Нечеловеческая стойкость духа маркиза Шнапсинеля ч.3-4
часть3:
СКЕРЦО
- Ещё в последней четверти века и даже раньше я пошел на всё, чтобы получить резон. Поверьте, я принял все необходимые меры!
"Ну помилуйте, зачем Вам резон? – твердили мне многие. – Зачем? Зачем? – повторяли на все лады. – В тонком моншере резон совершенно не нужен… он просто ни к чему. Это все знают".
- Друзья мои! – внимательно отвечал я каждому, – поверьте моему недюжинному опыту, моей тонкой проницательности, моему знанию жизни, наконец! (А ведь я, a vrai dire, мог бы добавить и нечто более продолговатое). Поверьте, - справедливо указывал я, – моншер – это ненадолго. На заре иных времён и нравов не остаётся никакой надежды на ремонтаж разорванной цепочки событий, поскольку интерьеры верхнего царства приходят в противоречие с насущностью нижнего, и тогда накал феноменов становится принципиально непреодолимым. Очень скоро мы не сможем сделать и одного шага, не имея на то резона.
Между тем, жизнь – во всей её неприглядной наготе – подтвердила моё провидение. Заметьте, всё происходило под мировоззренческие сновидения о каком-то старом Париже, которого никто ни разу не видел. А не видели, потому что просто не замечали. Игноризм – вот их предпочтительный стиль.
Вот потому-то ещё задолго до сотрясновения основ, когда чудовищная гидра революции была лишь жалкой медузой на песке дремлющего правосознания, уже тогда я окончательно решил добиться резона. Не нами сказано: не только elle avait raison, но и raison d'etre!
…
- Заметьте, - в полголоса сказал Закуссье, - французский язык – почти родной для нашего гостя из России.
- Говорят, в России человек с умом и характером может многого достичь или, по крайней мере, добиться?
- О да! Добиться или добраться – вопрос второстепенный. И наш уважаемый гость – яркое подтверждение и воплощение. Убеждённый, бескомпромиссный, непререкаемый энциклопедист, признанный лидер трезвониаров. Его полемика с Аруэ ещё не раз послужит примером. Тем более что он, как видите, привык выражаться иносказательно.
Обратите внимание на его верхнюю губу. Каково?... О-о-о! Она далеко-о не дура. Я уж не говорю о нижней… А этот точёный профиль? Вглядитесь! Ухо настоящего респектаблиста - визитная карточка клюквенналия-развесианца, плейоффца грядущих праймериз. А этот энергичный – словно бы от порыва океанической бури – зачёс? Но даже под ним уже невозможно скрыть столь неодолимо пробивающихся рогов. И это впрямую относится к… Вы чувствуете, какова фонетика? Относится к… Лучше не скажешь.
МАРКИЗ
Ч.4 ТОРЖЕСТВО РАЗУМА
- Дорогой маркиз, прошу Вас, - говорил Закуссье, пропуская Шнапсинеля в комнату, служившую лабораторией, - Люсьена и Варвара уже здесь, и им не терпится разгадать тайну Вашей, якобы, отсутствующей головы.
- О да, дорогой друг, - отвечал Шнапсинель, - воображаю, как они заинтригованы. А ведь я только притворялся спящим, когда Люся срезала волосы с моей, якобы, отсутствующей головы.
- Должно быть Вам с изрядным усилием удалось удержаться от смеха?
- Ещё бы!
Дамы апплодируют.
- Но как Вам это удаётся? Что это значит? Мы совершенно сбиты с толку! – заговорили они, перебивая друг-дружку.
- Это, с позволения сказать, «чудо» - результат применения современных научных знаний.
- Но из чего же сфабриковано Ваше прэзант-дель-индикативное масло? И как оно может действовать на значительном расстоянии? Как далеко зашла наука в своём развитии! Недаром сказал этот русский профессор… как бишь его?
- Ломоносов?
- Да-да, Ломоносов! "Широко простирает химия руки свои в дела человеческие"!
- О нет, милые дамы! Химия здесь совершенно ни при чём!
- Вот как?
- Говоря о науке, мы в данном случае имеем в виду оптику, офтальмологию, словом то, что относится к нашему зрению и видению.
Темноватая жидкость в склянке – вообще никакое не прэзант-дель-индикативное масло, это просто обычное лампадное масло. Для нашего оптического эффекта имеет значение не содержимое флакона, а его местоположение. Важно поставить его на определённом расстоянии от объекта наблюдения. Я подразумеваю в первую очередь угловое расстояние от объекта, который должен казаться исчезнувшим. А на месте ёмкости с так называемым маслом мог быть и другой подходящий предмет.
- Но как этому флакону или другому предмету удаётся убрать голову с плеч маркиза?
- Ни в коем случае! Мы полностью отвергаем якобинскую жестокость. А правильное расположение объектов наблюдения позволяет нам убрать отнюдь не голову, а только видимое изображение головы маркиза в глазу наблюдателя.
- Вы умеете изымать изображения из наших глаз? Невероятно! Но ведь Вы даже не касаетесь их…
- Чтобы понять, как это происходит, давайте сделаем следующее. Люсьена, начнём с Вас. Возьмите эту чайную ложечку в правую руку и держите её на вытянутой руке вертикально на уровне глаз. Левый глаз прикройте свободной ладонью, совместите на одной оси зрения ложечку и вот эту чашку на камине.
Дальнейшее будет зависеть от Вашего умения удерживать взгляд на одной точке. Не спуская глаз с чашки, неспешно отводите руку с ложкой вправо. Примерно вот здесь, на стыке обоев Вы перестанете видеть ложечку, но по мере дальнейшего движения вправо ложечка снова появится. Не спешите!
Люсьена медленно отвела руку вправо.
- Ах! Вот оно! У меня получилось! – воскликнула она, - Ложечка пропала! Её нет!
И, сдвинув руку ещё правее, добавила:
- А вот теперь есть.
С удивлённо округлившимся глазом Люсьена выполнила опыт ещё дважды.
- Позвольте же и мне! – напомнила Варвара и, получив из рук подруги ложечку, повторила её движения. Ей также удалось добиться «исчезновения» предмета, хотя и не с первой попытки.
Меж тем, маркиз, взяв мел, изобразил на доске схему строения глаза и приступил к объяснению оптической иллюзии исчезновения предметов.
Сначала он напомнил, что образ объектов на сетчатке глаза возникает благодаря зрительным рецепторам – «палочкам» и «колбочкам», которыми выстлано глазное дно. Однако ковёр этих рецепторов имеет одну прореху – слепое пятно. Оно не отправляет в мозг никакой информации о видимом мире. Предметы, попавшие в сектор ответственности слепого пятна для зрительного восприятия словно бы перестают существовать.
- Браво, господа! Это изумительно… Да здравствует наука!
- Но почему вы – взрослые люди – настоящие учёные-исследователи до сих пор ничего нам не рассказали об этих оптических явлениях? Разве вы сомневаетесь в нашем неподдельном интересе?
- Мотивов у нас несколько. Во-первых, согласитесь: нашим розыгрышем нам удалось несколько освежить эмоциональный климат в нашем обществе.
Во-вторых, наш могущественный друг граф Колбассон – убеждённый роялист – гораздо охотнее жертвует своё золото на борьбу с гидрой революции, чем на поддержку научных исследований.
- То-то он вас повсюду ищет.
- Надеюсь, он идёт по ложному следу. Через надёжные источники мы оповестили его, что отбыли в направлении испанской границы, тогда как на самом деле через час мы отправляемся на Британские острова через Голландию. Мы надеемся провести обмен мнениями с тамошними учёными и приобрести новые приборы для наших экспериментов.
Приходит новое время. Господство аристократии и клерикализма закончилось. Мыслящие люди ищут применения своим силам на других направлениях. Развитие машинного производства, торговля, освоение новых территорий за морями и многое другое требует и огромной научной работы.
Пытливой мысли неисповедимый
и славный шаг познанья по земле
влечёт сердца людей к открытьям зримым,
как паруса на мощном корабле.
Неси, корабль, нас к новым горизонтам,
к открытиям неведомых земель!
Пускай невежды нам грозят афронтом,
пусть кораблю они пророчат мель,
(и наш корабль хотят увлечь на мель),
не спрятать Солнце им под чёрным зонтом!
Нам светлый разум указует цель.