В 90-е нелегкая журналистская судьба забрасывала меня в самые причудливые злачные заведения – в целях освещения ночной жизни Москвы. После многолетних запретов советской власти народ пил удовольствия как из пожарного шланга. Я видел, как люди проигрывали в казино чемоданы долларов. В питерском клубе Dolls гостей усаживали за столы с прозрачной столешницей, под которой лежала обнаженная девушка. В Москве были клубы, где устраивались конкурсы на лучший минет или на самый длительный половой акт. На сцену вызывали «самых смелых», которыми обычно оказывались юные юноши, и оказавшись раздетыми на глазах у сотен зрителей, они чаще всего тушевались и с позором изгонялись со сцены. Девушки, как правило, не тушевались. Ну, а чо им?
Однажды в одном клубе я был свидетелем успешного коитуса. Хоть и говорят, что наблюдать чужой секс вживую не особенно эстетично, но это было захватывающее зрелище. Девушка была сказочно хороша. Прекрасное тело, да и лицо такое… одухотворенное. Она и заняла первое место, и получила главный приз – телевизор Grundig. Ее трахал раком здоровый такой детина с брезгливым выражением на лице, которое, скорее всего, относилось не к девушке, а к окружающей публике с ее подбадривающими криками и комментариями.
После выступления девушка-лауреатка присела за барную стойку рядом со мной (уже одетая, понятное дело), и мы разговорились. Она оказалась второкурсницей престижного экономического вуза. Довольно милая в общении барышня, умненькая. Я поинтересовался, когда ждать ее следующего шоу и можно ли приобрести абонемент на ее дальнейшие премьеры.
-- Не знаю, когда вдохновение придет.
Оказалось, это был ее дебют. Знакомый администратор попросил ее поучаствовать, пообещав, как и другим участницам, бесплатный вход в клуб на год и призы. И как-то покатило.
-- Присутствие публики не мешало сосредоточиться на удовольствии?
-- Да нет, нормально.
Еще интересны были клубы с транс-музыкой. Кто не знает, транс – это бесконечное «умц-умц-умц» на одной ноте. Под эту музыку не танцуют в привычном понимании, а дергаются. Эти ребята приезжали после всех клубов часов в семь утра и дергались часов до семи вечера. Глаза у них были пластмассовые. Все они были под кокаином или ЛСД. Интереса друг к другу у девушек и мальчиков не было никакого. Иногда они садились отдыхать прямо на пол и свободно общались, но как шахтеры, делающие совместно важную и трудную работу. Лишь изредка какая-нибудь девушка звала кого-нибудь из мальчиков в туалет – говорят, под коксом или «марочкой» секс особенно красочен.
Однажды в такой клуб пригнали какие-то парни с бейсбольными битами, похоже, какие-то футбольные фанаты. Драка длилась около пяти минут. Трансеры неожиданно энергично дали отпор нападавшим, причем очень молча, а потом с такими же пластмассовыми глазами вернулись на танцпол. Только пару человек отправили на «скорой помощи» с разбитыми головами.
Но все это присказка, а сказка будет впереди. Просто чтобы обозначить атмосферу времени.
Однажды знакомая хозяйка клуба попросила меня помочь ей уладить скандал. Гардеробщик по ошибке выдал девушке чужую сумочку, и та (видно, по пьяни) так и ушла с ней. Когда в гардероб пришла настоящая владелица сумочки, а гардеробщик только развел руками, то с ней случился нервный припадок. С девушкой был мужчина, и хозяйка боялась, что гардеробщику сейчас влетит. В клубе была охрана, но такая аутсорсинговая, они отвечали только за двери и фейс-контроль, и не вмешивались.
Гардеробщик, пожилой дядька лет за 60, с военной выправкой, был расстроен и слегка испуган. Помимо денег и прочих дамских сокровищ, в сумочке были документы и ключи от квартиры. Девушка даже домой не могла попасть. Это еще больше злило ее мужчину, которому тоже хотелось попасть к ней домой. Гардеробщик сильно извинялся и даже предлагал им отправиться переночевать у него дома. Потом он описал девушку, взявшую сумочку, и одна из посетительниц (там собрался почти весь клуб, такой крик стоял) вызвалась показать, где та живет.
Поехали впятером, в том числе гардеробщик (клуб уже закрылся) и я как участник обсуждения на его стороне. Приехали, но дверь никто не открыл. Гардеробщик вновь предложить поехать к нему. Девушкин мужчина горячо поддержал. Так мы вчетвером оказались в квартире гардеробщика.
Мы сели на кухне, он достал водки. Девушка рыдала. Она была кавказских кровей, и боялась, что брат ее убьет, когда узнает, где она была, с кем была и чем там
занималась. Я спросил – а откуда он узнает. Оказалось, ее брат очень большой государственный чин, и узнав о пропаже документов, он все спецслужбы поставит на уши и найдет эту сумочку из-под земли. А потом ее саму найдет из-под земли. Она еще поплакала, потом мужчина повел ее в гостиную. Вскоре оттуда стали раздаваться крики разгоряченной женщины. Они расположились в гостиной на диване, видимо, потому что постеснялись ложиться в спальне хозяина.
-- Просторная у вас квартира, -- сказал я для завязки разговора.
И тут за беседой вдруг выяснилось, что гардеробщик вовсе никакой не гардеробщик, а бывший бизнесмен и совладелец нехилого холдинга, акции которого продал несколько лет назад и отошел от дел. И теперь работает в ночном клубе. Все это казалось каким-то бредом.
-- А картины коллекционируете? – спросил я, показывая на стены кухни, увешанные очень впечатляющими работами.
-- Это дочка рисовала. Ее уже нет.
Над его головой висела крупная овальная фотография, на которой красивая нестарая женщина стояла в обнимку с красивой девушкой. Обе задорно улыбались.
-- Ее самые лучшие работы в той комнате, пойдем покажу, -- сказал он. -- Да пойдем, им сейчас не до нас.
Это была самая необычная моя экскурсия в жизни. И самое странное знакомство с творчеством живописца. 6 часов утра, рядом два потных извивающихся тела, трах-тибидох, дым коромыслом и шерсть клочьями летит, я пью водку, хозяин показывает на картину и говорит тоном экскурсовода:
- Это она написала, когда ей было пятнадцать лет. Смотри, какие краски. А это ее более поздний период…
Картины были прекрасны. В них было и настроение, и сексуальность, и какой-то скрытый трагизм. Обойдя комнату, мы вернулись на кухню и налили еще водки. Я вздохнул:
-- Да, грустная история. Жаль, когда такие талантливые люди так рано уходят. У моей знакомой маленькая дочка тоже здорово рисовала, а мама знала, что она скоро умрет… и умерла. Представляю, как ваша жена это пережила…
-- А она и не пережила, -- спокойно ответил он. – Она сама ее задушила. А потом заколола себя ножом.
Девушка за стеной уже кричала так, словно ее убивают.
-- Как же так? – пробормотал я. – Между ними была вражда?
- Нет, они очень любили друг друга. Но… что поделаешь. Жизнь такая штука. В общем, вышла плохая история… с ее наставником, известным мастером.
Он помолчал, подумал, и не стал продолжать. Но я и так понял: мама с дочкой в какой-то момент оказались любовницами одного человека. Потом он добавил:
- Я очень люблю их обеих.
Я опять посмотрел на фото жены и дочки. Спросил:
-- А зачем вы пошли работать в гардероб? Деньги кончились? Не осталось связей в бизнесе?
-- Да нет… Просто спать по ночам не могу уже много лет. Днем сплю. Вообще, не могу дома ночью находиться.
Тут на кухню пришел герой-любовник и сказал:
-- Ребята, смените меня кто-нибудь. У меня уже сил не осталось.
Хозяин ответил, что староват уже для этого, да и спать хочется. А я сказал… Ну, в общем, неважно, что я сказал. Непростая это штука, ночная жизнь.
Такая вот реальная живая история. Только очень мертвая.