Так положено
Антон плакал, забившись в угол школьного коридора, где находился фанерный закуток со швабрами, половыми тряпками и прочим "уборным" инвентарем. Сюда редко кто заглядывал - тут пахло хлоркой и водились мокрицы. Этих противных насекомых боялись не только девчонки из третьего "д", но и пацаны, которые, правда, очень старались не показывать слабость. В эту, третью перемену, весь класс высыпал на улицу, и можно было поплакать, не опасаясь чужих любопытных глаз. Ученики из других классов сюда вообще не заходили.
Плачущим Антона застала завуч Марина Сергеевна. И принялась выяснять, почему да отчего это он "прохудился", когда на улице солнышко и вовсе не пахнет дождем. Хороший человек Марина Сергеевна, только вот к младшим классам у нее отношение, будто к ясельной группе детского сада. А еще Марина Сергеевна умеет появляться там и тогда, когда ее вовсе не ждешь. Недаром ее ученики Штирлицем зовут.
Причина Антоновых слез была солидной, можно даже сказать, трагической. Сашка Пупок из их же третьего "д" вытащил у Антона пятьдесят рублей, что мама дала на хлеб, маргарин и сахар. Это были последние в доме деньги, а до зарплаты, коли ее дадут, оставалось целых восемь дней. Чем Антон с мамой будут теперь питаться, одному Богу известно. Картошку вон еще неделю назад подчистую смели, последнюю банку соленых огурцов неделей раньше определили. Остался мешочек вермишели, на котором рассчитывали продержаться до маминой зарплаты, а что теперь с этой вермишелью делать, без сахара-то и маргарина?..
Марина Сергеевна тут же организовала по горячим следам дознание, собрала старшеклассников и устроила на Пупка облаву с целью взять его, татя и грабителя, верняком и с поличным. Заведующая школьным буфетом Нина Васильевна, по прозвищу Кадушка, подтвердила, что минут двадцать назад, как только началась большая перемена, Сашка купил десяток "горячих собак" - булочек с сосисками. Ровно на пятьдесят рублей! И умчался он на пятой передаче с этими булочками туда, где новые русские возводили себе коттеджи. К слову сказать, директор школы Андрей Миронович Булкин, которого за глаза называли Гамлетом - за его настырность в безрезультатных поисках смысла жизни, пытался бороться с незаконными застройщиками, но все без толку. Они, эти захватчики школьной земли, все поголовно оказались помощниками депутата Государственной Думы из местных, мужика шебутного и скандального, почти как Жириновский. Куда против таких переть?
Сашку Пупка поймали на месте преступления. Он сидел в яме под будущий гараж какого-то помощника и тоже плакал, давясь последним хот-догом. Плакал, потому что его вырвало - переел малый, измарал свои затасканные донельзя джинсы и курточку. Плакал он из-за того, что последняя "горячая собака" никак не хотела впихиваться в живот, а съесть ее надо было непременно, ибо когда еще подобная возможность предоставится. Дома-то у Сашки еды - шаром покати! И такая ситуация сложилась давно - с тех пор, как он помнит себя.
Дальше события развивались следующим образом. В школу пригласили маму Антона. Марина Сергеевна популярно объяснила ей ситуацию, уверила, что Антон ни в чем не виноват, он - пострадавшая сторона, и посочувствовала родительнице, ибо сама была бюджетницей и тоже почти четыре месяца не держала в руках собственную зарплату. Это при двоих-то детях-подростках и муже-инженере, перебивающемся случайными заработками на уборке городских улиц и ликвидации стихийных свалок. В ответ Антонова мама, научный сотрудник архива, тяжко повздыхала, понимающе покивала головой и попросила Марину Сергеевну не возжигать сыр-бор, не трогать Сашку Пупка. Что, мол, толку-то, деньги все равно не вернутся, а мальчишке лишний стресс. К тому же Антону с Сашкой еще вон сколько лет бок о бок существовать, так зачем разжигать конфликт.
Марина Сергеевна и рада была бы прислушаться к просьбе Антоновой мамы и даже удовлетворить эту просьбу, но инструкция РОНО прямо и недвусмысленно предписывала сообщать родителям обо всех проступках их детей, обо всех нарушениях, мешающих образовательному и воспитательному процессу. Так положено! Хотя кое-какие сведения о Сашкиной маме в школьной канцелярии имелись.
Его мама в микрорайоне, обслуживаемым школой, была личностью известной. Здесь следует ради полной объективности оговориться: конечно же, школа не собирала скрупулезных досье на родителей своих учеников. Только самые необходимые данные, как-то: адрес места жительства, домашний телефон, профессии родителей и адреса мест их трудовой деятельности. Вот и все. Школа все-таки не спецслужба. Просто мама Сашкина действительно не сходила с языков местных жителей, а делопроизводитель канцелярии, она же секретарь-машинистка Лерочка, вообще жила с Пупковыми на одной лестничной площадке, дверь в дверь. А Лерочка, между прочим, любила посплетничать, благо в женском коллективе (если не считать Гамлета, у которого отдельный кабинет) свободные уши всегда есть.
Начать с того, что будущий Сашкин папа, позарившись на красоту, женился на врожденно распущенной девке с донельзя ограниченным умишком и гипертрофированным самомнением. Светка, так звали эту девку, свой первый аборт сделала в двенадцать лет, а с какого возраста мамаша-алкоголичка подкладывала ее, своего ребенка, под нужных мужиков, обеспечивающих ей выпивку, вообще одному Богу известно. Кстати, как призналась однажды сама Светка своей соседке Лерочке, на мать она не была в обиде, поскольку проституция ей очень нравилась, и каждый раз она испытывала огромное удовольствие - хоть с молодыми, хоть со стариками.
Муж Светкин, Андрей, предполагаемый Сашкин отец, на третий день после свадьбы вытащил свою благоверную из-под собственного отца, с которого она между делом содрала деньжат за предоставленное удовольствие. Светка была бита, но скандал за порог дома не вышел. Светка поначалу каялась и божилась, что ничего у нее со свекром не было, но припертая фактами к стене, заявила, что никогда больше не согрешит и будет пожизненно верна любимому супругу.
На следующий день молодые съехали в другой конец большого города на частную квартиру, а еще через пару дней Андрей поймал Светку в хозяйском сарае с четырьмя мальцами лет двенадцати-тринадцати от роду.
И опять Светка была бита и опять клятвенно уверяла законного супруга в пожизненной верности. Что оставалось делать мужику? Застила ему глаза красота жены, а в постели Светка вообще творила чудеса.
Словом, пришлось съезжать и с частной квартиры. На этот раз к Светкиной матери, соседке, как было сказано, школьной секретарши Лерочки. Мама Светкина, пропитая насквозь сорокасемилетняя женщина, в плане любвеобильности ничем не уступала дочке. Несмотря на годы и, мягко выражаясь, антиобщественный образ жизни, она еще сохранила остатки природной красоты, и мужики продолжали липнуть к ней. И кличка у нее была соответствующая: Валька-Траходром.
С этого момента Светка стала практически неподконтрольна мужу. Андрей уходил на работу, к маме тут же начинали приходить один за другим дружки-собутыльники. Пили, гуляли...
Наконец Светка родила Сашку и на какое-то время угомонилась. Андрей радовался, хотя друзья и поговаривали, что Сашка определенно не его ребенок, а сборный.
Светка "отдыхала" недолго. А потом взялась за старое. Через три месяца после рождения Сашки куда-то исчезла Светкина мать. Объявляли даже всероссийский розыск, но Валька-Траходром будто в воду канула.
На ребенка Светка махнула рукой: пусть выживает и растет как хочет и может. В один прекрасный момент терпение у Андрея все-таки лопнуло. Он влюбился в свою сослуживицу и перебрался к ней жить, исправно, впрочем, выплачивая алименты и ежемесячно передавая немудрящие гостинцы и кое-какую одежонку сыну. А Светка вновь принялась гулять так, что дым стоял. Гуляет и по сей день.
Все это в красочных подробностях Лерочка докладывала педагогическому коллективу, грустно вздыхая и завистливо посверкивая крохотными мышиными глазками. Знала, естественно, историю семьи Пупковых и завуч Марина Сергеевна. Знала и понимала: назидательную беседу Светка вряд ли проведет со своим сыном. Но инструкция отдела образования предписывала, повторюсь, в обязательном порядке информировать родителей о проступках их детей-учеников.
Сашка слезно просил не сообщать матери о краже. Убьет, мол, а он лучше деньги Антону вернет и попросит у него прощения. На вопрос, каким же образом и где он сможет заработать пятьдесят рублей, Сашка признался, что в выходные приглядывает за соседскими малолетними детьми, и ему за это дают понемножку еды и кое-какую денежку. На второй вопрос: "Тебе что, дома кушать не готовят?"- Сашка ответил: "Маме некогда, потому что она работает ненормированно в службе по охране государственных тайн, и если он, Сашка, хочет стать крутым, как его любимый Жан Клод Ван-Дамм, то должен научиться существовать в экстремальных условиях".
Такие вот дела! Марина Сергеевна подчинилась инструкции РОНО и поставила Светку в известность о случившемся. На следующий день Сашка в школу не пришел. А еще через день Лерочка сообщила, меча в Марину Сергеевну исподтишка яростно осуждающие взгляды-молнии и мило улыбаясь ей в лицо, что Сашка находится в реанимации и хорошо, если выживет, хотя инвалидом останется наверняка. После маминого «воспитательного" воздействия его увезли в городскую больницу скорой помощи почти бездыханного
Марина Сергеевна заперлась у директора в кабинете, свободном от самого Гамлета по случаю его пребывания на каком-то семинаре, и проплакала весь день. Ей было жалко Сашку Пупка, жалко себя, подневольную женщину, вынужденную долгие годы плясать под музыку чиновников от просвещения. Ведь только благодаря этой своей манере поведения она стала заслуженным учителем школы РСФСР и заведующей учебной частью внушительного, на две с лишним тысячи учащихся, образовательного учреждения. Благодаря строгому соблюдению предписаний руководства она не потеряла работу в периоды безвластия и бесконечных реформ в обязательном среднем образовании. Дурели от этих реформ дети, сбегали из школы преподаватели, особенно молодые, а она, Марина Сергеевна, продолжала существовать в качестве второго лица в педагогической школьной иерархии. И все-таки теперь ей было по-настоящему плохо.
Сашка отлежал в больнице два месяца и в школу уже не вернулся. От удара "тупым деревянным предметом невыясненного назначения" по голове он потерял память, а без памяти, понятно, какое уж тут учение...
Светка отделалась легким испугом. Ее несколько раз вызывали к следователю, однако доказать злой умысел против собственного ребенка не смогли. Свидетелей, когда это край как необходимо, конечно же, не нашлось, а потерпевший Сашка в результате потери памяти свидетельствовать против мамы был не в состоянии.
Вот и все. Светка гуляет и поныне, Сашка бродит по двору, огороженному четырьмя многоэтажками, и улыбается. Улыбается всему и вся. Его подкармливают сердобольные местные жители, сам он не помнит, что надо кушать. Перестанут кормить – умрет!