ПОСВЯЩАЕТСЯ МОЕМУ ДРУГУ А.Б.,
ТОПОЛИНКЕ И, КОНЕЧНО ЖЕ, МАМЕ
Это случилось в начале зимних каникул. Дениска, лёжа на диване в гостиной, дочитывал последние страницы "Трёх мушкетёров". В тот момент, когда отважные мушкетёры уже возвратились в Париж, подошла проснувшаяся после "тихого часа" Настёнка и жалобно заголосила:
– Дени-и-и-ска-а-а-а, ну, поигра-а-а-ай со мно-о-о-о-ой.
– Ну чего ты опять канючишь?
– Мне ску-у-у-учна-а-а-а-а!
– Скучно ей, – пробурчал Денис, – а мне что прикажешь делать? Может, станцевать тут перед тобой?!
Настёнка смешно скривила лицо, оттопырила нижнюю губу, подбородок слегка задрожал – вот-вот разразится буря!
– Да ладно тебе, сейчас займёмся чем-нибудь, – предупреждая стихийное бедствие, успокоил брат.
Денис был даже рад пробуждению сестрёнки: на улице мороз – носа не высунешь; книга хоть и интересная, но почти дочитана, тем более этим летом он её уже читал; лучший друг и одноклассник Лёньчик – отправился на соревнования по карате, вернётся не раньше следующей недели; сосед по лестничной клетке Санька улетел с родителями и старшим братом в Швейцарию – на горнолыжный курорт.
"Будто здесь негде кататься на лыжах!" – в сердцах возмущался Саня. Но Дениска понимал, что негодует тот только "для вида", ведь это единственная возможность друга провести время со всей семьёй.
Отец у Саньки – программист, работает уже давно за границей, кажется, где-то в Англии, приезжает всего пару раз в год; старший брат после окончания столичного института остался жить в Москве, наведывается только по праздникам; мама – с утра до вечера на работе, приходит поздно. Вот и получается, что Санька целый день предоставлен сам себе, да и видятся они все вместе крайне редко. Дениске было очень жаль Саню, но что тут поделать – взрослые вечно придумывают себе трудности, а страдают потом собственные дети.
Можно было бы пойти в гости к Мишке и Пашке Колывановым, у них на прошлой неделе был день рождения, и отец подарил им обоим по потрясающему набору – "Юный химик", братья обещали дать Денису сделать парочку опытов, но они живут на другом конце города, пока допрёшься – уши отморозишь; или сходить к Оксанке, посмотреть её новые работы, которые та создаёт в художественной студии, она живёт рядом – через дорогу, но Настьку всё равно не потащишь – такая холодрыга, а сестра после серьёзного
воспаления.
– Ну, пошли, что ли, Капризулькина? – в голосе прозвучала небольшая нотка снисходительности.
Настя послушно протянула мягкую, тёплую ладошку.
В комнате сестрёнки был полнейший беспорядок – игрушки, игрушки, игрушки, повсюду валялись игрушки.
– Что тут у тебя за Мамай воевал?
Настёнка опять надула губы, обижено выкрикнула:
– Никакого Мамая у меня не было, я играла просто!
Денис, вздохнув, подумал: "Что-то в последнее время вы, мадам, очень часто обижаться стали?"
А вслух сказал:
– Чего ты орёшь-то, я же не глухой?! Давай, я помогу тебе прибраться, а потом почитаю какую-нибудь сказку. Хорошо?
– Хорошо, а какую?
– Не знаю, выберем что-нибудь интересное.
– Ладно, тогда про Принца.
Дениска недовольно поморщился, но кивнул:
– Ну, про Принца, так про Принца.
Пока Настя складывала в коробку кубики и детали деревянного конструктора, Денис собрал уже почти все куклы и мягкие игрушки, разбросанные по комнате.
– А это что такое, Анастасия?! – Денис возмущённо взял тело очередной мягкой мышки – головы не было. – Ты почему игрушки портишь?! Её же только недавно подарили! Где голова-то?
– Голову я приделала другой мышке, – абсолютно невозмутимо ответила Настёнка.
– Зачем?! Заняться нечем?! – искренне удивился брат.
– А ты разве не видел, что голова у мышки была серая, а тело чёрное? Вот я и сделала, чтоб было правильно – к серой мышке приделала серую голову. – Настёнка посмотрела на брата так, как смотрит учитель на нерадивого ученика, которому "разжевали" весь урок – а тот всё равно ничего не желает понимать.
Денис, сдерживая смешок, сказал:
– Показывай свою "правильную мышку", Профессор Переделкин.
Поднимаясь с корточек, Настёнка, обижено дёрнув косичками, крикнула:
– Не дразнись!
– Да ладно, тащи уже.
Она кряхтя полезла на кровать, и извлекая из-под подушки игрушку, протянула её брату:
– Только у меня не очень получилось.
– Представляю себе! – усмехнулся Денис, взяв в руки "мышку".
То, что он увидел, было даже выше всех его фантазий – на него смотрело "чудище" с двумя мышиными головами: одна была "родная", фабричная, с большими ушами и с длинными проволочными усами; вторая голова, чуть поменьше, со слегка приоткрытым ртом, в котором виднелись два крупных белых зуба, была пришита частыми неровными стежками к краю плеча этого монстра.
– Мама дорогая! – воскликнул Денис. – Ну и жуть! А зачем тебе две головы?
– Ну а куда я вторую-то дену?! Она же тоже правильная!
– Логично! – уже не сдерживаясь, хохотнул Денис.
Потом он посмотрел на Настёну:
– Послушай, а где ты иголку с ниткой взяла?
– У мамы в комнате, на стене – в подушечке. Там иголка, которой папа ботинки чинит, была уже с ниткой. Ты не бойся, я её на место воткнула. Я – большая, знаю, что это не игрушки!
– Большая... прям, взрослая, – с усмешкой вздохнул Денис. – Когда ты только успеваешь всё?! Давай, складывай своих "правильных мышек", будем сказку читать.
– Про Принца! – напомнила Настёнка.
Дениска подошёл к книжным полкам.
– Та-а-ак, где же тут у нас Гофман... Не то... Не то...
– Какой ещё Гофман?
– Ну... это писатель такой, немецкий... Натолкнула ты меня, Настька, своей выходкой на отличную идею... Ага, а вот и он! У него есть замечательная сказка... про Принца Дроссельмейера – думаю, тебе понравится.
Пока Денис читал "Щелкунчика", Настя внимательно слушала, почти не ёрзала, это было удивительно, потому что книга-то – не из простых, тем более, для понимания четырёхлетнего ребёнка.
Когда закончили читать, на улице уже стемнело.
– Ну как? Ты, наверное, устала – непонятно ничего. Да?
Настёнка молчала, смотрела на брата немигающими глазами.
– Ты чего, Насть?
– Щелкунчика было ТАК жалко. Я чуть не испугалась за него.
– Так ведь всё же хорошо закончилось.
– Да, я знаю.
Она опять замолчала.
Вздохнув, сказала:
– Мари такая смелая и красивая... И Принц Щелкунчик...
Денис тепло улыбнулся:
– Рановато для тебя, наверное, – сложная книга?
– Почему?
– Ну... не знаю. Просто... не по возрасту ещё.
– Денис, мне очень понравилось, спасибо.
– Я очень рад, – вновь улыбнулся Денис. – Ой, ты же голодная! Пойдём, я тебя накормлю.
Но Настя по-прежнему сидела на кровати и теребила пуговицу на халатике.
– Ты чего, Настён?
– А что же мне теперь с Мышиным королём делать? У меня же нет Щелкунчика. Даже сабельки нет, – грустно вздохнула Настя.
– С Мышиным королём? А, ты про свою игрушку, что ли? Ну... пришьём обратно, как положено, дел-то – на пять копеек!
– Надо успеть до полуночи, – сказала Настя так серьёзно, что даже и смеяться над ней расхотелось.
– Не переживай, мы успеем.
Настя посмотрела с такой благодарностью в глазах, что Денису стало неловко: "Зачем я ей прочитал это?! Вот ведь дёрнул чёрт! Как я мог забыть, что она любые книжные истории проносит через себя – актриса будущая, ёлы-палы! Да ладно, может, она потом
забудет – маленькие быстро всё забывают".
– Анастасия, немедленно пошли есть, а то мне мама "шею намылит" – дочь голодная полдня!
Настёнка хихикнула:
– Пошли. Я и правда немного голодная.
– А то! Конечно! Живо на кухню!
После ужина играли в прятки. Водили по-очереди.
– Ах, вот ты где спряталась, маленькая разбойница! От меня не уйдёшь! – весело кричал Денис, вытаскивая сестру из шкафа.
– Я тебя нашла! – не отставала от него Настя. – Ты под кроватью! Вылезай, Денис!
– Ну я тебя сейчас поймаю! – голосом старого пирата восклицал старший брат.
Настёнка, радостно визжа, убегала прятаться в родительскую комнату.
Вскоре пришла с работы мама.
– Ну вы как жеребята – в подъезде слышно, как вы носитесь! – смеялась мама, потирая замёрзшие ладошки.
– Динька, ставь скорей чайник. Замёрзла так!
Снова сидели на кухне вместе с мамой, пили чай, она принесла сахарное печенье и хрустящие вафли с мармеладной прослойкой – любимое лакомство "жеребят".
Вернулся с работы отец, Настёнка побежала к нему – обниматься.
– Настька, сумасшедшая! Я же холодный! Денис, помоги, пожалуйста!
Дениска оттащил смеющуюся и брыкающуюся сестру, посадил в ванну.
– Мама ванну для себя набрала, а не для меня! – закричала радостная Настёна.
– Ничего, сперва тебя вымою, – сказала подоспевшая мама. – Динька, иди, отдохни, я тут с ней сама справлюсь.
– Ну, смотри, а то Старый Пират всегда на страже, – хриплым голосом ответил Денис.
Настёна, весело визжа, обрызгала его водой.
– Ага, молодцы! Ещё и мне за компанию досталось.
Настька, прекрати немедленно, а то мыть не буду!
– Будешь! Не понесёшь же ты меня грязную спать!
Мама с Денисом, смеясь, переглянулись.
– Ладно, я пошёл. Смотри, Настька, не балуй!
Отец уже успел поужинать, сидел и чинил неисправный утюг – соседка принесла. Отцу часто приносили что-нибудь на починку.
Он поднял глаза на Дениса.
– Что, брат, устал? Ты потерпи, Дениска, ещё пару дней – проект сдам, буду дома. Настёнкой займусь. А то у тебя каникулы начались, а мы на тебя сестру "повесили".
– Да нет, пап, нормально всё. Всё равно все разъехались, а на улице – дубарина. Так что так и так дома сидеть придётся. С Настькой хоть не так скучно! Уж лучше с ней, чем одному.
– Ну и славно! – подмигнул папа. – Синоптики обещают потепление на следующей неделе, а там, глядишь, и Лёньчик с соревнований вернётся. А потом Новый год, подарки... – мечтательно улыбнулся отец. – На улице Паустовского, кстати, каток залили новый – кататься будете! – папа вновь мечтательно улыбнулся. – Подай-ка мне отвёртку крестовую. Ага, спасибо!
Мама вынесла завёрнутую в большое полотенце, порозовевшую Настёнку. Посадила на диван.
– Одевайтесь, девушка. Мальчики проследите за ней, а я в ванну.
Папа принёс чистую одежду, помог Настёнке одеться.
– Что мне нужно сказать, забыли? – спросила Настя.
– А, с лёгким паром! – одновременно, к бурному ликованию Насти, сказали папа и Денис.
Пока папа укладывал Настю, Денис дочитал "Трёх мушкетёров", убрал на место. Взял на кухне тарелку с кедровыми орешками и, взобравшись с ногами в кресло, стал бесцельно тыкать кнопки на дистанционном пульте от телевизора.
На одном из каналов шёл мультфильм "Щелкунчик" с волшебной музыкой Чайковского. Денис вспомнил про игрушку. Встал...
Двухголовую мышку он не отыскал, как ни старался.
Нашёл только ту, что была без головы – прибрал в мамину шкатулку со швейными принадлежностями.
– Куда же она пропала, как сквозь землю провалилась?!
– Ты чего потерял, Денис? – шёпотом спросил папа, укрывая уснувшую Настю.
– Ой, даже не знаю, как сказать...
Пришлось всё рассказывать.
– Ну дела! – воскликнул папа выходя из комнаты. – Что за бредовая идея с этими головами? Откуда у неё такие нелепые фантазии? А теперь ещё и бояться будет!
– Мне не надо было ей читать! Это я виноват!
– Да брось! При чём здесь ты?! Ну не прочитал бы ей книжку, она бы мультик вот этот увидела, – махнул папа в сторону экрана. – Тут дело в другом, почему она вообще решила ещё одну голову пришить?!
– Ну, она объяснила, что серая голова к серому телу, понимаешь? У другой мышки тело чёрное было, а голова серая. А вторая голова тоже "правильная" – по цвету, зачем её убирать?! – Настюшкиными интонациями сказал Денис. – Вы же сами с ней недавно
оттенки цветов изучали. Помнишь, что сказал специалист из детского центра – "...у неё очень тонкое восприятие цветовых оттенков", пап, это же ты мне рассказывал. Помнишь?
– Да помню, конечно! – вздохнув, улыбнулся папа. – Как там у Чуковского? – "...Это Бяка-Закаляка кусачая, Я сама из головы её выдумала. Что ж ты бросила тетрадь, перестала рисовать? Я её боюсь!"
Денис и папа засмеялись.
Вышла из ванной мама.
– Как у вас тут весело! – улыбнулась она, поправляя на голове полотенце.
– Ладно, я спать! Завтра вставать рано.
– И мне тоже – проект сдаём. Иностранные инвесторы приедут. Ой, что начнётся! – отец схватился за голову.
Они ушли, Денис слышал обрывки фраз – отец пересказывал сегодняшнюю историю о Настёнкиной мышке, Щелкунчике, Мышином короле...
Денису стало грустно.
Он пошёл в ванную комнату. На душЕ было неспокойно, открыл воду, набрал ванну. Тёплые струи немного успокоили его и тревожные мысли постепенно отступили.