куда-то швырнула.
ИИ при поддержке отрядов железного легиона установил тотальный контроль над всей красной площадью, и роботы свободно выдвинулись к крепости. Агентессе это напомнило фашистскую атаку на коммунистов во времена разборок СССР с нацисткой Германией. К тому же было еще что-то, вызывающее в памяти множество плохих ассоциаций, ветвящихся, как кровеносные сосуды. Это “что-то” побудило героиню к немедленным действиям. “Когда большинство мужчин в возрасте предпочитали искусственные сооружения, углубления в грунте, одна отважная девочка с боем прорывалась вперед, уничтожая всё, что попадалось ей под руку, становясь звездой и озвездывая местность”.
- Идите сюда, железные ублюдки! – поскольку кожа киборгов скрывала сверхпрочный металл, крепкий и трудно пробиваемый, простого стрелкового оружия и даже гранатометов было недостаточно.
Захватив нужный пункт, бездушные чудовища додумались создать серьезную артиллерийскую оборону и вскрыли существенные недостатки постсоветской власти – оказалось, что, несмотря на мощную по региональным меркам армию и обилие спецслужб нужных институтов, имеющих возможность противостоять подобной угрозе, у президента не оказалось яиц даже попытаться дать отпор, хотя бы на костыльках. И тут появилась Америка, чтобы помочь своим конкурентам: задействовав подразделение специального назначения, сформированное незадолго после инопланетного вторжения и битвы Героймена с Зур Эллом в Нью-Йорке, Штаты оказали России медвежью услугу. Правительственная антитеррористическая организация ОПБ, действующая по всему миру, прежде не занималась борьбой со злыми пришельцами. Но в дальнейшем, ориентируясь на потребность общества, сфера деятельности организации была значительно расширена. В её задачи стали входить некоторые “супергеройские” мотивы. Наученные горьким опытом, американцы, как простые богачи, так и богачи, стоящие у власти, принялись активно спонсировать ОПБ. Лишь бы не повторилась “битва за Нью-Йорк”…
- Получите! Получите, уроды! – с этими словами, исполненными отменного кинематографического пафоса, Блэксонт вынула из кармана лазерную пушку. Наслушавшись легенд о суперэффективности этого оружия, русской не терпелось опробовать его на супостатах. В ней говорила привычка следовать тенденциям моды, - На! На! На!
От части выстрелов враги уворачивались, однако, некоторым шестеркам Технэка мешали атаковать постоянные залпы. Как в народе поговаривают, вышедшая из себя женщина – страшнее лавины.
Вышедшая из себя Мария Блэксонт – страшнее вдвойне.
Демонстрируя немалые акробатические навыки, казалось, при самых неподходящих для сего обстоятельствах, ОПБ-шница побежала по крышам машин с выбитыми стеклами и простреленными шинами.
Её взгляд то поднимался ввысь, к изумительной синеве полуденного неба, то опускался на черствых вражин. Длинные розовые полосы, выходящие из бластера, врезались в грудные клетки, в головы, в плечи легионеров! Мария давно привыкла совершать нечеловеческие телодвижения, кувыркаться в воздухе, подобно звездочке сверкать своим телом, чувствуя при этом себя простым человеком.
“Получите…”
Одна из наиболее шустрых моделей попыталась неуклюже достать до агентессы. Не прошло и трех секунд, как киборг поплатился дыркой во лбу и громко упал, к остальным. На какой-то момент акробатке показалось, что ее последняя жертва была сделана из дерева, а не из металла. “Мало ли. В жизни случается всякое”.
“Пусть только попробуют подступиться чуть ближе”
Спрыгнув обратно на землю, спрыгнув с машины, Блэксонт поднесла к губам дуло компактного бластера и облизнула, чтобы казаться самой себе идеальной истребительницей технэковского зла.
“Пусть только попробуют…”
Русская уже начала подумывать насчет своего отпуска, представляя, что она скажет в микрофон на какой-нибудь тусовке в Индонезии, когда её попросят станцевать или спеть.
“Пусть…”
Рядом роботов не было. Пока. Но через минуту недостаток
противничества восполнился с лихвой: только героиня позволила себе несколько расслабиться, поскольку того требовали её женские нервы, как внезапно на неё обрушилась, казалось, сама тьма! Злыдень, подошедший к ней с тыла, был силён настолько, что его не самый мощный удар чуть не наградил Марию сотрясением мозга.
Богиня ловкости полетела вперед головой, выставив в сторону левую руку, минуя раздолбанные к чертям машинюшки и трупы москвичей, лежащие ровно.
- Приплыли! – крикнул тот самый пока еще невидимый враг, обхватывая зеленый минивэн двумя руками и поднимая над головой, - Россия будет похоронена, и ты вместе с ней!
“Что за…” – богиня ловкости не успела рассмотреть грозный фэйс нападавшего. Блэксонт волновала не столько его, без сомнения, ординарная личность, сколько то, что с ней произойдёт, если не удастся в ближайшие секунды три найти способ его… парализовать, чтобы гад не смог швырнуть в неё тачку.
- А затем я то же самое сотворю и с Америкой! – невменяемо орал грозный гад.
Чтобы на мгновение отвлечь этого громилу, красотка в свою очередь хитренько съязвила:
- Только изливай это кому-нибудь другому, хорошо? Я не такой уж и спец по кибернетике! Раньше увлекалась, а сейчас что-то подзабила и в будущем вряд ли вернусь к этой теме…
Когда уже киборг собирался раздавить балаболку и фургончик весело
затрясся над ним, Мария, не лаптем щи хлебающая, сообразительная, умная Мария запустила в здоровяка порцию электрического заряда из сдвоенной наручной пушки, живо приостановившего часть его функций. Полуискусственное, полуживое существо уронило минивэн на себя. Не обошлось, конечно же, без грохота, не обошлось и без новых, но уже едва слышных угроз, которые через сколько-то там прекратились…
Устранив опасность, Мария вздохнула, и перечислила в уме те прилагательные, что, по её мнению, наиболее подходили убитому.
“Нецеремонный, хамский, бесстыдный, нахрапистый, совесть под каблуком, а стыд под подошвой, ни стыда ни совести, неудобопроизносимый. Таких жалко не бывает…” – ну, а после мысленного злорадства и отмечания про себя загрязненного воздуха Блэксонт непринужденной походочкой направилась к громиле, чтоб удостовериться.
К её невезению, киборг оказался не просто живучим, но ещё и чертовски смекалистым: создание из металла и плоти повторило её приём, шибанув даму током, когда та подошла близко-близко. Из-под машины пока что торчала только рука неприятеля, однако, ему ни черта не стоило отбросить её в сторону, что, собственно, неприятель и сделал, став ещё опаснее, потому что теперь у Марии не имелось в наличии ни одной ценной карты. Лишь шестерки, да и те нерабочие…
- О, родина! В неярком блеске… - киборг походил-походил возле приходящей в сознание агентки, а затем почувствовал, что его начинает бесить тот факт, что проныра дышит, и решил как можно скорее это прекратить, - Родина-родина-родина! Мать родная…
Лицо злодея, как, в общем, и вся голова, не имело металло-элементов. Из неорганического у вражины была только рука, точнее, клешня, точь-в-точь, как у Зур Элла. Но… этот недочеловек, кем бы он ни был, не был и не мог быть бывшим зеддерианским командиром.
- Чего ты хочешь от этой страны? – спросила Мария, ощущая крайнюю степень выраженной одышки, произнося с придыханием, - Тебе все равно не станут поклоняться!
Робот начал объяснять ей мотивацию:
- А я и не стремлюсь к мнимой власти! Мне лишь бы всех убить, всех уничтожить! Один раз у меня это почти вышло… но из-за вмешательства кучки бездарных гопников мои планы были разрушены! И поверь мне, детка, этого недоразумения не случилось бы, будь я чуть более осмотрителен к деталям, и, конечно же, этого не повторится!
Мировые правительства будут повержены! Земля погрузится в хаос!
Мария сидела на выжженном грязном асфальте, на кучке чего-то непонятного, гадая, шутит ли киборг, или несёт бред всерьез. Рядом, в двух метрах от ОПБ-шницы, лежала тётка с пакетом продуктов, продырявленным в двух-трёх местах. Она была мертва. Голова в крови, на руках виднелся недостаток пальцев, трех – на правой, и двух – на левой, кроме того, имелись множественные повреждения мягких тканей челюстно-лицевой области… Тут Мария представила, что вскоре схожая участь настигнет всё её отечество и испугалась искренне-искренне.
- Так это не Технэк? – допустила агентша, - Это ведь ты восстановил легион и это твоя… инициатива?
“О, господи…”
Киборг схватил смелую русскую за её рыжие волосы и… пригрозил сорвать скальп, если её любопытство не будет поумерено. Тогда не изменяющая себе, до безумства отчаянная Блэксонт сказала ублюдку “давай, убивай” и собрала во рту нужное количество слюнной жидкости, чтобы смачно харкнуть в него.
В это время позади них послышался какой-то неопределённый шум, затем хрустнула ветка на каком-то дереве, ну, а чуть позднее до ушей и до разума Марии добрался спасительный голос напарника.
- Отойди от неё! – крикнул Ферранту Рили, воскресшему Ферранту Рили, его старый знакомый, Пол Макдауэл, который тоже когда-то умер и тоже стал киборгом.
В отличие от маниакального Ферранта, Пол не был одержим идеей всеобщего хаоса, хотя нельзя сказать, что они были совсем уж не похожи. Что-то этих двух точно роднило, и это что-то – повышенная храбрость в связке с умением идти напролом.
История вражды теперь уже киборгов началась на рассвете ОПБ.
Феррант предал подразделение.
Феррант убил семью Пола.
Ферранта убили самого…
Феррант претерпел изменения и в новом усовершенствованном виде предстал перед миром.
Ферранта привлек конвейер Технэка.
Феррант помнил Пола бесхребетным пай-мальчиком, и даже во время сражения в воздухе не изменил своего мнения о нём, и сейчас… не спешил изменять. Благородные потуги солдата, патриота страны, его совсем не вдохновляли. Поэтому садист, получивший уникальные суперспособности, среди коих повышенная физическая сила; иммунитет к вирусам, бактериям, грибкам, глистам, различным ядам; ультразвуковое зрение и т.д., высказывался прежним неуважительным тоном.
Сравнивая внешность этих двух сверхлюдей, то нельзя не обратить внимания на отсутствие яркого в одежде француза и на её строгость. Феррант - человек старого покроя и в каком-то смысле рутинер, поддерживающий имидж брутального вояки, тогда как господин Макдауэл гуда более современен и моден. Возможно, нынешний Пол вдохновлялся подвигами супергероев аки Спаун и Героймен, и настроился на концепцию цветастой экипировки на манер их костюмчиков. Дэт-рок (прозвище Пола) носил красно-чёрную кожу с полосками на груди.
- Ха-ха! Ты только глянь в зеркало, каким нелепым тебя сделала смерть! Совсем деградировал, бедняга... – Феррант, новый предводитель легиона, звучно выдвинул лезвие. Ненависть между ними возросла до абсолюта. Намечался бой с неминуемой гибелью одного из воскресших.
Чтобы быть эффективнее и не проиграть, Пол вспомнил кое-что важное, случившееся уже достаточно давно. В две тысячи девятом…
По приземлению Феррант обнаружил у себя незначительные травмы: твердый синяк под щекой, плечевой вывих, ссадины области шейного отдела позвоночника…
- На, посмотри-ка – придя в чувство, безумец протянул солдату свои кровавые ладони, - Видишь? Я не просто вижу кровь, это нечто большее…
Еще не приступив к драке, Макдауэл сдержанно вздохнул и мысленно призвал себя к порядку.
- Как? Еще не продезинфицировали? Я бы с этим не затягивал… - он сказал таким спокойным тоном, будто вмиг перестал замечать происходящее. Его пленила эта провокационная демонстрация безучастности, укравшая завидную энергичность, - Порезы на дланях в значительной мере подвержены инфекции.
- Ха-ха-ха-ха-ха! – Рили же не собирался менять имидж. Каким психом был, таким и остался, - Ты не за того меня принял! Я не боюсь подхватить заразу и сдохнуть, я вообще ничего не боюсь! – как правило, с психов маски слетают чаще, чем с других.
Мария столько навидалась за свои сто с плюсом лет, столько комбинаций чудес и огорчений, что не смела удивляться битве двух киборгов. Битве, произошедшей возле Кремля!
“Я очень хотела этого. Я в этом нуждалась. Я была для этого создана” – русская верила, что всё, что случается, случается не зря и с достоинством принимала все утраты.
Для неё не существовало общепринятых праздников. Дни Марии Блэксонт – дни её службы, а праздники – смертельно опасные миссии, вылазки в самое пекло, война…
“Я не из тех, кто стесняется собственной природы. Раньше мне было стыдно за свои убийства, теперь же стыд прошел. Отнимать жизни можно, а порой даже необходимо. Здесь главное занять правильное место…”
В ней было развито некое количество понятий, которые требовались, чтобы иметь право стрелять. Правда, понимание, признание дипломатических процедур, на которые требовалось время, было ей чуждо.
“Меня не утруждают поиски повода. Его я научилась видеть за версту…”
Иными словами, она – совершенство.
Мария Блэксонт.
Русская девочка…
ГЛАВА ВТОРАЯ – НОВЫЕ ЛИЦА
…Вскоре к черному Мерседесу подошел высокий, солидный мужчина. И не просто солидный, а очень солидный. Сразу было видно, что кадр весьма и весьма авторитетный. По осанке, по походке, по манере небрежно и несколько презрительно вертеть подбородком, по общению с противоположным, привлекательным полом, при этом возраст женщины роли не играл. Сей напыщенный интеллигент, потомок политической элиты, перенявший от предков только самое лучшее, умел прельщать сердца, как красоток средних лет, так и похотливых предпожилых теток, и прельщал наукообразно. Если говорить о большинстве, то к нему обращались не иначе как, как господин Ростон, ну, а друзья и близкие знакомые не смели показываться с ним рядом на публике, очевидно, боясь, что это может подорвать принципиально-строгий имидж субъекта.
Сегодняшним утром Монтегю Ростон прилетел в Нью-Йорк на личном самолете. Но не из-за того, что всем сердцем любил этот город… а из-за того, что в его намерения входила реализация смелых инвестиционных проектов и оценка их риска. Став владельцем миллиардной компании, компании Trask Industries, практически брошенной на самотек из-за несвоевременной кончины богача Джеймса Траска, Монтегю тем самым обрек себя на пожизненную прописку в Нью-Йорке.
“Правда, что в этом плохого?” – задавался он, держа путь к зданию главного офиса и регулярно подсказывая шоферу, где разумнее срезать, чтобы успеть. Ему предстояло поднять сотню тем, таких, как социальный статус людей со сверхспособностями, инновационные технологии, медицина, бизнес-процессы, ну, и всё то, в чем нуждается обычный народ. Trask Industries – взгляд в будущее, уважающий сегодняшний день!
Утвержденное время выхода в эфир – тринадцать тридцать. Когда Ростон добрался до места, то глянул на часы для проверки и стал еще торопливее. В конце концов, всё, что он успел сделать, это явиться в студию и усесться в удобное кресло, положив нога на ногу. Теперь осталось ждать, когда уста мужчины в наушниках досчитают до трёх и можно будет начать обещать в духе размашистых спонсоров, способствующих на добровольной безвозмездной основе развитию науки и искусства.
Консультативный орган при президенте США для решения наиболее важных вопросов национальной безопасности, внешней политики и координации действий всех основных ведомств, связанных с указанными вопросами, доброжелательно поприветствовал Монтегю. Через мгновение на нескольких мониторах с тонкими рамками и изогнутыми экранами поочередно появились лица членов Совета национальной безопасности. Человек с французским именем и малоизвестной фамилией, с фамилией, возможно, принадлежащей республике бывшего СССР, весь мгновенно напружинился. Его уши ловили каждый звук из-за страха прослушать что-нибудь важное. Его руки дрожали, но дрожали невидимо, незаметно чьему-либо глазу. В нём чувствовалась крепкая крестьянская закалка…
Ведущий программы:
- Наш следующий гость не нуждается в представлении. Этот большой патриот и человек, известный всему миру, который не единожды рисковал жизнью, не единожды совершал геройские подвиги, недавно занял высшую административную должность. Какую именно? Смотрите и узнаете! Уважаемый Монтегю Ростон!
Монтегю:
- Спасибо. Я, конечно ж, благодарен, но, конечно же, не стоит.
Министр обороны:
- Рад вас видеть, Монтегю.
Монтегю:
- И я вас, Билл!
Министр обороны:
- Давайте начнем. Пусть первой выскажется дама.
Монтегю:
- Не возражаю!
Салли Пикфорд (представитель комиссии по делам супергероев), как всегда, засияла улыбкой:
- Дорогой мистер Ростон, я ужасно сильно хотела спросить у вас лично и очень хорошо, что наконец-то подобная возможность представилась. Раньше я не могла об этом мечтать! Просто никто не верил, что вы добьетесь таких результатов за столь короткое время…
Монтегю:
- Что ж, все мы во что-то не верим. Пожалуйста. Спрашивайте…
Салли:
- В чём заключается нынешнее предназначение компании, которая буквально разлагалась до вашего появления на сцене? И как долго вы намерены держать свое слово? Какими способами собираетесь очищать репутацию Industries? Вы ведь признаете ценность человеческой жизни? Как вы заставите людей поверить в то, что их защищают не только парни в трико и всесильные пришельцы и что у них имеется защита в лице других людей? Обычных людей, сэр! Таких же людей, сэр, как они! Я надеюсь, вы меня услышали…
Монтегю:
- Услышать-то услышал. Но вы задали не один вопрос и даже не два…
Салли:
- Но вы ведь ответите на каждый?
Монтегю:
- Безусловно!
Гость программы расселся в кресле полнее и удобнее, положил кисти рук на колени, принял неподвижную позу и начал горячо и выразительно утолять любопытство Пикфорд. Он являлся в этом деле большим мастером, и чаще оправдывал надежды, нежели наоборот.
Монтегю:
- Значит, хотел бы сказать следующее. Я бесконечно восхищен, что вы разделяете мое мнение касаемо возмутительной некомпетентности моих предшественников. То, что вытворяли эти воры, ужасно и не поддается оправданию. Хотим мы или не хотим, но ситуацию придется разгребать годами, чтобы, как вы сказали, вернуть репутацию! Коррупция не искореняется, но регулируется!
Салли:
- Значит ли это, что вы не запомнитесь победителем коррупции?
Монтегю:
- Меня совершенно не волнует, кем я запомнюсь. Я не искатель славы. Я солдат…
Салли:
- Озвучьте свои планы…
Монтегю:
- В первую очередь устранение негативных последствий. Это в первую очередь…
Салли:
- Ну, а во вторую?
Министр обороны:
- Любезная, ну, не давите вы на человека. Дайте ему чуть-чуть адаптироваться, и он сам все расскажет.
Салли:
- А я и не давлю. Где это по нему видно? К тому же человек вызвался сам. Пускай убедит!
Монтегю:
- Билл, не нужно никаких замечаний! Всё нормально!
Министр:
- Я просто за вас заступился.
Монтегю:
- Не нужно за меня заступаться. Это я должен заступаться за народ, который подвел, потому что спохватился лишь сейчас, а раньше трусливо отсиживался! Вспомните научно-исследовательский институт медицинской генетики и того мистера… Кристофер Талиферро его, кажется, звали!
Министр:
- Да, помню!
Салли:
- Как такое забыть…
Монтегю:
- Мало того, что в здании погибли люди, потому что преступники заметали следы, так еще и превращение мистера Талиферро в ходячую кляксу! С моим-то подходом приуменьшение цинизма и беспринципности невозможно в принципе! Лэтс Гранд, или кто там ответственен за взрыв, я уж не знаю, не имел ни морального, ни тем более формального права так поступать. И спешу вам сообщить, Grand Corporation тоже переходит под моё непосредственное управление, как и Trask Industries…
Салли:
- О, вау! Вы истинный гений…
Министр:
- Мне сейчас послышалось, или вы решили объединить эти компании?
Монтегю:
- Я решил не отделять зёрна от плевел, не докапываться, а свести в одно целое то, что и так было целым, потому что Гранд и Траск сотрудничали.
Салли:
- Это не подтверждено. Это еще не точно…
Монтегю:
- Я думаю, это очевидно. А раз очевидно, значит, не нужно никакого подтверждения! Главное, чтобы ситуация была одинаково выгодна для всех. Как крестьянам, так и тем, кто покупает яхты…
Салли:
- Точно подмечено!
Монтегю улыбчиво:
- Еще вопросы?
Салли задумчиво:
- Да, есть ещё, пожалуй, кое-что. Вот… м-м-м-м… как вы прокомментируете ситуацию с огромным количеством сверхлюдей, вставших на путь разбоя и преступности? Мне хотелось бы знать ваше мнение.
Монтегю:
- Следить за чудесами исключительно ваша привилегия, так как вы работаете в соответствующей сфере. Но я всё-таки выскажусь, потому что меня самого порой посещает эта тема. И я хочу сказать вот что. Суперлюди – тоже люди. Суперпреступники – тоже преступники. Надеюсь, я не запутаюсь во всех этих терминах до конца программы…
Салли:
(смеется)
Министр:
(смеется)
Монтегю:
- Я хочу сказать вот что. Матерых нарушителей правопорядка с так называемыми суперспособностями не так-то и много на самом деле. Это становится ясно, если приглядеться. Поэтому не вижу причин паниковать. Я НЕ ВИЖУ ПРИЧИН! Но на случай крайних ситуаций у Америки всегда есть, к кому обратиться. Это и Героймен, и Зеленая Свеча, и Сплав, и тот паренек, который быстро бегает, его псевдоним, простите, вылетел из моей памяти, и кто-то там ещё… Потенциальных защитников планеты хоть отбавляй! На каждого Радиоактивного Человека найдётся свой Героймен, на каждого Палача найдётся Спаун…. Ну, и про меня тоже не забывайте. Я, конечно, не супергерой, ничего сверхъестественного в моем существе нет, но… буду помогать стране по мере возможностей!
Салли:
- На Радиоактивного Героймен, на Палача Спаун, а на Дэт-рока Феррант Рили, полагаю? Или, сказать правильней, Технэк?
Монтегю:
- Не волнуйтесь. Тонкость вашего намека была оценена. Я понял. Вы про недавние события в мире...
Салли:
- В России, если точнее. В Москве. Скачкообразное расширение сил искусственного разума, теракты, стрельба, много убитых, господин Ростон…
Монтегю:
- Да-да. Я хорошо об этом наслышан. И насколько мне известно, ОПБ успешно отбили атаку, чем поспособствовали улучшению отношений между двумя сверхдержавами. В таком случае эти жертвы были оправданы!
Салли:
- Простите-простите, что? Мне показалось, или вы серьезно? То есть, по-вашему, погибшие стоили того, что вечные враги, США и Россия, какими их все знают, немного сбавили в агрессии?
Монтегю:
- Нужно мыслить шире, глобальней! Этих людей ничто ведь уже не вернет, так? Так. Значит, глупо упрекать меня в цинизме, потому что никакого цинизма не было в помине. Только логика. В неидеальном мире идеальных возможностей оба государства виноваты в равной степени, а когда концов много, надо хвататься за первую попавшуюся ниточку. Так механизм целостной системы и работает.
Пауза…
Если бы на Земле существовал самый умный человек, он бы обязательно был порядочной сволочью и глядел бы на людей неистово надменно, словно никто из этой массы не значит столько же, сколько значит он. Примерно так глядит на них Лэтс Гранд – тот самый умный человек, ну, или близкий к тому, чтобы считаться таким.
Лэтс Гранд это абсолютный мегаломаньяк, психопат с манией величия. Лэтса сделало таким воспитание. Он постоянно хотел показать, что является лучше отца-деспота, но, в конце концов, уподобился ему и по части коварности догнал. Лэтс имеет сильные духовные убеждения, но в итоге это делает его еще хуже. Он уверяет себя в том, что, совершая злодеяния, действует во Благо общества. Тем не менее, несмотря на все свои отрицательные черты личности, Лэтс не является полностью бессовестным. Если этого требует ситуация, он поможет Героймену и Союзу Супергероев в спасении Америки, потому что Америка – страна, в которой он родился и вырос – любима ему и родна.
А ещё Лэтс Гранд бывает хитрым. Сначала он позиционирует себя законченным подонком, вынуждает окружающих относиться к нему с предостережением, а потом БАЦ Лэтс приятно удивляет, оказываясь не таким уж плохим. Одним словом, он – гений, и, как и все гении, он обожает преподносить людям сюрпризы, делает это с изюминкой.
А ещё Лэтс Гранд умер однажды. Но воскрес. Достаточно умный, чтобы вернуться даже, потеряв физическое тело, преступник находит выход в виде многократных ответов и возвращается спустя несколько загадочных лет.
Собираясь предстать на заседании перед коллегами и журналистами, Нэнси хотела верить, что всё пройдёт тихо, без открытий. Но то, что она увидела, когда вошла, вернее, кого она увидела, оказалось неожиданным сюрпризом! Нельзя было предвидеть, сколько продлится её борьба с наступающим обмороком, как и непредвиденно было “возвращение” старых знакомых.
Вместо кучки людей, чьё общество не вызывало резонанса, в зале находился всего один человек, которого по всем законам логики не должно было быть там. По всем законам логики его не должно быть нигде…
- Вы? – встревоженная Нэнси схватилась за грудь, испытывая нехватку воздуха при попытке вздохнуть, - Как вы….
А ещё Лэтс Гранд умеет заявлять о себе так, что у всякого, кто его увидит, тут же начинаются неостановимые панические судороги. Нэнси Гарднер, столкнувшаяся с ним несколько месяцев назад, долго приходила в себя. Когда же она увидела его во второй раз, это случилось только-только, подобного ошеломления уже не возникло, но вопросы, её мучившие, никуда не делись, а лишь набрали силу и теперь не отпустят, пока Нэнси не получит хотя бы пару ответов. Хотя бы парочку…
- Вы??? – Нэнси, благодаря которой корпорация Wayne Enterprises, мировой лидер в области высоких технологий, возглавила всевозможные рейтинги и расширила своё влияние в результате обострения противоречий индустриального общества, наутро явилась в штаб-квартиру фирмы и снова увидела Лэтса.
Адвокат – прозвище умного преступника – стоял почти неподвижно, загадочно пялясь в окно, стоял к ней спиной и притворялся, что ни чьи шаги не услышал, что не почувствовал ни чьего присутствия. Нельзя сказать, что злому гению нравилось издеваться над Нэнси. Он относился ко всем одинаково, независимо от пола или этно принадлежности...
- Я, мисс Гарднер! Я! – через минуту непрошеный гость удосужился медленно к ней повернуться и измерил девушку взглядом то ли добрым, то ли нейтральным, - А вы, предположу, надеялись, что мы больше не встретимся?
Нэнси осталась предельно честна с ним. Честна до непреклонности.
- Да! Вы абсолютно правы. Именно на это я и рассчитывала! Не обижайтесь, но ваше нахождение здесь нежелательно, как, в общем-то, и нахождение в любом другом месте…
Уловив смысл предстоящей совместной работы и в одиночку проделав ее часть, посчитав ее не такой сложной, Гранд, вероятно, должен был полностью разочароваться в до тошноты принципиальной, упористой Гарднер. Но этого все не случалось и не случалось. Напротив. Гранд выражал едва ли не щенячий восторг касательно генерального директора и не смог бы скрыть свое положительное отношение к Нэнси даже если бы очень захотел. Сильные женщины всегда увлекали преступника…
- Сказать по правде, я вас проверял, когда предлагал передать мне управление. Я бы ни за что не принял подобный подарок… - сюрпризы не желали заканчиваться. Когда девушка подумала, что на этом всё,
изворотливый бизнесменишка угадал, как еще можно её удивить.
- Погодите, так это была… проверка? Получается, я её прошла? – Нэнси сомкнула брови, скрестила руки на груди и на мгновение замерла, словно античное мраморное изваяние, испытующе глядя на гостя.
- Получается, да...
За окном весенний дождик залил слезами серый асфальт. Плакали боги, рыдали небеса! Люди, крошечные точечки, все куда-то спешили, бегали-ерзали. У кого-то был при себе зонтик, а у кого-то зонтик отсутствовал. Сторонника глобализма, каким устойчиво позиционировал себя мудрый Лэтс, не интересовали ни заботы, ни судьбы этих “муравьев”.
- Но насчет большого зла, выжидающего во мраке, среди звезд, я вас не обманывал. Думаете, каким образом у меня получилось вернуться?
Ливень, с некоторого времени и так уже изрядно припустивший, вскоре усилился до такой степени, что за стеною дождя ничего не было видно…
- Итак, вы немедленно передаёте мне управление компанией, а также ту часть акций, которая должна была достаться мне еще во времена вашего возлюбленного, а я… обеспечиваю функцию защиты и организовываю подразделение по отражению внеземных атак. Вечно уповать на Героймена мы не сможем, и нужны ресурсы…
- Бред! Отдать компанию? Вам? Да я скорее умру!
- Ваше упрямство сыграет с вами злую шутку. Вот увидите. Когда ваш ребенок… когда ваш сын вырастет, то будет находиться в вечном рабстве, и виноваты в этом будете вы.
- А могу ли я узнать, про какое зло идет речь? – спросила Нэнси тихо и вздрагивающе, - Неспроста же меня посвятили в проблемы…
Придирчиво всматриваясь в щель белых жалюзи, Гранд приготовился ответить. Но не полноценно, а так, как считал нужным, потому что ненавидел спешить, не любил торопиться…
- Всему своё время, мисс…
“Всему своё время…”
Ветер зловеще гудел и волновал всех гуляющих. Те, кто находился в небоскребе, может, не ощущали этого физически, зато чувствовали духом.
Если бы мистер Гранд был чуть-чуть поскромнее, он не строил бы из себя мистера-загадку, а сказал бы прямо, как думает “глобальный космо-катаклизм обещает затронуть не только нашу планету, но мы должны быть наготове, чтобы не погибнуть. К сожалению, некоторые из землян перешли на сторону врага, и мы научимся работать сообща, чтобы дать нашему миру еще несколько лет. Не уверен, что у нас все получится. В последнее время я вообще ни в чем не уверен. Но попытаться стоит. Однозначно. За попытку никто не осудит”. Он бы победил сам себя, угомонил бы своё распущенное эго. Но поскольку скромность абсолютно несвойственна мистеру Гранду, эта эластичная, рельефная резинка будет тянуться до невидимой поры, пока не порвется. Пока не закончится дождь, пока не произойдет нового вторжения…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ – ГДЕ-ТО В КОСМОСЕ…
Колония общего режима Старблэк, входящая в юрисдикцию Зеленых Свечей, находилась на расстоянии почти тридцать миллионов солнечных диаметров от штаба Стражей Порядка (место, где проводились заседания Совета). Но Саймон без труда (!!!) преодолевал его, пользуясь телепортом и ускорением – самыми популярными функциями нанокостюма.
Старблэк слыл интересным лабиринтом с длинными, но не пустыми переходами, со своеобразием во всем, что касалось заключенных: на одном уровне находились камеры с кукующими внутри доппельгангерами (злодеями-клонами известных супергероев), на другом – с антиподами (из комментариев комикс-читателей: злодей-доппельгангер героя считается давним шаблоном, с ним может соперничать только злодей-антипод). Также в доступном для персонала компьютере хранилась информация о зеках: их биографии, даты рождения, даты смерти (касается тех из них, которые умирали и воскрешались либо по причине мутации, либо под воздействием некромантских чар), имена и фамилии родственников, словом всё!
Саймону приказали обойти коридоры, проверить все камеры, чтобы убедиться в том, что, сбегая, Краут не прихватил с собой пару приспешников. Считая это пустой тратой времени, герой пошел куда более легким путем, более верным и безопасным – обратился к администрации.
- Мне нужно проверить нынешнее состояние обеспечения!
На просьбу Саймона отозвались два лилипута, братья-гномы с футуристической планеты Риксон.
- Сейчас выясним - покопавшись в параметрах системы безопасности, они сообщили Стражу, что все хорошо и никакой угрозы со стороны невольников ждать не придётся. Тогда мистер Рот решил удостовериться лично:
- Объясните, по какому принципу работает служба проверки?
Один из забавной парочки, тот, что пониже ростом, переместил курсор на символ карты. Изображение на дисплее поменялось, и теперь вместо выверенной таблицы Саймон наблюдал технический план Старблэка.
- Видите красные точки на тех местах, где камеры? – спросил гном (тот, что пониже), - Видите?
- Да! – кивнул Страж, - А что это за отметки? Присутствие заключенных?
- Именно так, вы чертовски сметливы…
Комплимент от карлика не сильно тронул героя, но зато напомнил, что далеко не все гномы эгоцентрики и себялюбы, как говорят.
- Хм, а почему здесь отметка отсутствует? – Рот заметил, что одна из камер по неясной причине не помечена красным флажком, - Она, типа, пустует?
- Нет-нет! – в один голос сказали риксонцы, - Всегда помечаются только те комнаты одиночного заключения, в которых сидят преступники с естественной температурой тела. Злодей, помещенный в ту камеру…
Саймон догадался, о ком идет речь, еще до того, как коротышки закончили:
- Обладает неестественной температурой тела. Слишком низкой, чтобы ваш неидеальный компьютер разглядел там наличие жизни…
Внезапно установившееся молчание могло означать согласие братьев с Зеленой Свечой. Это была поистине немая сцена…
Саймоном руководили подозрения невиновности научных сотрудников. Именно неприязнь к несправедливости порождало такое беспокойство и толкала парня на риск.
“Стоит проверить комнату заключения с ледышкой” – он считал, студентов могли шантажировать втайне от начальства, втайне от всех. Окончательно забыв о просьбе Рузвика, банально выслуживающегося перед акванцами, Страж стал воспринимать эту миссию полностью своей.
- Вы что-то хотите от нас? Просите обо всем, что входит в рамки разумного… - гномы так охотно оказывали услуги, были столь послушны из-за того, что их сдавший позиции народец буквально учили уважать супергероев, почитать их, как родных идолов, как истинных богов.
- Я хочу лишь посмотреть морозилку. Чем преступник хитрее, тем труднее разглядеть какие-то следы. Все продолжает казаться не сдвинутым с места…
- Это можно осуществить! – обрадовали гномы, - Идёмте за нами! Мы вас убедим, что все в порядке и вы, надеюсь, оставите лучшие впечатления об этой тюрьме!
- Оставил бы – кисло поморщился Саймон.
“Если бы тюрьма не была дырой, где тоскуют десятки научных ошибок, демонов и всего, с чем не хочется сталкиваться”
В прошлом Зеро – мастер-тренер танцевальных программ. Удар молнии, под которую он попал, наполнил его организм хладогеном. Нынешний Зеро - живой лед, с недавних пор научился таять и плавиться – подвергать тело переходу из кристаллического твёрдого состояния в жидкое силой мысли, то есть, “переползать” из одного агрегатного состояния в другое. Плавление происходит с поглощением удельной теплоты плавления и является фазовым переходом первого рода, которое сопровождается скачкообразным изменением теплоёмкости в конкретной для каждого вещества температурной точке превращения - температура плавления. Способность плавиться это также возможность незаметно покидать камеру, потом также тихо возвращаться.
В Старблэке были камеры с усовершенствованными (энергетическими) решетками, не пропускающие даже оксид водород. Но, увы. Совет недостаточно профинансировал известную колонию, и потому все “сказки” о безупречной системе безопасности являлись правдой лишь наполовину.
Совершая первое преступление (уничтожение компьютерной техники путем заморозки), Зеро считался начинающим вандалом и многого еще не умел из того, чему научился, попав в руки к Стражам. Как это нередко случается, срок не исправил замораживателя-самоучку, а только испортил.
Первый месяц пребывания в Старблэке – уроки превращения тела в снег.
Второй - укрепление мышц.
Третий – становление газообразным.
Четвертый – становление жидкообразным.
По мере того, как Саймон двигался в сторону нужной камеры, температура комплекса менялась. Вскоре появились затруднения носового дыхания, обжигающий холодок лез прямиком в горло и затрагивал внутренности. Чтобы продолжить выполнение миссии, Свече пришлось воспользоваться энергией костюма для создания маски, выполняющей функцию средства защиты дыхательных органов. Дальнейшее путешествие без такого предмета не представлялось возможным.
“Надо же, Зеро источает адскую стужу. Это излюбленный прием большинства крио-мутантов. Но мне кажется, что вор, находящийся под бдительным присмотром, пытался б всячески сдерживать выделение, в противном случае персонал бы позаботился о его усмирении. Почему же этих попыток совсем не ощущается?”
Строчки из электронного рапорта Стража, участвовавшего в задержании преступника, гласили:
Морозильник (одно из многочисленных погонял Зеро) не привык нападать моментально. Злодей какое-то время выжидает, пока жертва психологически расслабится, свыкнется с фактом безысходности и утратит бдительность. Полицейским, приехавшим на место ограбления, повезло гораздо меньше, чем мне. Бедняги застряли во льду. И когда я их вытащил оттуда, медпомощь, которую принялись оказывать врачи, была уже бесполезной. Причину смерти объяснили переохлаждением. Эта патология, угнетающая жизненно важные органы, в большинстве случаев не предполагает обратного эффекта и становится заключительным пунктом.
Зеленая Свеча добрался до камеры, в которой ныне властвовал вакуум. Стены в ней покрывал тонкий слой кристаллического водного льда – визитная карта лиходея. Никого, кто мог бы ответить на парочку вопросов о том, каким образом Зеро покинул свое, так сказать, “пристанище”, рядом не оказалось. Морозильнику преднамеренно выделили уголочек потише, чтобы избежать побега (который таки состоялся) и заодно исключить вариант силового решения проблем, не одобряемого нынешней политикой Совета.
- Я знаю, ты тут. Тебе поручили расправиться со мной! – проорал Саймон, вспомнив обещание Краута отплатить всей системе Порядка и начать вендетту с искросыпительного удара по Корпусу, - Но все еще не поздно одуматься! Рискуя собственной карьерой, предлагаю заключить перемирие!
За миг до предсказуемого прихода Свечи Зеро принял форму остроконечной сосульки, и пронаходился в твёрдом агрегатном состоянии несколько минут. Дождавшись таяния надежды Саймона на мирную сделку, подтверждения им его же собственной безотносительной правоты, “Морозильник” спрыгнул с потолка: сосулька, висевшая с момента появления Стража, вдруг шумно отвалилась.
“Чую опасность, будто враг сноровисто использует окружение, маскируясь под все, что попало”
Рот не знал точно, прячется ли Зеро в какой-нибудь афонически стекающейся капле, в сталактите, в пушистом снежке, вольно разгуливающем по пенитенциару. Но включенное шестое чувство, никогда не подводившее прежде, говорило, нет, кричало о подвохе и всячески склоняло прислушаться…
“Здесь морозно и знобко… А. значит, мистер холод совсем рядом, просто дурачится – Саймон старался не упускать из внимания то, что не издавало никакого звука, присматривался к тому, чего не было (иль было, но лишь в рамках его воображаловки), - Либо пытается одурачить, слившись с окружением”
Поиски неизвестности проходили, пока ловкач не захотел высунуться и поразить героя магией внезапности.
- Жар вызван спортивным интересом! – Зеро напал на “жертву” с тыла подобно волне, нахлынувшей на скалистый берег, - Не тот, который помогает загореть! Не тот, от которого мучаются, сидя в душной машине! – и воспользовался леденящим прикосновением, лишь замедлившим цель, но не обездвижившим, - Это ощущение избыточного тепла, не покидающее до полного ублажения и так уже пресыщенного духа!
Немедленно реагируя, наноэкипировка уничтожала любой микрослой, и от носителя не требовалось никаких “телодвижений”. Поток тепла, сметающий слоистый массив, вскоре пробежался по всему костюму и не оставил от попыток Зеро ровным счетом ничего.
“Все-таки ты был висячей наледью”
Утратив интерес к поединку, проходящему в строго ограниченном пространстве, холодный злодей вознесся ввысь – вперился к “черной скатерти”, заботливо покрывающей монументальный Старблэк. Пробил студеной струей бетонный потолок и, смастерив из снега и льда нечто наподобие серфборда, оставил ненавистное узилище.
“Не уйдешь” – не стоя на месте, Саймон безоглядно увязался за ним.
Пересёкши гелиосферу планеты, Свеча надеялся, что скороход остановится и рассмотрит вариант замирения. Но даже после нескольких устных предупреждений Зеро, вышедший из области околозвездного пространства, не прекратил набирать высоту.
“Будь мы еще внизу, мне бы не помешала помощь спидстеров, мастеров по догонялкам” – думал Страж, который таким нетрадиционным методом вытеснял скопившиеся комплексы, связанные с полетами в космос.
Преступник желал одного – убедиться в обретении приволья, обеспечить себе раскованность движений, чтобы “добыча” не ускакала в самый сытный миг. Уступив ослепляющему воздействию азарта, он едва не забыл о нанокостюме, не подлежащем никаким переменам (если не считать тех изменений, которым подвержено всё, включая мироздание).
- Попробуй меня поймать! – вдруг рассыпался бисер блестящих снежинок. Это могло значить только то, что Зеро пристрастился к новому “формату” – разделился на множество частиц, - Крио-измельчение – последнее, чему я научился! Что ж, опробуем эту способность на практике, посмотрим, насколько она эффективна! Нам всего-то нужно погасить какую-то свечку, что совсем не кажется трудным! УА-ХА-ХА-ХА-ХА!
Теперь ехидный голос “Санта-Клауса” был слышен отовсюду, словно ожил сам вакуус, эгоистично окружающий Саймона. Если б Страж не ведал о каверзах суперзлодея, то, вполне вероятно, растерял бы последние капли рассудка!
“Я должен его поймать! Нужно не убить, а поместить обратно, но как? Стоит поэкспериментировать с собственным нарядом. Правда, фантазия редко работает на полную мощь при таких пикантных обстоятельствах - Свеча не верил, что реально найти снежинку, в которой Зеро больше, чем в других (коих несколько сотен). Поэтому, дабы не тратить время понапрасну, ни свое, ни брезгливого Рузвика, наверняка прочесывающего соседние орбиты в поисках спокойствиях и утешения, конкретно напряг череп, - А если создать конусообразную сетку? Попадет ли насекомое в сачок?”
Изгнав из себя липучую уверенность, которая при текущем положении дел могла, скорее, довести до обструкции, нежели помочь, Саймон Рот в незримости возжегся как фонарь и пропел заветное магическое четверостишие:
- Во мгле ночной. При свете дня!
Те, в ком сидят прислуги зла!
Страшитесь, к вам летит Свеча,
Посланник и агент добра! - супергерой кинул в сопостата лучающуюся сеть, ту, что при касании ко всему органическому (не имеет значения, к чистому, девственному, неискаженному, или к мутированному), накладывает эффект паралича: вследствие непрерывной передачи электрических импульсов в тело, с чем способен справиться не каждый одаренный, происходит транзитная параплегия - мгновенная реакция организма на неожиданное проникновение отвергаемых им материй.
И все бы сработало, если бы не один печалящий нюансик - новосозданная “выручалочка” Зеленой Свечи была в форме сачка, имела все его преимущества и все недостатки. Сачок это сеть, сеть - дискретное обилие точек, мини-дыр, пропускающих самые чуточные объекты. Не доглядев за собственной фантазией, Саймон жестко поплатился: всего одна шестилучевая звездочка, махонькая-махонькая, возможно, фаворитка среди крохотных снежинок, не врезалась в сеть, а прошла в дырку, в такую же маленькую, невидимую простым глазом, как она сама.
- Что еще изобретет твой ослабевающий рассудок? – воодушевленный успешно использованным шансом, Зеро вырос из кристаллика, вернувшись к своему привычному росту, - Как громко застонет перед тем, как перестанет мучиться с конструктором?
Дефицит воображения, предрасполагающий к неосуществимости затеянного, в космосе всегда прогрессирует с большей интенсивностью. Мозг напряженно сосредоточивается на опасности, а сейчас еще и на противнике. Чтобы представить - нужно расслабиться. Чтобы представить непредставляемое – приобреть безопасность, а легкость, независимость и беспрепятственность мысли не потребуют ль тебя приглашения. Они прибегут к тебе сами…
“Импровизация на свободную тему… Моя фантазия сильнее страха - боясь окончательно распрощаться с рассудком в припадке бессильной детской ярости, Саймон постарался пропустить мимо ушей весь последний блеф Морозильника, нацеленный не иначе, как на раскоординирование, - Приказ Стража в сочетании с вперенным в сердце взглядом – поклясться защищать все, что только умеет дышать. Я не могу бояться, не могу переживать за себя, иначе не хватит переживаний и страха за чужие жизни”
- Ты не дотронешься до меня, пока я не придумаю способ вернуть тебя в Старблэк! – Свеча защитился от следующей атаки, сконструировав вокруг себя уютный домик, пробраться в который под силу только созданию, носящему такой же костюм, - А, попав туда снова, больше никогда не сможешь сбежать!
- Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – Зеро разразился ненормальным хохотом, - Я тебя одурачил! Я не собираюсь рисковать свободой, сражаясь со всякими дебильными героями! – и явно вознамерился смыться, отбросив грешное желание, отдаляющее от тропы отхода.
“О, нет” – Свеча истратил уйму энергии на постройку мини-убежища, и для обретения возможности по новой воспользоваться экипировкой требовалось время. А без “волшебства” зеддерианских кристаллов ему ни за что не догнать Морозильника.
- Ха-ха-ха-ха-ха-ха! – крио-мутант пытался смеяться как можно гомеричнее, поспешно улепетывая от Стража, опутанного горькой неудачей, - Надо бы приискать планетку пожарче, погорячее, комфортно расположиться в ней и устроить там ледниковую эру! Уа-ха-ха-ха-ха-ха!
Но клокочущая в нем умора потухла быстрее, чем можно представить: наскочив на подозрительную фигуру в космическом скафандре, в слишком маленьком космическом скафандре (скафандр на заказ – уже реальность), злодей посуровел и пригрозил заморозить.
- Ты кто? Представься!
Кем бы ни был этот отважный космонавт, он никак не прореагировал, и…
- Не хотите ль посушиться? – неторопливо приподняв руки, нажал кнопку миниатюрного пульта. Зеро исчез в сей же миг...
Убрав “домишко”, Свеча подлетел к тайному соратнику. Не прошло и минуты, как Саймон узнал в нем легендарного блатного утёнка!
- Рональд?
- Ааааай! – клювоносый ворчливо вскрикнул, - Сюрприз не сработал! Мой перемещатель уже не новинка! Все плохо…
Лучшими друзьями человека почему-то называют собак. А как же говорящие селезни?
Планета Земля. Нью-Йорк…
Спокойным четверговым вечерком к Монтегю Ростону, сидевшему на заднем сиденье лимузина, присоединилась чем-то озабоченная Салли Пикфорд. Видимо, представительнице комиссии по делам супергероев было мало официальной “честной” беседы, или же на её языке вертелось то, о чем не принято распространяться в эфире. Монтегю с лицом лисовато простецким, с лисичьими глазками, морща свой лобик, посмотрел на дотошливую женщину и попытался прельстить, как всегда…
- Признаться, неожиданеннько! Вот уж не думал, что у кого-то смелости хватит… - Ростон изначально был настроен на позитивный разговор. Огорчения ничего не предвещало. Но Пикфорд умела заряжать. Отрицательно.
- Гляньте. Уверена, вам будет интересно…
Салли не рассчитывала получить комплимент от человека, которого намеревалась вывести на чистую воду. Она держалась совершенно прямо, а ее вдохновенные глаза гордо и бесстрашно рассматривали папку с доказательствами, которая была передана последователю Траска. Монтегю тщательно пролистал компромат и… не выразил ни грамма эмоций. Конечно, его совсем не удовлетворяла ситуация. Его бесило, что какая-то второсортная активистка столь быстро раскусила подвох. Но несколько веков жизни, непростой жизни,
запоминающейся, научили лапшиста-обещателя, классического нарцисса и вруна, сохранять холодный рассудок и самоконтроль при любых раскладах, не терять голову, даже влюбившись, в себя.
- Вы же понимаете, что это может стоить вам головы! Причём в лучшем случае! – вернул папку Ростон, пытаясь выпрямиться, - Не боитесь, что я просто придушу вас здесь?
Хорошо подумав, Салли ответила:
- Нисколько не боюсь! – и скинула кому-то SMS с текстом, известным лишь ей одной и тому, кому оно предназначалось, - Душите! Только пожалуйста, имейте ввиду, что если я завтра не покажусь в своем кабинете, на вас наденут наручники и вы будете вынуждены бежать из Нью-Йорка…
Нервно сглотнув, Монтегю попытался сбавить напряжение, разбавить обстановку каким-никаким интересом:
- Если вы думаете, что я подонок из подонков и по мне плачет электрический стул, то вы заблуждаетесь. Меня даже преступником не назвать в полном смысле. Так… с натяжечкой! С большой!
- Мда? – Салли осуждающе мотнула взглядом и сменила положение рук, - А кем вас тогда можно назвать? Святым, что ли?
- Скорее, человеком, свято верующим в нетрадиционные подходы к борьбе. Человеком, убежденным в правильности того, что он делает. Я, конечно, могу ошибаться, мы все неидеальны. Ну, а кто прав-то, если не я?
Салли:
- И зачем же такому человеку провоцировать кровавые теракты?
Монтегю:
- Теракт это всего лишь одно событие. Всего лишь одно! Будьте благоразумны, не заостряйте внимание на мелочах, которые вам не нравятся.
Собравшись с духом, женщина постаралась взять себя в руки и довериться своему собеседнику. Как знать. Может, он не такой уж и плохой. По крайней мере, в его взгляде не читалось угрозы. Лишь доброе намерение. Это означало, что господин Ростон не такой уж и злодей.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ – ТАЙНОЕ СПЕЦПОДРАЗДЕЛЕНИЕ ОПБ
Советы людей с состоянием, этаких умных богачей, всегда воспринимались правительством Америки с большим уважением. По рекомендации мистера Гранда, который с недавних пор, вроде как, за добро, Нэнси поучаствовала в заседании Совета Безопасности ООН, в “инструменте влияния” США, как это делал Джон Вэйн. И по удачному стечению обстоятельств голос девушки оказался решающим в голосовании, стоит ли ОПБ формировать отдельную группу лиц для борьбы с враждебными внеземными и сверхъестественными угрозами. Лэтс гордился своей теперь уже твердой соработницей, и пока он находится в её тени, считаясь мертвым и буквально кайфуя от удобства, Нэнси будет выполнять его поручения. Само собой, очень избирательно...
- Зачем нас здесь собрали, не пойму… - ворчливо молвил Дэт-рок, сидя за одним длинным столом с Марией Блэксонт и Ханком, которого еще называют воином без страха и который обладает чудной регенерацией, - И что от нас хотят… тоже не понял! Может, у тебя есть идеи?
Полукиборг вежливо обратился к русской наемнице, и та не менее деликатно поделилась с ним личными мыслями:
- Хотят… заключить сделку! Вдруг у них есть какое-нибудь заманчивое предложение…
Ханк предпочитал отмалчиваться, пока напарники болтали. Чувство дискомфорта не покидало его, не нравилась ему эта затея, но отступать было некуда. Они приехали по назначенному адресу, где их встретил министр обороны в сопровождении твердолобых охранников. Министр посоветовал прибывшим терпеливо дождаться, и не привлекать к себе внимания. Вдобавок он выразил уверенность в том, что выборы главы ОПБ состоятся на день раньше и строго по одобрению президента.
Ханк находился не в ладах с общепризнанной моралью и Пол Макдауэл его тоже не очень-то терпел. Всему виной, конечно же, прошлые ошибки мутанта, приведшие к крайне печальным последствиям, а также вражда с Дэт-роком, продолжавшаяся весьма-весьма недолго и закончившаяся в Москве две тысячи двадцать четвертого.
Получив разрешение на двойное убийство, полукиборг вышел к поссорившимся. Первая пуля досталась тому, кто стоял в десяти метрах от проезжей части. Не в силах удержать равновесие, фатально раненый Вадим плюхнулся головой о поребрик тротуара, дернулся и замер. А вторая – мутанту, который уже несся, чтобы покарать Дэт-рока за отобранный шанс расплатиться.
Справившись с заданием, Пол еще раз потревожил начальника:
- Дело сделано, Команд. Оба комара перестали жужжать…
- Браво! – громко воскликнул Родригес, - Миссия выполнена. Мир снова спасен. Теперь можно отдыхать…
“Если получится”
Потратив на Ханка еще пару пуль, чтобы исключить возможность “воскрешения”, Дэт-рок покинул место двойного убийства до приезда полиции, до того, как разожглась паника, которая стремительно подпортила воздух.
- Надеюсь, ни у кого из присутствующих нет ко мне претензий? А то я бы с радостью выслушал. Благо, времени полно… - Ханк посмотрел на Макдауэла, так, словно… видел его в первый раз, - Ну, что, есть?
Способный на чувства, на эмоции, способный на ненависть, киборг сказал ровно, не проявляя злости и ведя себя согласно ситуации:
- Ты не убивал Командира. Мы ошибались. Но это не отменяет прочих преступлений. Ты нас предал. Мы тебя искали. Тебя и…
- Альбину… - продолжил за робота Ханк, неловко ерзая локтями по столу, - Я горько об этом сожалею. И я уже за это заплатил. Можешь не сомневаться. Мне хорошенько досталось за предательство…
Пока мужчины общались, разбираясь между собой, Мария вспомнила, как отлично супергерои работали вместе! Супергерои пережили кучу невзгод, выполнили множество опаснейших миссий, мы разделяли переживания беззащитных людей за исход масштабных стычек и шли по заданной тропе…
Сладкоречивый Ханк сделал едва заметный промежуток между предложениями, чтобы запастись выдержкой на долгие минуты. Впереди его, как никак, ждала еще масса подобных унижений, любое из которых - серьезный удар по мужскому самолюбию. Удар, который он обязан будет вытерпеть, так или иначе.
- Парни, давайте чуть разрядим обстановку. А то накал такой… дышать прямо становится невозможно… - чтобы мало-мальски скрасить унылую обстановку, ставшую естественным фоном их посиделок, Мария положила голову на стол и заставила былых недругов понаслаждаться её харизматичностью, её обаянием, её шармом. Став наполовину роботом, Пол не разучился хотеть женщин и даже мог вступать с ними в контакт. В нем была частичка Технэка. Та, что не меняет личность, а только совершенствует тело.
- Кто тебя создал, дружище? – вдруг спросил Ханк, перейдя на твердо товарищеский тон, чего оказалось достаточно, чтобы Пол прекратил видеть в нем соперника и потенциальную угрозу, - Из какого ты текста?
Спустя мгновение киборг смело ответил ему:
- Корпорация Траска. Я был одним из первых, кого оживили. Из первых УДАЧНЫХ! Ну, а дальше пошло дело сравнительно проще, начался некий конвейер. Хотя сюрпризов при классификации всех и каждого – хватило. Ученые воспроизвели технологию Зеддера, создав аналог Зур Элла. То есть, меня…
Мария не особо заинтересованно слушала историю Пола, потому что знала её наизусть. Американец просоюзничал с русской больше двух лет, и тоже о ней всё узнал. О девочке, которую лишили родителей и превратили в супер-пупер-бойца, о мести, о боли… обо всем том, что было ему известно и родно, потому что Пол настрадался не меньше Марии, хотя и прожил куда меньше неё.
- А ты… - Ханк планировал сказать что-то ещё, добавить к предыдущему, как вдруг в помещение зашло человек десять, и кое-кто попросил сидевших подняться, чтобы узнать, кто организатор и какие он цели преследовал, собирая их.
Все вошедшие были одеты до безвкусия строго, по одинаковым лекалам. Выделялся только толстый перец Льюис Раймок, в прошлом агент ЦРУ, а ныне кандидат на должность директора ОПБ. Льюис Раймок был хорошо знаком с Марией, потому что та, бывало,
выполняла секретные поручения ЦРУ.
Две тысячи двадцать первый год. Париж.
Мария Блэксонт прилетела авиарейсом из Нью-Йорка, на кастинг для поступления в престижную фирму. На самом деле ее задание состояло в получении максимума информации о владельце фирмы. Не исключился и вариант его ликвидации.
Первым, кто ее принял, был консультант по кадрам.
- Здравствуйте. Откуда вы к нам пожаловали, мисс?
- Многие годы я прожила в Штатах, но США - не моя родная страна.
- А где родная, если не секрет?
- Собственно, в нее я и вернулась! Франция, Париж. Я - путешественница, люблю смену обстановки, но Париж... - призналась Мария.
- Отлично, такие люди нам нужны. Хочу подметить, что ваш английский совершенен, в нем нет никакого прононса - было заметно, что Мария симпатична клерку.
- А теперь то же самое на языке наших предков. Je vous en prie (пожалуйста).
- Actually, I also returned to it! France, Paris. I am a traveler, I love situation change.
- Ваш французский не менее хорош, чем язык надменных бриттов - пролистав представленное Марией портфолио, клерк рассыпался в комплиментах.
- Не буду лукавить, с вашими способностями вы вполне могли бы найти себе работу и получше. Признаюсь вам, милая, оплата труда в нашей фирме не пахнет миллионами. Раньше почти все сотрудники получали дополнительные финансовые бонусы, но эти экономические спады... - в завершении беседы консультант снова осыпал Марию комплиментами и даже сравнил ее с Мэрилин Монро.
Приведя себя в гостинице в порядок, Мария Блэксонт направилась на прием к своему новому боссу Рене Дассену - стройному плечистому мужчине, явно бравирующему своей внешностью.
- Здравствуйте, Мария. Несказанно рад вашему появлению в нашей компании. Уже много наслышан о вас от своих коллег. Позволите сделать комплимент? Вашу красоту дополняет прекрасный вкус, что видно на примере камней в ожерелье, так подчеркивающий цвет глаз - было видно, что этот самовлюбленный европеоид не прочь был заключить очередную интрижку.
- И, тем не менее, подчеркну, что данный ювелирный шедевр лишь оттеняет вашу природную естественность. По этому случаю у меня найдется прекрасный раритет из погребов самого Ротшильда. Вы не против? - и терпкое ароматное вино накрыло донышки бокалов.
- Совсем не против - ответила Мария, прекрасно понимая, что ее женский шарм, искусно отредактированный умелыми стилистами, действует на босса безотказно. И вот уже касания пальцев оголенной спины, поцелуи рук и... Рене Дассен был на крючке.
- Отныне я буду вас курировать - и Дассен страстно поцеловал ее в губы. Марии приходилось терпеть приставания женолюбивого босса, но ее утешало, что вскоре он за все ответит, и за свои домогательства тоже.
Видимо, желая выглядеть в глазах Марии еще более значительно, Дассен стал хвастаться своим положением, связями и деньгами. Не забыл он и о своем особняке...
- Нужно иметь деньги, а для денег нужен бизнес, креативный, прибыльный... Но главное - комфортный быт. Из всех стилей я предпочитаю изысканность! - Дассен уже целовал ее плечи. Еще немного и его натиск перешел бы грани дозволенного. Это не входило в планы агента, и она постаралась отвлечь его расспросами, причем, сделала это столь натурально, что Рене попался на ее уловку, тем более что хвастовство было второй составляющей его сути.
- Признаюсь, я тонкий ценитель женской красоты. Еще в Элладе гетеры, как правило, блистали красотой, но во всем другом - уме, способностях, талантах, темпераменте - им не было равных! Женская красота - то, что может подкупить мужчину, но не сделает его рабом. Разумеется, не обладая физическими прелестями, девушка мало чего добьется, но практика, и в частности моя, доказывает, что необходим симбиоз ума и красоты. Таких девушек немного, но им, как правило, везет! Сегодня у нас…. Bonjour - за этими философствованиями Дассен перешел с английского на французский.
Через три часа.
- Представляешь, даже отъявленные преступники не чужды философствованию, при этом он закладывал такие комплименты, что даже стены краснели - посмеивалась Мария, рассказывая Чарльзу Вэлсону о ее знакомстве с Дассеном.
- А не увлеклась ли ты им случайно? - Вэлсон как всегда ревновал ее, - Ведь он - твоя цель, и, возможно, тебе придется его ликвидировать. Не забывай про его службу безопасности. Эти парни не будут сыпать комплиментами, если узнают, с какой целью ты встречаешься с их шефом.
- Не беспокойся, Чарли, я и не из таких переделок выбиралась. Со мной все будет в порядке - Мария нежно потрепала друга по затылку.
- Я совсем забыл, что ты у нас особенная - пытался обороняться Вэлсон
- Ты мне не доверяешь? - Мария с улыбкой разглядывала озабоченную физиономию напарника.
- Просто напоминаю тебе, какая сука этот Дассен. Твоя главная задача - скачать их базу данных. Сделай это и потихоньку сваливай.
- А как же с устранением?
- Время покажет... - и они разошлись.
Помешенный на роскоши Дассен часто говорил о красоте. Вот и сейчас он затронул свою излюбленную тему.
- Красота, как многогранное явление, присутствует даже в пороках. Разве не восхитительны галлюцинации от наркотиков, и разве это не заставляет наркоманов идти на самоубийство? Изящество есть и в мазохистском сексе, и в насилии... Даже, не побоюсь сказать, в проституции. Впрочем, о красоте можно говорить вечно! - Дассен затянулся кальяном.
- Пришло время поговорить о моем бизнесе, ведь он тоже неким образом связан с красотой. Умные девочки не будут продавать свои тела за деньги, стало быть, плутаны умом обделены. В этом вся и фишка. Но шлюхи тоже должны есть. В общем, мы даем им шанс заработать - Дассена продолжало нести.
- Хорошие дивиденды можно получить и с войнушки. Война это проза, понимаешь? Я живу и шикую, не зная заботы, а где-то, вдали от меня, от этого города идут жестокие бойни, кровавые, беспощадные. Я - не их участник, я - их создатель! Люди убивают друг друга за нефть, за газ, за металлы... Но все это принадлежит не им! Ими играют, как куклами, платят гроши и пачками отправляют в цинковых гробах на постоянное место жительства! - новая затяжка кальяном.
- Вот сейчас в Афганистане опять стреляют, моджахеды валят янки, янки - моджахедов. И никакая ООН ничего поделать не может! Потому что героин был, есть и будет, и взращенный там он нужен здесь! И над всем этим я, над всем этим гигантским складом динамита! Я, как факел, поджигаю веревки! И падают красные бочки... Я смеюсь над звериной сущностью людей, но зверьми они были с рождения... - Дассена уже было не остановить впрочем, витийствуя, он постоянно терся о тело собеседницы, что заставляло Марию втайне морщиться.
- Не пора ли нас обсудить, месье Дассен, мои непосредственные функции? - Мария убрала руку босса со своей талии, что, впрочем, не возымело большого значения, ибо потная длань переместилась ниже.
Мария повторила свою попытку, и в эту минуту услышала от Рене то, чего не ожидала:
- Ох, какие мы неприступные! Но и я не промах... - он поставил бокал на стол, - Сегодня утром мои ребята вычислили тебя, забравшись в твой сотовый. Не ожидала, что так быстро расколют? - Дассен вытащил пистолет и поиграл им перед лицом Марии.
- Если ты мне все расскажешь, крошка, я не буду тебя убивать. Даю честное слово. Сдай мне заказчиков и уйдешь живой. Я просто трахну тебя и все забуду - и тут Рене закричал, - Ну, же, стерва! Я жду! Говори!
Как ни странно, но шокирующее признание Дассена и его истеричный ор никоим образом не подействовали на Марию. Более того, полностью сохранив хладнокровие (чего стоит долгие занятия с инструкторами-психологами в разведшколе?), агент с таким удивлением вскинул глаза, что хорошенькие бровки встали домиком. Такое спокойствие, поддержанное не наигранной мимикой, настолько поразило Дассена, что он на мгновение отвел пистолет в сторону.
Этого оказалось достаточно, чтобы Мария эффектным движением выбила пушку из рук мафиози.
- Ты ничего не понял, ублюдок - и вот уже маленький, но грозный "вальтер", который Мария незаметно вытащила из колготок, давил на висок бандита. И такой феноменальной выучки Дассен не ожидал!
Вся его бравада моментально испарилась, и единственное, что он смог прохрипеть:
- Ты когда-нибудь убивала в своей жизни?
Мария ответила ему и не солгала:
- Да.
И выстрелила...
Выстрел прозвучал глухо, поскольку изготовленный по спецпроекту вальтер был оснащен внутренним глушителем.
- Tu n'as rien compris. La mort - la le;on pour toi. Adieu, aim;. Que ta guerre meure avec toi (ты ничего не понял. Смерть - урок для тебя. До свидания, любимый. Пусть твоя война умрет с тобой).
Льюис не являлся директором ОПБ. Пока что. Формально. Но это крохотное недоразумение, впрочем, не мешало ему ощущать себя стоящим у руля организации. Вдобавок, коллеги Раймока, отдавшие голос за него, абсолютно не были против. Наоборот. Они все были за.
- Мы собрали команду профессионалов, группу из трех удивительных человек! Изначально вас должно было быть четверо, но, к сожалению, Зеленая Свеча не смог присоединиться, так как занят ловлей космических пиратов и ему не до Земли….
- Ничего страшного – сказала Мария, - Сами управимся….
- Разумеется! – подтвердил неунывающий Раймок, - Мы всегда справлялись сами!
Наряду с ознакомлением с деталями миссии прошло ознакомление с боевой характеристикой и личностью противника. Феррант Рили встал во весь рост, правда, в виде голограммы. Но и этого хватило, чтобы у Пола Макдауэла невольно сжался кулак.
Раймок попросил обратить внимание на… цвет глаз террориста. Одно око было красным, а другое естественным, человеческим.
- Видите, да? У него в голове встроенный распознаватель лиц, обеспечивающий доступ к секретным архивам. Как только обновленный Феррант смотрит на кого-то, у него автоматически появляется картиночка с цифрами! Десятки, а то и сотни списков, благодаря которым Феррант становится неуязвим в моральном смысле, ибо знание – лучшее оружие! Это еще раз подтвердили прошедшие в Москве межгосударственные переговоры, закончившиеся сами знаете чем…
- Сотней убитых, десятками разрушенных зданий… - Ханк, который несколько часов подряд выглядел явным ноунеймом, неожиданно оказался в теме проблем мира, чем приятно удивил мистера Раймока, Марию, да и всех остальных, - Можете дальше не рассказывать. Я читал сводки и вот что скажу, от комментариев лучше воздержаться! Даже я бы со своей привычкой махать саблей не принес бы особенной пользы кому бы то ни было, потому что мой клинок рассчитан на людей, а не на роботов…
Более осведомленный, экс-ЦРУшник тактично поправил мутанта.
- Тип, которого нужно устранить, наполовину человек, как и мистер Макдауэл. У них похожая история перепроисхождения, но разные взгляды. Они оба побывали на фабрике Траска и оба не изменились. Они остались теми, кем были до того, как умереть….
Раймок еще раз заикнулся про Москву, затем последовательно упомянул о Лос-Анджелесе и рассказал вкратце о том, что происходит в мире в данный момент. Картина вырисовывалась мрачная. Единственное, что Ханк не до конца понимал, – это то, почему представители ООН и ОПБ обратились именно к ним, к кучке “фриков” с суперспособностями и с тёмным прошлым.
- Вы лучше простых смертных, потому что вы прошли через большее и независимо от выбранной роли вы будете полезны на поле боя. Вы не супергерои. Вы – бойцы.
Если большинство слов, произнесенных обязательным Раймоком, можно было без зазрения отнести к принужденной “воде” и не воспринять особенно серьезно, то с последним его предложением не смог бы поспорить никто.
Когда совещание закончилось и с приглашенными обговорили все нюансы, Мария направилась в небольшое помещение, выделенное ей в качестве комнаты отдыха, чтобы перед очередной поездкой поднакопить силенок и выспаться. Ханк последовал за ней, идя осторожно, не выдавая себя, пока они оба не очутились в той комнатушке. Его терзало любопытство, каким будет взгляд женщины, побывавшей на многих войнах прошлого столетия.
- Ты случайно обмолвилась, что прожила больше века. Я не понял… это была шутка или ты говорила всерьез? – не то что бы мутанта волновала тема долголетия. Однажды он имел печальный опыт, о чём старался никому не рассказывать, потому что это было и оставалось его личной драмой по сей день, по сию минуту и по сей миг.
- Я разве похожа на ту, кто умеет шутить? – спросила Мария, снимая с себя куртку, футболку и лифчик, переодеваясь во все новое.
- Нет – признался Ханки, - Из меня тоже оптимист никудышный.
Если бы воин без страха сказал бы что-нибудь типа “я врожденный убийца, меня создали как живое оружие”, он бы обязательно услышал в ответ “а меня убийцей не рождали, меня убийцей сделали, меня заставляли убивать против моей воли. Шли годы, и под сильным социальным давлением я пристрастилась к запаху крови, приняла и полюбила убийства”. А затем они оба, и Ханк, и Мария, проанализировав глубоко про себя, пришли бы к однозначному выводу: кому-то суждено быть по локоть в крови и от судьбы невозможно ни убежать, ни тем более спрятаться.
Дети, которых силой забирали из семей, которым прививали жестокость, которых накачивали наркотиками и учили только обращению с оружием, неспособны вернуться к простой жизни. Что уж говорить о тех, кто не был ребенком вообще. Как, к примеру, эмбрион, повзрослевший за несколько часов, каким себя помнил воин без страха незадолго до того, как…
- Сбежать. Мне пришлось сбежать, а тебе? Тебе хотелось сбежать? Сменить дом…
Ханк намеревался спросить Марию, победила ли она свои темные стороны. Только вот она даже не пыталась бороться, а сдалась этим сторонам, отдалась целиком, о чём нисколько не жалеет. Черт подери эту девочку…
- Нет, я не бегала. Я осталась там, куда меня привели.
В комнате повисло молчание. Из-за незнания состоявшихся напарников, чем друг с другом поделиться, чтобы в бою не казаться себе одиночкой! И если Блэксонт подходила позиция кошек, которые, обычно, сами по себе, то Ханк остро в этом нуждался. Командный дух внедряется в коллектив по множеству принципов, но иногда его невыносимо трудно обрести.
True friendship — slowly growing plant which has to be tested in a trouble and misfortune before deserving such name.
(Истинная дружба — медленно растущее растение, которое должно быть испытано в беде и несчастье, прежде чем заслужить такое название)
Проведя свою напарницу в компьютерный терминал, Вэлсон поинтересовался причиной ее относительной неудачи.
- Мария, подобное с тобой случается впервые. Что произошло в особняке? Что мы не учли?
- Шавки Дассена прокачали мой мобильный.
- Но ты же постоянно меняла sim-карты. Дьявол! А, может, параллельный носитель...
- Искала, но не нашла - отрезала Мария.
- Не надо было нам контактировать. Может быть, они при проверке случайно наткнулись на камеру наблюдения? Эх, я дурак. Теперь всю псу под хвост! - Чарли искренне переживал за Марию.
- Кое-что он мне все же рассказал.
- Это хорошо, но к докладу не приложишь. Хотя чем именно делился с тобой Дассен?
- Он много говорил об Афганистане, говорил про наркотики, и при этом много хвастался.
- Ну, об этом мы и так знали. Не думаю, что это заинтересует босса. Хотя проверку грузов, поступающих талибам из Франции, а, возможно, от Рене... - и Чарли прикусил язык.
- Талибам? - удивленно спросила Блэксонт, - Почему именно им?
- Прости, Мария, это секретная информация. Даже тебе не нужно знать всего.
ГЛАВА ПЯТАЯ – ВТОРАЯ СХВАТКА.
Сан-Франциско - крупный город на западном побережье США в штате Калифорния. По численности населения он занимает почетное четвертое место в штате и двенадцатое в США. На две тысячи тридцать первый год Сан-Франциско насчитывает свыше девятисот тысяч жителей. При этом город занимает второе место в США по плотности населения среди мегаполисов с населением свыше двухсот тысяч человек.
- Смогу ли я поквитаться с ним на этот раз? Получится ли у меня? Или я опять всех подведу, позволив ему уйти? – сколько длился полет на боевом истребителе, Пол Макдауэл всё не мог перестать грузиться и грузить товарищей своими опасениями. Киборг был буквально озабочен вендеттой. Феррант Рили всюду мерещился Дэт-року.
- Будем действовать, смотря по обстоятельствам! – строго отрезала русская. Одинокая героиня, пронзительная, печальная, ищущая, заполненная серыми красками, Мария, хоть и волновалась не меньше напарника, зато выглядела гораздо спокойней его, - Только не паникуй. Лично мы точно не погибнем…
Дэт-рок смешно поджал губы и дернул носом, изображая ложное согласие:
- Ну, да. Конечно! Меня же только и заботит та жизнь, которой у меня нет, которую у меня отобрали!
Не выдержав, Ханк, всё это время сидевший смиренно и молча, решил вмешаться таки и обратился к тревожному киборгу:
- Приятель, я всё понимаю. Я верю, что ты пережил нечто ужасное. Но… глянь на себя в зеркало! Ты ведь живой! Живой по-настоящему! Так к чему эти пустые разговоры? Зачем переливать из пустого в порожнее? Ты этим ничего не добьешься! Только хуже сделаешь...
Несмотря на очевидную мудрость, которой воин старался наделять свою точку зрения, настроение Пола осталось по-прежнему мрачным. Как и подобает мертвецу, чья истерзанная душа застряла между раем и адом, истерзанная - потому что не может никуда попасть, самый удивительный продукт корпорации Траска выразил протест.
- Не преувеличивай. Хуже быть не может. Вселенная дошла до точки кипения, вернув меня, поэтому я ненавижу вселенную…
Троица антигероев не почувствовала приземления из-за своей высокой вовлеченности. Дернувшись, истребитель начал вертикальное снижение и дальше обошлось без толчков. Посадка прошла тихо, местное зверье вроде лающих поблизости собак не всполошилось. Самолёт, предназначенный в первую очередь для уничтожения воздушных целей, у многих ассоциировался с неминуемой смертью, стоило мелькнуть ему в воздухе. И, по идее, у местных должен был случиться приступ паники. Но паники так и не случилось…
Пилотом было сформулировано чётко и несколько ультимативно, что, оказавшись в центре перестрелки, запрещается сбегать, что нельзя покидать зону, пока миссия не будет выполнена.
- Выявление и ликвидация враждебных элементов.
- Спасение и защита гражданских лиц.
- Массовая эвакуация гражданского населения.
- Поиск и устранение АнтиПатриота (преступный псевдоним Ферранта Рили)
Взглядам высадившихся предстала местность, которая заметно отличалась от картины, которую они себе представляли все те несколько часов: абсолютная пустынность, тишина, безмолвие. Огромная пустота, откуда ушла жизнь…
Марии понадобилось подлить масла в огонь для большего накала. Её в какой-то мере возбуждало ощущение риска.
- Вы посмотрите. Даже собачки заткнулись…
- Не нравится мне всё это… - добавит Макдауэл, одновременно перезаряжая винтовку и не спуская глаз с дальней крыши, по которой только что пробежала чья-то фигура.
- А мне-то как не нравится, знал бы… - Ханк потянулся рукой к ножнам, висевшим за спиной. Уже по традиции гладко и плавно вытащил меч, блестевший с прежней яркостью.
Троица деревянным шагом двинулась вперед навстречу опасностям…
Спустя полчаса.
Кто бы мог подумать, Сан-Франциско настигла участь Москвы! Улицы оккупировали полчища Технэка! Испуганные люди бежали без оглядки, неведомо куда, спотыкаясь. Их спины оказались отличной мишенью. Долю секунды робот, облаченный в кожу, целился в трусов. Он точно знал, что если выстрелит, то обязательно убьет.
В четырех метрах от стрелка горела машина. Из бокового окна с выбитым стеклом торчала чья-то обгорелая рука, более напоминающая птичью лапу, чем человечью конечность.
Пол Макдауэл спас убегающих, прыгнув на бездушного убийцу и вогнав его голову глубоко в асфальт. У шестерки Антипатриота не осталось ни шанса, и глазенки, сияющие ярко-красным, померкли…
“Погеройствуй мне тут ещё. Солдафон хренов…” – несмотря на непреувеличенное сходство с противником, Дэт-рок всё же принадлежал к числу людей. Дэт-рок сострадал, проявлял эмпатию, предавался размышлениям о метафизике, старался обосновывать многие религиозные и моральные убеждения. Чего только стоит его мнение о самом себе “я – клок металла, и меня посещает исполинская гора металлических мыслей. Но теперь мне не важна индустриализация, коль есть способность сосуществовать в гармонии с категорией организмов, обладающих примитивной совокупностью психических функций. Хотя у животных есть своя логика, не такая, как у людей, не такая, как у меня, их помыслы чисты, альтруистичны, а поступки орошены благом, допускаемое ими зло имеет особливо эмоциональную форму, не содержит ни ингредиентов стяжательства, ни алчных подоплек. Братья меньшие не мучаются чувством досады, вызванным успехом других, в них нету зависти”.
- Определенный процент граждан - в домах! Мы не уйдём, пока не убедимся, что спасли всех, кого можно было! – находясь от Марии на приличном расстоянии, Ханк пытался до неё докричаться. Озабоченный проблемой роботизации, воин без страха проворно уворачивался от летевшего навстречу вихря пуль. Киборги не могли справиться с тем, кого не берет никакое оружие, и погибали один за другим, как какие-то кролики.
Металлических монстров не спасала ни собственная конструкция, ни их арсенал. Выданный на брифинге бластер до чего приглянулся мутанту, что тот, на минутку, забыл о мече, хотя все предыдущие схватки/поединки/миссии не разлучался с ним ни на миг.
- Мы были созданы, чтобы служить Антипатриоту! – предсмертный выкрик “рождия Технэка” немало насмешил ликвидатора, - Чтобы служить Анти…
- Заткнись! – Ханк без колебаний проделал сквозную дыру в лобешнике киборга и аж чмокнул свой вновь пригодившийся бластер.
Попробовав задействовать всю ловкость, все силы, вспоминая всевозможные неженские навыки, Мария Блэксонт параллельно вспоминала десятилетие, проведенное под присмотром убийц её добрых родителей. То, что из неё пытались слепить, рвалось из неё: наемница прогоняла мысли, прогоняла время и отключала качества, делавшие её обычным человеком. Мария становилась машиной истребления! Видно, ненависть придавала ей новую энергию, иначе не объяснить, как у создания, столь милого на вид, получилось творить столь невообразимое: десятиметровый прыжок с места, с крыши подбитого грузовика, сблизил русскую с оставшимися внизу недоумевающими киборгами.
Приземлившись, Мария пальнула три раза, поразив две-три цели, а затем осмотрелась вокруг себя среднезаинтересованным, блуждающим взором.
Лазеры, роботы, покореженный металл, битое стекло, людские жертвы и кровь – шокирующие будни американцев стали еще более шокирующими, дойдя до какого-то абсурда, до откровенного, киношного сюра.
И как всегда назло ожиданиям протагонистов, антагонист не удосужился прийти на поле боя. Феррантом/Антипатриотом так и не запахло, сколько друзья не принюхивались. Но, не глядя на это огорчение, относить миссию к числу бесполезных они не спешили. Жителям западного района Ричмонд Дистрикт ещё только предстояло пережить все тяготы массовой эвакуации.
Час спустя в Нью-Йорке. В штаб-квартире корпорации Trask Industries Монтегю Ростон, обосновавшийся на новом месте быстрее, чем предполагалось, принял у себя Салли Пикфорд, которую встретил с фотогеничной улыбкой и льстивым комплиментом. Представительница важной комиссии не стала подозревать его в чтении ее мыслей, не стала критиковать и не стала говорить «спасибо». Гендиректор предложил кофе, получив вежливый отказ, и попросил гостью присесть, но та отклонила и это предложение. Разговор зашел о наболевшем…
- Мне прекрасно известно о вашей дружбе с министром, о ваших связях с Организаций Объединенных Наций… поэтому вы, собственно, и живы до сих пор! Я счел большой ошибкой идею вас убивать! Хотя вы и слишком много позволили себе… - Ростон затянул галстук потуже, заправил выбившийся воротничок, сделал лицо чуть более напыщенным и поджал скулы, - Но я, как видите, не зверь! И, как ответственный за происходящее в стране, да и во всём мире, чего уж там, я вправе быть осведомленным, как о выполняемых военных действиях, так и о политических интригах, затрагивающих тему моей личности и моих бесспорно благородных намерений. Я ведь могу вам доверять?
Салли быстро определилась с ответом, убедив Монтегю не волноваться по данному поводу:
- Можете…
- Отлично! – восхищенно посмотрел на собеседницу Ростон, и начал с огоньком в глазах посвящать ее в свои планы, - Итак, что вы должны иметь ввиду, так это то, что Феррант – необходимое зло на несколько шахматных партий. Я нанял этого отмороженного, чтобы он работал на благо государства, не подозревая об этом! В принципе киборгу плевать, где и когда сеять семена разрушения. Феррант при жизни-то был психопатом! А после смерти окончательно съехал с катушек. Им так легко манипулировать, что хочется смеяться…
Черные догадки Пикфорд подтвердились, вследствие чего возник новый ряд вопросов к великому зачинщику. Спеша, сбиваясь, то и дело забегая вперед, женщина то ли восхищалась им, то ли по-прежнему сильно недолюбливала. Не поймёшь…
Теледебаты с потенциальными президентами иных держав, завершившиеся час назад, повысили рейтинги компании, что было исключительной заслугой Монтегю, всегда умевшего задабривать людей.
- Я не нахожу ничего смешного в ваших играх! Гибнут десятки невинных! Целые районы обходятся без света, взрываются дома… вы творите хаос… настоящий хаос! Похуже войны, потому что на войне у всех равные шансы, а вы лишаете людей даже шанса…
Ростон предвидел, что собеседница рано или поздно выразит тупое недовольство, и заранее придумал, какими аргументами будет обеляться.
- Нужны точные данные и объективные факты, подтверждающие это, иначе ваши слова – пшик. Сами понимаете! – первоначально он уходил от ответа, а затем раскрепостился, что было неожиданностью для него самого, - Вы помните, сколько посетили презентаций, посвященных одному и тому же? А сколько посмотрели передачек, ведущие которых прогнозировали скорую социализацию сверхлюдей, пропаганду и оправдание действий супергероев? Вам не показалось странным, что ничего из обещанного не было выполнено? Разве это вас никак не ущемило? Или вы просто привыкли жить вот в таком… в гнилом мире, что вам легче прицепиться к каким-то… двум терактам, раздуто обвиняя меня в хаосе, чем посмотреть на ситуацию пошире? Ваши полумеры лишь усугубляют несправедливость по отношению к субкультурам со своим ограниченным кругом, к мутантам и изгоям… ко всем-всем-всем! Действовать нужно смелее, порой выбегая за рамки!
Буквально прижатая недозаконченными доводами Монтегю, Салли замолчала и стала размышлять. Её посетили жгучие сомнения, которые на протяжении нескольких минут боролись между собой за единое первенство, но так и не пришли ни к какому консенсусу, будто были обречены царапать череп вечно. Изнутри…
- Вы ведь расскажите, чего добиваетесь, не так ли?
- Рассказать? Да запросто! Я мог бы! – улыбнулся Ростон, - Но где гарантия, что нас не прослушивают?
Оказавшаяся еще той ветреной особой, Пикфорд призналась:
- Её нет – а затем привела свои аргументы, почему ей желательно знать максимум о планах гендиректора, - Однако взаимовыгодное сотрудничество, если таковое состоится, принесет плоды обеим сторонам. Так что… выбирайте!
Монтегю попросил дать ему несколько минут, на что Салли ответила кивком и слегка отстранилась. Напряженность в просторном офисе уступила место сосредоточенности и тяжкому раздумью…
А между тем в Сан-Франциско, в районе Ричмонд Дистрикт герои готовились к завершению миссии. Эвакуация проходила с переменным успехом. Кое-кого спасти не удалось, что негативно сказалось на боевом расположении духа всей троицы.
Порядком измотанный долгой пальбой по однообразным железкам, Ханк присел рядом с ещё совсем свежим трупом молоденькой девушки, которая не дождалась помощи и истекла кровью. Это породило сильные ветры в голове мутанта, нагнало драмы и совершенно выбило из сил. Погибшая будто смотрела на Ханка, видела его слепыми глазами.
“Мэлори…”
“Не уходи от меня. Не покидай меня…”
“Мэлори…”
Где-то неподалеку людей спасали Мария и Дэт-рок. В отдалении слышался рев моторов десятка истребителей! Размеренный топот металлических ног потихоньку умолкал, пока и вовсе не утих. Ханку, вновь потерявшему веру, было не до кого и не до чего. Ум его помрачился; весь мир перестал существовать для него; в душе воцарился полный непорядок, а в ушах стоял шум ветра да биения собственного сердца.
- Эй, парень, ты как? Мы уже собираемся назад! – подбежал к Ханку какой-то смешной ОПБ-шник и начал активно поторапливать, - Давай! Ты ведь не поранился? Можешь идти?
Воину без страха понадобилась минута, чтобы научиться говорить вновь:
- Могу.
- Так идём же!
- Иду…
И снова офис главы небезызвестной корпорации!
Монтегю сделал три глубоких вдоха, раз сглотнул слюну и раз покачнулся. Прежде чем рискнуть всем, что он имел, всеми мечтами и, как принято говорить, всеми перспективами, требовалась этакая подготовка. Большинство людей не задумываются, как им стать более ответственными, поскольку чувствуют себя комфортно в их настоящем положении. Но Монтегю не из таких, и Салли Пикфорд заметила это еще в процессе дебатов.
- Мои амбиции распространяются дальше Земли! Так далеко, что вам необязательно знать всё обо мне! Поэтому я скажу вам только то, что относится к Земле. В частности к издавна враждующим державам… - Ростон включил голографическую карту мира на своём высокотехнологичном столе. На ней появились красные линии и красные участки, за передвижениями которых интересно следить, - В народе существует устойчивый миф, согласно которому все демократические страны не только дружат друг с другом, но и по мере сил помогают недостаточно демократическим странам. К сожалению, это всего лишь миф. Большую политику никто не отменял. Если демократическим странам становится выгодно не помогать, а вредить, они вредят. А если им становится выгоден переход к прямой военной агрессии, они переходят к прямой военной агрессии. Мы могли наблюдать уже десятки примеров. Интересы этой страны и России по многим вопросам прямо противоположны. Поэтому после распада СССР Штаты даже и не думали прекращать Холодную войну против России, и их политики неизменно говорят прямым текстом, что Америка должна пресекать все попытки русских увеличить своё влияние на мировой арене. А новый президент России, полный вражды, недружелюбный, неприязненный; не свойственный даже лживой демократии, загубил все старые попытки. И вы еще смеете переживать по поводу каких-то там терактов, которые я сам же, эмм, остановил?
Салли удивилась, истинно впечатленная планом.
- Сами остановили? Это как? – с людьми, подобными Ростону, она прежде не сталкивалась, и всё, что изрекал хитрец, было для неё в новинку.
- Я поспособствовал формированию спецподразделения из числа сверхлюдей через третьих лиц, чтобы Феррант разжигал пламя войны, а сверхлюди вовремя тушили его. Жертвы были неминуемы, но это - малые жертвы на фоне разлагающегося мира, и я знал, на что шел.
- Мир разлагается. С этим не получится спорить! Родись я столетия три назад, возможно, я бы думал иначе и действовал бы иначе… - Ростон подошел к даме поближе, ближе на два шага, - Вот возьмем ваш комитет. Его задача в предоставлении каждому равных возможностей, в социализации! Но с момента начала своего существования вы ничего толком не добились, потому что опять же… сплошные полумеры и никакой смелости, никакой отваги!
Выслушав до конца и чуть не упав в обморок из-за объема и количества оригинальных идей, Пикфорд затруднилась с оценками суждений гендиректора. Чего ей однозначно не хотелось, так это ссориться с ним.
От Монтегю веяло опасностью…
- Мир все равно не представить без войн! Тут со мной согласятся миллионы! А то, чем вы занимаетесь, не более чем наивные попытки изменить человеческую суть… - Салли всё ещё ему сопротивлялась, но уже с гораздо меньшим рвением.
Ростону всего-то осталось включить лояльный сарказм и миссия по умасливанию не самого последнего деятеля, точнее, деятельниЦЫ, почитай, завершена.
- Ну, да, вы правы! Куда мне… Миллионы мух, конечно же, не могут ошибаться! В наше гнилое время запрещено быть индивидуальностью! Возьми для себя за правило не выделяться из окружающей среды, подстраиваться под массу, не вербуй себе в помощники неразвитых людей… и тогда тебя ни в чем не упрекнут! Тогда ты не станешь ни преступником, ни предателем родины! Сиди и… не знаю, облизывай носок!
Услышав нечто, близкое к претензии, женщина попросила его:
- Я такого не говорила, не преувеличивайте!
А Ростон недопонял:
- Но вы же упрекаете меня за то, что я якобы не действую, как все! Так где я преувеличиваю? А?
…Мария Блэксонт поприветствовала мистера Раймока, когда вместе с товарищами вернулась в штаб. У них, у побывавших в истинном аду, были хорошие новости, но бойцы по обычаю начали с плохих. Ханк назвал приблизительное число погибших, тем самым спровоцировав у шефа приступ сожаления. Макдауэл это подтвердил двумя кивками.
…Мария Блэксонт зашла в свою комнату, чтобы отдохнуть. Для неё в привычку вошли кровь, смерть, убийства, опасность, исходящая от людей, смертных людей, но не от палящих наугад жестянок. Этот новый опыт пришелся ей не сказать что по вкусу….
“Видимо, я стала слишком стара для такого. Хотя почему видимо? Я и так прожила уже больше ста лет. Некоторые считают, мне пора на покой, но я пока не готова…”
…Мария Блэксонт всегда ответственно относилась к обязанностям. В ней была какая-то чертовщинка, на которую охотно клевали кобели. Друзьям и сослуживцам не приходилось о чем-то долго просить её. Благодаря этим и другим своим положительным качествам, Мария часто достигала цели в краткие сроки. Но этим вечером ей особенно повезло, так, как, наверное, не везло никому и никогда: поздней ночью Раймок, постучавшись, зашел к русской в комнату. Шпионка не спала и согласилась бы на любую беседу. Но то, о чем заговорил её шеф, невозможно было предвидеть.
- Помнишь свой самый первый день в ЦРУ? Я обещал тебе помочь. Прошло много лет. Ты, скорее всего, забыла о моем обещании. Так вот. Пора о нем вспомнить…
Раймок кинул на кровать Марии две фотографии. Одна старая, черно-белая, другая же – цветная и свежая. На черно-белом снимке было написано мелкими письменными буквами в углу Daniel Pressler, а на цветном, следовательно, изображался миллиардер-филантроп Монтегю Ростон. Столь подозрительное визуальное сходство этих мужчин невозможно было ничем объяснить. На ум Марии лезла устрашающая мысль – это один и тот же человек.
ЧАСТЬ 2
ГЛАВА ПЕРВАЯ – АД
Девочка спрашивала “куда меня везут”, а ей отвечали “туда, где тебе не понравится”. Это были годы, когда еще не наступила эра сталинской индустриализации, когда еще не прогромыхала война.
Дэниел Пресслер - человек, менее влиятельный, чем Гитлер, но не менее жестокий, создавал свою армию, похищая детей, расправляясь с их родителями, сжигая их деревни и городки до основания. Дэниел Пресслер – дьявол в людском облике.
Мария поняла это, лишь заглянув в его глаза. Но… в ещё большей мере её напрягали глаза помощницы деспота - Ларисы Александровны - мерцающие неестественной жуткой желтизной, светящиеся во тьме, как у демона. Эта неприятная женщина, чье присутствие всех заставляло содрогаться, на протяжении шести часов ежедневно допрашивала Машу, копалась в ней, видимо, получая удовольствие…
- Лишь став комком вражды и страха, стерпев всю тяжесть зла оков, познав вкус боли и несчастья, ты станешь дел великих частью, и демон громко воспоёт! – каждый раз приступая к новой пытке, сумасшедшая садистка зачитывала рифмованный текст из какой-то толстой книги.
Фашистоватый, германистый Дэниел крутился возле тётки и Марии, дожидаясь конца ритуала и приговаривая про себя всякую мерзятинку.
Утро – убийство. День – убийство. Вечер – подготовка к утру. Ночь – ритуал. Утром Мария убивала очередную девчонку! Разумеется, Лариса Александровна при этом присутствовала. Нужно было контролировать, чтобы её лучшая ученица, отличница Машуля, не опускалась на ступеньку ниже, сдерживала натиск сочувствия-гуманности и не сдавала позиции. Чтобы выдерживать заданную планку! Не подводить дьявола!
- Твоё сердце должно обрасти мхом, это семьдесят седьмая твоя жертва! Дойдёшь до сотни – считай, обряд инициации пройдён!
- Зачем вам это? – задала вопрос ученица.
Утро, ритуал, подготовка… оккультные, мистические символы, довоенная Россия и порча...
Учительница ответила, хотя и любила пытки неведением:
- Ему нужны души. Ему нужны души этих детей! Души девочек! Ты у нас избранная…
Голоса, преагония, тьма!
- Чтобы спасти свою душу, я должна буду угробить души других?
- Именно! Сделки с дьяволом всегда самые справедливые сделки! Везет тем, с кем дьявол договаривается!
- Выходит, я ему приглянулась…
- Так точно!
Мария Блэксонт одна против сверстниц!
- И сколько еще крови прольется?
- Мно-о-о-о-о-го!
Одна против всех…
Больше собственной неблагодарной работы, цена которой – ночные мучения и больная дрожь, Марию напрягала желтизна глазных белков воспитательницы. И еще эти дети… у них у всех были такие же желтые глаза!
У них у всех…
Ритуалы!
Укрепление связи с богами….
Жертвоприношения!
Идолы!
Бесы….
Всюду идолы!
Зеркально-чистый пол, в котором отражался потолок и танцующие пары приведений балерин и кавалеров, поднимал юбилейное торжество до уровня какой-нибудь магии. В спертом, вонючем воздухе завис плотный гул множества веселых голосов. Несложно было догадаться, что раньше это место блестело многолюдьем, приносило счастье и надежды. И не осталось ни тени сомнения, ни хмырного намека, что года два-три назад здесь проходили взбалмошные празднества. Однажды этот мирок окутала тьма. Она пришла из ниоткуда, непрошенной гостьей, и накрыла собой всё пространство. И не стало больше ни балерин, ни кавалеров, ни музыки. Счастье убежало далеко-далеко, так, что догнать было уже невозможно!
Двадцать седьмого июля тысяча девятьсот двадцать пятого года ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О признании Российской Академии наук высшим научным учреждением Союза ССР» в связи с её двухсотлетним летним юбилеем. В тот самый день Мария простилась с родным домом, попав в преисподнюю, из которой не выбраться, “не отдав в жертву сотню детей”.
- Ты всё это время расправлялась со сверстницами. Похвально. Однако этого мало. Для достижения высших результатов необходимы следующие навыки. Один из них подразумевает расправляться с теми, кто тебя старше! - Дэниел Пресслер учил девочку игнорировать и подавлять стыд, объясняя важность мужества и стойкости, - Новая система сдачи экзаменов потребует значительных подготовительных работ для обеспечения выполнения указанных в ней норм. Её внедрение поможет исключить человеческий фактор…
Грязь!
Боль…
События 1925 года!
Повиновение…
Марии представили человека, который, по мнению Дэниела, заслуживал смерти. В её задачи входило, ни много ни мало, проделать в негоднике несколько дырок, а также проследить, чтобы приговоренный умер не сразу, а малость помучился.
Немец стоял и… наблюдал. Лариса Александровна стояла рядом с немцем.
- Чего ты медлишь? Эта сволочь меня предала в декабре позапрошлого года. Да и потом… тебе же нужно развиваться… Это не какой-то авторитетный вор в законе! Это - шестерка… - Пресслер, хоть и являлся германцем, о чем говорили и его акцент, и его фамилия, владел русским языком в совершенстве, как французским, английским и многими другими, - Давай, не вынуждай в тебе разочаровываться. Мы слишком далеко зашли, чтобы останавливаться на полпути…
Марии выдали револьвер системы Нагана, разработанный бельгийскими оружейниками братьями Эмилем и Леоном, и поторопили угрозой наказания в случае, если она даст слабинку и обманет ожидания ментора.
- Не надо, прошу… - приговоренный плакал, рыдал, как ребенок, пытаясь всем своим униженным видом изобразить невиновного, - Умоляю вас, сжальтесь! Ну, я ведь ничегошеньки не делал! Совсем-совсем ничего!
Лариса Александровна вела себя сегодня безучастно, как сторонняя наблюдательница. Ее былая деятельность невидимо пропала, и переход от злобы и коварства к спокойности и индифферентизму прошел очень красиво, очень плавно.
- Стреляй уже! – крикнул немец.
Мария послушалась.
Пуля угодила бедному воришке в открытый круглый рот, и вылетела через затылок, оставив на полу брызги крови и небольшие куски кожи с седыми волосами.
- Умница-благоразумница! – Дэниел потеребил головку маленькой убийцы, когда та выполнила его неотложный приказ, и ушел в другое помещение.
Россия!
Всюду идолы!
Мария Блэксонт…
Сдача экзаменов!
Указанные нормы…
“Мне снился сон. Кошмарный сон. Я куда-то падала. Я жадно лапала воздух, чувствуя его недостаток, но никак не могла зацепиться. Пыталась закричать, но понимала, это также бесполезно, как и вернуть прошлое. Я стремительно падала вниз. Мне было по-настоящему страшно, как не было страшно еще никому. Неожиданно меня кто-то заметил. Чья-то мощная рука ухватила за запястье, и я перестала лететь навстречу вакууму и тьме.
Затем, я подняла голову и увидела пустые желтые глаза. Они смотрели на меня, на беспомощную, желая сожрать. Окончательно я в себя так и не пришла, поскольку мне было суждено остаться в той тьме навсегда.
Я не смогу забыть лицо человека, сделавшего это со мной, превратившего в оружие, надругавшегося над каждой долькой моей юной души. Нельзя так просто взять и оторвать от человека кусок. Нехватку рано или поздно все равно заметят, сколько не скрывай. А от Марии оторвали её всю, оставив только порочную внешность.
Нет неизлечимых болезней, есть неизлечимые больные. И я одна из таких невезений”
О прошлом Марии Блэксонт известно немногое. Согласно сохранившимся в ОПБ документам она родилась до Второй Мировой войны, до власти Сталина, в некой волгоградской области, в будущем Сталинграде. Неизвестные лица подожгли дом, где жила Мария со своей семьей. Паникующая мать бросила ребенка из окна прямо в руки советских солдат, которых тут же застрелили нападавшие. Убийцы, кем бы они ни были, взяли девочку под своё поручительство.
Прошел месяц. Мария, в которой никто бы не смог разглядеть потенциальную киллершу, хорошо показала себя в деле.
Возможно, на неё так повлияла разлука...
Чуть повзрослев, Мария зарекомендовала себя талантливой и быстро обучаемой. Но причина, по которой в ней увидели избранную, так и не была оглашена. Немногословность Дэниела Пресслера пугала и одновременно притягивала. Хотя больше всё-таки пугала, ибо Дэниел – сам сатана, и не обжечься, лишь бросив на него беглый взгляд, не получилось бы даже у священника.
Немец растил девочку, надеясь, что в будущем она будет его преданной помощницей, не зная, что растит врага. Дэниел был настолько ослеплен верой в себя, настолько нетактичен, что всерьез считал, мол, Мария забудет о погибших родителях и пойдёт за ним. В подтверждение наивности Пресслера достаточно привести эпизод, когда он вручает повзрослевшей девчонке эликсир Даоса, удлинивший его земной срок, подаривший извергу многовековую размеренную жизнь.
Набравшись хитрости, чтобы не спалиться, Мария потакала и поддакивала своему мучителю, а когда надо, убивала “для богов”. Как и Гитлер, если не в ещё большей степени, Пресслер был здорово помешан на оккультных исследованиях и часто советовался с представителями подобных квазиучений. Ему не давали покоя собственные теории о всесильных демонах, о “серых кардиналах”, что дергают за ниточки и всем руководят.
- Демоны растворяются, когда о них начинаешь вспоминать. Но разбитые, подавленные нашим неверием, демоны становятся сильнее! – немец никогда не верил в то, что жизнь может быть справедлива, из-за чего взял себе роль палача, роль покорного слуги, ублажателя бесов, столкнувшись с их неутолимой жадностью, понял одно: ему не суждено с ними справиться. Не в одиночку, - Неужели это не могло подождать…
И сотворили школу так, как велел им дьявол.
Ребёнок любит природу, поэтому его замкнули в четырёх стенах.
Ребёнку нравится сознавать, что его работа имеет какой-то смысл, поэтому всё устроили так, чтобы его активность не приносила никакой пользы.
Он не может оставаться без движения - его принудили к неподвижности.
Он любит работать руками, а его стали обучать теориям и идеям.
Он любит говорить - ему приказали молчать.
Он стремится понять - ему велели учить наизусть.
Он хотел бы сам искать знания - ему они даются в готовом виде…
И тогда дети научились тому, чему они никогда бы не научились в других условиях. Они научились лгать и притворяться. И вот что произошло. Как и хотел того дьявол, некоторые люди зачахли, стали вялыми и пассивными, утратили всякий интерес к жизни. Они лишились счастья и здоровья. Пропали Любовь и Доброта. Мысли стали сухими и серыми, души зачерствели, сердца озлобились.
И погибла школа, которую так ловко придумал дьявол!
Октябрь двадцать седьмого.
Маша выбивает нож из руки полупрофессиональным хай хиком
и удачно блокирует очередную атаку, сознавая с каждым мгновением всё больше, что Марина никакой не идеальный боец, а просто её страхи.
Каждая из учениц случайно надеется сломать шею или позвоночник, лишь бы не пришлось дальше жить…
- Ты прочна! Ты несокрушима! Тебя никто не сможет победить!
- Я не просила об этом! Почему вы навязываете мне?!
- Что происходит!!!
Однажды, когда Мария легла спать позже обычного, потому что
не могла прийти в себя после очередного экзамена, количество желтых огоньков в темноте превысило норму. Теперь даже у Даниеля были эти глаза… которые неприятно светились, будто умышленно. Светились, чтобы ей досадить и сделать её каторжное пребывание в этом аду ещё каторжнее!
In a revenge and love woman more barbarian, than man. Friedrich Nietzsche
(В мщении и любви женщина более варвар, нежели мужчина. Фридрих Ницше)
Ранним утром Мария, не спавшая ночь, подошла к Полу Макдауэлу медленным шагом и с видом, словно еще чуть-чуть и расплачется. Киборг крайне удивился. Никогда прежде ему не доводилось видеть боевую подругу в таком настроении – в состоянии полного уныния, отчаяния, бессилия…
В какую бы сторону не поворачивался кран времени, рыжая всегда казалась ему крепкой, нерушимой, как стена, чуть ли не роботом, как он сам, а на деле оказалась обычной, земной стеночкой, способной неожиданно треснуть.
- Я подвела все, за что боролась. Из меня вышел ужасный человек… - ещё не дождавшись вопроса, Мария принялась себя оценивать. Негативно.
Чтобы поскорее вытащить её из депрессии, Дэт-рок надел на себя непривычную маску дарителя советов и из искушенного опытом бойца, мастака атак открытых, превратился в полумудреца, не перегибающего с моральными сентенциями, но заставляющего вслушиваться и слушать.
- Это не так. Я бы даже сказал, на всём белом свете не найдется того, кто сможет пройти ад и вернуться оттуда собой. Но у тебя это получилось, а значит, ты, как минимум, небезнадежна. Ты - звездочка, которой не хватало небу… - изрекаемый Полом романтический гротеск, философская исповедальность и лирика сорганизовались, явив слуху Марии пластику и ладность искусства витии, - Не смей это отрицать…
Через несколько минут процент грусти ощутительно спал, в штабе установилась обстановка компромисса и старой доброй дружбы. Только рыжая хотела поблагодарить товарища за своевременную весомую поддержку, как… сюжет повернулся в несколько другое русло. К ним вошел бывший агент ЦРУ Льюис Раймок. Не постучавшись.
Шеф смерил подчиненных заботливым взглядом, молчаливо постоял парочку минут, затем так же молчаливо мотнул головой вбок.
Бессмертно благодарная, Мария моментально послушалась и вынужденно оставила Пола. Больше приятельских отношений с кем-либо её волновал вопрос доселе не свершившейся, сладко-приторной мести…
Wayne Enterprises.
Тем временем, пока новая группа ОПБ боролась с ордами Технэка в разных точках шара, постепенно приближаясь к пупенмейстеру, Лэтс Гранд и Нэнси Гарднер не прекращали сотрудничать. К несказанному удивлению обоих, которое не удастся выразить без мастерства актера, выбранная стратегия заслужила считаться идеальной без преувеличения и плоды подоспели, гордостью налитые.
Несмотря на явное отсутствие доверия к тому, кого по всем законам жизни не должно быть ни здесь, ни где-либо ещё, Нэнси с усердием переступала через себя и продолжала обо всём докладывать Лэтсу на собственный риск, рискуя безопасностью мира.
- Сегодня или вчера, в общем, не суть, мои люди передали ваше письмо ОПБ. Послание должно уже было дойти, если только по дороге чего не приключилось… - поправляя стриженую, но уже чуть подросшую челку в левой части лица, девушка замерла в ожидании реакции мистера Гранда.
Мистер Гранд, он же Адвокат, он же гениальный преступник, он же человек поистине выдающихся качеств, а также расист, патриот, второй враг Героймена после Элла, подмигнул и всем корпусом развернулся к молодой бизнесменше.
- Ну, и отлично. Вот и надейтесь, что не случится никакой аварии и те, кому поручено доставить, не погибнут из-за нелепости… - доброты в Гранде по-прежнему не чувствовалось. Цинизм порою проскальзывал бути-нати какой! Но были, однако, и сентиментальные моменты, когда преступник не казался абсолютно сухим, - Только надейтесь про себя. Не отвлекайте…
- Не отвлекать? Хм! И чем же вы заняты, позвольте узнать? Тем, что просто… смотрите в окно? – скрестила руки оскорбленная Нэнси, желающая, если не искреннего уважения, то хотя бы его слабую, дрянную имитацию, - Не думала, что кто-то может быть настолько высокого мнения о себе! Да и вообще тут уже не самооценкой пахнет, а клиникой!
- Жизнь щедра на сюрпризы… - холодно молвил Лэтс Гранд. И спустя короткий миг в зале заседания совета директоров загласили ноты самодурства, ЧСВ и неизменной спесивой нарциссичности, которая, похоже, крест всех представителей господствующего класса, проклятье всех капиталистов, - Привыкайте. Терпение вам в будущем ой как понадобится…
Оскорбленная, Нэнси никак не обозвала, не раскритиковала манеру Адвоката, а лишь выразила надежду на скорейшую нормализацию в сфере корпоративных отношений и корпоративного контроля и заодно дала понять, что ей хотелось бы наконец-то прекратить ощущать себя пешкой в чужих играх. Нахождение в гуще событий при неимении возможности как-то повлиять на ситуацию, реально помочь – становилось пыткой для неё. Но что самое удручающее, это не получалось скрывать. Эмоции лезли наружу, и возникала жажда громко выговориться. “Рано или поздно подобное происходит со всеми милыми девушками”.
ГЛАВА ВТОРАЯ – ПРОБЛЕМЫ ОТЦОВ И СЫНОВЕЙ.
Записка мертвого онколога.
(И лишь совсем немногие, а, точнее сказать, единицы знают, что кошмар тысяча шестьсот шестьдесят пятого года - результат сговора нескольких лиц, неудавшийся террористический акт увлеченных бредовыми идеями захватчиков. План, не доведенный до конца благодаря слабохарактерности некоторых членов Повелителей Смерти и хитроумства благородного преемника Генриха Фатума, его родного сына, но причинивший столько горя и пошатнувший имманентную структуру Лондона, стал первым и дорогостоящим горьким опытом Англии в общении с Повелителями Смерти. После провала преступники снизили свою активность до банальных грабежей и до недавнего времени не проявляли себя столь масштабно. И все равно, сказать, что справедливость восторжествовала, язык не поворачивается. Англия была спасена, но ценой жизни спасшего – Генрих, разумеется, не простил сына. Хотя тот много раз молил о снисхождении, понимания так и не добился. Фатум соскользнул на французский и исполнитель казни взмахом топора отсек парню голову. Чума в Лондоне – далеко не первый из подобных случаев. В тысяча шестьсот девятом Рок уничтожил египетскую Александрию с помощью холеры)
Гит¬лер при¬шел к вла¬сти на волне разо¬ча¬ро¬ва¬ния зна¬чи¬тель¬ной части нем¬цев в по¬ли¬ти¬че¬ском ре¬жи¬ме Вей¬мар¬ской рес¬пуб¬ли¬ки, ока¬зав¬ше¬го¬ся неспо¬соб¬ным пре¬одо¬леть новые эко¬но¬ми¬че¬ские про¬бле¬мы, кон¬со¬ли¬ди¬ро¬вать нацию, вы¬нуж¬ден¬ную под¬чи¬нять¬ся усло¬ви¬ям Вер¬саль¬ско¬го мира. По¬пу¬лист¬ская ри¬то¬ри¬ка Гит¬ле¬ра обе¬ща¬ла нем¬цам на¬деж¬ду на воз¬вра¬ще¬ние бы¬ло¬го им¬пер¬ско¬го ве¬ли¬чия Гер¬ма¬нии и даже на уста¬нов¬ле¬ние ее ми¬ро¬во¬го гос¬под¬ства. В годы ми¬ро¬во¬го эко¬но¬ми¬че¬ско¬го кри¬зи¬са НСДАП уве¬ли¬чи¬ла свою элек¬то¬раль¬ную под¬держ¬ку с трех процентов до сорока.
Начало тридцатых. Гитлер был назначен рейхс¬канц¬ле¬ром, после чего тиран установил нацисткою диктатуру и уничтожил военизированные подразделения из-за отсутствия верности действующим законам.
Чтобы поддерживать свой авторитет и не отходить от заданных высоких стандартов, немец старался держать слово, выполнять обещания. И это невзирая на довольно скромное число тех, кого Гитлер реально уважал…
В тысяча девятьсот тридцать девятом Нацистская Германия практиковала геноцид, уничтожая мирное население. Со стороны Советского Союза, после освобождения Польши, уничтожались отряды польских партизан, подчинявшихся правительству Лондона в изгнании. В итоге погибло несколько миллионов евреев, что оказалось существенной потерей для страны. В начале сентябре этого же года Гитлер принял несложное для себя решение направить боевую авиацию на Польшу. В этот же день к Гитлеру пришел старый друг из далеких британских земель, попросивший о выгодной сделке. Немец ему не отказал. И через неделю сделка состоялась в долине Берхтесгадена в Баварских Альпах, в гнезде германского тирана, которое имело название Дом Вахенфельд и принадлежало вдове коммерческого советника Винтера из Букстехуде, чья фамилия не по случаю сопоставлялась с названием дома.
Девятого марта тысяча девятьсот сорок пятого, во второй половине дня, ближе к вечеру, Адольф вышел встретить гостей, держа в обеих руках маленькую чашечку и регулярно макая усы.
- Sie sind sp;ter gekommen, als versprachen. Dass... Der Weg war solcher schwer? Oder es sind die Schwierigkeiten erschienen?
(Вы пришли позднее, чем обещали. Что... дорога была такой тяжелой? Или появились трудности?)
Генрих Фатум, носивший в то время не мантию, а офицерский наряд с немецким кортиком, висевшим на боку на манер пистолета, ответил грозно и прямо, будто говорил не с приятелем, а с очередным рабом-фатумменом:
- Боги не обязаны отчитываться даже перед основателем Третьего Рейха! Это основатель должен отчитываться перед богами!
Восприняв слова Генриха как шутку, причем не самую удачную, Адольф нестранно улыбнулся:
- Aber dich nicht der Gott! Darin aller und die Sache. Du der einfach schwachsinnig werdende Alte. Nicht in die Kr;nkung…
(Но ты не бог! В том-то всё и дело. Ты просто выживший из ума старик. Не в обиду)
Конечно, в гордыне своей, а не по добру, Фатум не придал сему оскорблению должного значения, и прошел вперед, отпихнув усатого немца. Мэлори, дочь бессмертного, последовала за отцом, в Haus Wachenfeld, но была грубо приостановлена своенравным хозяином.
Известный ходок и бабник, Гитлер не упускал ни одной возможности полакомиться рыбкой с обнаженного женского тела. Барышни ему редко отказывали. Кажется, даже никогда. Но с дочерью “бога” дело не выгорело. Мэлори была сама недоступность.
- Sie w;nschen nicht, bei mir auf etwas N;chte zu bleiben? Ich verspreche, diese N;chte werden Ihnen von den Besten erscheinen…
(Не желаете остаться у меня на несколько ночей? Обещаю, эти ночи покажутся вам лучшими)
Поспешившая бурная негативная реакция со стороны красавицы удивила… хотя чего таить греха, припугнула того, кто привык добиваться всего и вся, не прилагая ни грамма усилий. Брюнетка надела лучшую улыбку, подмигнула, затем злобно сузила карие глаза.
Гитлер уже трогал кончики волос. Сколько должно было пройти мгновений, чтобы он дотронулся до кожи – этого бы не получилось узнать, потому что Мэлори не позволила бы зайти дальше устного прелюда. Она вытащила откуда-то хищный кинжал, которым пригрозила убить:
- Jeder, wer auf mich auf den fettigen Blick warf, beendete schlecht. Jeder! Diese erste und einzige Warnung. Wenn du noch mich wenigstens einmal betreffen wirst, wird dein Leben вытечет von dir, und den K;rper auf die Erde fallen und wird Interesse verlieren. Also, und nach deinem Tod wird auch die Dritte Macht fallen. So dass ich nicht beraten w;rde...
(Каждый, кто бросал на меня сальный взгляд, заканчивал скверно. Каждый! Это первое и единственное предупреждение. Если ты ещё хоть раз меня коснешься, твоя жизнь вытечет из тебя, а тело упадет на землю и охладеет. Ну, а после твоей смерти падёт и Третья держава. Так что я бы не советовала)
Гитлеру, знавшему множество приемов, в числе которых приемы выбивания, захвата и отбирания оружия, ничего не стоило устранить кинжал. Но Мэлори повезло быть в сопровождении свиты. Рядом стояли фатуммены, её телохранители, всегда готовые заступиться за свою госпожу и порешить обидчиков, если придётся.
Фриц давненько не испытывал подобного возбуждения, подобного влечения и подобного… позора. Волны эмоций с прилагающейся невозможностью их выразить провоцировали серьезный запор.
- Der Kluge! – сказала на немецком дочь Рока, и этот неприятный диалог выветрился из её памяти также молниеносно, как и начался.
Осматривая дом, попутно наслаждаясь царящим в нем уютом, Фатум нашел, что искал, без подсказок хозяина. Многовековая жизнь довела до совершенства смекалку и интуицию. Чаще потайные ходы попадались ему почти сразу, как, к примеру, и сейчас: Фатум только топнул ногой, и тут же в полу образовалась квадратная дыра, а исчезнувший сегмент, видимо, свалился в полутьму.
Бессмертный шагнул вниз спустя полминуты, которые потратил на размышления. Когда чёрный сапог с золотой пряжкой коснулся каменной ступени, он следом опустил левую ногу. Потом стал медленно погружаться в подвал, в подземелье…
Там Рока ожидал долгожданный, но, отнюдь, не неожиданный подарок. Приятно, что Гитлер оказался человеком-слова, мол, стоит почаще к нему обращаться…
Место, куда спустился Фатум, напоминало темницу. Там проводили пытки, держали, допрашивали… Крысами не пахло. Пахло страданиями.
Закованный в цепи с шипами, истекающий кровью, безымянный человек, лишившийся всего и всеми униженный, мужчина, чей нынешний вид нагонял горесть и желание поскорее покончить с его муками, узнал в вошедшем своего родного отца. Если раньше, до того, как раскрыться и попасть в лапы к немцам, он бы, как минимум, сильно ужаснулся, то сейчас, находясь в полуживом состоянии, не выразил и толику каких-либо чувств. Процесс переработки протекал заторможенно из-за отека мозга, многочисленных кровоизлияний. Ум не хотел рожать новые мысли, т.к. старые еще не изучил.
- В средневековые времена считали, чем изощренней и мучительней наказание для преступника, тем лучше это отражается на общественном порядке. Как правило, все наказания были публичны и даже вызывали восторг у некоторых граждан. Можно провести аналогию с римским Колизеем… - Фатум помнил сыночка невозмутимым, могучим и сильным. Ему было неловко видеть, во что его превратили шавки Гитлера, но он
Заставлял себя не отворачиваться, - То, что плохо для одного - хорошо для других! Так было с самого восхода цивилизации и так будет до её заката! На перемены надеются лишь слабые. Сильный же человек адаптируется!
Безымянный подтянулся к истязателю всем своим беспомощным телом, не тая злобу, не стремясь отомстить. Так тянутся только дети к родителям.
- Ты наказываешь меня не за то что я тебя предал! Хотя… предательства не было! Ты наказываешь меня за мою любовь к миру! - произнося слова с надрывом, говоря через силу, узник надеялся, если не достучаться до Генриха-великого, то хотя бы суметь всё объяснить, - Это жестоко. Даже для тебя…
Фатум смотрел на родного ребенка и видел чужого. Ни ненависти, ни тем паче любви. Ничего, чтобы связывало бы властителя Рока с этим человеком…
Много лет назад, много веков назад, сын Фатума вызнал о запланированной атаке на Лондон и поспешил её предотвратить. Юноша, всецело охваченный благородной идеей, долго себя спрашивал, как именно террористы захотят провернуть масштабное преступление, где прольется много крови. Ответы поступали неожиданно, и большая их часть царапало сердце.
- Я… скрывался от тебя два столетия, меняя место жительства каждые два года! Я сменил столько имен, что забыл родное. Помню… что моя мать была крестьянкой. Помню, что мы жили с ней в Англии. И на этом всё! Дальше сплошной мрак!
Юноша опустошился, внутренне сгорел, выяснив о причастности отца к возникновению чумовой эпидемии, в разгар которой заболела и умерла его мама. Нарушение верности кому-либо, неисполнение долга перед кем-либо отныне не казались парню преступлением, если оцарапанное сердце не билось чаще обычного.
При всей драматичности Фатум остался жестоким, точнее, даже контрсправедливым, местами скатываясь в полную антисправедливость. В чём злодея нельзя было упрекнуть, так это в красивой подаче, в выборе интересных выражений и фраз, что также являлось неотъемлемой чертой скверного характера Рока.
- Твои слова имели бы больший вес, не будь твои руки по локоть в детской крови! Если бы ты хотел спокойной смертной жизни, то не дожил бы до этого дня и мы бы не встретились! Но ты… дважды проявил предательскую сущность. Не просто сбежал из заключения, а украл ампулы и секрет бодяжения жидкости! – несмотря на очевидный уклон в алчность, временами Фатум старался соответствовать образу беспристрастного и мудрого, - Насколько падением обесчестился человек, настолько воплощением Христовым, Сыном великого, человек был почтён, но пройдя ад! Умри с доблестью, сын мой! Прими наказание за грехи, прими то, что дает тебе Бог. Прими и будь чистым как путь, как журавль, как текущие воды прозрения!
- Хорошо… - смирился узник, - Но ты должен кое-что знать.
- Что же? – спросил Фатум.
Узник поднялся на одно колено, выкрикивая бешено:
- Не меня одного ждет наказание! Те дети были вынужденной жертвой для утоления его голода! Голода того, кого ты разозлил, присвоив себе чужие власть и меч! Я не хотел их убивать! Я спасал Землю! Спасал мир, который люблю! Мир, который едва не пострадал от твоей жадности!
- Заткнись, пёс! – Фатум посчитал наезды сынка оскорбительными и размашисто влепил ему в челюсть, - Или я ухудшу твоё положение! В несколько раз!
Сам Господь не ведал, сколько бы ещё продолжалось это издевательство, если бы в темнице не появилась та, что способна на сострадание, на жалость. Услышав волнующие звуки и увидев дырку в полу, Мэлори осмелилась спуститься. Отец не говорил ей, зачем они приехали, да и она не спрашивала его ни о чём. Иногда проще узнать всё самой, чем расспрашивать.
- Что здесь происходит? – дщерь Рока окинула пыточную беглыми глазами и подошла к безымянному.
Увидев свою сводную сестру, узник, конечно, не догадывался об ихнем утаенном родстве. Все инициативы исходили, как всегда, от Фатума. Будет так, как скажет Фатум, или не будет никак.
- На, познакомься. Это твой брат! Он сейчас не в лучшем состоянии. Но тебе, всегда ценившей сам факт события, не велика важность всего остального! Я ведь прав?
“Что???” – Мэлори поначалу не поверила, и, лишь присмотревшись к мужчине, разглядела в нем какие-то черты, присущие лишь ей, и которые больше не разглядел бы никто.
- Неужели… - безымянный почувствовал примерно то же самое, нечто аналогичное ощущениям Мэл, - Как… как такое возможно? Почему ты намного добрее его? Почему ты… добрее, чем я?
- Я не могу назвать себя доброй – сказала сестра, - Грехи за мной водятся, да такие, что исповедоваться уже бесполезно… - чем неосознанно удивила того, кто почти полностью разочаровался в людях и во всем белом свете.
- Нет. Добрая. Еще какая добрая. Поверь, я разбираюсь. Иногда, чтобы заглянуть в чью-то душу, мне не приходится даже разговаривать… - искалеченный выплюнул кровавую слюну себе на брюки, постоянно поднимая тяжелую голову и постоянно её опуская, пытаясь держать её ровно, чтобы смотреть прямо на сестру, - Скажи, ты хотя бы счастлива? У тебя кто-нибудь есть? Надеюсь, ты не знаешь горя…
Мэлори неуверенно уставилась на узника, словно ища в нем поддержки, и медленно ответила, как можно длиннее и бесцеремоннее растягивая каждое слово, растягивая нарочно:
- У меня… всё хорошо. Я замужем. Муж меня любит, как и я его. Он хороший и добрый человек. Он сейчас на войне, его призвали. Но он скоро вернется, и тогда мы отметим все праздники, которые провели врозь…
И брат дал ей ту самую поддержку. Иначе не мог:
- Обязательно отметите! Другого варианта быть не может…
Пообщавшись с братом, получив все, что требовала стонущая в одиночестве женская душа, Мэлори обратилась к отцу с понятной человеческой просьбой. Обратилась шепотом:
- Не знаю, что вы там не поладили и в чем он провинился. Но я не позволю причинить ему вред. Не теперь! - зная нелегкий нрав папочки и его подчас наплевательское отношение к другим, Мэлори, тем не менее, не только на своём настояла, но и опровергла старую сексистскую теорию о женской беспомощности в вопросах мести и алчности, - Тебе придется его выпустить! Немедленно!
В кои-то веки Фатум поступил необычно для себя. Не так, как ожидал его сын, не так, как ожидала та же Мэлори. Приказ об освобождении безымянного дошел до сведения немцев сразу, как они с дочкой покинули пыточную.
Никто так и не понял, что послужило причиной такого решения. Также, кроме бессмертного, никто не слышал о демоне, о том, чем чревато использование Ванны и что сын бессмертного сделал, чтобы спасти мир, “который по-прежнему ему дорог и любим”.
Несколько дней спустя в замке Фатума.
Доктор смотрел на жидкость в каменной ванне, смотрел на силу, подарившую ему столько столетий. Рядом стояла дочь.
Доктор долго не мог произнести вслух наболевшее. То, что из него вырывалось вот уже сутки, теперь его грызло. И нужно было срочно всё высказать.
- Я чувствую, как рассудок покидает меня, Мэлори. Нет, не снова. Это было всегда. Просто в последние годы участилось! Забавно. Это весьма обманчиво, ведь я чувствую, что плоть портит меня. Всё, что я делаю - это ищу предлог не уходить и не нахожу. Я – трус, побоявшийся смерти…
А меж тем, пока отец и дочь говорили, подозрительно яркая, зеленая водица всё булькала и булькала. Казалось, она могла пробулькать еще не одно миллионолетье и не одну тысячу лет…
Наши дни. Январь две тысячи тридцать первого!
Послышался стук в дверь. “Некто” сказал:
- Войдите.
Лысый приспешник отчитался с порога, ужасно собой гордый:
- Приветствую вас, господин Ростон. Монтегю. Морг был зачищен, как вы и просили. Все мертвы. Даже мухи… и те не спаслись.
- Мухи, говоришь… - Ростон повернулся к шестерке, - Это хорошо! – и сделал шаг вперёд, проверяя, насколько его боится слуга.
Ростон:
- А что там с поисками Мэлори? Ты нашел мою сводную сестру?
Лысый:
- Нет. Мы затронули всю вашу международную империю, но… о ней не было слышно уже много лет. Как бы ни было грустно это признавать, шансы на успех ничтожно малы. Вряд ли ваша сестра еще жива…
Ростон громко:
- Продолжайте поиски! Если понадобится, прочешите весь мир двадцать раз, убейтесь, но узнайте, что с ней стало! Я обязан ей жизнью!
Лысый неуверенно, но с повиновением:
- Мы… постараемся.
Ростон:
- Даже не сомневаюсь!
Лысый:
- Что-то еще, сэр?
Ростон:
- Сосуд для демона…
Лысый:
- Оно у нас.
Ростон:
- Теперь… свободен. Оставь меня…
Лысый:
- Да, сэр.
Избавившись от назойливого внимания шестерки, Монтегю Ростон смял в руках уже несвежую газету с громким заголовком Masters of Death: on an ash heap of history (Повелители Смерти - на свалке истории) и усмехнулся глубоко про себя:
“Свалка? История? Это мы еще посмотрим…”
Затем Монтегю повернулся к стене, увешенной десятками картин, и вперился взглядом в портрет Доктора Фатума.
- Ты не сломал меня, отец, а сделал сильнее!
Настоящее время.
Мария Блэксонт включила канал, на котором всё время демонстрировали выступления политиков, больших шишек, презентации на различные, почасту социальные темы и всё, что волнует народ. Русская ожидала увидеть объект своей мести и увидела. Ей повезло разглядеть в толпе Ростона, чья сурово-пафосная рожа в ней ярко выделялась, ярко мелькала.
Интуиция Марии ни на что не намекала, но такое совпадение было неспроста: после назначения Монтегю на должность генерального директора финансовое положение Trask Industries заметно улучшилось, что подвигло на открытие дочерних предприятий, на пересмотр стратегии компаний в формирующихся отраслях, на более смелые шаги. Учитывая всё это, учитывая общий бизнес-подъем, боссам было нетяжело набраться наглости светиться, занимать эфиры…
“Правосудие настанет со дня на день. Твоя смерть будет её восхождением и славным началом. Раньше я жалела, что не умею забывать всё самое ужасное… теперь же я этому рада” – подкрепившись очередной порцией негатива и ненависти, Мария выключила “ящик”. Край большого пальца коснулся красной кнопки в верхнем углу пульта и экран телевизора погас…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ – ПРОБЛЕМЫ ОТЦОВ И СЫНОВЕЙ.
Всю первую половину дня глава Trask Industries промаялся, словно от безделья, с раннего утра. Многие, проходившие мимо его офиса, дверь которого была открыта, смущенно кивали, чувствуя себя неловко, когда тот на них пялился. Ростон спрашивал себя задумчивым внутренним голосом, как ему быть, и в эти моменты никакое шумное окружение не могло его ни потревожить, ни хотя бы отвлечь.
Великий стратег понимал, если вдруг не выгорит с атаками, то всё прахом пойдёт, всё придётся сначала начинать, на что может уйти еще века три, а то и четыре. Создание чего-то грандиозного – задача всегда трудоемкая и, как правило, отнимает уйму времени. Если новосозданное рушится, то неудачному строителю приходится передвигать график далеко вперед. И не факт, что хватит сил…
Внезапно, охваченный сомнениями, долгожитель подошел к столу в центре помещения и склонился над голографическим изображением Америки. Двумя пальцами Ростон выбрал раздел навигации, после чего изображение частично изменилось, и Рили/Антипатриот вышел на связь.
Киборг, давно ожидавший своего часа, рвался в бой и с радостью принял приказ о наступлении.
- Пора легиону выйти из тени. Твоя новая цель - Нью-Йорк. Устрой погром, да пожестче! – можно было предположить, что расчетливый босс читал его мысли, поскольку постоянно угадывал их, - Не щадите никого! Будьте злыми! Будьте яростными! Будьте псами ада!
Отдав распоряжение, неуравновешенный маккиавелист, маньяк, пренебрегающий нормами морали, признающий исключительно культ грубой силы, покраснел глазами, максимально напыжился. Посетившее его предчувствие триумфа, хоть и походило на тень, на дальнюю мелодию, грело его душеньку, как не согрел бы огонь.
“Уже скоро… Еще чуть-чуть… еще немного…”
Этим предвечерьем на улицах Нью-Йорка властвовала паника!
Машины, толкаясь и сминая друг другу борта, маневрируя, то разгоняясь, то притормаживая, рвались вперед. Обычно это приводило к авариям. Но за редкими исключениями в водителей попадали лазеры и машины просто останавливались на проезжей части.
Феррант, не упустивший возможности как следует полакомиться, активничал как никогда: получеловек-полукиборг совершал высоченные прыжки с длинными зависаниями, творил воздухе немыслимые трюки и, приземляясь на авто, рукой-клешней сминал крыши и расстреливал тех, кто находился внутри.
Идея провокации межнациональной, межгосударственной розни, на которой злодей буквально помешался, потихоньку вычеркнулась из списка его озабоченностей, потому что с ныней силой можно было вершить хаос без внешних раздражительных факторов.
- Я вас сотру в порошок! Да-да-да-да-да-да-да-да-да! – продырявив асфальт ударом ноги, сумасшедший учинил сразу несколько крутых ДТП: китайская легковушка, бюджетный кроссовер Jac s5, воткнулась носом в зад провалившегося в яму внедорожника. Схожая судьба настигла и машинку, ехавшую по счету третьей, видимо, поздно затормозившую.
- Сотру в порошок! – нешуточно увлеченный расстрелом всего транспорта, Феррант обошел эту “гусеницу” несколько раз, прежде чем запустить в неё ракету и осветить улицу страшным огнём, - Сотру-у-у-у-у-у-у-у!
Тем временем в штабе ОПБ.
Согласно подтвержденной информации, число погибших в бойне на куинс-бульваре увеличилось до девяноста одного, а свыше ста человек получили ранения. В ходе беспорядков пострадали корреспонденты нескольких влиятельных телеканалов. Ситуация несколько обострилась с появлением более ловкого, более могущественного киборга, чья внешность (!!!) практически идентична внешности экс-сотрудника ОПБ, заместителя управляющего, Ферранта Рили, считавшегося мертвым. Это привело в шок многих очевидцев…
Марию Блэксонт, Ханка и Дэт-рока вызвали на очередное совещание, и там же предупредили не юлить, авось, у них есть право снова облажаться! Но у них не было права на второй провал, считал Раймок, и стал говорить голосом, неестественно строгим для себя, чтобы внушить подчиненным чувство обязательства:
- Сегодня мы собрали вас здесь, чтобы положить конец смертям, нападениям, перестрелкам и розни! В этот день взаимное понимание и согласие особенно важны! Уверен, что каждый из вас хотя бы раз в жизни подумал об одном и том же: какое оно – худшее проявление толерантности? Какими могут быть последствия безразличия или недостатка внимания? Ведь если вы родились на этой планете, если вы здесь живете и как-то личностно прогрессируете, то должны иметь, по крайней мере, мнение!
Сидевшие всё за тем же столом, бойцы ОПБ – Мария, Пол Макдауэл, Ханк – с неизменным интересом вникали в суть мудрых слов шефа, кивали головой и каждые полминуты угукали. Ими была избрана единственно допустимая, правильная тактика, заключавшаяся не в подчинении Раймоку, но в подчинении закону, в службе морали. Эти личности, если не учитывать их силы, простые солдаты, считающие себя грешниками и жаждущие искупления. Таким образом, их объединяло множество факторов.
- Даже если ты родился на другой планете, это совсем ни о чем не говорит. Ничто не сможет помешать тебе полюбить конкретно этот мир… - поправила шефа Мария, отсылая, конечно же, к мессии из Зеддера.
Раймок в очередной раз восхитился шпионкой, потеребив ладонью её золотисто-рыжие волосы:
- Всё верно. И таких случаев, к счастью, очень много. Случаев, когда нас спасали чужие!
- И куда мы отправляемся сейчас? – спросил Пол, чуть ли не потирая руки от растущего в нём нетерпения, - Я молюсь, чтобы в этот раз у меня получилось отомстить. Рили в прошлом уже умирал... так пускай умрёт снова. Чтоб уже навсегда!
- Идея ОПБ, отнюдь, не в мести! – поправил киборга Раймок, - А в патриотизме!
Но у Макдауэла не закончился запас аргументов, и следующее предложение малость усомнило выводы шефа.
- Но если патриотизм и месть - одно и то же? Что тогда?
И тот быстро это оценил:
- Хм. Неплохая идея. Тебе бы в философы…
- Нет, спасибо – отверг предложение Дэт-рок.
Через минуту руководитель организовал инструктаж, и все уставились в одну сторону, словно под гипнозом.
Queens Boulevard весь вечер сотрясался под взрывами. Роботы вели себя еще энергичнее, еще агрессивнее под прямым руководством Рили. Мерзавец, освоивший принципы управления легионом, не жалел ресурсов и ни с чем не считался. Автокатастрофы, мирные жители, попадающие под перекрестный огонь, плачущие дети - ему нравился этот город, который так легко использовать в качестве игровой площадки, что не требовалось ни грамма усилий, город, в котором жизнь, скорее, потускнеет, чем забьет новым ключом, доказав свою ненужность.
“Мне суждено было стать ангелом хаоса. Суждено…” – Рили также пристрастился к ракетному стрельбищу. Чаще подонок даже не целился, выпуская снаряды наугад, и получая кайф от результата.
- Суждено!!!
Trask Industries.
Монтегю Ростон, чья хитрость, конечно же, не знала границ, перешел ко второй фазе плана. Получив известие о погромах, он первым делом подошел к столу, чтобы уведомить об этом третью сторону (или четвертую, в зависимости от того, что считать второй). Настоящий управленец, человек, обладающий внушающими связями, богатством и навыками, мог вполне подхватить комплекс бога. Тем более у него не имелось ни малейших преград…
Продолжатели дела семи советских воинов, потомки русских супергероев, на которых невзначай вышел Ростон, побывали на просторах апокалипсического будущего, в мире под названием Эллон, где их предали и расстреляли, с уважением отозвались о деятельности американской армии и ОПБ в частности. Они согласились присоединиться еще до того, как Ростон успел бы озвучить свою мысль.
Расти, Суперлось и генно-модифицированный английский бульдог со смешной кличкой Плюх, не геройствовавший с момента расформирования команды из-за грёбаного Акта Регистрации, давно мечтали в чем-то таком поучаствовать. В чем-то глобальном! В чем-то, после чего не захочется возвращаться к скукоте серой жизни…
Также, помимо бульдога и двух взбалмошных ура-патриотов, биться с роботами отправились AntiSessMan, самый позитивный супергерой, не считая Крэйта, и Тряся-ЯСЯ – единственная девушка в “банде” (уже женщина, причем не первой молодости).
В Нью-Йорке, меж тем, становилось всё жарче. Благо, ОПБ-шники были на подходе. Они летели чуть ниже облаков, стараясь рассмотреть, что творится на земле. Но из-за предельной высоты им не помогали даже спецдальномеры.
Дэт-рок сохранял абсолютное спокойствие, ни с кем заговаривая. Мария же в противовес полукиборгу нервничала и меняла сидение каждую минуту. Ханк же, как образцовый солдат, переживший массу сражений, придерживался золотого стандарта и вёл себя так, будто бы никуда не собирался.
- Через пять минут высаживаемся! – оповестил героев пилот, ну, а двумя секундами позже добавил, - Так что точите вилы, чтобы быть во всеоружии! Надеюсь, никого из вашей троицы хоронить не придется. Уж очень хотелось избежать похорон…
- И нам тоже! – крикнул ему воин без страха, позднее повторив это в мыслях.
“И нам тоже…”
Роботы, не знавшие трудностей, на время отстали от граждан и живо переключились на здания. Антипатриот, громко вышагивая по мокрому от крови асфальту, уставился вверх. Железяки поначалу думали, что он вглядывается в окна, подсчитывая кол-во прячущихся жителей. Но затем оказалось, Рили обнаружил летающий объект, приближающийся к ним на высокой скорости, и скороговоркой выпалил фразу, казавшуюся ему вершиной злорадства.
- А вот и хреНовы защитниЧки подкатили на пир! Ну что ж, не будем разочаровывать гостей и насладимся хаосом вместе! – злодей, заводящийся от самой мысли о встрече с Макдауэлом, о реванше, об отплате за все предыдущие позоры и поражения, кипятился. В его потрепанной душонке, пережившей невероятную кучу мутаций и скачков, с одной стороны проскальзывала злость, а с другой выскальзывал рассудок.
“Я жду…”
…Ростон контролировал всё это дело. По крайней мере, так он считал. Ему необязательно было видеть. Цифры на многочисленных трехмерных голографических дисплеях ежеминутно оповещали руководителя.
… Дэт-рок спрыгнул с истребителя еще до посадки. Ханк вышел вслед за рыженькой. Троица оказалась во дворе, простора которого хватило, чтобы приземлиться. До места событий шагать предстояло две мили. Естественно, все волновались. Особенно Дэт-рок, чья месть, чем дольше подзадерживалась, тем чаще капала на рану, и на втором месте Мария, чья месть рану разрывала.
“Что это еще за клоуны…?” – надеясь на смачную битву с приставучей агентурой ОПБ, Феррант, вероятно, получил не совсем то, чего ждал. Но маленькое разочарование не равносильно большому, тем более, альтернатива оказалась довольно хороша, если не придираться к фигуре одного из этих ряженых… посмешищ. К косолапому, но галантному Плюху.
Бульдог размером с маленький шкаф, как обычно, был неотразим, и удивлял даже самых видалых. Генно-модифицированный всегда затмевал собой все пространство, включая своих сотоварищей. И этот его выход не вошел в список исключений. Любопытный пёс стал актером номер один, стоило ему ступить на сцену.
Рили не знал, что делать, ошарашено разглядывая забавных гостей. И пока мозг киборга метался между двумя разными идеями, не слишком гармонирующими друг с другом из-за контрастности, хлопцы атаковали клешнерукого вояку. Супостат ожидал подвоха от кого угодно, но только не от “клоуна” в пижаме, которая, похоже… умела светиться и была магической, а то и вовсе не пижамой, а неким сверхкостюмом.
Очко, супергерой, получивший данное унизительное прозвище, потому что часто очковал, вступая в битву, надумал отмыться от своего псевдонима. Раз и навсегда! И теперь на его фоне все остальные казались заурядными трусами, что несколько перевернуло шаблон, потому что, обычно, трусом казался он и обязательно на чьем-то фоне…
- Кто вас пригласил? А ну, отвечай! – разъяренно заорал Феррант Рили, убедившись в необычности пижамы “клоуна”, так как та светилась ярче изумрудной экипировки Зеленой Свечи, - А впрочем… неважно! Шестерки – они и в Африке шестерки!
Пропустив первые два удара, полукиборг приосанился, придал себе молодцеватый, важный видок и приготовился всыпать Очко сдачи. Русскому бы однозначно не поздоровилось, не окажись поблизости пукающего пёсика. Хлюп, частенько выручавший свою горе-команду, был готов бесконечно получать благодарности. Лишь бы сытно накормили. Потом. После драки…
Схватив владельца волшебной пижамочки за горло, Феррант собрался вспороть ему брюхо. Рука-клешня, будто живая, двигалась перед темнеющими глазами глупо схваченного, бездарно проигравшего… супергероя с постыдным погонялом. Ещё чуть-чуть, ещё совсем немножко и Очко умрёт. Тут никакая пижама не поможет…
- Гав-гав-гав! Уходи отсюда! Гав-гав-гав! Уходи! – Плюх разогнался, словно спортивная тачка, побежал на своих четырех прямо на врага.
Феррант ни при каком раскладе не успел бы среагировать, поскольку ярость бульдожья - сила похлеще самогонного аппарата и одинаково действует на всех отморозков. Это можно было предвидеть: вражину снесло с ног, а спасённый Очко расплылся в братских комплиментах. Словесно поощренный, скромный Хлюпик позволил погладить себя. Только сделал предупреждение – чтоб не против шерсти.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а! – застанный врасплох, но не побежденный (не путайте одно с другим), Антипатриот проделал полёт длиной в тридцать метров и приземлился на крышу такси. Так его еще прежде никто не лупасил…
“Чёртовы уроды. Управы на них нет…” – проворчавши столько, сколько просила железная натура, хаосотворитель и смутьян повелел роботам напасть на пришельцев всем вместе, с разных сторон, чтобы исключить возможность побега.
- Убейте их всех! Никого не оставляйте в живых! – а затем спрыгнул с помятой машинюшки.
Суперлось (или просто Лось, смотря, как вам больше нравится), который предпочитал не расставаться с многоствольным пулеметом и всюду его с собой таскал, как родного, превратил в жалкие куски металла уже семерых прихвостней Ферранта. Дорогая душе пушка была своего рода его визитной карточкой, и представить Лося без громоздкого M61 Vulcan с вращающимся блоком стволов было трудно.
Несмотря на силовое преимущество героев, легион в два раза и более превосходил своих противников численностью. Бульдог, казалось бы, начавший солидно, вскоре запутался в том, что происходит, и начал бегать от одного товарища к другому, требуя совета, наставления или на всякий случай еды((. Самый незапоминающийся персонаж театра, но, несмотря на это, самый умный персонаж Расти выразил неуверенность в победе.
- Нет уж, ребят. Этих уродов так много, что… боюсь, мы погибнем в настоящем времени, как когда-то умерли в Эллоне! – не боясь произносить страхи вслух, Расти подтолкнул и друзей на подобное немужское изливание. Лось и Очко заныли вслед за ним. Хлюп затосковал по будке…
Вся их команда пребывала в сплошном негодовании, тогда как засранец Антипатриот должным образом восстановился после падения, разогнул спину и давай заливаться диким гоготом.
- Пха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – выглядело это так, будто злодей совсем потерял меру, что, в общем, было недалеко от правды, судя по большинству его жестов и действий, - Напавшие вынуждены защищаться! Я вот уже сотый раз такое наблюдаю! И вынужден признаться, меня всегда это веселило: когда лишняя идиотская смелость обходилась идиотам боком!
“Нам кранты…” – подумал Очко.
“Нам конец…” – подумал Расти.
“Мы умрём…” – подумал Плюх.
“Нам ****ец…” – подумал Лось.
И только Тряся-ЯСЯ ни о чём не подумала, потому что она женщина.
Ну, и AntiSessMan, само собой, отказался включать воображение, потому что он парень позитивный, что означало о его неумении думать негативно.
Окружив заводную компанию, киборги сосредоточились на своих целях. Феррант заявил о готовности свести счеты еще минуту назад, стало быть, устранение нежелательных русских – вопрос двух-трех минут, т.е., когда Антипатриот созреет для казни.
- Ладно… заставлять дегенератов ждать непорядочно! Валите их к чертовой матери… - наконец-то командир отдал приказ, и киборги одновременно перезарядили пушки.
В воздухе резко запахло дерьмом – то ли от страха бульдог опять, похоже, наложил в штаны, то ли бульдог наложил от чересчур аппетитного обеда и невозможности сходить по большому.
- Стр… - Рили не смог сказать “стреляйте”, а произнес лишь первые три буквы, потому что сзади на него напал его извечный антагонист Пол Макдауэл/Дэт-рок. Агент ОПБ вцепился в шею ненавистного ублюдка, напряг все мышцы тела и перевернул его.
Феррант, пострадавший от сущей неожиданности, бухнулся лицом вниз, крепко приложился головой об асфальт и схватился за голову, проверяя, не осталось ли трещинки. Макдауэл рвался, по меньшей мере, не дать ему подняться и пустил в ход свои ноги.
Целясь носком по лицу, Дэт-рок, солдат, попавший на тот свет и с того света вернувшийся лишь только для одного – для мести - вспоминал всё плохое и всё хорошее. Всё, что с ним происходило до перерождения, проносилось за бешеные миги и мелькало, доводя до обморока, до скорбного конклава…
Дэт-рок всё бил и бил Ферранта, кажется, заново обретая себя! Антипатриот плевался кровью из-за расколотых зубов, оскорбленно причитая и обещая расправиться с Макдауэлами снова. Во второй раз. Уже на том свете…
“Нет, так нельзя. Так неправильно. Я должен поступить мудрее. Мы с ним друг друга ненавидим. Но нас обоих постигла схожая участь. Солдаты, вышедшие с единого конвейера…”
Вместо простого устранения, вместо выстрела в затылок, вместо банального убийства, Дэт-рок захотел поставить сцену, а если точнее, сцену повторить – момент на авиабазе, когда они дрались…
- Бери… - Макдауэл дал Рили ствол, чтобы тот ему помог и встал перед ним на колени. Тогда Рили, встав на ноги, приложил дуло пистолета ко лбу Макдауэла, который спустя мгновение повторил то, что когда-то уже говорил.
- Ты можешь пообещать, что если я сдамся и позволю тебе убить меня, то не тронешь Барбару?
Злодей понял, чего от него хочет неугомонный Пол. Вспоминание, чувство жизни, понятие, преданность кодексу, верность себе… Злодей мог ему это дать и он сказал:
- О, мой милый Пол, я обещаю! Это – слово бойца ОПБ, которое ничего не стоит нынче. Его не зазорно не сдержать!
А затем сказал ещё:
- Но иногда я снисхожу и советую альтернативу. У нарушителя появляется выбор пожертвовать собой ради близких!
Это полностью воссоздало картинку. Дэт-рок даже… даже поверил на миг, что находится на авиабазе, что он не робот, а человек, и что вот-вот погибнет ради семьи, но его семья будет жить долго и счастливо. Ему бы так желалось, Полу Макдауэлу: чтобы они с Рили не выжили, чтобы не спаслись. Безусловно, подобный исход событий был бы справедливым в высшей степени в отличие от того, что случилось в итоге…
- А дальше? – спросил Дэт-рок.
- А дальше… я забыл – ответил Антипатриот.
Мария Блэксонт, расчистившая себе путь сквозь орду к тому моменту, перестрелявшая в круглых цифрах с двадцаток тупых киборгов, нагло прервала ритуальное общение двух антагонистов и поспешила вернуть Ферранту Рили должок.
- Приветик из Москвы, образина! – рыжая высоко подпрыгнула, переместилась на два метра вверх и заставила злыдня посмотреть в её сторону.
Антипатриот, для которого появление русской не стало сюрпризом, начал в неё целиться.
“У тебя всего один шанс, но ты сможешь…” – ещё даже не завершив свой прыжок, не приземлившись ступнями, Мария протянула руки вперед. Руки, сжимающие рукоять пистолета…
Феррант тоже не мешкал. Надумал запустить в неё осколочный снаряд, зубами потянул чеку. Возможно, у злодея бы получилось прихлопнуть шпионку, но он забыл, что рядом с ним стоял Макдауэл, всегда готовый прикрыть свою напарницу.
“Да…” - Мария выстрелила дважды.
Одна пуля вошла здоровяку в лоб над левым глазом, вторая – проделала дырку в правой щеке. Закатив зрачки, Рили умер, но… граната без чеки выпала из рук.
Спустя миг русская, наконец, почувствовала под ногами землю. Правда, это продлилось недолго. Вскоре она снова полетела. Уже назад. Это Дэт-рок толкнул её, чтобы при взрыве её не задели осколки. За миг до того, как громко бабахнуло, Пол мужественно закрыл своим телом гранату!
Разные люди совершали выдающиеся подвиги в разные времена, и самое малое, чем остальные могут продемонстрировать свое уважение - это память о них…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ – НИЗЛОЖЕНИЕ
“Нередко ценой успешного выполнения миссии становятся жизни друзей. Однако глупо считать, что это самое страшное, что может случиться в бою. Пожалуй, самое страшное это когда в тебе что-то ломается и ты перестаешь в себя верить. Когда надежда уходит, а вместо нее появляется тьма”
Мария Блэксонт с замиранием сердца наблюдала спасение Пола Макдауэла. Раненого киборга везли на носилках… звонкий скрип колес, громко звучащие команды докторов, приказной тон с нотками величия. который мог принадлежать только шефу… всё это в совокупности ужасно выматывало. Едва не крича, русская обхватила голову руками, прижалась спиной к стене и медленно сползла по ней на пол, затем уставилась, словно в темноту, и так просидела неизвестно сколько времени. В этом операционном блоке, как, вероятно, и в любом другом,
творилась стабильная безнадежность: выходя покурить, медсотрудники затыкали в уши наушники и несли белиберду, стараясь отвлечься, но они были не в силах развеять грусть-тоску и мрак.
“Нередко мы пытаемся создать себе удобство. Тем не менее, несмотря на нашу рассудительность, мы часто платим больше, чем, как мы знаем, стоило бы заплатить. Это большая ошибка. Мы платим ровно столько, сколько нужно. И мы не назначаем цену, потому что назначают за нас. Это жестоко… но справедливо и даже можно понять, если отключить человеческий эгоизм и послать к чёрту все субъективности”
- Поехали! – сказал Марии Раймок, тем самым вырвав подчиненную из плена размышлений, - Нам некогда сидеть и бездельничать! Еще предстоит заехать в несколько точек, прежде чем получим возможность оплакивать Дэт-рока!
Вечером, в восемнадцать пятьдесят, шеф привёл уставшую Марию в место, служившее штабом русских супергероев, где, кроме всем известных Очко, Лося, бульдога Плюха и кого-то там ещё, тусили совершенно новые лица. Раймок полагал, забавная компания поможет развеяться рыжей. Но, не являясь человеком особо впечатлительным, по крайней мере, не в достаточной степени, чтобы непроизвольно охнуть при виде горстки ряженых фриков, Мария повела себя сдержанно и постаралась как можно быстрее показать, насколько ей безразличны истории под пиво. “Чужие драмы всегда невыносимо банальны”.
- Я не знаю, очнется Пол или нет, но... даже если на одного хорошего солдата станет меньше и завтра меня оповестят о его смерти, помни одно – ты никуда не денешься! Запомнила? – Льюис Раймок, любивший выпить в нерабочее время, разлил водку по гранёным стаканам, стоящим на блюдце возле графина, и попросил загруженную местью, озабоченную Блэксонт присесть.
- Уже давно! – с легкостью призналась Мария, понюхав водку немедленно после первого глотка, - Близкие уходят, умирают друзья, закрывая за собой навеки все двери, а я остаюсь. Потом пролетают года и я, как предательница, забываю о них. Потом появляются новые, и так… до бесконечности.
Ища достойный мотиватор, чтобы окончательно не скиснуть, рыжая остановилась на мотиваторе “усталость - не повод сдаваться”. Спрашивалось, к чему все эти слезы? Она утомилась. Но ей, впрочем, уже не привыкать.
- Мы обязательно арестуем Ростона. Обещаю! Он понёсет ответ за всё, что с тобой сделал! – уверенный в своих собственных способностях и в способностях ОПБ, в способностях страны, в конце концов, Раймок вздурел и вскипятился под действием спиртного, перешел к теме, мучившей русскую, - С тобой и со всеми теми детьми, которых ты…
- Убила… - закончила Мария за него, практически всплакнув от стремительно набежавшего чувства, -Я всех их уничтожила, чтобы выжить самой, и надо мной висят неоплатные долги за эти прекрасные жизни! За эти вырванные с корнем цветы, которые еще могли бы расти и расти, украшая поле…
- В общем, у меня, кхм-кхм… – на середине предложения Раймок закашлялся из-за крошки, угодившей в дыхательные пути, кашель прошел быстро благодаря сложившейся преважной мысли, - Я нарыл на него хорошенького компромата! Правда, мне в этом кое-кто помог. Кое-кто, занимающий более высокую ступень в иерархии, чем Ростон, арест которого – вопрос двух-трёх дней…
Мария не поверила, что шеф произнес это на полном серьезе. Возможно, виной всему водка. Но в глубине души она в какой-то мере допускала и рассчитывала на торжество справедливости.
Trask Industries.
Монтегю Ростон хотел довершить некогда начатое Технэком – примирить враждующие страны. Постепенно ему удалось убедить в своей благонамеренности нескольких влиятельных персон и заручиться более значимой поддержкой. Глава корпорации с дурной репутацией зря шума не устраивал, был человеком столь же умным, сколь и хитрым, как и большинство его планов – были умными и хитрыми.
Первое действие стратега – восстановление поточной линии, приведение легиона в боевую готовность – прошло благополучно. Второе - подключение к делу иностранных спецслужб (в зависимости от того, в какой стране в каком городе происходила бомбежка) – не принесло ни моральных, финансовых хлопот. Теперь ему оставалось только ждать и надеяться, что всё сработает и он, прошедший такой рискованный путь, сможет сказать уже точно, с уверенностью, что он лучше своего отца и что Повелители Смерти прекратили своё существование, как организация, не зря. Что Повелители Смерти были бесполезны…
Wayne Enterprises.
Судя по всему, сегодняшний день сулил массу новых открытий, как однозначно приятных, так и тех, что верно считать спорными. Нэнси Гарднер поняла это по одному ощущению. Небоскрёб Вэйна неожиданно посетили члены комиссии по делам супергероев, и Салли Пикфорд, недавно возглавившая эту комиссию, потребовала у гендиректора максимальной сговорчивости. Что это значило – до Нэнси дошло лишь постепенно, однако, тот, кто интересовал миссис Пикфорд, на данный миг отсутствовал и не мог разрулить ситуацию. Ей пришлось выступить в роли замены Лэтса Гранда.
- Его пока нет, и я без понятия, когда он появится и появится ли… - объяснив, почему гостям не стоит задерживаться, бизнес-леди надеялась отвязаться от них. Но у Салли имелось при себе нечто важное и интересное, нечто такое, что ей не терпелось показать.
- Не уделите нам минутку? У меня есть неопровержимые доказательства причастности Монтегю Ростона к событиям в Москве, в Сан-Франциско… думаю, вы осведомлены, ведь так?
Неожиданная новость заставила Нэнси застыть и не шевелиться около минуты. Затем ощущение удара по голове и груди медленно сползло, и девушка наконец-то восстановилась в уверенности.
Trask Industries.
Секретарь-референт руководителя компании неосторожно неслась по коридорам в кабинет шефа, чтобы сообщить пренеприятнейшее мрачное известие. Ростон, который был готов ко всему, не выдал никаких эмоций по этому поводу и не стал показушно сердиться при даме. Он отпустил сотруднику парой благодарных изысканных жестов, а затем начал нервно размышлять, словно готовясь к концу света:
“Боже… мною руководили самые добрые намерения, а теперь, без меня, без моей власти, империи падут по собственной глупости. Земля расколется на части, Всё поглотит холодный, вечный мрак, Возможно, Человек, хотя б отчасти, поймёт тогда, какой же он беспомощный. Ну, а я буду над ними смеяться и говорить, что был прав…”
Время. 14:50.
Монтегю включил телевизор, чтобы убедиться, и увидел на экране своё лицо, услышал своё имя. Теперь уже не осталось сомнений, что все возможные песенки спеты и что большая игра проиграна без права на отыгрыш.
Правда, матерого манипулятора тревожила не столько личная судьба, сколько обнуление всего, за что он боролся. Сделанные жертвы, как считал долгожитель, стали напрасными и люди, погибшие во время бесчинств умалишенного Ферранта, погибли просто так. И всё из-за вмешательства узколобых бюрократов, неспособных мыслить глубоко и основательно, неспособных постичь ценность удачного обмана.
Время. 17:30.
Ростон… даже не пытался сбежать. Топтался на одном месте несколько часов. Шаги отдавались в его ушах. Из коридора доносился невнятный гул голосов. Спокойный разговор шедших в направлении офиса вскоре перерос в страшный спор с полуруганью.
- Мистер Ростон, у нас есть ордер на ваш арест! – полицейские произнесли это сходу, без сочувствия глядя на Монтегю, - Только без глупости прошу. Попытаетесь бежать, вопреки собственному рассудку, и усугубите…
К гигантскому удивлению копов, подозреваемый оказался тем ещё пай мальчиком и послушно выставил вперед обе руки, позволив заковать себя в браслеты. Слуги закона ожидали сопротивления, хоть какого-то, пускай и незначительного, а вышло так, что не пришлось даже напрягаться. Справедливости ради надо признать, им самим было не очень приятно.
- Делайте то, что должны – сказал Ростон, заметив за ними смятение, - Долг превыше всего!
“Не лучше ли, чем постоянно обманываться и вечно обманывать, откровенно признаться в том, что мне недостаточно мести... шанс, возможно, последний в жизни, и этот шанс я не имею права упустить. Ах, если кто бы знал, через что пришлось пройти девочке, родившейся и прожившей первые годы в родительской ласке, в заботе, в любви…
Однако с недавних пор перестало иметь значение и это. Скоро всё закончится. Пепел вселенской трагедии, некогда осыпавший славный Волгоград, опадёт с небес и ляжет на землю, и мои волосы станут цветом пепла”
Мария Блэксонт без разрешения вторглась в апартаменты Монтегю Ростона, намереваясь убить. Первый этаж, показавшийся русской легкопреодолимым, привязал к ней несколько хвостиков в лице мнительных сотрудников охраны. Второй этаж, открывшийся с открытием лифтовых дверей, сделал красавицу главным объектом подозрения.
“Случившемуся нет оправданий. У насилия не может быть мотивов, если насилие применено по отношению к самым лучшим людям, а именно такой…. именно такой была наша семья. Самой лучшей во всём Волгограде”
Что-то заподозрившие, охранники втихомолку сговорились. Для этого они использовали заученные жесты. Много жестов. Их, преследующих цель настичь и обезоружить Марию, набралось на этаже около десятка.
Наемница, предвкушая шумную потеху, похрустела кулаками, посмотрела по сторонам и посчитала точное число потенциальных кастратов.
“Или во всём мире”
Костяшки пальцев Марии вошли под острый подбородок первого напавшего. Мужик арабской внешности, со смуглой кожей и черными короткими волосиками, отодвинулся на целых полметра. Второй, кому досталась порция люлей, пусть и маленькая, но зато "вкусная", несколько раз перевернулся в воздухе после столкновения лбом с ботинком красотки. Он приземлился грубовато, что называется – с плюхом.
Такая же участь постигла еще двоих наиболее настырных и шустрых преследователей. Стая призадумалась, перейдя с бега на шаг…
“Во всём…”
Мария расправлялась с ними как с игрушками, не испытывая никаких затруднений, не испытывая чувств, изменяя своё положение физически и на уровне мыслей. Отбивать чужое мясо, ломать скелеты рыжая научилась ещё в малом возрасте, а теперь, когда ей больше ста лет, её умения не имели границ. Смешанные единоборства – фундамент роковушной, всесокрушающей мстительницы.
Спустя несколько минут, когда большинство холуев бюрократии лежали без сознания и как-то не спешили подниматься, Блэксонт наказала оставшихся мальчишек, использовав в качестве подручного предмета (!!!) металлический стул с подлокотниками, который взяла из первого попавшегося офиса.
“Рай в Волгограде…” – русская кинула предмет в дающих деру трусоватых охранничков. Недотыки-фетюи, первоначально казавшиеся грозными, почувствовали сильный толчок сзади и моментально ускорились.
После, избавившаяся от преследования, скинувшая нежелательный хвост, Мария взяла себя в руки, дважды вздохнула и пошла по расчищенной дорожке, стараясь ступать как можно уверенней, приговаривая про потерянный рай…
“Надо же. Эти уроды лишили меня всего, что я имел. А я недооценивал их подлость, их конкурентоспособность. Я погорел…” – между тем унывающий Ростон, который, конечно же, не собирался так просто сдаваться и мгновенно разделался с копами, пялился в одну точку, почти не моргая.
Мария изучившая план здания, уяснившая обстановку и готовая к финальному бою, встретилась с главой корпорации, когда тот показался в коридоре. Вылез из офиса…
Увидев знакомый взор, определённо говоривший, что рыжая незнакомка глянула не чайку попить, Ростон забежал обратно. Блэксонт отключила все опасения и последовала за своей целью. Сейчас она могла точно сказать только одно: это тот самый “немец”, “господин Пресслер” под другой фамилией, если, конечно, Пресслер его родная фамилия, а не псевдоним, как можно предположить.
- Стой! – закричала Мария, и побежала вдогонку за местью, - Стой, не уйдёшь! – её перестала волновать собственная жизнь, и предположения каких-либо ужасающих последствий, эффектов опрометчивости, плавились в горячей голове, не добираясь до разбухшего мозга.
ВОЛГОГРАД
ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ
“Я долго и осознанно к этому шла. Мой гнев копился в течение века. Настала пора его выплеснуть. Мне будет легче, мне было бы легче, мне станет легче….” – полуоткрытую дверь в кабинет Ростона рыжая толкнула ногой, открыв её полностью.
Тело злодея легкой вибрацией откликнулось на звук. Рыжая направила ствол на виновника всех своих трагедий и… уже хотела прикончить. Но потом поняла, что, скорее всего, не сможет этого сделать без объяснений.
Объяснения… были нужны ей.
Причины, мотивы…
- Не пытайся меня удивить… - сказал Ростон, стоя к Марии спиной, - Узнал я тебя с полувзгляда! Вероятно, такова судьба всех, что не видят бездны, по краю которой ступают – встретиться с теми, кого они создали!
- Точнее, искалечили…? - женщина держала пистолет обеими, вытянутыми вперед, руками. Левая кисть поддерживала и фиксировала запястья правой руки. Держимое оружие оставалось неподвижным. Блэксонт удивилась, что смогла сохранить холодность рассудка и самоконтроль. Раньше она была о себе худшего мнения.
- Нет-нет, всё правильно. Просто многие вещи являются одним и тем же, но рассматриваются с разных точек зрения - Ростон, как можно было предвидеть, говорил, не позволяя эмоциям говорить за него, и держался достойней Марии, которая ввиду меньшего возраста несколько ему уступала и была не так крепка.
Что-то неестественное прозвучало в её голосе, едва заметное напряжение, скрываемое за лицемерной видимой храбростью.
- В твоём распоряжении две минуты! ДВЕ, мразь! Закончишь – я выпущу пулю. Только поторопись, время ограничено и отсчёт… отсчёт уже пошел!
Решив не тратить словечки впустую, а воспользоваться щедростью Марии, Монтегю Ростон выпрямился и повернулся к “девочке” лицом:
- Ты заблуждаешься, считая, что за всем происходившим в том советском лагере стоял я. Нет, это не так. Мною руководили извне. Мне приказывали заставлять вас убивать! Этих детей…
Мария:
- Что за… бред? Зачем это было нужно кому-то?
Монтегю:
- Чтобы насытить демона, с которым я заключил договор!
Больше собственной неблагодарной работы, цена которой – ночные мучения и больная дрожь, Марию напрягала желтизна глазных белков воспитательницы. И еще эти дети… у них у всех были такие же желтые глаза!
Мария поднимала голову и видела их. Глаза смотрели на неё, словно желали сожрать.
Голоса, преагония, тьма!
- Лишь став комком вражды и страха, стерпев всю тяжесть зла оков, познав вкус боли и несчастья, ты станешь дел великих частью, и демон громко воспоёт!
“Какие еще демоны?” – Мария не сразу поняла, кому принадлежала дьявольская инициатива. Её мучитель оказался лишь жалкой пешкой в большой игре. Вот так поворот…
Ростон:
- Даже не сомневаюсь!
Лысый:
- Что-то еще, сэр?
Ростон:
- Сосуд для демона…
Надо же, её мучитель оказался лишь жалкой пешкой в большой игре, а она была более чем уверена в обратном и придерживалась этой мысли столетье. Вот так поворот…
Ростон, заглядевшийся на Машу, даже не услышал, не заметил, как позади него открылся ярко-фиолетовый пространственный портал, из которого вышла женщина средних лет, с признаками увядания на лице и теле. Кем бы ни было это существо, явившееся из глубин вселенной, оно имело внешность Ларисы Александровны – сумасшедшей сообщницы Ростона.
- На колени, смертная! Твой ангел смерти ждет тебя! - её неземной голос, нынче переполненный силой и энергией, отвергающей жизнь, воззвал к подчинению. Сын Фатума, вечный раб, находящийся под башмаком у всяких сущностей, “порвался” и пленился ему от безвыходности.
Глаза Ларисы Александровны вспыхнули знакомым Марии желтым светом, как маленькие солнышки. Длинные пальцы с некрасивыми острыми ногтями впились в плечи падшего. Русская тупо уставлялась вперёд, наблюдая за происходящим. Страх в ней давно проиграл любопытству.
- Я служил тебе верой и правдой! Поручи мне ещё одно задание! – Ростон так испугался, что весь побледнел и затрясся. Он начал лить слезы и умолять пощадить, начал раскаиваться в своих неудачах, надеясь, что это отсрочит исход, - Я найду и принесу в жертву несколько сотен детей! Светлых, безгрешных…
- Ну, уж нет! Твоя минута славы подошла к концу! Я больше не намерен давать людям поблажки! Отныне на Земле должен установиться новый твердый порядок! Неуступчивый, нерушимый режим!
Мария предположила, что ей это глючится, хотя и знала, что это не так. Мозг, безусловно, давал сбои, но на вопрос, стоит ли попытать счастье, русская ответила – стоит однозначно. В ту же секунду её указательный палец зажал деталь ударно-спускового механизма, пистолет в женской руке дернулся от жесткой отдачи и пуля наметила курс на ошарашенного, беззащитного Монтегю.
Предвкушая наказание, более кошмарное, чем спуск в преисподнюю, долгожитель покорился саможалости и мерзким сожалениям. У него оставалось лишь два микромига, которые грех не потратить с умом.
“Я хотел спасти Землю, сдержать натиск держав, и я проиграл из-за её тупых обитателей. Теперь, с появлением демонов, ей уже не поможет ничто. Но, наверное, так даже к лучшему. У всего есть предел. Видимо, это было неминуемо.
В конце концов, кто мы такие? Мы - насекомые, издающие стрекочущие, мелодичные звуки, особенные именно за счет беспомощности. И мы ничего не решаем. Всё решают за нас. Так было всегда и так всегда будет. Моя ошибка в том, что я это понял лишь сейчас”
(Выражение “мы - насекомые, издающие стрекочущие, мелодичные звуки, особенные именно за счет беспомощности” также употреблялось Лэтсом Грандом, работавшим на некоего грозного пришельца, чтобы спасти Америку, когда пришельцы ударят по Земле)
Блэксонт ждала, когда выпущенная пуля доберется до цели. Но этого так и не случилось. Микромиг завершился, прежде чем снаряд поразил бы Монтегю!
К великому огорчению мстительницы, её мучитель и женщина с желтыми глазами исчезли “во рту” межпространства. Громкий хлопок ударил по барабанным перепонкам, и портал свернулся в невидимую точку. Унитарный патрон выбил окно…
“И на этом… всё? Вся моя месть?” – Мария ещё долго не могла пошевельнуться. Она смотрела в одну сторону и не верила ни глазам, ни разуму.
Как быстро прекратится это состояние – не смогли бы сказать даже боги.
КОНЕЦ…
ЭПИЛОГ 1
New York
Спустя сутки. Wayne Enterprises.
Обеспокоенная одним фактом возвращения Лэтса Гранда, Нэнси потеряла всякое терпение и была вынуждена поставить ультиматум. Оказалось, что Адвокат давно подготовился к подобному исходу и не имел ничего против чуть большей открытости.
- Конгресс корпораций завершился вчера вечером. Я вся вымоталась с этими делами, и я по-человечески устала! Я требую в ближайшее время объяснений! - молодая гендиректорша стукнула рукой по столу, обратив на себя внимание Лэтса.
Тот по-прежнему стоял у окна, будто что-то высматривая, и отреагировал на её выкрик с почти издевательским, шикарным спокойствием:
- О, разумеется, я к вашим услугам. Какой информацией вы бы предпочли обладать? Что бы вы хотели знать?
Немного остыв, чтобы собрать мысли и построить правильный ответ, выбрать один вариант и отказаться при этом от множества других, Нэнси ответила:
- Ваше, черт возьми, воскрешение! Как это… как вы вернулись?
Гранд повернулся к ней. Наконец-то…
и прошипел:
- Узнаете, когда придёт час…
Девушка, снова не добивавшаяся никакой конкретики, ощущала непередаваемую злость, но не спешила демонстрировать её, поскольку понимала – эмоции не сделают Адвоката сговорчивее, и самый умный человек на Земле будет хранить причину своей живучести в тайне, пока считает нужным.
Tibet
Тибет, без сомнения, самое загадочное и мистическое государство мира, хранящее загадки Здесь есть то, чего нет у других: высокогорное озеро, река и столица, а также самая большая святыня четырех мировых религий – непостижимый Кайлас.
Кайлас – место силы, имеет особое значение как для индуистов, так и для последователей тибетского буддизма. Индусы утверждают, что на этой вершине обитает бог Шива, а некоторые говорят даже о том, что вся гора - это сам Шива, погруженный в самосозерцание. Буддисты Тибета чтут Кайлас как гору Шумеру, космический центр Вселенной. Именно поэтому они избегают восхождения на её загадочную вершину. Они также верят в то, что здесь живет Демчог, четырехликий бог, одетый в шкуру тигра и носящий на голове корону из человеческих черепов.
Люди, уходящие жить в горы, обретают здесь смысл. Их взгляды, их нормы, в конце концов, их характер меняется с течением времени по мере того, как они осваиваются в новой обстановке. Тяжелый и многоэтапный процесс адаптации выделяет лучших: некоторые оказываются слабыми и погибают, ну, а те, которым удается пройти все испытания духа, обретают доступ к древним знаниям, считающимся священными.
Но далеко не все попадают в горы по собственному выбору. Кого-то определяют в Тибет против воли, и этот человек, этот избранный, натыкается на те же опасности, уроки, проходит через всё то, через что прошли добровольцы - смерть и воскрешение, постижение себя истинного.
“Где я? Я… умерла, а затем… очнулась здесь. Но как? Как я сюда попала? Или это – ад? Место, куда попадают все грешники?” – Эмилайн Тёрнер помнила свои последние минуты, проведенные в обнимку с человеком, которого сильно ненавидела и одновременно столь же сильно любила, с человеком, которого она, в конечном счете, уничтожила, но лишь из-за того, что от него исходила опасность, и её поступок был необходимостью.
“Где я…”
Эмилайн Тёрнер покинула храм, где пронаходилась бог знает сколько времени, и побежала к обрыву. Через несколько секунд нервная и вспыльчивая Эми поняла, что это было ошибкой: она чуть не рухнула вниз, чуть не упала со скалы. Дна не было видно. Хоть монетку бросай.
Судя по холоду, вмиг сковавшему её неприспособленное женское тело, она поспешила с выводами, и её первоначальная версия оказалась ошибочной. Это место – не ад. Что угодно, но не преисподняя.
“Так я умерла или… о, господи”
- Прошу прощения, но я бы не советовал пытаться своевольничать! – вдруг послышался голос. Сзади.
Эми повернулась, чтобы разглядеть произнесшего это и увидела незнакомца в ярком, почти “клоунском” наряде: за его спиной трепетал, словно крылья, красивый красный плащ, плечи украшались погонами с большими звездами, офицерская форма, придававшая колорит большинству лиц мужского пола, наделяла его статностью, величием. От типа исходила поистине имперская гордость.
Дерзкая, свободолюбивая Эми неожиданно стала послушной, очистила свою голову от всех ненужных замыслов, тем самым последовав рекомендации мага.
Да-да. Это был именно маг. Экзорцист, магистр мистики…
- Вы же расскажете мне?! Вы расскажете… - мандражистку, обнаружившую себя посреди мрака тайны, посреди тумана неизвестности, знобило от запредельного, чудовищного холода. Странное место преподало хороший урок, а сколько уроков ждало впереди…
- Судя по тому, как обо мне обычно отзываются, я никогда не отличался покладистостью… - ласково улыбнулся целитель, вспоминая рецепт эликсира, чтобы дать выпить Эми, - Вы очень скоро все узнаете сами, в чем вам поможет ваш непроизвольный интерес. Но вот что мне хочется сказать сейчас…
Гора Кайлас - уникальная вершина Тибета, где форма протекания не властна, где не действуют никакие законы, в том числе и физические, где “не молиться богам” означает идти против них в отличие от остального мира, где отказ от молитвы не сулит ничего негативного. Здесь же, только не на вершине, естественно, а внутри горы, в потайном убежище-храме, обитают жрецы, регулирующие местную природу. От них зависит продолжительность, насыщенность, качество и все фундаментальные свойства бытия множества существ. И не имеет разницы, насколько разумны эти существа. Все они находятся под бдительным надзором горных владык.
Еще не отошедшая от шока, но с уже восстановившимся умением говорить (а как не шокироваться, когда засыпаешь на одном краю света, а просыпаешься за тридевять земель?), Эми, новая обитательница храма, спросила доброго волшебника:
- Для чего я здесь?
- Ты не просто человек – ответил Миркур Фрэндж, - Ты – нечто большее.
Правду говорил чародей или гнал пургу, в его словах, так или иначе, крылся смысл. Способность общаться с душами умерших, у