Сумерки России. III-часть.
[статья из серии по истории пророчеств].
Все люди, живущие на планете Земля, независимо от пола, возраста и религиозных убеждений воспринимают историю своей жизни, своей семьи, своего народа фаталистически. В каждом из нас уже при рождении заложена вера в хорошее, в то, что за хмурым ненастьем обязательно скоро последует ясная погода, за ночью придёт день, за закатом Солнца – неизбежно через несколько часов наступит рассвет. Всем людям на протяжении своей жизни очень хочется верить, что за бедами, неприятностями или болезнями последуют лучшие времена, а это значит, что хмурые, пасмурные дни и недели нужно постараться перетерпеть, поскольку рано или поздно они закончатся, и снова тёплое и радостное Солнце выглянет из-за тёмных туч.
Однако, современные люди, за повседневными хлопотами редко задумываются над тем, что при этом сам собой напрашивается и обратный вывод: «за хорошим неизбежно должно всегда следовать плохое», а, если ничего не делать, чтобы улучшить своё положение, а только ждать, что кто-то из «высокопоставленных и высококвалифицированных» чиновников, внезапно ощутит мелкие уколы угрызения совести и сделает это за них, то «за плохим обязательно последует очень плохое».
Ярким наглядным примером этой простой истины является история русского народа и Русской Православной Церкви в Российском государстве (Московское Великое Княжество, Московское Царство, Российская империя, Советский Союз, Российская Федерация). Как это не печально осознавать, но все «коренные» реформы «верхов» в России, начиная с царя Всея Руси Ивана Васильевича (Грозного, 1554-1581) за последние пятьсот лет всегда приводили только к одному результату – к «беспощадному» ограблению собственного народа.
Так было в 1861-1863 годах в Императорской, «Самодержавной», «Святой» России, когда при отмене «крепостного права», крестьян при «освобождении» ограбили самым бессовестным образом. До 40% лучших пахотных угодий, которые крестьяне обрабатывали для себя столетиями, «уездные» власти отрезали в пользу помещиков. Отобранную «по справедливому» Закону землю, крестьяне с горечью называли «отрезками» и затем почти полвека выкупали по рыночной цене у помещиков. И только под давлением Революции 1905 года, когда зашатался сам институт Самодержавия и запылали дворянские усадьбы во многих губерниях, царское правительство, возглавляемое Петром Столыпиным, отменило с 1907 года эти выкупные платежи, не забыв компенсировать «убытки» помещикам из государственной казны, как наиболее «малоимущим слоям населения».
А что делала, в продолжение этого времени, всех скорбящая, сердобольная заступница, истинная Церковь наша со своими иерархами?
С невозмутимым спокойствием она показала каменное равнодушие к народному делу, то бездушие, с которым она смотрела до этого три века, перебирая чётки, на злодейства помещиков, на их насилия, на их прелюбодеяния, на их убийства крепостных, не находя в своей душе ни одного слова негодования, ни одного слова проклятия. При этом на 114 миллионов жителей в 1860 году в России, насчитывалось примерно 300 крупных монастырей и лавр, 58 тысяч православных церквей, 98 тысяч священников, около 160 тысяч монахов и послушников, 32 тысячи церковных старост и никто из этого огромного множества церковных служителей, «поставленных Богом защищать народ от произвола земных правителей», не осудил действия царских чиновников.
Церковь, тогда ещё в «Святой Руси», промолчала, надеясь своим Смирением и Долготерпением отвести от себя беду, отринув слова Святого Писания:
«Становитесь исполнителями слова, а не только слушателями, вводящими в заблуждение самих себя.
Потому что если кто-нибудь слушатель слова, а не исполнитель, то он подобен человеку, рассматривающему в зеркало своё лицо, которое он имеет от рождения.
Если кто-нибудь думает, что он религиозен, то он обманывает своё сердце, ибо без дел его религия суетна» (Послание Иакова 1.22-26).
* * *
Духовенство в этот период на «Святой Руси» «парило столь высоко в хлябях Небесных», что его, согласно «Открытого письма» преподобного Нила Сорского (Майков):
«Надо было желать опустить на землю, ибо не имеют желаемого действия не от чего иного, как от слабого за ними надзора и от несоблюдения мер, установленных к истреблению в Духовенстве многочисленных пороков, главными из которых были невежество, пьянство и блуд […]
Торжественно заявляя, что стоят выше всего земного и стремясь к благоугождению Богу, с каким-то болезненным жаром Высшие иерархи в эти годы искали на земле не просто добрых, рабочих и богопочтительных людей, а прямо ангелов: «видящих лицо Его выну и неустанно вопиющих свят, свят, свят», как Господу нашему, так и им скромным наместникам его дел на земле […]».
* * *
При этом по свидетельству архиепископа Никона Вологодского и Тотемского (1906-1912) (Рождественский, 1851-1918, с 1912 года на покое в Троице-Сергиевой Лавре):
«В последние годы пронёсся по Русской земле какой-то ураган неверия, безбожия, всякого произвола […]
На наших глазах оскудевает вера в среде верующих, гаснет духовная жизнь, утрачивается самое понятие о сей жизни и притом, что особенно горько отметить, не только у мирян, живущих почти исключительно жизнию плотскою, но и у духовных лиц, у нашего пастырства – этих, по идее, присяжных носителей идеала духовной жизни […]» (запись датируется ноябрём 1916-го «Из моих дневников»).
* * *
«Установление, покинутое Духом истины, не может быть истинной Церковью Бога. Чтобы признать это, нам нет надобности отрекаться от религии отцов наших, отказываться от Благочестия православного народа, от его Священных преданий, от всех чтимых им святынь. Напротив того, совершенно очевидно, что единственное, чем мы должны пожертвовать истины ради, это – лжецерковным учреждением, основанным на раболепстве и материальном интересе и действующим путём обмана и насилия.
Система правительственного материализма, опиравшаяся исключительно на грубую силу оружия и не ставившая ни во что моральное могущество мысли и свободного слова – эта материалистическая система привела уже нас однажды к Севастопольскому разгрому. Россия принесла покаяние и воспрянула в акте справедливости – в освобождении крестьян от крепостной зависимости. Этот акт представляет из себя, однако, только начало. Дело социального освобождения не может ограничиваться одним материальным порядком. Тело России свободно, но национальный дух всё ещё ждёт. Не надо искушать Провидение, слишком скоро забывая преподанные нам им исторические уроки. Позволительно надеяться, что религиозное чувство, добрая воля и здравый смысл, отличающие ныне царствующего императора, оградят его от превратно мыслящих советников, желающих навязать ему губительную политику, осуждённую и приговорённую под Севастополем […].
Но данной истины власти боятся, потому что она кафолична, то есть Вселенская. Во что бы то ни стало хотят иметь свою особую религию, русскую веру, императорскую Церковь. Она не является ценной сама по себе, за неё держатся как за атрибут и санкцию исключительного национализма. Но не желающие пожертвовать своим национальным эгоизмом Вселенской истины не могут и не должны называться христианами.
Если сегодня послушать некоторых патриотов, то придёшь к мысли, что крещение Святого Владимира, столь действенное для самого князя, для его нации было лишь крещением «водой», и что нам следовало бы принять «вторичное крещение» духом истины и огнём любви. Чтобы Россия сегодня стала христианской, она должна отречься от нового идолослужения своим правителям, менее грубого, но не менее нелепого и значительно более вредоносного, чем идолослужение наших языческих предков, отвергнутое Святым Владимиром. Я говорю о новом идолослужении смертным, толкающем нас на поклонение своему собственному образу вместо Высшего и Вселенского Божества […]» – считал богословский писатель конца XIX-го века В.С. Соловьёв (1853-1900).
* * *
Так было в 1917-1920 годах, когда к политической власти пришли реформаторы – большевики и «во имя высших пролетарских идеалов мировой революции и светлого будущего всех эксплуатируемых народов» при «освобождении» своего трудового народа «от рабства и эксплуатации большинства меньшинством» также ограбили, «не церемонясь», уже всё население страны. «Новые защитники» народа отобрали всю собственность не только у дворян, помещиков и владельцев заводов и фабрик, привилегированных классов царской России, не только у средних и мелких ремесленников и купцов, но отобрали землю и крупнорогатый скот даже у зажиточных крестьян, как слоя населения постоянно создающего сельскую буржуазию.
А где в этот период было Православное Духовенство?
Кто-нибудь из иерархов пошёл в народ предупредить, объяснить, растолковать народу пагубность идей, отрицающих Бога, призвать народ к сопротивлению?
Был ли хоть один?
Ведь, согласно статистики, на начало 1917 года в России было около 200 крупных монастырей и лавр, 69 тысяч православных церквей, 126 тысяч священников, 82 тысячи монахов, 91 тысяча послушников, 48 тысяч церковных старост на 162 миллиона жителей, из которых только две трети исповедывало Православие. У католиков, протестантов, евреев, мусульман, буддистов было своё духовенство.
Изучая историю этого периода, не находим «ярких» имён или дел среди иерархов Православной Церкви. У них «всё было благопристойно и смиренно жертвенно», никто не захотел быть «оправданным делами» в отношении верующих и клира.
* * *
Святые отцы, по данному поводу, предпочитают отделываться общими фразами:
«Духовно-пастырский труд и катехизаторская работа предреволюционных лет и первых лет революции не прошли втуне для поколений, выросших в годы Советской власти. Старшие поколения сумели передать нам преемственность Священного Предания, благодатность Православного священства, Христианские Таинства, веру во Святую Троицу и Господа нашего Иисуса Христа, готовность стоять за Православную веру, что они и засвидетельствовали своим примером, своим исповедничеством, своим мученичеством […]
Да, в первые годы в моде была критика Церкви, церковной иерархии. Некоторые около и нецерковные интеллигенты стремились, по словам одного автора тех лет, «спасать Церковь вместо того, чтобы самим спасаться в Церкви» […]
Они пытались переосмыслить всю историю Церкви и как результат впали в прелесть» (протоиерей Глеб Каледа (1922-1994) «Воспоминания и размышления», М., 2004).
* * *
На Соборе 1917 года после восстановления Патриаршинства Всея Руси 18 ноября, вторым вопросом стоял:
«Как лучше всего держать себя Духовенству: назначаться ли епископам или избираться от воли прихода, ибо оба метода не противоречат древней церковной практике и имеют свои хорошие стороны, но имеют и дурные».
Споры по данному вопросу были столь жаркими и горячими, что «святые» отцы не заметили, как потеряли духовную власть над народами Российской империи. Всероссийский Поместный собор Православной Церкви начался при «Временном правительстве» Керенского 15 (28) августа 1917 года в храме Христа Спасителя в Москве, а закончился при «Совете Народных Комиссаров» Ульянова (Ленина), «первом роге Багряного Зверя» (1918-2025) 20 сентября 1918 года.
Убеждённость большевиков в том, что «новое общество» можно построить только в результате ликвидации старого, связала в неразрывный узел судьбу Церкви, судьбу национальной культуры и судьбу русского крестьянства. Большевистские лидеры не верили в религиозность российского населения и в своей практической деятельности её не учитывали. Их расчёт строился на полном и быстром отмирании религии. Об этом свидетельствует принятая на VIII-ом съезде РКП (б) в марте 1919 года программа партии, в которой говорилось о «полном отмирании религиозных предрассудков».
Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви был принят 2 февраля 1918 года (опубликован 5 февраля). Главное отличие советского декрета от западных образцов заключалось в лишении российских религиозных общин прав юридического лица. Декрет лишал Церковь права владения каким-либо имуществом. Отныне всё необходимое (здания и богослужебные «предметы») Церковь получала от государство во временное пользование на основе заключаемого между местной властью и церковной общиной договора.
Даже после появления такого декрета новоизбранный Патриарх Тихон категорически отказался послать даже тайное Благословение «Белому движению» под предлогом, что Церковь не может благословлять братоубийственную войну.
Перед закрытием члены Собора обратились с Воззванием к насе-лению России, в котором говорилось:
«Объединяйтесь же, православные, около своих храмов и пастырей, объединяйтесь все, и мужчины и женщины, и старые и малые, составляйте союзы для защиты своих заветных святынь […]
Лучше кровь свою пролить и удостоиться венца мученического, чем допустить веру Православную врагам на поругание. Мужайся же, Русь Святая! Иди на свою Голгофу!».
Призвав православных объединяться около священников, которые привыкли к тихой и спокойной жизни, а также ожидать указаний сверху, члены Собора посчитали свою роль выполненной перед паствой и разъехались по домам, став лёгкой жертвой для богоборцев.
Если кто-то из читателей захочет получить более подробную информацию по данной теме, то может ознакомиться с двухтомником протоиерея М. Польского «Новые мученики Российские» и шеститомным «Словарём русских епископов» митрополита Мануила, которые являются уникальными источниками для исследования изменений состава русской иерархии и для получения биографических сведений о епископах.
«Какая польза, если кто-нибудь говорит, что имеет веру, а дел не имеет? Разве может эта вера спасти его?
Если брат или сестра раздеты и им недостаёт дневного пропитания.
А кто-нибудь из вас скажет им: «Идите с миром, грейтесь и насыщайтесь», но вы не дадите им необходимого для тела, то какая в том польза в глазах Божиих?
Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе» (Послание апостола Иакова 2.14-17).
Православное Духовенство в России забыло про эти слова. Пока была возможность пело на Всероссийском Поместном соборе «многие лета» Временному правительству, затем богоборческой власти: «Советам народных депутатов».
Когда же большевики объявили:
«Бога нет, а все вы – пережитки прошлого, верно служившие правящим классам для эксплуатации трудового народа, и теперь пришло время расплаты. Для нас Православная Церковь представляется как организованная сила, противодействующая социалистическому строительству, поэтому она подлежит уничтожению вместе со старыми социальными классами и сословиями, институтами и системами. Ликвидация Церкви выступает для нас таким же непременным условием в борьбе за власть, как и гражданская война», они с молитвой безропотно пошли на расстрел, надеясь, что мученическая смерть покроет собой их Богопротивные дела.
* * *
В 1985 году, началась «Горбачёвская перестройка». «Молодое» поколение коммунистов, уже не верящих «в светлые пролетарские идеалы Мировой революции», вновь объявили народу о необходимости проведения реформ «с человеческим лицом» для улучшения жизни «строителей Социализма» и для «освобождения» от всех бюрократических надстроек, которые мешают развиваться современному, самому передовому «обществу рабочих и сельских тружеников, руководимых самой мудрой партией».
Вот только надо изменить кое-какие ошибки допущенные при создании Советского строя: усилить аппарат государственный, как это делал Владимир Ленин, «вождь мирового пролетариата», как глава правительства, и уменьшить роль аппарата партийного, на который опирался товарищ Иосиф Сталин, «вождь всех народов», а за ним все его преемники, «непримиримые вожди социалистического лагеря и борцы за независимость народов всего мира от оков капитала».
Мечтая «о новом НЭПе», «молодое» поколение коммунистов не хотело осознать, что живут в стране «Багряного Зверя с десятью рогами», и любой назначаемый аппарат в этот период имеет свойство быстро коснеть, особенно, сплочённый долгими многолетними связями «по борьбе с миражами». Такой государственный аппарат, вместо рычага быстро становится тормозом для развития любого общества.
Услышав от «новых» партийных и государственных лидеров, радостные заявления, что к 2000-му году: «все трудящиеся самой свободной страны в мире получат по отдельной квартире, а многосемейные семьи даже отдельный дом с приусадебным участком не менее 10 соток», население, глубоко с тоской вздохнув, и на подсознательном уровне, ощущая что-то вновь неладное, отправилось по очередям закупать: соль, спички, сахар.
Правда, вскоре и эти товары исчезли во многих городах Советского Союза, так что покупать стало нечего, тогда «реформаторы» выдали народу талоны на продукты питания в мирное время и предложили немного потерпеть, «мол, скоро станем жить лучше». Потому, как быстро пустели прилавки в магазинах, ощущалось неумолимое приближение какой-то катастрофы, и эти нелепые и бессвязные казалось ощущения, на фоне радостных заявлений в средствах массовой информации «ответственных руководителей» СССР, что: «эти реформы под их мудрым руководством пройдут спокойно, взвешено, продумано и не вызовут ненужного волнения», почему-то вызывали невольную тревогу.
От Русской Православной церкви, у которой к 1987 году, после всех гонений «воинствующих» богоборцев, осталось около 6700 действующих церквей, то есть менее 10% от количества на начало века, и 18 тысяч штатных священников (Церковный вестник № 312), население помощи не ждало.
К тому же в этом году Синод напечатал указы, в которых:
Во-первых, напоминал служителям на местах «о прежних убеждениях и предлагал постоянно читать труды Московского митрополита Макария» (Булгаков, 1816-1882, видный русский церковный деятель и богослов, его книги «Введение в Православное богословие» и «Догматическое богословие» неоднократно переиздавались до 1918 года).
Надо отметить, что такие указы много раз были безуспешно делаемы и прежде, то есть ранее Духовенство не читало их по причине малограмотности, теперь же по причине – многограмотности, действительно, читать преподобного Макария после классиков Марксизма – Ленинизма «курам на смех».
Во-вторых, поставил служителям на вид:
«Обратить внимание на поведение своё, при всяком случае сохранять достоинство, жить в благонравии, пороков гнушаться, внедрять подчинённость и послушание, стараться, сколько возможно, изгладить из мнения народного неблаговидное своё поведение».
В-третьих, не рекомендовано читать сочинения Иннокентия (Архиепископ Иннокентий (Борисов), 1800-1857, видный русский церковный деятель, писатель и оратор, ректор Киевской духовной академии (1830-1836), имелось в виду сочинение «Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа», напечатанное только после смерти автора в 1857 году) и богословские сочинения Хомякова (А.С. Хомяков, 1804-1860, малоизвестный русский писатель, патриот, его сочинения были разрешены в России только после 1878 года, через 18 лет после смерти автора).
Да, в этих сочинениях изложено много неприятных фактов деятельности Православного Духовенства в Российской империи при царствовании императоров Александра Павловича и Николая Павловича, красочно описан быт священников, их так называемое «служение», но ведь эти факты были в XIX-ом веке.
Неужели с тех пор в нашей Православной Церкви ничего не изменилось?
Неужели члены Синода серьёзно обеспокоились, что российское общество опять с удивительным упорством наступит на одни и те же исторические грабли: «тьма власти вверху, и власть тьмы (беззаконие, блуд, ложь) – внизу», при Церкви, которая, находясь на Земле, сторониться всего земного, устремляя «свои молитвы и благодатное созерцание в небесные хляби»?
* * *
Внимательно изучив историю Российской империи XIX-го века, Ветхий и Новый Заветы, пророчества того периода, можно понять, что трёх ограблений русского народа, с 1861-го, с 1917-го и с 1986-го годов, могло бы не быть, если бы Православные священники осознали Великий План Божий и исполнили Заветы Бога, нашли в себе мужество и всенародно во всех церквях пропели анафему «бесовским реформаторам от власти» и своим «консерваторам – ханжам от Церкви», отрицающих Божии Заповеди:
«Проклят нарушающий межи ближнего своего!
Проклят, кто слепого сбивает с пути!
Проклят, кто не исполнит слов Закона сего и не будет поступать по ним!» (Второзаконие 27.17-18, 26).
К сожалению, история наука точная и не знает сослагательных местоимений, а «смелости» Православным священникам, «из-за духовного непонимания исторических процессов», хватило только на то, чтобы проклясть великого русского писателя Л.Н. Толстого, благо дело власти его тоже не любили.
Древние греки в таком случае мудро говорили: «От судьбы, как не старайся, не уйдёшь, ибо она предопределена, и каждого найдёт в предназначенное для него время», – справедливость этого изречения многие испытали и продолжают испытывать на себе.
* * *
Непосвящённому читателю может показаться, что сегодня книг о Пророчествах и провидцах написано более чем достаточно. Действительно, литература по проблематике Пророчеств, изданная за последние годы в Российской Федерации, составит целую библиотеку. При чём пророчества о будущем, описанные в книгах, что, особенно, подкупает российских читателей носят международный характер, что естественно, так как материалы, освещающие их, связанные с ними, рассеяны по всему миру. Это понятно. Однако ценность многих этих пророчеств, особенно размещённых в Интернете, а, главное, их достоверность весьма сомнительна, так как идёт в разрез со «Святым Писанием».
Это важно установить, чтобы понять процесс, с которым российское общество имеет дело. Тяга к пророчествам является характерной не только для нас, но и для всей Европы, ибо в ней скоро будут происходить процессы, которые должны быть рассматриваемы как реакция против сил, которые освободили процессы Глобализации по всей планете. С самого начала периода «Зверя из Бездны» (1991-2038) происходит искание новой человеческой индивидуальности и искание какой-то новой соборности, с подчинением всех сфер общественной и культурной жизни новому принудительному центру – Брюсселю. Те Коммунистические основы, на которых покоилась часть общества XX-го века обнаружили свою несостоятельность и, разложившись, вызвали реакцию отторжения, не только Коммунистических принципов общежития, но и всего того, что исторически существовало до них.
Если сегодня в период «Зверя из Бездны» российское общество будет сидеть сложа руки и довольствоваться бесплодным ропотом и благородным негодованием на кухне, если сегодня оно будет благоразумно отступать от всякой опасности и, встретив препятствия со стороны богоборцев, останавливаться, не делая никаких попыток ни перешагнуть, ни обойти, тогда долго ещё не придёт для России обещанное «Светлое, великое и достойное будущее», ибо страшные преступления влекут за собой страшные последствия.
На Земле ничего не делается само собою, без усилий и воли, жертв и труда ни хорошее, ни плохое. Горестно, стыдно быть рабами, но всего горестнее и больнее сознавать, что рабство наше необходимо, что оно в порядке вещей, что оно естественное следствие Православия, которое в России насаждалось чиновниками сверху вниз.
На наших душах лежит Великий грех (отпадения от Бога, отрицание Его существования, отрицание существования Его плана), мы его унаследовали от наших отцов и дедов и хотя мы в этом не виноваты, но мы всеми формами своей жизни (законодательной, исполнительной, судебной, церковной, дворовой) удерживаем неправо унаследованное, не желая жить по Законам Бога, глумливо отрицая ценность и правоту Его заповедей. Блуд и лицемерие затягивают нас, как два тяжёлых камня, на дно, и с ними на ногах плюс с корыстью чиновников на шее России не всплыть.
С нашей распущенностью и религиозным нигилизмом российское общество дошло до того, что когда сегодня социологи, опрашивая население, задают вопрос: «Должна ли Россия быть с Богом?», то получают от большинства опрошенных (82%) категоричный ответ: «Нет».
Но у России без Бога нет будущего. Без Бога след России, отмеченный потоками крови и великими победами мало-помалу исчезнет, как это было с другими великими державами древности.
Мы рабы – потому что наши предки фиктивно признавая Бога при крепостном праве или же отрицая Его при коммунистической идеологии продали своё человеческое достоинство за нечеловеческие права: быть слугами, винтиками, ячейками а не гражданами в собственной стране, а мы ничего не меняя до сих пор пользуемся их достижениями. Наше современное сонное бездействие, страдательная уступчивость наводят грусть и отчаяние.
Не укоряйте сильно автора «в легкомыслие, в суемудрие или в намеренном подрывании чьих-то основ», никого не хочу критиковать, никого не хочу пугать угрозой пришествия больших социальных перемен (сотрясений основ общественной жизни).
Нельзя быть свободным человеком и не верить в существование Бога. Нельзя говорить о правах человеческих – отрицая Заповеди Божии. Нельзя быть верующим в Церкви и молчать в обществе, надо выбирать: или остаться незамеченным в общей массе, или сделать шаг вперёд, ибо впереди российское общество ожидает одна из тех грозных исторических бед, которые предвидеть заблаговременно можно, но от которых спастись трудно или совсем нельзя.
* * *
ДТН.