Концерт для молчания с чипом

"молчание – музыка уходящих. Согласен, я положительный чело-век, но у меня есть не-достаток, и он растёт, это… мой возраст".

КОНЦЕРТ для молчания с чипом,
сочинённый автором во время прогулок вне вольерного содержания.

Да, господа читатели разных уровней и топологий, не удивляйтесь. Именно концерт, и именно для солирующего МОЛЧАНИЯ, чей золотой эквивалент хранится не в Париже, а в наших сердцах, повторяясь метрономально между двумя последовательно следующими ударами сердца. И именно с чипом, чья оркестровая партия сочинена в свободной, блуждающей тональности. Откуда взялся ЧИП? Кстати, позволю себе отойти от заглавности в написании ключевых якобы слов чип и молчание и возвратиться к равновеликости их по всей строке, сохраняя тем самым равенство, братство и свободу  слова. И вот теперь повторю ваш вопрос – откуда взялся чип? Да и молчание тоже, к тому же солирующее? Отвечаю. Чип был вживлён в меня при рождении с возможностью последующих программных и функциональных перезагрузок. Оркестровая партия чипа начинена – не пугайтесь, не взрывчаткой, а – беседами, моими беседами с моим чипом. Господин читатель, проходящий мимо, оставьте, пожалуйста, ухмылку при себе и переходите улицу в положенном месте. Что касается молчания, это вовсе не молчание рыбы под шубой, или человека, набравшего полный рот воды, это музыка уходящих и имеет лёгкую аллюзию или сходство с каденциями классических инструментальных концертов, на сочинение которых я не замахиваюсь. Беседы я записывал тайно, уходя в файл-кабину, находящуюся под замковой кодовой защитой. В случае подрыва защиты, включался без предупреждения  механизм взрывного уничтожения файла. Да простят равные мне эту мою потаённую вольность, да отнесутся снисходительно стоящие выше, и может поблагодарят стоящие ниже изгнанниками. Выдержав объявленные срок давности, я решил ознакомить уважаемую добро – и только – желательную публику с содержанием бесед с моим чипом, сочинённых нет-нет да в стиле иронизмов. Я конечно же осведомлён о возможном решении надзорной палаты изъять действующий чип и вживить новый, но уже чип-повелителя из серии «императивы». И я буду готов ходить под его началом, не изображая счастливой участи, а жить с ним.  Таковы правила жизни, в которую мы играем здесь на нашем уровне, в нашей топологии, и не нам судить их. Мы, входящие, в эту жизнь однажды, более не заботимся о выживании. Время нашего существования не ограничено ничем и никем. И лишь ты сам можешь принять решение об уничтожении здешнего файла о себе и таким образом уйти из игры. Но при этом остаться во всеобщей памяти навечно не подвергаясь физическому остракизму, не испытывая неудовлетворённости, подтверждая высокую гуманность и абсолютную честность нашего общества. Но чтобы понять, проникнуться правилами нашей жизни, необходимо однажды войти в эту жизнь, обрести свою участь и стать вечным изгнанником из прошлого. Замечу, что просматривая оркестровую партию чипа перед вбросом её в публикум-накопитель, я слегка причесал её под косой пробор, самый востребованный в наше счастливое время.  Обратясь к солирующему в концерте молчанию, должен намекнуть, что аллюзорные и даже иллюзорные каденции возникали сами собой, рождаясь как бы из ничего в пространстве обитания бесед. Я даже позволю себе предположить, что каденции принадлежат не мне, а кому-то ещё, находящемуся в отдалённом доступе. Но оттого они не становились мне чужими, нас роднила тайная страсть к музыке уходящих, чья участь кажется мне прекрасной, но  не в стиле героизмов, а в том же стиле иронизмов. Я подозреваю с авторской искренностью и откровенностью, что иронизмы и есть основные ферменты осуществления закодированных за-мыслов, то-есть того, что стоит за мыслями.
Ну что ж, пора. Вступительное слово музыко-и-веда  перед школьным собранием можно сказать и законченным и законченным образцом испытания терпения проходящих мимо читателей. Итак, настройка инструментов закончена, солист готов, дирижёр в буфете, и мы начинаем концерт для молчания с чипом, в котором по классическому определению ролей молчание -инструмент, чип – оркестр, а я чистосердечно признаюсь – исполнитель. А автор? Автор, спрашиваете? Автор – это администратор филармонии, ответственный за гармонии. Прошу не путать с гормонией, которая есть связанность в системе гормонов живых организмов.

1. Ну что ты такой печальный, дружок.
С каких это пор, уважаемый Чип Чипыч, я стал твоим дружком?
А с тех пористых, как шоколад, пор, как ты стал обзывать меня отзывать, зазывать Чип Чипычем.
Ну, во-первых, «пористые поры» это что-то глупое.
А я и есть «глупый», чтобы ты был умным.
Умным, говоришь?
Да, умным. А что во-вторых?
Во-вторых? Я уже и забыл.
За-мечательно, дружок, лучше забывать, чем помнить да мучатся памятью, вот я…
Не надо, Чип Чипыч, я уже вспомнил, во-вторых, ты что в обиду впал от обзывания уважительного «Чип Чипыч»? За тобой прежде обидчивость не водилась.
С  кем поведёшься, от того и наберёшься, цитирую тебя, дружок.
Спасибо за ссылку.
С чего ты решил, что я обиделся. Это ты так обидчиво думаешь, а я просто, как мне положено ответил в той же тональности.
Может ещё прояснишь в какой, в до-мажорной или в соль-минорной.
Вот этому меня не учили.
Скажи лучше – не натаскивали.
Пусть так, хорошее слово – на-тас-кивали, кивали на меня.
Что-то у тебя развилась склонность поигрывать словами.
А как же, я ведь всё-таки твой чип, а не вообще.
Вот это да, стало быть меня успели изучить и тебя под меня смастерили и подправили.
Ну – да.
Ну-да-ка.
Отметь, но не за-ну-да-ка.
Хорош, хорош, развеселил.
Значит я правильный и умному тебе вправляю быть и весёлым.
А умным для кого?
Для себя, для других, для всех.
Глупый вправляет мозги умному.
Ну что ты такой печальный, дружок, сегодня.
Дружок сегодня или печальный сегодня!
Такой логике меня не учили.

Увядание молчания.
Молчание не хризантем. Молчание не неуспевших опасть листьев. Молчание не земли, остывающей от забот.
Увядающее молчание.
Молчание не надежд. Молчание не поцелуев. Молчание не рукопожатия.
Увядающее молчание.
Молчание бесед. Молчание взглядов. Молчание уходящих.

Первым попрощался я. У меня был билет туда-и-обратно. Куда, спросила Она. Я ответил, не знаю. Потом подошли прощаться остальные. Прощались они бесцеремонно. С приобниманиями, с похлопываниями по плечу, с предложением не без подмигивания, а что поедем с нами. Но её глаза искали меня. Я уходил. Уходил, не оглядываясь. Я знал что остаётся позади. Я уходил обратно. Что ожидало там за словом «обратно»? Я не задавался этим вопросом, но он был рядом. Мир ведь перевернулся. Куда, спросила Она. И я ответил, не знаю.

2. Чип Чипыч, а ты когда-нибудь спишь, смыкаешь веки или всегда на страже.
Твоя манера, дружок, дру-жочек, друг друг-ой!, задавать сразу несколько вопросов меня отправляет в недо-умение.
Хорошо ещё, что не отравляет, а в недо-умение, это как в нокдаун?
А что такое нок-и-даун, это разновидность болезни Дауна?
Ну, Чип Чипыч, всё-таки ты не образован по всем статьям своей программы.
А это и не обязательно, и всё же, что такое нок-даун?
Это когда двое дерутся, и один из них наносит другому удар, такой сильный, что тот другой на время теряет не сознание.
Пиши правильно – со-знание, значит быть с знанием.
Хорошо пусть так,  а теряет соображение, где он и кто он. Что-то вроде переключения и только на время переключения с одной программы на другую. И всё-таки, Чип Чипыч, ты когда-нибудь спишь, смыкаешь веки, или всегда на страже?
Вот теперь, мой дружок, я и отвечу – не сплю, не смыкаю, всегда на страже.
И что ты с этого имеешь?
Что такое «имеешь»? Я имею программы, я имею указание следить за тобой, чтобы ты не навредил себе.
Вред-бред.
Что-что ты говоришь?
Говорю, что какая же ты белая, пушистая сволочь.
А кто такая «сволочь»?
Это очень хороший человек.
Я не человек, но всё равно, дружок, спаси-бо.
Ух-ты.

Это будет солнечный день. А какой ещё день должен быть для хорошего настроения. Конечно можно противопоставить их, подчеркнув несочетаемость и тем впечатлить покрепче. Но это всё-таки будет солнечный день. И настроение будет светлым, тихим, уходящим тропами в радость.
Так начнётся рассказ моего друга.
Его нет рядом. Он ушёл. Перешагнул
Границу. Один шаг, и он очутился
В другой стране. Чужестрания – это
И состояние гражданское и состояние
души. Но рассказ его так и
начнётся.
Это будет солнечный день. Я неспешно буду спешить на работу. Мелкие опоздания уже давно никого не интересовали. Да и утро располагало к безмятежности. Я буду думать ни о чём, когда взгляд мой остановится на женщине, идущей навстречу с пышным букетом цветов. И промелькнёт мысль, как она привлекательна, и букет ей к лицу. Женщина подойдёт  к мужчине, готовящемуся перейти улочку, что-то спросит, мужчина пожмёт плечами, мол я не знаю, и женщина, идя навстречу, обратится ко мне. Извините, как пройти ко дворцу бракосочетания, спросит она. И я подумаю, она не только привлекательна, но и чертовски обаятельна. И я объясню ей, не скрывая улыбки доброжелания, что дворец бракосочетания недалеко, надо идти прямо и вон там за лужайкой дом, а в нём и дворец. Лицо её растерянное, посветлеет, спасибо, скажет она, и двинется, продолжая обнимать букет, дальше. И тогда я ей вслед крикну, вы будете украшением свадьбы. Женщина остановится. Мы будем стоять друг против друга. Между нами огромным пространством пролягут пять-шесть шагов. И я услышу её тихий вопрос, вы говорите правду? И я отвечу, правду и только правду, вы же потрясающе привлекательны, и букет этот вам так идёт. И скажет она странно задумчиво словно последнее слово, спасибо, и уйдёт. Потом, пройдя несколько шагов, вдруг остановится и крикнет, спасибо, спасибо. И я в ответ ей крикну, и вам, и вам спасибо. И я увижу её, уходящую в страну, в которую я уже опоздал получить визу. Но день будет счастливый. Это будет солнечный день. И настроение будет светлым, тихим, уходящим тропами в радость.
Так начнётся и так закончится рассказ моего друга.

3. Ну и умён же ты, Чип Чипыч, только по-своему.
А как же, дружок, да я умён по-своему, не по-твоему, я же должен править тебя.
Тебя или тобой?
А разве разница есть?
Ну, Чип Чипыч, неужели не знаешь, что править тебя «это исправлять, поправлять», а «править тобой» это управлять, стало быть мной.
Ну и что, разница между ними по-моему равна нулю.
Да-а-а, с тобой в шоу смех сквозь слёзы выступать.
Чего-чего?
А ничего, мне всё равно, потому что я хотел бы освободиться от тебя, понимаешь, хочется свободы.
Что такое сво-бо-да;? Сло-бо-да;.
Опять, Чип Чипыч, ты чипуешь со словами. Что ли одарён от рождения? Кстати, а где тебя породили, то-есть произвели.
Где? Не знаю. Не помню. Может я всегда был. Только тебя ещё не было. И потому не помню. А как ты у меня появился, я и начал помнить.
А я с твоим появлением стал терять память, провалы пошли, но  не страдаю, только надоел ты мне.
Вот и хорошо, значит я есть для тебя друг.
То же мне друг, свободы, понимаешь, свободы от тебя хочу.
Свобо;да, свобода;, сво;бода, не знаю что это такое, может это пирожное, такое ты ел на новый год.
Да именно пирожное. Ладно, я иду спать. Ты не возражаешь?
Согласен, переключусь на ночной режим.
Наблюдения?
Нет, режим помощи, режим наблюдения внесуточный.

… Музыка. Молчание. Свет. Тень. Молчание – тень музыки. Всё началось с музыки. Черта. Здесь музыка. Там тень. Молчание. Один шаг. Всего один шаг. И черта была пройдена. Но музыка продолжала звучать. Тень. Молчание. Музыка звучала по-новому. Или это звучала душа музыки. Ведь душа она повсюду. Как и воздух. Кто-то оглянулся. Там за чертой  музыка. Здесь она за-звучала по-новому. По-иному. Молчание. Чьё? Времени? Тень. Чья? Музыки? Время молчало. Музыка шагнула в тень. А душа музыки и здесь и там. А черта? А черта пролегла по душе ушедшего в тень.  Разве и его душа тоже не здесь и не там? Кто или что может разделить эти две души? Или она одна? Одна. Музыка. Молчание. Свет. Тень. Молчание – тень музыки. Всё началось с музыки. Ушедший в тень знал об этом. И потому шагнул с улыбкой. За черту. Молчание. Чьё? Времени? Тень. Чья? Музыки? Или? Но музыка на всё отвечала без слов…

4. Или я умный, а он безумный, либо я безумен, а он умён.
О чём это ты, мой дружок, жок-дру. Можно я буду называть тебя жок-дру?
Кстати, Чип Чипыч, ты прав, я становлюсь перевёртышем, так что называй.
А как лучше «называй» или «обзывай».
Нет, он  в самом деле умён, а точнее не-умён. Ой, да что это я совсем сдурел.
Ты о чём это бормочешь жок- дру?
Да так, ни о чём.
Нет, всё-таки,  о чём, повторяю по записи ты сказал «да что это я совсем сдурел».
Ух, ты ещё и записываешь даже бормотания.
О, у меня велико-лепная память, ёмкость огромная, выборка раз и через одну микросекунду выдаёт нужную информацию.
Да-а-а, ума у тебя, Чип Чипыч, не палата, а целый дворец.
О, дворец – это огромное здание, где живёт один человек – дворецкий.
Нет, дворецкий это слуга.
Слуга? Слуга – тот, кто служит кому-то. Значит я слуга у жок-дру моего.
Неизвестно, кто у кого, ты у жока или я тебя, или при тебе.
Нет, дру-жок-дру. Я при тебе.
Надсмотрщик.
Что это такое. Кто смотрит над?
Точно, очень точно. А ты, Чип Чипыч, как не крути, как не верти, а умён.
Да, жок-дру, ум это важная деталь, она у меня есть, но не самая главная.
А что же главное?
Ты, жок-дру, ты.
Ужас, господь, быть главной деталью у надсмотрщика.
Что ты там опять бормочешь, мочишь-бор.

Мы неделимы, мы не делимы на; цело, без остатка, как десять делится расчудесно на пять. Мы далёкая родня той же десятке, но делящейся на три. Так решили-порешили. Кто? Не знаю. Должен оставаться остаток. Без остатка нет человека. Не было и всё. И потому в этом мире мы сто;им от остатка. Откуда пришла эта мысль? Не из молчания ли? Так оно и есть, никто не может опровергнуть это утверждение. Могут существовать и другие утверждения. И пусть. Пусть здравствуют и они. А моё при мне. Как и страна молчания. В стране молчания обитает всё. Молчание. Страна. Не материк. Не планета. Страна. Не поту-сторонне – странная. Страна. Без народа. Без власти. Без народо-и-властия. Без конституционных прав. Там каждая часть того, что «всё», имеет право. Голографическое право. Не голоса. Там нет выборов. Там никто не стремится быть «над». Там ничему не дано быть «под». Утопия? Пожалуйста. Вне страны молчания всё имеет конституционное венчающее право иметь своё, а не моё мнение. А в стране молчания всё не так. Там есть всё. И всё удерживается и существует и живёт, тяготением молчания. И что-то попавшее хоть раз в страну молчания обретает силу тяготения молчания и превращается из очарованного или с приставшей «раз» в гражданина её. Кстати с правом проживания, но не выживания.

5. А ведь хорошо он сказал, «свобода – это что пирожное?»
Ты, дружок мой, или жок-друг, хочешь пирожного?
Да, Чип Чипыч, очень хочу, потому что свобода это пирожное, которое едят, когда нет хлеба.
Извини, жок-друг, но память моя мне никогда не изменяет «это я спросил тебя – «что свобода это пирожное?»
А я, Чип Чипыч, и отвечаю, да, пирожное.
Поди купи, ноги твои, воля наша, сов-местная, то-есть местная, моя и твоя.
Бери, Чип Чипыч, теперь я так буду тебя обзывать, бери мои ноги и иди. Что задумался, слабо?
Мне жаль, дружок, жок-жок-прыжок, но не могу.
Эх ты, не могу и через немогу, а ещё в дружки приписываешься. Свободу не купишь. Она или есть или её нет. Если есть, то она бесплатна, и  бесплотна, и кушать её надо с умом.
Как чай с сахаром?
Да-а, Чип Чипыч, логика у тебя своя и к тому же дословная.
Что, жок-дру, что-то не так.
Да нет, всё так, как должно быть по твоей логике.
А тогда, что такой кислый, как лимон.
Ну, браво, сравнение, перво-классника, в саму девятку.
Во-первых, дружок-жок-прыжок, лимон стоит пятерку, а не девятку, во-вторых логика у нас с тобой одна, и я логичен идеально, соответствуя замыслу.
Отвечаю, дорогой мой наставитель Чип Чипыч, во-первых, логики  у нас с тобой разные, и какая из них лучше, какая хуже, не нам судить, а той самой цели, которой она служит.
А я служу тебе, жок-дру.
Не перебивай. Во-вторых, чьему замыслу, а?
Не знаю, зачем мне знать, как ты, жок-жок-попрыжок-дру, говоришь, «служат чьему замыслу». Я знаю, что я рождён. И всё. Этого узнания и необходимо и достаточно.
Ну ты оказывается, Чип Чипыч, ещё и математик доказатель, но скажи тогда, «что и требовалось доказать».
Мне всё ясно, жок-дру, и этим всё сказано.
Что ж, Чип Чипыч, логично-лично. И всё-таки, ты рождён управлять или посредничать?
Извините, мой жок-дру, не расслышал, «посредничать» или «повредничать»?
Ох, как точно сказано, конечно повредничать.

Кто сказал, что любовь – свеча, тот не поэт. Тот украшатель настоящего. Тот устрашитель будущего. Почему будущего? Потому, что ничего кроме очерка не оставляет будущему. Исполненность. Впрочем разве так уж плоха исполненность. Она дарит будущему быть началом.  Какое слово будет. Игра в тёмную. Главное встретить поезд из будущего. Что и кого он привезёт. Ожидание поезда на перроне вокзала всегда волнительно. Но что это? Играет духовой оркестр. Где он? Платформа пуста. Но оркестр играет. Духовой оркестр. По платформе шагает марш «прощание славянки». Откуда доносятся эти звуки? Ах, да, вон он, вон репродуктор. Похож на вытянутые растопыренные губы. Он там на телеграфном столбе. Кто сказал жизнь – свеча, тот не поэт. Тот никогда не будет рождён. И всё? Чьё молчание? Отчего ты молчишь? Кто-то сдерживает смех. Смех? А слёзы где? Пожалуйста, вот они слёзы – молчуны. И всё же, где выход? Из молчания. Выход там. Но он закрыт на обед. И снова перрон. Вокзальная платформа. На платформе никого. В ожидании поезда из будущего. Цветы уложены в букеты. Молчание будущего. Оно много-и-значительно. Ах, бросьте! Бросьте умничать. Прибывающий поезд – порожняк.

6. Бокер тов, дру-жок-жок-дру мой.
 Чего, чего?
Хорошо, ты против. Пусть будешь дру-жок немой.
Причём тут мой, не-мой. Ты, Чип Чипыч, сдвинулся что ли, что ты балаболишь, что за тов с боком каким-то.
Фу-фу, извини, настройка языка сбилась, это иврит, «бокер тов» он-лайн переводит «доброе утро».
А «тов» это сокращённо «товарищ»?
Нет, дружок мой или не-мой, тов на иврите это «хороший», «хорошо».
Причём тут иврит, ты что, Чипыч, поли-и-глот, глотатель языков?
Не знаю, что такое это самое «поли-и-глот», но у меня в памяти много языков.
Так, понятно, ты, Чип Чипыч, универсальный чип, на все случаи использования, и для племён африканских тумба и мумба?
Нет, для Африки, дружок, чипы других типов.
Очень интересно, а вы, Чип Чипыч, между собой чипами можете общаться?
Что значит, дорогой не-мой, общаться?
Ну не целоваться же, а так, как со мной, беседовать.
О! Беседы с тобой! Я назначен к ним.
Хорошо, хорошо, назначен и слава богу, так всё-таки вы чипы беседуете друг с другом?
Нет, друж-ок-ок-ок, мы обмениваемся информацией.
Как?
Что «как»?
Как обмениваетесь информацией, тупой же ты Чип Чипыч.
Тупой нож безопаснее острого.
Ну ты и тип, особенный. Откуда это тебе известно?
А это, дру ли-ли-ли, записано в тематическом словаре на слове «нож».
Как всё просто, просто до одномерности.
Ну, нет, дружок, я много измерен, и много-и-мерен, да и да, я многомерен.
Ты что, Чип Чипыч, обиделся?
Что такое «обиделся»? А, ясно, это когда мне становится плохо от тебя, так дружок-жок-жок, танец молдаванский.
Абсолютно верно, и то, что «плохо от меня», и то, что жок – танец молдавский. И всё-таки, как вы обмениваетесь информацией?
Через центральный сервер-накопитель, всё просто жок-дру-мой.
Действительно, просто, а вокруг сервера бродят тени.
Какие ещё тени, что с тобой мой жок-дру, тени на плетени наводишь.
Ох, Чипыч, как же ты надоел мне.
На-доел мне, или не-доел?
Совершенно верно, именно не-доел, но скоро до-ешь.
Это значит «кушать», так ведь, и где ты будешь друг мой, сегодня кушать?
Не знаю.

Молчание времени. Но сердце стучит. Молчание времени. Но звон в ушах. Молчание времени. Но гром во сне. Молчание времени. Но скрип тормозов в голове. Наезд. Кто наехал? Мысль? Или со-бытие? Время молчит. Оно молчит для слушателей. Оно обитает в пространстве, в котором нечем дышать. Там нет воздуха. Но оно, время звучит. Для себя. Про себя. И, если бы не зеркало, мы бы не знали, что время есть. Время, не сидящее в нас. Не обитающее в нас. Время, играющее на свирели. Время, увлекающее нас за собой. Хотя мы и не слышим звуков свирели, но ощущаем их горечь на вкус. Горько! Кричат оплаченные крикуны. Горько! Но это не свадьба. Это так называемая жизнь. Молчание времени. Как оно опасно и даже коварно. Молчание или время? Спрашивает чипующий сосед, исполняющий свою партию на губах. Я, как дирижирующий и солирующий субъект в одном лице шлёпаю чипующего соседа по губам дирижёрской палкой-выручалкой. Подаю знак ему – не засоряй словами молчание. Но тут, другой соседствующий чип, исполняющий партию на детском барабане без палочек, бросает в меня вопрос, «А времена, а времена молчат?» Я, как дирижёрствующий и солирующий субъект, отсылаю ему  его же вопрос, обращённый в ответ. Времена? Они ревут, они хохочут, они орут, они храпят и не дают жёнам спать. Времена? Они такие. Они сякие. Но их, как утверждают на общих собраниях умники, их получают в качестве гидов по здешним местам. Есть время – молчание, на котором мы исполняем каденции собственного сочинения с чипом и без. И есть время – молчание, которое в нас. Наше. Собственное. Приватизированное. Личное. На нём не исполнишь концерта. На нём не сыграешь даже гамму. Оно само играет. С нами. С нами? Или нами? Какая разница. Играет и всегда выигрывает. Вот так, много-и-значимо выходят из молчания музицирующие сочинители. И тогда куклы приходят в движение. И тогда кавалеры приглашают дам. Вот так и никак иначе.

7. Что является системо-образующей в жизни чипа, спрашиваю я, Чип Чипыч, тебя?
Системо-образующей в моей чипо;вой жизни, дорого-гой-гой дружок, являешься ты.
Спасибо, за оказанную честь, а у других чипов?
Объект вживления.
Так стало быть, я для тебя есть ничто иное, как объект вживления.
Да, так, ты жок-дру, не доволен?
Не то, чтобы «не доволен», а хотелось бы всё-таки оставаться, или считаться субъектом, да к тому же именным, так вот, Чип Чипыч.
У тебя ведь имя.
Я – объект, и наверняка, Чип Чипыч, пронумерован, признайся.
Пожалуйста, я от тебя ничего, мой друг, мой работодатель, вот видишь, кто ты для меня есть, ничего не скрываю, да, есть номер, он вот такой – 00222 У, и у меня тот же, только со звёздочкой вверху справа.
А что означает буква «У»?
Как это? Это категория «умный».
Ну, спасибо, Чип Чипыч, утешил.
Кажется ты, жок-дру, чем-то сегодня не доволен.
И сегодня, и вчера, и послезавтра.
И чем, неуже-ли-ли мной?
Точно, ты, Чип Чипыч, всё знаешь.
Не всё, но многое, а быть недовольным мной, это допустимо.
А что, иные недовольства не до-пусти-мы?
Дорогой мой жок, я с тобой для того и сроднён, чтобы недовольств не было, берегу тебя от них.
Ну, Чип Чипыч, прямо как в песенке поётся, «Счастье своё я с тобой в этой жизни обрёл».
Что это за песня? Не знаю.
Как же, Чип Чипыч, ты надоел мне!
За что, а, за что, друг мой?
Да, за то, что с тобой я потерян, понимаешь, уважаемый Чи-Чи или Чип без Чипыча, по-тер-ян, только не путай, это не армянская фамилия.
Не спутаю, и говорю, нет и нет, друг мой, ты обрёл себя.
Вот уж открытие, в старину тебе Нобеля бы дали.
Спасибо за Нобеля, с которым я не знаком, но ты же, друг мой, был многолик.
А теперь? Ну признайся, Чип, какой я?
А теперь, друг мой счастливый, сам не знающий о том, ты одно-лик.
Ну всё, пора опускать занавес.

Говорят молчание – золото. Стало быть молчание в цене золота. Цена молчания. Цена золота. Но позвольте, говорит речитативно молчание, цена золота со временем то растёт, то падает, да и разное ведь оно бывает. А молчание? Чипует вопросительно чип. А я, говорит молчание ариозно, со временем расту в цене, расту и достигаю наивысшей цены. И какова она? Любопытствует, чипуя, всё тот же чип. А эта цена, говорит припевно, добро-и-душно улыбаясь, молчание, цена жизни. А дальше что? Не отстаёт чипующий чип. А дальше – дальше полная неразменность цены, чётко и ясно ответствует молчание барабанно, и, как вытекает из следствия по делу о цене, неразменность и молчания.

Вот и всё.
Кода сыграна.
Что дальше?
Неужели всё?!
А дальше – молчание.

После- словие.
Что касается чипа, пока ещё вживлённого в меня, то он направлял и направляет мою энергетику в нужное поведенческое русло, берега которого жёстко укреплены. Помимо этой основной функции, Чип выполняет и воспитательные функции, к примеру, такие, как переформатирование склонностей, включая любовные отношения, пресечение несанкционированного доступа в управление энергетическими потоками со стороны любого субъекта. И в то же время чип жёстко не контролировал и не контролирует, не подавляет процесс мыслеобразования за вычетом предельных случаев, когда авто-цензор определяет наличие в сложенных словах ключевые структуры, противоречащие правилам нашей жизни. Более того чип снисходительно и позволительно, не вмешиваясь с интересом, относился к дневниковым мыслезаписям, поскольку наше общество считает полезным через подобную исповедальность снимать давление возможных отрицательных эмоций, допуская под личную ответственность игру слов, что в прежние памятные времена обзывалось сочинительством, и в чём я возможно преуспел, сочинив этот концерт. А что такое преуспение, если не что-то до успения. А оно, успение у нас далеко за представимостью, если вообще таковая существует.
С поклоном проходящему мимо читателю, от зачипированного и не страдающего автора.
Ну что ж, «пора», о которой я обмолвился во вступлении свершилась. Публикация прошла. Каковы будут отклики? Счастливый откликов не ждёт. Он их радушно приемлет. Кто-то даже скажет, что слышит стук в дверь, мол за тобой пришли. А я отвечу, что двери наши без замков и всегда открыты так же, как и я сам открыт к новому режиму жизни с чипом серии «императив». И не в этой ли готовности здоровая доля счастья быть в нашей здешней жизни.
Москва
Июнь 2012 год