Есть такая штука – Волшебный фонарь. Сквозь ажурные прорези мягкий свет рисует на стене самые замысловатые картинки. Повернётся фонарь и в таинственном мраке зимнего вечера выплеснется из фонаря и помчится в звёздной пыли единорог, разгоняя своим топотом сумрачные тени злых троллей и жадных гномов. Повернётся фонарь, и Вы видите, что это не единорог, а покосившийся рожок торшера, и злой тролль совсем не тролль и не чародей, а наваленная гора подушек.
Есть такие люди, совсем как Волшебные фонари. Они сверкают и искрятся, вдохновляют и зовут. Но вот повернётся жизнь, и, оказывается, они нудят и капризничают, ворчат и завидуют...
***
Ну что там говорить – в нас это все, в наших характерах! И голод, и бомбёжки, и осколок под лопаткой... Только вот решиться на что-то великое суета мешает.
А ведь так хочется по снегу ползти и чтоб только шёпот: «снаряды, снаряды на батарею».
Но работа, знакомые... Не дадут, не выпустят. Чтоб ночью, через болото, из окружения к своим прорываться. Или в полуторке под бомбёжкой раненых вывозить.
Все время рискуя на мину шиной сесть. Но нет! Глянул: в гараже – мерседес. А так хотелось бы в полуторку.
Только к начальнику в кабинет идёшь почти как за линию фронта, но тут натяжка какая-то чувствуется.
Вот говорят: хорошо бы в Ниццу, Италию, на Лазурный берег. Зачем? То ли дело – трястись в теплушке под «полюшко-поле», прихлёбывая кипяток из жестяной кружки. Но, вместо леденеющего на ветру ватника, с бурым пятном запёкшейся крови и двух сжатыми зубами проводов, лишь уютное потрескивание дров в камине и рюмочка тёплого коньяка.
Или рвануться из окопа с криком и застыть на бруствере с простреленным сердцем. Чтоб пионеры потом в почётном карауле, цветы, молодожёны. Но пока получается только из-за стола... И то, не так порывисто.
Хотелось бы гимнастёрку на груди дёрнуть и прокричать в дуло шмайсера: «Смотри, сволочь, как настоящий офицер умирать будет!» Но исчезло, исчезло...остался только сладковатый привкус сигары.
Или картошечку из костра с ладошки на ладошку, дуя на обожжённые пальцы. Нет, не картошечка. Опять омары, устрицы и ещё что-то там такое в соусе.
Или сидишь в обороне, в полузаваленной взрывом землянке, сжимая вспотевшей рукой бутылку с горючей смесью. А глаза откроешь – баня, в руке - пиво.
- Да помню я Вас! Вы уже приходили вчера, просили: «Помогите, трудно очень. Очень на Вас надеемся. Если не Вы, то больше никто». А когда мне? Ну, да! Это ж никого не интересует! Разве кому есть дело до моих проблем?! Ну, народ пошёл, только давай! А есть у тебя время, нет...
Что там им нужно? Сейчас уже не вспомню...
Да-а-а...
Или из разведки, ползком по грязи, под обстрелом, и чтоб кровь из-под повязки...