Бидон

               




БИДОН
Книга первая
Часть первая










Посвящаю всем, кто не сложил руки и не сдался
на милость судьбы, а также членам их семей









АВТОР: ВАРАКУТЕНКО АНДРЕЙ ОЛЕГОВИЧ
К0НТАКТНЫЙ АДРЕС: , Россия, АВТОНОМНАЯ  РЕСПУБЛИКА   КРЫМ,
Мобильный: +79788548807














ПРОЛОГ

-Я нормален, или с головушкой буйной не все в порядке?- все чаще беспокоил один и тот же вопрос мужчину, вглядывающегося во время утреннего бритья в свое отражение в зеркале. И точно такой же вопрос беспокоил десятки, и даже сотни других, прошедших жестокую, все высасывающую службу на атомных подводных крейсерах Советского Военно-морского Флота, и оказавшихся на данный момент за бортом жизни.
Элита флота, избранные, защитники рубежей Родины ядерный щит и форпост, гарант мирной жизни и существования державы. Но, как оказалось, избранные жить безбедно и в почете после ухода на пенсию, а вести яростную борьбу за дальнейшее выживание свое и своих семей, с пеной бешенства в уголках губ и яростно оскаленными, хотя и изрядно сточенными клыками. Кто-то откусался, приспособился, а кто-то изобрел иной способ – прервать свое жалкое бренное существование. Офицер должен быть способен на поступки, и осуждать их не вправе никто!
А сам он повидал в жизни немало: пережил много горя и лишений, терял друзей, выживал в экстремальных условиях и выжил, и способен вынести еще большее – никто не знает предела человеческих возможностей! Он давал присягу своей Родине Б– единственную, и остался ей верен, он приспособился к правилам бесправильной игры под названием жизнь, но и у него, было, есть и будет слабое звено, такое желанное и любимое – СЕМЬЯ. За что страдают жены и дети военнослужащих, почти на равных прошедшие весь нелегкий путь службы, испытавшие тягостность ожидания мужей и отцов из дальних походов, каждое из которых старит на бессчетное количество лет, и в итоге – полное безразличие к их дальнейшей судьбе на дне жизненного обрыва. И именно их немой укор в глазах, постоянная мука от унизительно-нищенского бытия заставляет мужей и отцов искать любые, пусть и незаконные, источники дополнительного дохода. А в военной системе, именно в подводном флоте, тупых и косноязыких не держали! Интеллектуально развитые ребята, способные принимать быстрые нестандартные решения в экстремальных ситуациях на уровне рефлекторном, и любыми способами добиваться поставленной цели, не ограничивающиеся полумерами или полудействиями, а главное – всегда доводящие начатое до конца, пусть и ценой собственной жизни. А вот насколько высока цена этой самой жизни (для власть имущих – грош-копейка), а для кого-то – бесценна. Каждый сам устанавливал для себя пределы.
Разводить демагогию и философствовать на темы морали и нравственности можно бесконечно долго, но на данный момент такой необходимости нет. Я приглашаю Вас всех, читатели этого повествования, на свидание с самой любимой и ненавистной для подводника, капризной и предельно коварной дамой – АТОМНОЙ ПОДВОДНОЙ СУБМАРИНОЙ и тем миром, в который погружаешься после длительного с ней общения. С той, что воспитывает и калечит, и от любви к которой не избавиться до самой смерти.
Итак, знакомьтесь – БИДОН, одна из самых мощных единиц нашего атомного подводного ракетоносного флота!

Всем моим соратникам по прочному корпусу, всем отслужившим РОДИНЕ верой и правдой, всем боевым офицерам, мичманам, матросам-подводникам, их женам и детям, всем живым и безвременно ушедшим, бедным – но гордым, ВАМ посвящается.







ЧАСТЬ 1. «ПЕРВЫЙ КРУГ АДА»

КАМЧАТКА. База атомных подводных лодок.

По плавучему пирсу к мирно покачивающимся на волнах прибоя атомоходам шел рабочий. Шел неспеша, смачно затягиваясь Ленинградским «Беломором» и с наслаждением выпуская дымок через ноздри. В его виде  не было ничего необычного – один из сотен простых работяг, обеспечивающих ремонт и обслуживание механизмов подводных монстров. Роба – застиранная, но опрятная, обувь – рабочая, но тщательно вычищенная до зеркального блеска; на плече – стандартная брезентовая сумка для инструмента, он направлялся по вызову для устранения неполадок. Конец июля – прекрасное время на Камчатке! В это теплое утро по небу степенно проплывали легкие перистые облачка,  на короткое время, закрывая яркое солнце, щедро изливающее последнее тепло и отдающее все без остатка природе. Слабый ветерок нагонял на песчаный берег редкие мелкие волны, стелющиеся по береговой кромке с тихим вздохом, словно сожалея о чем-то. Воздух звенел веселыми трелями уже проснувшихся пичуг, а молодые березки на пагорбе приветливо помахивали своими ветвями всем, кому в глаза падала их стройная красота.
Работяга задержался на переходнике, в две затяжки прикончил папироску и щелчком отправил окурок на землю, тщательно затоптав его грубой подошвой, и направился к верхнему вахтенному, расслабленно скучающему на посту у трапа. Приближался самый торжественный и любимый праздник моряков – День Военно-Морского Флота, и на борту атомохода находился только личный состав корабельной вахты, остальной экипаж сразу после подъема Военно-Морского Флага убыл на площадь к Дому офицеров для тренировок к предстоящему параду: это было традицией, которая нигде не нарушалась. Поставив сумку на землю, рабочий протянул матросику свой заводской пропуск и предписание на текущие работы. Молодой, преисполненный чувства гордости от возложенной на него задачи, от сознания присутствия боевого оружия в руках, принял документы и внимательно изучил их, быстрыми взглядами сверяя фотографии на документах с оригиналом, стоящим напротив. Служба матросика протекала обыденно и монотонно, но душа жаждала романтики, подвигов и приключений. Мальчишке, еще ни разу не ходившему в боевой поход, очень хотелось хоть чем-то отличиться, выделиться из массы своих одногодок. В мыслях и мечтах он бессчетное количество раз задерживал нарушителей, обезвреживал диверсантов, спасая лодку и экипаж. А на самом деле все было до банальности просто: взял документы, сверил, доложил по команде и по приказу пропустил в корпус. Никакого геройства, никаких подвигов. Вот и на этот раз перед ним стоял человек, никак не походящий на иностранного шпиона: в годах, но в неплохой физической форме, с уже солидно наметившимся брюшком, сединой, явно различимой даже на фоне русого, типично славянского волоса. Лицо открытое, с доброй и, кажется сочувствующей улыбкой на губах, которое не портил глубокий грубый шрам на щеке. Он старый, рваный, а значит, человек повидал в жизни что-то, все делает правильно, без суеты, фигура расслабленная и излучает мощную волну спокойствия и уверенности. Ну, значит – свой, и проделывает эту процедуру не в первый раз. Отметив все это, вахтенный нажал кнопку вызова центрального поста:
- На борт для выполнения работ в электромеханическую боевую часть прибыл гражданский специалист, документы проверены, замечаний нет! Прошу разрешения пропустить в центральный пост!
Пропустить! – отрывисто рубанул воздух приказ дежурного.
Рабочий получил назад свои документы, взбросил на плечо сумку с инструментами и направился к трапу, а вахтенный, честно выполнив свою работу, потерял всякий интерес к его персоне и принялся вышагивать по пирсу, насвистывая, в предвкушении скорой смены.
- Эх, сынок! Какую же ты допускаешь ошибку! Охранник ты хренов! – задержавшись у трапа, укоризненно покачал головой работяга.
Он твердо ступил на зыбкий настил, мерно вздымающийся вверх и вниз вместе с могучим корпусом на прибойной волне. Рука автоматически дернулась к головному убору для отдания чести флагу корабля, но усилием воли движение было подавлено, лишь глаза с тоской пробежали по корпусу от носовой оконечности до кормы, воровато остановившись на единый миг на маршировавшем по пирсу матросике: не заметил ли? Пружинистой пробежкой, не прикасаясь к леерам ограждения, работяга метнул свое тело на прогретую резину корпуса и, по тонкому порожку, добравшись до люка рубки, скрылся в ограждении. Перед комингсом люка центрального поста он тщательно вытер подошвы о влажный, плетеный с любовью личным составом боцманской команды, пеньковый коврик и, не наступая на зеркальную металлическую поверхность, утвердил ногу на верхней перекладине трапа. Взявшись руками за поручни, он резко оторвал обе ноги от опоры и стремительно рухнул вниз – в едва подсвеченную двухэтажную пропасть. Перед закрытой дверью центрального поста работяга восстановил слегка сбившееся дыхание, оправил робу, огляделся и постучал.
- Прошу добро в центральный! – громко, перекрывая назойливый зуд от работающих корабельных приборов, запросил он.
- Проходите! – отозвалась закрытая дверь, и, резко дернув никелированную ручку, специалист последовал приглашению.
- Давайте ваши документы, - потребовал дежурный по кораблю, отрываясь от заполнения вахтенного журнала. Вид у него был очень усталый, а красные воспаленные белки свидетельствовали о беспокойно проведенном ночном дежурстве. Кроме него, как отметил рабочий, бегло оглядев помещение, в центральном находился помощник дежурного – мичман, и вахтенный матрос.
- Что же это вы до сих пор не отдыхаете? – участливо спросил посетитель, протягивая офицеру свои бумаги. – Время отдыха дежурного давно уж наступило!
- Да праздники эти – будь они неладны, для нас – как для лошади свадьба: голова в цветах, а задница – в мыле! – досадливо поморщился дежурный. – Пока экипаж отправил на маршировку, пока вахту проверил, вот времечко и промчалось! Да еще флагмана эти проверяющие, всю ночь нервы трепали,  изображали деятельность бурную. То живучесть проверяли,  то безопасность радиационную, то организацию несения службы! Задолбали совсем к утру! Да и ладно, - улыбнулся он, возвращая документы владельцу, - теперь-то уж точно посплю, как младенец! Дорогу в кормовые отсеки найдешь сам или сопроводить?
- Да уж как-нибудь сориентируюсь! – усмехнулся работяга. – Чай,  не один годок пришлось нырять через корабельные переборки! Свои отсеки на всю оставшуюся жизнь запомнил, не потеряюсь.
- Ну и ладушки, - кивнул головой дежурный, подключая громкую связь с кормой. – Вахта! Встречайте гражданского специалиста для производства работ!
- Ладно,  капитан,  желаю хорошо тебе отдохнуть! – тяжело выдохнул из себя работяга. – Мы уже, наверное, не увидимся, и поэтому сразу скажу тебе так: точно на такой же «лялечке», как и эта лодка, я намотал на винты не одну сотню миль еще тогда, когда ты зеленым гардемарином лазил под юбчонки девочек на танцплощадке в училище! Делай свою работу, а еще лучше  заглохни, пока обстоятельства позволяют, - махнул он рукой, выходя из центрального поста. Наклонный трап привел его на вторую палубу, но вместо дороги в корму работяга избрал другой путь. Возле насосной переборки, ведущей во второй отсек, он остановился, прислушиваясь некоторое время. Удовлетворившись тишиной, мужчина быстро нырнул в люк и так же быстро пересек отсек.
- Торпедисты! Вахтенный носовых отсеков! Есть кто живой? – позвал он ласково, присев на корточки возле люка торпедного отсека. Но тишину в отсеке нарушал лишь назойливый писк приборов. По собственному опыту посетитель отлично знал, что в подобном режиме использования лодки при стоянке в базе постоянной вахты быть не должно, но перестраховаться не мешало. Посторонние люди в данный момент были ему абсолютно не нужны. Для постороннего человека его действия могли показаться лишенными всякого смысла, но он продвигался целенаправленно и четко лишь к только ему известной единственной цели.
Не мешкая более, работяга проскользнул в отсеки единым, плавно-текучим движением, развернулся лицом к люку, опуская сумку на металл пайолов, без стука снял переборочную дверь с фиксирующего крюка и плавно, почти нежно закрыл, придерживая рукой защелку для предотвращения щелчка. Затем резко опустил вниз длинную ручку кремальерного запора. Откинув клапан сумки, из кармашка достал болт с проволочкой, зафиксированной на головке, и аккуратно уложил его между зубьями шестеренок, зафиксировав проволочку на кремальере. Теперь болт препятствовал любой попытке отдраить переборку из второго отсека и не мог выпасть при любом воздействии со стороны. Теперь можно было не очень торопиться, но и мешкать не стоило. Подобные же болты он укрепил между шестерен входного, торпедопогрузочного люка, и люка всплывающей спасательной камеры. Окончив возню с люками, работяга подошел к кормовой переборке и с блока манипуляторов закрыл переборочные захлопки по вдувной и вытяжной вентиляции, переведя манипуляторы на ручное управление. И только после всего проделанного поджал ключом переборочные стаканы. Теперь герметизация отсека изнутри была практически полная. Суеты в действиях работающего не было: все выполнял грамотный и опытный человек, который знал, что, как и зачем он делает, и делал надежно.
Ну вот, все операции выполнены, и в отсек не сможет проникнуть никто вопреки его воле, часть дела сделана. Он был один, да и присутствия кого-либо, по чести сказать, ему не хотелось. Устало опустившись в кресло вахтенного торпедиста, рабочий достал папиросы и с удовольствием закурил. Сейчас он делал то, чего никогда бы не смог себе позволить еще десять – двенадцать лет назад, да и другим бы не разрешил ни под каким соусом. А совершал он форменное святотатство: курить в отсеках лодки запрещалось категорически, кроме как в специальных курительных помещениях. А тут еще ко всему и отсек вооружения, и боезапас на стеллажах, нехорошо!
- Да, в курилку мне уже не попасть никак! – с горькой усмешкой пробормотал в усы работяга, нервно докурив папиросу и затушивая ее в умывальнике. Краем глаза он увидел загоревшийся огонек вызова из центрального поста.
- Ну, наконец-то тетери спохватились, среагировали на сигнализацию пульта лодочной аппаратуры! Поздновато что-то, квалификация у ребят – дерьмо!
- Первый, кто это хозяйничает в отсеке?! С вами говорит помощник дежурного по кораблю! – жалко проблеял панически напуганный голос в динамике.
- А это твой скорый трибунал! – грубо отрубил работяга, подключаясь до ответа. – Первый отсек загерметизирован «наглухо», это – не учения, мичман, врубись правильно! Вызываю на связь старшего на борту! Повторяю: не дежурного, а старшего на борту от группы командования, говорить буду только с ним!», это – не учения, мичман, врубись правильно! Вызываю на связь старшего на борту! Повторяю: не дежурного, а старшего на борту от группы командования, говорить буду только с ним! – откидав в переговорник злые рубленые фразы, он отключил связь и опустился снова на кресло вахтенного. За то короткое время, что был на борту и делал, в общем-то, несложную работу, мужчина устал, и с удивлением это отметил. Но усталость не была физической, а что самое страшное – моральной, и все оттого, что совершал он действия хоть и давно просчитанные, но противные его сознанию.
- Бедный каплей, не быть тебе в жизни капитаном третьего ранга, да и после смерти, впрочем, тоже. Извини уж меня, хотя извинения в данной ситуации совсем неуместны, оказался ты, страдалец, в ненужное время в ненужном месте! Ничего личного, просто стечение обстоятельств, - с горечью думал рабочий, прислушиваясь к гулкому топоту ног в прочном корпусе. – Засуетились! Вот только теперь ВСЕ и начнется!
- Первый, какого дьявола! Старший помощник командира корабля на связи, на данный момент я - старший на борту! – взорвался динамик залпом возмущенной тирады. Динамик был грубым, но четко передавал и запаленное дыхание человека от быстрого перемещения, и нотки панического ужаса и растерянности говорившего. Действительно, в истории флота подобного случая еще не было,  и о последствиях было даже страшно подумать! А день-то ведь так хорошо начинался: флаг подняли, экипаж убыл на тренировку, до обеда на корабле должна была царить тишина. Целых полдня дармового отдыха, а там – и смена, и уютная квартира, и ласковая жена с замечательным ужином и хорошим коньяком, и беззаботно верещащая детвора! Эх, блин, теперь-то уж точно всего этого не будет, вокруг – сплошная задница! – мгновенно проскочил в голове старпома рой сумбурно-горьких мыслей. Теперь не удастся красиво уйти на заслуженную пенсию или перевестись на берег, сбил на излете, гадина!
- Здравствуйте, старпом! От вас требуется совсем немного: доложите оперативному дежурному о том, что Ваша лодка захвачена с неизвестной целью. Диверсант, или как Вы еще меня назовете, загерметизировался в торпедном отсеке с полным боекомплектом, пусть докладывают в Москву. Цель своих действий сообщу позднее, не надо глупостей, в отсек попасть даже не пытайтесь! Это лишь приведет к очень плачевным результатам.
- Ну почему мы? – почти простонал в ответ старпом.
- Просто так вышло, не пытайся понять, наверное, судьба у нас общая! Извини,  старпом, быстрее докладывай, а то еще и за это по шапке получишь, отбой!
- Насрать, нам хуже уже не будет, всем засадят по полной программе! – зло пробормотал старпом, отключая связь.
А работяга, теперь уже основательно, в расчете на длительное ожидание, утвердился в кресле и снова достал папироску. Бедным он не был, а папиросы Питерской фабрики Урицкого, или как ее называли в простонародье – «Три банана», полюбил издавна и так к ним привык, что попытки перехода на любые другие сорта табачных изделий вызывали длительные приступы болезненно-мучительного кашля. Пока все шло по его плану, без сбоев и сюрпризов, но подводники – такие выдумщики, что расслабляться нельзя ни на секунду. Ему прекрасно было известно и о спецподразделениях боевых пловцов, способных проникать в прочные корпуса атомоходов помимо желания их экипажей, и о подводных диверсантах, способных решать любые задачи. Да и кое-какие неизвестные ему козыри могло припрятать в рукаве Министерство Обороны. Папироса, догорев до мундштука, погасла сама собой, а он сидел и думал, не замечая этого.
Захватчик, а именно под эту категорию он теперь попадал, рывком вырвал тело из кресла. Его глаза внимательно осматривали и обшаривали отсек и фиксировали каждую деталь, каждую мелочь, способную пригодиться в скором времени. Подойдя к стеллажам с торпедами, он положил руки на стальное тело ближайшей: плавные обтекаемые обводы, блики ламп дневного света на свежей краске, салатно-зеленый цвет которой создавал обманчивое впечатление неопасности этих механизмов. Но их назначение было конкретным: уничтожать и технику, и живую силу противника с максимальной эффективностью. Стоит только задать параметры хода и вытолкнуть их из торпедного аппарата сжатым воздухом – и они превратятся в самых страшных и безжалостных убийц. Мягко переместившись к носовым частям торпед, рабочий начал освобождать их от противопожарных чехлов. Дело спорилось, и в скором времени все «рыбки» были от них освобождены, и лежали под светом ламп голенькие, словно новорожденные младенцы. Только работяга собирался переключиться на боеприпасы, находившиеся в торпедных аппаратах, как вновь заработала связь.
- Мужик, старпом с тобой говорит! Я доложил оперативному дежурному о чрезвычайном происшествии на борту, но командующий флотилией на данный момент находится на тренировке к параду. Оповестителя на машине за ним отправили. Думаю, минут через двадцать он прибудет к нам на борт. Не делай глупостей и не торопись с действиями, дождись его. Возможно, о чем-то и договоритесь! И расклады свои изменишь.
- Я понял тебя, старпом, благодарю за информацию! Можешь включить систему аварийного видеонаблюдения,  пока из своих действий я тайн не делаю. Да и уберечь это должно Вас от всяческих необдуманных шагов и ненужных попыток.
Возле кормовой переборки негромко зажужжала видеокамера, которую все в шутку называли «Фантомасом». Ее объектив, защищенный от воздействия влаги и огня, сделал обход всего отсека, на мгновение задержавшись на том месте, где стоял рабочий.
- Улыбнитесь, Вас снимает скрытая камера! – с улыбкой помахал рукой в объектив работяга.
Камера была установлена с таким расчетом, чтобы просматривать весь отсек и давать полное представление о его состоянии в случае гибели личного состава. Теперь же ее использовали в нестандартной ситуации. Не отвлекаясь более на цирковые трюки, работяга направился к торпедным аппаратам и принялся открывать их задние крышки. Ощущалось, что за техникой хорошо смотрели и тщательно ухаживали, и вскоре все аппараты были открыты, представляя к обозрению хвостовые обтекатели и винты торпед. Кроме того, открытые люки полностью блокировали передние крышки торпедных аппаратов, исключая всяческую надежду попасть в отсек извне. Два нижних аппарата со спецторпедами рабочий трогать не стал по ряду причин: во-первых, их диаметр не позволял протиснуться сквозь них нормальному человеку. Ну, а во-вторых, - торпеду с ядерным боевым зарядом неспециалисту лучше не тревожить.
Закончив все приготовления, рабочий сходил за сумкой и, положив на свободное место на стеллаже, принялся извлекать содержимое, повергнув в тихий шок не слабого духом старпома.
- Твою бога в душу мать! – взорвался тот трехэтажным матом, увидев раскладываемые противотанковые гранаты. – Да этот придурок собрался всерьез подорвать боезапас лодки, но, что самое обидное – у него это может очень даже неплохо получиться! Но самому-то ему уйти не удастся, неужто и себя рванет? Вот так петрушка получается! Или это у него только так – для морального давления?
Все, кто в этот момент находились в центральном посту, были крайне удивлены тому потоку площадной матерной брани, который изливался из уст обычно предельно интеллигентного и выдержанного офицера. И сразу все вдруг поверили в то, что дело действительно – дрянь. А старпом, глядя на экран монитора, лихорадочно считал извлекаемые на свет гранаты.
- Одна, две… Всего четыре, плюс кусок массы, напоминающей пластилин, плюс кусок тонкого капронового шнура, да несколько мотков скотча и лейкопластыря. Вот вам, милые, и инструмент в сумке!
Офицер ужом крутнулся на месте и, увидав стоящего рядом мичмана, без долгих раздумий провел сокрушительный удар в челюсть.
-Кто допускал его на корабль, кто досматривал его вещи, кто должен был сопровождать его в корму? – наливаясь апоплексической краснотой, шипел он, все ниже и ниже склоняясь над своей жертвой.
- Дежурный допустил, а досматривал верхний вахтенный у трапа! Я только записал данные в вахтенный журнал, и все! – бормотал тот, пытаясь лихорадочно сглотнуть скапливающуюся во рту кровь. – Вы не имеете права, я рапорт напишу по поводу ваших действий!
- Рапорт? Да пиши! – злорадно усмехнулся старпом. – Расстрелянному цианистый калий не во вред будет!
- Да что же это вы такое говорите? – выдавил трясущимися губами еще более побледневший молодой мичман. – Неужели нас расстреляют за это? Да пусть разберутся и накажут виновного, а я тут абсолютно ни при чем! У меня же жена в положении, мне погибать никак нельзя, о ней-то кто заботиться будет, о ребенке?!
- Заткнись, мразь! – брезгливо поморщился старпом. – Ради спасения собственной задницы ты, наверное, готов всех сдать с потрохами! Ан не угадал, особисты теперь нас всех кончат без наркоза. А теперь отползи в сторону, забейся в самый глухой угол и затихни, не скули. Иначе я сам лично тебя грохну, не дожидаясь приговора!
Жестоко избитый мичман скрылся, а старпом возбужденно начал нарезать круги по центральному. Что-то его сильно беспокоило, и лицо террориста, увиденное в мониторе, казалось откуда-то знакомым. Пролистнув быстро вахтенный журнал, он нашел последнюю страницу с записями, но прочесть не успел, оторванный криком вахтенного матроса, наблюдавшего за монитором.
- Товарищ старпом, да Вы гляньте только, что этот идиот делает!?
Он почти что с животным ужасом наблюдал, как человек в отсеке разделил пластиковую массу на четыре части и прилепил их к бокам каждой торпеды. Сверху в каждый кусок он вдавил по гранате, и все сооружение крест-накрест зафиксировал лейкопластырем и скотчем.
- Дежурный, мудила! – очнувшись от оцепенения, заорал старпом. – Аврал по всему кораблю! Всему личному составу, за исключением непосредственно стоящих на вахте, покинуть корабль! Со мной в центральном остаться дежурному по кораблю и офицеру обслуживания пульта главной энергетической установки – в выгородке пульта. Эвакуируйте людей и убирайте их подальше от корабля, оповестите соседние экипажи!
Матросик – вахтенный подскочил к кнопке звонкой сигнализации, но из-за сильного волнения четкого сигнала не получилось. Руки сильно тряслись, и равномерного нажатия на рычаг не получилось, звонок издавал то ли мотив «польки-бабочки», то ли похоронный марш его собственного сочинения. Дежурный, подскочив, оттолкнул его от сигнализатора и, развернув лицом к двери, шутливым пинком отправил на выход, а сам выполнил четкий и правильный на этот раз повтор. Ему уже было все безразлично, на собственной судьбе офицер уже поставил жирный крест. Да и гибель в прочном корпусе, если она случится, могла принести  избавление от трибунала и последующего позора лагерной ссылки.
- Товарищ старший помощник! – вышел на связь верхний вахтенный. – На пирс прибыла машина командующего флотилии, с ним – наш командир и еще какой-то генерал, я его в лицо не знаю, спускаются в корпус!
- Освободить проход! – рявкнул старпом, выслушав доклад. – Ну что, дежурный, трындец наш приехал, обосрались мы по самые уши, хотя, в принципе, и делали все согласно инструкции. Но начальству это – до задних щек!
С горькой усмешкой старпом направился встречать командование. Командир вошел, согласно незыблемой традиции, в центральный пост пока еще своего корабля первым, и по-хозяйски устроился в кресле. Прибывшие с ним начальники внимательно выслушали доклад старшего на борту, удалив всех посторонних, включая дежурного.
- Ну что же, - с тяжелым вздохом подытожил командующий, - попытаемся разгрести это дерьмо с минимальными для себя потерями, Бог не выдаст, свинья не съест! Чем оперативнее мы доложимся по инстанциям – тем выигрышнее будет наша позиция. Ведь не заставят же отвечать за те несовершенные инструкции по допуску, которыми снабдила нас Москва! Да и генералу выгоднее быть на нашей стороне, а слово целого начальника особого отдела флотилии чего-нибудь да весит!
- Поглядим, поглядим! – в задумчивости качал головой особист, вглядываясь в экран монитора, и было не совсем понятно, к кому он обращается, и к кому конкретно относятся его слова. А то, что он наблюдал на экране, было генералу явно не по вкусу. В то же самое время командующий флотилией по оперативной связи докладывал обстановку непосредственно Командующему Тихоокеанским флотом во Владивостоке.
- Не быть, однако, нашим буйным головушкам на широких плечах! Снесут их вмиг ржавыми шашками с зазубренными лезвиями! – промокнул он холодный пот со лба, кладя трубку после доклада. – Сейчас такое начнется, что и представить страшно! Старпом, дай-ка мне журнал учета гражданских специалистов, пускай наш особист пробьет по своим каналам это наглое туловище! Знать-то уж больно хочется, с кем дело иметь придется!
Пока особист утвердился с журналом у телефона и занимался выяснением, командующий переместился к «Каштану».
- Поговори со мной, отчаянный, не побрезгуй побеседовать с командующим флотилией. Или для беседы с тобой мои погоны мало весят?
- Отнюдь, адмирал! – отрываясь от работы и подходя к динамику, улыбнулся рабочий.
- Объясни ты мне, старому, для чего ты все это затеял?! Потребуешь денег, самолет или еще чего-нибудь?
В ответ из динамика донесся откровенно-издевательский заливистый смех.
- Адмирал, да Вы уже сейчас готовы пообещать мне все, что угодно,  лишь бы я прекратил заниматься тем, чем занимаюсь в данное время. Но трагедия ситуации в том, что оба мы прекрасно осознаем, что воспользоваться просимым ну никак не удастся! Из корпуса мне просто не выйти, давайте не будем портить воздух досужей болтовней! Закончим дискуссию, у меня еще много дел!
Командующий обернулся к своим спутникам:
- И что будем делать дальше, господа офицеры? Хотелось бы услышать от Вас какое-либо дельное предложение.
- Ну, какого хрена выделываться? – возмутился особист. – Что бы мы сейчас ни сделали, все будет охаяно Москвой, да и решение все равно окончательное за ними останется! Запрос по этому типусу я передал, осталось дождаться информации, которую передадут сразу же, как только что-то «нароют». Президенту уже доложили, правда, ситуацию несколько сгладили, а связь с нами будут поддерживать по этому самому телефону. Остается теперь только ожидать и оттягивать время до решения Москвы.
- Ага! Это легче сказать, чем выполнить, - неожиданно вмешался в их беседу старпом. – Этот хлопчик действует достаточно грамотно и пока ошибок не допускает. У меня такое ощущение, что где-то, когда-то мы с ним встречались: до боли знакомое лицо,  только вспомнить пока не могу!
- Вот и вспоминай, а мы пока попытаемся снова с ним побеседовать, - похлопал его по плечу командующий.
А экран монитора бесстрастно показывал, что работа по минированию отсека значительно продвинулась за время их беседы. В кольца гранат была пропущена бечевка, а ее свободные концы сходились к креслу вахтенного. И в один момент экран заполнился лицом рабочего с гарнитурой переговорника возле губ. Он появился так неожиданно, словно чертик выскочил из табакерки, и это заставило наблюдавших отшатнуться от экрана.
- Господа офицеры и генералы! К моему сожалению и Вашему крайнему неудовольствию, я просто вынужден прервать трансляцию реалити-шоу «За Фантомасом». Лично мне это уже надоело, да и призов не предвидится. Хочется немного покоя, а вы видели уже достаточно, чтобы сделать выводы о серьезности моих намерений! Теперь вы ничего видеть не будете, а я подготовлю еще несколько сюрпризов для вас в полном одиночестве. И не пытайтесь меня беспокоить, иначе могу ошибиться, и пострадают ни в чем не повинные люди! Я сам выйду на связь, когда закончу приготовления, и все Вам поясню и покажу. Ну, а дабы избавить Вас от соблазна подсматривать, я закрою объектив камеры для верности.
И экран закрыла чернота.
- Отключи камеру,  теперь мы один черт ничего не увидим, пока объектив не откроется! – приказал с досадой командующий командиру. – Чего уж аппаратуру зря гонять. И будь любезен, распорядись пока еще на своем корабле по поводу чая, да и перекусить слегка чего-нибудь не помешает. Ведь обед наш, как все понимают, накрылся огромной черной дырой, и большего пока сделать мы не в состоянии. А противник-то хорош, нечего сказать. Таких вот именно ребят и нужно использовать в отработке противодиверсионных мероприятий: свежо, нешаблонно, остро.
А работяга в отсеке продолжал колдовать. Прошло уже более двух часов с момента полной герметизации отсека, скоро начнет давать о себе знать недостаток кислорода в воздухе. Работать будет все труднее и труднее. В резерве останутся индивидуальные дыхательные аппараты, но работать в них крайне неудобно из-за громоздкости и тяжести. Быстро сверившись со схемой размещения аварийного имущества в отсеке, работяга в быстром темпе перенес все имеющиеся коробки с регенеративными патронами на центральный проход. Теперь у него появилась возможность поднять процентное содержание кислорода в воздухе. Эти агрегаты, хотя и простенькие, но при надлежащем надзоре работают безотказно. Но если рядом с ними проскочит хотя бы малейшая искра – случится непоправимое. И, если еще, ко всему прочему, разгерметизировать аккумуляторную яму, то, соединившись с кислородом, водород образует гремучую смесь. В замкнутом пространстве это – очень страшно. Покончив со всеми делами, рабочий сел в кресло, аккуратно связал все концы капроновых шнуров в пучок, сделав на его конце петельку для руки. Теперь, надев свое приспособление, он одним движением мог вырвать кольца у всех гранат одновременно и вызвать взрыв боекомплектом, который будет усилен гремучим газом.
- Эх, и мастер, эх, и сукин сын! – усмехнулся он, устало откидываясь на спинку кресла.

МОСКВА.

Для столицы четыре часа утра – рань необычайная. Здесь рано просыпаются только аборигены, которым необходимо добраться на работу из ближнего и дальнего Подмосковья, да лимита, приехавшая на заработки со всех концов нашей бывшей необъятной Родины. Их манили необычайно высокие заработки по сравнению с теми, что они имели дома, и ради этих копеек люди готовы были терпеть любые неудобства, неустроенность быта и издевательства работодателя. Только так они могли прокормить свои семьи. Ну, а коренные москвичи, как они любят себя называть, устроившись более-менее комфортно в сферах обслуживания, шоу-бизнеса, нефти и газа, могли позволить себе поспать подольше, ибо на работу подтягивались обычно часам к десяти утра. А немалая категория, ведущая светский, богемный образ жизни, и вовсе еще либо только готовились отходить ко сну, либо ложиться даже не собирались.
Именно по этим причинам звонок телефона в квартире Начальника Главного Разведывательного управления, раздающийся в столь ранний час, звучал особенно нагло. Рука спящего на широкой кровати мужчины вынырнула из-под покрывала и рванула трубку с рычага:
- Вас внимательно слушаю! – голос говорившего был абсолютно бодрым, будто человек и не спал крепко еще буквально секунду назад. За те несколько минут, в течение которых он внимательно воспринимал доводимую информацию, сон улетучился окончательно, настолько неправдоподобным было услышанное.
- Через тридцать минут машину к подъезду! – властно приказал начальник, выслушав доклад. Суть чрезвычайности происшедшего им была схвачена с первых фраз, более же подробно с остальным придется оперативно разбираться на месте, в рабочем кабинете. Почти швырнув трубку на рычаг аппарата, возмутившегося такой грубости жалобным звоном, мужчина порывисто вскочил с кровати и метнулся в душ. Водные процедуры не заняли много времени. Человек собирался с такой стремительностью, что сразу становилось ясно, в каком темпе он привык жить, работать, существовать. Ровно через тридцать минут он открыл дверь подъезда, и, словно ожидая этого, к крыльцу подъехала машина.
- Доброе утро, товарищ генерал! – привычно поздоровался водитель, когда начальник нырнул в уютное нутро салона и захлопнул дверку, и был несказанно удивлен, услышав в ответ:
- Какое, в жопу, доброе! Гони в контору, и гони так, словно убегаем от собственной смерти! И улыбочку свою слащавую сотри с лица, смотреть блевотно!
Оскорбленный водитель отвернулся от пассажира, и, не дожидаясь повторного приказа, вдавил педаль газа в полик, с истошным визгом шин рванувшись от подъезда. Уже через двадцать минут бешеной гонки по ночному городу они подъезжали к грандиозному строению Главного Разведывательного Управления Российской Армии.
- Извини за грубость, сынок, просто у нас, как всегда, с раннего утра черт знает что творится. Ты будь тут наготове, может, срочно ехать куда-нибудь придется. ЧП у нас серьезное, - извинился генерал, покидая салон автомобиля.
Взбежав по гранитным ступенькам, он миновал предусмотрительно распахнутую часовым дверь, пересек вестибюль, и на лифте поднялся на свой этаж. Адъютант уже находился на своем месте и всем видом выражал готовность исполнить любой приказ начальника.
- Заместителя с документами ко мне! Для всех, кроме командования Генерального штаба, меня нет! Не тревожить ни по каким посторонним вопросам! – коротко распорядился генерал, закрывая тяжелую дверь кабинета.
Устроившись за рабочим столом, он в ожидании заместителя обхватил голову руками, сильно сдавив виски, и так просидел несколько минут.
Дверь открылась без стука, пропуская заместителя и следом за ним семенящего адъютанта, везущего столик на колесиках с дымящимся кофейником, любимым генеральским коньяком и коробкой толстых кубинских сигар.
- Спасибо, сынок, - поблагодарил генерал адъютанта, когда тот подкатил столик к мягкому дивану у стены, - ты свободен, но помни мое приказание, никого ни по каким вопросам в кабинет не пропускай, костьми ляг, а обеспечь нам покой!
- Ну, а теперь рассказывай, что случилось, поподробнее, - приглашая жестом присаживаться на диван, обратился генерал к заместителю.
Тот сжато, но достаточно полно изложил всю имеющуюся у него по этому делу информацию. Выводов заместитель не делал никаких, и рекомендаций не давал, просто грамотно и профессионально вводил начальника в курс дела, оставляя за ним право выбора способа действий.
- А вот досье на нашего клиента, полученное из архива Главного штаба Военно-Морского Флота! – с нотами торжества в голосе протянул он папку начальнику, заканчивая доклад.
Ни одним мускулом лица генерал не выказал своего удовольствия оперативностью и предусмотрительностью своего подчиненного, принимая папку. Долгие годы жесткой работы научили его хорошо скрывать свои эмоции.
- Ты подкрепись пока, чем мой адъютант послал, кофейка хлопни с коньячком для поднятия тонуса, не стесняйся! А я пока ознакомлюсь с бумажками. Ну, а затем выработаем совместную стратегию дальнейших действий.
Хотя со своим заместителем генерал уже давно обращался на «ты», общение это оставляло какой-то неприятный осадок в душе: то ли чувство гадливости, то ли сознание неискренности и угодничества. Что-то в этом офицере было неправильно, нехорошо, но вот что конкретно – этого начальник пока еще не разобрал. Никаких фактов против него конкретно не было, и с этим приходилось мириться. Поэтому рамки отношений сохранялись строго служебные, с некоторыми уступками на человеческие взаимоотношения. Заместитель не заставил себя долго упрашивать и удобно расположился возле столика, а генерал углубился в изучение личного дела «клиента».
- Ну, ни фига себе! – только и смог воскликнуть он удивленно, окончив чтение. Эта фраза так неожиданно взорвала тишину кабинета, что заместитель поперхнулся горячим кофе и долго надсадно откашливался.
- Ты не читал? – обратился генерал к красному от перенапряжения заместителю.
- Да, блин, не успел, досье передали непосредственно перед твоим приездом. Если позволишь, то я могу теперь с ним ознакомиться.
- Да бог с ним, я сам введу тебя в курс дела, нечего терять время зря, дорога каждая минута!
Достав из коробки сигару и аккуратно обрезав кончик гильотинкой, начальник вкусно раскурил ее от специальной лучинки и глубоко затянулся. Он внимательно наблюдал из-под полуопущенных век за тем неприкрытым нетерпением, которое выражалось на лице заместителя, и все более убеждался в правильности своего решения.
- Внимай, отрок! – выпуская густой клуб молочного дыма, начал он суть проблемы. – На данном этапе мы – в полном дерьме. То, что какой-то идиот захватил атомную подводную лодку на Камчатке – ты уже знаешь. Лодка – с баллистическими ракетами на борту, да еще плюс ядерные торпеды, и это – не учитывая обычного боезапаса. Положим, что с ракетами он сделать ничего не сумеет, да и пытаться, скорее всего, не будет, а вот остальное представляет реальную угрозу. И все это плюс к тому, что наш клиент в прошлом – офицер однотипного атомохода, отличный специалист, который знает корабль – как свои пять пальцев! Выкурить его из отсека наверняка не удастся, хотя попробовать будет надо, но если только мы прямыми и грубыми действиями спровоцируем его срыв, то очень большая головная боль будет обеспечена стопудово. Как минимум – это будет уничтожение дорогостоящей боевой единицы, а как максимум глобальная экологическая катастрофа и массовая гибель людей. Какой резонанс это получит в мире – понятно. Поэтому считаю необходимым срочно и лично вылететь на место, иначе – нельзя. Ты на время операции останешься тут со всеми браздами правления в руках, срочно позвони на Камчатку и дай команду, чтобы до моего прилета они ничего не предпринимали. В случае неудачи слетят не просто погоны, а сами головы, а ты еще молодой, служить да служить отчизне. Это мне, старику, терять нечего, везде был, все видел, - слукавил старый лис, и с радостью в душе отметил, что попал в нужную точку.
Карьерный рост очень заботил заместителя, и он уже втайне примерял генеральское кресло под себя, посещая кабинет в периоды отсутствия хозяина. Ситуация по данной проблеме была практически неразрешима и давала ему возможность подняться еще на одну ступеньку карьерной лесенки без больших затрат усилий.
- Что же, Семенович, как ты решил, так и будет, - с легкостью согласился он. – Не волнуйся, во время твоего отсутствия тут все будет в ажуре, я постараюсь.
- А сейчас самое время отзвониться Министру Обороны, - рука генерала потянулась к трубе телефона, но была остановлена на полпути звонком. – Дьявол, опоздали, - озабоченно пробормотал он, поднимая трубку. – Слушаю Вас, товарищ Министр!
Он глазами указал заместителю на дверь, боковым зрением уловив мину недовольства на его лице, и, чтобы немного смягчить ситуацию, бросил в трубку:
- Минутку, товарищ министр, я только отдам необходимые распоряжения! Сережа, ты свяжись с Камчаткой, прикажи местным оттягивать время до моего приезда. Ничего не предпринимать, никаких попыток сделать что-либо, только ждать.
Заместитель понимающе закивал головой и направился в свой кабинет выполнять распоряжение.
- Слушаю Вас теперь очень внимательно! – со вздохом облегчения бросил он в трубку.
- Это что за суета поднялась в такую рань в твоей конторе? Есть что-нибудь, чего я еще не знаю, Семен!? – тон министра Обороны был ровен, но это еще ничего не означало. С такой же легкостью и молниеносностью он мог превратиться в шквальный порыв с убойностью неописуемой.
- Так точно, случилось, только не в моем ведомстве, а в Военно-Морском Флоте! На Камчатке захвачен стратегический атомоход, имеется угроза подрыва боезапаса. Прошу вашего разрешения лично вылететь на место и разобраться с ситуацией!
- Вы что там, в своем «Аквариуме», пообдолбились все с раннего утра, или перепились? – начал взвинчиваться голос начальника. – Вы отдаете себе отчет в сказанном!? Захват лодки означает, что все наши меры предосторожности по обеспечению безопасности – дерьмо, а сами мы – дармоеды! Как это было можно – проворонить подготовку к силовому захвату лодки, да еще в канун празднования дня Военно-Морского Флота. Разведчики херовы, особисты-гондоны, да я же вас всех в клочья поразрываю и потроха по ветру развею!
- Орать не надо, - спокойным тоном оборвал его брань генерал. – Захват силовым не был, операция проведена всего-навсего одним человеком, мастерски, ювелирно. И именно с ним мне бы очень хотелось пообщаться лично, на месте!
На другом конце провода долго царило молчание: собеседник опешил от услышанного.
- Ладно, Семен, я докладываю президенту, а ты готовься к вылету на место. Но если ситуацию не разрулишь – ты покойник, домой лучше не приезжай! – тон Министра немного понизился. – Только не обделайтесь в очередной раз, я тебя лично прошу, привези мне шкуру этого придурка!
- Все, что в моих силах – сделаю! Авось кривая вывезет, хотя ситуация почти неразрешима!
Окончив разговор с Министром, Семен достал мобильный телефон и набрал только ему одному известный номер. Он отдал распоряжение:
- На вылет, сынки, самолет главкома, в Кубинке, пятая запасная взлетка. Проникнуть так, чтобы ни одна товарищ не узнала о Вашем присутствии на борту. Снаряжение – боевое, вылет не позднее, чем через два часа. Лететь всего двоим, но снайпер обязателен, удачи, ребятки, она нам ох как понадобится!
Генерал отключил телефон и вздохнул с облегчением. Теперь он сделал все, что было возможно на данном этапе. Можно было немного расслабиться и спокойно подумать. Теперь маховик происходящего раскручивали другие, а у него имеется возможность попить кофе с коньяком и взбодриться.
Взгляд Семена, прихлебывающего ароматную жидкость, снова уперся в папку досье, и он вновь раскрыл ее. С первой страницы открылась фотография. Внимательно вглядываясь в нее, Семен старался догадаться, что же все-таки заставило этого человека пойти на подобный шаг.
- Ну что же, сынок, очень скоро мы это узнаем при личном собеседовании! Ведь не откажешь ты старику в маленькой поблажке. Вот тогда-то все и встанет на свои места, а если быть более точным, то мы сами разложим все по отдельным полочкам. Мне нужна свежая кровь в конторе, нужны неординарные люди, способные на поступки и нестандартные действия, непредсказуемые и решительные, но дисциплинированные и исполнительные. И если эти качества в тебе имеются – ты мой! Любой ценой я заполучу тебя, если только ты не псих!
- Вызови мне машину! – бросил он адъютанту по селекторной связи. – Заместителю передашь, что я уехал, контора – на нем. Я сейчас еду домой, оттуда сразу на аэродром.
Отключив селектор, он быстро наполнил пузатый бокал коньяком и в три глотка осушил его: «На удачу!», закусив ломтиком лимона. Так же стремительно, как и появился, Семен покинул здание. А домой водитель домчал его быстрее, чем в Управление. Голому собираться – только подпоясаться! Так и у генерала для экстренных случаев всегда наготове был дорожный чемоданчик, в который оставалось забросить несколько необходимых мелочей, и можно было двигаться в путь-дорогу.
К семи часам утра по Москве машина доставила его прямо к трапу готового к вылету самолета, но пришлось ожидать еще кого-то. Каждая минута была на счету, и эта задержка очень раздражала. Наконец-то показалась бешено несущаяся машина, которая с визгом затормозила возле трапа. Из чрева правительственного лимузина, именуемого в народе «членовозом», быстро выскочил хорошо знакомый генералу субъект: это был его хороший друг Председатель Министерства по чрезвычайным ситуациям, а вот следом за ним вальяжно вылезло еще одно туловище.
- Боже праведный, тебя-то зачем послали, только под ногами будешь путаться! – с горечью подумалось Семеновичу.
Предельно собранный председатель МЧС подошел к другу:
- Привет, Семен! Я искренне рад, что мы летим вместе, дело крайне серьезное, обговорим в самолете!
- И тебе здравствовать, Боренька! – радушно пожал протянутую руку генерал, а человеку, с высокомерным видом шествующему к трапу, лишь слегка кивнул головой, чисто для проформы.
- Семен, с огнем играешь, этот «БОБ» назначен Председателем правительственной комиссии по урегулированию данного происшествия, - понижая голос почти до шепота, предупредил начальник МЧС, - от него зависит очень многое, да и решающее слово тоже за ним!
- Неужели ты считаешь, что два умнейших тертых мужика не смогут переиграть этого надутого павлина? Если будет путаться под ногами, то мы его просто выведем из игры, и на этом про него закончим!
Как только последний пассажир поднялся по трапу в салон, дверь тут же закрылась, и лайнер, надсадно взвыв турбинами, начал выруливать на взлетную полосу. По короткому разбегу и крутому набору высоты сразу ощущался почерк военных летчиков. Гражданские так не летают, слабо! Все пассажиры расположились в первом салоне, и, как только самолет занял свой эшелон, Семен поднялся и направился в хвост. Второй салон был пуст.
- Ну, черти, куда запрятались от папы, где затаились, демоны? – подумалось ему. В хвостовых туалетах ребяток тоже не оказалось. Подергал дверь гардеробной – закрыто, а это значит, что его мальчики либо там, либо в багажном отсеке. – Только бы не поморозились, - подумал с заботой о бойцах, - ведь лететь придется целых девять часов!
На входе в салон его встретил хохот начальника МЧС.
- Я что-то пропустил в этом шоу? – вежливо осведомился генерал.
- Семен, ну ты можешь представить себе человека, летящего к черту на кулички и не поставленного в известность, с какой целью он туда летит?!
- Что здесь смешного? – невежливо перебил его третий их спутник. – Мне вовсе и не обязательно знать, в курс дела обязаны ввести меня Вы, как мои подчиненные. Я же назначен Президентом председателем правительственной комиссии!
- Послушай, Веня! – почти с нежностью улыбнулся генерал. – Мы – не твои подчиненные, и действовать будем так, как подскажет боевой и жизненный опыт. Оставь ты, ей-богу, свои господские замашки и спусти пар, если хочешь заработать у президента баллы себе в плюса. А коль уж мы не найдем общего языка, то вгоним тебя в такие минуса, из которых не вылезают. Подумай для начала, почему послали именно тебя на эту тухлую тему? И послал кто? А теперь послушай, с чем нам придется иметь дело, да хорошенько поразмысли над услышанным, ты ведь не дурак!
По мере повествования Семен наблюдал за изменениями на лице собеседника: вначале на нем отразился ужас от осознания безвыходности ситуации, постепенно перешедший в ненависть к пославшим его в эту мясорубку. Только теперь он осознал всю безысходность своего положения и полную зависимость от своих спутников. По всему было видно, что его собирались убрать его же руками. Да и мог разве бывший, да и нынешний кабинетный работник, не имеющий боевого опыта, самостоятельно найти правильный акцент, который позволит избежать непоправимого?!
- Все, генерал, отставим в сторону наши пикировки, в говне действительно мы все. И нужно любыми путями вылезти из него, да еще умудриться не замараться! Если все обойдется, то я в долгу не останусь, не сомневайся!
- Ну, вот и славно, - кивнул облегченно головой Семен, - приятно иметь дело с людьми, способными мгновенно просчитывать ситуацию! Ты только изображай видимость действий и не мешай нам, остальное придет само.
Генерал опустился в кресло, встретившись глазами с Борисом и успокаивающе кивнул тому, показывая, что с главной проблемой хлопот не будет. Лететь предстояло еще часов семь, и нужно было хорошо отдохнуть: кто знает, когда появится возможность отдохнуть после того, как они ввяжутся в дело на месте. Под мерный гул турбин глаза начали быстро смыкаться, и Семен не стал противиться этому порыву, ибо основное решение уже было принято, и оставалось только осуществить его на месте.
- Боже всемогущий! – пульсировала лишь одна мысль в засыпающем мозге. – Помоги мне в этот раз, дай разума и изворотливости с достоинством выйти из этой мясорубки! Не допусти человеческих жертв, пусть все обойдется!
Но узы Морфея оказались не такими длительными, как он надеялся. Глаза открылись внезапно, повинуясь команде какого-то импульса, пронесшегося в мозге. Рука с часами резко взметнулась к глазам.
- Вот блин, прошло всего-то полчаса, жалких тридцать минут, - с тоской подумал Семен. – Крепко же ты зацепил меня за живое, парниша, давненько вот так нервную систему не колбасило!
Генерал взглядом обежал салон: советник президента, удобно вытянувшись на трех разложенных креслах, сладко посапывал в безмятежном сне.
- Вот шайтан! – удивился генерал. – Этого урода не способна пронять даже угроза разрыва собственной задницы! Верно говорят в народе: говно не тонет. Вот и этот спит, словно младенец, в полной уверенности собственной непотопляемости.
А вот дружок его Бориска не спал, устремив свой взгляд в только ему одному видимое.
- Боренька! – негромко окликнул его Семен. – Все равно не спишь, падай ко мне, почирикаем.
- И что ты по поводу всего этого думаешь? – задал он тут же вопрос в лоб, как только Председатель МЧС опустился в соседнее кресло.
- Ты знаешь, Семен, ведь я тоже не полностью в курсе дела. В такую рань, представь, меня выдергивают из постели, сообщают, что на Камчатке – чрезвычайная ситуация на базе атомных подводных лодок и приказывают вылетать на место. Ну а там, якобы, во всем разберусь и приму меры. И что, старый, все настолько плохо, что пришлось лететь тебе лично?
- Не просто плохо, Боренька! – взглянул открыто генерал в глаза друга. – Захвачена атомная подводная лодка, у которой на борту – шестнадцать баллистических ракет, у каждой из которых, только представь себе, как минимум по семь разделяющихся атомных боеголовок! Каждая боеголовка раз в семь-десять мощнее, чем убийца Хиросимы. Захват лодки произведен всего одним человеком, совершенно без жертв, и так мастерски, что захват обнаружили, только когда он сам вышел на связь, наглухо задраившись в первом отсеке. Самое страшное в том, что этот человек – бывший офицер-подводник, служивший на однотипном корабле и знающий его, как свои пять пальцев. Боезапас торпедного отсека приготовлен к подрыву, и принудительно выкурить этого засранца невозможно никак. Пока еще он не выдвигал никаких требований, но мне сдается, что человеческие жертвы ему не нужны. А ты представь себе этакий праздничный фейерверк от подрыва боезапаса! Этот парнишка пытается таким способом либо доказать кому-то что-то, либо отомстить по-крупному, и он должен явно осознавать, что самому ему выжить не удастся. Я уже отправил своего человека по месту проживания его семьи, пусть переговорит с женой. Ты только представь, какую работу по эвакуации жителей гарнизона предстоит выполнить, а это будет только в том случае, если вам договориться не удастся. А мужичок-то – уникум, «ахово» сработал, я бы с удовольствием такого взял в свою команду! – почти с восхищением закончил Семен.
- Твою мать, Семеныч, да ты совсем без башни! – возмутился Борис. – Таких уродов надо прилюдно лошадьми разрывать на части, чтобы другим неповадно было, а ты им восхищаешься. Ты ему еще памятник на Родине воздвигни, при жизни пока!
- Тише, милок, - успокоил его генерал, - нашего друга разбудишь! А конями рвать не этого парня надо, а тех, кто вынудил, спровоцировал его на этот шаг. А восхищаюсь я, как профессионал, той оригинальности, с которой он все мероприятие провернул, этот случай надо в учебники занести, и документы откорректировать, сообразуясь с этой ситуацией! А такая операция недюжинного ума и мужества требует, все-таки этого парня я забрал бы в свою контору! Ты давай, дружок, планируй свои действия сообразно ситуации, а я буду обдумывать свои ходы в этой партии. Нужно все сделать по уму и не пороть горячку.
Более до самой посадки они не перекинулись ни единым словом, занятые своими мыслями, а Советник Президента не проснулся даже тогда, когда шасси самолета запрыгали по бетону посадочной полосы, и лайнер, совершив короткую пробежку, подрулил к стоянке.

КАМЧАТКА.

- Уважаемый, нам уже пора на выход! – потряс плечо Вениамина Моисеевича Начальник МЧС после того, как были заглушены двигатели и подали трап к люку.
Тот, резко поднявшись, шальным со сна взором, еще не до конца оправившись, обвел салон.
- Мы уже на месте, пора на выход! – улыбаясь в усы, поддержал его издевку генерал. – Нас ждут великие дела, как и Вас, впрочем, тоже!
- Прекратите издеваться! – с нескрываемой обидой простонал Советник. – И без Вас на душе муторно – хоть в петлю лезь!
- То-то спалось тебе так беспокойно, кошмары мучили, - подумал Семен, но вслух ничего не сказал, не желая накалять ситуацию, только рукой махнул и направился к выходу. У трапа стояли два автомобиля, и Борис уже успел разместиться в салоне заднего. Дверка оставалась открытой, давая возможность одновременно курить и наблюдать за происходящим на свежем воздухе. А генерал, привыкший к постоянному московскому смогу, просто задохнулся, едва вынырнув из люка. Он стоял некоторое время на верхней ступеньке, с наслаждением упиваясь чистотой и свежестью, пока в спину не задышал Вениамин.
- Товарищ генерал! – обратился к подошедшим встречающий их офицер. – Я – контр-адмирал Вронов Евгений Петрович, начальник особого отдела флотилии атомных подводных лодок. Прислан для встречи Вас и сопровождения на объект.
- Здравствуйте, адмирал! – крепко сжал Семен его руку, пристально глядя в глаза. Он сразу отметил и осунувшееся лицо встречающего, и его красные от бессонницы глаза. – Представляю Вам Председателя Государственной комиссии Советника Президента Берковича Вениамина Моисеевича – указал глазами на Главного генерал. Встречающий, приложив руку к козырьку фуражки, отрапортовал и ему.
- Ладно вам, адмирал, - капризно надул губы Советник и брезгливо указал на ожидавшие их машины. – Неужели нам придется ехать на этом? Других лимузинов не нашлось, или Вы не знали, кто прилетает разгребать Ваше дерьмо?!
- Виноват, господин Советник, - сконфузился офицер, - но других автомобилей у нас не имеется! Это – стандартная машина повышенной проходимости УАЗ-469, используемая в армии и на флоте.
Его выражение растерянности на лице вызвало приступ неудержимого, гомерического хохота у спутников Советника. Вытерев слезы с глаз после того, как удалось наконец-то совладать с собой, генерал подхватил Вениамина Моисеевича под локоток и увлек к машине.
- Милый вы наш, - ласково ворковал он по пути, - теперь-то ты видишь, каким дерьмом снабжаются наши Вооруженные силы в то время, когда чиновники развозят свои задницы на комфортабельных иномарках! Вот и выходит, что уважаемого человека приходится встречать не по высшему разряду, хотя по мне – так лучшей машины для данных условий и местных дорог и не найдешь! Давай уже поедем, а чтобы чувствовалось тебе комфортнее – устраивайся в отдельной машине, а мы с Борей разместимся во второй. Тебе ведь потребуется свобода и простор, чтобы выработать предварительную линию переговоров. Да и лучше тебе сразу поехать туда, где гостеприимные хозяева приготовили нам место для проживания. Отдохнешь после утомительного перелета, акклиматизируешься к другому часовому поясу, приведешь себя в порядок. Ты нам нужен бодреньким и свежим, иначе какое же ты будешь лицо Президента? А мы тем временем промотнемся на объект, все осмотрим, обнюхаем, вникнем в ситуацию на месте, прокачаем обстановку и с уже готовыми предложениями двинемся к тебе на согласование. Ведь каждый должен выполнять свою работу, верно?
- Верно! – после секундного раздумья согласился Советник, принимая значимый вид и мгновенно преображаясь. – Я рад, что у меня в команде такие инициативные, сообразительные и предусмотрительные помощники, все наперед сами разумеют!
Начальник особого отдела отдал необходимые распоряжения водителю второго автомобиля, помог забраться в салон Советнику, мягко закрыл за ним дверку и, следуя приглашающему жесту генерала, быстро нырнул на переднее сидение их машины. Кортеж тронулся.
- Надутый индюк, бля! – под рокот мотора бесился начальник МЧС. – Нашел халдеев дерьмо разгребать, ведь если что пойдет неправильно – свалит все на нас и останется чистеньким. Если же все получится на «пять», то все лавры победителя себе огребет, и листочком не поделится! Кругом эта сука халявная в явном выигрыше!
- Боренька-братка, будь же ты хоть немного добрее к убогому! – усмехнулся Семен. – Так вышло бы в любом случае. Для всех очевиден факт, что военные снова обосрались, и никого в обратном не переубедить. А свои лавры мы, с божьей помощью, вырвем зубами, только разрулить эту ситуацию надо правильно. Кстати, адмирал, Вы ведь знакомы с неписаными правилами ГРУ? Команда играет на общий результат, выпавший из обоймы – выходит в тираж. То же самое касается и водителя: если у Вас уверенности в нем нет, то пусть выходит и добирается самостоятельно, нечего ему уши зря парить нашими разговорами. А за руль я и сам сяду, на таком скакуне в свое время, в местах интересных, порысачил немало! Но коли оставишь водилу – жизнью за него ответишь!
- Обижаете, товарищ генерал, контора-то одна, только подведомства разные. А водитель – один из лучших моих офицеров, переодетый матросом. На второй машине, кстати, тоже мой офицер. И мы будем знать все: что делал, куда звонил, о чем расспрашивал этот, как Вы изволили выразиться, надутый индюк. Товарищ генерал, мы с Вами до любого исхода этого дела!
- Ну, хитер – бобер, а, Боренька! – рассмеялся генерал. – Даже работать приятно. А теперь о деле: с ситуацией вкратце мы ознакомлены. Личное дело на подопечного у нас есть. Его психологический портрет предварительно составлен, требуется слаженная и филигранная работа всех звеньев команды. Но стоит произойти малейшему сбою – и дело всех пойдет насмарку, и именно поэтому работать будут только те, в ком есть только стопроцентная уверенность! Советнику в наши дела соваться нечего, обеспечьте ему на все это время ну, скажем, экзотический Камчатский отдых: с выпивкой, девочками и тому подобным, а мы – обеспечим видимость его значимости. Ну, водила, ехать-то еще долго, или как?
- По нашим меркам – не очень, где-то около часа, товарищ генерал!
- Вот и славненько, как раз успею сделать пару звонков, - выдохнул генерал на очередном ухабе, доставая мобильник. Набранный номер не отвечал долгое время, и Семен напряженно вслушивался в гудки.
- Где вы сейчас? – дождавшись ответа, бросил в трубку. – Режим работы – автономный, до команды себя не обнаруживать, в гарнизон пробирайтесь сами, скрытно. Людей жалеть, не калечить без повода, заодно неплохая тренировка получится, а то зажирели на столичных харчах, отбой, сынки! – улыбнулся он в усы.
- Семен, что-то я не совсем въехал в ситуацию! – удивился Борис. – Твои ребятки тоже здесь? На чем же они добрались? Ведь кроме нас на борту самолета никого не было!
- Спецназ ГРУ – это тебе не орехи попой колоть! – улыбнулся другу Семен. – Поддержка, и самая высококлассная, имеется. А вот как они добирались, извини – не скажу, это уже секрет фирмы. Давай-ка закроем эту тему, об этом факте до поры никто, кроме нас, знать не должен. Случиться всякое может, вот тогда-то и споют сынки свою лебединую песню!
- Ага! – криво усмехнулся особист. – Скорее уж похоронную мелодию сыграют.
А генерал тем временем, особо не вникая в разговоры попутчиков, набирал уже другой номер. Вызываемый абонент не отвечал дольше, чем в предыдущем вызове.
- Ну, дружок, как твои успехи? Ты – на месте, нашел, кого было нужно? Очень замечательно, дай трубочку девочке!
- Здравствуйте, Леночка, с Вами говорит начальник Главного Разведывательного Управления Армии и Флота России! У нас сложилась крайне опасная ситуация, в которой замешан ваш бывший муж! Я думаю, что нам понадобится помощь с Вашей стороны, а также некоторое содействие! Много объяснять не могу, но прошу оставаться в ближайшие сутки рядом с нашим человеком! При необходимости я отзвонюсь на его телефон! И вы сделаете все возможное, чтобы муж не наделал глупостей, конечно, если он вам еще дорог! Вот и ладненько, у Вас очень приятный голос, я благодарен вам за понимание, - отключив телефон, Семен с облегчением вздохнул. – Вот, кажется, мучицы по сусекам на колобок и наскребли, с Божьей помощью! Теперь бы слепить его, родимого, да испечь, чтобы не подгорел!
- Семен Семенович, - ворвался в его рассуждения голос начальника особого отдела, - кажется, у нас есть офицер, который ранее был знаком с нашим клиентом! Он является старшим помощником командира захваченной лодки.
- Чудно, если так, он может сыграть важную роль в ведении переговоров, - с удовольствием сощурился Семен. – Хотя, с другой стороны, мудила он порядочный, что такую ситуацию состроил, расстрелял бы гада собственными руками! Давай, водила, гони во весь опор, не жалей транспорт. Каждая секунда теперь – на вес платины!
И водила гнал! Бедненький старый УАЗ(ик) наверняка не ожидал такого кощунственного отношения к себе, но надсадно и добросовестно ревел изношенным двигателем на крутых подъемах, везя с максимально доступной скоростью пассажиров к намеченной цели. Все в салоне примолкли, наблюдая мелькающие за окнами шикарные Камчатские пейзажи. А любоваться действительно было чем! Солидные конусы вулканов, укрытые туманным маревом и склонами, даже в эту пору укрытых местами снегом. Тайга радовала глаз своей темно-зеленой  сочностью, перемежаемая бело-грязными проплешинами камчатской каменной березы, переплетения которой представляли собой непроходимые заросли, яркие всполохи сочных бликов на волнах океана, мерный рокот которого доносился даже сюда, стремительные, чистейшего хрусталя, горные потоки и озера, частенько попадавшиеся им на пути; и самое главное, пожалуй, - воздух! Им хотелось дышать бесконечно долго, не останавливаясь, наполненным ароматом таежных ягод, цветов и растений, пряным привкусом йода, от сохнущих на прибрежном песке морских водорослей, чистым и бодрящим, не загаженным СМОГ(ом) промышленных выбросов и выхлопных газов транспорта. В его вкусе отражалась первозданная чистота, и возникало ощущение, что находишься в затерянном мире Конан-Дойля.
И вот этим местам, всей этой природе грозило полное уничтожение в случае, если ситуацию в гарнизоне не удастся решить мирным путем. Основными были не постройки, безалаберно разбросанные людьми, не дома, которые построили наскоро, но содержать в надлежащем виде не могли, да и не хотели, с постоянно залитыми водой подвалами, забивая воздух в поселочках запахом нечистот и гнили, распространяющие ужасное зловоние. Главной задачей было спасти и людей – жителей этого военного городка, и эту самую уникальность и неповторимость, и именно это – в данной ситуации практически невозможно, предстояло сделать именно им – сидящим в салоне пассажирам, любыми правдами и неправдами, а, возможно, и ценою собственной жизни.
За этими размышлениями и созерцаниями остаток пути пролетел и вовсе незаметно. Машина без остановки преодолела первый контрольно-пропускной  пункт, шлагбаум которого был поднят заранее предусмотрительным дежурным, узнавшим машину начальника особого отдела. Вот проглочены и километры тонкого ухабистого перешейка, отделяющего бухту Крашенникова от приволья океанских вод, и короткие, во многих местах лишенные асфальта улочки гарнизонного поселка, и второй КПП, и КПП зоны, в которой непосредственно базировались атомные подводные лодки. С истошным визгом тормозов машина остановилась возле одного из крайних санпропускников, за забором которого виднелся опустевший пирс с сиротливо стоявшим красавцем-атомоходом.
- Прибыли, господа! – констатировал водитель, обернувшись к пассажирам.
Вылезшие из салона некоторое время разминали затекшие конечности. Со стороны пирса к ним почти бежал человек, одетый в спецовку с эмблемой радиационной опасности, носимой на лодках.
- Старший помощник командира корабля, капитан второго ранга Зернин! – представился он прибывшим, немного отдышавшись. – Послан для встречи и сопровождения Вас в прочный корпус! Командир корабля и командующий флотилией находятся в центральном посту.
Прибывшие по очереди представились офицеру, после чего генерал, крепко ухватив его под локоть, отвел в сторонку.
- Мне стало известно, что человек, захвативший лодку, Вам знаком, это верно?
-Точно так, товарищ генерал, вот только не могу вспомнить, где с ним сталкивался!
- Ну, а если я покажу Вам его личное дело из архива Министерства Обороны?
- Возможно, это облегчит мне задачу, если такая возможность имеется! Я абсолютно уверен, что в молодости, возможно, даже еще в начале моей службы, мы пересекались.
- Ну что же, посмотри, - принял решение Семен, доставая из дипломата папку и передавая ее старпому.
- Твою Бога в душу мать! – не сдержавшись, воскликнул тот, как только увидел фотографию на обложке. – Да ведь это Володька, каплей, турбинист с соседнего экипажа! Мы еще когда были салажатами, только после училища, прикомандировались в их экипаж на отработку. Он уже тогда был старшим лейтенантом, звание ему задержали за то, что набил морду сыну Начальника Технического Управления Тихоокеанского Флота. За дело набил, но задержали все равно!
- А почему же сразу-то не признал старого знакомца? – пытливо сощурился Семен.
- Да в лицо я его и не видел, а фамилию в журнале не прочитал, им занимались командир с командующим. Просто манера его общения показалась очень знакомой. Да и шрам у него на лице сейчас, меняет человека сильно, и лет-то уже сколько прошло. Последний раз мы с ним общались лет двадцать назад, когда он увольнялся. Потом слышал, что он на Украину уехал, а потом, вроде, говорил кто-то, что он снова сюда вернулся, на заводе работает. Эх, турбина, и какого беса ты такого наворотил?! – выговаривался он, горестно качая головой.
-Тимофей Егорович, эмоции оставьте при себе, сейчас важен сам факт Вашего с ним знакомства! Если понадобится Ваша помощь – проконсультируете, да и поможете, чем в силах будете, - отрубил генерал. – А теперь ведите нас в корпус, дело не ждет!
Подходя к лодке, когда она, буквально на глазах, увеличивалась в размерах, все невольно затаили дыхание. Остановившись перед трапом, все потрясенно водили взглядом от носа к корме, высоко задирая головы, чтобы увидеть верхний урез ракетной палубы.
Мужики! - хриплым от волнения голосом почти прошептал Начальник МЧС. - Вот это махина! Много чего в жизни повидать довелось, а о подобном и мечтать не мог!
-На поверхности находится всего треть корпуса, остальное - как и у айсберга, скрыто под водой! Чтобы было более понятно, представьте пятиэтажный дом длинной почти в двести метров. Это и будут истинные размеры нашего БИДОНА, - пояснил старпом.
-А почему БИДОНА? - почти в один голос поинтересовались гости.
-Да все потому, что, спускаясь в прочный корпус, мы задраиваем за собой крышку люка, и все отсечены наглухо от окружающей среды. Находимся, словно в молочном Бидоне: ни окошек, ни иллюминаторов, через которые можно было бы лицезреть все чудеса подводного мира, только перископы, да приборы, дающие представление об окружающей обстановке, - терпеливо пояснял старпом.
-Достаточно, господа! - оборвал их диалог генерал, и сам ошеломленный увиденным.
-В какой части лодки в данный момент находится наш клиент?
-Прямо здесь, в носу, - указал старпом рукой на оконечность лодки, находящуюся слева от них. - Все входные люки, торпедопогрузочный, крышки торпедных аппаратов, короче все, через что можно попасть в корпус - задраено наглухо, и заблокировано надежно. Мы при помощи боевых пловцов уже все проверяли, ни одной лазеечки не оставил нам, гад, - почти с восхищением упреждая следующий вопрос генерала добавил старпом.
-Дебилы, дауны! - вызверился генерал. - Вам ведь было приказано ничего не предпринимать и ожидать нашего прибытия! Что непонятного было, а если он услышал и психанул? Молите всех богов, чтобы ваша самодеятельность прошла без последствий!
-Виноват, товарищ генерал, но все действия проводились по приказанию вышестоящего командования! Я - птичка маленькая, приказали - чирикаю, а нет - молчу! Тем более, что и командир, и я были против действий командующего флотилией! - испуганно вытянувшись по стойке «смирно» оправдывался старпом.
-Хватит разглагольствовать, ведите нас в корпус, а там разберемся, кто прав, а кто виноват.
Спускаясь в люк, Семен задрал голову вверх и увидел над собой кусочек вечереющего неба размером с пятикопеечную монетку.
-Словно в стволе орудия главного калибра линкора, - подумалось ему. - Да за такие условия этих людей по увольнении на пенсию не просто на руках носить надо, а целовать во все шоколадные места! Понятно теперь, почему у ребяток «башни сносит» после службы в таких условиях!
-Господа офицеры! - скомандовали при его появлении в центральном посту. После доклада Командующего Флотилией и представления всех офицеров генерал, подумав мгновение, распорядился:
-Командующему флотилией убыть в штаб вместе с начальником МЧС и организовать подготовку всего автопарка для экстренной эвакуации жителей военного городка и военнослужащих гарнизона! Все лодки от пирсов убрать, во всяком случае - от ближайших, эвакуацию начнете только по моей команде, если надежды на мирное урегулирование не останется совсем. Со мной на борту корабля останутся: начальник особого отдела флотилии, старший помощник командира корабля, офицеры реакторного отсека, командир группы подводных диверсантов, остальному личному составу во главе с командиром корабля - покинуть борт!
-Но, господин генерал, Ваше приказание неправомочно, ведь за лодку именно я несу полную ответственность! - возмутился командир.
-Отставить, командир! - властно оборвал его Семен. - Просрали Вы свою ответственность, разменяли боеготовность и безопасность в угоду начальству на парады и флажки. Боеготовиться раньше было нужно, а не подошвы об асфальт стирать! Тоже мне - парадная кремлевская рота, вон с борта. Пока мое терпение не лопнуло!
Когда последний член экипажа, кроме указанных, покинул корпус после сигнала «Аврал», генерал попросил старпома соединять его с пультом управления главной энергетической установкой, и отдал приказание в максимально возможные короткие сроки приготовить установку к режиму длительного хранения без обслуживания, дабы при возможном подрыве не произошло утечки радиации, и затем самим управленцам покинуть борт.
-Ну что, морские жители! - обратился Семен к командиру подводных диверсантов, - Вы использовали все возможные варианты, чтобы попасть в отсек, или что-то оставили про запас?
-Никак нет! - четко отрапортовал тот, - все варианты испробованы, но этот урод закупорился на совесть, никак не вскрыть эту консервную банку, грамотный! Единственная возможность - прожечь сваркой съемные листы, но это возможно только при содействии гражданских специалистов и не является скрытым способом проникновения, при данном раскладе взрыв гарантирован!
-Лады, командир, спасибо тебе и твоим ребятам! Эвакуируйтесь на базу, вы свою работу выполнили!
И настал момент, когда в центральном отсеке остались те немногие, кому предстояло уговорить, убедить задраившегося в отсеке человека не совершать опрометчивого шага, преступного шага отчаяния одинокого, озлобленного бывшего офицера. Тишину центрального нарушал только надоедливый писк приборов, схожий на комариный зуд.
-Дa, в такой обстановке крыша очень даже поехать может! - усмехнулся Семен. – Я, кажется, начинаю немного понимать их мятежные и безбашенные натуры. Да, подводнички, не сладко приходится в таких условиях, но кому в наших Вооруженных Силах хорошо!? – вслух же попросил:
Старпом, свяжи меня с торпедным отсеком! - Слушает Вас первый, - почти сразу отозвался на вызов отсек.
-Володя, сынок! С тобой говорит Начальник Главного Разведывательного Управления генерал Демин Семен Семенович! На корабле нас, включая тебя, всего четверо осталось. Надеюсь, я предугадал твое желание об эвакуации личного состава, ведь человеческие жертвы тебе, бродяга, ни к чему!? Ты же просто хочешь круто посчитаться с кем-то и за что-то, или я ошибаюсь?
-Здравия желаю, товарищ генерал! Мне крайне приятно услышать хоть от одного человека нормальное общение. Не удивляюсь я Вашей осведомленности, ибо согласно табели о рангах иначе и быть не могло. Досье мое у Вас на руках, а значит, имеете полную информацию о моей персоне. Ну что же, тем легче нам с Вами будет общаться, крайне приятно, когда персона столь высокого ранга принимает участие в судьбе обычного человечка.
-Я-то что, Володенька, тут со мной находится Советник Президента России, вот это - фигура!
-Ого! Крутовато я замесил! Хотя, честно говоря, и предполагал что-либо подобное!
-А скажи ты мне, каплей, сразу, чего хочешь, а? И открой, будь любезен, объектив «Фантомаса». Уж больно хочется мне, старому, взглянуть хоть одним глазком на твой шедевр подрывного искусства. Да и в глаза мои глянешь, и я в твои загляну; на фотографии - одно, а вживую совсем по-другому получится! Ведь на чаек к себе не приглашаешь, закупорился больно грамотно, довели мне не столь давно, что ребятки лихие пытались войти без команды и без спроса, да обломились конкретно. Надеюсь, тебя это не сильно рассердило?
Из динамика в ответ на эту тираду раздался легкий, жизнерадостный смех, будто человек, находившийся в отсеке, и не ходил вовсе в обнимку со смертью. - Я благодарен, генерал, но с приглашением гостей пока погодить придется! На ребяток Ваших я не в обиде. Безусловно, на вольном воздухе они разорвали бы меня, как касатки пингвина, но здесь дома – я, как устрица - в раковине, и все запоры мне известны, вот они зубки-то, сердешные, и обломили! Это - их работа, и  делают они ее по приказу, я не в обиде на них! Объектив я, безусловно, открою, никаких проблем, смотрите!
При его последних словах старпом лихорадочно кинулся включать аппаратуру, матово засветился, прогреваясь, экран видеомонитора, наконец-то на нем появилась четкая картинка изображения: прямо в объектив камеры с легкой усмешкой на лице глядел не молодой, но еще и не старый мужчина, но выглядел он явно моложе своих лет. Слегка, а точнее, довольно прилично огрузневшая фигура, говорящая о том, что хозяин давненько перестал обращать на нее должное внимание, не насилует, не изнуряет мышцы тренажерным железом. Опытен, аккуратен, выбрит, значит, все же ceбe не безразличен. Волос острижен коротко, видимо, еще по укоренившейся привычке с военки, а глаза! О Боже! Семен ужаснулся: даже сквозь несовершенную оптику с низкой разрешающей способностью было видно, сколько боли и муки скопилось в этих глазах, подкрепленных океаном скорби, хотя на лице и блуждает легкая усмешка.
-Да, мальчик мой, судьба тебя явно не баловала в этой жизни! - ужаснулся Семен. - Башка наверняка сивая вся, шрам под глазом, почти во всю щеку. Страшный, рваный, а не зашитый! Воевал? Когда, где, что видел в этой жизни, что знаешь? До какой границы готов пойти, чтобы не обосраться? Явно не бравируешь и не рисуешься, мальчик? Готовься, сделай все, что можно, а заполучу тебя в свою команду, если с головушкой твоей все в порядке будет. Ну, а уж это проверить нам труда не составит! - проносились лихорадочно мысли в голове генерала.
-Ладно, Володенька, на тебя я посмотрел, дай-ка взглянуть на твое изобретение.
Фигура скрылась из поля зрения объектива, открывая отсек для обзора.
-Старпом, медленно веди объектив по отсеку, мне надо рассмотреть каждую мелочь, хочу уяснить, не блеф ли это! - тихонько попросил Семен, хотя и так уже понял, что игрушки давно закончились, дело серьезнее, чем он предполагал до этого. Да и старпом, привычно управляясь с лодочной аппаратурой, не прибавил оптимизма:
-Насколько я знаю этого человека, то он все и всегда делает по-взрослому,  товарищ генерал, можно не сомневаться, - отводя стаза в сторону, сделал он замечание.
Камера начала медленный и планомерный обзор отсека, и, когда достигла торпед, Семен сделал знак остановиться.
А скажи-ка мне, сынок, что это за пластилин налеплен на боевых зарядных отделениях? - спросил с интересом генерал.
Да все предельно просто! Этот, как вы изволили его обозвать, - пластилин, на боках моих зеленых рыбок, является одной из самых мощных в мире взрывчатых
масс. Цвет - коричневый, производство - Чехословакии, называется СИ-4. Если есть желание - передам кусочек на экспертизу, чтобы у вас отпали все сомнения!
Не заводись, каплей. Я тебе верю на слово, но проверить-то был обязан! Прикупил-то эту дрянь где, если не секрет?
-Все до безумия просто, генерал, куплена эта гадость в нашей столице-матушке у «черных», ведь в наше время это проблем не составляет?!
-Ты чем-то обязан джигитам, может, денег им задолжал, что решился на такой
поступок? Скажи, и, возможно, я смогу помочь тебе найти выход из создавшегося
положения. Дальше-то ты что собрался делать, сынок?!
-Слишком много болтовни, Семенович! Осматривайте отсек, а там поглядим. Камера неспешно продолжила осмотр отсека. На шкале кислородомера старпом невольно остановился:
-Святые угодники, да ведь он, ко всему прочему, еще и РДУ/шки/ зарядил, теперь кислорода в отсеке - немеряно, а при его повышенном процентном содержании в воздухе и металл горит, как промокашка! Турбинер! Ты собрался гарантированно к всевышнему? Давай заканчивай шутить!
-Какие уж тут шутки, серьезнее некуда! Кислорода в отсеке всего-то пока двадцать процентов, и это еще не предел. Взрывоопасной концентрации пока еще мы не достигли, но все еще впереди. Камера остановилась снова напротив лица турбиниста.
Сынок! Мы увидели все, что можно было увидеть. Вижу, что ты достаточно основательно приготовился к делу, и шутками тут не пахнет. Я имею к тебе личную просьбу: уже поздно, только не психуй, и ничего не предпринимай. Сам понимаешь, нам надо доложить об увиденном Председателю Госкомиссии, а ты за это время отдохни, приведи свои мысли в порядок, еще раз продумай свои требования. Кроме всего прочего, как сам понимаешь, на эвакуацию городка нам потребуется определенное время, а его ты нам предоставить престо по морали обязан. Ведь, насколько я тебя понял, людские жертвы тебе не нужны! А при том взрыве, что ты сочинил, последствия не могут быть прогнозируемы, верно? За это время тебя никто не потревожит, мое в этом личное слово! Может быть, примешь чего-нибудь, чтобы досуг скоротать: еды, выпивки, сигарет?
-Я подожду до утра, генерал, а там хочу пообщаться с Советником Президента. Систему входа в отсек я продумаю очень досконально, даже не пытайтесь предпринимать что-нибудь, чтобы попасть в отсек. Я очень Вас прошу, как человека умного, без сюрпризов! Из продуктов и прочего мне ничего не нужно. В отсеке есть аварийный запас воды и пищи, и его мне одному хватит надолго. А курить уже нельзя, слишком много кислорода в отсеке. Делайте свое дело, до утра, а там все встанет на свои места!
-Спасибо тебе, сынок, за рассуждения здравые, что не давишь по морали на меня, старика, только не психуй, и мы найдем способ прийти к общему знаменателю. Ну, а насчет продуктов - скажу честно: если бы ты что-нибудь потребовал, то я перестал бы тебя воспринимать, как нормального человека. Спасибо, что не разочаровал деда.
-Да ладно, генерал, какие ваши годы, прибедняться-то так откровенно не стоит! А возраст Ваш примерный я уже просчитал, так что в этом вопросе меня обмануть будет сложно!
-Ну, хорошо, жулик, давай будем заканчивать наше общение, иначе возникает все большая и большая симпатия к тебе, а это уже вредно для дела. Отбой, и спокойной тебе ночи!
-До связи, генерал, очень приятно общаться с грамотным и рассудительным человеком!

КРЫМ

Еще до прилета правительственной комиссии на Камчатку, ранним утром в одном из стандартных домов, в двери одной из стандартных квартир, позвонили. Неожиданность звонка мгновенно подняла с кровати миловидную женщину средних лет. Все, с кем она общалась по мере необходимости, говорили, что выглядит она замечательно и намного моложе своих лет. Наскоро накинув халат, женщина прошла к двери и заглянула в глазок. Перед дверью стоял молодой человек приятной наружности, которую не портили даже грубоватые, рубленые скулы. В глаза сразу же бросались очень массивные плечи, указывающие на то, что их обладатель не чурается тяжелой физической работы, либо имеет непосредственное отношение к военному ведомству. На бригадного "братка", несмотря на короткую прическу и золотой перстень на пальце, посетитель не походил вовсе.
-Вам кого? - слегка хрипловатым со сна голосом осведомилась женщина.
- Я от Вашего, извините, бывшего мужа, от Володи! Простите за столь ранний визит, но мне необходимо Вам кое-что передать! У меня очень мало времени, скоро отходит мой поезд!
Искренность, с которой он все это говорил, не вызывала сомнений, да и все факты совпадали. Не колеблясь более, хозяйка отворила дверь.
-Проходите, пожалуйста, в зал, - указала она путь гостю. - Я только приведу себя в порядок, и тут же к Вам выйду. Оставшись один, молодой человек окинул взглядом не роскошную, но добротную обстановку комнаты. Аккуратно расставленные вещи, чистота и порядок, на которые он обратил внимание еще в прихожей, говорили о том, что хозяйка была очень работящей женщиной, тщательно поддерживающей в доме уют. А еще в глаза бросились семейные фотографии, стоявшие на видном месте на полочке серванта. В скромных, но оригинальных рамках стояли снимки, отмечающие весь жизненный путь семьи, и на всех фотографиях они все были вместе: муж, жена, и их детишки.
-Да она же до сих пор обожает своего мужа! До чего же паскудной окажется весть, которую мне придется сообщить ей! - с горечью подумал молодой человек.
-Извините за задержку, - вывел его из раздумий мелодичный, приятного тембра голос хозяйки. - Я готова Вас внимательно выслушать, и, если с вашей стороны не возникнет возражений, то я предлагаю перейти на кухню. Заодно и перекусите чего-нибудь перед дорогой!
Мужчина обернулся на голос и замер, словно громом пораженный, в восхищении рассматривая хозяйку. Это было не совсем прилично, но ничего поделать с собой молодой человек был не в состоянии. В дверном проеме стояла красивая, с умело наложенным макияжем, чуть полноватая женщина, в простеньком платье по фигуре. Полнота не портила ее, а наоборот, придавала особый шарм и навевала мысли о домашнем тепле и уюте, о мягкости, доброте, заботе и любви. Лицо хозяйки излучало особый свет чистой ауры и легкую тревогу ожидания.
-Урод ты, Володя! - про себя подумал посетитель, и, пересилив свои эмоции, улыбнулся, кивая головой в знак согласия с предложением хозяйки. Удобно устроившись на диванчике мягкого уголка, гость с удовольствием наблюдал, как споро женщина хлопочет на кухне, быстро, но без суеты накрывая на стол. Движения ее даже в такой простой работе были плавны и текучи, и напоминали скорее русский танец, чем хозяйственные хлопоты.
- Ну вот, угощайтесь без стеснения! - радушно предложила женщина, закончив хлопотать. Хотя и простенько, на скорую руку, но достаточно питательно и вполне съедобно. А заодно и рассказывайте, только непонятно мне что-то, ведь совсем недавно муж приезжал в отпуск. Что-то случилось?
-Вы, Леночка, извините, но изначально я представил Вам неверную информацию, - несколько смущаясь и прокашливаясь, начал повествование гость. - Дело в следующем. Я являюсь сотрудником Главного Разведывательного Управления России. Послали меня к вам с одной задачей. Начальник ГРУ, генерал Демин Семен Семенович, очень рассчитывает на вашу помощь в сложившейся ситуации. Вы не перебивайте меня, пожалуйста, иначе я собьюсь, - попросил он, увидев нарастающую волну недоумения на лице женщины. - Дело в том, что Ваш бывший муж ввязался в очень неприятную и опасную историю. На Камчатке сложилась чрезвычайная ситуация из-за того, что он захватил атомную подводную лодку и приготовил ее к подрыву. Помимо экологической катастрофы это может повлечь за собой гибель десятков и даже сотен людей. Ко  всему прочему, может быть очень сильно подорван мировой авторитет нашего государства, и генерал считает, что Вы будете в состоянии помочь найти выход! А вот...
-Неправда, Вы все лжете, - со слезами на глазах выкриком прервала его Лена. – Володя - не такой! Да, жизнь его действительно лупила очень сильно, но такого совершить, по моему мнению, он не в состоянии, даже  под очень сильным эмоциональным воздействием. Он - не мог...- и, не закончив фразы, она забилась в неудержимых рыданиях. Гость вскочил со своего места и быстро принес из кухни стакан с водой.
-Выпейте, пожалуйста, Леночка, и успокойтесь. Вам всем сейчас очень важно сохранять выдержку и спокойствие. Ситуация такова, что потребуется полная отдача сил и энергии для ее преодоления. Поверьте, мне было крайне тяжело отыскать Вас за то малое время, что дал мне начальник, но я это сделал. Помогли друзья украинские. А теперь, если Вы не против, - продолжил он, отмечая, что истерика у собеседницы проходит, - мы с Вами подождем звонка от генерала, коль вы снова обрели способность трезво и здраво воспринимать действительность. По моим расчетам, он должен очень скоро выйти на связь, и более подробно изложит суть сложившейся ситуации.
-Извините, молодой человек, - совсем успокоившись, попросила Лена, - мое имя вам известно, а вот как обращаться к Вам, я так до сих пор и не знаю.
-Извините Вы меня, ради Бога, - краснея до кончиков ушей, смутился собеседник. - С этими проблемами все воспитание и хорошие манеры улетучиваются напрочь. А зовут меня - Демин Олег Семенович, и являюсь сыном начальника ГРУ. Воинское звание – капитан, - исправил он свою ошибку, вставая и слегка склоняя голову в конце фразы.
-Очень приятно познакомиться, вот только обстоятельства не совсем подходящие для светской беседы. Вы, Олег, присаживайтесь к столу, и кушайте на здоровье, глядишь - время быстрее пролетит, и ожидать звонка не так тягостно будет!
Пока Олег с нескрываемым аппетитом уплетал снедь со стола, Лена с нескрываемой тревогой на лице смотрела на него, погруженная в свои мысли.
-До чего же еще молод этот капитан! А в жизни уже наверняка довелось повидать немало. И сколько еще увидать предстоит, если выживет, голову нигде не сложит в этой житейской мясорубке. Дай же тебе, мальчик, силы и мужества принять и с достоинством перенести все испытания и невзгоды!
И тут же мысли сделали скачок в совершенно иной плоскости.
- Володька, мой любимый человечище! Что же так тебя достало, что заставило решиться на такой шаг!? А я-то, дурочка, все ждала твоего приезда, возвращения в семью, а ты что наделал? Опустился так низко, уподобился грубому животному, для которого главный аргумент – сила!
От неожиданно вырвавшегося у нее неконтролируемого вскрика кусок застрял в горле Олега, и он зашелся в мучительном кашле. Лена подскочила к нему и энергично заколотила маленькими кулачками по спине, помогая преодолеть мучительный спазм:
Господи, Олег, извините меня! Сама не знаю, как это вышло, совсем расклеилась и не могу контролировать свои эмоции! - оправдывалась она, подавая парню полотенце, чтобы тот утер обильно выступившие на глазах слезы. - Скажите, Володю теперь посадят? - она в ужасе прикрыла рот ладошкой, а затем почти мгновенно от ужасной мысли заледеневшими глазами посмотрела на него:
- Или скорее даже убьют?! Ведь с террористами, насколько мне известно, переговоров не ведут и не щадят их!
-Скрывать не стану, положение очень серьезное, - потер подбородок Олег, - согласно инструкции с террористами мы именно так и поступаем - уничтожаем, как бешеных собак. Но в этой ситуации возможно и иное развитие событий. Мне в голосе отца почудились нотки симпатии к Вашему мужу, это очень о многом говорит. Утверждать не берусь конкретно, приказ от отца я получал по телефону, а связь сглаживает интонации и сбивает акценты. Так что я возьму на себя смелость предположить, что по каким-то причинам отец хочет вытащить вашего бывшего мужа из дерьма. Да и, честно говоря, он своим поступком, как уникал, мне тоже симпатичен: разработать и осуществить подобную операцию ординарная личность была бы просто не в состоянии!
- Спасибо, Вы - очень хороший, душевный человек! - успокаиваясь окончательно, присела женщина на стул. - Теперь и звонка от вашего отца ожидать полегче, только бы закончилось все хорошо и побыстрее.
Лене казалось, что прошло до неприличия много времени до того момента, когда мобильный телефон Олега вновь ожил. Разговор с человеком, от которого всецело зависела жизнь очень дорогого ей мужчины, не развеял всех тревог и сомнений, но немного веры в благополучный исход придал.
-А знаете, что я только что подумал? - встрепенулся вдруг Олег. - Ведь прочный корпус лодки - стальной, и сигнал телефона навряд ли пройдет. На собственный страх и риск предлагаю Вам сегодня же выехать в Москву, не имею я права допустить, чтобы планы отца сорвались из-за какой-то непредусмотренной мелочи! Собирайтесь, не медлите, до отправления поезда остается не так уж и много времени!
-А что мне терять!? - с шалым задором воскликнула хозяйка. - Дети отдыхают на море в санатории. От работы я на пару дней свободна. Ну, а если в срок не уложимся - позвоню и возьму отпуск за свой счет, едемте! - она стремительно направилась в глубь квартиры, и Олегу было слышно, как открывались дверки, очевидно, шкафа, «вжиканье» открываемых и закрываемых молний дорожных сумок.
-Вот это - женщина! - с восхищением и легкой завистью подумал Олег. - Настоящая жена офицера! Сколько выдержки и самоотдачи, решимости и верности, любви и благородства, себе бы найти такую же спутницу в жизни, и большего не надо! Пока он допивал кофе и курил, Лена закончила сборы и появилась в дверях кухни полностью готовой к отъезду:
-Ну, двинули, Олег, с Богом! И пусть ангелы удачи сопутствуют нам везде и во всем!
До вокзала они добрались быстро, ибо маршрутки, на счастье, бегали часто и бесперебойно, в отличие от общественного транспорта. В кассах Олег с легкостью взял билет попутчице в своем купе спального вагона. Состав уже был подан к перрону, и они поторопились занять свои места. Толчок тронувшегося поезда застал обоих почти что врасплох, так как жили они уже в совершенно другом временном измерении, все текло и изменялось в мгновение ока. Олег, как человек военный, привыкший действовать в любых неожиданных ситуациях, сориентировался быстрее спутницы, и мягко улыбнувшись, успокоил:
-Вот мы и тронулись в путь. 3автра днем будем на месте, я отзвонюсь, и мои люди нас встретят. Чувствуйте себя естественно, ведь Ваш сопровождающий находится при исполнении служебных обязанностей и излишне докучать Вам не будет, отдыхайте!
Он покинул купе, предоставляя Лене возможность переодеться в более приемлемую для дороги одежду, отдав по пути в тамбур билеты проводнику, заказал постели и чай. Прикурив от зипповской зажигалки, на боку которой было выгравировано изображение двух вынырнувших из воды дельфинов, держащих на своих головах русалку с мечом, он позвонил по мобильному:
Завтра прибываю по графику. Со мной едет жена клиента, пока, вроде, все в порядке, только Милину - ни слова! Эта сучара может с легкостью все испоганить! Всю ответственность я беру на себя, до встречи! - глубоко втянув в ноздри порцию воздуха, набрал другой номер:
Привет, старик! Извини, что беспокою, но я еду в Москву, и не один. Лену прихватил с собой на всякий случай, вдруг мобилка в прочном корпусе не возьмет линию, а так по обычному оперативному телефону можно будет легко выйти на связь. Пока Лену я устрою у нас на даче, думаю, что так будет правильнее. Да и зная, что его жена у нас, клиент станет немного посговорчивее, опасаясь за ее жизнь. Да знаю я, что молодец, было в кого умишком выйти, я все время, круглые сутки - на связи!
Отключив телефон, он еще пару минут простоял в тамбуре, до самого фильтра докуривая сигарету, потом аккуратно придавил ее о крышку пепельницы и с тяжелым вздохом направился  в купе. На его тактичный стук предложение войти последовало тут же, и, открыв дверь, от неожиданности Олег остолбенел. Со своего места ему сияла улыбкой такая легкая, уютная, в длинном домашнем халате женщина.
- Входите, Олег, ведь это - ваше купе! - рассмеялась заливающаяся румянцем женщина, очень польщенная и обрадованная произведенным впечатлением.
-Извините, Лена, но вы настолько восхитительны, что я просто не могу этого не сказать!
-За что же вы извиняетесь, Олег?! Мне, как и всякой другой женщине, очень приятно, что я до сих пор произвожу должное впечатление на мужчин, а комплимент женщине - лучшая награда от сильного пола, я Вам очень благодарна. Что же касается всего остального, то я полностью полагаюсь на вашу порядочность и благородство, и давайте к этой теме более возвращаться не будем! Олег закрыл дверь и присел на свой диванчик. В купе повисла угнетающая тишина, но он никак не мог   придумать достаточно весомой темы, чтобы разбить ком ледяного молчания. Первой решилась возобновить разговор Лена.
- Расскажите о себе, что можно, Олег! Нам с Володей после увольнения его в запас редко встречались хорошие люди. В основном попадались такие, которые, воспользовавшись добротой мужа и получив от него необходимое, отворачивались и забывали о нашем существовании. Вот мы и жили, в основном, только воспоминаниями о старом экипаже. Вот где была поистине одна семья, и собирались на праздники вместе, когда мужья находились в базе, и даже, бывало, раньше возвращались с материка из отпуска, чтобы провести время в своем коллективе! В моря наши мальчики ходили, что называется, на лезвии бритвы. Много о походах нам не рассказывали, но по их состоянию, когда мужья возвращались на базу, можно было судить о многом! И уж на берегу они оттягивались, что называется, на полную катушку! Им разрешалось и прощалось все, за исключением уголовно преследуемых деяний. Все накопившиеся за время нахождения грехи списывались последующей автономкой. Пьяницы, дебоширы, бабники, матерщинники, но чертовски умные, эрудированные, со многими ярко выраженными талантами ребята - вот такими были в тот период наши мальчики. Они проживали свой каждый новый день на берегу - как последний, блистая, излучая ласку и тепло - они горели и сгорали! Самым страшным событием для каждого из них была смерть от болезни и увечья на базе. Слабым, убогим и бессильным не хотел быть ни один из них, поэтому осуждать кого-либо за их поступки - великий грех, не каждому дано нормально перенести подобные моральные нагрузки! Больными их сделало наше государство, ведь по сути своей каждый из них до сих пор - камикадзе! Никто не может предугадать, что выкинет в следующий миг воспаленный разум этих несчастных, а тем более, когда их значимость и востребованность в прошлом сменяется полной обструкцией, забвением со стороны существующей системы. Я не оправдываю их никоим образом, но рассуди сердцем: существует такое понятие, как Афганский синдром, а вот синдрома подводника - нет? А за плечами многих наших ребят - по десять и более автономных походов. Хоть кто-то из них получил реабилитационную помощь? Да их, словно ненужный балласт, выкинули за борт. А лодки наши, извини за грубость и прямоту, между прочим, называли презервативами, потому что в случае начала боевых действий вернуться не суждено было ни одной из них, разве по очень дикой случайности!
Спутник внимательно слушал монолог женщины, внимательно глядя на нее глазами, полными боли, скорбя и понимания.
-Леночка, все, что вы говорите сейчас - верно! - резко выдохнув воздух из легких, перебил он горькую исповедь. Вся беда в том, что наше государство и в прошлые периоды своего развития никогда не было благодарно своим воинам. Сейчас не изменилось ничего, все по-прежнему. Не хочу вдаваться в подробности, но скажу одно: пока я в обойме - то востребован. Как только из обоймы я выпадаю - меня сотрут, ликвидируют, или, в лучшем случае, точно также предадут забвению. По информации, которой я располагаю, могу сказать, что очень большое количество бывших военных спецов ушли в криминальные структуры, стали профессиональными киллерами, душегубами. И стали одними из лучших! Сказался метод армейской подготовки, из них я никого осуждать не вправе, каждый топчет свою тропочку в этой жизни. Обидно просто, что люди, чьим призванием и основным назначением было охранять мирный сон граждан своей страны, их спокойный труд и незыблемость рубежей своего государства, теперь находятся вне закона, проповедуя свой порядок. И все это - по одной простои причине: они лучше других и быстрее осознал простую истину - честного бизнеса нет, начать собственное дело без стартового капитала невозможно, а вояки, получавшие только зарплаты, и вовсе находятся вне банкетного зала. И чтобы двигать свой бизнес, им нужно все равно либо под кого-то ложиться, либо этого кого-то ложить под себя. Ну, и последний аргумент: так как гордость бойца не позволяет ложиться под кого-то, мы и имеем тот результат, что имеем. Больше мне не хочется разговаривать на эту тему, самому больно и обидно, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы оказать посильную помощь Вашему мужу. В крайнем случае, если не останется никакого другого варианта, умрет он быстро, без мучений.
Лена, не вытирая слез, градом катящихся из ее глаз, положила свои ладони на его крепко сжатые на столе руки:
-Еще раз Вам - огромное спасибо! И за доброту, и за откровенность, и за человечность. Вы с моим мужем очень схожи: сжигаете себя по жизни, только немного по-другому!
-Естественно! Высшая привилегия и доблесть русского воина-смерть в жестокой сече, а не на скорбном смертном одре от слабости и убогости! Давайте будем отдыхать, завтра очень тяжелый и напряженный день, нужно многое успеть, и я не исключаю того варианта, что времени на отдых не останется совсем.
Колеса поезда с монотонной размеренностью отсчитывали стыки рельсов, плавно покачивая вагон в такт постукиванию. Проводница принесла заказанные постели и чай, и попутчики устроились на отдых, и дальнейший путь проходил в молчаливом созерцании проносящегося мимо окон пейзажей, до самых сумерек. Почти одновременно оба потушили свет и, пожелав друг другу спокойной ночи, затаились на своих местах. Олегу спалось безобразно, он часто выходил в темный тамбур, где нервно, рваными затяжками выкуривал по две сигареты подряд, обдумывая между затяжками одному ему ведомое. Лена не спала тоже, притворяясь каждый раз, когда  сопровождающий начинал беспокойно ворочаться.

КАМЧАТКА.   ШТАБ.

Окончив разговор с каплеем, генерал отключил связь, дал команду старпому отключить камеру наблюдения и, устало вздохнув, опустился в командирское кресло. Некоторое время он сосредоточенно жевал губы, обдумывая и намечая пути дальнейшей нормализации ситуации. Нарушить его мысли не решались ни старпом, ни особист.
-Итак, старпом, диспозиция будет следующей: Ты останешься на борту, особист для поддержки тоже будет рядом. Турбиниста не тревожить ни под каким соусом. Любые звонки на борт переадресовывать на оперативного дежурного флотилии. Я уехал на совещание к Советнику Президента, да узнаю заодно, как обстоят дела у Бори с подготовкой гарнизона к эвакуации. Давай-ка, поднимись со мной на мостик, Евгений Петрович, покурим заодно на свежем воздухе! До утра на борту должно быть спокойно, а там будем посмотреть, бди, старпом!
Семен тяжело поднялся из кресла, сказывалась усталость и нервное напряжение пролетевшего дня. Но, как только они с особистом поднялись на мостик, как первый же глоток свежего воздуха словно влил новые силы в его организм. Не торопясь, вынута сигаретная пачка, тщательно размята и смачно прикурена сухая, ароматная сигарета:
-Ну вот, друг мой, теперь уже что-то начинает вырисовываться конкретное! -  выпуская струю дыма вверх, вздохнул Семен. - Тьфу, дьявол, и покурить спокойно не удается, - вздрогнул он от неожиданного вызова мобильника. Из тех немногочисленных фраз, бросаемых Семеном, особист понял, что звонил его сын. Генерал больше слушал, чем говорил, но по ходу разговора было видно, как проясняется его лицо и разглаживаются горестные морщинки. Дав отбой, Семенович почти фамильярно хлопнул особиста по плечу.
-Ну что, старик, жизнь начинает потихоньку налаживаться! Слушай сюда внимательно: этот мужичок, который находится сейчас в прочном корпусе, мне крайне необходим. Из дерьма, в котором он завяз по самое не могу, я его вытащу, теперь-то уж это решено окончательно. Ваша задача - обеспечить парню максимально возможный покой. Какой бы начальник ни прибыл на борт, - без моего ведома не допускай связи с торпедным отсеком, это - приказ! Если у старпома возникнет желание побеседовать со знакомцем за жизнь - пусть поговорит, только пусть не вздумает читать ему морали и нервировать. Я исчезаю, а вы тут глядите, не оплошайте!
Он резво, почти по-мальчишески, скатился по трапу рубки, бойко отбил дробь чечетки по сходням трапа, резко открыл дверку ожидавшей его машины и одним прыжком вбросил тело в салон.
-А старик-то еще ничего, крепенький, и немощен не так, каким старается казаться, - усмехнулся особист, когда машина резко рванула с места и унеслась прочь. Докурив сигарету, в воду ее он не бросил, аккуратно и тщательно затушив в пепельнице, спустился в корпус.
-Ну, Тимофей Егорович, дальше-то что будем делать с тобой? - спросил он склонившегося в задумчивости у пульта старпома. - А что нам оставили, кроме ожидания, - пожал тот плечами, - Мы люди военные, полученные приказания выполняем четко. Вот только я бы с удовольствием переговорил с турбинером, понять его поступок хочется, ведь он не только себя, а всех нас под монастырь подвел!
-Вот возьми и поговори с ним по этому поводу, только очень нежно, мягко. Он-то уже сколько времени находится на адреналине, без курева, один. Из этих соображений и строй линию беседы, расслабь его, вспомни молодые годы, начало Вашей службы, автономки, шалости разные. Сам понимаешь, не маленький!
-А генерал, если узнает, мне башку не снесет? - осторожно осведомился тот.
-Не снесет, - усмехнулся особист, - если все сделаешь грамотно. Считай, что это - его личная просьба. Только если почуешь какой-нибудь напряг - немедленно разговор прерывай, лишние неприятности нам ни к чему!
-Спасибо, Петрович, - не обращая внимания на то, что с адмиралом он обращается на «ты», бросился тот к «Каштану». - Первый, ответь центральному!
-Кто и какого беса меня беспокоит?! - взорвался гневной тирадой динамик.-
-Генерал мне покой обещал до утра, или на Вас его обещания не распространяются?!
-Да погоди орать, черт бешеный, или нормально говорить с друзьями уже разучился!? Не гони волну зря!
-Ну, и кто же это из друзей моих оказался на борту так неожиданно?
-Помнишь свой второй экипаж? А лейтенанта, торпедиста, помнишь, который еще единственным из всего молодого пополнения уложился в норматив по включению вручную зубчатой ходовой муфты?
-Опаньки. Зерно, а ты каким боком  в этой теме оказался? - сбавил тон несколько озадаченный каплей. - Неужели генерал так глубоко и быстро копает, может, он вообще весь наш экипаж соберет, чтобы пообщаться смогли вдоволь? Только не выйдет у него ничего, уже многих наших в живых не осталось, потухли мальчики на гражданке.
-А ты уверен, что ребята одобрили бы твои действия? Ты что удумал, псих! К твоему сведению, объектом твоего внимания стала моя подводная лодка, я старпомом на ней работаю! Вот и выходит, что ты меня очень круто подставил!         
– Ну, извини, брат, -    после продолжительного молчания тяжело вздохнул турбинист. - Не имел желания обидеть тебя лично, просто ты оказался в ненужное время в ненужном месте, и совсем не на том корабле!
-Ладно, турбина, все равно уже не изменить ничего, кругом полная задница, давай хоть напоследок за жизнь поговорим.
И бывшие сослуживцы, перескакивая с темы на тему, с одной персоны на другую, оживленно беседовали около трех часов, к огромному интересу особиста, пристроившегося возле динамика. Общение протекало настолько непринужденно, что казалось, что отсутствует угроза взрыва или смерти, никто не держит в руках шнуры, привязанные к кольцам гранат, чудно!
А Семен в это время уже стремительно проходил вестибюль штаба флотилии, четко ответив на приветствие часового. В кабинете командующего, куда его проводил дежурный по штабу, уже находились в состоянии тревожного ожидания те, кому предстояло принять очень важное, можно даже сказать - судьбоносное решение.
-Ну, Семен Семенович, изрядно заставил ты нас поволноваться! - с легкой жеманностью запричитал Беркович. - Совсем извелись уже, ни связи, ни информации. Мало того, что Владивосток задолбал своими запросами, так еще и Министр обороны отчета требует, и Президент телефон обрывает, я уже устал отбояриваться от них всех!
-Господа адмиралы, генералы и присутствующие здесь офицеры! - проигнорировав жалобы Советника, обвел Семен кабинет глазами. - Я приношу свои извинения за задержку, но, понимаете сами, ситуация настолько сложна, что я обязан был принять все возможные меры, чтобы ситуация из чрезвычайной не превратилась в катастрофическую. Я не имею права упустить ни одной мелочи, их в этом деле просто нет. Не мне Вам объяснять, что любая пропущенная песчинка может повлечь за собой обрушение всего того здания, которое мы с огромным трудом возвели. Теперь - по сути дела: до утра ситуацию стабилизировать удалось. Если никто не будет вмешиваться, то я гарантирую, что ничего катастрофического не случится. Основное - это то, что агрессор согласился пойти на контакт с нами. Завтра с утра мы с Вами, Вениамин Моисеевич, едем на лодку на рандеву с нашим клиентом. Ваша задача - выслушать все его требования и претензии и, ничего ему не обещая, тянуть время, все остальное я возьму на себя.
-Да сколько же мы будем панькаться с этим планкопадом?! - вмешался Командующий флотилией. - Не слишком ли много чести этому засранцу? Какой-то мальчишка смеет диктовать условия целому государству, мы переживаем, не спим из-за него, а он еще выделывается! Да...
-Прекратите истерику, адмирал, - сквозь зубы зловеще прошипел Семен, - Этот человек, как противник, лично у меня вызывает уважение. А свои эмоции - оставьте засунутыми поглубже. Планкопад, мальчишка?! Да он Вас, здоровых и умных дядек отымел, как ему заблагорассудилось, с легкостью окунул в такое дерьмо, от которого еще долго не отмыться. Да, государство накормило его по самое не могу, вот он и ответил тем же! Если можете его вытащить сейчас из прочного корпуса без последствий - идите и вытаскивайте, а если нет - будьте любезны не вмешиваться, это дело уже вне вашей компетенции! - голос генерала сорвался почти что на крик. - Да в этой ситуации мальчишка оказался умнее нас всех, вместе взятых, коль смог вычислить слабину в нашей обороне. Сейчас все здесь присутствующие оказались в положении дебилов, а все из-за того, что войну забыли, уверовали в собственную полную неуязвимость, булки расслабили, вот мальчишка и впорол вам на полную длину, осмотрелся - и въехал. Он-то, в отличие от вас, свою войну не заканчивал, поймите, он - очень умный и изобретательный, с нестандартным подходом к решению поставленных перед собой задач, а вы тут на голос кого-то взять пытаетесь, - горестно встряхнул он головой. - В сторону лирику, доложите о мероприятиях, проведенных Вами в гарнизоне.
Опустившись на свободный стул за огромным столом, он внимательно выслушивал все доклады, временами делая короткие пометки у себя в блокноте. Подведя итоги прошедшего дня, Семен отпустил практически всех офицеров отдыхать до утра, попросив остаться Начальника МЧС, Советника Президента,  Командующего флотилии.
-Вениамин Моисеевич, - вкрадчиво обратился он к чиновнику, - По сложившейся ситуации тебе придется сделать собственные выводы и изложить их Президенту. Я же немедленно звоню Министру Обороны.
-Семенович, а не мог бы ты сам доложить Президенту? У тебя это наверняка получится лучше, заодно и рекомендации по кадровым перестановкам выдашь! - забегал растерянными глазенками мгновенно вспотевший чиновник.
-Ладно, уболтал, но только после доклада своему непосредственному начальству, - не стал упорствовать генерал, вызывая по оперативной связи Министра Обороны - Генерал Демин докладывает, здравия желаю! - бросал он в трубку скупые, но исчерпывающие по объему содержащейся в них информации фразы. В конце доклада он сделал короткую паузу, и, набрав воздуха в грудь, запросил:
-Товарищ Министр, могу я обратиться с просьбой непосредственно к Президенту, о предоставлении мне полной свободы действий помимо Советника? Положительный результат могу гарантировать процентов на восемьдесят. Да как же мало, больше только господь Бог гарантировать сможет, и то я не слишком уверен! Да знаю я, чем рискую и что ставлю на кон, но действовать необходимо очень быстро и лишние звенья будут только тормозить процесс. В случае возникновения непредвиденной ситуации буду немедленно докладывать, но думаю, что мне удастся справиться!
Окончив разговор, он с видимым облегчением положил трубку на рычаг. Теперь предстояло самое сложное: переговоры с политиками очень ему напоминали танцы на скользком полу - не сам споткнешься, так друзья тебе с удовольствием помогут. И лоб расшибешь ты себе при падении все равно в лучшем виде. Прямая связь с Президентом была обеспечена почти мгновенно.
-Господин Президент, здравствуйте! Докладывает Начальник ГРУ генерал Демин. Для разрешения этого конфликта я прошу для себя особых полномочий и независимости действий в разумных пределах, разумеется. На данный момент мне удалось временно стабилизировать ситуацию, более действенные шаги по завершению операции мы будем предпринимать с утра. Советник появится на борту лично, для переговоров с захватчиком. Всю ответственность за возможные последствия я беру на себя!
-Минуту, генерал! - перебил его спокойный голос в трубке, - у меня сложилось впечатление, что вариант уничтожения нашей лодки вы отметаете напрочь! Не лучше ли, для гарантии и подстраховки, отбуксировать эту лодку подальше в море, и там торпедировать ее, либо забросать бомбами: все равно, как боевую единицу мы ее практически потеряли!
-Господин Президент, этого делать я не рекомендую категорически! Захватчик в прошлом - офицер-подводник. Малейшие манипуляции с буксировкой он различит, и может сорваться. А вот тогда-то последствия подрыва лодки будут и точно - не прогнозируемы. У нас имеется только один путь - путь убеждения и переговоров. Военный военного поймет всегда лучше, чем кого-нибудь другого, прошу у Вас карт-бланш для себя. Мирно урегулировать данную ситуацию - дело моей профессиональной чести.
-Хорошо, я с Вами согласен, господин генерал! - после короткой паузы сдался глава Государства. - Вы получаете карт-бланш, но советую Вам не иметь неосторожности остаться в живых, если случится непредвиденное! Лучше сами останьтесь на борту лодки перед взрывом.
-Безусловно, именно так я и поступлю, господин Президент. Благодарю за понимание и оказанное мне доверие!
Опустив трубку на место, Семен в изнеможении промакивал лицо платком. Надавил на комок, излившийся тонкой струйкой, швырнул его в мусорную корзину и обернулся, широко улыбаясь, к присутствующим.
-Ну вот, господа, мы уже получили один положительный результат. Отныне, милейший Вениамин Моисеевич, карт-бланш - у меня, с Вас снята вся ответственность за дальнейшее течение событий, и даже «слита»  положительная информация по вашей работе. Ну, а вам, господа, я советую очень четко выполнять все мои распоряжения и не проявлять ненужной инициативы! Тогда вместо вычурных надгробий на ваших могилах я гарантирую получение наград и благорасположения президента.
-Семенович, да я теперь твой вечный должник! - всплеснул руками Советник. - Теперь можешь рассчитывать на мою помощь и поддержку в любой момент! Слава богу, теперь не придется снова спускаться в этот ужасный прочный корпус!
-Шалите, милейший, - хитро улыбнулся генерал, - именно в этот ужасный корпус Вам, таки, завтра и придется спуститься, но обещаю, что в последний раз. А теперь поехали, господа, на ночлег устраиваться, оценим гостеприимство хозяев! В простеньком номере гарнизонного общежития они наскоро перекусили, выпили для снятия нервного напряжения и устроились на скрипучих койках военного образца после того, как командующий флотилии покинул их компанию. Остаток ночи у каждого из участников событий прошел по-разному: Семен почти сразу же, как голова прикоснулась к подушке, провалился в глубокую темную яму сна. На сегодняшний день он честно выполнил свой долг и сделал все от него зависящее. А вот у Советника с отдыхом дела обстояли похуже: не смотря на принятую солидную дозу спиртного, после которой Борис с генералом почти волоком доставили его грузное тело к койке, спал он очень беспокойно, ворочался и стонал, вскрикивал. Даже алкоголь не смог подавить его страхи, и чиновник панически боялся грядущего даже в таком состоянии. Начальник МЧС, пронзая мрак помещения широко открытыми глазами, восхищался выдержкой друга и презрительно кривил губы, реагируя на стоны Советника: Ну, Семен, старый волчара, да у тебя еще пасть полна острых крепких зубов, которые могут раскусить любую крепкую кость! Так быстро вникнуть в суть ситуации, принять решение на противодействие, тонко и корректно разрулить ситуацию мог только истинный ПРОФИ! Он умудрился не обидеть и не унизить никого, не нажил врагов – вот уж действительно - дипломат высшей категории. Дай Бог тебе, дед, провернуть все удачно, разрушить этот долбанный гордиев узел и добиться того, что ты задумал, но главное - вытащить нас из дерьма! Ведь, если не ты, то кто же? Не это же стонущее на соседней койке туловище, заамебившееся от ужаса?!
Но усталость брала свое, и веки его тоже незаметно закрылись, принося такое необходимое забытье измученным нервам.


КАМЧАТКА. БАЗА.

Рассвело очень рано, и утреннее ласковое солнышко нежными поглаживаниями тонких лучиков разбудило спящих. Для них отдых длился всего лишь краткое мгновение, хотя для кого-то, возможно, эта ночь была вечностью. Мужики по- военному быстро вскочили, умылись - побрились, подгоняя неповоротливого и медлительного Советника, наскоро перекусили остатками вчерашней трапезы, и, покинув комнату, наскоро погрузились в ожидавшие их у крыльца машины. Борис поехал в штаб ожидать указаний от генерала, а Семен с Советником, в безбожно подпрыгивающем на многочисленных ухабах УАЗ/ике/, направились прямиком к пирсу. Эх, дороги Камчатские! Многое можно сказать в отношении вашего состояния, вот только доброго - только одно останется: спасибо, что есть хоть направление! Сколько автовладельцев площадной матерной бранью поминали и нерадивых военных начальников, отвечающих за ваше состояние, и работников дорожных служб, которых даже днем с огнем невозможно было отыскать, ползая на коленях под моторным отсеком своей иномарки и обливаясь горькими слезами, наблюдая, как их убитая красавица исходит последними каплями моторного масла из пробитого картера. Но русский народ терпелив, и, ставя запасную деталь, если она имелась в наличии, они трогались дальше с надеждой, что когда-нибудь все изменится к лучшему! Широко известен был в советские времена случай, когда, в качестве высшего достижения нашего автомобилестроения приехавшей на Сахалин японской делегации показали наш отечественный джип-УАЗ/ик/. Наши друзья и соседи из страны восходящего солнца долго рассматривали его, восхищались параметрами. Но самым парадоксальным был их вывод после всего увиденного:
-Чего только русские не придумают, чтобы не строить хороших дорог!
Вот по такой именно дороге и везла их машина. Семен инструктировал Моисеевича, как тому вести разговор, как себя держать, с горечью вглядываясь в лицо последнего, после изрядной выпивки не являвшее собой эталон холености государственного чиновника высшего уровня. Но, исправлять что-либо теперь уже было поздно, и приходилось уповать на волю господина случая.
-Веня, тебе нужно будет только войти в отсек, выслушать его, обозначить обеспокоенность и выразить уверенность, что все требования будут выполнены, а проблемы - решены, - вглядываясь в мутные глаза, уже в который раз повторял он. - Не ори, не пытайся качать права, не суетись! Если будут заданы вопросы, на которые невозможно будет ответить сразу - ссылайся на меня, обещай, что мы с ним найдем решение. Я не думаю, что Ваш разговор продлится долго, но просто умоляю: продержись, не показывай своей слабости и растерянности, иначе мы проиграем. Нажимай на то, что Президентский карт-бланш находится в моих руках, пусть согласится побеседовать со мной!
Но к моменту приезда на место вид у Советника, несмотря на поддержку, уговоры и ободрения, был плачевен и вызывал чувство неприязни и брезгливости. Дело ставилось под серьезную угрозу. Опережая своего спутника, генерал первым спустился в центральный пост.
-Доброе утро, господа офицеры, - приветливо кивнул он хозяевам, - как прошла ночь, сюрпризов никаких, надеюсь, не преподнесете старому генералу? Вижу, досталось обоим крепко, не спали совсем?
-Товарищ генерал! - получив молчаливое согласие особиста, обратился старпом. - С Володей мы почти всю ночь проболтали, уж извините, что без согласования с Вами, но так уж вышло. Вспоминали службу, молодость, наших друзей, обговаривали  ситуации по  «Комсомольску» и «Курску», - продолжал он, видя, что его сообщение не вызвало генеральского неодобрения. - Болит у него душа, за всех ребят в тельняшках болит, за их семьи обездоленные, за вдов и сирот обманутых, потому и мозги набекрень съехали. Неужели так и пропадет подводничек - ни за грош?!
-У Вас-то с мозгами все в порядке, старпом, - незлобиво усмехнулся Семен,- Вы еще помиловать его попросите, и возвести в ранг героя – мученика! Разжалобились, блин. Да он же, гад, в заложниках сейчас держит и жителей гарнизона этого и все Государство в целом, он же тебя первого под удар подставил, карьеру и жизнь дальнейшую испоганив! Правдоборцы, нет такого права у военного, пусть и бывшего, ставить свои амбиции выше человеческих жизней. Я буду действовать так, как подскажет совесть собственная, а все остальное - вне вашей компетенции. Если верующий – то помолись за душу его грешную, да попроси Всевышнего оградить от шага необдуманного! Теперь - свободен, ты свою задачу выполнил.
-Товарищ генерал, я прошу Вас сделать запись в вахтенном журнале об отстранении меня от командования и взятии ответственности и всей полноты власти на себя! Без этого не имею права покинуть корабль, - вытянулся по стойке "смирно  старпом.
-Ну, крючкотворы, уже и флот без бумажки ничего не делает! - посетовал, тяжело вздохнув, Семен.
-Сами довели нас до такого, - съязвил старпом, ставя подпись под передаточной записью, и направился к выходу.
-А теперь, господа, приступим, - потер в азарте руки Семен, когда в центральном посту остались только необходимые люди. Улыбка, появившаяся на его лице, привела особиста, видевшего немало на своем веку, в неописуемый ужас: она, скорее напоминала хищный оскал зверя, готовившегося рвать добычу.
-Володенька, доброе утро! - подключил генерал связь. - Надеюсь, что ты уже ожидал нашего вызова, и я не разбудил тебя внезапно.
-И Вас с добрым утром, если это соответствует действительности, - тут же отозвался голос из отсека. - Слышу Вас прекрасно и готов пообщаться!
-Чтобы ты не дергался, сообщу тебе сразу: нас на борту только четверо, включая тебя. Даю слово чести, что никаких гадостей и ловушек с нашей стороны можешь не опасаться. В моих интересах, по возможности, договориться с мирным исходом, ну, а уж если не выйдет - будем пытаться друг друга переиграть, хотя ты и находишься в более выигрышной ситуации, говори, как представителю правительства попасть к тебе на аудиенцию? - удивляясь бодрости голоса турбиниста, предложил Семен.
- Условия очень просты: в отсек Советник заходит один. Стучится в переборку три раза раздельно, я открываю кремальеру, затем на треть - люк. Он - с пустыми руками, в одной рубашке, без пиджака, спиной вперед проходит в отсек и закрывает за собой переборку. Поворачивается только по моей команде, и мы начнем общение. Семенович, я очень прошу Вас не пытаться ничего предпринять по поводу моей нейтрализации. Я буду держать в руках шнуры от взрывного устройства, и при любом раскладе успею потянуть ниточки, пусть и на последнем издыхании. Тогда все жертвы будут на Вашей совести, мне же пока этого не нужно.
-Понял тебя, сынок, и верю, что ты достаточно основательно подготовился и все продумал! Давай, не будем тянуть время, запускай советника!
Генерал обернулся к чиновнику:
-Давай, Моисеевич, ты все слышал, осталось только выполнить. И не трусись, ты же все-таки мужчина, имей самоуважение и докажи, что способен не только коньяк хлестать на шару и девочек молоденьких щупать!
Пот сплошным потоком катился по позеленевшему, без единой кровинки лицу парламентера, а губы искажала гримаса ужаса. Этот человек был просто не в состоянии взять себя в руки.
-Веня, если ты сейчас же не возьмешь себя в руки, всем нам тут - хана, только от тебя сейчас зависит, быть дальнейшим переговорам, или нет! Успокой нервы только одним фактом: напортачишь - никто из присутствующих здесь мучиться не будет. Возможно, если рванет, никто и ничего почувствовать не успеет. Так что возьми себя в ежовые рукавицы, и иди, и поверь - я сделаю после окончания всего из тебя национального героя! А представь, как подскочит твой рейтинг у Президента, - мягко уговаривал Семен, подталкивая его к намеченной цели. - Ну, вот и славно, - вздохнул он с облегчением у люка первого отсека, - Тут я тебя оставлю, дальше действуй самостоятельно!
-Петрович, мухой подключи «Каштан» - попросил он, влетая обратно в центральный, - Нам важно слышать каждую фразу, каждый оттенок интонации при разговоре. В дальнейшем это станет нашей путеводной ниточкой  в лабиринте отношений.
Из включенного динамика отчетливо донесся троекратный условный стук в переборку. Генерал с особистом переглянулись с усмешкой:
-Началось, сподобился чинуша! Теперь держим ушки на макушке.
О происходящем в отсеке приходилось догадываться только по доносившимся звукам, ибо объектив камеры наблюдения был предусмотрительно закрыт турбинистом.
-Вот гад, до чего же работает грамотно! - восхитился особист - пока турбинист не допустил еще ни одного прокола! Даже странно как-то, мы этому людей обучаем в течение долгого времени, и то случаются сбои.
-Заходите, уважаемый, только прошу Вас, очень медленно! - донесся голос Володи. - Пожалуйста, сделайте два шага вглубь отсека, на голос, и закройте за собой переборку.
По звуку глухо лязгнувшего металла стало понятно, что отсек вновь задраен.
-Ну, шайтан, слово чести - он мне нравится все больше и больше, - усмехнулся Семен. - Ведь ты посмотри, Петрович, он же стопудово не собирается теперь рвать боезапас. Возможно, такое желание у него и было, когда заваривалась вся эта каша, а теперь турбинер просто стебается. Сдается мне, что еще некоторое время помотав нам нервы, этот парнишка просто выйдет под выстрел снайпера. Ведь не может он не осознавать, что все возможные резервы у нас наготове. Да наверняка эта ситуация им уже просчитана, и подведет под этот финал он все очень грамотно. Возможно, я и ошибаюсь, но скорее всего так и случится.
А государственный муж в этот момент очень неуютно чувствовал себя в столь непривычной обстановке. Сам факт нахождения в замкнутом пространстве, да еще и рядом с подготовленными к взрыву боеприпасами, да железо кругом - ни окон, ни доступа свежего воздуха, только тонкое зудение работающих приборов и специфический запах - ужас! Словно в заднице у динозавра! А напротив него находится человек, который, буквально, поставил  «на уши» весь правительственный аппарат, спецслужбы, ВСЕХ! Стоял, сволочь, и с откровенной улыбкой наслаждался страхом и растерянностью его, привыкшего распоряжаться чужими человеческими судьбами.
Севшим от волнения голосом чинуша, наконец, спросил:
-Я готов выслушать все ваши требования, чего вы хотите добиться? Правительство готово выполнить любые ваши требования в обмен на согласие о разминировании корабля. Ведь вы же служили этой Родине, и просто не имеете морального права, как бывший офицер, поступать подобным образом. Вы же давали присягу! - сорвался его голос на истеричный визг.
-Этот идиот очень легко может нам все испортить, - брезгливо поморщился Петрович в центральном посту.
-Ни черта подобного, - усмехнулся Семен. - Пусть получит свой ушат дерьма, может, хоть какие-то выводы на будущее для себя сделает, да и хлопчик поимеет хорошую возможность хотя бы морально, быстро, но поставить раком одного из тех, кто портит и жизнь людей, и воздух в Державе. Нам же потом с ним легче иметь дело будет.
-Прокашляйтесь, советник, - вновь послышался голос каплея. - Пока еще бояться нечего. Скажите мне честно, ласково и с уважением, вы разговариваете только с противником, который может разбить кадык? Почему раньше никто из вас не хотел слышать мой голос, как и голоса сотен таких же бесправных бывших защитников Родины? Спохватились - ан уже и поздно, поезд уехал! Я выполняю то, что задумал, не только ради себя, но ради всех молчащих! А сдаваться я не собираюсь ни гражданским, ни военным, все равно наколоть попытаетесь, да и не нужно мне ничего ни на зоне, ни в мире ином деньги не нужны. Требование же будет одно-единственное: уберите всех людей. Не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. С зажравшимся ворьем мне договариваться не о чем, выхода из этого  корпуса у меня нет. Наверняка уже снайперы заняли назначенные позиции и ожидают, когда воробышек высунет головку из гнездышка! Все, советник, разговор окончен, я посмотрел в Ваши глаза и видел в них страх, этого вполне достаточно. Вы можете спокойно покидать отсек.
С последней его фразой мужчины в упор посмотрели друг на друга.
-Прав ты оказался, Семенович, парнишка готовится к последнему выходу! - с сожалением прошептал особист, будто турбинист в отсеке мог его услышать. - С одной стороны - очень грамотное и единственно верное для него решение. И не самоубийство, осуждаемое христианскими канонами, и красивый для него самого финал жизни, которая потеряла всякий смысл! Если честно - мне его очень жаль, за последнее время к его персоне у меня возникли некоторые симпатии.
В центральный почти ввалился их горе - парламентер, в промокшей насквозь одежде.
-Что же, Вениамин Моисеевич, вы мужественно держались и сделали все, что от вас зависело, чтобы договориться мирно, езжайте на базу, в штаб, и доложите Президенту обо всем, что тут услышали и увидели. Передайте, что я остаюсь на борту и предприму кое-какие действия, чтобы взрыва не произошло. О результатах своих действий доложу ему позже лично, - дружески похлопывая его по плечу, попросил генерал, отводя смеющиеся глаза в сторону.
-С этим отмороженным никому не удастся договориться! - заорал тот, давая выход накопившемуся напряжению, и метнулся прочь, по матушке вспоминая всех и вся.
 -Ну что, турбина, самолюбие потешил, а теперь не имеешь ли такого желания поговорить лично с генералом ГРУ? - подключился к отсеку Семен. -_Я имею Президентский карт-бланш на ведение переговоров. Кроме того - я тоже боевой офицер, видел в этой жизни много, а знаю – еще больше, я не протирал штанов при штабах, поверь. Неужели ты не испытываешь желание выговориться перед кем-то, кто поймет и не осудит, пусть и напоследок. Кроме меня теперь на борту находится только начальник особого отдела флотилии, и, думаю, нам есть, что тебе сказать, не упрямься, пусти старика в отсек.
-Семенович, не в обиду, но дай мне немного времени привести нервы в порядок после беседы с этим слизняком. Ей-богу, не хочу испортить впечатление нервным срывом, тем более – вы наверняка додумались, что эта встреча состоится по-любому, так что, скажем, минут через двадцать я буду полностью готов. И не подумайте, что я буду договариваться только потому, что испугался, не хочется просто сдохнуть говнюком.
-Понял тебя, сынок! Когда захочешь – вызовешь нас самостоятельно! Мы постоянно будем находиться в центральном, и ни о чем не волнуйся, в малодушии никто не посмеет обвинить офицера!
-Так, Петрович, я метнусь по-скорому кое-куда, а ты побудешь на связи. Если он вызовет раньше, чем вернусь, то скажи, что я курю на мостике, и скоро спущусь.
Семенович исчез, оставив особиста скучать одного.
-Мухой доставь меня в ближайший магазин, да чтобы с пойлом, - приказал он удивленному водиле, падая в салон. - Гони, чего вылупился, нам с твоим начальником тоже иногда жрать охота! Война войной, а обед - в свободное от боевых действий время! Кто знает, когда еще удастся что-нибудь в топку забросить, гони!
И водила погнал, выжимая из машины все возможные резервы мощности, насколько позволяла убитая дорога. На все - про все у Семена ушло немного времени, и вскоре он с большим, туго набитым пакетом возвращался в зону. На въезде бросилось в глаза большое количество автотранспорта, скопившегося возле КПП. Все, что могло двигаться самостоятельно и буксироваться, было приготовлено для срочной эвакуации людей с территории гарнизона, если этого потребуют обстоятельства.
-Молодец, Борис, сориентировался быстро, и организовал все оперативно, вот с такими людьми приятно работать! Машину   генерал распорядился остановить, не доезжая до пирса, внимательно осмотревшись вокруг и убедившись, что рядом никого нет, он быстро достал мобильник и набрал номер.
-Олежка, сынок, привет! Я знаю, что в столице уже вечер, но будьте наготове, уже  недолго ждать осталось. Пусть жена Володи будет наготове и немедленно выходит на связь!
Набрав следующий номер, он только коротко бросил в трубку:
-Быть наготове, подтянуться к пирсу и ждать команды! Чего? Вы уже возле пирса и даже меня наблюдаете?! Молодцы, хвалю, пока себя не обнаруживать, отбой!
В прочный корпус он спускался с довольным видом, хотя определенные неудобства причинял объемистый пакет, но генерал успешно справился с этой задачей и просочился в центральный пост.
-Тишина, - ответил на его молчаливый вопрос особист.
-Вот и ладушки, значит, у нас есть время чем-то пополнить свои желудки, - пропел Семен, выгружая на столик еду из пакета. Вместе с продуктами появилась и бутылка коньяка, занявшая место рядом с булкой уже нарезанного хлеба.
-А к месту ли это сейчас? - изумился Петрович, указывая глазами на емкость.
-К месту, к месту, - успокоил его товарищ. - Мне сейчас граммов сто для храбрости совсем не помешают, да и тебе взбодриться надо. Начальство знает, что делает! Ты думаешь, что мне совсем не боязно? Аж поджилки трясутся, но не от страха за собственную жизнь, а за то, что не смогу слова правильные подобрать, не угадаю ключика к сердцу этого парня. Боязно потерять все, его достиг и добился за последние годы, но не из-за материальных благ, а из-за того, что потеряю веру в свою способность работать с людьми, хотя, в принципе, мне на блюдечке с розовой каемочкой никто ничего не приносил, все собственным горбом добывал, все наживал сам: от единственного чемодана лейтенанта голожопого! Давай, друг, вмажем по граммулечке, чтобы мы не потеряли этого парня, не дали пропасть ему ни за понюшку табака, по очереди, не брезгуя! - сорвал он единым движением пробку и опрокинул бутылку в себя. Оторвался, резко выдохнув и, не закусывая, передал бутылку особисту. Тот долго ломаться не стал, и тоже влил в себя солидную порцию янтарного напитка.
-Однако, закуска-то у нас – как раз под коньячок, - вытирая уголки губ, кивнул он на хлеб и колбасу.
-Ничего, адмирал, вот разрулим ситуацию – будем пить не такой дерьмовый коньячишко, а настоящий «Хенесси», да не в этом месте, а в стольном граде Москве, да покуривать шикарные гаванские сигары ручной скрутки, и заедать все это нашим, еще Советским, шоколадом «Аленушка», и лимоном с сахаром. Это я лично тебе обещаю.
-Ага, - мечтательно закатил глаза под лоб особист, - И маслинки, маслинки кипрские, крупные, и чтобы непременно на маленькой серебряной вилочке наколота была.
-И это я тебе обещаю, - кивнул утвердительно Семен.
-Ну что, центральный! – ожил «Каштан» вызовом. – Кто-нибудь лично еще желает побеседовать с камикадзе?!
-Без сомнений, сынок, вот только закушу с адмиралом, а то мы выпили мальца, а тут и ты появился, - тут же откликнулся генерал. – Какие-либо особенности для моего входа будут?
-Нет, все по-прежнему, только из личного уважения к вояке до рубашки раздеваться ни к чему! Это я просто над тем уродом поиздевался немного.
-Это мы уже поняли, и, если ты обратил внимание, не мешали тебе. Я уже спускаюсь, принимай, - кивнул он головой особисту, направляясь на встречу.
-А ты не боялся, что вместо меня в отсек ввалится спецназ? – закрывая за собой люк, поинтересовался Семен.
-Нет, ни капли, как ввалился бы он, так и вывалился. Ведь я, как хозяин радушный, всех стоя встречаю, с веревочками малинового звона натянутыми. Попытка силового воздействия – и получите вечерний звон. То же самое произойдет, если попытаетесь газ пропустить в отсек. Упал – дернул – БАБАХ! Вот такие пирожки у нас пекутся с котятами. Здравия желаю, господин генерал.
-А ты, засранец, вроде как упиваешься собственной неуязвимостью, - усмехнулся Семен, внимательно оглядывая отсек.
-Скрывать не буду, есть немного, но Вам окажу честь особую. Если с Советником можно было расслабленными держать булки, то с Вами я их, пожалуй, сожму покрепче, иначе въедете! – всматриваясь с повышенным вниманием в лицо и фигуру собеседника, усмехнулся бывший турбинер.

МОСКВА

Поезд прибыл в Москву без опозданий. С самого раннего утра Лену колотило, словно в лихорадке, и она никак не могла уложить нормально свои вещи. Еще на подъезде к Москве стали попадаться пейзажи, поразительно схожие с Камчатскими. Зелень была тут густой и свежей, и совсем не походила на Крымскую – выгоревшую и скукоженную в эту пору года. Вдалеке от столицы воздух был напоен ароматами ягод и разнотравья, и женщина практически не отходила от опущенного окна в коридоре. Даже зной здесь был не давяще-изнурительным, а мягко-жалостливым к уставшим и слабым людям. Вещей было не много, и приехавшие быстро покинули вагон. Отказавшись от услуг носильщика, Олег с попутчицей проследовали на привокзальную площадь. Быстро отыскав глазами нужную машину, Олег потянул спутницу за собой. Не представляя двум сурового вида парням женщину, он коротко распорядился отвезти их на дачу. Водитель, очевидно, зная маршрут, не задавая лишних вопросов, тут же тронулся с места. Юркий микроавтобус, преодолев заторы и пробки, вырвался на свободное пространство МКАД и понесся. Поездка длилась не более часа, это Лена отметила по своим часикам. Москвы она не знала совсем, не говоря о пригородах, поэтому даже не пыталась вникнуть, куда ее везут.
Массивные ворота на месте, открывали проезд в один из закрытых дачных поселков. На то, что здесь проживали не простые люди, указывало наличие солидной охраны, экипированной явно не игрушечным вооружением. Этот микроавтобус они знали хорошо, ибо пропустили, отдавая честь, даже не остановив для проверки документов. Поплутав немного по лабиринту заасфальтированных, чистых улочек, водитель остановился возле небольшого, по сравнению с величием окружающих его строений, коттеджа.
-Связь - по обычной схеме! - коротко бросил Олег в сумрак салона, ни к кому конкретно не обращаясь. Калитку хозяин отпер только после того, как машина скрылась за поворотом:
-Прошу Вас, Лена, посетить нашу скромную обитель. Извините за возможный небольшой беспорядок, но в ближайшее время гостей не планировалось, жили по-холостяцки. Сейчас я быстро все приведу в порядок, - отходя в сторонку и освобождая ей проход, пригласил хозяин. С первого взгляда становилось ясным, что в душе молодого человека происходит какая-то смута, и он всеми силами старается скрыть этот факт.
На участке перед крыльцом были аккуратно высажены малина, клубника, смородина, земля была ухожена и чиста от сорняков.
-Здесь, в основном, батя управляется, - заметив удивленный взгляд женщины, пояснял смущенный Олег. - Он все свободное время уделяет коттеджу, пашет, как заправский сельский житель, поковыряться в земле любит! Честно говоря, мне это тоже по душе, вот только из-за командировок времени катастрофически не хватает.
-А мама твоя землю любит? - спросила Лена и увидела, как глаза парня мгновенно потемнели и налились мучительной болью.
-Мамы у меня теперь нет, - с усилием выдавил он из себя. - Пять лет назад получилось так, что они с отцом договорились после работы встретиться в городе, в кафе, хотели вдвоем отдохнуть, сходить развлечься, отдохнуть от однообразия домашнего времяпровождения. Мама пришла немного пораньше условленного срока, и за чашечкой кофе коротала время ожидания. И почему-то именно в это время и в это кафе ворвалась группа отморозков. Эти гоблины пытались убедить хозяина заведения платить им  за крышу, причем делали это очень специфически: начали без разговоров крушить все подряд, подожгли барную стойку, стали стрелять по стеллажам со спиртным. Одна из пуль - шальная, и унесла драгоценную жизнь нашей мамули. С той самой поры мы с отцом и живем бобылями. 
-А тех «гоблинов» нашли, что с ними потом было? - осторожно осведомилась Лена.
-Да что было!? - с болью махнул рукой Олег. - Разве в нашем государстве можно найти справедливость!? Менты отмахнулись, сразу повесив на дело клеймо: «глухарь». Нападавшие были в масках, хозяин сразу пошел в глухой отказ и сказал, что даже предположить не может, кто мог сотворить такое, остальные свидетели тоже ничего конкретного сказать не могли, или не хотели: свое здоровье дороже. Вот и списали все на бандитский беспредел, и дело закрыли. Отец запретил мне самостоятельно заниматься поиском негодяев, тогда моя группа только - только вернулась со спецзадания из Афгана, и находились мы, признаюсь, не в лучшей моральной форме, тормозов совсем не было. Но мы с ребятами наплевали на все запреты и отследили этих негодяев, вычислили все их «лежки», и одной ненастной ночью повырезали всех до единого, жестоко, но именно вырезали. Всем нам очень повезло, что менты списали этот случай на разборки между бандгруппировками, да особо-то мы и не переживали, Родина научила следы скрывать, сработали чисто и при всем желании у ментов не получилось бы доказать нашу причастность  к этому делу. Не пойму, зачем я вот так, сразу, все тебе выложил, но, в любом случае, наверное, это - лучше, не осталось недоговорок, и ты теперь знаешь, что я честен до конца, да и на душе легче стало, словно тяжесть какую-то сбросил. Отец-то со мной после этого случая не разговаривал очень долго. Считал, что я замарал офицерскую честь, а потом - ничего, общаться стали, только очень редко, ведь живем мы раздельно: он особо часто не приглашает, а я и не напрашиваюсь особо.
-Но так нельзя постоянно жить. Вы же родные, единственно близкие люди!
-У каждого человека - своя тропинка в жизни, и по его следам никто более пройти не в состоянии, - отмахнулся Олег. - Давай эту тему закроем, лады?
-Извини меня, Олег, никак не думала, что попаду на болевую точку, - попросила Лена, с удивлением отмечая, как легко они в обращении перешли на «ты».
-Ладно, проехали! Проходи в дом, сейчас буду знакомить тебя со всеми прибамбасами, - пригласил ее хозяин, улыбаясь с облегчением.
Домик был небольшой, но довольно уютный: все было настолько тщательно продумано и грамотно спланировано, что создавалось впечатление легкости, воздушности конструкций, многомерности пространства, сразу возникало чувство полного и органичного единения с жилищем. Лена получала огромное наслаждение от этой экскурсии, по ходу осмотра вспоминая, как они с мужем когда-то тоже мечтали о таком же домике для себя: небольшом, уютном, в котором доживут они счастливо свой век, занимаясь с внуками и радуясь успехам детей. Но жизнь - штука суровая, у них не срослось, и теперь неизвестно, как вообще все дальше сложится. Предоставив женщине возможность освежиться с дороги под душем, восхищаясь обилием горячей воды в любое время суток, хозяин быстренько сбегал в магазин прикупить продуктов: холодильник был пуст, а в кладовке на полках находились только консервы, и кормить ими гостью было как-то не с руки. Когда Лена спустилась вниз, переодевшись в предоставленной ей комнате, стол был уже накрыт и сервирован: простенько, но с какой-то особой изысканностью. Сразу ощущалось что человек, занимавшийся этим, знал толк и обладал хорошим вкусом. Моя тарелки на кухне, на этом она настояла безоговорочно, сквозь шум воды, бьющей в тарелки, Лена услышала, как в гостиной зазвонила мобилка Олега. Сердце ее екнуло от долгого ожидания и столь полной неожиданности прозвучавшей мелодии. Олег разговаривал недолго и в довольно резких выражениях. Расставив посуду и наведя порядок, она, с чувством холодного ужаса возле сердца вернулась в гостиную. Но сбросить эту стылую лапу, безжалостно давящую острыми когтями трепещущую плоть никак не удавалось. Лена не могла оторвать взгляд от пола и поднять глаза, опасаясь во взгляде напротив увидеть безжалостный приговор: приговор им всем, и услышать роковые слова, которых она так боялась. Эти слова рухнули бы ей на голову, словно топор палача, с расчетливой и неизбежной неумолимостью.
Олег, расхаживая по гостинной с монотонностью механизма, нервно курил, роняя пепел сигареты прямо на ковер и даже не замечая этого, и что-то сосредоточенно
обдумывал.
-Нет, нет, Леночка, - заметив ее наконец, поторопился успокоить он. - Этот звонок непосредственно не имеет отношения к Вашему мужу, но в какой-то степени очень тесно связан с его судьбой. Дело в том, что и в нашем ведомстве существуют кулуарные интриги. Заместитель отца - рвач и карьерист, полковник Милан Сергей Владимирович, в отсутствие отца осуществляет координацию действий и обеспечивает функционирование нашей конторы, то есть ГРУ. Мне пока еще непонятно, с каким дальним прицелом, но он проявляет очень живой интерес к ситуации на Камчатке, хотя и имел конкретные приказания отца на этот счет. Этот, с позволения сказать, товарищ, собирает информацию отовсюду, откуда только есть возможность, уже имел несколько телефонных бесед с Министром Обороны, созванивался с рядом депутатов Госдумы, проявляет навязчивый интерес к деятельности моей группы, хотя непосредственно на него мы не замыкаемся. Мы подчиняемся только отцу, и только его приказания являются для нас обязательными к исполнению. В конторе уже ни для кого не секрет, что он плотненько примеривает под себя кресло Начальника ГРУ, и именно это меня сильно тревожит. Я вечерочком отвезу тебя погулять в город, на воспетый Окуджавой, знаменитый Арбат. Отдохнешь, развеешься, о деньгах не думай, спишем их на расходные статьи Министерства Обороны, не обеднеет. А я тем временем за парочку-тройку часов прокачусь кое-куда и кое-что разведаю. Сейчас нам нужно быть особенно осмотрительными. Телефон останется у тебя на случай внезапного вызова, но отвечай только на вызов с мелодией из кинофильма «Земля Санникова» - это точно будет звонить отец, лады?!
Лена согласно кивала головой, да и что еще оставалось делать, если обстановкой она не владела, хозяйкой положения не была, да и условия свои по морали диктовать не имела права, оставалось только соглашаться.
-Ну что же, тогда приводи себя в порядок, собирайся, и через пару часиков тронемся в путь. Можно отдохнуть немного, ведь ночная жизнь отбирает массу сил и энергии, а я пока проверю и подготовлю машину.
Не теряя времени даром, Лена поднялась в свою комнату и принялась священнодействовать с атрибутами одежды и косметики. Олег, спустившись в гараж по давно укоренившейся привычке тщательно осмотрел машину, стоящую на смотровой яме, и днище, стараясь не упустить ни единой мелочи. После визуального осмотра он достал из шкафчика, замаскированного в стене, маленький приборчик, напоминавший своим видом карманный радиоприемник, и, включив его, вновь прошелся вдоль всего корпуса. В двух местах приборчик издал   нудный стон, и, отложив его в сторону, Олег руками тщательно прощупал обшивку.
-Вот сучий потрох! - матерился он про себя, извлекая миниатюрные датчики, - Совсем страх потерял, паскуда, чего тебе неймется? Ну, сидишь со своим куском хлеба, на который никто не претендует, и хавай себе спокойненько. Так нет же, уже и в коттедж к начальнику залезть умудрился, теперь придется срочно чистить весь дом.
Телефон оторвал его от дел текущих и немного ободрил таким родным и теплым голосом отца. Услышанные новости относились, скорее, к разряду нейтральных, но и это было хорошо на данный момент, и озадачивать старика неприятными известиями он не стал, решив кардинально разобраться сам. К тому моменту, когда удалось закончить все дела в гараже, настроение значительно улучшилось, и наверх Олег поднимался, весело насвистывая легкую мелодию. Лены в холле еще не было, и чтобы хоть как-то занять себя, он налил минералки и включил музыкальный центр. В мягком кожаном кресле под приятную негромкую музыку думалось хорошо, и за короткое время ему удалось выстроить неплохую цепочку мер, которые позволят дать достойный отпор противнику, и значительно помочь отцу.
-Ну вот, я и готова к выходу в свет, - раздался со стороны лестницы голос, сопровождаемый цокотом каблуков. То, что он увидел, подняв глаза, заставило невольно затаить дыхание, будто даже легкое его дуновение было способно развеять очарование явившегося образа. На верхней ступеньке, придерживаясь за резные перила изящными руками, стояла миловидная женщина, которая выглядела явно младше того возраста, который был известен Олегу. Умело наложенный макияж выгодно подчеркивал достоинства нежного округлого лица, и умело скрывал немногочисленные недостатки. Длинные ресницы, из-под которых озорно выблескивали огромные глазищи, блестящие и такие нежные, будто зовущие к утехам губы, платье - очень выгодно подчеркивающее все формы зрелого женского тела, умело скрывающее излишнюю полноту, оригинальные легкие босоножки, обвивающие своими тонкими ремешками точеные щиколотки. Воистину Олег видел перед собой мираж, чудесную, сказочную Фата-Моргану, и от переполнивших его чувств, неожиданно для себя, он сорвался с места, мгновенно взлетел по ступенькам наверх и, подхватив ее на руки, зарылся лицом в пышные волосы.
-Олег, Олеженька, - стараясь не обидеть его резкостью, приговаривала Лена, - Мы же с тобой обо всем договорились, и иначе быть не может, - ворковала она, поглаживая с материнской лаской его коротко стриженую голову. - У тебя все еще впереди, ты - молодой и красивый мужчина, держи себя в руках! Я столько лет ожидала мужа, сохраняя верность, что по-иному, даже в теперешней ситуации, быть не может! У нас с тобой нет будущего, а значит, не стоит и начинать предпринимать какие-либо необдуманные шаги. Свой крест мне уже привычно нести по жизни, а твоя увлеченность - лишь миф, ненужная провокация и мучение для нас обоих, отпусти меня, пожалуйста, и все встанет на свои места, все пройдет!
А он не мог, не хотел этого делать! Разница в возрасте, дети, любовь к бывшему мужу - чушь все это! Ничто не могло остановить его порыв, притупить чувства. Этой женщине подобало быть оправленной, как самый лучший бриллиант, в шикарное, дорогущее обрамление, как самое ценное, что есть на земле.
-Стоп! - резко приказало просыпающееся сознание. - Это что же я, подонок, вытворяю!? ЕЕ муж, пусть и бывший, но тоже в прошлом вояка, и тем более, она его до сих пор обожает. А я - вызвавшийся помочь в беде, нарушая святое неписаное правило, полез к женщине при живом еще муже! Рэмбо херов: все доступно, все позволено бойцам невидимого фронта. А тут - шалишь, напоролся на растяжку, чувствам-то не прикажешь, и без взаимности – никуда! Надо срочно «врубать заднюю передачу», чтобы не оставаться идиотом до конца, и не оскорбить женщину в ее лучших чувствах! Он с величайшим трудом заставил себя поставить Лену на ковровую дорожку, жалко улыбаясь и избегая смотреть на нее. Та нервным движением одернула платье, поправила прическу и заглянула, казалось, парню в самую душу, поймав его бегающий взгляд. Он, покраснев, словно мальчишка, сбивчиво принялся торопливо бормотать бессвязные оправдания, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями.
Лене, как женщине, с одной стороны, было приятно, что сильный, красивый молодой человек обратил на нее внимание, по достоинству оценив внешность. Но, как бы там ни было, заводить романы на стороне в ее планы не входило.
-Олег, мне очень приятно Ваше внимание! - придя немного в себя и приведя мысли в порядок, объяснила она. - Давайте будем считать, что между нами ничего не произошло. Так поступать мы не имеем права, это, по меньшей мере, непорядочно. На будущее хочу дать Вам совет: держите свои чувства в руках, если подобное повторится, то я просто вынуждена буду уехать, бросить все на произвол судьбы. Пойми меня правильно, это не угроза, а констатация голого факта: ничего не было, нет и быть между нами не может!
-Да! Я в который раз исхожу зеленой завистью к твоему мужу! - с сожалением выдавил Олег. - Нехорошо так говорить, но теперь мне хочется, чтобы его просто стерло из этой жизни! Тогда, возможно, у меня и появился бы хоть какой-то, пусть и мизерный, шанс завоевать твое расположение. Я люблю, и любить буду, каким бы боком ко мне судьба не вывернулась, я явлюсь по первому же твоему зову, бросив все дела, если понадобится помощь. Знай, что есть на свете человек, который всегда готов быть рядом, склоняющий голову перед твоей верностью и преданностью, и безграничным благородством! Еще раз прошу извинить меня и забыть эту безобразную сцену и мое недостойное поведение!
Успокаиваясь, оба присели в кресла, спустившись вниз. Обстановку моральной напряженности и дискомфорта нарушил звонок. Разговаривал Олег на кухне, куда быстро удалился с переносной трубкой.
-Отец звонил, - пояснил он, появляясь в дверях, - Сообщил, что осталось уже недолго ждать, очень просил оставаться возле телефона. Но не уехать я не могу, обстановка требует. Отец в курсе, и будет набирать телефон нашей дачи, поэтому тебе придется остаться. Пожалуйста, не тяните с ответом на вызов!
-Езжай, воин, и спокойно решай свои дела, а я не подведу, в основном-то интерес - мой! Гулять-то действительно время не совсем подходящее. С чувством легкой грусти она прислушивалась к звукам открывающихся автоматических ворот, как заскрипел заводимый двигатель машины, и практически сразу протестующе взвывший на максимально данном газу, как истошно взвизгнули покрышки, притираясь к поверхности дорожного покрытия, как постепенно все звуки сошли на нет после отъезда хозяина. Ей же оставалось только мучительно ждать в напряжении, вскидываясь на каждый посторонний звук в незнакомом месте. Выбрав первую попавшуюся кассету из пирамидки, Лена включила видеомагнитофон. На большом экране плазменного телевизора счастливое семейство на фоне недостроенного коттеджа жарило шашлыки: мать, отец и сын. Женщина в простеньком открытом сарафане, была поистине красивой умна, весела, воздушна. Лене только теперь стала окончательно понятна тоска и боль утраты Олега. Эта женщина любила и была безгранично любима обоими представителями мужской части семейства, она была талисманом счастья и гарантом благополучия этой семьи. А глава этой маленькой ячейки общества - представительный, властный, крепкий седоволосый мужчина с лицом, заставляющим сразу же уверовать в его благородство и порядочность, с царственной осанкой и спокойным, но со стальными нотками голосом. Этому человеку просто долей было назначено повелевать и распоряжаться судьбами людей, но распоряжаться мудро, не нарушая принципов порядочности и справедливости. Ну, здравствуйте, человек, от которого теперь всецело зависят судьбы очень многих людей, да и жизни - тоже! Вот таким, несколько необычным образом и состоялось их предварительное знакомство. Лена невольно вздрогнула: получалось, что она без спроса вторглась и подглядывала за чужой, абсолютно ее не касающейся жизнью! Эта мысль обожгла женщину с силой раскаленного металла и заставила поскорее выключить аппаратуру, поставив кассету на прежнее место. Теперь отвлечься от тягостных мыслей можно было только при помощи музыки и телевизора. Сварив крепкий кофе и добавив чайную ложечку коньяка для аромата, Лена расположилась возле экрана: все передачи транслировались на русском языке, и этот факт доставлял истинное удовлетворение. Землю обволакивали вечерние сумерки, и, несмотря на выпитый кофе, усталость, нервное напряжение и постоянное тревожное ожидание взяли верх. Веки постепенно смыкались, пока не закрылись совсем, и почти сразу же включился сон: они с мужем и старшим сыном зимой отдыхают в военном санатории. Сугробы девственно-чистого снега, искрящегося на ярком солнце, окружают бассейн родонового источника. Вода горяча настолько, что трескучий мороз на улице совершенно неощутим. ЕЕ мужички вылезают распаренные и бодрые, и со всего маху валятся в глубокие сугробы навзничь. Полежав немного - снова бросаются в спасительное тепло бассейна с обледенелого настила. Ей весело, и одновременно страшно. Страшно за то, что эта идиллия может внезапно окончиться из-за срочного вызова Володи в часть, страшно за сына, который может больно удариться, упав на обледенелый настил, страшно за то, что это - лишь сон, и она это чудесно осознает, а в жизни подобному повторения не будет  никогда. Боже! - молила она во сне всевышнего. - Дай Володе отдохнуть по-человечески хотя бы разок, ведь совсем измотан он морально и физически, ведь людским силам имеется какой-то предел, и он его уже, похоже, достиг, только не признается из чувства мужской гордости! Но я-то ведь не слепая, вижу любящим сердцем, не забирай его, дай напитаться энергетикой семьи, нам так хорошо вместе, будь воистину милосердным!
Женщина металась в беспокойном сне, и из глаз ее катились слезы сострадания к любимому человеку, такие искренние и очистительные своей горечью. Она плакала, и каждую слезинку ангелы доносили к создателю, умоляя о милосердии к этим смертным: таким разносторонне-непредсказуемым, непостоянным, грешащим и совершающим массу ошибок в жизни, добрым в своей жестокости и жестоким в своей доброте.

КАМЧАТКА
(База атомных подводных лодок)

- Ну, негодяй, так негодяй, - думал генерал, с интересом всматриваясь в теперь живое лицо собеседника. - Подобная выдержка достойна уважения, но только дай срок, и, когда все завершится, я тебя по голой сраке, как малолетнего пацана, отхлещу до кровавых полос. Ну, а теперь приступим к завершающей фазе, а то эта ситуация становится подобна красной тряпке для быка на корриде. Только вот быками власть имущие дяденьки в Москве быть не любят.
Его клиент находился в центре отсека, держа в руках туго натянутые шнуры, отходящие от торпед.
-Наконец-то, здравия желаю, товарищ генерал! - усмехнулся Володя. - Присаживайтесь, где Вам будет удобно, но только подальше от меня.
В лице его Семен не уловил ни сомнения, ни страха, только лишь повышенное напряженное ожидание.
-Спасибо, сынок, за приглашение, только просьба к тебе будет небольшая: ты веревочки немного послабь, а то я как-то неуютно себя чувствую. Неровен час, занервничаешь, дернешь, или слишком горячо жестикулировать начнешь, может нехорошо получиться, не успеет генерал новый китель примерить. А жить-то мне вовсе не надоело еще, Володенька. А как насчет твоей персоны? - пытливо глянул он на собеседника.
И тут произошло то, чего Семен не ожидал вообще: турбинист с широкой улыбкой разжал кулак и выпустил шнуры из рук прямо на палубу, а затем, неторопливо обойдя гостя, подошел к переборке и заблокировал кремальеру, и только после этого оглянулся, широко и открыто улыбаясь.
-Камикадзе хренов! - хрипло выдавил из себя генерал. – Что же ты делаешь? Ведь теперь тебя можно сломать голыми руками!
- Умный, а именно к такой категории людей я Вас отношу, не стал бы предпринимать ничего, опасаясь какой-либо ловушки с моей стороны - это во-первых. Ну, а во вторых, - возможно, именно это на данный момент и стало бы для меня самым лучшим выходом, - будто бы обращаясь к самому себе, ответил Володя. - Не будем тянуть кота за хвост, присаживайтесь, поговорим!
Генерал тяжело опустился в кресло, на которое указал турбинист, в то время как сам пристроился на РДУ/шке/, расположенной в отдалении.
-Чего же конкретно ты хочешь добиться, или получить? - тяжело начал переговоры Семен. - Излагай, ситуация сложилась так, что мы просто вынуждены будем принять любые твои условия, чтобы избежать катастрофы.
-Парадокс состоит в том, что требовать мне, собственно, и нечего. Безусловно, я могу попросить и денег, и вертолет с пилотом, и что-нибудь еще, но все это мне ни к чему. Даже если это мне дадут, Вы со своими снайперами не дадите мне голову высунуть из прочного корпуса, сразу «снимете». Вы-то, как человек умный и дальновидный, уже давно просчитали, ради чего мною все это делалось, и уяснили, что лодку я взрывать не буду! Не могу я этого сделать, а ситуация действительно требует своего логического завершения. В любом случае, я отношусь к категории расходного материала. То, что мне хотелось - я уже сделал: окунул руководство в то дерьмо, в котором и я, и мои собратья по прочному корпусу находились с момента прихода на лодку, до самого увольнения на пенсию, да и на гражданке тоже все были не в шоколаде. По натуре не садист ведь я, но откровенно наслаждался и страхом советника, который был перед Вами, и бессилием руководства, которое постоянно выезжало на нашем горбу, мне удалось испытать кайф! Вас же я уважаю, как боевого офицера, и именно поэтому веду разговор совершенно в ином ключе. Лично мне видится два варианта завершения. Первый: Вы лично «валите» меня в прочном корпусе, и выходите героем. Вариант второй: Ваши ребята «достают» меня на выходе из лодки. Мне искренне хочется, чтобы это стало заслугой именно военных, и чтобы все невольные участники событий пострадали как можно меньше, ведь провернуть подобное в ваших силах и возможностях. Давайте, генерал, разработаем красивую схему, и я сыграю все без дублей, с чистого листа, только, чур, чтобы не выглядеть окончательным дебилом. Я уверен более, чем на сто процентов, что с Вами прилетели «Аховые» ребята, так посадите их в смежном отсеке под любым предлогом, и я выйду «под выстрел». Только чтобы сразу, наверняка, никаких пленений. В тюрьму, под следствие мне не хочется, да и не по чину. Негоже вывшему подводнику  «булки» на нарах парить, ведь убить себя я не могу - грешно, Бог не простит. Давайте, начальник, померкуйте хорошо.
Все это время, внимательно слушая монолог оппонента, Семен с ужасом и легким холодком в душе понимал, что этот безбашенный мужик с каждой фразой импонирует ему все больше и больше. На публику парень не работает, не позер, задумал дело, и реализовал задумку с ювелирной точностью. И все это - не ради наживы или дешевой саморекламы. Вот только завершающую точку до конца не додумал. Самому лишать себя жизни - грех, но не из-за трусости и нерешительности. Он до сих пор влюблен в свой атомоход, в вечно проклинаемый, но дорогой сердцу «БИДОН», вот душа его и стонет, и рыдает в смятении и терзаниях, и под выстрел по договоренности он выйдет с улыбкой и высоко поднятой головой, не колеблясь.
Надо спасать парня, да и самим не обгадиться, а сработать изящную комбинацию по аналогии с вариантом турбиниста. В принципе, сам того не ведая, каплей уже подкинул каркас, останется только мяса на него нарастить.
-Ладно, сынок, ты пока не пыли. Если не побрезгуешь - я тут кое-чего перекусить прихватил с собой, на всякий случай, да и по граммулечке выпить нам с тобой найдется. Давай-ка вместе перехватим чуток, может думаться легче будет. Еда хорошая, не травленая, можешь не опасаться, ведь уже сутки, почитай, пост держишь?!
-Честно сказать - есть-то как раз и не хочется совсем. В таких ситуациях - не до еды. А с выпивкой я завязал уже давно, еще живя на Украине, бросил.
-Кодировался!? - живо поинтересовался Семен.
-Обижаете, сам бросил, безмедикоментозным способом. Был в свое время такой запойный период: работы найти не мог, постоянные проблемы, своего жилья нет, с паспортом - трудности. Короче - был только один способ выжить - идти к «браткам» в бригаду. Предлагали, деньги обещали хорошие - отказался. Противно стало от одной мысли, что придется обирать людей, которых защищал, которых оберегал от посягательств захватчика. А теперь этим же захватчиком и становиться? Не Робин Гуд я, однако. Сначала выпивал понемногу, чисто взбодриться, снять стресс, потом, по мере накопления проблем, дозы увеличивались, и вскоре наступило время периодического запоя. Так было погано, безвыходно, что из состояния алкогольного бреда выходить не хотелось. Жена терпела очень долго: уговаривала, ухаживала, жалела. А потом, когда и ее терпение лопнуло, предложила выбор: или водка, или семья. Очень было стыдно выслушивать, что вытворял по пьяной лавочке на автопилоте: здоровья хватало, выпить мог много, а потом в полубессознательном состоянии «ломал» людей за малейшую попытку противоречить. Постепенно докатился до того, что рядом остались одни друзья – «калдыри», которым мордобитие было по фигу, лишь бы выпивка извинительная после этого выставлялась. И в один период, выйдя из пьяного угара и отпоившись рассолом, я оклемался, выбрал семью и забыл вообще, что такое - водка, пиво, вино и прочие горячительные напитки. Держусь сам уже более пяти лет, хотя с женой не живу давно, не жалуюсь. Иногда, для тонуса, добавляю понемногу коньячка в кофе, и не более того. Много беды принесла водка в мою семью, да еще и в сочетании с ангольской дурью, не хочу повторения. Зато сейчас, в наступающий момент истины, да еще с Вами - выпью, но не для того, чтобы заглушить страх - его нет, а напоследок, для душевной легкости. Ведь повод нужен не для того, чтобы пить, а чтобы не пить!
-Извини-ка меня, сынок, перебью, - вмешался Семен, раскладывая сыр, колбасу и другие продукты на столике, - Мне на ухо упала фраза «ангольская выучка», ты что имел в виду, что хотел этим сказать?
-Да, блин, вырвалось невольно, - смутился Володя, - Упоминать этого не хотелось, но коли вырвалось - объясню. Наболело, наверное, сильно, а поделиться ни с кем поначалу нельзя было, а потом стало просто не с кем. Жене говорить нельзя было, неизвестно, какие бы отношения с ней тогда у нас сложились бы. Если бросила – умер бы, ведь я до сих пор души и в ней и в детях своих не чаю! Да и подписку особистам давал о неразглашении, но Вам, как Начальнику ГРУ, поведаю. Еще будучи юношей, но уже приближающимся к призывному возрасту, совершил я преступление: возвращались как-то с танцев компанией, в подземном переходе мы увидели негра. Событие само по себе ординарное, их тогда много приезжало на учебу по дешевке, в качестве братской помощи. Только вот неординарным был то, чем этот иноземец занимался: стоя возле автомата газированной воды, он преспокойненько мыл свой член в стакане, из которого потом пили наши сограждане. Вообще-то этот контингент вел себя довольно нагло, пользуясь покровительством отцов-«интернационалистов». Так эта гнида даже не соизволила прервать свое непотребное занятие, нас для него не существовало! Помните, генерал, эти добротные, тяжелые советские граненые стаканы-гранчаки в простонародье? Тогда можно было и о таре не заботиться - купил портвейна в магазине, сырок плавленый «Дружба» на закуску, а стаканчики всегда можно было позаимствовать в любом автомате. Уже тогда у меня здоровья хватало, ходил заниматься на секции тяжелой атлетики, да в дополнение махал ногами в подпольной тогда секте карате в подвальчике одного из домов старого города. Вот тогда-то я в первый раз узнал, что такое неконтролируемый взрыв бешенства: будто завеса черная на глаза упала, ничего не помню, что творил. Очнулся, когда трясти стали ребята, подтянувшиеся на шум и суету. Узнав, в чем дело, еще и от щедрот своих душ добавили, оставили лежать на земле неподвижное туловище, и разошлись по домам. Благо, время было позднее, и людей в переходе не было, никто нас не видел. Наутро, проходя по переходу на работу, на том самом месте я увидел толпу народа и милиционеров, опрашивающих людей, а на бетоне пола резко выделялся очерченный мелом силуэт тела. Вечером обсудили мы эту ситуацию с ребятами, и решили никому и ни в чем не признаваться, даже если нас будут дубасить мокрыми полотенцами по печени и почкам, тогда менты часто показания выбивали подобным образом. Следствие длилось очень долго, и на наше счастье, на осколках стакана обнаружили сифилис. Дело, вроде бы как закрыли, и мы с пацанами уже было расслабились, как вдруг снова начали таскать всех ребят нашего района на допросы, да участковый все ходил, вынюхивал. Мало-помалу всех нас практически вычислили. Для родителей это стало ужасным ударом: как зачинщику, мне грозил достаточно длительный срок заключения. Отец, у которого хорошим знакомым был военный районный комиссар, сделал все, чтобы меня спасти. В ряды вооруженных сил попал я еще до наступления призывного возраста, и привезли парнишку   в Гвардейский полк морской пехоты, дислоцировавшийся в ту пору в бухте Казачья, что в Севастополе. Правосудие предприняло попытку меня оттуда вытащить, но по «протекции», пройдя к тому времени курс молодого бойца и приняв присягу, я прямым ходом попал в состав маневренного отдельного подразделения морской пехоты на борт Большого десантного корабля, направлявшегося в Анголу, для оказания помощи братскому народу в установлении социалистического строя. Накрепко запомнилось одно: постоянная нехватка питьевой воды, и мерзопакостный привкус хлорки, которую умудрялись добавлять во все, что можно было есть и пить. Но для меня это было лучше, чем сидеть в тюрьме. Располагались мы на базе, размещенной в окрестностях городка Меланже, почти на границе заповедника Лвандо. Обстановка в тот период была крайне напряженная: спали в одежде, с оружием под рукой. На патрулирование в заданные районы нас доставлял вертолет: высаживал и улетал прочь, а мы переходили в режим автономного существования. Если группе удавалось вернуться на базу без потерь - для всех, включая начальство, это было самым большим праздником, а мы наслаждались под струями степлившейся воды в душевой без ограничения лимита. Но никакими потоками воды невозможно было смыть тяжесть с сердца от зрелища сожженных селений и трупов людей, погибших в межплеменной резне. Всему бывает предел, даже железо от усталости ломается, а о людях и говорить не приходится. В одну из непроницаемо-черных Африканских ночей, сидя у костра с группой местных партизан, которых мы курировали и обучали, через переводчика довелось нам выслушивать их рассказы о геройских подвигах этих народных мстителей. Хвастаясь безбожно, они со всеми подробностями рассказывали о том, как хладнокровно вырезали целые селения: стариков, детей, женщин, только за то, что те не хотели поддерживать их позиции и взгляды именно на социалистический путь развития. Смеялись, описывая способы расправы над людьми, инквизиторские пытки, а надо отдать должное, выдумщики в этом плане они были отменные, показывали трофеи, добытые в этих операциях. И у нашего командира, а признаюсь, лейтенант был воякой «аховым», бойцом от Бога, сдали нервы, и, выхватив штык-нож, он принялся кромсать этих негодяев в куски. По законам боевого братства не поддержать его мы не имели права, а применять огнестрел не позволяла обстановка. Вот и встали мы: плечом к плечу, прикрывая и подстраховывая один одного. Резанина была жестокой, насильники и убийцы не ожидали настоящего боевого столкновения с прекрасно обученными воинами и представляли из себя жалкое зрелище. Смерть в ту ночь собрала богатый урожай, а дьявол получил солидное пополнение в виде поганых душ этих негодяев. Пришли мы в себя только после того, как в живых остался только сидящий у костра бледный и икающий  от страха переводчик. Вот так наша группа, состоящая всего из пяти человек, в считанные минуты уничтожила почти двадцать боевиков, из которых только пара – трое успели что-то осознать и схватить оружие. Из наших ребят только слегка зацепило «летеху», да радист получил сквозное ранение в ногу. На джипах мы быстренько перевезли убиенных поближе к южной границе, разбили стоянку и представили все так, будто бы эти «черти» по пьянке перерезали друг друга, пока мы патрулировали границу. Переводчик клялся всеми святыми, что будет молчать под любыми пытками, очень жить хотелось парню, да и нам своего «валить» не с руки как-то было. Затем – расследование, досрочная замена и отправка домой. Дома - энергичная и кровавая работа следователей военной прокуратуры, допросы, очные ставки, но все держались твердо, не отступая ни на шаг от разработанной легенды, даже переводчик держался молодцом. Завершающей точкой - беседа с особистами, подписка о неразглашении и предложение на выбор нового места службы. Я выбрал училище, так и попал на подводные лодки. Вот только с летехой нашим увидеться не удалось больше, убрали его куда-то, да и ребятки наши почему-то погибать начали с поразительным постоянством. Такие-то пирожки, генерал, а мне и в самом неожиданном месте посчастливилось выжить: особисты посчитали, что лодка сама меня со временем сожрет, вот и не стали рук марать!
-Ладно, сынок, давай-ка мы с тобой немного глотнем спиртного, - прерывая повисшее молчание, предложил Семен. Ни тостов, ни пожеланий или предложений - пили молча. - Надеюсь, что ты поймешь меня правильно, но я просто обязан проверить, все, что ты тут нарассказывал! Возможности для этого у меня имеются, но потребуется время, и ты, капитан, мне его дашь! Поднимать старые архивы - задача не из легких, твой труп мне без надобности, но если все подтвердится, для конторы живым ты будешь представлять куда больший интерес. И теперь я почти готов сделать все, даже практически невозможное, чтобы вытащить тебя, и не холодного! Но если ты солгал - удавлю собственными руками, хотя что-то мне подсказывает, что эта история правдива. Сам лично я смогу еще немного оттянуть время и сделать так, что для всех задействованных в этой операции ты будет покойником. Если ты все хорошо проанализируешь, то сам поймешь, что живым тебя видеть не имеет желания никто: ни военное руководство, ни президентское окружение. Нет человека, и проблемы его отсутствуют. Так что давай, посиди в уединении еще сутки, пока я все подготовлю, выдержи всего сутки в этом долбаном отсеке, и с Божьей помощью скоро будем дышать вольным воздухом. Да, кстати, - допивая коньяк, сказал Семен как бы между прочим, пряча усмешку в глазах, - А с женой переговорить у тебя желания не имеется? Реакция Володи была мгновенной и совсем не вписывалась в тот шаблон, который составил для себя генерал. Он вскочил, мгновенно подобрав с настила все шнуры и намертво зажал их в побелевших кулаках:
-Не надо так шутить! - прошипел он в лицо опешившему собеседнику. - Эта женщина тут абсолютно ни при чем, отпустите ее, если уже привезли в Москву, она не станет решающим козырем в этой партии. Совместно мы давно не проживаем, чувств никаких не осталось, только навредить переговорам можете!
-Идиот! - взорвался в ответ Семен. – Я же от чистого сердца, какого ты психуешь? Влез в дерьмо по самое не могу, еще и корчит тут перца, брось веревки, потянешь еще ненароком! А жену ты до сих пор обожаешь, по реакции видно, да и она тебя, придурка, любит до сих пор, потому и согласилась приехать по нашей просьбе.
-Семенович, не надо со мной играть в подобные игры! Никогда и никому я не позволю причинить любой вред Ленке, пусть и ценой собственной жизни! Ведь и так жизнь у нее испорчена только по моей вине: и горя натерпелась, и слез выплакала немеряно, и жила не сыто, и одевалась не богато! С нее довольно!
-Да пойми ты, рожа безбашенная, она приехала по доброй воле с моим доверенным человеком, никто ее насильно не заставлял! Она-то надеялась, что сможет помочь спасти тебя, выручить! А ты что вытворяешь? Не дури, ослабь веревки, неровен час рванешь, а мне еще пожить хочется, да и тебе - дураку, срок, наверное, не вышел! Лена сейчас находится у меня в гостях, на даче, и очень ждет твоего и моего звонка.
Семен вздохнул с облегчением, увидев, что его собеседник начинает приходить в норму, и вытер выступивший на лбу пот. Володя, поглядывая на него исподлобья, поднял опрокинувшийся РДУ и вновь умостился на нем.
-Ага, красиво очень, - криво усмехнулся он, - коньячок, закуска, потом жене позвонить, а набирать номер откуда, не из центрального ли поста?! Вот так сразу я и вышел, и бросил взрывное устройство!
-А башню у тебя и вправду сильно рвануло! - покачал головой Семенович. - Да сложи же ты два и два! Твою паранойю лечить нужно немедленно, ведь грохнуть тебя я мог уже давно, и не один раз! Я тебе доверился, а вот ты-то мне и нет! Если честно, то мне надоело распинаться перед тобой без толку, давай приходить уже к какой-то конкретной договоренности. Последний раз спрашиваю, набрать телефон дачи, или нет? Достала уже канитель эта!
-Согласен, набирайте, но из отсека я не выйду, трубку приложите к динамику «каштана», так будет лучше. И, БАТЯ, придумай что-нибудь, мне ведь действительно сдыхать не хочется! - с мукой в голосе попросил Володя, давая понять, что беседа окончена.
-Эх, сынок! - молодцевато вскочил из кресла генерал. - Мы с тобой еще поживем и повоюем с разной сволочью, и тебя вылечим, только не глупи! Отдохни, покушай, в пакете есть еще одна бутылка коньяка, она поможет тебе убить время! На сутки ты затарен неплохо! Имей собачью выдержку!
Проводив генерала и задраив за ним люк, Володя быстро подошел к столику и одним махом влил в себя коньяк, который так и не удалось выпить вместе с Семеном. Вот сейчас, через какие-то считанные мгновения он вновь услышит такой нежный, певучий, до боли родной голос. И будет говорить он все только ласковое, теплое, что накопилось за все то время, которое они были в разлуке, такой подарок судьбы грех было не использовать.
Щелкнул «Каштан», подмигнув приветливо желтым глазком сигнальной лампочки.
-Говори свободно, сынок, тебе никто мешать не будет! Облегчи душу и хоть немного растопи лед, наросший на душе! - и затем, уже громче, в динамик ворвался голос самой родной и любимой женщины на свете, подтолкнув к горлу горький комок:
-Алло, папочка! - выдавила первая же фраза Лены слезу в углах глаз. - Тебя совсем не слышно, поговори со мной, только не молчи! - надрывался голос в то время, когда он лихорадочно пытался прокашлять горечь слез. Соленые слезы? Не знал тот человек, который говорил о них такое, что слезы, в основном, горькие, кровавые, горячие, и только в последнюю очередь, в самых легких житейских перипетиях, они становятся солеными. - Володенька, мы же с мальчишками тебя до сих пор любим, и кроме тебя у нас нет больше никого на белом свете! Не дай себя убить! Пусть посадят, мы будем ждать, сколько потребуется! Ты очень нужен и мне, и мальчишкам, только вернись к нам.
-Здравствуй, моя милая! - с трудом вклинился в возникшую секундную паузу Володя. - Солнышко мое любимое! Я Вас всех тоже очень люблю, любил, и любить буду до самого своего последнего вздоха. У меня, кроме Вас, тоже никого нет, не было и не будет, ты у меня - самая драгоценная, - под влиянием наплыва эмоций голос его поднимался в тональности. Ему казалось, что еще немного, и он будет разорван на части внутренним давлением. - Наши пацаны не с тобой? Как у них дела, что с учебой? Ты говорить свободно можешь, или кто-то есть рядом с тобой?
-Нет, Володенька, я совершенно одна и говорю абсолютно свободно! Детишки в лагере отдыхают, я не стала дергать их зря, ни к чему пока им знать про эту ситуацию. Я сейчас на даче у того человека, который общается с тобой! Так ожидала этого звонка, и все равно - растерялась, так он раздался внезапно! Ты подумай хорошо, не делай глупости, прислушайся к голосу разума! Ты же у нас всегда жил на эмоциях, так хотя бы раз попытайся сделать что-то по расчету, ради всех нас! Чем виноваты все те люди, которые могут пострадать из-за твоих амбиций?! Ты же защищал их в свое время, жизнью рисковал ради них, почему же такой срыв теперь? Мой любимый, милый, родной, переломи себя, сдайся! Они тебя помилуют, мне обещали. Мне же жизни без тебя не будет, лучше дождись меня, если не передумаешь, и убей первой! - рыдала безутешная женщина.
-Леночка, милая! Лететь сюда ни к чему, надейся на лучшее, для меня твой голос стал самым лучшим лекарством! Все, любимая, я заканчиваю разговор, и будь уверена только в одном: людям я зла не причиню! Целую тебя и наших пацанов! - каплей отключился, а из глаз его градом катились слезы. Возможно, еще не все потеряно, и предложение генерала является реальным выходом. Но тогда у него появятся реальные основания упрекнуть оппонента в трусости и малодушии: а хуже-то что, преступление против людей, или это!? Да, много глупостей наделано, но жить стоило хотя бы ради жены, детей, родителей, он свою битву с системой выиграл и доказал все и всем, кому хотел. Настало время с почетом сложить оружие!
-Извини, каплей, я позволю оторвать тебя от размышлений! - включил динамик генерал. - Пока все нормально, об этом разговоре не узнает никто, а я теперь отъеду в штаб, уладить кое-какие вопросики. Мне тут подсказали, что необходимо проводить регламентные работы по обслуживанию реактора, так ты бы людей на борт разрешил запустить, пусть поработают! И уверен будь только в одном: через сутки все будет завинчено, благополучно для всех! Только верь мне!
-Добро, господин генерал, я верю Вам в любом случае и при любом исходе дела. Благодарю за содействие и понимание, а спецы пусть проходят на борт, мне они - не помеха! А в качестве жеста доброй воли можете успокоить командование, эвакуация поселка не потребуется, ягодку рвать у меня желание улетучилось!
-Вот и хорошо, сынок, реальные сдвиги уже появились. Сейчас выпей, успокой нервы и притуши эмоции, я еще появлюсь на борту, тогда-то окончательно все и разложим по полочкам, до связи!
И вновь в отсеке воцарилась тишина. Каплей устало опустился в кресло вахтенного, погрузив отяжелевшую голову на скрещенные руки. Хаотического течения его мыслей не могли нарушить ни стук подошв офицеров-реакторщиков по пайолам, ни капель конденсата, с размеренностью метронома отбивающих, возможно, последние мгновения его жизни, ни гул оживающих запускаемых механизмов, которые он с такой заботой и любовью обслуживал в бытность свою рубахой-турбинером. С огромной горечью думал он о том, что дожил, как и его старый дед, до того момента, когда можно с чистой совестью говорить: все было, но в прошлой жизни. Он плотно засел в категорию людей бывших: бывший офицер, бывший человек, бывший. Точно такое же положение возникло и в первые годы советской власти, и не было места в жизни белому офицерству - носителю традиций, блюстителю чести и РОССИЙСКОЙ гордости. И разбрелись они по белому свету, и устраивались, где могли по заграницам, подчас, мачеха оказывалась роднее Родины-матери! Но это уже не волновало и не заботило никого: с глаз долой!
Кинув мимолетный взгляд на часы, Володя с удивлением отметил, как быстро пролетел довольно солидный промежуток времени. Так же точно, порой, незаметно текут жизни сотен тысяч и миллионов людей, с которыми мы просто не сталкиваемся, не замечаем! Их для многих просто НЕ СУЩЕСТВУЕТ!

МОСКВА.

Лена перемещалась по дому - будто на крыльях летала. Мысли никак не удавалось собрать до кучи и не получалось сообразить, что же ей необходимо сделать в следующие часы. В душе затеплилась хоть какая-то надежда, несмотря на то, что вязкая черная клякса сомнения окончательно не исчезла. Интуиция просто вопила, что все сложится хорошо, самое страшное уже позади. Очень хотелось вновь жить полноценной семейной жизнью, просыпаться утром рядом с любимым человеком и сладко досыпать на его крепком, надежном плече после неистовой, неистощимой и желанной всегда, любовной атаки. ЕЕ мягкое, упругое тело так сально изголодалось по этим неистовым наскокам. Только при одном воспоминании об этом у нее учащалось дыхание, напрягались и твердели соски пышных грудей, появлялась сладкая истома внизу живота. Подобные проявления несколько смущали, но одновременно и радовали  Лену: значит, она еще не настолько стара, чтобы начинать думать только о своей душе, она может быть любимой и наслаждаться интимной жизнью, даруя взаимное наслаждение любимому, отдаваясь ему полностью, без остатка, до срыва дыхания! Это было воистину чудесно!
Присев в кресло и немного успокоившись, она приняла решение: следующим же утром, на первом поезде выезжать домой. Очень хотелось успеть как следует приготовить дом к возможно – скорому приезду мужа. Да и мальчишек подготовить к этому радостному событию не помешает, ведь они так любили и любят своего батю, что ни один вечер не обходится без разговоров о нем: вспоминали, какие игрушки тон привозил из командировок, как помогал делать уроки, как играл с ними, захватываясь этим процессом и сам, словно мальчишка, как отлавливал районную шпану и лупил нещадно за то, что пытались обидеть его наследников. И этим нежным, легкоранимым созданиям было намного тяжелее, чем ей, переносить разлуку с тем, кто их беззаветно любит и понимает, что в семье пошло что-то не так, если родители не живут вместе. Ведь даже его приезды в последнее время стали до неприличия редкими. А она-то, глупая, уже было начала подумывать о том, что Володе встретилась на жизненном пути именно та, которая смогла стать дороже и желаннее. А вояка-то - гляди, что удумал! О его нервных срывах Лена знала еще с первых дней их знакомства: именно тогда ее поразило то, как ласковый, нежный, эрудированный и культурный парень  в определенных ситуациях превращался в жестокого, неуправляемого зверя. Человек исчезал, растворялся в животно-жестокой сущности, и появлялся хорошо отлаженный механизм, предназначенный калечить, убивать: при первом же столкновении с такой ситуацией холодный ужас сжал ее сердце. Это произошло неожиданно в городе, куда они вышли прогуляться чудесным осенним вечером, находясь в отпуске. Спешить было некуда, и они с упоением дефилировали по тихим улочкам старого центра, где прошли их детство, юность и подростковое становление. Володька посадил ее на лавочку, а сам отошел, чтобы купить так любимое с детства  «Эскимо». Юноша, с которым она дружила во время учебы в техникуме, появился, словно чертик из табакерки. Ничего серьезного, либо предосудительного в их отношениях не было: самое большее, на что они решались - это невинные поцелуи в укромных аллейках. Но это было ее личное мнение, а у парня на этот счет имелось совершенно иное мнение, и ему не хотелось быть покинутым, даже после долгой разлуки он все еще претендовал на нее. С первых же секунд их разговор начел происходить на повышенных тонах, привлекая к ним повышенный интерес любопытных прохожих. Лена молила Бога, чтобы все побыстрее закончилось, пыталась поскорее избавиться от навязчивого внимания бывшего кавалера, но случилось то, что должно было произойти: в самый нужный момент, когда рука охамевшего парня взлетела для пощечины, Лена увидала краешком глаза даже не метнувшуюся наперерез руку, а только тень, или какое-то движение. Финиш: чуть сбоку, как-то по-особенному расставив ноги, в крепком захвате сжимал начинающую синеть руку нахала ее Володенька. Ее воин, защитник, опора, не повышая голоса, осведомился, что происходит между ними. Услыхав в ответ грубую брань в собственный адрес и пожелания отправляться явно не на БАМ, а также обещания сотворить самое страшное, что можно придумать для женщины, он передал Лене оба мороженых, удерживаемых в свободной руке. И перед глазами онемевшей от ужаса молодой женщины разверзся Ад во всей своей полноте. Безусловно, за нее районные мальчишки и раньше дрались, но такое ей довелось видеть впервые: в мгновение ока ее бывший ухажер был сбит с ног и через считаные секунды приторно-слащавое, симпатичное до этого личико превратилось в кровавый бифштекс. Негодяй, превосходивший Володю весом и крупнее по комплекции, умирающей медузой распластался на асфальте, не оказывая никакого сопротивления. Могло показаться, что он уже даже не ощущал болезненного града ударов, наносимых Вододькой. Но ужаснуло ее не это. Ее любимый с абсолютно бесстрастным лицом вгонял все новые и новые удары в развороченную физиономию, исходившую кровавыми пузырями. Вколачивал молча, издавая только страшные своей хрипотой хеканья, как дровосек, прекрасно обученный своему делу и знающий, как грамотно, экономя силы, рубить. Именно тогда к ней пришло осознание того, что Володя очень хорошо обучен и привык всегда доводить дело до логического завершения. И еще одно уяснила потрясенная девушка: с ним и она, и их будущая семья будут находиться под надежной защитой! Она бросилась на шею любимому, отталкивая всем своим небольшим весом его от хрипящего, окровавленного куска мяса. Какие нежные и успокаивающие слова выкрикивала в лицо Володи, будто окаменевшее в жестоком оскале, она не помнила. Осознавала только, что ради защиты ее чести он готов пойти даже на убийство. Уговоры возымели действие, Володя постепенно успокаивался: тяжело дыша, он бросил взгляд на поверженного противника, на упавшее и раздавленное мороженое мотнул головой, словно стряхивая наваждение, обнял девушку нежно за плечи и, обведя еще мутным от боевого транса взглядом толпу зевак, увлек ее прочь коротко бросив лежащему на земле:
-Еще раз посмеешь появиться в нашей жизни - ты покойник! Сдыхать будешь очень трудно и мучительно, я же тебя из-под земли достану, а заявишь - и вовсе ты, братка, не жилец!
Последствий никаких не было: негодяй заявление подавать в милицию не стал, зеваки никуда позвонить не успели, так быстро все произошло, да и потерпевший вскоре совсем исчез из их города. Очень долгое время после этого перед ее взором, словно фильм, неоднократно прокручивалась эта ситуация.
Лена очнулась от захвативших ее воспоминаний только тогда, когда на улице послышался гул работающего двигателя. За окном уже царили глубокие сумерки, а она сидела в комнате, не зажигая свет. По лестнице простучала еле слышная даже в тишине помещения дрожь шагов, резанул по глазам непривычно яркий свет лампочки: возле дверного косяка с пистолетом в руке в позе напряженного ожидания стоял Олег. Лицо его было бледным и выражало неподдельную тревогу, когда он внимательно оглядывал щурящуюся на яркий свет гостью. Убедившись, что в доме все в порядке, он убрал оружие, и опустился в кресло напротив.
-Я что-то пропустил за время своего отсутствия?
-Олег, звонил твой отец, и я разговаривала с Володей! Все, что от меня зависело - сделано, теперь остается только надеяться на лучшее. Я очень благодарна за заботу и сочувствие, за теплоту и отзывчивость, проявленную ко мне, спасибо за все, и дай Вам Бог в жизни только всего наилучшего – тебе и твоему отцу! Если можно, то я бы хотела завтра утром выехать обратно, домой: хочу подготовить детей, да и самой в привычной обстановке кое-что обдумать и переосмыслить.
-Не стану скрывать, желание разумно! Я отвезу тебя на вокзал на своей машине, возьму билет и посажу на поезд, - каменея лицом, тяжело обронил Олег. - Только вот как дальше жить буду, без тебя жить буду, - уточнил с акцентом, - не имею ни малейшего представления. А хочешь, я отвезу тебя отдохнуть, покажу ночную Москву, ведь в ней только сейчас настоящая жизнь начинается! Будет, что вспомнить, поехали, - с обреченностью и надеждой глянул он ей прямо в глаза.
Лена быстренько решила, что таким образом сможет хоть как-то, хоть частично отблагодарить его за все доброе, и согласилась. Буквально в течение часа она привела себя в порядок, сделала легкий макияж, и вот уже машина мчит ее навстречу с огромным ночным мегаполисом. Обоих по дороге посещали мысли:  его - тревожные и грустные, а ее - светлые и радостные. Отдых удался на славу, кавалер был на высоте. Галантный и предупредительный, Олег готов был мгновенно исполнить любой каприз или желание своей дамы. Увлеклись настолько, что еле успели вернуться домой за вещами и добраться на вокзал к отправлению поезда. Оба остались удовлетворены проведенной ночной экскурсией. Лена по-матерински поцеловала Олега, и поезд унес ее туда, где уже теплилась надежда на обновленное человеческое счастье. Там было другое государство, другая жизнь, другие порядки. А мужчина еще долго стоял на перроне, глядя вслед удаляющемуся вдаль составу. Наконец, когда вдали растаял дымок от растапливаемых проводниками титанов, он горестно покачал головой и, тяжело вздохнув, направился к машине. Сказка, начавшаяся так внезапно, так же неожиданно закончилась, и никакого доброго продолжения для себя ему не виделось.
Олег был настолько занят собственными мыслями, что не заметил, как по перрону, в некотором отдалении, скользнул серой мышкой за ним человечек: неприметный, расплывчатый, с незапоминающейся личностью, он мгновенно нырнул в салон поджидавшего его авто с заведенным двигателем, и, не дожидаясь отъезда поднадзорного, рванул в сторону города. Олег неторопливо ехал домой, пытаясь распланировать свои дела на ближайшее будущее, но в голове царила такая неразбериха, что он оставил это бесполезное занятие. Неожиданно дал о себе знать мерзким трепетом виброзвонка мобильный телефон.
-Братка, ты что-то совсем расслабился! - без привычных слов приветствия ушатом отрезвляющей холодной воды облил его басистый голос из трубки. - Все время с момента выезда с дачи, твою машину «пасли»! Очень грамотно пасли, профессионально. Мы «пробили» этих уродов уже почти возле вокзала, теперь твой кобчик чист, а наша вторая машина тихонечко направилась за ними. Думаю, в ближайшее время тебе, да и нам тоже, стоит готовиться к каким-нибудь гадостям!
-Спасибо, соколы мои зоркие! Через три часа встречаемся на нашей квартире в восьмом секторе, к этому времени иметь полную информацию и по наблюдателям, и по предполагаемым действиям! Отбой! Ну, ****ский полковник! - психовал Олег, пряча мобильник в карман. - Везде, гнида, свой нос всунет, все вынюхивает, ну, ничего. Приедет батя - разберемся со всеми говнюками!
Он свернул с кольцевой на Рижское шоссе и около часа с бешеной скоростью несся до ближайшего по дороге лесного массива. Поплутав, для верности, по проселкам, выехал на пологий берег речушки и заглушил двигатель. Прямо в вечернем костюме вытянувшись устало на траве, он прикрыл глаза и вполприщура смотрел на резво пробегающие под легким ветерком перистые облака. Колесо наслаивающихся событий начинало стремительно раскручиваться, набирая обороты. Вскоре для отдыха, даже для очень короткого, времени совсем не будет, и вид речки, неспешно несущей свои водные потоки по песчаному руслу, и небо с его сочной синевой, придется забыть надолго. Было достаточно жарко, и, сбросив одежду, Олег, коротко разбежавшись и сильно оттолкнувшись у уреза воды, мощным рывком кинул тренированное тело в глубину. После почти двухминутного нахождения под водой его голова появилась на поверхности, шумно отфыркиваясь и отплевывая набравшуюся в рот воду. Речушка была не широкая, и он несколько раз переплыл   ее, мощными гребками вспарывая поверхность и подминая под себя воду. Затем перевернулся на спину и, устремив взгляд в небо, предоставил течению возможность свободно нести себя. Могло показаться, что он совсем потерял счет времени, но это было не так: внутренний хронометр четко соизмерял интервал, отведенный хозяином для расслабления и четко, внутренним импульсом, дал команду на окончание расслабляющих процедур. Выбравшись из воды и отряхнувшись, словно волк, всем телом, Олег, прямо на влажное тело натянув одежду, нырнув в салон, завел двигатель и мощно рванул с места. Двигатель возмущенно вопил водителю о не совсем корректном его поведении в отношении к технике, но тот только улыбнулся, все плотнее вдавливая педаль газа в полик и выписывая замысловатые виражи по дороге. В голове Олега уже выстроилась цепочка дальнейших действий, а все тревоги и неприятности остались там - на берегу маленькой Российской речки, на влажной траве, впитанные землей-матушкой, в очередной раз помогающей защитнику подпитаться энергетикой и набраться жизненных сил. Как заботливая мама, она за короткое время успокоила и подлечила своего ребенка. Его появление на квартире было встречено уже ожидавшими подчиненными одобрительными присвистываниями.
-Что же могло случиться с нашим командиром, что заставило его так взопреть, балагурили крепкие мужики с детским выражением радости и любопытства на лицах. Они умели замечательно воевать, но и развлечениям, и отдыху умели отдавать должное, а юмор, и в особенности умение его понимать, ценились особенно.
-Упаси Вас господь, чада мои, от дальнейших попыток превратить наше высокое собрание в подобие циркового балагана, купался ваш начальник! - с улыбкой прерывая дальнейшее ерничание, ответил Олег. - А теперь, на полном серьезе, доклады по полной схеме, с конкретными предложениями по дальнейшим действиям!
Внимательно выслушав все, что доложили трое его бойцов, и, убедившись, что данные им приказы выполнены с максимальной эффективностью, он удовлетворенно кивнул головой:
-Отлично, ребятки, к приезду отца у нас все будет готово для проведения конкретных ответных мероприятий. Теперь всем - отдыхать до вызова, ни на чьи звонки, кроме моего и батиного, не отвечать, в конторе - не появляться! Всю ответственность беру на себя, а за то, что срисовали топтуна – благодарю! Ждать теперь осталась не долго, раздадим каждому Яшке по его рубашке! Благодарю, господа, за подстраховку, а то расслабился я что-то сильно, совсем перестал думать о наших реалиях!
Проводив ребят, Олег еще раз внимательно просмотрел все материалы, собранные ими: везде фигурировала одна и та же персона - заместитель начальника главного разведывательного управления полковник Милин Сергей Викторович, и особенно интересным был его контакт с представителями чеченской диаспоры.
-Ну, погоди, козлина, - заводил себя Олег, - Вернется батя - возьмем тебя за задницу, и так возьмем, что тошно станет!
Покончив с делами, он аккуратно расставил все вещи по местам, выбросил окурки и тщательно вымыл пепельницу, и с удивлением констатировал в конце, что одежда его совсем сухая. Махнув беспечно рукой, он вышел из квартиры, тщательно заперев дверь и выставив контрольные секретки, и отправился на дачу, раздумывая по дороге, почему же отец не звонит так долго. Именно недостаточность информации всегда была ему в тягость. Дом встретил его полной пустотой и одиночеством. Лишь тонкий аромат духов Лены свидетельствовал о недавнем присутствии здесь постороннего человека. И именно он доказывал, что ее присутствие не являлось призрачным видением, миражом, и именно эти два счастливых дня в его жизни действительно были. И ему стало хорошо, легко и уютно, и тепло разлилось в районе висков, как тогда, когда его по голове, будучи уже большим, жалеючи гладила мама. Но ее теперь нет, и погладить сына по голове некому, и не к кому прижаться щекой, чтобы пожалела и приласкала. Но все равно, было хорошо. Налив изрядную дозу коньяка в пузатый бокал, Олег прошел в спальню, переоделся в красивый домашний халат, растопил камин в холле и включил видеомагнитофон. Конечно же, поставил он именно ту кассету, которую до него уже подпольным образом смотрела Лена. Некоторое время, потягивая напиток маленькими глотками, он смотрел, какими счастливыми были они когда-то, как все было красиво и хорошо, но постепенно свинцовая усталость смежила веки, бокал выпал из расслабившейся кисти, расплескивая содержимое по дорогому ковру ручной работы, словно отмеряя свою толику в поминовение всех усопших. Мужчина, витязь, ратник крепко спал, и снилась ему мама, но почему-то с Лениным лицом. А из глаз во сне, словно щадя его самолюбие, катились легкие слезы очищения. Кто сказал, что мужчине плакать зазорно?! От слабости или бессилия - ДА! Но от чистоты души, искреннего раскаяния или человеколюбия - НЕТ! И именно такие мужские слезы имеют самый короткий путь хождения до Создателя, не нужно стыдиться быть сильными в собственном бассилии. Кассета закончилась, отработала перемотка, и аппаратура отключилась автоматически. Тишина, покой, глубокий отдых.
И в то же самое время в купе спального вагона крепко спала женщина, заняв в его душе так много места, что заполнила чистотой своей и верностью всю сущность, забитую ранее  болью и чернотой. Но снился ей не Олег, и это было жесткой реальностью нашей действительности, серого и убогого бытия.

К А М Ч А Т К А.
/База атомных подводных лодок /.

- Вот теперь-то можно и подстегнуть события! - радовался Семен, покидая борт атомохода, - сейчас каждая секунда, каждая минута или час могут сыграть решающую роль в данной ситуации.
Он постоянно дергал водителя, и без того выжимавшего из несчастного УАЗ/ика/ последние соки и молившего в душе Бога, чтобы тот не умер, а продержался до конечного пункта их назначения. Он уже даже не думал, сколько времени придется валяться под тачкой после подобного ралли по раздолбанным гарнизонным дорогам, и вздохнул с явным облегчением, когда возле штаба генерал вихрем выметнулся из салона, пусть даже и не захлопнув за собой дверку.
В кабинете командующего флотилии, не теряя драгоценного время на любезности, а лишь скупо кивнув собравшимся головой, он поднял трубку телефона оперативной связи и заказал немедленную связь с начальством.
-Товарищ маршал, прошу Вашего разрешения на начало проведения силовой операции по обезвреживанию и устранению террориста! - отрапортовал он в микрофон после соединения. - Переговоры к ожидаемым результатам не привели, сдаваться подопечный отказывается. Нами разработана операция, в результате которой объект удастся хотя бы на миг выманить на открытое пространство, а там уже мои ребята не оплошают! Лично я гарантирую, что подрыв боезапаса осуществлен не будет, и вся нервотрепка закончится максимум через сутки!
Он с тревогой и волнениям вслушивался в тишину, повисшую в трубке, понимая, что все зависит теперь только от решительности руководства, и вздохнул с облегчением, дождавшись ответа:
-Ты же прекрасно понимаешь, Семен, что этот гад был крайне нужен нам живым. Уже «друзья» из штатов звонили, интересовались, что случилось на нашей базе, почему такая суета творится?! Да уж ладно, если нет другого варианта, работай по своему усмотрению, Президенту я сам обо всем доложу. Работай спокойно, но аккуратно: замочи этого говнюка, только красиво замочи, прошу тебя лично! Потом можешь просить у меня все, чего захочешь!
-Вот так, господа хорошие, - улыбнулся Семен, бережно опуская трубку на рычаг, добро на ликвидацию получено, я начинаю подготовку силовой акции!
-Генерал! - подал голос командующий флотилией. - Работать, очевидно, будут наши боевые пловцы?! В таком случае мне необходимо знать детали Вашего плана, и поставить задачу командиру отряда!
-Работать-то будут, адмирал, но не ваши люди! В посторонней помощи мы не нуждаемся, своих людей хватает! Ваши спецы пусть надежно перекроют периметр зоны, и упаси Боже, если там засветится хотя бы один посторонний человек!
-Вашим людям придется лететь сюда, добираться до базы, вникать в обстановку, и это непозволительно затянет время начала проведения операции!
-Адмирал! - оборвал его с укоризненной улыбкой Семен. - Мои бойцы уже двое суток находятся на месте, рядом с зоной возможного боевого контакта, их я знаю, как себя самого и доверяю полностью. И задачу ставить им буду лично я, ведь доверь Вам - снова обгадитесь! Данной мне властью запрещаю кому-либо вмешиваться в дальнейший ход операции, а нарушителей буду лично карать по законам военного времени. Мне вполне хватит помощи вашего начальника особого отдела, который будет находиться на борту. Вы же пока верните весь автопарк в исходное состояние, эвакуации, как и взрыва, не будет!
-Что-то больно Вы уверены в успехе! - съехидничал командующий. - Только как же удастся выкурить этого негодяя из отсека, сам-то он по своей воле шиш высунется!?
-Милейший, а вот это уже не Ваша забота! Сначала наведите лад в своем хозяйстве, изучите людей, вникнитесь их потребностями и проблемами, а потом уже и поговорим. Когда перестанут появляться на флоте  «Курски», «Комсомольцы» и многие другие происшествия, когда в первую очередь Вы будете видеть свою вину в бедах и недоработках конструкторских бюро, в замалчивании неполноты комплектации запчастями ремонтной базы, когда Ваши офицеры и мичманы прекратят покупать за корабельный спирт необходимые детали, чтобы лодки выходили в море и возвращались назад, вот тогда, не в обиду будет сказано, мы с Вами, уважаемый, и поговорим на равных, за килограммом коньячка! Мне лично очень жаль «валить» этого парнюгу, ведь бывший простой турбинист вставил нас, как хотел, и признаюсь честно - вставил элегантно, просто и грамотно. А теперь - долой дискуссии, начнем работать, господа! - кивнул генерал всем, и направился к выходу. Дальнейшие объяснения были излишни, каждый знал ровно столько, сколько ему было положено знать, а терпение его подходило к концу. Громовым раскатом отозвалась дверь, захлопываясь за матерно бранящимся про себя воякой, с косяков осыпалась кусками штукатурка, и никто из присутствующих не проронил ни слова, осознавая, что всё высказанное в гневе соответствует их поступкам и является чистейшей воды правдой.
-А в твоей помощи, сынок, я больше не нуждаюсь! - улыбнулся Семен водителю, принимая у того ключи от машины. - Спасибо, и отдохнуть тебе хорошо, натерпелся за эти деньки горячие! С этим коньком я и сам управиться в состоянии, довелось порысачить в молодости. А дорожка эта, может статься, в один конец будет, и тебя тянуть с собой никакого резона не вижу! Благодарю за терпение и выдержку, если что - не поминай лихом!
Теперь уже спокойно, без нервов и суеты он доехал до пирса и, заглушив мотор, достал мобильник.
-Сынки, Вы машинку мою наблюдаете? Тогда шмелями со всей амуницией - ко мне, боевую задачу ставить буду!
Он с удовлетворением отметил, как грамотно и профессионально передвигаются его ребята, заметив группу только после выхода ее на открытое место.
-Теперь настало время спеть и Вашу песенку, дождались! - начал ставить задачу сразу же, как за последним бойцом захлопнулась дверка машины. - От вас мне потребуется бронежилет, только легкий!
Прервавшись ровно на то время, чтобы убрать амуницию под одежду, он затрещал ремешками липучек.
-Командир, неужто сами его «валить» будете?! - не смог сдержать удивления один из спецназовцев.
-Ну и где же твоя хваленая выдержка, лейтенант? - сурово сдвинул брови старик. - Работать по основной схеме будете вы, а я в качестве упокоителя! А теперь слушать внимательно: хлопчик из отсека мне нужен живым. О деталях я договорюсь, и для всех мы разыграем красивый спектакль с успешным убиением клиента, дабы у местных и столичных шакалов не возникало ненужных вопросов. Снайпер, а им будет лейтенант, засядет в третьем отсеке, место выберем позже. Нужно сделать так, чтобы на линии прицела гарантировано находился люк, чтобы случаем не повредить корабельное оборудование. Задача: сделать выстрел, прицельный, только один, в область грудной клетки клиента. Под этот выстрел он выйдет сам. Остальное дело - мое. Для подстраховки в центральном будут находиться два человека: внимательно наблюдать за особистом, если попытается вмешаться - ликвидировать, потом спишем на его неосторожность. У турбиниста будет ствол, но без патронов, чисто для достоверности и обоснованности наших действий, а именно - огневого контакта. Все должно пройти очень натурально, иначе сдохнем все, и безвинных людишек погубим. Точка, инструктаж закончен, пошли на место работы!
-А вопросы?! - удивленно спросил лейтенант и осекся под гневными взглядами своих товарищей.
-Что не ясно в поставленной задаче? Почему надо в грудь бить, ведь я классный снайпер, с такого расстояния могу и в другое место попасть?!
- В зад можно убить реально? - стараясь сохранять выдержку, спросил Семен - А в колено? Попадание в грудь позволит достоверно имитировать устранение объекта. Именно имитировать, повторю: парень нужен мне живым!
Бойцы занялись проверкой и подгоном амуниции, а Семен с удовлетворением наблюдал за их четкими и слаженными действиями, втягивая в полные легкие ароматный дымок сигареты, и, когда основные процедуры были выполнены, нагнулся к рюкзачку и достал что-то, бережно опустив к себе в карман. Получив доклад от старшего о готовности, он молча кивнул им в сторону прочного корпуса, пожелав мысленно:
-С Богом, сынки!
У адмирала глаза полезли из орбит, когда в центральном посту появился Семен в сопровождении своих бойцов.
-А вот, хозяин, и мои троянские жеребцы! Пока всем - находиться в центральном, а я двину на аудиенцию в отсек к турбинеру. Но прежде всего мне еще раз хотелось бы от всех услышать, ясна ли задача и предупредить, что, если у кого-либо есть задумки, отличные от моего плана - покиньте прочный корпус! - впился взглядом генерал в лицо Петровича. – Ты - человек новый, если не с нами – просто езжай в штаб, но если в команде - то до конца, каким бы он ни был! Я не покупаю, но говорю, что положительный ответ и четкая сработка откроют перед тобой двери в новую, совершенно отличную от теперешней, жизнь, клянусь честью! Адмирал, уловив напрягшиеся на оружии руки бойцов, открыто и легко усмехнулся:
-Эх, Семен Семенович, как раз с честью-то у меня все в порядке, мы же взрослые люди! Твои ребятки могут расслабиться, а то пальнут тут еще по горячке, технику попортят! Не буду заверять Вас в своей преданности, слова ничего не весят, но если считаете меня членом команды - прошу доверять полностью. Не взирая ни на что, можете на меня рассчитывать, слово чести!
-Ну что же, Петрович, как говорите вы - моряки: добро пожаловать на борт! - с облегчением вздохнул Семен, и все мужчины обменялись крепким рукопожатиями.
-Володя, сынок, есть необходимость немедленно состыковаться! - предложил генерал, подключая связь сразу же после окончания обмена любезностями. - Я хотел бы попасть в отсек прямо сейчас!
-Пожалуйста, генерал, режим прохода прежний, общаться с Вами легко и приятно, да и коньячок в запасе еще имеется!
Попав в отсек, Семен первым делом взглянул на прибор связи: лампочка не горела.
-Я предполагал, что даже случайно нас не должен подслушать никто, поэтому и снял: питание с прибора, - усмехнулся каплей, жестом приглашая устраиваться в кресле. Лицо его выглядело особенно усталым, с черными мешками под глазами и контрастно выделяющейся щетиной на осунувшихся щеках.
-Тяжко, сынок? - заботливо осведомился Семен.
-Есть немного, скрывать не буду, но бывало и похуже!
- Я просчитал ситуацию, как можно тебя вытащить без особого вреда для всех. От тебя потребуется только лишь немного подыграть старому генералу, и бесконечно ему довериться, готов?
-Безусловно, только Бога ради, не подумайте, что это я делаю ради спасения собственной шкуры: я готов отдать собственную жизнь, но только с пользой, а не так паскудно. И кстати, успела контора «пробить» мое досье?
-Не до того пока было, успеем сделать это и в Москве, если понадобится. А насчет трусости забудь; меня очень радует тот факт, что в экстремальной обстановке ты сумел, при отсутствии собственного конечного результата, быстро и верно просчитать и выбрать единственно верный предлагаемый вариант решения данной проблемы. Безбашенные отморозки не нужны никому, в лучшем случае их используют как разовые торпеды; а вот людям умным, думающим, коммуникабельным применение всегда найдется и они всегда востребованы. Давай-ка, сынок, плесни по граммулечке коньячка, выпьем за понимание!
Пока разливалось содержимое емкости, Семен отметил с удовлетворением, что к спиртному в его отсутствие турбинист не прикладывался: значит, размышлял человек, крепко размышлял и трезво, по-взрослому. Будет толк! Смотря прямо в глаза друг другу, мужчины степенно выцедили янтарную жидкость.
Закусывать не стали. Семен включил «Каштан» и, откашлявшись, попросил:
-Мужики, мы тут с турбинистом потолкуем немного, не тревожьте пока, связь я отключу, чтобы не дергались! Как закончим - сам выйду.
-А что, генерал, архангелы твои уже на месте? - глядя в подволок, будто между прочим, осведомился Володя.
-Да они были тут одновременно с нами, и даже летели на одном борту, только не видел их никто, ребята грамотные, - рассмеялся Семен. - А с чего ты решил, что я своих людей подтяну?
- Подумал, что классный профи станет работать только с теми, кому может полностью доверять, кто понимает его с полуслова, с полунамека. А местным такую деликатную работенку вы доверять вряд ли станете. Вот и получается, что-либо вы везли ребят с собой, либо должны ожидать их прибытия, ведь время не зря оттягивали!
-И это высчитал ты верно, а теперь давай заниматься делом. Расскажи-ка ты мне вкратце о своем житье-бытье после увольнения, хочу еще раз убедиться, что не ошибаюсь я в том человеке, которого собрался вытащить!
-Извольте, только позволит ли время, рассказ вряд ли получится коротким!
-На это лимита времени не будет, слушаю внимательно!
-На пенсию, или, как модно говорить, в запас уволился в тысяча девятьсот
девяносто четвертом году, в звании капитан-лейтенанта. Причин тому было несколько: во-первых, очень сильно болела мама, а отец один не справлялся и с работой, и с уходом за ней. Во-вторых, очень сильно стало беспокоить здоровье жены и детей: постоянные землетрясения и беспокойство за наследников сильно расшатали нервы Лены, да и детям требовалось больше витаминов и родного Крымского солнца. Да и по службе перспектив, как таковых, не намечалось: карьерный рост не привлекал, вот я и написал рапорт, и очень долгое время бился, чтобы его утвердили. Достала эта работа, хоть волком на луну вой, и не столько работа, сколько тупые распоряжения начальства, ведь свой Бидон я любил очень, но
строптив был чересчур. Спасало только то, что был достаточно грамотным специалистом и прекрасно знал все тонкости и особенности эксплуатации и обслуживания материальной части. Когда уходил из экипажа - чуть не плакал, и уже тогда осознал, что по дальнейшей гражданской жизни мне «гаплык». Ведь атомоход - что наркотик! Аналогом может послужить ситуация рождения ребенка, или звереныша: он считает своим родителем того, кто в момент его появления на свет находится рядом. Все, что до этого было на срочной службе и в училище - ерунда! Из нас лепили только примерную модель, шаблон, заготовку. Основную, законченную форму мы принимали уже только после «обжига» в горниле «Бидона». Мы рождались в нем заново, и он же становился нашими мамой и папой, нашей семьей. Его люто ненавидели, но и беззаветно, неистово любили. Когда ночной порой появлялся оповеститель с приказом прибыть на корабль, наши жены не роптали, а лишь беззлобно шутили: «Ну вот, нам достоверно стало известно имя вашей любовницы - ЛОДКА! Бидон придавал нам значимость, гордость собой и ребятами, с которыми бороздили океанские глубины. И пусть было опасно: и мы, и сотни таких же ребят из других экипажей и горели, и переоблучались, и боролись за живучесть заливаемых водой отсеков, но основная задача полностью компенсировала все эти неприятности. И мурашки пробегали по коже, когда после погружения и выхода в боевой район по громкой связи отдавался приказ командиром: «Первой смене на боевую вахту по охране и обороне Государственных рубежей нашей Родины - Союза Советских Социалистических Республик заступить!» Какова значимость только этой фразы!? И мы шли на все, чтобы как можно лучше выполнить задачи, поставленные экипажу. Подводники не служили, как собаки: рефлекторно, автоматически, тупо, а работали неистово, творчески, с полной самоотдачей, выжигая себя, свои души, выкладывались полностью, без остатка, и даже прибавляя к этому собственные резервы. Я и до сих пор горд тем, что входил в состав элиты Военно-Морского Флота СССР, и до сих пор живу только воспоминаниями о прошлом. Нужно было видеть, как взрослые мужики радовались первому глотку свежего, наполненного йодом, морского воздуха после всплытия на поверхность. Как кричали «ура», завидев в туманной дымке очертания родного берега.
Как нежно гладили дрожащими руками земную твердь, сойдя с зыбкой палубы на берег, и как торопились домой, после вывода реактора, нетвердо ступая отвыкшими от ходьбы ногами и покачиваясь от почти полного истощения сил. Через день, однако, отдохнув и словно подпитавшись энергией семей, снова тянулись в прочный корпус - в БИДОН. Сколько раз случалось так, что, не догуляв отпуск на материке, мы, не сговариваясь, возвращались домой, на Камчатку, и в семейном кругу экипажа ощущали себя очень комфортно. Мы были единым целым, Семьей с большой буквы. Извините, Семенович, давайте перервемся, сил уже нет усмирять свои эмоции. Передохнем немного, а я за это время успокоюсь и соберусь с мыслями.
Не возражая, генерал разлил поровну остатки коньяка, и они молча выпили. В отсеке повисла какая-то давящая на самый мозг тишина. Семен внимательно наблюдал за своим собеседником, размышляя, сколько же таких ребят выброшены, вычеркнуты системой из жизни! Люди, морально искалеченные Афганистаном, Чечней, атомоходами - шлак, оставшийся после того, как в топке дотла выгорело самое ценное, самое дорогое - человеческие души. Вот работали, вот воевали за идею, а в итоге - пустота, моральный вакуум. Разве в денежном эквиваленте можно выразить и оценить то, что сделали они для народа, для Родины в целом? Да и платили им? Так, черствая корочка, чтобы с голода не сдохнуть, а сейчас они, вырванные из привычного жизненного ритма, разбросанные по бескрайним просторам бывшего Союза, озлобленные и морально опустошенные, не получившие ничего, кроме нищенских пенсий и дальнейшей бесперспективности, выброшены на обочину жизни вместе с семьями. Всем им уже нет места в нынешнем празднике жизни, а ведь у них есть то, чего так катастрофически не хватает многим нынешним начальникам и руководителям: порядочность, честь, обязательность исполнения сказанного, чувство долга и полная самоотдача. И от этих умных, эрудированных, самоотверженных людей отреклись, предали! То же самое в будущем ожидает и его, и сына, и всех ребят его команды. Этого следовало избежать любыми способами!
-Сынок, выслушай пока меня, обрисую тебе план наших действий вкратце, - решился нарушить он молчание. – Обмозгуй, не торопясь, просчитай внимательно, скажи все, что не нравится или сомнительно для тебя. Единственный способ вытащить тебя чисто - инсценировать твою ликвидацию. Именно инсценировать. Сам понимаешь, что вокруг слишком много лишних глаз, и твоей окровавленной плоти требует Правительство. У меня с собой имеется все необходимое, чтобы наша задумка воплотилась в жизнь: в центральном ожидают своего выхода мои ребята, которые выполнят приказ с точностью до запятой, а вот тут имеется твое снаряжение.
Турбинер с удивлением взирал на извлекаемые из карманов вещи и даже открыл рот, когда генерал начал снимать верхнюю одежду. Но, увидев бронежилет, улыбнулся.
-Примерь и хорошо подгони сбрую под себя, чтобы не была видна под одеждой, - рассортировывая вещи, наставлял Семен. - Никто ничего заподозрить не должен. Для начала ты должен еще раз вызвать Советника в отсек, и высказать ему все, что наболело в как можно более грубой форме: ори, топай ногами, брызгай слюной, пусть он уверует в твой бесповоротный нервный срыв и утвердится во мнении, что кроме как ликвидировать тебя - иного способа нейтрализации не имеется. После этого ты потребуешь, чтобы все, в том числе и он, немедленно покинули лодку. Это требование нами безусловно будет выполнено. А уже потом, якобы имея желание последний раз попрощаться с кораблем, ты покинешь отсек. Вот тут-то и встретит тебя мой снайпер. Голова - мишень крайне призрачная на фоне корабельных механизмов, систем и магистралей: любой промах или неточность - технике – конец. Кто возьмет на себя подобную ответственность? Иное дело - поражение крупного корпуса, торса: точек смертельного попадания очень много, и риск промаха крайне невелик. Вот и готовься хотя, признаюсь честно, даже через бронежилет удар будет чрезвычайно сильным, может даже ребра поломать. Вот тебе  ампулы: одна - с жидкой кровью, а вторая - с порошком. Первую ампулу положишь в нагрудный карманчик бронежилета, для чего - объяснять не буду, содержимое второй перед выходом разжуешь. Реакция порошка со слюной создаст эффект крови, вытекающей из пробитого легкого, аналогия – стопроцентная. В этой большой ампуле, - Семен  поднял ее на уровень глаз, - очень хитрая жидкость: одна из последних разработок наших эскулапов. Содержимое выпьешь минуты за три до выхода, самым первым: она замедлит жизнедеятельные функции твоего организма, сердце практически остановится и прослушиваться не будет: никакой эксперт не определит, что ты - живой, а именно это нам и нужно. По завершении всех процедур и составлении необходимых актов мы забираем твой якобы труп и транспортируем его в Москву, и уже здесь, в «хитрой больничке» конторы мой эскулап, мой доктор Менгеле, вернет тебя, красивого, к жизни. Более твоя судьба не будет интересовать никого, кроме меня. Все, вроде бы и легко, но риск очень велик, дело - за твоим решением, или подумать хочешь?
-Чего тут думать, и так сдыхать, и по-другому, разница не велика! Главное, чтобы быстро, да и не известно еще что лучше: теперешняя смерть, или будущая жизнь, один момент меня очень беспокоит - судьба особиста. Его вы тоже потом случайно «потеряете», все же свидетель лишний на месте?! Не хотелось бы иметь на совести кровушки чужой.
-Да, - рассмеялся генерал по-детски непринужденно, - Логики у тебя не отнять, и соображаешь очень быстро, в который раз убеждаюсь. Успокойся. Особист теперь - мой человек, через короткое время я выдерну его из этой дыры к себе в управление: сделаем перевод с повышением, когда пена осядет, и никто не догадается ни о чем. А бронежилет мои ребята снимут с тебя в машине, которая повезет вас в аэропорт. Поверь старому волку, все будет в ажуре, эта комбинация стопроцентно сработает!
-Погнали наши городских! - ухарски махнул рукой Володя. – Выбор у меня невелик, да и вам, Семенович, мне почему-то хочется верить. Обманете - беда невелика, я уже про это не узнаю!
-И снова логично, ну, а теперь не желаешь ли исповедь свою закончить?
-Что заканчивать-то? Дальше все просто, как понос от пургена - рутина, опишу вкратце, много времени не займет. Личное дело отправили по месту призыва, Крым, другое государство, другие законы и порядки, советской власти нет, с жильем - полный пролет, даже надежды никакой не было с получением гражданства, а, следовательно, и с работой - вообще мрак. Пришлось садиться на шею к родителям, и это в моем-то возрасте! Далее - по нисходящей: все хуже и хуже. К коммерции тяги не было, да и призвание иметь для этого надо, натуру особую, я же мог только дорого купить, а продать получалось дешево, но никак не наоборот. Людишек в то время было всего две категории: кто платит, и кому платят. Скажу честно: к первой категории я не относился никогда, но и простой народ грабить не мог, не по нутру было. В этом плане совесть у меня чистая, хотя и гордиться тем, как жил, особо не приходится. Так промаялся почти одиннадцать лет, долгов поднакопилось, и, когда почти совсем невмоготу жить стало, словно высшие силы помогли: случайно в городе я приобрел билет национальной лотереи, заполнил наугад, спонтанно и сорвал Джек-пот. В пересчете на зеленые американские рубли получилось что-то около трехсот тысяч долларов, бешеные деньги! Расплатился я в первую очередь со всеми долгами, оплатил учебу детям, купил квартиру в городе и машину. Сел потом, призадумался: а дальше-то что делать? Оставшиеся деньги проживу с семьей быстро, и все по новой? Снова мытариться? Власть менялась, приходили и уходили слуги народа, совсем о нем не думающие, а к лучшему-то ничего и не менялось, не было русским людям жизни человеческой. Вот тогда-то именно и решился я на тот шаг, который сделал: открыл счета на жену и детей, поровну раскидав остатки денег, мизер оставил себе, чтобы хватило осуществить задуманное, вот собственно и все, финал, - с тяжелым вздохом окончил он свою исповедь.
-Да, сынок! Сумбурно, не обосновано, глупо! - психанул Семен. - На людских жизнях лучше деньги зарабатывать?! Хотя, с другой стороны, ты этого не сделал, да и денег не просил, все равно по-идиотски! В этой жизни судей нет, каждый свою тропинку топчет, как предопределено свыше. Оправдать любой поступок можно, и понять, и простить, кроме душегубства. Слава Богу, что ты этого шага не совершил. А теперь я оставлю тебя одного, еще раз внимательно продумай каждый свой шаг, каждое действие.
- Я абсолютно уверен, что нам еще предстоит поработать вместе, на благо Отчизны!
Звонко щелкнула защелка переборки, ручка кремальеры опустилась вниз, снова отсекая турбиниста от внешнего мира, и только тут в глаза бросился пистолет, лежащий как-то отдельно от основного снаряжения. Зачем он нужен, ведь ситуацию и без него можно представить чудненько!? Вновь масса нехороших мыслей ворвались в мозг, разрывая его сомнениями и неприятными предчувствиями. Он сразу же собрался запросить по «Каштану» центральный, чтобы переговорить с генералом, но волевым усилием переборол этот порыв: у Семена, очевидно, имелись на этот счет свои соображения и расчеты, и на следующей встрече они, наконец-то расставят все точки по своим местам.

КАМЧАТКА
/ База  АПЛ /.

В центральном генерала ожидали с нетерпением, начальник особого отдела с немым вопросом в глазах почти бросился ему навстречу.
-Не суетись, адмирал, думается мне, что все будет путем! Начинаем работать мой вариант, а когда шумиха вокруг уляжется, заберу тебя к себе в Управление, времени как раз хватит, чтобы разобраться с одним змеенышем возле сердца! Ну а вам, ребятки, отдыхать: разрешаю закрыть глаза на триста шестьдесят минут, потом будет не до отдыха. Найдите себе каюту, благо свободных много, и отбой.
У самого генерала глаза покраснели от недосыпания, постоянного нервного напряжения, слегка «мутило», и голова ныла, словно налитая раскаленным свинцом. Но старый вояка успокаивал себя мыслью, что скоро все закончится, и можно будет предоставить хороший отдых измученному организму: в мудрой седой голове уже давно вынашивалась мысль о рыбалке с ночевками у костра, настоящей ухе с дымком и хорошими песнями под гитару и коньячок. Американские коллеги на одной из последних встреч по обсуждению вопросов о взаимопомощи и сотрудничестве по отдельным моментам, подарили ему отличные углепластиковые спиннинги: компактные, легкие, удобные и изящные, они сами просились в руки, вот только возможности опробовать их никак не представлялось. Еще тогда, после этой встречи, возникло жгучее желание бросить все дела, забрать сына и ребят, и укатить куда-нибудь подальше, в глухомань, с палаткой дня на два-три. Никаких мобильных телефонов, вопросов и проблем - только природа, он и сын с пацанами. Горько и стыдно за то, что он так мало времени уделял своему ребенку, особенно после смерти жены, а ведь и с его стороны возможен фокус, подобный  Володькиному. Разница лишь в том, что возможностей у сына поболее будет, да и специалист он в подобных вопросах, от Бога!
-Ладно, мужички, я двигаю в штаб, а вы объявите по кораблю, что все регламентные работы должны быть окончены к вечеру, и проследите, чтобы личный состав покинул корабль. Все механизмы пусть переводят в режим длительного хранения и нагнетайте обстановку, представляйте все в мрачных тонах, никакой конкретной информации, только намеки, и пусть боятся! Остальное я сделаю сам.
Уже на пирсе его догнал звонок мобильного телефона, и, взглянув на номер, Семен чертыхнулся.
-Приветствую, коллега! - доносился мощный голос с примесью легкого акцента из трубы. - Извини, что беспокою, но наши спутники с орбиты засекли какую-то суету на одной из ваших баз подводных лодок. Есть что-то, что нашему ведомству необходимо знать в силу близости американской территории? Ведь расстояние невелико, и в случае аварии или выброса радиоактивного шлака, наши граждане могут также пострадать!
-Здравствуй и ты - коллега Джон! - с иронией ответил Семен. - Ты всегда поражал меня своей способностью быть в курсе дела немного больше, чем это возможно обычному человеку! А вообще-то, дорогой, некрасиво с твоей стороны, зная лично меня, пытаться получить информацию в Москве сначала от других людей, и только потом уже обращаться ко мне! Это ли признак джентльменских отношений? Ладно, сделаю скидку на вашу природную американскую наглость и бескультурье! Оставим пикировки до лучших времен и перейдем к делу: у нас действительно сложилась ситуация по красному маркеру! Надеюсь, что дело удастся разрулить без последствий и ущерба для наших великих держав. Не волнуйся, деталей сообщить не могу, да и права такого не имею, но когда-нибудь, попозже, при нашей личной встрече, мы поговорим предметно, пока же причин для особого беспокойства я не вижу!
-Извини, Семен, я полностью оценил твою иронию и принимаю все претензии к моей персоне, но изначально информация Космоса поступила к заместителю начальника военной разведки адмиралу Биллу Декстеру, вот он-то Москву и потревожил. Моя задница находилась в тот момент на одной из наших баз на Юге, имел неудовольствие общаться с иракскими военнопленными. А как только вернулся домой и узнал - связался с тобой. Боюсь показаться навязчивым, но хочу спросить чисто из уважения: наша помощь не потребуется? Если необходимость есть - могу прислать грамотных ребят в подмогу!
-Я принимаю твои оправдания, Джон! Что до остального - спасибо, управимся сами! Наши ребята имеют подготовку не худшую, чем у твоих бойцов, и в былые времена неоднократно это доказывали и на суше, и на воде, и под водой. Или забыл уже, как наши морпехи и десантура «крошили»   ваших «зеленых беретов»!?
-Умеешь ты, друг, вспоминать самые приятные моменты нашей жизни! - рассмеялся полковник. - А главное - к месту, но наши ребята тоже в долгу не оставались иногда! А что до остального, то я прекрасно тебя понял, друг, и предполагаю, что ты сейчас лично находишься на месте. Помоги тебе Боже, да и нам всем тоже, но если что - обращайся без стеснения, приятно было тебя слышать, до свидания!
Устраиваясь в машине, Семен усмехнулся себе: умеют все же работать эти черти! Не зря Пентагон тратит такие огромные деньги на вооружение и оборону, да и оплачивает боевую работу достойно!   Нам бы половину от тех финансовых вливаний - но, увы, пока еще это - только сладкая, но неосуществимая мечта. Проезжая по гарнизону, он отметил, что вся техника уже убрана из мест сосредоточения: значит, Боря доверился его чутью полностью, и это радовало. В штабе царила непонятная тишина, в кабинете же командующего флотилией находились лишь сам хозяин и начальник МЧС.
-Ну что, Семен, как наши дела? - опережая его, вскинулся с места Пыров. - Не нервничай, Боренька, на Камчатке и так хватает пыли! - устало махнул рукой генерал. - Разве я тебя когда-нибудь подводил? Достанем мы эту улитку из раковины, операция по нейтрализации клиента уже разработана и подготовлена окончательно, эвакуации гарнизона не потребуется, угроза взрыва практически нулевая! А где же это находится наш неуважаемый друг - Вениамин Моисеевич? Мне еще раз потребуется его неоценимая помощь! Так где же сей муж державный изволит быть, неужто гарнизон со скуки осматривать поехал?
-Извините, генерал, - смущенно опуская глаза, вклинился в беседу Безев. - Господин Беркович в данное время находится в сауне, ведь вы сами распорядились никому не вмешиваться в проведение операции, вот он и изъявил желание попариться!
-Что же, дело нужное, если учитывать то, что у нас имеется еще часов шесть в запасе до начала операции. А что, господа, предлагаю и нам махнуть и попарить свои старческие косточки!
-Да не один он там, Семенович! - хитро улыбнулся начальник МЧС. - Тем лучше, какая сауна без массажа? Мы - люди холостые и неразговорчивые, свободные, а собственное тело надо любить и периодически баловать, нежить, вот и поехали, заодно и стресс немного снимем!
Машина командующего, после недолгих сборов, доставила их к отдельно расположенному на сопке коттеджику.
-Ну, ни фига себе - размахи, - присвистнул Семен, входя в отделанную деревом прихожую, - Точно в сказку попали, в избушку бабы Яги!
В помещении  приятно пахло хвоей и эвкалиптом, раздевалка была декорирована со вкусом, полы устланы медвежьими шкурами, а стены увешаны прекрасными панорамными пейзажами Камчатки. Роскошь впечатляла.
-Тут мы встречаем только самых уважаемых и почетных гостей! - пояснил командующий.
-Иначе говоря - укатываете московские и флотские комиссии, - сыронизировал Пыров, - это дело очень важное и нужное!
Развесив одежду в шкафчиках, украшенных изящной резьбой, мужчины прошли в комнату отдыха и застыли в изумлении: даже московские, столичные, они были шокированы необычайной роскошью и шиком. Середину просторной комнаты занимал огромный стол, делавший честь изготовившему его мастеру: плавные изгибы тел дельфинов, представляющих ножки, поддерживали столешницу, отделанную древесной мозаикой в виде розы ветров на карте мира. Лаковая поверхность под светом оригинальной хрустальной люстры играла искрами золота, нежными переливами бирюзы, прозрачной глубиной хрусталя. Это был шедевр, достойный занять место среди экспонатов Эрмитажа. А сервировка?! Почти прозрачные тарелки настоящего японского фарфора, такие же чашки и кувшины, высокие хрустальные графины, оправленные серебром, деревянные блюда с красной икрой, копчеными балыками и другими деликатесами, корзины плетеной лозы с яблоками, бананами, ананасами и виноградом, отливавшим всеми цветами радуги на боках крупных ягод. Об ассортименте спиртного говорить и не стоило.
-Боже милостивый! - хрипло выдохнул Семен. – Это же сколько народа нужно, чтобы все это сожрать и выпить? Флот гуляет, однако, только где же наш коллега?
-Да вы присаживайтесь, перекусите, чем Бог послал, - радушно пригласил командующий. - Советник, очевидно, в парилке. Я предлагаю слегка подкрепиться, а потом и самим занырнуть туда! Тонкость искусства состоит в том, что на полный желудок париться нельзя, но и на пустой тоже очень вредно! А для лучшего потоотделения можно пропустить коньячка, а после парилочки - массажик. Девушки у нас опытные, разомнут каждый хрящик и косточку, словно заново на свет народитесь. Получите истинное наслаждение и испытаете неземное блаженство, еще никто из посетителей не жаловался!
По его жесту из-за дверных проемов, драпированных тяжелыми шторами, выпорхнула стайка девушек в коротких белых халатиках и принялась хлопотать подле завернутых в простыни мужчин. Разлив сноровисто коньяк и выложив на тарелки выбранные каждым закуски, они так же внезапно упорхнули, оставив гостей в своей компании. Вылив за успешное завершение операции, генерал, подцепив вилкой ломтик истекавшего жиром копченого палтуса, пару минут наблюдал в восхищении, как красиво играют световые блики на волокнистой структуре мякоти.
-Да, господа, вот это и есть поистине пир во время чумы! А ведь при хреновом раскладе мы тоже можем легко превратиться вот в такие же ломтики мяса!
От неожиданности командующий поперхнулся ананасовым соком:
-Умеете, генерал, вы подбодрить и успокоить товарищей, ну хоть сейчас мы можем себе позволить не думать об этой проблеме?!
-Нет, милейший, о таких проблемах необходимо думать всегда, даже в такие моменты. А вы тут зажрались, бля, расслабили булки и рассчитываете, что и дальше все будет катиться по глубокой колее. Хер Вам, господа хорошие, времена не те, люди стали другими: умными, нарванными, думающими и способными на поступки, что и доказал простой бывший турбинист, и где гарантия, что кто-то снова не предпримет подобную попытку? Я, вот, проезжая по поселку, обратил внимание на обшарпанные дома, переполненные мусором баки, хреновые дороги, хотя, в общем-то, это и не мое дело. Но к адмиральскому дому - дорога хорошего бетона, самолету впору приземляться. Сам домик, по сравнению с другими - игрушка: и солярий на крыше, и сауна в подвале, наверняка с бильярдиком, газончики разбиты, чисто. А мимо гарнизонных домов едешь - убойная вонь, очевидно, из залитых подвалов, детских площадок практически нет, а ведь основной контингент - молодые семьи, чьи главы рискуют не вернуться из любого боевого похода, а живут - как скоты.
-Когда же вы, наконец, отцы-командиры, начнете заботиться о престиже и удобствах защитников Отечества, ведь это они приносят Вам награды, почести, повышения по службе. Что же на их долю остается? За державу обидно! И это Ваша вина, что молодые офицеры бегут из рядов Вооруженных сил, пользуясь правом первого распределения. Остаются кто? У кого просто нет никакой надежды устроить свой быт на гражданке, у кого нет хорошей «лапы», чтобы подтолкнуть, помочь! Кто же будет выполнять боевые задачи, кто докажет, что наша боеспособность не только не снизилась, а еще и вознеслась на невиданную высоту, горько осознавать, насколько мы опаскудились! Ладно, давайте перемещаться в парилку, потревожим нашего Советника.
Но наполненная сухим жаром комнатка, к их общему удивлению, оказалась пустой. Высидев с трудом минут пять, мужики с криками выскочили и рухнули в бассейн, отделанный диким камнем. Вода была необычайно холодной и соленой на вкус.
-Вода закачивается насосом прямо из океана, и меняется два раза в сутки, чтобы не успевала нагреваться, - пояснил хозяин отфыркивающимся гостям. - Для вас же, начальства и проверяющих, стараемся! Все, что видите вокруг - построено матросами и мичманами штаба. Посуду выменивали на спирт у рыбаков и гражданских моряков с судов, делающих заходы в иностранные порты. Икра, рыба и некоторые другие продукты - заготовки тыловой команды, собственного изготовления. А фрукты - из поставок военторга. Практически, сюда не кинуто из бюджетных средств ни единой копейки. Да и как можно что-то взять, если выделенная на флотилию сумма урезается в двух пунктах высшего командования, и сюда доходят только крохи с барского стола! Попытайся поднять голос - загремишь в такую дыру, что и жить не захочется: вот и крутись, командующий, как можешь! Я не жалуюсь и не оправдываюсь, но вы просто еще очень многого не знаете, да это и ни к чему, систему не изменить и не перебороть. Был тут у меня одноклассник по училищу: вместе пришли лейтенантами, вместе отучились в академии, получали однотипные лодки под командование. Посчитав, что ухватил Бога за бороду, парень попытался начать борьбу, несмотря на мои уговоры, с существующими порядками. Протекция у него была на самом высоком уровне, в отличие от меня - парня из народа, его дядя служил в Министерстве обороны и занимал очень высокий пост. Вот и стал мой дружок своими сигналами о несправедливостях и нарушениях тревожить Москву, теребить командование Тихоокеанского флота во Владивостоке. Немного потерпели его чудачества и выбрыки, и съели парня, когда даже родственник отказался его защищать.
-Куда отправили клиента? - живо поинтересовался Семен, обмахиваясь полотенцем и заворачиваясь в махровую простыню.
-На кладбище отправили, - очень спокойно ответил командующий, устраиваясь на топчане, - С женой отношения не складывались, гуляла она, жила почти все время в Ленинграде, у родителей. Вот ему и подкинули видеокассеты порнографического содержания домой, приписали аморалку, начали давить по службе, перевели с понижением в береговой экипаж. Когда стало совсем терпеть невмоготу, в один из праздников дружбан взял охотничье ружье, оделся по-парадному, вышел на сопку и застрелился.
-А вы молча смотрели, как шакалы доедают вашего боевого товарища! - вклинился в диалог молчавший до этого Борис.
-Слушай, ты! - вскинулся командующий. - У нас просто мозги были на месте, и борзометры не зашкаливали, да и родственников крутых у большинства не было! Я всю жизнь на кровавом пузе карабкался и полз к тому положению, что имею. На блюдечке с голубой каемочкой никто и ничего мне не подносил, хотя и очень хотелось! Мать - доярка, отец - тракторист из глухой Сибирской деревни. Снова туда - в грязь и говно - благодарю покорно! У меня семья, дети, эти игры были не по мне, это сейчас я могу что-то сделать или сказать, да и то - тихонечко, в уголочке. Безусловно, его смерть и на моей совести тоже, эта мысль и до сей поры покоя не дает, и если честно, то я прекрасно понимаю поступок этого турбиниста бывшего, хотя и не одобряю. Достали мужика - он и шарахнул по-взрослому! А тебе, начальник, скажу откровенно, хоть ты и москвич, и на тебя возложена задача государственной важности: еще раз так подденешь - дам в морду, мне уже теперь терять нечего!
-Брек, господа! - поторопился вмешаться Семен в перепалку. - Нельзя нам сейчас терять самообладание, одно дело делаем! Давайте-ка оба, к столу, пить по старому русскому обычаю мировую!
В зале, куда они вошли, немного успокоившись от беседы на больную тему,
представилась картина: советник, разморенный и осовевший, сидел за столом, а на коленях его ерзала круглой попкой под белым халатом черноволосая медсестричка, угощая чинушу виноградом.
-Гаргантюа, блин! - взорвался хохотом Семен, - Ты, милейший, где это пропадать изволил? Или в простыне пошел прогуляться по территории гарнизона?!
-Наверху я был, на сеансе массажа, - раздраженно оскалился Вениамин, резко сталкивая красотку прочь. – Иди-ка, милая, погуляй немного.
После того, как напарившиеся выпили и хорошо подзакусили, генерал впился в него взглядом.
-Имеется, Моисеевич, и для тебя работенка. Часика через четыре я начинаю завершающий этап операции, а наш клиент потребовал еще одной встречи с представителем Президента. Чтобы не раздражать его, я пообещал, что просьбу удовлетворят. Отдохнул ты неплохо, расслабился, вид приобрел пристойный, респектабельный, немного поспишь - и на корабль. Просто спокойно его выслушаешь, и покинешь корабль. Это все, что потребуется от тебя, только не возражай ему ни в чем.
-А хрена Вам лысого! - словно недорезанная свинья заверещал чиновник. - Смерти моей хотите, так не выйдет, не полезу я снова в этот колодец! Он же, гад, запрет меня вместе с собой и подорвется, не полезу я туда, пусть хоть карьера крахом рухнет!
-Заткнись! - взорвался и Семен. - У меня особые полномочия и каждый из Вас будет делать то, что я прикажу! Полезешь ты туда, аж бегом, но тогда-то уж я точно гроша ломаного не дам за твою паршивую жизнь! Не доводи до греха, сделай так, как я прошу, и останешься жить, и героем национальным будешь, даю слово генерала!
Зная, что каждое его слово попадает точно в цель, Семен внимательно наблюдал за переменами, происходящими в лице собеседника. От генеральского окрика истерика того прошла, вернулась способность трезво размышлять, и чиновник, подняв обрюзгшее лицо с еще трясущимися от ужаса губами, кивком выразил свое согласие.
-Вот и молодца, вот и ладненько! - легко улыбнулся Семен, преодолев его трусость. - А теперь мы попросим радушного хозяина закрепить за тобой виртуозную массажисточку, пусть она трахнет тебя вкусненько, чтобы ты забыл обо всех земных огорчениях, чтобы ты умер, а затем приведет твои телеса в норму, чтобы ты воскрес уже в совершенно ином качестве.
-Почему же это только его? - возмутился Борис. - Клубничкой лакомиться все любят, да и работаем мы не меньше, и рискуем одинаково!
-Успокойтесь, господа, не вижу повода для спора! - поднял вверх обе руки хозяин. - Десерта хватит на всех, даже еще и останется!
Поднятый им серебряный колокольчик, издав мелодичный, чистый звон, словно
распахнул дверцу клетки, находившейся в соседней комнате, и выпустил на волю
к ним весело щебечущую стайку пичуг. Очевидно, девушки свой выбор сделали заранее, ибо без толкотни и суеты заняли места возле каждого мужчины. Генерала
поначалу покоробил такой расклад, но, подумав немного, он решил, что не стоит
отказывать себе в маленьких земных утехах, тем более что они идут в руки сами. Он слишком долго был без женщины, и вдруг нежданно, до воя, вновь захотелось нежности, тепла, заботы и ласки. И чего греха таить - секса ему тоже очень хотелось. Работа предстояла тяжелая, и перед ней следовало расслабиться как можно лучше, а по утверждению врачей, лучше всего расслабляли алкоголь и женщины. Отринув все сомнения и колебания прочь, генерал отдал себя во власть милого нежного создания. Сауна  была забыта, и после крепкой выпивки и хорошей закуски мужчины со своими спутницами потянулись поочередно наверх, где находились комнаты отдыха для гостей. За столом остался только громко храпящий и пускающий слюну из угла рта советник, вырубившийся после обильного возлияния и его девушка, с недовольным видом потягивавшая шампанское из высокого фужера. Борис, последним из компании поднимавшийся по лестнице, видя ее обиженное личико, не смог удержаться от смеха:
-Красивая, бросай этого спящего борова и присоединяйся к нам, если твоя подруга не будет против, покувыркаемся втроем!
Не дожидаясь повторного приглашения, девушка вспорхнула с места, мимоходом бросив лист салата на лицо спящего кавалера, и быстро присоединилась к ним.
Лежа в широкой удобной постели, Семен с замирающим сердцем прислушивался к шуму льющейся в ванной воды. Номер был оборудован всем не обходимым, чтобы максимально обеспечить удобствами отдыхающего: телевизор импортный, с большим экраном и видеомагнитофоном с приличным запасом кассет, холодильник, забитый закусками и довольно солидным арсеналом спиртного на любой, даже самый изысканный вкус, музыкальный центр с дистанционным управлением, все предназначалось для добротного, полноценного отдыха. В его положении это было чертовски приятно, но подобными благами простой смертный пользоваться не мог. Генерал настолько углубился в свои размышления, что пропустил момент, когда стих шум воды в душевой, и очнулся, только услышав легкое покашливание от дверей.
Старый воин был сражен, словно молнией или громом: на пороге стояла его очаровательная спутница, завернутая в махровое банное полотенце. Длинные волосы блестящим, мокрым каскадом струились по нежной, влажно-бархатистой коже, опускаясь ниже поясницы, капельки чистейшей воды отсвечивали игривыми бликами.
Казалось, что при каждом движении это красивое тело подмигивает ему, приглашая к неземным наслаждениям, неге, вселенскому покою. Полотенце, успевшее впитать влагу с поверхности женского тела, плотно облегало все выпуклости и впадинки фигуры, и Семенович неожиданно для себя отметил с удовольствием, что
его подруга прекрасна, словно Афродита,    появившаяся из пены морской. Огромные глазищи на правильном, словно точеном лице, в меру, пропорционально развитая грудь, ничуть не схожая с силиконовыми бомбами московских ночных бабочек или иноземных красоток, украшена кругляшками сосков, рельефно выделявшихся на мокрой ткани, тонкая талия, плавные очертания очень сексуальных бедер, переходящих в длинные, правильной формы ноги. Эта девушка сразу же вызвала у него желание, но не своей явной сексуальной агрессивностью, а той типично русской, мягкой красотой, что неоднократно воспета была в старинных песнях народом. Семен не был монахом, и после смерти жены не избегал общения с женщинами, но придерживался при этом одного строгого принципа: никаких постоянных отношений. Но ни проститутки, дарившие любовь, а точнее, ее имитацию, за деньги, ни случайные знакомства в различных компаниях, а для светских мадам он был кандидатурой весьма желанной, не заставили ни разу зайтись его сердце так, как это было сейчас. И именно сейчас в душе старого волка разлилось такое же теплое, нежное томление, какое случилось при его первом знакомстве с женой.
-Иди ко мне, маленькая, - охрипшим голосом пригласил Семен, откидывая слегка покрывало.
Девушка как-то очень нерешительно подошла к постели, глядя на него своими огромными глазищами с длинными ресницами. Этот взгляд не был расчетливым, как у ночной бабочки, решающей, как с клиента слупить побольше денег, и не оценивающим, как у светских дам, просчитывающих, как они будут выглядеть в его сопровождении на рауты и коктейли. Он был необычайно робким и каким-то беззащитным, детским. Полотенце его спутница сняла уже под покрывалом, укрывшись до подбородка.
-Солнышко, разве ты этим ранее не занималась? - удивился Семен. - Что-то я никак в толк не возьму, как нам дальше строить линию наших отношений, давай-ка, для начала, выпьем немного и познакомимся.
Несколько обескураженный таким поворотом, он дотянулся до ведерка со льдом и наполнил бокалы:
-Ну, давай, за наше знакомство, меня зовут Семен, а тебя?
- Меня зовут Надеждой, - представилась девушка, отпивая искрящийся напиток. - Извините, Семен, но наверняка у нас ничего не получится, не могу я вот так, словно проститутка, пусть уж лучше уволят с работы. Поеду домой, к родителям, найду работу и буду с чистой совестью воспитывать свою дочку, но воспитывать - с чистой совестью, не отводя глаз при общении, не стыдясь своей жизни и не пятная светлой памяти о муже! - выпалила девушка на едином дыхании и горько заплакала.
-Стоп, стоп, малышка, теперь-то я уж точно потерялся и ничего понять не могу. Давай все сначала и по порядку, - нежно поглаживая мягкое плечо, успокаивал ее Семен.
-Да все жизнь наша долбаная! - начала свою исповедь Надежда. - После окончания училища муж привез меня сюда, и вскоре родилась наша дочка. Я не роптала, когда мы слонялись по квартиркам и комнатухам, ведь свое жилье молодому офицеру получить очень тяжело. Работать пойти не могла, за дочкой ухаживала, и с садиком проблемы были, муж ходил в автономки, как и другие ребята, служил на совесть, с полной отдачей. А потом наступил тот черный день, когда лодка из морей не вернулась, как нам объяснили, затонула при погружении. Никаких деталей, или подробностей: лишь сухая, шаблонная констатация факта смерти. Мы с мужем очень любили друг друга, и его гибель стала для меня ужасным ударом: жить не хотелось, но от рокового шага отчаяния удержала мысль о дочери. Так хоть я смогу рассказать, каким был ее отец, а, оставшись еще и без матери, она просто потеряет свои корни и не сможет стать полноценным человеком, вот и осталась коптить белый свет только ради нее. Лодку доставали долго. Кое-кому из экипажа удалось спастись, выйдя через торпедные аппараты, или аварийные люки, а мой муж находился в самой середине лодки, так что шансов на спасение не имел никаких. После похорон ребят мне выдали на руки бумагу, что муж погиб при исполнении служебных обязанностей, и попросили в сорок восемь часов покинуть пределы гарнизона, как утерявшую связь с флотом.
До замужества я работала на училищном узле связи, и, чтобы остаться рядом с могилой родного человека, через знакомых девчонок и жену командира нашего экипажа, устроилась с большим трудом на местный узел связи. Зарплата хорошая, график дежурств очень удобный, да и есть возможность всегда подмениться, для дочки предоставили детский садик, и могилка мужа недалеко, всего минут двадцать от поселка пешком и не спеша. А вот офицерье штабное достало!
Женатые кобели, занимающие более-менее значимые должности, большие и не очень начальники - все считали своим долгом попытаться затащить меня в свои
постели, или обработать прямо в кабинетах. Очень тяжко было выдержать эти
три года без поддержки и защиты, но я не сломалась, не уступила никому: как
ни пугали, ни угрожали - стояла на своем и хранила верность мужу и свою честь. Комиссии к нам приезжали и раньше. Чего греха таить, некоторые девочки наши соглашались скрасить досуг оторванных от семей мужчин, но за определенные льготы. Мне удавалось всеми правдами и неправдами избегать этого, а вот в этот раз - не  удалось: начальник сказал, что, если я и теперь откажусь, то буду уволена по служебному несоответствию, вот и весь рассказ, - тяжело вздохнула Надежда.
-И что же, за все это время ты не встретила человека, который мог стать тебе хорошим спутником в жизни и хоть как-то заменить отца твоей девочке?
-Да вот что-то не сложилось: вначале жила только воспоминаниями о муже. Затем, когда боль несколько притупилась, пыталась встречаться с мужчинами, в отпусках. Но все это было настолько зыбко, ненадежно и временно, что вскоре я от подобных экспериментов отказалась. Большинству требовалось только одно: провести время со смазливенькой девчушкой, покувыркаться безо всяких обязательств с ней в койке, и красиво разойтись. А мне очень хотелось найти человека, который сможет отогреть и огородить от бед нас с дочкой, кто сможет стать ей любящим и заботливым отцом, достойным памяти покойного мужа. Теперь же я эти попытки оставила, устала от разочарований!
-Надя, Наденька, Надежда, - перекатывал языком и, казалось, пробовал на вкус имя девушки по ходу рассказа генерал. – Очень красивое, можно сказать, судьбоносное имя! Встретились совершенно случайно два одиночества, и, возможно, сольются в одно целое, огромное людское счастье, в семью. О Боги, о чем это я думаю? Или крышу сорвало на старости лет, или переутомление сказывается? Не пацан, вроде, чтобы влюбиться в абсолютно постороннюю женщину с первого взгляда, да и как на это посмотрит сын?! Положим, мальчик все поймет правильно, сам уже на свете немало прожил. А мне наперед загадывать негоже, пусть все идет так, как идет! - резко одернул он себя.
По-отечески поглаживая и успокаивая девушку, он отметил, что-то, на что бывалым и опытным проституткам приходилось затрачивать немало усилий и времени, тут свершилось естественно и почти сразу, как он прикоснулся к бархатистой коже. Надежда уже лежала на подушке, доверчиво прижавшись к еще крепкому и мускулистому плечу, закрыв глаза. Постепенно ласки его становились настойчивее, поцелуи - жарче. Язык исследовал все потаенные глубины рта, обласкал влажные припухшие губы, руки все настойчивее проникали в самые интимные места, массируя и лаская нежную плоть. Партнершу эти ласки не оставили бесчувственной: Надежда в упоении сама ласкала тело Семена, задерживаясь на старых боевых шрамах и нежно их поглаживая. Неожиданно она вскрикнула негромко, и Семен почувствовал на своих пальцах влагу. Опершись на локти, чтобы снизить давление своего мощного тела на подругу, он устроился сверху, нежно и бережно ввел член во влагалище, такое жаркое и влажное, и мерно задвигался внутри. Надежда стонала, из уголков ее глаз вы ступали слезы, и она все крепче и крепче сжимала ногами талию своего партнера. Ногти слегка поцарапали спину, вызывая новые приятные ощущения у Семена, бросалась навстречу его атакам всем своим изголодавшимся по нежности телом, дыхание у обоих стало хриплым, неистовым: они не занимались чистым сексом, а именно любили друг друга. Без подсказок и подстегиваний пика наслаждения оба достигли одновременно. Семен некоторое время лежал неподвижно, прислушиваясь к мощному потоку, изливающемуся из него, ощущая резкие сокращения и сжатия своего поршня большими губами Нади. Им было хорошо, и, как давно любящие супруги, они в изнеможении распластались рядышком на прекрасном ложе.
Когда Надежда вернулась в комнату, приняв душ, Семен лежал в той же позе, глядя широко открытыми глазами в потолок. Она юркнула под покрывало и робко прижалась к его выпуклой груди, заглядывая, казалось, прямо в душу.
-Что же теперь с нами будет? - решилась нарушить она молчание первой. - А будет то, девочка, что должно быть, что уже давно и навечно прописано каждому свыше. С тех пор, как умерла, а точнее, погибла моя жена, так хорошо еще никогда мне не было, и теперь я не знаю, что делать. Слишком стремительно и неожиданно, малышка, ты ворвалась в мою жизнь, причем не в самый лучший момент. Давай не будем торопить события: нужно хорошо узнать друг друга, обдумать все хорошенько, а затем уже что-либо предпринимать. Не обижайся, Наденька, но вопрос этот очень деликатный и, поторопившись принять какое-то конкретное решение, мы можем нанести один одному смертельную рану, невыносимую боль, которая не сможет сравниться ни с чем, ранее испытанным. - Семен, ты был просто великолепен, и ни о чем я сожалеть не буду, пусть даже у нас и не будет продолжения отношений. Мне претендовать не на что, зато удовольствие, которое ты доставил, я не могу ни с чем сравнить. Спасибо тебе, ты очень ласковый и нежный, добрый и пылкий, дай тебе Бог удачи и счастья в жизни.
Разговор как-то сам собой прервался, и вскоре оба забылись крепким, спокойным сном, а ангелы, витая над их ложем, пели гимн чистой любви и пророчили счастье в их будущей супружеской жизни. Две половинки, по воле случая нашедшие друг друга в этой безумной, дикой и беззаконной жизни, вскоре объединятся в одно целое и никто, кроме Всевышнего не ведал, что семя, пролившееся на благодатную почву, вскоре даст жизнь новому человеку, плоду любви этих людей, но пока об этом - молчок!

М О С К В А .

Пробуждение было тяжелым, словно после сильного перепоя, но мгновенным. Словно от резкого внутреннего толчка, организм проснулся и моментально начал функционировать. Не поворачивая головы, одними глазами, Олег обежал комнату. Все вроде бы было нормально. Что же тогда заставило его так быстро проснуться? По часам выходило, что отдых его длился никак не более ста двадцати минут. Подобрав с пола фужер и аккуратно поставив его на столик, он достал из кармана халата маленький пистолет и, сняв его с предохранителя, направился на обход территории дома. Без причин тревоги быть не должно было, интуиция еще никогда не подводила его, выручая в самых сложных ситуациях. Затвор Олег не передергивал, ибо жизнь научила всегда иметь патрон в стволе, но, несмотря на самый тщательный осмотр, ничего обнаружить не удалось. В сильном смятении парень выглянул за калитку: вот оно, - тревожно ворохнулось сердце. Из прорези почтового ящика торчала бумажная трубка, воткнутая почти до половины. Оглядев улицу в обе стороны и не увидев никого, Олег подошел к ящику и очень медленно, аккуратно потянул трубку на себя: черт его знает, не привязана ли к бумаге мини-мина-сюрприз. Сталкиваясь по роду деятельности с подобными вещами, он имел прекрасное представление, какой эффект будет от взрыва: руку оторвет, как минимум, да посечет осколками от почтового ящика, и привет клиенту! Ликвидация гарантирована, он истечет кровью, плюс болевой шок, и никакая скорая помощь не успеет прибыть для оказания помощи. К его удивлению, все оказалось чисто, а на листе, развернутом набежавшим ветерком, было всего две фразы: «В 22 часа, один. Вторая база, важно!»
Это не было сообщением ребят из его группы, те просто связались бы по телефону, или зашли без стеснения. Значит, встречи ищет человек, который не может вызвать его никак иначе, и этим человеком мог быть только заместитель отца, полковник главного разведывательного управления Милин Сергей Викторович. В мозгу полыхнул красный сигнал опасности. Закрыв калитку, Олег, набрав номер по мобильнику, и дождавшись ответа, коротко бросил в трубку:
-Через час - группе сбор! Место прежнее, экстренно!
Последнее слово указывало, что только гибель могла стать уважительной причиной неприбытия по вызову.
На месте он с удовлетворением отметил, что вся группа в сборе. Значит, и интерес для полковника представлял только он, и было только две причины подобного вызова: либо охрана полковника «срисовала» наблюдение, и шеф огорчился, либо полковник желает его «втихую» спрятать, чтобы легче было давить на отца. Кратко обрисовав ситуацию соратникам, Олег поставил конкретную задачу каждому, распределив обязанности по наблюдению а в случае необходимости - силовому противодействию враждебной стороне. Определенное неудобство представлял неполный состав группы, но это было поправимо, благодаря универсальности использования бойцов, оставшиеся ребята должны были справиться, ведь специалистов подобного уровня подготовки не числилось даже в хваленой «Альфе». Второй базой была одинокая лесная то ли избушка, то ли сторожка, давно заброшенная своими хозяевами. Оборудовав подземный бункер с хорошо замаскированным, имеющим сложную систему кодировки и опознавания входом, контора использовала ее для своих нужд.
Ребята выехали заранее на место, чтобы внимательно осмотреться и занять свои позиции. Подъезжая к месту в назначенное время, Олег увидел трехдверную «Митсубиси-Паджеро», на которой ездил полковник, стоявшую возле домика. В салоне с открытой дверкой, явно демонстрируя отсутствие других людей, вальяжно восседал сам Милин, покуривая толстую сигару.
-Крысеныш! - со злостью подумал Олег. - Отцу подражает, а своего-то ничего и нет! Когда только отец взял его в контору, тот курил только «Мальборо», а теперь гляди - нахватался хороших манер!
Но, припарковав машину рядышком, он вылез и поздоровался, ничем не выказывая своей неприязни.
-Ну, привет, пропащий капитан, - вылез навстречу полковник, делая ударение на слове «пропащий».
-Возможно, пропавший? - мягко и тактично попытался поправить его Олег. - Так я работаю со своей группой в непосредственном подчинении у начальника ГРУ, и Вы прекрасно это знаете.
-Да нет, юноша, я выразился именно так, как хотел, и смысл вложил в свою фразу, не подлежащий двойственному толкованию. Почему именно - объясню: надеюсь, поговорить на открытом воздухе ты не откажешься? Все же бункер есть бункер, он давит и сковывает, а тут - воля, идет?!
-Я готов, если есть о чем поговорить, хотя и не понимаю, какие совместные темы у нас могут быть, полковник, - усмехнулся Олег, отмечая про себя, как предусмотрительно он дал команду записывать их беседу на видео. Тут явно готовится какая-то пакость, только бы ребятушки мои не сплоховали, сработали, как надо! Главное, чтобы подобрались незаметно не далее, чем на сто метров, ведь даже наша аппаратура в условиях лесного шума не всесильна, а запись нужна качественная, чтобы не отвертелся, не выскользнул. - Что же, полковник, потанцуем!
-Давай-ка, Олег, напрямую, без обиняков! Честно говоря, меня покоробил один конкретный случай: на днях я с удивлением обнаружил за собой слежку. Вначале думал - показалось, ан нет! Просматривая видеозапись группы прикрытия, я утвердился в своих подозрениях, и, что самое интересное - пасли меня твои люди. Отпираться бесполезно, компьютер идентифицировал персоны на все сто процентов. Безусловно, вина в этом лежит не на них, наблюдение велось очень грамотно и профессионально, вот только группа-то твоя в неполном составе, и ребятки просто не имели возможности обеспечить гарантированное скрытое наблюдение. Да и мои люди тоже не лыком шиты! Позволь полюбопытствовать, по чьему приказу и как долго меня «пасли»? Если приказ исходил свыше - это одно, а если нет - разговор пойдет совершенно в ином тоне!
- По данным вопросам Вам, полковник, придется разговаривать непосредственно с начальником Управления, после его прибытия из командировки, у меня таких полномочий не имеется. Потерпите немного и отец, если сочтет нужным, все объяснит. А вот пугать меня не надо, пуганый уже. Только вот пытавшиеся это сделать лежат совсем грустные и холодные на необъятных просторах России. Других вопросов ко мне не имеете?
-А ты не гони лошадей, не торопись! Разговор серьезный и очень важный. Поверь, у меня есть что предложить и тебе, и твоим ребятам. Я-то тоже не один
воюю, спину прикрывают на самом верхнем эшелоне власти, так что давай лучше договариваться! Неохота терять молодых ребят во внутриведомственном конфликте! Не буду призывать тебя сотрудничать против собственного отца - это было бы слишком глупо. Дело в том, что и я, и мои покровители – люди не       бедные, а у тебя, сдается, есть то, что мне очень хотелось бы приобрести. С твоим отцом у нас разные взгляды на стратегию действия Управления, и рано, или поздно, при поддержке своих покровителей я все равно одержу верх, учитывая возраст твоего старика. Этот вопрос уже практически решен, кресло будет моим, а вот с кем останетесь Вы? Чье крыло будет прикрывать вас от ожогов начальственного гнева? Какой период удастся сохранять Вам свои жизни без поддержки, а какие прекрасные эти годы могут быть?! Кстати, что-то не наблюдаю твоих ребяток, ведь они тоже имеют право собственного выбора! Их присутствие на этой беседе просто необходимо, и я не поверю, что приехал ты один.
-Да нет, чтобы не выглядеть трусом, я приехал сам, как Вы и просили! Что до ребяток, то я доведу до них Ваши предложения, а уж решат свои судьбы они сами.
-Считай, что я поверил, иначе мои люди уже подняли бы шум, - нагло усмехнулся полковник, сплевывая на землю.
-А ты, начальник, хитрован, - с трудом сдерживая злость, огрызнулся Олег. - Взяли, и сами же нарушили собственное требование о конфиденциальности!
-Я не писал, что буду один, - отпарировал полковник. - С этой стороны все честно, начальник должен быть прозорливым, учитывая то, с какими сорвиголовами он имеет дело.
- Короче, что конкретно Вам от меня нужно? - в голове Олега прокручивались с огромной скоростью десятки вариантов того, что могло произойти с его ребятами. Тишина, стоявшая в лесу, очень его беспокоила. Неужто полковник так спокоен потому, что его людей уже нейтрализовали? Но это было бы нонсенсом, его бойцы, даже погибая, дали бы хоть какой-то знак. Гибель ребят стала бы полной катастрофой для него, а беседа полковника - лишь отвлекающий маневр, попытка выведать, где находится компромат на него.
- Хорошо, капитан, подытожимся. Предполагаю, что слежка за моими передвижениями и встречами велась не более недели. Предлагаю тебе выкупить весь имеющийся видео и аудиоматериал за, скажем, пятьдесят тысяч долларов США, - посмотрел полковник испытующе на своего собеседника.
-Шутить изволите, господин полковник, - притворно огорчился размером предложенной суммы Олег. - Да предложи я эти материалы хоть и Вашим покровителям - они отвалят раз в десять больше! И поверьте на слово, я смогу получить эти деньги и убраться восвояси живым! А вот что станет с вашей жизнью, когда большие дяди увидят, насколько крупно вы облажались. Ведь Вы их фактически сдали, подставили! - нагнетал атмосферу Олег, с удовольствием отмечая, как наливается дурной кровью лицо полковника.
-Ладно, капитан, твоя тактика верная! Не буду тебя запугивать и говорить, что в состоянии организовать катастрофу лайнера, на котором твой отец будет возвращаться домой, да и тебя сейчас убрать большого труда не составит. Но материалы мне действительно нужны, поэтому последняя цифра, которую я назову, и станет окончательной в наших переговорах: предлагаю тебе, как и заказывал, сумму в десять раз большую той, что была названа первоначально. Согласишься - хорошо, а нет - мне будет дешевле оплатить зачистку Вас всех, вместе взятых. Мои ребята достанут и за границей, и на Родине, причем сработают грамотно и четко, но если ты умный - то вернешь мне оригиналы в обмен на мертвых американских президентов. Учитывая сложность ситуации, времени на раздумья могу предоставить немного: четыре, ну, максимум, пять часов, ведь вопрос надо решить еще до возвращения Вашего батюшки из командировки!
-Я понял, полковник, и теперь буду думать, решение сообщу по мобильному, по нему же договоримся, если что, об условиях обмена. Давайте разбегаться, отзывайте своих людей!
Полковник поднял вверх руку с одним оттопыренным пальцем, но ничто не нарушило тишину девственного леса.
-Не понял, - пробормотал побледневший полковник, лихорадочно доставая мобильный телефон. Но ни один из набранных номеров не отвечал.
-Что за игры, капитан?! - истошно завопил Милин, поднимая глаза.
-Да я сам ни черта не понимаю, - пробормотал удивленный Олег и пронзительно свистнул в глубь леса.
-Не шуми, командир, а то птицы всполошатся и порастеряют все свои яйца, - совсем близко раздался «окающий» басок, и в разных концах опушки лесочка словно ниоткуда возникли три фигуры в маскировочных костюмах. Душа Олега пела победные гимны: его черти выжили и, более того, смогли нейтрализовать противника.
-Где мои люди!? - продолжал истошно вопить полковник, брызжа слюной. - Что вы себе позволяете, немедленно построиться!
- А людишки-то твои, этак мирненько себе почивают, устали сильно, совсем загонял их начальник! – пробасил низкорослый крепыш, подходя к машинам. - Вызовешь эвакуатор, и заберешь ребят, часа через два они уже будут способны приступить к исполнению своих служебных обязанностей. И аппаратурку свою заберите, она больших денег стоит, импортная.
-Ребятки, рассасывайтесь по-быстренькому, встречаемся на нашем месте, а предложение полковника вы наверняка слышали, заодно и обсудим, - хлопнул одобрительно по плечу крепыша капитан.
-Вот так, полковник, не всегда все предусмотреть можно, а материалы, скорее всего, мы вам продадим, больно сумма хороша, добрый задел в личный пенсионный фонд будет у каждого! Только на этот раз обмен состоится на моих условиях: на обмене будете только Вы и эксперт с аппаратурой, сразу и проверите, выборочно проведете компьютерный анализ, хотя и уверяю, что играть буду честно, в отличие от вас. Самое главное - в очередной раз не облажайтесь, до связи, - махнул Олег рукой, прощаясь, и, будто что-то вспомнив, резко обернулся:
-А сколько же бойцов было спрятано в этих дебрях?
- Двенадцать, - досадливо поморщился полковник. - Дилетанты херовы, поувольняю!
Олег, не прощаясь, двинулся прочь от ошеломленного начальника, он уже знал, как поступить и что делать дальше – главное - оттянуть время до приезда отца. Машина резво уносила его прочь от человека, одно воспоминание о котором вызывало чувство гадливости. Мотор пел на больших оборотах гимн одержанной победе, и в унисон ему вторила душа воина: все равно они победят, ибо дело, за которое борются - правое!
Явочная квартира на момент его приезда оживленно гудела.
-Бойцы, а не оборзели ли Вы? - удивился Олег, увидев на столе бочонок пива «Балтика» и бутылку водки, уже початую. - Работы еще невпроворот, нужно срочно делать копии со всех имеющихся у нас материалов по полковнику! Времени - в обрез, затягивать обмен нельзя, клиент начнет дергаться!
-Командир, миляга, ведь мы же мыслим все одинаково, - укоризненно проворковал все тот же крепыш. - Материалы я лично продублировал еще вчера, пока остальные занимались укреплением семей и налаживанием личной жизни. Думается, что дубли останутся у нас, а основняк сольем полковнику, так? - умильно гримасничал парнишка.
-Ну, черти, порадовали, ничего не скажешь! Я быстро звоню этому уроду и договариваюсь о встрече. А тебе, Хилый, моя личная командирская благодарность! Риск был огромный, но расчет строился на быстроте действий, на шальной оперативности: на раскачку противнику много времени давать было нельзя, и капитан установил срок, за который они впритык успевали добраться до места рандеву. Когда старенький РАФик затормозил возле станции метро Лубянка, полковник со своим спутником были уже на месте.
-Влезайте! - широко распахнул он дверку спецавтомобиля. - Играем честно!
-Итак, господа, вот все материалы, которые вас, полковник, интересуют, - улыбнулся Олег, передавая портфельчик. - А теперь очень хотелось бы увидеть деньги, которые предназначаются нам. Сразу хочу предупредить, что сюрпризы  ни к чему обоим сторонам, поэтому давайте сделаем все по-тихому. Я заминировал себя и если что - взлетим на воздух вместе.
-Да не дури ты, капитан, кому это нужно, - успокоил его Милин. - Сделка есть
сделка, и в расчете на дальнейшее сотрудничество, все будет шелково.
Вместо чемоданчика, переданного спецу, он положил на сиденье точно такой же.
-Считать будешь, или на слово поверишь?
-Считать не буду, а вот в другой носитель переложу, вдруг ваш чемоданчик по дороге случайно взорвется, или жучок к нему какой прилепился вредный, очень не хочется, чтобы мою лежку вы вычислили!
-Давай, работай, дело твое, - усмехнулся полковник, поражаясь, насколько  предусмотрителен и аккуратен в делах Олег. Спец управился с работой на удивление быстро, одобрительно кивнув начальнику из глубины салона.
-Ну вот, теперь у каждого из нас есть то, чего не хватало и очень хотелось  иметь! - вздохнул тот облегченно, ты можешь спокойно ехать восвояси!
-Ага, - кивнул радостно Олег, опуская руку в карман легкой куртки. - Только сначала вы оба положите в мой портфельчик свое оружие, рации, и мобильные телефоны: очень нежелательно отхватить пулю в затылок, выйдя на волю. Вам же хватит ума нарисовать ситуацию с попыткой захвата продажного ГРУ(шника) с деньгами, верно?
-Заканчивай дурить, парень, никто тебя трамбовать не собирается, иди с богом!
-И все же, полковник, я настаиваю на своем требовании! - повысил голос Олег, отмечая с удовлетворением, что его команду оба присутствующих поторопились  выполнить. - Все это завтра утром получите у дежурного на входе! – пообещал он, выскакивая из машины. – Ваши-то бойцы оклематься успели?!
- Нормально они себя чувствуют, благодарю за беспокойство, - огрызнулся Милин. - Прими один маленький и дельный совет: знай свое место, и не очень зарывайся, ты еще не ухватил Бога за бороду! - с грохотом захлопнул он дверку. Олег сразу же рванул старенький автомобиль так, словно под капотом у того должен был находиться форсированный движок немерянной мощности. Судьба оставленных в машине людей его не интересовала более вовсе, но очень волновала проблема, как добраться до места без приключений. Несколько раз сворачивая на второстепенные дороги, он внимательно проверял, нет ли за ним «хвоста», и только  убедившись стопроцентно, что все чисто, он направил машину в Рождественно, где с нетерпением друзья ожидали его приезда.
Оставив автобусик на стоянке, он перепрыгнул в неприметные «Жигули», стоявшие неподалеку с ключами в замке зажигания, и подъехал к боковой дверке РАФа.
Скрытый от глаз охраны и немногочисленных посетителей стоянки корпусами машин, он некоторое время возился, что-то делая. Все, закончено все, что было нужно, и старичок, натужно хрипя стареньким двигателем, повез его прочь.
На их квартире «гудеж» шел уже полным ходом: успел подтянуться даже Чахлый, который прикрывал его зад при обмене. И не просто подтянулся, а уже и успел принять в себя солидную дозу спиртного. Мужики, проделав практически экспромтом работу высочайшей степени сложности, отрывались по полной программе. В управлении подразделение Олега сокращенно именовали ВДД, что расшифровывалось, как взвод доходяг Демина, а все из-за того, что ребята, будучи самими сильными бойцами спецназа ГРУ, выбрали для себя такие «больные» и слабые оперативные псевдонимы.
-Брось сумку, командир, не донесешь! - заорал Хилый, первым заметивший нового члена компании. - Пойла уже совсем почти не осталось, лишишь себя положенных боевых!
Олег возражать не стал, ибо по неписанным законам полагалось, вернувшись с задания, устроить классную попойку  всем живым, а если кто погиб - то и поминки по ним. Целые сутки после возвращения с заданий они были королями жизни и могли отдыхать так, как того пожелают их душеньки: драки, женщины, водка, любой кураж, но только не уголовно наказуемые деяния. А сегодня был именно такой день: они вернулись, хотя и могли остаться лежать в сырой земле по иному раскладу: либо в глухом Подмосковном лесочке, либо вылететь черным дымом в трубу крематория Аквариума. На счастье, они вернулись, и теперь сияли, бурно празднуя торжество жизни.
-Отлично, бойцы, сегодня вы честно заработали свой отдых. Но завтра с утра - работа до изнеможения: никакие отговорки приниматься не будут, хоть у вас бабушка родит, или кошка взорвется!
Это предупреждение было лишним: в каком бы состоянии ни были вечером его ребята, утром группа была способна выполнять задачи любой сложности без ограничений. Невыполнимых заданий для них не было, были только трудные, или очень трудные, и никак иначе! Попойка продолжалась допоздна: от необычайно сильного нервного перенапряжения Олег «поплыл» уже после третьей рюмки, хотя в обычных условиях мог выпить значительно больше под хорошую закуску: постепенно он перестал воспринимать происходящее вокруг, и крепко заснул. Спал человек, которому привычно «отрубаться» при любом шуме, грохоте взрывов боеприпасов, и порой даже стоя; спал воин, давая отдых своему уставшему телу и нервам, измотанным постоянным напряжением.
-Доброе утро, командир! - открыв глаза, Олег ужаснулся: напротив него, лежащего на диване, в кресле восседал разбойник из древнерусской сказки.
-Хилый, блин, ну у тебя и рожа, будил бы ребенка или старика - умерли бы клиенты от разрыва сердца! - протянул он, рывком принимая сидячее положение. В голове слегка шумело, но тело было легким и хорошо отдохнувшим. В комнате не осталось и следа от вчерашнего сабантуя, все было аккуратно прибрано и расставлено по своим местам.
-Рожа, рожа! - скривился его заместитель. - А какая она еще может быть после моря водки с пивасиком, цистерны кофе и спецтаблеток, да еще и прибирать пришлось за архаровцами, не прилег даже на минуточку!
-Лады, молоток! - усмехнулся Олег. - Может на сегодня выходной предоставить, или поработаешь?
- Знаешь, Олежек, сердце мое чует, что назревает что-то такое, от чего нам всем очень туго придется! Лучше сразу быть в курсах всего, чем наверстывать упущенное. Мы с тобой ребята холостые, хорошо побухавшие и отдохнувшие, можем и поработать, а женатики наши пусть укрепляют собственные семьи горячим сексом! Теперь только принять холодный душ, «Алка-Зельцер» - на завтрак, кофе на закуску, и можно пахать до захода солнца.
Поймав на себе вопросительный взгляд товарища, Олег поднялся:
-Что еще тебя тревожит, спрашивай! Мы - братья, и секретов между нами быть не может.
-Лена, эта девушка, что мы везли из аэропорта на дачу, - смущаясь и краснея, спросил Хилый, - У тебя это серьезно, или так, что-то быстро она укатила восвояси. И, между прочим, ее снова «пасли», я попросил Эболу подстраховать ее до границы, извини, что без спроса.
-Что!? - крутнулся Олег на одной ноге, и в этом одном слове было столько ярости и стали, что даже видавший виды спецназовец не на шутку испугался.
-Если сделано что-то не так, то накажи меня. Эбола тут ни при чем, она выполняла мое приказание. Но меры были оправданы: твою гостью пытались снять с поезда двое негодяев.
-И? - немного спокойнее уточнил командир.
-И она поехала дальше, только вот ребятки решили сойти. Не сами - наша чертовка их очень убедительно попросила: одного, вроде, успокоила навечно, а второй должен выжить, только калекой до смерти, - уточнил Хилый со зловещей усмешкой. - Так что с Леной все в порядке, границу она переехала в собственном купе, и ни о чем не догадывалась. А имя ее я знаю потому, что ты звал ее во сне!
-Дружище, милый, вы даже не представляете, какую услугу мне оказали! – крепко обнял капитан друга. - Скоро, но попозже, я смогу Вам объяснить, какую роль играет Лена в нашем деле. Это связано с командировкой отца на Камчатку, и девушка – ключик к запертому замку. Все, ни слова, приводим себя в порядок и работаем, сегодня нужно многое успеть сделать!
Через часок оба имели вполне презентабельный вид, и ничто не указывало на чрезмерное ночное возлияние. По своему мобильнику Олег вызвонил полковника:
-Доброе утро, Сергей Викторович! Я очень хочу предупредить Вас еще один раз - не пытайтесь ставить мне палки в колеса! Это не угроза, а, скорее, предупреждение, и касается оно девушки, которую ваши люди пытались перехватить в поезде. Это - мое личное, забудьте ее, она вообще наших дел никаким боком не касается. Такими темпами вы скоро всех своих людей потеряете, с кем работать будете?! Хоть один из двоих ваших выжил?
-Твоя группа продолжает поражать меня своими возможностями, капитан! Из пары выжил один, и он очень зол на ту сучку, которая их так «сделала». Он парень серьезный, и обещал порвать ее в клочья при случае, я ему верю. Вот только одного он не знает еще: с инвалидного кресла парню не подняться никогда! Да и пока действует наша договоренность, я никому не позволю причинить вред вашим людям. А дальше - посмотрим, я все же надеюсь на ваш здравый смысл и трезвый расчет. Осмелюсь нарушить незыблемое правило: никому ничего не предлагать дважды, и еще раз прошу подумать о нашем совместном сотрудничестве! Профессионалам вашего уровня я обеспечу достойную жизнь, вы будете иметь все, что пожелаете, а с моих плеч упадет проблема кадрового вопроса! И, кстати, ты не забыл вернуть то, что взял вчера на хранение?
-В материально обеспеченной жизни я не сомневаюсь, полковник, а вот как с честью и порядочностью обстоят дела в вашем подразделении? Ни я, ни мои ребята с этим грузом жить не смогут, но об этом окончательно говорить еще рано, мы в раздумьях. Свои бебихи заберете, где-то через часок-другой посылочку доставят адресату, и пока – прощайте!
-Братка, собирай в авральном темпе все ценное, оборудование, грузи в свой джип, и сваливай на запасную квартиру в Митино. Оттуда оповестишь всех ребят, эту хату уже, возможно, отследили по звонку, у полковника спец очень грамотный. - Скомандовал он заместителю. - Эта хата отныне – «табу» для наших, а я проедусь по банкам, раскидаю деньги по счетам, да заодно и вещички верну полковнику: чужое барахло нам не понадобится!
-Понял, командир, исполню в лучшем виде! - подхватился с места Хилый.
Деньги Олег раскидал по счетам очень грамотно, воспользовавшись услугами трех разных банков. На каждого пришлось по пятьдесят тысяч долларов, а остаток положил в депозитную ячейку: это были деньги на непредвиденные экстренные расходы. Помотаться пришлось изрядно, но дело того стоило. Теперь он точно знал, что в случае чего семьи его бойцов будут достаточно хорошо обеспечены, и только после этого поехал к внушительному зданию Главного разведуправления. Машину пришлось оставить на рыночной стоянке в паре километров от цели, чтобы не светиться. Остаток пути он преодолел в темпе марш-броска и стал прогуливаться в прилегающем к зданию парке, возле церквушки, и вскоре увидел того, кто был ему нужен.
На скамейке в тени деревьев восседал типичный представитель новой русской молодежи. Двоечник явно прогуливал уроки, отдав предпочтение употреблению пива на природе рутине учебного процесса. Он смачно прихлебывал прямо из бутылки, мерно покачивая головой в такт льющейся из наушников плеера музыке. Капитан, не торопясь, подошел к клиенту и присел рядышком, жестом привлекая к себе внимание юнги.
-Не имеет ли уважаемый двоечник желания заработать немного зеленых американских денег? - вкрадчиво осведомился он, когда юнец высвободился из плена наушников.
-И сколько же это будет - немного? - развязно осведомился тот.
-Скажем, пятьдесят долларов!
-О-кей, старик, что мне придется делать за эти деньги?
-Понимаешь, загулял я немного, а надо срочно передать кое-какие вещи и документы на работу, чтобы начальник меня не выпас. Вот пакет, в нем все, что нужно, просто на проходной отдашь дежурному и скажешь, что для Милина. Бабки - твои гуляй, не хочу!
-Старик, ведь это здание - Русский Пентагон, ты хочешь, чтобы меня повязали за ваши игрушки? Меньше, чем за сотню я рисковать не согласен, объясняй потом, что я - не я, и доля не моя! И денежки ты должен отдать сразу, а то смоешься и привет! - раздумчиво протянул подросток.
-Вот сученыш, - почти с восхищением удивился Олег. - Ну и молодежь пошла жадная! Ладно, пацан, по рукам, держи купюру и пакет, только чтобы без обмана!
Он внимательно глядел вслед удаляющейся фигуре, размышляя, что же произойдет в следующий момент: попытается тот удрать, или выполнит работу честно?!
Олег видел, как на крыльцо из проходной вслед за пaрнишкой вышел крупный мужик в цивильной одежде.
-Ага, полковник, ожидали-то явно не мальчика! - зашелся он хохотом в душе.
Осмотревшись вокруг и не отметив для себя ничего интересного, мужик с пакетом под мышкой собрался было уходить, но был остановлен каким-то вопросом паренька, и с явной неохотой полез в карман пиджака, и передал что-то парню.
-Ну, негодяй, - умилился Олег. - Он ведь и с этого шкафа умудрился «срубить» денег, абсолютно не напрягаясь! Причем дважды за одну работу.
Когда юноша был уже почти рядом, капитан быстро юркнул в кусты.
-Вот, блин, надул меня, сволочь, - выругался тот, обнаружив пустую скамейку. – Ну и хрен с ним, все равно я не в накладе. А жаль, можно было попробовать получить еще немного.
Он беспечно махнул рукой и направился к пивным ларькам на рынке. Слежки за ним не было точно, местность была открытой и прекрасно просматривалась. Уже на выходе, в людской толпе он легко обнаружил паренька и, неслышно подкравшись сзади, вывесил пятидесятидолларовую купюру тому через голову. Парень ошарашено оглянулся. - Запомни, сынок, оскорблять незаслуженно людей нельзя, а за «сволочь» можно и в лицо отхватить, - нежно ворковал Олег, увлекая парня к троллейбусной остановке. - Я никогда никого не обманываю, и с тобой изначально рассчитался по договору, а вот сколько денег ты получил от того мордоворота, и за что?
- Да так, мелочишку, на пивко с рыбкой! – проблеял юнец, мигом теряя всю спесь.
Олег коротким резким движением отбил горлышко бутылки с пивом, которую тот держал в руках:
-Запомни, сынок, пиво отрицательно влияет на детскую потенцию, это не Минздрав тебя предупреждает, а я! Ну, а полтинник пусть будет твоим премиальным бонусом за смекалку. Бывай, старичок, и спасибо тебе, выручил, а то начальник сожрал бы меня, и косточек не оставил.
Удаляясь к стоянке и кидая через плечо почти незаметные взгляды, проверяя слежку, Олег видел, что парнишка еще долго стоял на остановке, пристально глядя ему вслед. Очень хотелось позвонить полковнику и снова капнуть кислотой на его еще кровоточащие раны, но, здраво рассудив, Олег отверг подобное мальчишество. До благополучного возвращения отца это змеиное кубло сильно тревожить не стоило. Пусть пока все будет тихо!

КАМЧАТКА/ База АЛЛ /.

Семен  лежал в постели и широко открытыми глазами глядел в потолок. Сегодня он проснулся не так, как обычно: резко, рывком, мгновенно настраиваясь на боевую работу. Он словно всплывал из темной, мягкой и вязкой глубины, и на душе царил покой и умиротворение. Скосив глаза на бок, он любовался красивой головкой с изящной шеей, покоящейся у него на плече. Рука сильно занемела, и создавалось впечатление, что она отсутствует вовсе. Ему вспомнилась народная мудрость, которая гласила: если хочешь хорошо узнать женщину, посмотри на нее спящую. А его подруга и во сне была воистину прекрасна! Ей тоже было покойно; даже тонкие лучики морщинок в уголках глаз разгладились, щеки играли неярким румянцем, а из уголка губ прямо на плечо скатывалась тонкой струйкой прозрачная слюнка.
-Господи, да она же еще совсем ребенок, а столько горя испытать успела! За что, за какие грехи? Не тех караешь и наказываешь, Господи! - с горечью думал этот жесткий, но далеко не жестокий человек. Он не ожесточился душой, не очерствел сердцем, несмотря на те условия, в которых ему приходилось выживать уже не один десяток лет. Да, он убивал, и отдавал приказы на ликвидацию: но не простых людей, тружеников и жизнелюбов, а выродков, террористов и бандитов. Он очищал жизненное пространство для нормальных людей от язв нашего общества как волк, режущий больных и жизненеспособных, ненужных особей, и гордился своей работой. Семен, стараясь не потревожить спящую, аккуратно высвободил занемевшую руку из-под ее головы и стал сильно массировать, морщась от боли в возвращающихся к жизни мышцах. Надежда, по-детски причмокивая во сне губами, повернулась на бок, и ее теплые бедра с шелковистой кожей прижались к нему под простыней. В мозгу будто бомба взорвалась! Он лег на бок, глубоко, полной грудью вдыхая запах ее волос, и тихонько прижался к ее упругой, выпукло-аппетитной попке. В кровь мгновенно выплеснулась огромная порция  адреналина, и возникло желание. Тихонько водя отвердевшим членом по ягодицам, Семен руками поглаживал налитые груди, слегка пощипывая соски. Головка его орудия без труда раздвинула дольки и достигла упругого ануса. Генерал переместил руки ниже, и, поглаживая лобок, добрался до клитора. Наденька слегка вздрогнула и застонала, что еще более подстегнуло кавалера: пальцы настойчивее поглаживали маленький бугорок и член, чутко среагировав на расслабление мышц, мягко вошел точно в десятку мишени. Девушка тихо ахнула. Заглянув через плечо, Семен увидел широко распахнутые глаза со слезинками в уголках.
-Милая моя девочка, если тебе больно или неприятно – скажи, и мы сразу же прекратим!
-Нет, делай так! - шепнули спекшиеся губы. - Неважно, что ты потом обо мне будешь думать, но сейчас - делай, - жарко выдохнула она, делая плавные движения навстречу. - С мужем у меня никогда так не было: он не пытался, а я и не предлагала, стыдно было, хотя и хотелось очень попробовать! Сейчас другой случай, мы ведь больше не увидимся никогда, а значит, и стыда не будет, ты только не торопись!
Семен очень медленно двигался внутри и головка, сдавливаемая упругими мышцами, стала сигнализировать о скором финале. Словно почувствовав это, Надежда ускорила темп, впуская его все глубже и глубже вовнутрь, и, когда живот партнера коснулся ее ягодиц, женщина громко и протяжно застонала, страстно выгнувшись в экстазе. Не задержался и Семен, мощным потоком изливаясь в емкий и благодатный сосуд. Оргазм испытали оба: они, словно звери лютые рычали, страстно и щедро осыпая друг друга поцелуями, содрогаясь в конвульсиях, а Наденькино наслаждение усиливало ощущение тугой струи, бьющей внутри нее.
-Не выходи из меня, пожалуйста, - тихонько попросила она, отметив попытку Семена покинуть ее. - Мне хочется еще раз испытать такое же наслаждение! Семен, к своему удивлению, отметил, что его боец и не собирается опускаться, чего с ним давненько уже не случалось.
С женой подобного он никогда не проделывал: ей было больно и неприятно, а с проститутками все было иначе. В порыве страсти покрывало было сброшено на пол, полностью обнажив прекрасное тело, и он снова бросился в атаку, целуя страстно, но очень нежно и бережно плечи, спину, руки, шею, мочки ушей. Теперь все было иначе, чем в первый раз: свыкнувшись с присутствием инородного тела внутри, Надежда отчаяннее отдавалась ему, осознав, какой приз ожидает ее в конце этого забега. Семен, получив возможность созерцать происходящее благодаря слетевшему покрывалу, возбудился еще сильнее, его поршень мерно то входил почти на полную длину, то почти до конца выныривал наружу, охваченный тугим кольцом мускулов. При каждом качке ягодицы слегка подпрыгивали, создавая впечатление того, что попа сама идет ему навстречу, облегчая проникновение. Это было неистовство, безумство, но оно представляло обоим возможность испытать доселе неизведанное наслаждение: быстрее, глубже, сильнее! И финал, апофеоз. Сплетенным в неистовых объятиях любовникам казалось, что вселенная обрушилась на их головы, галактики сталкиваются, взрываясь в сердцах, а они висят одиноко в глубоком вакууме космоса, в бездне, тесно переплетясь телами. Постепенно все ощущения вернулись в норму. Семен лежал на спине, широко раскинув руки крестом, и ему казалось, что во всем теле не осталось ни капельки сил, чтобы пошевелить хотя бы одной клеточкой.
-А еще говорят, что женский пол слаб, - усмехнулся он себе, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из душа. Вот он стих, наконец, щелкнула дверная ручка, и на пороге возникла ОНА. Теперь мужчина более ни в чем не сомневался, он для себя решение принял, и исполнит задуманное, как только управится с делами.
Исполнит красиво, с размахом, чтобы души раскрылись у обоих во всю ширь! Надо продолжать жить, делать следующий шаг по ступенькам лестницы бытия хотя бы ради памяти о тех, кого любили, знали, ценили! А его любимая, сама еще этого не знавшая, его суженая, стояла возле дверного косяка, потупив стыдливо взор, и было в ней столько беззащитности и какого-то ужасающего ожидания, что Семен, собрав волю в кулак, подскочил к ней и нежно прижал к себе. И поцеловал в глаза, соленые от слез, в губы, припухшие от прежних страстных поцелуев, но свежие и влажные, вновь разжигающие пламя страсти.
-Милая моя девочка, - нежно ворковал седоволосый атлет, мягко, но настойчиво увлекая ее к кровати и бережно укладывая в пуховое недро. - Теперь я никому тебя не отдам, увезу, вот маленько с делами управлюсь, ты только верь, ни грамма не сомневайся, - приговаривал он, вытирая горькие слезинки, градом сыпанувшие из глаз. - Если захочешь - мы скоро будем вместе навсегда!
-А я думала, что ты меня после всего выгонишь, как последнюю шлюху! - доносился голос девушки сквозь судорожные всхлипывания. – Отработала - и на фиг! Пусть даже и так, но знай, что тебя я никогда не забуду! Можешь считать, что это и есть любовь с первого взгляда! Ты не обязан мне абсолютно ничем, не хочу связывать тебя никакими обязательствами, ты свободен в своих решениях и поступках, и я не шлюха, знай это!
- Бог с тобой, милая! Что происходит в постели и приносит наслаждение обоим -  верное дело. Да и какая же ты шлюха, если не берешь деньги за свои услуги?! Мне ты подарила блаженство, праздник души, и за это я тебе безгранично благодарен, - успокаивал он девушку, прекрасно понимая, что творится на душе у той в данный момент.
Постепенно усталость сломила Наденьку, и она закрыла глаза. До Семена донеслось тихонькое посапывание, и он удивился, как быстро она заснула. Стараясь не шуметь, он прошел в ванную комнату, быстро привел себя в порядок и, вернувшись в комнату, оделся. Уже возле дверей, что-то вспомнив, вернулся. Черкнул на салфетке несколько коротеньких фраз и, сняв с пальца оригинальный перстень, придавил им салфетку. Еще раз с любовью и нежностью взглянув на спящую, решительно вышел из комнаты, тихонечко притворив за собой дверь.
За время их отсутствия в холле ничего не изменилось: Беркович так и спал с листом салата на жирной, обрюзгшей роже. У Семена всегда возникало желание вымыться с мылом после общения с подобными господами. За столом более никого не было:
-Отстрелялся первым! - с юношеским задором подумалось ему, но он поторопился одернуть свои фривольные мысли. - Стоп, не отстрелялся, кажется, а нашел свое счастье!
Из холодильника Семен достал бутылку чешского пива и, откупорив, с удовольствием выпил, не отрываясь. Тревожить и зря прерывать удовольствие соратников не хотелось, все уже было вроде решено окончательно, и оставалось только красиво и грамотно разыграть финал. И генерал был абсолютно уверен, что его постановка пройдет «на ура». Только он собрался нырнуть в стылые недра за второй бутылкой, как на лестнице раздались чьи-то тяжелые шаги: командующий флотилией спускался к столу. Кивнув с улыбкой генералу, он потянулся к бутылке виски и плеснул себе добрую порцию.
-Ким Маркович, а не продегустировать ли нам твои напитки в другом помещении? - указал глазами на дверь предбанника Семен.
-Охотно, пусть наш друг салатный спокойно отдохнет еще немного, - согласился тот, понимающе кивая головой.
Закрыв за собой дверь, и удобно устроившись на лежанке напротив адмирала, Семен сразу приступил к делу.
- Ким! У меня к тебе будет одна личная просьба: эту женщину, Надежду, что со мной была, побереги! Пусть она не появляется здесь больше, лады? В команду эскорта ты ведь без труда подберешь желающую, а ее больше пусть не трогают!
- Да, Семен, - принимая дружеский тон беседы, усмехнулся адмирал. - Теперь-то я лично убедился в том, что ты умеешь выбрать самое лучшее из имеемого. Вообще-то эта девочка здесь впервые, до этого такая красотка на глаза не попадалась ни разу, даю сто процентов гарантии.
-Считаем, что договорились, буду тебе обязан! – поднимая бутылку в приветственном салюте, подвел черту генерал. – Давай-ка приводить остальных в чувство, пора работать. Иначе в Москве нас могут неправильно понять!
-И то верно, - вздохнул адмирал, тяжело поднимаясь с кушетки.
К их приходу за столом собралась почти полная обойма гостей, присутствовавших ранее, царил дух безмятежного веселья. Борис балагурил, не обращая ровно никакого внимания на спящего, весело щебетали девушки, всем своим видом давая понять, что провели время прекрасно, а Борька блистал, лучился, раздавая комплименты своим партнершам.
-_Ладно, Бисов сын, - прервал Семен его дифирамбы. – Вначале дело, буди нашего державного мужа, а девушки пусть тебе помогут. Клиент должен быть полностью приведен в чувство без шума и пыли в максимально короткий промежуток времени! Действуйте-злодействуйте!
Девочки дружно набросились на спящего, тормоша его, что есть силы, а Борис принялся колдовать с напитками, смешивая какое-то адское снадобье. Добавив перец и еще что-то, принесенное с кухни, в фужер, он глянул жидкость на свет.
-Норма, если не сдохнет сразу, то жить будет! Причем в себя он должен прийти быстро! Ну, а сдохнет - спишем на террориста: причина очень веская, да и алиби – стопудовое! - подытожил он. К этому моменту и усилия девушек увенчались успехом: Вениамин Моисеевич начал подавать признаки жизни. Не обращая внимания на стоны и жалобы чинуши, Борис запрокинул голову чинуши, и тремя порциями влил пойло в рот:
-Всем отойти, ховайся! – дурачась, закричал реаниматор, первым отпрыгивая в сторону. Семену показалось, что от выпитого у советника изо рта вырвалось облачко пара, как от серной кислоты сильной концентрации. Эффект микстуры сказался буквально через секунду: выпучив глаза и схватившись обеими руками за горло, Советник страшно захрипел, вскочил и стремглав, опрокидывая все на своем пути, бросился в предбанник. Дверь он не открывал, а просто протаранил ее своим телом, вырвав скобу защелки дверной ручки из косяка. Звучные шлепки босых ног по кафелю завершились мощным взрывом воды в бассейне.
- Спал Илья Муромец, лежа на печи, тридцать лет и три года! - не преминул запустить «шпильку» Борис. - А затем встал, и пошел крушить басурманов, недругов земли Русской!
-Ага, - поддержал его командующий, - И тело героя, сложившего буйную голову в деле служения Отечеству, со всеми полагающимися воинскими почестями было предано воде!
Все дружно расхохотались над удачно сложившейся шуткой.
-Дебилы! - раздался от дверей жалобный голос. Советник, с тела которого ручьями стекала вода, не удосужившись даже обернуться полотенцем, во всей своей мужской красе прошел к столу.
-А вот теперь состоится внос тела, - продолжал юродствовать Борис.
-Так же нельзя, у меня больное сердце, - продолжал ныть Беркович, - Ведь и отдать Боту душу мог запросто! Помимо всего, Вы унизили мое достоинство!
-Невелико богатство! - поморщился генерал. - А если уж так припекло - вызови обидчика теперь же на дуэль, вот и поднимет достоинство. Хотя, - оглядел он чинушу с ног до головы, задержавшись на нижней части тела, - Его уже навряд ли чем поднимешь!
И снова грянул залп почти истерического хохота. Борис держался за живот, а адмирал вытирал обильно выступившие от смеха слезы.
-Ладно, господа, - переждав приступ веселья, вернулся к делам насущным Семен, - Пошутили, посмеялись, дали разрядку душе - пора приходить в норму и возвращаться к нашим баранам, надо завершать то, что начали. Иначе Президент, потеряв терпение, сам вылетит сюда развязывать этот конфликт, вот тогда точно всем нам  не поздоровится!
-Не вылетит, - пробурчал Беркович, - Я ему только сегодня звонил, объяснял ситуацию: он очень надеется, что нам с честью удастся выйти из этого крайне сложного положения! И кстати, он дал добро на ликвидацию террориста, если не будет возможности взять того живьем. Если же операция сорвется, то всем разорвут жопочные артерии без наркоза.
-Именно поэтому, любезный, мы и осмелились потревожить ваш покой. Сложность ситуации требует того, чтобы вы еще раз появились на борту и попытались поговорить с парнишкой, пусть он уверится в мысли, что мы начинаем плясать под его дудку, и появится огромная вероятность того, что он, зарвавшись, допустит ошибку, вот тогда-то мы его и сделаем! Есть еще один важный момент, адмирал! Рядом с «гнездом» снайпера необходимо оборудовать и разместить точку видеозаписи: полученный материал позволит тщательно проанализировать наши действия и в будущем использовать их для обучения и подготовки наших бойцов действовать в подобных ситуациях!
Безев сам лично разлил всем коньяк, и под пожелания успешно завершить дело он был мгновенно уничтожен. Побросав в себя легкую закуску, народ дружно поднялся из-за стола и принялся собираться. Адмирал в сторонке отдал кое-какие распоряжения остающимся девушкам, и мужики дружно покинули гостеприимный домик. Генерал пригласил Берковича в свою машину, а Борис с адмиралом убыли в штаб. По дороге Семен свернул к узлу связи, и, поймав недоуменный взгляд советника, пояснил:
-Есть одно небольшое дельце, управлюсь в две минуты, а ты поскучай пока в машине!
Часовой в дверях вытянулся при виде его «корочек», но пропускать наотрез отказался, ссылаясь на строжайшие инструкции.
-Начальника узла связи – ко мне, немедленно! - повелительно бросил Семен, не желая подставлять парня под удар начальственного гнева.
Матросик мгновенно поднял трубку внутреннего телефона, передал приказание генерала, и через минуту двери распахнулись: симпатичный, хорошо сложенный капитан третьего ранга, вытянувшись, отрапортовал генералу.
-Есть разговор с глазу на глаз, пройдем-ка в твой кабинет, начальник!
Не присаживаясь, дождавшись только, когда офицер закроет дверь, Семен резко обернулся к офицеру, почтительно следовавшему сзади.
- Буду краток! У вас на узле служит связистка, зовут Надеждой. Если еще раз вы попытаетесь использовать ее в своих грязных делишках, а тем более вопреки желанию, я лично разорву тебя на куски! И не смейте тянуть к ней свои грязные лапы, с сегодняшнего дня она – под моей персональной защитой! Есть вопросы?
- Ну, господин генерал, эти вопросы находятся вне вашей компетенции, - слегка развязно протянул начальник, осознав, что разговор будет не на служебную тему. - Этот аспект я обсуждать не собираюсь, и если других вопросов ко мне нет – позволю себе откланяться, дела, знаете ли!
Гнев тяжелой кувалдой грохнул в мозг, дробя его на куски и исключая всякую возможность осуществлять контроль над своими действиями. Автоматически, рефлекторно среагировало тело и руки, и красавчик, наливаясь дурной кровью, захрипел в смертельном захвате. Глаза вылезли из орбит и побелели, а рот судорожно раскрылся, пытаясь ухватить хоть капельку свежего воздуха, ибо  старый, отработанный и спертый, дикой болью начал терзать легкие.
-Сученыш, крысак тыловой! - с ненавистью выдохнул Семен. - Второго предупреждения не будет: обидишь Надежду – завалю!
Резко разжав руки, от чего почти лишившийся сознания противник рухнул на пол, словно срубленное дерево, генерал покинул кабинет, и к машине подходил с уже спокойным и непроницаемым лицом.
На лодке, в центральном посту, все еще раз получили подробный инструктаж, и только после этого Семен вышел не связь с первым отсеком: известил Володю о том, что с ним еще раз хочет встретиться Советник.
- Ну, Вениамин, с Богом! - напутствовал он направляющегося в отсек страдальца.
Надежда открыла глаза и прислушалась к стоящей в комнате звенящей тишине. Конечно же, Семен ушел: не попрощался, не сказал напоследок ласковых, нежных,
добрых, успокаиющих и ободряющих слов, просто покинул! Так и должно было случиться, на что она могла рассчитывать? Во всяком случае, ей жалеть не о чем: пусть иллюзорно, всего один краткий миг, но женщина была счастлива. Тело было легким, словно звенящим, и мгновенно среагировало на команду вставать! Освежившись в душе, Надежда принялась собираться, и тут в глаза ей бросилась салфетка, прижатая к столику перстнем.
-Вот растеряха, так торопился смыться, что забыл свое! - с легкой примесью горечи подумалось ей. – Вернуть бы надо, а то скажут еще, что присвоила, украла!
Потянувшись к перстню, чтобы рассмотреть его получше, Надя увидала надпись
и поднесла бумажный квадратик к глазам. Буквы поплыли перед глазами после первой же прочитанной фразы, но она даже не осознавала, что плачет. Слезы счастья заливали салфетку, слизывая чернильные буквы, но текст мгновенно и прочно зафиксировался в памяти.
-Милая моя девочка, сохрани этот перстень до нашей следующей встречи, при которой я обменяю его на настоящее обручальное кольцо! Если ты согласишься, то сделаешь меня самым счастливым, возможно, на всей земле, человеком, извини за сентиментальность и ожидай!
Вот именно о таком моменте в своей судьбе она мечтала постоянно и, похоже, мечты начинают сбываться! Немного успокоившись и спрятав перстень в сумочку, молодая женщина спустилась вниз. Все ее подружки были в сборе, и, щебеча беззаботно, выпивали и закусывали, живо обсуждая столичных гостей. С подругами контакт установился как-то сразу, только Надя устроилась на работу. Девчонки жалели ее за пережитое и относились по-доброму: они были молоды, симпатичны, не связаны семейными узами, поэтому жили в своё удовольствие, не завидуя, и не обсуждая друг друга.
-Подруга, милая, давай к нам! Мужики уехали работать, теперь и нам отдохнуть позволительно: выпьем, зальем тоску-печаль, поболтаем!
-Спасибо, девочки, но мне дочку из садика забрать надо, домой заскочить, да в магазине прикупить чего-нибудь вкусненького! Очень хочется малышку побаловать.
-Глупая ты, о каком магазине может идти речь, если на столе такое изобилие? Все, что останется - придется выкинуть, ведь продукты не считаны, и отчета за них никто не спросит. Набирай пакеты, представь себе, что ты в бесплатном супермаркете! - уговаривали девчата, почти насильно усаживая ее за стол.
- Давай, подруга, выпьем за то, чтобы  наконец-то вы с дочкой нашли свое счастье и хорошо устроились в этой жизни! Чтобы ты поверила, что в двадцать пять лет можно получить весь мир в подарок!
-Что-то никак я в толк не возьму, о чем это вы беседу ведете, бред какой-то! Я что, уезжаю от вас куда-нибудь? – удивилась Надежда. - Кто знает, наша жизнь полна чудесных неожиданностей! - перемигнулись те с видом профессиональных заговорщиц. - Думается нам, вскоре жизнь твоя очень круто изменится, если уж сам командующий приказал не тревожить тебя и навести порядок самим, да и распорядился в будущем не привлекать тебя к подобным мероприятиям!
- Да о чем разговор? – возмутилась Надежда. – Мы с вами абсолютно одинаковые, и порядок я буду наводить наравне со всеми, а что касаемо мероприятий, то я для себя сделала вывод, что не по душе мне они, сама больше не соглашусь никогда! Так причем тут командующий?!
- Он-то тут и вовсе ни при чем, это твой седовласый Геракл расстарался, по всей видимости! Колись, девонька, ублажила начальника?!
- Да ну вас к бесу, девки, мелете чушь какую-то, слушать тошно!
- Чушь, не чушь, а у самой глазенки от счастья сверкают, мы-то все примечаем! Рассказывай, хоть за тебя от души порадуемся! - подначивали ее изрядно захмелевшие подруги.
- Нечего рассказывать, честно! Сама еще толком ничего не знаю! Загадывать наперед не хочется, спугнуть счастье боюсь, просто запал мне в душу этот человек, а что он предпримет – мне неведомо!
- Вот и ладненько, - усмехнулась черноволосая оторва. – Давайте выпьем еще по капельке, соберем Надежду, и пусть топает к дочурке, а мы еще немного пофестивалим, когда в следующий раз доведется! А порядок навести – пара пустяков, не озадачивайся, мы сами чудненько управимся!
С трудом дождавшись, когда девчонки уложили ей два огромных пакета, Надюша пулей вылетела на свежий воздух и помчалась домой, снова на ее долю выпала тяжкая участь - ожидать.
Советник в это время уже находился в торпедном отсеке. Каплей, задраив переборку, жестом предложил устраиваться в кресле, а сам сел напротив, сверля пристальным взглядом.
- Я готов, со своей стороны, выслушать все ваши требования и, возможно, оказать содействие в урегулировании конфликта на самом высоком уровне! – решился нарушить молчание Беркович.
-Вениамин Моисеевич, кажется, - склонил голову каплей. – Во-первых, хочу принести свои извинения за нетактичное поведение при прошлом разговоре: нервы, знаете ли, сдали немного. Мирное решение данной ситуации меня бы тоже устроило больше всего, а поэтому я хочу знать, что вы готовы мне предоставить в обмен на то, что я покину лодку невредимой!?
-Все, что угодно, - поторопился заверить советник. – Но, разумеется, в допустимых пределах, наши возможности, сами понимаете, не безграничны!
-Ну что же, я думаю, что пятьдесят миллионов долларов, самолет с экипажем в аэропорту, полностью заправленный и готовый к немедленному вылету, парашют
вертолет прямо на пирсе и вы - в качестве гаранта выполнения договоренностей -  не слишком высокая цена для сохранения престижа Державы. Если все это будет предоставлено в течение четырех часов, то я, пожалуй, соглашусь покинуть прочный корпус, не взрывая боеприпасы. Ваше решение!?
-Владимир, если позволите мне вас так называть, мне потребуется время, чтобы связаться с Президентом и передать Ваши требования. Такую огромную сумму, что вы затребовали, тоже быстро собрать не получится, плюс время на доставку денег на Камчатку! Ваши сроки просто - нереальны! Мы готовы договариваться, но условия должны быть разумными, и самое главное – выполнимыми реально!
-Да оставьте вы ваши попытки затянуть время! Связаться с Президентом есть
возможность прямо отсюда, понадобится не более тридцати минут, и вы их имеете. Начинайте действовать, а что до денег, то на Камчатке тоже есть банк,
и перечислить требуемую сумму труда не составит, а потом вы просто поедете и привезете их лично! По истечении указанного срока я жду полного отчета по выполнению моих требований. И очень вас прошу, расстарайтесь, на благо Отчизны! - закончил он с легким, шутовским полупоклоном, задраивая переборку за визитером. - Что же, подождем еще немного. Все бы ничего, долгое сидение в отсеке обременяло не сильно, сказывалась давняя привычка, а вот курить хотелось нестерпимо! С другой стороны регенеративные пластины давно выработались, переборка открывалась неоднократно, значит, и содержание кислорода должно было почти вернуться к нормальному.
Подав питание на кислородомер, Володя убедился в правильности своих предположений и, не мешкая, достал любимые папиросы. От первой затяжки голова закружилась, словно при всплытии после автономки, когда вылезаешь в ограждение и стоишь некоторое время, словно чумной!
-Эх, сейчас бы снова в прочный корпус, да опять в автономку! - горько усмехнулся турбинист. – Выйти бы еще раз в море, на боевую работу, ощутить бы то, что переживалось в период службы. Эта мечта, увы, неосуществимая, не покоя все те годы, что я жил на гражданке. А смог бы! До сих пор в мозгу сидит алгоритм ввода установки, да и правила эксплуатации механизмов помню хорошо!
Ажурные струйки дыма, поднимаясь к подволоку, переплетались причудливыми узорами: вот так и его жизнь вьется, переплетаясь самым неожиданным образом!
Желтый глаз «Каштана» засветился.
-Ну что, Володя, - узнал он голос генерала, - Наш державный муж обсудил твои требования с Президентом, и мы получили однозначное указание выполнить их.
Беркович срочно отбывает, а точнее, уже отбыл в Петропавловск, чтобы уладить
финансовую сторону с Госбанком, а мы с тобой можем побеседовать спокойно, чтобы все утрясти окончательно.
-Приглашаю в гости, сам уж подниматься не буду, боязно чего-то!
-Это хорошо, что ты шутишь, значит, все должно получиться в лучшем виде, я спускаюсь к тебе, не дергайся!
Люк открылся, и в проеме показалось улыбающееся лицо генерала. Он по-хозяйски устроился в кресле, не дожидаясь приглашения и предоставив возможность турбинисту задраить переборку самому.
-Еще раз, сынок, здравствуй! Меня радует, что ты нащупал еще одну тропочку в том буреломе, который наворотил. Теперь мне легче, а главное – достовернее будет осуществить задуманное. Обстоятельства складываются на удивление благоприятно: Президент отдал распоряжение выполнить твои требования, а затем на выходе ликвидировать! Я лично буду заниматься этим, а теперь слушай внимательно: своего снайпера я усажу в третьем отсеке. Возле узла гидравлики есть очень удобное место, тем более что пуля, даже случайно, не повредит никакого жизненно важного оборудования. Сам понимаешь, что пятьдесят миллионов ты в одиночку из отсека не вытащишь, поэтому деньги потребуй на пирсе. Советник спустится к тебе в отсек, и вы начнете выход, якобы для проверки купюр. Вот тут-то, при подъеме, советник полезет первым, и ты откроешься, а мой парнишка не оплошает, сработает четко. Не волнуйся, бронник надежный: в таком же точно я принял пулю из Калашникова с десяти шагов, только два ребра сломало, - усмехнулся Семен своим воспоминаниям. - Ты только выполни все четко, без самостоятельности, как договариваемся. Для контроля будет работать точка видеозаписи, так ты сыграй красиво, убедительно, очень тебя прошу! Потом начнется новая, совсем иная жизнь, и адреналина на твою долю будет предостаточно, гарантирую!
-Понял, Семенович, постараюсь выступить «на бис». Но меня пока волнует два вопроса
-Задавай, но только по-быстрому, мне нужно еще кое-что доделать наверху!
-Зачем Советнику ехать в банк, если я денег увидеть не должен? И самое главное: куда делся Ангольский перстень?
От последнего вопроса лицо генерала вытянулось, да он и не пытался скрывать свое чрезмерное изумление.
-А откуда тебе известно, что гайка Ангольская?
-Общались мы в свое время с ребятами там, так у них, по-моему, такие же были. А на рукавах наших были пришиты эмблемы с изображением барракуды. Те ребята тоже представляли спецназ ГРУ, я вспомнил наконец-то! Только командира их мы никогда не видели, где-то в верхах вращался, советником, что ли. И им был ты, Семенович! Давай, колись, как на духу, куда нашего лейтенанта тогда дели?
-Да, мой мальчик, мир явно тесен, тот случай я прекрасно помню, а вот тебя – нет. Отпираться не буду, в то время моя группа работала в Африке. Шла война за уран, алмазы, и этот плацдарм был очень важен! Я был капитаном, командиром разведывательно-диверсионного подразделения ГРУ, и у каждого из моих ребят был такой перстень. У тебя замечательная зрительная память, после стольких лет вещицу узнать непросто. И ваших барракуд я помню прекрасно: большой шум тогда подняли из-за вырезанного отряда партизан: дошло чуть ли не до полного разрыва дипломатических отношений между государствами. Этого правительство допустить не могло, и после долгих переговоров державы пришли к соглашению, что вашего командира отдадут Африканцам как военного преступника, но после проведения полного расследования дома.
-Ну и... - блестя глазами, перебил его Володя. – Как же можно было отдавать боевого офицера в руки этим садистам? Они же звери, бля! - почти сорвался он на крик. - Отдали своего собрата, славянина, на погибель лютую! Все, Семен, абзац! Больше я ни с кем ни о чем договариваться не буду, эвакуируйте людей!
-Никто его никому не передавал, - спокойно возразил генерал, с болью глядя на катящиеся из глаз турбиниста слезы. - После доставки его в Африку передачу властям должны были осуществить мы, моя группа. Отличный у тебя командир был, довелось пообщаться по дороге: мы ему и выпить дали напоследок, и покурить. Просил он выполнить только две вещи: не трогать Вас, и обычный кухонный нож, чтобы жизнь окончить не на столе для разделки мясных туш, нас подставлять не хотел, спецнож не принял.
-Дали?
-Все не так просто, как ты думаешь, не мог я рисковать еще и жизнями своих ребят, ведь только я за них был в ответе!
-А, значит, летеха наш умирал очень долго и мучительно, - с болью подытожил каплей. - Царствие ему небесное, и африканская земля пухом! Аминь!
-И на этот раз ты ошибаешься! Хвастать не буду, но при передаче мне представилась возможность сымитировать его попытку побега. Этот вариант мы тоже обсуждали с вашим командиром и оставили его до момента наступления безвыходки. Умер он очень легко, всего одна пуля прямо в сердце: точно знаю, что лейтенант даже почувствовать ничего не успел. И тело его перевезли в Подмосковье, и хоронили - как героя, со всеми полагающимися воинскими почестями! И семья получила все полагающиеся по тем временам выплаты и льготы, представители ГРУ держали этот вопрос на личном контроле. А вот африканским конвоирам не повезло! Всю вину за попытку побега возложили на них, и я почти с наслаждением наблюдал, как командир кромсал своих бойцов в куски местным мечом. Но инцидент был исчерпан, все бумаги с подписями о приемке у нас военного преступника были на руках, вот и все. Когда все закончится, я свожу тебя на могилу к командиру, помянем его светлую память. Хорошо, что ты его не забыл, честно! А слезы свои вытри, они только оскорбляют память наших геройских парней. Мы после гибели вашего командира, бухали в базе целую неделю, в черную бухали, страшно, и никто не смел тревожить спецназ! Понимали.
-Семенович, я тебе безгранично благодарен! Не знаю, как дальше судьба сложится, но надеюсь, что смогу отплатить достойно за твое добро. А если что-то пойдет не так, вопреки плана, окажи мне честь, как равному, и подари легкую смертушку, как и летехе нашему!
- Мудила! - взорвался генерал. - Думаешь не о том, я просто права теперь не имею потерять еще и тебя. Ведь после командировки я в Союз привез всего пятерых из своих людей, двадцать человек осталось там, в песках! Да будь оно все проклято, разбередил, гаденыш, душу давай эту тему пока закроем. А насчет денег ты и сам все прекрасно понимаешь: это просто «отмазка», усыпление твоей бдительности и сглаживание фактора агрессии. А перстень свой я оставил в качестве залога женщине, которая станет моей женой, возможно. Все, сынок, я двигаюсь на выход, слишком долго находиться с тобой нельзя. Экипируйся, и держи все необходимое под рукой, работать начнем уже скоро! Желаю тебе удачи, в еще большей степени себе, да и всем нам, впрочем, тоже!
-И вам удачной охоты, генерал, - невесело усмехнулся Володя, провожая его до переборки. На душе стало легко, несмотря на легкую примесь грусти: еще одно белое пятно удалось окрасить в полагающиеся ему цвета. Все волновавшие его вопросы были выяснены, и пришла твердая уверенность в том, что все обойдется, генерал не сдаст и не подставит: даже при самом поганом раскладе ему будет легко.

МОСКВА

Первое, что сделал Олег на новой явочной квартире – собрал все мобильные телефоны у своих подчиненных.
-Ребятки, по чужим документам в салонах мобильной связи купите себе новые телефоны, эти будут уничтожены. Полковнику не составит труда вычислить всех по ним. Новые номера не сообщать никому, даже близким, только друг другу. Хилый, передашь то же самое Эболе, и лично уничтожишь ее аппарат. С новых мобил никому не звоните, связь поддерживаете через таксофоны или телефоны переговорных пунктов! Рассредоточьтесь, лучше всего выехать за пределы России, а если нет - то из Московской области выехать обязательно. Дня два-три отдохнете, а я тут понюхаю, не надумает ли полковник организовать столичное сафари, эта гнида теперь на любой шаг решиться может. Легче всего решить проблему, устранив причину – человека! Когда понадобится – обзвоню всех сам и сообщу место и время сбора. Номера своих мобилок скинете сразу на мой старый номер, оттуда я их и перекатаю. Рабочие машины поменяйте обязательно. Весь конторский транспорт верните на стоянки срочно, купите новые машины. И последнее: если что-нибудь случится, знайте: я горд тем, что имел честь работать и общаться с вами – элитой Российского спецназа, и просто замечательными людьми, оставайтесь живы!
Раздав каждому из ребят реквизиты персональных банковских счетов и депозитной захоронки, Олег пояснил, что депозит - общее достояние, но только на аварийный, экстренный случай, крепко пожал руки на прощание и покинул квартиру первым. Безусловно, поодиночке они становились крайне уязвимы, лишенные дружеской поддержки. Но данное решение было продиктовано сложившимися обстоятельствами. Теперь следовало грамотно затаиться и дождаться приезда генерала.
Прижав машину к обочине в районе Воробьиных гор, капитан по старому мобильнику вызвал отца.
-Сынок, если можно - покороче, я сейчас занят реактивно, провожу завершающую фазу операции!
Ответ Олега занял не более трех минут. Отец молчал непозволительно долго, и это начало беспокоить парня.
-Добро, мой мальчик, ты всё провернул очень даже грамотно. До моего приезда тоже затаись, не высовывайся, а потом уже раздадим все долги совместными усилиями. Отдохни пока, ты очень хорошо поработал со своими xлопцами. Да к
черту дела, я очень давно не говорил с тобой, мой взрослый ребенок! И ты не можешь себе представить, как сильно я тебя люблю. Мне очень не хватает твоего присутствия рядом: дождись меня, и то же самое услышишь собственными ушами! Пока, родной, только не геройствуй зря!
Связь прервалась, а парень еще долго ошарашено смотрел на трубку в руке.
Он ожидал услышать все, что угодно, но чтобы такое?! Что-то его любимый старик больно размяк в командировке: подобное довелось слышать, уезжая на задание в Афган, да и то в более сдержанных выражениях. Неужто батя кого-то встретил, а, может, и полюбил? Интересно, приедет – узнаю все из первых уст! Эх! - выдохнул он, со всего маха швыряя телефон об асфальт. - Теперь можно законно отдохнуть.
Он хлопнул дверкой машины, не запирая ее - все равно служебная, пока она ему не понадобится, а отогнать машину  в контору найдутся люди, как только полковник получит уведомление от муниципалов. Он в бравом салюте вздернул руку вверх, останавливая такси, и с облегчением вздохнул, проваливаясь в мягкий тонированный салон. Машина легко стартанула с места, пусть и на два-три дня, но увозя его к спокойной размеренной жизни, к отдыху! Все необходимое для этого у него имелось, оставалось только заехать в автосалон и присмотреть себе тачку. На данный момент мобильность являлась одной из главных составляющих успеха.
Человеку, сидящему в удобном кресле чужого кабинета и примеривающего, словно новую одежду на себя, обстановку, телефонный звонок показался набатом. Бокал замечательного коньяка под хорошую сигару был резко опущен на стол, а освободившаяся рука стремительно рванула трубку из гнезда.
-Слушаю Вас! - раздраженно выплюнул он в микрофон.
-Здравствуй, уважаемый, - раздался в ответ мягкий вкрадчивый голос, но горе было тому, кто ошибался по этому голосу с оценкой обладателя. За цветистым восточным красноречием и вежливостью скрывалась смертельно опасная эфа, которая всегда и всех считает своими врагами и атакует первая, не оставляя жертве ни единого шанса на спасение. Сердце зашлось от приступа стылого ужаса, и только через минуту полковник собрал в себе силы для ответа.
-Здравствуй, дорогой, что заставило позвонить тебя именно на этот телефон? Это очень опасно и многое ставит под угрозу!
 -Эх, уважаемый, ты так и не научился быть вежливым! О здоровье не спросил, о семье, детях, родителях! Сразу обидел кровно, замечание сделал: видно, с нервишками не все в порядке? Давай-ка через часок встретимся на нашем месте, вот там и поговорим обо всем спокойно, до встречи, - завершил он разговор тоном, не допускающим возражений.
Вслушиваясь в короткие гудки, Милин горестно покачивал головой. На данном этапе жизни у него было все: хорошая новая машина, уютная квартира и загородный коттедж, большие, а по меркам среднестатистического гражданина просто огромные доходы. Была роскошная любовница, что еще нужно, чтобы жить, не оглядываясь на каждый шорох за спиной? А оглядываться приходилось  в последнее время все чаще. Приходилось перестраховываться на каждом шагу и пугливо втягивать голову в плечи при каждом резком звуке, ощущая холодящие спазмы замирающего сердца. И все это потому, что не было у него самого главного – чести и совести, духа воина, бойца. Звонивший был для него чем-то вроде Мефистофеля: за бессмертную дал денег, а теперь требовал отработки суммы. Все сложилось до банального просто: служил лейтенантик после окончания военного училища в разведке. Хорошо служил, получал призы – награды на учениях и соревнованиях, с честью неся свою фамилию, издревле известную. Предки его в давнину порубежниками потомственными были, вот и парень полез по родовой веточке. В Афганистане воевал геройски, без оглядки, за что неоднократно отмечен был правительственными наградами и повышениями по службе. Затем - Чечня, первая кампания, и крах всех надежд на будущее. На одном из входов его группу обложили. Матерые профессионалы дрались отчаянно, зная, что пощады им не будет, а в плену ожидают жесточайшие пытки и истязания. Последнее, что запомнилось Милину прежде, чем он провалился в черную яму беспамятства, был огромный букет разрыва, играющий на солнце всеми цветами радуги и ужасный своим беззвучием. Когда вновь вернулась способность воспринимать что-либо, он отметил, что руки скованы наручниками, а ноги спутаны колючей проволокой. Цепь от наручников была надежно вмурована в стену, и все попытки выдернуть кольцо оказались безуспешными. Все тело, каждая его мышца мучительно вопили в надсадной боли. В оправившемся от контузии мозгу вспыхнуло всего одно, но такое постыдное и унизительное слово: ПЛЕН! Для себя в этом положении он ничего хорошего не ожидал, слишком много неприятностей доставили его ребята боевикам. А то, что произошло дальше - не вписывалось ни в какие моральные и логические рамки. Дверь камеры распахнулась, впуская бородатого мужчину с подносом, уставленным различными яствами. Грубое, словно высеченное из гранита окрестных гор лицо излучало доброжелательность и радушие, губы улыбались, но в глазах стыла холодная жестокость и жгучая ненависть. Ошибиться было трудно, ибо глаза всегда были самым правдивым зеркалом души. Душа вошедшего была чернее адской золы. Его сопровождали двое здоровенных парней, или мужчин: лица скрывали густые бороды, и возраст очень тяжело было определить. По молчаливому жесту главаря они отомкнули наручники, и, подхватив безвольно-ватное тело, примостили его возле низенького столика, после чего мгновенно удалились.
- Здравствуйте, уважаемый, - очень тихо произнес главарь, и с этого момента по сегодняшний день фраза эта ассоциировалась для полковника только с одним словом - УЖАС. Она обезволивала, туманила сознание, отбивая всяческую способность рассуждать логически, вызывала приступ животного ужаса с мучительными спазмами тошноты в желудке и заставляла замирать, словно кролика перед глазами гипнотизирующей его змеи.
-Покушай, попей, восстанови утраченные силы! - радушно предложил чеченец. - Мы уважаем достойных противников и преклоняемся перед мужеством и смелостью, пусть даже и врага. А бойцы элитного подразделения спецназа ГРУ в плен попадаются нечасто, но мне и моим людям очень повезло, аллах наградил нас своей улыбкой, и отныне я счастлив!
-Извините, уважаемый, - осторожно возразил Милин, - тут произошла какая-то ошибка, мы простые армейские офицеры и солдаты, выполнявшие приказ командования. Кто вы, и откуда у вас сведения, что мы - именно спецназ ГРУ? Что вы подразумеваете под фразой «бойцов», я в плену не один?
-Спешка, дорогой, признак слабого ума, а вашу контору мы всегда считали сильным противником, достойным нашего внимания, причем самого пристального! Мы поговорим обо всем, но только после того, как тебе окажут все полагающиеся почести, - со страшной усмешкой оборвал его чеченец. - Ты покушай все же, а с друзьями возможность встретиться я тебе предоставлю! И разговаривать с вами, дети шакалов, мы будем подробно и долго. И вы сами выложите все, что знаете: и о складах оружия и боеприпасов, которые уничтожили, и о трех высококлассных снайперах, которых убили, и о двух горных базах подготовки наших людей, которые вырезали твои бойцы! Простые армейские офицеры, говоришь? Да у меня есть полная информация о тебе, майор, и о твоих людях. Деньги – сила непреодолимая, и купить за них абсолютно все можно не только на территории свободной Ичкерии, но и в вашей вонючей Москве! А расходуем средства мы очень разумно, вкладывая их в покупку русских друзей: не вас – пешек, жалких, бессловесных и тупых исполнителей, а тех, кто имеет влияние и силу в коридорах власти! А уж потом они отвечают нам благодарностью, делая щедрые подарки.
Наглость, сквозящая в каждом слове боевика, взбесила майора, и он, сделав невероятное усилие, опрокинул столик с едой на пол.
-А вот этого-то как раз тебе делать и не стоило, - прошипел, яростно брызгая слюной, главарь. - Теперь очень сильно будешь жалеть о содеянном, сын шайтана! Не поворачивая головы, он бросил в сторону двери короткое приказание по-чеченски, и в комнату мгновенно ворвались те двое, и скрутили снова его по рукам и ногам. Сопротивления майор не оказывал: все остатки сил были им вложены в последний удар по столику. Закончив работу, бородачи удалились, оставив их наедине.
-Что, воевать получается только со связанными, и слабо дать мне волю и решить вопрос при помощи клинков благородной стали, один на один? При желании могу дать фору и сразиться с пятью-семью твоими шакалами! Вы же не воины, вы – бандиты! – вкладывая в каждое слово как можно больше оскорбительного, пытался вывести чеченца из себя полковник, рассчитывая на мгновенную вспышку кавказской горячности и быструю смерть. Он осознавал, что при допросе пытки будут ужасные, с полным букетом азиатских изысков, и очень этого боялся. Но чеченец молчал, ожидая чего-то, застыв каменной маской лица. И скоро Милину стало понятно, чего же все-таки ожидал бандит: в комнату волоком затащили тело радиста из его группы. Его истерзанный вид внушал неописуемый ужас. Лейтенанта в группу назначили перед выходом в рейд, и он был среди них самым младшим. Парня дома ждала жена, беременная вторым ребенком, и сынишка. Небрежно швырнув тело на глиняный пол, бандиты подскочили к майору, и, насильно открыв рот, влили какую-то жидкость из маленького флакончика. Почти мгновенно тот ощутил необыкновенную легкость во всем теле, стало хорошо, границы реальности потеряли четкие очертания, и он перестал что-либо соображать. Чувство безысходности пришло позже, когда, придя в себя, он вновь увидел руки в цепях, но на этот раз уже над головой, и эти руки почему-то были в крови. Опустившись вниз, глаза четко зафиксировали ужасную картину: на полу возле столика, снова аккуратно сервированного, восседал главарь, а рядом в огромной луже крови лежал труп его подчиненного. В полумраке майору не сразу удалось рассмотреть, что за круглый предмет находится рядом с телом лейтенанта. А когда осознание пришло - завыл жутко, по-животному, содрогаясь от ужаса всем  телом: рядом с трупом лежала его голова, отделенная от торса! Бородач невозмутимо ел виноград и ждал, пока на крик подручные снимут пленника с цепи и усадят за стол. Словно по волшебству на столике появился компактный японский моноблок и то, что Милин увидел на экране, не поддавалось никакому объяснению. Холодно-мерцающий экран демонстрировал, как убивали его бойца, хладнокровно, еще живому отрезая голову, а вместе с главарем восседал за столом он - Милин, и с блаженной улыбкой попивал винцо, созерцая происходящее. Все, это конец, - промелькнуло в мозгу: такие записи зря не делаются. Теперь он никому не сможет доказать свою непричастность к казни и преданность Родине. То, что этот фильм попадет к представителям военной разведки, было очевидным, и тогда он не сможет отмыться от позора и бесчестия даже ценою собственной жизни. Даже после смерти для всех он останется предателем, подлецом, трусом!
-Хорошим было веселье, дорогой гость! – нагло ухмыльнулся чеченец. – А я считал, что только арабским наемникам доставляет удовольствие бошки резать недругам, получая огромное наслаждение. Видимо, ошибался, прости, и очень рад, что смог доставить тебе приличествующее твоему положению удовольствие! Я подарю тебе на долгую, добрую память эту кассету, в знак нашей дружбы, да будет продолжаться она по воле Аллаха тысячу лет! Конечно, это будет копия, но очень хорошего качества: оригинал же прямым ходом попадет в контору, если ты не согласишься принять моего предложения! Как сам понимаешь, убивать тебя смысла нет, ты и так уже покойник. Отдохни пока, хорошенько подумай, мои люди с радостью помогут раненому добраться до хорошей постели. Чего захочется - проси: вино, женщины, наркотики - все получишь без промедления. Доктора наши приведут тебя в нормальный вид дня за два-три: восточная медицина чудеса творить умеет! И только тогда мы с тобой сядем разговаривать: я скажу, чего хочется мне, а ты ответишь, сколько это будет стоить. Но будь уверен, деньгами обижен не будешь, я не жадный, и хорошо оплачиваю добросовестную работу!
Повинуясь жесту хозяина, два мордоворота, словно джинны, подхватили майора и понесли прочь из этого ужасного помещения: глаза закрыли повязкой, и Милин не мог видеть ничего вокруг, отметил только, что несли его наверх, и то очень недолго. Затем - снова яркая вспышка в мозгу, и снова он провалился в бездну беспамятства. Очнулся - перед глазами темно, но руки-ноги свободны. Слабые пальцы, ощупывая лицо, наткнулись на повязку и резко сорвали ее. В чистой комнате, устланной коврами, он находился один. Узкая бойница окна, предназначенная для воспрепятствования проникновению дневного зноя, была забрана толстой решеткой. Немного пообвыкнув к дрожи в слабых ногах, подошел к толстой двери с металлической оковкой, и подергал массивное кольцо ручки: заперто. Возвращаясь к широкой кровати, подхватил из красивой вазы сочный персик и машинально вгрызся в его плоть. Он лихорадочно обдумывал ситуацию и не находил иного выхода, кроме как дать согласие на сотрудничество, а сок обильно струился по его рукам, словно судьба оплакивала своего бывшего фаворита. Морально он был сломлен окончательно, что и было самым страшным, и отныне его участь - быть послушной марионеткой в руках своих жестоких кукловодов. При очередном посещении главаря они быстро договорились об условиях: майору обеспечивался «чистый выход» к своим, а за определенного рода услуги в Москве – хорошее денежное вознаграждение. В расположение одной из воинских частей он вышел, неся на себе остатки группы, документы и разбитую рацию. На волокушах он пер за собой труп своего заместителя, которому, контуженному, перед самым выходом боевики всадили две пули в живот. За двое суток блуждания майора по горам тот истек кровью и умер, не приходя в сознание уже в расположении части. Эти двое суток вынужденных блужданий стали для Милина настоящим адом: заместитель, временами приходя в сознание, проклинал его самыми ужасными проклятиями, призывая на голову командира самые страшные небесные кары за предательство. Взбешенный трус с остервенением бил его по ранам, и тот снова впадал в беспамятство, но через непродолжительное время вновь приходил в себя, и пытка начиналась по новой. Самому майору, плюс к уже имевшейся контузии, было нанесено несколько ножевых ран и пару пулевых сквозных в мягкие ткани. Серьезного, в принципе, ничего, но из-за большой кровопотери и голода на момент возвращения выглядел очень ужасно. В расположение части, волоча за собой носилки, входила сама смерть. В госпитале его подлатали, откормили и привели в чувство. Отчет, предоставленный начальству, полностью соответствовал данным аэрофотосъемки и агентурным сведениям, собранным в Чечне. Милина зауважали еще больше: герой, до   последнего нес своего раненого бойца, нанес огромный урон боевикам, да еще и выжить умудрился! Посыпался дождь наград, очередное воинское звание, назначение на новую должность, которая не предусматривала выезды и опасные для жизни командировки. Вначале маленький скромный кабинетик затем побольше, с красивым видом на Кремль. И в конце концов он получил должность, о которой в обычных условиях и мечтать не смел: его назначили заместителем Начальника ГРУ  с перспективой на генеральское кресло. Его покровители помогали добросовестно,
Поставляя информацию по тайникам и базам,  пусть частенько и старым, заброшенным, иногда сливали своих людей, в основном выходцев из Западной Украины, или арабских наемников, отработавших контракт и возвращавшихся домой. Создавалась полная иллюзия плодотворной и грамотной работы Милина с агентурой. Подлавливая подчиненных на мелких и крупных нарушениях и злоупотреблениях служебным положением, иных подкупая деньгами - сколотил свою команду таких же беспринципных, алчных непорядочных «бойцов», как и он сам.
Получилась этакая хорошо законспирированная Контора в Конторе: своих людей он тайно посылал на «разборки» к конкурентам хозяев, расчищая место для их преступной деятельности. Платили за это прекрасно, и постепенно жажда наживы сожрала последние остатки человеческих принципов. Деньги он тратил так же легко, как и получал, ни в чем себе не отказывал, но и не высвечиваясь излишне на работе. А попадись он, и воспользоваться своим богатством более не придется. С женской половиной отношения как-то не складывалась: с проститутками он был мужчиной хоть куда, а вот для души, для создания семейного очага, уюта одной-единственной не находилось. Видно, сам Господь против продолжения рода этого монстра, предавшего и продавшего, нарушившего все заповеди на свете. А его промысел велик и непредсказуем, и неисповедимы пути его! Полковник вздрогнул, стряхивая пелену воспоминаний, и резко бросил трубку на рычаг. Пора было, как паршивой собачонке на зов, мчаться на встречу с хозяевами. Он резко поднялся, с сожалением бросил взгляд на недопитый коньяк и так и не зажженную сигару, махнул рукой и стремительно покинул пока еще чужой кабинет.

КАМЧАТКА  /База/ - МОСКВА

- Я все понял, господин Президент, приступаю к выполнению операции, - отчеканил генерал, кладя трубку после завершающего инструктажа. – Что же, бойцы, начинается настоящая боевая работа. Микроб, занимай свое гнездо, сориентируйся, разметь сектора прицела по лазерному лучу. Сейчас начнем полную эвакуацию экипажа, и после его убытия с борта твои шаги в пустом помещении могут быть услышаны клиентом, а этого нам не надо! Устраивайся поудобнее, задача тебе поставлена: один точный выстрел в грудь, и точка. Заодно это станет проверкой твоей профессиональной подготовки и сдача на практике квалификационного зачета, ну, а Бацилла займет место на верхней палубе возле центрального поста. Выставим аппаратуру, и с Богом, вопросы имеются?
-Никак нет, - дружно ответили бойцы, расходясь по местам.
-Давай, адмирал, начинай вывод экипажа. Борт покинуть абсолютно всем, должны остаться только мы, - скомандовал генерал после того, как в центральный пост спустился советник, вызванный с пирса. Семен отзвонился командующему флотилии и отдал распоряжение прислать к санпропускнику машину скорой помощи, и обязательно с реанимационным оборудованием, а затем лично проверил включение видеозаписывающей аппаратуры. Счет, в буквальном смысле этого слова пошел на минуты, и в суете процесса не будет времени обращать внимание на подобные мелочи, необходимо было все, или хотя бы почти все предусмотреть именно сейчас. После сигнала аврала и команды центрального поста прочный корпус опустел очень быстро. Старшие вахты доложили с пирса о полном наличии матросов наверху и увели их в казарму на базе. Беркович выглядел препаршиво.
-Внимание, первый отсек, по вашему требованию деньги доставлены на пирс, назовите человека, которого выберете в качестве гаранта исполнения наших договоренностей, - несколько волнуясь, доложил генерал.
-Что же, генерал, я очень рад, что здравый смысл одержал верх над державными амбициями, и мы наконец-то начинаем понимать друг друга. А спутником мне хотелось бы видеть господина советника. Ни в коем случае не желаю затронуть ваше самолюбие и умалить значимость, просто хочется пройтись с державным мужем, когда еще такое доведется сделать! Это реально? – осведомился с необычной любезностью Володя.
-Безусловно, пожалуйста! Только имеется огромная просьба: он все же человек сугубо гражданский, и крайне напуган к тому же. Без глупостей и ненужной рисовки, пожалуйста, с нашей стороны сюрпризов не будет!
-В таком случае, я жду попутчика, кратко подытожил Володя.
Отключив связь, он начал действовать в лихорадочном темпе, и к приходу советника успел сделать все, о чем договаривался с генералом. От содержимого первой ампулы голова пошла кругом, дыхание сбилось, стало катастрофически не хватать воздуха для легких, и реально ощущалось, как сердце начинает замедлять темп биения. Бронежилет уже давно был аккуратно и надежно спрятан под одеждой, все размещено по своим местам, а пистолет лежал рядышком на столике: он был полностью готов к выходу. Услышав условный стук в переборку, турбинист быстро и широко перекрестился.
-Итак, советник, все ли у вас готово? – резко спросил он, когда тот еще не полностью вошел в отсек. Тот резко повернулся, хватаясь рукой за сердце.
-А вот это сейчас и совсем ни к чему, теперь только и жить! - успокоил Володя. - Все заканчивается к общему удовольствию, и скоро каждый сможет заняться своими обычными делами. Поймав себя на том, что речь его замедляется, и слова выталкиваются расплывчато, не четко, каплей встревожился.
-Опаньки, нужно действовать быстрее, или я вырублюсь и все испорчу. Вперед, милейший, нас ждут великие дела! - устраивая в ладони пистолет, подстегнул он уже вслух советника. Турбинист был просто не в силах удержаться от смеха, увидав, как тот неуклюже перевалился через комингс люка. Да, в былые времена опытный подводник за одну минуту пробегал прочный корпус по всей длине из носа в корму при всех задраенных переборочных люках. По старой, словно въевшейся в натуру привычке турбинист задраил за собой люк, хотя особой необходимости  в данный момент в этом не было. А вот возле переборки в третий отсек Беркович заметно нервничал, но Володя не подал виду, что заметил его беспокойство.
-Стоять, дружочек, - резко одернул он чинушу, хотевшего быстрее миновать люк. - Там что, медом намазано, что ты так торопишься или ожидает кто?
-Что вы, что вы, поторопился успокоить его Моисеевич, заметно бледнея. – Просто я очень боюсь, и хочу побыстрее выполнить все процедуры! Я очень устал бояться и жить в подобном напряжении.
-Погоди-ка, я все же уточню в центральном, если вздумали меня кончить – уничтожу!
Он включил ближайший «каштан»:
-Генерал, а что ваш посланник так задергался возле переборки третьего отсека? Что, сюрприз приготовили?
-Зря ты так, сынок, - досадливо поморщился Семен, выразительно глядя на особиста. – Продолжайте движение, нужно побыстрее все закончить, чтобы со всех снять ненужное напряжение! Продолжайте, путь чист! - А советник помогает нам неплохо, не подозревая, в какой игре участвует! – подмигнул он адмиралу. Все складывается крайне правдоподобно, и у нас есть еще один аргумент в пользу силовой акции!
Сознание почти совсем отключилось, когда Володя отдраивал люк третьего отсека. Пропустив вперед советника, словно нашкодившего котенка придерживая того за      шиворот, он тяжело перевалился вслед за ним, и тут случилось то, на что никто не мог рассчитывать, и даже никто не мог предположить возможность подобного.
Нервы у советника сдали окончательно, и он изо всех сил рванулся из рук каплея, оставляя в руках того только ворот дорогой рубашки. Володю по инерции повело вперед и вниз, и, когда он слегка присел, чтобы сохранить равновесие, то увидел вспышку. Удар последовал тупой, резкий, но совершенно не болючий: голову откинуло назад, на лицо сверху полилось что-то теплое и вязкое, заливая глаза и мешая видеть. Пистолет вывалился из ослабевшей руки, и Володя нагнулся, чтобы его поднять: выпрямляясь, уловил силуэт, контур человека с длинной винтовкой, приставными шагами приближающегося к нему, и снова вспышка, и снова, будто гигантской кувалдой ударили по руке с пистолетом, затем еще вспышка, и ужасающей силы удар в грудь, выбивающий остатки воздуха из легких, размалывающий ребра в порошок, отбирающий саму жизнь. Силой удара Володю вбросило назад, во второй отсек, люк которого подводник так и не успел задраить за собой, и затухающим слухом он еще успел поймать дробь шагов по трапу, а угасающим взором увидел, как к нему кто-то бежал, крича на ходу, но слов уже было не разобрать. Боль отступила, в мозгу назойливо звучала песня группы «Квин» - «Мы чемпионы». Володя уже не видел, как генерал бешено тряс перепуганного насмерть снайпера и орал ему прямо в лицо:
-Мудила! Ты все пересрал, сгною гаденыша!
Не видел он и как особист, склонившись над ним, приложил палец к сонной артерии и, выждав немного, обреченно махнул рукой, не уловив даже слабого пульса: рухнула надежда на хороший перевод в перспективе и выгодную протекцию. Не видел он и чиновника, сидевшего прямо на палубе центрального поста, скулящего, словно собака, который придерживал руками челюсть, одним ударом сломанную взбешенным генералом. Для него карьера была явно закончена, и вся ответственность за срыв операции будет возложена на его плечи.
А Володю в этот момент уже мягко покачивали океанские волны, и находился он на борту своего атомного подводного ракетного крейсера стратегического назначения, вышедшего в свою последнюю автономку. Атомоход гордо следовал в район погружения, тараня обтекаемым носом набегающую волну и разламывая ее на части с пенным буруном и в носу, и в корме. Прохладный морской воздух, напитанный запахом йода, врывался в легкие, брызги упруго били в лицо, оставляя на коже легкий налет соли. Он вновь находился там, куда стремился с самого увольнения в запас – в СВОЕМ БИДОНЕ! Этого уже теперь у него не отнимет никто. Все, прибыли в точку, погружаемся. Запомните нас красивыми!
Он уже не чувствовал, как люди в белых халатах, спеленав его, словно мумию, или младенца, под личным наблюдением Семена тросом подняли тело в легкую рубку, а затем так же аккуратно переправили по качающемуся на волнах прибоя трапу на пирс, поместив на носилках в машине. Карета скорой помощи помчалась по притихшим улочкам маленького гарнизонного городка, вспарывая первозданную тишину истошным сиренным воем, заставляя жен подводников испуганно выглядывать в окна. Она торопилась доставить тело, в котором врачи с огромным трудом поддерживали жалкие остатки проявлений жизни, к самолету, уже стоявшему на взлетной полосе в полной готовности к вылету. На секунду притормозив у ворот, поспешно открываемых часовым, она пронеслась по полю и въехала прямо в распахнутое нутро лайнера. Турбины взвыли, и после короткого разбега самолет взмыл в воздух, быстро набирая высоту. Генерал все это время находился рядом с носилками и с горечью глядел на тело, опутанное трубками капельниц и проводниками датчиков реанимационной аппаратуры. Оба его бойца тоже находились в самолете, миссия провалилась, и более на Камчатке делать им было нечего. Турбинист погружался все глубже и глубже: все проблемы, горести и беды остались далеко за бортом, ему было тепло и уютно: он был дома.
-Внучек, милой! - с округлым волжским выговором донесся издалека такой родной и любимый голос деда. Ничего нет лучше на свете, чем любящий внука старик, и Володьке повезло: умный, добрый, такой ласковый дед с вечно мозолистыми натруженными руками, просто души не чаял в этом непоседливом, хулиганистом и
нескладном мальце. Именно он научил мальчишку работать с металлом и деревом, терпеливо давая первые уроки профессионального мастерства, прививая любовь к работе и гордость за качество собственных изделий. Он беззлобно журил Вовку-непоседу за торопливость, неаккуратность, а по выходным дням выводил в качестве поощрения за хорошо выполненную работу гулять в парк. По дороге они обязательно посещали, ближайший гастроном, где дед покупал себе стаканчик сухого вина, а постреленку - обязательный стаканчик томатного сока.
Шоколадную конфетку, выдаваемую к винцу в качестве закуски, он также отдавал постреленку. Эти выходы всегда были праздником: карусели, аттракционы, мороженое - отказа не было ни в чем. И именно первый жесточайший удар судьба нанесла ему с этой стороны: ушел из жизни человек, который значил для мальчишки больше, чем мать и отец, вечно занятые своими делами, и не хотелось, не моглось поверить в то, что их пути более никогда не пересекутся в этой жизни. Ушел ЧЕЛОВЕК, которому можно было безбоязненно доверить самое сокровенное мальчишеское, дед ушел! Но тогда откуда, из каких далей доносится этот голос? Все, что случилось дальше, наблюдалось им как бы со стороны: школа, начальные классы – такие жестокие и ненавистные. Его, маленького калеку (отец, вернувшись из плавания, как-то случайно облил его кипятком из чайника, ошпарив глаз и отобрав у сына возможность надолго видеть белый свет), нещадно пинали и терроризировали одноклассники. Затем – операция в Одессе, длительный период выздоровления и адаптации, и начало периода беззаботной полноценной и полной веселья жизни. Обидчики получили сполна: вечерами он отлавливал их по одному, терпеливо выжидая в засадах, и лупил нещадно, воздавая должное.
Пикники, походы с песнями у жаркого костра под звездным небом, первая любовь и первые горькие разочарования от безответности. Уроки дружбы и ненависти, порядочности и подлости, человеколюбия и бессердечности. Затем – срочная служба: веселые, жизнерадостные лица ребят его группы под палящим африканским солнцем, ралли по раскаленному песку пустыни на военных УАЗ/ах/, училище, лодка. Вереница тех людей, которых уже давно не было среди живых: их было очень много. Эти ребята погибали, жертвовали своими жизнями ради жизней других, чтобы выжившие вернулись на базу, к семьям, к детям, могли в очередной раз поднять бокалы за приход из морей, а затем обязательно, по старой морской традиции, третьим тостом почтить память тех, кому вернуться не довелось, кто уже не в обойме, но в самом сердце. И все, дальше – чернота: угольная, непроницаемая черная дыра. Никакого светлого тоннеля, или коридора, никаких голосов. Неужели после ухода на пенсию жизни не было совсем? Просто пустота, вакуум! Боже, неужто мой жизненный путь окончен, и впереди – небытие?! Каюсь, грешен, ибо любой человек уже рождается с печатью греха первородного, и на это – твоя воля! Стонать и плакать, слезно упрашивать я не буду, просто с достоинством приму ту участь, что мне уготована на будущее!
-Не торопись! – прозвучал мощный голос из тьмы. – Это – твой самый большой недостаток. Тебе еще рано говорить, и даже задумываться об окончании жизненного пути: отдохни, проанализируй тщательно прожитые годы, сделай выводы и приготовься. Дальнейший путь будет более труден и тернист, но он будет! И все, ни звука, ни какого-либо движения, душа его повисла в пространственном эфире – одинокая, но умиротворенная. Экраны медицинских приборов, бесстрастно выписывавших слабые всполохи еще теплящейся в теле жизни, с противным писком вышли на ровную линию, изрядно всполошив докторов. Ни электрошок, ни прямой массаж сердца положительного результата не дали, для врачей картина была ясна полностью, и они оставили дальнейшие попытки изменить что-либо. Семен сидел, крепко обхватив руками седую голову и проклиная себя за то, что не смог выполнить обещания, данного Володе. Отлетела грешная душа еще одного мытаря вечного для встречи в заоблачных высях со своими корешами. Земные дела уже не про него, отмаялся, вояка. Царствие ему небесное!
Замерев на назначенном месте в Кубинке, самолет выплюнул из своего чрева машину скорой помощи, и та, уже не воя сиреной и не моргая тревожной мигалкой, выехала из гарнизона и, влившись в общий поток машин, поехала по пути, указанном генералом. Все положенные документы по факту смерти пациента врачи оформили еще в воздухе, благо подписей свидетелей хватало: они лежали в папке на коленях у Семена для отчета перед высшим руководством. Созвонившись дорогой с кем-то по телефону и кратко переговорив, Семен пообещал, что и машина, и доктора после выполнения оставшихся формальностей будут снова переправлены домой военным бортом. Попетляв немного по дорогам Подмосковья, машина остановилась возле неприметной проходной какой-то базы. Только водитель успел заглушить двигатель, как из дверей выскочили четверо ребяток с фигурами, будто высеченными из цельных кусков гранита, молча подхватили носилки и, словно пушинку, понесли внутрь. Семен со всех врачей еще в самолете взял подписки о неразглашении государственной тайны, посоветовав им считать, что ничего вообще не происходило. Когда голова каплея с заострившимися чертами лица поравнялась с генералом, тот низко склонился, вглядываясь в него, и глухо рявкнул:
-Ждать моего приезда, пока ничего не предпринимать!
Он прямо от проходной созвонился с командующим Военно-Воздушными силами и договорился об обратной транспортировке врачей, а с начальником тыла – о размещении на отдых и обеспечении питанием. Бригада, вздохнув с облегчением, тепло попрощавшись, укатила прочь, а Семен прыгнул в машину, выехавшую из открывшихся с ужасающим скрипом ржавых ворот базы, и укатил по делам, не терпящим отлагательства. С докладом представителям командования Вооруженных сил проблем не возникло, те мигом просчитали ситуацию и пришли к заключению, что действия всего личного состава были правильными. А на подходе к приемной Президента случилось непредвиденное: ожил мобильный телефон генерала. Извинившись за задержку, он отошел в сторону и определил, что звонил доктор с «овощебазы».
-Что, червь могильный, ты хочешь мне сообщить? – недовольно рявкнул он. – Я же приказал меня ждать! Приеду – по-людски похороним парня! Некогда мне сейчас.
-Во-первых, генерал, не хамите! – отпарировал эскулап с обидой. – А во-вторых: как же это вы собрались хоронить совсем почти живого человека? Кто вам позволит подобное бесчинство? Да вы совсем из ума выжили!
-Милый, родной, драгоценный ты мой «лепила»! – реально ощущая набегающие на глаза слезы, зашептал Семен. – Ты ничего не напутал спьяну? Повтори это еще раз! Я буду скоро, и, если все сказанное тобой правда – озолочу! Поить буду допьяна до самых последних минут жизни твоей, только в нерабочее время. А главное – пока об этом никому ни слова, ни единой живой душе, идет?
-Эх, чего только не сделаешь ради старого доброго друга, - притворно вздохнул врач. - И если к тому же учесть все его обещания, то делайте свои дела спокойно, а я буду заниматься своими, и не забудьте прихватить с собой на встречу с могильным червем старого друга!
-Это какого же? – удивился генерал.
-Все того же: коньяка! – рассмеялся доктор, отключаясь.
Аудиенция у первого лица государства прошла для Семена, словно в вязком тумане. Часто отвечая невпопад, прослушивая вопросы, выглядел он не лучшим образом, объясняя все крайней степенью усталости. С грехом пополам Президенту стала ясна ситуация и все коллизии ее разрешения: он в целом остался доволен действиями всех участников, назначив для более обстоятельной беседы Семену следующую аудиенцию, но только после того, как тот отдохнет и восстановит свои силы.
На базу водитель гнал машину, будто черти за ним летели , не соблюдая указаний дорожных знаков, не подчиняясь сигналам светофора, опасно маневрируя. Влетев в кабинет к врачу, Семенович был в силах произнести только одно слово:
-Ну?!
Доктор, глядя на него пьяненькими глазками и пытаясь сохранить важность и значимость, несколько нетвердо поднялся:
-Любезный, дорогой мой начальник! Я хотя и в подпитии, но с головой моей все в порядке, да и выпил я чашу горькую только после такого радостного события. Но что-то не наблюдаю я своего старого друга, которого вы обещали привезти с собой, или я ошибаюсь?
-Молчать, жалкий пожиратель трупов! – засмеялся Семен. – Сначала веди к пациенту, а потом и друг подоспеет. Или в трубу захотел?
-От вашего последнего предложения я позволю себе, конечно же, отказаться, прошу следовать за мной: как говорил великий Остап Бендер – доступ к телу разрешен! – с шутовским полупоклоном пригласил доктор.
В палату турбиниста Семен входил с почти остановившимся сердцем. Оборудование здесь было безусловно лучше, чем у цивильных лекарей: в кулуарах Министерства Обороны шутили, что с ее помощью и мертвеца можно на ноги поставить, что и продемонстрировал сейчас его докторила. На кровати, основательно перебинтованный, с торчащими трубками капельниц и дренажей, подключенный к аппарату искусственного дыхания, лежал Володя. По зеленому экранчику прибора хоть и редко, но пробегали отметки, указывающие на работу сердца. Генерал тронул руку лежащего: теплая! Значит, жив курилка, не пришло время помирать!
-Один нескромный вопрос, мой генерал: каким сверхтяжелым предметом этого юношу ударили в грудь? У него основательно переломаны ребра!
-Этот мальчик, мой дорогой доктор, принял на грудь пулю из винтовки СВД в легком бронежилете максимум шагов с десяти, счастье, что импортный бронник выдержал!
-Вот и старый доктор удивляется: правая рука прострелена насквозь – понятно. Раны есть, кровь есть – порядок, все правильно. А на груди рубаха прострелена, кровь есть, а рана отсутствует! Нонсенс медицинский какой-то, понимаете.
-Да, док, видели бы вы, с какой скоростью мои ребята снимали бронежилет и прятали капсулу с искусственной кровью, чтобы гражданские медики ничего не заподозрили! А как же вы умудрились обнаружить у него признаки жизни, ведь приборы зафиксировали факт его гибели?
-Старый доктор хотел сделать мальчику хорошо, чтобы похоронить красивым, а перед этим решил провести кое-какие исследования: ведь ему было уже все равно! И когда иголка вошла в вену, представьте мое удивление, у покойника, у трупа пошла кровь напором. Зарубите себе на носу, что у покойников кровь никогда не циркулирует в организме! Стоп, Саныч, сказал я себе, этот человек еще не настолько мертв, как хочет казаться! И вот он здесь, в этой уютной палате, под моей заботливой опекой и наблюдением, по новой карабкается к жизни. Чудо, что он выжил! Скорее всего, так вышло благодаря нашему Ноу-хау – «хитрой микстуре», которую он выпил. Очень интересно, где ему удалось ее достать?! – жестикулируя и кривляясь, повествовал доктор.
-Эти вопросы останутся без ответа, да и на будущее их лучше никогда больше не задавать, - покачал головой генерал. – Отныне никто, кроме нас двоих, не имеет даже права знать, что этот хлопчик жив. Сколько еще продлится его беспамятство?
-Да ну, господи боже мой, он не в беспамятстве, а в глубокой коме, – наставительно поправил его врач, - И когда из нее выйдет – неизвестно! Все зависит от крепости организма, качества ухода и его собственного желания жить, но мозг живой и работает нормально, я снимал энцефалограмму. Будет жить наш мальчик, на радость всем!
-Ладно, док, держите меня в курсе, об изменениях состояния клиента докладывайте в любое время суток, в любом состоянии. А теперь приглашаю вас наверх, подышим свежим воздухом, а заодно и друга передам вашего, так сказать, с рук на руки. Мне уже не захочется возвращаться в бункер.
Доктор семенил за начальником по коридору, радостно потирая руки жестом записного алкоголика, каковым он, по сути, и являлся. Но этот недостаток полностью компенсировался мастерством и необычайным профессионализмом: даже будучи полностью невменяемым от чрезмерной дозы, доктор в состоянии был проводить операции любой степени сложности. Передав бутылку, которая лежала в бардачке машины на непредвиденный случай, и по мере уничтожения содержимого заменялась на полную водителем, Семен крепко пожал ему руку и, обессилено рухнув в салон, дал команду везти себя на дачу: теперь-то можно было с чистой совестью и себе предоставить отдых. Организм уже не просто кричал-вопил, требуя предоставить ему передышку от постоянных перегрузок, и, учитывая преклонный возраст, с этими требованиями не считаться было нельзя! Нужно было хорошенько выспаться и, в конце концов, пообщаться с собственным сыном, и не по телефону, а лично: глядя в глаза, которые были точной копией глаз его жены. Да и вопрос, который им обоим следовало обсудить, дистанционного общения не предусматривал. Отпустив водителя до следующего утра, Семен отпер калитку и вошел в дом. Звенящая тишина указывала, что сына здесь не было. Генерал набрал номер его мобильника, но и там ответа не дождался. Семена это не обеспокоило, подобное случалось уже не раз: значит, ответить не может, занят. Он с удовольствием прошел в ванную, пустил горячую воду и скинул одежду прямо на пол – в огромном стенном зеркале отразилась фигура, которая могла составить достойную конкуренцию статуе дискобола: широкая, мощная грудь, переходящая в хорошо прорисованный рельеф мышц брюшного пресса, ни грамма лишнего жира, эластичные, но не перекачанные мощные мускулы. Они могли, сокращаясь, развивать огромное усилие, и горе тому, кто ощутит на себе его хватку. Это были «живые» мускулы, мышцы бойца!
-А ты еще совсем неплохо выглядишь, старик! – усмехнулся Семен собственному отражению, и через мгновение уже нежился в горячей воде, расслабляя усталую плоть. Очень благоприятствовали отдыху сигара и коньяк, предусмотрительно прихваченные из холла. Генерал сожалел, что пришлось уехать с Камчатки так экстренно, даже не попрощавшись с Наденькой, теперь-то он мог позволить себе предметно задуматься о своей личной жизни. Следовало как можно скорее выкроить время и слетать в гарнизон снова, но перед этим узнать точно мнение сына: оно имело огромное значение в их дальнейшей жизни и взаимоотношениях. Истома овладела всем телом, веки смежились: изнуренный человечище спал, полностью расслабившись за долгое время. Не снилось ему ничего: мозг, работавший с нагрузкой хорошего компьютера, тоже отключился, давая себе отдых.

КАМЧАТКА – МОСКВА

Омерзительно-заунывный вой сирены швырнул ее к окну. По пустынным улицам гарнизонного поселка с огромной скоростью пронеслась карета скорой помощи. «Что-то произошло там, куда уехал Семен», - тревожно забилось сердце молодой женщины. Она только недавно вернулась домой, забрав дочурку из детского садика, и суетилась по дому, выполняя обыденную рутинную работу. Ее четырехлетняя Дарьюшка самостоятельно играла с куклами в своей комнате. Девочка росла на удивление спокойной, умной, рассудительной: она очень легко входила в контакт со своими сверстниками и ребятами старшего возраста, и в детском садике чувствовала себя нормально. Но круглосуточная группа – не дом, а воспитательница – не мама, поэтому ребенок воспринимал их квартирку, как сказку, и с нетерпением ждал каждого маминого появления. Надежда очень переживала по этому поводу. В садике дочка всегда ходила чистенькой и ухоженной, ведь воспитательницы и нянечки были тоже женами офицеров и мичманов, лодочников, как и ее покойный муж. А детишки из группы Дарьюшки, чьи отцы бороздили просторы мирового океана, также в любой момент могли лишиться своих отцов, как это произошло с девчушкой. Поэтому со стороны персонала, знавшего о нелегкой судьбе девчушки и постигшем ее горе, относился к ней с особенным трогательным вниманием и нежностью. В те дни, когда мама была дома, она старалась накормить дочурку повкуснее, одеть покрасивее и побольше находиться рядом. Доча была очаровательным созданием с милым личиком, темными длинными волосами, заплетенными в тугие богатые косы. Она не капризничала и не требовала к своей особе чрезмерного внимания, часто и с удовольствием гуляла с мамой в лесу, собирая грибы и ягоды, ездила отдыхать на термальные источники. Отправляя дочурку к маме на лето, Надежда денег не экономила: Камчатка – Камчаткой, а материк есть материк. Период отсутствия девочки рядом мамой переносился крайне тяжело: Надежда часто хандрила, плохо спала ночами, утрачивала аппетит. В эти периоды она старалась набрать побольше дежурств по обмену, чтобы по приезду дочки уделять как можно больше внимания. После встречи с Семеном кое-что изменилось: ей стало необычайно легко, она всюду летала, словно на крыльях, все удавалось, появилась надежда на их светлое будущее. Он как-то сразу вселил в нее уверенность в том, что она еще может полюбить мужчину и достойна быть любимой и счастливой. И так неожиданно – эта машина, предвестница черного человеческого горя, и снова океан тоски и неопределенности в душе. Милостивый Боже, сделай так, чтобы на этот раз миновала меня эта скорбная чаша, свою уже сполна выпила, до капельки! Пусть не пострадает Семен, не убьют его и не ранят, пусть даже он и не будет со мной, но огради его от судьбины лихой, мало уж больно таких мужиков на свете осталось! Пролетали минуты, часы, а Семен не появлялся. Уже дочурка мирно посапывала в своей кроватке, крепко обхватив ручонками большую плюшевую собаку, подаренную ей мамой. Когда Дарьюшка первый раз, зайдя в квартиру, увидела игрушку, то сразу же объявила:
-Это – Бой! Он будет охранять тебя, меня и нашего папу. Эта умная собака станет талисманом счастья нашей семьи.
Нежно поцеловав спящую и потушив ночник, который горел всегда до тех пор, пока девочка не засыпала, Надежда быстро оделась и побежала на узел связи к подругам: уж кто-кто, а связистки в гарнизоне были самыми осведомленными персонами. Девчонок очень удивил ее приход в столь позднее время.
-Надюха, ведь у тебя выходные, каким ветром, да еще и так поздно занесло тебя к нам, или с дочкой не сидится?
-Беда привела, девушки! Что случилось в зоне? Почему по поселку мчалась машина скорой помощи? – сыпала вопросами та.
-Успокойся, для нас опасности уже нет. Мужика, который захватил лодку то ли убили, то ли тяжело ранили, и уже увезли в Москву, что ли. Никто больше не пострадал. Твой генерал расстарался, вычислил его четко: наши морские диверсанты ничего не смогли, а он, гляди-ка, враз дело провернул. Теперь он вроде тоже улетел сразу в столицу, а наши начальники собрались в штабе и бухают. Вот только не понятно: с радости или с горя?! Завтра должны провожать советника Президента и начальника МЧС, самолет уже заказан на утро. А еще говорят, что твой крутой челюсть в лодке сломал чиновнику, что-то тот напортачил, так что теперь самое страшное уже позади, поселку угрозы нет!
-Для вас, девчата, может, и позади, - думала Надежда, успокаиваясь с каждой фразой и ощущая, как к ней вновь возвращаются уверенность и спокойствие. - Как же мне теперь быть, что думать и на что надеяться? Но самое главное то, что Семен невредим, можно спокойно возвращаться домой.
-Вот и чудесно, теперь можно спать спокойно и не опасаться за жизнь дочки, - слабо улыбнулась она и попрощалась приветливо. – Легкого вам дежурства.
Дома она долго ворочалась в постели: сон не шел, хотя она уже и слонов пересчитала, и теплого молока попила. Не спасла даже сигарета, лихорадочными затяжками выкуренная на кухне. Ведь с утра ей нужно выглядеть красиво: обещала свозить дочку в город погулять. Хороша же она будет с черными от недосыпания кругами под глазами, вялая и с опухшим лицом! Женщина совершенно машинально вертела перед глазами перстень, оставленный Семеном: эта вещица, вобравшая в себя всю положительную энергию хозяина, излучала на нее невидимые волны добра и покоя. Вспоминая то недолгое время, что довелось общаться с ним, те минуты счастья, подаренные им с необычайной щедростью, она успокоилась, по телу разлилось успокаивающее тепло, и постепенно она все-таки заснула.
Утром, несмотря на короткий сон, женщина чувствовала себя на удивление хорошо: глаза приоткрылись от детского щебетания у нее над ухом. Дочка, примостившись рядышком, рассказывала ей, спящей, как она любит свою маму, как скучает в детском садике, как ей не хватает папы. Надежда вскочила, порывисто прижимая к себе хрупкое тельце, и затормошила ее, стараясь отвлечь ее от грустных мыслей. Маленькая девочка и взрослая женщина сидели, крепко обнявшись, пряча друг от друга горькие слезы. Пока Надежда принимала душ и приводила себя в порядок, Дарьюшка прибралась в своей комнате и оделась очень красиво.
Отдых у них получился замечательным! Карусели в городском парке, вкусное мороженое в летней кафешке, запиваемое сладким лимонадом, пирожные и различные сладости. Сам воздух, казалось, пропитан радостью и наслаждением, легкие облачка смягчали изнурительный солнечный зной: было много шуток, смеха, счастья для них двоих. Возвращаясь домой на пароме, они не стали спускаться в салон, а остались на палубе, подставляя счастливые лица под соленые брызги, вылетающие из-под форштевня, рассекающего набегающую волну, и легкий ветерок ласково и аккуратно поигрывал их распущенными волосами. Закончив приготовление ужина, Надежда пошла за Дарьей и остановилась на пороге ее комнаты: девчушка спала, сладко посапывая слегка курносым папиным носиком, безмятежная улыбка пробегала по губам, и мама не стала ее тревожить. Выпив кофе и слегка перекусив, Надежда пошла готовиться к рабочему дню: с утра снова придется отводить девочку в детский садик, а самой идти на дежурство. Праздник закончился, клоуны уехали, начиналась обыденная рутина повседневной жизни, и так будет продолжаться до следующих выходных, до нового совместного праздника.
А на другом конце огромного материка человек, о котором она думала, открыл глаза, ощутив присутствие постороннего в доме. Это был не Олег. Рефлексы, оттачиваемые годами, никогда его не подводили. В дверях ванной стоял незнакомец с типично незапоминающейся, размытой внешностью. Со сна Семен не сразу сообразил, что же с этим парнем не в порядке, но буквально через секунду сообразил: ненормальной была правая рука, безобразно удлиненная пистолетом с глушителем.
-Вот и все, - с горечью подумал генерал. – Все проблемы и вопросы будут решены быстро и таким простым способом; обидно, что так бездарно и нелепо, самого главного в теперешней жизни сделать не успел, и успеть надежды никакой нет. А Надюша будет ждать, надеяться и, в конце концов, разочаровавшись, будет считать его подлецом. По тому, как киллер, а что это именно он, Семен догадался сразу, держал пистолет в расслабленной, но готовой к мгновенному действию руке, сразу становилось понятно, что шансов у него нет никаких, парень – профи. Смерти Семен не боялся, но и не особо торопился уйти в мир иной. Любое движение, даже намек на него будут встречены пулей, одним расчетливым, точно выверенным выстрелом, уж генерал в этом толк знал.
-Помолись, батя, облегчи душу перед долгим путешествием в небытие, - спокойно и как-то даже обыденно предложил киллер. – По кресту вижу – православный ты, одной мы веры!
-Кто? – коротко осведомился Семен.
-Не знаю я, - пожал плечами палач. – Заказ получил,  проплатили сразу, а остальное меня не касается, главное работу выполнить. Любопытных и болтливых фирма не любит, да и живут они недолго, а мне еще ох как пожить хочется! Молись, старик, скорее, я и так иду на нарушение только из уважения к твоему прошлому!
-Да, расслабил булки, дурак старый, потерял бдительность и наказан теперь за это, - рассуждал генерал с досадой, делая вид, что молится, на самом деле тщетно пытаясь найти выход из создавшегося положения. В мозгу лихорадочно прокручивались миллионы вариантов, но не подходил ни один. Парнишка оказался в нужном месте в крайне удобное время!
-Может быть, денег дать? – просто для очистки совести предложил Семен, хватаясь даже за самую маленькую, ненадежную соломинку. – Заплачу вдвойне, по-порядочному, и обещаю не искать тебя, будешь жить, как и жил раньше, только паспорт и страну сменишь, но и в этом я смогу тебе помочь.
-Буду жить, - усмехнулся киллер, - Если маслина в башке даст мне такую возможность. В нашей фирме условия контракта выполняются неукоснительно. Нарушил – покойник. Ну что, ты закончил?
-Еще секунду! Прими просьбу старого человека, офицера заслуженного: сделай работу грамотно, чтобы я не мучился!
-На это пока, слава Богу, никто еще не жаловался, все исполню в лучшем виде!
За все время разговора Семену не удалось поймать ни одного момента, который можно было бы использовать для спасения, парень постоянно был начеку.
-Вот теперь и вправду пора помолиться по-настоящему! – тяжело прикрывая глаза, вздохнул Семен. – Чему быть, того не миновать, со временем всему приходит конец. Я – готов! – с вызовом и ненавистью глянул он прямо в глаза убийце, простившись в мыслях со всеми, кого он знал, любил и любит, кто был ему дорог.
-Глаза не прикроешь? – осведомился вежливо палач.
-Уволь, уж больно хочется получше запомнить лицо того, с кем предстоит встреча в аду!
Рука киллера мгновенно взметнулась вверх, раздался слабый хлопок, но дымок пороховых газов из ствола не вылетел, да и удара пули не последовало.
-Неужто чудеса бывают? – на редкость спокойно подумалось ему, когда рука киллера безжизненно обвалилась вниз, ослабевшие пальцы разжались, и пистолет с глухим стуком упал на пол, а из коридора донесся полный панического ужаса голос сына:
-Батя, ты живой?! С тобой все в порядке?
Лицо киллера, от слабости и предсмертного шока опустившегося на колени, исказила гримаса сожаления, из уголка губ потянулась тоненькая струйка  крови, и он навзничь, всем телом рухнул на пол.
-Порядок, сын, - успокоил его Семен, потрясенный тем, что уже в который раз костлявая приходит за ним и убирается восвояси ни с чем. Словно в замедленной съемке Семен видел, как из-за косяка появился длинный глушитель, за ним и сам ствол, и, уперевшись в затылок лежащего, замер на некоторое время. Затем появилась рука, и только потом в поле зрения показался его мальчик. Приложив пальцы к сонной артерии киллера и окончательно убедившись, что тот мертв, Олег выпрямился, пряча оружие в кобуру, и глянул на отца.
Со вздохом облегчения, в порыве неконтролируемых эмоций от пережитого, он бросился на шею родителя, только успевшего покинуть ванну и обмотаться широким полотенцем.
-Милый ты мой старик! Я так рад, что вовремя успел прийти к тебе на помощь, целых полдня на душе было неспокойно, вот и решил подъехать сюда. Жаль, что кончил ублюдка сразу, узнали бы хоть, кто сделал заказ, но пойми правильно, рисковать было нельзя, а промедление грозило твоей гибелью. Оружие уже было наведено, а эти говнюки промахиваются очень редко, тем более с близкого расстояния!
-Вот видишь, сынок, вначале я подарил тебе жизнь с нашей мамой, царствие ей небесное, а теперь и ты отплатил мне той же монетой! Что же, теперь я твой должник! А теперь дай мне одеться, привести себя в порядок: слава Богу, что со стороны нас никто не видит, еще подумали бы непотребное, - ласково потрепав парня по затылку, отстранился Семен. – И тебе не помешает переодеться, заменил мне полотенце, весь мокрый!
Минут через десять, встретившись в холле и уютно расположившись в глубоких креслах, они спокойно беседовали у столика, который отец успел по-быстрому загрузить нехитрой закуской и выпивкой. Оба уже успели прийти в себя и могли здраво оценивать происшедшее и обсуждать перспективы.
-Я звонил на твою мобилку, но по нолям! Отъезжал куда-нибудь, или просто отключался? – с удовольствием отпивая коньяк из бокала, начал разговор генерал.
-По ситуации пришлось сменить мобилы и спрятать всю команду, уже дня три как. Слегка трудновато дышать было! – усмехнулся Олег.
-И насколько все плохо?
-Да, батя, к моему великому сожалению, и лучшим подтверждением тому служит тот парнишка, что отдыхает наверху! Успел просчитать, с какого бока заказ нарисовался?
-Не дурак пока, только один сученыш мог на такое решиться!
-Совсем, козел, оборзел! Давай-ка, отец, я соберу своих ребяток, и группой в полном составе задавим гниду в ее собственном гнезде?! Такие вещи прощать нельзя, а бойцы исполнят все в лучшем виде, комар носа не подточит! Чего легче – организовать несчастный случай, а если шумнут в Министерстве Обороны – у меня на этого выродка полный чемодан компромата, бодаться за него никто не захочет!
-Нет, мой хороший, пока еще не время! Глубоко копнуть нам не позволят, и у полковника появится так необходимое ему время. Человек он отнюдь не глупый, и некоторое время будет выжидать, пока пена осядет. А потом снова, имея солидные ресурсы, начнет действовать, вот что страшно! В этой ситуации нам тоже необходимо, выждав, лишив его доступа к резервам управления, выдать негодяю по полной схеме все, что ему причитается. Поверь на слово, сильные мира сего, сохраняя свои привилегии и положение, пойдут на сделку и примут нашу компру в обмен на его жизнь.
-А если ты чего-то не учитываешь, ведь это не исключено: наличие фактора Икс.
-Вот только тогда и вступит в действие твоя группа, но не ранее!
-Договорились, но все равно я «на хвост» тебе посажу пару своих ребяток для подстраховки, пусть понаблюдают скрыто, авось и добавят материальчика!
-И что же это мы с тобой все о делах да о работе? Будто не родные вовсе, о другом поговорить не о чем? Давай-ка на ночь глядя поговорим о чем-нибудь личном, приятном, - предложил Семен. – И пока не забыл спросить: ты как догадался, что я тут буду?
-Да просто взял и позвонил нашему доктору «Менгеле», он все новости и выложил, потом звонил в кабинет. Твой адъютант доложил, что на рабочем месте генерал не появлялся, телефон на квартире тоже молчал, вот я сюда и дернул, делов-то! Счастье, что я попозже не приехал, мог ведь и опоздать.
Мужики разговаривали еще очень долго: генерал подробно рассказывал о командировке, абсолютно ничего не утаивая, про Володю и про Лену, выслушав в ответ горький рассказ о Лене.
-И что же ты теперь собираешься предпринять? – осторожно и тактично осведомился Семен. – Не подумай ничего плохого, я поддержу любое твое решение, если оно будет взвешенным, обоснованным, мужским! Действуй чистоплотно, ведь у нас в роду подлецов не было!
-Не волнуйся, батя, я просто похороню в сердце собственные чувства, турбинист-то выжил! Разбивать личную жизнь этих людей у меня просто морального права нет. Точка, абзац, и обсуждать этот вопрос более не будем! А что надумал ты? Не слишком ли ты форсируешь события с Надеждой, не ошибаешься ли!? Я все прекрасно понимаю, осуждать и препятствовать вашему счастью не буду: решите жить вместе – Бог вам в путь и полное лукошко счастья!
-Спасибо, сынок, я очень рассчитывал на твое понимание и поддержку! Рад, что не ошибся в собственных надеждах, что же до чувств, то у меня подобного не было ни к одной из тех, с кем довелось общаться в последнее время, только к твоей маме! А теперь давай-ка, вызывай ребят, пусть приберутся, и будем отдыхать. Завтра с утра мне нужно быть у Президента на докладе, а после обеда встретимся с группой и разработаем стратегию и тактику нашей дальнейшей работы. Потом мне еще раз придется слетать на Камчатку, подчистить хвосты, да заодно и окончательно порешать с Надеждой, нельзя ее томить неведением более!
Олег экстренно вызвал ребят, и те, ничего не спрашивая, споро управились с вопросом тела и погрузкой его в машину. В том, что тело не найдут, сомнений не было, крематорий «Аквариума» работал круглосуточно и без сбоев.
-Совсем забыл одну малость, - вспомнил генерал, когда, пожелав друг другу спокойной ночи, они расходились по комнатам, и вернулся к телефону, жестом попросив сына остаться.
-Приветствую тебя, полковник! – бодрым голосом почти прокричал он в трубку. – Извини, не получилось сегодня состыковаться, суета сует! Завтра с утра у меня высочайшая аудиенция намечена, а после обеда хочу выходной взять, отдохну, так ты уж будь любезен, порули на мостике еще немного, лады? А когда оклемаюсь – дам тебе отдохнуть. Ничего сверхсрочного по нашему ведомству нет? Ну и слава Богу. С командировкой все в порядке, наша контора снова на высоте, но это я при встрече тебе расскажу, готовь дырочку для награды, скоро дождь прольется!
-Ну вот, сынок, испортил я ночь нашему полковнику! Теперь у него до утра будут крутиться мысли, почему я до сих пор еще жив, но останется надежда на то, что заказ и исполнением просто задержался. И ничего нового предпринимать со своей стороны не будет. А нам можно спать спокойно, да и резерв времени для маневра какой-то появился!
Полковнику и впрямь было не до сна: в ушах до сих пор звучали слова разговора с его покровителями. Начиналось все очень даже неплохо: без опоздания приехав на место условленной встречи в один из пригородных мотельчиков, он сразу же был препровожден к накрытому столу, за которым вальяжно располагались трое чеченцев. Одного он знал хорошо: тот координировал и руководил действиями всех чеченских группировок на территории Москвы. Остальных двух он не знал, хотя лицо одного из них и показалось знакомым.
-Садись, дорогой, угощайся! Покушаем, выпьем, потом все разговоры, - радушно разводя руки, предложил хозяин застолья.
Кухня была превосходной, и, отрыгиваясь сыто от изобилия поглощенного мяса, щедро запиваемого коньяком, Милин вскоре откинулся на спинку стула. Раскуривая сигарету, он краем глаза уловил презрительные выражения на лицах присутствующих.
-Плевать на все, - с пьяной самонадеянностью подумалось ему. – Здесь я хозяин, в своем доме буду делать все, что захочу!
-А ты зажирел на дармовых харчах, майор! – резко прокаркал один из присутствующих. – У меня в горах твой вид был совершенно иным!
Сердце Милина со всего размаха ударилось об пол: это был тот самый бандит, который вербовал его, растоптав и унизив, отобрав играючи честь и достоинство, и появился он здесь явно неспроста! Узнать его в новой личине было трудно: гладко выбритое лицо, хорошо пошитый костюм по фигуре, явно не из числа дешевых, приятным ароматом дорогого одеколона благоухающий мэн, со вкусом подобранный галстук и шикарные туфли, хорошие манеры глубоко светского человека – ничего не напоминало в нем того дикаря, что сидел рядом с ним в сакле, отирая капающую с рук кровь.
-Эти люди, уважаемый, приехали проверить, правильно ли мы расходуем те средства, которые они нам выделяют на святое дело, а так как деньги это немалые, то необходим подробнейший и полный отчет! – оскалился хозяин. – Ты в нашем списке – одна из самых высокооплачиваемых персон, больше получают только депутаты Думы. Их уже проверили, дошла очередь и до тебя. От всех друзей мы уже получили заверения в дружбе и поддержке, а с тобой пока еще не все ясно.
-Что конкретно вам неясно, или я давал повод сомневаться в моей преданности, или делал для вас мало?! – развязно осведомился полковник, неуважительно ковыряясь в зубах.
-Грязный шакал, ты совсем забыл, кому служишь! – взорвался гость, срываясь голосом почти что на визг. – За сохранение своей поганой жизни ты вообще должен работать бесплатно, а не огребать астрономические гонорары! И не перебивай, когда говорит хозяин. Это у себя в конторе ты, может, и большая шишка, а для нас ты – мразь, жалкий халдей! Ладно, негоже друзьям ссориться, - успокаиваясь и сбавляя тон, дружески похлопал он по плечу Милина. – Вопрос, который мы хотели задать, несложен: чем мы можем помочь другу реально, чтобы ему работалось лучше и продуктивнее?
-Я что, просил о помощи или у меня случилось что-то из ряда вон выходящее? – процедил сквозь зубы мгновенно протрезвевший и красный от унижения полковник.
-Пока еще не произошло, но может так статься, что произошло уже, - с восточной витиеватостью ответил чеченец. – Нас встревожили слегка достаточно большие суммы, которые ты начал в последнее время расходовать. Понятно, что джигит должен отдыхать хорошо: машины, женщины, рестораны – все стоит недешево, но за два-три дня истратить почти миллион долларов – слишком жирно даже для отличного абрека!
-Откуда вам стала известна такая сумма? – холодея душой, уточнил Милин, пытаясь лихорадочно придумать правдоподобный ответ.
-Нам о тебе известно все, каждый твой шаг, и давай поговорим начистоту, как мужчины, тебе же больше не к кому обратиться?
Не колеблясь более и понимая, что последует за тем, когда его попытку обмана раскроют, полковник обрисовал картину конфликта. За столом воцарилось молчание: по всему было видно, что услышанное чеченцам совсем не понравилось.
-Ты поскучай пока один, а мы выйдем, посоветуемся, чем помочь сможем в твоей беде.
Одиночество, а тем более неизвестность, давила на душу неимоверным грузом. Полковник предполагал, что сейчас решается его дальнейшая судьба, и расклад получается явно не в его пользу, и даже выйти из этого ресторана живым ему не дадут. Но, приняв в расчет имеющуюся перспективу служебного роста, могут и помочь. Чтобы заглушить тоску и тревогу он усиленно налегал на коньяк, и к возвращению хозяев должен был просто «вырубиться», но стресс настолько оголил нервы, что адреналин нейтрализовал почти полностью лошадиную дозу алкоголя, только в голове буйствовала звенящая тяжесть. Его состояние не укрылось от проницательных взглядов возвратившихся.
-Э, уважаемый, - пожурил его главарь, презрительно морщась. – Настоящий джигит встречает надвигающуюся беду с гордо поднятой головой и обнаженным кинжалом, а не ныряет, словно трусливая женщина, в омут хмельного забытья. Друзья для того и существуют, чтобы выручить из беды, плечо в трудную минуту подставить. Теперь слушай все внимательно и запоминай: сегодня, а лучше завтра, тебе позвонит наш человек. Встретившись, ты расскажешь ему обо всем, что тревожит душу твою, он поможет!
-Конечно, - скривил Милин губы в горькой усмешке. – Да чеченца генерал на пушечный выстрел к себе не подпустит, а если заметит что-нибудь подозрительное – всем нам конец придет. Они сейчас начеку, а убрать одному целую группу высококлассных профессионалов просто не реально.
-Мы даем тебе классного специалиста, закаленного боями в Афганистане, а затем службой наемником. Много невозможных дел им сделано, и еще больше сделать предстоит, да и не чеченец он, а славянин, наш очень большой друг. С багажом своего опыта он, думаем, сможет решить твою проблему. Вопрос решен и обсуждению не подлежит! Теперь можешь ехать домой: отдохни, проспись и начинай действовать. Конкурентов, а тем более противников у тебя быть за спиной не должно, вскоре начинается дело не на один десяток миллионов долларов, и к этому времени кресло начальника ГРУ должно находиться под твоей задницей! А протекцию перед Президентом ты от высокопоставленных чиновников получишь! Все будет в ажуре, если нас не подведешь.
Милин выполнил все, что было приказано, но сердце вещало о том, что они снова потерпели уже, или потерпят вскоре очередной провал. Полковнику казалось, что он – эквилибрист в цирке, удерживающий с трудом равновесие на тонюсенькой проволочке, подвешенной под самым куполом на ураганной силы ветру. И доколе еще будет удаваться это равновесие сохранять, он не знал точно. Но в том, что так будет продолжаться недолго, Милин был абсолютно уверен.
-Бежать, скрыться, пока еще такая возможность имеется! – билась лихорадкой мысль в воспаленном мозгу. Вон из этой долбаной страны, но прежде – отомстить, жестоко, мучительно, кроваво отомстить всем своим обидчикам и насмешникам. А уж за бугром деньги, раскиданные по счетам многих банков, позволят ему безбедно существовать и спокойно встретить собственную старость.

МОСКВА – КАМЧАТКА – МОСКВА

Прямо из президентских апартаментов, выдав рекомендации по усилению мер обеспечения безопасности и охраны атомоходов, а также способов предотвращения случаев захвата боевых кораблей, генерал по согласованию с главой Державы выехал прямо на аэродром. Там его, по предварительной договоренности с командующим ВВС, уже ожидал борт, вылетающий на Камчатку. С сыном все нюансы были обговорены за утренним кофе, и был уверен в том, что они достаточно хорошо друг друга поняли. Единственную остановку по дороге он сделал возле ювелирного магазина. Борт был военным, и поэтому удобства для пассажиров не предусматривались, но Семена этим испугать было невозможно. За весь путь он ни разу не смог обнаружить своих сопровождающих, хотя и был твердо уверен в их наличии: Олег при нем ставил им задачу.
-Классную команду мы с сыном все же собрали, просто приятно с ними работать! – сидя на боковом стульчике грузового отсека, размышлял он.
Мерный приглушенный гул моторов просто располагал к размышлениям, и Семен просчитывал десятки комбинаций, что-то оставляя из каждой, а что-то отбрасывая за ненадобностью, составляя из отобранных кусочков новую комбинацию, и вновь тщательно ее анализируя. Постепенно вырисовывалась четкая схема, которая после доработки и совместного обсуждения позволит им без больших потерь распутать сложившуюся в Управлении ситуацию и подчистить свои ряды.
И вот – снова Камчатка, снова тягучести густого сиропа: зной, такси, с трудом пойманное в переполненном людьми аэропорту, такая уже знакомая дорога в гарнизон. На контрольно-пропускном пункте возникла непредвиденная задержка: патрульные не имели права пропускать посторонних лиц на территорию гарнизона без пропуска, хотя посторонний и был начальником ГРУ. С командующим Семен из Москвы не созванивался, и эту оплошность пришлось срочно исправлять теперь. Уже по личному приказанию командующего флотилии в гарнизон его пропустили.
-Здравствуй, Ким Маркович, - торопливо проходя к столу в кабинете, тепло приветствовал он знакомца.
-Что на этот раз у нас случилось, - слегка побледнев, стиснул он руку генерала в крепком пожатии.
-Не волнуйся, у вас пока все спокойно, а я здесь с приватным визитом! Но мне крайне понадобится твоя помощь, и в первую очередь – понимание.
Семен кратко пояснил цель своего визита и попросил помочь управиться до вечернего рейса на материк.
-Да я помогу тебе только за то, что спас наши головы от карающего меча руководства, о чем речь! – облегченно вздохнул адмирал, ожидавший очередной гадости доли. – Сложного в этом ничего нет, только сразу отпустить твою женщину никак не получится, права не имею. Но пусть оформляет отпуск по семейным обстоятельствам, а если все ложится нормально – вернется и закончит быстро все свои дела. Но лучше было бы, если переводом ее перекинуть удастся, нет там у вас какого-нибудь узла связи в конторе? Это уже вы порешаете сами, как будет удобно, а от себя лично – желаю огромного личного счастья обоим!
Тут же отдав распоряжение по телефону оформить все необходимые документы для Нади, генерал на предоставленной машине смотался на узел связи и, почти украв оттуда женщину, ничего ей не объясняя, погнал в детский садик и домой, собираться в дорогу. Пока он проделывал все это, документы и отпускные были готовы.
Надежда, увидев входящего в помещение Семена, замерла от неожиданности. Дыхание сбилось, сердце готово было выскочить из груди, пока ее мужчина подходил к пульту, за которым она несла дежурство.
-Милая моя девочка, я приехал за вами, и если ты согласна и все хорошо обдумала – выходи за меня замуж! Теперь я точно знаю, что полюбил тебя с первого взгляда, и уверен, что смогу стать хорошим отцом, нежным и заботливым, для твоей, а теперь уже, наверное, – нашей девочки, - говорил с нежной улыбкой Семен, протягивая ей маленькую коробочку. – Открой, это будет залогом моей любви и верности вместо перстня.
-Семен, я тебе очень рада и благодарна, о большем счастье и мечтать мне не моглось! – просияла Надежда под громкие крики и улюлюканья подруг по смене, которые со слезами на глазах радовались тому, что хотя бы одной из них удалось найти свое счастье в этой глухомани, ей несказанно повезло!
Сдержанно покашливая, сзади подошел начальник узла связи.
-Господин генерал, я хотел бы принести свои извинения за хамское поведение, и желаю вам и вашей будущей супруге счастья, любви и хорошего семейного понимания. А в подарок от всего нашего дружного коллектива можете забирать свою суженую прямо сейчас: подмену я уже вызвал, а Надежде по приказанию командующего предоставлен отпуск по семейным обстоятельствам.
-Благодарю, майор, извини уж, что называю по-сухопутному! Зла на тебя не держу, да и поступил ты чисто по-мужски, принеся извинения. Девчонки! Времени у нас сейчас крайне мало, но в следующий приезд обещаю залить этот узел шампанским и коньяком! – уже на бегу, крепко обхватив талию увлекаемой за собой Надежды, кричал счастливый мужчина.
Сборы девочки в садике протекали почти что по воинским нормативам скорости. Девочка была спокойна и сосредоточена, споро укладывая немногочисленные вещички в пакетик. Семена она покорила сразу, отметя прочь колебания и сомнения. Всю дорогу до дома она внимательно разглядывала Семена, и только дома, глядя, как взрослые торопливо пакуют чемоданы, спросила, кто этот дядя. Надежда слегка замялась, и Семен решил брать дело в собственные руки: присев на корточки перед ней, он заглянул прямо в далеко не детские глаза и нежно привлек ее к себе.
-Милая моя! Я – твой папа, и только вернулся из командировки, но теперь мы все время будем вместе и никогда не расстанемся!
-Ты только не обижай мою маму, она очень хорошая и беззащитная, - доверчиво прижавшись к уже успевшей обрасти щетиной щеке Семена и, замыкая руки кольцом вокруг его мощной шеи, тихонечко прошептала ему на ухо девчушка.
-Что ты, малышка, теперь я буду вас обоих оберегать пуще собственной жизни, и никому не дам в обиду, у нас все будет хорошо, обещаю!
Пока они вдвоем шептались и секретничали в уголке, Надежда подошла к секретеру и что-то достала из шкатулки.
-Держи, муж, я сохранила эту вещицу, и теперь она должна возвратиться к своему законному хозяину! – говорила женщина, протягивая перстень, и словно пробовала на вкус такое ставшее непривычным слово «муж».
-Как приятно и необычно разговаривать с собственным мужем.
-Ничего, пичуга, тебе это еще надоест: найдешь в столице бойца помоложе и бросишь своего старичка на произвол судьбы! – рассмеялся Семен. – Все, девочки, времени осталось совсем мало, - заторопился теперь уже глава семейства, когда захлопнулась крышка последнего чемодана. – Хорошо, что вещей у нас немного, а что понадобится – докупим в Москве.
Присев по старинной русской традиции «на дорожку», дружная семейка через минутку поднялась и покинула квартиру. К удивлению Семена, машины возле подъезда не было. Надежда занервничала, а Семен с невозмутимым видом курил сигарету и наблюдал, как Дарьюшка с серьезным видом прощается с ребятишками из своего двора. С каждой минутой эта не по годам взрослая и смышленая девчушка занимала все больше и больше места в его истомленной одиночеством душе: Дарья, Дарьюшка, Даренка – Дареная Богом дочка – перебирал мысленно этот суровый человек нежные имена. Они с покойной женой частенько мечтали о том, что вторым ребенком у них родится дочка, да вот не довелось, не сложилось волею жестокой судьбинушки. А тут – на тебе, такой драгоценный подарок: нежное и ласковое дитя, которое вместе с мамой будет встречать его с работы или из командировок и отогревать бескорыстной, чистой любовью! За своими размышлениями Семен не заметил, как к дому подъехала машина, и очнулся только тогда, когда водитель коротко посигналил клаксоном. Матросик, живо выскочивший из машины, помог разместить чемоданы в багажнике, и только тут до генерала дошло, что транспорт не тот, что был раньше.
-Что-то случилось? – спросил он водителя, кивком указывая на «Волгу».
-Никак нет, господин генерал, - бодро ответил тот. – Командующий приказал взять его личную машину, чтобы доставить вас в аэропорт с комфортом! Документы все здесь, - пояснил он, передавая Семену небольшой пакет, а билеты уже забронированы на вашу фамилию, получите прямо в кассе.
Пришлось прямо из тряского салона машины, пожирающей пыльные километры Камчатских дорог, звонить ему: сдержанно поблагодарил, пожелал всего доброго, выразив надежду на встречу в другом месте и в другой обстановке. Билеты в кассе были выданы им без промедлений, и до начала регистрации на рейс оставалось еще более полутора часов. Семен не хотел более задерживать водителя, и, вытащив вещи из багажника, тепло с ним попрощался. Парнишка, запустив двигатель, собрался было уезжать, но, вспомнив о чем-то, вновь заглушил мотор и пулей вылетел из салона.
-Товарищ генерал! – закричал он вслед уходящим пассажирам, открывая заднюю дверку и извлекая из недр тонированного салона еще один объемистый пакет. – Извините, но в суматохе я совсем забыл передать личный гостинец командующего, так сказать, дары нашего полуострова! Пожалуйста, примите! – бормотал он сконфужено, передавая сверток подошедшему Семену.
-Спасибо, сынок, и передай адмиралу, что мы с ним еще попляшем на свадьбах друзей, когда наши враги будут отплясывать на костылях! – ласково потрепал вихрастый чуб мальчишки генерал.
-Ну что, времени у нас еще вагон, поэтому приглашаю милых дам в ресторан! – пригласил Семен, когда машина уехала, и они, сдав вещи в камеру хранения, вышли на воздух. – Отпразднуем наше объединение в дружное семейство.
Официантка, обслуживавшая их, удивлялась щедрости главы семейства. Обычно посетители наскоро заказывали водку и легкую закуску, чтобы алкоголь скрасил долгие часы утомительного перелета. А этот седовласый гигант блистал, и казалось, что он просто упивается возможностью угодить и побаловать очаровательных спутниц, выполнить любой их каприз. Девочка, постепенно свыкаясь с присутствием незнакомца, постепенно оттаивала, и ее звонкий голосок вносил заметное оживление в застольную беседу. Дорогое шампанское, хороший коньяк, цыпленок табака, сладкие напитки и мороженое с наполнителем, молочные коктейли и кофе глясе – все было замечательно, и Надежда стала опасаться, что дочке может стать плохо в самолете. Оставив официантке щедрые чаевые, дружное семейство проследовало на регистрацию, разместилось на своих местах в салоне первого класса, и самолет, разбежавшись по полосе, вознес их в небо, ложась на такой желанный курс домой. Они поднимались все выше и выше, горизонт отодвигался вдаль, открывая новые необозримые просторы сурового, но благодатного края и вскоре стал виден и поселок гарнизона с мощными корпусами атомоходов, устало привалившихся к родным бокам пирсов, и окружающая богатейшая природа.
На огромной скорости они неслись к новой, еще не изведанной жизни, тепля в сердцах надежду на то, что все сложится удачно, и они будут счастливы вместе. Генерал был спокоен потому, что знал, что в аэропорту их встретит Олег со своими ребятами, и любые неприятные сюрпризы будут исключены. Когда Дарьюшка уснула, они с Надеждой еще долго обсуждали волнующие обоих вопросы, а затем и Надюша задремала, склонив красивую головку на надежное плечо своего спутника. А он до самой посадки не сомкнул глаз, словно будучи на страже покоя женской половины. После посадки, выйдя на трап, Семен выглядел уставшим настолько, что сын с тревогой осведомился, как его самочувствие.
-Все нормально, сынок, - успокоил его генерал, - просто я очень переволновался за дорогу! А теперь давай, знакомься со своей сестренкой и моей женой.
Олег испытующе вглядывался в лицо молодой женщины. Безусловно, право решать, как строить свою дальнейшую жизнь, остается за отцом. Только бы эта женщина не принесла ему новых, еще больших страданий, чем те, которые он уже перенес. А вот Дарьюшка сразу же пришлась ему по душе: девчушка, примостившись к нему на заднем сидении, весело щебетала всю дорогу до их квартиры, рассказывая о жизни на Камчатке. Отец уверенно лавировал в густом потоке машин, несколько раз разворачивался и ехал в противоположном от цели направлении, проскакивая светофоры на красный свет, и пристально поглядывая в зеркало заднего вида.
-Да не сможешь ты их засечь, батя, - снисходительно улыбнулся Олег. – Все организовано по высшему разряду! Ведь при отъезде ты тоже пытался их вычислить, да не вышло, мне ребятки все доложили!
-Я, дружок, не их проверяю, мало ли что: теперь мы отвечаем не только за собственную безопасность, поэтому мелочей и непредусмотренностей быть не должно, да и новую машину проверить имею горячее желание! – отпарировал с улыбкой Семен.
Надежду, привыкшую к маленьким площадям камчатских квартир, увиденное великолепие просто шокировало! Планировка комнат в двух уровнях, стильная мебель, дорогая импортная аппаратура, прекрасно оборудованная кухня не могли не удивить: для нее подобная роскошь была чудным великолепием.
-Ну вот, хозяюшка, принимай эти апартаменты под свое заботливое крылышко, - предоставив ей некоторое время освоиться, предложил генерал. – Комнату дочке выбирай любую, какая понравится!
-Извините, но я возьму на себя смелость нарушить вашу беседу, и приглашаю к столу, - вмешался Олег. – С организацией вашей встречи кроме гамбургера и дрянного кофе у меня маковой росинки во рту не было! Это же безобразие, и кушать очень хочется!
-Принимаем твое предложение, - улыбнулся Семен, с теплотой глядя на сына. Но, пройдя в столовую, старый вояка и сам был поражен приятно. Каминный зал утопал в цветочных букетах, расставленных везде, где было можно. Стол, размещавшийся посередине, был уставлен разными вкусностями и красиво сервирован. Цветочный аромат, смешиваясь с аппетитными запахами еды, создавали тонкий аромат праздника жизни, наступившего в их семье. Олег подал два коробка охотничьих спичек отцу и Надежде:
-Тебе, отец, разжигать и поддерживать огонь в семейном очаге, а вам, Надежда, зажигать свечи на только праздничных застольях! И пусть в доме вашем стол будет всегда таким же изобильным и готовым принять всех ваших близких и друзей!
Они расселись за столом, и в потолок с оглушительным хлопком полетела первая пробка от шампанского, и одновременно с этим открылась дверь комнаты Олега, выпуская на простор балагурящую, смеющуюся и желающую счастья ораву крепких мужичков. С трудом сглатывая комок, застрявший в горле, Семен принимал поздравления от своих ребят, а Надежда хлопотала, рассаживая их за столом. Наконец, воцарился порядок, поутихли эмоции, все расселись, и генерал поднялся, постучав вилкой по бокалу, привлекая общее внимание:
-Сынки мои, я думаю, что имею право назвать вас так, и никто не обидится! Все вы выросли профессионально, поднявшись до вершин боевого мастерства на моих глазах и под моим чутким руководством, скажу без излишней скромности. Со стадии желторотых птенцов я учил вас летать, всегда находя дорогу к родному гнезду конторы, и теперь с чувством огромного удовлетворения наблюдаю, как мои орлы гордо парят в воздухе, не боясь никаких высот. На своем пути вы встречали и горе, и разочарование, испытали ненависть к негодяям и перевертышам, боль поверь. Меня радует, что в этих условиях души ваши не черствеют, а вы остаетесь добрыми и милыми в общении людьми в повседневной жизни. Вы умеете сочувствовать чужой боли, научились благородно относиться к противнику. Не хочется быть банальным, но повторю извечную истину, которую не я выдумал: человек, перестающий испытывать сострадание к своим врагам, становится обычным палачом, иродом. Он не заслуживает ни уважения, ни доверия, и общение с подобным типом прекращается, он становится изгоем. Даже убивая врага, - уважайте и любите его, и, одержав верх над противником, лишите его жизни быстро и милосердно, если другого варианта нет. Не давайте жестокости без остатка заполнить ваши души, пусть в ней всегда больше места остается для любви! Спасибо, что вы такие у меня есть, я горд тем, что служу Отечеству вместе с такими ребятами, выпьем за вас!
Его проникновенный тост был встречен бурными аплодисментами и одобрительным свистом, а ребята, поднявшись, потянулись к нему бокалами, разливая над столом нежный хрустальный перезвон. Застолье продлилось далеко за полночь. Было много смеха, шуток, розыгрышей, веселых и грустных песен под гитару, и Надежде начинало порой казаться, что собрались ребята из бывшего экипажа ее покойного светлой памяти мужа. Такие же бесшабашные ребята-камикадзе, живущие только сегодняшним днем по принципу: жизнь готовы отдать Родине без остатка, а вот честь – никому! И все потому, что на любом задании для любого из них завтрашний день может не наступить никогда! Этим мальчикам чужд был дух стяжательства, торгашества и подлости, они были воинами, живущими в битвах и отдыхающими между ними, и жизненные ценности у них были иными, отличными от ценностей барыг-скоробогатеев. Эти ребята ей очень понравились, и, несмотря на усталость, она в приподнятом настроении наводила порядок и прибиралась, пока Семен провожал соратников.
К возвращению своих мужчин все было прибрано и расставлено по местам на полочках, а на полированном столике мягкого уголка поставлены два бокала с коньяком, фужер с шампанским, подсахаренные ломтики лимона в вазочке и фрукты. Не был забыт и ящичек с сигарами, так любимыми теперь уже точно ее мужем. Хлопнула входная дверь, заклацала, закрываясь, замками.
-Гляди, как наша кудесница расстаралась! – появился слегка пьяненький Семен в дверном проеме. – Намечается продолжение банкета?!
-Давайте-ка, мужички, чисто по-семейному выпьем по рюмочке, да на боковую отправимся, ведь завтра на работу обоим, не забыли случаем? – излучая лукавство счастливыми глазами, засмеялась Надежда.
-Это каких же мужичков ты приглашаешь хлопнуть по стопарику? – притворно удивился Семен. – Мы с тобой в целом доме одни, Олежка уехал с ребятами, ему есть где переночевать, а мешать нам он не захотел. Он приготовил сюрприз для вас с дочкой, и мы вместе поднимемся глянуть, что он приготовил.
Возле комнаты сына он отступил в сторону, пропуская жену вперед:
-Попрошу даму самолично открыть двери в эти апартаменты!
-Семен, это ведь неудобно: комната чужая, и Олегу, боюсь, может не понравиться наше самоуправство! – робко возразила женщина.
-Глупенькая моя, да ведь это и есть его сюрприз!
Надежда повернула дверную ручку и замерла в оцепенении: она рассчитывала увидеть все, что угодно, но только не это! Перед изумленным взором раскинулась сказочная страна: стены оклеены яркими обоями со многими известными сказочными персонажами, большое окно занавешено оригинальными шторами нежно-кремового цвета, и им же в тон был подобран материал балдахина над настоящим ложем принцессы. В интерьер прекрасно вписывалась специальная детская мебель, и Надежду приятно поразило обилие мягких игрушек, кукол, конструкторов в коробках с яркими этикетками. В углу скромно пристроилась школьная парта для занятий, поверхность которой была буквально полностью покрыта слоем альбомов для рисования, коробками с красками, пачками фломастеров. Наденька и не заметила, как из глаз неудержимым потоком полились слезы счастья и благодарности.
-Вот, моя королева, тут и будет проживать твоя любимая маленькая принцесса. Олежка нашел мастеров-кудесников, и те за двое суток оформили комнату по его оригинальному эскизу, и эту комнату сын дарит малышке, он очень просил, чтобы я стал для нее хорошим отцом, - ласково привлекая женщину к себе, шептал Семен, нежно, успокаивающе поглаживая плечи. – Дай только срок, и мы, наведя порядок в делах, заживем счастливо и спокойно, а наша девочка получит все для безоблачной жизни. Теперь у нее есть для этого все: мама, отец, любящий брат, который всегда поможет в трудную минуту. Идем, малыш, перенесем малышку в ее комнату потихонечку. Жаль, что мне не удастся завтра увидеть ее реакцию, уехать придется очень рано.
Семен легко, словно пушинку, поднял с кровати в их спальне тело Дарьюшки и, нежно прижав к груди, словно величайшую на свете драгоценность, перенес в ее постель. С минуту оба стояли возле кроватки и любовались очаровательным созданием.
-Теперь можно и нам на покой, - словно стряхивая наваждение, предложил Семен.
Когда Надюша вышла из ванной, Семен тихонечко посапывал в постели. От одного взгляда на любимого человека тепло разлилось по низу живота ее, мгновенно отвердели соски, раскрылись и увлажненные губы: она безумно его хотела! Аккуратно откинув легкое покрывало, она страстными поцелуями стала покрывать все его тело. Дыхание участилось, рука стремительно нырнула между ног, и дрожащие пальцы стали нежно ласкать возбужденную плоть. Почувствовав собственную влагу, женщина губами прошлась по животу своего мужчины и опустилась ниже, увидев мощный ствол, воспрявший вверх, отвердевший, перевитый причудливым узором вен. Это было настолько прекрасно и возбуждающе, что, не сдержавшись, она сомкнула губы на его головке. Они плотно обхватили слегка подрагивающий ствол и тихонечко стали двигаться вверх и вниз, стараясь как можно глубже вобрать его в себя. Глаза внимательно следили за выражением лица Семена: вот оно слегка дернулось, а затем приоткрылись глаза, и он пробудился окончательно. Резко крутнувшись на ложе, он крепко обхватил ладонями ее ягодицы, прижался к ее лону лицом и стал ласкать языком самые сокровенные глубины. Надежде стало нестерпимо жарко, кровь резкими мощными толчками пульсировала в голове, и она ощутила приближение скорого финала. Женщина сладострастно застонала, ускоряя движение головой, но Семен неожиданно резко прервался, притянув ее за плечи к себе. Несколько минут они лежали рядом неподвижно, и женщина ощущала, как возбуждение спадает. Но молодое, истосковавшееся по мужской ласке тело настойчиво требовало продолжения любовного акта до его логического завершения, да и поведение мужа было несколько необъяснимо. И вдруг, неожиданно, единым рывком Семен повернулся, подмяв ее под себя. В первую секунду от непривычной тяжести перехватило дыхание: словно ощутив это, муж приподнял свое тело на локтях, раздвинул коленями ноги, полнее раскрывая любимую, и одним мощным движением вошел внутрь. На этот раз дыхание у женщины перехватило не от недостатка воздуха, а неземного наслаждения, вселенского кайфа, и казалось, что его член проникает в самую шейку матки. Этот поршень ворочался внутри, словно пытаясь разорвать все тонкие перегородочки, и возбуждение вновь рывком ворвалось в ее сущность. Семен произвольно менял темп, то ускоряясь, то замедляясь, проникал то глубоко, до предела, то плескался на самой поверхности, и это было что-то! Нашептывая нежные ласковости, не оставлял он без внимания и соски налитых грудей, вбирая их в себя и перекатывая языком по небу, и Надя ощутила,  что сдерживаться уже не в силах. Широко раскрыв затуманенные наслаждением глаза, она просительно взглянула на Семена, и тот, словно поняв немую просьбу, ускорил темп и глубину проникновения изменил на максимальную: женщина кричала и билась в судорогах экстаза, изливаясь неудержимо и мощно. Словно подстегнутый ее наслаждением, последним ударом словно проткнув ее насквозь, выплеснулся и Семен. Эта ночь не принесла желаемого отдыха обоим, а стала периодом упорной битвы любви. Атаки следовали одна за другой, никто не хотел сдаваться первым. Надежда, к своему изумлению, ощутила уже несколько оргазмов, а Семен поражался собственной выдержке и неутомимости: подобного с обоими уже давненько не случалось. Менялись позы, два любящих человека прославляли торжество жизни, отдыхали короткое время и начинали все сначала.
-Муж мой, ты был просто великолепен, - блестя шальными глазами, томно промурлыкала Надежда. – За окном уже рассвело, а ты даже на секундочку глаз не сомкнул!
-Ничего, свет мой, полученное удовлетворение компенсирует любое недосыпание, а сегодня ты сделала меня действительно счастливым! Ты поспи немного, а на работу я соберусь сам, не привыкать. Но помни, что так будет не всегда, я очень уважаю плотный завтрак, женское тепло и заботу, как и всякий обычный эгоист, имей это в виду!
Надежда была настолько обессиленной, что уже не слышала ни шума воды в душе, ни как муж одевался и нежно целовал ее перед уходом. Она крепко спала, будто разом провалилась в черную глубину небытия, без сновидений. Семен, прокравшись тихонечко в детскую, нежно поцеловал спящего ребенка.
-Вы у меня – чудо! – одними губами прошептал он, опасаясь нарушить безмятежный сон ребенка, и стремительно, но очень тихо покинул квартиру.
У подъезда его уже ожидала машина с работающим двигателем, и водитель, приветливо улыбнувшись севшему в салон начальнику, погнал ее привычным маршрутом в Управление: начинался обычный рабочий день, но уже для иного, нового человека.

М О С К В А

-Ну, здравствуй, Сергей Викторович, - не вставая из кресла, приветствовал Семен своего заместителя, прибывшего по вызову в его кабинет. Разговор предстоял тяжелый, и адъютант уже был предупрежден, что ни для кого их обоих на месте нет. Повинуясь приглашающему жесту начальника, полковник устроился в кресле напротив. Глаз от пола он не поднимал, словно чуя вину за собой.
-И чего же это, полковник, не живется тебе спокойно? – с участием осведомился генерал. – Все поскорее хочешь кресло мое занять, торопишь события? Не сильно удивился, увидев меня живым и невредимым на рабочем месте?!
-Не пойму что-то, о чем вы речь ведете, что это за намеки и обвинения? – возмутился тот, бегая в разные стороны глазками.
-Не намеки это, а истинная правда, голые, так сказать, факты! И киллерок твой оплошал, ни за понюшку отдал жизнь свою молодую!
-Да, Семенович, какой киллер, что за бред!
-Заткнись и слушай, если немного еще пожить хочешь, - резко оборвал его генерал. – У тебя же было все для нормальной жизни и работы, захотел большего? Так оно просто так в руки не дается, его заработать горбом, потом и кровью надо. Вот что я хочу сказать тебе в этой последней дружеской беседе: о твоих покровителях и амбициях мне известно все, да и о твоих личных делишках сведений у меня немало! Я человек не кровожадный, и во избежание открытой конфронтации прошу: завяжи с чеченцами! Не можешь сам – возьми наших людей, но завяжи с ними навсегда. Только в этом случае я дам тебе возможность покинуть наше управление с миром и по доброй воле. Если же нет, то Богом клянусь и святой офицерской честью – я лично тебя уничтожу, раздавлю, как блоху назойливую, только вонь останется. На чужой беде собственного счастья не построишь, да и в рай на чужом горбу не въедешь, там контроль посильнее нашего будет. Не выйдет у тебя переделать Аквариум в бандитский силовой придаток, - повышал голос все сильнее и сильнее Семен. – Если хочешь выжить – порви со своим прошлым.
-Да ладно, генерал, - внимательно его выслушав, улыбнулся негодяй с издевкой, - я не ребенок, и давно перестал бояться страшилок. Жизнь моя и самому противна, а развязать внутриведомственную войну вам сверху не позволят. Да и неизвестно еще, кто будет начальником: я со своей гибкой, но когда надо – и предельно жесткой политикой, или вы – устаревший, отживший свое бронтозавр, уткнувшийся на старости лет в мягкий бюст молоденькой вдовушки. Мне тоже известно достаточно много, достойно ответить на ваши враждебные выпады как-нибудь сумею! И друзья помогут при необходимости, неужели семье вашей захочется жить в постоянном страхе и напряжении!? Глядите, рискуете и вторую свою жену не уберечь!
Неприкрытая наглость этого выродка положила конец терпению Семена: опрокидывая кресло, он с места резко выпрыгнул вперед и вверх, одновременно выкидывая правую ногу. Полковник, не ожидавший подобного, и удар пропустил. Носок туфли угодил точно в челюсть, и Милина словно ветром выдуло из кресла. Генерал, сделав в воздухе сальто, приземлился на ноги и мгновенно принял боевую стойку, ожидая продолжения.
-Шалишь, начальничек, - криво улыбаясь и вытирая кровь с разбитых губ, поднялся с толстого ковра полковник, – ты начал войну первым, и с ответом я не задержусь, но так отвечу, что все у меня кровью харкать будете, все будете! – почти теряя контроль над собой, орал он, отходя к дверям.
-Смотри, шакаленыш, попытаешься хоть как-то задеть близких мне людей – сдохнешь люто, как пленный на допросе в военно-полевых условиях. Пусть я и старый волк со сточенными клыками, но, впившись в твою тухлую плоть, буду рвать кусок за куском, пока ты не изойдешь криком боли и не захлебнешься собственной загнившей кровью! – бросил Семен вслед выходящему из кабинета заместителю. Наведя порядок в кабинете, Семен устроился в кресле, и, обрезая кончик сигары маленькой гильотинкой, предавался невеселым размышлениям: начало боевым действиям положено. Разведку боем провели обе стороны с переменным успехом, теперь черед главной битвы. К сожалению, статистика показывает, что основные потери, и самые значительные, приходятся на долю цивильного населения, оно самое незащищенное. А значит, скорее всего, очередной удар полковник попытается нанести по самой уязвимой его точке – семье. Это произойдет не сразу, этот урод выждет время, даст мне расслабиться, и только потом, неожиданно, ударит. Значит, надо срочно прятать девчонок и вывозить семьи бойцов спецгруппы, возможно, даже за рубеж, полной гарантии обеспечения безопасности в России не было. Семен отзвонился сыну и приказал собрать всех бойцов на оперативное совещание и срочно выехал на базу. Ребята внутренне подобрались, увидев, с каким озабоченным видом вошел в помещение начальник: дело явно принимало очень нехороший оборот.
-Ну вот, сынки мои, - поднял на них глаза Семен, обводя взглядом свою гвардию. – Как ни прискорбно, но, похоже, мы дожили до того дня, когда нам придется вести жестокий бой, но уже на своей территории и с внутренним врагом. Не скрою, бойня будет жестокой, да вы это лучше меня осознаете, и не всем, возможно, удастся уцелеть: это и есть наше самое высокое предназначение – ценой собственных жизней обеспечить мир и покой членам семей и другим мирным гражданам, очистить нашу землю от нашествия всепожирающей саранчи! У противника нет никаких моральных ограничений и нравственных принципов. Дело сугубо добровольное, если кто не желает участвовать, просто скажите, неволить не буду. Ваш отказ будет истолкован правильно, и никаких укоров ни с чьей стороны не услышите, высказывайтесь, ребятки! С одной стороны, это моя личная война, но прямо или косвенно она затронет каждого из вас, и ваших родных, к сожалению, в первую очередь.
В комнате повисла гнетущая тишина, каждый тщательно продумывал свои ответы и действия. Семен знал их наперед, но очень важным был фактор самостоятельного решения, а высказанное при всех приравнивалось к клятвенным словам присяги на верность боевым товарищам: тогда-то уж точно у каждого появится уверенность в том, что спины надежно прикрыты друзьями.
-Говори, командир, за всех, какого беса нам между собой разводить антимонии! – нарушил молчание Чахлый, глядя на Олега. – Ведь все мы – одна семья, и живем одними делами! Наше решение тебе известно, и оно будет единодушным.
-Что же, батя, - откашлялся Олег. – Вот тебе наш ответ: воевали мы достаточно, и в разных уголках планеты, помогали многим дружественным странам и режимам, и выживали благодаря отличной выучке, прекрасной организации и отменному обеспечению. Все это было у нас благодаря твоим заботам, а значит, всем, что мы имеем на данный момент, наши скромные особы обязаны тебе. Мы – одна семья, и никто не позволит оскорбить или унизить хотя бы одного человека из нее! На выездах врагу не кланялись ни разу, а на родной земле и подавно не поклонимся, отстоим честь Российского спецназа и надаем поганцам по гузну!
-Низкий поклон, ребятушки, за ваше решение! Тогда сразу же перейдем к делу: по дороге сюда я сделал кое-какие наброски. Первым делом все семейные попрячут на время своих родных, и желательно за пределами России. Я дам каждому номера секретных счетов, с которых вы снимете деньги на эти цели. На все – про все вам сутки, больше времени дать не могу! Кому родню отправлять некуда, могу посодействовать через своих друзей в организации их каникул в Штатах. Олег и Хилый – займетесь оборудованием и организацией конспиративных квартир и транспорта, хотя, отставить. Олегу я доверю самое дорогое, что есть у меня наряду с ним. Увезешь Надежду и Дарьюшку туда, куда недавно в командировку, заодно и Лену успокоишь. Передашь, что с мужем все в порядке, скоро он сможет приехать. А здесь поработаем мы с Хилым. Эбола переходит в автономный режим, и если какая «жара» - она и подстрахует, и спрячет! Все наши старые точки будут законсервированы, адреса и телефоны новых сообщу лично старшим групп, их всего две получится, а они уже доведут каждому бойцу. Первой группой в составе: Хилый, Чахлый и Дохот, будет руководить Олег. Вторая: Микроб и Бацилла – работают со мной. все, разбежались, - выдав номера счетов и обговорив детали с Джоном по звонку в Америку, скомандовал генерал. – Живите долго!
-Батя, а почему ты меня убираешь, а не везешь семью сам? – услышал он сзади голос сына, когда уже почти устроился на сидении машины.
-Вот варнак ведь, - усмехнулся Семен, - подкрался неслышно, аки тать в ночи, и инфаркт папе сделал.
-Хорош прибедняться, - улыбнулся и Олег. – Ты еще крепок, старик Розенбом! И все же, почему именно я? Неужто считаешь, что я не смогу все сделать на месте правильно?
-Все значительно сложнее, сынок, чем ты предполагаешь, - темнея лицом, вздохнул Семен. – Ни в коей мере я не сомневаюсь ни в тебе, ни в твоих ребятах, и уверен, что вы все сделаете, как надо. Но есть несколько пунктиков, которые требуют моего личного исполнения: это долг чести. Ведь не обо всем, что я делаю и чем руковожу, ты знаешь. Поверь, это будет по-порядочному и верно, а боев на твой век еще достанется прилично, не соскучишься! В нашем распоряжении всего суток двое максимум, пока полковник будет заниматься перегруппировкой своих сил. Ведь он тоже далеко не Бог, чудеса творить не умеет, да и с покровителями своими согласовать свои действия должен, да и стратегию разработать. Думаю, ты успеешь вернуться к самому началу спектакля. Все, мой дорогой мальчик, не будем заниматься демагогией и разводить сопли, тебе еще Надежду предупредить надо, да и самому собраться в дорогу. Поедешь машиной, никаких самолетов и поездов. Девчонок пересадишь в нее на базе, не исключено, что наблюдение за нами выставлено уже сейчас, рисковать не будем!

День для Надежды начинался прекрасно: утром ее разбудил нежный, почти невесомый поцелуй дочурки: малышка хорошо запомнила планировку квартиры и без особых проблем отыскала маму.
-Милая, любимая моя мамочка! – щебетала пичуга, покрывая ее лицо бесчисленными поцелуями, и создалось впечатление, что ангелы своими невесомыми перьями поглаживали кожу. – А я сегодня проснулась и подумала, что нахожусь в сказке! В той комнате, наверное, раньше принцесса жила, пойдем, я тебе все покажу!
-Голубка моя ненаглядная! – улыбнулась мама. – В эту сказку ночью перенес тебя папка с моей помощью. А подарил тебе ее дядя Олег, и ремонт сделал тоже он специально для своей сестрички. Теперь ты – полноправная хозяйка этого государства!
-И что, все игрушки в ней мои? И альбомы, и фломастеры, и краски? – изумилась девочка.
-Да, моя хорошая, в этой комнате теперь это все – твое, но давай условимся, что порядок ты у себя сама говорить будешь. Учись быть хозяйкой! – погладила ее по головке Надежда.
-Тогда, мамуля, ты еще поспи, а я побегу в свою комнату и поиграю! – ртутным шариком выметнулась прочь нарушительница ее сна и покоя. Но сон не приходил, и Надежда, освежившись в душе, пошла на кухню готовить завтрак. Дарья с удовольствием и очень быстро уничтожила все, что дала ей мама, и, не задерживаясь за столом, снова унеслась в свою комнату. Молодой женщине, в последние годы в одиночку боровшейся со злодейкой-судьбой, до сих пор с трудом верилось в то, что произошло: казалось, что этот чудный сон прервется, и она вновь окажется на Камчатке в своей маленькой квартирке один на один с тоскливыми буднями и одиночеством. Еще недавно ее самой заветной мечтой было дослужить до льготной пенсии, получить жилье на материке, если посчастливится – встретить доброго, заботливого и порядочного мужчину, и жить тихонечко до старости, воспитывая и выводя в люди дочь. Если же мужчина не встретится, то сделать это она сможет и в одиночку. А уже сегодня, будто по мановению волшебной палочки, у нее появилось все, и даже больше того, о чем мечтала. Готовя завтрак, она обратила внимание на то, что в холодильнике находились только продукты, оставшиеся от вчерашнего застолья, а значит, ее мужички дома не питались. У нее были с собой кое-какие деньги, и появилось огромное желание удивить и побаловать своих полноценной, добротной домашней пищей. Предупредив дочку, она быстро оделась и, прихватив с собой пакеты, отправилась за покупками: Москву Надя не знала, и поиски гастронома или какого-нибудь рыночка несколько затянулись. Прохожие, к которым она обращалась, указывали то одно направление, то совершенно иное, и, в конце концов, положившись только на удачу и на собственную интуицию, женщина пошла наугад.
Рыночек удалось отыскать возле станции метро: шумные продавцы предлагали  свой товар наперебой, расхваливая его с шутками-прибаутками. После степенной тишины закрытого гарнизона все это действовало несколько угнетающе, но через полчаса тщательного отбора необходимые продукты найти удалось, были не забыты и сладости для малышки. Надя довольно экономно относилась к деньгам, но, возвращаясь домой, обнаружила, что истратила довольно значительную сумму, а продуктов в сумке – всего ничего: хватит на то, чтобы сварить чудесного борща дня на три, и приготовить пару плотных завтраков и приличных ужинов. Дорогой город – столица, сколько же надо зарабатывать, чтобы обеспечить достойное существование семье в этом мегаполисе?
Дочка, скрупулезно и строго проинструктированная перед выходом, подошла к двери только после второго звонка, а отперла дверь, только услышав мамин голос. Пока Надя снимала обувь, девчушка ухватила за ручки самый тяжелый пакет и почти волоком потащила его на кухню. Ее малышка оттаивала буквально на глазах: в гарнизоне, играя со своими сверстниками, она бывала замкнутой и осторожной. Злых языков хватало, а глупых было еще больше, и девочка опасалась услышать в насмешку одно, самое обидное и ненавистное для нее слово – «сирота», живя с уверенностью, что ее папка вернется домой, что он жив, просто надолго уехал. Здесь же, в полноценной семье, все ее комплексы и опасения рассыпались в прах, что с удовольствием отмечала Надежда. Дарья осознавала, что Семен не родной ее отец, но его отношение вызывало доверие ребенка и ответные теплые чувства.
Остаток времени женская половина провела в хлопотах и суете на кухонном фронте, и когда прозвенел звонок в дверь, почти все было готово к торжественной встрече мужчин.
Еще в прихожей в нос Олегу нокаутирующим ударом ворвался запах давно забытой домашней пищи. Почти так же пахло, когда мама встречала с работы их с отцом, стараясь обласкать и приголубить, накормить повкуснее. Это был запах домашнего уюта, тепла и заботы. Он замер, прислушиваясь к трепету сердца, в прихожей, соображая, как бы помягче преподнести Наде неприятное, безрадостное известие. Со смертью мамы квартира перестала быть для них обоих центром мироздания. Отец частенько ночевал прямо в рабочем кабинете, или уезжал на дачу, и холодная, пустая до гула в ушах квартира перестала привлекать Олега, он стал искать другие места для отдыха. А теперь со страшной силой снова потянуло к родному очагу, в котором разгорался огонь обжитости и уюта. Надежда обеспокоено выглянула в коридор.
-А Семена что, на обед не будет? – с легким разочарованием в голосе осведомилась она.
-Он сейчас приехать никак не может, да и нам придется собираться, срочно уезжать нужно вам с дочкой. Отец послал меня забрать вас и привезти к нему, остальное объяснит сам.
Спорить женщина не стала, а, закончив наскоро дела, пошла собираться в комнату. Собираться было не сложно, чемоданы стояли со вчерашнего дня почти не распакованные. Олега удивила та оперативность, с которой предстали перед ним с минимумом необходимых вещей и полностью готовые к отъезду представительницы слабого пола.
-Борщ еще горячий, как остынет – поставьте в холодильник, вам его дней на пять хватит. Остальное в кастрюльках тоже готово, останется только погреть на сковородке, с голода не умрете. Надолго ли нам придется уехать и куда, - осторожно поинтересовалась Надя, торопливо спускаясь по ступенькам за Олегом, несшим на руках Дарью.
-Отец объяснит, я не имею права. Но не волнуйся, долго ваш отдых не продлится, постараемся по-быстрому навести лад в своем доме!
К их приезду Семен успел смотаться на работу. Открыв сейф, он извлек из объемистых внутренностей очень толстую пачку долларов. Отсчитав три тысячи, он на минуту призадумался и добавил еще две, одобрительно кивнув себе головой: вот теперь точно порядок!
Оставив Олега с малышкой, генерал отвел, нежно придерживая за локоть, жену к дальнему уголку забора, и только там крепко прижал к себе.
-Радость моя, прямо сейчас Олежек отвезет вас с дочкой в Крым, отсидитесь там немного, заодно и у моря позагораете. У нас экстренная ситуация, которая не позволяет нашим семьям находиться здесь. Большего объяснить я не имею права, но поверь, что мы сделаем все возможное, чтобы побыстрее забрать вас домой. Вот деньги, - протянул он купюры, - отдохните хорошо, ни в чем себе не отказывайте, а когда останется последняя сотня, мы за вами приедем!
-Ты только останься живым, Семен! Для меня это очень важно, и я не переживу очередной потери любимого человека. По сумме могу только догадываться, что расставание будет долгим, но готова ожидать сколько угодно, только бы ты не забыл нас забрать назад. Сбереги себя в первую очередь, и охрани от беды сына! Дома на кухне приготовленная еда, Олежке я все объяснила: там и гусь, и гарнир, и борщ. Хорошо, что я успела все приготовить, хоть голодать не будете, да по столовкам питаться! – сквозь слезы причитала тихонечко она.
-Будет тебе, родная, я вас очень люблю, и ты верь только в хорошее, а теперь нужно выезжать, тянуть время нам не с руки!
Семен с грустью наблюдал, как они с дочкой, смачно чмокнувшей его в колючую щеку, устроились в тонированном салоне, дверки почти синхронно хлопнули, ржавые створки расползлись в стороны, и машина, коротко рыкнув сигналом, рванулась на простор.

Дверь квартиры распахнулась, впуская главу семейства в просторный коридор. Он раздевался, принюхиваясь к ароматам, доносившимся из кухни, прислушиваясь к звукам, которые оттуда доносились. Подкравшись на цыпочках к двери, он осторожно выглянул из-за угла и, встретившись с лукавыми глазенками Дарьи, приложил палец к губам, призывая к молчанию и сохранению тайны его прихода. Тихонечко подойдя к жене, он нежно обнял ее за плечи и всем лицом зарылся в ароматные пышные волосы. Та от неожиданности вздрогнула, упустив половник в кастрюлю, и резко обернулась.
-Бессовестный, как разбойник, подкрался к бедной женщине и напугал ее до полусмерти, - молотила она своими легкими кулачками по его широкой груди.
Дочка заливалась заразительным смехом, наблюдая эту картину.
-И ты, предательница, не предупредила, - замахнулась шутливо на девочку Надежда. Та, заливисто визжа, бросилась наутек в комнату, увлекая за собой взрослых, и на ковре образовалась куча-мала.
-Боже святый, - первой пришла в себя хозяйка, - у меня же борщ варится, гусь в духовке и рис на плите, муж с дочкой из дома выгонят такую хозяйку!
Она убежала на кухню, а маленькая девочка и вновь обретенный отец остались лежать на ковре. Семен краем глаза уловил легкое движение сбоку, и в поле зрения появилась счастливая мордашка девчушки.
-Папка, а теперь ты от нас никуда не уедешь? – неожиданно прозвучал отнюдь не по-детски вопрос. – Нам с мамой было очень плохо без тебя, а теперь снова хорошо, пусть так и будет дальше!
-Разумница моя! Конечно же, я никуда больше от вас не уеду, - прижимая ребенка к широкой груди, успокоил Семен. – Папка – военный, и выполнял приказ Родины. Конечно, командировки еще у меня будут, но так надолго – никогда.
-Ну, не надолго пускай, только всегда приезжай домой!
-Знаешь, доця, а отправлю-ка я вас с мамой отдохнуть на море: покупаетесь, позагораете, наедитесь витаминов разных – и снова вернетесь домой. Ведь на дворе – лето, прекрасная пора и возле ласкового моря вам будет самое место!
-Мамулечка, милая - родная, нас папка на море отдыхать отправляет! – бросилась девочка на кухню.
-Да, - отметил Семен, появляясь на кухне вслед за дочуркой, - женское сердце не обманешь, оно – лучший вещун в мире! – Жена уже все поняла без слов: возможно, это и к лучшему, объяснять долго не придется.
А Надя, стараясь подавить ворвавшуюся в сердце тревогу, сосредоточенно помешивала борщ в кастрюле.
-Иди, дочка, собирайся потихонечку, - попросил Семен, усаживаясь на стул.
-Когда выезжать-то надо? – спросила жена, дождавшись ухода девочки.
-Сегодня, умница моя, и чем скорее, тем лучше! Мне жаль, что так вышло, но жизнь диктует свои условия: дней семь-десять позагораете, отдохнете, а тут и мы с делами управимся, с комфортом доставим вас обратно. Никакие силы уже не в силах разлучить нас!
-Борщ-то хоть доварить время у меня будет? – с горькой усмешкой уточнила супруга.
-И доварить успеешь, и похлебаем на дорожку горяченького, - вздохнул облегченно Семен, избавленный от тягучих истерик и слезливых объяснений. – Ты – моя жена перед Богом, и только смерть в старости ожжет разлучить нас, если не суждено будет в один день помереть, - шептал он ей ласково на ухо.
-Ну что, мои милые дамы, - поднял Семен рюмку коньяка, когда семейство устроилось за столом, - предлагаю выпить за то, чтобы ваш отдых удался, море было тихим и теплым, фрукта была спелой, и ее было много!
Дарья не рассчитала, и от переизбытка эмоций слишком сильно ударила свои стаканчиком с пепси-колой по бокалу Нади: газированная вода и шампанское смешались в брызгах хрустальных осколков.
-О, это очень добрый знак, на счастье! – засмеялся генерал. – По приезду вас будет ожидать еще один приятный сюрприз, так что не вздумайте потеряться!
-Семен, милый, ты только останься живым и сбереги сына! – умоляла расстроенная женщина его на пороге…

Мерзкий звон в ушах заставил резко тряхнуть головой: наступило прояснение сознания, и Семен с удивлением обнаружил, что находится до сих пор у ворот базы.
-Что за чертовщина, галюники в голове побежали! – с досадой поморщился генерал. – Наяву брежу, а может, и не бред это вовсе, может быть, сделать так и было самым правильным и порядочным. Вот архангел мне на это и указывает, на ошибку мою.
Генерал, резко повернувшись на каблуках, проследовал в помещение: в кабинете его уже ожидали доктор и Хилый.
-Каково состояние пациента, - запросил он слегка пьяненького доктора.
-Тяжелое, но стабильное, - плывуще-размашистыми движениями поправил тот очки, - мной отмечены кратковременные рефлекторные подергивания конечностей, что указывает на то, что пациент в недалеком будущем придет в себя!
-Короче, Склифосовский, - усмехнулся генерал, - ты должен сделать все так, чтобы ни одна живая душа не узнала пока о его существовании, тем более это касается моего заместителя. Сможешь надежно укрыть парня до моего звонка?
-Чего уж проще, если помощь окажет хороший коньяк. Сегодня отдал Богу душу один мальчишечка, доставленный из Чечни: тоже, страдалец, был бинтами весь обмотан. Документы я поменяю, и порядок, прости, Всевышний, прегрешения мои! Сам черт не докопается, все равно отправлять тело в крематорий, он ведь детдомовский был, родственников не имеется.
-Отлично, старый вымогатель, коньяка получишь целый ящик, когда все закончим, а пока аванс возьмешь в машине. И чтобы мне могила, усек?!
-Конечно, любезный, конечно, - поторопился заверить Сан Саныч, - все вы так: когда что-то нужно – ласково: Склифосовский, доктор. Когда штопать надо ваши дырки, лечить и ставить на ноги. А потом – и не позвоните, чтобы элементарно осведомиться о здоровье, и не проведаете, да и обзываетесь обидно: Менгеле!
-Хорош брюзжать, обещаю торжественно, что пересмотрю свое отношение к тебе, но чуть позже, когда все устаканится, - успокоил его генерал. – Держись, мой старый добрый пьяница, и сохрани мне парня любыми правдами и неправдами!
Поднявшись наверх лифтом, Семен отпустил машину.
-Ну что, Хилый, как обстоят дела с отправкой семей у ребят?
-порядок, Семенович, последние две семьи вылетают сегодня вечерним рейсом, остальные уже в дороге. Джон лично обещал их встретить, устроить и отзвониться, - уточнил крепыш.
-Чудненько, а теперь давай ко мне, отобедаем по-людски. Сухомятка и кафешки, небось, надоели, а моя супружница вкусного наготовила, надо воздать ей должное!
-И то верно, - согласился боец, - от борщечка вкусненького, да гуся под коньячок навряд ли кто-то отказаться сможет, велик соблазн, а утробы наши слабы!
-тогда поехали, я как тот джинн исполню твое желание, но без коньяка. Головы должны быть холодными, а праздновать будем, когда супостата пересилим!
Всю дорогу домой генерал дремал, охваченный удобной спинкой сидения. Хилый аккуратно вел машину, не лихача, не обгоняя без нужды никого, не дергая машину, чтобы не нарушать сон начальника, отца-командира. А в этом полусне явилась Семену женщина неземной красоты, держащая на руках младенца, и осенила его крестным знамением, и изрекла звучно:
-Жить тебе, воин, долго, и в жизни твоей смысл будет, коль и дальше вставать на защиту слабых будешь, убережешь покой людей простых и охранишь от бед различных семью и детей своих. В подмогу други верные тебе будут, и одолеете общими усилиями ворога лютого, и восторжествует справедливость! На то вам Божие благословение и небесная благодать самой Богородицы.
Возле подъезда Семен еще какое-то время потрясенный сидел в машине, соображая, о каких же детях вела речь небожительница? Но так ничего окончательно не поняв, хлопнул в сердцах дверкой и направился с Хилым домой.
Мужики по достоинству оценили кулинарные способности хозяйки, и генерал с улыбкой глядел, как его боец, урча от удовольствия, доблестно расправлялся с гусем после изрядной порции борща.
-Вот так же чтобы мне расправлялся и с недругами нашими, - показал он на тарелку с тщательно обглоданными костями, когда Хилый, сыто отдуваясь, отвалился от стола.



МОСКВА-КРЫМ-МОСКВА.

У Милина на душе кошки скребли, а в сердце закралась безграничная тревога. Красный огонек сигнала предельной опасности преследовал его повсеместно. Ситуация сложилась не в его пользу, и полковник, словно зверь - подранок, метался по кабинету пытаясь придумать, как выкрутиться из создавшегося положения. Как ни крути, выходило, что в очередной раз он обгадился, и без действенной помощи своих покровителей самостоятельно выкрутиться не выйдет. Он не имел права без их одобрения ни начать открытые боевые действия в Конторе, ни предпринять что-либо еще. Угроза Семена была вполне реальной, наверняка им уже предприняты превентивные меры, и Милин, признавая собственное бессилие, скрипя зубами, потянулся к телефону. Не называя имен и мест, полковник быстро договорился о встрече, сославшись на чрезвычайность ситуации и подчеркнув ее важность. Одному ехать было очень боязно, но раскрывать свои контакты даже самым близким приспешникам не было желания, и на собственный страх и риск, полагаясь только на то, что он еще, может быть, будет нужен своим хозяевам и его не «спишут», он поехал на встречу.
Несмотря на полуденное время, зал ресторана развлекательного комплекса "Арлекино" был заполнен почти полностью. Представившись подскочившему метрдотелю, полковник позволил проводить себя в отдельный кабинет, где гостей уже ожидал накрытый стол. Особо не заботясь о соблюдении правил хорошего тона и приличий, он до краев наполнил стаканчик водкой и проглотил ее, тяжело плюхнувшись на стул. Когда дверь кабинета открылась, пропуская его хозяина, большая бутылка была почти ополовинена. Отметив этот факт, чеченец с кривой ухмылкой опустился в кресло напротив.
-Здравствуй, дорогой друг, и что же это тебя так сильно расстроило, что ты ведешь себя, словно баба, почему такая паника?
-Хватит выделываться, Магомед, - швырнул со злостью вилку полковник. - Нам во всем вырисовывается огромная и толстая задница! - бился он уже в истерике. Временами его вопль перекрывал громкие звуки музыки, и, желая избежать привлечения постороннего внимания, Магомед через стол ухватил того за горло, свободной рукой хлестанув больно по щекам: раз, второй, третий, и наконец-то его собеседник более-менее успокоился.
-Прекрати истерику, тряпка, есть что сказать - говори по теме, а нет - пошел вон отсюда, я не намерен тратить время на пьяную бредятину!
После того, как Милин успокоился окончательно, он вкратце изложил чеченцу суть проблемы, не упустив возможность уколоть того по поводу их хваленого киллера. Магомед долго сидел молча, переваривая услышанное: приятного было мало, а если быть более точным, то ничего не было вообще светлого в этом мутняке. На данный момент Федеральные войска давили его братьев в горах по полной программе, и выходить на открытый конфликт с ГРУ Магомед позволить себе не мог, просто не выстоял бы, угробив даром многих замечательных бойцов. Для этого время еще не наступило, да и многие депутаты, которые до этого времени считали за честь называться его другом, просительно заглядывали в рот в ожидании подачки, теперь разом отвернулись, приняв позицию не узнавания, чем сильно подорвали позиции. С денежными поступлениями тоже стало туго, а вызывать людей из чечни в помощь полковнику и вовсе было неразумно. ГрУ-это такие жернова, которые перемелют в муку всех и каждого, а тем более на своей территории. Но и потерять такую важную фигуру, как полковник, было еще рано, достойной замены в его конторе найдено еще не было. Этот вопрос требовал решения с изысканной восточной хитростью.
Она позволит либо свести партию на ничью, либо понести возможно более минимальные потери, но остаться на прежних позициях.
-Вы, славяне, всегда поражали меня своей прямолинейностью, претесь напролом, круша все на своем пути, оставаясь без добычи и военных трофеев, а порой и проламывая собственную голову. Можно ведь, как хитрый лис, обойти тихонечко сторожевых псов, повытаскивать всех кур с насеста и так же тихонечко уйти восвояси, - наконец нарушил он молчание. - Ты, друг, за пощечину не обижайся, это было вместо лекарства, ведь лишнее внимание ни мне, а тем более тебе, совершенно не нужно. Если ты не контролируешь свои эмоции и гнев, то никогда не сможешь принять правильного, взвешенного решения. Вот и мы торопиться не будем, а поступим очень мудро: сегодня поближе к вечеру ты созвонись с начальником и договорись встретиться. Заверь его, что с нами порвал, пусть немного успокоится. А мы получим дополнительное время, за которое сможем подтянуть дополнительно бойцов, выявить все лежки генерала и уж только потом внезапно обложить его. Видимость триумфа вытащит на поверхность всех явных и тайных друзей, благодетелей и покровителей, и ты со своими людьми сможешь легко нейтрализовать их, ну а до кого дотянуться не получится, помогу я со своими возможностями и связями. Расчистив себе поле, ты сбрызнешь его легким денежным дождиком, и вскоре увидишь всходы твоего урожая. Поверь, что порой самые стойкие к любым видам пыток люди оказываются слабыми перед денежными знаками, а самые стойкие к деньгам зачастую очень не любят пыток, вот так и работай: забудут люди своего благодетеля - генерала, останется он совершенно один, и тогда его можно будет брать почти что голыми руками, проблема сама собой и решится!
-Ты, Магомед, ужасен в своей хитрости, может и на мой счет у тебя уже вариантик припасен? - усмехнулся вмиг протрезвевший Милин. - Я сделаю все так, как ты мне и сказал, теперь мне ясно видна дорога, по которой я и пойду.
-Вот видишь, дорогой, все не так уж и страшно, из любого тупика всегда отыщется выход, главное - не паниковать! Будь мудрым, и Аллах поможет тебе преодолеть все препятствия. А теперь давай воздадим должное этим прекрасным напиткам и закускам, что так красиво расставлены на нашем столе. Вызовем девочек и расслабимся, но совсем немного, чтобы через пару часов ты был готов к любым действиям. О деньгах не беспокойся, сегодня заплатит счастливый Магомед!
И началась дикая, разгульная пирушка, на которой не было места соблюдению традиций и канонов ни одной из известных на свете религий, В ней главенствовали не любовь и дружба, благородство и порядочность, но алчность и подлость, зависть и злоба, трусость и предательство. Истину говорят, что не все покупается и продается: есть высшие, духовные ценности, не поддающиеся измерению в денежном эквиваленте.
Отдохнув, Хилый с генералом уже собрались было покидать квартиру, но им помешал телефонный звонок. Сделав знак бойцу не трогать трубку, Семен дождался сработки автоответчика. Адъютант строгим казенным голосом уведомлял, что полковник очень просил связаться с ним по служебному телефону.
 -И что же ты думаешь по поводу этого звонка? - спросил Семен, сосредоточено почесывая бровь.
-Может быть, ловушка – замануха, а возможно, что-то и поменялось в раскладах Милина! Третьего варианта я просто не вижу.
-Тогда не будем ломать зря буйные головушки, а позвоним из таксофона и обо всем узнаем, так сказать, из первых уст, что предложит наш великий комбинатор.
Хилый тормознул машину, наплевав на запрещающие знаки, возле ближайшей телефонной кабинки.
-Я слушаю тебя, полковник, чего теперь ты хочешь, - буркнул в трубку генерал. Милин голосом, враз утратившим всю спесь и гонор, просил о безотлагательной встрече в его кабинете.
-Что же, работа прежде всего, - быстро просчитав возможные варианты неприятностей,  тут же согласился он. - Я буду на месте минут через тридцать, ожидай в своем кабинете.
-Давай, сынок, гони в контору. Сдается мне, что действительно что-то изменилось, и скорее всего к лучшему, только на всякий случай осмотрись при подъезде к управлению.
-Может, ребят собрать для подстраховки? - осторожно предложил Хилый.
-Поехали, старлей, чужие в здание не проникнут без моего личного разрешения, а этого говнюка, если что, я и сам "сделаю", зачем лишний раз людей дергать? Не смогу осилить - ты ведь старику поможешь? - слукавил он, захлопывая дверку.
Никто не в силах был просчитать, на какой машине и какой дорогой он подъедет к конторе, а следовательно, и перехват организовывать не будут, на "авось" такие вещи не делаются.
Но полковник находился не в кабинете, а сидел в приемной с видом побитого пса и ожидал начальника, хотя тот и опоздал на двадцать минут от назначенного срока.
-Заходи, - пригласил Семен полковника, приветствуя по пути в кабинет своего адъютанта. - Ну и что же у тебя на этот раз случилось, Сережа? Что за экстренность такая, - не предлагая ему сесть, осведомился генерал. - Я-то грешным делом думал, что птенец уже оперился и способен самостоятельно решать задачки и держаться в воздухе самостоятельно, а тут на тебе, - отчитывал он полковника, внимательно наблюдая за выражением его лица. Милин, стоя по стойке "смирно" возле рабочего става только отводил глаза и морщился, даже не делая попыток ничего возразить начальнику: было похоже, что он крайне подавлен. - Давай-ка присаживайся, и рассказывай!
-Семенович, в народе говорят, что повинную голову меч не сечет. Вот и я принес свою к начальнику, в расчете на благородство и понимание, и все благодаря нашему последнему разговору. Действительно, я - офицер, но в стремлении к карьерному росту зарвавшийся: не буду плакаться, как пионер на линейке, а скажу только одно - я окончательно порвал отношения со своими покровителями. В друзья к вам набиваться не буду, но и врагом не стану. Прошу только об одном: дайте дотянуть до пенсии оставшиеся два года, и я уйду сам, кто бы и что мне не говори. Даю слово, что буду выполнять все ваши приказания от точки до точки и не буду совать нос в дела, меня не касающиеся. А что касается какого-то киллера, то я действительно ничего не понял, только испугался сильно, что вы меня грохнете по горячке, не разобравшись. По этому вопросу я действительно не в теме, это - все, что я хотел сказать, - на одном дыхании отрапортовал полковник.
-А не думаешь ли ты о том, что подписал себе смертный приговор, порвав с покровителями? – как бы между прочим спросил Семен. - Ведь теперь для них ты станешь очень ценным трофеем, не боишься?
-Если честно - боюсь очень! Но здесь меня достать трудно, да и в городе почти невозможно. А случится что, так хоть помру с чистой совестью и троекратным оружейным залпом, зато грех на душу не возьму. Да и вашей вины в этом собственно, не будет, это мой личный выбор.
-Сережа, пока я скажу тебе только одно: сразу такие вопросы не решаются, мне нужно все хорошенько обдумать, взвесить трезво. Давай снова встретимся денька через три, а там обсосем все окончательно! Если у тебя все - разбегаемся, с твоей вводной у меня получился крайне тяжелый день, отдохнуть хочется.
Сдав кабинет под охрану дежурному офицеру и отпустив адъютанта, Семен махнул Xилому рукой и проследовал на выход.
-Давай-ка, Игорек, прокатимся хотя бы до Ботанического сада: погуляем, подышим свежим воздухом, поговорим, да по пивку жахнем, идет?
-Я всегда готов, Семен Семенович, поехали, - охотно поддержал тот идею начальника, мигом ныряя в машину.
-Вот молодец! - шутливо ворчал генерал, устраиваясь рядом. - Как пиво хлестать, с водкой, да подолы девкам молодым задирать до затылка - так вы первые, а как работать до пота - так первенство нам - старикам.
-Ну, водки-то как раз вы и не предлагали, а от пива за счет начальника отказываться вообще грех, да и насчет юбок я бы не сказал, что вы промах. В наше суровое и тяжкое время такую девочку урвали, аж слюнки текут! - засмеялся Игорь, легко трогаясь с места.
-А ты слюнки-то подбери, котяра, не про вас эта девочка! - шутливо хлопнул нахала по затылку Семен. - На дорогу гляди, да в зеркальце заднего обзора подсматривай, не увяжется, случаем, какой супостат за нами.
Но как старлей не проверялся, хвоста обнаружить не удалось, его просто не было. В этом были абсолютно уверены оба, и на стоянке генерал вылез, почти успокоившись. Взяв по бокалу холодного пива в киоске, муж чины устроились на лавочке. Дневной зной сменился вечерней прохладой, дышалось легко, зелень радовала глаз, а птицы, оживившись, услаждали слух заливистыми треля ми.
-А что, Игорек, ты семьей обзаводиться не собираешься? - смачно отхлебнув пиво, спросил Семен. - Не надоело бобылем век вековать? Парень ты видный, генофонд - отменный, пора давать роду своему достойное продолжение!
-Скользкая эта тема, Семен Семенович, не хотелось бы ее обсуждать. Коротко скажу так: не готов я еще, да и в завтрашнем дне уверенности нет.
-Ну и ладно, коль обидел - извини, действительно в этом деле советчиков быть не должно: как сам решишь для себя - так и будет.
Они молча любовались закатом, набросившим яркий багрянец на все бескрайнее небо. Как мало таких прекрасных моментов выпадало им в жизни: люди любящие и умеющие ценить прекрасное, они по роду деятельности своей в основном сталкивались  с безобразной, грязной стороной человеческого естества. И именно поэтому, когда выпадала редкая возможность они с жадной ненасытностью, каждой клеточкой, каждым своим атомом впитывали прекрасное, очищаясь от той грязи, пота, страданий и крови, которые невольно прилипали.
Кто бы мог предположить, что этих мужчин со стальными взглядами может умилять хитросплетение узора снежинки, или падающий с осеннего дерева лист необычной окраски, стайка легких тучек или клин улетающих в теплые края журавлей и еще много-много вещей, казавшихся цивильным людям обыденными, приевшимися, привычными. Своя, особая прелесть и скрытая символика была для них даже в виде бомжистого образа  пьянчужек, спящих мертвецким сном под тугими струями проливного дождя. Они однозначно, без единого намека на сомнение свидетельствовали о том, что они - на родной земле, ДОМА! Да, все военные - ненормальные люди: ненормальны они своим образованием, эрудицией, скоростью мышления и способности принять оптимальное решение в экстремальной ситуации в кратчайшие сроки, стойкостью, гуманностью и патриотизмом, Именно патриотизмом, и именно к той Отчизне, которая обобрала их и предала, использовав по максимуму, выжав все соки и отобрав здоровье, вышвырнула их на задворки жизни, переведя в категорию ненужных, лишних людей. Они спивались, грязно матерясь и проливая слезы бессилия, теряли семьи и в конце-концов - саму жизнь. На ноги на гражданке встали не многие, вот такая невеселая картинка. А кто еще был при деле - со страхом ожидал момента, когда настанет и их безрадостный черед.
- Ладно, Игорек, хорошо отдохнули, вкусили порцайку прекрасного, пора и домой двигать, - нарушил идиллию генерал. - Расслабляться тоже нужно в меру.
-Так что там с полковником, в каких мы с ним отношениях?
-Точно пока не знаю, но ясность будет внесена в ближайшие дни. С его слов получается, что отказом от сотрудничества со своими покровителями он нажил себе конкретный геморрой, и воевать с нами у него просто возможностей не будет, сам постоянно будет находиться в окуляре оптики.
Семену вовсе не хотелось оставаться одному в пустой квартире, а Игорь был парнем компанейским, прекрасным собеседником и неплохим шахматистом. Не раздумывая долго, генерал предложил тому остаться и остаток вечера мужики «рубились» в древнюю индийскую игру, получая истинное наслаждение от оригинальных, на много ходов вперед присчитываемых комбинаций. Хилый играл отчаянно, не взирая на должность и погоны соперника. Отпетый авантюрист, с явно выраженным стилем работы на чисто русский "авось", он и на доске умудрялся закручивать такие аферы, что у Семена порой перехватывало дыхание от грандиозности задуманного, и за доской скучно не было. Слегка перекусив на ночь и выпив в качестве снотворного по рюмочке коньяку за прекрасную игру, мужики довольные разошлись по своим комнатам.
На утро, плотно позавтракав, Семен вызвал машину. В приемной, как и обычно, находился адъютант, но в выражении его лица было что-то такое, что заставило сердце сжаться в нехорошем предчувствии.
-Товарищ генерал, - рапортовал тот, отводя взгляд, - сегодня утром при следовании на работу было совершено нападение на машину полковника Милина.
-Что?! - взорвался генерал. - Так почему же ни одна товарищ не уведомила меня сразу, как это случилось? Кто нападавшие, Милин жив? Какие потери, где это произошло? - сыпал Семен вопросами побледневшему помощнику, теряя хладнокровие и привычную выдержку.
-Полковник жив, но тяжело ранен. Машину расстреляли из гранатометов "Муха". Из двух охранников один - погиб, а второй тяжело ранен. Вам звонили домой, когда об этом только стало известно, но телефон не отвечал, на даче тоже глухо, мобильный оператор сегодня с утра оповестил нас о сбое в системе. Звонил начальник Генерального штаба, приказал разобраться, принять адекватные меры и доложить ему лично. К выявленным нападавшим применение силового воздействия - без ограничений, негодяев надо проучить так, чтобы другим неповадно было задирать силовые структуры. Милин сейчас под наблюдением доктора находится на базе №2, его охранник – там же.
Семен, выматерившись, махнул рукой Хилому, и оба выбежали из кабинета. Для него происшедшее явилось полной неожиданностью. По дороге он в первую очередь просчитывал варианты фальшивого, для отвода глаз, нападения на полковника, чтобы обеспечить тому   видимость лояльности по отношению к Конторе, но кое-какие детали в мозаику не вписывались. А в палате на базе ему представилось страшное зрелище: на койках, стоящих рядом, лежали две мумии, обмотанные бинтами и оплетенные трубками капельниц. Кровотечение еще прекратилось не полностью, и обильно пропитанные кровью повязки давали полное представление о количестве и тяжести полученных ран. Над пациентами, словно заботливая мамаша, хлопотал Сан Саныч: он был настолько поглощен своим делом, что не сразу заметил вошедших, и поднял голову только после того, как Семен тихонечко тронул его за плечо.
-Что скажешь, док, насколько все серьезно?
-Серьезно более чем, генерал! У полковника проникающее осколочное ранение в грудь, пробита голова, термический ожог легкого, плюс ко всему - нога, сломанная в двух местах. Его при взрыве выкинуло из машины, но даже в таком состоянии он предпринимал попытки помочь своим людям. Одного вытащить успел, а второй...
-Это он тебе рассказывал?
-Что вы, его доставили сюда без сознания, а информацию дал второй охранник. Сейчас его состояние крайне тяжелое, и, скорее всего, спасти его мне не удастся! у охранника огромная кровопотеря, шок, оторванная взрывом левая нога. А за жизнь Вашего заместителя я поборюсь, хоть его постараюсь костлявой не отдать!
-Хорошо, а теперь подробно расскажи мне, что ты услышал от охранника, - опускаясь на стул в изголовье полковника, попросил Семен.
-Со слов бойца, чужая машина догнала их по параллельной полосе на кольцевой, ничего необычного или настораживающего они не заметили: обычная машина и люди, спешащие по своим делам. А потом разом по ним влупили из  «Калашей»: водителя убило сразу, машину бросило в кювет, вот там-то их и достали "Мухами" Полковник сидел сзади, и инерцией удара его швырнуло наружу через лобовое стекло, это-то его и спасло. Нападавшие торопились, и именно поэтому, видимо, добивать никого не стали, либо просто были уверены, что   уничтожили всех.
-Док, ты колдуй, шамань, делай, что хочешь, но мне нужно знать все точно из первых уст: боец должен сам рассказать, приведи его в чувство!
-Это можно, но подобное напряжение будет смертельным, приведет к фатальному исходу!
-Все мы смертны, но согласно присяге обязаны выполнять свой долг до конца. А это и есть его долг! Беру грех на свою душу, готовь бойца!
Саныч минут пятнадцать колдовал над одним из лежащих. У полковника аппаратура показывала нитевидный пульс и замедленное дыхание и доктор, уловив направление взгляда генерала, поторопился пояснить:
-Милин без сознания, состояние тоже очень тяжелое, потребуется немало времени и усилий для его реанимации. Нет, генерал, симулировать подобное состояние не возможно, никаких наших реагентов в крови я не обнаружил, а ранения фактические. Он действительно находился на краю пропасти и уцелел чудом! - упредил доктор следующий вопрос Семена. Тяжело вздохнув и в последний раз умоляюще взглянув на Семена, но не получив отбой, он ввел какое-то лекарство в капельницу. Лицо раненого, до того смертельно-бледное под повязкой, немного порозовело, а из легких вырвался тяжелый вздох вперемешку со стоном.
-Здравствуй, сынок, ты меня узнаешь? - не теряя времени даром, склонился над ним Семен. Душа его разрывалась от сострадания к усилиям, с которыми умирающий открыл глаза, глянул мутно на начальника и моргнул утвердительно. - Я только буду задавать вопросы, а ты не говори, моргай: нет - один раз, да - два раза. Обещаю, что твои мучения прекратятся, как только мы поговорим, идет?
-Да! - слабо закрылись веки бойца дважды, выдавив тяжелую слезу из уголка глаз.
-Те уроды, которые осмелились утворить такое, ответят по полной схеме, и из их глаз потекут не слезы, а кровь! 3а твою жизнь мы отомстим жестоко! Парнишка с трудом выдавил подобие улыбки, булькая сукровицей, пузырящейся на губах, и, собрав остатки сил, тихонечко прошептал:
-Машина зеленая, тройка – «Жигули», стекло заднее - тонированное, боковых не видел, были опущены. Били из двух «Калашей», потом - взрыв, номера не рассмотрел хорошо, но последние цифры - 69, а округ точно Московский!
-Почему полковник сидел сзади? - задал вопрос Семен, подобравшись внутренне, - обычно он ездил впереди.
-Мой напарник попросил сам; с утра не успел собрать отчеты оперативных групп по городу и хотел сделать это по дороге с автомобильной рации.
-Сынок, я задам тебе последние два вопроса, и все: куда, в какую часть машины били из гранатомета, и второе - кого пасли опера?
-Пасли "чехов" со вчерашнего дня, полковник готовил операцию по очистке города, а лупанули гранатой прямо в передок, где он должен был сидеть. Все, генерал, я отмаялся, дайте напоследок закурить, и будем кончать бодягу, все равно не жилец я теперь!
Игнорируя протестующую жестикуляцию доктора, Семен достал пачку, прикурил и вставил сигарету в губы бойца. Со скорбью оба наблюдали, как затяжки, вначале частые и жадные, постепенно становились все реже, и, когда к потолку стала подниматься непрерывная струйка дыма, доктор разрыдался.
-Док, сделай все красиво, приготовь мальчика так, чтобы ангелы радовались, встречая его у врат небесных! Тело переправь на первую базу. Милина оставь здесь. Вечером приедем с бойцами и похороним этого мальчика со всеми причитающимися воинскими почестями!
Поручив срочно связаться с группами наблюдения, Семен, оставив на связи Хилого, срочно выехал к Начальнику Генштаба на доклад.
-Что же, старина, не знать тебе покоя, пока не отыщешь и не покараешь достойно этих ублюдков. Действуй решительно, твоим людям дозволены все методы. Но постарайся, чтобы все подходило под бандитские разборки, междоусобицу! Следов не оставлять, да и пленные нам ни к чему, сделай все грамотно, не мне тебя учить! - наставлял тот друга, провожая до самых дверей кабинета.
-Товарищ маршал, - задержался генерал на пороге, - мне необходимо сделать
вызов на перевод одного из офицеров сюда, в Управление. Теперь должность моего заместителя может считаться вакантной временно, и я бы хотел, чтобы  впоследствии ее занял человек с необходимыми для работы качествами.
-И кто же тот счастливчик, на кого упало твое благостное око?
-Начальник особого отдела флотилии атомных подводных лодок контр-адмирал Вронов Евгений Петрович.
-Согласен, оставь его данные и спокойно работай, а я сделаю так, как ты просишь. Только сделай свое теперешнее дело так, чтобы у меня - старика, сердце пело!
По дороге в Управление генерал отзвонился Хилому и приказал прибыть к нему в кабинет со всеми данными, полученными от старших групп наблюдения, и в прохладе помещения внимательно его выслушал.
-Похоже, Семен Семенович, наш полковник и вправду разработал и готовил широкомасштабную операцию по пресечению преступной деятельности чеченской группировки, да не успел, бедняга, опередили его. Что это: утечка информации или стечение обстоятельств?
-Еще, Игорек, не знаю, но обязательно выясню, как умудрился наш полкан попасть в эти жернова. Его готовились убрать всерьез, по-взрослому! Эх, жаль ребяток, царствие им небесное! Ничего: отомстим, помянем ратников, головы сложивших на благо Отечества, память им светлая! Собирай-ка нашу команду, начинаем работать серьезно, а оперативные группы полковника пусть пока работают по своему плану, но обязательно докладывают о своих действиях тебе и передай им: никакой самодеятельности и поспешности. Хорошую месть надо подавать, как самый лучший деликатес - охлажденной! Возможен в этой истории и такой поворот, что кто-то из горцев заметил слежку и принял контрмеры на опережение. Основное внимание будет сейчас уделено людям полковника, а мы втихую сработаем в их тени. И вечером не забудь сказать бойцам, что в 20-00 мы хороним погибших, пусть подтянутся! Проводим наших мальчиков достойно!
Олегу Семеновичу Демину  было неведомо о делах, творившихся дома. Капитан Главного Разведывательного управления гнал машину к цели без передыха, выполняя приказание отца. Временами он подавался всем корпусом вперед на сидении, словно пытаясь своими усилиями ускорить и без того бешено мчащуюся машину. На границе, возле самого Харькова он уловил дружеское помаргивание фар машины сопровождения: значит, на хвосте никто не висит, и ребята, честно выполнив свою работу, отваливают домой. Его пассажирки большую часть пути дремали, уютно устроившись на заднем сидении удобного и просторного салона иномарки, и никаких хлопот не доставляли. За весь путь Дарья только один раз попросила остановиться, чтобы сходить в туалет, и Олег, воспользовавшись моментом, тут же покормил их бутербродами с горячим чаем, предусмотрительно захваченными из дома. После прохождения таможни скорость пришлось сбавить: они были в другом государстве со своими порядками и законами, и неприятности и задержки были недопустимы. Магической силы, на территории России, удостоверение офицера ГРУ, гарантировавшее его обладателю значительные привилегии и вольности, здесь было бессильно и могло вызвать только ненужное раздражение проверяющих лип. До самого Запорожья предстояло ехать без прикрытия, и эту часть пути Олег преодолел почти что в состоянии боевого транса, на рефлексах, в постоянной готовности к любым действиям. Расслабиться получилось только тогда, когда на кольце при выезде из города ему просигналила фарами машина. Тормоза истошно завизжали, гася набранную скорость, и развернувшись через разделительную полосу, Олег пристроился к встречающим сзади. Те, не выходя из машины, сразу дали газ, повторив маневр Олега с точностью наоборот, и на ходу опуская стекло, приглашающе махнули рукой, одновременно выставляя синюю мигалку на крышу. Олег аккуратно пристроился за ними отметив, что сзади их прикрывает еще одна машина, и только теперь окончательно успокоился. Задняя машина догнала их и поравнялась на соседней полосе: спутницы забеспокоились, Надежда с тревогой посматривала в зеркало на водителя. Олег поспешил успокоить ее, махнув с легкой улыбкой рукой, и опустил боковое стекло. В едущей рядышком машине стекло тоже опустилось, открывая к обозрению улыбающееся лицо его друга. Перекрикивая свист набегающего воздуха, встречающий предложил ненадолго остановиться, и вскоре двое здоровых мужиков тискали друг друга в медвежьих объятиях.
-Что-то зачастил ты к нам, братка! Я всегда почти готов к любым неожиданностям, но твой звонок на этот раз застал врасплох, еле поспели ко времени на место встречи: гнали, как бешеные, даже с увязавшимися в погоню инспекторами пришлось объясняться на ходу! - смеялся друг Олега.
-Надя, у нас есть минут пять, можешь с дочкой размяться немного. Заодно имею честь представить тебе моего друга: Начальника отдела внешней разведки СБУ в Крыму подполковника Егорина Дмитрия Алексеевича!
Надежда вежливо поздоровалась с галантным сопровождающим, поцеловавшим ей руку. Дарья, следуя примеру мамы, тоже протянула миниатюрную ручонку, и мужики дружно грохнули залпом хохота.
-Вот что, Дима, - пережевывая сорванную на обочине травинку и глядя, как резвятся мама с дочкой, начал Олег.
-это - любимая женщина моего отца со своим ребенком. Если бы не паскудство ситуации, они бы уже расписались, или готовились к свадьбе. Этот ценный груз доверен мне. В Москве сейчас такая ситуация, что находиться там девочкам очень небезопасно! Всего рассказать не могу, сам понимаешь, но их нужно дней на семь-десять устроить где-нибудь отдохнуть, но чтобы место было достаточно закрытым. А заберем мы их, когда разгребем и вынесем свой мусор. С тобой друг друга мы знаем давно и именно тебя я попрошу позаботиться об их безопасности! Если уцелеем - со временем отплачу тебе тем же, а нет - не обессудь, но эти девочки должны выжить в любом случае! Времени очень мало, мне нужно сегодня же выехать обратно.
-Сдурел совсем, братка? - искренне удивился подполковник. - Двое с лишним суток без сна, в напряжении ты не выдержишь: вылетишь в кювет или пойдешь в лобовую атаку на встречку, заснув. Пока не отдохнешь - никуда не поедешь, даже не мечтай! Либо давай я посажу к тебе за руль своего хлопца, а ты отдохнешь это время.
-Отлично, с таким раскладом я согласен, двинули побыстрее дальше! Все быстро заняли свои места и Олег, мягко вдавливаемый в спинку сидения мощным разгонным импульсом, улыбнулся спутницам в зеркало и быстро уснул. Как человеку мобильному ему не было разницы, где спать и как: по шею в воде, стоя, вися на веревке на скале. В данном случае сидение было не самым худшим вариантом. Остаток пути стал для него одним мгновением: вот уснул, а вот уже и на месте проснулся. Под Симферополем, на развязках, машины несколько раз проделывали маневр проверки слежения, но ничего не обнаружили, и через городские светофоры рванули в Алушту. Это была еще одна мера предосторожности: если на развязках слежка могла остаться незамеченной, то на городских дорогах либо проявлялась и блокировалась, либо теряла ведомых. Олег с удовлетворением отметил, что вся дорога от дома сюда заняла в общей сложности шестнадцать часов чистого времени.
-Олежка, ты только не обижайся, но попрощаться со спутницами тебе придется здесь, - разбудил его друг возле одного из неприметных домиков на окраине Алушты. - Дальше я проведу их сам и устрою. Сам понимаешь, тут работает наша сотрудница, и светить ее резона у меня нет. За ними приглядят мои ребята, и я гарантирую, что все будет хорошо.
Прекрасно понимая ситуацию, Олег без возражений вытащил вещи из багажника и передал их одному из людей подполковника. Видимый только Надежде, он прошептал одними губами:
-Ждите, скоро все будет пучком, отец вас любит!
-А что, Олежка, может быть, в Симферополе зарулим в хороший кабачок? - с видом змея-искусителя выныривая из-за спины, предложил подполковник. - Клиенты устроены достойно, ты свою миссию выполнил на пятерку.
-Извини, Димка, но у отца каждый ствол на счету, а я позволю себе тут по кабакам расхаживать? Воюем с внутренним Каином, который внаглую пашет на чеченцев! Так что, не обессудь, поеду я домой, ты только сбереги наших девушек, с остальным мы сами управимся! Теперь у каждого своя дорога.
- Не переживай за родных, их здесь никто не обидит, - крепко пожимая руку друга на прощание, заверил Егорин. - делайте свою работу спокойно.
Машина Олега отъехала, а он еще долго стоял и смотрел вслед рассеивающемуся в воздухе дымку выхлопа, нервно жуя фильтр сигареты: не было у них покоя и в мирное время, вот такая она - ратная работа!
На обратном пути Олег заскочил к Лене: очень уж хотелось обрадовать ее лично, да и не только поэтому. Но на звонок никакой реакции за дверями слышно не было. Он рывком достал ручку, черкнул коротко на вырванном из блокнота листке и вставил его в щель возле дверного звонка. Возможно, это было и к лучшему, одна проблема решалась сама собой: с глаз долой - из сердца вон. Спускался по лестнице вниз совершенно иной человек: собранный внутренне, настроенный на боевую работу воин. И обратную дорогу ему удалось осилить всего за четырнадцать часов, и в Москву он въезжал по Варшавскому шоссе в первой половине дня. Отцу он позвонил от гостиницы "Спортивная" и нежданно был приглашен в кабинет к старику.
-Здравствуй, метеор ты мой дорогой! - радушно распахивая объятия, поднялся из-за стола Семен. - Что-то я за это время успел по тебе соскучиться, сантименты, понимаешь!
-А я уже грешным делом подумал, что ты совсем меня со счетов спишешь из-за своей будущей жены... - он не успел закончить фразу: Семен резко отстранил сына и впился в него пылающим взглядом.
-Не смей, сын! Ты не имеешь никакого права так беспочвенно оскорблять меня! Тоска по твоей матери и моей жене ничуть не меньше, чем твоя, а боль утраты и до сих пор сохранилась в сердце! Жизнь должна продолжаться дальше, это закон. Ты - моя родная кровинушка, и как бы жизнь не повернулась, останешься в моем сердце как самое дорогое и приятное воспоминание о любимом человеке. Но я – жив, и на данном этапе имею полное право на элементарное человеческое счастье, семейное тепло и обустроенность быта! Олег прижался вьющимися волосами к батиным сединам.
-Батя, ты прости меня - дурака, мелю, сам не пойму что, виноват элементарный эгоизм. А мама бы тебя поняла, не переживай, и не осуждала бы, если у нее была бы возможность видеть нас сверху! Я дурак, признаю, но не по злобе ляпнул, по дурости. Хотел пошутить оригинально, а вышла корявая пародия. Я не хотел причинить тебе боль, ты уж прости меня - засранца! Твои Надежда и Дарья устроены прекрасно, за ними присмотрят и подстрахуют, если понадобятся. Дом в частном секторе ведомственный, территория закрыта.
-Дурик ты мой великовозрастный! Спасибо тебе за все, но кое-что произошло за время твоего отсутствия, чего ты не знаешь. Ситуация меняется настолько стремительно, что даже мне порой сложновато уследить. Непредсказуемость и полнейшая непрогнозируемость!
-Так давай порешаем эту проблему по-взрослому: мои бойцы в два счета раздеребанят любого, кто посмеет встать на дороге! Важно срубить башку у гидры, а хвост и сам сдохнет. Вычислить и прижать Милина - как два пальца об асфальт, а чехи и не дернутся после этого.
-Ты снова горячишься, торопишься и делаешь ошибки. С Милиным-то как раз уже разобрались и без тебя. Он в тяжелом состоянии находится под опекой нашего доктора. А валили его действительно взаправду, по-взрослому, и ребята наши полегли, кто был с ним в одной машине, вчера хоронили, царствие им небесное.
От шокирующей новости Олег просто рухнул в кресло, как подрубленный. Это было что-то.
-А это точно не имитация, проверили хорошо? - уточнил он на всякий случай.
-Скажи мне, спец, велика ли вероятность выжить у человека, если его машину на ходу прошивают из автоматов, а затем в кювете, не давая опомниться никому из экипажа, словно консервную банку, вскрывают гранатометами? Первый выстрел был направлен именно туда, где должен был находиться полковник. Поверь, мальчик мой, я все очень тщательно и скрупулезно проверил, а перед происшествием имел с Милиным мужской разговор, и за предоставленную возможность дослужить до пенсии он согласился порвать со своими покровителями, и сразу же после этого я узнаю, что он разрабатывал силовую акцию па очистке города от инородцев. Очевидно, что пытались его прибрать из мести, да и мой киллер явно не им был направлен, зря я тогда подумал.
-Убей меня гром, все же в этом сценарии не все чисто, уж больно говнецом попахивает, - покачал головой Олег с сомнением.
-Мне тоже далеко не все нравится и понятно, но факты - вещь упрямая, и тебе теперь придется встретиться с боссом чеченцев и расставить все точки. Если они уйдут в глухой отказ, то можешь предупредить честно: будем давить, как клопов, пока все не передохнут, но лишней крови нам не надо.
 -А что ты думаешь делать с полковником?
-Плох он очень, но если выживет - поставлю куда-нибудь в архив, в кадры, короче - в отстой. Пусть пыхтит в пыли архивной до пенсии, там он будет неопасен. И  у гордых абреков уже не будет своего человека в нашей системе, точка! Сегодня отдохни, а завтра прямо с утра созвонись с Магомедом, обеспечь прикрытие и реши все вопросы.
-А давай сегодня вместе отдохнем, старый, - нерешительно предложил Олег. - Выедем на речку на тачке, костерок, удочки, да и ребят прихватим! Они же классно потрудились, заслужили. Кто знает, когда еще доведется собраться вот так запросто.
-Одобрение начальства вы уже имеете, капитан! Организовать все и доложить по команде! - усмехнулся Семен, взмахом руки указывая на двери.
А в райском уголке царила идиллия: весело щебетали пичужки, гоняясь низко над водой за панически разлетающейся мошкарой, нежно трепетала на слабеньком ветру сочная листва, что-то успокаивающе нашептывая собиравшейся компании, а хрустальный звон резвых струй словно поздравлял победителей. Да! они одержали очередной раз верх в жестокой схватке. Мало кто знал этих людей в лицо либо пофамильно. Зачастую такая возможность предоставлялась только достойному противнику чисто из уважения перед его мужеством, но и только в последние мгновения его жизни. А здесь молодые и красивые ребята и как исключение - единственная среди них девушка, расположились вокруг костра, весело пожирающего высоким ярким пламенем вкусную древесину и выстреливающего мириады искр в вечереющее небо, и, попивая пивко, весело балагурили и дурачились. Под кустиком стояла кастрюлька с бастурмой, дожидаясь, когда в очаге останутся только жаркие угли и куски маринованного мяса, насаженные на шампуры, будут помещены над ними, уложены прямо на камни импровизированного мангала. Пройдет немного времени, и ароматные запахи обволокут все вокруг, вызывая обильное слюновыделение у присутствующих и голодные спазмы их желудков. А когда мясо зарумянится, обильно поливаемое маринадом, дойдет очередь и до узкогорлых бутылок, зарытых в прибрежный речной песок, охлаждаемый водяными струями. Хорошую водку разольют не по навороченным хрустальным бокалам или рюмкам, а по простым стаканчикам граненого стекла, вмещающих ровно сто граммов в свои внутренности. И единым дружным порывом опрокинутся эти стаканчики в открытые уста, обжигая пищевод огненным потоком, подготавливая пищевод к вкушению божественного блюда и получению истинно райского наслаждения. А потом потечет неспешная беседа, в которой не будет ни единого упоминания о войне или работе, что для этих ребят было абсолютно однозначно, а потом из красивого футляра будет извлечена на свет гитара, и польются над речным простором старые добрые песни о любви, доме, Родине, долге и чести. И петь их с полной самоотрешенностью и старанием будут люди, которых можно сравнить со спящим пока, сметающим все на своем пути тайфуном. Но сегодня этот ураган никого не затронет, ничего не разрушит, он мирно отдыхает. Он успокоен самой окружающей природой, оглушен водкой и упоен окружающей красотой. Но горе будет тому, кто попытается потревожить его, нарушить это зыбкое состояние покоя. Результат для того будет крайне плачевным.
Поют ребята, поют и за себя, и за тех, кому петь и вот так отдыхать уже не придется, да и кто знает, не последний ли отдых у речушки получается у кого из них. Но будущее сокрыто от глаз смертных, и судьба их не изведана. И поэтому каждый отдыхал, как в последний раз, получая незабываемое наслаждение и даря его своим друзьям.
М О СК В А
Отмечая радостные, искрящиеся счастьем лица ребят, собравшихся с утра в Управлении, и оживленный гомон, доносящийся из-за дверей служебных кабинетов, Семен констатировал для себя, что вчерашний отдых пошел всем на пользу и был крайне уместен. По домам молодежь разъезжаться отказалась, и компания устроилась на ночлег прямо под открытым небом, давая возможность своим телам как следует подзарядиться лунной энергией и, несмотря на ранний подъем, ощущали себя, словно заново родившимися на свет белый. Ласковое утреннее солнышко и отсутствие тучек на небе обещали хороший денек и, заехав по домам, чтобы переодеться по-быстрому, коллектив вскоре вновь собрался, но уже на рабочих местах. Несмотря на ранний час, на столе Семена возвышалась аккуратная стопка служебных бумаг, приготовленная заботливым адъютантом для просмотра. Давненько не брался он за дела канцелярские, судя по толщине стопки подзапустил их изрядно; теперь придется разгребать завалы с утроенной энергией, чтобы у руководства не создалось впечатление о творящемся полном бедламе в его ведомстве. Этого допустить было никак нельзя, приходилось пошевеливаться: на удивление работа продвигалась довольно споро, решения приходили словно сами собой, а чашечка крепкого кофе и рюмка хорошего коньяка скрашивали монотонность рутинной работы. Когда не разобранной осталась едва треть бумаг, требовательно зазвонил телефон.
-Извините, генерал, это доктор Вас тревожит! У нашего первого пациента наметились кое-какие изменения, и они явно к лучшему: все указывает на то, что с ним скоро можно будет недолго пообщаться. Мне-то что делать, как и что объяснять?
-Саныч, да сегодня просто день приятных сюрпризов! Я бросаю все и немедленно еду к тебе, ждите! - радостно кричал Семен в трубку, лихорадочно срывая тужурку со спинки кресла.
-И будьте так любезны, прихватите гонорар, причитающийся мне за кропотливую работу и бессонные ночи! Очень хотелось бы получить его сегодня!
-Менгеле, это вы о чем? Или от недосыпания и перепоя у вас бред, или еще какая болячка!?
-Ну как же, генерал, Вы же сами обещали поить меня вдоволь, если с парнем все будет нормально, и ведь таки с ним все нормально! - канючил доктор в трубку.
-Успокойтесь, милейший, свои обещания я прекрасно помню и всегда выполняю. Ждите. я прямо сейчас выезжаю!
Водитель с удивлением лицезрел, остановившись у ближайшего гастронома, как генерал собственной персоной на полных парах залетел в помещение и почти сразу появился, торжественно неся к багажнику ящик коньяка.
-Так в бардачке ведь коньяк лежит, - напомнил он с легкой досадой Семену, усаживающемуся в салон. - Я только вчера купил бутылку вашего любимого, заменил приконченную!
-Трогай, драйвер, - потрепал его генерал шутливо по шее. - Свой любимый я и сам выпью, а это - для дела, долг чести, так сказать. И спасибо тебе за заботу о старом генерале.
-Да не за что, - успокаиваясь, улыбнулся водила, с визгом шин трогаясь с места.
Глаза открывались с огромным трудом, все вокруг было расплывчато-нереальным, а ощущение собственного тела отсутствовало вообще. Память, постепенно восстанавливаясь, одновременно с пробуждающимся сознанием, восстанавливая события, предшествующие его нынешнему положению.
Выход из отсека, выстрел снайпера, и, кажется, не один, затем – провал, полная темнота, черная бездна! И после милосердного забытья, отключившего полностью ощущения боли, горечи, досады, оставившего только чувство полного и безграничного покоя - режуще-яркий свет, ворвавшийся в раскрывшиеся глаза.
Что это - жизнь после смерти, рай или ад, чистилище или просто галлюцинации умирающего мозга? Все, что происходило ранее, не было сном, а действительно имело место в реальности! Возвращающаяся чувствительность к телу напомнила о реальности происходившего болью ран и утвердила уверенность в том, что все происходило наяву. Руки и ноги подчиняться отказывались, несмотря на прилагаемые им неимоверные усилия пошевелить хотя бы чем-нибудь. Мозг посылал лихорадочные, почти панические приказы, мышцы вроде бы сокращались, пытаясь исполнить полученную команду, но что-то реально мешало это осуществить, какая-то посторонняя могуче-непреодолимая сила. Не торопясь, очень осторожно, лежащий повернул голову набок. Достаточно прояснившееся зрение уловило очертания никелированных столиков, стоящих неподалеку, с набором различной аппаратуры, протянувшей в его сторону тугие жгуты проводов, собственную руку, притянутую к ложу широким и толстым ремнем: вариантов немного, либо больница, либо дурдом. Или, как в "Матрице", я возвратился в действительность реального мира! Час от часу не легче, но ничего, он жив, и это главное, а остальное должно вскорости проясниться.
-Ну вот, только теперь все и начинается, - забилось сердце в ускоренном ритме заметив фигуру в белом, двигающуюся к кровати. - Кто Вы, где я нахожусь, что со мной произошло!? - посыпался град вопросов из его с трудом шевелящихся губ. - Возможно, вы - Архангел, и мне пора на суд Божий?! Состояние какое-то полубредовое, ни черта четко сообразить не получается!
-Тише, голубь, тише, - успокаивающе донесся сквозь вату мягкий женский голос. -Мне нельзя с вами разговаривать, да и в вашем положении лучше молча восстанавливать силы. Немедленно уведомлю начальство о том, что вы, наконец-то, пришли в сознание, - вновь исчезла из поля зрения фигура.
И снова звенящая тишина, но не было покоя в лихорадящем мозгу: что же будет с ним дальше, где генерал, как все разложится? Не подлежащий сомнению факт был лишь в том, что он находится на Земле в своем времени и собственном теле. Он окончательно жив, хотя по ноющей боли судя, вероятно, крайне сильно потрепан. Дьявольщина! Память как отрезало, ни черта не помню, сплошные провалы!
-Ну привет, каплей, с возвращением тебя с того света! Снял ты тяжкое бремя греха с души моей своим воскрешением. Теперь будешь жить долго, - донесся будто издалека до боли знакомый голос. Почти вывернув голову на сторону Володя уловил взглядом очередную фигуру, двигающуюся к нему. Зрение сфокусировалась, и все мгновенно встало на свои места.
-Генерал, Семен Семенович, здравствуй! - тронула слабая улыбка бледные, искусанные в горячечном бреду губы каплея. - Рад снова общаться с вами, присаживайтесь, и будьте как дома.
-Знаешь ли сынок, что если подобные заведения начнут заменять нам дом родной, тогда-то уж точно вешаться впору, - усмехнулся Семен, аккуратно присаживаясь на край кровати. - Сейчас говорить буду только я, да и то очень коротко: ты еще очень слаб и доктор лимитировал время визита. Более подробно поговорим позже, когда организм окрепнет в достаточной степени Лежи спокойно, ты в надежном месте под присмотром моих людей. Все опасности позади, ты уже быстро пошел на поправку, а до этого достаточно долго находился в состоянии комы. Нам крайне необходимо убедиться, что за время твоего "полета" мозг не получил ощутимых повреждений, и рассуждает логически. Я возьму на себя смелость нарушить данное доктору слово и спрошу: что ты помнишь из того, что происходило, где происходило и главное -каким оборудованием ты пользовался? Не торопись, времени у нас много, хорошо вспомни, и излагай, а потом я расскажу тебе о том, что произошло в тот промежуток времени, в который ты был без сознания.
Некоторое время, понадобившееся для построения фактов в стройную цепочку, в палате царила тишина, а генерал, словно заботливая сиделка, промокал капельки выступающего от напряжения пота на лбу турбиниста. Наконец
больной заговорил.
- Я вспомнил практически все. Если коротко, то помню захват лодки, визиты советника, наши переговоры и договоренность, и ваш перстень помню, Семенович, помню ампулу, выход из отсека с этим долбанным чинушей, помню как он задергался, как кинулся бежать, и тупые удары помню пуль снайперских. И мне кажется, что в какой-то момент наша договоренность была нарушена, что-то пошло не так, не по плану, или я ошибаюсь? Но по факту своего нахождения в данном месте под вашим присмотром могу сделать вывод, что в конце концов все, что намечалось - выполнено, и ситуация вновь полностью под вашим контролем. И что же произошло после того, как меня "рубанул" снайпер? - голос становился все тише и тише, паузы между вопросами увеличивались, а лицо приобретало мертвенно-бледный оттенок, и генерал, опасаясь ухудшения, властным жестом прервал словесный поток.
-А теперь полежи, и молча послушай исповедь генерала и прими его покаяние. Только не перебивай, мне уже и так ясно, что с головушкой твоей все в порядке: логика присутствует, пытаешься даже в таком кальном состоянии проводить анализ, и это меня крайне радует.   Вся беда случилась из-за недостатка опыта и выдержки у снайпера, который вошел в состав группы почти перед самым нашим выездом. Он занервничал, и нарушил боевой приказ: вместо одного выстрела в грудь, который должен был тебя "рубануть", он произвел целых три, заметив, что не попал куда надо и стараясь гарантированно поразить мишень, чтобы избежать фатальных для лодки последствий. Хлопчик с испуга погорячился, опасаясь, что ты сможешь уйти назад в отсек, и тогда все будет очень плохо. Первая пуля пошла не туда из-за того, что тебя дернул побежавший советник и для гарантии мальчик «вдолбил» в тебя еще две: в голову и в грудь. Только тогда ты упал. А теперь я тебе признаюсь честно, что в жизни не доводилось встречать более везучего засранца, чем ты! Считай, что в очередной раз довелось родиться на свет белый. Пуля, нацеленная в голову, лишь скользнула по черепной коробке, сорвав значительный клок скальпа: кровищи - море, а вот серьезных повреждений - ноль на выходе! Легкая контузия, а черепушка цела, отбила пульку эсвэдэшную. Сукин ты сын! Я же в Африке из такой винтовки пробивал насквозь слоновьи черепа, а у тебя с десяти шагов - касательное, это что-то! С пулей в грудь бронник справился замечательно, и капсула сработала, как надо, только ребра тебе маленько покрошило. Хуже всего обстояло дело с пулей, угодившей в плечо: она порвала артерию, и ты стал катастрофически терять кровь, но и тут повезло: спасла ампула «хитрой» микстуры. Она замедлила ток крови, сердцебиение практически прекратилось, и вызванные реаниматоры успели принять необходимые меры. Картина "ликвидации" получилась как нельзя более достоверной: тебя быстро "спеленали", подняли через люк на пирс и в карете «скорой помощи» доставили прямиком на борт самолета. Между прочим, твои собратья по прочному корпусу плакали, когда мы проезжали мимо, и очень многие из них уверяли, что в любом случае лодку, свой "Бидон" ты бы подрывать не стал. А вот советник даже со сломанной челюстью испытывал, по-моему, огромное облегчение от вида твоего тела на носилках, больно напугал ты его сильно. Потом машину погрузили в самолет и вылетели в Москву. Возможно, тебе будет не очень приятно об этом услышать, но по официальной версии и имеемым фактам ты - покойник. Уже в полете аппаратура зафиксировала полнее прекращение жизнедеятельности твоего организма, и врачам переломить ситуацию не удалось. Официальное заключение составили прямо в воздухе, благо подписей свидетелей хватало. А уже с аэродрома тебя доставили сюда. Хотелось мне похоронить тебя хотя бы по-людски, коль уберечь не случилось, да не вышло: доктор мой, подготавливая вашу персону, совершенно случайно обнаружил, что ты еще теплый, чего с покойником быть не могло. Вот он-то тебя фактически и спас. Между прочим, документы с моей подачи оформляли совершенно на другого человека, так что менять тебе практически ничего не придется. Начальству я объяснил, что суета по вине советника не позволила нам достичь поставленной цели и захватить тебя живьем, да вопросов-то особенно никто и не задавал, удовлетворившись фактом ликвидации террориста. Все, точка, теперь особист на Камчатке оформит соответствующие документы, что ты штатным порядком уволился с работы и уладит все формальности: получится так, что ты, окончив контракт, по собственной воле уехал на материк.
-Что-то я не совсем понял касаемо челюсти советника. Он что, упал с трапа
или ударился обо что-то, когда убегал? Я ведь его и пальцем не тронул! -
не удержался от волновавшего его вопроса турбинист.
-Да я это его по горячке приложил, когда эта рожа с выпученными от ужаса
шарами  ворвалась в центральный! - усмехнулся Семен. - И ничего, на удивление, мне за это не было! К подводничкам твоим тоже никаких карательных мер не применялось, ограничились подпиской о неразглашении и подкинули версию, что у кого-то из штатных офицеров экипажа сорвало "башню", он заблажил и ничего иного не оставалось, как его уничтожить, собственно что и соответствовало действительности. Вот так, вроде бы мы не упустили ничего, и все сделали, как надо. Теперь лежи, анализируй, поправляйся, с персоналом в контакт не вступай, никуда не звони и никому ничего не сообщай! Твоя благоверная уже в курсе того, что с тобой все в порядке, ну а по нашей дальнейшей работе будем разговаривать после твоего окончательного выздоровления.
Володя осмысливал и раскладывал по полочкам услышанное, заполняя фактами периоды беспамятства, а генерал внимательно наблюдал за ним, стараясь не упустить ни единого изменения мимики лежащего перед ним человека и понять, какие эмоции он испытывает.
-Что же, Семенович, я получил исчерпывающую информацию, хотя и крайне сжатую, за весь период моего вынужденного беспамятства, не пришлось даже задавать вопросов пока. Теперь меня интересует одно: сколько времени я находился в коме, только ответьте сразу, а об остальном мы поговорим, когда сочтете нужным!
-Добро, турбинер, в коме ты находился всего около пятнадцати дней, теперь тебе, надеюсь, понятна моя обеспокоенность? Для нас это было непозволительно много, хотя для тебя - один миг. Сейчас пришлю сестричку, она уколет тебе снотворного, и отдохнешь спокойно. Мы и так уже злоупотребляем добрым расположением ко мне нашего доктора, а с ним спорить тяжело, даже имея генеральские погоны на плечах! Я вот принес тут колбаски, сырка, фруктов, найдешь в пакете и бутылочку хорошего коньячка вместо микстуры. Быстрее становись на ноги, и к работе приступим, время не ждет!
Семен поднялся, слегка пожал привязанную к кровати руку и быстро покинул палату, а на смену ему почти тотчас же впорхнула медсестричка со шприцем, которую только вынырнув из забытья, он принял за ангела. Что же, ангел - хорошее предзнаменование! Укол в руку был едва ощутим, но веки налились свинцовой тяжестью и стали смыкаться неудержимо. Он уносился на крыльях Морфея в страну сновидений, грез и мечтаний, в свой мир: и снова он - молодой курсант, сессия хотя и с трудом, но сдана. Лихорадит предотпускной ажиотаж всех без исключения курсантов его роты: уставную форму - к чертям! Флот извечно славился шиком и своеволием: если форменка - то ушитая до состояния, когда она заменяет собственную кожу, плотно облегая крепкие мускулистые тела. Если бескозырка - то обрезанная и ушитая до величины мелкой тарелки с крутой задиристой тульей, заставляющей любой патруль принимать стойку охотничьих собак. Но с особым шиком носились пошитые специально на заказ брюки, совсем не походившие на своих уставных собратьев. Экономя каждую копейку мизерной курсантской зарплаты, убегая ночами в самовольные отлучки, чтобы подработать на разгрузке вагонов в Инкермане или другой ближайшей станции, отказывая себе во всех удовольствиях и развлечениях городских увольнений, покупался плотный материал: либо офицерская шерсть, либо отрез бушлатного сукна. Небольшой сверток со всеми предосторожностями доставлялся в ателье, находившееся прямо на территории училища, где за отдельную договорную оплату строились клеши. Именно строились, как корабли на стапелях, и мальчишки готовы были бегать на бесконечные примерки, подгоняя их так, как того хотелось каждому, выматывая нервы портних бесконечно вносимыми изменениями. Те беззлобно ругались, понимая, как хочется этим салагам в своем городишке, в котором море в лучшем случае видели только по телевизору, пройтись по центральной улице, подметая асфальт широченными штанинами и вызывая завистливые взгляды девчонок. Эти брючки идеально сидели на бедрах под широким кожаным черным ремнем с тщательно начищенной медной или латунной бляхой, заточенной по краям и залитым в центр свинцом. Это был верх флотского шика, доступный далеко не каждому. Поэтому мастеров брючных дел конспирировали с особой тщательностью, не подставляя их начальству ни при каких обстоятельствах. Если кто-то и попадался, то с героическим стоицизмом молчал, принимая любое наказание. Проболтаться - значит навлечь на себя презрение сотоварищей и навсегда вывалиться из обоймы курсантского братства. Получив готовые брюки, Володя довольный возвращался в казарму, весело насвистывая: скоро весь мир будет лежать у его ног, а девушки будут томным взглядом глядеть вслед видному курсантику. Потеря бдительности стоила очень дорого: из-за поворота аллеи, скрытого кустами, появился старший офицер его факультета. Отступать было некуда, да и поздно, а сверток спрятать некуда - велик больно!
-Ну, товарищ курсант, похвалитесь обновочкой! - предложил капитан второго ранга с усмешкой глядя на вытянувшееся лицо  мальчишки, протягивая вперед руку. Увесистый сверток упал в широкую ладонь офицера, сопровождаемый взглядом хозяина, полным вселенской тоски и разочарования. - Ну и красотища, шикарно! - восхищался тот, извлекая из бумажного пакета обновку на свет божий. А затем сотворил такое святотатство, которое надолго отбило у курсантика дар речи: из кармана собственных брюк он достал маленький перочинный ножик и по всем швам быстро, но достаточно аккуратно вспорол все нитки.
-Ну вот, боец, держи! - протянул он вконец испорченную обнову сжавшему в неописуемой ненависти кулаки Володьке. - Если попадешься еще раз - порежу на куски твое неуставное приобретение!
Для Володи это стала одной из первых наглядных демонстраций основного принципа, по которому жил и существовал наш Советский Военно-морской флот: можно было уйти в самовольную отлучку, напиться до зеленых соплей, поучаствовать в драке с гражданскими на танцплощадке и вернуться в родные пенаты тихо, незаметно. Но коль попался, не сумел убежать или отбиться от патруля и вернуться - ответь по всей строгости. Это было справедливым. Да, после этого молодой курсантик снова побежал к знакомому мастеру и со слезами на глазах упросил восстановить испорченный шедевр снова, пусть и за дополнительную оплату. Но на дне чемодана, с которым он выходил за территорию училища, ожидали своего череда уникальные штаны. И окружающие люди с теплыми понимающими улыбками глядели ему вслед в том городе, куда он приехал в отпуск и вышел на перрон уже не в уставных шароварах. На него, млеющего от счастья, обращали внимание в троллейбусах: морячков любили и ими восхищались: элита! При одном взгляде на них атмосфера вокруг мигом пропитывалась духом авантюризма, дальних странствий, морских сражений, пиратов и легендарных сокровищ. А они вовсю блистали - элита одного из самых престижных, но и смертельно опасных подразделений Флота - атомного подводного ракетоносного, стратегического. Весь мир был брошен в такие моменты к их ногам, и казалось, что ничего невозможного для них в этой жизни не существует. Никто, а в первую очередь они сами, не задумывался о том, что это – всего лишь радость бабочки-очнодневки, аванс под будущую кропотливо-изнуряющую, тяжелую, полную трагической безысходности, боли, горечи, пота и крови будущую службу. И никого не тревожило, что у большинства из них послужной список выйдет не очень длинным, и многим из них не удастся дожить до пенсии: но это - потом. в совершенно другой жизни. А пока Володька был молод, весел, выкрутившись из серьезной мясорубки в Анголе и поступив после этого в училище, горяч и самонадеян. Крым, лето, тенистые аллейки парка, скамеечка на пологом берегу Салгира, чистое звездное небо и симпатичная деваха, которую он властно и уверенно прижимал к себе, прерывая милую пустую болтовню поцелуями. Он упивался сиюминутным мигом и совершенно не задумывался о том, что же все-таки будет дальше. А теперь бренная, истерзанная оболочка лежала на больничной койке, а мятущийся дух перенесся вопреки всем физическим законам назад во времени туда, где ему было хорошо, тепло и вольготно, за стеной, в соседнем кабинете тяжело протекала беседа двух усталых и измотанных жизнью людей.
-Ну что, Саныч, с этим пациентом, вроде, нормально все. А как обстоят дела с Милиным? - спросил генерал, разливая коньяк себе и доктору по мензуркам. Доктор щурясь, словно сытый кот, глядел масляными глазками на ящик коньяка, принесенный водителем и бережно водруженный в свободном уголочке кабинета.
-С ним дела обстоят не так уж и плохо, хотя состояние и продолжает оставаться тяжелым, жизненные показатели стабильны и почти вернулись к нормальным. С тем курсом, который он получает сейчас, вопрос его выздоровления решится максимум через неделю-две: парень молодой, крепкий, выносливый, поправится. Волноваться тут я причин не вижу.
-Ну и слава Богу! Давай накатим по маленькой, да я тронусь, работа незаконченная ожидает, и так времени упущено много. А ты постарайся поставить этого хлопчика на ноги побыстрее, очень он мне нужен!
Провожаемый горячими заверениями эскулапа, генерал покинул бункер. На свежем воздухе возле машины он отзвонился сыну.
-Ну что, мальчик мой, удалось порешать вопрос с чеченцами? О встрече договорился?
-Батя, все несколько сложнее, чем хотелось бы. По телефонам никого из верхушки вызвонить не удалось. Только что я заезжал в их кабак и передал халдею, кто и для чего хочет встретиться с Магомедом, оставил номер телефона для связи. Эти крысаки после дела с полковником очевидно зарылись поглубже. Ребят я расставил, информация собирается, жду их звонка. А в остальном - все гладко.
-Хорошо, сын, если будут какие-либо изменения - держи меня в курсе. С этими абреками мы больше шутить не будем. И поакуратнее там, зря на рожон не лезь! Выверяй каждый свой шаг и взвешивай каждое слово!
-Понял тебя, отец, не волнуйся, сделаем все в лучшем виде!
И вот пролетело уже трое суток в постоянном тревожном ожидании. Если бы не масса работы в Управлении, то с нервным напряжением справиться было
бы крайне проблематично. Да и вопрос перевода особиста с Камчатки легко
не решался, Семен ощущал какое-то постоянное противодействие со стороны.
Квартира опять была забыта, а кабинет снова стал и домом, и кровом в этот
нелегкий период. Как мощный бульдозер разгребал он завалы, накопившиеся за
время его отсутствия и подбирал хвосты, оставленные полковником. И вот наступил момент, когда ситуация с чеченцами отступила на второй план, а в голову все чаще и чаще врывалась думка о возвращении Нади с дочкой с отдыха назад, домой. И Семен уже устал одергивать себя от несвоевременности, но завидной регулярности появления подобных мыслей. Пока не решится вопрос в Москве - женщинам нет места в подобных разборках. Воевать - призвание и основное назначение мужчин. Но уже к вечеру четвертых суток наступило прояснение: в кабинет без стука, без предварительного доклада ворвался еле переводящий дыхание Олег.
-Есть новости от наших чабанов! Мне назначена встреча в кабаке: еду один, без оружия, звонил лично Магомед: мы обговорили все нюансы и пришли к обоюдной договоренности. Я полетел, времени осталось - только до места добраться !
-Удачи, сын! Помни только, что ситуацию нужно сгладить, и получить ответы на интересующие нас вопросы! Вооруженное открытое противостояние даже нам пока ни к чему. Если начнут убеждать в своей непричастности к делу Милина - не верь и дави по морали; если хотят жить относительно спокойно, пусть тактично сдадут тех уродов, которые его «сработали». Вперед, воин, я на тебя очень рассчитываю!
Тяжелая дверь мягко закрылась за вышедшим сыном, а Семен еще долго глядел в ее поверхность ничего не видящим взглядом. Сердце рвалось на части каждый раз, когда мальчик его уходил на задание. Да разве такой судьбы желал он ему? Но и давить было бессмысленно: мальчик сам выбрал свою долю. Он втайне от отца сменил фамилию на девичью матери и поступил безо всякой протекции в лучшую кузницу мужского характера в России - Рязанское училище ВДВ, окончив его с красным дипломом и имея на этом основании право выбора первого места службы. Он отказался от теплого местечка в столице, не желая пользоваться покровительством отца, и кочевал по всем горячим точкам, какие только появлялись на горизонте. Не каждый старый волк Управления имел такой боевой опыт, какой смог приобрести мальчик. Гордость распирала грудь Семена не за то, что он стал высококлассным убийцей и диверсантом а за то, что парень сохранил добрую душу, щедрое и любящее сердце и чувство милосердия. И в том, что тот все делает правильно и в этой ситуации, отец не сомневался.
-Здравствуй, дорогой! - поднялся навстречу вошедшему Олегу Магомед, радушно распахивая объятия. В отдельном кабинете, кроме них двоих, на первый взгляд, никого не было.
-И ты, Магомед, здравствуй! Жаль только, что встречаться нам приходится только по грустным и неприятным поводам: то война, то похороны, - присел капитан за столик, тактично избежав объятий. - Извини, времени в нашем распоряжении очень мало, поэтому перейду сразу к делам нашим скорбным, исключая обмен любезностями. Я приехал один, без сопровождающих, тебе уже наверняка доложили соглядатаи: это говорит о многом, и в первую очередь об уважении к тебе, как к сильному противнику. Мы не заинтересованы воевать с вами, хотя и ресурсов и возможностей хватит, да и повод достаточно веский имеется.
-Я польщен уважением генерала, пославшего на такой серьезный разговор достойного воина, и тем более своего сына. О твоих делах и доблести мы весьма наслышаны, и уважаем тебя! - уловив паузу вклинился Магомед. - Для нас это -высший знак порядочности и уважения. Мы наслышаны о полковнике, но клянусь, что мои люди к этому случаю не имеют никакого отношения. Думаешь, почему мы трое суток с вами не связывались, испугались, затаились? Нет, оправдывается всегда виноватый, а нам самим интересно было, кто же это без нашего ведома решился на объявление войны Конторе. Я сразу сказал своим, что все стрелки будут кинуты в нашу сторону, поэтому и приказал рыть на метр в глубину: было очень трудно, но теперь я с полной уверенностью могу сказать - да! Полковника "сделали" чеченцы, но не местные, работали его кровники: полковник с группой уничтожили кого-то из их родственников, а люди нашли его тут по своим каналам и прислали людей стребовать долг крови.
-И конечно же киллеры уже уехали, и нам придется искать их в Чечне?! - усмехнулся ехидно Олег.
-Зря пытаешься обидеть, дорогой, но ситуация действительно крайне щекотливая! Сам я не могу «слить» вам этих людей, они сейчас находятся у меня в гостях и если попадутся в моем доме - мне будет подписан смертный приговор даже несмотря на высокое положение, слово старейшин тейпов выполняется беспрекословно! Так вот, эти люди ожидают, пока не утихнет шум, чтобы спокойно уехать. Мне резона воевать с вами нет никакого, поэтому безболезненно можете взять джигитов при отъезде, желательно подальше от моего дома, такой вариант устроит? Эти наглецы работали без моего разрешения, поэтому абсолютно мне безразличны, Москва - не горы, и хозяин тут пока еще я!
-А вот тут позвольте поправить вас, любезный! - не удержался от такого наглого заявления Олег. - В Москве хозяина нет, кроме Президента и правительства, да еще и славянского народа по большому счету, ты же можешь быть только хозяином своих шакалов, извини за прямоту. Я вообще не понимаю, как такой снежный барс, как ты, мог оказаться в стае жалких трупоедов, - наклонил голову капитан, пряча усмешку и отмечая, как полыхнули злобой глаза собеседника. - И как ты предлагает взять этих отморозков?
-Давай считать мои слова залогом и гарантией наших добропорядочных отношений: сейчас джигиты отсиживаются у меня в бункере на загородном коттедже, не потребуется объяснять, как до него добраться? Взять их вы сможете дня через два-три, когда они тронутся в обратный путь: как брать будете - вам виднее, но прошу еще раз: подальше от моего жилья, остальное меня не касается. Война с Управлением мне абсолютно ни к чему, и так мусора покоя не дают, постоянно за что-нибудь цепляются! А насчет барса скажу тебе так: я вас не боюсь, а работаю с теми, кого присылают с гор, умных и грамотных людей очень мало, но ничего не поделаешь!
-Ладно, Магомед, проехали, не обижайся, а твой вариант ничего, с небольшими
доработками нам подойдет. Но пожалуйста, давай обойдемся без лишних сюрпризов: с этими ребятками ничего не должно случиться до тех пор, пока они не попадут к нам. Только в этом случае возможно сохранение мира между нами; и извини за грубость, лично тебя мне обидеть не хотелось!
-А ты и вправду мудрый воин! - усмехнулся польщенный Магомед. - Приятно иметь достойного противника. С делами мы покончили, а теперь прошу тебя к столу, угоститься, чем Аллах послал.
Не желая наносить смертельной обиды чеченцу, Олег поел немного, как того требовало приличие, и пригубил самую чуточку хорошего вина. Поблагодарив за хлебосольство и сославшись на неотложные дела, он с величайшим облегчением покинул комнату.
Итогами беседы с бандитами Семен был удовлетворен: если действительно дела обстоят так, как рассказал Магомед, то жить станет проще и легче, а этих диких горцев его ребята возьмут без напряга. Вот тогда-то он и про киллера все выяснит, ведь нельзя исключить возможность того, что и по его душу посылали именно эти ребята. Поставив бойцам задачи по наблюдению и перехвату незваных гастролеров, Семен снова занялся бумажной волокитой. В последнее время стало слишком много перебежчиков, продающих ценную информацию и сдающих агентуру разведкам иностранных держав. Нужно было срочно принимать оперативные меры по сохранению того, что с такими огромными трудами и материальными затратами строилось в течении многих десятилетий. Именно на это направление он планировал бросить все кадры, свободные или освобожденные от их внутренних разборок. С ним останется только группа Олежки на всякий непредвиденный случай и так как им, он не доверял никому.
ПОДМОСКОВЬЕ.   БАЗА   ГРУ  №1 .
Яркое солнце, раскалившее воздух до температуры доменной печи, начинало добираться и до почвы. От жара казалось, что песок и камни сплавляются в один монолит. Очень больно босым ногам, которые он с трудом переставляет, направляясь куда-то. На плечи невыносимой тяжестью навалился какой-то огромный груз, который невозможно было рассмотреть из-за спины. Глаза, опаленные зноем, с трудом поднимаются вверх и из-под набрякших век различают контуры креста над головой. Бредятина какая-то: почему он в этом месте да и вообще, что это за место такое? Все попытки сбросить крест со спины были безуспешными. Кто же объяснит в конце концов, что здесь происходит!? И, словно отвечая лихорадочно мечущимся мыслям, раздается вздох, и скорбный голос, наполненный неземной силой, объясняет, словно ребенку малому:
-Не удивляйся, это - твой крест по жизни, и сколько бы ты не пытался его сбросить - не выйдет! Он громоздок и тяжел, но до окончания дней своих, определяющих земной этап своего духовного развития, нести его придется без стенаний и ропота!
-Дайте мне покой, я никого об этом не просил, не собираюсь быть игрушкой
или кроликом подопытным в чьих-то руках, сколько же еще можно выносить эти муки!?
-Об этом лишь Творец ведает, всевышний, и ему выносить решение хватит или нет! Твой жизненный путь продолжается, время покоя еще не пришло! Принимай все, как должное, и тебе воздастся в ином, лучшем мире. А чтобы это случилось, ты должен искупить все совершенные грехи, за этим и крест тяжкий возложен на плечи твои!
Режущий свет постепенно становился более мягким, с глаз упала пелена.
-Вот блин! - думал каплей, выплывая из горячечного бреда. – надо же такому привидеться, не хватало на старости лет прожженному атеисту в религию удариться!
Он сделал попытку пошевелиться - удалось. Руки и ноги были свободны от стягивавших их ремней, и Володе удалось принять более удобное положение. Трубки капельниц и жгуты проводков тоже отсутствовали. Ему хорошо помнился и визит генерала, и легкий укол медсестры, и погружение в никуда и это странное видение: интересно, сколько же времени он спал? Сейчас что - день или ночь? Эти простые на первый взгляд вопросы недолго терзали его: одновременно со звуком открывающегося замка в палату буквально вкатился невысокого роста толстенький мужичонка с лицом, полностью укрытым пышной, когда-то иссиня-черной, а теперь с изрядной долей седины бородой. Из-под белой шапочки на плечи его спадала густая грива таких же точно сивых волос; глаза, с буквально выпрыгивающими из них резвыми чертенятами, указывали на присущий хозяину  недюжинный интеллект, но вот безбрежный океан тоски, разлившийся и тщательно скрываемый где-то в глубине, свидетельствовал о том, что этот человек глубоко несчастен.
-Дела! - удивился каплей. - то крест по жизни, то Карл Маркс в миниатюре! Он даже ущипнул себя под простыней, украдкой проверяя, не мерещится ли ему и это. Но от взгляда мужичонки не укрылось и это движение.
-Ну те-с, больной, доброго вам утречка! - почти пропел визитер, снимая круглые очки в тонкой золотой оправе и устало потирая глаза кончиками пальцев. - Как мы себя чувствуем, что беспокоит или болит? Чего хочется или не хочется? Говорите все без утайки, ведь я - ваш лечащий врач, и должен быть в курсе абсолютно всего, что касается вас! 3овут меня Сан Саныч, по кличке Менгеле. Фамилия, кстати - аналогичная, по злой иронии судьбинушки-лиходейки. Да, да молодой человек, именно так, а для удобства общения зовите меня просто Саныч, - на одном дыхании выпалил он. И столько живой, бурлящей и искрящейся энергии выплескивалось им наружу, что каплей, не удержавшись, рассмеялся легко и непринужденно.
-Да, док, чувствую, скучать с вами мне не доведется: приятно иметь дело с человеком, не утратившим в наше смутное время чувство оптимизма и удовольствие жить! Если не возражаете, я по порядку начну отвечать на заданные вами вопросы. Самочувствие у меня нормальное, жалоб не имею. Остаточная легкая слабость-это мелочи! Сколько еще мне придется находиться в таком унизительно-беспомощном для мужчины положении, когда на выписку?!
-В этой ситуации медицина может сказать следующее: состояние комы вы перенесли относительно нормально, во всяком случае, пока - без видимых отрицательных последствий. Ребра срослись, раны на плече и голове практически зажили. Трое суток, которые вы провели в сладких объятиях Морфея, наш маленький коллектив стоически боролся за восстановление ваших сил и здоровья, так крайне необходимых господину генералу! В целом все нормально, аппаратура уже почти сутки отключена, и ваш организм функционирует практически самостоятельно, получая только необходимые дозы укрепляющих препаратов. Сейчас сестричка выкатит из палаты всю технику, и у вас станет больше жизненного пространства. Нам останется только вас подкормить, провести еще ряд укрепляющих процедур, и, как говорят - пожалуйте на свободу с чистой совестью. Грубо говоря, под нашей опекой вам предстоит находиться еще около недельки, а затем уже мы отдадим пациента под заботливое крылышко его непосредственного начальника. И дай вам Бог уже ни при каких обстоятельствах сюда не попадать!
-Ну, док, спасибо за добрые известия, Вы меня просто порадовали! А как будут обстоять дела с информационным обеспечением, или я полностью отрезан от мира внешнего и света белого!?
-Отнюдь, юноша, в прошлое посещение генерал отдал все необходимые распоряжения на этот счет: под запретом только телефон, вам нельзя ни с кем связываться. Телевизор находится за дверками стенного шкафа на штативе, пульт управления – там же, магнитолу доставят завтра утром, а в нише у дальней стены находится мини-спортзал, чтобы ты потихонечку восстанавливал свои физические кондиции, да и жирок немного согнать не помешало бы! Особое внимание придется уделить тренажу плачевого отдела, но переусердствовать не нужно, нагрузка будет тщательно рассчитана нами и строго дозирована. Если что понадобится - жми кнопку вызова над изголовьем, ну, а туалет и душевую ты без труда отыщешь в этой же палате, вот, собственно, и все, что я имел тебе сказать, - разводя руками, тяжело вздохнул доктор.
-Саныч, а как обстоит дело с пожрать-выпить, что-то желудок сигналит, просто молит о подзаправке?! Вы же не посадите меня на диету, мальчику мяса очень хочется!
-Какая диета? !Вам нужно как можно больше есть хрящей, мяса с кровью, холодца, курятину, яйца, разные желированные продукты! Тканям необходимо нарасти, а сросшимся пока еще слабо костям - укрепитъся. А для повышения жизненного тонуса в очень умеренных дозах алкоголь вам не противопоказан! Он даже приветствуется, - лукаво усмехнулся Саныч.
-Ну так как, выкрутим максимум удовольствия из этой ситуации? - оживился пациент.
-Начальник чего-то из продуктов оставил тебе в холодильнике, можно и посмотреть. Ты, Володенька, давай-ка потихонечку поднимайся сам, и похозяйничай немного, пора начинать расхаживаться!
Он аккуратно, почти с отеческой заботой помог турбинеру принять сидячее положение и, оставив на койке, отошел, наблюдая, как тот справляется и перебарывает свои отвыкшие за период долгого лежания от работы мышцы. Каплей, пошатываясь и придерживаясь руками за встречающиеся на пути предметы, до холодильного агрегата добрался самостоятельно, победно улыбнувшись доку, достигнув его дверки. Уже нарезанные в вакуумных упаковках сырок и колбаса, хлеб, консервы - все было мигом перенесено Санычем на столик. Копченые окорочка, бутылка коньяка и лимон с сахаром были водружены рядышком с двумя медицинскими мензурочками.
-Саныч! - проникновенно начал речь каплей, сворачивая пробку на горлышке бутылки и щедро наливая в мензурки коньяк. - Я крайне благодарен тебе, если можно на «ты», за свою жизнь и здоровье! Много говорить не буду, но знай, что если когда-нибудь тебе потребуется моя помощь и я в силах буду что-то для тебя сделать - с моей стороны отказа не будет, только попроси! 3а тебя, дорогой, за умелые руки и светлую голову!
Глухо столкнулись друг с другом мензурки толстого стекла, и горло опалил давно забитый вкус янтарно-жгучего огня. Душа доктора ликовала от зрелища поглощаемой пациентом пищи, ибо в медицинских кругах бытовало мнение, что если клиент начинает кушать - жить будет! Со второй рюмкой задержки не случилось, быстренько утолив первый голод, Володя уже тянулся с бутылкой к мензуркам снова.
-Давай вторую рюмку мы выпьем за "лося", чтобы между двумя тостами в промежуток пуля пролететь не успела! - наливаясь румянцем в щеках, предложил он.
-А какое же отношение к нашему застолью имеет сия рогатая скотина; по что, отрок, ты ее поминаешь?! - удивился доктор. - За ветвистые рога выпивать, знаешь ли неохота, хотя я и не женат!
-Да нет, животное тут ни при чем! - рассмеялся каплей, удивляясь его наивности. - Лося - это окончание: чтобы жилося, моглося, пилося, хотелося!
Саныч удовлетворенно кивнул голевой, и снова оба дружно опрокинули в себя емкости.
-Знаешь, Володя, со мной редко кто так быстро находил общий язык, - с аппетитом закусывая, грустно усмехнулся доктор. - Я ведь человек трудный, со специфическим профилем работы в данной конторе, а вот с тобой мне легко и комфортно! По жизни я одинок: жена бросила меня после гибели сына, обвинив в случившемся. Вмиг потеряв двух самых дорогих моему сердцу людей, я сильно запил, потерял престижную должность в Кремлевке, а генерал подобрал старого алкоголика и не дал загинуть! Теперь я здесь латаю, штопаю, ставлю на ноги, а иногда и хороню тех, кого спасти не представляется возможным. Каждого из Вас я считаю своим ребенком и уход кого-то из жизни отбирает у меня частичку собственной души и сердца! Твоя судьба, я слышал, никак не похожа на судьбу козырных мальчиков крутых родителей, ты способен на поступок! Помни только, что в дальнейшем работенка предстоит тебя "аховая", и если есть хоть капля сомнения - откажись лучше сразу, Семен поймет и настаивать не будет! Если же решишь идти дальше по выбранному пути, помни - никому не доверяй, будь предельно осмотрительным и самое главное - выживи! Старому коновалу очень не хотелось бы, вытащив единожды тебя из могилы, готовить повторно тебя к переправе через речку Стикс, с Хароном у меня, к сожалению, отношения крайне натянутые. давай выпьем за жизнь в полную меру, во всей красе и некрасивости ее проявлений! Выпьем также и за смерть, но быструю, милосердную, без мучений и боли: к костлявой тоже ведь нужно относиться с должным уважением! Чуть позже, при выписке, я сделаю тебе подарок: только один, но от всего сердца. Возможно, он когда-нибудь да поможет избежать тебе боль и мучения, но дай Бог, чтобы такой необходимости не возникло никогда! Пьем! - поднимая мензурку, в возбуждении воскликнул старик. И снова донышки почти одновременно глухо ударились о поверхность стола, а затем наступила тягучая пауза. Саныч как-то сразу загрустил, задумался о своем, и Володя не решался нарушить его самоотрешение. подобное состояние было ему хорошо знакомо и не требовало вмешательства посторонних, этот старый, добрый и щедрый сердцем человек сам был обязан справиться с нахлынувшей на него тоской и прийти в норму.
-Док, а не найдется ли у тебя случайно еще и сигаретка? - тихо попросил пациент, пытаясь хоть как-то прервать грусть-тоску. - Курить очень хочется, спасу нет, а генерал не соизволил позаботиться! Саныч вздрогнул, возвращаясь к реальности и выходя из ступора.
-Я, мальчик мой, не курю и никогда не грешил этим, а вот сестричка моя иногда балуется, травится зельем, сейчас схожу, попрошу ее поделиться со страждущим, хотя и не желательно подобное в данной ситуации, но что поделаешь, ты же не успокоишься, и все равно будешь искать возможность покурить! Пользуясь передышкой, Володя прислонился боком к спинке стула и немного расслабился: старика было жаль до безумия, но ничем помочь ему он не мог, со своими демонами деду придется воевать в одиночку, и пусть ему удастся победить!
-Держи, мальчишка! - протянул сигарету вернувшийся доктор. - Травись, коли ох охота, но лучше всего - брось, баловство это ни к чему тебе! Лучше выпить немного спиртного, чем гробить легкие никотином, хотя каждый убивает себя своим выбранным способом!
Легкий щелчок зажигалки выметнул вверх миниатюрный язычок пламени, жадно лизнувшего кончик поднесенной сигареты: багрянцем налился уголек, потянулась вверх струйка ажурного ароматного дымка. Первая затяжка после такого долгого перерыва! Только заядлый курильщик знает ей истинную цену. В голове, уже контуженной приличной дозой алкоголя, зашумело еще больше, ноги налились ватной тяжестью: к счастью, это продлялось совсем недолго и вскоре все вернулось в норму. Володя, не выпуская сигареты из рук, снова налил.
-Ну вот, Саныч, мы и снова дожили до того момента, когда имеем возможность поднять рюмки в традиционном третьем тесте: за тех, кто в море, кто не с нами, за всех наших мальчиков, кому не довелось вернуться из автономок в семьи, к женам и детишкам. Им, поселившимся навеки в толщах океанских глубин, уже никогда не доведется услыхать детский щебет, ощутить на себе тепло тела любимой, услыхать шелест листвы под легким ветерком на берегу, радоваться жизни на полную катушку с друзьями. 3а тех, кто отдал свои жизни в прочном корпусе, ради жизней сотен товарищей, вернувшихся на базу из автономок! 3а тех, кто до конца и с честью исполнил свой воинский долг! Оба поднялись одновременно и, не чокаясь, выпили.
-Это что же за бордель творится в нашем лечебном учреждении! - неожиданно взорвал тишину помещения громовой раскат голоса и собутыльники, разом обернувшись, имели счастье лицезреть слегка замутненным взором фигуру генерала, возвышавшуюся в дверном проеме. - Накурили, черти, словно в дешевом в кабаке, коньяк хлещут без должного уважения, словно дрянную водку, и все это вместо того, чтобы ставить больного на ноги!
-А больной, если Вы изволите видеть, слегка уже стоит на ногах! - чуть заплетающимся языком ответил изрядно побледневший доктор. - А все остальное - для снятия негатива, для пользы, - бормотал он, отступая за спину Володи. Тому тоже стало немного не по себе от такого неожиданного наката и металлического тембра в голосе начальника, но, пересилив и эту слабость, он жестом радушного хозяина указал на кровать рядом с собой. - Присоединяйся, Семенович, не побрезгуй! Мы тут с доком но капельке выпили за первые шаги новорожденного, ведь коньячок-то ты не просто так оставил, а с дальним прицелом, вот и употребляем мы его по назначению! Саныч тут совсем не при делах, я зачинщик, мне и отвечать по всей строгости советских законов! Но прежде, чем казнить, посмотри, какая классическая фигура у нас нарисовалась: правильный треугольник! Раньше наблюдался диссонанс, и высшие силы прислали для исправления его тебя, а вот теперь все правильно и гармонично, и мы можем вкусненько продолжить посиделки!
К окончанию этой проникновенной речи Семену с трудом удавалось удерживать рвущийся наружу хохот.
-Чистый Плевако, ей-богу, - наконец-то не выдержав, рассмеялся он. - Демагог хренов, ты  кому пытается навешать лапшу на уши!? да после такого спича только конченный идиот сможет отказаться от столь изысканного приглашения! - вытирая обильно выступавшие слезы, опустился Семен на краешек постели. -Давай-ка док, метнись за запасами собственных погребов, да мензурочку и на мою долю прихвати. Потом сочтемся, я в долгу не останусь!
-За что караешь, господи, смиренных рабов своих! Одной рукой дают, другой тут же отнимают! - притворно сетовал Саныч, выметываясь из палаты ртутным шариком.
-Я примерно представляю, насколько сложно было твоему замполиту на лодке, небось, сидели на голом валидоле от твоих рассуждений? Ладно, если честно, то я очень рад, что твои дела приходят в норму и здоровье пошло на поправку! Но позволь немного подпортить твою радость и преподать крайне важный и необходимый урок на будущее, пока отсутствует наш драгоценнейший эскулап. Никогда и никому не доверяй, не раскрывай душу перед соседом по столу. В этом - твоя слабость, риск повышенной уязвимости. Любые факты твоих откровений могут быть, и скорее всего, будут использоваться определенным контингентом против тебя самого. А Саныч - он всегда улыбается: и когда людей лечит, и когда на допросах работает, и когда открывав! дверки печи крематория, и когда кто-то, не дай боже, попадется в его лапы для обработки, то последним в жизни видением тоже будет улыбка доктора. Смотри, не ошибись в своем выборе, даже я его немного побаиваюсь, а если быть более точным, то испытываю к нему какие-то трепетные чувства, родственные животному ужасу! Пугать более тебя я не буду, - улыбнулся генерал притихшему каплею. - Скажу теперь о хорошем: дома у тебя все в порядке, жену твою оповестили и сказали, что вскоре ты будешь иметь возможность появиться дома. А во-вторых, я готов снять твою самую большую головную боль и обеспечить сигаретами страдальца. Ты, сынок, не удивляйся, - усмехнулся он, уловив растерянный взгляд Володи. -Во первых, это было изначально мое личное предположение, а уверенность в правильности его принесла ваша задушевная беседа за столом. В этом заведении любая комната прослушивается, а беседы подробно записываются. Держишь ты себя очень верно, а поэтому считай, что уже начал зарабатывать на пропитание и сигареты! Когда представится такая возможность - я перевезу тебя к себе, и продолжим беседу на вольной территории более подробно и откровено. А пока - радуйся отдыху, набирайся сил и ни о чем не думай, здесь ты в полной безопасности!
-Однако эта беседа тоже записывается, не слишком ли вольно мы ее проводим? -осторожно спросил каплей.
-Все нормально, хотя вопрос и полностью уместен. Когда я здесь - аппаратура отключается. А за все время разговора ничего сверхстрашного нами сказано не было ни с моей стороны, ни с твоей! А теперь - собранность и внимание, мы просто отдыхаем, - внезапно подобрался Семен. - Нам ежик яблочко несет!
-Что-то, милейший вы подзадержались! - подковырнул он тяжело отдувающегося доктора, появившегося на пороге. В руках он держал объемистый пакет, от вида которого на лице генерала проступило изумление. -Грех вам, молодым, издеваться над стариком, у меня ведь сапог-скороходов нет, по штатной должности не полагается, а до машины путь не близкий!
-До какой машины, не пойму я что-то, - выразил удивление и Володя, а генерал разразился громовыми раскатами хохота.
-До какой, до какой - до генеральской! - отпарировал с невозмутимым видом Саныч. - Зачем транжирить свои запасы, которые скудны и столь редко пополняются, когда есть более интересный пункт снабжения: там и коньячок имеется постоянно, да и закуски наверняка начальник должен был с собой прихватить, вот я и взял на себя смелость проявить инициативу, чтобы потом еще раз не бегать! Вы ведь, Семенович, возражать против железной логики не станете? - проворно расставлял закуски и разливал коньяк Саныч.
-Ну, пройдоха, развеселил от души, - потянулся Семен к мензурке. - А что мой водила сказал по этому поводу?
-А ничего не сказал, он уже давно привыкший к генеральским причудам, - плутовато усмехнулся эскулап. - Вот, генерал, держите штрафую и поставьте мою мензурку на место, - протянул он начальнику доверху наполненный стакан, извлеченный откуда-то из-за спины.
-Что же, - поднялся Семен. - Будем расслабляться: вот собрались три простых мужика посидеть, попить, потрещать за жизнь: нет командиров и подчиненных, равны все, но так будет только сегодня, за этим столом. С завтрашнего дня - жесточайший режим: делайте оба, что хотите, но чтобы через пять. максимум семь дней пациент был в состоянии покинуть это заведение, зарубите себе на носу, иначе это придется сделать мне лично! - генерал говорил вроде бы и спокойным голосом, но стальные нотки тональности не оставляли ни единого сомнения в серьезности и сомнений не допускали. - А теперь выпьем за все лучшее в этой нашей долбанной жизни: пусть у нас постоянно появляется возможность танцевать только на свадьбах и праздниках, а у наших врагов - только на костылях!
Тост был поддержан с радостью, все со вкусом выпили. И в тот момент, когда все воздавали должное прекрасной закуске, Володя расхохотался внезапно, привлекая к своей персоне внимание и начальника и доктора.
- Не волнуйтесь вы так, с головой моей все в порядке, - успокоил он их. - В голову просто пришел случай  один: наш Камчатский экипаж нес как-то боевое дежурство на довольно старенькой лодке, именуемой в простонародье «ревущей коровой», или «раскладушкой». Автономки были длительными, месяцев по девять, а то и больше, и для отдыха экипажа и текущего ремонта техники у них была промежуточная база во Вьетнаме, в Камрани. Вот пришли ребята, пришвартовались, вывели реактор из действия и вылезли на пирс перекурить. дышат воздухом, беседуют, а возле пропускного пункта, невдалеке, расхаживает часовой-вьетнамец, с автоматом. И захотелось этому страдальцу, очевидно, сходить по нужде: он и прислонил к легкой стеночке оружие, гордо удаляясь в кусты. Решили ребята наши подшутить над нерадивым служакой: подбежали скоренько, схватили автомат и спрятали его на пирсе невдалеке. Сидят, курят дальше и ожидают появления вьетнамца и его реакции, ожидали минут десять. Наконец тот появляется с выражением блаженства на лице, с чувством исполненного долга, мурлыкая какую-то свою песенку. Прошел в помещение, а наши ждут реакцию. Вдруг - шум, грохот! Начались интенсивные поиски - уразумели ребятки, а как можно тут найти то, чего и в помине не было? Основательно прошерстив все закоулки в караульном помещении, часовой появился на улице, обошел всю территорию, заглядывая под каждый куст - автомата нет. Некоторое время бедоносец соображал, что же ему делать дальше, а потом, очевидно выругавшись по своему, снова нырнул в кусты. Капец, дезертировал бедняга, решили шутники, испугался ответственности и сбежал от наказания! Хотели было уже за ним бежать, объяснять шутку, да не успели. Из джунглей вновь появился товарищ, с оружием, но на этот раз с американской винтовкой "М-15", вместо нашего родного "Калаша". Победно оглянувшись он вновь занял свой пост, как ни в чем не бывало! Конечно же оружие ребята ему вернули объяснив, что хотели подшутить. Часовой взял наш автомат, покачал его на руке, сравнив по тяжести с американским и широко размахнувшись, зашвырнул его в кусты, а переводчик объяснил, что американец лучше, легче, тем более, что боевых действий уже не ведется. Воевать лучше с нашим оружием: оно надежнее и мощнее, а вот в карауле легче с американским! Удивлению ребяток границ не было: но переводчик объяснил, что в отличие от нашего учета, у них оружие по номерам не переписывается, а идет только как огнестрельная единила на руках. Есть боец - есть и единица огнестрела, нет бойца - и оружия нет, - закончил он рассказ под дружный смех товарищей.
-Только не понятно мне, какое отношение твой рассказ имеет к тому банану, который я держал в руке, а ты косился на него перед началом рассказа!? - спросил доктор.
-Да просто к месту получилась, во Вьетнаме тоже бананов море! - тоже зашелся смехом турбинист. Ну, а если быть более точным, то гуляли мы как-то по Камрани, с экскурсией. Экзотика тропиков, масса новых впечатлений, и все почти так же, как в бывшем Советском Союзе. Везде и всюду - народное достояние. Один матрасик на переходе через дорогу оторвался от коллектива, увидев спелый банан, лежащий возле куста на земле, и горя желанием поднять его. Не обратив на это внимание, группа следовала по оговоренному маршруту, когда и случился казус: встали все, как вкопанные, когда услыхали сухой щелчок автоматного предохранителя и истошный вошь регулировщика дорожного движения. Оборачиваемся на крик - мать честная! - регулировщик поднимает изготовленный к бою автомат и целится в нашего матросика с бананом в руке, стоящего на обочине, и ничего не могущего уразуметь. Мирное население шарахнулось от него, словно от очага бактериологического заражения, а я понял, что регулировщик серьезно намеревается стрелять. Все произошло в мгновения - вьетнамца я достал буквально в три прыжка, залепив мощный удар ногой прямо в челюсть. Естественно, выстрела не последовало, он покатился по выщербленному асфальту, а матросика мне удалось откинуть с линии прицела. Не буду утомлять вас нелицеприятными подробностями дальнейшего разбирательства, подытожусь: оказалось, все до банальности просто. Бананы - общие, и поднимать их одному конкретному человеку нельзя. Пусть хоть гниют, но никто не имеет права прикоснуться к ним. Теперь представьте себе картину: регулировщик без сознания лежит на асфальте, из подъезжающего джипа десантируется группа вооруженных вьетнамских военных с повязками на рукавах и окружает нас. Переводчик, краснея лицом от натужного крика, пытается их что-то объяснить: весело, а чуть было не вышел крупный международный скандал! Дело удалось замять, объяснив все старшему начальнику дружественной стороны и подарив пострадавшему бескозырку. Вот вам и бананы, наглядно демонстрирующие принцип – «общее - значит ничье»!
Пока его компаньоны успокаивались, Володя вновь наполнил рюмки.
-Господа, я предлагаю выпить за самую обделенную категорию военнослужащих на наших гордых атомоходах - за механиков! За тех, кому некогда высунуть руку из трюма за наградами, кто приходят на ввод реактора первыми, а сходит на берег после автономки последними - за маслолупов! Застолье находилось уже в той стадии, когда поддерживался и принимался к исполнению любой тост, лишь бы он прозвучал. И тем не менее, выпив, доктор поинтересовался, чем же так знамениты эти самые флотские механики.
-Извольте, я объясню, если для вас это не будет слишком утомительно и не слишком задержит честную компанию, - закуривая после генерала и выпуская и потолку густую струю дыма, кивнул головой турбинист. Возражений не поступило.
-Начну с того, что самыми загруженными материальной частью и личным составом были именно инженер-механики. Все потенциально опасные механизмы и системы, за исключением оружия, находились у них. Основные работы по ремонту и обслуге выполнялись не гражданскими специалистами, а самими моряками, офицерами, мичманами. Белоручками, голубой кровью или белой костью механики небыли никогда, так повелось еще со времен царского флота, а вот почестями и наградами не балованы были почти никогда. Посмотрите на "иконостасы" офицеров-отставников: одни юбилейные медальки и значки, а медалей и орденов - пшик, они уходили к другим адресатам, в штабы. А ведь в базах мы не сидели: по одной, а то и по две автономки в год, длительностью от шестидесяти до девяноста суток, не считая выходов в море на учения и отработку задач. Но суть не в этом, просто пришелся на ум очень казусный случай из жизни подводников. В одной из автономок, когда лодка уже длительное время находилась в море в районе боевого патрулирования, и нас начали уже посещать мысли о возвращении в базу, начала срабатывать без видимых причин аварийная защита реактора. Сам по себе режим очень неприятный: постоянные тревоги, сокращение отдыха и без того вымотанных людей, у которых н окончанию похода бдительность и так находится на грани. Грешить начали на турбинистов: кто же ближе них находится к механизмам и может допустить просчет? На пузе лично пришлось облазить все трюма, прослушать и протестировать все механизмы по мере возможности – ничего, с нашей стороны нарушений не было. Вроде успокоились, списав на блуждающий сигнал ложного сброса защиты, и немного успокоились, выведя установку на стационарный режим. Через какое-то время, после очередного учения по боевой вводной, вахта заступила по-походному, а остальной личный состав разошелся отдыхать или заниматься своими делами. Внезапно - бац! - снова сработка аварийной защиты! Смена отработала очень четко, в кратчайшие сроки восстановив режим. Разбор причин сброса защиты результатов не дал: ни на одном из табло аварийной сигнализации никаких сигналов не проходило. Снова работали на стационаре, и все было в порядке, экипаж начал понемногу успокаиваться. И тут - снова ЧП! Дружно плюнув на отдых, снова полезли в трюма и начали разбираться. В кормовых отсеках облазили каждый закоулок: ведь вероятнее всего, срабатывание защиты могло произойти там по недосмотру кого-либо из матросов. Не обнаружив ничего необычного, перекинулись на пульт управления реактора. Ведь именно там находились основные приборы сигнализации. Управленцы в один голос отнекивались: не знаем, мол, никаких сигналов не проходило, нашей вины нет! После бурной словесной баталии все погрузились в изучение схем, наступила тишина, и тут явственно стал слышен храп за панель пульта, в выгородке контрольно-измерительных приборов. Схемы - к чертям, дружно ринулись туда. Дверь открыта, и нашим глазам предстает умиляющее душу зрелище: мичман - техник в полный рост вытянувшись на матрасе, спал, упираясь ногами в тугие скрутки проводов, тянущихся к блоку сигнализации. Проверили, качнув разъем -защита сработала, как ей и было положено! Причина была обнаружена: разъем от вибрации слегка ослаб и ноги, покачивая его во сне, кратковременно разрывали электрическую цепь, вызывая прохождение сигнала. Механик насовал спящему тюленю кучу огурцов, да и мы в долгу не остались. На командира и особиста сей факт выносить не стали, списав на ложный сигнал лежанка была разрушена, естественно, и все встало на свои места до самого возвращения в базу. А объяснялось все предельно просто: измученный частыми тревогами и отработками, мичман решил экономить время и оставаться все время на боевом посту.
Володя с удовольствием смотрел на реакцию слушателей: они по-детски непосредственно, не сдерживаясь и не стесняясь никого, буквально ржали, заливаясь слезами и держась за животы. Да, на берегу над такими происшествиями посмеяться было можно! Но там, в черной океанской толще подобные происшествия заставляли волосы подниматься дыбом во всех местах, где они произрастали, и медленно седеть.
-Подобных ситуаций было множество: и смешных, и грустных и просто страшных, когда гибли наши ребята. Мы уже порядком засиделись, вот так же точно и при встречах экипажников: собрались, и потекли воспоминания! Какая водка, какие телки, какой сон!? Сутками порой просиживали, а воспоминаний не убывало, уж больно вросли мы в каркас нашего атомохода, а вся иная жизнь оставалась за его бортом, и до сих пор мы живы только своим прошлым! - с тоской закончил каплей.
-Хорош, мужики, давайте сворачиваться! – тут же отреагировал Семен. - Начали весельем, а заканчиваем за упокой! Кому-то завтра отдыхать, а кому-то пахать как папе Карло, да и пациент наш чего-то уж больно бледен, пора дать парню отдых, слаб он еще до подобных посиделок!
Вот и все: стол убран, веселая компания разбежалась, и Володя снова остался наедине со своими нелегкими думами и воспоминаниями. Сколько их, друзей и знакомых, вот так ступив на трапы атомоходов, уже никогда не смогут сойти обратно на приветливый берег, не смогут вот так запросто посидеть за столом в теплой компании, побалагурить, попить водки, подурачиться! Их нет уже среди живых, и никто, кроме семей подводников не знает лучше - какой ценой достигалось выполнение в море задач, поставленных перед экипажами партией и правительством!
В похоронках - одна скупая фраза: Погиб при исполнении служебных обязанностей. Сколько скрыто в ней криков боли от огненных ожогов, озноба от стылой забортной воды, поступающей в отсек, перехваченного дыхания от дыма горящего оборудования, холодной раскаленности крутого пара из магистралей! Кто знает, какой ужас испытывали гибнущие, отрезанные от других отсеков наглухо задраенными переборками ребята, зная, что надежды на спасение у них никакой нет, но ценой своих жизней они могут оплатить жизни своих товарищей. Этого никто не знает и не поймет лучше, чем обитатели этого самого прочного корпуса: все тщательно скрывалось и маскировалось бравыми рапортами командования об успешном выполнении поставленных задач, а Нептун принимал щедрые пожертвования людскими жизнями, положенными на Алтарь Отечества, которое впоследствии их просто проигнорировало! А возвратившиеся на земную твердь, отдохнув в семьях, радовались жизни, а память друзей поминали дикими, ни на что не похожими попойками в гарнизонных кабаках, и ни один патруль не смел помешать им, табу! И мужики выли и смеялись, отрываясь на полную катушку и бравируя на людях, а дома по ночам плакали тихо, чтобы не разбудить и не потревожить покой близких, в подушку, дополняя слезы к той водке, что отливалась на пол в память о безвременно ушедших из жизни душах, грешных и безгрешных! Те же, кому посчастливилось выйти, дожить до пенсии, до конца дней своего бренного существования, ночами просыпались с криками команд по аварийным вводным в холодной испарине, продолжая, хоть и во снах, но продолжая жить в прочном корпусе, в Бидоне! честь Вам и слава, пусть и только в нашей памяти, мужественные пахари морей и их глубин! Головные уборы снять! Смирно: вечная вам память светлая, и благодарность живущих в нашей необъятной и некогда могучей Державе! Пусть и не все могут в настоящее время помянуть вас должным образом, но на бутылку водки по-скромному и третий тост "За тех, кто в море", как-нибудь наскребает каждый!
Сон быстро овладел ослабленным изрядной дозой алкоголя организмом, и турбинист вновь унесся на мягких волнах в сбою базу, в свой экипаж, к своим ребятам, которые были всегда молоды, успешны и чертовски хороши!
МОСКВА.
Пару дней обыденная круговерть не позволяла Семену посетить каплея. После него он прямиком поехал на вторую базу проведать своего заместителя. Тот, несмотря на поздний час, не спал и по белой соляной дорожке на его щеке генерал понял, что тот постоянно думает и тревожится из-за сложившейся ситуации.
-Здравствуй, Сергей Викторович, - тяжко вздохнул Семен, присаживаясь на круглый стульчик возле кровати. - Видишь, брат, как круто дело повернулось!? А все из-за твоей жадности к власти и положению: сам выжил, видишь, а ребятки ушли, проводили мы их в последний путь, как полагается, достойно! Но пока вины особой твоей я не усматриваю, можешь успокоиться. По предварительным данным работали твои кровники из Чечни, приложил к этому руку и Магомед, но наверняка доказать это боюсь, не удастся! Хотя посмотрим, еще не вечер, и в жизни нашей что-то неожиданно может измениться.
Милин был в полном сознании, и генерал с удовлетворением отметил, что количество бинтов на его теле заметно поубавилось, да и выглядел он не так уж и плохо. Огонек неподдельной ненависти вспыхнул в глазах полковника при упоминании имени бандита.
-Я порву этого говнюка, как только отсюда выберусь, сам порву!
-Положим, сделать это, а тем более одному, будет крайне хлопотно, да и не ко времени сейчас, есть дела и поважнее. Один греческий мудрец говорил, что мщение должно быть уподоблено взысканному десерту. и употреблять его надо хорошо охлажденным. Всему свое время :пока поправляйся, а там - как карта ляжет. Не буду скрывать, симпатии к твоей персоне я не испытываю, тем более после того, что произошло, но честь мундира и управления для меня дороже. Поэтому по согласованию с командованием генштаба ты будешь переведен на должность начальника архива здесь же, а на твое место придет другой человек. Звание у тебя сохранится, а вот в денежном эквиваленте немного проиграешь, но существенной роли при начислении пенсии это не играет. Работай, реабилитируйся но помни, что будешь постоянно находиться под моим пристальным наблюдением. Замечу что-либо подозрительное - выпущу дымом в трубу крематория. А твоих обидчиков мы накажем примерно. будь уверен. В чем ты нуждаешься просьбы ко мне имеются?
-Спасибо, Семенович, всего мне хватает, - буркнул Милин, не скрывая обиды. – я благодарен вам за благородство и великодушие!
-Вот и ладно, поеду я, поздно уже, - кивнул Семен, направляясь к выходу и всей площадью широкой спины ощущая обжигающий ненавистью и обидой взгляд своего теперь уже бывшего заместителя. Теперь, когда у аспида вырваны ядовитые зубы, можно было опасаться не сильно: укусить он еще в состоянии, но не смертельно, да и от оперативной работы он теперь изолирован надежно!
Только прикоснувшись головой к подушке, он сразу же провалился в глубокий сон, и, несмотря на малое время отдыха, наутро чувствовал себя довольно сносно. В приемной его уже поджидал Олег с планом захвата чеченцев: в целом он был хорош и особых поправок, за исключением некоторых мелочей, не требовал.
-Вот уже и моему мальчику не требуется помощь и опека, справляется самостоятельно и довольно неплохо! - глядя с любовью на сына, думал Семен. – Теперь бы только жениться, завести семью, деток. Тогда-то уж точно можно было бы уходить в запас, нянчить внуков на даче вместе с возможными своими детками. Разве можно мечтать о лучшей старости?!
-Сынок, всем нашим ребятам - повышенная готовность, операция может начаться в любой момент, группам наблюдения - повышенное внимание! Все нужно сделать красиво, по-нашему, как Родина учила!
-Батя, а ты еще воевать не устал? - поднимая глаза и всматриваясь тому прямо в лицо, спокойно спросил капитан. - Или это состояние уже настолько въелось в твое сознание, что иной жизни ты себя уже и представить не можешь? За последнее время ты ни разу не вспомнил маму, не съездил на кладбище на ее могилку, ты не вспоминаешь нынешнюю свою любимую женщину, которая черт знает где томится в безвестности! Это – ненормально, просто перестаю тебя узнавать!
-Все ты говоришь, верно, Олежка. Служба Родине накладывает свой не стираемый отпечаток на личность, и тебе еще предстоит с этим столкнуться. А заберу я своих только тогда, когда наступит ясность по всей нашей ситуации, и будет хотя бы семидесятипроцентная уверенность в их безопасности.
Олег с грустью покидал отцовский кабинет: он прекрасно осознавал, что тот темп и ритм, в котором жил и работал отец, явно не способствовал налаживанию нормальной семейной жизни и укреплению его здоровья.
Звонок его мобильника истошно завыл почти на въезде на МСАД, и на вызов он ответил, не останавливая машины.
-Командир, тут у чехов началось какое-то движение! - быстро, но предельно четко докладывал Хилый в предвкушении боевой работы. - От коттеджа Магомеда уже раза три отъезжали машины и катались в разных направлениях. Очевидно, они проверяют дороги на протяженность восемьдесят - сто километров, а затем возвращаются обратно.
-Понял тебя, братка, соберитесь и будьте предельно внимательны, скоро начнется работа! На всех направлениях, которые проверялись, поставь на постах Гаи наших людей: для всех приказ - брать этих подонков только живыми, с ними предстоит увлекательная беседа, а я немедленно подтягиваюсь к Вам!
-Стоп, Олег, из ворот на огромной скорости вышли две машины, что делать!? -истошно заорал в трубку Хилый, прерывая его.
-Прежде всего - не ори, - рыкнул капитан. - Следовать за ними в отдалении, и возле поста брать обе. Я подъезжаю к дорожной развилке, какие аппараты контролировать?      _
-Одна машина – «Митсубиси-Паджеро», трехдверка, а вторая - спортивная «Хонда» слепыш, у которой фары убираются. Летят, как бешеные, ты их должен сразу заметить, но у обоих стекла тонированные, ни хрена не видать, что в салоне!
-Все, бродяга, работаем, дальнейшая связь по боевым рациям, перехожу на рабочую частоту! только не забудь оставить у особняка резервную группу, на
всякий случай!
Доехав до развилки, останавливаться Олег не стал, а, проехав немного, перестроился на встречную полосу и поехал в обратном направлении, значительно снизив скорость. Клиенты могли выехать только с правым поворотом, и вот тут-то он за них и зацепится, когда обгонят. Задачка - не из легких, эти шакалы наверняка идут с оружием и просто так сдаваться не собираются: терять им теперь нечего, да и на милость правосудия рассчитывать им не приходится. Почуяв неладное, они не побоятся оскалить клыки.
Неспешная поездка окончилась внезапно: из-за поворота, даже не сбавив скорости, выскочила "Хонда" и, не соблюдая правил, перестроилась в наглую в скоростной ряд. Олег, уже успевший надеть амуницию, мгновенно включился в боевой ритм работы группы.
-Хилый, желтая машина ваша, преследуйте и перехватите, а джип я беру на себя, эта маленькая шустрая спортивка - наверняка для отвода глаз, основной контингент наверняка едет джипом, да и в горах на нем сподручнее будет! Он отметил, как на хвосте "слепушки" прочно закрепились «Мерседес» и «СААБ», даже не сочтя нужным маскироваться и таиться. та сразу, словно подстегнутая, резко увеличила скорость и мгновенно скрылась из глаз вместе с эскортом преследования.
-Ну вот, милейшие, вы уже успели уведомить своих земляков, что оттянули преследователей на себя и расчистили дорогу. А вот нашего присутствия не предусмотрели, мы-то мудрее! - усмехнулся Олег про себя.
джип на автостраду выехал с дозволенной скоростью, соблюдая все требования дорожной безопасности. Создавалось иллюзорное впечатление, что какой-нибудь бизнесмен, отдохнув хорошо на даче, теперь неспешно катит в город, суетной и пыльный мегаполис, и при этом совершенно не торопится возвращаться к постылой работе по добыванию денег.
-Ну, джигиты, капец Вам, спокойной жизни осталось всего до ближайшего поста Гаи, а это - километров пять, не больше, - быстро просчитывал Олег ситуацию, постепенно прибавляя скорость, чтобы не отстать от преследуемых.
-Доходяги, готовность - пять минут: машину тормознете аккуратно, а затем - резкий захват! Помять клиентов можно, разорвать в клочья - нет! Через лобовое стекло он видел, как от поста наперерез джипу с поднятым жезлом вышел толстый инспектор ДПС: замигав сигналом поворота машина плавно затормозила у края площадки. Машину Олега властный взмах жезла направил туда же. Грузная фигура, распиравшая форменную одежду, ощущения опасности н не вызывала, и инспектор, поигрывая жезлом, подошел к Олегу первому.
-Привет, командир, предъяви-ка документики для вида, поддержи игру, а потом выйди из машины и открой дверки салона и багажник: пусть все выглядит, как при обычном досмотре, и эти уроды слегка расслабят булки, - нехорошо осклабился Бацилла.
-Это как же ты, браток, умудрился так растолстеть за короткое время!? - с усмешкой в голосе, но абсолютно непроницаемым лицом изумился Олег. - Плачет по тебе сцена Большого театра, да и наша родная полоса препятствий заодно!
 -Вот блин, кругом попал! - прикладывая руку к козырьку кепки, притворно вздохнул Бацилла, оканчивая досмотр. – Ладно, двину я к нашим клиентам, хоть на обед пару копеек заработаю, а ты подтянись через пару минут, якобы забрать свои документы и заплатить штраф. Запаску надо возить исправную, тогда и платить штрафов не придется! - повысил он голос в конце разговора, и развязной походкой человека, уверенного в своей безнаказанности, двинулся к джипу. Олег, закрывая багажник и дверки, краем глаза отметил, как тот подошел к окошку водителя и, приняв документы, начал тщательно их изучать: сверил фотографию на правах с оригиналом за рулем, а затем попросил что-то, протягивая документы назад. Дальнейшее произошло настолько быстро, что Олег на миг потерял способность соображать что-либо: высунув руку, водитель крепко ухватил документы, а голова инспектора резко дернулась, поворачиваясь в сторону дороги. Инстинктивно глянул туда и командир, на мгновение выпуская машину из поля зрения, и, только услышав надсадный вой двигателя, внедорожника, понял, что произошло непоправимое.
-Захват! - заорал он в микрофон, впрыгивая в салон своей машины. - Веду сам, никому не мешать! Он резко бросил сцепление, давая сразу максимальные обороты двигателю, и унесся вперед в истошном вопле пробуксовывающих шин уловив краем глаза группу людей, бегущих от поста к лежащему на земле другу. - Врете, чабаны, далеко не уйдете, все равно достану! - лихорадило мыслью мозг. – Полковник - хер с ним, сам напоролся, перемудрил, а за Бациллу я вас на куски покромсаю! Это вам не в горах бесчинствовать!
Педаль газа вжата до полика, мотор надсадно воет реактивным двигателем истребителя на форсаже и неумолимо, секунда за секундой, приближает момент боевого столкновения. БМВ, легко догнав, поравнялась с джипом: Олег видел, как бьется лихорадкой тело чеченца, судорожно сжимавшего руль, и как начало опускаться стекло боковой дверки, выпуская на волю тупое рыло автомата «Калашникова», словно вынюхивающего в воздухе добычу. Горохом сыпануло по кузову, мелкими осколками брызнули стекла задней двери, появились пробоины в спинке заднего сидения.
-Э нет, козлы, тюнинговой отделки своей «лялечки» я не заказывал, тем более таким дилетантам, - зло оскалился капитан, до отказа вжимая педаль тормоза, а затем снова резко газуя. Его мгновенно вскинутый "Стечкин" коротко и очень убедительно харкнул два раза одиночными выстрелами, и джип с водителем, уронившим небритую морду на руль, неуправляемо ринулся через неглубокий кювет в чащу березняка.
-Писец, на такой скорости влупится в дерево - живых не будет! - обреченно подумалось Олегу. Он затормозил и с оружием наизготовку кинулся вглубь просеки, оставленной тяжелым авто. Пистолет прижат почти к бедру, ноги полусогнуты и напряжены, слух обострен, а действия находятся на уровне рефлексов. Хотя шансов выжить не было практически ни у кого из чеченцев, рисковать излишне все же не стоило, эти ребята доказали на деле, что тоже не пальцем деланы. Место аварии представляло собой жуткое зрелище: внедорожник, только недавно восхищавший участников движения по трассе свежей краской и гордым видом, был разорван ужасающей силы ударом о деревья практически пополам и лежал вспоротый, словно консервная банка, опустошенная и выброшенная туристами за ненадобностью. А его пассажиров неумолимый рок перемолол почти до состояния кровавого фарша: водителя руль почти размазал по спинке сидения и было благом, что до этого капитан прострелил его голову. Стрелок выглядел еще хуже: взрывным ударом его оружие было загнано в грудную клетку так, что затыльник торчал из спины страдальца, орошая остатки сидения каплями еще не свернувшейся дымящейся крови. Рядом с ним громоздилась еще одна куча окровавленного тряпья, еще недавно бывшая живым существом.
-Эх, неумехи, а ведь могли пожить еще немного! - почти прошептал с сожалением Олег. –Хотя бы до окончания нашей беседы по полковнику и киллеру отца, зато потом умерли бы легко, не мучаясь. И вдруг, в один миг обожженный неприятным холодком, присел, крутнувшись на месте, пружиня ноги: Бацилла при осмотре машины показал знаками четверых, а в машине находилось всего три трупа! Никого по дороге десантировать они не могли, машина постоянно находилась в поле зрения, значит, этот кто-то - рядом, затаился, или лежит неподалеку без сознания. Его нужно было брать только живьем! Мягко, на самых носочках, не хрустнув ни единым стебельком или веточкой, капитан принялся расширяющимися кругами обходить местность, пытаясь отыскать след и уяснить, куда же мог идти или ползти четвертый подельник. Долго искать не пришлось: словно жук, наколотый на булавку в коллекции юного натуралиста, тот поджидал его, нанизанный на толстенный сук дерева, проткнувшего незваного гостя со спины, и вышедшего через живот, метрах в семи от места аварии. Чеченец окровавленными руками хватался за скользкое дерево, пытаясь хоть как-то облегчить свои страдания и уменьшить нагрузку в области прокола. Муки его должны были быть поистине адскими, и профессиональным взглядом Олег определил, что в таком состоянии тот сможет прожить еще не менее часа.
Возможно и больше, а при своевременном оказании помощи имел вполне реальные шансы остаться в живых.
-Ну что, бродяга, поговорим по душам? - спокойно подошел Олег к раненому отметив, что оружие его валяется неподалеку. Капитан удобно устроился на нетолстом замшелом деревце, лежащем рядом, и, достав сигареты, предложил джигиту. По тому, с какими трудами дается раненому каждое слово и кровавым пузырям, вылетающим изо рта, очень легко было сделать вывод, насколько этому умирающему, но не сломленному морально человеку ненавистны все иноверцы.
-Грязный сын шакала и свиньи, я не буду говорить с тобой! Аллах свидетель, я сделал все, что было мне предписано свыше - отомстил кровнику, а теперь могу и умереть спокойно, род мой опозорен не будет! - выплевывая вместе со словами сгустки алой крови, извивался от боли и злорадств чеченец.
-Ну, положим, умереть ты тоже по разному можешь: либо с честью, либо так, что в строну твоих оставшихся родственников будут плевать даже малознакомые люди. Учитывая положение, в котором ты находишься в данный момент, самому уйти достойно у тебя не получится, но уважая тебя, как бесстрашного воина и достойного врага, я обещаю быструю и милосердную смерть, если мы все же поговорим. Пока еще ты ощущаешь боль не в полной мере - сказывается шок, но постепенно она станет нарастать, и так будет продолжаться бесконечно долго. Если мы не договоримся, то я отрежу тебе живому уши и яйца и вставлю в твой же рот, а затем сфотографирую. Естественно, фотография попадет к тебе на Родину и, думаешь, как твои родичи перенесут этот позор? Да твой Аллах рассмеется в глаза тебе на пороге чистилища и прогонит прочь, не взирая на прошлые твои заслуги! Подумай, время у нас есть, я не тороплю тебя! Чеченец от нестерпимой боли и ярости скрипел зубами, а его собеседник спокойно сидел рядышком и курил, выпуская ажурные струйки дыма сквозь ноздри. От трассы доносился скрип тормозов подъезжавших машин и удивленные восклицания людей: собирались все, кто услыхал местоположение, сообщенное капитаном по рации. Он поднял пистолет и трижды выстрелил в воздух, чтобы долго бойцам блуждать не пришлось.
-Сынок, живой слава Богу! - смял его в объятиях генерал, первым выбравшийся на прогалину. - Не сообщил мне ничего, сам на захват пошел, - ощупывал его старик и руками, и глазами, стараясь найти повреждения, и обильно орошая одежду слезами нескрываемого счастья оттого, что его наследник невредим.
-Да я под трибунал тебя, негодяя: работать должна группа, а командир в любой ситуации обязан координировать их действия!
-Ну хорош, батя, не надо закатывать здесь истерику, все же посторонние имеются! - нежно гладил отца по плечам капитан ожидая, когда тот успокоится окончательно. - Все обошлось, сам же учил, что офицер обязан быть способным на совершение поступка! Вот именно сейчас, при этой ситуации, твой тезис и реализовался, и все хорошо. Скажи лучше, что с Бациллой, «хонду» взяли? Кто был в ней, что с ними сделали?
-Все, сынок, все путем, а вот Бациллу мы потеряли: этот гад влупил ему в упор, так что он был мертв еще до того, как упал на землю, - отстранился Семен, несколько успокаиваясь. - Жаль, славный был парнишка, нарванный, царство ему небесное и земля пухом. А теперь догадайся с одного раза, кто был в "Хонде"?
-Ну, не  Магомед же лично?!
-Конечно нет, но его племянник и самый верный пес и первый заместитель - Саид. Брали их очень жестко, но ничего противозаконного в салоне не обнаружили, и смогли припаять только нарушение правил дорожного движения и превышение скоростного лимита. Их уже увезли к нам, Хилый попытается поработать, но надежды мало. А что же это у нас за соколик тут болтается, словно говно на проводе? - обернулся наконец он к раненому.
-Батя, я тебя очень прошу: дай мне с ним доработать лично. Земля уже вспахана, зерно брошено, осталось только дождаться всходов.
-Ну давай, герой, трудись, а я тут покурю с устатка, - милостиво разрешил Семен, удобно пристраиваясь на бревнышке.
-Надумал, страдалец, или мне переходить к выполнению своего обещания?! - повернулся Олег к умирающему. - Спокойно сдохнуть тебе не удастся, кровь нашего друга на тебе, делай выводы! У нас есть волшебные микстурки, которые заставят тебя петь, что соловья на этой ветке, и эту песню мы запишем, и домой переправим вместе с фотографией.
-Ладно, шакал, спрашивай! Но умереть дадите достойно, кто будет гарантом твоих слов?
-А хотя бы и я - Начальник Главного разведывательного управления, генерал, - поднялся с места Семен. - Даю подтверждение, что сдохнешь ты, сука, быстро, и тело твое с тупой башкой на плечах передадут родственникам для захоронения! - спокойно пообещал он, глядя прямо в глаза, полыхающие неземной ненавистью. - Сколько Магомед обещал тебе заплатить за нашего полковника?! -впился в него взглядом Олег. -Как вышел на киллера, которого подослали к отцу?
-Щенок, да это я платил людям Магомеда, чтобы они отыскали этого шакала. Кровь брата моего на его совести, два года искали. Теперь, слава Аллаху, умереть могу спокойно, долг уплачен, а насчет киллера ничего не скажу, считай, что наняли по объявлению в интернете.
-А вот хер ты угадал, сволочь черножопая, выжил полковник, не до конца ты его достал. Ребят наших зря положил, а кто был нужен – жив! - наливался яростью голос капитана. - И другана моего сегодня насмерть положил, сука!
-Точно говоришь, но не я положил его. Я только заметил в зеркало маяки, которые он кидал и понял, что попались, не уйти нам живыми. Что с моими людьми?
-На их счастье - все они уже покойники, - зло выплюнул Олег, давая ребятам знак снять умирающего с древесного жала. Выполнить эту операцию удалось с трудом, вкатив предварительно изрядную дозу обезболивающего и противошокового препарата. Когда его посадили, прислонив спиной к дереву, на губах страдальца блуждала слабая улыбка:
-Жаль, не добил я нечестивого, а домой позвонил уже, сообщил радостное для них известие. Не отбирайте, у них надежду, пусть уже живут спокойно! - кивнул он на окровавленный мобильник, лежавший под деревом. – Еще бы позвонил, да веткой из кармана его у меня вырвало, не дотянусь теперь!
Олег смотрел с сожалением на быстро сереющее лицо мужчины, судорожно зажимавшего огромную дыру в груди: еще одна человеческая жизнь обрывается так нелепо!
-Давай, джигит, заказывай теперь себя сам, выполню все в точности, а сдали вас свои же, догадался уже, наверное, здесь хозяева - мы, и мы же будем диктовать свои условия!
-Ничего, об этом я успел сказать своим, сдохнет и этот шакал смертью лютой, за дела неправедные, за предательство единоверцев, и закончим на этом. Мужчине негоже обещать, словно бабе, он должен дела делать! А меня ты убей одной пулей, прямо в сердце. Лицо не уродуй, хочу говорить с Аллахом красивым, с чистым лицом. Вот сейчас помолюсь, и кончай меня, адрес родственников в документах найдешь, не тяните с выдачей тела, как сына собственного прошу!
Он замкнулся в себе, отгородившись истовой молитвой от всего на свете. Лицо, говорящее о почти аскетическом образе жизни, преобразилось: из хищного, жестокого и безжалостного в благообразное и умиротворенное. Олег, дождавшись окончания молитвы, взял тампон, смоченный в воде, и аккуратно отер кровь из уголков рта, губ и бороды.
-Спасибо, сынок, ты умеешь уважать своего врага! На месте твоего отца я бы гордился таким сыном, делай свое дело, я готов, - прикрыл он покорно глаза. Олег навскидку, практически не целясь, выстрелил, обернулся и пошел к дороге, не оборачиваясь: точность выстрела проверять необходимости не было. Чеченец, вздрогнув в предсмертной конвульсии, вытянулся и затих: вокруг хлопотали люди, уничтожая следы происшедшего, а генерал с сыном и оставшимися в живых ребятами направились прямиком в контору, чтобы составить отчеты по проведенной операции и полученным данным. Все дальнейшее было уже не их делом, за исключением отдания последних воинских почестей погибшему соратнику.
Ну что, сынок, какие выводы ты можешь сделать из того, что нам рассказал джигит? - задал вопрос Семен уже в кабинете, разливая по фужерам коньяк.
-Похоже, отец, все так и есть, вот только с киллером какой-то мутняк, очень неубедительно горец просветил эту тему. Да и по логике, к тебе претензий по крови у этих обормотов не было, тогда кто сделал заказ: явно Магомед тут рыло замочил, или выполнил просьбу кого-то, кто сидит повыше. Но теперь, думаю, хотя бы в ближайшее время подобные попытки повторятся не будут, все знают, что ты уже начеку!
-Наверняка это так, а насчет Магомеда - аспект крайне интересный: ведь он, работая с Милиным и зная, как и где того можно выпасти, качал бабки с земляков, якобы за поиски. Полковник жил спокойно, а как только лбами стукнулись с иноверцем, тот его и сдал влегкую: и денег срубил, и жопа вроде чистая! Ладно, конфликт вроде исчерпан, но ребятам накажи настрого, пасти этих уродов и дальше, только по-тихому! Мы должны знать о них абсолютно все: адреса съемных хат, координаты компаньонов, лежки, чтобы в любой нужный момент одним ударом раздавить этот гадюшник раз и навсегда!
-Это будет сделано, не сомневайся! А с Надеждой теперь как быть, забирать-то домой ее думаешь? И по Бацилле нужно принять решение.
-Бациллу, а точнее, старшего лейтенанта Марина Степана Васильевича, мы похороним на родине, в его кубанской станице. Геройски воевал казачок, и станичники обязаны это знать и почитать его геройские подвиги. Я сейчас двигаю в Кубинку, встречать своего нового заместителя, а ты займись формальностями по отправке тела Степы: чтобы документы все были в порядке, и родителям не пришлось оббивать пороги военкомата за получением пособия! И кинь среди ребят клич, чтобы собрали кто сколько сможет в помощь его родителям! Деньги, что причитаются ему от операции с полковником, передаю жене лично, ей ведь теперь одной придется поднимать на ноги дочку и сына, расходы не малые! Вот, сынок, видишь, как выходит: лишь только после смерти становятся полные имена, фамилии, звания наших ребяток, спаси Господи! А Надежда пусть еще дней пять отдохнет на югах, - салютнул бокалом сыну генерал.
-Будем жить, батя! - поднял тот свой в ответном жесте. - А заместителя ты прихвати сегодня на природу: после дела по традиции ребятки наверняка соберутся на шашлыки, помянуть Степку, заодно и пощупаем, чем твой новый протеже дышит, о времени я отзвонюсь дополнительно!
-Давай, сынок, будем ждать твоего звонка, разбегаемся!
Военный борт совершил посадку на аэродромную полосу с небольшим опозданием: по маршруту погодка порезвилась. Семен со стороны наблюдал, как не ожидающий встречи Вронов, сбежав бодрячком по трапу с одним небольшим чемоданчиком, тепло попрощался с экипажем и, спросив что-то, двинулся в сторону выхода из гарнизона. День для прогулки пешком был не очень удачен: небо затянули густые мрачные тучи, пахло озоном и грибами. То и дело в вышине молнии вычерчивали свои причудливые ломаные траектории, сопровождавшиеся глухим ворчанием готовящегося грянуть в полную мощь грома.
-Куда подбросить уважаемого адмирала? - притормаживая возле него с открытой дверкой, улыбнулся Семен. Погодка-то - ни к черту, промочить может, однако!
-Спасибо, я доеду и сам, а сырости бояться не пристало, привык! – даже не посмотрев, кто ему предлагает помощь, ответил Вронов.
-Вы выбрали несколько неверный тон в разговоре с начальником, и даже адмиральское звание не сгладит провинности, - следуя на малой скорости, съехидничал Семен.
Адмирал замер на месте и впился взглядом в машину, чуть проехавшую по инерции вперед. Укоризненно покачав головой, он открыл заднюю дверку, вбрасывая чемоданчик на сидение, и опустился рядом с водителем.
-Ну здравствуй, заместитель мой! - откровенно веселился его растерянности генерал. - Как долетелось, и куда теперь путь держим?
-Здравия желаю, товарищ генерал! Долетелось замечательно, посадили живым, теперь следую к своему непосредственному начальнику в Главное разведуправление для представления и дальнейшего прохождения службы! - поддерживая, иронию Семена отрапортовал Вронов.
-Отлично, Женя, я рад твоему приезду, но давай сразу оговорим кое-какие мелочи, чтобы в дальнейшем избежать ненужных недоразумений. Во-первых, в рабочее время мы с тобой будем общаться только по имени-отчеству, это для протокола. В нерабочее время и наедине - пожалуйста по имени: сейчас обстановка приватная, поэтому давай-ка Женя, по имени, по-простецки. Тебе приготовлено временное обиталище: оно конечно не супер - одна из конспиративных квартир, но зато отдельная, да и не общага. Но скоро, я думаю, удастся выбить тебе обиталище, достойное твоего ранга и должности. Сегодня тебе предстоит нелегкое испытание: будешь проходить "прописку" в нашем коллективе, знакомиться с нашими базовыми ребятами. Будь попроще и постарайся найти с ними общий язык сразу: эти бойцы очень четко отличают фальшь, всегда говорят в глаза то, что думают, не взирая на ранги и заслуги. С остальным персоналом, так сказать кабинетным, ты успеешь познакомиться завтра, в конторе. Ты семью перевозить когда думаешь?
-Семен, вся моя семья вот в этом чемодане: жена умерла лет восемь назад при родах второго ребенка, а старшая дочка живет на севере с мужем - подводником. К шику и изыскам я не очень требователен, шмотками не обременен, а насчет ребят я все понял, спасибо тебе. Думаю, все сложится, как нельзя к лучшему!
-Тогда поехали, адмирал, нас ждут великие дела! - усмехнулся Семен, давая машине полный газ.
В своем временном жилище Вронов освоился довольно бистро: обычная типовая квартира советских времен, почти такая же, какая была у него на Камчатке. Пока Семен попивал кофеек, наскоро приготовленный  из пакетиков, адмирал с дороги скоренько привел себя в порядок: он получал истинное наслаждение, стоя под тугими горячими струями душа, и удивлялся, что вода здесь подается в любое время суток бесперебойно. Квартира была оборудована тем необходимым битовым минимумом, который позволял не забивать себя голову ненужными проблемами с мебелью, посудой и прочей житейской неустроенностью. Освеженный и взбодрившийся после утомительной дороги, он быстренько разобрал чемодан и, прихватив пару свертков, прошел на кухню.
-Если ты закончил с кофе, то подтягивайся сюда! - позвал он Семена, шурша разворачиваемыми свертками.
-И вправду мужик привык обходиться самостоятельно, - подумал генерал, обозревая восхищенным взором великолепие продуктов, раскинутое на столе. Дары Камчатки, словно магнитом, притягивали взор, а ароматы и очень аппетитный вид деликатесов мгновенно вызывали обильное слюноотделение. Хотя перед поездкой на аэродром он и поел в ресторане довольно плотно, вид копченого кижуча, нарезанного крупными кусками и источая на блюдо янтарные слезы жирка, игриво подмигивающие многочисленными глазками икринки с бликами солнечных зайчиков на тугих боках, черемша в майонезе, приятно щекочущая ноздри пряным и острым запахом пробудили мгновенный взрыв зверского аппетита. А главенствующее место на столе занимала трехлитровая баклажка из нержавеющей стали с пластмассовой пробочкой на тонкой горловине и два простеньких граненых стаканчика, притулившиеся к ее крутому боку.
-Опять икра, ты бы хоть хлебушка порезал, что ли! - пошутил Семен, плотоядно потирая руки и имитируя голос таможенника Верещагина. - Блин, придется водилу срывать с места, ведь мы уже с сыном чутка врезали после операции. Сейчас добавим, и за руль совсем нельзя будет садиться!
-А ведь и вправду про хлеб я совершенно запамятовал! - рассмеялся адмирал, мигом скрываясь в комнате. - Вот, бойцы передали с нашей гарнизонной пекарни, чтобы помнил, - пояснил он, снова появляясь в дверях с красивыми, румяно поджаренными кирпичиками. - И спиртика баклажку вручили, чтобы вспоминал почаще и не шибко зазнавался, переходя на столичные коньяки! Спирт журчащими струйками излился в стаканчики, дополняя аромат закуски, добавляя к ним пикантности: это молоко воина, первейшее лекарство от всякой болячки, анестезия и антисептика любых ранений и глоток последнего утешения перед неминуемой гибелью, пили всегда чистым, не разводя водой, сохраняя крепость и забористость. Зажженная спичка, поднесенная к поверхности стаканчиков поочередно, породила всплески голубоватого, почти не видимого глазу пламени.
-Давай, Семен, выпьем за то, чтобы с потенцией у нас всегда было в порядке и шкодница-Фортуна опасалась поворачиваться к нам задом! - задорно предложил адмирал, поднимая стаканчик.
Мужики стоя выпили,  дождавшись момента, когда просочившаяся влага начнет согревать желудки, и не запивая спирт водой, как истинные ценители и знатоки искусства пития, смачно закусили толсто нарезанными ломтями мягкого хлеба, густо намазанными соусом из черемши.
-Силен, бродяга! - вытирая выступившие на глазах слезы, выдохнул Семен. - Отвыкать я стал от этого продукта, изнежил и разбаловал организм коньячками разными.
-Не страшно, все в этой жизни - относительно, - успокоил его Вронов, аккуратно пристраивая стаканчик между продуктами и выхватывая хороший ломоть рыбы. - Иногда и вспоминать будем, производить подзакалку наших ослабленных телесов.
Рыбка была поистине изумительна: лаская и нежа языком откушенный кусочек, перекатывая его по небу Семен смотрел, как редкие солнечные лучики, пробивающие себе дорогу среди нагромождения туч и попадая в окно, практически насквозь просвечивают кожу и мясо, причудливо поигрывая и четко выделяя его структуру.
-Щедра ты - мать природа, и шедеврам творений твоих счета нет! Глуп человечишка, ибо правильно не может, а более всего не хочет использовать безвозмездно предоставляемые богатства: были варварами и варнаками, ими же и остались! - с горечью констатировал он, ощущая ласковый прилив теплого охмеления. - Женя, ты не наливай больше, лады, еще с ребятами посидеть придется, да и выпить преизрядно, так что нам нужно держать марку, иначе – никак!
-Согласен полностью, Семен, чутка выпили за встречу, и будя! Воздадим же дань уважения закуске, находящейся на этом столе: она и желудок наполнит, и хмель немного разгонит!
Время застолья пролетело незаметно за неторопливой и обстоятельной беседой под кружки пахучего чая, привезенного адмиралом с собой. Дым густыми сизыми клубами витал под потолком, несмотря на полностью открытую форточку:  много вопросов было оговорено, много информации получено, оставалась ей правильно воспользоваться, тщательно проанализировав и приняв к сведению, и тут, как всегда, неожиданно в их мирный междусобойчик ворвался сигнал мобильника. Олег четко и конкретно объяснил, как старики смогут добраться до того места, в котором назначен сбор, а Семен, не мешкая, вызвал машину, и водитель, с усмешкой отмечая их состояние легко-средней эйфории, повез их на природу.
-Вот, ребятушки, хочу представить вам нового начальника и моего заместителя, вместо Нилина назначенного к нам в управление:  контр-адмирал Вронов Евгений Петрович, - подходя к кострищу и отмечая легкую настороженность коллектива к незнакомому человеку, усмехнулся он. - Уговор такой: вначале помянем нашего погибшего боевого друга и всех, кто заслуживает светлой памяти, а затем уже я предоставлю возможность и нашего друга попытать, кому и как захочется!
Ребята спорить не стали и принялись наводить на импровизированный стол последний лоск. - А вот это - первый взнос от нас с генералом к общему котлу, -протянул предусмотрительно прихваченный сверток из дома Вронов. - После печальной церемонии хочу представиться вам, как положено. Семен отметил, как бойцы мгновенно обменялись одобрительными взглядами между  собой, и это его очень порадовало.
-Ну, что же, сынки! - поднялся торжественно Семен, когда все было готово и аппетитные куски шипящего от жара углей мяса на шампурах отыскали своих обладателей. - Помянем светлой памяти друга нашего боевого, старшего лейтенанта Марина Степана Васильевича, героически отдавшего свою жизнь в бою с общим врагом. Царствие небесное и земля пухом герою, а в сердцах наших - вечная память!  Жаль, конечно, что в первую очередь Господь забирает лучших в свое воинство, но с этим ничего не поделаешь! Выпьем! - отлил он немного спирта на землю. Все присутствующие, повторив процедуру в мрачном молчании, закусывать не стали. Практически сразу стаканчики были наполнены снова и снова выпиты, но на этот раз за живых, за жизнь во всех прелестях и неприятностях своего проявления. И третий выпили за тех, кого нет с ними; за живых, просто в силу обстоятельств не имеющих возможности присутствовать, и за мертвых, кому никогда уж не суждено подняться из могил и поддержать тосты своих сослуживцев, они свои жизни отдали именно за то, чтобы жить смогли другие.  Печальная часть ритуала была выполнена, и ребята, кружочком рассевшись вокруг жаркого огня, с треском пожирающего сухую древесину, оживились. Процедура представления и опроса адмирала, вопреки его тревоге, прошла на удивление гладко; ребята признали в нем своего и торжественно приняли в боевую семью. Особенно поразила Вронова девушка, а точнее - молодая женщина - Эбола, единственная представительница прекрасной половины среди них. Из ее сжатого рассказа он узнал, что с рождения пятнадцать лет она с родителями проживала в Корее, родители были служащими Советского торгпредства. Там она постигла сложное искусство рукопашного боя, вернувшись в Союз, отучилась в институте, была замечательным химиком, а, пройдя подготовку в спецзаведении, стала отменным аналитиком и мастером по различным ядам. О себе она рассказывала с иронией, но глаза на красивом, гармонично-утонченном лице не улыбались, и адмирал сразу же отметил это несоответствие: плескалась в них, как безбрежный океан, вечная боль и черная тоска. Красота ее была яркой, броской, и можно сказать - вызывающей. Длинные стройные ноги, бедра, один взгляд на которые сразу же вызывал желание, аккуратная круглая попка, туго обтянутая модными джинсами, тонкая талия и крупная, но не безобразно-огромная грудь, не скованная бюстгальтером под тонкой материей "топика". Взглянув лишь один только раз, Женя понял, что безвозвратно утонул в глубоком омуте этих чарующих очей, в течение всего вечера ему с величайшим трудом удавалось сохранять видимость спокойствия и душевного равновесия.  Адмирал на старости лет, как ветреный мальчишка, с первого взгляда влюбился. Долго засиживаться не стали, завтра предстоял новый рабочий день со всеми своими хлопотами и заботами. После трех тостов больше практически и не пили, поэтому за руль ребята могли сесть вполне самостоятельно, и вызова дополнительного транспорта не потребовалось, лишь двух отцов-командиров увезла служебная машина. Закат ярким багрянцем провожал горящие габаритные огоньки разъезжающихся машин, а на поляне осталось лишь тщательно залитое по укоренившейся привычке кострище. Опытные бойцы тщательно прибрали за собой, прибрав собранный мусор на опушке поодаль, и практически полностью скрыли следы своего пребывания.
МОСКВА. БАЗА   ГРУ.
-Боже, милостивый, когда же ты, наконец, положишь край этим мучительным пыткам, когда придет покой? - пульсирующей болью билась мысль всплывающего из небытия сознания. Голова буквально разламывалась на части, а состояние тела каплея было таковым, будто его под наркозом целую ночь лупили кувалдами нещадно, оставив это занятие только под утро. А во рту - будто полк коней гусарских ночевку держал, причем нерадивые наездники даже не удосужились прибраться за своей скотинкой перед убытием. Зато память была
светлая, и он прекрасно помнил все, что происходило вчера: и застолье, и темы бесед - все до мелочей, и это - предельно радовало! Турбинист поднялся, не обращая внимания на вопли каждой клеточки своего истерзанного тела, доковылял с трудом до холодильника и сложил себе пару бутербродов из остатков вчерашнего пиршества. Минералка в бутылке была холодной, но без так необходимой ему резкости, утратив большую часть газов за ночь, и тем не менее достаточно удовлетворительно справилась с возложенной на нее задачей - устранила мерзопакостный привкус вчерашней попойки и увлажнила полыхающие пламенем жажды глотку и желудок.
-Пивка бы, блин, холодненького, всего одну бутылочку, а после - в душ! Водичка комнатной температуры, бьющая тугими струями из кружочка рассекателя, своим нежным массажем очень быстро привела бы его в чувство, а после - еще одну бутылочку холодненького, истекавшего слезами конденсата по стеклу пивка - и полежать, понежиться с часок под хорошую музычку, вот тогда-то уж точно он вернулся к жизни! Интересно, сколько же я спал? В этом бункере, да еще и при отсутствии часов, напрочь терялось ощущение реального времени, совсем как на лодке. Что же, пива нет, а отсутствующий магнитофон вполне сможет заменить и телевизор; при отсутствии горничной вполне на худой конец сойдет и дворник!
Каплей подошел к шкафчику, распахивая дверки: кинескоп ехидно подмигнул ему из ниши, отражая темной пустой глубиной блики ламп дневного света.
-Все, братка, хорош филонить, поработай мне на благо, просвети и введи в курс дел мирских! - усмехнулся он, включая аппарат. Телек ожил, засветится экраном и что-то забормотал динамиками: звук был выставлен на самый минимум, но большего и не требовалось, эффект одиночества был устранен. Отрегулировав в душе необходимую температуру воды, каплей сбросил больничную пижаму прямо под ноги, на кафельную плитку пола с подогревом, и влез под тугие струи. Родная, пусть и пресная, стихия не предала, не обманула его ожиданий:  ласковые пальчики с нежностью, словно прекрасно понимая именно то, что необходимо человеку в данный момент, гладили голову и мягко омывая всего, скатывались по телу вниз и успокаивали, в журчащем монологе, нашептывая кроме их двоих никому не понятные и не доступные ласковости. ЕЕ объятия напоминали теплые руки матери, так же нежно и заботливо обнимавшие его в детстве: и пришло расслабление, остаточная боль отпрыгнула в один момент куда-то далеко-далеко, но не ушла совсем, притаившись в глубинных закоулках тела. Повязки, еще остававшиеся на нем, промокли насквозь, но это не пугало: Саныч заверял, что все заживает очень хорошо. Играясь, каплей сделал температуру сначала очень высокой, отчего помещение маленькой душевой сразу на полнилось клубами вязкого и очень плотного пара, а затем, когда кожа уже почти не могла выдерживать хлещущие обжигающие струи, сделал воду почти что холодной и стоял под ней, пока не замерз окончательно. Контраст был изумительным, и организм задышал каждой раскрывшейся порой, и казалось, что даже мир вокруг изменился к лучшему, принял совершенно иную окраску! Вернулось желание жить, делать что-то, быть полезным и нужным людям. Когда зубы от холода начали выбивать мелкую дробь, Володя пулей выскочил из душа и докрасна растерся большим махровым полотенцем и вышел в палату, словно заново на свет родившийся, что, впрочем, практически соответствовало истине. Тело было свободным и легким, обернутое лишь на бедрах широкой махровой полосой, но одиночеством насладиться не удалось: в палате уже находился посетитель. На кресле, вальяжно развалившись и опершись на локоть, почти возлежал на восточный манер Семенович: гладко выбритый, аккуратный, пахнущий дорогим мужским одеколоном, он являл собой образец аристократа высочайшей пробы.
-Турбинист, сэр! - представился Володя в шутливом полупоклоне. - Только что из душа!
-Ну, здравствуй, гвардия атомного подводного флота! - улыбнулся тот, вставая и протягивая руку для приветствия, с удовлетворением отмечая, что его подопечный практически совсем оклемался. - Вот теперь я вижу, что ты окончательно пришел в норму, а я-то по серости своей посчитал, что умирает турбина с утра без живительной дозы нашего Российского пивка, нуждается в срочной поправке здоровья!
-Да нет, Семенович, у меня все в порядке, жить буду! - восприняв серьезно слова начальника, поторопился успокоить его каплей.
-Значит, переживал я напрасно, и пивка прихватил тоже зря!? - с шалыми искорками в глазах уточнил генерал.
-Что вы, босс, в этом мире зря ничего не делается! - поддержал его иронию Володя. - Вот сейчас только по-быстрому приведу себя в божеский вид, приберусь немного, и можно будет вполне приступать ко второй фазе нашего общения.  Но без обиды скажу, что напиваться мне совсем не хочется, желания не имею: не злоупотреблял я этим довольно давно уже, и начинать снова смысла никакого не вижу! Да и в конце концов, вам работник нужен, или собутыльник? -объяснял каплей, сноровисто выкладывая на тарелочки остатки вчерашнего закусона.
-Бальзам старику на душу эти твои доводы и рассуждения! - усмехнулся генерал, одобрительно и водрузил на стол объемистый чемоданчик, принесенный с собой. - Я сейчас попутно заглянул к доктору: лежит, бедняга, никакой, стонет, жалко даже его стало, грешным делом подумал, что и ты в такой же кондиции.
-Господь с вами, Семенович, я хоть и бывший, но все же офицер: слово дано, и чего бы это ни стоило, будет сдержано до конца! - возмутился каплей.
-Ладно, сынок, хватит пылить, давай сначала поговорим о главном. Вот документы твои, - звучно шлепнул он по столу пухлой пачкой в целлофановом пакете. - Пока прибери, ознакомишься после, когда мы разойдемся. Ну, а вот с этим, - из объемистых недр появился на свет сверток промасленного пергамента, - пожалуйста, поаккуратнее. Я прекрасно понимаю, что истинного Камчадала нелегко удивить копчужкой, но все же решил попытаться. Раздевай эту куклу нежно, чтобы жирок из пергамента не стекал, а разрежу ее, милую, я уж сам! - с плотоядным оскалом приговаривал Семен.
-Вот это да! - удивленно воскликнул турбинист, извлекая содержимое. На играющей спектрами радуги поверхности появился копченый омуль во всем своем великолепии. - Кто раньше жил - и сейчас живет! И подо что же мы будем вкушать сие великолепие? Коньяка нет, водки-пива тоже, да это было бы до крайности пошло и неправильно: вот разве за спиртягой до доктора метнуться - к такой рыбке напиток - в самый раз! - рассуждал вслух слегка растерянный пациент. - Разве самому за пивком слетать, так ведь не выпустят меня отсюда, верно? - лукаво взглянул он на своего начальника.
-Хитер ты, турбина, но для меня еще недостаточно! Пивко-то уже здесь, так сказать, с доставкой на дом. - засмеялся Семен, с ловкостью фокусника извлекая из-под кровати две упаковки баночного пива.
Аромат копчености, растекающийся по комнате, вызывал непреодолимый, почти не контролируемый порыв немедленно приступить к поглощению продукта, но табель о рангах и правила хорошего тона призывали к терпению и выдержке, и Володя с горящими глазами наблюдал, как генерал, священнодействуя, нарезает рыбку на тоненькие, почти прозрачные ломтики, сходные внешне с древним китайским фарфором.
-Сынок, теперь-то, может, ты уже передумал работать со мной? - отрываясь на секунду от своего занятия, поднял глаза на него Семен. - Скажи прямо, я пойму и осуждать не буду, пока еще есть такая возможность у тебя: тогда по окончании лечения ты прямо отсюда будешь иметь возможность безо всяких последствий убыть домой и счастливо жить своей жизнью.
-С чего бы это вдруг тебя, командир, снова посетило сомнение, разве я да дал к этому повод? Обижать-то зачем? Чем бы наше сотрудничество не окончилось - я в обойме до конца, и пусть мои боевые кондиции на данный момент далеки от уровня твоих терминаторов, но сделаю я все, что в силах буду сделать, заднего хода у моей машины нет и не будет!
-Успокойся, чего так заводиться-то!  В тебе я не сомневаюсь, просто хотел по старой памяти предложить тебе более спокойную на старости лет жизнь! Ну, а на нет, как в народе говорят, и суда нет, ты сам выбрал свою долю дальнейшую, упрекать некого! То, что ты просил, доставят через пару-тройку часов, об остальном поговорим тогда,  когда милый доктор покинет нашу славную компанию.
-А что, имеется предположение, что он подтянется?
-Не предположение есть, а очень даже глубокая уверенность: старый алкоголик даже в полубессознательном состоянии чует спинным мозгом, где есть возможность похмелиться на шару!
Словно подтверждая слова Семена, в дверь трижды постучали: стук был каким-то робким и неуверенным, словно молящим о снисхождении. Не дожидаясь разрешения, дверь распахнулась настежь, явив на пороге персонаж, способный занять достойное место в любом фильме ужасов: взлохмаченные спутанные седины на голове с изрядно помятым лицом, распахнутый халат,  наброшенный на голое тело с тощей шеей и выступающими наружу ребрами скелета. От столь скорбного зрелища находящиеся в палате не удержались и зашлись истерическим хохотом.
-Фашисты, кони здоровые, - причитал эскулап, вкатываясь в помещение. - Смерти моей хотите!?  Меня - старого больного доктора с мизерной зарплатой собрались оставить за бортом своего праздника - не выйдет!  Что это вы тут снова бесчинство затеяли в моем заведении!? К бесу все пьянки, посетителям - вон, а пациента попрошу лечь в койку!
-Медуза ты наша шалая! - почти нежно ворковал генерал, пододвигаясь на койке и освобождая тому место. - Это ведь ты фашист и первейший садюга, коли гонишь людей от подобного застольного великолепия! Только взгляни - и у тебя сразу появится желание дальше влачить не такое уж и жалкое бремя жизни! Ноздри доктора уже успели ухватить дразнящий аромат порезанной рыбы, а лисьи хитрые глазенки заблестели от возбуждения, открываясь с каждым вдохом все шире и шире.  Рука молниеносным движением метнулась к пакам, выхватила банку пива и вскрыла ее со смачным щелчком: подбородок затрясся над высоко задранной головой, жадно задвигался кадык,  помогая содержимому проваливаться в глубины желудка, банка опорожнилась практически мгновенно.
-Ух! - выдохнул Саныч с блаженной улыбкой. - Бак залит, ожидаю прихода!
-Семенович, да нафига мы играем в благородство!? - притворно возмутился каплей. - С такими темпами дока и его хваткой нам самим ни черта не достанется. давайте, как старший, команду приступить к трапезе!
-Что же, с Богом, ко всеобщему благу и удовольствию! - перекрестил стол и своих компаньонов за ним Семен на полном серьезе.
Пиво и сказочно-нежная омулятина были уничтожены с катастрофической быстротой, курящие закурили, палата, к неудовольствию доктора, наполнилась клубами дыма, а трое мужчин сидели за столом с лицами детей,  получивших в  награду за хорошее поведение обещанное лакомство.
-Саныч, мы с Володей сейчас выйдем продышимся на свежий воздух, а ты дай команду, чтобы в палате прибрались, скоро мои ребята подвезут кое-какое оборудование и будут его устанавливать. - попросил генерал, поднимаясь и увлекая каплея за собой. - С завтрашнего дня начинаем работать, график и дисциплина будут крайне жесткими, отдых и гулянки заканчиваются!
Не оборачиваясь, генерал следовал длинным коридором в полной уверенности, что спутник успевает за ним. В обоих концах находились охранники, вооруженные явно не макетами автоматов, которым прекрасно были видны все двери по бокам. Семен остановился у ничем не примечательной стенной панели и неуловимым движением руки заставил створки разойтись в стороны, открывая доступ в кабину лифта с горизонтальным рядом кнопок без обозначений на боковой стенке.  двери схлопнулись: никакого ощущения движения, никакого гула работающего двигателя подъемника не было. Но вот дверки с тихим шорохом поползли опять в стороны, открывая на этот раз проход в небольшое помещение: возле самого выхода на свободу располагался турникет, а в стеклянной будочке рядом находился дедулька - вахтер. Что-то во всем этом было неправильно, явная показная простота настораживала и предупреждала о возможной ловушке. Володя обернулся, но за спиной снова была ровная поверхность стенной панели: в глаза бросились ряды настенных светильников, расположенных на одинаковом расстоянии один от другого и вделанных заподлицо со стеной по всему периметру помещения. Вот тебе и заштатный складик! В каждом окошке не горело по одной - две лампы! Дед - вахтер пропустил их молча, не поднимая глаз от читаемой книги. Каплея поразил мощный электронный замок на выходных дверях, никак не соответствующий скромному виду помещения и его явному предназначению. Свежий ветерок нежной лапкой тронул лицо, волосы на голове, в уши ворвался суматошный и беспорядочный птичий гомон, шелест уже начинающей увядать листвы на деревьях. Глаза мгновенно забило ярким солнечным светом до слез, закружилась голова от свежего воздуха, напитанного лесными ароматами, и каплей поторопился опереться о стенку, чтобы переждать приступ легкого головокружения. Вокруг людей не было, и поэтому даже в своей больничной пижаме он не ощущал себя дискомфортно. Он постоял спокойно пару минут, ожидая, когда ощущения и реакции придут в норму и адаптируются к новым условиям. Семен молча указал на черную "Волгу", припаркованную в другом конце площадки, и Володя проследовал к машине. Под ноги попался небольшой камушек, и, быстро нагнувшись, каплей поднял его и из-под руки метнул в стекло проходной. Когда камешек достиг цели, раздался звонкий щелчок, и больше ничего не случилось: метательный снаряд упал на землю, не оставив на поверхности даже царапины. Володя кивнул головой, будто утверждаясь в своих, известных только ему мыслях, и под заинтересованным и удивленно-внимательным взглядом Семена проследовал дальше. Морщинки на лице генерала разгладились, словно стертые улыбкой понимания и удовлетворения. Захлопнув свою дверку и почти перегнувшись к заднему сидению Володи, он приказал водителю трогаться.
-Давай, сынок, излагай свои наблюдения и умозаключения!
-Извольте, господин генерал! Мое убежище или временное пристанище располагается под землей. Не зная точно скорости подъема лифта, могу только приблизительно сказать, что где-то на уровне третьего-четвертого яруса в глубину. То, что бункер подземный, я вычислил еще раньше, по окну, а точнее, экрану монитора в палате: облака на небе не висят неподвижно, да и травка на ветерке колыхаться должна, а не колом стоять! Лифт, если не ошибаюсь - бронирован, а вместо плафонов в светильниках оборудованы скрытые бойницы, это там, где не горят лампочки. Стекла проходной - пуленепробиваемые, электронный замок - с дистанционным управлением и ригельной блокировкой по периметру: военная разведка хорошо заботится о сохранении своих секретов. По всей видимости, крематорий находится в этом же сооружении, выдает какой-то специфический запах в коридорах, а вахтер - дедуля явно не прост! Очень хочет казаться старее и немощнее, чем есть на самом деле! Пока все, доклад окончен! -бодро, почти на одном дыхании отрапортовал каплей. -Волнует всего один вопрос: далеко ли вы меня везти собираетесь? Поговорить можно и в ближайшем лесочке - никто не подсмотрит, не подслушает,  а для людных мест моя больничная пижама будет выглядеть явно неуместно!
-Ну что же, все прошло даже лучше, чем я ожидал, - поджав губы, одобрил его Семен. - Вот только на водителя ты не обратил никакого внимания, садясь в машину, а это - довольно серьезная ошибка, которая в будущем может стоить тебе жизни! Тормози, адмирал, поговорим в лесочке на вольном воздухе!
Машина сбавила скорость, попетляла немного по проселочным дорожкам и вырулила н небольшую полянку. Володя с немым удивлением разглядывал профиль начальника особого отдела своей бывшей флотилии, сидящего неподвижно на месте водителя.
-Да, Володенька, с твоей стороны это очень существенный прокол, ты должен запоминать лица всех людей, с которыми или нам вместе, или тебе одному придется сталкиваться, чтобы мгновенной почуять возникающую угрозу или опасность. Все остальное - супер, ты поразил даже меня своей наблюдательностью. Поначалу ты даже сбил меня с толку своим безразличным видом и, каюсь, я подумал было, что все для тебя окончено, к работе клиент не пригоден. Но после твоего вроде бы мимолетного взгляда на плафоны в вестибюле и камешка, шкодливо брошенного исподтишка и неожиданно в стекло, душа моя возрадовалась: ты начал сразу же по изменению обстановки исподволь, скрыто, собирать информацию и анализировать данные. А значит, с мозговой работой у тебя все обстоит нормально!
Машина стояла, замерев среди живописной лесной зелени среди густого разнотравья в перемежку с дикорастущими яркими цветами. Все покинули салон,  сойдясь у источающего тепло капота, и каплей протянул руку особисту для приветствия.
-Извините, Евгений Петрович, не узнал сослепу и от переизбытка эмоций! Ведь за столь долгое время я на воле оказался впервые!  Если я понимаю ситуацию верно, то вас уже официально перевели в штат Главного Разведуправления в Москве?! Лично я очень рад вас видеть, не знаю, правда, как вы из-за той свиньи, что я вам подложил на Камчатке.
-Послушай, турбинер, заканчивай юродствовать! - сдержанно ухнулся Вронов, крепко пожимая протянутую ему руку. - Если считать свиньей повышение по службе и перевод в столицу, плюс гарантированное обеспечение жильем в течение года, то можно и прогневить Господа, на такое я и рассчитывать в свое время не смел, так что попал в струю в самое времечко! Тебе я очень даже благодарен, хотя, скрывать не буду, готов был убить поперву собственными руками!  Теперь я - молодой адмирал, вырвался на мутной волне на качественно новый уровень и оперативный простор, теперь я вновь востребован и нужен. Так что, каплей, здрав будь: спасибо тебе и господину дикому случаю! - отпустив руку Володи, он крепко прихлопнул того по плечу, совершенно забыв о ранении. Белый свет на мгновение померк в глазах Володи и он просто вынужден был ухватиться за край капота, вскинув здоровую руку в защитном жесте. Семен кинулся поддержать покрывшегося крупными каплями холодного пота и сразу посеревшего лицом турбиниста, но тот уже смог взять себя в руки и справиться с   приступом. Бескровными губами резко выдохнув воздух из легких и криво улыбаясь, Володя пошутил:
-Ну вот, в благодарность за все доброе подранка и добить можно, чтобы не мучался! Высшее проявление милосердия и гуманности!  Да не беспокойтесь вы так, буду я жить и дальше, не сдохну пока! - кивнул он головой своим спутникам, с неприкрытой тревогой и беспокойства взиравшим на него.
-Ну, что же, господа офицеры, - кивнул, успокаиваясь, Семен. - Позвольте считать заседание нашего неофициального триумвирата открытым, командовать парадом буду я! Период лечений, объятий и поцелуев окончен, надвигается пора поговорить об очень серьезных вещах - о том, ради чего, собственно, и была заварена вся эта каша! Этот разговор - только для нас троих, более о нем знать не должен никто: самая классическая формула - русская тройка! Вот пример самой быстрой и маневренной повозки но только в том случае, если ее одинаково тянут все лошади в упряжке и в одну сторону, и именно так нам всем придется тянуть!  А вот теперь - о главном!
И сжато, безо всяких лирических отступлений, он четко обрисовал имеемую ситуацию со своим бывшим заместителем, с чеченцами и отношением верховного командования, сложившемся в последнее время в конторе в свете этих событий. Спутники слушали его очень внимательно, стараясь не пропустить не только ни единого жеста, но и интонации в голосе,  стараясь глубже вникнуть в тему.
-И в дополнение ситуацию осложняет положение в Правительстве, думе и Армии в целом: повальное воровство, взяточничество, поборы низших звеньев высшими, прямая и неприкрытая коммерциализация военных структур. Армия, к нашему глубокому сожалению, разлагается, лучшие кадры уходят, и в дальнейшем не могут достойно обеспечивать свои семьи материально: им не сможет, да и не захочет помочь никто, кроме нас самих.  Даже наше ведомство не избежало потрясений:  утечка информации происходит из самых верхних эшелонов власти. Резидентура в основном провалена, и теперь нам необходима здоровая живая новая тема, которая позволит создать на ее основе фундамент новой ступеньки, чтобы получить под нее финансирование и на качественно новом уровне начать вновь поднимать престиж нашей службы. Основой этого должен стать вопрос, как избавиться от деятельности чеченцев на нашей территории и за рубежом в том числе. Задача, конечно, глобальная, но вполне реальна при четком взаимодействии, а коли мы все в одной упряжке - думайте крепко! Сроки подачи черновых вариантов очень сжаты - до выписки Володи из больницы, а я со своей стороны готов предоставить любые средства, как финансовые, так и технико-технологические, любое прикрытие, любые гарантии порядочности. В день выписки турбиниста я буду готов выслушать от вас любые, пусть на ваш взгляд и самые бредовые предложения, заодно и продумайте примерно, что понадобится для претворения его в жизнь. А теперь, Петрович, отвези пациента к доктору, а меня подхватишь на обратной дороге, хочу немного подышать в спокойной обстановке чистым воздухом, честь имею, господа!
Он задумчиво глядел, как отъезжает машина и увозит тех, с кем он решил разделить ответственность за свою карьеру и жизнь в целом: многое он, конечно, преувеличил, с иностранной резидентурой дело обстояло не так плохо, но хотелось немного преувеличить значимость этих ребят для себя лично, да и для них самих. В экстремальных ситуациях мозг начинал выписывать такие фортели, что нормальному человеку и придуматься не могли! Раньше в его конторе работы хватало, нет в ней недостатка и сейчас, а вот на собственной теме работалось всегда лучше и легче, чем на слитой сверху, уж это он хорошо знал из личного опыта!  А чуйка бывалого разведчика и диверсанта подсказывала, что даже одно нестандартное решение может принести обильные и неожиданно щедрые плоды.
В полном молчании Петрович довез турбинера до проходной, и, попрощавшись скупо на высадке, погнал машину обратно. Подумать было над чем тем более, что в основном его уже успели ввести в курс дел в управлении, и с решением Семена он был согласен полностью.  Для реанимирования работы прорыв был просто необходим.
Дедок без липших препон пропустил Володю вовнутрь и, проходя мимо него, каплей лишний раз убедился в своей правоте по первичному наблюдению: отвлекающая и сбивающая с толку маскировка работала у того изумительно. Добравшись до палаты, каплей застыл на пороге, присвистнув от изумления: все было аккуратно прибрано, лишняя медицинская аппаратура убрана, освободив много места, на кровати лежала цивильная одежда и добротный спортивный костюм, на фальшивом подоконнике стояла магнитола с кучей компакт-дисков, а полки холодильника забиты тетрапаками с натуральными соками и мясными полуфабрикатами. которые без труда можно было приготовить в микроволновой печи, громоздящейся сверху него. В углу, возле ниши, компактно расположился универсальный тренажер, а на столике возле него топорщился раздутым нутром объемистый пакет. Заглянув в него, Володя откровенно расхохотался: смех вызвала не пластмассовая кастрюлька с крупными кусками уже пожаренного шашлыка, не шоколад и его любимая мКрем-сода", а бутылка коньяка с бумажкой, заклеивающей этикетку. Надпись гласила: «На старт! 3то – заключительная!»
-Да, - подумалось каплею. - Ставка на меня делается большая, планка задрана чересчур высоко и отрабатывать придется потом и кровью в буквальном смысле, хотя никто и не уверял, что легко будет, все по чесноку, по порядочному! Не торопясь, он переложил мясо в стеклянную кастрюльку и поставил в микроволновку, задав режим разогрева. Так же не спеша нарезал сыр и колбасу,  аккуратно разложив ломтики на блюдце, откупорил коньяк и, выглянув в коридор, попросил охранника пригласить доктора к нему в палату.  Выбрав диск, он вставил его в магнитолу и включил малый звук. Энергичные, заводные песни «Парка Горького», бывшей его любимой группой, всегда благотворно влияли на тонус, создавая неплохую эмоциональную подпитку и фоновую обстановку для общения.
-Ну что, пациент, осмотрелся, что вас не у страивает, или чего-то не хватает? - вывел его из задумчивости голос эскулапа. - Уютненько, музон крутой, а позвольте полюбопытствовать, что это за безобразие находится у вас на столе!? Я ведь получил четкий приказ: последнее застолье было под омуля, и точка! Ты что же это делаешь, да если узнает генерал, нам обоим не жить, нарушений своих приказов Семенович не потерпит, он нас в клочья разорвет, и не поморщится! - голос его был дрожаще-жалким и растерянным.
-А гляньте-ка вы, уважаемый, на этикеточку столь ценимого вами драгоценного напитка, и сразу все станет понятным, или вы думаете, что бутылка оставлена мне в единоличное распоряжение? Да генерал в триста раз умнее нас с вами и давно все просчитал, дай ему Бог крепкого здоровья! - коротко звякнул колокольчик микроволновки, выполнившей свою работу, и Володя, открыв дверку, выпустил аппетитные запахи на свободу.
-Чудненько, чудненько! - ворковал Саныч, наблюдая за действиями своего пациента. Взгляд его был задумчивым, но если бы кто-то повнимательнее вгляделся, то в самой глубине глаз увидел бы леденящую душу тоску и одиночество, вызывающие жалость и сострадание к этому еще не совсем старому человеку, сосредоточено хлопочущему у стола.
-послушай, каплей, - тщательно подбирая слова, начал он, пережевывая крупный кусок сочного мяса после выпитой рюмки. - Я не знаю наверное, да и не хочу знать, что в дальнейшем уготовила тебе судьба, но прямо сейчас хочу сделать тебе подарок, и только один. Если узнает об этом генерал - мне конец, говорю сразу: доктор просто исчезнет и некому будет вспоминать его, посещая могилу, потому, что могилы тоже не будет. И все же я рискну, уж больно ты мне понравился!  Держи вот это, и в самый последний миг своей жизни, разгрызая это и получая в дар легкую смерть, помяни старого коновала добром, я услышу и встречу тебя по ту сторону!
-Да ладно, Саныч, петь по себе заупокойную раньше времени! - успокаивал его Володя, разворачивая поданные пакетики. - Тебе еще жить да жить! Постой, а нафига мне нужна эта бижутерия? - удивился он, увидев несколько абсолютно одинаковых пуговиц. - Я что, не могу себе позволить купить пуговиц, или это какой-то талисман -так я в них не верю!
-Ты правильно сказал, мальчик, это - именно талисман: пропуск в царство мертвых. Эти пуговицы не простые: оболочка-хамелеон адаптируется к любому цвету ткани практически идеально, а внутри - цианистый калий. Эти пуговицы можно мочить, стирать в машинке, и ничего с ними не случится, а стоит проглотить - и через тридцать минут под действием желудочного сока оболочка растворится, и ты получаешь самое козырное место в экспресс на тот свет - быстро и безболезненно! А вот вторая пуговка, что побольше - поинтереснее будет. Помнишь отраву, что ты принимал на лодке? Так вот это – то же самое, но действует несколько по-другому: препарат вызывает состояние, аналогичное смерти, но, рассосавшись через некоторое время в организме, полностью прекращает свое действие. Если мне пришлось реанимировать твой организм после приема пилюль, то эта доработка постороннего вмешательства не требует. Не перепутай, если попадешь в неприятность и начинай сначала с большей пуговицы, ну а если фокус не удастся - тогда уже выбор за тобой! Особое твое внимание обращаю на то, что пуговицы друг от друга отличаются количеством дырочек. Пришей на любимую рубашечку, и ходи себе спокойно. Все, разговоры окончены, я не жду от тебя благодарности, просто сделал то, что считал нужным, а теперь давай добре выпьем и хорошо закусим!
Остаток вечера они провели прекрасно, доктор оказался очень умным. начитанным, и был хорош в качестве собеседника. Беседа текла неспешно и размеренно, и оба наслаждались уютом и покоем. Последнее слово, которое они сказали друг другу, было: прощай! Более увидеться им не пришлось, перевязки делала сестричка, с которой Володя уже ранее виделся, доктор до самой выписки так и не появился. Генерал приезжал, передавая инструкции специалистов для скорейшего выздоровления каплея и скрупулезно контролируя нагрузки при его тренировках. А так, в остальное время, Володя был предоставлен сам себе, изматывая мышцы изнурительными тренировками на тренажере, который стал и его лучшим другом, и самым ненавистным врагом. Все свободное время он прорабатывал все новые и новые варианты работы, но ничего стоящего пока в голову не приходило; слишком долго он не занимался подобными вещами, сноровку утратил.
За пределами же его тесного и ограниченного мирка жизнь протекала по своим законам и совершенно в иной динамике. Семен, переложив временно все дела, успел с Олегом смотаться в Крым и забрать Надежду с дочкой, и, побыв немного вместе, отправил их на Камчатку улаживать окончательно все вопросы по переводу в Москву. Церемонию бракосочетания было решено провести уже после того, как девушки вернутся домой. Заботливый муж даже подыскал Надежде работу на узле связи в управлении, чтобы молодая женщина не чувствовала себя ущербно. Полковник на удивление быстро шел на поправку и, вопреки ожиданиям и прогнозам, уже мог приступать к исполнению служебных обязанностей на новой должности. Происшедшее очень сильно повлияло на него, это было видимо явно: походка стала шаркающей, словно у старика, плечи опустились, состояние было подавленным и многие, ранее хорошо знавшие этого веселого, никогда не унывающего и вечно смеющегося мужчину, искрящегося жизненной энергией, теперь совершенно не узнавали его. Не укрылось это и от глаз генерала.
-Ну вот и все,  можно этого клиента списывать со счетов, более он нам не опасен: морально раздавленный человек не может быть достойным соперником в жизненных баталиях! - решил для себя Семен но, как оказалось впоследствии, очень глубоко заблуждался и допустил явный промах, недооценив опасность. В Управлении дела постепенно тоже стали налаживаться, и немалую лепту внес Вронов. Адмирал со своей кипучей натурой был в курсе всех дел и событий, внес немало ценных и уместных предложений по улучшению работы агентуры, и ко всему прочему, предложил совершенно уникальную, никогда ранее не использовавшуюся схему взаимодействий, благодаря которой во много раз снижался риск провала агентов. Незаурядные умственные способности помогали в быстром и оптимальном просчете ситуаций, находя оптимальное решение в кратчайшие сроки, и Семен радовался, что не ошибся в своем выборе. с коллективом адмирал тоже сработался довольно легко, хотя контингент был не из легких: молодые и амбициозные офицеры не праздновали авторитетов, считая себя самыми крутыми и неповторимыми, но Вронов на рожон не лез, умело обходя острые углы в отношениях, и по возможности максимально сглаживал зарождающиеся конфликты. Но от трудностей не уходил, умел настоять на своем и доказать свою правоту. Семена поразил один случай, после которого доверие его к заместителю необычайно возросло: случилось это на одной из совместных тренировок по отработке приемов рукопашного боя. Работая в паре с Олегом, адмирал случайно услышал нелестное замечание и насмешку в свой адрес со стороны одного из оперативников. Долго не раздумывая, он подошел и честно вызвал визави на поединок: присутствующие в зале замерли зная, что противник адмирала - один из лучших нелегалов, которому поручались самые сложные задания по силовому устранению противника. У парня за плечами был опыт Афгана и обе Чеченские кампании, а также ряд успешных операций в ближнем и дальнем зарубежье. И тут ему бросил вызов какой-то моряк, толком-то и представления не имевший о том, что такое настоящий бой! Выбрали рефери и оговорили условия, остановившись на полном контакте. Вначале адмиралу пришлось до крайности туго: навыков не хватало, да и возраст сказывался; спортивный костюм был сплошь пропитан кровью, глаза заплыли ужасными гематомами и когда после ужасающей силы сокрушительного «маваши»  он упал на татами. то все решили единодушно, что поединок окончен, но держался он очень достойно и заслуживает явного уважения.  Но когда Вронов нашел в себе силы подняться на ноги, чем заслужил возгласы одобрения бывалых бойцов, и продолжить бой, присутствующие замерли в тревожном ожидании. Адмирал пропустил еще пару очень мощных ударов, но на ногах устоял, а затем начали твориться чудеса. Уверенный в собственном превосходстве абсолютно, оперативник, не торопясь, с видимым наслаждением, стал на выбор добивать соперника, молодечески поигрывая накачанными бицепсами и мимикой выражая деланное сожаление по поводу плачевного состояния партнера. Но атаки все чаще стали безрезультатными, могучие кулаки зря молотили воздух в тех местах, где еще только что находился противник. Оперативника это взбесило и, утратив бдительность, он пошел напролом, рассчитывая одним ударом завершить схватку: он мощной глыбой завис над адмиралом в замахе короткого, но ужасающего по своей силе и последствиям бокового удара. При определенной наработке такой удар легко сворачивал голову, дробя шейные позвонки и не оставляя жертве ни единого шанса остаться в живых. Только вот нанесен этот удар не был: Семен даже подумал, что его заместителя просто пожалели из уважения, но ошибся. Оставаясь в том же положении атаки, оперативник с ужасающим грохотом рухнул на татами и вытянулся без сознания, а над ним стоял, покачиваясь от изнеможения, весь в крови, со сбитыми костяшками пальцев, ПОБЕДИТЕЛЬ! После минутного затишья видавшие виды бойцы разразились громовыми овациями, подбежали к адмиралу и, подняв на руки, принялись качать, а к поверженному быстро подбежал доктор и после короткого осмотра принялся названивать по мобильнику. Встревоженный Семен подошел узнать, что случилось, и был крайне поражен увиденным: каким-то интересным ударом Вронов практически проломил противнику лобную кость, надолго выведя того из строя.  А триумфатора прямо на руках донесли до душевых кабинок в раздевалке, где он не спеша смог отмыться от крови и привести себя в относительно божеский вид: впоследствии более не находилось желающих выяснять с ним отношения на кулаках. Наказывать и отчитывать Вронова Семен не стал: тот показал себя истинным бойцом и в бою завоевал заслуженное уважение личного состава, а от травм в их деле не был застрахован никто, это было частью их нелегкой работы. Ребята готовились к настоящей войне, а там скидок на жалость не делали и убивали тоже явно не понарошку. Опера никто практически не жалел: он стал жертвой собственной самонадеянности и высокомерного пренебрежения к противнику.
уже вылезая из машины Семена возле своего подъезда, Вронов горестно покачал головой:
-Жаль парнишку до боли, но выхода другого у меня не было!
-А каким же это макаром тебе удалось его рубануть? - поинтересовался Семен, вылезая следом из машины. - Поделись с другом, а то и научи, наш великий дедушка Ленин учил делиться!
-Премудрости тут, собственно, никакой и нет, это все - боевой опыт наших предков. Ведь в свое время русичи считались самыми сильными воинами во всем древнем мире! Вот и теперь нашлись энтузиасты, которые по крупицам собрали и систематизировали почти все приемы, которыми наши предки воевали врага. А мне только посчастливилось заниматься с одним из основателей этого стиля, который стали именовать "русобоем": и черепушку этому малому я практически прорубил одним из приемов, именуемым "колун", вот и весь секрет моей победы, и если у тебя появится желание, я готов поделиться с тобой или с теми, кто захочет, своими знаниями в любое время! И все же жаль паренька, он-то не знал, что я умею, вот и попался на уловку!
-Да не убивайся ты так, таких самонадеянных павлинов иногда надо наставлять на путь истинный, давненько он уже на кулак нарывался, да ты первый добрался до него. Он молодой, поправится быстро, и, надеюсь, надолго запомнит полученный урок, - успокоил его Семен. - Давай-ка отдохни хорошо, завтра работа в полную силу, скидок на травмы делать не буду, - почти уже кричал он в спину удалявшегося  адмирала.
-Не боись, прорвемся, - пробурчал тот себе под нос, делая прощальную отмашку рукой и скрываясь за дверью подъезда.
-Подфартило мне с людьми, - подумал Семен, усаживаясь в машину и трогаясь. С такими можно горы свернуть, не истратив ни единого грамма тротила, с умом только надо! Еще бы турбинер не подкачал, подбросил бы идейку свежую, тогда совсем прекрасно будет, и все вроде при деле.
МОСКВА
Вот и пришло время покидать свое подземное убежище, здравствуй, воля! Весь период до этого момента Володя перебирал массу вариантов и комбинаций, которые могли бы заинтересовать начальников, и остановился на одном - более реальном и вероятном. Утром он проснулся очень рано: ему снова приснился сон о том, что он на своей лодке ушел в автономку, и в отсеке неожиданно возник пожар. Огонь с ненасытной жадностью пожирал все на своем пути, заставляя даже металл плакать раскаленными каплями. Его матросики четко выполнили действия по полной герметизации отсека и дружно ринулись на борьбу с бешено ревущим пламенем: разогретая резина дыхательных аппаратов почти прилипала к коже лица, руки нестерпимо обжигало раскаленное железо, и огонь торжествовал! Но люди победили, на каком-то безумном желании жить, спасти себя и лодку, свой экипаж. Пусть потом и пришлось находиться в задраенном отсеке, выгоревшем почти напрочь, четверо суток до прихода в базу: провентилироваться возможности не было, да и очаг возгорания контролировать было необходимо. А береговое начальство, даже не удостоверившись, поторопилось оповестить семьи и объявить членов команды кормовых отсеков погибшими. Но они выжили, вылезая на пирс в клубах дыма, валившего из открытого люка; грязные, закопченные до состояния свиного окорока, и отказывались от предлагаемых друзьями сигарет, отхаркивая сажу и черноту из обожженных легких. Ощущение боли в руках было настолько реальным, что каплей даже поднес их к лицу, выплывая из забытья: но ожогов, к счастью, не было, руки болели из-за перенапряжения на тренажере, но этот сон явно предупреждал о какой-то смертельной опасности в будущем. По его финалу все  должно было закончиться благополучно, и беспокоиться особо не следовало, но и расслабляться не стоило! Володя побрился, не торопясь, принял душ с превеликим удовольствием и переоделся в цивильный костюм, который после привычной больничной пижамы смотрелся как-то очень даже необычно. Вещи сидели на нем почти идеально, были разве чуточку просторны, а туфли хорошей работы сидели на ноге, как влитые. Ведь именно с обувью на свои нестандартные ноги у турбинера возникали постоянные проблемы: уставную подобрать почти никогда не удавалось, и приходилось покупать в военторге схожие, но гражданского образца. А на пенсии этих проблем не возникало совсем: идеально выручали удобные и универсальные кроссовки. Принесенные же туфельки на средней толщины подошве из микропоры, легкие и удобные, приняли его ноги в свои ласковые объятия. Конечно, фигура была еще далека от идеала, кое-где просматривался излишний жирок, но для его возрастной категории можно было поставить без излишней натяжки оценку «удовлетворительно». Володя аккуратно уложил свои немногочисленные вещи в пакет, убрав документы во внутренний карман пиджака, присел на койку и закурил в ожидании момента, когда за ним приедут. Он очень надеялся увидеть доктора перед отъездом, сказать много теплых слов этому чудаковатому старенькому пьянчужке, буквально вытащившему его из могилы. Но генерал, возникший неожиданно, словно ураган, сметающий все на своем пути, начисто смел его надежду: и снова тот же длинный коридор, лифт, проходная, машина на стоянке. Помня прошлый данный ему урок, прежде чем сесть в салон, Володя внимательно оглядел водителя и повернулся к улыбающемуся Семену.
-Это - мой персональный водитель, - спокойно пояснил тот. - Ему я доверяю, как себе самому, и хорошо, что ты не забываешь данные тебе уроки. Присаживайся, все в порядке!
Дальнейшее происходило в полнейшем молчании: водитель, получивший указания по маршруту следования заранее, тронул машину почти сразу же, как Семен захлопнул свою дверку. По времени, насколько верно можно было ориентироваться без часов, вся дорога заняла часа два. Дюжий охранник, открывая ворота какого-то поселочка закрытого типа, провопил машину долгим внимательным взглядом. Конечным пунктом их поездки была не очень крутая и навороченная по окружающим меркам «дачка». Очень аккуратный двухэтажный домик с красивой декоративной отделкой, словно теремок из старинной сказки, стоял среди возвышающихся вокруг монументальных и помпезных, но абсолютно безвкусных сооружений  «новых русских». Машину Семен отпустил сразу, пригласив гостя внутрь: указав Володе на удобные глубокие кресла в холле, он исчез. Внутренняя отделка соответствовала наружной: все было выдержано в строгих тонах, но настолько гармонично подобрано, что сразу же возникало ощущение удобства, уюта и комфорта; без особых "наворотов", простенько и со вкусом.
-Как самочувствие, земеля? - нарушил его одиночество Вронов, появляясь в поле зрения и тщательно вытирая руки только что снятым фартуком. - Вот видишь, целый адмирал хлопочет на кухне, готовясь к твоему приезду, ну, здрав будь, турбина, - протянул он наконец руку, посчитав ее достаточно чистой. Он опустился в кресло напротив и, отметив пристальный взгляд на себе, осведомился:
-Моя персона, как вижу, стала предметом твоего пристального внимания, чем обязан такой чести? Чего так вылупился? Дырку прожжешь - не залатать будет! - Вот интересно мне, Петрович, где же это человек твоего возраста и положения мог нахватать таких знатных "фингалов"?!
- А ты не больно-то ехидничай, мальчишка, из уважения и такта мог сделать вид, что ничегошеньки не заметил! - раздался от дверей голос Семена. – Наш Женечка выдержал настоящий бой с одним из лучших моих ликвидаторов, выдержал достойно, и честно одержал убедительную победу: вот тебе отменный образец для подражания!
Генерал торжественно внес в комнату поднос со сладостями и малюсенькими чашечками кофе:
-Вот теперь мы можем досконально обсудить все волнующие нас вопросы, - расставляя угощение на столе и присаживаясь в третье кресло, предложил хозяин. - Сейчас пока червячка заморим, а плотно кушать будем после разговора, давай, Володя, как самый младший, излагай свои соображения первым!
-Что же, господа, - отхлебывая крепкий кофеек и тщательно взвешивая каждое слово, начал турбинист.- Хочу оговориться сразу, что предлагаемое может не совсем устроить кого-то, или не устроить совсем, но в этом случае я ни на какую другую работу не соглашусь: кротом или ликвидатором работать не буду! Не потому, что я белоручка или ребенок нежный: диктовать в нынешних условиях не мне, конечно, но если по поводу моей персоны имеются такие планы - можете сразу списывать меня со счетов в прямом и переносном смыслах. А теперь, если можно, я бы хотел осведомиться, каким будет наш статус, степень прикрытия и количество людей, посвященных в планы, а также качество финансирования.
-Круто берешь сразу, каплей, но по эпизоду с адмиралом в зале и твоим выкрутасам в базе я могу предположить, что от представителей Военно-морского флота можно в самое неожиданное время получить массу приятных сюрпризов, поэтому отвечу сразу, - прокашлялся генерал. - Посвященных во все тонкости принятых к исполнению операций будет всего трое: я, адмирал и ты. Остальные будут получать сведения в строгою дозированных объемах только чтобы иметь общее представление. Если потребуется привлечение дополнительного контингента, задачи будут бойцам ставиться только в объеме, необходимом для их выполнения.  Как видишь, уровень - высочайший, а следовательно и статус - привилегированный. Полномочия, соответственно, будут не ограничены, группа создается по личному распоряжению главы государства для борьбы с терроризмом. Официально она нигде не будет проходить по бумагам, указов ее легализации не будет, зато степень финансирования, прикрытия и подстраховки, а так же материально-технического обеспечения будет наивысшей. Документы, легенды, алиби и факты для работающих будут достоверны на сто процентов и легко проверяемы, информацию будет иметься возможность получить любую, не зависимо от степени секретности и ведомственной принадлежности. Точно подразделение будет называться так: Особое отдельное подразделение с индивидуальной программой использования, это будет наш аналог израильского МОССАД/а/, -он прервался ненадолго, чтобы промочить пересохшее горло глотком кофе.
-Я понял все хорошо, благодарю, - вклинился Володя, воспользовавшись паузой. - В этом случае я расскажу вам случай из моей прошлой жизни: на гражданке, после увольнения, когда безвыходка стиснула глотку мертвой хваткой, не было уже ни денег из скудных сбережений, ни возможности устроиться на работу, пришел я по совету одного очень хорошего знакомого на офис крайне занимательной фирмы. Хозяином ее был один знакомый моего отца, а теневой стороной деятельности - рэкет, вот и решился я попросить кусочек хлебушка у этого уважаемого человека. Предварительная беседа прошла нормально, и оставалось только дождаться его окончательного решения. Вот тогда-то, совершенно случайно, я и познакомился с очень необычным человеком: по национальности он был турок и проживал в Стамбуле, а аудиенции ожидал по каким-то делам своей фирмы, хотел изучить возможности вложения денег в бизнес Украины. Разговорились под кофеек, заботливо предложенный секретаршей, и как-то само по себе у меня получилось рассказать ему о своем жизненном пути. Очень того бизнесмена заинтересовала страничка моей биографии, в которой значилась служба на атомоходах. В разговоре я обмолвился, что в память о службе имею видеокассету с уникальной записью экскурсии по отсекам, и товарищ выразил горючее желание ознакомиться с ней, естественно не бесплатно. В оговоренное время я приехал к нему в гостиницу и после ее просмотра получил от туриста прозрачный намек, что если бы у меня имелась возможность сделать свежую запись, то ее удастся дорого продать любой телекомпании, и этих денег мне хватит, чтобы перевезти всю семью на постоянное место жительстве в Великобританию. Но единственным условием было одно: через границу эту запись я должен был перевезти сам: такой возможности на тот момент у меня имелось,  и турок оставил свою визитку на будущее пообещав, что если я это сделаю, то он мне поможет. Визитку я сохранил, сам не знаю зачем, можно было бы попробовать, чем черт не шутит, дернуть за эту веревочку. Это и есть вкратце суть моего предложения.
-Сукин ты сын, турбинер! - азартно блестя глазами вскричал Семен. - Ты себе даже представить не можешь, что из твоего варианта может получиться! Запись старая у тебя еще сохранилась?
-Разумеется, но кассета хранится у жены в Крыму, но договоримся сразу, что никто из ребят, снимавших этот фильм и попавших на пленку, пострадать не должен! Тем более, что запись старая,     ей более десяти лет, и хотите удивиться еще больше? я обоих своих сыновей проводил через оба КПП так, что не обнаружила никакая охрана, а в доказательство сего факта имею фотографии, сделанные в прочном корпус! И заметьте -не попался я ни разу, сделал все чисто, вот так -то, господа разведчики!
-Ну, положим, знать-то мы знали, - с мягкой улыбкой огорошил его Вронов. - Вот только взять с поличным тебя не успели, потому и трогать больше не стали, просто уволился ты старым капитаном с дальнейшей необустроенностью в жизни, подобные игры со спецслужбами безнаказанными не остаются!
-Ну, вы и суки! - наливаясь злобой, прохрипел Володя. – Значит, это вам я должен быть благодарен за свои мытарства и жалкое существование своей семьи!? Кулаки его с хрустом сжались, а корпус начал подниматься из кресла. Большего он сделать не успел, остановленный властным окриком Демина.
-Прекрати и сядь спокойно, на тот момент каждый выполнял свою работу! Ты думал как, можно шутки шутить со спецслужбами? Самым умным быть хотелось? Вот сам и огреб полной лопатой то, что тебе причиталось, твоя вина!  Благодарить должен, что с миром отпустили, а не зафигачили в какую-нибудь тьмутаракань, или на зону: тоже мне, Штирлиц сраный! Давай-ка, дружок, без истерик!
-Да вы же всю жизнь мне пересрали,  жене и детям моим: они-то тут при  чем? Мне только хотелось показать мальчишкам свою гордость и боль, чтобы представление имели, где служит их батя, - почти бормотал потрясенный каплей.
-Ладно, успокойся, считай, что уже отомстил по самое не могу! Ведь Камчатка сошла тебе с рук без последствий, считай это компенсацией за все. А теперь спокойненько работаем дальше, темка и действительно нарисовалась интересненькая! А действовать нам придется, по всей видимости, с территории Украины, я не ошибаюсь в своих худших предположениях?
-Ну, и какие вы тут усматриваете трудности? - огрызнулся каплей. – украинский паспорт мне сохранить удалось, загранпаспорт имеется, отметки о прописке в гарнизоне тоже в порядке, дело теперь за малым: сделать свежую видеозапись базы и лодки, а провоз этого материала через границу я обеспечу сам, были бы деньги, а дальше - дело техники. А легенда проста и понятна: приехал в отпуск, хочу заработать денег на безбедную старость, семьи нет, а пожить красиво еще очень хочется. Но в том случае, если меня «заглотят», как наживку, семью придется прятать в России, и в этом-то вся трудность: жена, два сына, мать с отцом!  А мама - парализованная, да еще и диабетик в придачу! Даже если они продадут жилье, которое сейчас имеют, то денег на приобретение здесь даже аналогичной жилплощади не хватит, в Крыму цены на недвижимость – никакие. Кое-какие сбережения у меня, правда, имеются, и у жены есть немного, разберемся, а вот как будет обстоять дело с обеспечением их безопасности: рисковать жизнями близких я не намерен!
-Давай-ка ты поподробнее на этот раз еще   обрисуешь ситуацию, а я подумаю и скажу, что смогу сделать, - прервал его Семен. - А то в голове что-то все перемешалось, каша сплошная!
-Короче, я вижу свои действия так: я приезжаю со старой записью в Крым, созваниваюсь с турком, и, если он пригласит - по украинским документам лечу на встречу.  По любому я буду представлять немалый интерес для тех, на кого работает бывший офицер, работающий на судоремонтном заводе в закрытом гарнизоне - должно прокатить по-моему, а?
Деля вероятности достаточно большая, - задумчиво мял подбородок генерал, - Схема оригинальная и красивая в задумке а главное - проста, как бабушкин утюг. мне кажется, что сработать она должна. Если ее примут к разработке и исполнению, то ты под нее сможет получить все, что пожелаешь в разумных пределах, только сработай! А со своей стороны мы и семью твою переправим, и защиту надежную обеспечим, да и с переоформлением документов проблем у твоих не возникнет. Очень хорошо, что отсутствуют промежуточные звенья, на которых можно засыпаться, легенду хорошо ты продумал, максимально соответствующую реальной обстановке. Одно меня пугает: отсутствие у тебя конкретного опыта, расколоть тебя могут, а уж тогда за жизнь твою я и гроша ломаного не дам!
-Не спорю, могут, но весь расчет на то, что играть роль мне практически не придется, все будет по жизни: вот он я - такой, как есть!  Хотите - работайте с моей персоной, нет - уеду домой, на фиг вы мне сдались!  Я просто хочу много денег, хочу красиво жить и главное то, что такую перспективу я имею: не купите материал вы - буду искать других клиентов. А на случай провала имеется у меня льготный пропуск на скоростной экспресс в одну сторону, ух, оттуда меня они точно не достанут, - криво усмехнулся Володя, подбрасывая на руке маленький пакетик с пуговицами. - Только условие о неприкосновенности распространяется и на этого товарища!
Семенович, с хитрой усмешкой поглядывая на своего заместителя, укрылся в густом облаке сигарного дыма:
-Ну что, коллега, надо все решать очень быстро коль уж он пролез к нам на стратегический объект, то просочится и к этим бродягам, а если нет, то мы просто ничего не поимеем, ему дадут тактичный отлуп. Проблем-то немного, и все они решаемы без особых затруднений, план реален своей достоверностью: сплетем все ниточки воедино, и получим на выходе прочную веревку. Все,  будем действовать, - кивнул он Вронову, поднимаясь рывком из кресла и приглашая каплея следовать за собой. Быстро, в бодром темпе Семен провел Володю по коттеджу и объяснил, что и где находится, и как всем этим пользоваться.
-Тебе придется поскучать здесь в одиночестве денька два-три, пока мы с руководством окончательно не утрясем твою тему и не получим добро на ее разработку. Продуктов на это время тебе хватит, холодильник  Женя забил под завязку, тренажёры, сауна, видик и телефон - к твоим услугам, пользуйся без стеснения. .Жене можешь позвонить, успокоить, но по теме ничего ей не рассказывай, просто успокой и сообщи, что скоро приедешь. .Кроме нас никто сюда не приедет, разве что мой сын с поручением к тебе: продумай тщательно все еще раз и набросай список того, что тебе может понадобиться для начала. Эвакуацию твоих близких мы проведем сразу, не дожидаясь развития событий: ведь все равно, даже если твой вариант и не прокатит, дальше работать тебе придется с территории России, а без семьи тебе будет очень тяжело.  Конечно, жилплощадь в Москве я тебе не обещаю, сам понимать должен,  а вот Подмосковье, пусть и дальнее - вполне реальная перспектива! Все подробности - после доклада руководству, а пока, до вечера, если мы тебя не утомили своим присутствием, скоротаем времечко до вечера с тобой. Потом -дыши воздухом, загорай на остатках теплого солнышка, мучай тренажеры - отдыхай и набирайся сил для предстоящей работы, трепка тебе предстоит жестокая!
-Я знаю, сон вещий видел, но все обойдется, все будет хорошо! - усмехнулся каплей.
Они вернулись в холл, где особист с откровенно-скучающим видом бездумно смотрел телевизор.
-Я что-то не понял, Володенька, о каком таком пропуске ты речь вел, в какой-то экспресс, да еще и скоростной, может быть, есть что-то, чего я не знаю или мне знать не положено? - осведомился он как бы между прочим.
-Есть, Петрович, то, что ты не знаешь, - ловя взглядом одобрительный кивок Семена усмехнулся каплей. - Но сначала оба дайте слово чести, что никто не пострадает и никаких санкций к человеку, с которым я общался, применено не будет, иначе я - могила!
Получив от обоих подтверждение в неприменении штрафных санкций, он достал из кармана пакетик и вкратце рассказал его историю. Вронов, сокрушенно качая головой, осмотрел пуговицы и молча передал их генералу.
-Знаешь, Петрович, ведь это - одна из последних наших разработок на случай провала для наших нелегалов, такой еще даже у меня нет! Вот же чертов доктор Франкенштейн действительно тебе, сынок, удалось сделать то, чего за последние пару десятков лет не удавалось никому - тронул ты пропитую душу старика, до самой ее глубины! 3тот старый добрый алкоголик еще никогда и никому в жизни не сделал ни единого подарка а тем более - с явным риском для собственной жизни! А тут - на тебе! -изумился Семен. – Ну, да бог с ним, все равно пришлось бы тебе пришивать эти пуговки перед отправкой. Будем считать, что первоначально комплектация реквизитом тебя состоялась.
Никаких недоговорок между ними не осталось, все вопросы практически решены, подоспела предусмотрительно включенная генералом сауна, и мужики с удовольствием отдали свои тела во власть сухого трескучего жара в парилке, источающей древесный аромат.  Контраст холодной воды бассейна быстро убил усталость и заставил кровь в жилах циркулировать энергичнее, сняв все негативные эмоции, а чаек, крепкий и душистый, заваренный с мятой и липой, размягчил еще и их спеченные в горниле войн души. Расставались мужики в прекрасном настроении и с надеждой на лучшее будущее: улыбки на их лицах были не протокольно-дежурными, а искренними и добрыми.
-Ну, Петрович, что твоя чуйка глаголет по этому поводу? - поинтересовался Семен, когда они отъехали от дачи. Машину он взял свою личную, не захотел срывать водителя с отдыха.
-Клондайк - не Клондайк, а вот Аляска, сэр, - точно! - отшутился адмирал. - Этот доморощенный стратег поражает меня все больше и больше: раскатать в одиночку такую тему, да еще и в такие короткие сроки! Лично мне думается, что нам крупно повезло, похоже, что у этого парня есть заготовки на все случаи жизни!
-Если бы только его изначально использовали по прямому предназначению, то получился бы из парня классный универсал.  Представляешь: и стратег, и тактик, и оперативник в одном лице! - улыбнулся Семен.
-Это в каком - таком первоначальном назначении? - удивился Петрович. - Да наш мальчик срочную службу топтал по пустыням Африки в составе спецподразделения морпеха, которые впоследствии стали называть спецназом, но оказался в ненужное время в ненужном месте.
-А ты в этом абсолютно уверен,  шеф? В личном деле мальчика об этом нет ни единой фразы!
-Можешь не сомневаться, я лично видел их группу там и знаю, что они натворили, и собственноручно оказал "божье милосердие" их командиру! Жаль, не додумался я тогда забрать этих ребяток под свое крыло, не додумал, хотя полномочий и хватало! - посетовал Семен с тяжелым вздохом.
Более до прибытия в пункт назначения ни единого слова ими произнесено не было, каждый думал о своем и об общем.
А на турбинера после сауны напал неодолимый приступ голода. Он прошел в кухню, поджарил яичницу, взял стакан сока и, включив кофеварку, удобно устроился возле видика. Выбрать фильм труда не составило:"Джентельмены удачи" -была любимой картиной на экипаже. Так уж у них повелось издавна - западные боевики не приживались в общей коллекции, не бередили душу за исключением одного: "Одинокого Волка" с Чаком Норрисом. Все остальные фильмы были советскими, и преимущественно - комедии. Старые, добрые, веселые, без никчемно кровавого насилия, вызывавшие ностальгию по безвозвратно ушедшим временам, эти фильмы знали наизусть, как гимн Советского Союза, но смотрели снова и снова с огромным удовольствием. Аккуратно поев, он прибрался и, вымыв посуду с кофейником, снова устроился возле экрана, выбрав на этот раз "Белое солнце пустыни". Фильм как нельзя кстати соответствовал теперешней обстановке и ситуации, в которой ему предстояло действовать в дальнейшем.
Всматриваясь в экран, он совершенно случайно вспомнил случай из своей корабельной жизни, напрямую связанный с фильмами: в базе после автономки, когда установку уже вывели и экипаж сошел на берег, на борту осталась одна вахта, а турбинист заступил дежурным по кораблю. На очередном обходе отсеков все было нормально: вахтенные бодрствовали на боевых постах, схемы и графики проворачивания и обслуживания механизмов соблюдались неукоснительно. Только в жилом отсеке насторожила закрытая на ключ дверь столовой личного состава: это было грубейшим нарушением правил и инструкций, все двери помещений должны были оставаться открытыми. Ключа от дверного замка у него не было, а мичман, ответственный за это помещение, сошел на берег Оставалось одно - посылать оповестителя домой к нерадивому начпроду, и, уже удаляясь в сторону центрального поста, чтобы отдать распоряжение, Володе послышался какой-то уж очень подозрительный шорох за дверью. Он вернулся, а заглянул в замочную скважину - сплошная чернота, ни хрена не видно, но в помещении кто-то явно присутствовал, слышалось с трудом сдерживаемое чье-то дыхание.  Дверь в конце-концов по его требованию открыли, и изумленному взору представилась картина: столовая была заполнена матросиками, свободными от вахты во главе с мичманом - начпродом. На столе возле переборки располагался киноаппарат с заряженной бобиной, но она была одна. Обычные фильмы содержались в двух-трех коробках, и это обстоятельство насторожило.  Когда по его приказанию запустили кино - волосы встали дыбом от ужаса: на экране демонстрировалась сплошная эротика! Матросики-умельцы повырезали эротические моменты из всех фильмов, что когда-либо крутились на корабле, и склеили из кусочков одну полноценную возбуждающую пленку.  Если бы все выплыло наружу, то реакция со стороны политотдела была бы ужасной, учитывая застойный период и эру мракобесия.  Калечить судьбы мальцам неразумным, которым и было-то в ту пору по девятнадцать-двадцать лет, не хотелось, требовалось срочно отыскать компромиссное решение: матросиков тоже понять было можно. Увольнений у них практически не было: только на почту или в матросский клуб, где на танцах было очень мало девочек: офицеры старались не пускать дочерей на подобные мероприятия. Вот у ребяток и оставалась одна надежда на очередной отпуск, заработанный успешно выполненной автономкой: только там они могли дать полноценную сексуальную разрядку себе. Решение возникло само собой: водная толща бухты надежно скрыла эту бомбу в своих глубинах, а подобных инцидентов более не случалось.
-Ну вот и посмотрел киношку, - усмехнулся каплей, выныривая из глубины воспоминаний. Видеомагнитофон уже перематывал окончившуюся пленку, а кофе остыл окончательно. Время было позднее и разогревать его уже не стоило, организм требовал отдыха безотлагательно.
-Насколько глубоко и прочно въедается в нас служба!  - размышлял каплей с легким сожалением по прошедшему периоду, направляясь в спальню. До сей поры его сознание в самые трудные и неприятные минуты словно защитным коконом обволакивало его, укутывало и отгораживало от внешнего мира воспоминаниями о прошлом, о ребятах из его экипажа, о службе и коротких периодах нечастого отдыха, об автономках! Очевидно, это состояние уже останется навсегда и даже если судьба вновь отнимет у него все,что имеется в этой жизни, спасительная ниша останется, и, скрывшись в ее скорлупе, можно будет черпать новые силы и положительные эмоции. Память, а тем более добрая - это клад, и зарывается он владельцем обычно в таком месте, что самый упорный и настойчивый следопыт не сможет найти его и раскопать. Для Володи это был своего рода Интернет, паутина, и код доступа с паролем был известен лишь ему одному, оставалось только вовремя нырнуть туда, чтобы спастись. Уже в постели у него возникло огромное желание позвонить домой, услышать такие родные голоса жены и детей, но благоразумие одержало верх: не стоило беспокоить близких в столь позднее время, да к тому же, не имея возможности сказать им ничего конкретного. Голова коснулась подушки, сон смял его сознание, но до конца не погасил, и, ощутив зыбкость перехода то ли в пространстве, то ли во времени, он вновь оказался на своей лодке, на пульте упраавления в турбинном отсеке, и снова прочный корпус надежно защищал его от мрачной толщи океанской стылой воды, покачиваемый волнами Тихого океана, снова монотонно ныли работающие приборы, но над всем этим доминировал мощный гул вращающихся паром под огромным давлением турбин. Более не запомнилось ничего, было только ощущение тепла и уюта, комфортной родной обстановки, он находился дома, на своем месте: и отдохнулось в эту ночь каплею замечательно.
В то же самое время на другом конце города исходил бешенством в одиночестве собственной квартиры другой человек. Несмотря на поздний час, полковник метался в замкнутом пространстве, словно зверь в клетке: от последствий ранения и контузии он оправился уже практически полностью, а вот с приступами неконтролируемого бешенства с каждым днем становилось справляться все труднее. По тому, что начальник оставил его в покое, Милин сделал для себя вывод, что опасность миновала, и он отделался относительно легко. Однако, как человек опытный и здравомыслящий, не исключал возможность остаточного контрольного наблюдения: жучки в квартире, скрытая слежка.
Это крайне выводило из себя, потому что не давало возможности возобновить прежних отношений  с бывшими хозяевами. Бесил его и Магомед, решившийся поставить его жизнь под реальную угрозу: удумал, придурок, поручить такое дело тупорылым горцам, и те, естественно, все запороли, да и сами погибли зря. В подробности замыслов Магомеда Милин посвящен не был, поэтому мог судить о происходящем только со своей точки зрения: он не знал, был ли кто взят и живым или нет, но в любом случае особо не волновался. Магомед все рассчитал и проделал с присущей от рождения всем азиатам восточной хитростью, впитываемой в сознание с материнским молоком. И исполнители, вроде бы исполняя долг кровной мести, сами того не осознавая, работали в плюса на полковкика, в полной уверенности за свое правое и святое дело. Но снова вступать в контакт Магомед не торопился, хотя Милин и передал ему на офис условный сигнал. А начальники его - напыженные чистоплюи и идиоты! Это архив -то отстойная должность!? Придурки, да только за одни данные по агентуре и личному составу спецназа чечены отвалят ему такие бабки, которые позволят залечь на дно и безбедно жить где-нибудь в отстойной, тихой и бедной стране,  не заботясь более о хлебе насущном. И даже если его будут искать, не важно, друзья или враги, ни черта у них не получится, уж об этом-то он сумеет позаботиться, ни за что не найдут: был человек, и бесследно исчез, растворился в суете бренной жизни! Кровников и здесь, и за рубежом, слава богу, у террористов море, а муки совести и томление души для него стали такими эфемерными понятиями, что давно утратили свой глубокий смысл и содержание. Только никак не выходило у него сложить той суммы, которая своим количеством сможет удовлетворить ненасытную жадность, сколько будет стоить кровь по которой ему придется пройти для достижения цели и удовлетворения амбиций, и чья это будет кровь? Но последнее волновало не сильно: для достижения собственной цели он сможет пройти тот путь, по которому ходил уже не раз. Даже водка, вливаемая в желудок лошадиными дозами, не могла заглушить даже на время чувство лютой ненависти ко всему живому, и если бы кто-то в данный момент увидел его со стороны, то непременно пришел бы в неописуемый ужас: по комнатам металось бешеное чудовище с пенным оскалом рычащего рта, с ввалившимися и полыхающими безумным огнем глазами на исхудавшем лице: обесчеловечившийся монстр, для которого не оставалось более ничего святого в жизни, чей воспаленный мозг даже во сне не отдыхал, а придумывал все новые и новые способы отмщения своим обидчикам, один стпашнее другого.
Магомед же в это время преспокойненько придавался приятному времяпровождению в обществе двух молоденьких проституток: его совсем не заботило состояние полковника и его переживания. Он свою миссию выполнил, отдал людям гор их кровника, хотя и был категорически против этого варианта, объясняя старейшинам необходимость Милина, как осведомителя. Его не послушали - на здоровье, теперь полковник будет лично его человеком, и заработает на нем он намного больше, чем имел до этого момента. А его участие в гибели земляков не докажет никто, с этого бока он хорошо прикрылся.
Для себя Магомед уже решил, что, поигравшись с Милиным, как с котенком, и получив достаточное количество дорогостоящей информации, он его уберет, или отдаст со всем имеющимся компроматом его же коллегам: зачем делиться с идиотом, если благами можно воспользоваться единолично, да и землякам он окажет неоценимую услугу, доделав то, что качественно не выполнили джигиты, еще больше поднимет авторитет и упрочит свое влияние.  А молодые девчонки, по собственное дурости попавшие под пресс, ублажали этого ублюдка, уверовавшего в собственную исключительность, отрабатывая свои явные и мнимые долги, терпеливо снося все унижения и побои за дозу, с подлой усмешкой бросаемой в момент самой жесточайшей ломки, или за кусок хлеба, за дешевую косметику и побрякушки, за видимость обеспеченности в этой жизни и саму в возможность выжить, уцелеть в этой жестокой мясорубке существования.
КРЫМ -  МОСКВА.
Нежный лучик утреннего солнышка, игриво впрыгнув в комнату через большое окно, мягко прошелся по лицу, вспыхнув на закрытых веках красным сигналом свеофора: вот и прошла ночь, еще одна ночь бесконечной тоски и тревожного ожидания хоть какой весточки от далекого,  но такого родного и любимого человека! Надо подниматься и приступать к повседневным заботам и хлопотам: уже заканчивается август, деткам скоро идти в школу. В принципе, почти все уже было давно готово: куплена новая одежда, школьные сумки, учебники, ручки, тетрадки - все разложено аккуратно по ящикам письменных столов и расставлено по полочкам на стенах. За лето мальчишки отдохнули замечательно и у дедушки с бабушкой, и в лагере. Если бы только отец мог видеть, какими стали их мальчики! Старший - стройный, загорелый почти до черноты юноша, с красиво подстриженным выгоревшим почти до белизны волосом: сколько томных девичьих взглядов устремлялось на него во время их совместных прогулок по городу или походов по магазинам! Засматривались даже молоденькие кассирши, стараясь задержать подольше при расчете у кассового аппарата.
Одно было плохо: ленив чересчур. Соображал он прекрасно, схватывал все буквально на лету и, уверовав в собственную исключительность, совсем не отдавал должное учебникам и пользовался только поверхностными знаниями, ухваченными кое-где и кое-как. А по натуре учителя с почти родственной нежностью отмечали его доброту, мягкость характера, неконфликтностъ в коллективе, отзывчивость. Маминым или папиным сынком, несмотря на все присущие ему качества и достоинства, мальчик не был: он достаточно времени уделял спорту, и мог, совершенно не напрягаясь, вступить в единоборство с любым, даже более старшим по возрасту обидчиком. А вот младшенький - ну просто сама нежность! Когда Лена ходила беременной им, то думала, что родиться должна обязательно девочка - ее радость и услада, собеседница и помощница в доме. Но, как любил шутить муж: его корень оказался сильнее всяких предположений, и родился второй мальчик. Рос он очень быстро, развивался не по годам, но по характеру много мягче своего брата. Тягучими зимними вечерами он частеннько прислонялся своей белобрысой головкой к ее плечу, умостившись рядышком а диване, и словно разгонял тучи грусти и полчища тревожных дум, внося в душу успокоение и вселяя надежду на будущее. И в жизни снова, как ни странно, наступал просвет, невзгоды отступали - он был ее ангелом-охоронцем.
Приятно было вот так, утром, лежать и спокойно, не торопясь, думать и вспоминать самые прекрасные моменты жизни, отогнав прочь мирские заботы и суету. В дополнение к солнечному будильнику зазвенел и механический, настойчиво призывая подниматься и приступать к работе домашней: Лена протянула руку, чтобы выключить надоеду, но звонил вовсе не он. Подбрасывал трубку в вибрациях нетерпения телефон: молнией выметнувшись из-под легкого покрывала и стараясь усмирить судороги бешено забившегося сердца, женщина подбежала к аппарату:
-Алло, я слушаю Вас, говорите!
-Здравствуй, солнышко, надеюсь я не очень рано тревожу вас?
О Боже, она так давно ожидала этого момента, представляя и разговор, и слова, которые будут сказаны, но тут вдруг все пресеклось, забилось спазмом слез и сквозь плотный горький комок, вставший непреодолимым препятствием в горле, не могло вырваться на волю ни единое слово, хотя она и очень пыталась жалко всхлипывая от собственной растерянности и бессилия.
-Малыш, это ведь я, ты почему не отвечаешь? Случилось что?  Только не молчи, скажи хоть что-нибудь! - надрывалась трубка, передавая нотки тревоги и беспокойства говорившего на другом конце провода.
Собравшись с силами и справившись наконец с растерянностью, Лена неимоверным усилием заставила себя снова прижаться ухом к трубке.
-Здравствуй, папочка, у нас нормально все, просто я очень растерялась, хотя и ждала твоего звонка достаточно долгое время!
-Сейчас я не могу долго разговаривать, звоню с чужого телефона, но очень скоро буду дома! Мне нужно многое сказать и тебе, и мальчишкам, поэтому сделаем это при встрече, по телефону не передать всего! Вы ждите, я нагряну неожиданно и устрою нам праздник жизни, у нас теперь все будет по-другому!
-А когда ожидать тебя? Мне бы хоть примерно знать, чтобы успеть подготовиться к встрече!
-Не нужно ничего, не забивай себе голову лишними хлопотами! Приеду - со всем и разберемся: я планирую быть дома где-то в конце недели, ну на крайний случай - в середине следующей, здесь еще нужно кое-какие дела закончить. Я очень вас всех люблю и страшно соскучился, сладкие мои!
-Мы тоже тебя очень любим и ждем, приезжай поскорее, только глупостей больше не твори, я очень волнуюсь за соего безбашенного мужа!
-Все, мамочка, я крепко целую тебя и пацанов, буду заканчивать, ждите!
Короткие гудки отбоя уже давно звучали в трубе, а женщина все еще внимательно вслушивалась, словно стараясь уловить эхо тех слов, которые звучали только что в микрофоне. Начинался новый виток в их жизни, спираль снова начнет свое бесконечное раскручивание, а вот куда будет направлено вращение: вверх или вниз, будет зависеть только от них самих. Она давно уже забыла и простила все обиды своему любимому и очень надеялась, что наконец-то он найдет свой покой в семейной жизни. Она буквально летала на невидимых крыльях по квартире, готовя завтрак для мальчишек, и была благоцарна провидению, которое дало второй шанс для обретения взаимного счастья после столь дикого и непреодолимого безысходья. Быстренько в душ - и вот уже тугие струи горячей воды нежно массируют тело, взбадривая организм и придавая коже упругость. От частых колющих ударов напряглись соски и вернулось воспоминание об осторожных и нежных ласках Володиных губ, рук, шаловливо блуждавших по ее изнывавшему в истоме телу, забираясь в самые сокровенные и потаенные его уголки; о его неистовых, почти диких атаках, после которых они оба в изнеможении откидывались на простыни, пытаясь ухватить хотяч бы один глоточек свежего воздуха спекшимися в любовном жаре губами, а затем наступал покой, и она спокойно и умиротворенно засыпала на заботливо подставленном плече мужа, крепком, надежном, и таком чертовски уютном!
-Боже, дура старая, о чем это я размечталась?! - встрепенулась Лена, выключая воду и растираясь полоенцем. – Хотя какая же это я старая? Очень даже еще и ничего бабонька: симпатичная, ноги красивые, ровные.  Конечно, не мне тягаться с сухими, словно воблы, звездочками,  втискивающими силикон везде,  где только можно в неограниченных количествах! Зато у меня все свое естественное: полнота - да, присутствует, но ведь не девятнадцать же лет мне, и родила двоих детей, а целлюлит сейчас имеется почти у каждой женщины независимо от возраста. Зато муж с таким плотоядным урчанием всегда с радостью ощупывал ее грудь и попку!
Посвежевшая, стремительная, легкая, она снова ринулась на кухню и принялась сервировать стол.  Было огромное желание сделать что-то необычное, чтобы праздничная атмосфера мгновенно передалась мальчишкам, как только они устроятся за столом. Сегодня должен быть праздник для всех: все получалось будто само собой, и даже стрелки часов, казалось, не поспевают за ее стремительными манипуляциями, и вскоре все было готово. Слава Богу, что хватало денег на хорошие продукты: Володя перед отъездом в Россию остави достаточно много, да и высылал регулярно львиную долю своей Камчатской зарплаты, или передавал с оказией. Все, можно будить мальчишек, кормить их по-быстрому и собираться в деревню: родителей Володи обязательно предупредить надо, тоже пусть порадуются! Старики тоже очень переживали из-за той ситуации, которая сложилась в их семейной жизни.
- Мальчики, пора вставать! - почти пропела мама, настежь распахивая двери детской комнаты. - Петушок пропел давно и прокукарекал!
- Ну и дебил же этот петушара! - накрываясь покрывалом с головой, пробормотал старший, а младший, распахнув свои глазенки навстречу утреннему солнышку и родному голосу, протянул к ней руки и поддержал брата. - Он что, ненормальный, кукарекать так рано? Мы ему команды еще не давали!
-Давайте вставать, умываться, в темпе завтракать и в деревню, проведаем деда с бабушкой! - целуя мальчишек и втягивая носом их парной со сна запах, командовала строгая мама.
-Это с какой такой радости, мы же только недавно там были, и в ближайшее время снова не собирались!? - удивился старший. Он очень не любил деревню, и каждая поездка туда была для него сущим наказанием. А младший вскочил с кровати и обрадованный, с громкими победными воплями бросился в туалет:  бабушкин любимчик совершенно по-иному воспринимал такие поездки, он довольно комфортно чувствовал себя, греясь в скуповатых лучах ласки стариков, и Лену порой очень коробило и обижало то различие, с которым относятся к детям. Но поделать тут ничего нельзя было, младшенький и родился в Крыму, и почти постоянно был там, кочуя поочередно от одной бабушки к другой, и рос постоянно на глазах стариков.
- Я все объясню вам за столом! - пропела мама, покидая комнату. Зрелище празднично накрытого стола вызвало взрыв восторга ее мужичков. Румяные окорочка источали приятный аромат на тарелках, а рядом, на большом блюде, высилась буквально гора жареной картошки. Салаты радовали глаз сметанной белизной, а венчали это великолепие коктейли из свежей малины и бананов в высоких бокалах.
- А что сегодня за праздник? - осведомился старший, пристально вглядываясь в лицо матери. -Или предстоит большая работа в деревне?
- Я не наблюдаю твоего младшего брата, ты где его потерял? - не отвечая на его вопрос, спросила Лена.
- Он кровати наши застилает, сейчас подтянется! - не моргнув глазом, ответил тот, частенько пользуясь добротой и безотказностью своего брата, принимаясь за еду.
- Ого! - только и смог воскликнуть малой, появляясь в дверях и окидывая удивленными глазами кулинарное великолепие.
- Вот,  ребятки, захотелось мне сегодня сделать для вас особенный завтрак, потому как день получился необычным, - обратилась Лена к жующим с удовольствием мордахам. - Утром звонил батя, обещал скоро быть дома!
Обоих сорванцов словно ветром сдуло со своих мест, и они с радостными воплями повисли на ее шее. Предоставив им возможность полностью излить свои эмоции, обцелованая вся жирными губенками, она дождалась, пока мальчишки вновь рассядутся по своим местам и подробно изложила свой план по делам на текущий день и предложения по организации встречи отца. Все было одобрено без возражений и замечаний, и, наскоро покончив с едой, мальчишки убрали и перемыли за собой посуду, навели порядок в кухне, предоставляя маме заняться собой и принарядиться в дорогу.  Для них приезд отца был знаменательным событием: Володя привозил всегда что-нибудь оригинальное у дорогое им в подарок, у ребят были такие игрушки и игры, которые не просто не снились многим детям, а о которых те и мечтать не могли. Он очень любил своих непосед, и горе было тому, кто пытался сделать им плохо: он прощал обиды только в свой адрес, да и то до определенного предела, а за жену и детей наказывал хамов и обидчиков мгновенно и очень жестоко. Лене хорошо помнился один случай, когда они еще служили в гарнизоне: ребята повздорили на улице со своим сверстником, перепалка словесная переросла в драку, и старшенький настучал по голове противнику так, что тот в слезах ретировался с поля боя, а дома нажаловался отцу.  Дети есть дети, и конфликт можно было считать исчерпанным, но обозленный предок вылетел, не разобравшись, на улицу, и, надавав сыну тумаков, взял за шкирку и, словно нашкодившего щенка, принес под двери. Володя, обедая дома, слышал как жена, открывшая двери, выслушивала гневную тираду придурка с обещаниями всех кар небесных, но, услышав звук падения и детский плач, вышел в коридор. Увидев склоненную жену над упавшим ребенком, он выметнулся на улицу прямо так, как был - в спортивных штанах с голым торсом, и в два счета нагнал удалявшегося урода. Объясняться с тем ублюдком смысла не было: избиение было настолько ужасным, что люди, проходившие мимо, останавливались, словно вкопанные. Итог этой экзекуции был плачевным: сломанная челюсть и ребра стали достаточно веским поводом для подачи заявления военному прокурору гарнизона. Избитый Володей оказался старшим офицером штаба флотилии, и над старшим лейтенантом нависла угроза военного трибунала.  Казалось, что все кончено и с военной карьерой, и с жизнью вообще, за такие дела наказывали
крайне жестоко, но на защиту своего офицера поднялся дружно весь экипаж, во главе с командиром. Они с замполитом буквально осаждали кабинеты командующего  флотилией, начальника особого отдела, военного прокурора, звонили в столицу, поднимая старые связи и изо всех сил пытались отвести беду от своего турбиниста. Они были боевыми офицерами, и не насиживали мозоли на задницах в теплых штабах, а знали не понаслышке, как гудит работающий на максимальной мощности реактор при отрыве от контакта противника, как ревет бушующее в замкнутом объеме пламя и свистит пар из разорванных огромным давлением паропроводов. Они бороздили просторы и глубины Мирового океана, защищая интересы своей Родины и оберегая мирную жизнь ее граждан.
С огромным трудом трибунала удалось избежать, доказав правоту своего офицера, и Лене хорошо запомнилась одна фраза, сказанная мужем при выходе из кабинета военного прокурора.  Когда тот, уведомляя Володю о прекращении уголовного дела, спросил, не имеет ли тот вопросов, то в ответ услышал:
- Вопрос у меня только один: если я не могу достойно защитить детей от негодяя, как же я смогу в целом защищать интересы Родины?
- Но вы ведь задищаете Родину от врагов! - пытался втолковать прокурор. - А  конфликты внутренние, а тем более в среде офицеров - совершенно другое!
- Семья - ячейка нашего общества, а значит и Родины. Посягая на ячейку, этот негодяй посягал на Родину в целом, пытался подорвать ее устои, я всего лишь выполнил свой долг защитника, и ничего более, и даже будь этот гад самим апостолом, расплата за обиду моих детей или жены была бы не менее жестокой.
Вот таким непокорным он был, ее муж: ее горе и радость, счастье и печаль, ее самый дорогой и любимый человек в мире, вместе с детками. Еще когда они только познакомились, Лена поняла сразу, что именно он и есть ее суженый, и впоследствии всю их совместную жизнь убеждалась в своей правоте. Рядом с ней постоянно находились две его точные копии, отвечающие по-детски непосредственно своей любовью отцу, пусть и очень редко бывавшему дома. Олег в своей записке, оставленной при отъезде из Крыма, не обманул, но тревога за судьбу мужа не оставляла ее до тех пор, пока она лично не услыхала такой родной голос утром в телефонной трубке, и снова на ее долю выпадала самая трудная обязанность - ожидать.
У родителей, получивших о сыне доброе известие, будто второе дыхание открылось, старики взбодрились, воспрянули духом. 3а наскоро накрытым столом произносились добрые тосты за скорейшее возвращение отца, мужа и сына в семью, за мир, лад и благополучие в их домах. О том, что произошло с их сыном на Камчатке, Лена сообщать им не стала, щадя нервы, но в одном из выпусков новостей отец мельком услыхал сообщение о негораздах в базе, и горячо обсуждал происшествие со своей точки зрения. На следующее утро дед отвез их машиной к автобусу, посетовав на столь короткий приезд, и попросил приезжать сразу же, как появится их сын.
Володя, опустив трубку, в полном изнеможении откинулся на подушку, словно разговор высосал из него все силы, сказалось нервное напряжение от долгого ожидания: еще с половины ночи проснувшись, он лежал, уткнувшись невидящим взглядом в потолок и временами поглядывая на медленно меняющиеся цифры электронного будильника в нетерпеливом ожидании момента, когда можно будет позвонить домой. Ему не хотелось делать этого слишком рано, чтобы не тревожить сон Леночки, Ленчика, Ленусика примерно представляя себе, сколько переживаний выпало на ее долю в последнее время. И вот наконец-то ночное бдение окончилось, и наступил именно тот долгожданный момент, набран номер и... разговор состоялся! И неудержимо потянуло назад, домой, в обворованный и бедный Крым, к жене и мальчишкам! Хотелось вновь, как блудному отцу и сыну, уткнуться в колени жены и вымаливать прощение за все то, что он натворил, потакая собственным амбициям и думая только о себе. Теперь у него снова появился смысл в жизни, вновь востребован и будто народился на свет заново. Немногим предоставлялся подобный шанс: сколько ребят погибло в прочном корпусе, стараясь ценой своих жизней спасти своих сослуживцев! Это были его друзья и просто знакомые из других экипажей, друзья его друзей: и чтобы хоть как-то отплатить за самопожертвование этим героям, стоило каждый день, каждый час, каждую секунду доказывать что жертвы их напрасными не были. Два дня пролетели словно один миг, время ускорилось многократно, попирая все известные теории сохранения времени и его неизменности течения. Все свободное время турбинист изнурял себя тренировками, чтобы тягостные мысли не лезли в голову, вечерами много читал, разгребая залежи шикарнейшей библиотеки генерала. А в перерывах между занятиями возвращался снова к земле: безусловно, возвращением это можно было назвать с очень большой натяжкой, но работа на приусадебном участке доставляла огромнейшее удовольствие и приносила хорошую эмоциональную разгрузку.
Истинным наслаждением было выйти утром и ощутить под босыми ступнями упругую зелень росистой травы, пройтись по двору, засаженному точеными березками здороваясь с каждой, проводя руками по стройным стволам.
Шелковистая береста словно в знак благодарности посылала сквозь ладони едва ощутимый ответный импульс: на душе становилось легче, прочь уносились лихие думы, а организм подзаряжался необычайным позитивом и получал дополнительную дармовую энергию. Становилось так хорошо, что временами захватывало дух, и работа на огороде становилась удовольствием, и птицы в небесах пели веселей. К приезду хозяина территория облагородилась: грядки чисто процапаны, избавлены от ига живучих сорняков, деревья аккуратно обкопаны, а дорожки тщательно выметены и промыты чистой колодезной водой. Силы и душевные и физические практически полностью во остановились, а о былых ранах не стоило даже вспоминать; они совсем не беспокоили. Нервы тоже удалось привести в норму и каплей совершенно, как и в былые времена, перестал прибегать к помощи будильника, просыпаясь в строго заданное себе время.
Щелчок замка калитки оторвал его от плановой пробежки, и каплей быстро нырнул за ближайший угол коттеджа, притаившись. Семен, об ведя взглядом свои владения, усмехнулся, покивал одобрительно головой и направился к крыльцу.
-Доброе утро, Семенович! - с улыбкой поздоровался каплей, подойдя тихонечко сзади.
-Привет, дачник, - не оборачиваясь, поднял тот руку. -Я сегодня, как видишь, один, Петровича затурил в командировку по нашим делам, а у нас с тобой серьезный разговор выйдет, пройдем-ка в дом, там сподручнее будет!
-Ну что же, сынок, - устроившись удобно в кресле и раскуривая традиционную сигару, начал разговор Семен. – Может, начальнику кофеек предложишь, или еще чего-нибудь для поднятия тонуса?
-Насчет кофейка - пожалуйста, сейчас расстараюсь, а вот с тонусом проблема - у меня ничего нет!
-Так в баре же полно всего, чего душа ни пожелает!
- Этот бар не мой, и его содержимым я не имею никакого права распоряжаться,  добро начальника на это я не получал, а самому без надобности было!
-Ну, так даю тебе свое начальственное соизволение, нацеди старым воинам по наперсточку горячительного, а я для равноправия кофеек сварганю.
-Не буду томить тебя,- без лишних предисловий продолжил он разговор, когда оба оказались снова за столом. - С  кураторами нашими у меня разговор состоялся и, не буду скрывать, тема их очень заинтересовала, а особенно ее оригинальность. На повестке дня стоит всего лишь один вопрос, который интересует не столько меня, сколько нашего куратора, - генерал прервался, бережно разливая коньяк. - Как далеко ты готов зайти в своих действиях, на что сможешь решиться? Если начнется работа - обратного пути не будет, орудие безоткатное. Ты один на один останешься с самыми страшными и беспощадными хищниками на земле, и жизнь твоя даже копейки ломаной стоить не будет, если проколешься, никто не в силах будет тебе помочь!
-Не пойму, в раскладе что-то изменилось, коли пошел такой разговор? Может, подыскали другого, более достойного человека для этой работы,  чем я? Тогда скажи прямо в глаза, нечего ходить, как акула, кругами вокруг своей жертвы. Спорить не буду, да и набивать цену себе не стану, незаменимых людей нет, молча соберу манатки и свалю домой: все будет чинно и благородно! - постепенно взвинчиваясь, но стараясь сохранить видимость хладнокровия, ответил каплей. - Я и так буду благодарен тебе по гроб жизни за то, что ты для меня сделал, и не фиг тут разводить сопли!
-Да угомонись же ты, чего заводишься, как подорванный!? Все остается согласно нашего разговора, просто я еще раз хочу дать тебе шанс одуматься…
-Семенович, заканчивай, давай-ка лучше начнем работать, - резко, даже чересчур, оборвал его каплей.
-Итак, свой выбор ты сделал окончательно! Написал, что потребуется для дела на первое время?
-Писать-то собственно и нечего, для затравки все необходимое у меня имеется: документы все у меня имеются.  Настоящие, правильные, дело только за финансами, я ведь даже не получил расчет, срочно уезжая с Камчатки! И костлявой меня пугать не надо, не маленький, слишком давно мы с ней
рука об руку ходим, научились ладить и договариваться друг с дружкой. Лучше давайте разложим по полочкам то, чего от меня ждут конкретно.
 -Ждут от тебя, как ни странно, великого дела: мои аналитики просчитали твой вариант и выдали достаточно высокий процент вероятности исполнения.  Реален вполне выход если и не иностранную резидентуру, то на одних из главарей чеченского руководства - точно! А если быть более скрупулезным, то вполне реальна вероятность стыковки с руководством мировой сети террористических организаций: режим выживания в ней - самый суровый, проверки - ужасные: просчет с твоей стороны - и башки нет, она уже отрезана! И пришлют ее в посылке либо в мое ведомство, либо в ФСБ: особо разбираться, чей ты агент ребята не будут. И скаку тебе честно, от таких перспектив даже у меня мурашки по коже бегают: уже не один профессионально подготовленный агент был перемолот в буквальном смысле жерновами их контрразведки!
-Что же, дайте дорогу дилетантам, - делано бодро воскликнул Володя, внутренне холодея. – Возможно, нестандартные ходы и решения, не вписывающиеся в схемы и шаблоны действий профессионалов, окажут мне добрую услугу!  А тем более, что проверке на детекторе лжи меня подвергнуть не смогут: сердце у меня больное, валидол принимаю. И предлагать-то я буду им не какие-то глобальные услуги, а один маленький конкретный вариант и огромное желание заработать много денег и быстро. Что случится далее - ни я, ни вы предсказать не в силах.  Каждому судьба предопределена свыше, и пройду  я  по писаному до конца, до самой последней остановочки, а там - как карты лягут, чего сейчас переливать из пустого в порожнее?!
-К моему великому сожалению, мальчик мой, все это верно: ты рассуждает слишком логично и правильно, и именно это меня и пугает. У тебя напрочь отсутствует чувство меры и в боевом азарте, начав реальное дело, ты можешь зарваться и потерять чувство самосохранения: ты ведь, как камикадзе, пойдешь на таран, и самое обидное – это будет зря! Ты нам нужен больше живой, чем мертвый. Стоп, что-то я совсем размяк, - тряхнул головой генерал. - Давай-ка по рюмочке выпьем.
-Как решено поступить с моей семьей, Семенович, вопрос решен, или все еще в висит в воздухе? - не притрагиваясь к рюмке, спросил каплей, пристально вглядываясь в лицо собеседника. - Этот вопрос меня волнует больше, чем все остальное.
-Вот это ты зря, милейший, очень зря! - с интонацией Ленина посетовал тот. - В свете того, что тебе предстоит сделать это - самый элементарный и простой вопрос, решаемый в один взмах! Всех твоих родственников переправят в Россию, предоставят средства на приобретение жилья и обустройство на новом месте со статусом беженцев, если потребуется - сменят документы. Твоя мама получит помощь самых квалифицированных врачей, об этом я позабочусь лично, ну, а деток уж учиться будет устраивать твоя жена сама, но в любое учебное заведение по выбору. Все тебя устраивает в решении личных вопросов?!
-Это много больше того, на что я рассчитывал, спасибо! Но имеется один меркантильный вопрос, а точнее условие: там, за бугром, я смогу заработать деньги, довольно приличную сумму. Прошу одну треть оставить мне на личные расходы, а двумя третями можете распоряжаться, как вам заблагорассудится. Надоело жить нищим и подбирать крохи, ведь риск должен хорошо оплачиваться!
-Это справедливо, и с моей стороны возражений не имеется. Когда ты сможешь начать подготовительный этап?
-Да прямо сразу же, как получу финансы. Все необходимые покупки я буду делать сам и там, где сочту нужным. Если для отчетности вам понадобятся чеки, то, увы, от меня вы их не дождетесь: держать такой компромат у себя - самоубийство. Возможно, понадобится произвести съемку гарнизона и лодки, но это будет скорее всего позже, время у нас будет в запасе. Но самое главное - понадобятся документы, что я работаю на судоремонтном заводе закрытого гарнизона, чтобы на печати стоял номер войсковой части, наверняка эти каины будут пробивать документы, чтобы решить, целесообразно ли дальнейшее сотрудничество со мной.
- Лады, каплей, твою легенду мы обеспечим железобетонно. Если ты готов к самостоятельной охоте, то я завтра прямо с утра подвезу тебе деньги и документы, провожу на вокзал - и марш, марш на встречу с родными и дальше!
-Согласен, Семенович, и еще раз благодарю за заботу, понимание, человечность. Постараюсь отплатить равноценной монетой, если раньше не сдохну!
-Живи долго, мальчик мой, ты еще слишком молод, чтобы думать о смерти, и Бог тебе в путь! Помни одно крепко: если провалился и погибнешь - это будет очень жестоким ударом для меня - старика, старайся там ходить на "цыпочках".
Они еще долго беседовали на разные, абсолютно не связанные с предстоящей операцией темы и прекрасно провели время: генерал уехал, тепло попрощавшись, далеко за полночь, оставив турбиниста наедине со своими далеко не радостными мыслями, но каждый убивает своих бесов сам! Ночь прошла очень беспокойно: Володя частенько вставал курить а затем, когда рот наполнился мерзопакостнейшим привкусом никотина, оставил тщетные попытки заснуть, снова напился от души крепчайшего ароматного кофе. Вновь за столь долгий перерыв ему предстояла настоящая мужская работа, впрыскивающая огромные дозы адреналина в кровь, заставляющая всего мобилизоваться до крайнего предела и думать, соображать!
Утреннюю зорьку он встречал в шезлонге на улице, укрывшись от ночной прохлады настоящим шотландским пледом. Солнышко поднималось над горизонтом, даря ему свою яркую, теплую улыбку, и комок невольно подступил к горлу от подобной красотищи, и не смог детина удержаться от шалости:  поднявшись с места, он раскинул руки навстречу поднимающемуся светилу, сбрасывая плед на землю и впитывая в себя природную благодать всем телом, не заботясь более ни о конспирации, ни о покое соседей, и заорал в полную мощь своих легких,  в полный голос:
-Приветствую тебя, Ярило! Дай мне в будущем удачи немеряно и счастья в жизни, охрани от супостата, помоги верх одержать душе русской!
Эхо далеко разносило крик, отражаясь и дробясь многократно от деревьев, домов, самого неба и казалось, его услышало солнечное божество: лучезарный диск полностью выплыл на небосвод и одарил его всей своей животворной мощью.
-Это добрый знак, -усмехнулся Володя и направился на кухню. Семен появился как раз в тот момент, когда он уже заканчивал приготовление легкого завтрака. Начальник почему-то нервничал и, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, каплею пришлось прибегнуть к нестандартному приему: он подошел к генералу и, приобняв того за плечи предложил:
-Давай-ка, Семенович, закусим, чем Бог послал, а потом поговорим о том, что тебя так сильно тревожит.
Пауза, полученная Семеном на время еды, когда оба мужика с удовольствием уплетали яичницу с толстыми ломтями поджаренной колбасы и заедая ее салатом из свежих огурцов с помидорами, позволила справиться с ненужным трепетом души, и к моменту, когда две чашечки кофе заняли свое место на столе, он был уже совсем в норме.
-Я тут похозяйничал у тебя немного, прибрался на участке и во дворе, - решился нарушить молчание Володя. - Если с работой ничего не получится, дворником к себе  возьмешь?
На лице генерала отразилось крайнее недоумение, а затем, видимо, сообразив хитрую политику каплея, он громогласно расхохотался. Обстановка разрядилась, можно было спокойно разговаривать дальше.
-Если не секрет, далеко ли отправился ваш заместитель, генерал?
-Не секрет, он сейчас находится с неофициальным визитом в Штатах, и обсуждает вопрос твоего прикрытия в Турции. Скрывать не хочу, но нашей агентуры там почти нет: с момента передачи Крыма Украине это направление посчитали нецелесообразным. А америкосы как работали в полный рост, так работать и продолжают, вот и приходится нам обращаться за помощью, благо тема болючая для обеих сторон. Ладно, - бодро воскликнул он, приканчивая остатки кофе и доставая из-под столика принесенный с собой чемоданчик. - Принимай!
Володя, не мешкая, поднял крышку и присвистнул от удивления: рядком на дне выстроились три банки красной икры, и не просто банки, а трехлитровые бутыли.
-Да точно в таких же на Камчатке продают икру браконьеры {-присвистнул он удивленно.-Зачем это,Семенович,разьве я не в состоянии сам купить?
-Именно оттуда,с Камчатки,это богатство мне и передали по личной просьбе. Ты хотел достоверности - вот тебе и пожалуйста: ведь ты, глупыш, едешь отпуск с Камчатки, а значит и подарки должны соответствовать этому району. Мало ли что, может угостить кого придется, презентик преподнести, а государственные баночки такого  эффекта не произведут, как эти самопальные бомбы! В пакетике в боковом кармашке полный набор документов, включая отпускной билет, денег пока на первую поездку выделили десять тысяч долларов: сумма невелика, но если считать твои заработки по легенде, то на большее ты претендовать не можешь, это вызовет подозрение.
-Да что ты, Семенович, бабок тут больше, чем я предполагал! - успокоил его каплей. Если я там начну шиковать, то первым вопросом у каинов станет - а откуда у простого работяги такие бабки!? - и конец моей работе.
-Резонно, с этими проблемами мы все выяснили. Твой самолет вылетает завтра утром, билет от Петропавловска-Камчатского - в сумке с документами. Думаю, что сегодня тебе лучше будет переночевать в гостинице, как обычному транзитному пассажиру, на аэровокзал ты устроишься без проблем. Вечерочком хорошо гульни, желательно с небольшим конфликтиком в ресторане гостиницы: по нашим данным, там любят зависать горцы, и если они хоть как-то связаны с забугорьем, это может очень пригодиться при проверке. Никаких чеков для отчета от тебя никто требовать не будет, только не очень зарывайся, действуй осмотрительнее. Переправку твоих близких мы проведем сразу же, как ты вернешься из отпуска, вне зависимости от результатов поездки. Я тебя подброшу сейчас до станции метро, там-то мы с тобой и расстанемся, а днем ты погуляй по городу, купи родным хорошие подарки и обязательно оденься поприличнее, ведь гардероб твой скуден и шмоток почти нет. Удачи тебе, пилигрим, мы с Петровичем будем ожидать только хороших вестей, а связь будем поддерживать через телефон дачи, ты его обязательно запомни: линия закрытая, опасности прослушки – никакой, а если меня не будет на месте, надиктуй необходимую информацию на автоответчик. Вот, в принципе, и все, собирайся!
-Бедному собраться - только подпоясаться!
Наведя после себя порядок, Володя собрал сумку, прихватил генеральский, а теперь уже его чемоданчик, и через пятнадцать минут был полностью готов.
-Как ты все же торопишься покинуть нас! - грустно покачал Семен головой, устраиваясь в салоне машины. - И не болит ничего, сердце не рвется!
-Так скоро же встретимся, я только в отпуск - и назад, глазом моргнуть не успеете! - легко улыбнулся Володя, захлопывая свою дверку.
Вот и все, машина дальше и дальше уносит его от гостеприимного убежища,
разрывая все пути к отступлению: возле ближайшей станции метро они, крепко пожав руки, расстались. Теперь у каждого был свой маршрут. Каплей, не оглядываясь, скрылся за стеклянными дверями, а из салона машины вслед ему задумчиво глядел генерал, сердце боевого офицера плакало! Снова он посылал, возможно на верную смерть, очередного своего питомца, успев прикипеть к нему всей душой, и в голове его металась только одна просьба к Всевышнему:
-Господи, пусть этот мальчик выживет, и у него все получится!
Каплей без особых проблем добоался до здания аэровокзала, устроился в
отдельном одноместном номере гостиницы для транзитных пассажиров и, оставив вещи, отправился гулять по городу. Самым удобным и относительно дешевым местом для покупок был Вьетнамский рынок: и выбор богатый, и качество вещей нормальное. Он приобрел добротные кроссовки с красиво прошитым кожаным верхом, несколько пар разных дкинсов, легкую кожаную куртку и еще несколько модных обновок. Остальное можно было приобрести и дома.Теперь оставалось решить вопрос с подарками: детворе - мобильные телефоны, а для мамы в кондитерской он купил свежайший Киевский торт и несколько больших коробок "Ассорти", так ею любимых. Жене подарок Володя решил сделать на месте, дома, да и деду подобрать хорошую водку было нетрудно. В гостиничном номере он все разложил в чемодан и сумку, и присев покурить, только теперь ощутил, насколько он устал: давала о себе знать бессонная ночь. После пыльного, смрадного выхлопами автотранспорта города душ стал самым желаемым благом в жизни, и Володя с удовольствием влез под горячую струю воды, затем побрился и переоделся во все новое. До вечера время еще было, и позвонив администратору, каплей попросил разбудить его через пару часов: как раз наступит самое удобное время для посещения ресторана. Пусть и короткий, отдых значительно помог, и после сна каплей чувствовал себя вполне бодро: одевшись, он спустился в зал ресторана и сделал заказ. В помещении царил полумрак, негромкая музыка создавала приятный фон, он был первый раз за долгое время свободен в своих поступках и действиях, был ВОЛЕН! Коротая с сигаретой время в ожидании заказа, он вспомнил одну из своих поездоек в отпуск: было это лет двенадцать назад, после одной очень неприятной автономки. Их изрядно помотали по океанским просторам, заставляя на предельных режимах уходить от слежения сначала американцы, а потом после короткого перерыва - японский "дизель", неслышно подкравшийся на электромоторах и установивший аккустический контакт. Измотанные моряки, только получив на руки отпускные документы, тотчас вылетели на волю, лишней минуты не желая находиться в гарнизоне. До Москвы удалось добраться относительно нормально, купив билеты прямо на регистрации рейса, зато дальше-Стоп! На Крым невозможно было вылететь, билетов не было ни на один из рейсов, и экипаж на запасные места брать их отказался. На железнодорожном вокзале тоже пусто: все поезда шли на юг перегруженными, а баснословную сумму, требуемую проводниками за проезд в их купе, выложить они не могли - на отпуск самим совершенно ничего не оставалось. Вот тебе и билет с открытой датой!
Жутко хотелось есть, и они с другом решили посидеть и подумать над этой проблемой в ресторанчике: но душу не согревала даже вкусная еда и спиртное, и они с тоской перебирали всевозможные варианты, откидывая их один за другим. И тут неожиданно сверкнула своей лучезарной улыбкой Фортуна: в зал вошли военные летчики и устроились за соседним столиком. Они обсуждали предстоящий полет, и до ушей Володи долетело такое желанное и дорогое слово – Крым. Все еще не до конца веря в собственную удачу, каплей, извинившись, подсел к ним и попросился на борт, объяснив всю безвыходность их положения. Разговорились, посмеялись и выяснили, что летуны тоже не редкие гости их полуострова.
-Мужики, вы нас покатайте сейчас на своем лайнере, а мы вас, когда будете на Камчатке, покатаем на стратегическом атомном ракетоносце! - шутил Володя, окрыленный хоть и слабой, но все-таки надеждой. У советских вояк было неписаное правило оказывать помощь своим коллегам, попадавшим в трудные ситуации, независимо от рода войск, в которых они служили: за символическую плату в пять бутылок коньяка командир согласился доставить страдальцев в Крым, уладив все вопросы с оперативным дежурным и внеся их фамилии в полетный список. Полет в десантном отсеке военно-транспортного самолета был бесподобен, даже неудобства и жесткие седушки не могли испортить настроения, а с холодом боролись при помощи того же самого коньяка, которым щедро поделились с ними летчики. Теперь же беспокоиться было нечего, и Володя точно знал, что ровно через час сорок минут после вылета его лайнер приземлится в родном городе. Его размышления были неожиданно прерваны каким-то резким и неприятным толчком на ментальном уровне: даже мурашки по коже пробежали. Еще на срочной службе ему удалось убедиться, что его хорошо развитая интуиция работала всегда практически без сбоев и сейчас понял, что кто-то за ним пристально наблюдает. Почти не ощущая вкуса он поглощал еду, стараясь изредка бросаемыми украдкой по сторонам взглядами определить источник возможной угрозы, но ничего не получалось. Если наблюдение и было, то очень грамотно организованное и хорошо прикрытое.
"Да и шут с ним, - подумал Володя, переходя к десерту. - Врагов себе здесь я еще нажить не успел,а наблюдение своих пугать не должно, наверняка генерал перестраховывается." Но тут ему снова, в который уже раз, крупно повезло: неоценимую помощь оказала муха, каким-то чудом проникшая в зал и упавшая в его вазочку с мороженым. Увязнув в липком разливе сиропа, она плавала, беспомощно раскинув крылья и не имея никаких шансов выбраться, и даже не представляла себе, что стала хорошим естественным поводом для небольшого скандальчика.
-Официант, подойдите к столику! - с видом привередливого клиента вскочил каплей, опрокидывая часть посуды на пол. - Что за бардак творится в вашем заведении? Вы считаете, что если пассажир транзитный, то ему можно подавать всякую дрянь!? - орал он в упоенном иступлении, не давая возможности вставить ни единого слова и объясниться никому из подошедшего персонала.
Скандал разрастался, к месту конфликта начала потихонечку подтягиваться
охрана, готовая в любой момент приструнить наглеца. Когда дюжие мордовороты по знаку хозяина ресторана подхватили каплея под локти, пытаясь удалить скандалиста, тот, извернувшись, сильно ткнулся носом в локоть одного из них, и к прибытию милиции                представлял из себя достаточно плачевное зрелище с разбитым в кровь носом и опухшим лицом. Ознакомившись со свидетельствами очевидцев, которые в большинстве своем были на стороне потерпевшего, ибо сами подвергались хамству и неприкрытому издевательству при перелетах и поездках, патрульные посоветовали уладить конфликт с пострадавшим полюбовно, во избежание возбуждения уголовного дела по факту превышения правил обороны и нарушения прав потребителя. По обоюдному согласию, пропустив в баре по рюмочке хорошего коньяка,.милиция удалилась    восвояси. Володю провели в кабинет хозяина ресторана: вальяжно развалившийся в глубоком кожаном кресле, то ли армянин, то ли грузин, а короче - лицо кавказской национальости, весь увешанный золотыш перстнями и с толстой золотой цепью на шее, ехидно улыбался, глядя на разбитое лицо.
-Ну что, терпила сколько ты хочешь за свою поганую муху денег с меня срубить?
-Барыга поганый, мне твои деньги - без надобности, сам достаточно зарабатываю на Камчатке! - наливаясь почти не контролируемой ненавистью, прохрипел каплей. - Пусть поменяют испорченую "джинсу" на новую, и принесут мороженое, но без мух, в мой номер, свой счет я оплачу, можешь не переживать!
-Да знаешь ли ты,что с тобой могут сделать за подобные базары? на куски порежут и заставят сожрать собственные яйца! - вскинулся тот из кресла. - Ког о ты барыгой назвал!?
-Торгуешь - значит барыга, и больше мне не о чем с тобой разговаривать.А насчет того, что меня порежут на куски - ты глубоко ошибся: моли бога, чтобы я сейчас не психанул, урод! Поверь, в Московском гарнизоне у бывшего подводника найдется достаточно друзей, а вояки - народ дурной, знаешь лучше меня. Если обгадился – исправь, и не фиг меня на испуг брать, сам испугаю,кого хочешь: один звонок, и от твоего заведения только щепки полетят в разные стороны, а сам окажешься с голой жопой на Московской кольцевой, - спокойно выслушав его тираду, парировал Володя и вышел из кабинета.
Как ни странно, но продолжения разборок не последовало, а поднявшийся в номер администратор принес поднос с мороженым, фруктами и коньяком от хозяина. Извинившись за недоразумение, он пригласил каплея за счет заведения посетить бутик, расположеный прямо в здании гостиницы, а вот тут-то Володя особо скромничать не стал. На дармовые деньги он подобрал себе оригинальные кожаные штаны с жилеткой-безрукавкой и красивую шелковую рубашку. Поднявшись в номер, он попросил угодливо семенящего рядом администратора вернуть коньяк и фрукты хозяину и передать, что этого он не заказывал,и более претензий ни к кому не имеет, конфликт исчерпан.
К  Р  Ы  М.
 Лайнер, пронзительно свистя турбинами, пробежался по посадочной полосе и подрулил к месту стоянки. Рано утром,.как Володя и просил,.дежурная по этажу разбудила его:.времени привести себя в порядок, собраться, позавтракать в кафе было более, чем достаточно. Багажа у него практически не было, не считая чемоданчика с вещами и пакетом со сладостями, поэтому досмотр и регистрация были пройдены без проблем: только пограничник, сверяя фотографию в паспорте с его личностью, вопросительно посмотрел, слегка хмыкнув.
-Совсем, брат, распоясались в России черные, житья от них не стало!, -вздохнул каплей, принимая из его рук документы.
Удобный и комфортабельный автобус привез их группу прямо к трапу самолета, который и доставил его прямо до конечного пункта назначения на данном этапе - на так давно не посещаемую Родину. Еще в самолете каплей поменял Российские документы на Украинские, и щирого хлопца, вернувшегося на Батькивщину из суровой и неприветливой кацапщины, на досмотре тормошили не сильно: свой, все-таки! Веселый таксист быстро домчал его до гостиницы, успев сообщить последние новости жизни за очень короткое время: он трещал, словно пулемет Максима, бесконечной очередью, зато дорога была нескучной. Лишь мимоходом обдав легкие последним осенним зноем, он оказался в прохладном вестибюле: решение устроиться в гостиницу было не случайным, ему были необходимы еще два-три дня, чтобы окончательно подготовиться к поездке. Дел было много, и, не откладывая их в долгий ящик, каплей направился в агентство недвижимости. Подходящую квартирку за приемлемую цену в желаемом районе удалось снять быстро: курортный сезон заканчивался, и с жильем стало попроще. Уютная двушка в спальном районе с телефоном его вполне устроила, и уже вечером он перевозил в нее свои вещи из гостиницы, уладив все формальности и переговорив с хозяевами. Чтобы не пропадало время зря, он еще до закрытия магазинов успел прикупить видеокамеру, два пишущих видеоплейера и кое-какие нужные приспособления. С машиной он решил вопрос на следующее утро; в одном из автосалонов посчастливилось найти малышку - "Опеля", пяти лет от роду. Машинка неброская, маленькая и юркая, как раз для городских условий передвижения, с малым расходом топлива и приемлемой ценой без раздумий была им преобретена, и после оформления документов он весело катил на ней по родному городу в ГАИ на регистрацию. В салоне мобильной связи он приобрел телефон с международным роумингом и был доволен до бесконечности: хорошо, когда есть деньги, с ними любые вопросы решаются без задержек! Машина была поставлена на учет по адресу жены, рутинные дела были выполнены, и даже раньше срока, установленного себе самому. Пора было приступать и к решению семейных проблем.
Вечером Володя с огромным волнением и некоторым страхом подъезжал к дому, где обитала его семья: заднее сидение было буквально завалено подарками и продуктами, купленными по дороге.Дороги с наступлением сумерек были свободны: все, кому было нужно, уже находились дома, и по городу носились только бешеные таксисты, зарабатывавшие на кусок хлеба, да немногочисленные автолюбители, задержавшиеся по делам или на работе. Припарковавшись возле такого родного и знакомого до боли в душе подъезда, он заглушил двигатель и еще минут двадцать нервно курил,  пытаясь унять бешено бьющееся сердце: вот зажглись светлячки окон в квартире, где жили Лена с детьми, вот зажегся свет на кухне, значит они дома и скорее всего готовятся ужинать. А ну, как отвергнут, особенно дети, после стольких лет отсутствия!? Почти животный страх острейшими когтями терзал его и без того израненнуюдушу, выдавливая липкую испарину на лбу. Вот уже третья по счету выкуренная сигарета выброшена в окошко и упала на землю, вычертив в темноте огоньком правильную тректорию, рот до предела наполнился горько-противным привкусом накотина, и нужно было на что-то решаться.
-Хватит мандражировать, вставай и иди! - решительно скомандовал он сам себе. - Как быть должно, так и случится, прими все с честью и достоинством, как настоящий мужчина! Своим ты доставил боли и горя не меньше, так что вполне заслуживаешь к себе неласкового приема.
Володя запер машину, прихватив из салона пакет с подарками и сладостями и с трудом пристроил огромный букет бархатных роз под мышкой, рядышком с большим  плюшевым щенком: и цветы, и мягкая игрушка были слабостью его благоверной. Он приобрел щенка сразу же, не раздумывая, как только на глаза попалась его умильная благодушная мордаха.
 - Будешь в мое отсутствие охранять семью! - шутливо щелкнул он собаку по носу, направляясь в подъезд. Ничего не изменилось с момента его отъезда: те же загаженные лестничные пролеты, те же исписаные подорванными малолетками стены, та же устойчивая вонь мочи – ни хрена коммунальники не работают, и хорошо, что заберу я своих в Россию, там хоть условия получше! Глубокий вдох перед знакомой дверью, словно собрался нырять на очень большую глубину, нажатие кнопки, и звонок мелодичной трелью заголосил, оповещая хозяев и срывая их со своих мест. Торопливые шаги, клацание с четкостью автоматного затвора  замка - и в световом проеме открывшейся двери возникла Она – женщина, которую он бе зумно любил, которую вспоминал одинокими вечерами и тягостно-одинокими камчатскими ночами, по которой он не просто соскучился, а истосковался душой, та, ради которой он был готов на любое безумство и преступление! Это она подарила ему самые теплые и незабываемо-прекрасные мгновения жизни, единственно верившая в него до конца, она подарила ему таких прекрасных мальчишек и уберегла от участи спившегося и озлобившегося сушешедшего. Только благодаря ее любви, теплоте и нежности, преданности и самоотдаче ему удалось сохранить человеческое обличие. И вот она стоит рядом: руку протянии, тронь, такая сильная в душе и такая беззащитная и нежная снаружи, умудренная тяжким опытом хизни. Никак не удавалось вытолкнуть тугой комок из горла, чтобы для начала сказать хотя бы "Здравствуй, боярыня!" Раскаленная кипень непрошенных слез копилась в уголках глаз, и эта женщина, сама заливаясь слезами счастья, в который уже раз снова спасла его: вырвав из рук цветы и пакет, аккуратно пристроила их на полу прихожей и прижалась, приросла к нему всем своим естеством и уже не требовалось никаких слов и заверений, оправданий и клятв. Дав немного времени мужу свыкнуться с давно забытыми ощущениями и совладав со своим душевным волнением, Лена осторожно отстранилась и внимательно оглядела его всего, особо задержав взгляд на его глазах.
-Здравствуй, папочка, вот ты и дома! - обволакивал теплыми волнами нежности ее голос. - Все такой же,только исхудал и поседел сильнее. Проходи, освежись с дороги, приведи себя в порядок, заодно и оклемается немного. Скоро дети вернутся, тогда и начнем праздновать, а я пока быстренько все приготовлю и накрою стол в зале. Мальчишки скучали и ждали тебя, как бога, для них твой приезд будет приятным и неожиданным сюрпризом, а семья наша впервые за долгое соберется в полном составе!
Володя, закрыв дверь и устроившись на краешке ванной, наблюдал за непредсказуемыми переплететениями водяных струй: вот так и жизнь – хаотична, непрогнозируема и прекрасна в водовороте событий. Стоячей воды каплей не любил, предпочитая стремительные звонкие потоки отсиживаю в наполненной ванне, и с удовольствием переключив кран, залез под рассекатель душа. Вся отрицательная энергетика смывалась, уносилась водяным потоком вместе с накопившимися шлаками, и отмытая аура словно звенела после водных процедур. Жена хлопотала на кухне и была так увлечена, что совершенно не слышала шагов мужа. Он обнял свою обретенную вновь вторую половинку, ощущая внутренний трепет истомившегося от долгого ожидания тела. Они целовались, купаясь в лучах обоюдно источамой нежности, блуждли руками, поглаживая друг друга до тех пор, пока Лена не наткнулась на шрам. Она резко отстранилась и, отогнув борт его рубашки, внимательно всмотрелась в плечо: потоком хлынули слезы, а пальцы почти неощутимо с нежностью гладили рубец еще не полностью исчезнувшей раны.
-Ты насовсем приехал, или снова исчезнешь куда-нибудь? - немного успокаиваясь и приводя одежду в порядок, спросила она. - Эти шрамы оттуда?
- Солнышко мое, давай-ка мы отложим все серьезные разговоры на завра: мальчишки уйдут в школу, мы будем одни и спокойно сможем обсудить все волнующие нас проблемы. А сегодня просто скоротаем вечерок в тесном семейном кругу и насладимся теплом наших отношений и семейным уютом. Разговор о нашем будущем не короток, многое потребуется обсудить, многое решить и на многое решиться: пока же по старой памяти давай попьем кофейку, да покурим спокойно!
Они сидели друг напротив друга, отпивая горячий крепкий кофе маленькими глоточками, молчали и изучающе рассматривали. Лена отметила, что муж сильно изменился, причем явно в лучшую сторону. От глухой и безысходной тоски стывшей в его глазах при расставании, не осталось и следа: глаза Володи блестели каким-то загадочным азартом, а на губах блуждала легкая, непринужденная пусть и слегка виноватая улыбка. Да и внешне он изменился значительно: утратил некоторую излишнюю тучность и какая-то мощная, отсутствовавшая со времени увольнения в запас волна уверенности, значимости и гордости исходила от него, вселяя в нее надежду на хорошее будущее. Он будто вновь возродился к жизни и готов был действовать, и это говорило о том, что жизнь их начинает снова набирать обороты и обещает быть насыщенной и, пусть и трудной, но наверняка счастливой!
И муж смотрел на нее влюбленными глазами, поедая каждый миилиметр такого нежного и желанного тела в его плавных изгибах.И был уверен абсолютно, что по собственной воле никогда уже более не покинет и не бросит своих близких, поправит все неправедное, чтобы наладить им жизнь и обеспечить счастьем.
Щелкнул неожиданно дверной замок, и прихожая заполнилась веселыми голосами мальчишек.
-А вот и мои наследнички подоспели! - нежно улыбнулся Володя.
Лена стремительно бросилась в коридор, плотно прикрывая двери, и до него стали доноситься только голоса: Лена расспрашивала о чем-то своих детей, а те наперебой увлеченно рассказывали ей о чем-то: ломащися басок старшего перебивал дурачащийся голосок младшенького.
- А теперь, любимые наши, сюрприз! - выслушав их отчеты, торжествующе воскликнула мама, распахивая дверь кухни настежь.
Две любопытные мордахи просунулись в проем и, разглядев, кто сидит возле окна на табуретке, и рассмотрев, с громкими воплями ринулись к отцу, повиснув на шее. Три ее мужичка, крепко обнявшись, пытались стыдливо спрятать свои слезы, а из коридора на них смотрела Она – хозяйка, хранительница домашнего очага, жена и любящая, нежная и заботливая мама!
-Мать, давай-ка на стол ставь все, что сочинить успела! - распорядился хозяин бодро, с трудом обретя душевное равновесие. - А мы с мальчишками выскочим минут на пять к машине, принесем еще кое-какие припасы.
Мальчишки с восторгом рассматривали автомобиль и увлеклись настолько, что пришлось их почти насильно отрывать от этого занятия, втискивая пакеты в руки. На царский стол,накрытый к их приходу, мужичкам осталось только намазать бутерброды с икрой, с трудом втиснув блюдо на краешек уставленого вкусностями стола.
-Что же, мои хорошие, - поднял глава семьи фужер с шампанским. - Я очень соскучился и рад, что нахожусь снова дома! Давайте выпьем за то, чтобы никакие обстоятельства никогда более не вынудили нас расстаться!
-А знаешь,.что это за бутылка? - глядя за мальчишками, наполняющими тарелки, спросила тихонечко Лена.
-Откуда же мне знать,тут даже догадаться невозможно!
-Я купила эту бутылку вдень твоего отъезда и сказала себе, что салютом она выстрелит только в день твоего возвращения, вот с тех самых пор она и томилась в баре, дожидаясь своего часа!
Не мешкая, каплей снова наполнил фужеры искрящимся пенным великолепием, он понял наконец-то, что именно сегодня получает все, чего добивался и к чему стремился на протяжении всей своей жизни, и что, оказывается, было так близко,.совсем рядом, а он не в состоянии был рассмотреть из-за своего чрезмерного самолюбия, эгоизма и дурости! И тот праздник жизни, который он безуспешно искал все эти годы, искрился и сверкал .набирая обороты, в его собственной семье, в его же собственном доме. В этот вечерг все много смеялись, подшучивали друг над другом, слушли забавные истории мальчишек из их школьной жизни, и домашние ляпсусы.
Володя сидел, купаясь в теплых лучах семейной обстановки, отмечая. Какими хорошими и добрыми помощниками для них с Леной выросли пацаны: старший уже заканчивал школу, или, как теперь ее называли по-модному - гимназию, планируя на полном серьезе поступать в институт. Он хорошо успевал и учиться, и гулять с девчонками и помогать маме по дому.
"Высок, достаточно широк в плечах, светловолос,чертовски симпатичен", - отмечал для себя счастливый отец. Невероятно похож на типичного представителя скандинавской расы, только комплекция миниатюрнее! Ну, да это - не беда, были бы кости, а мясо нарастет!
Младшему предстояло еще немало учиться в престижном колледже с очень сложной программой: со всеми трудностями он справлялся с честью, самостоятольно, учеба давалась ему легко, и можно было с большой долей вероятности сказать, что и его судьба сложится удачно и благополучно.
"Что же, я счастлив в своей семье, а большего желать – грех!" - млел гордый папаша. Ему очень хотелось, чтобы это застолье никогда не заканчивалось, но назавтра ребят ожидала учеба, и расшалившихся сорванцов в постель удалось уложить с величайшим трудом, пообещав свозить их на настоящую рыбалку. Володя еще долго сидел на кухне, размышляя над тем, как могут воспринять известие о переезде близкие: им предстоит бросить все и ехать на пустое новое место. По давно заведенной им традиции он, укрыв и поцеловав сонных мальчишек, прошел в спальню, и прямо с порожка наткнулся на пристальный взгляд жены. Лена не спала, ожидая, а он, замерев на миг, подумал, сколько же еще испытаний предстоит испытать этой маленькой женщине, выдержат ли ее хрупкие плечи?! Свежие простыни приняли его ласковой прохладой, и тут же ее тело, томившееся в ожидании ласки, приникло к нему. Супруги жадно и нежно любили, ласкали один одного, очень долго, прерываясь лишь на краткие мгновения, чтобы перевести дух и собраться с новыми силами, и снова сливались в единое целое с неистовым, долго копившимся желанием, как заблудившийся путник в пустыне приникает растрескавшимися от жара губами к животворной влаге случайного водоема в оазисе. За окном небо постепенно начинало светлеть, и любовное неистовство уступило понемногу место умиротворенному насыщению и полному наслаждения покою. Лена уже тихонечко посапывала, удобно расположившись на мужнином плече, а он все никак не мог заснуть: реальность вновь ворвалась в сознание тревожными мыслями и заботами. Он снова прокручивал в голове события этого счастливого вечера, чтобы в трудную минуту предстоящих испытаний они согревали его,подпитывали энергией, поддерживали надежду и силы вынести все тяготы и невзгоды, а коль суждено, принесли успокоение в его последние минуты земного существования. Пока он был приманкой для опасного, хитрого и изворотливого, страшного своей жестскостью хищника, и представлял реальную опасность для всех, кто находился в непосредственной близости. Именно сейчас хотелось жить, любить, быть любимым, но не потерять того, что приобреталось с таким неимоверным трудом: рисковать своими близкими права он не имел! Вдруг мучительно захотелось все бросить, послать к черту, позвонить генералу и дать отбой, отказаться от задуманного. Но было слово, данное людям, которые в него поверили и сделали так много - сохранили жизнь, и долг был всегда превыше всего. И уверенность присутствовала, что и жена с детьми, и родители поймут правильно и оценят то, что делалось им в данный момент, и даст бог - не осудят. Володя лежал неподвижно, опасаясь любым неосторожным своим движением разбудить самого любимого в мире человека, несмотря на боль в занемевшем плече, предоставленный тяжким терзаниям, он настолько в них углубился, что совершенно пропустил миг, когда глаза жены, широко распахнувшись, стали пристально вглядываться в него.
- Милый, - ласково и протяжно, словно мурлыкающая пантера, позвала она, томно потягиваясь. - Ты ведь так и не заснул, верно?  Если что-то тебя тревожит – поделись, может, я  смогу чем-то помочь!
Но в данный момент желания объясняться не возникало: плавные очертания тела любимой под покровом тонкого покрывала мгновенно вызвали взрыв почти животного желания: плоть, истомленная долгим воздержанием воспряла до небес и настоятельно требовала дать ей то, что было положено по закону жизни. Каплей набросился на Лену, словно зверь на беззащитную жертву, более не в силах сдерживаться, и снова их супружеское ложе превратилось в арену иступленной баталии любви, и снова они ласкали и нежили друг друга, и снова испытали неземное наслаждение от самых изысканных ласк, и, откинувшись на подушки в изнеможении, подставили разгоряченные тела под прохладные потоки утреннего воздуха, струящегося из открытой форточки. 0ни были
по-настоящему счастливы в этот момент. Немного передохнув и взглянув на табло будильника, Лена охнула и, быстро вскочив, устремилась в ванную, чтобы привести себя в порядок до момента пробуждения мальчишек: вот и все, таинство, сказка закончилась, наступал новый трудовой день со всеми хлопотами и реалиями.
Володя соскочил с кровати и быстро оделся, уловив доносящиеся из кухни аппетитные запахи: в его одинокой жизни частенько очень не хватало пищи, приготовленной женскими руками а вкуснее, чем жена, не мог готовить никто, это было проверено не раз.  Лену он застал сидящей за чашечкой кофе и, закурив, пристроился рядышком: пацанов будить было еще рановато, имелась прекрасная возможность поговорить без помех. Володя внимательно, стараясь не упустить ни единой детали, слушал невеселое повествование жены об их одинокой жизни, о приезде Олега и ее поездке в Москву, о возвращении и таком нелегком, муторное ожидании, а он любовался, вслушиваясь в мелодию слов, и любовался верной и стойкой спутницей жизни. Мальчишки вскочили сразу, как только они вошли в спальню и присели на кровати, нежно поцеловав сорванцов по очереди,чего с ними уже давно не случалось, как отметила со смешком мама. Узнав, что отец развезет на учебу их на машине, сборы произвели в турборежиме: умылись, позавтракали и даже помыли за собой посуду, оделись и встали у дверей в ожидании главы семейства. Чтобы более их не мучить, Володя отдал ключи старшему и попросил к его приходу прогреть машину, что было встречено с энтузиазмом.
Вот теперь, с трудом маневрируя по забитым транспортом улицам, каплей город хорошо узнавал. Несмотря на еще довольно раннее время, город был буквально заполонен машинами, втискивающимися в любойболее-менее пригодный для проезда промежуток, и совершенно не оставляющие места пешеходам. Частные машины, маршрутные такси, троллейбусы автобусы, укрывая удушливым шлейфом смога дороги, еле продвигались, яростно сигналя впереди едущим, почему-то задерживающимся и создающим помехи. Пришлось выбирать объездные дороги, и, несмотря на изменения и новостройки, удалось доставить детей без опозданий. Мотор торжествующе пел на высоких оборотах при обгонах, а мальчишки каждый удачный маневр отца приветствовали радостными и одобрительными возгласами. На обратном пути каплей уже не торопился: по дороге, поставив машину на стоянке возле главпочтамта, он поднялся в зал и заказал переговоры, четко списав графу бланка номер телефона с визитной карточки. На другом конце провода ответили по-английски, а попытки объясниться на русском ни к чему не привели, пришлось по ходу подстраиваться: в свое время Володя закончил курсы военных переводчиков при училище, но отсутствие постоянного разговорного тренажа навыки и знания поистерло, что создавало определенные трудности в общении. С грехом пополам удалось добиться, чтобы Омара пригласили к телефону лично.
- Омар вас слушает,- раздался в трубке наконец-то знакомый и спокойный голос, и каплей с облегчением вытер пот со лба.
- Здравствуйте, уважаемый, если помните, мы с вами общались на одном из офисов в Симферополе несколько лет назад: я – бывший подводник, вспомнили?
- Что-то такое я припоминаю, хотя и с некоторым трудом, и что же вы хотите? - после довольно продолжительной паузы очень осторожно ответил собеседник.
- Дело в том, что у меня сейчас отпуск, и я собирался поехать на какой-нибудь курорт отдохнуть, скажем – в Анталию. И если вы не против и имеете такую возможность, то хотел попросить о коротенькой аудиенции: интерес к хорошему заработку у меня сохранился до сих пор, желательно было  уточнить условия и размер гонорара.
- А, уважаемый каплей, - тон голоса его собеседника в корне изменился, напитываясь теплыми нотками взамен строго официальному. - Вот теперь-то я вспомнил вас хорошо! Извините уж: очень много людей, деловых встреч, вопросов, сразу всего и не упомнишь! Если у вас есть что-то, что вы можете предложить – конечно же встретимся, какой же нормальный коммерсант захочет упустить возможность заработать немного лишних денег?! Сообщите день и время вашего прилета, и я организую встречу, чтобы вы не плу'тали по городу.
- Спасибо, Омар, я непременно перезвоню,когда будет полная ясность с вылетом. До встречи!
Вот так: крючок заброшен, наживка вроде бы проглочена, остается ждать дальнейшего развития событий. Главное, что у людей не пропал реальный интерес к предложению, и, судя по интонациям, о нем прекрасно помнят. Ну, а вдруг это пустышка? Просто откупят горячий материал, а то и просто отберут, и распрощаются?! Нет, не должно так быть, не логично, что-то из этого сотрудничества должно выйти стопудово! Чутье подсказывает, что все должно получиться, и долой эти ненужные пока тревоги!
На улице уже стояла невыносимая жара, и он укрылся в тени развесистого дерева, и, слегка волнуясь, набрал номер мобильника Семена.
- здравствуй, Семенович, я очень кратко и быстро! – отчитывался каплей о состоявшемся разговоре и его результатах.
- Вот, сынок, и началась твоя боевая работа! Взвешивай каждый шаг, каждое слово, будь предельно осторожен и внимателен! Весь наш коллектив желает тебе огромной удачи, держим за тебя кулаки, и передай Леночке, что мы будем рады видеть вас в Москве вместе!
Вот теперь точно сделано все, что нужно, осталось заехать в турфирму, а это – по пути домой, а потом забрать жену и устроить ей экскурсию по магазинам: одна она, бедненькая, осталась без хорошего подарка.
Лена, как всегда, хлопотала по дому: наводила порядок, прибирала.
- где это ты шлялся так долго, не успел появиться, и опять пропал? – встретила она его вопросом прямо с порога. – Я уже волноваться начала, не случилось ли чего!
- Что ты, девочка моя, у нас все в порядке! Давай бросай свои хлопоты, оперативно собирайся и устроим вылазку в город, гульнем от души! Тебе, кстати, огромный привет от семеновича, я звонил в москву по делам, нас там с нетерпением ждут!
Собираясь, женщина порхала по комнатам, словно на крыльях: она по несколько раз доставала из шкафа разные вещи, примеряла их перед зеркалом и снова убирала в шкаф. Совместный поход стал для нее сейчас, как для вельможи в древние времена выход на королевский бал, и хотелось выглядеть не просто хорошо, а блистать!
- Это твоя машина? – удивилась она, усаживаясь в салон «Оппеля».
- Да, малыш, только не моя, а наша, - с улыбкой поправил ее муж. – если все срастется нормально, будет у нас скоро машинка и получше, да и хатынку махнем на Подмосковье не глядя!
- Так я и знала, что приехал ты не просто так, сердце еще вчера вечером ну просто орало: «жди беды»! ввел бы хоть в курс дела поверхностно, или снова нельзя?!
- Об этом мы с тобой еще поговорим, когда вернемся из города, или вечерочком, а сейчас – вперед, нас ждут великие дела! – ласково потрепал по коленке каплей жену, запуская двигатель. – Что душа ваша желает получить в качестве подарка от меня?
- Не зная размеров спонсорской помощи, на которую я могу рассчитывать, как можно конкретно определиться?
- А ты скажи, что хочешь, а с финансами разбираться – моя проблема!
- Тогда поехали в ателье, я уже давно очень хочу пошить вечернее платье, и чтобы ни у кого такого не было! Осилишь такую покупку?
- Для тебя – всегда пожалуйста, показывай дорогу!
Ателье находилось в самом центре города, и пришлось потерпеть изрядно, прежде чем удалось найти место для парковки машины. Внутреннее убранство приятно поразило своим дизайном и богатством драпировок, и каплей уже прикинул примерно, в какую копеечку выльется этот подарок. Но для любимой женщины не жаль было никаких денег, она заработала к себе такое внимание! Заказ приняли довольно быстро, при нем оговорив модель, фасон, материал и прочие мелочи. Дизайнер набросала эскиз на листочке, подправив кое-что по желанию клиентки, и тут же попросила жену в кабинку для снятия мерок, предложив Володе скоротать время за чашечкой кофе. Приготовившись к томительному долгому ожиданию, Володя был крайне удивлен, увидев выпорхнувшую из кабинки жену со счастливой улыбкой на лице и румянцем во всю щеку, даже не успев допить своей чашки. Сейчас она походила в точности на ту девочку, с которой его свела судьба двадцать лет назад: легкая, светлая, задорная!
- Папулечка, я даже не знаю, что делать, - смущенно пробормотала она, пристраиваясь на ручке его кресла. – Девочки говорят, что эксклюзив будет стоить около полутора тысяч долларов, и вдобавок придется покупать под него белье и туфли: в итоге выйдет очень дорого!
- Подтверждай заказ и ни о чем не думай, неужели за такую долгую разлуку я не смогу себе позволить такой королевский подарок? ты этого стоишь, только попроси девочек хлопоты по белью и обуви взять на себя, чтобы мы не тратили время на поиски сами!
Поцеловав мужа в щеку, она снова скрылась в кабинке. Персонал работал быстро: вскоре Лена вернулась с перечнем всего, что необходимо было приобрести дополнительно и прейскурантом. Даже не глядя на итоговую цифру, Володя подошел к кассе и заплатил всю сумму сразу, договорившись оставить жену в магазине выбирать все на свой вкус, а самому съездить кое-куда по делам, а потом вернуться за ней.
В турагентстве извинились, огорчив его тем, что заказ пока не выполнен, и попросили заехать позже, ближе к вечеру. Его российский паспорт привлек особое внимание и предупредительность в обращении. Его обещали устроить на рейс, вылетающий в Стамбул через три дня, и в запасе оставалось время для посещения родителей и отдохнуть немного самим. Забрав из салона светящуюся жену и уложив предварительные покупки в багажник, Володя предложил совершить небольшой променад по центру города: очень хотелось поглядеть, что же все-таки изменилось за время его отсутствия. Добравшись до пушкинской, он замер в изумлении: перед его взором была именно та улица, которую он помнил с детских лет, по которой бегал со сверстниками и пускал кораблики в двух огромных бассейнах, располагавшихся по центру. Но вот бассейнов-то как раз и не было, зато вместо серой однотонной брусчатки дорога была выложена красивой тротуарной плиткой, и кованые фонарные столбы гордо стояли возле скамеечек для отдыха. По обеим сторонам улицы современные магазины приветливо распахивали двери перед клиентами, предоставляя возможность нырнуть в кондиционируемую прохладу помещений и укрыться от дневного зноя. Фасад театра Горького тоже был отреставрирован и выглядел как прежде, вот только появились огромные окна с афишами на первом этаже вместо большой бетонной тумбы на углу. В кассе ему удалось приобрести билеты на все спектакли, которые должны были идти в течение всех трех дней; Лена очень любила театр, да и когда еще представится такая возможность, было неизвестно, очень хотелось доставить жене удовольствие по максимуму, чтобы ни о чем не жалеть впоследствии. Цирк, отстроенный практически заново, тоже порадовал современным видом. Как часто, приезжая в отпуска, они всей семьей с удовольствием посещали представления различных трупп, как заливисто и непосредственно хохотали вместе с детьми над удачными антрепризами клоунов и восхищались почти невероятными трюками артистов. Так, в кассу и немедленно купить билеты на всех, поужинать можно и в кафешке, удовольствие того стоит.
- А ты о родителях не забыл? – спросила Лена, задумчиво глядя на него. – Когда мы поедем их проведать? Если честно, то мне почему-то очень страшно: ты как последние дни живешь на белом свете, хочешь все сразу! Успокой меня, скажи, что это не так!
- Девочка моя милая, давай-ка зайдем в кафе, где потише, и поговорим, - предложил Володя, увлекая ее в ближайшую дверь. Пирожные, мороженое, которое Лена так любила, натуральные соки и рюмочка коньяка к кофе – и ведь именно среди этого великолепия и должен был состояться их неприятный разговор!
- Дело в том, что я не в отпуске, а точнее, в отпуске, но не совсем, - начал разговор каплей, вдохнув побольше воздуха в легкие, словно перед прыжком в воду. – Я здесь по работе, и сейчас, пользуясь периодом временного бездействия, уделяю время вам.
Лена внимательно слушала его рассказ, прекрасно осознавая, что говорится только то, что ей знать можно, в тени же недосказанности остается львиная доля событий и фактов. Но и от того, что ей изложил муж, становилось жутко, рушились надежды на спокойную, счастливую и мирную семейную жизнь, на их общее счастье!
- Вот, любимая, собственно, и все, что я вправе тебе рассказать! Пойми, ведь другой такой возможности вытащить вас отсюда у меня больше не будет: именно по этому я и решился на этот шаг. Ты же прекрасно знаешь мою натуру: непоседлив, суетной, но обязательно и добрый. Чтобы сделать вашу жизнь счастливой и обеспеченной, я пойду на любой риск, а если и случится что-то плохое – не обессудь, вас будет кому поддержать и морально, и материально. Я же ни о чем жалеть не буду, ведь теперь я делаю это ради своего государства, и детям не придется стыдиться имени отца при его упоминании. Я еще в былые годы, на лодке, написал стих, отдаю его тебе, и пусть он будет моим завещанием.

Не хочу лежать в могиле: темной, тесной и сырой,
Не хочу, чтобы забили крест над буйной головой!
Не хочу, чтобы ограда ограничила простор,
Памятника мне не надо, плакальщиц не нужен хор!

В путь последний проводите так, как попрошу вас я!
В крематории сожгите, не рыдая, не скорбя,
Оболочку, что держала душу бренную мою,
И надейтесь, что удастся оказаться мне в раю!
Прах мой в урну соберите, и на катер всей семьей!
Сей сосуд переверните лишь над вольною водой,
Где волна во гриве пенной отливает синевой,
Ведь моряк я был отменный, и в стихии водной – свой!

Пепел по морю развейте, встретит пусть меня Нептун
В перламутровой карете, а в руках – трезуб-гарпун.
И порину безвозвратно вместе с ним в пучину вод,
Здесь я – свой, и мне приятно лицезреть морской народ.

Вам же – нитку жизни дальше прялкой бытия плести,
Сын мой, главное – без фальши путь свой жизненный пройти!
Женушка! Любовь – услада! Успокоился твой зверь.
Не тоскуй, не плачь – не надо, мы увидимся – поверь!

Но не в этой жизни бренной, и не день пройдет, не год,
Я – коленопреклоненный пред тобою у ворот.
Канцелярии небесной в вечность спутницу дождусь.
Пусть духовно, не телесно, с ней в единое сольюсь!

Дело скорби завершивши, пожелайте: Мир тебе!
Спи, моряк, в бозе почивший, и сыграйте на трубе
Песню ту, где Севастополь ждет, Камчатка ждет, Кронштадт!
Долгу всех не изменивших! Нам, подводникам – виват!

Он окончил чтение и смотрел, как слезы текут по щекам любимой, а губы, подрагивая, бессловесно шевелятся, словно повторяя за ним запавшие в душу слова.
- Давай, мой любимый человечек, выпьем за то, чтобы этот момент не наступил в нашей жизни как можно дольше! – стремясь разрядить обстановку и рассеять горечь, поднял свою рюмку каплей.
- ты же за рулем, как можно? – всхлипывая, удивилась жена.
- Капельку можно, я ведь не собираюсь нажираться!
Лена подняла со стола бокал с коктейлем и, глядя ему прямо в глаза, как-то строго и торжественно отчеканила:
- если не будет тебя – мне жизни не видать!
- Глупенькая, на твоих же руках останутся детки, их еще на ноги ставить придется, в жизнь выводить, да и стариков досматривать кому-то нужно будет, не думай пока о плохом, не буди лихо, пока оно тихо, Бог даст – все обойдется! Ох ты! – взглянув на часы, заторопился Володя. – Время пролетело, и не заметили как, с трудом успеем домой заехать, переодеться, забрать мальчишек – и на спектакль! А мне еще и в турбюро заехать надо, забрать кое-какие бумаги, а к родителям завтра с утра съездим, проведаем.
Поблагодарив официанток, каплей увлек Лену за собой: резкий, стремительный, уверенный в себе мужчина, совсем такой же, как был пару десятков лет назад.
Мальчишки уже были дома, и прямо с порога начали засыпать родителей школьными новостями о том, как одноклассники восприняли их мобилки. Только услышав о театре, они мгновенно засобирались, отказавшись от ужина и клятвенно заверив, что с уроками все в порядке, но заботливая мать не желала ничего слушать и буквально затолкала в каждого по приличному бутерброду, и только тогда успокоилась. Машину оставили дома, добравшись до центра на маршрутке, и Володя успел забежать в турагентство, где забрал свой заказ. Давно забытая праздничная атмосфера театра, много нарядно одетых людей, интересная игра актеров и оригинальная постановка, да еще и посещение буфета в антракте отодвинули далеко на задний план все тревоги и переживания. После спектакля – быстрая пробежка до цирка – они еле-еле успели занять свои места до начала представления! И снова океан приятных впечатлений и огромный позитив охватил счастливую семейку: каплей просто млел от того наслаждения, которое получали его родные. После представления, сфотографаровавшись на память вместе с животными, веселые, слегка хмельные от счастья, немного уставшие, но переполненные впечатлениями, они снова попали на улицу вечернего города. Ночной мрак рассекали ярким светом фонари, духота исчезла, уступив место мягкой вечерней прохладе, и они дружно направились пешком до вокзала, где находился первый и единственный в городе «Макдональдс». Поужинали дети достаточно плотно, но цена заказа была относительно приемлемой, естественно, не для зарплаты рядового жителя: но гладиаторам позволялось все, а Володя, таковым себя в данный момент ощущавший, стремился за то короткое время их совместного времяпрепровождения доставить максимально возможное удовольствие жене и детям. Затем – снова прогулка по городу через парк, расцвеченный огоньками праздничной иллюминации, и дом – наконец-то милый уютный дом! По-быстрому совершив ритуал вечернего туалета, мальчишки нырнули в свои постели, и уже через считанные минуты сладко сопели, уткнувшись в свои подушки, а каплей с женой, сидя на кухне, счастливо смеялись, вспоминая прошедший вечер: им было светло на душе.
- А тебе совсем не интересно, муж, посмотреть, что я купила в дополнение к своему будущему платью? – словно девочка, густо покраснела Лена.
- Посмотрю с превеликим удовольствием, но только после того, как приму душ! – засмеялся Володя, срываясь с места под возмущенные протесты жены.
Мягкий свет ночника освещал только ограниченный сектор, в котором священнодействовала женщина, остальное пространство комнаты заполнял непроницаемый мрак. От такого контраста все казалось нереальным, химерным, сказочным, и когда Лена появилась в конусе света и сбросила легкий халатик, сердце мужчины на миг замерло, а потом бешено запульсировало, заметалось в груди, разнося по всему телу впрыснутую в кровь лошадиную дозу адреналина. Ажурное черное белье очень красиво оттеняло нежную, почти без загара белую кожу, изящные туфельки на тонюсенькой «шпильке» красиво подчеркивали стройные ноги, заставляя взгляд снова и снова блуждать по их гладкой поверхности.
- Солнышко, иди уже сюда, - призывно похлопал Володя ладошкой по кристальной чистоты простыне рядышком с собой. – Иначе я могу не сдержаться, и всю эту красоту порву прямо на тебе!
Повторного приглашения Лена ожидать не стала, и, быстро избавившись от ажурного великолепия, рухнула в его объятия. И они насыщались друг другом, словно блокадники, первый раз получившие нормальный паек после прорыва осады советскими войсками, или жаждущий, стремящийся выпить озеро за один раз, и нежности в них накопилось столько, что казалось – сполохи наслаждения освещают комнату, словно белым днем. Испив чашу наслаждения до дна, не оставив ни капли, оба лежали в изнеможении на постели, тесно переплетя руки, подставив разгоряченные тела под легкий поток воздуха настольного вентилятора. Жизнь предоставляла им не много времени для утех, но и это малое время любящие сердца переживали с полной отдачей, словно утверждая вновь и вновь основной закон жизни: красота и любовь способны спасти мир и от войн, и от бед, и от самой смерти!

МОСКВА

В рабочем кабинете было накурено уж очень сильно: только что унес лайнер их подопечного в Симферополь, и Олег, чьей опеке Семен предоставил каплея, вернулся в контору с докладом. Заместитель с интересом впитывал информацию о происшедших событиях, только что вернувшись из загранкомандировки: решая вопросы за океаном, он, оказывается, пропустил массу интересного у себя дома!
- Ты признайся, батя, где удалось откопать такого ценного кадра?
- чтобы так грамотно из ерунды раздуть такой скандал с черными, остаться при этом правым, да еще и физиономию сохранить в целости – это что-то! – заканчивал свой доклад капитан. – У него, видать, хорошая «считалочка», да и с мозгами дружит парень явно, в какой-то момент мне даже показалось, что он почуял наблюдение за собой: как-то враз напрягся и скрыто по сторонам зыр, зыр! Словно волчище матерый на гоне, давненько я такого не видел, обычно наблюдал часто, а тут такой прокол!
- так он вас срисовал или нет?! – рассмеялся генерал.
- Обижаешь, отец, мы-то профи! –с лёгким бахвальством в голосе ответил Олег, но желая оставаться честным добавил: - Это можно будет проверить только после его возвращения, возможно парень имеет дар божий, и всё-таки нас  клацнул!
- Сдаётся мне, ребятки, что ставку мы сделали на правильную кандидатуру, ему удачи ещё немножечко в придачу, и обстряпает дельце на радость нам и к собственному успокоению совести! А у тебя, Петрович, какие успехи?
- С коллегами удалось договориться по всем пунктам: есть у них предположение, что мы сможем зацепить именно того клиента, который интересует их уже довольно продолжительное время, вот только взять его с поличным не получалось ни как.
 Если нашему голубю это удастся, то он, ко всему, заработает в придачу денежный бонус, и довольно солидный! А нам, в случае успешного проведения операции, - любые услуги и содействие гарантированы! Тебе, Семенович, персональный привет от начальника отдела спецопераций Джона Маршалла, он очень надеется на скорую личную встречу, и выразил уверенность в успешном исходе нашего мероприятия, вот, собственно, и все!
- Спасибо, Женечка, ты тоже очень плодотворно поработал, теперь остается ожидать положительных известий от нашего пилигрима!
- ага, только очень уж непохожего на того мирного монаха! – усмехнулся Олег.
- Лучше нужно было учить историю, сынок! – мягко вмешался Семен. – С пилигримов, почитай, и берет начало история всей мировой разведки! Самые полные и достоверные сведения всегда были у церкви по любым отраслям науки точной и естественной, а об оккультных знаниях и говорить не приходится! а лучшими сборщиками информации и шпионами всегда были пилигримы или монахи, если хотите. Да и кто тебе сказал, что наш посланник – мирный: видел перебитую цепь на мешке с песком у нас на даче? Так вот, это он так молотил безответный снаряд, что тот не вынес издевательств и сдался. Турбинер был крайне смущен причиненным уроном и примотал цепь проволокой в четыре слоя, обещал, что так будет надежно!
- А я-то все голову ломал, как же это ты меня не удосужился предупредить, что сломал «мешок», значит, и дури у этого бойца достаточно, учитывая длительность отсутствия тренировок.
- Что еще новенького в нашей конторе, как поживает господин полковник? – переключился Семен на другую злободневную тему. – Что-то затих, паршивец, не просит ничего, не тревожит ни по делу, ни просто так. Не по душе мне что-то это затишье!
- Отец, мои бойцы, пока вы занимались клиентом, «пасли» полковника по полной схеме: ни прослушка телефонов, ни наружное наблюдение результатов не дали. Разве что пьет он по вечерам, пьет страшно, но на работу является всегда вовремя и в приемлемом виде. Я не стал больше отрывать людей от дела и снял постоянное наблюдение, теперь ребята только периодически, выборочно, будут контролировать этого гаденыша, ведь если что, то все равно мы его засечем через контакт с «чехами», их-то мы обложили плотно, знаем точно даже время, в которое каждый на горшок ходит! – отчеканил Олег.
- Это очень замечательно, возможно, последний случай добил полковника морально окончательно. Но даже подыхающая акула на рефлексе может укусить последний раз расслабившую булки жертву, бойтесь, ребятки, подобных тихушников. Если больше ни у кого ничего нет, и вопросы отсутствуют, то кроме Петровича все свободны.
Когда Олег и Хилый вышли, плотно прикрыв за собой массивные двери, генерал пригласил заместителя пересесть в кресло поближе к столу. Дурачась, словно вороватый мальчишка, он на цыпочках проследовал к сейфу и, заговорщицки подмигнув, достал коньяк.
- По маленькой, адмирал, за удачу?!
Точно такими же шагами, подражая начальнику, тот прошел к двери, сделал вид, что запирает замок, и заговорщицки подмигнул:
- Зачем же по маленькой, можно и полную норму себе позволить, ведь, как я понимаю, – рабочий день заканчивается?
С добродушной улыбкой безбородого гнома генерал налил коньяк и жестом предложил напарнику присоединиться.
- С семьей-то у тебя как дела обстоят? – вкусно обсасывая лимонную корочку, осторожно поинтересовался он.
- В войсках – порядок! Наденька звонила, все вопросы порешала, осталось сдать квартиру и сможет лететь домой. Запрос-перевод на нашу часть я уже выслал, сообщит дату прилета – встречу. И кстати, просьба личная у меня к тебе имеется!
- Внимательно слушаю начальника, - подобравшись внутренне, насторожился адмирал.
- Да расслабься ты, страшного ничего нет, просто хочу попросить тебя быть моим свидетелем на свадьбе, - засмеялся Семен, протягивая другу сигару.
- Вот шайтан старый, - выдохнул с облегчением Вронов, хлопнув Семена по плечу. – Я-то уже настроился, что потребуешь что-то из ряда вон выходящее, а тут делов-то! Конечно же я буду, и благодарен за твой выбор! Есть еще что?
- Да нет, старик, пока вроде ничего, только на душе моей что-то тревожно, неспокойно! Ладно, давай разбегаться, тебе с дороги отдохнуть не мешает, а я еще кое-что обдумаю, все равно мандраж спокойно отдохнуть не даст.
Предчувствие его не обманывало, он был совершенно прав в отношении Милина. Тот еще с первых дней после выхода на работу почуял за собой наблюдение, и все последующие поступки и действия направлял на то, чтобы сбить противника с толку: да, я пью, я сломлен, и в жизни мне уже ничего не надо, только бы доработать до полной пенсии; но в душе не угасло желание отомстить, а главное – залечь на дно, спрятаться, столкнув лбами своих хозяев и офицеров управления. Пусть черепа вдребезги, пусть крови - море, пусть всем будет черно, вот тогда-то я и улыбнусь с легкостью, справляя поминки по своим обидчикам! Теперь же, вторые сутки подряд не обнаруживая за собой “хвоста”, он собирался начать действовать, осуществляя свой адский замысел. Имея доступ к архивам, за столь короткое время работы он собрал значительное количество информации по сотрудникам Главного Разведуправления, особенно спецназу: адресные данные, места проведения боевых операций, данные по родственникам и близким должны были, по его расчетам, пополнить его заметно подрастраченные за время вынужденного бездействия финансы и обеспечить безбедную жизнь в будущем.Наконец, приняв решение, полковник из будки таксофона, находившейся возле гастронома на соседней улице, вновь передал условный сигнал с просьбой о встрече на офис Магомеда. К своему удивлению, ожидая сопровождающих в оговоренном заранее месте на цветном бульваре, вместо обычной машины он увидел подъехавшее такси. Затормозив, водила переклонился и открыл дверку.
- Садись, кореш, я полностью к твоим услугам, домчу мигом, куда скажешь!
- Такси не заказывали, спутали вы меня, очевидно, с кем-то! – отвернулся Милин.
- Я-то, конечно, могу спутать, а вот Магомед – никогда! Живо в машину, хорош выделываться, или засветить меня хочешь своим друзьям?
- так сразу бы и сказал, конспиратор сраный! – зло выругался полковник, усаживаясь в салон. – Не больно-то ты на сына гор походишь, как же оказался в услужении к нашего общего друга?
- Ты тоже рожей на горного орла не тянешь, но мне – по фигу, я лишних вопросов не задаю, и тебе не советую. Я человек маленький, сказали – привез, сказали – увез: бабки – главное, остальное колыхать никого не должно, сопи в две дырки, пока доедем!
Таксист долго петлял по городу, проскакивая временами перекрестки на красный свет и совершенно не обращая внимания на яростно-протестующие сигналы возмущенных водителей. Несколько раз он менял направление движения, поворачивая через разделительную полосу, то увеличивая скорость до предельно возможной, то совсем притормаживая у обочины: полковник сразу понял, что перед ним не мальчик, а вполне опытный профессионал, отлично знавший свое дело и прошедший подготовку явно в одном из параллельных силовых ведомств. Наконец, маневры закончились, и машина затормозила на темной улочке в глухом районе Крылатского: холодок прошелся по сердцу Милина, но он постарался не выказать своего страха.
- Выметайся, душа божия! Через аллейку – вишневого цвета «Жигуль», там уже тебя ждут!
- Да какого хрена! – возмутился пассажир. – Вези обратно, где взял, никуда не вылезу из машины!
- Не ссы ты, так надо, времена сейчас тяжелые, шифроваться не только тебе приходится, другой возможности встретиться с Магомедом у тебя не будет, решай, - с деланным безразличием зевнул водила.
- Идите вы все в жопу, придурки! Играете в казаков-разбойников, дети дебильные, когда надо и когда не надо, мать вашу! – вылез Милин из салона, в сердцах громко хлопнув дверкой, и направился через аллейку. Старые инстинкты проснулись автоматически: ни одна ветка не хрустнула под аккуратно и медленно ставящимися на землю ступнями, ни один камешек не выскочил. Скрытно передвигаться по лесным массивам у него получалось всегда хорошо. Его слышно не было абсолютно, зато он слышал каждый звук, каждый посторонний шорох. На верхушке кустистой поросли метался слабенький лучик фонарика, словно указывая ему путь, и, заглянув в просвет между веток, полковник увидел машину с открытой задней дверцей, а в салоне – очертания лица Магомеда, высвечиваемого тусклым сиянием приборной панели.
- Давай, дорогой, побыстрее, замерзли совсем, не май месяц на улице! Шашлык и плов давно застыли, невкусно кушать будет! – с издевкой крикнул чеченец в темноту, словно почувствовав присутствоие Милина. Полковник сразу ввалился в салон, поспешно захлопывая дверку.
- Что это за игры, Магомед, ведь мы уже давно не пионеры?!
- Успокойся, дорогой, передохни, приедем на место – обо всем поговорим. Тебе сегодня оказана великая честь: будешь почетным гостем в моем доме. Покушаем, отдохнем – расслабимся, дома у меня – надежно и безопасно, никто не увидит и ничего не подслушают! Не волнуйся, ничего плохого с тобой не случится, сегодня, - подчеркивая значимость слов, акцентировал он ударение на последнем слове.
- Спасибо, успокоил, теперь я могу булки расслабить! – огрызнулся Милин и замолчал до того самого момента, когда их машина въехала во двор шикарного особняка через огромные кованые ворота. Сразу же неприятно удивило большое количество вооруженных людей на территории.
- Ты что, джигит, собрался Русь воевать, хочешь стать чеченским мамаем? – съязвил Милин, с трудом выбираясь из тесного салона: ему, привыкшему к роскошии простору кожаного салона «Мерседеса», езда на подобном транспорте казалась крайне унизительной.
- Глупенький мальчик, Русь мы воюем уже давно, это вы только не догадывались, а мы имеем ее, как хотим, - нагло рассмеялся Магомед, жестом приглашая гостя подняться в дом.
Один из охранников возле входных дверей потянулся было, чтобы обыскать гостя, но мгновенно отпрянул под стальным, и, казалось, мертвящим взглядом хозяина.
В комнате, куда их провел старичок с жиденькой седой бороденкой, шикарный стол был накрыт по всем требованиям и традициям Востока: высокие кувшины с лебедиными горлышками, вазы с фруктами и сладостями, курильницы по углам комнаты, источавшие слегка приторный аромат благовоний. Но подсказывало полковнику что-то, что это все – показное, что-то явно произошло, и это событие нельзя отнести к разряду приятных.
Гости обмыли руки в чашах с водой, покрытой плавающими розовыми лепестками, поданных слугами, и, вытерев руки о красивые полотенца, приступили к трапезе. С удовольствием поглощая ароматные, крупные куски мяса, вкусный плов, сладости и фрукты, запивая все это замечательным вином, полковник неоднократно ловил не себе взгляды хозяина, бросаемые исподтишка.
Тот,в свою очередь, ел мало, без аппетита и удовольствия, часто задумывался и на вопросы, обращенные к нему, отвечал невпопад. Наконец, Милин наелся и с сытой отрыжкой откинулся на мягкие подушки за спиной. Магомед, словно давно ожидавший этого, заметно оживился.
- Всем ли удалось угодить нашему почетному гостю? – вкрадчиво осведомился он. – Если да, то настало время поговорить о делах!
- Безусловно, поговорим, уважаемый, только объясни мне, что у тебя произошло, какие неприятности тебя угнетают? От меня тяжело скрыть что-либо, поэтому давай говорить начистоту, - отхлебывая горячий крепкий кофе, усмехнулся полковник.
- У каждого джигита в жизни бывают трудные дни, но ему всегда приходят на помощь кунаки, и сообща проблемы решаются, а все препятствия устраняются. Наши люди там, дома, обвинили меня в непорядочности: это обвинение очень страшное, и смывается оно только кровью, либо своей, либо того, кто бросил это обвинение. А вина моя, по их понятиям, состоит в том, что погибли люди, приехавшие исполнить закон кровной мести в отношении тебя: обвинение упало на мою голову, и теперь я жду людей оттуда, которые должны будут исполнить приговор старейшин. Эту проблему я решу, стволов хватит, и просто так в этой крепости им меня не взять, но неприятен сам факт, что под сомнение поставлена моя безупречная репутация!
- Можно подумать, что носа своего ты не замочил совсем, - невежливо перебил его гость. – И чем же могу помочь тебе я, когда от оперативной работы отстранен, бойцов в подчинении у меня нет, и даже моей информации генерал не поверит! Тут ты явно перемудрил сам себя.
- Э, взрослый мужчина, а нетерпелив, словно мальчишка, - злобно сверкнул глазами исподлобья Магомед. – Я же объяснил, что эти проблемы решу сам, без твоей помощи, а вот наладить отношения со старейшинами дома ты помочь в состоянии: ведь в твоем заведовании теперь находится целый архив, так? – испытующе глянул он на полковника.
и, встретив подтверждающий кивок головы, продолжил:
- Мне может очень помочь кое-какая информация о бойцах отряда спецназа, выполнявших задание на нашей территории. Много не надо, подробная справка на двух-трех человек, совершивших самое большое количество рейдов в Чечню, а через какое-то время – еще! Вот таким образом я и смогу восстановить свое положение.
- ага, - кивнул слегка захмелевший Милин. – Купишь его ценой чужой крови, умно придумано, только имей в виду, мне нужна стопроцентная гарантия моей личной неприкосновенности, да и задаром я поставлять информацию не собираюсь. Заплатишь, и не вашими самопальными фантиками, а настоящими американскими долларами – получишь информацию, которая тебя интересует. И оплата должна производиться вперед: сегодня деньги – завтра требуемые данные, иначе сделка не состоится!
- И в какую же сумму ты оцениваешь свою помощь? – недобро оскалился чеченец. – Ты, мразь, смеешь диктовать мне свои условия?! Да тот компромат, что я имею, сотрет тебя в порошок, не забыл, ты – покойник!
- Плевать, в дело ты его не пустишь, иначе оборвешь свою последнюю ниточку надежды: ведь тебе больше не к кому обратиться, и перспектив никаких, а труп я уже давно, с гор еще, не забыл, так что мне лично опасаться нечего! Так что, друг, оба мы по уши в дерьме, и имеем два варианта – утонуть в нем обоим или помочь друг другу и выкарабкаться. В этой ситуации мне терять нечего: ни семьи, ни перспектив на будущее, а вот ты – в более невыгодном положении. Так что плати и получай, иного договора не будет! – нагло ухмылялся полковник, чувствуя полную безнаказанность. – На сегодняшний день я имею полный расклад на троих офицеров спецназа, и хочу получить по пятьдесят тысяч долларов за каждого, итого – сто пятьдесят тысяч американских зеленых денег. Сумму я желаю получить сразу, а данные получишь или сам, или твой человек завтра. Ну как, будем бить по рукам, или я поехал домой – с утра на работу ехать, надо отдохнуть! – притворно позевывая, продолжал давить Милин на собеседника.
- Ладно, свиноед, пока твой прикуп! – заскрипел зубами Магомед, осознавая всю проигрышность своей позиции, и что-то гортанно прокричал в глубину комнат, а потом повторил по-русски для полковника:
- Эй, Саид, принеси деньги, хочется сделать щедрый подарок нашему гостю в знак моей дружбы!
Милину переводить было не нужно, он немного понимал чеченцев, наработал в горах навыки и мог объясниться при надобности. Мгновенно в дверях появилась фигура помощника – бандита с толстым чемоданчиком: он с поклоном передал его Магомеду и так же молча исчез.
- Вот тебе твои сто пятьдесят тысяч, - прохрипел бандит, выбрасывая пачки в банковских бандеролях на стол. – А вот еще добавка, - выкинул он стодолларовую купюру. – это тебе на анестезию! Купи, иначе, когда я тебя резать буду, от боли с ума сойдешь. Когда все утрясется, Саид лично отрежет с огромным удовольствием тебе голову, гаранирую!
- Смотри, Магомед, как бы он не отрезал голову тебе первому, уж больно жидко ты обгадился! – собирая пачки денег и поднимаясь, усмехнулся Милин. – Пусть меня отвезут туда, откуда забрали, а завтра во второй половине дня твой веселый таксист сможет забрать документы в универсаме возле моего дома: я положу их за третий холодильник от края. Все, удачи тебе, друг, и очень долгой жизни!
Он стремительно вышел на крыльцо и уселся в подъехавший автомобиль, даже не обернувшись на прощание, не сказав ни слова, а Магомед глядел ему вслед, мысленно призывая всепроклятия на голову неверного. Приехав домой, Милин, в отличие от него, заснул спокойно, предварительно надежно упрятав под матрас пачки денег, заменивших ему и честь офицерскую, и совесть человеческую, и Родину-мать, и родных и близких. Но уже устремилась ввысь осина, на которой было суждено быть повешенным новоявленному Иуде; Магомед же метался в бессильной ярости по особняку, словно раненый зверь и строил планы самой ужасной мести всем своим недругам и обидчикам, совсем не осознавая в своем бешенстве того, что одному никак невозможно воевать с целым светом, и его война уже заранее проиграна, а судьба решена. Наконец, он угомонился, приняв изрядную долю спиртного, и заснул тревожным сном. И именно тогда на пороге комнаты неслышными тенями вновь возникли Саид с двумя помощниками и заняли, видимо, заранее оговоренные позиции у ложа главаря: по знаку накинулись разом, придавливая к полу руки и ноги. Саид же спокойно зашел со стороны головы и, достав кривой азиатский нож, склонился над Магомедом: тот извивался в железной хватке тех, судьбами и жизнями которых еще недавно повелевал безраздельно, и был для них почти что вторым человеком после Аллаха. Сквозь мычания залепленного пластырем рта главаря они с дрожью в душе внимательно вслушивались в слова Саида:
- Ты прав, Магомед, я мастер своего дела! И в последние минуты твоей собачьей жизни я постараюсь доставить тебе столько же боли, сколько испытали наши люди, которых ты продал неверным! Аллах улыбнется, когда грязный шакал сдохнет под благородным клинком, - руки его почти с нежностьюпоглаживали жесткие волосы на голове приговоренного к смерти, словно успокаивая. В комнате появился еще один человек с видеокамерой: настроив ее, он кивнул головой Саиду, и тот молниеносным движением вогнал сталь в горло и вырвал, повернув клинок в плоти, из ужасающей своим видом раны. Умирающий судорожно дергался в смертельной агонии, тщетно пытаясь вдохнуть хотя бы глоток свежего воздуха в легкие, делая тщетные попытки хоть напоследок, но вырваться из цепких рук. Рассеченное горло пузырилось алой кровью: надуваясь пузырьками и тут же лопаясь, она веселыми ручейками стекала и впитывалась плотным подголовным валиком. Дождавшись, когда конвульсивные рывки немного утихнут, Саид по знаку оператора стал сноровистыми движениями расширять рану, оттягивая голову на себя за волосы, которые еще недавно с такой нежностью гладил. С последним ударом, отделившим вместилище мудрости от бренного тела, он высоко поднял ее, еще моргающую веками, над своей головой и, орошаемый каплями крови своего бывшего шефа, громко и гортанно прокричал:
- Аллах акбар!
Все, кто присутствовал в комнате, дружно подхватили его клич, и оператор окончил съемку, опуская видеокамеру.
- Вот ты и справился с нелегким делом, сынок! Вел ты себя очень достойно, и старейшины будут довольны: в своем выборе они не ошиблись! Принимай дела этого позорного шакала и веди их по нормам и законам правоверным, придерживаясь заповедей пророка нашего: что будет за нарушение и предательство – ты уже знаешь. Садись на трон и мудро правь теперь уже своей империей, а мы со своей стороны поможем тебе, не волнуйся: всем, кому надо, мы передадим о смене руководства, проблем с соперниками у тебя не возникнет. Голову пока приберите в морозильную камеру, ее я заберу с собой на родину, представлю совету. Тело порубите и киньте собакам на съедение, а коль побрезгуют – вывезите на свалку, шакалу там будет самое место! – почти шепотом распоряжался этот маленький седой человечек с жиденькой бородкой и сморщенным  лицом, продубленным горным солнцем и ветрами, но столько силы было в его словах и уверенности в правоте совершаемого, что дрожь неудержимо колотила все конечности присутствующих. Для них происшедшее стало реальной демонстрацией силы и могущества Совета старейшин, который принял решение далеко на Кавказе, а исполнили его волю совершенно в ином государстве. Помощники Саида, а теперь уже его подчиненные, быстро свернули постель и толстый ковер, сквозь который кровь не успела еще, пропитавшись, испачкать красивый паркет пола, и вынесли на задний двор, чтобы сжечь и уничтожить все улики. Собравшиеся джигиты яростно плевали в жаркое пламя и посылали проклятия на весь род предателя, и только когда угасли последние искры, разошлись на отдых: праведный суд свершился, и им больше не придется подчиняться трусу и подлецу.
- Отец, у меня еще очень мало опыта а подобных делах: подскажите, как лучше перепрправить то ужасное доказательство исполнения приговора, чтобы не поставить под угрозу ни себя, ни других людей?! – склонился до пола Саид перед старейшиной, когда они уединились в рабочем кабинете.
- Это пусть тебя не заботит, я займусь проблемой сам, и ответственность вся тоже на мне будет. Тобой и так достаточно сделано, чтобы поднять свой авторитет и заслужить наше уважение: теперь все имущество и вся империя Магомеда – твои, управляй с умом, и все у тебя получится! Кровной мести со стороны родственников Магомеда не бойся, никто не станет спрашивать за шакала, опозорившего свой род. Главное – не теряй связь с человеком, что сегодня был в гостях: пригласи его на встречу, объясни ситуацию, дай денег побольше, пусть он думает, что очень тебе нужен, и станет дорожить твоей дружбой. А придет время – и ты лично будешь иметь возможность отрезать ему голову, это я тебе обещаю; а теперь давай-ка отдохнем немного, что-то я устал от суеты земной, да и тебе поспать просто необходимо!
- Отец, а как будет обстоять дело с властями, с милмцией? Ведь его начнут искать, вынюхивать, житья не дадут! Да и имущество я не смогу принять, если оно не будет переоформлено.
- Это тоже забота не твоя, до тоъезда я решу все эти вопросы, чтобы у тебя была возможность начать работать с чистого листа абсолютно спокойно, - обнадежил старик, и, заботливо поддерживаемый под локоть, отправился спать.
Вот так, в один короткий миг судьба перебрасывает фигуры на шахматной доске жизни, причудливо переплетая и изменяя линии судеб никчемных людишек, и что в дальнейшем ожидает каждого из них, никто в точности сказать не мог. Начинала писаться новая страница, на которой каждому из героев предстояло вписать какой-то фрагмент бытия во всех красках и оттенках его проявления. Одним это придется делать собственной кровью, а другим – проливая чужую.
Колесо неизбежности, остановившись на миг, снова начинало раскручиваться, набирало обороты и было готово перемолоть любого, кто хоть на секунду утратит бдительность и неосторожно подставится. В это время разные люди, связанные тонкой, невидимой, но необычайно прочной и неразрывной ниточкой предопределенности, не могли даже предположить, что их ожидает в дальнейшем. Кому-то суждено было жить долго и счастливо, а у кого-то за спиной явственно вырисовывается контур костлявой в своем черном балахоне с капюшоном и зазубренной косой, плачущей каплями крови, своим острым кончиком. Только собакам, охранявшим особняк чеченцев, было хорошо: злых азиатов впервые за долгое время накормили живым, еще теплым мясом, и его не пришлось зарабатывать охранной службой, не отбивать в жестоком сражении у себе подобных.

КРЫМ

Утреннее пробуждение было прекрасным: необычайная легкость во всем теле, никакого сумбура и мрачных мыслей в голове. Жизнь прекрасна и необыкновенно замечательна! Место жены пустовало, а табло электронных часов ехидно и издевательски подмигивало цифрой девять.
- Ни фига себе, я проспал, как мамонт в вечной мерзлоте! – усмехнулся Володя, соскакивая с кровати и надевая спортивные штаны прямо на голое тело.
Еще с курсантских времен сохранил он привычку спать полностью голым в любое время года, укрываясь только одним одеялом, подражая гардемаринам царской школы. В училище это неписаное правило соблюдалось строго, независимо от температуры в казарме: тело всегда было свободным и вольно дышало, не стягиваемое и не скованное покровами, и организм успевал достаточноотдохнуть даже за то короткое время, которое им выпадало.
- Отчего это ты меня не разбудила, солнышко? – появляясь на кухне и нежно целуя жену, укоризненно покачал головой каплей. – Я хотел отвезти пацанов в школу, да и попрощаться не мешало бы!
- А дети сами предложили дать отдохнуть тебе подольше, но коль уж сам проснулся – марш в ванную, завтракать, и поехали к родителям: ты ведь об этом, надеюсь, не забыл?
- Как можно, побойся Бога! За кого меня держишь? Давай, мать, мечи все на стол, а я мигом сейчас управлюсь!
Позавтракав и собравшись в быстром темпе, супруги погрузились в машину сами, на заднее сидение погрузив подарки, и тронулись в путь. Худо-бедно, а в деревню, где обитали старики, ехать было километров шестьдесят, но на трассе машин было не много, что позволяло поддерживать довольно приличную скорость без излишнего риска и ненужных обгонов. «Оппелек» резво пожирал колесами километры, победно подвывая на высоких оборотах, но в салон посторонние шумы не проникали благодаря прекрасной звукоизоляции. Володя включил магнитолу на минимальную громкость, чисто для фона, и они смогли обсудить все волнующие вопросы, касающиеся будущего переезда. Лена была несколько подавлена услышанным: вновь рушились ее надежды на мирную и спокойную семейную жизнь, вновь впереди – тревожные дни и ночи напряженного ожидания любимого, угнетающего и ывматывающего тревогой за его жизнь. Но это был Володин выбор, и он был достоин уважения и понимания: мужчина хотел принести пользу Отчизне, не прячась трусливо под юбки жены и не занимая позицию стороннего наблюдателя. В этом был он весь: бесшабашный вояка, опасавшийся умереть в совей собственной постели и отдававший предпочтение свисту вольного ветра спокойной атмосфере квартиры. Что же, женам на Руси издавна был уготован тяжелый удел: растить и ставить на ноги детей, хранить тепло домашнего очага и преданно ожидать возвращения мужа – купца, путешественника, воина, - бродяги, короче.
Старикам жилось несладко: каплей это сразу заметил по облезлой краске на воротах и калитке, по прогнившим планкам деревянного забора, по потрескавшемуся шиферу крыши, покрытому зеленым лишайником. Во двор заезжать не стали, припарковавшись у заборчика на обочине, и под сдержанные шепотки высыпавших на улицу соседей стали доставать пакеты из багажника.
Отец, в окно углядев остановившуюся незнакомую машину, выглянул из дверей осведомиться, кто, к кому и зачем приехали, но, услышав голоса сына с невесткой, засуетился, от волнения не попадая ногой в штанину и матерясь, на чем свет стоит. Даже не обув галоши, он схватил ключик с гвоздя и порысил к калитке открывать замок.
- Ну и дыра! – удивлялся про себя Володя, оглядывая улицу.
Еще на подъезде, на самой околице, в глаза просто ворвались разрушенные, а точнее, просто разворованные и разграбленные коровники некогда бывшей здесь фермы, бедные облупленные хатынки с поникшей от засухи порослью на огородах – умершее хозяйство. На всем лежала печать ненужности, бесхозяйственности и запустения: голые ребра построек, стены которых разобрали ушлые селяне, пользуясь неразберихой и бардаком в стране, на собственные потребы, напоминали скелеты погибших гигантов. Война на полное уничтожение в мирное время, тихий холокост: люди были лишним звеном в этой действительности! Это была трагедия местного масштаба, но не одного места: из сотен и тысяч таких же по всему государству складывалась трагедия державы в целом – маленькое удельное княжество, обуреваемое амбициями своих политиканов, гибло в огромных масштабах продажности, взяточничества, воровства и безразличия чиновников, бездарно руливших кормилом власти.
Отца Володя не то, чтобы не любил, просто отношения не складывались. Между ними так повелось еще с детских лет каплея, и мужики по негласному соглашению просто терпели друг друга. По небходимости. С мамой получалось совершенно по-иному, на то она и мама: всегда в волнении и тревогах за своих непоседливых мальчишек. Мать радовалась не столько гостинцам и любимому «Киевскому» торту, сколько самому факту приезда детей. Неудержимые слезы текли по морщинистым щекам старой женщины, когда она внимательно слушала рассказ сына о его житье-бытье. В детали Володя не вдавался, рассчитывая в будущем сделать сюрприз, и обрисовал перспективы в общих чертах. Отца не было, он, сославшись на якобы имеющиеся дела по хозяйству, оставил их наедине, но это было и к лучшему. Володя рассказывал непринужденно, не ожидая едких замечаний с его стороны. Узнав, что дети побудут совсем недолго, мама очень огорчилась, и Володе пришлось долго успокаивать ее, поглаживая совсем седые волосы на голове, крепко прижавшейся к его плечу, обещая уладить вскорости все дела. Атмосфера была крайне тягостной, и, стремясь побыстрее покончить с этой тягомотиной, каплей сослался на занятость и неотложные дела в городе, оставил денег родителям, чтобы они смогли безбедно и не экономя прожить до его возвращения, и заторопился домой. Отца сей факт огорчил не сильно: попрощавшись сквозь сжатые зубы, он даже не удосужился выйти к калитке их проводить.
Каплей дал газ нервно, резко, и «Оппель», возмущенно взвыв уже успевшим подостыть двигателем, рванул с места, выстрелив очередью щебенки из-под скатов. Обратная дорога прошла веселее. Лена, прекрасно понимая состояние мужа, несмотря на личную неприязнь, поставила любимую кассету Володи с записью «Парка Горького». Успокоиться каплею удалось, только когда машина выехала за околицу деревни, и, сбросив газ, он перестал насиловать ни в чем не повинную машину.
Неожиданно пришло озарение:
- Мать, а на носу-то выходные, не мотануть ли нам на рыбалку с мальчишками, к морю?!
- У нас же ничего нет для этого!
- Ерунда! Сейчас мигом все уладим! – улыбнулся каплей.
Магазин спорттоваров попался им по дороге, и все необходимое было тут же приобретено в одном месте.
- Ну вот, мамочка, - укладывая в багажник палатку, надувную лодку, снасти и спининги, завернутые в спальные мешки, улыбался легко и непринужденно Володя. – Сейчас дождемся деток из школы, и рванем с ночевкой к воде, идет?
- Как у тебя все выходит легко, ведь надо еще из еды что-то приготовить и взять с собой, или вы там голодать собираетесь? – возразила жена.
- Да это тоже ерунда, в магазине прикупим все, что потребуется, а на уху и печеную рыбу в море наловим, оно не подведет старого своего почитателя!
- А уроки как же? Ведь с таким графиком домашнее задание мальчики сделать явно не успеют! – забеспокоилась Лена.
- Да все они успеют: сегодня выедем, суббота – целый день на берегу, ночуем еще раз, и к обеду воскресенья возвращаемся домой. Времени на уроки останется больше, чем достаточно!
- Ладно, убедил, а как же быть с билетами в театр? Жалко пропускать такие хорошие постановки! – поджала губы Лена.
- Мать, ты только уясни, что эти спектакли будут играть щещ и еще, а вот в этом году моря и хорошего отдыха тебе уже не видать! А билеты я сдам.
- Ну хорошо, уговорил, да и почему избалованная дамочка покапризничать немножко не может?! Я просто уверена, что мальчишкиостанутся довольны, да и мы отдохнем хорошо! – сдалась женщина.
Известие о поездке на море мальчишки приветствовали воплями диких индейцев, вырвавшихся на просторы прерий из окружения федеральных войск.
После недолгих сборов семейство тронулось в путь, и еще засветло добралось до уютной бухточки, вполне соответствовавшей их представлению об уединенном отдыхе. Больших волн не было, лишь легкие язычки облизывали прибрежный песок, перемешанный с мелкой галькой, накатываясь и убегая назад с завораживающим шорохом.
Мальчишки, словно две живые торпеды, несмотря на вечернюю прохладу, врезались в воду, разбрасывая вокруг пенные брызги по голубому зеркалу. Отец не мешал им резвиться, несмотря на провокационные призывы маленьких наглецов, а принялся обустраивать место ночлега: аккуратно и красиво обложил кострище диким камнем, поставил палатку. Лена сноровисто приготовила нехитрый но очень сытный ужин, и, когда мальчики, вволю нарезвившись и замерзнув до дрожи в губах вылезли из воды, семейка расположилась у еще неяркого, но ласково-теплого огонька кострища в вечерних сумерках.
На свежем морском воздухе пробудился зверский аппетит у всех, и приготовленная пища была мигом сметена со стола, словно могучим ураганом. Ребята изъявили желание спать в машине, уступив спальные места в палатке родителям: упаковав сорванцов в спальные мешки и пожелав им спокойной ночи, родители вернулись к костру.
Воздух вечерних сумерек был прохладен, даже зябок, и каплей заботливо накинул на плечи жены предусмотрительно прихваченный из дома плед и обнял, стараясь побыстрее согреть своим теплом. Так и сидели они под ночным небосводом, расцвеченным яркими каплями алмазных звезд, и лунной дорожкой, контрастно выделявшейся на водной глади.
- Ты когда улетаешь, муж?! – решилась наконец-то нарушить повисшее вселенское молчание Лена.
- В понедельник, солнце, утренним рейсом: как раз вас закину домой, доделаю кое-какие свои дела, и не переживай, теперь-то уж точно я вернусь обязательно!
- Смотри, ты мне слово дал! Обманешь – домой не пущу!
- Ладно, заяц, давай-ка и мы уже будем устраиваться на отдых: на свежем воздухе сон будет изумительным, лучше любого лекарства, отдохнем, как в раю. Ты устраивайся, как тебе удобно, а я еще немного посижу, покурю, да и окунусь, пожалуй! А потом – к тебе под бочок, в нагретый спальник, только молнию наглухо не застегивай!
- А если и мне искупаться хочется?! Давай вместе на счастьепройдемся по лунной дорожке! – азартно предложила Лена.
- Не испугаешься – давай, я жду тебя в родной стихии! – с шальным блеском глаз кидаясь к воде, воскликнул счастливый каплей.
Влага сразу приняла его тело в теплые объятия, сделав его невесомым, поглаживая кожу мягкими приливными потоками: здесь было теплее, чем на воздухе, мгновенно пришло чувство расслабленности, а в глаза, обращенные к Луне, хлынул свет, подпитывая невероятной энергией весь организм, каждую его клеточку!
- Ну, где ты, любовь моя, или боишься идти в воду?! – бросил клич Володя в бездонную темень ночи, спустившейся на землю как-то очень неожиданно и быстро. Только затухающий огонек указывал место их стоянки. И тут же, словно ожидая его призыва, вода рядом взорвалась мириадами брызг, и жена появилась, словно морская наяда, рядом.
- Я, как русалка, увлеку тебя сейчас на морское дно и оставлю навечно в своем дворце, - низким голосом вещала жена, преодолевая сопротивление воды и заключая в свои объятия. Действительно, под лунным освещением в ее облике появилось что-то неземное, сказочно прекрасное, и на миг он вполне реально представил, что перед ним действительно настоящая русалка, с зеленовато-бледным лицом и чешуей капелек воды на гладкой коже.
- Ну да, ты меня утащишь, а тебя посодют! – стряхивая наваждение, рассмеялся Володя, нежно привлекая к себе такое желанное тело. Вкусный запах водорослей, прохлада капелек на плечах, покрываемых жаркими поцелуями, узенькие полоски материи купальника, постоянно попадавшиеся под пальцы шаловливо блуждающих по телу рук, и ощущение ночного экстрима вызвали непреодолимое желание. Каплей, кидая хитрые взгляды на жену, принялся торопливо развязывать нежные тесемочки.
- А вдруг дети проснутся, выйдет не совсем удобно! – прямо в ухо задышала Лена, стараясь вовсю совладать с прерывающимся дыханием.
- Милая моя, да тут на миллион километров в округе нет никого, а пацанов и выстрелом из артиллерийского орудия не разбудишь, умотались до не могу! – убыстряя движения и окончательно освобождая ее от остатков купальника, убеждал Володя.
Руки его плавали по ногам, постепенно переместившись на слегка полноватые, но очень аппетитные ягодицы, губы нежно касались упругих полушарий грудей, посасывая коричневые соски, набухшие от желания, и, когда женщина издала протяжный стон – одним рывком оторвал от морского дна легкое тело, обхватив бедра. Лена крепко сплела ноги за его спиной, полностью раскрываясь, и Володя вошел в нее. Ощущение было настолько острым и приятно-сладостным, что женщина откинулась назад почти полностью, придерживаясь только кончиками пальцев за плечи мужа, предоставляя ему возможность глубже проникнуть в себя.
Вот так, ночью, в морской воде они еще никогда не занимались любовью: ощутив возросший темп и усиление мощи напора, мудрая женщина поняла, что финал близок, и, отпустив свои чувства на волю, полностью отдалась наслаждению, желая достигнуть пика одновременно с любимым. В завершение последовал буквально взрыв: мощный, никогда ранее не испытываемый, в конвульсиях сокращающихся мышц и неописуемым, нереальным, и даже каким-то неземным наслаждением! Ей захотелось навсегда остаться вот в таком положении, ощущая мощный выброс семени родного человека и прислушиваясь к собственной, истекающей жизненным соком, плоти.
- Я ведь не мастак говорить красивые слова, хотя иногда и прорывается, но дороже тебя в целом свете никого у меня нет, не было и не будет, я очень люблю тебя и мальчишек, и благодарен за то, что вы для меня в этой жизни сделали! Ты – неповторимо прекрасна! – все еще оставаясь внутри жены, нежно баюкал ее каплей.
Но все хорошее имеет свойство почему-то очень быстро заканчиваться, и супруги, слегка замерзнув, скоренько привели себя в порядок и вылезли на сушу. Ночная стылость быстро загнала их в плалтку. Они уютно устроились в двуспальном мешке, тесно прижавшись друг к другу, а глаза сомкнулисьтотчас же, как они пожелали друг другу спокойной ночи. Спали в машине их мальчики, сладко посапывая носами и видя, хотелось верить, только хорошие сны, судя по легким улыбкам, играющим на губах. Спали и Володины родители, спали и они сами, предчувствуя скорое расставание даже в сладких объятиях Морфея, теснее прижимались телами, стараясь отдать побольше тепла друг другу и насладиться каждой секундочкой близости.
Не справедливы небеса, посылающие столь тяжкие испытания простым смертным, рожденным во грехе и в муках, и эти же муки переносящим всю свою жизнь. Лишения, нищета, горе, разлуки и потери – вот бренный удел простых, добрых, работящих людей. А жестокие, подлые, непорядочные, морально беспринципные купались в роскоши, вкушая все блага и прелести бытия: в этом ли милость господняя, в этом ли высшая справедливость?!
Но судить не нам. Промысел Божий велик и непонятен нам, сирым и простым людишкам, каждому – свое!
- Папочка, а уже не пора ловить рыбу? – сквозь пелену полуяви-полусна прорвался робкий голос младшенького.
«Блин, ну только закрыл глаза, и уже вставать!» - подумал каплей, поднеся руку с часами к лицу: они были старые, «Командирские», специального водонепроницаемого исполнения. Не один раз подворачивалась возможность обменять их на модные: японские или швейцарские. Однако постоянно сдерживал от опрометчивого шага гордый силуэт корпуса субмарины, изображенный на циферблате, да и шли они до сих пор необычайно точно, за все время ни разу не побывав в ремонте, а пятнадцать лет – не шутка, хороший показатель качества!
Четыре часа утра, какая рань! Хотя, смотря для чего: для налаживания и постановки снастей – в самый раз то, что надо.
- Тихо, мать разбудите, я уже иду, - прошипел Володя, аккуратно покидая нагретое место.
Возле потухшего костра восседали оба гаврика: они зябко кутались в одеяла, передергивая плечами от утренней прохлады. Дровишки горкой стояли в очажке, но мальчишки не стали разжигать огонь, чтобы дым, поднимавшийся от костра, не забрался к родителям в палатку и не разбудил их раньше времени. Володя сноровисто раздул огонь и, пока мальчики согревались, занялся наладкой снастей.
- Ну что, гаврики, теперь все берем, и дружненько следуем вон к тем краям у мысочка. Сдается мне, что сегодня бычок будет брать просто изумительно, - указал направление рукой отец. – Эх, ни чешуи нам, ни хвостика!
Мальчишки, как он и ожидал, выбрали спининги, а ему достались старые добрые простейшие закидушки. Мясо, предусмотрительно прихваченное Володей из дома, было уже порезано кусочками и успело разморозиться. Оставалось только надевать наживку на крючки и таскать рыбу.
Лодку накачали быстро: мальчишки даже заспорили не на шутку за право первенства в этой нехитрой процедуре. Оставив мальчишек на берегу и показав, как управляться с их принадлежностями, каплей забросил пластмассовое ведро и мощными гребками быстро удалился от берега.
Солнце еще даже не выкинуло свои первые лучи на горизонте, время для заброса было самое подходящее; наживка бережно насажена на крючки по всей высоте поводка, грузило опущено в воду и начало свое стремительное погружение на морское дно, увлекая леску в глубину.
Рыбак даже не успел закурить толком, когда палец, державший леску навесу, словно пронзило током: есть первая добыча! Сопливый и довольно крупный бычок трепыхался на дне ведра, пуская пузыри из-под жаберных крышек. Наживка сменена, и леса снова заброшена. И еще до второй поклевки раздался победный вопль младшего, тут же подхваченный звонким криком старшего сына.
Утро было поистине прекрасным, поклевки следовали одна за другой, мужички без дела не сидели, нередко получалось так, что жадная рыбешка попадалась не на один, а сразу на несколько крючков. Уже когда ведро почти доверху наполнилось, Володе удалось вытащить две камбалы: они большими блинами тяжко плюхнулись на резиновое дно, удивленно выкатив глаза и практически не оставив места для ног.
- Достаточно, - решил каплей.
Жадничать ни к чему, зачем им рыбы больше, чем они смогут съесть?! Ну, домой можно немного прихватить, а остальное – баловство, ведь и другим на будущее надо что-то оставить!
- Спасибо, господи, что дал нам пропитание на день сегодняшний, надеюсь, и завтра не быть обделенным твоей милостью! А тебе, Нептун, - мелкую монетку в благодарность за то, что поделился с нами своим богатством! – достал он из кармашка медяк и по старой морской традиции бросил его в воду.
На берегу было оживленно: мальчишки, словно первобытные дикари, кружили в каком-то диком танце по песку, надев на головы нитки морских водорослей. Если бы они не опасались разбудить маму, от окрестности сейчас оглашались бы дикими воплями победы: они стали настоящими добытчиками, мужчинами в полном смысле этого слова. Но танцевали мальчишки молча, только потрясая в воздухе палками, очевидно, символизирующими копья: тазик, который им оставил отец на берегу, тоже полностью был заполнен рыбой.
- А сейчас нам предстоит самое сложное: начистить рыбу и приготовить ее, - вылил на них ушат холодной воды отец. – Сделать это нужно до того, как проснется мама. Я вас буду кормить отменной ухой на обед, а позавтракаем мы пожаренной на костре рыбой. Ну, а на ужин я наловлю мидий и сварю изумительный плов, который вы будете есть с жареной камбалой. Такое меню вас устроит?
- Такое меню устроит даже лентяйку-маму, которая бессовестно дрыхнет, когда ее мужички в полный рост заняты добыванием пропитания! – донесся голос из палатки. – Самое главное тут то, что мне абсолютно ничего делать не придется, отдых!
- Ну вот, сюрприза не получилось, наша мамочка все-таки проснулась! – усмехнулся Володя.
- Как же тут не проснуться, когда по берегу носится толпа озверевших троглодитов!
- Ну, мы же не орали, - виновато опустилголову старший сын, - хотели, как лучше, а получилось – как всегда!
- Кричать – не кричали, спорить не буду, но я лично проснулась от колыхания земли, думала – землетрясение! Никто не заботится о бедной старенькой мамочке! – с притворным огорчением причитала Лена, появляясь из палатки. – Господи, как хорошо, и вода такая спокойная и чистая, и не холодно совсем! Ну почему мы все время так жить не можем?!
- Заяц, а ты случайно рис из дома не прихватила?! – поинтересовался каплей.
- Не прихватила случайно, а рис-то тебе зачем понадобился? – уперев руки в бока, с вызовом ответила Лена.
- Да вот, надумал вас морскими деликатесами побаловать, хотел сварить плов из мидий,- покачал головой Володя, сталкивая лодочку на воду. – Ну ничего, съезжу потом в магазин, недалеко отсюда деревенька имеется.
На рифах мидий было множество, и каплей мог себе позволить отбирать только самые крупные: маленькие пусть подрастают, что-то же надо оставить на будущее! Подводный мир был прекрасен: Володя еще с детства умел хорошо нырять и видеть под водой без маски – он перенял эту нехитрую премудрость у мальчишек из рыбацкого поселка, в котором под Феодосией жила его бабушка.
Маленькие стайки юрких рыбешек, снующих между невесомыми гирляндами морских водорослей в поисках корма, неспешно пылвущая медуза, словно салютующая незванному гостю своими щупальцами, краб, поспешно прячущийся от возможного врага под ближайший камень.
Здесь, отрезанный от мира слоем морской воды, он ощущал себя дома, и было так легко и комфортно, что возвращаться на поверхность не хотелось. Но легкие не приспособлены для долгого нахождения под водой, и все прекрасное всегда заканчивалось неожиданно. Покидая с грустью мир, свободный от войн, где отсутствовало разделение на богатых и бедных, где каждый был в состоянии добыть себе пропитание, Володя почти с полной сеткой мидий возвращался на берег. Окончен период, во время которого его сердце в унисон с душой пели торжественные гимны совершеству и неповторимости Матушки-природы, он уходил из мира тишины и покоя в свой мир суеты и хлопот.
Прощай, море, но я все равно в конечном итоге вернусь к тебе!
Выходил он на берег какой-то обновленный, что не укрылось от взгляда жены. Словно с отмытой душой и легким настроением, впитав в себя толику материнской плаценты. Лена от души порадовалась тем положительным переменам, которые произошли в нем за это время.
Под теплым солнцем, уже окончательно утратившим свою летнюю жгучесть, приготовление пищи продвигалось ударными темпами: мальчишки под руководством мамы успели перечистить почти всю рыбу за время его отсутствия, да еще и оказалось, что за рисом ехать никуда не надо, Лена просто подшутила над мужем, желая посмотреть на его реакцию.
Бычков каплей жарил по-особому: сковорода стояла прямо на углях, источавших сильный жар, но уже не дающих открытого пламени, и рыбешки доводились до золотисто-румяного цвета прямо в кипящем масле без муки. На первый взгляд, могло показаться, что процесс приготовления аналогичен домашнему, но утверждать это абсолютно было бы величайшей ошибкой: вкус рыбки приобретала особенный, так как жарилась со всеми внутренностями, и огромную роль в придании особой вкусовой гаммы играл дымок кострища.
А в воде, на прочном кукане, дожидались обреченно своей очереди две камбалины, мгновенно попытавшиеся зарыться в песок дна, как только снова оказались в воде.
После плотного и довольно сытного завтрака мальчишки отправились прогуляться по берегу, а каплей принялся священнодействовать с приготовлением плова и ухи: эти две вещи он не доверял никому, и вкуснее, чем у него, блюда не получались ни у кого, разумеется, на любительском уровне. Маме выпала честь заниматься овощами. Вскоре над диким пляжем поплыли удивительные ароматы; они разносились настолько далеко, что мальчишки, совершенно скрывшиеся из видимости, галопом прилетели к костру, учуяв эти запахи за мысом.
Уха удалась, получилась наваристой и густой, щедро приправленная пряностями. Мальчишки на свежем воздухе проголодались быстро, и, дав вареву немного остыть, Володя снова пригласил всех к столу.
Семейство с удовольствием уплетало янтарную жижку, со смехом и шутками обсуждая утреннюю рыбалку. Ради такого случая Володя припас бутылочку шампанского, еще с вечера прикопав ее в воде, и теперь охлажденный искрящийся напиток щедро изливался в пластмассовые кружки, придавая пикантности еде на природе. Мальчишки даже начисто вымазали стенки старого закопченного котелка, в котором уха варилась, и отказались от плова, оставив его на вечер.
Мальчишек снова потянуло к воде, а каплей с женой лежали на покрывале, нежась под лучами осеннего солнца. От сигареток к чистому голубому небу тянулись ажурные струйки дыма, и где-то в далекой вышине сливались с кружевными разводами перистых облаков.
- Не зря я все-таки жил на этом свете, и душа перегорела не до конца, если мне в радость еще и красота природы, и тихий шепот набегающей на берег волны, веселые голоса мальчишек, и любимая женщина рядом, - щурился блаженно в вышину Володя.
Сыновья, накупавшись вдоволь, до зубодробительного стука, словно маленькие дельфинята, вынеслись на берег с набежавшей волной. Смех, восторженные вопли, шутливая возня, от которой холодные брызги долетали до родителей; не выдержав искушения, они и сами направились к воде и окунулись волны, охлаждая нагревшиеся на солнце тела и смывая с них все беды, грехи, горе и разочарование прошлых лет. Мальчишки притихли, наблюдая, как, нежно подняв маму, отец ходил недалеко от берега, покачивая, словно младенца, и тихо шепча на ухо что-то очень приятное, ласковое, не слышное им из-за расстояния, но вызывающее улыбку счастья и удовольствия, блуждавшую на губах.
Потом они уже все вместе лежали на теплом песке, стремясь перед скорой зимой запастись максимумом обдрящей энергии светила.
Вечером, при ярчайшем, распаленном, как в «Артеке» - шалашиком, пламени костра, взметающего свои жадные языки высоко к звездам, состоялась дегустация отцовского шедевра: плов чуть-чуть пригрели на раскаленных камнях очага, и с удовольствием уплетали за обе щеки, заедая его крупными кусками жареной камбалы.
Выплеснув за день всю энергию без остатка, сорванцы присмирели и вели себя довольно-таки чинно; посидев немного у огня, они, не сговариваясь, отправились спать и вскоре мирно перенеслись в бархатные объятия Морфея.
- Володенька, а мы вот так когда-нибудь сможем жить все время, как сейчас, или это снова – неосуществимая мечта?! – всматриваясь пристально в сполохи искр, спросила жена.
- Видишь ли, родная, так жить себе могли позволить только наши далекие предки, да и то они вынужденно озирались постоянно по сторонам, опасаясь нападения динозавров. Мыже, даст Бог, сможем себе позволить только периодами делать вылазки на природу, выплескивая отрицательные эмоции и вымывая из организмов шлаки, подзаряжаясь позитивом от окружающей экосистемы. Вот таких мест, как это, с каждым годом будет становиться все меньше и меньше, но не это главное! Важно не растерять способность удивляться и радоваться жизни, не потеряться в водовороте событий и любыми способами сохранить семью и поставить мальчишек на ноги, дать им хорошую путевку в жизнь, они – замечательные дети, наша гордость и отрада, и заслуживают участи лучшей, чем наша! Да что мы с тобой все о грустном да о печальном, давай-ка я прочту тебе стих, родившийся в моем воспаленном мозгу на этом пляже?!
- Конечно, почитай, - приподнялась с интересом на локте Лена. – Я-то уже грешным делом думала, что ты давно порастерял всю романтику души и сердца, и забросил это свое занятие!
- Слушай, я назвал его «Лето».

Спуск с Перевала, приопущено стекло,
И ветер бьет в лицо, и пахнет морем,
На отдых едем в Крым, ведь там тепло,
На пляже мы расположимся вскоре!
И разобьем походный наш бивак,
Палатки мы поставим с морем рядом,
И диким камнем выложим очаг,
Вот отдых наш - другого и не надо!

Солнце в глаза, шелест волны,
В море качается буй,
Влагой искристой бокалы полны,
Сладостной, как поцелуй!
Жить торопись, запоминай
Дивные летние дни,
И на любовь ты не скупись,
Любим не мы одни!

Расстелем покрывала на траве,
Тут сервировка – проще ресторанной,
Укроем мясо в зелени ботве,
Пусть будет наша трапеза желанной!
А ароматы будят аппетит
Слезу пускает водка на бутылке,
Никто здесь выпить всласть не запретит,
Не потревожит, все отключены мобилки!

Ах, сладок, как подруги поцелуй,
И песнь гитары ночью под луною!
Не залпом пей такую жизнь, смакуй,
Не много дней таких у нас с тобою.
Костер погас, но углей тусклый свет
На романтичный лад тебя настроит,
И вмиг не станет ни забот, ни бед,
Тут каждый свой мирок себе построит!

Одним мгновеньем пролетели дни,
Багаж уложен, собраны вещички,
Вновь окунемся в города огни,
И слушать будем крики электрички.
Смотреть с тоскою в темное окно,
Грустить о пролетевшем чудном лете,
И твердо знать и верить лишь в одно:
Все повторится вновь на этом свете!
- Да это же у тебя почти песня бардовская! – воскликнула Лена, в восторге вскакивая с места. – Даже музыка прослушивается, как раз под наш отдых, очень здорово вышло!
- Не знаю я, бардовская или нет, но прямо из сердца выплеснулась, и мне очень приятно, что она тебе понравилась! – засмеялся польщенный Володя.
- Пойдем и мы на боковую: завтра, к нашему великому сожалению, все это закончится!
- Жаль, конечно, но ничего не поделаешь, остается только мечтать о чем-то подобном следующим летом! – грустно вздохнула жена, ныряя в палатку.
Утром настроение у всех было минусовое. Сознание предстоящего отъезданавевало грусть и портило настроение, только мальчишкам было все нипочем, жизнь они воспринимали все еще с детской непосредственностью и легкостью. С удовольствием искупавшись напоследок, они с волчьим аппетитом уничтожили остатки еды, и теперь азартно мыли с песком посуду, пока родители собирали и укладывали вещи в багажник.
Песня двигателя, прощальный сигнал клаксона заветной бухточке, приютившей их на это короткое время, и путь домой – в пыльный суетный город, к улицам, закованным в броню асфальта, с пирамидами многоэтажек вместо деревьев, с воздухом, отравленным выхлопными газами сотен и тысяч автомобилей. Робинзоны покидали свой сказочный остров, возвращаясь в рутинно-предсказуемые объятия цивилизации. Дети еще долго всматривались в стекло, стараясь подольше удержать взглядами прекрасную удаляющуюся картину: все когда-нибудь заканчивается, но и того заряда, который им удалось приобрести так неожиданно, должно было надолго хватить без труда пережить наступающую зимнюю пору.
Выгрузив вещи из машины и поручив жене и детям разобрать и уложить их до следующего отдыха, каплей поехал на съемную квартиру, прихватив с собой кассету. Переписать ее на кассету видеокамеры труда не составило, а, созвонившись с хозяевами, он договорился о встрече и оплатил свое проживание еще на три месяца вперед, предупредив, что ненадолго уедет в командировку. Аппаратура свою роль сыграла, и каплей погрузил видики в салон машины, чтобы отвезти пацанам. Звонок Омару по пути домой, тортик-шампанское в супермаркете, и вскоре он снова припарковался возле родного подъезда.
Вот временно и окончены крымские хлопоты: вечером – прощальный ужин с семьей и недолгие сборы вещей. Утром самолет перенесет его в недалекую Турцию, и что там будет впереди – неизвестно: в будущее-то заглянуть невозможно!

ТУРЦИЯ (СТАМБУЛ) – КРЫМ

Лайнер Турецких авиалиний мягко коснулся бетона посадочной полосы аэропорта Стамбул. Миникассету Володе удалось провезти без труда, не прибегая к каким-то особенным ухищрениям, в кармане брюк. Заполнив таможенную декларацию и заплатив за визу, каплей через терминал вышел в здание аэровокзала: багажом он обременен не был, неся на плече только легкую спортивную сумку с необходимым для отдыха минимумом.
Атмосфера заграничного аэропорта в корне отличалась от отечественных: в кондиционируемом помещении было легко и свободно. Омара он приметил еще издали, и, подняв руку, привлекая к себе его внимание, направился навстречу давнему знакомцу. Обнялись, осведомились по очереди о здоровье, о жизни, соблюдая все требования традиций Востока.
- Ну, здравствуй, уважаемый! – внимательно оглядывая каплея, ворковал Омар. – Я очень рад приветствовать тебя на земле, благословленной Аллахом! Видать, жизнь потрепала тебя изрядно: при нашей встрече в Симферополе ты выглядел значительно лучше!
- Здравствуй, уважаемый Омар! – источал мед в уши собеседника Володя. – А ты не изменился почти ни капельки, узнал сразу, разве вот только пополнел слегка…
- Э! Удачный бизнес, денег достаточно: излишества некоторые, сам понимаешь! Да и в нашем возрасте разве стоит уже заботиться о фигуре? – расплылся тот в улыбке, увлекая гостя к машине. – Был бедным – плохо, спал мало, работал очень много! Теперь богатый – и все изменилось. Сегодня ты будешь гостем в моем доме, так будет удобнее и лучше для нас обоих, ты не против?
- А разве я могу перечить желанию хозяина в свете Ваших традиций, или ты думаешь,что мне сразу же хочется нанести тебе кровную обиду и стать врагом?! Тогда и разговора у нас может не получиться, это явно не в моих интересах! Ты же готов говорить о серьезных вещах?
- Что же, - устраиваясь поудобнее на переднем сидении, улыбнулся хозяин, - мне приятно отметить, что ты достаточно хорошо знаком с правилами гостеприимства и правильно строишь беседу: славянину это делает честь! Считай, что половина дела тобой уже сделана, остальное будет полностью зависеть только от тебя самого, со своей стороны, я готов к любому сотрудничеству, если оно будет способствовать увеличению моего банковского счета. Отдай пока свой талончик водителю, он сходит и получит твой багаж, а мы пока переговорим с тобой.
- Да налегке я, зачем на отдыхе многовещей?! Я ведь не женщина с огромным гардеробом, только хлопоты лишние, да и сопрут если – потеря небольшая!
- Ну, тогда поговорим дома! Трогай, - коротко скомандовал тот своему водителю, и машина плавно тронулась с места, вливаясь в почти непрерывный поток транспорта.
- Омар, я, может, и тороплю события, но очень хотелось бы знать, насколько надежен твой водитель? У меня очень мало времени, да еще и на отдых поспеть хочется, мы можем при нем говорить? Тур-то у меня всего семидневный, и очень хотелось бы решить все вопросы конкретно, - осторожно осведомился каплей.
- Вот она – славянская непосредственность! Не переживай, водитель надежен и предан мне, как собака: прикажу убить – не будет раздумывать ни секунды! А все проблемы мы и так решим ко взаимной выгоде, - перегибаясь через спинку сидения и доставая бутылку шампанского и фужеры, как-то уж очень гадко улыбнулся Омар. – Пока предлагаю выпить по бокалу за твой приезд!
Отнекиваться Володя не стал и пригубил охлажденный напиток.
- Дело в том, что я здесь не совсем легально: на свой страх и риск поехал по старым документам, как гражданин Украины, так что, понимаешь сам, никакие неприятности мне не нужны!
Ни один мускул не дрогнул на лице турка, взгляд оставался задумчивым, спокойным.
- А на самом деле гражданином какой страны ты являешься? – после короткой паузы, растягивая слова, уточнил он.
- Да гражданин России я, работаю на судоремонтном заводе одного из гарнизонов, ремонтирую атомные подводные лодки. Украине я был абсолютно не нужен, работы не было, жена бросила, вот друзья и помогли мне перебраться в Россию и устроиться на прежнем месте. Но, сам понимаешь – заработки тоже не очень высокие, а пожить хорошо хочется! Сколько той жизни осталось, хочется шикануть, купить приличную машину, да и женщины денег немало потянут! Если есть желание – я готов показать тебе то, что хочу продать, - расстегивая кармашек и доставая миникассету, продолжал каплей, внимательно вглядываясь через зеркало в выражение лица собеседника. Он аккуратно засунул кассету в камеру и подал ее Омару.
- Вот, смотри, этот самый материал мне удалось сохранить с тех самых времен, когда мы с тобой общались в гостинице. Я еще тогда подумал, что ты опасаешься везти этот материал за границу, поэтому привез сам: как видишь - никаких трудностей, все получилось гладко. Сколько, по-твоему, я смогу получить за эту запись от какой-нибудь телекомпании? Ведь чем больше платят мне, тем солиднее будет твоя доля в этом деле!
Омар принял камеру из рук Володи и начал просматривать материал, периодически включая перемотку.
- Действительно, это та самая кассета, которую я видел, и что же ты хочешь? – опуская камеру, внимательно посмотрел он на гостя.
- То же, что и раньше – найти на эту запись покупателя: ты же лучше меня знаешь все телекомпании, которые это может заинтересовать, ведь материал и до сих пор уникален, по телевизору подобного никогда не показывали!
- Я понял тебя, друг, но осознай только один момент: возможно, этот материал и заинтересует кого-то, возможно, его действительно захотят купить, но чтобы навести справки – нужно время и немало терпения! И доверишь ли ты кассету мне, ведь дубликата у тебя не имеется, а вдруг я захочу обмануть тебя?! Точно пообещать я не могу пока ничего, но, положившись на волю Аллаха, попробовать можно!
- Жаль, если ничего не выйдет, значит, все мои надежды пойдут прахом! А обмана я не боюсь, в худшем случае, просто соберу вещички, хорошо отдохнув, и уберусь в свою дыру работать дальше. Что же, коль кровь не окупится, то хоть разок развлекусь за границей!
- Какая такая кровь? – насторожился Омар, словно охотничий пес на добычу. – Я с мокрыми делами не связываюсь, забери назад свою кассету!
- Не пыли, ничего страшного нет! Просто, когда друзья помогли мне с переездом, документы на руках были еще украинские, хотя по бумагам провели все, как положено. И в благодарность я пригласил их на день Военно-Морского флота в ресторан: посидели хорошо, оттянулись, я их поблагодарил, выпили крепко, а на выходе придрались менты. После потери семьи и крышу у меня стало равть порядочно, жена уехала низвестно куда, даже не сообщив, детей забрала. Сколько справки ни наводил – не удалось найти, фамилию наверняка сменила или замуж выскочила за богатого! Хотели меня менты забрать в отделение, а я стал сопротивляться: в итоге схлопотал пулю в плечо и получил касательное ранение черепа, да еще плюс ко всему и несколько ребер сломали, шакалы! Пока находился в больнице, друзья, используя высокое положение в Главном штабе Военно-Морского флота России, скандал замяли, дали денег на дорогу и устроили работать на Камчатку. Через год все долги вернул, теперь заработал себе на отпуск и выехал из Крыма по старым документам: предприятие у меня режимное, если проверка будет – хана мне! Теперь хочу просто заработать, уволиться и жить спокойно в свое удовольствие! Сам возьму то, что недодало долбаное государство!
- А если эти записи прокрутят по телеканалам, то спецслужбы могут выйти на тебя, тогда точно посадят! – перебил его Омар.
- Да не выйдут никак, эту запись я брал посмотреть у своегокреша, и он не знает, что я сделал копию. Если и выйдут на кого-то, то явно не на меня! Кто знает, скольким людям еще он давал эту запись смотреть?! – разъяснял Володя, словно ребенку.
- Ну, если все чисто, то я готов посуетиться с поисками покупателя, - облегченно вздохнул Омар. – Но о цене-то мы будем договариваться вместе, порядочность в расчетах для меня превыше всего! Вот мы почти и доехали, проведя время в плодотворной беседе, - глянул он в окно, и, когда машина, миновав высокие ворота, затормозила во дворе, пригласил:
- Будь желанным гостем на моей скромной вилле, дорогой друг и возможный компаньон: отдохнем, хорошо расслабимся и сделаем дело. Слуги тебя проводят и устроят, а мне придется проехать в город по нашим делам, не хочу откладывать сделку в долгий ящик, мой дом – твой дом, не стесняйся, здесь исполнят любой твой каприз!
Обещанное Омаром «ненадолго» растянулось на два дня. Даже несмотря на комфорт, внимательную и молчаливую предупредительность слуг, мгновенно исполнявших любое его желание, бассейн и вкусную еду, Володя все равно ощущал внутренний дискомфорт и тревогу: больно уж много вооруженной охраны на этой вилле…
Третий день ожидания принес свои плоды прямо с утра: прислуга вдруг засуетилась, наводя порядок в и без того ухоженном доме, и на вопрос гостя о причинах такого переполоха старший распорядитель ответил, что ожидается приезд хозяина с очень важными гостями.
Ближе к обеду, когда каплей сидел в шезлонге у бассейна, отстранившийся от всеобщей суеты, и наслаждался покоем, во двор въехали несколько шикарных лимузинов. Слуги проводили прибывших в дом, а Омар, отдав распоряжение на своем языке распорядителю, направился к бассейну.
- Здравствуй, Володя, как тебе отдыхается? Я свое обещание выполнил, приехали очень влиятельные и уважаемые люди, они готовы договариваться о цене. Дело только за тобой, не передумал еще?
- Здравствуй, дорогой, рад тебя видеть в добром здравии! Живи долго и счастливо! Если бы я передумал, то уже не сидел бы у тебя так долго, а наслаждался бы отдыхом в санатории, я готов поторговаться, хотя, признаюсь честно, как раз это у меня получается хуже всего! - поднялся каплей ему навстречу.

М О СК В А
Отмечая радостные, искрящиеся счастьем лица ребят, собравшихся с утра в Управлении, и оживленный гомон, доносящийся из-за дверей служебных кабинетов, Семен констатировал для себя, что вчерашний отдых пошел всем на пользу и был крайне уместен. По домам молодежь разъезжаться отказалась, и компания устроилась на ночлег прямо под открытым небом, давая возможность своим телам как следует подзарядиться лунной энергией и, несмотря на ранний подъем, ощущали себя, словно заново родившимися на свет белый. Ласковое утреннее солнышко и отсутствие тучек на небе обещали хороший денек и, заехав по домам, чтобы переодеться по-быстрому, коллектив вскоре вновь собрался, но уже на рабочих местах. Несмотря на ранний час, на столе Семена возвышалась аккуратная стопка служебных бумаг, приготовленная заботливым адъютантом для просмотра. Давненько не брался он за дела канцелярские, судя по толщине стопки подзапустил их изрядно; теперь придется разгребать завалы с утроенной энергией, чтобы у руководства не создалось впечатление о творящемся полном бедламе в его ведомстве. Этого допустить было никак нельзя, приходилось пошевеливаться: на удивление работа продвигалась довольно споро, решения приходили словно сами собой, а чашечка крепкого кофе и рюмка хорошего коньяка скрашивали монотонность рутинной работы. Когда не разобранной осталась едва треть бумаг, требовательно зазвонил телефон.
-Извините, генерал, это доктор Вас тревожит! У нашего первого пациента наметились кое-какие изменения, и они явно к лучшему: все указывает на то, что с ним скоро можно будет недолго пообщаться. Мне-то что делать, как и что объяснять?
-Саныч, да сегодня просто день приятных сюрпризов! Я бросаю все и немедленно еду к тебе, ждите! - радостно кричал Семен в трубку, лихорадочно срывая тужурку со спинки кресла.
-И будьте так любезны, прихватите гонорар, причитающийся мне за кропотливую работу и бессонные ночи! Очень хотелось бы получить его сегодня!
-Менгеле, это вы о чем? Или от недосыпания и перепоя у вас бред, или еще какая болячка!?
-Ну как же, генерал, Вы же сами обещали поить меня вдоволь, если с парнем все будет нормально, и ведь таки с ним все нормально! - канючил доктор в трубку.
-Успокойтесь, милейший, свои обещания я прекрасно помню и всегда выполняю. Ждите. я прямо сейчас выезжаю!
Водитель с удивлением лицезрел, остановившись у ближайшего гастронома, как генерал собственной персоной на полных парах залетел в помещение и почти сразу появился, торжественно неся к багажнику ящик коньяка.
-Так в бардачке ведь коньяк лежит, - напомнил он с легкой досадой Семену, усаживающемуся в салон. - Я только вчера купил бутылку вашего любимого, заменил приконченную!
-Трогай, драйвер, - потрепал его генерал шутливо по шее. - Свой любимый я и сам выпью, а это - для дела, долг чести, так сказать. И спасибо тебе за заботу о старом генерале.
-Да не за что, - успокаиваясь, улыбнулся водила, с визгом шин трогаясь с места.
Глаза открывались с огромным трудом, все вокруг было расплывчато-нереальным, а ощущение собственного тела отсутствовало вообще. Память, постепенно восстанавливаясь, одновременно с пробуждающимся сознанием, восстанавливая события, предшествующие его нынешнему положению.
Выход из отсека, выстрел снайпера, и, кажется, не один, затем – провал, полная темнота, черная бездна! И после милосердного забытья, отключившего полностью ощущения боли, горечи, досады, оставившего только чувство полного и безграничного покоя - режуще-яркий свет, ворвавшийся в раскрывшиеся глаза.
Что это - жизнь после смерти, рай или ад, чистилище или просто галлюцинации умирающего мозга? Все, что происходило ранее, не было сном, а действительно имело место в реальности! Возвращающаяся чувствительность к телу напомнила о реальности происходившего болью ран и утвердила уверенность в том, что все происходило наяву. Руки и ноги подчиняться отказывались, несмотря на прилагаемые им неимоверные усилия пошевелить хотя бы чем-нибудь. Мозг посылал лихорадочные, почти панические приказы, мышцы вроде бы сокращались, пытаясь исполнить полученную команду, но что-то реально мешало это осуществить, какая-то посторонняя могуче-непреодолимая сила. Не торопясь, очень осторожно, лежащий повернул голову набок. Достаточно прояснившееся зрение уловило очертания никелированных столиков, стоящих неподалеку, с набором различной аппаратуры, протянувшей в его сторону тугие жгуты проводов, собственную руку, притянутую к ложу широким и толстым ремнем: вариантов немного, либо больница, либо дурдом. Или, как в "Матрице", я возвратился в действительность реального мира! Час от часу не легче, но ничего, он жив, и это главное, а остальное должно вскорости проясниться.
-Ну вот, только теперь все и начинается, - забилось сердце в ускоренном ритме заметив фигуру в белом, двигающуюся к кровати. - Кто Вы, где я нахожусь, что со мной произошло!? - посыпался град вопросов из его с трудом шевелящихся губ. - Возможно, вы - Архангел, и мне пора на суд Божий?! Состояние какое-то полубредовое, ни черта четко сообразить не получается!
-Тише, голубь, тише, - успокаивающе донесся сквозь вату мягкий женский голос. -Мне нельзя с вами разговаривать, да и в вашем положении лучше молча восстанавливать силы. Немедленно уведомлю начальство о том, что вы, наконец-то, пришли в сознание, - вновь исчезла из поля зрения фигура.
И снова звенящая тишина, но не было покоя в лихорадящем мозгу: что же будет с ним дальше, где генерал, как все разложится? Не подлежащий сомнению факт был лишь в том, что он находится на Земле в своем времени и собственном теле. Он окончательно жив, хотя по ноющей боли судя, вероятно, крайне сильно потрепан. Дьявольщина! Память как отрезало, ни черта не помню, сплошные провалы!
-Ну привет, каплей, с возвращением тебя с того света! Снял ты тяжкое бремя греха с души моей своим воскрешением. Теперь будешь жить долго, - донесся будто издалека до боли знакомый голос. Почти вывернув голову на сторону Володя уловил взглядом очередную фигуру, двигающуюся к нему. Зрение сфокусировалась, и все мгновенно встало на свои места.
-Генерал, Семен Семенович, здравствуй! - тронула слабая улыбка бледные, искусанные в горячечном бреду губы каплея. - Рад снова общаться с вами, присаживайтесь, и будьте как дома.
-Знаешь ли сынок, что если подобные заведения начнут заменять нам дом родной, тогда-то уж точно вешаться впору, - усмехнулся Семен, аккуратно присаживаясь на край кровати. - Сейчас говорить буду только я, да и то очень коротко: ты еще очень слаб и доктор лимитировал время визита. Более подробно поговорим позже, когда организм окрепнет в достаточной степени Лежи спокойно, ты в надежном месте под присмотром моих людей. Все опасности позади, ты уже быстро пошел на поправку, а до этого достаточно долго находился в состоянии комы. Нам крайне необходимо убедиться, что за время твоего "полета" мозг не получил ощутимых повреждений, и рассуждает логически. Я возьму на себя смелость нарушить данное доктору слово и спрошу: что ты помнишь из того, что происходило, где происходило и главное -каким оборудованием ты пользовался? Не торопись, времени у нас много, хорошо вспомни, и излагай, а потом я расскажу тебе о том, что произошло в тот промежуток времени, в который ты был без сознания.
Некоторое время, понадобившееся для построения фактов в стройную цепочку, в палате царила тишина, а генерал, словно заботливая сиделка, промокал капельки выступающего от напряжения пота на лбу турбиниста. Наконец
больной заговорил.
- Я вспомнил практически все. Если коротко, то помню захват лодки, визиты советника, наши переговоры и договоренность, и ваш перстень помню, Семенович, помню ампулу, выход из отсека с этим долбанным чинушей, помню как он задергался, как кинулся бежать, и тупые удары помню пуль снайперских. И мне кажется, что в какой-то момент наша договоренность была нарушена, что-то пошло не так, не по плану, или я ошибаюсь? Но по факту своего нахождения в данном месте под вашим присмотром могу сделать вывод, что в конце концов все, что намечалось - выполнено, и ситуация вновь полностью под вашим контролем. И что же произошло после того, как меня "рубанул" снайпер? - голос становился все тише и тише, паузы между вопросами увеличивались, а лицо приобретало мертвенно-бледный оттенок, и генерал, опасаясь ухудшения, властным жестом прервал словесный поток.
-А теперь полежи, и молча послушай исповедь генерала и прими его покаяние. Только не перебивай, мне уже и так ясно, что с головушкой твоей все в порядке: логика присутствует, пытаешься даже в таком кальном состоянии проводить анализ, и это меня крайне радует.   Вся беда случилась из-за недостатка опыта и выдержки у снайпера, который вошел в состав группы почти перед самым нашим выездом. Он занервничал, и нарушил боевой приказ: вместо одного выстрела в грудь, который должен был тебя "рубануть", он произвел целых три, заметив, что не попал куда надо и стараясь гарантированно поразить мишень, чтобы избежать фатальных для лодки последствий. Хлопчик с испуга погорячился, опасаясь, что ты сможешь уйти назад в отсек, и тогда все будет очень плохо. Первая пуля пошла не туда из-за того, что тебя дернул побежавший советник и для гарантии мальчик «вдолбил» в тебя еще две: в голову и в грудь. Только тогда ты упал. А теперь я тебе признаюсь честно, что в жизни не доводилось встречать более везучего засранца, чем ты! Считай, что в очередной раз довелось родиться на свет белый. Пуля, нацеленная в голову, лишь скользнула по черепной коробке, сорвав значительный клок скальпа: кровищи - море, а вот серьезных повреждений - ноль на выходе! Легкая контузия, а черепушка цела, отбила пульку эсвэдэшную. Сукин ты сын! Я же в Африке из такой винтовки пробивал насквозь слоновьи черепа, а у тебя с десяти шагов - касательное, это что-то! С пулей в грудь бронник справился замечательно, и капсула сработала, как надо, только ребра тебе маленько покрошило. Хуже всего обстояло дело с пулей, угодившей в плечо: она порвала артерию, и ты стал катастрофически терять кровь, но и тут повезло: спасла ампула «хитрой» микстуры. Она замедлила ток крови, сердцебиение практически прекратилось, и вызванные реаниматоры успели принять необходимые меры. Картина "ликвидации" получилась как нельзя более достоверной: тебя быстро "спеленали", подняли через люк на пирс и в карете «скорой помощи» доставили прямиком на борт самолета. Между прочим, твои собратья по прочному корпусу плакали, когда мы проезжали мимо, и очень многие из них уверяли, что в любом случае лодку, свой "Бидон" ты бы подрывать не стал. А вот советник даже со сломанной челюстью испытывал, по-моему, огромное облегчение от вида твоего тела на носилках, больно напугал ты его сильно. Потом машину погрузили в самолет и вылетели в Москву. Возможно, тебе будет не очень приятно об этом услышать, но по официальной версии и имеемым фактам ты - покойник. Уже в полете аппаратура зафиксировала полнее прекращение жизнедеятельности твоего организма, и врачам переломить ситуацию не удалось. Официальное заключение составили прямо в воздухе, благо подписей свидетелей хватало. А уже с аэродрома тебя доставили сюда. Хотелось мне похоронить тебя хотя бы по-людски, коль уберечь не случилось, да не вышло: доктор мой, подготавливая вашу персону, совершенно случайно обнаружил, что ты еще теплый, чего с покойником быть не могло. Вот он-то тебя фактически и спас. Между прочим, документы с моей подачи оформляли совершенно на другого человека, так что менять тебе практически ничего не придется. Начальству я объяснил, что суета по вине советника не позволила нам достичь поставленной цели и захватить тебя живьем, да вопросов-то особенно никто и не задавал, удовлетворившись фактом ликвидации террориста. Все, точка, теперь особист на Камчатке оформит соответствующие документы, что ты штатным порядком уволился с работы и уладит все формальности: получится так, что ты, окончив контракт, по собственной воле уехал на материк.
-Что-то я не совсем понял касаемо челюсти советника. Он что, упал с трапа
или ударился обо что-то, когда убегал? Я ведь его и пальцем не тронул! -
не удержался от волновавшего его вопроса турбинист.
-Да я это его по горячке приложил, когда эта рожа с выпученными от ужаса
шарами  ворвалась в центральный! - усмехнулся Семен. - И ничего, на удивление, мне за это не было! К подводничкам твоим тоже никаких карательных мер не применялось, ограничились подпиской о неразглашении и подкинули версию, что у кого-то из штатных офицеров экипажа сорвало "башню", он заблажил и ничего иного не оставалось, как его уничтожить, собственно что и соответствовало действительности. Вот так, вроде бы мы не упустили ничего, и все сделали, как надо. Теперь лежи, анализируй, поправляйся, с персоналом в контакт не вступай, никуда не звони и никому ничего не сообщай! Твоя благоверная уже в курсе того, что с тобой все в порядке, ну а по нашей дальнейшей работе будем разговаривать после твоего окончательного выздоровления.
Володя осмысливал и раскладывал по полочкам услышанное, заполняя фактами периоды беспамятства, а генерал внимательно наблюдал за ним, стараясь не упустить ни единого изменения мимики лежащего перед ним человека и понять, какие эмоции он испытывает.
-Что же, Семенович, я получил исчерпывающую информацию, хотя и крайне сжатую, за весь период моего вынужденного беспамятства, не пришлось даже задавать вопросов пока. Теперь меня интересует одно: сколько времени я находился в коме, только ответьте сразу, а об остальном мы поговорим, когда сочтете нужным!
-Добро, турбинер, в коме ты находился всего около пятнадцати дней, теперь тебе, надеюсь, понятна моя обеспокоенность? Для нас это было непозволительно много, хотя для тебя - один миг. Сейчас пришлю сестричку, она уколет тебе снотворного, и отдохнешь спокойно. Мы и так уже злоупотребляем добрым расположением ко мне нашего доктора, а с ним спорить тяжело, даже имея генеральские погоны на плечах! Я вот принес тут колбаски, сырка, фруктов, найдешь в пакете и бутылочку хорошего коньячка вместо микстуры. Быстрее становись на ноги, и к работе приступим, время не ждет!
Семен поднялся, слегка пожал привязанную к кровати руку и быстро покинул палату, а на смену ему почти тотчас же впорхнула медсестричка со шприцем, которую только вынырнув из забытья, он принял за ангела. Что же, ангел - хорошее предзнаменование! Укол в руку был едва ощутим, но веки налились свинцовой тяжестью и стали смыкаться неудержимо. Он уносился на крыльях Морфея в страну сновидений, грез и мечтаний, в свой мир: и снова он - молодой курсант, сессия хотя и с трудом, но сдана. Лихорадит предотпускной ажиотаж всех без исключения курсантов его роты: уставную форму - к чертям! Флот извечно славился шиком и своеволием: если форменка - то ушитая до состояния, когда она заменяет собственную кожу, плотно облегая крепкие мускулистые тела. Если бескозырка - то обрезанная и ушитая до величины мелкой тарелки с крутой задиристой тульей, заставляющей любой патруль принимать стойку охотничьих собак. Но с особым шиком носились пошитые специально на заказ брюки, совсем не походившие на своих уставных собратьев. Экономя каждую копейку мизерной курсантской зарплаты, убегая ночами в самовольные отлучки, чтобы подработать на разгрузке вагонов в Инкермане или другой ближайшей станции, отказывая себе во всех удовольствиях и развлечениях городских увольнений, покупался плотный материал: либо офицерская шерсть, либо отрез бушлатного сукна. Небольшой сверток со всеми предосторожностями доставлялся в ателье, находившееся прямо на территории училища, где за отдельную договорную оплату строились клеши. Именно строились, как корабли на стапелях, и мальчишки готовы были бегать на бесконечные примерки, подгоняя их так, как того хотелось каждому, выматывая нервы портних бесконечно вносимыми изменениями. Те беззлобно ругались, понимая, как хочется этим салагам в своем городишке, в котором море в лучшем случае видели только по телевизору, пройтись по центральной улице, подметая асфальт широченными штанинами и вызывая завистливые взгляды девчонок. Эти брючки идеально сидели на бедрах под широким кожаным черным ремнем с тщательно начищенной медной или латунной бляхой, заточенной по краям и залитым в центр свинцом. Это был верх флотского шика, доступный далеко не каждому. Поэтому мастеров брючных дел конспирировали с особой тщательностью, не подставляя их начальству ни при каких обстоятельствах. Если кто-то и попадался, то с героическим стоицизмом молчал, принимая любое наказание. Проболтаться - значит навлечь на себя презрение сотоварищей и навсегда вывалиться из обоймы курсантского братства. Получив готовые брюки, Володя довольный возвращался в казарму, весело насвистывая: скоро весь мир будет лежать у его ног, а девушки будут томным взглядом глядеть вслед видному курсантику. Потеря бдительности стоила очень дорого: из-за поворота аллеи, скрытого кустами, появился старший офицер его факультета. Отступать было некуда, да и поздно, а сверток спрятать некуда - велик больно!
-Ну, товарищ курсант, похвалитесь обновочкой! - предложил капитан второго ранга с усмешкой глядя на вытянувшееся лицо  мальчишки, протягивая вперед руку. Увесистый сверток упал в широкую ладонь офицера, сопровождаемый взглядом хозяина, полным вселенской тоски и разочарования. - Ну и красотища, шикарно! - восхищался тот, извлекая из бумажного пакета обновку на свет божий. А затем сотворил такое святотатство, которое надолго отбило у курсантика дар речи: из кармана собственных брюк он достал маленький перочинный ножик и по всем швам быстро, но достаточно аккуратно вспорол все нитки.
-Ну вот, боец, держи! - протянул он вконец испорченную обнову сжавшему в неописуемой ненависти кулаки Володьке. - Если попадешься еще раз - порежу на куски твое неуставное приобретение!
Для Володи это стала одной из первых наглядных демонстраций основного принципа, по которому жил и существовал наш Советский Военно-морской флот: можно было уйти в самовольную отлучку, напиться до зеленых соплей, поучаствовать в драке с гражданскими на танцплощадке и вернуться в родные пенаты тихо, незаметно. Но коль попался, не сумел убежать или отбиться от патруля и вернуться - ответь по всей строгости. Это было справедливым. Да, после этого молодой курсантик снова побежал к знакомому мастеру и со слезами на глазах упросил восстановить испорченный шедевр снова, пусть и за дополнительную оплату. Но на дне чемодана, с которым он выходил за территорию училища, ожидали своего череда уникальные штаны. И окружающие люди с теплыми понимающими улыбками глядели ему вслед в том городе, куда он приехал в отпуск и вышел на перрон уже не в уставных шароварах. На него, млеющего от счастья, обращали внимание в троллейбусах: морячков любили и ими восхищались: элита! При одном взгляде на них атмосфера вокруг мигом пропитывалась духом авантюризма, дальних странствий, морских сражений, пиратов и легендарных сокровищ. А они вовсю блистали - элита одного из самых престижных, но и смертельно опасных подразделений Флота - атомного подводного ракетоносного, стратегического. Весь мир был брошен в такие моменты к их ногам, и казалось, что ничего невозможного для них в этой жизни не существует. Никто, а в первую очередь они сами, не задумывался о том, что это – всего лишь радость бабочки-очнодневки, аванс под будущую кропотливо-изнуряющую, тяжелую, полную трагической безысходности, боли, горечи, пота и крови будущую службу. И никого не тревожило, что у большинства из них послужной список выйдет не очень длинным, и многим из них не удастся дожить до пенсии: но это - потом. в совершенно другой жизни. А пока Володька был молод, весел, выкрутившись из серьезной мясорубки в Анголе и поступив после этого в училище, горяч и самонадеян. Крым, лето, тенистые аллейки парка, скамеечка на пологом берегу Салгира, чистое звездное небо и симпатичная деваха, которую он властно и уверенно прижимал к себе, прерывая милую пустую болтовню поцелуями. Он упивался сиюминутным мигом и совершенно не задумывался о том, что же все-таки будет дальше. А теперь бренная, истерзанная оболочка лежала на больничной койке, а мятущийся дух перенесся вопреки всем физическим законам назад во времени туда, где ему было хорошо, тепло и вольготно, за стеной, в соседнем кабинете тяжело протекала беседа двух усталых и измотанных жизнью людей.
-Ну что, Саныч, с этим пациентом, вроде, нормально все. А как обстоят дела с Милиным? - спросил генерал, разливая коньяк себе и доктору по мензуркам. Доктор щурясь, словно сытый кот, глядел масляными глазками на ящик коньяка, принесенный водителем и бережно водруженный в свободном уголочке кабинета.
-С ним дела обстоят не так уж и плохо, хотя состояние и продолжает оставаться тяжелым, жизненные показатели стабильны и почти вернулись к нормальным. С тем курсом, который он получает сейчас, вопрос его выздоровления решится максимум через неделю-две: парень молодой, крепкий, выносливый, поправится. Волноваться тут я причин не вижу.
-Ну и слава Богу! Давай накатим по маленькой, да я тронусь, работа незаконченная ожидает, и так времени упущено много. А ты постарайся поставить этого хлопчика на ноги побыстрее, очень он мне нужен!
Провожаемый горячими заверениями эскулапа, генерал покинул бункер. На свежем воздухе возле машины он отзвонился сыну.
-Ну что, мальчик мой, удалось порешать вопрос с чеченцами? О встрече договорился?
-Батя, все несколько сложнее, чем хотелось бы. По телефонам никого из верхушки вызвонить не удалось. Только что я заезжал в их кабак и передал халдею, кто и для чего хочет встретиться с Магомедом, оставил номер телефона для связи. Эти крысаки после дела с полковником очевидно зарылись поглубже. Ребят я расставил, информация собирается, жду их звонка. А в остальном - все гладко.
-Хорошо, сын, если будут какие-либо изменения - держи меня в курсе. С этими абреками мы больше шутить не будем. И поакуратнее там, зря на рожон не лезь! Выверяй каждый свой шаг и взвешивай каждое слово!
-Понял тебя, отец, не волнуйся, сделаем все в лучшем виде!
И вот пролетело уже трое суток в постоянном тревожном ожидании. Если бы не масса работы в Управлении, то с нервным напряжением справиться было
бы крайне проблематично. Да и вопрос перевода особиста с Камчатки легко
не решался, Семен ощущал какое-то постоянное противодействие со стороны.
Квартира опять была забыта, а кабинет снова стал и домом, и кровом в этот
нелегкий период. Как мощный бульдозер разгребал он завалы, накопившиеся за
время его отсутствия и подбирал хвосты, оставленные полковником. И вот наступил момент, когда ситуация с чеченцами отступила на второй план, а в голову все чаще и чаще врывалась думка о возвращении Нади с дочкой с отдыха назад, домой. И Семен уже устал одергивать себя от несвоевременности, но завидной регулярности появления подобных мыслей. Пока не решится вопрос в Москве - женщинам нет места в подобных разборках. Воевать - призвание и основное назначение мужчин. Но уже к вечеру четвертых суток наступило прояснение: в кабинет без стука, без предварительного доклада ворвался еле переводящий дыхание Олег.
-Есть новости от наших чабанов! Мне назначена встреча в кабаке: еду один, без оружия, звонил лично Магомед: мы обговорили все нюансы и пришли к обоюдной договоренности. Я полетел, времени осталось - только до места добраться !
-Удачи, сын! Помни только, что ситуацию нужно сгладить, и получить ответы на интересующие нас вопросы! Вооруженное открытое противостояние даже нам пока ни к чему. Если начнут убеждать в своей непричастности к делу Милина - не верь и дави по морали; если хотят жить относительно спокойно, пусть тактично сдадут тех уродов, которые его «сработали». Вперед, воин, я на тебя очень рассчитываю!
Тяжелая дверь мягко закрылась за вышедшим сыном, а Семен еще долго глядел в ее поверхность ничего не видящим взглядом. Сердце рвалось на части каждый раз, когда мальчик его уходил на задание. Да разве такой судьбы желал он ему? Но и давить было бессмысленно: мальчик сам выбрал свою долю. Он втайне от отца сменил фамилию на девичью матери и поступил безо всякой протекции в лучшую кузницу мужского характера в России - Рязанское училище ВДВ, окончив его с красным дипломом и имея на этом основании право выбора первого места службы. Он отказался от теплого местечка в столице, не желая пользоваться покровительством отца, и кочевал по всем горячим точкам, какие только появлялись на горизонте. Не каждый старый волк Управления имел такой боевой опыт, какой смог приобрести мальчик. Гордость распирала грудь Семена не за то, что он стал высококлассным убийцей и диверсантом а за то, что парень сохранил добрую душу, щедрое и любящее сердце и чувство милосердия. И в том, что тот все делает правильно и в этой ситуации, отец не сомневался.
-Здравствуй, дорогой! - поднялся навстречу вошедшему Олегу Магомед, радушно распахивая объятия. В отдельном кабинете, кроме них двоих, на первый взгляд, никого не было.
-И ты, Магомед, здравствуй! Жаль только, что встречаться нам приходится только по грустным и неприятным поводам: то война, то похороны, - присел капитан за столик, тактично избежав объятий. - Извини, времени в нашем распоряжении очень мало, поэтому перейду сразу к делам нашим скорбным, исключая обмен любезностями. Я приехал один, без сопровождающих, тебе уже наверняка доложили соглядатаи: это говорит о многом, и в первую очередь об уважении к тебе, как к сильному противнику. Мы не заинтересованы воевать с вами, хотя и ресурсов и возможностей хватит, да и повод достаточно веский имеется.
-Я польщен уважением генерала, пославшего на такой серьезный разговор достойного воина, и тем более своего сына. О твоих делах и доблести мы весьма наслышаны, и уважаем тебя! - уловив паузу вклинился Магомед. - Для нас это -высший знак порядочности и уважения. Мы наслышаны о полковнике, но клянусь, что мои люди к этому случаю не имеют никакого отношения. Думаешь, почему мы трое суток с вами не связывались, испугались, затаились? Нет, оправдывается всегда виноватый, а нам самим интересно было, кто же это без нашего ведома решился на объявление войны Конторе. Я сразу сказал своим, что все стрелки будут кинуты в нашу сторону, поэтому и приказал рыть на метр в глубину: было очень трудно, но теперь я с полной уверенностью могу сказать - да! Полковника "сделали" чеченцы, но не местные, работали его кровники: полковник с группой уничтожили кого-то из их родственников, а люди нашли его тут по своим каналам и прислали людей стребовать долг крови.
-И конечно же киллеры уже уехали, и нам придется искать их в Чечне?! - усмехнулся ехидно Олег.
-Зря пытаешься обидеть, дорогой, но ситуация действительно крайне щекотливая! Сам я не могу «слить» вам этих людей, они сейчас находятся у меня в гостях и если попадутся в моем доме - мне будет подписан смертный приговор даже несмотря на высокое положение, слово старейшин тейпов выполняется беспрекословно! Так вот, эти люди ожидают, пока не утихнет шум, чтобы спокойно уехать. Мне резона воевать с вами нет никакого, поэтому безболезненно можете взять джигитов при отъезде, желательно подальше от моего дома, такой вариант устроит? Эти наглецы работали без моего разрешения, поэтому абсолютно мне безразличны, Москва - не горы, и хозяин тут пока еще я!
-А вот тут позвольте поправить вас, любезный! - не удержался от такого наглого заявления Олег. - В Москве хозяина нет, кроме Президента и правительства, да еще и славянского народа по большому счету, ты же можешь быть только хозяином своих шакалов, извини за прямоту. Я вообще не понимаю, как такой снежный барс, как ты, мог оказаться в стае жалких трупоедов, - наклонил голову капитан, пряча усмешку и отмечая, как полыхнули злобой глаза собеседника. - И как ты предлагает взять этих отморозков?
-Давай считать мои слова залогом и гарантией наших добропорядочных отношений: сейчас джигиты отсиживаются у меня в бункере на загородном коттедже, не потребуется объяснять, как до него добраться? Взять их вы сможете дня через два-три, когда они тронутся в обратный путь: как брать будете - вам виднее, но прошу еще раз: подальше от моего жилья, остальное меня не касается. Война с Управлением мне абсолютно ни к чему, и так мусора покоя не дают, постоянно за что-нибудь цепляются! А насчет барса скажу тебе так: я вас не боюсь, а работаю с теми, кого присылают с гор, умных и грамотных людей очень мало, но ничего не поделаешь!
-Ладно, Магомед, проехали, не обижайся, а твой вариант ничего, с небольшими
доработками нам подойдет. Но пожалуйста, давай обойдемся без лишних сюрпризов: с этими ребятками ничего не должно случиться до тех пор, пока они не попадут к нам. Только в этом случае возможно сохранение мира между нами; и извини за грубость, лично тебя мне обидеть не хотелось!
-А ты и вправду мудрый воин! - усмехнулся польщенный Магомед. - Приятно иметь достойного противника. С делами мы покончили, а теперь прошу тебя к столу, угоститься, чем Аллах послал.
Не желая наносить смертельной обиды чеченцу, Олег поел немного, как того требовало приличие, и пригубил самую чуточку хорошего вина. Поблагодарив за хлебосольство и сославшись на неотложные дела, он с величайшим облегчением покинул комнату.
Итогами беседы с бандитами Семен был удовлетворен: если действительно дела обстоят так, как рассказал Магомед, то жить станет проще и легче, а этих диких горцев его ребята возьмут без напряга. Вот тогда-то он и про киллера все выяснит, ведь нельзя исключить возможность того, что и по его душу посылали именно эти ребята. Поставив бойцам задачи по наблюдению и перехвату незваных гастролеров, Семен снова занялся бумажной волокитой. В последнее время стало слишком много перебежчиков, продающих ценную информацию и сдающих агентуру разведкам иностранных держав. Нужно было срочно принимать оперативные меры по сохранению того, что с такими огромными трудами и материальными затратами строилось в течении многих десятилетий. Именно на это направление он планировал бросить все кадры, свободные или освобожденные от их внутренних разборок. С ним останется только группа Олежки на всякий непредвиденный случай и так как им, он не доверял никому.
ПОДМОСКОВЬЕ.   БАЗА   ГРУ  №1 .
Яркое солнце, раскалившее воздух до температуры доменной печи, начинало добираться и до почвы. От жара казалось, что песок и камни сплавляются в один монолит. Очень больно босым ногам, которые он с трудом переставляет, направляясь куда-то. На плечи невыносимой тяжестью навалился какой-то огромный груз, который невозможно было рассмотреть из-за спины. Глаза, опаленные зноем, с трудом поднимаются вверх и из-под набрякших век различают контуры креста над головой. Бредятина какая-то: почему он в этом месте да и вообще, что это за место такое? Все попытки сбросить крест со спины были безуспешными. Кто же объяснит в конце концов, что здесь происходит!? И, словно отвечая лихорадочно мечущимся мыслям, раздается вздох, и скорбный голос, наполненный неземной силой, объясняет, словно ребенку малому:
-Не удивляйся, это - твой крест по жизни, и сколько бы ты не пытался его сбросить - не выйдет! Он громоздок и тяжел, но до окончания дней своих, определяющих земной этап своего духовного развития, нести его придется без стенаний и ропота!
-Дайте мне покой, я никого об этом не просил, не собираюсь быть игрушкой
или кроликом подопытным в чьих-то руках, сколько же еще можно выносить эти муки!?
-Об этом лишь Творец ведает, всевышний, и ему выносить решение хватит или нет! Твой жизненный путь продолжается, время покоя еще не пришло! Принимай все, как должное, и тебе воздастся в ином, лучшем мире. А чтобы это случилось, ты должен искупить все совершенные грехи, за этим и крест тяжкий возложен на плечи твои!
Режущий свет постепенно становился более мягким, с глаз упала пелена.
-Вот блин! - думал каплей, выплывая из горячечного бреда. – надо же такому привидеться, не хватало на старости лет прожженному атеисту в религию удариться!
Он сделал попытку пошевелиться - удалось. Руки и ноги были свободны от стягивавших их ремней, и Володе удалось принять более удобное положение. Трубки капельниц и жгуты проводков тоже отсутствовали. Ему хорошо помнился и визит генерала, и легкий укол медсестры, и погружение в никуда и это странное видение: интересно, сколько же времени он спал? Сейчас что - день или ночь? Эти простые на первый взгляд вопросы недолго терзали его: одновременно со звуком открывающегося замка в палату буквально вкатился невысокого роста толстенький мужичонка с лицом, полностью укрытым пышной, когда-то иссиня-черной, а теперь с изрядной долей седины бородой. Из-под белой шапочки на плечи его спадала густая грива таких же точно сивых волос; глаза, с буквально выпрыгивающими из них резвыми чертенятами, указывали на присущий хозяину  недюжинный интеллект, но вот безбрежный океан тоски, разлившийся и тщательно скрываемый где-то в глубине, свидетельствовал о том, что этот человек глубоко несчастен.
-Дела! - удивился каплей. - то крест по жизни, то Карл Маркс в миниатюре! Он даже ущипнул себя под простыней, украдкой проверяя, не мерещится ли ему и это. Но от взгляда мужичонки не укрылось и это движение.
-Ну те-с, больной, доброго вам утречка! - почти пропел визитер, снимая круглые очки в тонкой золотой оправе и устало потирая глаза кончиками пальцев. - Как мы себя чувствуем, что беспокоит или болит? Чего хочется или не хочется? Говорите все без утайки, ведь я - ваш лечащий врач, и должен быть в курсе абсолютно всего, что касается вас! 3овут меня Сан Саныч, по кличке Менгеле. Фамилия, кстати - аналогичная, по злой иронии судьбинушки-лиходейки. Да, да молодой человек, именно так, а для удобства общения зовите меня просто Саныч, - на одном дыхании выпалил он. И столько живой, бурлящей и искрящейся энергии выплескивалось им наружу, что каплей, не удержавшись, рассмеялся легко и непринужденно.
-Да, док, чувствую, скучать с вами мне не доведется: приятно иметь дело с человеком, не утратившим в наше смутное время чувство оптимизма и удовольствие жить! Если не возражаете, я по порядку начну отвечать на заданные вами вопросы. Самочувствие у меня нормальное, жалоб не имею. Остаточная легкая слабость-это мелочи! Сколько еще мне придется находиться в таком унизительно-беспомощном для мужчины положении, когда на выписку?!
-В этой ситуации медицина может сказать следующее: состояние комы вы перенесли относительно нормально, во всяком случае, пока - без видимых отрицательных последствий. Ребра срослись, раны на плече и голове практически зажили. Трое суток, которые вы провели в сладких объятиях Морфея, наш маленький коллектив стоически боролся за восстановление ваших сил и здоровья, так крайне необходимых господину генералу! В целом все нормально, аппаратура уже почти сутки отключена, и ваш организм функционирует практически самостоятельно, получая только необходимые дозы укрепляющих препаратов. Сейчас сестричка выкатит из палаты всю технику, и у вас станет больше жизненного пространства. Нам останется только вас подкормить, провести еще ряд укрепляющих процедур, и, как говорят - пожалуйте на свободу с чистой совестью. Грубо говоря, под нашей опекой вам предстоит находиться еще около недельки, а затем уже мы отдадим пациента под заботливое крылышко его непосредственного начальника. И дай вам Бог уже ни при каких обстоятельствах сюда не попадать!
-Ну, док, спасибо за добрые известия, Вы меня просто порадовали! А как будут обстоять дела с информационным обеспечением, или я полностью отрезан от мира внешнего и света белого!?
-Отнюдь, юноша, в прошлое посещение генерал отдал все необходимые распоряжения на этот счет: под запретом только телефон, вам нельзя ни с кем связываться. Телевизор находится за дверками стенного шкафа на штативе, пульт управления – там же, магнитолу доставят завтра утром, а в нише у дальней стены находится мини-спортзал, чтобы ты потихонечку восстанавливал свои физические кондиции, да и жирок немного согнать не помешало бы! Особое внимание придется уделить тренажу плачевого отдела, но переусердствовать не нужно, нагрузка будет тщательно рассчитана нами и строго дозирована. Если что понадобится - жми кнопку вызова над изголовьем, ну, а туалет и душевую ты без труда отыщешь в этой же палате, вот, собственно, и все, что я имел тебе сказать, - разводя руками, тяжело вздохнул доктор.
-Саныч, а как обстоит дело с пожрать-выпить, что-то желудок сигналит, просто молит о подзаправке?! Вы же не посадите меня на диету, мальчику мяса очень хочется!
-Какая диета? !Вам нужно как можно больше есть хрящей, мяса с кровью, холодца, курятину, яйца, разные желированные продукты! Тканям необходимо нарасти, а сросшимся пока еще слабо костям - укрепитъся. А для повышения жизненного тонуса в очень умеренных дозах алкоголь вам не противопоказан! Он даже приветствуется, - лукаво усмехнулся Саныч.
-Ну так как, выкрутим максимум удовольствия из этой ситуации? - оживился пациент.
-Начальник чего-то из продуктов оставил тебе в холодильнике, можно и посмотреть. Ты, Володенька, давай-ка потихонечку поднимайся сам, и похозяйничай немного, пора начинать расхаживаться!
Он аккуратно, почти с отеческой заботой помог турбинеру принять сидячее положение и, оставив на койке, отошел, наблюдая, как тот справляется и перебарывает свои отвыкшие за период долгого лежания от работы мышцы. Каплей, пошатываясь и придерживаясь руками за встречающиеся на пути предметы, до холодильного агрегата добрался самостоятельно, победно улыбнувшись доку, достигнув его дверки. Уже нарезанные в вакуумных упаковках сырок и колбаса, хлеб, консервы - все было мигом перенесено Санычем на столик. Копченые окорочка, бутылка коньяка и лимон с сахаром были водружены рядышком с двумя медицинскими мензурочками.
-Саныч! - проникновенно начал речь каплей, сворачивая пробку на горлышке бутылки и щедро наливая в мензурки коньяк. - Я крайне благодарен тебе, если можно на «ты», за свою жизнь и здоровье! Много говорить не буду, но знай, что если когда-нибудь тебе потребуется моя помощь и я в силах буду что-то для тебя сделать - с моей стороны отказа не будет, только попроси! 3а тебя, дорогой, за умелые руки и светлую голову!
Глухо столкнулись друг с другом мензурки толстого стекла, и горло опалил давно забитый вкус янтарно-жгучего огня. Душа доктора ликовала от зрелища поглощаемой пациентом пищи, ибо в медицинских кругах бытовало мнение, что если клиент начинает кушать - жить будет! Со второй рюмкой задержки не случилось, быстренько утолив первый голод, Володя уже тянулся с бутылкой к мензуркам снова.
-Давай вторую рюмку мы выпьем за "лося", чтобы между двумя тостами в промежуток пуля пролететь не успела! - наливаясь румянцем в щеках, предложил он.
-А какое же отношение к нашему застолью имеет сия рогатая скотина; по что, отрок, ты ее поминаешь?! - удивился доктор. - За ветвистые рога выпивать, знаешь ли неохота, хотя я и не женат!
-Да нет, животное тут ни при чем! - рассмеялся каплей, удивляясь его наивности. - Лося - это окончание: чтобы жилося, моглося, пилося, хотелося!
Саныч удовлетворенно кивнул голевой, и снова оба дружно опрокинули в себя емкости.
-Знаешь, Володя, со мной редко кто так быстро находил общий язык, - с аппетитом закусывая, грустно усмехнулся доктор. - Я ведь человек трудный, со специфическим профилем работы в данной конторе, а вот с тобой мне легко и комфортно! По жизни я одинок: жена бросила меня после гибели сына, обвинив в случившемся. Вмиг потеряв двух самых дорогих моему сердцу людей, я сильно запил, потерял престижную должность в Кремлевке, а генерал подобрал старого алкоголика и не дал загинуть! Теперь я здесь латаю, штопаю, ставлю на ноги, а иногда и хороню тех, кого спасти не представляется возможным. Каждого из Вас я считаю своим ребенком и уход кого-то из жизни отбирает у меня частичку собственной души и сердца! Твоя судьба, я слышал, никак не похожа на судьбу козырных мальчиков крутых родителей, ты способен на поступок! Помни только, что в дальнейшем работенка предстоит тебя "аховая", и если есть хоть капля сомнения - откажись лучше сразу, Семен поймет и настаивать не будет! Если же решишь идти дальше по выбранному пути, помни - никому не доверяй, будь предельно осмотрительным и самое главное - выживи! Старому коновалу очень не хотелось бы, вытащив единожды тебя из могилы, готовить повторно тебя к переправе через речку Стикс, с Хароном у меня, к сожалению, отношения крайне натянутые. давай выпьем за жизнь в полную меру, во всей красе и некрасивости ее проявлений! Выпьем также и за смерть, но быструю, милосердную, без мучений и боли: к костлявой тоже ведь нужно относиться с должным уважением! Чуть позже, при выписке, я сделаю тебе подарок: только один, но от всего сердца. Возможно, он когда-нибудь да поможет избежать тебе боль и мучения, но дай Бог, чтобы такой необходимости не возникло никогда! Пьем! - поднимая мензурку, в возбуждении воскликнул старик. И снова донышки почти одновременно глухо ударились о поверхность стола, а затем наступила тягучая пауза. Саныч как-то сразу загрустил, задумался о своем, и Володя не решался нарушить его самоотрешение. подобное состояние было ему хорошо знакомо и не требовало вмешательства посторонних, этот старый, добрый и щедрый сердцем человек сам был обязан справиться с нахлынувшей на него тоской и прийти в норму.
-Док, а не найдется ли у тебя случайно еще и сигаретка? - тихо попросил пациент, пытаясь хоть как-то прервать грусть-тоску. - Курить очень хочется, спасу нет, а генерал не соизволил позаботиться! Саныч вздрогнул, возвращаясь к реальности и выходя из ступора.
-Я, мальчик мой, не курю и никогда не грешил этим, а вот сестричка моя иногда балуется, травится зельем, сейчас схожу, попрошу ее поделиться со страждущим, хотя и не желательно подобное в данной ситуации, но что поделаешь, ты же не успокоишься, и все равно будешь искать возможность покурить! Пользуясь передышкой, Володя прислонился боком к спинке стула и немного расслабился: старика было жаль до безумия, но ничем помочь ему он не мог, со своими демонами деду придется воевать в одиночку, и пусть ему удастся победить!
-Держи, мальчишка! - протянул сигарету вернувшийся доктор. - Травись, коли ох охота, но лучше всего - брось, баловство это ни к чему тебе! Лучше выпить немного спиртного, чем гробить легкие никотином, хотя каждый убивает себя своим выбранным способом!
Легкий щелчок зажигалки выметнул вверх миниатюрный язычок пламени, жадно лизнувшего кончик поднесенной сигареты: багрянцем налился уголек, потянулась вверх струйка ажурного ароматного дымка. Первая затяжка после такого долгого перерыва! Только заядлый курильщик знает ей истинную цену. В голове, уже контуженной приличной дозой алкоголя, зашумело еще больше, ноги налились ватной тяжестью: к счастью, это продлялось совсем недолго и вскоре все вернулось в норму. Володя, не выпуская сигареты из рук, снова налил.
-Ну вот, Саныч, мы и снова дожили до того момента, когда имеем возможность поднять рюмки в традиционном третьем тесте: за тех, кто в море, кто не с нами, за всех наших мальчиков, кому не довелось вернуться из автономок в семьи, к женам и детишкам. Им, поселившимся навеки в толщах океанских глубин, уже никогда не доведется услыхать детский щебет, ощутить на себе тепло тела любимой, услыхать шелест листвы под легким ветерком на берегу, радоваться жизни на полную катушку с друзьями. 3а тех, кто отдал свои жизни в прочном корпусе, ради жизней сотен товарищей, вернувшихся на базу из автономок! 3а тех, кто до конца и с честью исполнил свой воинский долг! Оба поднялись одновременно и, не чокаясь, выпили.
-Это что же за бордель творится в нашем лечебном учреждении! - неожиданно взорвал тишину помещения громовой раскат голоса и собутыльники, разом обернувшись, имели счастье лицезреть слегка замутненным взором фигуру генерала, возвышавшуюся в дверном проеме. - Накурили, черти, словно в дешевом в кабаке, коньяк хлещут без должного уважения, словно дрянную водку, и все это вместо того, чтобы ставить больного на ноги!
-А больной, если Вы изволите видеть, слегка уже стоит на ногах! - чуть заплетающимся языком ответил изрядно побледневший доктор. - А все остальное - для снятия негатива, для пользы, - бормотал он, отступая за спину Володи. Тому тоже стало немного не по себе от такого неожиданного наката и металлического тембра в голосе начальника, но, пересилив и эту слабость, он жестом радушного хозяина указал на кровать рядом с собой. - Присоединяйся, Семенович, не побрезгуй! Мы тут с доком но капельке выпили за первые шаги новорожденного, ведь коньячок-то ты не просто так оставил, а с дальним прицелом, вот и употребляем мы его по назначению! Саныч тут совсем не при делах, я зачинщик, мне и отвечать по всей строгости советских законов! Но прежде, чем казнить, посмотри, какая классическая фигура у нас нарисовалась: правильный треугольник! Раньше наблюдался диссонанс, и высшие силы прислали для исправления его тебя, а вот теперь все правильно и гармонично, и мы можем вкусненько продолжить посиделки!
К окончанию этой проникновенной речи Семену с трудом удавалось удерживать рвущийся наружу хохот.
-Чистый Плевако, ей-богу, - наконец-то не выдержав, рассмеялся он. - Демагог хренов, ты  кому пытается навешать лапшу на уши!? да после такого спича только конченный идиот сможет отказаться от столь изысканного приглашения! - вытирая обильно выступавшие слезы, опустился Семен на краешек постели. -Давай-ка док, метнись за запасами собственных погребов, да мензурочку и на мою долю прихвати. Потом сочтемся, я в долгу не останусь!
-За что караешь, господи, смиренных рабов своих! Одной рукой дают, другой тут же отнимают! - притворно сетовал Саныч, выметываясь из палаты ртутным шариком.
-Я примерно представляю, насколько сложно было твоему замполиту на лодке, небось, сидели на голом валидоле от твоих рассуждений? Ладно, если честно, то я очень рад, что твои дела приходят в норму и здоровье пошло на поправку! Но позволь немного подпортить твою радость и преподать крайне важный и необходимый урок на будущее, пока отсутствует наш драгоценнейший эскулап. Никогда и никому не доверяй, не раскрывай душу перед соседом по столу. В этом - твоя слабость, риск повышенной уязвимости. Любые факты твоих откровений могут быть, и скорее всего, будут использоваться определенным контингентом против тебя самого. А Саныч - он всегда улыбается: и когда людей лечит, и когда на допросах работает, и когда открывав! дверки печи крематория, и когда кто-то, не дай боже, попадется в его лапы для обработки, то последним в жизни видением тоже будет улыбка доктора. Смотри, не ошибись в своем выборе, даже я его немного побаиваюсь, а если быть более точным, то испытываю к нему какие-то трепетные чувства, родственные животному ужасу! Пугать более тебя я не буду, - улыбнулся генерал притихшему каплею. - Скажу теперь о хорошем: дома у тебя все в порядке, жену твою оповестили и сказали, что вскоре ты будешь иметь возможность появиться дома. А во-вторых, я готов снять твою самую большую головную боль и обеспечить сигаретами страдальца. Ты, сынок, не удивляйся, - усмехнулся он, уловив растерянный взгляд Володи. -Во первых, это было изначально мое личное предположение, а уверенность в правильности его принесла ваша задушевная беседа за столом. В этом заведении любая комната прослушивается, а беседы подробно записываются. Держишь ты себя очень верно, а поэтому считай, что уже начал зарабатывать на пропитание и сигареты! Когда представится такая возможность - я перевезу тебя к себе, и продолжим беседу на вольной территории более подробно и откровено. А пока - радуйся отдыху, набирайся сил и ни о чем не думай, здесь ты в полной безопасности!
-Однако эта беседа тоже записывается, не слишком ли вольно мы ее проводим? -осторожно спросил каплей.
-Все нормально, хотя вопрос и полностью уместен. Когда я здесь - аппаратура отключается. А за все время разговора ничего сверхстрашного нами сказано не было ни с моей стороны, ни с твоей! А теперь - собранность и внимание, мы просто отдыхаем, - внезапно подобрался Семен. - Нам ежик яблочко несет!
-Что-то, милейший вы подзадержались! - подковырнул он тяжело отдувающегося доктора, появившегося на пороге. В руках он держал объемистый пакет, от вида которого на лице генерала проступило изумление. -Грех вам, молодым, издеваться над стариком, у меня ведь сапог-скороходов нет, по штатной должности не полагается, а до машины путь не близкий!
-До какой машины, не пойму я что-то, - выразил удивление и Володя, а генерал разразился громовыми раскатами хохота.
-До какой, до какой - до генеральской! - отпарировал с невозмутимым видом Саныч. - Зачем транжирить свои запасы, которые скудны и столь редко пополняются, когда есть более интересный пункт снабжения: там и коньячок имеется постоянно, да и закуски наверняка начальник должен был с собой прихватить, вот я и взял на себя смелость проявить инициативу, чтобы потом еще раз не бегать! Вы ведь, Семенович, возражать против железной логики не станете? - проворно расставлял закуски и разливал коньяк Саныч.
-Ну, пройдоха, развеселил от души, - потянулся Семен к мензурке. - А что мой водила сказал по этому поводу?
-А ничего не сказал, он уже давно привыкший к генеральским причудам, - плутовато усмехнулся эскулап. - Вот, генерал, держите штрафую и поставьте мою мензурку на место, - протянул он начальнику доверху наполненный стакан, извлеченный откуда-то из-за спины.
-Что же, - поднялся Семен. - Будем расслабляться: вот собрались три простых мужика посидеть, попить, потрещать за жизнь: нет командиров и подчиненных, равны все, но так будет только сегодня, за этим столом. С завтрашнего дня - жесточайший режим: делайте оба, что хотите, но чтобы через пять. максимум семь дней пациент был в состоянии покинуть это заведение, зарубите себе на носу, иначе это придется сделать мне лично! - генерал говорил вроде бы и спокойным голосом, но стальные нотки тональности не оставляли ни единого сомнения в серьезности и сомнений не допускали. - А теперь выпьем за все лучшее в этой нашей долбанной жизни: пусть у нас постоянно появляется возможность танцевать только на свадьбах и праздниках, а у наших врагов - только на костылях!
Тост был поддержан с радостью, все со вкусом выпили. И в тот момент, когда все воздавали должное прекрасной закуске, Володя расхохотался внезапно, привлекая к своей персоне внимание и начальника и доктора.
- Не волнуйтесь вы так, с головой моей все в порядке, - успокоил он их. - В голову просто пришел случай  один: наш Камчатский экипаж нес как-то боевое дежурство на довольно старенькой лодке, именуемой в простонародье «ревущей коровой», или «раскладушкой». Автономки были длительными, месяцев по девять, а то и больше, и для отдыха экипажа и текущего ремонта техники у них была промежуточная база во Вьетнаме, в Камрани. Вот пришли ребята, пришвартовались, вывели реактор из действия и вылезли на пирс перекурить. дышат воздухом, беседуют, а возле пропускного пункта, невдалеке, расхаживает часовой-вьетнамец, с автоматом. И захотелось этому страдальцу, очевидно, сходить по нужде: он и прислонил к легкой стеночке оружие, гордо удаляясь в кусты. Решили ребята наши подшутить над нерадивым служакой: подбежали скоренько, схватили автомат и спрятали его на пирсе невдалеке. Сидят, курят дальше и ожидают появления вьетнамца и его реакции, ожидали минут десять. Наконец тот появляется с выражением блаженства на лице, с чувством исполненного долга, мурлыкая какую-то свою песенку. Прошел в помещение, а наши ждут реакцию. Вдруг - шум, грохот! Начались интенсивные поиски - уразумели ребятки, а как можно тут найти то, чего и в помине не было? Основательно прошерстив все закоулки в караульном помещении, часовой появился на улице, обошел всю территорию, заглядывая под каждый куст - автомата нет. Некоторое время бедоносец соображал, что же ему делать дальше, а потом, очевидно выругавшись по своему, снова нырнул в кусты. Капец, дезертировал бедняга, решили шутники, испугался ответственности и сбежал от наказания! Хотели было уже за ним бежать, объяснять шутку, да не успели. Из джунглей вновь появился товарищ, с оружием, но на этот раз с американской винтовкой "М-15", вместо нашего родного "Калаша". Победно оглянувшись он вновь занял свой пост, как ни в чем не бывало! Конечно же оружие ребята ему вернули объяснив, что хотели подшутить. Часовой взял наш автомат, покачал его на руке, сравнив по тяжести с американским и широко размахнувшись, зашвырнул его в кусты, а переводчик объяснил, что американец лучше, легче, тем более, что боевых действий уже не ведется. Воевать лучше с нашим оружием: оно надежнее и мощнее, а вот в карауле легче с американским! Удивлению ребяток границ не было: но переводчик объяснил, что в отличие от нашего учета, у них оружие по номерам не переписывается, а идет только как огнестрельная единила на руках. Есть боец - есть и единица огнестрела, нет бойца - и оружия нет, - закончил он рассказ под дружный смех товарищей.
-Только не понятно мне, какое отношение твой рассказ имеет к тому банану, который я держал в руке, а ты косился на него перед началом рассказа!? - спросил доктор.
-Да просто к месту получилась, во Вьетнаме тоже бананов море! - тоже зашелся смехом турбинист. Ну, а если быть более точным, то гуляли мы как-то по Камрани, с экскурсией. Экзотика тропиков, масса новых впечатлений, и все почти так же, как в бывшем Советском Союзе. Везде и всюду - народное достояние. Один матрасик на переходе через дорогу оторвался от коллектива, увидев спелый банан, лежащий возле куста на земле, и горя желанием поднять его. Не обратив на это внимание, группа следовала по оговоренному маршруту, когда и случился казус: встали все, как вкопанные, когда услыхали сухой щелчок автоматного предохранителя и истошный вошь регулировщика дорожного движения. Оборачиваемся на крик - мать честная! - регулировщик поднимает изготовленный к бою автомат и целится в нашего матросика с бананом в руке, стоящего на обочине, и ничего не могущего уразуметь. Мирное население шарахнулось от него, словно от очага бактериологического заражения, а я понял, что регулировщик серьезно намеревается стрелять. Все произошло в мгновения - вьетнамца я достал буквально в три прыжка, залепив мощный удар ногой прямо в челюсть. Естественно, выстрела не последовало, он покатился по выщербленному асфальту, а матросика мне удалось откинуть с линии прицела. Не буду утомлять вас нелицеприятными подробностями дальнейшего разбирательства, подытожусь: оказалось, все до банальности просто. Бананы - общие, и поднимать их одному конкретному человеку нельзя. Пусть хоть гниют, но никто не имеет права прикоснуться к ним. Теперь представьте себе картину: регулировщик без сознания лежит на асфальте, из подъезжающего джипа десантируется группа вооруженных вьетнамских военных с повязками на рукавах и окружает нас. Переводчик, краснея лицом от натужного крика, пытается их что-то объяснить: весело, а чуть было не вышел крупный международный скандал! Дело удалось замять, объяснив все старшему начальнику дружественной стороны и подарив пострадавшему бескозырку. Вот вам и бананы, наглядно демонстрирующие принцип – «общее - значит ничье»!
Пока его компаньоны успокаивались, Володя вновь наполнил рюмки.
-Господа, я предлагаю выпить за самую обделенную категорию военнослужащих на наших гордых атомоходах - за механиков! За тех, кому некогда высунуть руку из трюма за наградами, кто приходят на ввод реактора первыми, а сходит на берег после автономки последними - за маслолупов! Застолье находилось уже в той стадии, когда поддерживался и принимался к исполнению любой тост, лишь бы он прозвучал. И тем не менее, выпив, доктор поинтересовался, чем же так знамениты эти самые флотские механики.
-Извольте, я объясню, если для вас это не будет слишком утомительно и не слишком задержит честную компанию, - закуривая после генерала и выпуская и потолку густую струю дыма, кивнул головой турбинист. Возражений не поступило.
-Начну с того, что самыми загруженными материальной частью и личным составом были именно инженер-механики. Все потенциально опасные механизмы и системы, за исключением оружия, находились у них. Основные работы по ремонту и обслуге выполнялись не гражданскими специалистами, а самими моряками, офицерами, мичманами. Белоручками, голубой кровью или белой костью механики небыли никогда, так повелось еще со времен царского флота, а вот почестями и наградами не балованы были почти никогда. Посмотрите на "иконостасы" офицеров-отставников: одни юбилейные медальки и значки, а медалей и орденов - пшик, они уходили к другим адресатам, в штабы. А ведь в базах мы не сидели: по одной, а то и по две автономки в год, длительностью от шестидесяти до девяноста суток, не считая выходов в море на учения и отработку задач. Но суть не в этом, просто пришелся на ум очень казусный случай из жизни подводников. В одной из автономок, когда лодка уже длительное время находилась в море в районе боевого патрулирования, и нас начали уже посещать мысли о возвращении в базу, начала срабатывать без видимых причин аварийная защита реактора. Сам по себе режим очень неприятный: постоянные тревоги, сокращение отдыха и без того вымотанных людей, у которых н окончанию похода бдительность и так находится на грани. Грешить начали на турбинистов: кто же ближе них находится к механизмам и может допустить просчет? На пузе лично пришлось облазить все трюма, прослушать и протестировать все механизмы по мере возможности – ничего, с нашей стороны нарушений не было. Вроде успокоились, списав на блуждающий сигнал ложного сброса защиты, и немного успокоились, выведя установку на стационарный режим. Через какое-то время, после очередного учения по боевой вводной, вахта заступила по-походному, а остальной личный состав разошелся отдыхать или заниматься своими делами. Внезапно - бац! - снова сработка аварийной защиты! Смена отработала очень четко, в кратчайшие сроки восстановив режим. Разбор причин сброса защиты результатов не дал: ни на одном из табло аварийной сигнализации никаких сигналов не проходило. Снова работали на стационаре, и все было в порядке, экипаж начал понемногу успокаиваться. И тут - снова ЧП! Дружно плюнув на отдых, снова полезли в трюма и начали разбираться. В кормовых отсеках облазили каждый закоулок: ведь вероятнее всего, срабатывание защиты могло произойти там по недосмотру кого-либо из матросов. Не обнаружив ничего необычного, перекинулись на пульт управления реактора. Ведь именно там находились основные приборы сигнализации. Управленцы в один голос отнекивались: не знаем, мол, никаких сигналов не проходило, нашей вины нет! После бурной словесной баталии все погрузились в изучение схем, наступила тишина, и тут явственно стал слышен храп за панель пульта, в выгородке контрольно-измерительных приборов. Схемы - к чертям, дружно ринулись туда. Дверь открыта, и нашим глазам предстает умиляющее душу зрелище: мичман - техник в полный рост вытянувшись на матрасе, спал, упираясь ногами в тугие скрутки проводов, тянущихся к блоку сигнализации. Проверили, качнув разъем -защита сработала, как ей и было положено! Причина была обнаружена: разъем от вибрации слегка ослаб и ноги, покачивая его во сне, кратковременно разрывали электрическую цепь, вызывая прохождение сигнала. Механик насовал спящему тюленю кучу огурцов, да и мы в долгу не остались. На командира и особиста сей факт выносить не стали, списав на ложный сигнал лежанка была разрушена, естественно, и все встало на свои места до самого возвращения в базу. А объяснялось все предельно просто: измученный частыми тревогами и отработками, мичман решил экономить время и оставаться все время на боевом посту.
Володя с удовольствием смотрел на реакцию слушателей: они по-детски непосредственно, не сдерживаясь и не стесняясь никого, буквально ржали, заливаясь слезами и держась за животы. Да, на берегу над такими происшествиями посмеяться было можно! Но там, в черной океанской толще подобные происшествия заставляли волосы подниматься дыбом во всех местах, где они произрастали, и медленно седеть.
-Подобных ситуаций было множество: и смешных, и грустных и просто страшных, когда гибли наши ребята. Мы уже порядком засиделись, вот так же точно и при встречах экипажников: собрались, и потекли воспоминания! Какая водка, какие телки, какой сон!? Сутками порой просиживали, а воспоминаний не убывало, уж больно вросли мы в каркас нашего атомохода, а вся иная жизнь оставалась за его бортом, и до сих пор мы живы только своим прошлым! - с тоской закончил каплей.
-Хорош, мужики, давайте сворачиваться! – тут же отреагировал Семен. - Начали весельем, а заканчиваем за упокой! Кому-то завтра отдыхать, а кому-то пахать как папе Карло, да и пациент наш чего-то уж больно бледен, пора дать парню отдых, слаб он еще до подобных посиделок!
Вот и все: стол убран, веселая компания разбежалась, и Володя снова остался наедине со своими нелегкими думами и воспоминаниями. Сколько их, друзей и знакомых, вот так ступив на трапы атомоходов, уже никогда не смогут сойти обратно на приветливый берег, не смогут вот так запросто посидеть за столом в теплой компании, побалагурить, попить водки, подурачиться! Их нет уже среди живых, и никто, кроме семей подводников не знает лучше - какой ценой достигалось выполнение в море задач, поставленных перед экипажами партией и правительством!
В похоронках - одна скупая фраза: Погиб при исполнении служебных обязанностей. Сколько скрыто в ней криков боли от огненных ожогов, озноба от стылой забортной воды, поступающей в отсек, перехваченного дыхания от дыма горящего оборудования, холодной раскаленности крутого пара из магистралей! Кто знает, какой ужас испытывали гибнущие, отрезанные от других отсеков наглухо задраенными переборками ребята, зная, что надежды на спасение у них никакой нет, но ценой своих жизней они могут оплатить жизни своих товарищей. Этого никто не знает и не поймет лучше, чем обитатели этого самого прочного корпуса: все тщательно скрывалось и маскировалось бравыми рапортами командования об успешном выполнении поставленных задач, а Нептун принимал щедрые пожертвования людскими жизнями, положенными на Алтарь Отечества, которое впоследствии их просто проигнорировало! А возвратившиеся на земную твердь, отдохнув в семьях, радовались жизни, а память друзей поминали дикими, ни на что не похожими попойками в гарнизонных кабаках, и ни один патруль не смел помешать им, табу! И мужики выли и смеялись, отрываясь на полную катушку и бравируя на людях, а дома по ночам плакали тихо, чтобы не разбудить и не потревожить покой близких, в подушку, дополняя слезы к той водке, что отливалась на пол в память о безвременно ушедших из жизни душах, грешных и безгрешных! Те же, кому посчастливилось выйти, дожить до пенсии, до конца дней своего бренного существования, ночами просыпались с криками команд по аварийным вводным в холодной испарине, продолжая, хоть и во снах, но продолжая жить в прочном корпусе, в Бидоне! честь Вам и слава, пусть и только в нашей памяти, мужественные пахари морей и их глубин! Головные уборы снять! Смирно: вечная вам память светлая, и благодарность живущих в нашей необъятной и некогда могучей Державе! Пусть и не все могут в настоящее время помянуть вас должным образом, но на бутылку водки по-скромному и третий тост "За тех, кто в море", как-нибудь наскребает каждый!
Сон быстро овладел ослабленным изрядной дозой алкоголя организмом, и турбинист вновь унесся на мягких волнах в сбою базу, в свой экипаж, к своим ребятам, которые были всегда молоды, успешны и чертовски хороши!
МОСКВА.
Пару дней обыденная круговерть не позволяла Семену посетить каплея. После него он прямиком поехал на вторую базу проведать своего заместителя. Тот, несмотря на поздний час, не спал и по белой соляной дорожке на его щеке генерал понял, что тот постоянно думает и тревожится из-за сложившейся ситуации.
-Здравствуй, Сергей Викторович, - тяжко вздохнул Семен, присаживаясь на круглый стульчик возле кровати. - Видишь, брат, как круто дело повернулось!? А все из-за твоей жадности к власти и положению: сам выжил, видишь, а ребятки ушли, проводили мы их в последний путь, как полагается, достойно! Но пока вины особой твоей я не усматриваю, можешь успокоиться. По предварительным данным работали твои кровники из Чечни, приложил к этому руку и Магомед, но наверняка доказать это боюсь, не удастся! Хотя посмотрим, еще не вечер, и в жизни нашей что-то неожиданно может измениться.
Милин был в полном сознании, и генерал с удовлетворением отметил, что количество бинтов на его теле заметно поубавилось, да и выглядел он не так уж и плохо. Огонек неподдельной ненависти вспыхнул в глазах полковника при упоминании имени бандита.
-Я порву этого говнюка, как только отсюда выберусь, сам порву!
-Положим, сделать это, а тем более одному, будет крайне хлопотно, да и не ко времени сейчас, есть дела и поважнее. Один греческий мудрец говорил, что мщение должно быть уподоблено взысканному десерту. и употреблять его надо хорошо охлажденным. Всему свое время :пока поправляйся, а там - как карта ляжет. Не буду скрывать, симпатии к твоей персоне я не испытываю, тем более после того, что произошло, но честь мундира и управления для меня дороже. Поэтому по согласованию с командованием генштаба ты будешь переведен на должность начальника архива здесь же, а на твое место придет другой человек. Звание у тебя сохранится, а вот в денежном эквиваленте немного проиграешь, но существенной роли при начислении пенсии это не играет. Работай, реабилитируйся но помни, что будешь постоянно находиться под моим пристальным наблюдением. Замечу что-либо подозрительное - выпущу дымом в трубу крематория. А твоих обидчиков мы накажем примерно. будь уверен. В чем ты нуждаешься просьбы ко мне имеются?
-Спасибо, Семенович, всего мне хватает, - буркнул Милин, не скрывая обиды. – я благодарен вам за благородство и великодушие!
-Вот и ладно, поеду я, поздно уже, - кивнул Семен, направляясь к выходу и всей площадью широкой спины ощущая обжигающий ненавистью и обидой взгляд своего теперь уже бывшего заместителя. Теперь, когда у аспида вырваны ядовитые зубы, можно было опасаться не сильно: укусить он еще в состоянии, но не смертельно, да и от оперативной работы он теперь изолирован надежно!
Только прикоснувшись головой к подушке, он сразу же провалился в глубокий сон, и, несмотря на малое время отдыха, наутро чувствовал себя довольно сносно. В приемной его уже поджидал Олег с планом захвата чеченцев: в целом он был хорош и особых поправок, за исключением некоторых мелочей, не требовал.
-Вот уже и моему мальчику не требуется помощь и опека, справляется самостоятельно и довольно неплохо! - глядя с любовью на сына, думал Семен. – Теперь бы только жениться, завести семью, деток. Тогда-то уж точно можно было бы уходить в запас, нянчить внуков на даче вместе с возможными своими детками. Разве можно мечтать о лучшей старости?!
-Сынок, всем нашим ребятам - повышенная готовность, операция может начаться в любой момент, группам наблюдения - повышенное внимание! Все нужно сделать красиво, по-нашему, как Родина учила!
-Батя, а ты еще воевать не устал? - поднимая глаза и всматриваясь тому прямо в лицо, спокойно спросил капитан. - Или это состояние уже настолько въелось в твое сознание, что иной жизни ты себя уже и представить не можешь? За последнее время ты ни разу не вспомнил маму, не съездил на кладбище на ее могилку, ты не вспоминаешь нынешнюю свою любимую женщину, которая черт знает где томится в безвестности! Это – ненормально, просто перестаю тебя узнавать!
-Все ты говоришь, верно, Олежка. Служба Родине накладывает свой не стираемый отпечаток на личность, и тебе еще предстоит с этим столкнуться. А заберу я своих только тогда, когда наступит ясность по всей нашей ситуации, и будет хотя бы семидесятипроцентная уверенность в их безопасности.
Олег с грустью покидал отцовский кабинет: он прекрасно осознавал, что тот темп и ритм, в котором жил и работал отец, явно не способствовал налаживанию нормальной семейной жизни и укреплению его здоровья.
Звонок его мобильника истошно завыл почти на въезде на МСАД, и на вызов он ответил, не останавливая машины.
-Командир, тут у чехов началось какое-то движение! - быстро, но предельно четко докладывал Хилый в предвкушении боевой работы. - От коттеджа Магомеда уже раза три отъезжали машины и катались в разных направлениях. Очевидно, они проверяют дороги на протяженность восемьдесят - сто километров, а затем возвращаются обратно.
-Понял тебя, братка, соберитесь и будьте предельно внимательны, скоро начнется работа! На всех направлениях, которые проверялись, поставь на постах Гаи наших людей: для всех приказ - брать этих подонков только живыми, с ними предстоит увлекательная беседа, а я немедленно подтягиваюсь к Вам!
-Стоп, Олег, из ворот на огромной скорости вышли две машины, что делать!? -истошно заорал в трубку Хилый, прерывая его.
-Прежде всего - не ори, - рыкнул капитан. - Следовать за ними в отдалении, и возле поста брать обе. Я подъезжаю к дорожной развилке, какие аппараты контролировать?      _
-Одна машина – «Митсубиси-Паджеро», трехдверка, а вторая - спортивная «Хонда» слепыш, у которой фары убираются. Летят, как бешеные, ты их должен сразу заметить, но у обоих стекла тонированные, ни хрена не видать, что в салоне!
-Все, бродяга, работаем, дальнейшая связь по боевым рациям, перехожу на рабочую частоту! только не забудь оставить у особняка резервную группу, на
всякий случай!
Доехав до развилки, останавливаться Олег не стал, а, проехав немного, перестроился на встречную полосу и поехал в обратном направлении, значительно снизив скорость. Клиенты могли выехать только с правым поворотом, и вот тут-то он за них и зацепится, когда обгонят. Задачка - не из легких, эти шакалы наверняка идут с оружием и просто так сдаваться не собираются: терять им теперь нечего, да и на милость правосудия рассчитывать им не приходится. Почуяв неладное, они не побоятся оскалить клыки.
Неспешная поездка окончилась внезапно: из-за поворота, даже не сбавив скорости, выскочила "Хонда" и, не соблюдая правил, перестроилась в наглую в скоростной ряд. Олег, уже успевший надеть амуницию, мгновенно включился в боевой ритм работы группы.
-Хилый, желтая машина ваша, преследуйте и перехватите, а джип я беру на себя, эта маленькая шустрая спортивка - наверняка для отвода глаз, основной контингент наверняка едет джипом, да и в горах на нем сподручнее будет! Он отметил, как на хвосте "слепушки" прочно закрепились «Мерседес» и «СААБ», даже не сочтя нужным маскироваться и таиться. та сразу, словно подстегнутая, резко увеличила скорость и мгновенно скрылась из глаз вместе с эскортом преследования.
-Ну вот, милейшие, вы уже успели уведомить своих земляков, что оттянули преследователей на себя и расчистили дорогу. А вот нашего присутствия не предусмотрели, мы-то мудрее! - усмехнулся Олег про себя.
джип на автостраду выехал с дозволенной скоростью, соблюдая все требования дорожной безопасности. Создавалось иллюзорное впечатление, что какой-нибудь бизнесмен, отдохнув хорошо на даче, теперь неспешно катит в город, суетной и пыльный мегаполис, и при этом совершенно не торопится возвращаться к постылой работе по добыванию денег.
-Ну, джигиты, капец Вам, спокойной жизни осталось всего до ближайшего поста Гаи, а это - километров пять, не больше, - быстро просчитывал Олег ситуацию, постепенно прибавляя скорость, чтобы не отстать от преследуемых.
-Доходяги, готовность - пять минут: машину тормознете аккуратно, а затем - резкий захват! Помять клиентов можно, разорвать в клочья - нет! Через лобовое стекло он видел, как от поста наперерез джипу с поднятым жезлом вышел толстый инспектор ДПС: замигав сигналом поворота машина плавно затормозила у края площадки. Машину Олега властный взмах жезла направил туда же. Грузная фигура, распиравшая форменную одежду, ощущения опасности н не вызывала, и инспектор, поигрывая жезлом, подошел к Олегу первому.
-Привет, командир, предъяви-ка документики для вида, поддержи игру, а потом выйди из машины и открой дверки салона и багажник: пусть все выглядит, как при обычном досмотре, и эти уроды слегка расслабят булки, - нехорошо осклабился Бацилла.
-Это как же ты, браток, умудрился так растолстеть за короткое время!? - с усмешкой в голосе, но абсолютно непроницаемым лицом изумился Олег. - Плачет по тебе сцена Большого театра, да и наша родная полоса препятствий заодно!
 -Вот блин, кругом попал! - прикладывая руку к козырьку кепки, притворно вздохнул Бацилла, оканчивая досмотр. – Ладно, двину я к нашим клиентам, хоть на обед пару копеек заработаю, а ты подтянись через пару минут, якобы забрать свои документы и заплатить штраф. Запаску надо возить исправную, тогда и платить штрафов не придется! - повысил он голос в конце разговора, и развязной походкой человека, уверенного в своей безнаказанности, двинулся к джипу. Олег, закрывая багажник и дверки, краем глаза отметил, как тот подошел к окошку водителя и, приняв документы, начал тщательно их изучать: сверил фотографию на правах с оригиналом за рулем, а затем попросил что-то, протягивая документы назад. Дальнейшее произошло настолько быстро, что Олег на миг потерял способность соображать что-либо: высунув руку, водитель крепко ухватил документы, а голова инспектора резко дернулась, поворачиваясь в сторону дороги. Инстинктивно глянул туда и командир, на мгновение выпуская машину из поля зрения, и, только услышав надсадный вой двигателя, внедорожника, понял, что произошло непоправимое.
-Захват! - заорал он в микрофон, впрыгивая в салон своей машины. - Веду сам, никому не мешать! Он резко бросил сцепление, давая сразу максимальные обороты двигателю, и унесся вперед в истошном вопле пробуксовывающих шин уловив краем глаза группу людей, бегущих от поста к лежащему на земле другу. - Врете, чабаны, далеко не уйдете, все равно достану! - лихорадило мыслью мозг. – Полковник - хер с ним, сам напоролся, перемудрил, а за Бациллу я вас на куски покромсаю! Это вам не в горах бесчинствовать!
Педаль газа вжата до полика, мотор надсадно воет реактивным двигателем истребителя на форсаже и неумолимо, секунда за секундой, приближает момент боевого столкновения. БМВ, легко догнав, поравнялась с джипом: Олег видел, как бьется лихорадкой тело чеченца, судорожно сжимавшего руль, и как начало опускаться стекло боковой дверки, выпуская на волю тупое рыло автомата «Калашникова», словно вынюхивающего в воздухе добычу. Горохом сыпануло по кузову, мелкими осколками брызнули стекла задней двери, появились пробоины в спинке заднего сидения.
-Э нет, козлы, тюнинговой отделки своей «лялечки» я не заказывал, тем более таким дилетантам, - зло оскалился капитан, до отказа вжимая педаль тормоза, а затем снова резко газуя. Его мгновенно вскинутый "Стечкин" коротко и очень убедительно харкнул два раза одиночными выстрелами, и джип с водителем, уронившим небритую морду на руль, неуправляемо ринулся через неглубокий кювет в чащу березняка.
-Писец, на такой скорости влупится в дерево - живых не будет! - обреченно подумалось Олегу. Он затормозил и с оружием наизготовку кинулся вглубь просеки, оставленной тяжелым авто. Пистолет прижат почти к бедру, ноги полусогнуты и напряжены, слух обострен, а действия находятся на уровне рефлексов. Хотя шансов выжить не было практически ни у кого из чеченцев, рисковать излишне все же не стоило, эти ребята доказали на деле, что тоже не пальцем деланы. Место аварии представляло собой жуткое зрелище: внедорожник, только недавно восхищавший участников движения по трассе свежей краской и гордым видом, был разорван ужасающей силы ударом о деревья практически пополам и лежал вспоротый, словно консервная банка, опустошенная и выброшенная туристами за ненадобностью. А его пассажиров неумолимый рок перемолол почти до состояния кровавого фарша: водителя руль почти размазал по спинке сидения и было благом, что до этого капитан прострелил его голову. Стрелок выглядел еще хуже: взрывным ударом его оружие было загнано в грудную клетку так, что затыльник торчал из спины страдальца, орошая остатки сидения каплями еще не свернувшейся дымящейся крови. Рядом с ним громоздилась еще одна куча окровавленного тряпья, еще недавно бывшая живым существом.
-Эх, неумехи, а ведь могли пожить еще немного! - почти прошептал с сожалением Олег. –Хотя бы до окончания нашей беседы по полковнику и киллеру отца, зато потом умерли бы легко, не мучаясь. И вдруг, в один миг обожженный неприятным холодком, присел, крутнувшись на месте, пружиня ноги: Бацилла при осмотре машины показал знаками четверых, а в машине находилось всего три трупа! Никого по дороге десантировать они не могли, машина постоянно находилась в поле зрения, значит, этот кто-то - рядом, затаился, или лежит неподалеку без сознания. Его нужно было брать только живьем! Мягко, на самых носочках, не хрустнув ни единым стебельком или веточкой, капитан принялся расширяющимися кругами обходить местность, пытаясь отыскать след и уяснить, куда же мог идти или ползти четвертый подельник. Долго искать не пришлось: словно жук, наколотый на булавку в коллекции юного натуралиста, тот поджидал его, нанизанный на толстенный сук дерева, проткнувшего незваного гостя со спины, и вышедшего через живот, метрах в семи от места аварии. Чеченец окровавленными руками хватался за скользкое дерево, пытаясь хоть как-то облегчить свои страдания и уменьшить нагрузку в области прокола. Муки его должны были быть поистине адскими, и профессиональным взглядом Олег определил, что в таком состоянии тот сможет прожить еще не менее часа.
Возможно и больше, а при своевременном оказании помощи имел вполне реальные шансы остаться в живых.
-Ну что, бродяга, поговорим по душам? - спокойно подошел Олег к раненому отметив, что оружие его валяется неподалеку. Капитан удобно устроился на нетолстом замшелом деревце, лежащем рядом, и, достав сигареты, предложил джигиту. По тому, с какими трудами дается раненому каждое слово и кровавым пузырям, вылетающим изо рта, очень легко было сделать вывод, насколько этому умирающему, но не сломленному морально человеку ненавистны все иноверцы.
-Грязный сын шакала и свиньи, я не буду говорить с тобой! Аллах свидетель, я сделал все, что было мне предписано свыше - отомстил кровнику, а теперь могу и умереть спокойно, род мой опозорен не будет! - выплевывая вместе со словами сгустки алой крови, извивался от боли и злорадств чеченец.
-Ну, положим, умереть ты тоже по разному можешь: либо с честью, либо так, что в строну твоих оставшихся родственников будут плевать даже малознакомые люди. Учитывая положение, в котором ты находишься в данный момент, самому уйти достойно у тебя не получится, но уважая тебя, как бесстрашного воина и достойного врага, я обещаю быструю и милосердную смерть, если мы все же поговорим. Пока еще ты ощущаешь боль не в полной мере - сказывается шок, но постепенно она станет нарастать, и так будет продолжаться бесконечно долго. Если мы не договоримся, то я отрежу тебе живому уши и яйца и вставлю в твой же рот, а затем сфотографирую. Естественно, фотография попадет к тебе на Родину и, думаешь, как твои родичи перенесут этот позор? Да твой Аллах рассмеется в глаза тебе на пороге чистилища и прогонит прочь, не взирая на прошлые твои заслуги! Подумай, время у нас есть, я не тороплю тебя! Чеченец от нестерпимой боли и ярости скрипел зубами, а его собеседник спокойно сидел рядышком и курил, выпуская ажурные струйки дыма сквозь ноздри. От трассы доносился скрип тормозов подъезжавших машин и удивленные восклицания людей: собирались все, кто услыхал местоположение, сообщенное капитаном по рации. Он поднял пистолет и трижды выстрелил в воздух, чтобы долго бойцам блуждать не пришлось.
-Сынок, живой слава Богу! - смял его в объятиях генерал, первым выбравшийся на прогалину. - Не сообщил мне ничего, сам на захват пошел, - ощупывал его старик и руками, и глазами, стараясь найти повреждения, и обильно орошая одежду слезами нескрываемого счастья оттого, что его наследник невредим.
-Да я под трибунал тебя, негодяя: работать должна группа, а командир в любой ситуации обязан координировать их действия!
-Ну хорош, батя, не надо закатывать здесь истерику, все же посторонние имеются! - нежно гладил отца по плечам капитан ожидая, когда тот успокоится окончательно. - Все обошлось, сам же учил, что офицер обязан быть способным на совершение поступка! Вот именно сейчас, при этой ситуации, твой тезис и реализовался, и все хорошо. Скажи лучше, что с Бациллой, «хонду» взяли? Кто был в ней, что с ними сделали?
-Все, сынок, все путем, а вот Бациллу мы потеряли: этот гад влупил ему в упор, так что он был мертв еще до того, как упал на землю, - отстранился Семен, несколько успокаиваясь. - Жаль, славный был парнишка, нарванный, царство ему небесное и земля пухом. А теперь догадайся с одного раза, кто был в "Хонде"?
-Ну, не  Магомед же лично?!
-Конечно нет, но его племянник и самый верный пес и первый заместитель - Саид. Брали их очень жестко, но ничего противозаконного в салоне не обнаружили, и смогли припаять только нарушение правил дорожного движения и превышение скоростного лимита. Их уже увезли к нам, Хилый попытается поработать, но надежды мало. А что же это у нас за соколик тут болтается, словно говно на проводе? - обернулся наконец он к раненому.
-Батя, я тебя очень прошу: дай мне с ним доработать лично. Земля уже вспахана, зерно брошено, осталось только дождаться всходов.
-Ну давай, герой, трудись, а я тут покурю с устатка, - милостиво разрешил Семен, удобно пристраиваясь на бревнышке.
-Надумал, страдалец, или мне переходить к выполнению своего обещания?! - повернулся Олег к умирающему. - Спокойно сдохнуть тебе не удастся, кровь нашего друга на тебе, делай выводы! У нас есть волшебные микстурки, которые заставят тебя петь, что соловья на этой ветке, и эту песню мы запишем, и домой переправим вместе с фотографией.
-Ладно, шакал, спрашивай! Но умереть дадите достойно, кто будет гарантом твоих слов?
-А хотя бы и я - Начальник Главного разведывательного управления, генерал, - поднялся с места Семен. - Даю подтверждение, что сдохнешь ты, сука, быстро, и тело твое с тупой башкой на плечах передадут родственникам для захоронения! - спокойно пообещал он, глядя прямо в глаза, полыхающие неземной ненавистью. - Сколько Магомед обещал тебе заплатить за нашего полковника?! -впился в него взглядом Олег. -Как вышел на киллера, которого подослали к отцу?
-Щенок, да это я платил людям Магомеда, чтобы они отыскали этого шакала. Кровь брата моего на его совести, два года искали. Теперь, слава Аллаху, умереть могу спокойно, долг уплачен, а насчет киллера ничего не скажу, считай, что наняли по объявлению в интернете.
-А вот хер ты угадал, сволочь черножопая, выжил полковник, не до конца ты его достал. Ребят наших зря положил, а кто был нужен – жив! - наливался яростью голос капитана. - И другана моего сегодня насмерть положил, сука!
-Точно говоришь, но не я положил его. Я только заметил в зеркало маяки, которые он кидал и понял, что попались, не уйти нам живыми. Что с моими людьми?
-На их счастье - все они уже покойники, - зло выплюнул Олег, давая ребятам знак снять умирающего с древесного жала. Выполнить эту операцию удалось с трудом, вкатив предварительно изрядную дозу обезболивающего и противошокового препарата. Когда его посадили, прислонив спиной к дереву, на губах страдальца блуждала слабая улыбка:
-Жаль, не добил я нечестивого, а домой позвонил уже, сообщил радостное для них известие. Не отбирайте, у них надежду, пусть уже живут спокойно! - кивнул он на окровавленный мобильник, лежавший под деревом. – Еще бы позвонил, да веткой из кармана его у меня вырвало, не дотянусь теперь!
Олег смотрел с сожалением на быстро сереющее лицо мужчины, судорожно зажимавшего огромную дыру в груди: еще одна человеческая жизнь обрывается так нелепо!
-Давай, джигит, заказывай теперь себя сам, выполню все в точности, а сдали вас свои же, догадался уже, наверное, здесь хозяева - мы, и мы же будем диктовать свои условия!
-Ничего, об этом я успел сказать своим, сдохнет и этот шакал смертью лютой, за дела неправедные, за предательство единоверцев, и закончим на этом. Мужчине негоже обещать, словно бабе, он должен дела делать! А меня ты убей одной пулей, прямо в сердце. Лицо не уродуй, хочу говорить с Аллахом красивым, с чистым лицом. Вот сейчас помолюсь, и кончай меня, адрес родственников в документах найдешь, не тяните с выдачей тела, как сына собственного прошу!
Он замкнулся в себе, отгородившись истовой молитвой от всего на свете. Лицо, говорящее о почти аскетическом образе жизни, преобразилось: из хищного, жестокого и безжалостного в благообразное и умиротворенное. Олег, дождавшись окончания молитвы, взял тампон, смоченный в воде, и аккуратно отер кровь из уголков рта, губ и бороды.
-Спасибо, сынок, ты умеешь уважать своего врага! На месте твоего отца я бы гордился таким сыном, делай свое дело, я готов, - прикрыл он покорно глаза. Олег навскидку, практически не целясь, выстрелил, обернулся и пошел к дороге, не оборачиваясь: точность выстрела проверять необходимости не было. Чеченец, вздрогнув в предсмертной конвульсии, вытянулся и затих: вокруг хлопотали люди, уничтожая следы происшедшего, а генерал с сыном и оставшимися в живых ребятами направились прямиком в контору, чтобы составить отчеты по проведенной операции и полученным данным. Все дальнейшее было уже не их делом, за исключением отдания последних воинских почестей погибшему соратнику.
Ну что, сынок, какие выводы ты можешь сделать из того, что нам рассказал джигит? - задал вопрос Семен уже в кабинете, разливая по фужерам коньяк.
-Похоже, отец, все так и есть, вот только с киллером какой-то мутняк, очень неубедительно горец просветил эту тему. Да и по логике, к тебе претензий по крови у этих обормотов не было, тогда кто сделал заказ: явно Магомед тут рыло замочил, или выполнил просьбу кого-то, кто сидит повыше. Но теперь, думаю, хотя бы в ближайшее время подобные попытки повторятся не будут, все знают, что ты уже начеку!
-Наверняка это так, а насчет Магомеда - аспект крайне интересный: ведь он, работая с Милиным и зная, как и где того можно выпасти, качал бабки с земляков, якобы за поиски. Полковник жил спокойно, а как только лбами стукнулись с иноверцем, тот его и сдал влегкую: и денег срубил, и жопа вроде чистая! Ладно, конфликт вроде исчерпан, но ребятам накажи настрого, пасти этих уродов и дальше, только по-тихому! Мы должны знать о них абсолютно все: адреса съемных хат, координаты компаньонов, лежки, чтобы в любой нужный момент одним ударом раздавить этот гадюшник раз и навсегда!
-Это будет сделано, не сомневайся! А с Надеждой теперь как быть, забирать-то домой ее думаешь? И по Бацилле нужно принять решение.
-Бациллу, а точнее, старшего лейтенанта Марина Степана Васильевича, мы похороним на родине, в его кубанской станице. Геройски воевал казачок, и станичники обязаны это знать и почитать его геройские подвиги. Я сейчас двигаю в Кубинку, встречать своего нового заместителя, а ты займись формальностями по отправке тела Степы: чтобы документы все были в порядке, и родителям не пришлось оббивать пороги военкомата за получением пособия! И кинь среди ребят клич, чтобы собрали кто сколько сможет в помощь его родителям! Деньги, что причитаются ему от операции с полковником, передаю жене лично, ей ведь теперь одной придется поднимать на ноги дочку и сына, расходы не малые! Вот, сынок, видишь, как выходит: лишь только после смерти становятся полные имена, фамилии, звания наших ребяток, спаси Господи! А Надежда пусть еще дней пять отдохнет на югах, - салютнул бокалом сыну генерал.
-Будем жить, батя! - поднял тот свой в ответном жесте. - А заместителя ты прихвати сегодня на природу: после дела по традиции ребятки наверняка соберутся на шашлыки, помянуть Степку, заодно и пощупаем, чем твой новый протеже дышит, о времени я отзвонюсь дополнительно!
-Давай, сынок, будем ждать твоего звонка, разбегаемся!
Военный борт совершил посадку на аэродромную полосу с небольшим опозданием: по маршруту погодка порезвилась. Семен со стороны наблюдал, как не ожидающий встречи Вронов, сбежав бодрячком по трапу с одним небольшим чемоданчиком, тепло попрощался с экипажем и, спросив что-то, двинулся в сторону выхода из гарнизона. День для прогулки пешком был не очень удачен: небо затянули густые мрачные тучи, пахло озоном и грибами. То и дело в вышине молнии вычерчивали свои причудливые ломаные траектории, сопровождавшиеся глухим ворчанием готовящегося грянуть в полную мощь грома.
-Куда подбросить уважаемого адмирала? - притормаживая возле него с открытой дверкой, улыбнулся Семен. Погодка-то - ни к черту, промочить может, однако!
-Спасибо, я доеду и сам, а сырости бояться не пристало, привык! – даже не посмотрев, кто ему предлагает помощь, ответил Вронов.
-Вы выбрали несколько неверный тон в разговоре с начальником, и даже адмиральское звание не сгладит провинности, - следуя на малой скорости, съехидничал Семен.
Адмирал замер на месте и впился взглядом в машину, чуть проехавшую по инерции вперед. Укоризненно покачав головой, он открыл заднюю дверку, вбрасывая чемоданчик на сидение, и опустился рядом с водителем.
-Ну здравствуй, заместитель мой! - откровенно веселился его растерянности генерал. - Как долетелось, и куда теперь путь держим?
-Здравия желаю, товарищ генерал! Долетелось замечательно, посадили живым, теперь следую к своему непосредственному начальнику в Главное разведуправление для представления и дальнейшего прохождения службы! - поддерживая, иронию Семена отрапортовал Вронов.
-Отлично, Женя, я рад твоему приезду, но давай сразу оговорим кое-какие мелочи, чтобы в дальнейшем избежать ненужных недоразумений. Во-первых, в рабочее время мы с тобой будем общаться только по имени-отчеству, это для протокола. В нерабочее время и наедине - пожалуйста по имени: сейчас обстановка приватная, поэтому давай-ка Женя, по имени, по-простецки. Тебе приготовлено временное обиталище: оно конечно не супер - одна из конспиративных квартир, но зато отдельная, да и не общага. Но скоро, я думаю, удастся выбить тебе обиталище, достойное твоего ранга и должности. Сегодня тебе предстоит нелегкое испытание: будешь проходить "прописку" в нашем коллективе, знакомиться с нашими базовыми ребятами. Будь попроще и постарайся найти с ними общий язык сразу: эти бойцы очень четко отличают фальшь, всегда говорят в глаза то, что думают, не взирая на ранги и заслуги. С остальным персоналом, так сказать кабинетным, ты успеешь познакомиться завтра, в конторе. Ты семью перевозить когда думаешь?
-Семен, вся моя семья вот в этом чемодане: жена умерла лет восемь назад при родах второго ребенка, а старшая дочка живет на севере с мужем - подводником. К шику и изыскам я не очень требователен, шмотками не обременен, а насчет ребят я все понял, спасибо тебе. Думаю, все сложится, как нельзя к лучшему!
-Тогда поехали, адмирал, нас ждут великие дела! - усмехнулся Семен, давая машине полный газ.
В своем временном жилище Вронов освоился довольно бистро: обычная типовая квартира советских времен, почти такая же, какая была у него на Камчатке. Пока Семен попивал кофеек, наскоро приготовленный  из пакетиков, адмирал с дороги скоренько привел себя в порядок: он получал истинное наслаждение, стоя под тугими горячими струями душа, и удивлялся, что вода здесь подается в любое время суток бесперебойно. Квартира была оборудована тем необходимым битовым минимумом, который позволял не забивать себя голову ненужными проблемами с мебелью, посудой и прочей житейской неустроенностью. Освеженный и взбодрившийся после утомительной дороги, он быстренько разобрал чемодан и, прихватив пару свертков, прошел на кухню.
-Если ты закончил с кофе, то подтягивайся сюда! - позвал он Семена, шурша разворачиваемыми свертками.
-И вправду мужик привык обходиться самостоятельно, - подумал генерал, обозревая восхищенным взором великолепие продуктов, раскинутое на столе. Дары Камчатки, словно магнитом, притягивали взор, а ароматы и очень аппетитный вид деликатесов мгновенно вызывали обильное слюноотделение. Хотя перед поездкой на аэродром он и поел в ресторане довольно плотно, вид копченого кижуча, нарезанного крупными кусками и источая на блюдо янтарные слезы жирка, игриво подмигивающие многочисленными глазками икринки с бликами солнечных зайчиков на тугих боках, черемша в майонезе, приятно щекочущая ноздри пряным и острым запахом пробудили мгновенный взрыв зверского аппетита. А главенствующее место на столе занимала трехлитровая баклажка из нержавеющей стали с пластмассовой пробочкой на тонкой горловине и два простеньких граненых стаканчика, притулившиеся к ее крутому боку.
-Опять икра, ты бы хоть хлебушка порезал, что ли! - пошутил Семен, плотоядно потирая руки и имитируя голос таможенника Верещагина. - Блин, придется водилу срывать с места, ведь мы уже с сыном чутка врезали после операции. Сейчас добавим, и за руль совсем нельзя будет садиться!
-А ведь и вправду про хлеб я совершенно запамятовал! - рассмеялся адмирал, мигом скрываясь в комнате. - Вот, бойцы передали с нашей гарнизонной пекарни, чтобы помнил, - пояснил он, снова появляясь в дверях с красивыми, румяно поджаренными кирпичиками. - И спиртика баклажку вручили, чтобы вспоминал почаще и не шибко зазнавался, переходя на столичные коньяки! Спирт журчащими струйками излился в стаканчики, дополняя аромат закуски, добавляя к ним пикантности: это молоко воина, первейшее лекарство от всякой болячки, анестезия и антисептика любых ранений и глоток последнего утешения перед неминуемой гибелью, пили всегда чистым, не разводя водой, сохраняя крепость и забористость. Зажженная спичка, поднесенная к поверхности стаканчиков поочередно, породила всплески голубоватого, почти не видимого глазу пламени.
-Давай, Семен, выпьем за то, чтобы с потенцией у нас всегда было в порядке и шкодница-Фортуна опасалась поворачиваться к нам задом! - задорно предложил адмирал, поднимая стаканчик.
Мужики стоя выпили,  дождавшись момента, когда просочившаяся влага начнет согревать желудки, и не запивая спирт водой, как истинные ценители и знатоки искусства пития, смачно закусили толсто нарезанными ломтями мягкого хлеба, густо намазанными соусом из черемши.
-Силен, бродяга! - вытирая выступившие на глазах слезы, выдохнул Семен. - Отвыкать я стал от этого продукта, изнежил и разбаловал организм коньячками разными.
-Не страшно, все в этой жизни - относительно, - успокоил его Вронов, аккуратно пристраивая стаканчик между продуктами и выхватывая хороший ломоть рыбы. - Иногда и вспоминать будем, производить подзакалку наших ослабленных телесов.
Рыбка была поистине изумительна: лаская и нежа языком откушенный кусочек, перекатывая его по небу Семен смотрел, как редкие солнечные лучики, пробивающие себе дорогу среди нагромождения туч и попадая в окно, практически насквозь просвечивают кожу и мясо, причудливо поигрывая и четко выделяя его структуру.
-Щедра ты - мать природа, и шедеврам творений твоих счета нет! Глуп человечишка, ибо правильно не может, а более всего не хочет использовать безвозмездно предоставляемые богатства: были варварами и варнаками, ими же и остались! - с горечью констатировал он, ощущая ласковый прилив теплого охмеления. - Женя, ты не наливай больше, лады, еще с ребятами посидеть придется, да и выпить преизрядно, так что нам нужно держать марку, иначе – никак!
-Согласен полностью, Семен, чутка выпили за встречу, и будя! Воздадим же дань уважения закуске, находящейся на этом столе: она и желудок наполнит, и хмель немного разгонит!
Время застолья пролетело незаметно за неторопливой и обстоятельной беседой под кружки пахучего чая, привезенного адмиралом с собой. Дым густыми сизыми клубами витал под потолком, несмотря на полностью открытую форточку:  много вопросов было оговорено, много информации получено, оставалась ей правильно воспользоваться, тщательно проанализировав и приняв к сведению, и тут, как всегда, неожиданно в их мирный междусобойчик ворвался сигнал мобильника. Олег четко и конкретно объяснил, как старики смогут добраться до того места, в котором назначен сбор, а Семен, не мешкая, вызвал машину, и водитель, с усмешкой отмечая их состояние легко-средней эйфории, повез их на природу.
-Вот, ребятушки, хочу представить вам нового начальника и моего заместителя, вместо Нилина назначенного к нам в управление:  контр-адмирал Вронов Евгений Петрович, - подходя к кострищу и отмечая легкую настороженность коллектива к незнакомому человеку, усмехнулся он. - Уговор такой: вначале помянем нашего погибшего боевого друга и всех, кто заслуживает светлой памяти, а затем уже я предоставлю возможность и нашего друга попытать, кому и как захочется!
Ребята спорить не стали и принялись наводить на импровизированный стол последний лоск. - А вот это - первый взнос от нас с генералом к общему котлу, -протянул предусмотрительно прихваченный сверток из дома Вронов. - После печальной церемонии хочу представиться вам, как положено. Семен отметил, как бойцы мгновенно обменялись одобрительными взглядами между  собой, и это его очень порадовало.
-Ну, что же, сынки! - поднялся торжественно Семен, когда все было готово и аппетитные куски шипящего от жара углей мяса на шампурах отыскали своих обладателей. - Помянем светлой памяти друга нашего боевого, старшего лейтенанта Марина Степана Васильевича, героически отдавшего свою жизнь в бою с общим врагом. Царствие небесное и земля пухом герою, а в сердцах наших - вечная память!  Жаль, конечно, что в первую очередь Господь забирает лучших в свое воинство, но с этим ничего не поделаешь! Выпьем! - отлил он немного спирта на землю. Все присутствующие, повторив процедуру в мрачном молчании, закусывать не стали. Практически сразу стаканчики были наполнены снова и снова выпиты, но на этот раз за живых, за жизнь во всех прелестях и неприятностях своего проявления. И третий выпили за тех, кого нет с ними; за живых, просто в силу обстоятельств не имеющих возможности присутствовать, и за мертвых, кому никогда уж не суждено подняться из могил и поддержать тосты своих сослуживцев, они свои жизни отдали именно за то, чтобы жить смогли другие.  Печальная часть ритуала была выполнена, и ребята, кружочком рассевшись вокруг жаркого огня, с треском пожирающего сухую древесину, оживились. Процедура представления и опроса адмирала, вопреки его тревоге, прошла на удивление гладко; ребята признали в нем своего и торжественно приняли в боевую семью. Особенно поразила Вронова девушка, а точнее - молодая женщина - Эбола, единственная представительница прекрасной половины среди них. Из ее сжатого рассказа он узнал, что с рождения пятнадцать лет она с родителями проживала в Корее, родители были служащими Советского торгпредства. Там она постигла сложное искусство рукопашного боя, вернувшись в Союз, отучилась в институте, была замечательным химиком, а, пройдя подготовку в спецзаведении, стала отменным аналитиком и мастером по различным ядам. О себе она рассказывала с иронией, но глаза на красивом, гармонично-утонченном лице не улыбались, и адмирал сразу же отметил это несоответствие: плескалась в них, как безбрежный океан, вечная боль и черная тоска. Красота ее была яркой, броской, и можно сказать - вызывающей. Длинные стройные ноги, бедра, один взгляд на которые сразу же вызывал желание, аккуратная круглая попка, туго обтянутая модными джинсами, тонкая талия и крупная, но не безобразно-огромная грудь, не скованная бюстгальтером под тонкой материей "топика". Взглянув лишь один только раз, Женя понял, что безвозвратно утонул в глубоком омуте этих чарующих очей, в течение всего вечера ему с величайшим трудом удавалось сохранять видимость спокойствия и душевного равновесия.  Адмирал на старости лет, как ветреный мальчишка, с первого взгляда влюбился. Долго засиживаться не стали, завтра предстоял новый рабочий день со всеми своими хлопотами и заботами. После трех тостов больше практически и не пили, поэтому за руль ребята могли сесть вполне самостоятельно, и вызова дополнительного транспорта не потребовалось, лишь двух отцов-командиров увезла служебная машина. Закат ярким багрянцем провожал горящие габаритные огоньки разъезжающихся машин, а на поляне осталось лишь тщательно залитое по укоренившейся привычке кострище. Опытные бойцы тщательно прибрали за собой, прибрав собранный мусор на опушке поодаль, и практически полностью скрыли следы своего пребывания.
МОСКВА. БАЗА   ГРУ.
-Боже, милостивый, когда же ты, наконец, положишь край этим мучительным пыткам, когда придет покой? - пульсирующей болью билась мысль всплывающего из небытия сознания. Голова буквально разламывалась на части, а состояние тела каплея было таковым, будто его под наркозом целую ночь лупили кувалдами нещадно, оставив это занятие только под утро. А во рту - будто полк коней гусарских ночевку держал, причем нерадивые наездники даже не удосужились прибраться за своей скотинкой перед убытием. Зато память была
светлая, и он прекрасно помнил все, что происходило вчера: и застолье, и темы бесед - все до мелочей, и это - предельно радовало! Турбинист поднялся, не обращая внимания на вопли каждой клеточки своего истерзанного тела, доковылял с трудом до холодильника и сложил себе пару бутербродов из остатков вчерашнего пиршества. Минералка в бутылке была холодной, но без так необходимой ему резкости, утратив большую часть газов за ночь, и тем не менее достаточно удовлетворительно справилась с возложенной на нее задачей - устранила мерзопакостный привкус вчерашней попойки и увлажнила полыхающие пламенем жажды глотку и желудок.
-Пивка бы, блин, холодненького, всего одну бутылочку, а после - в душ! Водичка комнатной температуры, бьющая тугими струями из кружочка рассекателя, своим нежным массажем очень быстро привела бы его в чувство, а после - еще одну бутылочку холодненького, истекавшего слезами конденсата по стеклу пивка - и полежать, понежиться с часок под хорошую музычку, вот тогда-то уж точно он вернулся к жизни! Интересно, сколько же я спал? В этом бункере, да еще и при отсутствии часов, напрочь терялось ощущение реального времени, совсем как на лодке. Что же, пива нет, а отсутствующий магнитофон вполне сможет заменить и телевизор; при отсутствии горничной вполне на худой конец сойдет и дворник!
Каплей подошел к шкафчику, распахивая дверки: кинескоп ехидно подмигнул ему из ниши, отражая темной пустой глубиной блики ламп дневного света.
-Все, братка, хорош филонить, поработай мне на благо, просвети и введи в курс дел мирских! - усмехнулся он, включая аппарат. Телек ожил, засветится экраном и что-то забормотал динамиками: звук был выставлен на самый минимум, но большего и не требовалось, эффект одиночества был устранен. Отрегулировав в душе необходимую температуру воды, каплей сбросил больничную пижаму прямо под ноги, на кафельную плитку пола с подогревом, и влез под тугие струи. Родная, пусть и пресная, стихия не предала, не обманула его ожиданий:  ласковые пальчики с нежностью, словно прекрасно понимая именно то, что необходимо человеку в данный момент, гладили голову и мягко омывая всего, скатывались по телу вниз и успокаивали, в журчащем монологе, нашептывая кроме их двоих никому не понятные и не доступные ласковости. ЕЕ объятия напоминали теплые руки матери, так же нежно и заботливо обнимавшие его в детстве: и пришло расслабление, остаточная боль отпрыгнула в один момент куда-то далеко-далеко, но не ушла совсем, притаившись в глубинных закоулках тела. Повязки, еще остававшиеся на нем, промокли насквозь, но это не пугало: Саныч заверял, что все заживает очень хорошо. Играясь, каплей сделал температуру сначала очень высокой, отчего помещение маленькой душевой сразу на полнилось клубами вязкого и очень плотного пара, а затем, когда кожа уже почти не могла выдерживать хлещущие обжигающие струи, сделал воду почти что холодной и стоял под ней, пока не замерз окончательно. Контраст был изумительным, и организм задышал каждой раскрывшейся порой, и казалось, что даже мир вокруг изменился к лучшему, принял совершенно иную окраску! Вернулось желание жить, делать что-то, быть полезным и нужным людям. Когда зубы от холода начали выбивать мелкую дробь, Володя пулей выскочил из душа и докрасна растерся большим махровым полотенцем и вышел в палату, словно заново на свет родившийся, что, впрочем, практически соответствовало истине. Тело было свободным и легким, обернутое лишь на бедрах широкой махровой полосой, но одиночеством насладиться не удалось: в палате уже находился посетитель. На кресле, вальяжно развалившись и опершись на локоть, почти возлежал на восточный манер Семенович: гладко выбритый, аккуратный, пахнущий дорогим мужским одеколоном, он являл собой образец аристократа высочайшей пробы.
-Турбинист, сэр! - представился Володя в шутливом полупоклоне. - Только что из душа!
-Ну, здравствуй, гвардия атомного подводного флота! - улыбнулся тот, вставая и протягивая руку для приветствия, с удовлетворением отмечая, что его подопечный практически совсем оклемался. - Вот теперь я вижу, что ты окончательно пришел в норму, а я-то по серости своей посчитал, что умирает турбина с утра без живительной дозы нашего Российского пивка, нуждается в срочной поправке здоровья!
-Да нет, Семенович, у меня все в порядке, жить буду! - восприняв серьезно слова начальника, поторопился успокоить его каплей.
-Значит, переживал я напрасно, и пивка прихватил тоже зря!? - с шалыми искорками в глазах уточнил генерал.
-Что вы, босс, в этом мире зря ничего не делается! - поддержал его иронию Володя. - Вот сейчас только по-быстрому приведу себя в божеский вид, приберусь немного, и можно будет вполне приступать ко второй фазе нашего общения.  Но без обиды скажу, что напиваться мне совсем не хочется, желания не имею: не злоупотреблял я этим довольно давно уже, и начинать снова смысла никакого не вижу! Да и в конце концов, вам работник нужен, или собутыльник? -объяснял каплей, сноровисто выкладывая на тарелочки остатки вчерашнего закусона.
-Бальзам старику на душу эти твои доводы и рассуждения! - усмехнулся генерал, одобрительно и водрузил на стол объемистый чемоданчик, принесенный с собой. - Я сейчас попутно заглянул к доктору: лежит, бедняга, никакой, стонет, жалко даже его стало, грешным делом подумал, что и ты в такой же кондиции.
-Господь с вами, Семенович, я хоть и бывший, но все же офицер: слово дано, и чего бы это ни стоило, будет сдержано до конца! - возмутился каплей.
-Ладно, сынок, хватит пылить, давай сначала поговорим о главном. Вот документы твои, - звучно шлепнул он по столу пухлой пачкой в целлофановом пакете. - Пока прибери, ознакомишься после, когда мы разойдемся. Ну, а вот с этим, - из объемистых недр появился на свет сверток промасленного пергамента, - пожалуйста, поаккуратнее. Я прекрасно понимаю, что истинного Камчадала нелегко удивить копчужкой, но все же решил попытаться. Раздевай эту куклу нежно, чтобы жирок из пергамента не стекал, а разрежу ее, милую, я уж сам! - с плотоядным оскалом приговаривал Семен.
-Вот это да! - удивленно воскликнул турбинист, извлекая содержимое. На играющей спектрами радуги поверхности появился копченый омуль во всем своем великолепии. - Кто раньше жил - и сейчас живет! И подо что же мы будем вкушать сие великолепие? Коньяка нет, водки-пива тоже, да это было бы до крайности пошло и неправильно: вот разве за спиртягой до доктора метнуться - к такой рыбке напиток - в самый раз! - рассуждал вслух слегка растерянный пациент. - Разве самому за пивком слетать, так ведь не выпустят меня отсюда, верно? - лукаво взглянул он на своего начальника.
-Хитер ты, турбина, но для меня еще недостаточно! Пивко-то уже здесь, так сказать, с доставкой на дом. - засмеялся Семен, с ловкостью фокусника извлекая из-под кровати две упаковки баночного пива.
Аромат копчености, растекающийся по комнате, вызывал непреодолимый, почти не контролируемый порыв немедленно приступить к поглощению продукта, но табель о рангах и правила хорошего тона призывали к терпению и выдержке, и Володя с горящими глазами наблюдал, как генерал, священнодействуя, нарезает рыбку на тоненькие, почти прозрачные ломтики, сходные внешне с древним китайским фарфором.
-Сынок, теперь-то, может, ты уже передумал работать со мной? - отрываясь на секунду от своего занятия, поднял глаза на него Семен. - Скажи прямо, я пойму и осуждать не буду, пока еще есть такая возможность у тебя: тогда по окончании лечения ты прямо отсюда будешь иметь возможность безо всяких последствий убыть домой и счастливо жить своей жизнью.
-С чего бы это вдруг тебя, командир, снова посетило сомнение, разве я да дал к этому повод? Обижать-то зачем? Чем бы наше сотрудничество не окончилось - я в обойме до конца, и пусть мои боевые кондиции на данный момент далеки от уровня твоих терминаторов, но сделаю я все, что в силах буду сделать, заднего хода у моей машины нет и не будет!
-Успокойся, чего так заводиться-то!  В тебе я не сомневаюсь, просто хотел по старой памяти предложить тебе более спокойную на старости лет жизнь! Ну, а на нет, как в народе говорят, и суда нет, ты сам выбрал свою долю дальнейшую, упрекать некого! То, что ты просил, доставят через пару-тройку часов, об остальном поговорим тогда,  когда милый доктор покинет нашу славную компанию.
-А что, имеется предположение, что он подтянется?
-Не предположение есть, а очень даже глубокая уверенность: старый алкоголик даже в полубессознательном состоянии чует спинным мозгом, где есть возможность похмелиться на шару!
Словно подтверждая слова Семена, в дверь трижды постучали: стук был каким-то робким и неуверенным, словно молящим о снисхождении. Не дожидаясь разрешения, дверь распахнулась настежь, явив на пороге персонаж, способный занять достойное место в любом фильме ужасов: взлохмаченные спутанные седины на голове с изрядно помятым лицом, распахнутый халат,  наброшенный на голое тело с тощей шеей и выступающими наружу ребрами скелета. От столь скорбного зрелища находящиеся в палате не удержались и зашлись истерическим хохотом.
-Фашисты, кони здоровые, - причитал эскулап, вкатываясь в помещение. - Смерти моей хотите!?  Меня - старого больного доктора с мизерной зарплатой собрались оставить за бортом своего праздника - не выйдет!  Что это вы тут снова бесчинство затеяли в моем заведении!? К бесу все пьянки, посетителям - вон, а пациента попрошу лечь в койку!
-Медуза ты наша шалая! - почти нежно ворковал генерал, пододвигаясь на койке и освобождая тому место. - Это ведь ты фашист и первейший садюга, коли гонишь людей от подобного застольного великолепия! Только взгляни - и у тебя сразу появится желание дальше влачить не такое уж и жалкое бремя жизни! Ноздри доктора уже успели ухватить дразнящий аромат порезанной рыбы, а лисьи хитрые глазенки заблестели от возбуждения, открываясь с каждым вдохом все шире и шире.  Рука молниеносным движением метнулась к пакам, выхватила банку пива и вскрыла ее со смачным щелчком: подбородок затрясся над высоко задранной головой, жадно задвигался кадык,  помогая содержимому проваливаться в глубины желудка, банка опорожнилась практически мгновенно.
-Ух! - выдохнул Саныч с блаженной улыбкой. - Бак залит, ожидаю прихода!
-Семенович, да нафига мы играем в благородство!? - притворно возмутился каплей. - С такими темпами дока и его хваткой нам самим ни черта не достанется. давайте, как старший, команду приступить к трапезе!
-Что же, с Богом, ко всеобщему благу и удовольствию! - перекрестил стол и своих компаньонов за ним Семен на полном серьезе.
Пиво и сказочно-нежная омулятина были уничтожены с катастрофической быстротой, курящие закурили, палата, к неудовольствию доктора, наполнилась клубами дыма, а трое мужчин сидели за столом с лицами детей,  получивших в  награду за хорошее поведение обещанное лакомство.
-Саныч, мы с Володей сейчас выйдем продышимся на свежий воздух, а ты дай команду, чтобы в палате прибрались, скоро мои ребята подвезут кое-какое оборудование и будут его устанавливать. - попросил генерал, поднимаясь и увлекая каплея за собой. - С завтрашнего дня начинаем работать, график и дисциплина будут крайне жесткими, отдых и гулянки заканчиваются!
Не оборачиваясь, генерал следовал длинным коридором в полной уверенности, что спутник успевает за ним. В обоих концах находились охранники, вооруженные явно не макетами автоматов, которым прекрасно были видны все двери по бокам. Семен остановился у ничем не примечательной стенной панели и неуловимым движением руки заставил створки разойтись в стороны, открывая доступ в кабину лифта с горизонтальным рядом кнопок без обозначений на боковой стенке.  двери схлопнулись: никакого ощущения движения, никакого гула работающего двигателя подъемника не было. Но вот дверки с тихим шорохом поползли опять в стороны, открывая на этот раз проход в небольшое помещение: возле самого выхода на свободу располагался турникет, а в стеклянной будочке рядом находился дедулька - вахтер. Что-то во всем этом было неправильно, явная показная простота настораживала и предупреждала о возможной ловушке. Володя обернулся, но за спиной снова была ровная поверхность стенной панели: в глаза бросились ряды настенных светильников, расположенных на одинаковом расстоянии один от другого и вделанных заподлицо со стеной по всему периметру помещения. Вот тебе и заштатный складик! В каждом окошке не горело по одной - две лампы! Дед - вахтер пропустил их молча, не поднимая глаз от читаемой книги. Каплея поразил мощный электронный замок на выходных дверях, никак не соответствующий скромному виду помещения и его явному предназначению. Свежий ветерок нежной лапкой тронул лицо, волосы на голове, в уши ворвался суматошный и беспорядочный птичий гомон, шелест уже начинающей увядать листвы на деревьях. Глаза мгновенно забило ярким солнечным светом до слез, закружилась голова от свежего воздуха, напитанного лесными ароматами, и каплей поторопился опереться о стенку, чтобы переждать приступ легкого головокружения. Вокруг людей не было, и поэтому даже в своей больничной пижаме он не ощущал себя дискомфортно. Он постоял спокойно пару минут, ожидая, когда ощущения и реакции придут в норму и адаптируются к новым условиям. Семен молча указал на черную "Волгу", припаркованную в другом конце площадки, и Володя проследовал к машине. Под ноги попался небольшой камушек, и, быстро нагнувшись, каплей поднял его и из-под руки метнул в стекло проходной. Когда камешек достиг цели, раздался звонкий щелчок, и больше ничего не случилось: метательный снаряд упал на землю, не оставив на поверхности даже царапины. Володя кивнул головой, будто утверждаясь в своих, известных только ему мыслях, и под заинтересованным и удивленно-внимательным взглядом Семена проследовал дальше. Морщинки на лице генерала разгладились, словно стертые улыбкой понимания и удовлетворения. Захлопнув свою дверку и почти перегнувшись к заднему сидению Володи, он приказал водителю трогаться.
-Давай, сынок, излагай свои наблюдения и умозаключения!
-Извольте, господин генерал! Мое убежище или временное пристанище располагается под землей. Не зная точно скорости подъема лифта, могу только приблизительно сказать, что где-то на уровне третьего-четвертого яруса в глубину. То, что бункер подземный, я вычислил еще раньше, по окну, а точнее, экрану монитора в палате: облака на небе не висят неподвижно, да и травка на ветерке колыхаться должна, а не колом стоять! Лифт, если не ошибаюсь - бронирован, а вместо плафонов в светильниках оборудованы скрытые бойницы, это там, где не горят лампочки. Стекла проходной - пуленепробиваемые, электронный замок - с дистанционным управлением и ригельной блокировкой по периметру: военная разведка хорошо заботится о сохранении своих секретов. По всей видимости, крематорий находится в этом же сооружении, выдает какой-то специфический запах в коридорах, а вахтер - дедуля явно не прост! Очень хочет казаться старее и немощнее, чем есть на самом деле! Пока все, доклад окончен! -бодро, почти на одном дыхании отрапортовал каплей. -Волнует всего один вопрос: далеко ли вы меня везти собираетесь? Поговорить можно и в ближайшем лесочке - никто не подсмотрит, не подслушает,  а для людных мест моя больничная пижама будет выглядеть явно неуместно!
-Ну что же, все прошло даже лучше, чем я ожидал, - поджав губы, одобрил его Семен. - Вот только на водителя ты не обратил никакого внимания, садясь в машину, а это - довольно серьезная ошибка, которая в будущем может стоить тебе жизни! Тормози, адмирал, поговорим в лесочке на вольном воздухе!
Машина сбавила скорость, попетляла немного по проселочным дорожкам и вырулила н небольшую полянку. Володя с немым удивлением разглядывал профиль начальника особого отдела своей бывшей флотилии, сидящего неподвижно на месте водителя.
-Да, Володенька, с твоей стороны это очень существенный прокол, ты должен запоминать лица всех людей, с которыми или нам вместе, или тебе одному придется сталкиваться, чтобы мгновенной почуять возникающую угрозу или опасность. Все остальное - супер, ты поразил даже меня своей наблюдательностью. Поначалу ты даже сбил меня с толку своим безразличным видом и, каюсь, я подумал было, что все для тебя окончено, к работе клиент не пригоден. Но после твоего вроде бы мимолетного взгляда на плафоны в вестибюле и камешка, шкодливо брошенного исподтишка и неожиданно в стекло, душа моя возрадовалась: ты начал сразу же по изменению обстановки исподволь, скрыто, собирать информацию и анализировать данные. А значит, с мозговой работой у тебя все обстоит нормально!
Машина стояла, замерев среди живописной лесной зелени среди густого разнотравья в перемежку с дикорастущими яркими цветами. Все покинули салон,  сойдясь у источающего тепло капота, и каплей протянул руку особисту для приветствия.
-Извините, Евгений Петрович, не узнал сослепу и от переизбытка эмоций! Ведь за столь долгое время я на воле оказался впервые!  Если я понимаю ситуацию верно, то вас уже официально перевели в штат Главного Разведуправления в Москве?! Лично я очень рад вас видеть, не знаю, правда, как вы из-за той свиньи, что я вам подложил на Камчатке.
-Послушай, турбинер, заканчивай юродствовать! - сдержанно ухнулся Вронов, крепко пожимая протянутую ему руку. - Если считать свиньей повышение по службе и перевод в столицу, плюс гарантированное обеспечение жильем в течение года, то можно и прогневить Господа, на такое я и рассчитывать в свое время не смел, так что попал в струю в самое времечко! Тебе я очень даже благодарен, хотя, скрывать не буду, готов был убить поперву собственными руками!  Теперь я - молодой адмирал, вырвался на мутной волне на качественно новый уровень и оперативный простор, теперь я вновь востребован и нужен. Так что, каплей, здрав будь: спасибо тебе и господину дикому случаю! - отпустив руку Володи, он крепко прихлопнул того по плечу, совершенно забыв о ранении. Белый свет на мгновение померк в глазах Володи и он просто вынужден был ухватиться за край капота, вскинув здоровую руку в защитном жесте. Семен кинулся поддержать покрывшегося крупными каплями холодного пота и сразу посеревшего лицом турбиниста, но тот уже смог взять себя в руки и справиться с   приступом. Бескровными губами резко выдохнув воздух из легких и криво улыбаясь, Володя пошутил:
-Ну вот, в благодарность за все доброе подранка и добить можно, чтобы не мучался! Высшее проявление милосердия и гуманности!  Да не беспокойтесь вы так, буду я жить и дальше, не сдохну пока! - кивнул он головой своим спутникам, с неприкрытой тревогой и беспокойства взиравшим на него.
-Ну, что же, господа офицеры, - кивнул, успокаиваясь, Семен. - Позвольте считать заседание нашего неофициального триумвирата открытым, командовать парадом буду я! Период лечений, объятий и поцелуев окончен, надвигается пора поговорить об очень серьезных вещах - о том, ради чего, собственно, и была заварена вся эта каша! Этот разговор - только для нас троих, более о нем знать не должен никто: самая классическая формула - русская тройка! Вот пример самой быстрой и маневренной повозки но только в том случае, если ее одинаково тянут все лошади в упряжке и в одну сторону, и именно так нам всем придется тянуть!  А вот теперь - о главном!
И сжато, безо всяких лирических отступлений, он четко обрисовал имеемую ситуацию со своим бывшим заместителем, с чеченцами и отношением верховного командования, сложившемся в последнее время в конторе в свете этих событий. Спутники слушали его очень внимательно, стараясь не пропустить не только ни единого жеста, но и интонации в голосе,  стараясь глубже вникнуть в тему.
-И в дополнение ситуацию осложняет положение в Правительстве, думе и Армии в целом: повальное воровство, взяточничество, поборы низших звеньев высшими, прямая и неприкрытая коммерциализация военных структур. Армия, к нашему глубокому сожалению, разлагается, лучшие кадры уходят, и в дальнейшем не могут достойно обеспечивать свои семьи материально: им не сможет, да и не захочет помочь никто, кроме нас самих.  Даже наше ведомство не избежало потрясений:  утечка информации происходит из самых верхних эшелонов власти. Резидентура в основном провалена, и теперь нам необходима здоровая живая новая тема, которая позволит создать на ее основе фундамент новой ступеньки, чтобы получить под нее финансирование и на качественно новом уровне начать вновь поднимать престиж нашей службы. Основой этого должен стать вопрос, как избавиться от деятельности чеченцев на нашей территории и за рубежом в том числе. Задача, конечно, глобальная, но вполне реальна при четком взаимодействии, а коли мы все в одной упряжке - думайте крепко! Сроки подачи черновых вариантов очень сжаты - до выписки Володи из больницы, а я со своей стороны готов предоставить любые средства, как финансовые, так и технико-технологические, любое прикрытие, любые гарантии порядочности. В день выписки турбиниста я буду готов выслушать от вас любые, пусть на ваш взгляд и самые бредовые предложения, заодно и продумайте примерно, что понадобится для претворения его в жизнь. А теперь, Петрович, отвези пациента к доктору, а меня подхватишь на обратной дороге, хочу немного подышать в спокойной обстановке чистым воздухом, честь имею, господа!
Он задумчиво глядел, как отъезжает машина и увозит тех, с кем он решил разделить ответственность за свою карьеру и жизнь в целом: многое он, конечно, преувеличил, с иностранной резидентурой дело обстояло не так плохо, но хотелось немного преувеличить значимость этих ребят для себя лично, да и для них самих. В экстремальных ситуациях мозг начинал выписывать такие фортели, что нормальному человеку и придуматься не могли! Раньше в его конторе работы хватало, нет в ней недостатка и сейчас, а вот на собственной теме работалось всегда лучше и легче, чем на слитой сверху, уж это он хорошо знал из личного опыта!  А чуйка бывалого разведчика и диверсанта подсказывала, что даже одно нестандартное решение может принести обильные и неожиданно щедрые плоды.
В полном молчании Петрович довез турбинера до проходной, и, попрощавшись скупо на высадке, погнал машину обратно. Подумать было над чем тем более, что в основном его уже успели ввести в курс дел в управлении, и с решением Семена он был согласен полностью.  Для реанимирования работы прорыв был просто необходим.
Дедок без липших препон пропустил Володю вовнутрь и, проходя мимо него, каплей лишний раз убедился в своей правоте по первичному наблюдению: отвлекающая и сбивающая с толку маскировка работала у того изумительно. Добравшись до палаты, каплей застыл на пороге, присвистнув от изумления: все было аккуратно прибрано, лишняя медицинская аппаратура убрана, освободив много места, на кровати лежала цивильная одежда и добротный спортивный костюм, на фальшивом подоконнике стояла магнитола с кучей компакт-дисков, а полки холодильника забиты тетрапаками с натуральными соками и мясными полуфабрикатами. которые без труда можно было приготовить в микроволновой печи, громоздящейся сверху него. В углу, возле ниши, компактно расположился универсальный тренажер, а на столике возле него топорщился раздутым нутром объемистый пакет. Заглянув в него, Володя откровенно расхохотался: смех вызвала не пластмассовая кастрюлька с крупными кусками уже пожаренного шашлыка, не шоколад и его любимая мКрем-сода", а бутылка коньяка с бумажкой, заклеивающей этикетку. Надпись гласила: «На старт! Это – заключительная!»
-Да, - подумалось каплею. - Ставка на меня делается большая, планка задрана чересчур высоко и отрабатывать придется потом и кровью в буквальном смысле, хотя никто и не уверял, что легко будет. Все по чесноку, по порядочному! Не торопясь, он переложил мясо в стеклянную кастрюльку и поставил в микроволновку, задав режим разогрева. Так же не спеша нарезал сыр и колбасу,  аккуратно разложив ломтики на блюдце, откупорил коньяк и, выглянув в коридор, попросил охранника пригласить доктора к нему в палату.  Выбрав диск, он вставил его в магнитолу и включил малый звук. Энергичные, заводные песни «Парка Горького», бывшей его любимой группой, всегда благотворно влияли на тонус, создавая неплохую эмоциональную подпитку и фоновую обстановку для общения.
-Ну что, пациент, осмотрелся, что вас не у страивает, или чего-то не хватает? - вывел его из задумчивости голос эскулапа. - Уютненько, музон крутой, а позвольте полюбопытствовать, что это за безобразие находится у вас на столе!? Я ведь получил четкий приказ: последнее застолье было под омуля, и точка! Ты что же это делаешь, да если узнает генерал, нам обоим не жить, нарушений своих приказов Семенович не потерпит, он нас в клочья разорвет, и не поморщится! - голос его был дрожаще-жалким и растерянным.
-А гляньте-ка вы, уважаемый, на этикеточку столь ценимого вами драгоценного напитка, и сразу все станет понятным, или вы думаете, что бутылка оставлена мне в единоличное распоряжение? Да генерал в триста раз умнее нас с вами и давно все просчитал, дай ему Бог крепкого здоровья! - коротко звякнул колокольчик микроволновки, выполнившей свою работу, и Володя, открыв дверку, выпустил аппетитные запахи на свободу.
-Чудненько, чудненько! - ворковал Саныч, наблюдая за действиями своего пациента. Взгляд его был задумчивым, но если бы кто-то повнимательнее вгляделся, то в самой глубине глаз увидел бы леденящую душу тоску и одиночество, вызывающие жалость и сострадание к этому еще не совсем старому человеку, сосредоточено хлопочущему у стола.
-послушай, каплей, - тщательно подбирая слова, начал он, пережевывая крупный кусок сочного мяса после выпитой рюмки. - Я не знаю наверное, да и не хочу знать, что в дальнейшем уготовила тебе судьба, но прямо сейчас хочу сделать тебе подарок, и только один. Если узнает об этом генерал - мне конец, говорю сразу: доктор просто исчезнет и некому будет вспоминать его, посещая могилу, потому, что могилы тоже не будет. И все же я рискну, уж больно ты мне понравился!  Держи вот это, и в самый последний миг своей жизни, разгрызая это и получая в дар легкую смерть, помяни старого коновала добром, я услышу и встречу тебя по ту сторону!
-Да ладно, Саныч, петь по себе заупокойную раньше времени! - успокаивал его Володя, разворачивая поданные пакетики. - Тебе еще жить да жить! Постой, а нафига мне нужна эта бижутерия? - удивился он, увидев несколько абсолютно одинаковых пуговиц. - Я что, не могу себе позволить купить пуговиц, или это какой-то талисман -так я в них не верю!
-Ты правильно сказал, мальчик, это - именно талисман: пропуск в царство мертвых. Эти пуговицы не простые: оболочка-хамелеон адаптируется к любому цвету ткани практически идеально, а внутри - цианистый калий. Эти пуговицы можно мочить, стирать в машинке, и ничего с ними не случится, а стоит проглотить - и через тридцать минут под действием желудочного сока оболочка растворится, и ты получаешь самое козырное место в экспресс на тот свет - быстро и безболезненно! А вот вторая пуговка, что побольше - поинтереснее будет. Помнишь отраву, что ты принимал на лодке? Так вот это – то же самое, но действует несколько по-другому: препарат вызывает состояние, аналогичное смерти, но, рассосавшись через некоторое время в организме, полностью прекращает свое действие. Если мне пришлось реанимировать твой организм после приема пилюль, то эта доработка постороннего вмешательства не требует. Не перепутай, если попадешь в неприятность и начинай сначала с большей пуговицы, ну а если фокус не удастся - тогда уже выбор за тобой! Особое твое внимание обращаю на то, что пуговицы друг от друга отличаются количеством дырочек. Пришей на любимую рубашечку, и ходи себе спокойно. Все, разговоры окончены, я не жду от тебя благодарности, просто сделал то, что считал нужным, а теперь давай добре выпьем и хорошо закусим!
Остаток вечера они провели прекрасно, доктор оказался очень умным. начитанным, и был хорош в качестве собеседника. Беседа текла неспешно и размеренно, и оба наслаждались уютом и покоем. Последнее слово, которое они сказали друг другу, было: прощай! Более увидеться им не пришлось, перевязки делала сестричка, с которой Володя уже ранее виделся, доктор до самой выписки так и не появился. Генерал приезжал, передавая инструкции специалистов для скорейшего выздоровления каплея и скрупулезно контролируя нагрузки при его тренировках. А так, в остальное время, Володя был предоставлен сам себе, изматывая мышцы изнурительными тренировками на тренажере, который стал и его лучшим другом, и самым ненавистным врагом. Все свободное время он прорабатывал все новые и новые варианты работы, но ничего стоящего пока в голову не приходило; слишком долго он не занимался подобными вещами, сноровку утратил.
За пределами же его тесного и ограниченного мирка жизнь протекала по своим законам и совершенно в иной динамике. Семен, переложив временно все дела, успел с Олегом смотаться в Крым и забрать Надежду с дочкой, и, побыв немного вместе, отправил их на Камчатку улаживать окончательно все вопросы по переводу в Москву. Церемонию бракосочетания было решено провести уже после того, как девушки вернутся домой. Заботливый муж даже подыскал Надежде работу на узле связи в управлении, чтобы молодая женщина не чувствовала себя ущербно. Полковник на удивление быстро шел на поправку и, вопреки ожиданиям и прогнозам, уже мог приступать к исполнению служебных обязанностей на новой должности. Происшедшее очень сильно повлияло на него, это было видимо явно: походка стала шаркающей, словно у старика, плечи опустились, состояние было подавленным и многие, ранее хорошо знавшие этого веселого, никогда не унывающего и вечно смеющегося мужчину, искрящегося жизненной энергией, теперь совершенно не узнавали его. Не укрылось это и от глаз генерала.
-Ну вот и все,  можно этого клиента списывать со счетов, более он нам не опасен: морально раздавленный человек не может быть достойным соперником в жизненных баталиях! - решил для себя Семен но, как оказалось впоследствии, очень глубоко заблуждался и допустил явный промах, недооценив опасность. В Управлении дела постепенно тоже стали налаживаться, и немалую лепту внес Вронов. Адмирал со своей кипучей натурой был в курсе всех дел и событий, внес немало ценных и уместных предложений по улучшению работы агентуры, и ко всему прочему, предложил совершенно уникальную, никогда ранее не использовавшуюся схему взаимодействий, благодаря которой во много раз снижался риск провала агентов. Незаурядные умственные способности помогали в быстром и оптимальном просчете ситуаций, находя оптимальное решение в кратчайшие сроки, и Семен радовался, что не ошибся в своем выборе. с коллективом адмирал тоже сработался довольно легко, хотя контингент был не из легких: молодые и амбициозные офицеры не праздновали авторитетов, считая себя самыми крутыми и неповторимыми, но Вронов на рожон не лез, умело обходя острые углы в отношениях, и по возможности максимально сглаживал зарождающиеся конфликты. Но от трудностей не уходил, умел настоять на своем и доказать свою правоту. Семена поразил один случай, после которого доверие его к заместителю необычайно возросло: случилось это на одной из совместных тренировок по отработке приемов рукопашного боя. Работая в паре с Олегом, адмирал случайно услышал нелестное замечание и насмешку в свой адрес со стороны одного из оперативников. Долго не раздумывая, он подошел и честно вызвал визави на поединок: присутствующие в зале замерли зная, что противник адмирала - один из лучших нелегалов, которому поручались самые сложные задания по силовому устранению противника. У парня за плечами был опыт Афгана и обе Чеченские кампании, а также ряд успешных операций в ближнем и дальнем зарубежье. И тут ему бросил вызов какой-то моряк, толком-то и представления не имевший о том, что такое настоящий бой! Выбрали рефери и оговорили условия, остановившись на полном контакте. Вначале адмиралу пришлось до крайности туго: навыков не хватало, да и возраст сказывался; спортивный костюм был сплошь пропитан кровью, глаза заплыли ужасными гематомами и когда после ужасающей силы сокрушительного «маваши»  он упал на татами. то все решили единодушно, что поединок окончен, но держался он очень достойно и заслуживает явного уважения.  Но когда Вронов нашел в себе силы подняться на ноги, чем заслужил возгласы одобрения бывалых бойцов, и продолжить бой, присутствующие замерли в тревожном ожидании. Адмирал пропустил еще пару очень мощных ударов, но на ногах устоял, а затем начали твориться чудеса. Уверенный в собственном превосходстве абсолютно, оперативник, не торопясь, с видимым наслаждением, стал на выбор добивать соперника, молодечески поигрывая накачанными бицепсами и мимикой выражая деланное сожаление по поводу плачевного состояния партнера. Но атаки все чаще стали безрезультатными, могучие кулаки зря молотили воздух в тех местах, где еще только что находился противник. Оперативника это взбесило и, утратив бдительность, он пошел напролом, рассчитывая одним ударом завершить схватку: он мощной глыбой завис над адмиралом в замахе короткого, но ужасающего по своей силе и последствиям бокового удара. При определенной наработке такой удар легко сворачивал голову, дробя шейные позвонки и не оставляя жертве ни единого шанса остаться в живых. Только вот нанесен этот удар не был: Семен даже подумал, что его заместителя просто пожалели из уважения, но ошибся. Оставаясь в том же положении атаки, оперативник с ужасающим грохотом рухнул на татами и вытянулся без сознания, а над ним стоял, покачиваясь от изнеможения, весь в крови, со сбитыми костяшками пальцев, ПОБЕДИТЕЛЬ! После минутного затишья видавшие виды бойцы разразились громовыми овациями, подбежали к адмиралу и, подняв на руки, принялись качать, а к поверженному быстро подбежал доктор и после короткого осмотра принялся названивать по мобильнику. Встревоженный Семен подошел узнать, что случилось, и был крайне поражен увиденным: каким-то интересным ударом Вронов практически проломил противнику лобную кость, надолго выведя того из строя.  А триумфатора прямо на руках донесли до душевых кабинок в раздевалке, где он не спеша смог отмыться от крови и привести себя в относительно божеский вид: впоследствии более не находилось желающих выяснять с ним отношения на кулаках. Наказывать и отчитывать Вронова Семен не стал: тот показал себя истинным бойцом и в бою завоевал заслуженное уважение личного состава, а от травм в их деле не был застрахован никто, это было частью их нелегкой работы. Ребята готовились к настоящей войне, а там скидок на жалость не делали и убивали тоже явно не понарошку. Опера никто практически не жалел: он стал жертвой собственной самонадеянности и высокомерного пренебрежения к противнику.
уже вылезая из машины Семена возле своего подъезда, Вронов горестно покачал головой:
-Жаль парнишку до боли, но выхода другого у меня не было!
-А каким же это макаром тебе удалось его рубануть? - поинтересовался Семен, вылезая следом из машины. - Поделись с другом, а то и научи, наш великий дедушка Ленин учил делиться!
-Премудрости тут, собственно, никакой и нет, это все - боевой опыт наших предков. Ведь в свое время русичи считались самыми сильными воинами во всем древнем мире! Вот и теперь нашлись энтузиасты, которые по крупицам собрали и систематизировали почти все приемы, которыми наши предки воевали врага. А мне только посчастливилось заниматься с одним из основателей этого стиля, который стали именовать "русобоем": и черепушку этому малому я практически прорубил одним из приемов, именуемым "колун", вот и весь секрет моей победы, и если у тебя появится желание, я готов поделиться с тобой или с теми, кто захочет, своими знаниями в любое время! И все же жаль паренька, он-то не знал, что я умею, вот и попался на уловку!
-Да не убивайся ты так, таких самонадеянных павлинов иногда надо наставлять на путь истинный, давненько он уже на кулак нарывался, да ты первый добрался до него. Он молодой, поправится быстро, и, надеюсь, надолго запомнит полученный урок, - успокоил его Семен. - Давай-ка отдохни хорошо, завтра работа в полную силу, скидок на травмы делать не буду, - почти уже кричал он в спину удалявшегося  адмирала.
-Не боись, прорвемся, - пробурчал тот себе под нос, делая прощальную отмашку рукой и скрываясь за дверью подъезда.
-Подфартило мне с людьми, - подумал Семен, усаживаясь в машину и трогаясь. С такими можно горы свернуть, не истратив ни единого грамма тротила, с умом только надо! Еще бы турбинер не подкачал, подбросил бы идейку свежую, тогда совсем прекрасно будет, и все вроде при деле.
МОСКВА
Вот и пришло время покидать свое подземное убежище, здравствуй, воля! Весь период до этого момента Володя перебирал массу вариантов и комбинаций, которые могли бы заинтересовать начальников, и остановился на одном - более реальном и вероятном. Утром он проснулся очень рано: ему снова приснился сон о том, что он на своей лодке ушел в автономку, и в отсеке неожиданно возник пожар. Огонь с ненасытной жадностью пожирал все на своем пути, заставляя даже металл плакать раскаленными каплями. Его матросики четко выполнили действия по полной герметизации отсека и дружно ринулись на борьбу с бешено ревущим пламенем: разогретая резина дыхательных аппаратов почти прилипала к коже лица, руки нестерпимо обжигало раскаленное железо, и огонь торжествовал! Но люди победили, на каком-то безумном желании жить, спасти себя и лодку, свой экипаж. Пусть потом и пришлось находиться в задраенном отсеке, выгоревшем почти напрочь, четверо суток до прихода в базу: провентилироваться возможности не было, да и очаг возгорания контролировать было необходимо. А береговое начальство, даже не удостоверившись, поторопилось оповестить семьи и объявить членов команды кормовых отсеков погибшими. Но они выжили, вылезая на пирс в клубах дыма, валившего из открытого люка; грязные, закопченные до состояния свиного окорока, и отказывались от предлагаемых друзьями сигарет, отхаркивая сажу и черноту из обожженных легких. Ощущение боли в руках было настолько реальным, что каплей даже поднес их к лицу, выплывая из забытья: но ожогов, к счастью, не было, руки болели из-за перенапряжения на тренажере, но этот сон явно предупреждал о какой-то смертельной опасности в будущем. По его финалу все  должно было закончиться благополучно, и беспокоиться особо не следовало, но и расслабляться не стоило! Володя побрился, не торопясь, принял душ с превеликим удовольствием и переоделся в цивильный костюм, который после привычной больничной пижамы смотрелся как-то очень даже необычно. Вещи сидели на нем почти идеально, были разве чуточку просторны, а туфли хорошей работы сидели на ноге, как влитые. Ведь именно с обувью на свои нестандартные ноги у турбинера возникали постоянные проблемы: уставную подобрать почти никогда не удавалось, и приходилось покупать в военторге схожие, но гражданского образца. А на пенсии этих проблем не возникало совсем: идеально выручали удобные и универсальные кроссовки. Принесенные же туфельки на средней толщины подошве из микропоры, легкие и удобные, приняли его ноги в свои ласковые объятия. Конечно, фигура была еще далека от идеала, кое-где просматривался излишний жирок, но для его возрастной категории можно было поставить без излишней натяжки оценку «удовлетворительно». Володя аккуратно уложил свои немногочисленные вещи в пакет, убрав документы во внутренний карман пиджака, присел на койку и закурил в ожидании момента, когда за ним приедут. Он очень надеялся увидеть доктора перед отъездом, сказать много теплых слов этому чудаковатому старенькому пьянчужке, буквально вытащившему его из могилы. Но генерал, возникший неожиданно, словно ураган, сметающий все на своем пути, начисто смел его надежду: и снова тот же длинный коридор, лифт, проходная, машина на стоянке. Помня прошлый данный ему урок, прежде чем сесть в салон, Володя внимательно оглядел водителя и повернулся к улыбающемуся Семену.
-Это - мой персональный водитель, - спокойно пояснил тот. - Ему я доверяю, как себе самому, и хорошо, что ты не забываешь данные тебе уроки. Присаживайся, все в порядке!
Дальнейшее происходило в полнейшем молчании: водитель, получивший указания по маршруту следования заранее, тронул машину почти сразу же, как Семен захлопнул свою дверку. По времени, насколько верно можно было ориентироваться без часов, вся дорога заняла часа два. Дюжий охранник, открывая ворота какого-то поселочка закрытого типа, провопил машину долгим внимательным взглядом. Конечным пунктом их поездки была не очень крутая и навороченная по окружающим меркам «дачка». Очень аккуратный двухэтажный домик с красивой декоративной отделкой, словно теремок из старинной сказки, стоял среди возвышающихся вокруг монументальных и помпезных, но абсолютно безвкусных сооружений  «новых русских». Машину Семен отпустил сразу, пригласив гостя внутрь: указав Володе на удобные глубокие кресла в холле, он исчез. Внутренняя отделка соответствовала наружной: все было выдержано в строгих тонах, но настолько гармонично подобрано, что сразу же возникало ощущение удобства, уюта и комфорта; без особых "наворотов", простенько и со вкусом.
-Как самочувствие, земеля? - нарушил его одиночество Вронов, появляясь в поле зрения и тщательно вытирая руки только что снятым фартуком. - Вот видишь, целый адмирал хлопочет на кухне, готовясь к твоему приезду, ну, здрав будь, турбина, - протянул он наконец руку, посчитав ее достаточно чистой. Он опустился в кресло напротив и, отметив пристальный взгляд на себе, осведомился:
-Моя персона, как вижу, стала предметом твоего пристального внимания, чем обязан такой чести? Чего так вылупился? Дырку прожжешь - не залатать будет! - Вот интересно мне, Петрович, где же это человек твоего возраста и положения мог нахватать таких знатных "фингалов"?!
- А ты не больно-то ехидничай, мальчишка, из уважения и такта мог сделать вид, что ничегошеньки не заметил! - раздался от дверей голос Семена. – Наш Женечка выдержал настоящий бой с одним из лучших моих ликвидаторов, выдержал достойно, и честно одержал убедительную победу: вот тебе отменный образец для подражания!
Генерал торжественно внес в комнату поднос со сладостями и малюсенькими чашечками кофе:
-Вот теперь мы можем досконально обсудить все волнующие нас вопросы, - расставляя угощение на столе и присаживаясь в третье кресло, предложил хозяин. - Сейчас пока червячка заморим, а плотно кушать будем после разговора, давай, Володя, как самый младший, излагай свои соображения первым!
-Что же, господа, - отхлебывая крепкий кофеек и тщательно взвешивая каждое слово, начал турбинист.- Хочу оговориться сразу, что предлагаемое может не совсем устроить кого-то, или не устроить совсем, но в этом случае я ни на какую другую работу не соглашусь: кротом или ликвидатором работать не буду! Не потому, что я белоручка или ребенок нежный: диктовать в нынешних условиях не мне, конечно, но если по поводу моей персоны имеются такие планы - можете сразу списывать меня со счетов в прямом и переносном смыслах. А теперь, если можно, я бы хотел осведомиться, каким будет наш статус, степень прикрытия и количество людей, посвященных в планы, а также качество финансирования.
-Круто берешь сразу, каплей, но по эпизоду с адмиралом в зале и твоим выкрутасам в базе я могу предположить, что от представителей Военно-морского флота можно в самое неожиданное время получить массу приятных сюрпризов, поэтому отвечу сразу, - прокашлялся генерал. - Посвященных во все тонкости принятых к исполнению операций будет всего трое: я, адмирал и ты. Остальные будут получать сведения в строго дозированных объемах только чтобы иметь общее представление. Если потребуется привлечение дополнительного контингента, задачи будут бойцам ставиться только в объеме, необходимом для их выполнения.  Как видишь, уровень - высочайший, а следовательно и статус - привилегированный. Полномочия, соответственно, будут не ограничены, группа создается по личному распоряжению главы государства для борьбы с терроризмом. Официально она нигде не будет проходить по бумагам, указов ее легализации не будет, зато степень финансирования, прикрытия и подстраховки, а так же материально-технического обеспечения будет наивысшей. Документы, легенды, алиби и факты для работающих будут достоверны на сто процентов и легко проверяемы, информацию будет иметься возможность получить любую, не зависимо от степени секретности и ведомственной принадлежности. Точно подразделение будет называться так: Особое отдельное подразделение с индивидуальной программой использования, это будет наш аналог израильского МОССАД/а/, -он прервался ненадолго, чтобы промочить пересохшее горло глотком кофе.
-Я понял все хорошо, благодарю, - вклинился Володя, воспользовавшись паузой. - В этом случае я расскажу вам случай из моей прошлой жизни: на гражданке, после увольнения, когда безвыходка стиснула глотку мертвой хваткой, не было уже ни денег из скудных сбережений, ни возможности устроиться на работу, пришел я по совету одного очень хорошего знакомого на офис крайне занимательной фирмы. Хозяином ее был один знакомый моего отца, а теневой стороной деятельности - рэкет, вот и решился я попросить кусочек хлебушка у этого уважаемого человека. Предварительная беседа прошла нормально, и оставалось только дождаться его окончательного решения. Вот тогда-то, совершенно случайно, я и познакомился с очень необычным человеком: по национальности он был турок и проживал в Стамбуле, а аудиенции ожидал по каким-то делам своей фирмы, хотел изучить возможности вложения денег в бизнес Украины. Разговорились под кофеек, заботливо предложенный секретаршей, и как-то само по себе у меня получилось рассказать ему о своем жизненном пути. Очень того бизнесмена заинтересовала страничка моей биографии, в которой значилась служба на атомоходах. В разговоре я обмолвился, что в память о службе имею видеокассету с уникальной записью экскурсии по отсекам, и товарищ выразил горючее желание ознакомиться с ней, естественно не бесплатно. В оговоренное время я приехал к нему в гостиницу и после ее просмотра получил от туриста прозрачный намек, что если бы у меня имелась возможность сделать свежую запись, то ее удастся дорого продать любой телекомпании, и этих денег мне хватит, чтобы перевезти всю семью на постоянное место жительстве в Великобританию. Но единственным условием было одно: через границу эту запись я должен был перевезти сам: такой возможности на тот момент у меня имелось,  и турок оставил свою визитку на будущее пообещав, что если я это сделаю, то он мне поможет. Визитку я сохранил, сам не знаю зачем, можно было бы попробовать, чем черт не шутит, дернуть за эту веревочку. Это и есть вкратце суть моего предложения.
-Сукин ты сын, турбинер! - азартно блестя глазами вскричал Семен. - Ты себе даже представить не можешь, что из твоего варианта может получиться! Запись старая у тебя еще сохранилась?
-Разумеется, но кассета хранится у жены в Крыму, но договоримся сразу, что никто из ребят, снимавших этот фильм и попавших на пленку, пострадать не должен! Тем более, что запись старая, ей более десяти лет, и хотите удивиться еще больше? я обоих своих сыновей проводил через оба КПП так, что не обнаружила никакая охрана, а в доказательство сего факта имею фотографии, сделанные в прочном корпус! И заметьте -не попался я ни разу, сделал все чисто, вот так -то, господа разведчики!
-Ну, положим, знать-то мы знали, - с мягкой улыбкой огорошил его Вронов. - Вот только взять с поличным тебя не успели, потому и трогать больше не стали, просто уволился ты старым капитаном с дальнейшей необустроенностью в жизни, подобные игры со спецслужбами безнаказанными не остаются!
-Ну, вы и суки! - наливаясь злобой, прохрипел Володя. – Значит, это вам я должен быть благодарен за свои мытарства и жалкое существование своей семьи!? Кулаки его с хрустом сжались, а корпус начал подниматься из кресла. Большего он сделать не успел, остановленный властным окриком Демина.
-Прекрати и сядь спокойно, на тот момент каждый выполнял свою работу! Ты думал как, можно шутки шутить со спецслужбами? Самым умным быть хотелось? Вот сам и огреб полной лопатой то, что тебе причиталось, твоя вина!  Благодарить должен, что с миром отпустили, а не зафигачили в какую-нибудь тьмутаракань, или на зону: тоже мне, Штирлиц сраный! Давай-ка, дружок, без истерик!
-Да вы же всю жизнь мне пересрали,  жене и детям моим: они-то тут при  чем? Мне только хотелось показать мальчишкам свою гордость и боль, чтобы представление имели, где служит их батя, - почти бормотал потрясенный каплей.
-Ладно, успокойся, считай, что уже отомстил по самое не могу! Ведь Камчатка сошла тебе с рук без последствий, считай это компенсацией за все. А теперь спокойненько работаем дальше, темка и действительно нарисовалась интересненькая! А действовать нам придется, по всей видимости, с территории Украины, я не ошибаюсь в своих худших предположениях?
-Ну, и какие вы тут усматриваете трудности? - огрызнулся каплей. – украинский паспорт мне сохранить удалось, загранпаспорт имеется, отметки о прописке в гарнизоне тоже в порядке, дело теперь за малым: сделать свежую видеозапись базы и лодки, а провоз этого материала через границу я обеспечу сам, были бы деньги, а дальше - дело техники. А легенда проста и понятна: приехал в отпуск, хочу заработать денег на безбедную старость, семьи нет, а пожить красиво еще очень хочется. Но в том случае, если меня «заглотят», как наживку, семью придется прятать в России, и в этом-то вся трудность: жена, два сына, мать с отцом!  А мама - парализованная, да еще и диабетик в придачу! Даже если они продадут жилье, которое сейчас имеют, то денег на приобретение здесь даже аналогичной жилплощади не хватит, в Крыму цены на недвижимость – никакие. Кое-какие сбережения у меня, правда, имеются, и у жены есть немного, разберемся, а вот как будет обстоять дело с обеспечением их безопасности: рисковать жизнями близких я не намерен!
-Давай-ка ты поподробнее на этот раз еще   обрисуешь ситуацию, а я подумаю и скажу, что смогу сделать, - прервал его Семен. - А то в голове что-то все перемешалось, каша сплошная!
-Короче, я вижу свои действия так: я приезжаю со старой записью в Крым, созваниваюсь с турком, и, если он пригласит - по украинским документам лечу на встречу.  По любому я буду представлять немалый интерес для тех, на кого работает бывший офицер, работающий на судоремонтном заводе в закрытом гарнизоне - должно прокатить по-моему, а?
Деля вероятности достаточно большая, - задумчиво мял подбородок генерал, - Схема оригинальная и красивая в задумке а главное - проста, как бабушкин утюг. мне кажется, что сработать она должна. Если ее примут к разработке и исполнению, то ты под нее сможет получить все, что пожелаешь в разумных пределах, только сработай! А со своей стороны мы и семью твою переправим, и защиту надежную обеспечим, да и с переоформлением документов проблем у твоих не возникнет. Очень хорошо, что отсутствуют промежуточные звенья, на которых можно засыпаться, легенду хорошо ты продумал, максимально соответствующую реальной обстановке. Одно меня пугает: отсутствие у тебя конкретного опыта, расколоть тебя могут, а уж тогда за жизнь твою я и гроша ломаного не дам!
-Не спорю, могут, но весь расчет на то, что играть роль мне практически не придется, все будет по жизни: вот он я - такой, как есть!  Хотите - работайте с моей персоной, нет - уеду домой, на фиг вы мне сдались!  Я просто хочу много денег, хочу красиво жить и главное то, что такую перспективу я имею: не купите материал вы - буду искать других клиентов. А на случай провала имеется у меня льготный пропуск на скоростной экспресс в одну сторону, ух, оттуда меня они точно не достанут, - криво усмехнулся Володя, подбрасывая на руке маленький пакетик с пуговицами. - Только условие о неприкосновенности распространяется и на этого товарища!
Семенович, с хитрой усмешкой поглядывая на своего заместителя, укрылся в густом облаке сигарного дыма:
-Ну что, коллега, надо все решать очень быстро коль уж он пролез к нам на стратегический объект, то просочится и к этим бродягам, а если нет, то мы просто ничего не поимеем, ему дадут тактичный отлуп. Проблем-то немного, и все они решаемы без особых затруднений, план реален своей достоверностью: сплетем все ниточки воедино, и получим на выходе прочную веревку. Все,  будем действовать, - кивнул он Вронову, поднимаясь рывком из кресла и приглашая каплея следовать за собой. Быстро, в бодром темпе Семен провел Володю по коттеджу и объяснил, что и где находится, и как всем этим пользоваться.
-Тебе придется поскучать здесь в одиночестве денька два-три, пока мы с руководством окончательно не утрясем твою тему и не получим добро на ее разработку. Продуктов на это время тебе хватит, холодильник  Женя забил под завязку, тренажёры, сауна, видик и телефон - к твоим услугам, пользуйся без стеснения. .Жене можешь позвонить, успокоить, но по теме ничего ей не рассказывай, просто успокой и сообщи, что скоро приедешь. .Кроме нас никто сюда не приедет, разве что мой сын с поручением к тебе: продумай тщательно все еще раз и набросай список того, что тебе может понадобиться для начала. Эвакуацию твоих близких мы проведем сразу, не дожидаясь развития событий: ведь все равно, даже если твой вариант и не прокатит, дальше работать тебе придется с территории России, а без семьи тебе будет очень тяжело.  Конечно, жилплощадь в Москве я тебе не обещаю, сам понимать должен,  а вот Подмосковье, пусть и дальнее - вполне реальная перспектива! Все подробности - после доклада руководству, а пока, до вечера, если мы тебя не утомили своим присутствием, скоротаем времечко до вечера с тобой. Потом -дыши воздухом, загорай на остатках теплого солнышка, мучай тренажеры - отдыхай и набирайся сил для предстоящей работы, трепка тебе предстоит жестокая!
-Я знаю, сон вещий видел, но все обойдется, все будет хорошо! - усмехнулся каплей.
Они вернулись в холл, где особист с откровенно-скучающим видом бездумно смотрел телевизор.
-Я что-то не понял, Володенька, о каком таком пропуске ты речь вел, в какой-то экспресс, да еще и скоростной, может быть, есть что-то, чего я не знаю или мне знать не положено? - осведомился он как бы между прочим.
-Есть, Петрович, то, что ты не знаешь, - ловя взглядом одобрительный кивок Семена усмехнулся каплей. - Но сначала оба дайте слово чести, что никто не пострадает и никаких санкций к человеку, с которым я общался, применено не будет, иначе я - могила!
Получив от обоих подтверждение в неприменении штрафных санкций, он достал из кармана пакетик и вкратце рассказал его историю. Вронов, сокрушенно качая головой, осмотрел пуговицы и молча передал их генералу.
-Знаешь, Петрович, ведь это - одна из последних наших разработок на случай провала для наших нелегалов, такой еще даже у меня нет! Вот же чертов доктор Франкенштейн действительно тебе, сынок, удалось сделать то, чего за последние пару десятков лет не удавалось никому - тронул ты пропитую душу старика, до самой ее глубины! Этот старый добрый алкоголик еще никогда и никому в жизни не сделал ни единого подарка а тем более - с явным риском для собственной жизни! А тут - на тебе! -изумился Семен. – Ну, да бог с ним, все равно пришлось бы тебе пришивать эти пуговки перед отправкой. Будем считать, что первоначально комплектация реквизитом тебя состоялась.
Никаких недоговорок между ними не осталось, все вопросы практически решены, подоспела предусмотрительно включенная генералом сауна, и мужики с удовольствием отдали свои тела во власть сухого трескучего жара в парилке, источающей древесный аромат.  Контраст холодной воды бассейна быстро убил усталость и заставил кровь в жилах циркулировать энергичнее, сняв все негативные эмоции, а чаек, крепкий и душистый, заваренный с мятой и липой, размягчил еще и их спеченные в горниле войн души. Расставались мужики в прекрасном настроении и с надеждой на лучшее будущее: улыбки на их лицах были не протокольно-дежурными, а искренними и добрыми.
-Ну, Петрович, что твоя чуйка глаголет по этому поводу? - поинтересовался Семен, когда они отъехали от дачи. Машину он взял свою личную, не захотел срывать водителя с отдыха.
-Клондайк - не Клондайк, а вот Аляска, сэр, - точно! - отшутился адмирал. - Этот доморощенный стратег поражает меня все больше и больше: раскатать в одиночку такую тему, да еще и в такие короткие сроки! Лично мне думается, что нам крупно повезло, похоже, что у этого парня есть заготовки на все случаи жизни!
-Если бы только его изначально использовали по прямому предназначению, то получился бы из парня классный универсал.  Представляешь: и стратег, и тактик, и оперативник в одном лице! - улыбнулся Семен.
-Это в каком - таком первоначальном назначении? - удивился Петрович. - Да наш мальчик срочную службу топтал по пустыням Африки в составе спецподразделения морпеха, которые впоследствии стали называть спецназом, но оказался в ненужное время в ненужном месте.
-А ты в этом абсолютно уверен,  шеф? В личном деле мальчика об этом нет ни единой фразы!
-Можешь не сомневаться, я лично видел их группу там и знаю, что они натворили, и собственноручно оказал "божье милосердие" их командиру! Жаль, не додумался я тогда забрать этих ребяток под свое крыло, не додумал, хотя полномочий и хватало! - посетовал Семен с тяжелым вздохом.
Более до прибытия в пункт назначения ни единого слова ими произнесено не было, каждый думал о своем и об общем.
А на турбинера после сауны напал неодолимый приступ голода. Он прошел в кухню, поджарил яичницу, взял стакан сока и, включив кофеварку, удобно устроился возле видика. Выбрать фильм труда не составило:"Джентельмены удачи" -была любимой картиной на экипаже. Так уж у них повелось издавна - западные боевики не приживались в общей коллекции, не бередили душу за исключением одного: "Одинокого Волка" с Чаком Норрисом. Все остальные фильмы были советскими, и преимущественно - комедии. Старые, добрые, веселые, без никчемно кровавого насилия, вызывавшие ностальгию по безвозвратно ушедшим временам, эти фильмы знали наизусть, как гимн Советского Союза, но смотрели снова и снова с огромным удовольствием. Аккуратно поев, он прибрался и, вымыв посуду с кофейником, снова устроился возле экрана, выбрав на этот раз "Белое солнце пустыни". Фильм как нельзя кстати соответствовал теперешней обстановке и ситуации, в которой ему предстояло действовать в дальнейшем.
Всматриваясь в экран, он совершенно случайно вспомнил случай из своей корабельной жизни, напрямую связанный с фильмами: в базе после автономки, когда установку уже вывели и экипаж сошел на берег, на борту осталась одна вахта, а турбинист заступил дежурным по кораблю. На очередном обходе отсеков все было нормально: вахтенные бодрствовали на боевых постах, схемы и графики проворачивания и обслуживания механизмов соблюдались неукоснительно. Только в жилом отсеке насторожила закрытая на ключ дверь столовой личного состава: это было грубейшим нарушением правил и инструкций, все двери помещений должны были оставаться открытыми. Ключа от дверного замка у него не было, а мичман, ответственный за это помещение, сошел на берег Оставалось одно - посылать оповестителя домой к нерадивому начпроду, и, уже удаляясь в сторону центрального поста, чтобы отдать распоряжение, Володе послышался какой-то уж очень подозрительный шорох за дверью. Он вернулся, а заглянул в замочную скважину - сплошная чернота, ни хрена не видно, но в помещении кто-то явно присутствовал, слышалось с трудом сдерживаемое чье-то дыхание.  Дверь в конце-концов по его требованию открыли, и изумленному взору представилась картина: столовая была заполнена матросиками, свободными от вахты во главе с мичманом - начпродом. На столе возле переборки располагался киноаппарат с заряженной бобиной, но она была одна. Обычные фильмы содержались в двух-трех коробках, и это обстоятельство насторожило.  Когда по его приказанию запустили кино - волосы встали дыбом от ужаса: на экране демонстрировалась сплошная эротика! Матросики-умельцы повырезали эротические моменты из всех фильмов, что когда-либо крутились на корабле, и склеили из кусочков одну полноценную возбуждающую пленку.  Если бы все выплыло наружу, то реакция со стороны политотдела была бы ужасной, учитывая застойный период и эру мракобесия.  Калечить судьбы мальцам неразумным, которым и было-то в ту пору по девятнадцать-двадцать лет, не хотелось, требовалось срочно отыскать компромиссное решение: матросиков тоже понять было можно. Увольнений у них практически не было: только на почту или в матросский клуб, где на танцах было очень мало девочек: офицеры старались не пускать дочерей на подобные мероприятия. Вот у ребяток и оставалась одна надежда на очередной отпуск, заработанный успешно выполненной автономкой: только там они могли дать полноценную сексуальную разрядку себе. Решение возникло само собой: водная толща бухты надежно скрыла эту бомбу в своих глубинах, а подобных инцидентов более не случалось.
-Ну вот и посмотрел киношку, - усмехнулся каплей, выныривая из глубины воспоминаний. Видеомагнитофон уже перематывал окончившуюся пленку, а кофе остыл окончательно. Время было позднее и разогревать его уже не стоило, организм требовал отдыха безотлагательно.
-Насколько глубоко и прочно въедается в нас служба!  - размышлял каплей с легким сожалением по прошедшему периоду, направляясь в спальню. До сей поры его сознание в самые трудные и неприятные минуты словно защитным коконом обволакивало его, укутывало и отгораживало от внешнего мира воспоминаниями о прошлом, о ребятах из его экипажа, о службе и коротких периодах нечастого отдыха, об автономках! Очевидно, это состояние уже останется навсегда и даже если судьба вновь отнимет у него все,что имеется в этой жизни, спасительная ниша останется, и, скрывшись в ее скорлупе, можно будет черпать новые силы и положительные эмоции. Память, а тем более добрая - это клад, и зарывается он владельцем обычно в таком месте, что самый упорный и настойчивый следопыт не сможет найти его и раскопать. Для Володи это был своего рода Интернет, паутина, и код доступа с паролем был известен лишь ему одному, оставалось только вовремя нырнуть туда, чтобы спастись. Уже в постели у него возникло огромное желание позвонить домой, услышать такие родные голоса жены и детей, но благоразумие одержало верх: не стоило беспокоить близких в столь позднее время, да к тому же, не имея возможности сказать им ничего конкретного. Голова коснулась подушки, сон смял его сознание, но до конца не погасил, и, ощутив зыбкость перехода то ли в пространстве, то ли во времени, он вновь оказался на своей лодке, на пульте управления в турбинном отсеке, и снова прочный корпус надежно защищал его от мрачной толщи океанской стылой воды, покачиваемый волнами Тихого океана, снова монотонно ныли работающие приборы, но над всем этим доминировал мощный гул вращающихся паром под огромным давлением турбин. Более не запомнилось ничего, было только ощущение тепла и уюта, комфортной родной обстановки, он находился дома, на своем месте: и отдохнулось в эту ночь каплею замечательно.
В то же самое время на другом конце города исходил бешенством в одиночестве собственной квартиры другой человек. Несмотря на поздний час, полковник метался в замкнутом пространстве, словно зверь в клетке: от последствий ранения и контузии он оправился уже практически полностью, а вот с приступами неконтролируемого бешенства с каждым днем становилось справляться все труднее. По тому, что начальник оставил его в покое, Милин сделал для себя вывод, что опасность миновала, и он отделался относительно легко. Однако, как человек опытный и здравомыслящий, не исключал возможность остаточного контрольного наблюдения: жучки в квартире, скрытая слежка.
Это крайне выводило из себя, потому что не давало возможности возобновить прежних отношений  с бывшими хозяевами. Бесил его и Магомед, решившийся поставить его жизнь под реальную угрозу: удумал, придурок, поручить такое дело тупорылым горцам, и те, естественно, все запороли, да и сами погибли зря. В подробности замыслов Магомеда Милин посвящен не был, поэтому мог судить о происходящем только со своей точки зрения: он не знал, был ли кто взят и живым или нет, но в любом случае особо не волновался. Магомед все рассчитал и проделал с присущей от рождения всем азиатам восточной хитростью, впитываемой в сознание с материнским молоком. И исполнители, вроде бы исполняя долг кровной мести, сами того не осознавая, работали в плюса на полковкика, в полной уверенности за свое правое и святое дело. Но снова вступать в контакт Магомед не торопился, хотя Милин и передал ему на офис условный сигнал. А начальники его - напыженные чистоплюи и идиоты! Это архив -то отстойная должность!? Придурки, да только за одни данные по агентуре и личному составу спецназа чечены отвалят ему такие бабки, которые позволят залечь на дно и безбедно жить где-нибудь в отстойной, тихой и бедной стране,  не заботясь более о хлебе насущном. И даже если его будут искать, не важно, друзья или враги, ни черта у них не получится, уж об этом-то он сумеет позаботиться, ни за что не найдут: был человек, и бесследно исчез, растворился в суете бренной жизни! Кровников и здесь, и за рубежом, слава богу, у террористов море, а муки совести и томление души для него стали такими эфемерными понятиями, что давно утратили свой глубокий смысл и содержание. Только никак не выходило у него сложить той суммы, которая своим количеством сможет удовлетворить ненасытную жадность, сколько будет стоить кровь по которой ему придется пройти для достижения цели и удовлетворения амбиций, и чья это будет кровь? Но последнее волновало не сильно: для достижения собственной цели он сможет пройти тот путь, по которому ходил уже не раз. Даже водка, вливаемая в желудок лошадиными дозами, не могла заглушить даже на время чувство лютой ненависти ко всему живому, и если бы кто-то в данный момент увидел его со стороны, то непременно пришел бы в неописуемый ужас: по комнатам металось бешеное чудовище с пенным оскалом рычащего рта, с ввалившимися и полыхающими безумным огнем глазами на исхудавшем лице: обесчеловечившийся монстр, для которого не оставалось более ничего святого в жизни, чей воспаленный мозг даже во сне не отдыхал, а придумывал все новые и новые способы отмщения своим обидчикам, один страшнее другого.
Магомед же в это время преспокойненько придавался приятному времяпровождению в обществе двух молоденьких проституток: его совсем не заботило состояние полковника и его переживания. Он свою миссию выполнил, отдал людям гор их кровника, хотя и был категорически против этого варианта, объясняя старейшинам необходимость Милина, как осведомителя. Его не послушали - на здоровье, теперь полковник будет лично его человеком, и заработает на нем он намного больше, чем имел до этого момента. А его участие в гибели земляков не докажет никто, с этого бока он хорошо прикрылся.
Для себя Магомед уже решил, что, поигравшись с Милиным, как с котенком, и получив достаточное количество дорогостоящей информации, он его уберет, или отдаст со всем имеющимся компроматом его же коллегам: зачем делиться с идиотом, если благами можно воспользоваться единолично, да и землякам он окажет неоценимую услугу, доделав то, что качественно не выполнили джигиты, еще больше поднимет авторитет и упрочит свое влияние.  А молодые девчонки, по собственное дурости попавшие под пресс, ублажали этого ублюдка, уверовавшего в собственную исключительность, отрабатывая свои явные и мнимые долги, терпеливо снося все унижения и побои за дозу, с подлой усмешкой бросаемой в момент самой жесточайшей ломки, или за кусок хлеба, за дешевую косметику и побрякушки, за видимость обеспеченности в этой жизни и саму в возможность выжить, уцелеть в этой жестокой мясорубке существования.
КРЫМ -  МОСКВА.
Нежный лучик утреннего солнышка, игриво впрыгнув в комнату через большое окно, мягко прошелся по лицу, вспыхнув на закрытых веках красным сигналом светофора: вот и прошла ночь, еще одна ночь бесконечной тоски и тревожного ожидания хоть какой весточки от далекого,  но такого родного и любимого человека! Надо подниматься и приступать к повседневным заботам и хлопотам: уже заканчивается август, деткам скоро идти в школу. В принципе, почти все уже было давно готово: куплена новая одежда, школьные сумки, учебники, ручки, тетрадки - все разложено аккуратно по ящикам письменных столов и расставлено по полочкам на стенах. За лето мальчишки отдохнули замечательно и у дедушки с бабушкой, и в лагере. Если бы только отец мог видеть, какими стали их мальчики! Старший - стройный, загорелый почти до черноты юноша, с красиво подстриженным выгоревшим почти до белизны волосом: сколько томных девичьих взглядов устремлялось на него во время их совместных прогулок по городу или походов по магазинам! Засматривались даже молоденькие кассирши, стараясь задержать подольше при расчете у кассового аппарата.
Одно было плохо: ленив чересчур. Соображал он прекрасно, схватывал все буквально на лету и, уверовав в собственную исключительность, совсем не отдавал должное учебникам и пользовался только поверхностными знаниями, ухваченными кое-где и кое-как. А по натуре учителя с почти родственной нежностью отмечали его доброту, мягкость характера, неконфликтностъ в коллективе, отзывчивость. Маминым или папиным сынком, несмотря на все присущие ему качества и достоинства, мальчик не был: он достаточно времени уделял спорту, и мог, совершенно не напрягаясь, вступить в единоборство с любым, даже более старшим по возрасту обидчиком. А вот младшенький - ну просто сама нежность! Когда Лена ходила беременной им, то думала, что родиться должна обязательно девочка - ее радость и услада, собеседница и помощница в доме. Но, как любил шутить муж: его корень оказался сильнее всяких предположений, и родился второй мальчик. Рос он очень быстро, развивался не по годам, но по характеру много мягче своего брата. Тягучими зимними вечерами он частеннько прислонялся своей белобрысой головкой к ее плечу, умостившись рядышком на диване, и словно разгонял тучи грусти и полчища тревожных дум, внося в душу успокоение и вселяя надежду на будущее. И в жизни снова, как ни странно, наступал просвет, невзгоды отступали - он был ее ангелом-охоронцем.
Приятно было вот так, утром, лежать и спокойно, не торопясь, думать и вспоминать самые прекрасные моменты жизни, отогнав прочь мирские заботы и суету. В дополнение к солнечному будильнику зазвенел и механический, настойчиво призывая подниматься и приступать к работе домашней: Лена протянула руку, чтобы выключить надоеду, но звонил вовсе не он. Подбрасывал трубку в вибрациях нетерпения телефон: молнией выметнувшись из-под легкого покрывала и стараясь усмирить судороги бешено забившегося сердца, женщина подбежала к аппарату:
-Алло, я слушаю Вас, говорите!
-Здравствуй, солнышко, надеюсь я не очень рано тревожу вас?
О Боже, она так давно ожидала этого момента, представляя и разговор, и слова, которые будут сказаны, но тут вдруг все пресеклось, забилось спазмом слез и сквозь плотный горький комок, вставший непреодолимым препятствием в горле, не могло вырваться на волю ни единое слово, хотя она и очень пыталась жалко всхлипывая от собственной растерянности и бессилия.
-Малыш, это ведь я, ты почему не отвечаешь? Случилось что?  Только не молчи, скажи хоть что-нибудь! - надрывалась трубка, передавая нотки тревоги и беспокойства говорившего на другом конце провода.
Собравшись с силами и справившись наконец с растерянностью, Лена неимоверным усилием заставила себя снова прижаться ухом к трубке.
-Здравствуй, папочка, у нас нормально все, просто я очень растерялась, хотя и ждала твоего звонка достаточно долгое время!
-Сейчас я не могу долго разговаривать, звоню с чужого телефона, но очень скоро буду дома! Мне нужно многое сказать и тебе, и мальчишкам, поэтому сделаем это при встрече, по телефону не передать всего! Вы ждите, я нагряну неожиданно и устрою нам праздник жизни, у нас теперь все будет по-другому!
-А когда ожидать тебя? Мне бы хоть примерно знать, чтобы успеть подготовиться к встрече!
-Не нужно ничего, не забивай себе голову лишними хлопотами! Приеду - со всем и разберемся: я планирую быть дома где-то в конце недели, ну на крайний случай - в середине следующей, здесь еще нужно кое-какие дела закончить. Я очень вас всех люблю и страшно соскучился, сладкие мои!
-Мы тоже тебя очень любим и ждем, приезжай поскорее, только глупостей больше не твори, я очень волнуюсь за соего безбашенного мужа!
-Все, мамочка, я крепко целую тебя и пацанов, буду заканчивать, ждите!
Короткие гудки отбоя уже давно звучали в трубе, а женщина все еще внимательно вслушивалась, словно стараясь уловить эхо тех слов, которые звучали только что в микрофоне. Начинался новый виток в их жизни, спираль снова начнет свое бесконечное раскручивание, а вот куда будет направлено вращение: вверх или вниз, будет зависеть только от них самих. Она давно уже забыла и простила все обиды своему любимому и очень надеялась, что наконец-то он найдет свой покой в семейной жизни. Она буквально летала на невидимых крыльях по квартире, готовя завтрак для мальчишек, и была благодарна провидению, которое дало второй шанс для обретения взаимного счастья после столь дикого и непреодолимого безысходья. Быстренько в душ - и вот уже тугие струи горячей воды нежно массируют тело, взбадривая организм и придавая коже упругость. От частых колющих ударов напряглись соски и вернулось воспоминание об осторожных и нежных ласках Володиных губ, рук, шаловливо блуждавших по ее изнывавшему в истоме телу, забираясь в самые сокровенные и потаенные его уголки; о его неистовых, почти диких атаках, после которых они оба в изнеможении откидывались на простыни, пытаясь ухватить хотя бы один глоточек свежего воздуха спекшимися в любовном жаре губами, а затем наступал покой, и она спокойно и умиротворенно засыпала на заботливо подставленном плече мужа, крепком, надежном, и таком чертовски уютном!
-Боже, дура старая, о чем это я размечталась?! - встрепенулась Лена, выключая воду и растираясь полотенцем. – Хотя какая же это я старая? Очень даже еще и ничего бабонька: симпатичная, ноги красивые, ровные.  Конечно, не мне тягаться с сухими, словно воблы, звездочками,  втискивающими силикон везде,  где только можно в неограниченных количествах! Зато у меня все свое естественное: полнота - да, присутствует, но ведь не девятнадцать же лет мне, и родила двоих детей, а целюлит сейчас имеется почти у каждой женщины независимо от возраста. Зато муж с таким плотоядным урчанием всегда с радостью ощупывал ее грудь и попку!
Посвежевшая, стремительная, легкая, она снова ринулась на кухню и принялась сервировать стол.  Было огромное желание сделать что-то необычное, чтобы праздничная атмосфера мгновенно передалась мальчишкам, как только они устроятся за столом. Сегодня должен быть праздник для всех: все получалось будто само собой, и даже стрелки часов, казалось, не поспевают за ее стремительными манипуляциями, и вскоре все было готово. Слава Богу, что хватало денег на хорошие продукты: Володя перед отъездом в Россию оставил достаточно много, да и высылал регулярно львиную долю своей Камчатской зарплаты, или передавал с оказией. Все, можно будить мальчишек, кормить их по быстрому и собираться в деревню: родителей Володи обязательно предупредить надо, тоже пусть порадуются! Старики тоже очень переживали из-за той ситуации, которая сложилась в их семейной жизни.
- Мальчики, пора вставать! - почти пропела мама, настежь распахивая двери детской комнаты. - Петушок пропел давно и прокукарекал!
- Ну и дебил же этот петушара! - накрываясь покрывалом с головой, пробормотал старший, а младший, распахнув свои глазенки навстречу утреннему солнышку и родному голосу, протянул к ней руки и поддержал брата. - Он что, ненормальный, кукарекать так рано? Мы ему команды еще не давали!
-Давайте вставать, умываться, в темпе завтракать и в деревню, проведаем деда с бабушкой! - целуя мальчишек и втягивая носом их парной со сна запах, командовала строгая мама.
-Это с какой такой радости, мы же только недавно там были, и в ближайшее время снова не собирались!? - удивился старший. Он очень не любил деревню, и каждая поездка туда была для него сущим наказанием. А младший вскочил с кровати и обрадованный, с громкими победными воплями бросился в туалет:  бабушкин любимчик совершенно по-иному воспринимал такие поездки, он довольно комфортно чувствовал себя, греясь в скуповатых лучах ласки стариков, и Лену порой очень коробило и обижало то различие, с которым относятся к детям. Но поделать тут ничего нельзя было, младшенький и родился в Крыму, и почти постоянно был там, кочуя поочередно от одной бабушки к другой, и рос постоянно на глазах стариков.
- Я все объясню вам за столом! - пропела мама, покидая комнату. Зрелище празднично накрытого стола вызвало взрыв восторга ее мужичков. Румяные окорочка источали приятный аромат на тарелках, а рядом, на большом блюде, высилась буквально гора жареной картошки. Салаты радовали глаз сметанной белизной, а венчали это великолепие коктейли из свежей малины и бананов в высоких бокалах.
- А что сегодня за праздник? - осведомился старший, пристально вглядываясь в лицо матери. -Или предстоит большая работа в деревне?
- Я не наблюдаю твоего младшего брата, ты где его потерял? - не отвечая на его вопрос, спросила Лена.
- Он кровати наши застилает, сейчас подтянется! - не моргнув глазом, ответил тот, частенько пользуясь добротой и безотказностью своего брата, принимаясь за еду.
- Ого! - только и смог воскликнуть малой, появляясь в дверях и окидывая удивленными глазами кулинарное великолепие.
- Вот,  ребятки, захотелось мне сегодня сделать для вас особенный завтрак, потому как день получился необычным, - обратилась Лена к жующим с удовольствием мордахам. - Утром звонил батя, обещал скоро быть дома!
Обоих сорванцов словно ветром сдуло со своих мест, и они с радостными воплями повисли на ее шее. Предоставив им возможность полностью излить свои эмоции, обцелованая вся жирными губенками, она дождалась, пока мальчишки вновь рассядутся по своим местам и подробно изложила свой план по делам на текущий день и предложения по организации встречи отца. Все было одобрено без возражений и замечаний, и, наскоро покончив с едой, мальчишки убрали и перемыли за собой посуду, навели порядок в кухне, предоставляя маме заняться собой и принарядиться в дорогу.  Для них приезд отца был знаменательным событием: Володя привозил всегда что-нибудь оригинальное и дорогое им в подарок, у ребят были такие игрушки и игры, которые не просто не снились многим детям, а о которых те и мечтать не могли. Он очень любил своих непосед, и горе было тому, кто пытался сделать им плохо: он прощал обиды только в свой адрес, да и то до определенного предела, а за жену и детей наказывал хамов и обидчиков мгновенно и очень жестоко. Лене хорошо помнился один случай, когда они еще служили в гарнизоне: ребята повздорили на улице со своим сверстником, перепалка словесная переросла в драку, и старшенький настучал по голове противнику так, что тот в слезах ретировался с поля боя, а дома нажаловался отцу.  Дети есть дети, и конфликт можно было считать исчерпанным, но обозленный предок вылетел, не разобравшись, на улицу, и, надавав сыну тумаков, взял за шкирку и, словно нашкодившего щенка, принес под двери. Володя, обедая дома, слышал как жена, открывшая двери, выслушивала гневную тираду придурка с обещаниями всех кар небесных, но, услышав звук падения и детский плач, вышел в коридор. Увидев склоненную жену над упавшим ребенком, он выметнулся на улицу прямо так, как был - в спортивных штанах с голым торсом, и в два счета нагнал удалявшегося урода. Объясняться с тем ублюдком смысла не было: избиение было настолько ужасным, что люди, проходившие мимо, останавливались, словно вкопанные. Итог этой экзекуции был плачевным: сломанная челюсть и ребра стали достаточно веским поводом для подачи заявления военному прокурору гарнизона. Избитый Володей оказался старшим офицером штаба флотилии, и над старшим лейтенантом нависла угроза военного трибунала.  Казалось, что все кончено и с военной карьерой, и с жизнью вообще, за такие дела наказывали
крайне жестоко, но на защиту своего офицера поднялся дружно весь экипаж, во главе с командиром. Они с замполитом буквально осаждали кабинеты командующего  флотилией, начальника особого отдела, военного прокурора, звонили в столицу, поднимая старые связи и изо всех сил пытались отвести беду от своего турбиниста. Они были боевыми офицерами, и не насиживали мозоли на задницах в теплых штабах, а знали не понаслышке, как гудит работающий на максимальной мощности реактор при отрыве от контакта противника, как ревет бушующее в замкнутом объеме пламя и свистит пар из разорванных огромным давлением паропроводов. Они бороздили просторы и глубины Мирового океана, защищая интересы своей Родины и оберегая мирную жизнь ее граждан.
С огромным трудом трибунала удалось избежать, доказав правоту своего офицера, и Лене хорошо запомнилась одна фраза, сказанная мужем при выходе из кабинета военного прокурора.  Когда тот, уведомляя Володю о прекращении уголовного дела, спросил, не имеет ли тот вопросов, то в ответ услышал:
- Вопрос у меня только один: если я не могу достойно защитить детей от негодяя, как же я смогу в целом защищать интересы Родины?
- Но вы ведь задищаете Родину от врагов! - пытался втолковать прокурор. - А  конфликты внутренние, а тем более в среде офицеров - совершенно другое!
- Семья - ячейка нашего общества, а значит и Родины. Посягая на ячейку, этот негодяй посягал на Родину в целом, пытался подорвать ее устои, я всего лишь выполнил свой долг защитника, и ничего более, и даже будь этот гад самим апостолом, расплата за обиду моих детей или жены была бы не менее жестокой.
Вот таким непокорным он был, ее муж: ее горе и радость, счастье и печаль, ее самый дорогой и любимый человек в мире, вместе с детками. Еще когда они только познакомились, Лена поняла сразу, что именно он и есть ее суженый, и впоследствии всю их совместную жизнь убеждалась в своей правоте. Рядом с ней постоянно находились две его точные копии, отвечающие по-детски непосредственно своей любовью отцу, пусть и очень редко бывавшему дома. Олег в своей записке, оставленной при отъезде из Крыма, не обманул, но тревога за судьбу мужа не оставляла ее до тех пор, пока она лично не услыхала такой родной голос утром в телефонной трубке, и снова на ее долю выпадала самая трудная обязанность - ожидать.
У родителей, получивших о сыне доброе известие, будто второе дыхание открылось, старики взбодрились, воспрянули духом. 3а наскоро накрытым столом произносились добрые тосты за скорейшее возвращение отца, мужа и сына в семью, за мир, лад и благополучие в их домах. О том, что произошло с их сыном на Камчатке, Лена сообщать им не стала, щадя нервы, но в одном из выпусков новостей отец мельком услыхал сообщение о негораздах в базе, и горячо обсуждал происшествие со своей точки зрения. На следующее утро дед отвез их машиной к автобусу, посетовав на столь короткий приезд, и попросил приезжать сразу же, как появится их сын.
Володя, опустив трубку, в полном изнеможении откинулся на подушку, словно разговор высосал из него все силы, сказалось нервное напряжение от долгого ожидания: еще с половины ночи проснувшись, он лежал, уткнувшись невидящим взглядом в потолок и временами поглядывая на медленно меняющиеся цифры электронного будильника в нетерпеливом ожидании момента, когда можно будет позвонить домой. Ему не хотелось делать этого слишком рано, чтобы не тревожить сон Леночки, Ленчика, Ленусика примерно представляя себе, сколько переживаний выпало на ее долю в последнее время. И вот наконец-то ночное бдение окончилось, и наступил именно тот долгожданный момент, набран номер и... разговор состоялся! И неудержимо потянуло назад, домой, в обворованный и бедный Крым, к жене и мальчишкам! Хотелось вновь, как блудному отцу и сыну, уткнуться в колени жены и вымаливать прощение за все то, что он натворил, потакая собственным амбициям и думая только о себе. Теперь у него снова появился смысл в жизни, вновь востребован и будто народился на свет заново. Немногим предоставлялся подобный шанс: сколько ребят погибло в прочном корпусе, стараясь ценой своих жизней спасти своих сослуживцев! Это были его друзья и просто знакомые из других экипажей, друзья его друзей: и чтобы хоть как-то отплатить за самопожертвование этим героям, стоило каждый день, каждый час, каждую секунду доказывать что жертвы их напрасными не были. Два дня пролетели словно один миг, время ускорилось многократно, попирая все известные теории сохранения времени и его неизменности течения. Все свободное время турбинист изнурял себя тренировками, чтобы тягостные мысли не лезли в голову, вечерами много читал, разгребая залежи шикарнейшей библиотеки генерала. А в перерывах между занятиями возвращался снова к земле: безусловно, возвращением это можно было назвать с очень большой натяжкой, но работа на приусадебном участке доставляла огромнейшее удовольствие и приносила хорошую эмоциональную разгрузку.
Истинным наслаждением было выйти утром и ощутить под босыми ступнями упругую зелень росистой травы, пройтись по двору, засаженному точеными березками здороваясь с каждой, проводя руками по стройным стволам.
Шелковистая береста словно в знак благодарности посылала сквозь ладони едва ощутимый ответный импульс: на душе становилось легче, прочь уносились лихие думы, а организм подзаряжался необычайным позитивом и получал дополнительную дармовую энергию. Становилось так хорошо, что временами захватывало дух, и работа на огороде становилась удовольствием, и птицы в небесах пели веселей. К приезду хозяина территория облагородилась: грядки чисто процапаны, избавлены от ига живучих сорняков, деревья аккуратно обкопаны, а дорожки тщательно выметены и промыты чистой колодезной водой. Силы и душевные и физические практически полностью во остановились, а о былых ранах не стоило даже вспоминать; они совсем не беспокоили. Нервы тоже удалось привести в норму и каплей совершенно, как и в былые времена, перестал прибегать к помощи будильника, просыпаясь в строго заданное себе время.
Щелчок замка калитки оторвал его от плановой пробежки, и каплей быстро нырнул за ближайший угол коттеджа, притаившись. Семен, об ведя взглядом свои владения, усмехнулся, покивал одобрительно головой и направился к крыльцу.
-Доброе утро, Семенович! - с улыбкой поздоровался каплей, подойдя тихонечко сзади.
-Привет, дачник, - не оборачиваясь, поднял тот руку. -Я сегодня, как видишь, один, Петровича затурил в командировку по нашим делам, а у нас с тобой серьезный разговор выйдет, пройдем-ка в дом, там сподручнее будет!
-Ну что же, сынок, - устроившись удобно в кресле и раскуривая традиционную сигару, начал разговор Семен. – Может, начальнику кофеек предложишь, или еще чего-нибудь для поднятия тонуса?
-Насчет кофейка - пожалуйста, сейчас расстараюсь, а вот с тонусом проблема - у меня ничего нет!
-Так в баре же полно всего, чего душа ни пожелает!
- Этот бар не мой, и его содержимым я не имею никакого права распоряжаться,  добро начальника на это я не получал, а самому без надобности было!
-Ну, так даю тебе свое начальственное соизволение, нацеди старым воинам по наперсточку горячительного, а я для равноправия кофеек сварганю.
-Не буду томить тебя,- без лишних предисловий продолжил он разговор, когда оба оказались снова за столом. - С  кураторами нашими у меня разговор состоялся и, не буду скрывать, тема их очень заинтересовала, а особенно ее оригинальность. На повестке дня стоит всего лишь один вопрос, который интересует не столько меня, сколько нашего куратора, - генерал прервался, бережно разливая коньяк. - Как далеко ты готов зайти в своих действиях, на что сможешь решиться? Если начнется работа - обратного пути не будет, орудие безоткатное. Ты один на один останешься с самыми страшными и беспощадными хищниками на земле, и жизнь твоя даже копейки ломаной стоить не будет, если проколешься, никто не в силах будет тебе помочь!
-Не пойму, в раскладе что-то изменилось, коли пошел такой разговор? Может, подыскали другого, более достойного человека для этой работы,  чем я? Тогда скажи прямо в глаза, нечего ходить, как акула, кругами вокруг своей жертвы. Спорить не буду, да и набивать цену себе не стану, незаменимых людей нет, молча соберу манатки и свалю домой: все будет чинно и благородно! - постепенно взвинчиваясь, но стараясь сохранить видимость хладнокровия, ответил каплей. - Я и так буду благодарен тебе по гроб жизни за то, что ты для меня сделал, и не фиг тут разводить сопли!
-Да угомонись же ты, чего заводишься, как подорванный!? Все остается согласно нашего разговора, просто я еще раз хочу дать тебе шанс одуматься…
-Семенович, заканчивай, давай-ка лучше начнем работать, - резко, даже чересчур, оборвал его каплей.
-Итак, свой выбор ты сделал окончательно! Написал, что потребуется для дела на первое время?
-Писать-то собственно и нечего, для затравки все необходимое у меня имеется: документы все у меня имеются.  Настоящие, правильные, дело только за финансами, я ведь даже не получил расчет, срочно уезжая с Камчатки! И костлявой меня пугать не надо, не маленький, слишком давно мы с нейрука об руку ходим, научились ладить и договариваться друг с дружкой. Лучше давайте разложим по полочкам то, чего от меня ждут конкретно.
 -Ждут от тебя, как ни странно, великого дела: мои аналитики просчитали твой вариант и выдали достаточно высокий процент вероятности исполнения.  Реален вполне выход если и не иностранную резидентуру, то на одних из главарей чеченского руководства - точно! А если быть более скрупулезным, то вполне реальна вероятность стыковки с руководством мировой сети террористических организаций: режим выживания в ней - самый суровый, проверки - ужасные: просчет с твоей стороны - и башки нет, она уже отрезана! И пришлют ее в посылке либо в мое ведомство, либо в ФСБ: особо разбираться, чей ты агент ребята не будут. И скажу тебе честно, от таких перспектив даже у меня мурашки по коже бегают: уже не один профессионально подготовленный агент был перемолот в буквальном смысле жерновами их контрразведки!
-Что же, дайте дорогу дилетантам, - делано бодро воскликнул Володя, внутренне холодея. – Возможно, нестандартные ходы и решения, не вписывающиеся в схемы и шаблоны действий профессионалов, окажут мне добрую услугу!  А тем более, что проверке на детекторе лжи меня подвергнуть не смогут: сердце у меня больное, валидол принимаю. И предлагать-то я буду им не какие-то глобальные услуги, а один маленький конкретный вариант и огромное желание заработать много денег и быстро. Что случится далее - ни я, ни вы предсказать не в силах.  Каждому судьба предопределена свыше, и пройду  я  по писаному до конца, до самой последней остановочки, а там - как карты лягут, чего сейчас переливать из пустого в порожнее?!
-К моему великому сожалению, мальчик мой, все это верно: ты рассуждает слишком логично и правильно, и именно это меня и пугает. У тебя напрочь отсутствует чувство меры и в боевом азарте, начав реальное дело, ты можешь зарваться и потерять чувство самосохранения: ты ведь, как камикадзе, пойдешь на таран, и самое обидное – это будет зря! Ты нам нужен больше живой, чем мертвый. Стоп, что-то я совсем размяк, - тряхнул головой генерал. - Давай-ка по рюмочке выпьем.
-Как решено поступить с моей семьей, Семенович, вопрос решен, или все еще в висит в воздухе? - не притрагиваясь к рюмке, спросил каплей, пристально вглядываясь в лицо собеседника. - Этот вопрос меня волнует больше, чем все остальное.
-Вот это ты зря, милейший, очень зря! - с интонацией Ленина посетовал тот. - В свете того, что тебе предстоит сделать это - самый элементарный и простой вопрос, решаемый в один взмах! Всех твоих родственников переправят в Россию, предоставят средства на приобретение жилья и обустройство на новом месте со статусом беженцев, если потребуется - сменят документы. Твоя мама получит помощь самых квалифицированных врачей, об этом я позабочусь лично, ну, а деток уж учиться будет устраивать твоя жена сама, но в любое учебное заведение по выбору. Все тебя устраивает в решении личных вопросов?!
-Это много больше того, на что я рассчитывал, спасибо! Но имеется один меркантильный вопрос, а точнее условие: там, за бугром, я смогу заработать деньги, довольно приличную сумму. Прошу одну треть оставить мне на личные расходы, а двумя третями можете распоряжаться, как вам заблагорассудится. Надоело жить нищим и подбирать крохи, ведь риск должен хорошо оплачиваться!
-Это справедливо, и с моей стороны возражений не имеется. Когда ты сможешь начать подготовительный этап?
-Да прямо сразу же, как получу финансы. Все необходимые покупки я буду делать сам и там, где сочту нужным. Если для отчетности вам понадобятся чеки, то, увы, от меня вы их не дождетесь: держать такой компромат у себя - самоубийство. Возможно, понадобится произвести съемку гарнизона и лодки, но это будет скорее всего позже, время у нас будет в запасе. Но самое главное - понадобятся документы, что я работаю на судоремонтном заводе закрытого гарнизона, чтобы на печати стоял номер войсковой части, наверняка эти каины будут пробивать документы, чтобы решить, целесообразно ли дальнейшее сотрудничество со мной.
- Лады, каплей, твою легенду мы обеспечим железобетонно. Если ты готов к самостоятельной охоте, то я завтра прямо с утра подвезу тебе деньги и документы, провожу на вокзал - и марш, марш на встречу с родными и дальше!
-Согласен, Семенович, и еще раз благодарю за заботу, понимание, человечность. Постараюсь отплатить равноценной монетой, если раньше не сдохну!
-Живи долго, мальчик мой, ты еще слишком молод, чтобы думать о смерти, и Бог тебе в путь! Помни одно крепко: если провалился и погибнешь - это будет очень жестоким ударом для меня - старика, старайся там ходить на "цыпочках".
Они еще долго беседовали на разные, абсолютно не связанные с предстоящей операцией темы и прекрасно провели время: генерал уехал, тепло попрощавшись, далеко за полночь, оставив турбиниста наедине со своими далеко не радостными мыслями, но каждый убивает своих бесов сам! Ночь прошла очень беспокойно: Володя частенько вставал курить а затем, когда рот наполнился мерзопакостнейшим привкусом никотина, оставил тщетные попытки заснуть, снова напился от души крепчайшего ароматного кофе. Вновь за столь долгий перерыв ему предстояла настоящая мужская работа, впрыскивающая огромные дозы адреналина в кровь, заставляющая всего мобилизоваться до крайнего предела и думать, соображать!
Утреннюю зорьку он встречал в шезлонге на улице, укрывшись от ночной прохлады настоящим шотландским пледом. Солнышко поднималось над горизонтом, даря ему свою яркую, теплую улыбку, и комок невольно подступил к горлу от подобной красотищи, и не смог детина удержаться от шалости:  поднявшись с места, он раскинул руки навстречу поднимающемуся светилу, сбрасывая плед на землю и впитывая в себя природную благодать всем телом, не заботясь более ни о конспирации, ни о покое соседей, и заорал в полную мощь своих легких,  в полный голос:
-Приветствую тебя, Ярило! Дай мне в будущем удачи немеряно и счастья в жизни, охрани от супостата, помоги верх одержать душе русской!
Эхо далеко разносило крик, отражаясь и дробясь многократно от деревьев, домов, самого неба и казалось, его услышало солнечное божество: лучезарный диск полностью выплыл на небосвод и одарил его всей своей животворной мощью.
-Это добрый знак, -усмехнулся Володя и направился на кухню. Семен появился как раз в тот момент, когда он уже заканчивал приготовление легкого завтрака. Начальник почему-то нервничал и, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, каплею пришлось прибегнуть к нестандартному приему: он подошел к генералу и, приобняв того за плечи предложил:
-Давай-ка, Семенович, закусим, чем Бог послал, а потом поговорим о том, что тебя так сильно тревожит.
Пауза, полученная Семеном на время еды, когда оба мужика с удовольствием уплетали яичницу с толстыми ломтями поджаренной колбасы и заедая ее салатом из свежих огурцов с помидорами, позволила справиться с ненужным трепетом души, и к моменту, когда две чашечки кофе заняли свое место на столе, он был уже совсем в норме.
-Я тут похозяйничал у тебя немного, прибрался на участке и во дворе, - решился нарушить молчание Володя. - Если с работой ничего не получится, дворником к себе  возьмешь?
На лице генерала отразилось крайнее недоумение, а затем, видимо, сообразив хитрую политику каплея, он громогласно расхохотался. Обстановка разрядилась, можно было спокойно разговаривать дальше.
-Если не секрет, далеко ли отправился ваш заместитель, генерал?
-Не секрет, он сейчас находится с неофициальным визитом в Штатах, и обсуждает вопрос твоего прикрытия в Турции. Скрывать не хочу, но нашей агентуры там почти нет: с момента передачи Крыма Украине это направление посчитали нецелесообразным. А америкосы как работали в полный рост, так работать и продолжают, вот и приходится нам обращаться за помощью, благо тема болючая для обеих сторон. Ладно, - бодро воскликнул он, приканчивая остатки кофе и доставая из-под столика принесенный с собой чемоданчик. - Принимай!
Володя, не мешкая, поднял крышку и присвистнул от удивления: рядком на дне выстроились три банки красной икры, и не просто банки, а трехлитровые бутыли.
-Да точно в таких же на Камчатке продают икру браконьеры -присвистнул он удивленно.-Зачем это,Семенович,разьве я не в состоянии сам купить?
-Именно оттуда,с Камчатки,это богатство мне и передали по личной просьбе. Ты хотел достоверности - вот тебе и пожалуйста: ведь ты, глупыш, едешь в отпуск с Камчатки, а значит и подарки должны соответствовать этому району. Мало ли что, может угостить кого придется, презентик преподнести, а государственные баночки такого  эффекта не произведут, как эти самопальные бомбы! В пакетике в боковом кармашке полный набор документов, включая отпускной билет, денег пока на первую поездку выделили десять тысяч долларов: сумма невелика, но если считать твои заработки по легенде, то на большее ты претендовать не можешь, это вызовет подозрение.
-Да что ты, Семенович, бабок тут больше, чем я предполагал! - успокоил его каплей. Если я там начну шиковать, то первым вопросом у каинов станет - а откуда у простого работяги такие бабки!? - и конец моей работе.
-Резонно, с этими проблемами мы все выяснили. Твой самолет вылетает завтра утром, билет от Петропавловска-Камчатского - в сумке с документами. Думаю, что сегодня тебе лучше будет переночевать в гостинице, как обычному транзитному пассажиру, на аэровокзал ты устроишься без проблем. Вечерочком хорошо гульни, желательно с небольшим конфликтиком в ресторане гостиницы: по нашим данным, там любят зависать горцы, и если они хоть как-то связаны с забугорьем, это может очень пригодиться при проверке. Никаких чеков для отчета от тебя никто требовать не будет, только не очень зарывайся, действуй осмотрительнее. Переправку твоих близких мы проведем сразу же, как ты вернешься из отпуска, вне зависимости от результатов поездки. Я тебя подброшу сейчас до станции метро, там-то мы с тобой и расстанемся, а днем ты погуляй по городу, купи родным хорошие подарки и обязательно оденься поприличнее, ведь гардероб твой скуден и шмоток почти нет. Удачи тебе, пилигрим, мы с Петровичем будем ожидать только хороших вестей, а связь будем поддерживать через телефон дачи, ты его обязательно запомни: линия закрытая, опасности прослушки – никакой, а если меня не будет на месте, надиктуй необходимую информацию на автоответчик. Вот, в принципе, и все, собирайся!
-Бедному собраться - только подпоясаться!
Наведя после себя порядок, Володя собрал сумку, прихватил генеральский, а теперь уже его чемоданчик, и через пятнадцать минут был полностью готов.
-Как ты все же торопишься покинуть нас! - грустно покачал Семен головой, устраиваясь в салоне машины. - И не болит ничего, сердце не рвется?!
-Так скоро же встретимся, я только в отпуск - и назад, глазом моргнуть не успеете! - легко улыбнулся Володя, захлопывая свою дверку.
Вот и все, машина дальше и дальше уносит его от гостеприимного убежища,
разрывая все пути к отступлению: возле ближайшей станции метро они, крепко пожав руки, расстались. Теперь у каждого был свой маршрут. Каплей, не оглядываясь, скрылся за стеклянными дверями, а из салона машины вслед ему задумчиво глядел генерал: сердце боевого офицера плакало! Снова он посылал, возможно на верную смерть, очередного своего питомца, успев прикипеть к нему всей душой, и в голове его металась только одна просьба к Всевышнему:
-Господи, пусть этот мальчик выживет, и у него все получится!
Каплей без особых проблем добрался до здания аэровокзала, устроился в
отдельном одноместном номере гостиницы для транзитных пассажиров и, оставив вещи, отправился гулять по городу. Самым удобным и относительно дешевым местом для покупок был Вьетнамский рынок: и выбор богатый, и качество вещей нормальное. Он приобрел добротные кроссовки с красиво прошитым кожаным верхом, несколько пар разных джинсов, легкую кожаную куртку и еще несколько модных обновок. Остальное можно было приобрести и дома.Теперь оставалось решить вопрос с подарками: детворе - мобильные телефоны, а для мамы в кондитерской он купил свежайший Киевский торт и несколько больших коробок "Ассорти", так ею любимых. Жене подарок Володя решил сделать на месте, дома, да и деду подобрать хорошую водку было нетрудно. В гостиничном номере он все разложил в чемодан и сумку, и присев покурить, только теперь ощутил, насколько он устал: давала о себе знать бессонная ночь. После пыльного, смрадного выхлопами автотранспорта города душ стал самым желаемым благом в жизни, и Володя с удовольствием влез под горячую струю воды, затем побрился и переоделся во все новое. До вечера время еще было, и позвонив администратору, каплей попросил разбудить его через пару часов: как раз наступит самое удобное время для посещения ресторана. Пусть и короткий, отдых значительно помог, и после сна каплей чувствовал себя вполне бодро: одевшись, он спустился в зал ресторана и сделал заказ. В помещении царил полумрак, негромкая музыка создавала приятный фон, он был первый раз за долгое время свободен в своих поступках и действиях, был ВОЛЕН! Коротая с сигаретой время в ожидании заказа, он вспомнил одну из своих поездок в отпуск: было это лет двенадцать назад, после одной очень неприятной автономки. Их изрядно помотали по океанским просторам, заставляя на предельных режимах уходить от слежения сначала американцы, а потом после короткого перерыва - японский "дизель", неслышно подкравшийся на электромоторах и установивший аккустический контакт. Измотанные моряки, только получив на руки отпускные документы, тотчас вылетели на волю, лишней минуты не желая находиться в гарнизоне. До Москвы удалось добраться относительно нормально, купив билеты прямо на регистрации рейса, зато дальше-стоп! На Крым невозможно было вылететь, билетов не было ни на один из рейсов, и экипаж на запасные места брать их отказался. На железнодорожном вокзале тоже пусто: все поезда шли на юг перегруженными, а баснословную сумму, требуемую проводниками за проезд в их купе, выложить они не могли - на отпуск самим совершенно ничего не оставалось. Вот тебе и билет с открытой датой!
Жутко хотелось есть, и они с другом решили посидеть и подумать над этой проблемой в ресторанчике: но душу не согревала даже вкусная еда и спиртное, и они с тоской перебирали всевозможные варианты, откидывая их один за другим. И тут неожиданно сверкнула своей лучезарной улыбкой Фортуна: в зал вошли военные летчики и устроились за соседним столиком. Они обсуждали предстоящий полет, и до ушей Володи долетело такое желанное и дорогое слово – Крым. Все еще не до конца веря в собственную удачу, каплей, извинившись, подсел к ним и попросился на борт, объяснив всю безвыходность их положения. Разговорились, посмеялись и выяснили, что летуны тоже не редкие гости их полуострова.
-Мужики, вы нас покатайте сейчас на своем лайнере, а мы вас, когда будете на Камчатке, покатаем на стратегическом атомном ракетоносце! - шутил Володя, окрыленный хоть и слабой, но все-таки надеждой. У советских вояк было неписаное правило оказывать помощь своим коллегам, попадавшим в трудные ситуации, независимо от рода войск, в которых они служили: за символическую плату в пять бутылок коньяка командир согласился доставить страдальцев в Крым, уладив все вопросы с оперативным дежурным и внеся их фамилии в полетный список. Полет в десантном отсеке военно-транспортного самолета был бесподобен, даже неудобства и жесткие седушки не могли испортить настроения, а с холодом боролись при помощи того же самого коньяка, которым щедро поделились с ними летчики. Теперь же беспокоиться было нечего, и Володя точно знал, что ровно через час сорок минут после вылета его лайнер приземлится в родном городе. Его размышления были неожиданно прерваны каким-то резким и неприятным толчком на ментальном уровне: даже мурашки по коже пробежали. Еще на срочной службе ему удалось убедиться, что его хорошо развитая интуиция работала всегда практически без сбоев и сейчас понял, что кто-то за ним пристально наблюдает. Почти не ощущая вкуса он поглощал еду, стараясь изредка бросаемыми украдкой по сторонам взглядами определить источник возможной угрозы, но ничего не получалось. Если наблюдение и было, то очень грамотно организованное и хорошо прикрытое.
"Да и шут с ним, - подумал Володя, переходя к десерту. - Врагов себе здесь я еще нажить не успел,а наблюдение своих пугать не должно, наверняка генерал перестраховывается." Но тут ему снова, в который уже раз, крупно повезло: неоценимую помощь оказала муха, каким-то чудом проникшая в зал и упавшая в его вазочку с мороженым. Увязнув в липком разливе сиропа, она плавала, беспомощно раскинув крылья и не имея никаких шансов выбраться, и даже не представляла себе, что стала хорошим естественным поводом для небольшого скандальчика.
-Официант, подойдите к столику! - с видом привередливого клиента вскочил каплей, опрокидывая часть посуды на пол. - Что за бардак творится в вашем заведении? Вы считаете, что если пассажир транзитный, то ему можно подавать всякую дрянь!? - орал он в упоенном иступлении, не давая возможности вставить ни единого слова и объясниться никому из подошедшего персонала.
Скандал разрастался, к месту конфликта начала потихонечку подтягиваться
охрана, готовая в любой момент приструнить наглеца. Когда дюжие мордовороты по знаку хозяина ресторана подхватили каплея под локти, пытаясь удалить скандалиста, тот, извернувшись, сильно ткнулся носом в локоть одного из них, и к прибытию милиции  представлял из себя достаточно плачевное зрелище с разбитым в кровь носом и опухшим лицом. Ознакомившись со свидетельствами очевидцев, которые в большинстве своем были на стороне потерпевшего, ибо сами подвергались хамству и неприкрытому издевательству при перелетах и поездках, патрульные посоветовали уладить конфликт с пострадавшим полюбовно, во избежание возбуждения уголовного дела по факту превышения правил обороны и нарушения прав потребителя. По обоюдному согласию, пропустив в баре по рюмочке хорошего коньяка,милиция удалилась восвояси. Володю провели в кабинет хозяина ресторана: вальяжно развалившийся в глубоком кожаном кресле, то ли армянин, то ли грузин, а короче - лицо кавказской национальости, весь увешанный золотыми перстнями и с толстой золотой цепью на шее, ехидно улыбался, глядя на разбитое лицо.
-Ну что, терпила сколько ты хочешь за свою поганую муху денег с меня срубить?
-Барыга  поганый, мне твои деньги - без надобности, сам достаточно зарабатываю на Камчатке! - наливаясь почти не контролируемой ненавистью, прохрипел каплей. - Пусть поменяют испорченную "джинсу" на новую, и принесут мороженое, но без мух, в мой номер, свой счет я оплачу, можешь не переживать!
-Да знаешь ли ты ,что с тобой могут сделать за подобные базары? на куски порежут и заставят сожрать собственные яйца! - вскинулся тот из кресла. -  Кого ты барыгой назвал!?
-Торгуешь - значит барыга, и больше мне не о чем с тобой разговаривать .А насчет того, что меня порежут на куски - ты глубоко ошибся: моли бога, чтобы я сейчас не психанул, урод! Поверь, в Московском гарнизоне у бывшего подводника найдется достаточно друзей, а вояки - народ дурной, знаешь лучше меня. Если обгадился – исправь, и не фиг меня на испуг брать, сам испугаю ,кого хочешь: один звонок, и от твоего заведения только щепки полетят в разные стороны, а сам окажешься с голой жопой на Московской кольцевой, - спокойно выслушав его тираду, парировал Володя и вышел из кабинета.
Как ни странно, но продолжения разборок не последовало, а поднявшийся в номер администратор принес поднос с мороженым, фруктами и коньяком от хозяина. Извинившись за недоразумение, он пригласил каплея за счет заведения посетить бутик, расположенный прямо в здании гостиницы, а вот тут-то Володя особо скромничать не стал. На дармовые деньги он подобрал себе оригинальные кожаные штаны с жилеткой-безрукавкой и красивую шелковую рубашку. Поднявшись в номер, он попросил угодливо семенящего рядом администратора вернуть коньяк и фрукты хозяину и передать, что этого он не заказывал ,и более претензий ни к кому не имеет, конфликт исчерпан.
К  Р  Ы  М.
 Лайнер, пронзительно свистя турбинами, пробежался по посадочной полосе и подрулил к месту стоянки. Рано утром ,как Володя и просил ,дежурная по этажу разбудила его: времени привести себя в порядок, собраться, позавтракать в кафе было более, чем достаточно. Багажа у него практически не было, не считая чемоданчика с вещами и пакетом со сладостями, поэтому досмотр и регистрация были пройдены без проблем: только пограничник, сверяя фотографию в паспорте с его личностью, вопросительно посмотрел, слегка хмыкнув.
-Совсем, брат, распоясались в России черные, житья от них не стало!, -вздохнул каплей, принимая из его рук документы.
Удобный и комфортабельный автобус привез их группу прямо к трапу самолета, который и доставил его прямо до конечного пункта назначения на данном этапе - на так давно не посещаемую Родину. Еще в самолете каплей поменял Российские документы на Украинские, и щирого хлопца, вернувшегося на Батькивщину из суровой и неприветливой кацапщины, на досмотре тормошили не сильно: свой , все-таки! Веселый таксист быстро домчал его до гостиницы, успев сообщить последние новости жизни за очень короткое время: он трещал, словно пулемет Максима, бесконечной очередью, зато дорога была нескучной. Лишь мимоходом обдав легкие последним осенним зноем, он оказался в прохладном вестибюле: решение устроиться в гостиницу было не случайным, ему были необходимы еще два-три дня, чтобы окончательно подготовиться к поездке. Дел было много, и, не откладывая их в долгий ящик, каплей направился в агентство недвижимости. Подходящую квартирку за приемлемую цену в желаемом районе удалось снять быстро: курортный сезон заканчивался, и с жильем стало попроще. Уютная двушка в спальном районе с телефоном его вполне устроила, и уже вечером он перевозил в нее свои вещи из гостиницы, уладив все формальности и переговорив с хозяевами. Чтобы не пропадало время зря, он еще до закрытия магазинов успел прикупить видеокамеру, два пишущих видеоплейера и кое-какие нужные приспособления. С машиной он решил вопрос на следующее утро; в одном из автосалонов посчастливилось найти малышку - "Опеля", пяти лет от роду. Машинка неброская, маленькая и юркая, как раз для городских условий передвиже-
ния с малым расходом топлива и приемлемой ценой без раздумий была им приобретена, и после оформления документов он весело катил на ней по родному городу в ГАИ на регистрацию. В салоне мобильной связи он приобрел телефон с международным  роумингом и был доволен до бесконечности: хорошо, когда есть деньги, с ними любые вопросы решаются без задержек! Машина была поставлена на учет по адресу жены, рутинные дела были выполнены, и даже раньше срока, установленного себе самому. Пора было приступать и к решению семейных проблем.
Вечером Володя с огромным волнением и некоторым страхом подъезжал к дому, где обитала его семья: заднее сидение было буквально завалено подарками и продуктами, купленными по пути .Дороги с наступлением сумерек были свободны: все, кому было нужно, уже находились дома, и по городу носились только бешеные таксисты, зарабатывавшие на кусок хлеба, да немногочисленные автолюбители, задержавшиеся по делам или на работе. Припарковавшись возле такого родного и знакомого до боли в душе подъезда, он заглушил двигатель и еще минут двадцать нервно курил,  пытаясь унять бешено бьющееся сердце: вот зажглись светлячки окон в квартире, где жили Лена с детьми, вот зажегся свет на кухне, значит они дома и скорее всего готовятся ужинать. А ну, как отвергнут, особенно дети, после стольких лет отсутствия!? Почти животный страх острейшими когтями терзал его и без того израненную душу , выдавливая липкую испарину на лбу. Вот уже третья по счету выкуренная сигарета выброшена в окошко и упала на землю, вычертив в темноте огоньком правильную траекторию, рот до предела наполнился горько-противным привкусом никотина, и нужно было на что-то решаться.
-Хватит мандражировать , вставай и иди! - решительно скомандовал он сам себе. - Как быть должно, так и случится, прими все с честью и достоинством, как настоящий мужчина! Своим ты доставил боли и горя не меньше , так что вполне заслуживаешь к себе неласковый прием .Лови по полной программе!
Володя запер машину, прихватив из салона пакет с подарками и сладостями и с трудом пристроив огромный букет бархатных роз под мышкой, рядышком с большим  плюшевым щенком: и цветы, и мягкая игрушка были слабостью его благоверной. Он приобрел щенка сразу же, не раздумывая, как только на глаза попалась его умильная благодушная мордаха.
 - Будешь в мое отсутствие охранять семью! - шутливо щелкнул он собаку по носу, направляясь в подъезд. Ничего не изменилось с момента его отъезда: те же загаженные лестничные пролеты, те же исписанные подорванными малолетками стены, та же устойчивая вонь мочи – ни хрена коммунальники не работают, и хорошо, что заберу я своих в Россию, там хоть условия получше! Глубокий вдох перед знакомой дверью, словно собрался нырять на очень большую глубину, нажатие кнопки, и звонок мелодичной трелью заголосил, оповещая хозяев и срывая их со своих мест. Торопливые шаги, клацанье с четкостью автоматного затвора  замка - и в световом проеме открывшейся двери возникла Она : женщина, которую он безумно любил, которую вспоминал одинокими вечерами и тягостно-одинокими камчатскими ночами, по которой он не просто соскучился, а истосковался душой, та, ради которой он был готов на любое безумство и преступление! Это она подарила ему самые теплые и незабываемо-прекрасные мгновения жизни, единственно верившая в него до конца, она подарила ему таких прекрасных мальчишек и уберегла от участи спившегося и озлобившегося сумасшедшего. Только благодаря ее любви, теплоте и нежности, преданности и самоотдаче ему удалось сохранить человеческое обличие. И вот она стоит рядом: руку протяни, тронь, такая сильная в душе и такая беззащитная и нежная снаружи, умудренная тяжким опытом жизни. Никак не удавалось вытолкнуть тугой комок из горла, чтобы для начала сказать хотя бы "Здравствуй, боярыня!". Раскаленная кипень непрошенных слез копилась в уголках глаз, и эта женщина , сама заливаясь слезами счастья, в который уже раз снова спасла его: вырвав из рук цветы и пакет, аккуратно пристроила их на полу прихожей и прижалась, приросла к нему всем своим естеством и уже не требовалось никаких слов и заверений, оправданий и клятв. Дав немного времени мужу свыкнуться с давно забытыми ощущениями и совладав со своим душевным волнением, Лена осторожно отстранилась и внимательно оглядела его всего, особо задержав взгляд на его глазах.
-Здравствуй, папочка, вот ты и дома! - обволакивал теплыми волнами нежности ее голос. - Все такой же ,только исхудал и поседел сильнее. Проходи, освежись с дороги, приведи себя в порядок, заодно и оклемается немного. Скоро дети вернутся, тогда и начнем праздновать, а я пока быстренько все приготовлю и накрою стол в зале. Мальчишки скучали и ждали тебя, как бога, для них твой приезд будет приятным и неожиданным сюрпризом, а семья наша впервые за долгое время соберется в полном составе!
Володя, закрыв дверь и устроившись на краешке ванной, наблюдал за непредсказуемыми переплетениями водяных струй: вот так и жизнь – хаотична, непрогнозируемая и прекрасна в водовороте событий. Стоячей воды каплей не любил, предпочитая стремительные звонкие потоки отсиживанию в наполненной ванне, и с удовольствием переключив кран, залез под рассекатель душа. Вся отрицательная энергетика смывалась, уносилась водяным потоком вместе с накопившимися шлаками, и отмытая аура словно звенела после водных процедур. Жена хлопотала на кухне и была так увлечена, что совершенно не слышала шагов мужа. Он обнял свою обретенную вновь вторую половинку, ощущая внутренний трепет истомившегося от долгого ожидания тела. Они целовались, купаясь в лучах обоюдно источаемой нежности, блуждали руками, поглаживая друг друга до тех пор, пока Лена не наткнулась на шрам. Она резко отстранилась и, отогнув борт его рубашки, внимательно всмотрелась в плечо: потоком хлынули слезы, а пальцы почти неощутимо с нежностью гладили рубец еще не полностью исчезнувшей раны.
-Ты насовсем приехал, или снова исчезнешь куда-нибудь? - немного успокаиваясь и приводя одежду в порядок, спросила она. - Эти шрамы оттуда?
- Солнышко мое, давай-ка мы отложим все серьезные разговоры на завра: мальчишки уйдут в школу, мы будем одни и спокойно сможем обсудить все волнующие нас проблемы. А сегодня просто скоротаем вечерок в тесном семейном кругу и насладимся теплом наших отношений и семейным уютом. Разговор о нашем будущем не короток, многое потребуется обсудить, многое решить и на многое решиться: пока же по старой памяти давай попьем кофейку, да покурим спокойно!
Они сидели друг напротив друга, отпивая горячий крепкий кофе маленькими глоточками, молчали и изучающе рассматривали. Лена отметила, что муж сильно изменился, причем явно в лучшую сторону. От глухой и безысходной тоски стывшей в его глазах при расставании, не осталось и следа: глаза Володи блестели каким-то загадочным азартом, а на губах блуждала легкая, непринужденная пусть и слегка виноватая улыбка. Да и внешне он изменился значительно: утратил некоторую излишнюю тучность и какая-то мощная, отсутствовавшая со времени увольнения в запас волна уверенности, значимости и гордости исходила от него, вселяя в нее надежду на хорошее будущее. Он будто вновь возродился к жизни и готов был действовать, и это говорило о том, что жизнь их начинает снова набирать обороты и обещает быть насыщенной и, пусть и трудной, но наверняка счастливой!
И муж смотрел на нее влюбленными глазами, поедая каждый миллиметр такого нежного и желанного тела в его плавных изгибах .И был уверен абсолютно, что по собственной воле никогда уже более не покинет и не бросит своих близких, поправит все неправедное, чтобы наладить им жизнь и обеспечить счастьем.
Щелкнул неожиданно дверной замок, и прихожая заполнилась веселыми голосами мальчишек.
-А вот и мои наследнички подоспели! - нежно улыбнулся Володя.
Лена стремительно бросилась в коридор, плотно прикрывая двери, и до него стали доноситься только голоса: Лена расспрашивала о чем-то своих детей, а те наперебой увлеченно рассказывали ей о чем-то: ломающийся басок старшего перебивал дурачащийся голосок младшенького.
- А теперь, любимые наши, сюрприз! - выслушав их отчеты, торжествующе восклик- нула мама, распахивая дверь кухни настежь.
Две любопытные мордахи просунулись в проем и, разглядев, кто сидит возле окна на табуретке, и рассмотрев, с громкими воплями ринулись к отцу, повиснув на шее. Три ее мужичка, крепко обнявшись, пытались стыдливо спрятать свои слезы, а из коридора на них смотрела Она – хозяйка, хранительница домашнего очага, жена и любящая, нежная и заботливая мама!
-Мать, давай-ка на стол ставь все, что сочинить успела! - распорядился хозяин бодро, с трудом обретя душевное равновесие. - А мы с мальчишками выскочим минут на пять к машине, принесем еще кое-какие припасы.
Мальчишки с восторгом рассматривали автомобиль и увлеклись настолько, что пришлось их почти насильно отрывать от этого занятия, втискивая пакеты в руки. На царский стол , накрытый к их приходу, мужичкам осталось только намазать бутерброды с икрой, с трудом втиснув блюдо на краешек уставлен-ного вкусностями стола.
-Что же, мои хорошие, - поднял глава семьи фужер с шампанским. - Я очень соскучился и рад, что нахожусь снова дома! Давайте выпьем за то, чтобы никакие обстоятельства никогда более не вынудили нас расстаться!
-А знаешь ,что это за бутылка? - глядя за мальчишками, наполняющими тарелки, спросила тихонечко Лена.
-Откуда же мне знать, тут даже догадаться невозможно!
-Я  купила эту бутылку в день твоего отъезда и сказала себе, что салютом она выстрелит только в день твоего возвращения, вот с тех самых пор она и томилась в баре, дожидаясь своего часа!
Не мешкая, каплей снова наполнил фужеры искрящимся пенным великолепием, он понял наконец-то, что именно сегодня получает все, чего добивался и к чему стремился на протяжении всей своей жизни, и что, оказывается, было так близко ,совсем рядом, а он не в состоянии был рассмотреть из-за своего чрезмерного самолюбия, эгоизма и дурости! И тот праздник жизни, который он безуспешно искал все эти годы, искрился и сверкал , набирая обороты, в его собственной семье, в его же собственном доме. В этот вечер все много смеялись, подшучивали друг над другом, слушали забавные истории мальчишек из их школьной жизни, и домашние ляпсусы.
Володя сидел, купаясь в теплых лучах семейной обстановки, отмечая. Какими хорошими и добрыми помощниками для них с Леной выросли пацаны : старший уже заканчивал школу, или, как теперь ее называли по-модному - гимназию, планируя на полном серьезе поступать в институт. Он хорошо успевал и учиться, и гулять с девчонками и помогать маме по дому.
"Высок, достаточно широк в плечах, светловолос, чертовски симпатичен", - отмечал для себя счастливый отец. Невероятно похож на типичного представителя скандинавской расы, только комплекция миниатюрнее! Ну, да это - не беда, были бы кости, а мясо нарастет!
Младшему предстояло еще немало учиться в престижном колледже с очень сложной программой: со всеми трудностями он справлялся с честью, самостоятельно, учеба давалась ему легко, и можно было с большой долей вероятности сказать, что и его судьба сложится удачно и благополучно.
"Что же, я счастлив в своей семье, а большего желать – грех!" - млел гордый папаша. Ему очень хотелось, чтобы это застолье никогда не заканчивалось, но назавтра ребят ожидала учеба, и расшалившихся сорванцов в постель удалось уложить с величайшим трудом, пообещав свозить их на настоящую рыбалку. Володя еще долго сидел на кухне, размышляя над тем, как могут воспринять известие о переезде близкие: им предстоит бросить все и ехать на пустое новое место. По давно заведенной им традиции он, укрыв и поцеловав сонных мальчишек, прошел в спальню, и прямо с порожка наткнулся на пристальный взгляд жены. Лена не спала, ожидая, а он, замерев на миг, подумал, сколько же еще испытаний предстоит испытать этой маленькой женщине, выдержат ли ее хрупкие плечи?! Свежие простыни приняли его ласковой прохладой, и тут же ее тело, томившееся в ожидании ласки, приникло к нему. Супруги жадно и нежно любили, ласкали один одного, очень долго, прерываясь лишь на краткие мгновения, чтобы перевести дух и собраться с новыми силами, и снова сливались в единое целое с неистовым, долго копившимся желанием, как заблудившийся путник в пустыне приникает растрескавшимися от жара губами к животворной влаге случайного водоема в оазисе. За окном небо постепенно начинало светлеть, и любовное неистовство уступило понемногу место умиротворенному насыщению и полному наслаждения покою. Лена уже тихонечко посапывала, удобно расположившись на мужнином плече, а он все никак не мог заснуть: реальность вновь ворвалась в сознание тревожными мыслями и заботами. Он снова прокручивал в голове события этого счастливого вечера, чтобы в трудную минуту предстоящих испытаний они согревали его, подпитывали энергией, поддерживали надежду и силы вынести все тяготы и невзгоды, а коль суждено, принесли успокоение в его последние минуты земного существования. Пока он был приманкой для опасного , хитрого и изворотливого, страшного своей жестокостью хищника, и представлял реальную опасность для всех, кто находился в непосредственной близости. Именно сейчас хотелось жить, любить, быть любимым, но не потерять того, что приобреталось с таким неимоверным трудом: рисковать своими близкими права он не имел! Вдруг мучительно захотелось все бросить, послать к черту, позвонить генералу и дать отбой, отказаться от задуманного. Но было слово, данное людям, которые в него поверили и сделали так много - сохранили жизнь, и долг был всегда превыше всего. И уверенность присутствовала, что и жена с детьми, и родители поймут правильно и оценят то, что делалось им в данный момент, и даст бог - не осудят. Володя лежал неподвижно, опасаясь любым неосторожным своим движением разбудить самого любимого в мире человека, несмотря на боль в занемевшем плече, предоставленный тяжким терзаниям, он настолько в них углубился, что совершенно пропустил миг, когда глаза жены, широко распахнувшись, стали пристально вглядываться в него.
- Милый, - ласково и протяжно, словно мурлыкающая пантера, позвала она, томно потягиваясь. - Ты ведь так и не заснул, верно?  Если что-то тебя тревожит – поделись, может, я  смогу чем-то помочь!
Но в данный момент желания объясняться не возникало: плавные очертания тела любимой под покровом тонкого покрывала мгновенно вызвали взрыв почти животного желания: плоть , истомленная долгим воздержанием воспряла до небес и настоятельно требовала дать ей то, что было положено по закону жизни. Каплей набросился на Лену, словно зверь на беззащитную жертву, более не в силах сдерживаться. И снова их супружеское ложе превратилось в арену иступленной баталии любви, и снова они ласкали и нежили друг друга, и снова испытали неземное наслаждение от самых изысканных ласк, и, откинувшись на подушки в изнеможении, подставили разгоряченные тела под прохладные потоки утреннего воздуха, струящегося из открытой форточки. 0ни были понастоящему счастливы в этот момент. Немного передохнув и взглянув на табло будильника, Лена охнула и, быстро вскочив, устремилась в ванную, чтобы привести себя в порядок до момента пробуждения мальчишек: вот и все, таинство, сказка закончилась, наступал новый трудовой день со всеми хлопотами и реалиями.
Володя соскочил с кровати и быстро оделся, уловив доносящиеся из кухни аппетитные запахи: в его одинокой жизни частенько очень не хватало пищи, приготовленной женскими руками а вкуснее, чем жена, не мог готовить никто, это было проверено не раз.  Лену он застал сидящей за чашечкой кофе и , закурив, пристроился рядышком: пацанов будить было еще рановато, имелась прекрасная возможность поговорить без помех. Володя внимательно, стараясь не упустить ни единой детали, слушал невеселое повествование жены об их одинокой жизни, о приезде Олега и ее поездке в Москву, о возвращении и таком нелегком , муторном ожидании, а он любовался, вслушиваясь в мелодию слов, и любовался верной и стойкой спутницей жизни. Мальчишки вскочили сразу, как только они вошли в спальню и присели на кровати, нежно поцеловав сорванцов по очереди ,чего с ними уже давно не случалось, как отметила со смешком мама. Узнав, что отец развезет на учебу их на машине, сборы произвели в турборежиме: умылись, позавтракали и даже помыли за собой посуду, оделись и встали у дверей в ожидании главы семейства. Чтобы более их не мучить , Володя отдал ключи старшему и попросил к его приходу прогреть машину, что было встречено с энтузиазмом.
Вот теперь, с трудом маневрируя по забитым транспортом улицам, каплей город хорошо узнавал. Несмотря на еще довольно раннее время, город был буквально заполонен машинами, втискивающимися в любой более-менее пригодный для проезда промежуток, и совершенно не оставляющие места пешеходам. Частные машины , маршрутные такси,  троллейбусы автобусы , укрывая удушливым шлейфом смога дороги , еле продвигались , яростно сигналя впереди едущим , почему-то задерживающимся и создающим помехи. Пришлось выбирать объездные дороги, и, несмотря на изменения и новостройки, удалось доставить детей без опозданий. Мотор торжествующе пел на высоких оборотах при обгонах ,  а мальчишки каждый удачный маневр отца  приветствовали радостными и одобрительными возгласами. На обратном пути каплей уже не торопился: по дороге, поставив машину на стоянке возле главпочтамта, он поднялся в зал и заказал переговоры, четко вписав в графу бланка номер телефона с визитной карточки. На другом конце провода ответили по-английски, а попытки объясниться на русском ни к чему не привели, пришлось по ходу подстраиваться: в свое время Володя окончил курсы военных переводчиков при училище, но отсутствие постоянного разговорного тренажа навыки и знания поистерло, что создавало определенные трудности в общении. С грехом пополам удалось добиться, чтобы Омара пригласили к телефону лично.
- Омар вас слушает,- раздался в трубке наконец-то знакомый и спокойный голос, и каплей с облегчением вытер пот со лба.
- Здравствуйте, уважаемый, если помните, мы с вами общались на одном из офисов в Симферополе несколько лет назад: я – бывший подводник, вспомнили?
- Что-то такое я припоминаю, хотя и с некоторым трудом, и что же вы хотите? - после довольно продолжительной паузы очень осторожно ответил собеседник.
- Дело в том, что у меня сейчас отпуск, и я собирался поехать на какой-нибудь курорт отдохнуть, скажем – в Анталию. И если вы не против и имеете такую возможность, то хотел попросить о коротенькой аудиенции: интерес к хорошему заработку у меня сохранился до сих пор, желательно было  уточнить условия и размер гонорара.
- А, уважаемый каплей, - тон голоса его собеседника в корне изменился, напитываясь теплыми нотками взамен строго официального. - Вот теперь-то я вспомнил вас хорошо! Извините уж: очень много людей, деловых встреч, вопросов, сразу всего и не упомнишь! Если у вас есть что-то, что вы можете предложить – конечно же встретимся, какой же нормальный коммерсант захочет упустить возможность заработать немного лишних денег?! Сообщите день и время вашего прилета, и я организую встречу, чтобы вы не плутали по городу.
- Спасибо, Омар, я непременно перезвоню ,когда будет полная ясность с вылетом. До встречи!
Вот так: крючок заброшен, наживка вроде бы проглочена, остается ждать дальнейшего развития событий. Главное, что у людей не пропал реальный интерес к предложению, и, судя по интонациям, о нем прекрасно помнят. Ну, а вдруг это пустышка? Просто откупят горячий материал, а то и просто отберут, и распрощаются?! Нет, не должно так быть, не логично, что-то из этого сотрудничества должно выйти стопудово! Чутье подсказывает, что все должно получиться, и долой эти ненужные пока тревоги!
На улице уже стояла невыносимая жара, и он укрылся в тени развесистого дерева, и, слегка волнуясь, набрал номер мобильника Семена.
- здравствуй, Семенович, я очень кратко и быстро! – отчитывался каплей о состоявшемся разговоре и его результатах.
- Вот, сынок, и началась твоя боевая работа! Взвешивай каждый шаг, каждое слово, будь предельно осторожен и внимателен! Весь наш коллектив желает тебе огромной удачи, держим за тебя кулаки, и передай Леночке, что мы будем рады видеть вас в Москве вместе!
Вот теперь точно сделано все, что нужно, осталось заехать в турфирму, а это – по пути домой, а потом забрать жену и устроить ей экскурсию по магазинам: одна она, бедненькая, осталась без хорошего подарка.
Лена, как всегда, хлопотала по дому: наводила порядок, прибирала.
- где это ты шлялся так долго, не успел появиться, и опять пропал? – встретила она его вопросом прямо с порога. – Я уже волноваться начала, не случилось ли чего!
- Что ты, девочка моя, у нас все в порядке! Давай бросай свои хлопоты, оперативно собирайся и устроим вылазку в город, гульнем от души! Тебе, кстати, огромный привет от семеновича, я звонил в москву по делам, нас там с нетерпением ждут!
Собираясь, женщина порхала по комнатам, словно на крыльях: она по несколько раз доставала из шкафа разные вещи, примеряла их перед зеркалом и снова убирала в шкаф. Совместный поход стал для нее сейчас, как для вельможи в древние времена выход на королевский бал, и хотелось выглядеть не просто хорошо, а блистать!
- Это твоя машина? – удивилась она, усаживаясь в салон «Оппеля».
- Да, малыш, только не моя, а наша, - с улыбкой поправил ее муж. – если все срастется нормально, будет у нас скоро машинка и получше, да и хатынку махнем на Подмосковье не глядя!
- Так я и знала, что приехал ты не просто так, сердце еще вчера вечером ну просто орало: «жди беды»! ввел бы хоть в курс дела поверхностно, или снова нельзя?!
- Об этом мы с тобой еще поговорим, когда вернемся из города, или вечерочком, а сейчас – вперед, нас ждут великие дела! – ласково потрепал по коленке каплей жену, запуская двигатель. – Что душа ваша желает получить в качестве подарка от меня?
- Не зная размеров спонсорской помощи, на которую я могу рассчитывать, как можно конкретно определиться?
- А ты скажи, что хочешь, а с финансами разбираться – моя проблема!
- Тогда поехали в ателье, я уже давно очень хочу пошить вечернее платье, и чтобы ни у кого такого не было! Осилишь такую покупку?
- Для тебя – всегда пожалуйста, показывай дорогу!
Ателье находилось в самом центре города, и пришлось потерпеть изрядно, прежде чем удалось найти место для парковки машины. Внутреннее убранство приятно поразило своим дизайном и богатством драпировок, и каплей уже прикинул примерно, в какую копеечку выльется этот подарок. Но для любимой женщины не жаль было никаких денег, она заработала к себе такое внимание! Заказ приняли довольно быстро, при нем оговорив модель, фасон, материал и прочие мелочи. Дизайнер набросала эскиз на листочке, подправив кое-что по желанию клиентки, и тут же попросила жену в кабинку для снятия мерок, предложив Володе скоротать время за чашечкой кофе. Приготовившись к томительному долгому ожиданию, Володя был крайне удивлен, увидев выпорхнувшую из кабинки жену со счастливой улыбкой на лице и румянцем во всю щеку, даже не успев допить своей чашки. Сейчас она походила в точности на ту девочку, с которой его свела судьба двадцать лет назад: легкая, светлая, задорная!
- Папулечка , я даже не знаю, что делать, - смущенно пробормотала она, пристраиваясь на ручке его кресла. – Девочки говорят, что эксклюзив будет стоить около полутора тысяч долларов, и вдобавок придется покупать под него белье и туфли: в итоге выйдет очень дорого!
- Подтверждай заказ и ни о чем не думай, неужели за такую долгую разлуку я не смогу себе позволить такой королевский подарок? ты этого стоишь, только попроси девочек хлопоты по белью и обуви взять на себя, чтобы мы не тратили время на поиски сами!
Поцеловав мужа в щеку, она снова скрылась в кабинке. Персонал работал быстро: вскоре Лена вернулась с перечнем всего, что необходимо было приобрести дополнительно и прейскурантом. Даже не глядя на итоговую цифру, Володя подошел к кассе и заплатил всю сумму сразу, договорившись оставить жену в магазине выбирать все на свой вкус, а самому съездить кое-куда по делам, а потом вернуться за ней.
В турагентстве извинились, огорчив его тем, что заказ пока не выполнен, и попросили заехать позже, ближе к вечеру. Его российский паспорт привлек особое внимание и предупредительность в обращении. Его обещали устроить на рейс, вылетающий в Стамбул через три дня, и в запасе оставалось время для посещения родителей и отдохнуть немного самим. Забрав из салона светящуюся жену и уложив предварительные покупки в багажник, Володя предложил совершить небольшой променад по центру города: очень хотелось поглядеть, что же все-таки изменилось за время его отсутствия. Добравшись до Пушкинской, он замер в изумлении: перед его взором была именно та улица, которую он помнил с детских лет, по которой бегал со сверстниками и пускал кораблики в двух огромных бассейнах, располагавшихся по центру. Но вот бассейнов-то как раз и не было, зато вместо серой однотонной брусчатки дорога была выложена красивой тротуарной плиткой, и кованые фонарные столбы гордо стояли возле скамеечек для отдыха. По обеим сторонам улицы современные магазины приветливо распахивали двери перед клиентами, предоставляя возможность нырнуть в кондиционируемую прохладу помещений и укрыться от дневного зноя. Фасад театра Горького тоже был отреставрирован и выглядел как прежде, вот только появились огромные окна с афишами на первом этаже вместо большой бетонной тумбы на углу. В кассе ему удалось приобрести билеты на все спектакли, которые должны были идти в течение всех трех дней; Лена очень любила театр, да и когда еще представится такая возможность, было неизвестно, очень хотелось доставить жене удовольствие по максимуму, чтобы ни о чем не жалеть впоследствии. Цирк, отстроенный практически заново, тоже порадовал современным видом. Как часто, приезжая в отпуска, они всей семьей с удовольствием посещали представления различных трупп, как заливисто и непосредственно хохотали вместе с детьми над удачными антрепризами клоунов и восхищались почти невероятными трюками артистов. Так, в кассу и немедленно купить билеты на всех, поужинать можно и в кафешке, удовольствие того стоит.
- А ты о родителях не забыл? – спросила Лена, задумчиво глядя на него. – Когда мы поедем их проведать? Если честно, то мне почему-то очень страшно: ты как последние дни живешь на белом свете, хочешь все сразу! Успокой меня, скажи, что это не так!
- Девочка моя милая, давай-ка зайдем в кафе, где потише , и поговорим, - предложил Володя, увлекая ее в ближайшую дверь. Пирожные, мороженое, которое Лена так любила, натуральные соки и рюмочка коньяка к кофе – и ведь именно среди этого великолепия и должен был состояться их неприятный разговор!
- Дело в том, что я не в отпуске, а точнее, в отпуске, но не совсем, - начал разговор каплей, вдохнув побольше воздуха в легкие, словно перед прыжком в воду. – Я здесь по работе, и сейчас, пользуясь периодом временного бездействия, уделяю время вам.
Лена внимательно слушала его рассказ, прекрасно осознавая, что говорится только то, что ей знать можно, в тени же недосказанности остается львиная доля событий и фактов. Но и от того , что ей изложил муж, становилось жутко, рушились надежды на спокойную, счастливую и мирную семейную жизнь, на их общее счастье!
- Вот, любимая, собственно, и все, что я вправе тебе рассказать! Пойми, ведь другой такой возможности вытащить вас отсюда у меня больше не будет: именно по этому я и решился на этот шаг. Ты же прекрасно знаешь мою натуру : непоседлив, суетной, но обязательный и добрый. Чтобы сделать вашу жизнь счастливой и обеспеченной, я пойду на любой риск, а если и случится что-то плохое – не обессудь , вас будет кому поддержать и морально, и материально. Я же ни о чем жалеть не буду, ведь теперь я делаю это ради своего государства, и детям не придется стыдиться имени отца при его упоминании. Я еще в былые годы, на лодке, написал стих, отдаю его тебе, и пусть он будет моим завещанием.

Не хочу лежать в могиле: темной, тесной и сырой,
Не хочу, чтобы забили крест над буйной головой!
Не хочу, чтобы ограда ограничила простор,
Памятника мне не надо, плакальщиц не нужен хор!

В путь последний проводите так, как попрошу вас я!
В крематории сожгите, не рыдая, не скорбя,
Оболочку, что держала душу бренную мою,
И надейтесь, что удастся оказаться мне в раю!
Прах мой в урну соберите, и на катер всей семьей!
Сей сосуд переверните лишь над вольною водой,
Где волна во гриве пенной отливает синевой,
Ведь моряк я был отменный, и в стихии водной – свой!

Пепел по морю развейте, встретит пусть меня Нептун
В перламутровой карете, а в руках – трезуб-гарпун.
И порину безвозвратно вместе с ним в пучину вод,
Здесь я – свой, и мне приятно лицезреть морской народ.

Вам же – нитку жизни дальше прялкой бытия плести,
Сын мой, главное – без фальши путь свой жизненный пройти!
Женушка! Любовь – услада! Успокоился твой зверь.
Не тоскуй, не плачь – не надо, мы увидимся – поверь!

Но не в этой жизни бренной, и не день пройдет, не год,
Я – коленопреклоненный пред тобою у ворот.
Канцелярии небесной в вечность спутницу дождусь.
Пусть духовно, не телесно, с ней в единое сольюсь!

Дело скорби завершивши, пожелайте: Мир тебе!
Спи, моряк, в бозе почивший, и сыграйте на трубе
Песню ту, где Севастополь ждет, Камчатка ждет, Кронштадт!
Долгу всех не изменивших! Нам, подводникам – виват!

Он окончил чтение и смотрел, как слезы текут по щекам любимой, а губы, подрагивая, бессловесно шевелятся, словно повторяя за ним запавшие в душу слова.
- Давай, мой любимый человечек, выпьем за то, чтобы этот момент не наступил в нашей жизни как можно дольше! – стремясь разрядить обстановку и рассеять горечь, поднял свою рюмку каплей.
- ты же за рулем, как можно? – всхлипывая, удивилась жена.
- Капельку можно, я ведь не собираюсь нажираться!
Лена подняла со стола бокал с коктейлем и, глядя ему прямо в глаза, как-то строго и торжественно отчеканила:
- если не будет тебя – мне жизни не видать!
- Глупенькая, на твоих же руках останутся детки, их еще на ноги ставить придется, в жизнь выводить, да и стариков досматривать кому-то нужно будет, не думай пока о плохом , не буди лихо, пока оно тихо, Бог даст – все обойдется! Ох ты! – взглянув на часы, заторопился Володя. – Время пролетело, и не заметили как, с трудом успеем домой заехать, переодеться, забрать мальчишек – и на спектакль! А мне еще и в турбюро заехать надо, забрать кое-какие бумаги, а к родителям завтра с утра съездим, проведаем.
Поблагодарив официанток, каплей увлек Лену за собой: резкий, стремительный, уверенный в себе мужчина, совсем такой же, как был пару десятков лет назад.
Мальчишки уже были дома, и прямо с порога начали засыпать родителей школьными новостями о том, как одноклассники восприняли их мобилки. Только услышав о театре, они мгновенно засобирались, отказавшись от ужина и клятвенно заверив, что с уроками все в порядке, но заботливая мать не желала ничего слушать и буквально затолкала в каждого по приличному бутерброду, и только тогда успокоилась. Машину оставили дома, добравшись до центра на маршрутке, и Володя успел забежать в турагентство, где забрал свой заказ. Давно забытая праздничная атмосфера театра, много нарядно одетых людей, интересная игра актеров и оригинальная постановка, да еще и посещение буфета в антракте отодвинули далеко на задний план все тревоги и переживания. После спектакля – быстрая пробежка до цирка – они еле-еле успели занять свои места до начала представления! И снова океан приятных впечатлений и огромный позитив охватил счастливую семейку: каплей просто млел от того наслаждения, которое получали его родные. После представления, сфотографировавшись на память вместе с животными, веселые, слегка хмельные от счастья, немного уставшие, но переполненные впечатлениями, они снова попали на улицу вечернего города. Ночной мрак рассекали ярким светом фонари, духота исчезла, уступив место мягкой вечерней прохладе, и они дружно направились пешком до вокзала, где находился первый и единственный в городе «Мак-Дональдс». Поужинали дети достаточно плотно, но цена заказа была относительно приемлемой, естественно, не для зарплаты рядового жителя: но гладиаторам позволялось все, а Володя, таковым себя в данный момент ощущавший, стремился за то короткое время их совместного времяпрепровождения доставить максимально возможное удовольствие жене и детям. Затем – снова прогулка по городу через парк, расцвеченный огоньками праздничной иллюминации, и дом – наконец-то милый уютный дом! По-быстрому совершив ритуал вечернего туалета, мальчишки нырнули в свои постели, и уже через считанные минуты сладко сопели, уткнувшись в свои подушки, а каплей с женой, сидя на кухне, счастливо смеялись, вспоминая прошедший вечер: им было светло на душе.
- А тебе совсем не интересно, муж, посмотреть, что я купила в дополнение к своему будущему платью? – словно девочка, густо покраснела Лена.
- Посмотрю с превеликим удовольствием, но только после того, как приму душ! – засмеялся Володя, срываясь с места под возмущенные протесты жены.
Мягкий свет ночника освещал только ограниченный сектор, в котором священнодействовала женщина, остальное пространство комнаты заполнял непроницаемый мрак. От такого контраста все казалось нереальным, химерным , сказочным, и когда Лена появилась в конусе света и сбросила легкий халатик, сердце мужчины на миг замерло, а потом бешено запульсировало, заметалось в груди, разнося по всему телу впрыснутую в кровь лошадиную дозу адреналина. Ажурное черное белье очень красиво оттеняло нежную, почти без загара белую кожу, изящные туфельки на тонюсенькой «шпильке» красиво подчеркивали стройные ноги, заставляя взгляд снова и снова блуждать по их гладкой поверхности.
- Солнышко, иди уже сюда, - призывно похлопал Володя ладошкой по кристальной чистоты простыне рядышком с собой. – Иначе я могу не сдержаться, и всю эту красоту порву прямо на тебе!
Повторного приглашения Лена ожидать не стала, и, быстро избавившись от ажурного великолепия, рухнула в его объятия. И они насыщались друг другом, словно блокадники, первый раз получившие нормальный паек после прорыва осады советскими войсками, или жаждущий, стремящийся выпить озеро за один раз, и нежности в них накопилось столько, что казалось – сполохи наслаждения освещают комнату, словно белым днем. Испив чашу наслаждения до дна, не оставив ни капли, оба лежали в изнеможении на постели, тесно переплетя руки, подставив разгоряченные тела под легкий поток воздуха настольного вентилятора. Жизнь предоставляла им не много времени для утех, но и это малое время любящие сердца переживали с полной отдачей, словно утверждая вновь и вновь основной закон жизни: красота и любовь способны спасти мир и от войн, и от бед, и от самой смерти!

МОСКВА

В рабочем кабинете было накурено уж очень сильно: только что унес лайнер их подопечного в Симферополь, и Олег, чьей опеке Семен предоставил каплея , вернулся в контору с докладом. Заместитель с интересом впитывал информацию о происшедших событиях, только что вернувшись из загранкомандировки: решая вопросы за океаном, он, оказывается, пропустил массу интересного у себя дома!
- Ты признайся, батя, где удалось откопать такого ценного кадра?
- чтобы так грамотно из ерунды раздуть такой скандал с черными, остаться при этом правым, да еще и физиономию сохранить в целости – это что-то! – заканчивал свой доклад капитан. – У него, видать, хорошая «считалочка», да и с мозгами дружит парень явно, в какой-то момент мне даже показалось, что он почуял наблюдение за собой: как-то враз напрягся и скрыто по сторонам зыр, зыр! Словно волчище матерый на гоне, давненько я такого не видел, обычно наблюдал чисто, а тут такой прокол!
- так он вас срисовал или нет?! – рассмеялся генерал.
- Обижаешь, отец, мы-то профи! –с лёгким бахвальством в голосе ответил Олег, но желая оставаться честным добавил: - Это можно будет проверить только после его возвращения, возможно парень имеет дар божий, и всё-таки нас  клацнул!
- Сдаётся мне, ребятки, что ставку мы сделали на правильную кандидатуру, ему удачи ещё немножечко в придачу, и обстряпает дельце на радость нам и к собственному успокоению совести! А у тебя, Петрович, какие успехи?
- С коллегами удалось договориться по всем пунктам: есть у них предположение, что мы сможем зацепить именно того клиента, который интересует их уже довольно продолжительное время, вот только взять его с поличным не получалось ни как.
 Если нашему голубю это удастся, то он, ко всему, заработает в придачу денежный бонус, и довольно солидный! А нам, в случае успешного проведения операции, - любые услуги и содействие гарантированы! Тебе, Семенович, персональный привет от начальника отдела спецопераций Джона Маршалла, он очень надеется на скорую личную встречу, и выразил уверенность в успешном исходе нашего мероприятия, вот, собственно, и все!
- Спасибо, Женечка, ты тоже очень плодотворно поработал, теперь остается ожидать положительных известий от нашего пилигрима!
- ага, только очень уж непохожего на того мирного монаха! – усмехнулся Олег.
- Лучше нужно было учить историю, сынок! – мягко вмешался Семен. – С пилигримов, почитай, и берет начало история всей мировой разведки! Самые полные и достоверные сведения всегда были у церкви по любым отраслям науки точной и естественной, а об оккультных знаниях и говорить не приходится! а лучшими сборщиками информации и шпионами всегда были пилигримы или монахи, если хотите. Да и кто тебе сказал, что наш посланник – мирный: видел перебитую цепь на мешке с песком у нас на даче? Так вот, это он так молотил безответный снаряд, что тот не вынес издевательств и сдался. Турбинер был крайне смущен причиненным уроном и примотал цепь проволокой в четыре слоя, обещал, что так будет надежно!
- А я-то все голову ломал, как же это ты меня не удосужился предупредить, что сломал «мешок», значит, и дури у этого бойца достаточно, учитывая длительность отсутствия тренировок.
- Что еще новенького в нашей конторе, как поживает господин полковник? – переключился Семен на другую злободневную тему. – Что-то затих, паршивец, не просит ничего, не тревожит ни по делу, ни просто так. Не по душе мне что-то это затишье!
- Отец, мои бойцы, пока вы занимались клиентом, «пасли» полковника по полной схеме: ни прослушивание телефонов, ни наружное наблюдение результатов не дали. Разве что пьет он по вечерам, пьет страшно, но на работу является всегда вовремя и в приемлемом виде. Я не стал больше отрывать людей от дела и снял постоянное наблюдение, теперь ребята только периодически, выборочно, будут контролировать этого гаденыша, ведь если что , то все равно мы его засечем через контакт с «чехами», их-то мы обложили плотно, знаем точно даже время, в которое каждый на горшок ходит! – отчеканил Олег.
- Это очень замечательно : возможно, последний случай добил полковника морально окончательно. Но даже подыхающая акула на рефлексе может укусить последний раз расслабившую булки жертву, бойтесь, ребятки , подобных тихушников. Если больше ни у кого ничего нет, и вопросы отсутствуют, то кроме Петровича все свободны.
Когда Олег и Хилый вышли, плотно прикрыв за собой массивные двери, генерал пригласил заместителя пересесть в кресло поближе к столу. Дурачась, словно вороватый мальчишка, он на цыпочках проследовал к сейфу и, заговорщицки подмигнув, достал коньяк.
- По маленькой, адмирал, за удачу?!
Точно такими же шагами, подражая начальнику, тот прошел к двери, сделал вид, что запирает замок, и заговорщицки подмигнул:
- Зачем же по маленькой, можно и полную норму себе позволить, ведь, как я понимаю, – рабочий день заканчивается?
С добродушной улыбкой безбородого гнома генерал налил коньяк и жестом предложил напарнику присоединиться.
- С семьей-то у тебя как дела обстоят? – вкусно обсасывая лимонную корочку, осторожно поинтересовался он.
- В войсках – порядок! Наденька звонила, все вопросы порешала, осталось сдать квартиру и сможет лететь домой. Запрос-перевод на нашу часть я уже выслал, сообщит дату прилета – встречу. И кстати, просьба личная у меня к тебе имеется!
- Внимательно слушаю начальника, - подобравшись внутренне, насторожился адмирал.
- Да расслабься ты, страшного ничего нет, просто хочу попросить тебя быть моим свидетелем на свадьбе, - засмеялся Семен, протягивая другу сигару.
- Вот шайтан старый, - выдохнул с облегчением Вронов, хлопнув Семена по плечу. – Я-то уже настроился, что потребуешь что-то из ряда вон выходящее, а тут делов-то! Конечно же я буду, и благодарен за твой выбор! Есть еще что?
- Да нет, старик, пока вроде ничего, только на душе моей что-то тревожно, неспокойно! Ладно, давай разбегаться, тебе с дороги отдохнуть не мешает, а я еще кое-что обдумаю, все равно мандраж спокойно отдохнуть не даст.
Предчувствие его не обманывало, он был совершенно прав в отношении Милина. Тот еще с первых дней после выхода на работу почуял за собой наблюдение, и все последующие поступки и действия направлял на то, чтобы сбить противника с толку: да, я пью, я сломлен, и в жизни мне уже ничего не надо, только бы доработать до полной пенсии; но в душе не угасло желание отомстить, а главное – залечь на дно, спрятаться, столкнув лбами своих хозяев и офицеров управления. Пусть черепа вдребезги, пусть крови - море, пусть всем будет черно, вот тогда-то я и улыбнусь с легкостью, справляя поминки по своим обидчикам! Теперь же, вторые сутки подряд не обнаруживая за собой “хвоста”, он собирался начать действовать, осуществляя свой адский замысел. Имея доступ к архивам, за столь короткое время работы он собрал значительное количество информации по сотрудникам Главного Разведуправления, особенно спецназу: адресные данные, места проведения боевых операций, данные по родственникам и близким должны были, по его расчетам, пополнить его заметно подрастраченные за время вынужденного бездействия финансы и обеспечить безбедную жизнь в будущем.Наконец, приняв решение, полковник из будки таксофона, находившейся возле гастронома на соседней улице, вновь передал условный сигнал с просьбой о встрече на офис Магомеда. К своему удивлению, ожидая сопровождающих в оговоренном заранее месте на цветном бульваре, вместо обычной машины он увидел подъехавшее такси. Затормозив, водила переклонился и открыл дверку.
- Садись, кореш, я полностью к твоим услугам, домчу мигом, куда скажешь!
- Такси не заказывали, спутали вы меня, очевидно, с кем-то! – отвернулся Милин.
- Я-то, конечно, могу спутать, а вот Магомед – никогда! Живо в машину, хорош выделываться, или засветить меня хочешь своим друзьям?
- так сразу бы и сказал, конспиратор сраный! – зло выругался полковник, усаживаясь в салон. – Не больно-то ты на сына гор походишь, как же оказался в услужении к нашего общего друга?
- Ты тоже рожей на горного орла не тянешь, но мне – по фигу, я лишних вопросов не задаю, и тебе не советую. Я человек маленький, сказали – привез , сказали – увез: бабки – главное, остальное колыхать никого не должно, сопи в две дырки, пока доедем!
Таксист долго петлял по городу, проскакивая временами перекрестки на красный свет и совершенно не обращая внимания на яростно-протестующие сигналы возмущенных водителей. Несколько раз он менял направление движения, поворачивая через разделительную полосу, то увеличивая скорость до предельно возможной, то совсем притормаживая у обочины: полковник сразу понял, что перед ним не мальчик, а вполне опытный профессионал, отлично знавший свое дело и прошедший подготовку явно в одном из параллельных силовых ведомств. Наконец, маневры закончились, и машина затормозила на темной улочке в глухом районе Крылатского: холодок прошелся по сердцу Милина, но он постарался не выказать своего страха.
- Выметайся, душа божья! Через аллейку – вишневого цвета «Жигуль», там уже тебя ждут!
- Да какого хрена! – возмутился пассажир. – Вези обратно, где взял, никуда не вылезу из машины!
- Не ссы ты, так надо, времена сейчас тяжелые, шифроваться не только тебе приходится, другой возможности встретиться с Магомедом у тебя не будет, решай, - с деланным безразличием зевнул водила.
- Идите вы все в жопу, придурки! Играете в казаков-разбойников, дети дебильные, когда надо и когда не надо, мать вашу! – вылез Милин из салона, в сердцах громко хлопнув дверкой, и направился через аллейку. Старые инстинкты проснулись автоматически: ни одна ветка не хрустнула под аккуратно и медленно ставящимися на землю ступнями, ни один камешек не выскочил. Скрытно передвигаться по лесным массивам у него получалось всегда хорошо. Его слышно не было абсолютно, зато он слышал каждый звук, каждый посторонний шорох. На верхушке кустистой поросли метался слабенький лучик фонарика, словно указывая ему путь, и, заглянув в просвет между веток, полковник увидел машину с открытой задней дверцей, а в салоне – очертания лица Магомеда, высвечиваемого тусклым сиянием приборной панели.
- Давай, дорогой, побыстрее, замерзли совсем, не май месяц на улице! Шашлык и плов давно застыли, невкусно кушать будет! – с издевкой крикнул чеченец в темноту, словно почувствовав присутствие Милина. Полковник сразу ввалился в салон, поспешно захлопывая дверку.
- Что это за игры, Магомед, ведь мы уже давно не пионеры?!
- Успокойся, дорогой, передохни, приедем на место – обо всем поговорим. Тебе сегодня оказана великая честь: будешь почетным гостем в моем доме. Покушаем, отдохнем – расслабимся, дома у меня – надежно и безопасно, никто не увидит и ничего не подслушает! Не волнуйся, ничего плохого с тобой не случится, сегодня, - подчеркивая значимость слов, акцентировал он ударение на последнем слове.
- Спасибо, успокоил, теперь я могу булки расслабить! – огрызнулся Милин и замолчал до того самого момента, когда их машина въехала во двор шикарного особняка через огромные кованые ворота. Сразу же неприятно удивило большое количество вооруженных людей на территории.
- Ты что, джигит, собрался Русь воевать, хочешь стать чеченским мамаем? – съязвил Милин, с трудом выбираясь из тесного салона: ему, привыкшему к роскоши и простору кожаного салона «Мерседеса», езда на подобном транспорте казалась крайне унизительной.
- Глупенький мальчик, Русь мы воюем уже давно, это вы только не догадывались, а мы имеем ее, как хотим, - нагло рассмеялся Магомед, жестом приглашая гостя подняться в дом.
Один из охранников возле входных дверей потянулся - было, чтобы обыскать гостя, но мгновенно отпрянул под стальным, и, казалось, мертвящим взглядом хозяина.
В комнате, куда их провел старичок с жиденькой седой бородёнкой, шикарный стол был накрыт по всем требованиям и традициям Востока: высокие кувшины с лебедиными горлышками, вазы с фруктами и сладостями, курильницы по углам комнаты, источавшие слегка приторный аромат благовоний. Но подсказывало полковнику что-то, что это все – показное, что-то явно произошло, и это событие нельзя отнести к разряду приятных .
Гости обмыли руки в чашах с водой, покрытой плавающими розовыми лепестками, поданных слугами, и, вытерев руки о красивые полотенца, приступили к трапезе. С удовольствием поглощая ароматные, крупные куски мяса, вкусный плов, сладости и фрукты, запивая все это замечательным вином, полковник неоднократно ловил не себе взгляды хозяина, бросаемые исподтишка.
Тот, в свою очередь, ел мало, без аппетита и удовольствия, часто задумывался и на вопросы, обращенные к нему, отвечал невпопад. Наконец , Милин наелся и с сытой отрыжкой откинулся на мягкие подушки за спиной. Магомед, словно давно ожи-
давший этого, заметно оживился.
- Всем ли удалось угодить нашему почетному гостю? – вкрадчиво осведомился он. – Если да, то настало время поговорить о делах!
- Безусловно, поговорим, уважаемый , только объясни мне, что у тебя произошло, какие неприятности тебя угнетают? От меня тяжело скрыть что-либо, поэтому давай говорить начистоту, - отхлебывая горячий крепкий кофе, усмехнулся полковник.
- У каждого джигита в жизни бывают трудные дни, но ему всегда приходят на помощь кунаки, и сообща проблемы решаются, а все препятствия устраняются. Наши люди там, дома, обвинили меня в непорядочности: это обвинение очень страшное, и смывается оно только кровью, либо своей, либо того, кто бросил это обвинение. А вина моя, по их понятиям, состоит в том, что погибли люди, приехавшие исполнить закон кровной мести в отношении тебя: обвинение упало на мою голову, и теперь я жду людей оттуда, которые должны будут исполнить приговор старейшин. Эту проблему я решу, стволов хватит, и просто так в этой крепости им меня не взять, но неприятен сам факт, что под сомнение поставлена моя безупречная репутация!
- Можно подумать, что носа своего ты не замочил совсем, - невежливо перебил его гость. – И чем же могу помочь тебе я, когда от оперативной работы отстранен, бойцов в подчинении у меня нет, и даже моей информации генерал не поверит! Тут ты явно перемудрил сам себя.
- Э, взрослый мужчина, а нетерпелив, словно мальчишка, - злобно сверкнул глазами исподлобья Магомед. – Я же объяснил, что эти проблемы решу сам, без твоей помощи, а вот наладить отношения со старейшинами дома ты помочь в состоянии: ведь в твоем заведовании теперь находится целый архив, так? – испытующе глянул он на полковника.
и, встретив подтверждающий кивок головы, продолжил:
- Мне может очень помочь кое-какая информация о бойцах отряда спецназа, выполнявших задание на нашей территории. Много не надо, подробная справка на двух-трех человек, совершивших самое большое количество рейдов в Чечню, а через какое-то время – еще! Вот таким образом я и смогу восстановить свое положение.
- ага, - кивнул слегка захмелевший Милин. – Купишь его ценой чужой крови, умно придумано, только имей в виду, мне нужна стопроцентная гарантия моей личной неприкосновенности, да и задаром я поставлять информацию не собираюсь. Заплатишь, и не вашими самопальными фантиками, а настоящими американскими долларами – получишь информацию, которая тебя интересует. И оплата должна производиться вперед: сегодня деньги – завтра требуемые данные, иначе сделка не состоится!
- И в какую же сумму ты оцениваешь свою помощь? – недобро оскалился чеченец. – Ты, мразь, смеешь диктовать мне свои условия?! Да тот компромат, что я имею, сотрет тебя в порошок, не забыл, ты – покойник!
- Плевать, в дело ты его не пустишь, иначе оборвешь свою последнюю ниточку надежды: ведь тебе больше не к кому обратиться, и перспектив никаких, а труп я уже давно, с гор еще, не забыл, так что мне лично опасаться нечего! Так что, друг, оба мы по уши в дерьме, и имеем два варианта – утонуть в нем обоим или помочь друг другу и выкарабкаться. В этой ситуации мне терять нечего: ни семьи, ни перспектив на будущее, а вот ты – в более невыгодном положении. Так что плати и получай, иного договора не будет! – нагло ухмылялся полковник, чувствуя полную безнаказанность. – На сегодняшний день я имею полный расклад на троицу офицеров спецназа, и хочу получить по пятьдесят тысяч долларов за каждого, итого – сто пятьдесят тысяч американских зеленых денег. Сумму я желаю получить сразу, а данные получишь или сам, или твой человек завтра. Ну как, будем бить по рукам, или я поехал домой – с утра на работу ехать, надо отдохнуть! – притворно позевывая, продолжал давить Милин на собеседника.
- Ладно, свиноед , пока твой прикуп! – заскрипел зубами Магомед, осознавая всю проигрышность своей позиции, и что-то гортанно прокричал в глубину комнат, а потом повторил по-русски для полковника:
- Эй, Саид, принеси деньги, хочется сделать щедрый подарок нашему гостю в знак моей дружбы!
Милину переводить было не нужно, он немного понимал чеченцев, наработал в горах навыки и мог объясниться при надобности. Мгновенно в дверях появилась фигура помощника – бандита с толстым чемоданчиком: он с поклоном передал его Магомеду и так же молча исчез.
- Вот тебе твои сто пятьдесят тысяч, - прохрипел бандит, выбрасывая пачки в банковских бандеролях на стол. – А вот еще добавка, - выкинул он стодолларовую купюру. – это тебе на анестезию! Купи, иначе, когда я тебя резать буду, от боли с ума сойдешь. Когда все утрясется, Саид лично отрежет с огромным удовольствием тебе голову, гарантирую!
- Смотри, Магомед, как бы он не отрезал голову тебе первому, уж больно жидко ты обгадился! – собирая пачки денег и поднимаясь, усмехнулся Милин. – Пусть меня отвезут туда, откуда забрали, а завтра во второй половине дня твой веселый таксист сможет забрать документы в универсаме возле моего дома: я положу их за третий холодильник от края. Все, удачи тебе, друг, и очень долгой жизни!
Он стремительно вышел на крыльцо и уселся в подъехавший автомобиль, даже не обернувшись на прощание, не сказав ни слова, а Магомед глядел ему вслед, мысленно призывая все проклятия на голову неверного. Приехав домой , Милин, в отличие от него, заснул спокойно, предварительно надежно упрятав под матрас пачки денег, заменивших ему и честь офицерскую, и совесть человеческую, и Родину-мать, и родных и близких. Но уже устремилась ввысь осина , на которой было суждено быть повешенным новоявленному Иуде; Магомед же метался в бессильной ярости по особняку, словно раненый зверь и строил планы самой ужасной мести всем своим недругам и обидчикам, совсем не осознавая в своем бешенстве того, что одному никак невозможно воевать с целым светом, и его война уже заранее проиграна, а судьба решена. Наконец, он угомонился, приняв изрядную долю спиртного, и заснул тревожным сном. И именно тогда на пороге комнаты неслышными тенями вновь возникли Саид с двумя помощниками и заняли, видимо, заранее оговоренные позиции у ложа главаря: по знаку накинулись разом, придавливая к полу руки и ноги. Саид же спокойно зашел со стороны головы и, достав кривой азиатский нож, склонился над Магомедом: тот извивался в железной хватке тех, судьбами и жизнями которых еще недавно повелевал безраздельно , и был для них почти что вторым человеком после Аллаха. Сквозь мычания залепленного пластырем рта главаря они с дрожью в душе внимательно вслушивались в слова Саида:
- Ты прав, Магомед, я мастер своего дела! И в последние минуты твоей собачьей жизни я постараюсь доставить тебе столько же боли, сколько испытали наши люди, которых ты продал неверным! Аллах улыбнется , когда грязный шакал сдохнет под благородным клинком, - руки его почти с нежностью поглаживали жесткие волосы на голове приговоренного к смерти, словно успокаивая. В комнате появился еще один человек с видеокамерой: настроив ее, он кивнул головой Саиду, и тот молниеносным движением вогнал сталь в горло и вырвал, повернув клинок в плоти, из ужасающей своим видом раны. Умирающий судорожно дергался в смертельной агонии, тщетно пытаясь вдохнуть хотя бы глоток свежего воздуха в легкие, делая тщетные попытки хоть напоследок, но вырваться из цепких рук. Рассеченное горло пузырилось алой кровью: надуваясь пузырьками и тут же лопаясь, она веселыми ручейками стекала и впитывалась плотным подголовным валиком. Дождавшись, когда конвульсивные рывки немного утихнут, Саид по знаку оператора стал сноровистыми движениями расширять рану, оттягивая голову на себя за волосы, которые еще недавно с такой нежностью гладил. С последним ударом, отделившим вместилище мудрости от бренного тела, он высоко поднял ее, еще моргающую веками, над своей головой и, орошаемый каплями крови своего бывшего шефа, громко и гортанно прокричал:
- Аллах Акбар !
Все, кто присутствовал в комнате, дружно подхватили его клич, и оператор окончил съемку, опуская видеокамеру.
- Вот ты и справился с нелегким делом, сынок! Вел ты себя очень достойно, и старейшины будут довольны: в своем выборе они не ошиблись! Принимай дела этого позорного шакала и веди их по нормам и законам правоверным, придерживаясь заповедей пророка нашего: что будет за нарушение и предательство – ты уже знаешь. Садись на трон и мудро правь теперь уже своей империей, а мы со своей стороны поможем тебе, не волнуйся: всем, кому надо, мы передадим о смене руководства, проблем с соперниками у тебя не возникнет. Голову пока приберите в морозильную камеру, ее я заберу с собой на родину, представлю совету. Тело порубите и киньте собакам на съедение , а коль побрезгуют – вывезите на свалку, шакалу там будет самое место! – почти шепотом распоряжался этот маленький седой человечек с жиденькой бородкой и сморщенным  лицом, продубленным горным солнцем и ветрами, но столько силы было в его словах и уверенности в правоте совершаемого, что дрожь неудержимо колотила все конечности присутствующих. Для них происшедшее стало реальной демонстрацией силы и могущества Совета старейшин, который принял решение далеко на Кавказе, а исполнили его волю совершенно в ином государстве. Помощники Саида, а теперь уже его подчиненные, быстро свернули постель и толстый ковер, сквозь который кровь не успела еще, пропитавшись, испачкать красивый паркет пола, и вынесли на задний двор, чтобы сжечь и уничтожить все улики. Собравшиеся джигиты яростно плевали в жаркое пламя и посылали проклятия на весь род предателя, и только когда угасли последние искры, разошлись на отдых: праведный суд свершился, и им больше не придется подчиняться трусу и подлецу .
- Отец, у меня еще очень мало опыта а подобных делах : подскажите, как лучше переправить то ужасное доказательство исполнения приговора, чтобы не поставить под угрозу ни себя, ни других людей?! – склонился до пола Саид перед старейшиной, когда они уединились в рабочем кабинете.
- Это пусть тебя не заботит, я займусь проблемой сам, и ответственность вся тоже на мне будет. Тобой и так достаточно сделано, чтобы поднять свой авторитет и заслужить наше уважение: теперь все имущество и вся империя Магомеда – твои, управляй с умом, и все у тебя получится! Кровной мести со стороны родственников Магомеда не бойся, никто не станет спрашивать за шакала, опозорившего свой род. Главное – не теряй связь с человеком, что сегодня был в гостях: пригласи его на встречу, объясни ситуацию, дай денег побольше , пусть он думает, что очень тебе нужен, и станет дорожить твоей дружбой. А придет время – и ты лично будешь иметь возможность отрезать ему голову, это я тебе обещаю; а теперь давай-ка отдохнем немного, что-то я устал от суеты земной, да и тебе поспать просто необходимо!
- Отец, а как будет обстоять дело с властями, с милицией? Ведь его начнут искать, вынюхивать, житья не дадут! Да и имущество я не смогу принять, если оно не будет переоформлено.
- Это тоже забота не твоя, до отъезда я решу все эти вопросы, чтобы у тебя была возможность начать работать с чистого листа абсолютно спокойно, - обнадежил старик, и, заботливо поддерживаемый под локоть, отправился спать.
Вот так, в один короткий миг судьба перебрасывает фигуры на шахматной доске жизни, причудливо переплетая и изменяя линии судеб никчемных людишек, и что в дальнейшем ожидает каждого из них, никто в точности сказать не мог. Начинала писаться новая страница, на которой каждому из героев предстояло вписать какой-то фрагмент бытия во всех красках и оттенках его проявления. Одним это придется делать собственной кровью, а другим – проливая чужую.
Колесо неизбежности, остановившись на миг, снова начинало раскручиваться , набирало обороты и было готово перемолоть любого, кто хоть на секунду утратит бдительность и неосторожно подставится. В это время разные люди, связанные тонкой, невидимой, но необычайно прочной и неразрывной ниточкой предопределенности, не могли даже предположить, что их ожидает в дальнейшем. Кому-то суждено было жить долго и счастливо, а у кого-то за спиной явственно вырисовывается контур костлявой в своем черном балахоне с капюшоном и зазубренной косой, плачущей каплями крови, своим острым кончиком. Только собакам, охранявшим особняк чеченцев, было хорошо: злых азиатов впервые за долгое время накормили живым, еще теплым мясом, и его не пришлось зарабатывать охранной службой, не отбивать в жестоком сражении у себе подобных.

КРЫМ

Утреннее пробуждение было прекрасным: необычайная легкость во всем теле, никакого сумбура и мрачных мыслей в голове. Жизнь прекрасна и необыкновенно замечательна! Место жены пустовало, а табло электронных часов ехидно и издевательски подмигивало цифрой девять.
- Ни фига себе , я проспал, как мамонт в вечной мерзлоте! – усмехнулся Володя, соскакивая с кровати и надевая спортивные штаны прямо на голое тело.
Еще с курсантских времен сохранил он привычку спать полностью голым в любое время года, укрываясь только одним одеялом, подражая гардемаринам царской школы. В училище это неписаное правило соблюдалось строго, независимо от температуры в казарме: тело всегда было свободным и вольно дышало, не стягиваемое и не скованное покровами, и организм успевал достаточно отдохнуть даже за то короткое время, которое им выпадало.
- Отчего это ты меня не разбудила, солнышко? – появляясь на кухне и нежно целуя жену, укоризненно покачал головой каплей. – Я хотел отвезти пацанов в школу , да и попрощаться не мешало бы!
- А дети сами предложили дать отдохнуть тебе подольше, но коль уж сам проснулся – марш в ванную, завтракать, и поехали к родителям: ты ведь об этом, надеюсь, не забыл?
- Как можно, побойся Бога! За кого меня держишь? Давай, мать, мечи все на стол, а я мигом сейчас управлюсь!
Позавтракав и собравшись в быстром темпе, супруги погрузились в машину сами , на заднее сидение погрузив подарки, и тронулись в путь. Худо-бедно, а в деревню, где обитали старики, ехать было километров шестьдесят, но на трассе машин было не много, что позволяло поддерживать довольно приличную скорость без излишнего риска и ненужных обгонов. «Оппелек» резво пожирал колесами километры, победно подвывая на высоких оборотах, но в салон посторонние шумы не проникали благодаря прекрасной звукоизоляции. Володя включил магнитолу на минимальную громкость, чисто для фона, и они смогли обсудить все волнующие вопросы, касающиеся будущего переезда. Лена была несколько подавлена услышанным : вновь рушились ее надежды на мирную и спокойную семейную жизнь, вновь впереди – тревожные дни и ночи напряженного ожидания любимого, угнетающего и выматывающего тревогой за его жизнь. Но это был Володин выбор, и он был достоин уважения и понимания: мужчина хотел принести пользу Отчизне, не прячась трусливо под юбки жены и не занимая позицию стороннего наблюдателя. В этом был он весь: бесшабашный вояка , опасавшийся умереть в своей собственной постели и отдававший предпочтение свисту вольного ветра спокойной атмосфере квартиры. Что же, женам на Руси издавна был уготован тяжелый удел: растить и ставить на ноги детей, хранить тепло домашнего очага и преданно ожидать возвращения мужа – купца, путешественника, воина, - бродяги, короче.
Старикам жилось несладко: каплей это сразу заметил по облезлой краске на воротах и калитке, по прогнившим планкам деревянного забора, по потрескавшемуся шиферу крыши, покрытому зеленым лишайником. Во двор заезжать не стали, припарковавшись у заборчика на обочине, и под сдержанные шепотки высыпавших на улицу соседей стали доставать пакеты из багажника.
Отец , в окно углядев остановившуюся незнакомую машину, выглянул из дверей осведомиться, кто, к кому и зачем приехали, но, услышав голоса сына с невесткой, засуетился, от волнения не попадая ногой в штанину и матерясь, на чем свет стоит. Даже не обув галоши , он схватил ключик с гвоздя и порысил к калитке открывать замок.
- Ну и дыра! – удивлялся про себя Володя, оглядывая улицу.
Еще на подъезде, на самой околице, в глаза просто ворвались разрушенные, а точнее, просто разворованные и разграбленные коровники некогда бывшей здесь фермы , бедные облупленные хатынки с поникшей от засухи порослью на огородах – умершее хозяйство. На всем лежала печать ненужности, бесхозяйственности и запустения: голые ребра построек, стены которых разобрали ушлые селяне, пользуясь неразберихой и бардаком в стране, на собственные потребы, напоминали скелеты погибших гигантов. Война на полное уничтожение в мирное время , тихий холокост: люди были лишним звеном в этой действительности! Это была трагедия местного масштаба, но не одного места: из сотен и тысяч таких же по всему государству складывалась трагедия державы в целом – маленькое удельное княжество, обуреваемое амбициями своих политиканов, гибло в огромных масштабах продажности, взяточничества, воровства и безразличия чиновников, бездарно руливших кормилом власти.
Отца Володя не то, чтобы не любил, просто отношения не складывались. Между ними так повелось еще с детских лет каплея , и мужики по негласному соглашению просто терпели друг друга . По необходимости. С мамой получалось совершенно по-иному, на то она и мама: всегда в волнении и тревогах за своих непоседливых мальчишек. Мать радовалась не столько гостинцам и любимому «Киевскому» торту, сколько самому факту приезда детей. Неудержимые слезы текли по морщинистым щекам старой женщины, когда она внимательно слушала рассказ сына о его житье-бытье. В детали Володя не вдавался, рассчитывая в будущем сделать сюрприз, и обрисовал перспективы в общих чертах. Отца не было, он, сославшись на якобы имеющиеся дела по хозяйству, оставил их наедине, но это было и к лучшему. Володя рассказывал непринужденно, не ожидая едких замечаний с его стороны. Узнав, что дети побудут совсем недолго, мама очень огорчилась, и Володе пришлось долго успокаивать ее, поглаживая совсем седые волосы на голове, крепко прижавшейся к его плечу, обещая уладить вскорости все дела. Атмосфера была крайне тягостной, и, стремясь побыстрее покончить с этой тягомотиной, каплей сослался на занятость и неотложные дела в городе, оставил денег родителям, чтобы они смогли безбедно и не экономя прожить до его возвращения, и заторопился домой. Отца сей факт огорчил не сильно: попрощавшись сквозь сжатые зубы, он даже не удосужился выйти к калитке их проводить.
Каплей дал газ нервно, резко, и «Оппель», возмущенно взвыв уже успевшим подостыть двигателем, рванул с места, выстрелив очередью щебенки из-под скатов. Обратная дорога прошла веселее. Лена, прекрасно понимая состояние мужа, несмотря на личную неприязнь, поставила любимую кассету Володи с записью «Парка Горького». Успокоиться каплею удалось, только когда машина выехала за околицу деревни, и, сбросив газ, он перестал насиловать ни в чем не повинную машину.
Неожиданно пришло озарение:
- Мать, а на носу-то выходные, не мотануть ли нам на рыбалку с мальчишками, к морю?!
- У нас же ничего нет для этого!
- Ерунда! Сейчас мигом все уладим! – улыбнулся каплей.
Магазин спорттоваров попался им по дороге, и все необходимое было тут же приобретено в одном месте.
- Ну вот, мамочка, - укладывая в багажник палатку, надувную лодку, снасти и спиннинги, завернутые в спальные мешки, улыбался легко и непринужденно Володя. – Сейчас дождемся деток из школы, и рванем с ночевкой к воде, идет?
- Как у тебя все выходит легко, ведь надо еще из еды что-то приготовить и взять с собой, или вы там голодать собираетесь? – возразила жена.
- Да это тоже ерунда, в магазине прикупим все, что потребуется, а на уху и печеную рыбу в море наловим, оно не подведет старого своего почитателя!
- А уроки как же? Ведь с таким графиком домашнее задание мальчики сделать явно не успеют! – забеспокоилась Лена.
- Да все они успеют: сегодня выедем, суббота – целый день на берегу, ночуем еще раз, и к обеду воскресенья возвращаемся домой. Времени на уроки останется больше, чем достаточно!
- Ладно, убедил, а как же быть с билетами в театр? Жалко пропускать такие хорошие постановки! – поджала губы Лена.
- Мать, ты только уясни, что эти спектакли будут играть еще и еще, а вот в этом году моря и хорошего отдыха тебе уже не видать! А билеты я сдам.
- Ну хорошо , уговорил, да и почему избалованная дамочка покапризничать немножко не может?! Я просто уверена ,  что мальчишки останутся довольны, да и мы отдохнем хорошо! – сдалась женщина.
Известие о поездке на море мальчишки приветствовали воплями диких индейцев, вырвавшихся на просторы прерий из окружения федеральных войск.
После недолгих сборов семейство тронулось в путь, и еще засветло добралось до уютной бухточки, вполне соответствовавшей их представлению об уединенном отдыхе. Больших волн не было, лишь легкие язычки облизывали прибрежный песок, перемешанный с мелкой галькой, накатываясь и убегая назад с завораживающим шорохом.
Мальчишки, словно две живые торпеды, несмотря на вечернюю прохладу, врезались в воду, разбрасывая вокруг пенные брызги по голубому зеркалу. Отец не мешал им резвиться, несмотря на провокационные призывы маленьких наглецов, а принялся обустраивать место ночлега: аккуратно и красиво обложил кострище диким камнем, поставил палатку. Лена сноровисто приготовила нехитрый но очень сытный ужин , и, когда мальчики вволю нарезвившись и замерзнув до дрожи в губах вылезли из воды, семейка расположилась у еще неяркого, но ласково-теплого огонька кострища в вечерних сумерках.
На свежем морском воздухе пробудился зверский аппетит у всех, и приготовленная пища была мигом сметена со стола, словно могучим ураганом. Ребята изъявили желание спать в машине, уступив спальные места в палатке родителям: упаковав сорванцов в спальные мешки и пожелав им спокойной ночи, родители вернулись к костру.
Воздух вечерних сумерек был прохладен, даже зябок, и каплей заботливо накинул на плечи жены предусмотрительно прихваченный из дома плед и обнял, стараясь побыстрее согреть своим теплом. Так и сидели они под ночным небосводом, расцвеченным яркими каплями алмазных звезд, и лунной дорожкой, контрастно выделявшейся на водной глади.
- Ты когда улетаешь, муж?! – решилась наконец-то нарушить повисшее вселенское молчание Лена.
- В понедельник, солнце, утренним рейсом: как раз вас закину домой, доделаю кое-какие свои дела, и не переживай, теперь-то уж точно я вернусь обязательно!
- Смотри, ты мне слово дал! Обманешь – домой не пущу!
- Ладно, заяц , давай-ка и мы уже будем устраиваться на отдых: на свежем воздухе сон будет изумительным, лучше любого лекарства, отдохнем, как в раю. Ты устраивайся, как тебе удобно, а я еще немного посижу, покурю, да и окунусь, пожалуй! А потом – к тебе под бочок, в нагретый спальник, только молнию наглухо не застегивай!
- А если и мне искупаться хочется?! Давай вместе на счастье пройдемся по лунной дорожке! – азартно предложила Лена.
- Не испугаешься – давай, я жду тебя в родной стихии! – с шальным блеском глаз кидаясь к воде, воскликнул счастливый каплей.
Влага сразу приняла его тело в теплые объятия, сделав его невесомым, поглаживая кожу мягкими приливными потоками: здесь было теплее, чем на воздухе, мгновенно пришло чувство расслабленности, а в глаза, обращенные к Луне, хлынул свет, подпитывая невероятной энергией весь организм, каждую его клеточку!
- Ну, где ты, любовь моя, или боишься идти в воду?! – бросил клич Володя в бездонную темень ночи, спустившейся на землю как-то очень неожиданно и быстро. Только затухающий огонек указывал место их стоянки. И тут же, словно ожидая его призыва, вода рядом взорвалась мириадами брызг, и жена появилась, словно морская наяда, рядом.
- Я, как русалка, увлеку тебя сейчас на морское дно и оставлю навечно в своем дворце, - низким голосом вещала жена, преодолевая сопротивление воды и заключая в свои объятия. Действительно, под лунным освещением в ее облике появилось что-то неземное, сказочно прекрасное, и на миг он вполне реально представил, что перед ним действительно настоящая русалка, с зеленовато-бледным лицом и чешуей капелек воды на гладкой коже.
- Ну да, ты меня утащишь, а тебя посодют! – стряхивая наваждение, рассмеялся Володя, нежно привлекая к себе такое желанное тело. Вкусный запах водорослей, прохлада капелек на плечах, покрываемых жаркими поцелуями, узенькие полоски материи купальника, постоянно попадавшиеся под пальцы шаловливо блуждающих по телу рук, и ощущение ночного экстрима вызвали непреодолимое желание. Каплей, кидая хитрые взгляды на жену, принялся торопливо развязывать тонкие тесемочки.
- А вдруг дети проснутся, выйдет не совсем удобно! – прямо в ухо задышала Лена, стараясь вовсю совладать с прерывающимся дыханием.
- Милая моя, да тут на миллион километров в округе нет никого, а пацанов и выстрелом из артиллерийского орудия не разбудишь, умотались до не могу! – убыстряя движения и окончательно освобождая ее от остатков купальника , убеждал Володя.
Руки его плавали по ногам, постепенно переместившись на слегка полноватые, но очень аппетитные ягодицы, губы нежно касались упругих полушарий грудей, посасывая коричневые соски, набухшие от желания, и, когда женщина издала протяжный стон – одним рывком оторвал от морского дна легкое тело, обхватив бедра. Лена крепко сплела ноги за его спиной, полностью раскрываясь, и Володя вошел в нее. Ощущение было настолько острым и приятно-сладостным, что женщина откинулась назад почти полностью, придерживаясь только кончиками пальцев за плечи мужа, предоставляя ему возможность глубже проникнуть в себя.
Вот так, ночью, в морской воде они еще никогда не занимались любовью: ощутив возросший темп и усиление мощи напора, мудрая женщина поняла, что финал близок, и, отпустив свои чувства на волю, полностью отдалась наслаждению, желая достигнуть пика одновременно с любимым. В завершение последовал буквально взрыв: мощный, никогда ранее не испытываемый, в конвульсиях сокращающихся мышц и неописуемым, нереальным, и даже каким-то неземным наслаждением! Ей захотелось навсегда остаться вот в таком положении, ощущая мощный выброс семени родного человека и прислушиваясь к собственной, истекающей жизненным соком, плоти.
- Я ведь не мастак говорить красивые слова, хотя иногда и прорывается, но дороже тебя в целом свете никого у меня нет, не было и не будет, я очень люблю тебя и мальчишек, и благодарен за то, что вы для меня в этой жизни сделали! Ты – неповторимо прекрасна! – все еще оставаясь внутри жены, нежно баюкал ее каплей.
Но все хорошее имеет свойство почему-то очень быстро заканчиваться, и супруги, слегка замерзнув, скоренько привели себя в порядок и вылезли на сушу .  Ночная стылость быстро загнала их в палатку . Они уютно устроились в двуспальном мешке, тесно прижавшись друг к другу , а глаза сомкнулись тотчас же, как они пожелали друг другу спокойной ночи. Спали в машине их мальчики, сладко посапывая носами и видя, хотелось верить, только хорошие сны, судя по легким улыбкам, играющим на губах. Спали и Володины родители, спали и они сами, предчувствуя скорое расставание даже в сладких объятиях Морфея, теснее прижимались телами , стараясь отдать побольше тепла друг другу и насладиться каждой секундочкой близости.
Не справедливы небеса, посылающие столь тяжкие испытания простым смертным , рожденным во грехе и в муках, и эти же муки переносящим всю свою жизнь. Лишения, нищета, горе, разлуки и потери – вот бренный удел простых, добрых, работящих людей. А жестокие, подлые, непорядочные, морально беспринципные купались в роскоши, вкушая все блага и прелести бытия: в этом ли милость господняя, в этом ли высшая справедливость?!
Но судить не нам . Промысел Божий велик и непонятен нам  , сирым и простым людишкам , каждому –  свое !
-  Папочка , а уже не пора ловить рыбу ?  –  сквозь пелену полуяви-полусна прорвался робкий голос младшенького .
«Блин, ну только закрыл глаза, и уже вставать!» - подумал каплей, поднеся руку с часами к лицу: они были старые, «Командирские», специального водонепроницаемого исполнения. Не один раз подворачивалась возможность обменять их на модные: японские или швейцарские. Однако постоянно сдерживал от опрометчивого шага гордый силуэт корпуса субмарины, изображенный на циферблате, да и шли они до сих пор необычайно точно, за все время ни разу не побывав в ремонте, а пятнадцать лет – не шутка, хороший показатель качества!
Четыре часа утра, какая рань! Хотя, смотря для чего: для налаживания и постановки снастей – в самый раз то, что надо.
- Тихо, мать разбудите, я уже иду, - прошипел Володя, аккуратно покидая нагретое место.
Возле потухшего костра восседали оба гаврика : они зябко кутались в одеяла , передергивая плечами от утренней прохлады. Дровишки горкой стояли в очажке, но мальчишки не стали разжигать огонь, чтобы дым, поднимавшийся от костра, не забрался к родителям в палатку и не разбудил их раньше времени. Володя сноровисто раздул огонь и, пока мальчики согревались, занялся наладкой снастей.
- Ну что, гаврики , теперь все берем, и дружненько следуем вон к тем краям у мысочка. Сдается мне, что сегодня бычок будет брать просто изумительно, - указал направление рукой отец. – Эх, ни чешуи нам, ни хвостика!
Мальчишки, как он и ожидал, выбрали спиннинги, а ему достались старые добрые простейшие закидушки. Мясо, предусмотрительно прихваченное Володей из дома, было уже порезано кусочками и успело разморозиться. Оставалось только надевать наживку на крючки и таскать рыбу.
Лодку накачали быстро: мальчишки даже заспорили не на шутку за право первенства в этой нехитрой процедуре. Оставив мальчишек на берегу и показав, как управляться с их принадлежностями, каплей забросил пластмассовое ведро и мощными гребками быстро удалился от берега.
Солнце еще даже не выкинуло свои первые лучи на горизонте, время для заброса было самое подходящее; наживка бережно насажена на крючки по всей высоте поводка, грузило опущено в воду и начало свое стремительное погружение на морское дно, увлекая леску в глубину.
Рыбак даже не успел закурить толком, когда палец, державший леску навесу, словно пронзило током  :  есть первая добыча ! Сопливый   и   довольно крупный бычок трепыхался на дне ведра, пуская пузыри из-под жаберных крышек. Наживка сменена, и леса снова заброшена. И еще до второй поклевки раздался победный вопль младшего, тут же подхваченный звонким криком старшего сына.
Утро было поистине прекрасным, поклевки следовали одна за другой, мужички без дела не сидели, нередко получалось так, что жадная рыбешка попадалась не на один, а сразу на несколько крючков .  Уже когда ведро почти доверху наполнилось, Володе удалось вытащить две камбалы: они большими блинами тяжко плюхнулись на резиновое дно, удивленно выкатив глаза и практически не оставив места для ног.
- Достаточно, - решил каплей.
Жадничать ни к чему, зачем им рыбы больше, чем они смогут съесть?! Ну, домой можно немного прихватить, а остальное – баловство, ведь и другим на будущее надо что-то оставить!
- Спасибо, господи, что дал нам пропитание на день сегодняшний, надеюсь, и завтра не быть обделенным твоей милостью! А тебе, Нептун, - мелкую монетку в благодарность за то, что поделился с нами своим богатством! – достал он из кармашка медяк и по старой морской традиции бросил его в воду.
На берегу было оживленно: мальчишки, словно первобытные дикари, кружили в каком-то диком танце по песку, надев на головы нитки морских водорослей. Если бы они не опасались разбудить маму, от окрестности сейчас оглашались бы дикими воплями победы: они стали настоящими добытчиками, мужчинами в полном смысле этого слова. Но танцевали мальчишки молча, только потрясая в воздухе палками, очевидно, символизирующими копья: тазик, который им оставил отец на берегу, тоже полностью был заполнен рыбой.
- А сейчас нам предстоит самое сложное : начистить рыбу и приготовить ее , - вылил на них ушат холодной воды отец. – Сделать это нужно до того, как проснется мама. Я вас буду кормить отменной ухой на обед, а позавтракаем мы пожаренной на костре рыбой. Ну, а на ужин я наловлю мидий и сварю изумительный плов , который вы будете есть с жареной камбалой. Такое меню вас устроит?
- Такое меню устроит даже лентяйку-маму, которая бессовестно дрыхнет , когда ее мужички в полный рост заняты добыванием пропитания! – донесся голос из палатки. – Самое главное тут то, что мне абсолютно ничего делать не придется, отдых!
- Ну вот, сюрприза не получилось, наша мамочка все-таки проснулась! – усмехнулся Володя.
- Как же тут не проснуться, когда по берегу носится толпа озверевших троглодитов!
- Ну, мы же не орали, - виновато опустил голову старший сын, - хотели, как лучше, а получилось – как всегда!
- Кричать – не кричали, спорить не буду, но я лично проснулась от колыхания земли, думала – землетрясение! Никто не заботится о бедной старенькой мамочке! – с притворным огорчением причитала Лена, появляясь из палатки. – Господи, как хорошо, и вода такая спокойная и чистая, и не холодно совсем! Ну почему мы все время так жить не можем?!
- Заяц, а ты случайно рис из дома не прихватила?! – поинтересовался каплей.
- Не прихватила случайно ,  а рис-то тебе зачем понадобился ? – уперев руки в бока, с вызовом ответила Лена.
- Да вот, надумал вас морскими деликатесами побаловать, хотел сварить плов из мидий,- покачал головой Володя, сталкивая лодочку на воду. –  Ну ничего , съезжу потом в магазин, недалеко отсюда деревенька имеется.
На рифах мидий было множество, и каплей мог себе позволить отбирать только самые крупные: маленькие пусть подрастают, что-то же надо оставить на будущее! Подводный мир был прекрасен: Володя еще с детства умел хорошо нырять и видеть под водой без маски – он перенял эту нехитрую премудрость у мальчишек из рыбацкого поселка, в котором под Феодосией жила его бабушка.
Маленькие стайки юрких рыбешек, снующих между невесомыми гирляндами морских водорослей в поисках корма, неспешно плывущая медуза, словно салютующая незваному гостю своими щупальцами, краб, поспешно прячущийся от возможного врага под ближайший камень.
Здесь, отрезанный от мира слоем морской воды, он ощущал себя дома, и было так легко и комфортно, что возвращаться на поверхность не хотелось. Но легкие не приспособлены для долгого нахождения под водой, и все прекрасное всегда заканчивалось неожиданно. Покидая с грустью мир, свободный от войн, где отсутствовало разделение на богатых и бедных, где каждый был в состоянии добыть себе пропитание, Володя почти с полной сеткой мидий возвращался на берег. Окончен период, во время которого его сердце в унисон с душой пели торжественные гимны совершенству и неповторимости Матушки-природы, он уходил из мира тишины и покоя в свой мир суеты и хлопот.
Прощай, море, но я все равно в конечном итоге вернусь к тебе!
Выходил он на берег какой-то обновленный, что не укрылось от взгляда жены. Словно с отмытой душой и легким настроением, впитав в себя толику материнской плаценты. Лена от души порадовалась тем положительным переменам, которые произошли в нем за это время.
Под теплым солнцем, уже окончательно утратившим свою летнюю жгучесть, приготовление пищи продвигалось ударными темпами: мальчишки под руководством мамы успели перечистить почти всю рыбу за время его отсутствия, да еще и оказалось, что за рисом ехать никуда не надо, Лена просто подшутила над мужем, желая посмотреть на его реакцию.
Бычков каплей жарил по-особому: сковорода стояла прямо на углях, источавших сильный жар, но уже не дающих открытого пламени, и рыбешки доводились до золотисто-румяного цвета прямо в кипящем масле без муки. На первый взгляд, могло показаться, что процесс приготовления аналогичен домашнему , но утверждать это абсолютно было бы величайшей ошибкой: вкус рыбки приобретала особенный, так как жарилась со всеми внутренностями, и огромную роль в придании особой вкусовой гаммы играл дымок кострища.
А в воде, на прочном кукане, дожидались обреченно своей очереди две камбалины , мгновенно попытавшиеся зарыться в песок дна, как только снова оказались в воде.
После плотного и довольно сытного завтрака мальчишки отправились прогуляться по берегу, а каплей принялся священнодействовать с приготовлением плова и ухи: эти две вещи он не доверял никому, и вкуснее, чем у него, блюда не получались ни у кого, разумеется, на любительском уровне. Маме выпала честь заниматься овощами. Вскоре над диким пляжем поплыли удивительные ароматы; они разносились настолько далеко, что мальчишки, совершенно скрывшиеся из видимости, галопом прилетели к костру, учуяв эти запахи за мысом.
Уха удалась, получилась наваристой и густой, щедро приправленная пряностями. Мальчишки на свежем воздухе проголодались быстро, и, дав вареву немного остыть, Володя снова пригласил всех к столу.
Семейство с удовольствием уплетало янтарную жижку , со смехом и шутками обсуждая утреннюю рыбалку. Ради такого случая Володя припас бутылочку шампанского, еще с вечера прикопав ее в воде, и теперь охлажденный искрящийся напиток щедро изливался в пластмассовые кружки, придавая пикантности еде на природе. Мальчишки даже начисто вымазали стенки старого закопченного котелка, в котором уха варилась, и отказались от плова, оставив его на вечер.
Мальчишек снова потянуло к воде, а каплей с женой лежали на покрывале, нежась под лучами осеннего солнца. От сигареток к чистому голубому небу тянулись ажурные струйки дыма, и где-то в далекой вышине сливались с кружевными разводами перистых облаков.
- Не зря я все-таки жил на этом свете, и душа перегорела не до конца, если мне в радость еще и красота природы, и тихий шепот набегающей на берег волны, веселые голоса мальчишек, и любимая женщина рядом, - щурился блаженно в вышину Володя.
Сыновья, накупавшись вдоволь, до зубодробительного стука, словно маленькие дельфинята , вынеслись на берег с набежавшей волной. Смех, восторженные вопли, шутливая возня, от которой холодные брызги долетали до родителей; не выдержав искушения, они и сами направились к воде и окунулись волны, охлаждая нагревшиеся на солнце тела и смывая с них все беды, грехи, горе и разочарование прошлых лет. Мальчишки притихли, наблюдая, как, нежно подняв маму, отец ходил недалеко от берега, покачивая, словно младенца, и тихо шепча на ухо что-то очень приятное, ласковое, не слышное им из-за расстояния, но вызывающее улыбку счастья и удовольствия, блуждавшую на губах.
Потом они уже все вместе лежали на теплом песке, стремясь перед скорой зимой запастись максимумом ободряющей энергии светила.
Вечером, при ярчайшем, распаленном, как в «Артеке» - шалашиком, пламени костра, взметающего свои жадные языки высоко к звездам, состоялась дегустация отцовского шедевра: плов чуть-чуть пригрели на раскаленных камнях очага, и с удовольствием уплетали за обе щеки, заедая его крупными кусками жареной камбалы.
Выплеснув за день всю энергию без остатка, сорванцы присмирели и вели себя довольно-таки чинно; посидев немного у огня, они, не сговариваясь, отправились спать и вскоре мирно перенеслись в бархатные объятия Морфея.
- Володенька, а мы вот так когда-нибудь сможем жить все время, как сейчас, или это снова – неосуществимая мечта?! – всматриваясь пристально в сполохи искр, спросила жена.
- Видишь ли , родная , так жить себе могли позволить только наши далекие предки, да и то они вынужденно озирались постоянно по сторонам, опасаясь нападения динозавров. Мы же ,  даст Бог , сможем себе позволить только периодами делать вылазки на природу, выплескивая отрицательные эмоции и вымывая из организмов шлаки, подзаряжаясь позитивом от окружающей экосистемы. Вот таких мест, как это, с каждым годом будет становиться все меньше и меньше, но не это главное! Важно не растерять способность удивляться и радоваться жизни, не потеряться в водовороте событий и любыми способами сохранить семью и поставить мальчишек на ноги, дать им хорошую путевку в жизнь, они – замечательные дети, наша гордость и отрада, и заслуживают участи лучшей, чем наша! Да что мы с тобой все о грустном да о печальном , давай-ка я прочту тебе стих, родившийся в моем воспаленном мозгу на этом пляже?!
- Конечно, почитай, - приподнялась с интересом на локте Лена. – Я-то уже грешным делом думала, что ты давно подрастерял всю романтику души и сердца, и забросил это свое занятие!
- Слушай, я назвал его «Лето».

Спуск с Перевала, приопущено стекло,
И ветер бьет в лицо, и пахнет морем,
На отдых едем в Крым, ведь там тепло,
На пляже мы расположимся вскоре!
И разобьем походный наш бивак,
Палатки мы поставим с морем рядом,
И диким камнем выложим очаг,
Вот отдых наш -  другого и не надо!

Солнце в глаза, шелест волны,
В море качается буй,
Влагой искристой бокалы полны,
Сладостной , как поцелуй!
Жить торопись, запоминай
Дивные летние дни,
И на любовь ты не скупись,
Любим не мы одни!

Расстелем покрывала на траве,
Тут сервировка – проще ресторанной ,
Укроем мясо в зелени ботве,
Пусть будет наша трапеза желанной!
А ароматы будят аппетит
Слезу пускает водка на бутылке,
Никто здесь выпить всласть не запретит ,
Не потревожит, все отключены мобилки!

Ах, сладок, как подруги поцелуй,
И песнь гитары ночью под луною!
Не залпом пей такую жизнь, смакуй,
Не много дней таких у нас с тобою.
Костер погас, но углей тусклый свет
На романтичный лад тебя настроит,
И вмиг не станет ни забот, ни бед,
Тут каждый свой мирок себе построит!

Одним мгновеньем пролетели дни,
Багаж уложен, собраны вещички,
Вновь окунемся в города огни,
И слушать будем крики электрички.
Смотреть с тоскою в темное окно,
Грустить о пролетевшем чудном лете,
И твердо знать и верить лишь в одно:
Все повторится вновь на этом свете!


- Да это же у тебя почти песня бардовская ! – воскликнула Лена , в восторге вскакивая с места. – Даже музыка прослушивается, как раз под наш отдых, очень здорово вышло!
- Не знаю я, бардовская или нет, но прямо из сердца выплеснулась, и мне очень приятно, что она тебе понравилась! – засмеялся польщенный Володя.
- Пойдем и мы на боковую : завтра, к нашему великому сожалению, все это закончится!
- Жаль, конечно, но ничего не поделаешь, остается только мечтать о чем-то подобном следующим летом! – грустно вздохнула жена, ныряя в палатку.
Утром настроение у всех было минусовое. Сознание предстоящего отъезда навевало грусть и портило настроение, только мальчишкам было все нипочем, жизнь они воспринимали все еще с детской непосредственностью и легкостью. С удовольствием искупавшись напоследок , они с волчьим аппетитом уничтожили остатки еды, и теперь азартно мыли с песком посуду, пока родители собирали и укладывали вещи в багажник.
        Песня двигателя, прощальный сигнал клаксона заветной бухточке, приютившей их на это короткое время, и путь домой – в пыльный суетный город, к улицам, закованным в броню асфальта , с пирамидами многоэтажек вместо деревьев , с воздухом, отравленным выхлопными газами сотен и тысяч автомобилей . Робинзоны покидали свой сказочный остров, возвращаясь в рутинно-предсказуемые объятия цивилизации. Дети еще долго всматривались в стекло, стараясь подольше удержать взглядами прекрасную удаляющуюся картину: все когда-нибудь заканчивается, но и того заряда, который им удалось приобрести так неожиданно , должно было надолго хватить без труда пережить наступающую зимнюю пору.
           Выгрузив вещи из машины и поручив жене и детям разобрать и уложить их до следующего отдыха, каплей поехал на съемную квартиру, прихватив с собой кассету. Переписать ее на кассету видеокамеры труда не составило, а, созвонившись с хозяевами, он договорился о встрече и оплатил свое проживание еще на три месяца вперед, предупредив, что ненадолго уедет в командировку. Аппаратура свою роль сыграла, и каплей погрузил видики в салон машины, чтобы отвезти пацанам . Звонок Омару по пути домой , тортик-шампанское в супермаркете , и вскоре он снова припарковался возле родного подъезда.
Вот временно и окончены крымские хлопоты: вечером – прощальный ужин с семьей и недолгие сборы вещей. Утром самолет перенесет его в недалекую Турцию, и что там будет впереди – неизвестно: в будущее-то заглянуть невозможно!

ТУРЦИЯ (СТАМБУЛ) – КРЫМ

Лайнер Турецких авиалиний мягко коснулся бетона посадочной полосы аэропорта Стамбул. Миникассету Володе удалось провезти без труда, не прибегая к каким-то особенным ухищрениям, в кармане брюк. Заполнив таможенную декларацию и заплатив за визу, каплей через терминал вышел в здание аэровокзала : багажом он обременен не был, неся на плече только легкую спортивную сумку с необходимым для отдыха минимумом.
Атмосфера заграничного аэропорта в корне отличалась от отечественных : в кондиционируемом помещении было легко и свободно. Омара он приметил еще издали, и, подняв руку, привлекая к себе его внимание, направился навстречу давнему знакомцу. Обнялись, осведомились по очереди о здоровье, о жизни, соблюдая все требования традиций Востока.
- Ну, здравствуй, уважаемый! – внимательно оглядывая каплея , ворковал Омар. – Я очень рад приветствовать тебя на земле, благословленной Аллахом! Видать, жизнь потрепала тебя изрядно: при нашей встрече в Симферополе ты выглядел значительно лучше!
- Здравствуй, уважаемый Омар! – источал мед в уши собеседника Володя. – А ты не изменился почти ни капельки, узнал сразу, разве вот только пополнел слегка…
- Э! Удачный бизнес, денег достаточно: излишества некоторые, сам понимаешь! Да и в нашем возрасте разве стоит уже заботиться о фигуре? – расплылся тот в улыбке, увлекая гостя к машине. – Был бедным – плохо, спал мало, работал очень много! Теперь богатый – и все изменилось. Сегодня ты будешь гостем в моем доме, так будет удобнее и лучше для нас обоих , ты не против ?
- А разве я могу перечить желанию хозяина в свете Ваших традиций, или ты думаешь , что мне сразу же хочется нанести тебе кровную обиду и стать врагом?! Тогда и разговора у нас может не получиться, это явно не в моих интересах! Ты же готов говорить о серьезных вещах?
- Что же, - устраиваясь поудобнее на переднем сидении , улыбнулся хозяин, - мне приятно отметить, что ты достаточно хорошо знаком с правилами гостеприимства и правильно строишь беседу: славянину это делает честь! Считай, что половина дела тобой уже сделана, остальное будет полностью зависеть только от тебя самого, со своей стороны, я готов к любому сотрудничеству, если оно будет способствовать увеличению моего банковского счета. Отдай пока свой талончик водителю, он сходит и получит твой багаж, а мы пока переговорим с тобой.
- Да налегке я , зачем на отдыхе много вещей ? ! Я ведь не женщина с огромным гардеробом , только хлопоты лишние . Да и сопрут если – потеря небольшая!
- Ну, тогда поговорим дома! Трогай, - коротко скомандовал тот своему водителю, и машина плавно тронулась с места, вливаясь в почти непрерывный поток транспорта.
- Омар, я, может, и тороплю события, но очень хотелось бы знать, насколько надежен твой водитель? У меня очень мало времени, да еще и на отдых поспеть хочется, мы можем при нем говорить? Тур-то у меня всего семидневный, и очень хотелось бы решить все вопросы конкретно, - осторожно осведомился каплей.
- Вот она – славянская непосредственность! Не переживай, водитель надежен и предан мне, как собака: прикажу убить – не будет раздумывать ни секунды! А все проблемы мы и так решим ко взаимной выгоде ,  - перегибаясь через спинку сидения и доставая бутылку шампанского и фужеры, как-то уж очень гадко улыбнулся Омар. – Пока предлагаю выпить по бокалу за твой приезд!
Отнекиваться Володя не стал и пригубил охлажденный напиток.
- Дело в том, что я здесь не совсем легально: на свой страх и риск поехал по старым документам, как гражданин Украины, так что, понимаешь сам, никакие неприятности мне не нужны!
Ни один мускул не дрогнул на лице турка, взгляд оставался задумчивым, спокойным.
- А на самом деле гражданином какой страны ты являешься ? – после короткой паузы, растягивая слова, уточнил он.
- Да гражданин России я, работаю на судоремонтном заводе одного из гарнизонов, ремонтирую атомные подводные лодки. Украине я был абсолютно не нужен, работы не было, жена бросила, вот друзья и помогли мне перебраться в Россию и устроиться на прежнем месте. Но, сам понимаешь – заработки тоже не очень высокие, а пожить хорошо хочется! Сколько той жизни осталось, хочется шикануть, купить приличную машину, да и женщины денег немало потянут! Если есть желание – я готов показать тебе то, что хочу продать, - расстегивая кармашек и доставая миникассету, продолжал каплей, внимательно вглядываясь через зеркало в выражение лица собеседника. Он аккуратно засунул кассету в камеру и подал ее Омару.
- Вот, смотри, этот самый материал мне удалось сохранить с тех самых времен, когда мы с тобой общались в гостинице. Я еще тогда подумал, что ты опасаешься везти этот материал за границу, поэтому привез сам: как видишь - никаких трудностей, все получилось гладко. Сколько, по-твоему, я смогу получить за эту запись от какой-нибудь телекомпании? Ведь чем больше платят мне, тем солиднее будет твоя доля в этом деле!
Омар принял камеру из рук Володи и начал просматривать материал, периодически включая перемотку.
- Действительно, это та самая кассета, которую я видел, и что же ты хочешь? – опуская камеру, внимательно посмотрел он на гостя.
- То же, что и раньше – найти на эту запись покупателя: ты же лучше меня знаешь все телекомпании, которые это может заинтересовать, ведь материал и до сих пор уникален, по телевизору подобного никогда не показывали!
- Я понял тебя, друг, но осознай только один момент: возможно, этот материал и заинтересует кого-то, возможно, его действительно захотят купить, но чтобы навести справки – нужно время и немало терпения! И доверишь ли ты кассету мне, ведь дубликата у тебя не имеется, а вдруг я захочу обмануть тебя?! Точно пообещать я не могу пока ничего, но, положившись на волю Аллаха, попробовать можно!
- Жаль, если ничего не выйдет, значит, все мои надежды пойдут прахом! А обмана я не боюсь, в худшем случае, просто соберу вещички, хорошо отдохнув, и уберусь в свою дыру работать дальше. Что же, коль кровь не окупится, то хоть разок развлекусь за границей!
- Какая такая кровь? – насторожился Омар, словно охотничий пес на добычу. – Я с мокрыми делами не связываюсь, забери назад свою кассету!
- Не пыли, ничего страшного нет! Просто, когда друзья помогли мне с переездом, документы на руках были еще украинские, хотя по бумагам провели все, как положено. И в благодарность я пригласил их на день Военно-Морского флота в ресторан: посидели хорошо, оттянулись, я их поблагодарил, выпили крепко, а на выходе придрались менты . После потери семьи и крышу у меня стало рвать порядочно, жена уехала неизвестно куда , даже не сообщив, детей забрала. Сколько справки ни наводил – не удалось найти, фамилию наверняка сменила или замуж выскочила за богатого! Хотели меня менты забрать в отделение , а я стал сопротивляться : в итоге схлопотал пулю в плечо и получил касательное ранение черепа, да еще плюс ко всему и несколько ребер сломали, шакалы! Пока находился в больнице, друзья, используя высокое положение в Главном штабе Военно-Морского флота России, скандал замяли, дали денег на дорогу и устроили работать на Камчатку. Через год все долги вернул, теперь заработал себе на отпуск и выехал из Крыма по старым документам: предприятие у меня режимное, если проверка будет – хана мне! Теперь хочу просто заработать, уволиться и жить спокойно в свое удовольствие! Сам возьму то, что недодало долбаное государство!
- А если эти записи прокрутят по телеканалам, то спецслужбы могут выйти на тебя, тогда точно посадят! – перебил его Омар.
- Да не выйдут никак, эту запись я брал посмотреть у своего кореша , и он не знает, что я сделал копию. Если и выйдут на кого-то, то явно не на меня! Кто знает, скольким людям еще он давал эту запись смотреть?! – разъяснял Володя, словно ребенку.
- Ну, если все чисто, то я готов посуетиться с поисками покупателя, - облегченно вздохнул Омар. – Но о цене-то мы будем договариваться вместе, порядочность в расчетах для меня превыше всего! Вот мы почти и доехали, проведя время в плодотворной беседе, - глянул он в окно, и, когда машина, миновав высокие ворота, затормозила во дворе, пригласил:
- Будь желанным гостем на моей скромной вилле, дорогой друг и возможный компаньон: отдохнем, хорошо расслабимся и сделаем дело. Слуги тебя проводят и устроят, а мне придется проехать в город по нашим делам, не хочу откладывать сделку в долгий ящик, мой дом – твой дом, не стесняйся, здесь исполнят любой твой каприз!
Обещанное Омаром «ненадолго» растянулось на два дня . Даже несмотря на комфорт , внимательную и молчаливую предупредительность слуг, мгновенно исполнявших любое его желание, бассейн и вкусную еду, Володя все равно ощущал внутренний дискомфорт и тревогу: больно уж много вооруженной охраны на этой вилле…
Третий день ожидания принес свои плоды прямо с утра : прислуга вдруг засуетилась , наводя порядок в и без того ухоженном доме , и на вопрос гостя о причинах такого переполоха старший распорядитель ответил, что ожидается приезд хозяина с очень важными гостями.
Ближе к обеду , когда каплей сидел в шезлонге у бассейна, отстранившийся от всеобщей суеты, и наслаждался покоем, во двор въехали несколько шикарных лимузинов. Слуги проводили прибывших в дом , а Омар , отдав распоряжение на своем языке распорядителю, направился к бассейну.
- Здравствуй, Володя , как тебе отдыхается ? Я свое обещание выполнил, приехали очень влиятельные и уважаемые люди, они готовы договариваться о цене. Дело только за тобой, не передумал еще?
- Здравствуй, дорогой, рад тебя видеть в добром здравии! Живи долго и счастливо! Если бы я передумал, то уже не сидел бы у тебя так долго, а наслаждался бы отдыхом в санатории, я готов поторговаться, хотя, признаюсь честно, как раз это у меня получается хуже всего! - поднялся каплей ему навстречу.















Ч А С Т Ь  3



О Б Л А В А   Н А    В О Л К О В.
























Москва – Крым –Москва.


   -Замечательно!, - отметил Семен, увидев в приемной ожидавших его Володю, Петровича, Олега и Хилого. - Основной контингент бригады « Ух» в сборе. Доброе утро, ребятки, проходите и  располагайтесь  поудобнее, сейчас прямо и начнем разговоры разговаривать.
   Лицо Петровича излучало столь мощный поток счастья и удовлетворенности, что не заметить этого было просто невозможно.
   -Э, черт старый, вот ты и попался  в тесное кольцо уз Гименея! Прав я вчера был, быть вскорости еще одной свадьбе у нас, а может и не одной: Олежка –то вон до сих пор в холостяках выхаживает, пора и ему определяться. Остепенился – бы мальчик, и мы с Надюшей вырастили бы своих деток вместе со своими внуками! Чудненько может получиться, если так сложится.
  -Итак, ребятушки, праздники окончились, отгуляли и отплясали все в волюшку, теперь займемся работой вплотную, - начал он инструктаж дождавшись, когда все рассядутся по местам. – Володе и Хилому – заниматься бытовым обустройством семьи турбиниста : проедете, посмотрите то, что удалось подобрать нашим ребятам, и сразу –же оформляйтесь, не затягивайте. После всей этой канители Володя отбывает в Крым, а Хилый подключается к основной группе. Олежек со своими ребятами снова берете под плотное наблюдение Милина: уж больно мне не нравится его такое быстрое перелицевание, в жизни так не бывает! Попасете его с недельку – больше времени, думаю,не потребуется : если что-то есть – то эта устрица все равно раскроет створки своей  раковины и мы его приметим, как –бы гадость какую не выкинул за нашей спиной! Ну а для тебя, Петрович, будет задание особое, сейчас ребятки разъедутся и мы по стариковски поболтаем! Все, соколы, более не смею никого задерживать, работаем!
   - Я рад, Женя, что у тебя все хорошо складывается на личном фронте, но очень прошу: не делай девочке больно! Я слишком хорошо знал ее родителей, царствие им небесное, и судьба ее мне не безразлична до сих пор! Как друга прошу- если это блуд, зов плоти – брось сейчас – же! Не заходи настолько далеко, чтобы было невозможно прекратить это без жертв. – с величайшим трудом подбирая слова начал он разговор, оставшись наедине с замом.
   -Не знаю кому как, а лично мне надоело одиноким волком рыскать по этой долбаной жизни: тепла семейного хочется, человека понимающего рядом, любви простой и чистой, - просто ответил тот. – Смущает и сдерживает только то, что она вроде как подчиненная, по морали нехорошо получается, да и разница в возрасте у нас явно больше, чем у вас с Надеждой! А самая страшная проблема, которая меня гложет, состоит в том, почему эта молодая, красивая, умная и интеллектуально развитая девушка выбрала именно меня? Ведь вокруг столько таких –же ,как и она претендентов на ее руку и сердце !?
  -Это уже философские категории, называется это понятие родственными душами! Все остальное выкинь из головы, она девушка крайне серъезная и порядочная, никакого баловства себе не позволит! И в свете всего сказанного есть у меня предположение: ведь по всему миру сейчас ужесточаются меры по противодействию террористам. ФБР и ЦРУ – это хорошо, но лучшей и более полной информации чем у военной разведки, не располагает никто. Вот и пришла в мою голову мысль обсудить вопрос с высшим руководством о направлении наших представителей к американским коллегам освежить отношения, так сказать, и спрогнозировать новые направления в совместном сотрудничестве  с ними. Если получу  «добро» , планирую послать тебя и Эболду, если ты не имеешь возражений по поводу кандидатуры своего напарника, а точнее – напарницы!
   - Да Бог с тобой, старый , какие с моей стороны могут быть возражения – встрепенулся адмирал. Наоборот : буду крайне счастлив!
   - Вот и ладненько, -усмехнулся Семен. –Другого ответа я от тебя и не ожидал. С девочкой  эту тему я обговорю сам, а ты будь готов по приказу зразу –же сниматься  с места.
   - Слушаюсь, мой генерал! А с ней  - так готов хоть к черту в зубы!
   - Ладно, ладно, крылышки –то сложи , прыткий ты мой заместитель, а то гляди – распушился. Скромнее быть надо, сдержаннее, не мальчик –же уже давно – жить на эмоциях! Давай –ка порули делами тут, а я поеду наверх по начальству: ели что –то экстраординарное – вызывай по мобильному!
 После ухода заместителя Семен с тоской скользнул взглядом по ящичку со своими любимыми сигарами: давненько уже не представлялось возможности побаловаться ими. Вот и сейчас не сложилось: дела прежде всего! С сожалением вздохнув генерал покинул затишье уютного кабинета.
За все прошедшее время Хилый успел домчать каплея до Мытищь.
  - Предлагаю вначале глянуть трехкомнатную квартиру для твоей семьи, а потом уже подъедем в частный сектор и посмотрим домик твоим старикам: подобрали хатынку  хоть и не большую, но красивую, сруб –деревянный, небольшой дворик с палисадничком, огородик –как ты и просил. Домик живой, здоровый , твоим родителям в нем будет неплохо!
 Квартирка тоже оказалась веселенькой, с только что сделанным ремонтом так что въезжать в нее можно было сразу, и сняв деньги со счета Хилый оплатил покупки и оформление документов: щедрых клиентов отпустили очень быстро, уладив все формальности еще до конца рабочего дня.
   - Ну ни фига себе, - изумился каплей на обратном пути. – Вот так оперативность: один бы я, наверняка , и за неделю со всей этой канителью не управился –бы!
   - Наше ведомство все проблемы решает предельно оперативно!, - ухмылялся довольно Хилый, следуя  длинными коридорами управления к кабинету генерала.
   - Значит завтра утренним рейсом – галопом в Крым, сынок, внимательно выслушав ответ подчиненного о проделанной работе решил Семен. – На все дела более пяти дней у тебя не выходит, крутись, как хочешь, но к сроку успей сделать все необходимое! Сверху уже начинают потихонечку поддавливать, требуют результатов, придется тебе хорошо подсуетиться! Вот тебе телефоны , - протянул он узенькую полоску тонкой бумаги. – В Крыму свяжешься с командиром отдела летчиков морской авиации полигона « Нитка », тебе  помогут. Если же возникнут личные трудности  с продажей недвижимости – бросай все к чертовой матери, теряли и поболее в этой жизни. Для нас сейчас главное – выиграть время!
   - Спасибо, Семенович, я могу, в принципе, и не ждать завтрашнего утра, есть один способ выбраться домой прямо сегодня, и на месте я буду не позднее пришедшего поезда! Подбросьте меня до трассы, а там я поймаю дальнобойщика прямиком до Крыма!
   - Да какое до трассы, мои ребята могут тебя доставить прямиком до границы, а там уже  и сам сориентируешься! А есть желание – бери машину и сам езжай, ведь права наверняка с собой возишь!?
  - Права –то у меня с собой, но в Крыму уже одна машина есть, лишние сложности!
   -Хорошо, давайте тогда с Хилым прямо сейчас и трогайтесь в путь –дорожку! Умница, твоя альтернатива – в самую точку, при хорошем раскладе ты уже к полудню сможешь обнять родных. И кстати, с деньгами –то у тебя как дела обстоят?
   -Немного есть,  на расходы достаточно вполне, да и кредитка с собой. Если что –дома могу снять в любом банке.
   - Бог в путь Вам, мальчики, только без нужды не лихачте, знаю я вас!
 По старой русской традиции они присели на дорожку и через минуту поднялись, тепло прощаясь. Документы на жилье Володя оставил у генерала: зачем возить с собой то, что на месте не сможет пригодиться!?
 А в гараже Хилый разгулялся, выбирая машину! Он придирчиво, под недовольное ворчание механика, осматривал технику, пока не остановил свой  выбор на мощном « Форде – проба»: - Вот эта лялечка по мне! , - с довольным видом хлопнул он по плечу механика.
  На трассе он порой выделывал такие номера, что у спутника невольно душа уходила в пятки, но все, к счастью обходилось нормально, а благодаря впрыснутому в кровь адреналину сонливость исчезла вовсе.
   - Во как надо!, - с нотками торжества в голосе воскликнул лихач, ровно через шесть часов с визгом тормозя у таможенного поста на Российском кордоне . – Давай – ка я помогу тебе еще немного!
 Тронув машину он подкатил к самому посту украинской стороны под почтительное козыряние таможенников его удостоверению.
   - Давай, каплей, теперь сам действуй, будем прощаться! А хочешь – доставлю тебя прямо на место! Подумаешь: каких-то восемь- девять часов гонки – делов –то, ведь не расстреляет меня за это Семенович!?
   -Мало того, что расстреляет, так еще и отхватим по полной корзине приветов каждый  - тебе это надо? Зачем лишний раз нарываться? Лучше –уж я тихонечко пройду на ту сторону и напрошусь в попутчики к любому дальнобою!
   - Прав ты, братишка, кругом, Семенович – мужик крутой, на дыбу вздернет в семь секунд, - кивнул Хилый. – До встречи, береги себя!
 Взревев мотором и визжа покрышками машина развернулась почти на одном месте и унеслась, только коротко моргнув стоп-сигналами, притормаживая у медленно поднимаемого россиянами шлагбаума. Володя с легкой сумкой добрел до таможенного поста и предъявив для досмотра вещи и документы закурил.
   - А что это вы таким необычным способом добираетесь?, поинтересовался  пограничник, тщательно проверяя паспорт.
   - Да засиделись, понимаешь, с друзьями, службу вспоминая, вот на поезд и опоздал, а утром кровь из носа нужно быть дома, отпуск уже закончился и на работе ждут: опоздаю – могу потерять хорошее место, вот и приходится добираться на перекладных!
 Не обнаружив ничего подозрительного , Володю пропустили. На площадке за таможней было два экипажа тяжелых грузовиков, но водители располагались на ночлежку и не собирались бросать приготовленную еду и водочку ради продолжения нелегкого пути. Пришлось каплею грустить на обочине около получаса, пока на глаза не попалась легковушка к крымскими номерами.
   - Браток, возьми земляка до дома, пятьдесят баксов на бензин подкину! –нагнувшись к стеклу попросил Володя. – Домой срочно нужно, на работу выходить утром, вилы сплошные!
    - Устраивайся, чего –уж там, -немного помявшись пригласил водила. –Только не пугайся, езжу я очень быстро , да и сам домой тороплюсь!
    - Это меня вполне устроит, командир! Ты особо не переживай, хороший я, просто обстоятельства так сложились!
 Непринужденный разговор в пути сближает очень быстро, да и Крым –большая деревня. Очень скоро выяснилось, что у них имеются общие знакомые, да и водитель также оказался  бывшим воякой. Ворох проблем по добыванию семье куска хлеба был у него точно таким – же , как и у Володи. Харьков, Запорожье, Херсон – пролетели за стеклом просто незаметно, в вот уже   впереди замаячил Чонгар. На посту земляков задерживать надолго не стали и для проформы произведя досмотр пропустили для въезда , благо машина была пустой.
   - Вот так!, - усмехнулся водила несколько устало. – Еще часок – другой ,и встречай нас, родной Симферополь!
 В город они въезжали , значительно опередив поезд и расставаясь, каплей протянул хозяину машины  сто долларов: - Спасибо, командир, ты меня очень выручил, счастливо тебе!
    - Погоди, я тебе сдачу сейчас дам!, - крикнул тот вслед удаляющемуся попутчику, но тот лишь небрежно махнул рукой. Разве в деньгах дело? Пусть и кроме него кто-то порадуется!
 Трубка телефона орала длинными гудками, сообщая о том, что в квартире никого нет, зато в деревне трубку подняли практически сразу.
    - Батя, мои у вас? –услышав до боли родной голос поинтересовался Володя.        – Что-то дома трубку никто  поднимать не хочет!
   - У нас, не волнуйся, вот только сейчас деток в школу отправили,  а Лена во дворе по хозяйству управляется, мне помогает. Случилось что? Ты сам то от куда звонишь, и почему твои решили продать квартиру в городе? Лена объясняла как –то не внятно, да мы с бабушкой ничерта и не поняли!
    - Ты не пыли зря, дед, через пару часиков , а может и раньше , я подъеду, тогда подробно обо всем и поговорим, а звоню я из Симферополя!
    - Ну тогда я прямо сейчас в магазин пойду, будем готовиться к встрече: Лена приготовит что-нибудь вкусненького, а уже возьму чего на наш вкус!
    - Не надо, все что нужно, я привезу с собой, просто ждите меня!
На снимаемой квартире его вещей практически не оставалось, и созвонившись с хозяевами каплей уладил все вопросы по оплате, поблагодарив тепло добрых людей. Машина с платной стоянки получена и помыта, с командиром отряда переговорили обо всем по телефону: встретиться лично раньше чем через пару суток не получалось, и подъезжая к дому Володя еще издали приметил маячившую во дворе лысину бати.
    - Ожидает старик, мается!, - усмехнулся он, почти упираясь бампером машины в створки ворот. Старик на нее особого внимания не обратил: мало –ли кому понадобилось развернуться на площадке перед домом, не жалко! Он спокойно продолжал бесцельно слоняться  по двору, пока требовательный, продолжительный сигнал буквально не катапультировал его навстречу.
  -Здорово, дед! , - заключил его в крепкие объятия Володя, вылезая из салона. – Не признаешь уже родной кровушки, забыл совсем!
   - Так приезжал ты всего один раз, а на какой машине – не приметил! Пойдем в дом, заждались все, а мама так та просто вся измаялась! Сразу после твоего звонка потребовала вывезти ее на кухню в коляске – и никуда! Сидит, смотрит в окошко, тебя очень ждет!
   - Ладно, не будем хамами, пойдем в хату, там обо всем подробно и потолкуем, - передавая вынутые из багажника пакеты отцу согласился сын. – Уши посторонние нам ни к чему, да и в доме уже не так жарко, осень все –же!
Уже почти на самых ступеньках невысокого крылечка с ног его чуть не сбила подоспевшая с огорода жена. Она бросилась мужу на шею, намертво переплетая руки и выбивая пакеты на землю.
   - Ну, солнышко мое ненаглядное, у нас все получилось, - пристально глядя ей в глаза и нежно вытирая текущие из глаз слезы почти шептал каплей. – Успокойся и давай мечи чего-нибудь на стол, голодный я, слона готов сожрать даже без кляра! Со вчерашнего дня росинки маковой во рту не было, а я пока ополоснусь с дороги, в пакетах отыщи все необходимое. А пройдя на кухню он и сам надолго уткнулся в плечо мамы, пытаясь совладать с рвущимися на волю слезами: как сильно она сдала за последнее время, как не пощадила ее болезнь! И как безвозвратно постарела эта еще недавно красивая и представительная женщина –его мамулька!
   Первые эмоции схлынули, как волны прибоя, а быстренько нырнув в душ удалось окончательно привести себя в чувство под прохладными струями воды. В хорошее время он приехал –сезон прошел, полив огородов и теплиц окончен и теперь вода поднималась прямо в дом и отпадала необходимость таскать ее в ведрах от соседей.
 Освеженный, в чистой одежде, тщательно выбритый, он вышел в зал к уже накрытому столу.
   - Ну что же , родные мои и любимые!, - свинтил он пробку с горлышка водочной бутылки, пока отец наливал женской половине шампанское, звучно выстрелив пробкой в потолок. – Давайте выпьем по рюмочке за встречу, да поговорим на трезвую голову. Ну коли появится желание продолжить банкет – дождемся пацанов из школы и зажжем огни!
 Плотно подзакусив после выпитого он поднял глаза на присутствующих:
   - Ситуация у нас такова: нам предстоит оперативно сняться с места и дружненько переехать в Россию. Жить будем в Мытищах, квартира нам и деревянный добротный домик вам, родители, уже ожидают своих хозяев. Останется только всем прописаться по приезду на место.
   - А как же маму перевозить, встрепенулся отец., - Понадобится машина, медицинское обеспечение, да и с самолетом могут трудности возникнуть!
   - За это –не  беспокойтесь, все проблемы будут улажены и решены. Вы с мамой и детьми полетите военным  бортом, а мы с Леной –на машине добираться будем. Вас встретят , доставят на место и поселят. Валюту тоже вы повезете, нас с ней могут не выпустить через границу.
   - Ну а документы как же , да и дом так быстро продать не удастся!, -возразила мама. – А пенсии как мы потом оформим, ведь на что-то жить там нужно?
   - Документы ваши уже давно готовы, а пенсии оформят на месте, в убытке не будете, а вот дом придется скорее всего просто бросить, а хотите-можете его просто подарить кому –нибудь, ценность не велика!
   - Боже, сынок, куда – же это ты снова влез, что решаешь так легко любые вопросы!? Снова у нас за тебя болеть сердце будет!
   -На этот раз не будет, а влез я в очень хорошую фирму с достойной зарплатой и приличными условиями работы: командировки будут, правда, довольно частыми, но и оплата достойная! И возможность у семьи появится не выживать, а жить полноценной жизнью!, - резко ответил каплей. – И раздумывать тут нечего – хуже в любом случае не будет! И прямо сегодня мы с отцом можем съездить в собес и уладить кое-какие дела с вашими документами.
 Дважды отцу намекать не понадобилось: старика и самого утомило постоянное однообразие сидение дома и душа просилась на волю. Он и воспользовался удобным предлогом вырваться  из клетки.
   - Хорошо, что выпили немного, размышлял каплей управляя машиной и искоса поглядывая на отца. Хоть поговорим свободно, без слез женских да и воздухом подышим!
   - Сынок, а сколько же ты деньжищ потратил на покупку жилья и оформление всех документов?, - невольно затаив дыхание решился нарушить молчание отец. – Ты с криминалом, никак связался? Говори смело, я морали читать тебе не собираюсь, просто понять хочу тебя лучше!
   - Давай, дед, один раз поговорим по мужски, и забудем эту тему!, -сворачивая к небольшому ставку и паркуя машину на глинистом берегу предложил Володя. Он достал кусок брезента из багажника и расстелив под раскидистой ивой жестом предложил отцу устраиваться. – От криминала я крайне далек, а воткнуться удалось в крутейшую государственную контору. Все , что делается сейчас – только для вашей –же безопасности, и лучше ни о чем меня не спрашивай больше, не имею права рассказывать , на месте сам все увидишь и поймешь! Пока воспринимай все так, как есть, как должное!
   - Понял я тебя , сын, вопросов с моей стороны больше не будет, а вот что ты маме скажешь, ведь старая просто так не успокоится!?
   - Это уже лично моя забота, как нибудь отбоярюсь!
   - Может все –таки стоит нам заехать в собес или паспортный стол, ведь какие-то бумаги на месте могут все –же понадобиться?
   - Не забивай себе голову не нужным, по пересечении границы у вас на руках будет полностью новый пакет всех нужных документов, и лишние хлопоты здесь ни к чему: просто тут вы исчезните, а на месте появляются новые российские пенсионеры, скромно живущие в своем уютном домике!
   Мужчины еще долго сидели на пологом берегу, молча вглядываясь в мутную поверхность воды и думая каждый о своем. К их возвращению мальчишки уже вернулись со школы и с радостными воплями повисли у отца на шее, а когда им сообщили о предстоящем переезде – счастью границ не было! Но с мальчишек Володя взял крепкое мужское слово, что никому , даже самым близким друзьям о переезде не станет известно до самого последнего момента. А со школой вопрос решится очень быстро, в этом никаких сомнений быть даже не могло.
   Встреча с командиром отряда прошла на редкость удачно: по всей вероятности с ним уже имели предварительную беседу либо Семен, либо Петрович, и оставалось согласовать только дату и время, когда можно было ожидать дома машину с медперсоналом. Ехать ,правда, пришлось в Севастополь, но они с полковником не плохо посидели в кафе на Приморском бульваре. Летчик  лишних вопросов не задавал, но бросал периодически украдкой испытующий взгляд на своего визави, в судьбе которого принимали участие  как он сам, так и достаточно высокопоставленные и влиятельные лица, и сам начальник Главного разведывательного управления лично. Уже к вечеру окончательный план переезда был доведен родным на семейном совете: до совершенно иного, нового этапа в их жизни оставалось всего –то каких-то два-три дня. Именно через этот срок летуны, окончив учения должны были вылететь с полигона на родину.
   Последняя ночь перед отлетом для всех была бессонной: вроде и сделано было все, как надо, а душу что-то тяготило. Такой глобальный переезд был в их семье лет пятнадцать назад, и сниматься с насиженного места было как-то страшновато, но слава богу, ехать предстояло не на пустое место!
   Машина скорой помощи подъехала к дому чуть позже семи часов утра: Лена уже успела умыть и приодеть маму, поэтому сборы были недолгими. Ее удобно устроили на носилках и поместили в салон, дед с мальчиками устроились на боковых сидениях- и вперед, в дорогу! Володю очень растрогали слезы на глазах отца, выступившие при отъезде. Оно и понятно: столько труда, сил и здоровья было вложено в эту неблагодарную степную землю, в домик, в благоустройство двора, и теперь все это шло прахом! Но что ни делается –все к лучшему, а каплей был абсолютно уверен, что на новом месте его родным будет ничуть не хуже, чем здесь. Машина скрылась за поворотом, подняв за собой огромный шлейф пыли.
   - Ну вот, солнце, сейчас и мы тронемся,- нежно обнял Володя жену за плечи и прижал к груди. -Только ключи отнесу соседке да попрошу , чтоб она за домом присматривала.
   - Ты совсем ночью не спал, как – же дорогу за рулем выдержишь?, - волновалась супруга.
   - Это все мелочи, по сравнению с тем, что провернуть удалось! Только заведу двигатель – и куда усталость денется: большая часть пути –в светлый день, ну а если устану сильно –покемарю с часок, и снова в дорогу! На месте будем уже к следующему утру, ребята к тому времени самолет уже встретят и наших устроят, я вчера звонил в Москву!
 Минутку посидев на скамеечке возле крылечка перед дорогой каплей решительно поднялся. Машина, заранее подготовленная к дальней дороге, жадно пожирала километры.
   - Вот, папочка, и едем мы по дорогам Украины в последний раз, - загрустила вдруг Лена.
   - Не хандри, мамуля, все у нас будет путем, теперь бояться нечего и не за что переживать, происходит все то, что произойти должно!,- нежно погладил каплей округлое колено жены.
  На границе задержек не было: таможенники, ошалевшие от наплыва транспорта , не стали досконально проверять вещи, удостоверившись лишь беглым осмотром салона и проверкой документов.
   - Здравствуй, Россия!, - оказавшись по ту сторону границы на трассе закричал в окно Володя, не в силах сдерживать эмоции. О плохом думать пока совсем не хотелось, был день их радости, триумфа, погода была замечательной и приподнятое настроение грусти не предусматривало. Только –только прошел легкий дождик, прибив пыль на дороге и напитав воздух чистым запахом озона, и врываясь в открытые окна он наполнял легкие чистотой и свежестью. Пару раз каплей останавливал машину возле придорожных кафешек чтобы перекусить слегка и подкрепиться крепким кофе.
 В Мытищи машина ворвалась почти –что ровно в полночь.
   - Смотри, солнце, время безвременья, - указал Володя глазами на циферблат часов на панели приборов. –Новая жизнь у нас начинается с нулевой отметки, а значит с чистого листа, это –ли не замечательно!? Значит все будет в порядке, все сложится хорошо и у нас все получится!
 Припарковавшись на площадке возле их дома Володя протянул ключи от квартиры хозяйке.
    - Иди, принимай новое наше жилище, хранительница домашнего очага, пусть это и не хоромы, зато в Подмосковье!
   -Что -же , папуля, это очень хороший и выгодный вариант обмена, комнаты просторные , а уют создадим сами, дай только срок: главное, что ремонт делать не надо, -одобрила она квартиру, тщательно все осмотрев.
    -Мебель мы купим -будет вообще полный порядок! Прямо завтра этим и займусь, чтобы к моему отъезду в командировку у вас никаких проблем не оставалось!
  Так как в пустом жилище спать было не на чем, а родителям ехать не хотелось, каплей предложил устроиться на ночь в гостиннице. Сразу же хотелось позвонить Семеновичу, но беспокоить молодоженов в столь позднее время он тактично не стал. Тем более ,что тот уже наверняка был в курсе всех дел: ребята, встречавшие самолет должны были обо всем доложить начальнику.
   -Теперь в нашем жилище будет круглосуточно горячая и холодная вода, заяц, и тебе не придется подгадывать время ее подачи и экономить, свет отключать не будут , да и с отоплением зимой проблем не возникнет, -улыбался Володя, устраиваясь в номере. Сегодня мы последний раз будем ночевать не в своей квартире!
   - Скорей бы уже наступило это завтра!,- мечтательно закатила глаза жена. –Так хочется обустроиться побыстрее и жить спокойно!
  Усталость своей свинцовой многотонной тяжестью навалилась внезапно и только прикоснувшись головой к подушке, каплей уснул. Не затянулся этот процесс и у Лены. Прекрасен ты- сон без сновидений! Организм отдыхает полностью, и утром пробуждаешься, словно заново родившись на свет. Наскоро перекусив в гостиничном ресторанчике они прямо с раннего утра поехали к родителям.
   - Интересно, понравится старикам домик, или нет? , -волновалась по дороге молодая женщина. –Начнет дед снова ворчать!
   - Не переживай особо, домишко тут ничем не хуже того, что у них был. Непременно даже нашему привередливому деду он должен понравиться! – успокаивал ее Володя. – Все равно о лучшем варианте им и  мечтать не приходилось. Постой-ка, мой начальничек –то уже здесь! – удивился он, увидев машину Семеновича.
 На кухне, куда они прошли, протекала оживленная беседа: генерал с отцом что-то обсуждали, яростно жестикулируя и перебивая друг друга.
   -Привет, старики, как поночевать удалось на новом месте? – засыпал их градом вопросов каплей, вклиниваясь в беседу самым беспардонным образом. – Домишко –то  сиротский понравился -ли, устроил –ли? А своему начальнику я выражаю персональное почтение и благодарность!
   Семен с хитрой  усмешкой наблюдал за всем этим цирком. Он крепко            пожал руку каплея сделав знак, что о делах они переговорят позже.      
Как –же такой теремочек может не понравиться!?, - улыбалась счастливая мама, сидя в своей коляске вместе с мужиками. – Здесь так замечательно спится – отдохнула я просто прекрасно! Мы-то с дедом думали, что дом совершенно пустой и придется покупать мебель, а тут на тебе – только приехали, и стали сразу нормально жить!
   - Везет же некоторым!, -раздался за спиной каплея очень даже хорошо знакомый голос. – Сразу –да на все готовое, аж жаба давит!
   - Здравствуй Сан Саныч, мое тебе почтение, но сразу хочу  попросить: выгони свою жабу прочь, иначе я удавлю тебя раньше, чем она ! – засмеялся Володя .- Ты-то какими судьбами оказался здесь?
   - Да вот, буду, наверное, вашим семейным доктором, все к этому и идет. Меня еще вчера начальничек оторвал от чрезвычайно важного мероприятия и просто принудил принять твою маму под личную опеку. Нам потом нужно будет переговорить между собой, имеется реальная надежда поставить эту приятную и обаятельную женщину на ноги!
   - Хорош набивать себе цену, эскулап, - засмеялся Семен. – Видишь –ли, Володя, чрезвычайно важным мероприятием наш уважаемый доктор считает дегустацию медицинского спирта в рабочее время: совсем расслабился и обленился медик! Пойдем -ка сынок, во дворик, посекретничаем немного , а уж когда уеду –болтайте на здоровье, сколько влезет, благо впечатлений у вас должно накопиться за столь короткое время очень много!
   - Спасибо, генерал за то, что ты сделал для моей семьи! Поверь, в меру своих сил и возможностей я все это отработаю! – устраиваясь на лавочке в палисаднике поблагодарил каплей.
   - Пустое говоришь, для меня  это труда не составило, но есть один момент, который мне бы хотелось обговорить.
   - Я весь внимание, шеф!
   - Зря зубоскалишь, я склоняюсь к решению прекратить дальнейшее развитие нашей операции!
   - И с чего бы это вдруг, с какой такой радости!? Я что-то сделал не так, или чего-то не выполнил? ,- возмутился Володя.
   - Да не в тебе дело-то, -покачал головой Семенович. – У нас в конторе кто-то сливает информацию. За время твоего отсутствия мы уже имеем потери в составе иностранной резидентуры: ликвидированы бойцы, имевшие за плечами богатый боевой опыт. Поверь, убрать их – не детская задачка, противниками они были очень даже серьезными а значит, устранением занимались тоже далеко не первоклассники! И имели эти не первоклассники полный расклад по моим ребяткам!
   - Полковник!? –метнув на Семена взгляд в упор спросил каплей.
  - Ишь быстрый –то ты какой! – горько усмехнулся  Семен. – В нашем деле на одних предположениях далеко не уедешь, нужна крепкая доказательная база, хотя я сам лично склоняюсь именно к этому предположению! Проверять все придется очень тщательно: пока Петрович в штатах –всеми делами рулю я сам. Надеюсь , что ты отдаешь себе отчет в том,что может произойти с тобой, если сольется хоть капля предположительной информации в Турцию? Ты не вернешься от туда стопроцентно , а этого допустить я не имею права!
   - Извини Семенович, но по –моему тут надо действовать  вопреки всякой здравой логики , а бросать задуманное ни  в коем случае негоже: ведь ты сам сказал, что убивали старых кадров, а это говорит само за себя. Тот ,кто сливается, к новой информации доступа не имеет! Сколько сил , нервов, финансов потрачено и все в пустую!? Лично я за то, чтобы работать тему дальше! И Петрович бы меня поддержал бы стопроцентно, если бы был здесь, уверен.
   - Конечно же ,два безбашенных подводника замечательно нашли бы общий язык! В этом я убедился на факте вашей обработки начальника особого отдела на Камчатке, беспредельщики!
    - А это-то тебе стало известно каким образом? –удивился каплей.
    - Сорока на хвосте принесла, мир не без добрых людей, да и начальник я в конце –то концов , или нет: все знать обязан! Короче, я еще раз хочу внятно услышать твое решение –излагай!
   - Работаем по схеме дальше, до самого ее логического завершения независимо от исхода! , - коротко отрубил Володя.
   - Что же, это твой выбор, настаивать я права не имел: давай-ка побыстрей заканчивать с устройством родных, и за дело! А мама твоя еще сможет ходить на своих ногах, это мы обеспечим! Сейчас я уеду, дел у меня валом, а ты располагаешь целыми тремя свободными сутками. Потом- за работу! Прощаться сейчас уже ни с кем не буду, уеду по-английски, извинишься за меня. Созвонимся через оговоренное время!
 Володя еще долго смотрел в след удалившемуся начальнику  и думал, до чего же тот внимательный и порядочный человек: готов поставить на карту свое будущее ради спасения всего –то одного человечка!
    - Что-то случилось?, - обеспокоенно спросил отец , отметив печать озабоченности на лице сына.
     - Да нет пока, все в порядке, мы сейчас поедем с Леной покупать мебель, а потом разберемся и с машиной для вас. Пацанов мы с собой заберем, а вы пока с Санычем поворкуйте по стариковски.
    Домашние хлопоты захватили на столько, что те заветные трое суток пролетели, словно единое мгновение: еле-еле удалось управиться  в срок. Зато теперь каплей был абсолютно спокоен за своих близких, можно было спокойно заниматься основной работой, не отвлекаясь на бытовые неурядицы. Мальчишек удалось определить в хорошую гимназию с сильным преподавательским коллективом, маму положили на лечение в военный госпиталь и она начала уже получать процедуры. Лену муж решил на работу пока не устраивать –пусть себе занимается домом, а потом время покажет.
 С совершенно легким сердцем всходил Володя в уже хорошо знакомое  ему здание. К его огромному удивлению адъютант генерала, встречавший его на входе, направился отнюдь не по направлению генеральского кабинета.
   -И куда же мы направляемся, ведь кабинет начальника, сдается мне совершенно в другом направлении? ,- обеспокоенно  спросил офицера Володя.
   - Успокойтесь, волноваться  причин совершенно нет, генерал вас примет , но не в своем кабинете!, - успокоил тот.
 Комната, в которую они вошли , сразу же поразила воображение каплея толщиной своих стен.
   - Вот блин, совсем как Петропавловской крепости, звукоизоляция –идеальна! Ори, хоть сто лет- никто не услышит, интересная ситуация, -подумалось ему мимоходом. Ожидание было не долгим: тихонечко , не смотря на свою массивность, открылась дверь, заставив его сердце помимо его воли тревожно сжаться, но пропустила она в помещение всего лишь одного генерала, в сопровождении Петровича.
   - Заждался ?, -улыбнулся Семен , отмечая внутреннее напряжение своего подчиненного. – Ты  расслабься, сынок, все в полном порядке, просто в этой комнате мы сможем поговорить совершенно спокойно, не опасаясь прослушки.
   - Неужели здесь все так запущенно? – немного расслабился Володя. – Опасаться в собственном ведомстве вражеского уха – нонсенс!
   - К моему великому сожалению кое-какие факты на такую мысль меня наводят, поэтому я и перестраховался, - вмешался Петрович, удобно устраиваясь в мягком кресле. Это было моей инициативой!
   - Беру быка за рога сразу: к твоему сведению ты будешь работать в Стамбуле без всякого прикрытия, на свой страх и риск, - впился взглядом в Володино лицо Семен.- Это –первое. Если тебя расколят или подставят, что тоже вполне вероятно, пойми меня правильно, мы первые от тебя откажемся. Всю тяжесть последствий полной мерой ощутишь на собственной шкуре, запомни: не поможет ни посольство, ни кто. Все материалы , привезенные вами с Камчатки мы отсмотрели: редактировать не стали ничего, пусть все будет достоверно. Наверняка твою пленку будут проверять специалисты, и любое вмешательство в запись может быть замечено. Для тебя это будет равносильно смертельному приговору. Если ты готов –вылетать можешь в любой день тем же маршрутом, с финансированием проблем не будет ни каких.
   - Много то мне и не понадобится: эти уроды прекрасно знают, что деньги теперь у меня есть. Проблема только в  одном- слишком большую сумму я истратил, ели они каким-то образом это проверят -могут что-то заподозрить,      - вскинул голову каплей.
   - Это –не препятствие, подкинем немного зеленых купюр, а ты сам положи их себе на счет прямо сегодня –вот проблем и нету!, -успокоил его Семен. –          Получится так, что ты израсходовал несколько тысяч на дорогу, мелкие расходы и на жизнь – и все будет в ажуре! Связи у нас с тобой не будет пока не вырвешься из логова этих шакалов, но и обретя свободу –не горячись!          Осмотрись внимательно, не пасут –ли тебя, телеграфом лучше не пользуйся, если будешь звонить с мобильника –используй пакет всего один раз и после звонка пакет сразу –же уничтожь, как и телефон, впрочем. Лучше -же всего связываться уже с нашей территории, и всегда исходи только из худшего варианта: только в этом случае сможешь остаться в живых и работу выполнить! Помни, что эти негодяи могут прицепить тебе на одежду или другие вещи либо маячок, либо микрофон. Как возвратишься –устраивайся в той же гостинице, где жил до отъезда на Камчатку, номер на твое имя там будет забронирован. Сам не звони в контору , нам сообщат, когда ты появишься, - горько усмехнулся генерал. – Увидишь нас -в объятия не бросайся с радостными воплями, обнимемся после того, как проверим тебя своей аппаратурой. Все,  остальное – на волю Всевышнего, проверим, какой везунчик ты по жизни! Первый раз, блин, за всю свою карьеру, буду операцию проводить вслепую, экспромтом: сказал –бы кто о подобном лет десять назад – в морду бы плюнул не взирая на ранги и чины! Теперь езжай с Петровичем, утрясай финансовые вопросы и с Богом. Крепко помни только одно: сдохнешь – я с тобой коньяк больше пить не буду, не торопись  медленно плыви по течению!
    - Спасибо , Семенович, в таком случае я прямо завтра и вылечу. Сегодня со своими попрощаюсь – и в дорогу!, - протянул руку Володя, вставая.
 Прощальный ужин с семьей проходил как-то грустно, ощущалась скованность и дискомфорт. Чтобы избежать лишних вопросов, Володя объяснил старикам , что улетает на время на Камчатку в деловую поездку: особенно тягостно было видеть полные боли понимания глаза мамы, к которой каплей заскочил в госпиталь. Но умудренная жизнью женщина в какой-то степени и поддержала его: при расставании прижав сына к груди, ласково поглаживая седой ежик на голове, мама прошептала Володе тихонечко, в самое ухо:
     - Ты только выживи, сынок, и вернись домой, а я выйду встречать тебя уже на своих ногах! Ничего не бойся, ты -умница, найдешь выход из любого положения, все будет хорошо! Мы с дедом гордимся своим мальчиком, не оставит тебя боженька за дела добрые  без помощи и поддержки, я сердцем материнским это чувствую!
   Кипень слез он вытирал уже в коридоре, чтобы не видела мама слабости его и не огорчалась. Нервное напряжение последних дней было настолько велико, что уснул он почти мгновенно: наскоро прибрав с женой со стола после ухода отца, присел в кресло возле телевизора – и провалился в омут, Лена, прекрасно понимая его состояние, тревожить не стала, лишь подложив подушку под голову и накрыв его пледом она выключила свет и  пристроилась рядышком в кресле, не сомкнув глаз просидев так до утра. А утром- скорые сборы нехитрого багажа, короткое , какое-то смятое прощание и он – в аэропорту. Регистрация, проход на посадку, и прощальный взгляд с трапа самолета на омываемую осенним дождем землю.
  - Дорога в дождь – к удаче, все сложится хорошо! – билась в голове единственная мысль, когда за стеклом иллюминатора взлетающего самолета стремительно замелькали стыки бетонных плит.

С Т А М Б У Л

     Вся предпоходовая суета осталась позади: реакторы введены в действие и вышли на режим мощности, механизмы, агрегаты работают нормально, без сбоев, на стационарном режиме. Его ребятки снова не подвели –отработали прекрасно, перекрыв норматив ввода турбины и в очередной раз доказали, что они –лучшие! Провожающие от командования вышли на пирс, швартовые концы отданы и такая неповоротливая и громоздкая в бухте, но стремительная и неуловимая в океанских просторах субмарина начинает свой путь к точке погружения, слегка подталкиваемая тупыми рылами юрких буксирчиков. Туманно, слякотно, люди на пирсе зябко передергивают плечами, втайне мечтая о добром стаканчике коньяка в теплом кабинете, прячут носы в мех воротников кожаных курток.  Атомоход, развернутый носом к выходу из бухты, начинает набирать ход, вздымая винтами высокий пенный бурун за кормой и вспаривая носовой  оконечностью девственную гладь воды, отчего по бортам вырастали высокие, сивой пены усы. Дальше, дальше, и вот уже практически весь корпус полностью скрылся в плотной пелене тумана, которая делала вполне реальный объект похожим на призрачную Фата –Моргану.
  А какого дьявола я делаю на этом пирсе!?, - холодным ужасом кольнуло сердце каплея. – Кто-то  же тогда находится в прочном корпусе, в моей турбине. Постойте, без меня –некомплект, вы не имеете никакого права выходить в море!, - заорал он , оборачиваясь к стоящим на пирсе людям. – Почему Бидон уходит без меня!?
    - Не шуми! , - ощутимо толкнули его в бок. – Это не твоя автономна, сейчас в прочном корпусе ты совершенно лишний!
 От толчка глаза открылись автоматически.
   - Ну и бред, -окидывая взглядом салон едущего на стоянку авиалайнера подумал каплей. – А ведь все было таким реальным! Интересно, когда-нибудь оставят меня в покое эти воспоминания о прочном корпусе, или так будет продолжаться до самой моей смертыньки?
    Володя знал, что его будут встречать, ведь о своем прилете он уведомил Омара прямо из телефона –автомата в зале ожидания, с Симферополе. Со своей ручной кладью на досмотре он не задержался, но вот в здании аэропорта встречающих не увидел. Стоять в ожидании пришлось минут пятнадцать –двадцать: поток прилетевших уже давно схлынул, и он бесцельно слонялся по опустевшему зданию раздумывая, не купить ли обратный билет. На улице, куда он выше перекурить, кто-то сзади неожиданно и крепко ухватил за локоть и повлек за собой. Поворачиваясь к наглецу Володя попытался освободиться от крепкого захвата, но узнал водителя, везшего их с Омаром из аэропорта в прошлый приезд. Уложив сумку в багажник он по знаку водителя прошел к передней дверке и уже усаживаясь в салон, что называется спинным мозгом ощутил присутствие еще кого-то, и резко обернувшись, встретился взглядом с пронзительно-подозрительными глазами Омара.
   - Какого хрена я как придурок пол – часа маячу в душном зале, а ты паришь батоны в своем сраном лимузине!?, - возмутился каплей. – Что-то не наблюдается восточного гостеприимства и радушия! Если не времени я –тут же уеду обратно, нафига мне такие радости?
 Омар, досадливо поморщившись, тронул водителя за плечо.
    - Обниматься будем тогда, когда приедем на место и ты покажешь, что привез с собой.  А пока любуйся молча видами Стамбула, наш город прекрасен!, - почти со злостью прошипел он, откидываясь на спинку сиденья.
    - Ну и хрен с тобой, -отвернулся Володя. – Не больно –то ты мне теперь и нужен буду общаться с людьми повыше тебя рангом!
  Он не мог видеть мстительно –злобную ухмылку на лице турка, но по встрече и тону разговора догадался, что в его отсутствие что-то произошло,  впереди его может ожидать еще тот сюрпризик! О своих догадках вида он не подал считая, что предупрежден–значит вооружен, и стал с интересом , с самым безмятежным видом поглядывать по сторонам.
   Тот же коттедж, те самые ворота, которые она уже когда –то видел, и тот же  дворик, в котором он уже бывал. Каплей спокойно вышел из машины и ожидал, пока водитель , вынув сумку из багажника, с почтительным полупоклоном не передал ему. Омар –же сразу скрылся в недрах дома и отсутствовал  время, вновь заставив ждать каплея на улице высочайшего приглашения.
     - Это начинает становится уже паскудной традицией – торчать на улице, словно собственного халдея ожидать заставляют, -подумал Володя. – Хотя, почему «словно», для них я халдей и есть!
 Омар вынырнул так же стремительно, как и скрылся, приглашающе махнув рукой с крыльца, но провел гостя не в холл, а сразу к себе в рабочий кабинет.
    - Здравствуйте, уважаемый! , - поднялся навстречу ожидавшие там уже знакомый каплею господин. – Очень хотелось бы узнать, ка это нашему другу удалось так быстро обернуться, или помогала кто дома?
    - И вам здравствуйте, не знаю –уж как вас зовут! Извините –уж меня, но обернулся быстро потому, что денег очень хочется, да и оказия подвернулась тотчас, как вышел на работу. А вот посторонняя помощь  в моем деле совершенно излишня, хлопоты не нужные! Привез я то, о чем мы с вами договаривались, -усмехнулся Володя, доставая кассеты из сумки. – Боюсь только, что в дальнейшем мне не захочется иметь с вами никаких отношений из-за столь теплых приемов. Я привык уважать своих партнеров  и к себе требую равноценного отношения тем более, что свои обязательства выполняю от запятой до запятой!
   - Я оценил твою иронию и негодование, - как-то даже с пренебрежением отмахнулся собеседник. Твои девичьи обиды никого не испугают и не удивят здесь, а вот работать с нами ты будешь и дальше, и делать будешь то, что мы тебе прикажем! Или скудным умишком своим еще не понял, куда ты влез!? Тогда объясняю по буквам для дебилов, как у вас говорят: пока я не скажу «достаточно», ты будешь, словно марионетка , выполнять все мои движения , обратной дороги  у нашего мальчика нет! А попытаешься оскалить зубки – мы тебя достанет на твоей –же территории и поверь, положение твое будет крайне плачевным! Для дальнейшего –же общения, можешь называть меня господином Бекиром.
   - Мы всех господ еще в тысяча девятьсот семнадцатом году на фонарных столбах перевешали, а работать на вас я не буду, - резко ответил Володя, протягивая руку к кассетам, лежащим на столике, и свет тут -же померк в его глазах. Повинуясь едва заметному жесту Бекира Омар, неслышно подошедший сзади, нанес ему сокрушительный удар ребром ладони под основание черепа, напрочь выбивая сознание.
   - Свяжи этого гавнюка и усади в кресло, пусть понемногу приходит в себя, а мы тем временем посмотрим, что за шедевр удалось ему снять за столь короткое время!,  распорядился Бекир, вставляя миникассету в адаптер.
 Когда сознание понемногу начало возвращаться к связанному, большая половина отснятого им материала была уже просмотрена и Бекир сидел, довольно потирая руки. То ,что мелькало перед ним на тускло мерцающем экране явно нравилось и он довольно поцокивал языком.
   - Пора бы нашему курьеру прийти в чувство, - нажимая кнопку паузы взглянул он на Омара. – Ты случаем не перестарался? Всегда говорил, что у тебя напрочь отсутствует чувство меры: помоги гостю, пора с ним поговорить!
   - Я уже  в порядке, - все еще заплетающимся языком ответил каплей, поднимая голову. Переигрывать не стоило и он решил не затягивать паузу.
   - Не совсем еще, но уже близко к этому, - ехидно ухмыльнулся Бекир. – Чего желаете для окончательной поправки: сок, водка, лимонад, коньяк?
   - Цианистого калия, и желательно полный стакан!, - болезненно поморщился Володя. – Вот он-то точно приведет меня в норму окончательно.
   - Ценю твою способность сохранять чувство юмора в столь плачевном положении, люблю достойных противников!,  засмеялся Бекир.
   - Да какой, в задницу, противник, заработать хотел нашару, придурок чертов , и кто мог знать, что так выйдет! Надо было просто обратиться в какую-нибудь телекомпанию, и не пришлось бы общаться с этим подонком –Омаром! Сученышь, сделал, как пацана!
   - Довольно причитать, сейчас я тебя развяжу, и спокойно побеседуем, если дашь слово не делать глупостей!
   - Развязывай скорее, куда уже глупить после такого удара по башке, до сих пор гудит, -огрызнулся Володя.
    Обретя свободу он стал тщательно массировать руки и ноги, стараясь побыстрее вернуть им работоспособность.
     - Сока –бы попить ананасового, да с аспирином, - взглянул он исподлобья на Бекира. – И давайте к делу ближе, отпуск у меня короткий, за свой счет, по семейным обстоятельствам взял, а тут семейка меня радостно и встретила! Если я не вернусь к сроку – особисты шум поднимут, а это не нужно ни мне, ни вам тем более!
    Омар, повинуясь жесту хозяина принес мигом сок и упаковку аспирина на маленьком подносике. Еще на походе Володя начал тщательно премериваться , а приняв стакан и таблетки коротко, почти без замаха припечатал в промежность турку: тот, дико выкатив глаза , с жутким хрипом рухнул на пол.
    - Не увидеть света белого маленьким Омарчикам, теперь мы –квиты, - спокойно посмотрел на Бекира каплей, отправляя в рот таблетку и запивая ее соком.
    Абсолютно не тревожась за судьбу лежавшего на полу тела тот снова нажал кнопку на пульте, и изображение ожило.
    - Оговоренную сумму вы получите сполна, разумеется в долларах, -внимательно вглядываясь в экран лениво протянул он. – Теперь я действительно вижу, что деньги играют решающую роль в вашей жизни и поэтому рискну предложить сумму, втрое превышающую размер вашего нынешнего гонорара, если мы придем к соглашению о добровольном сотрудничестве.
    - Извините, -не особо церемонясь перебил его каплей. – Теперь речь пойдет о ста пятидесяти тысячах моего гонорара. Вы добавите мне к уже оговоренной сумме еще двадцать тысяч за компенсацию морального ущерба и подлый удар сзади.
    - Это очень интересный поворот в нашем диалоге!, - с интересом взглянул на него Бекир. – Я –то был уверен абсолютно, что компенсацию вы уже получили с лихвой, да и разве в вашем теперешнем положении стоит торговаться!?
    - То была лишь физическая часть ,и настоятельно рекомендую больше так не делать: психануть могу сильно, и убить насмерть, я ведь человек травмированный прочным корпусом, не забывайте!, - кивнул головой Володя на уже начавшего постанывать далеко не гостеприимного хозяина. – Моральную –же часть в денежном эквиваленте оплатите мне вы. Что касается нового предложения, то если убивать никого не придется –за такие деньги работать с вами и дальше я согласен!
    - Сделка совершена, уважаемый!,- протянул свою руку шеф. – Но есть одна оговорка: наличными я выплачу лишь не большую часть, скажем –двадцать тысяч, а остальные выпишу чеком.
    - Меня это вполне устраивает, если чек будет принят к оплате любым местным банком. Большую сумму наличных с собой мне везти не очень хочется!
    - Тогда сегодня отдыхайте, расслабляйтесь, я искренне рад, что мы договорились, а я пока отвезу кассеты на экспертизу: сам понимаешь , уверенность в подлинности записи и отсутствии монтажа у меня должна быть полная. После получения подтверждения экспертов будем договариваться обо всем остальном.
     К моменту достижения ими предварительного соглашения, Омар почт окончательно пришел в чувство и сидел теперь на стуле у двери, широко разбросав ноги в стороны и злобно посматривая исподлобья на каплея.
    - Что ж ,любезный Омар, окажите нашему гостю должное уважение и проявите истинное гостеприимство в своем доме, - собирая кассеты попросил Бекир, и что-то зловещее промелькнуло  в его голосе. – думаю, что возникшее между вами недоразумение вы сможете преодолеть и прийти ко взаимопониманию, а со временем и подружиться сможете! Ведь это было всего- лишь мужское выяснение отношений, и не более: забудьте вражду, дело – прежде всего!
    - Безусловно, уважаемый, все будет так ,как вы пожелаете, -почти до пола согнулся в поклоне Омар. –Гостю будет оказано уважение, как он того заслуживает.
     Бекир удалился, увлекая хозяина за собой.
    - Ну да, козел, если бы Бекир подал хоть малейший знак –ты бы с удовольствием раскромсал меня на микроскопические кусочки. Теперь же унижайся как собака, а я постараюсь доставить тебе как можно больше хлопот, уж не сомневайся, - в одиночестве со злорадством думал каплей, допивая уже успевший степлиться сок.
    - Комната для тебя готова, можешь отдохнуть , принять душ, да и вообще привести себя в порядок, -объявил с порога неслышно появившейся турок. – Следующая встреча состоится через пару дней, а пока я готов выполнить любое твое желание за исключением одного: выезда в город отсюда у тебя не будет!
     - И что же, я могу пожелать?
     - В разумных пределах –что угодно для отдыха, тела и души, у меня здесь прекрасная турецкая баня, но сауну организовать тоже могу.
    - Давай-ка пока действительно отдохнем, уж больно денек утомительный выдался!
    Омар проводил его в гостевую комнату и тактично удалился, а каплей прямо в одежде рухнул на широкую кровать. Оставалось самое трудное – ожидать в неизвестности, положившись на собственную фортуну! На самый крайний случай у него имелись заветные пуговицы на рубашке, они –то уж точно не подведут при самом поганом раскладе!
    Двое суток вынужденного безделия дались с величайшим трудом: от тягостных и тревожных мыслей не спасали ни бассейн, ни сауна, ни солярий. С Омаром каплей виделся за все время только один раз –за ужином в самый первый день своего приезда: отказавшись от предложенного спиртного Володя попросил более не беспокоить его предложениями об услугах. Просчитать дальнейший ход событий не представлялось возможным и он отдался на волю обстоятельствам:  провокаций со стороны прислуги и Омара не последовало и он совершил самую большую ошибки за все последнее время –расслабился. После тревожных двух суток голова напоминала звонко гудящий бубен шамана, и даже свежий воздух был не в состоянии избавить от этого ощущения.
    - Ну что, гостенька, вот и приехал наш хозяин , очень хочет видеть твою персону, - с издевкой в голосе пригласил его Омар, появляясь возле бассейна словно черт, вынырнувший из табакерки. – Пройдем в кабинет ,он тебя уже ожидает!
    Прямо в легком пляжном халате проследовав в кабинет, каплей с тревожно забившимся сердцем слегка подзадержался на пороге. Тревожиться было от чего: Бекир находился в кабинете вместе с еще одним господином, которого он отрекомендовал как своего секретаря-референта.
    - Ну да , секретарь, а выправка-то явно военная, да и вершат такие дела без присутствия даже самых доверенных клерков. А тут гляди: глаза холоднющие , взгляд вперил неподвижно, словно прицеливаясь. А широченные плечи , да их не в состоянии скрыть даже пиджак, покрой которого специально для этого и предназначен! Да и манера держаться явно у него не халдейская.
   - Ситуация –то явно начинает попахивать тухлецой! Не предусмотрел я этого варианта и генерал был абсолютно прав, что дилетантам не место в серьезной игре. Эх, вывози кривая!
    - Здравствуй, Володя, -дав ему возможность удобно устроиться в кресле и немного освоиться  с обстановкой начал плести вязь беседы Бекир. – Мы внимательно осмотрели и проанализировали весь твой материал: тех денег что ты запросил, в целом они стоят.
    - Только вот качество дерьмовое, да время между съемками очень невелико!,- резко рубанул воздух каркающий голос секретаря. –Ни черта рассмотреть невозможно, плывет все!
     - А ты попробуй снять с руки, да еще и в движении на любительской аппаратуре получше!, -взвился Володя. – Тоже мне, блин, теоретик сраный, да там только из –за обстановки нормально сделать ничерта невозможно, приходилось скрыто снимать. Да и вообще: какого ты черта в беседку лезешь ,если секретарь!? Твое дело –халдейское : сиди и ожидай, пока хозяин  не  спросит!
    Ярость, на миг проскочившая во взгляде оппонента , холодной волной ненависти хлестанула каплея, оставив крайне неприятное ощущение даже не страха, а самой опасности. Но возражать Володе он не стал, а опустил глаза, повинуясь успокаивающему жесту Бекира.
    - Господа, нервы напряжены у всех до предела, и малейшая искра может вызвать необратимые последствия! Нам-же просто необходимо сохранить нормальные деловые отношения и общаться, как подобает цивилизованным  людям. Вот ваш честно заработанный чек, - подал он каплею продолговатый листок бумаги. – Уже завтра можете вылететь домой, а наличные деньги получите перед отъездом. По дороге в аэропорт сможете заехать в любой банк по вашему выбору и проверить обеспечение и  подлинность чека. Пока же чисто для разрядки перед предстоящим серъезным  разговором я предлагаю выпить по бокалу шампанского!
    Не дожидаясь распоряжения Омар принес поднос с фужерами и бутылкой шампанского в серебряном ведерочке со льдом.
   - Что-то секретарь не суетится, - отметил про себя Володя наблюдая , с какой барственной небрежностью тот себя ведет.
    Красивый, по восточному витиеватый   тост, звон хрусталя, глоток искрящегося напитка:  вроде –бы пока все шло нормально. Беседа на абсолютно отвлеченные темы, обсуждение аспектов мировой политики, искусства –что угодно, но только не обсуждение дальнейшего сотрудничества. Постепенно бокал каплея опустел, и он подставил его вновь подошедшему Омару. Буквально после первых –же двух глотков с Володей стало происходить что-то непонятное: голова отяжелела, руки и ноги стали ватно –бессильными, окружающие предметы приобрели расплывчатые очертания. Все, что происходило далее виделось ему, словно в замедленной съемке: разговор воспринимался так, будто слова вначале пропускались через толстый слой воды, потом звуковосприятие исчезло вообще и почти сразу обрушилась тьма.
    - Готов!, - тщательно проверив буквально обвисшее в кресле тело, констатировал секретарь. –Теперь работаем очень быстро, господа, каждый  из вас прекрасно знает, что ему необходимо сделать!
    Омар с Бекиром быстро удалились, а он повернулся к Володе и с наслаждением принялся наносить расчетливые удары по голове, корпусу, рукам и ногам: избиение продолжалось не долго, и появившиеся по его окрику слуги забрали тело и утащили в недра дома.
    Ощущения приходящего в себя каплея были такими, словно он, всплыв с большой глубины, разрывает поверхностную пленку воды. Веки –будто свинцом налились, и ему стоило неимоверных усилий открыть глаза: больно хлестнуло светом, стали слышны чьи-то голоса. Возбужденно разговаривал явно не один человек, и речь не была русской. Володя медленно обвел взглядом комнату: он лежал на кровати в отведенной ему коморке, во всем теле присутствовала предательская слабость.
    Было очень нехорошо, а во рту стоял такой привкус, словно там ночевали кони полка гусар и пьяные офицеры, уехав, даже не удосужились за собой прибраться. Людишки сновали по комнате, озаряя пространство яркими бликами фотовспышек: от нестерпимо –яркого света хотелось закрыться, руками защититься  от их хлестких ударов, но сил хватило лишь на то, чтобы повернуть голову на бок. Но то, что открылось его глазам вызвало еще больший шок: рядышком лежала девушка –турчанка с широко открытыми глазами и ртом распахнутым в беззвучном вопле. В груди ее торчал всаженный  жестоким ударом по самую рукоятку нож: крови вокруг раны было немного, лишь тоненькая струйка вытекла из уголка разреза и застыла, свернувшись, на персикового цвета коже. Захотелось умереть на месте, чтобы не видеть этого кошмара, но самое страшное было в том, что он совершенно ничего не помнил.
    Последним ярким моментом в памяти осталось шампанское, которое они все пили в кабинете.
     - Кровь и смерть ,-  с тоской подумалось Володе. – Девчушка мертва, значит эти суки вяжут меня кровью накрепко, чтобы не соскочил. По законам любой страны подобное деяние- верная смертная казнь и не удивлюсь, если малышка окажется несовершеннолетней к тому же. Да, плотно ублюдки собрались работать, либо случился прокол, которого я не заметил и они сливают меня в чистую, за ненадобностью. Усыпили бдительность, и подставили грамотно!
     Всякое мог он предполагать, но о таком повороте даже подумать не мог! Пока его всё ещё заторможенный мозг пытался лихорадочно проанализировать ситуацию, в комнату вошли Омар с Бекиром в сопровождении полицейского. Потому, с какой почтительностью сразу все вокруг заняли Володя догадался, что полицейский- большая шишка. Увидев открытые глаза каплея тот присел возле кровати на предупредительно подставленный кем то стульчик.
     - И что же это вы натворили, уважаемый? ,- на неплохом русском, с некоторым даже сожалением в голосе спросил он, горестно покачивая головой. – Люди вас в гости пригласили, приняли с открытой душой, подписали контракт. Понятно, что радостно, допускаю, что выпили, потянуло на девочек : люди взрослые, мужчины- это я допускаю . Но убивать то бедняжку зачем было? Устроили пьяный  дебош, избили прислугу, оскорбили хозяина и своего будущего партнёра, да ещё и преступление совершили в их собственном доме! Это, голубчик, потянет либо на очень длительный срок лишения свободы, либо даже на смертельную казнь : зависит от благосклонности, с которой судьи будут рассматривать ваше дело. Но могу вас уверить, что даже заключение будет для вас равноценно смертному приговору: условия содержания в наших тюрьмах особенные, да и как отнесутся к тому, кто убил правоверную мусульманку?! Вы будите регулярно подвергаться жестокому, скажу помягче, обращению как со стороны заключённых, так и со стороны персонала! Сейчас эксперт представит вам для ознакомления протоколы и акты, затем мы возьмём на экспертизу нож и сопроводим вас в камеру на весь срок расследования и уже оттуда, если останетесь живы, вас представят суду для вынесения окончательного приговора. Вы сможете обратиться в Украинское консульство за помощью, а дальше все произойдёт согласно закона!
    - Крайне нерадостную картину нарисовали вы мне, господин полицейский!  - хрипло выдавил каплей. – в консульство я обращаться не буду, но вы явно не поверите, если я скажу, что этого убийства не совершал. То, что данное происшествие- хорошо спланировано и грамотно осуществлённая провокация и то, что я не убивал эту несчастную- мне совершенно понятно как понятно и то, что я ничерта не смогу доказать. Если только имеется такая возможность, молу ли я приватно побеседовать недолго с господином Бекиром? И пусть мне дадут какое-нибудь лекарство, чтобы я смог прийти в себя, самочувствие крайне поганое!
    - Ну что же, ваши желания не противоречат установленной процедуре. – согласился начальник, слегка замявшись. – Я дам вам пять минут для беседы. Больше, к сожалению, не могу дать никак!
     Сделав своим сотрудникам и знак и обменявшись многозначительным взглядом с Бекиром, он удалился, и почти сразу же в комнате появился человек в белом халате с чемоданчиком в руке.
    - А вот и наш старый знакомый!, - невесело улыбнулся каплей, узнавая в пришедшем секретаре –референта. Что –то роли вы уж больно быстро меняете, или такой уж специалист на все руки?
     - Теперь, Володя, мы можем поговорить с вами спокойно, обстоятельно и на любые темы, -устроился Бекир на краешке кровати дождавшись, когда Омар плотно прикроет двери. – Советую себя вести разумно, вы очень крепко вляпались, а поскольку подготовки у вас никакой, то вырваться за территорию особняка нет никаких шансов. Если мы договоримся, то вы останетесь живы и даже получите свои деньги, плюс солидную компенсацию за этот, мягко скажем, инцидент. Если же нет, то полицейский врач с  прискорбием констатирует факт остановки сердца либо здесь, либо самоубийство в тюремной камере. На каком варианте развития событий вы предпочитаете остановиться? Ведь никакое консульство вам не поможет: границу Турции вы пересекли по липовым документам и сейчас не ясно, гражданином какой страны вы являетесь.
    - Да вы просто идиоты, - зло оскалился Володя, сверля ненавидящим взглядом подручного Бекира, стоявшего поблизости в ожидании его реакции. – мало вам было записей всех наших переговоров, что устроили весь этот фарс. Девочку не пожалели, звери ее-то за что жизни лишили, я бы и так работал с вами!
     Да уж, конечно, но работа –работе рознь!, -усмехнулся Бекир. – Если ты, что впрочем мало вероятно, и являешься сотрудником русской разведки, то данная ситуация не оставляет тебе совершенно никакой возможности для маневра, и с  крючка нашего тебе уже не сорваться! Кровь- самый крепкий клей, намертво скрепляющий любые взаимоотношения, а за эту проститутку ты особо не переживай! Рано или поздно, но она все- равно бы окончила свою жизнь подобным образом, этого дешевого мусора у нас валом! – зато отметь, что мы пощадили твою нежную душу и не подставили тебе  соотечественницу: ведь «Наташек» у нас не меньше, чем путан других национальностей! Ну что, вызывать начальника полиции, или цивилизованно решим вопрос !?, - наклоняясь с наглой усмешкой почти к самому лицу каплея уточнил он.
   - Да работаем, работаем, - поморщился тот брезгливо. –Вы ведь выбора мне не оставили, еще и издеваетесь: безусловно я выберу волю и деньги! Только в начале распорядитесь, чтобы меня привели в норму, башка до сих пор ничерта почти не соображает!
    Секретарь захлопотал над своим чемоданчиком, получив команду начальника, доставая шприц и какие –то ампулы. Легкий укус иголки в руку – и в мозгу словно бомба взорвалась! Мысли прояснились, обрели четкость и последовательность, исчезла заторможенность и вялость в движениях. Очень хотелось каплею вскочить и врубить сокрушающий удар в челюсть самозваного доктора, да не тут то было: руки самым невероятным образом оказались скованными наручниками, а эскулап, ухмыляясь, победно посматривал на него.
   - Да, да, мой помощник обладает многими полезными навыками и качествами, главное из которых – предусмотрительность!, - усмехнулся Бекир, уловив движение Володи. – Видимо , все –таки , последний наш шаг действительно был лишним, настоящий разведчик себя бы так не вел! Ничего, зато мы хорошо подстраховались на будущее!
   Каплей сел на кровати, переждав приступ легкого головокружения, и потянулся руками к халату, висящему на спинке стула.
   - Распорядитесь хотя бы убрать покойницу, она уже при жизни настрадалась предостаточно, - вздохнул он с сожалением. – Да и в другое место перебраться  бы не помешало: данная атмосфера не очень подходит для деловой беседы!
    Омар , приоткрыв дверь, что-то скомандовал в полумрак коридора и в комнате вновь появился начальник полиции со своими подчиненными. Пока сотрудники убирали тело, завернув его в простыни, начальник подошел к кровати, протягивая каплею тонкую папочку.
    - Ознакомьтесь и распишитесь о согласии на каждой странице и под каждым снимком, и я с радостью передам вас в руки достопочтенного Бекира, выполнив свою миссию полностью!
    - Ну твари, -  внутренне бесился Володя, пролистывая документы и выполняя то, что ему приказали. – Никакой это не полицейский , а скорее еще один из сотрудников Бекира. Даже если  этот урод представляет Турецкую разведку, так легко уладить дело  с полицией при наличии фактического трупа он не смог бы, а значит эта папочка уютненько займет свое место в недрах объемистого Бекировского сейфа, ожидая своего часа. Грамотно, ничего не скажешь: чуть что - и папочка оказывается в полиции, оформляется должным образом да еще и с припиской, что подозреваемый в совершении преступления  скрылся. Еще одна статья плюс к остальному букету.
   - Держите , и можете передать эти документы своему начальнику прямо в этой комнате, ни к чему ломать комедию, все здесь умные! Цель достигнута,  а вы – никакой не полисмен, а просто ряженая кукла, - швырнул он папку на край кровати, проверяя свое предположение.
  - Очень хорошо, - улыбнулся  его вербовщик , подбирая  документы. - .Я приберу их, а тебя тем временем проводят снова в кабинет. Только ответь всего на один вопрос, коль уж ты такой умный: кто и каким образом «вырубил» тебя, если все пили из одной бутыки!?
     - Это вовсе уж элементарный вопрос: ОМАР! Ведь это он наливал мне второй фужер, а вы уже тогда не пили!
   - О, кей, ребята, проводите его в кабинет, - возбужденно хлопнув по подлокотникам кресла распорядился Бекир. – И наручники с него снимите, в них уже надобности нет.
   Сначала Володя направился в душ и долго, почти с ожесточением оттирал тело мочалкой, стремясь смыть с себя даже то гадливое состояние, которое возникло от нахождения рядом с трупом.
     - Что-то надолго вы задержались , - испытывающе взглянул на каплея Бекир, уже ожидавший их в кабинете. – Ну да ладно, оставим это –все плохое уже позади, и мы готовы начать переговоры с ноля, а вы?
   - У меня есть другой вариант?, -огрызнулся Володя. – Называйте уж вещи своими именами: это буду не равноценные переговоры, а диктат с вашей стороны!
     - Безусловно, тогда сразу же приступим к главному: вычеркнув из памяти все, что тут произошло ранее хочу, Володя, сделать вам предложение. Только хорошо все обдумайте, каждое слово сейчас – на вес золота!
   - Коль загнал в волчью яму, так хоть не издевайся! Теперь –то я от вас никуда не денусь, и отказаться не смогу, излагай.
   - Нас на данный момент интересует доставка кое –какого груза на Камчатку в обход досмотрам и таможни, и именно этот вопрос будешь решать ты. Мы дадим тебе связь с людьми в Москве и с их помощью ты наладишь нитку. Нас, как правоверных мусульман , крайне беспокоит судьба угнетенных братьев по вере в свободной Ичкерии, их священная освободительная борьба. В меру своих сил и возможностей мы помогаем им, а нам поможешь ты! Чтобы доказать русским безграничные возможности нашего правоверного гнева, решено организовать террористический акт в одном из военных гарнизонов , а ведь именно в таком гарнизоне ты и работаешь. В холодном районе самое уязвимое место где? – котельная, вот ее-то в самое удобное время ты и уничтожишь! Все необходимые материалы тебе предоставят в Москве, а кроме тех денег, что заплачены тебе за кассеты, мы доплатим еще триста тысяч уже чисто за выполненную тобой работу, подходящие условия, -приоткрыл он рот в золотозубой усмешке.
   - Условия ваши – полное дерьмо, - отрубил каплей. – Как я понимаю, работать придется мне одному, безо всякой подстраховки. Нужных людишек выискивать –мне, прикармливать их –тоже мне, связи налаживать снова мне, и все это –лишь за триста тысяч!? Имел я такой вариант в виду, лучше кончайте сразу, все равно другого вам не найти!
  - А сколько –же ты хочешь? – вкрадчиво осведомился Бекир.
  - Арифметика проста: на расходы – как минимум пятьдесят тысяч, а за основную работу – как минимум никак не меньше пятисот тысяч долларов, иначе согласия моего вам не получить. Деньги за все отдадите сразу, чеками по сто тысяч долларов на предъявителя , и фальшивыми документами обеспечите , чтобы с Камчатки смог своевременно уйти за границу, только документы должны быть хорошего качества. После выполнения работы оставаться там мне будет никак нельзя, а вот к этой зиме реально не успеть мне, времени совсем мало, а вам ведь потребуется качество?!
 - Ничего, мы ждать умеем, ты только грамотно сработай, - успокоил его Бекир. – Наш ответ ты получишь завтра утром, мне нравится ход твоих мыслей, а пока – отдохни, успокой нервы, расслабься, тебе уже ничего здесь не угрожает. Если хочешь –тебе привезут девочек – одну, три, пять, сколько пожелаешь! – Подсуетили вы мне уже одну, теперь и не знаю, что с ней делать, а ты еще мне предлагаешь, - закипая чернотой в глазах прошипел Володя.
   - Извини, пошутил я не совсем удачно!, -поднял обе руки вверх Бекир.
   - Не прощаясь каплей поднялся и направился к бассейну. Во дворике стояла незнакомая машина и  он на всякий случай запомнил ее номер. Володя вообще тщательно запоминал все , что удавалось рассмотреть : местность , видимую из-за забора, окружающие дома и приметные деревья, запоминал он и звуки, мелочь! Он слышал как заработал двигатель машины, но даже не обернулся, выражал всем своим видом глубочайшее презрение и равнодушие. А ночью Володя заснуть не смог: боль происшедшего тревожила сердце, хотя еще дома он подсознательно готовил себя к жестокой вербовке. Допускал все , но что бы вот так, хладнокровно и спокойно лишить жизни  ни в чем не повинную девушку, пусть и проститутку – это уже совсем было совершенной дикостью! Он был буквально раздавлен морально. И перед глазами постоянно всплывал нож, торчавший в груди по самую рукоятку. Уже под утро, устав бороться с собой, каплей прошел в ванную и ужаснулся: из зеркала на него смотрело абсолютно чужое лицо с темными кругами под ввалившимися глазницами, с новыми прядями седины в и без того сивой голове.
  - Ну, суки, будете вы у меня еще кровью харкать! –билась в голове мысль, пока он яростно взбивал помазком пену. Через полчаса из дверей вышел совершенно другой  человек: родная стихия не предала и на этот раз, будто –бы унеся с собой в водосток всю боль, горечь и переживания, обласкала и успокоила. Каплей снова был собран, решителен и в достаточной степени подготовлен к дальнейшему развитию событий. Бекир появился, когда он уже допивал крепкий ароматный кофе после плотного завтрака. Окинув своего визави оценивающим взглядом, тот по хозяйски расположился рядышком.

   - Мне нравится, как ты держишь удары, - без обычных витиеватостей начал он беседу. – Только сразу видно, что ночь провел очень плохо. Жаль, что мне пришлось прибегнуть к такому жестокому методу, но привязать тебя покрепче было просто необходимо, извини –уж. Хреновый хозяин все –же Омар, нет у него душевной чуткости, ну ничего, фирма наша очень богатая, оплатит все неудобства.
   - Не юродствуй, Бекир, давай говорить по делу, и разбегаемся, находиться в этом доме –удовольствие невеликое. С нищими на помойке чувствовал бы себя, наверное, намного уютнее, - резко отбрил Володя.
   - О! Подранок скалит клыки!? Это очень радует , с медузам работать совсем не интересно, отсутствует азарт, интрига!, - улыбнулся турок. – Мы обсудили твои пожелания, сочли возможным принять выдвинутые условия. Если ты все сделаешь качественно – удовлетворены будут обе стороны и где –нибудь за рубежом ты встретишь свою старость вполне обеспеченным человеком!
   Но если только вздумаешь петлять- из под земли достанем и смерть твоя легкой не будет, это я тебе гарантирую. Короче, -открывал он аккуратный чемоданчик, и начал выкидывать на стол его содержимое. –Вот тебе двадцать три чека на предъявителя по пятьдесят тысяч долларов каждый. В сумме получается один миллион сто пятьдесят тысяч долларов, и пятьдесят тысяч долларов наличных, как ты и просил. Чеки повезешь сам а наличные тебе передадут, как и в прошлый раз, в Симферополе. Документами займутся люди в Москве, когда ты начнешь работать с ними. Телефоны и адрес своего контакта не записывай: запомни хорошо, а записи я забегу. Все остальные вопросы будешь решать на месте. У тебя есть еще достойная возможность отказаться и уважая воина и его мужество я гарантирую тебе быстрый исход, если боишься работать.
    -Ничего я не боюсь. А почетный выход можешь предложить своему секретарю, ему нужнее!
   -Стыдится тут нечего, это очень просто, но достойно сильных мужчин, -хищно блеснул глазами Бекир, выкидывая на стол маленький тупорылый пистолет.
    -Если не трус –докажи это, ведь работать тебе совсем не хочется!
    -Очередная проверка, урод! –со злостью подумалось Володе. –Да если бы ты только моргнул одним глазом, такое испытание совсем не понадобилось. Он схватил пистолет и быстро поднес к виску. Как и ожидалось, боек тихо щелкнул в холостую, и под одобрительную усмешку- каплей швырнул пистолет на пол.
    -Точно так же ты должен будешь поступить и в том случае, если что-то пойдет не так и возникнет угроза провала. Теперь я уверен точно, что у тебя все выйдет: мне нужно, чтобы и на Камчатке твои действия были столь же решительными, как и здесь, -подбирая пистолет с земли кивнул турок.
    -Расчет у нас с тобой полный, свою часть обязательств мы исполнили, теперь дело за тобой. Мы больше не увидимся, забирай вещи и сегодня же улетай, Омар отвезет тебя к самолету и организует перевозку денег.
   Резко крутнувшись на месте так, что пластиковое кресло отлетело в сторону, Бекир стремительно удалился. Через короткое время звук открывающихся ворот и рев двигателя удалявшегося авто уведомили, что он действительно уехал совсем. Каплей сложил разбросанные по столу чеки и деньги в дипломат, и щелкнув хромированными замками, прошел в свою комнату.
   -Интересно, -думал он, сидя на кровати в ожидании Омара. –У меня на руках такая сумма денег, которую я не смог бы заработать даже в прочном корпусе и за десять собственных жизней, но какова ее цена!? До чего легко эти уроды переводят бесценные человеческие жизни в денежный эквивалент! Ладно бы воевали с солдатами, но давят-то, в основном, на гражданское, мирное население, козлы. С детьми и женщинами воевать легко, а вот снами –попробуйте! Честно, в открытом бою, с поднятыми забралами, глядя противнику прямо в глаза, так кровавыми слезами заплачете!
    -Уважаемый, я позволю себе нарушить ваше уединение и смиренно напоминаю, что ваш рейс вылетает ночью, место в люкс –классе, может быть будут еще какие нибудь пожелания? –раздался от порога вкрадчивый и какой-то даже заискивающий голос Омара, и он колобочком вкатился в кабинет.
    -Конечно будут, вернулся к действительности каплей. –Сначала –повесься, ну это я шучу! Надо съездить в банк и проверить чеки а потом я хочу попасть в настоящую турецкую баню, смыть с себя все дерьмо твоего паршивого гадюшника, а потом расстаться с тобой. Наше общение не доставляет мне удовольствия, поверь!
     -Как и мне, впрочем, -съехидничал Омар. –Но увы нам пройдется терпеть друг друга до самого вашего отлета, тут ничего изменить нельзя!
     -Ошибаешься, дружочек, -зловеще улыбнулся Володя. –Вот я тебя сейчас грохну, и опекать меня уже будет некому, а самое смешное состоит в том, что за это мне абсолютно ничего не будет: одним трупом больше, одним меньше –какая разница!?
    Толстяк побледнел разом и шарахнулся от гостя, как от чумного. Он прекрасно осознавал, что ради выполнения операции Бекир легко разменяет его персону и каплей сто процентов прав.   
   Посещение  банка и  бани убило значительную часть времени ,и остаток в его Володя скоротал в баре аэропорта. Алкоголь он не употреблял, опасаясь не сдержаться и наброситься на своего провожатого, расположившегося за соседним столиком. Объявление о начале регистрации, столь им ожидаемое,  прозвучало совсем неожиданно: Володя быстро прошел к магазинчику в зоне свободной торговли и купил заранее присмотренный красивый позолоченный шнурок с большими кистями на концах.
   -Держи, Омарчик, подарок от моего щедрого сердца: рекомендую самостоятельно повеситься на нем,и если ты этого не сделаеш, то я лично найду и прикончу тебя, выполнив работу. Гарантирую, что сдыхать в моих руках ты будешь очень медленно и мучительно а в том, что я отыщу тебя- можешь не сомневаться!
    С удовлетворением взглянув на посеревшего от страха, а точнее- почти животного ужаса лицо турка, он ласково потрепал того по свислой щеке и отправился к стройке регистрации с чувством полностью исполненного дела. Полет в салоне первого класса прошел прекрасно, деньги в Симферополе были получены и в гостинице ему наконец- то ,удалось заснуть спокойно несмотря на неурочное утреннее время. Сразу ехать в Москву не стоило, требовалось время, чтобы прийти в себя. Он уже почти дома, на родной земле. Она- защитит и поможет, если что! Его появление в банке вызвало небывалый ажиотаж: сама просьба об открытии счета не являлась чем- то, из ряда вон выходящим, он вот сумма вклада…!
   Управляющий, спустившись к нему лично, пригласил в свой кабинет на чашечку чего- нибудь, и Володя с удовольствием смаковал прекрасный крымский коньяк в ожидании окончательного оформления вклада. Получив на руки платиновую кредитку и чековую книжку, а также тревел -чеки на пятьдесят тысяч долларов, каплей направился на вокзал, удобно разместился в купе спального вагона и едва дождался момента, когда поезд тронулся, увозя его все дальше и дальше от того места, где ему было так погано и столько пришлось пережить за последние дни.            


М О С К В А


   В гостиничном номере Семен появился буквально через час после того, как  у него вселился Володя. После предупредительного стука в незапертую дверь в комнату буквально ворвались Семенович, Петрович и Олег. Ни слова слова не говоря генерал подскочил, крепко обнял путешественника и долго стоял так, слегка похлопывая того по спине. Нежданный горький комок спазмом накатил и перекрыл горло, издаваемое вместо равного дыхания прерывистые задавленные всхлипы. Отстранившись, седой великан внимательно посмотрел в Володины  глаза, по уголкам налившиеся предательской влагой. Аккуратно стерев загрубевшей ладонью лицо своего подопечного, он развернул его лицо к гостям и шутливо подтолкнул в спину: здоровайся, мол и с ними! За короткое время обмена взглядами и рукопожатиями не было сказано не одного слова, но на интуитивном уровне состоялся исчерпывающий диалог.
   -Здравствуй, сынок!,- лучились искорками радости глаза генерала, стараясь своей теплотой обогреть озябшую душу. –Я искренне рад что ты вернулся , что снова ты с нами! Вижу, потрепали тебя крепко, катовали сильно!?
  -Да, батя, все оказалось намного поскуднее того, что я предполагал, -отвечал открытым взглядом каплей. –Потрепали –не то слово, -думал амба  мне настанет!
   -Ничего ,Володенька ,отдохнешь хорошо, отмоешься от всей этой грязи, все будет путем!
 Объятия Петровича были не менее крепкими, чем генеральские а Олег с тиснул ладонь так, что возникла давление парового пресса.
    -Да тише ты, сломаешь к черту, -невольно поморщился от боли каплей.-Разьве можно так давить бедного изможденного старого офицера!?
 Постепенно эмоции пришли в норму, поутихли, и компания расположилась за столиком в комнате.
   -Ну что сынок, вижу пришлось тебе очень не сладко, -контролировал уже вслух столь очевидный факт Семен. –Башка стала совсем сивая, да и с лица можно смело писать икону великомученика, но уж коль ты здесь значит чего-то добиться удалось, хвастайся! Поделись с соратниками по оружию и благородному делу.
   -Именно для этого я и вернулся, -усмехнулся Володя, на стол дипломат. Он отмечал. Как изменялось выражение лиц товарищей по мере того, как протекал отчет о проделанном, как до белых косточек в мертвой хватке сжимались их кулаки.
  -Что сам-то думаешь по этой ситуации?, -нарушил тишину, возникшую по окончании им отчета, Семен.
   -Честно говоря, -немного замялся каплей, -не этого я ожидал. Как максимум –установление контакта с резидентурой и ее выявление, а тут такое.
   -Да, влез, можно сказать, почти в самый шоколад! Что же, будем брать тех, на кого уже имеется выход, и через них пытаться разматывать клубок дальше. А твою персону будем из игры выводить!,  -словно подвел итог беседы Семенович, пуская к потолку густые клубы дыма из носа.
   -Это что же, все!?, -возмущенно вскричал каплей. –Меня уже можно со счетов скидывать? Увольте, дело до логического завершения не доведено, мне еще кое с кем посчитаться л нужно, хотя бы за ту девочку, жизнь которой повесили на мою совесть!
   -Молчать, мальчишка!, -наливаясь дурной кровью заорал генерал. –Здесь командую я, и нефиг диктовать свои условия! То, что удалось выжить в этой мясорубке еще совсем не значит, что ты ухватил бога за бороду!
 Эмоции и амбиции запихай себе в зад, и ходи гордо: ведь ты даже не представляешь в полной мере, что стоит та информация, которая досталась тебе по воле фортуны. Описание местности, номера телефонов и машин, подписи на чеках, местные контакты –да такая удача крайне редко выпадает на долю ассов разведки а не то, что сопляку –дилетанту! Уже сейчас, обладая этой информацией, мы можем нанести им такой силы удар, от которого эти подонки оправятся не скоро! Да и на их территории дружественные спецслужбы порезвятся –небо покажется в овчинку! И этот наглец еще чем то не доволен, вы видели!?, -уже немного успокоившись обратился он к сыну и заместителю. –Теперь-то уж точно мы их кубло выжжем, только заниматься этим будут настоящие профисионалы. Вот шакалюги, решились замахнуться на наш военный объект- получите !,- погрозил он кулаком в небо. – Воистину, амбиции их не имеют предела, да вот платят маловато, жлобы, слава богу, что эти нелюди не вышли на тебя на пол года раньше: был- бы сейчас фейерверк в базе! Или не стал- бы ты с ними работать?
  -Не знаю, Семенович, -честно признался каплей.- На контакт возможно бы и пошел, и деньги наверняка  получил- бы, а потом отыскал- бы пути отхода: базу рвануть не смог- бы, скорее всего отыскать- бы контакт с вашим недостатком.
  -Что- же, значит судилось нам в любом случае работать вместе,- обреченно вздохнул генерал.- О, господи, неисповедимы пути твои! А все- же молодец ты, сукин сын, работку подкинул свеженькую и нам, и нашим американским коллегам, дал темочку вкусненькую!
  -Меня очень волнует всего один вопрос, но если быть более точным, то два -перебил его читания Володя.- Как быть с документами, и кому сдать деньги!?
    -Резонные вопросы задаешь,- усмехнулся Семен.- С документами, провоцирующими тебя- все предельно просто: даже если их не обнаружат при захвате, они никакой силы иметь не будут- все это полная лажа, фикция, они не стоят ничего. А с деньгами и того проще: триста тысяч на счету останутся тебе, а остальное переведешь на счет нашего общего фонда: понимаю, что это не поровну, но не исключаю в дальнейшем вероятности, что когда- ни- будь тебе потребуются деньги и вновь проведаешь старого генерала и своих новых друзей!
   -Отлично, Семенович, но имеется еще и личная просьба! Не представится ли возможность доставить одного из трех выродков в Москву, или мне  выехать туда, где он будет содержаться? Ведь после того, как из него выкачают всю необходимую информацию, то останется всего- лишь никому не нужная кукла! Я назову ее Омар и как капризный и жестокий ребенок поиграю с ней, приводя  постепенно в негодность, отрывая ручки и ножки, вытряхивая внутренности: ну а когда надоест- оторву ей голову и выкину за ненадобностью!
   -Эх куда замахнулся, сынок, тут я ничего обещать не могу, как карта ляжет но с американскими коллегами поговорить даю слово. Думаю, им тоже может быть интересно это твое шоу!,- с сожалением покачал головой Семен- И чего греха таить, сам с удовольствием- бы понаблюдал- бы за тобой! Могу пообещать только одно- этот гад сдыхать будет очень тяжело и перед своей кончиной узнает, по чьей просьбе это делается! Ты- же теперь давай, заканчивай дела по скорому, и возвращайся к семье , привыкай к мирной  размеренной жизни: свои обязательства ты выполнил сполна и я горд тем, что доля свела меня с таким человеком!
   -Извините, но очень неразумно, по моему, так поступать,- решился снова возразить Володя.- У нас впереди- целый год, возможность выявления новых  контактов и встреч. Да и на подготовку операции потребуется немалое время, а если я сейчас не выйду на связь- гадюшник зашевелился, и все аспиды расползутся по новым норам. И в итоге вы вытащите детскую пустышку вместо соски с питательной кашкой: эти уроды сменят явки, пароли, все, что только можно!
   -А ведь парень явно прав, Семен,- решился наконец вмешаться и Петрович.- Не пори горячку, подумай, может и правда стоит продолжить игру дальше!?
   -Да мать вашу за ногу, вы с ума совсем все посходили, что- ли!?,- вновь взорвался генерал.- А кто поедет его семье сообщать, что кормилец , папа и сын погиб, выполняя  свой долг перед Родиной!? Мне придется ехать и я буду глядеть в заплаканные глаза его жены и родителей, и извиняться буду тоже я, что не смог уберечь их сына, мужа и отца любимого!
    -Это-война, а она, как известно, без жертв не бывает! Если что и случится, не дай Боже, глядеть в глаза его родным вместе будем ,-твердо настаивал на своем Петрович.- Он-воин, и это-тоже его долг!
   -Мужики, а хорош спорить ,-мягко улыбнулся Володя .-Ведь до сих пор я жив только благодаря тебе ,Семенович , и своей новой, полнокровной жизнью теперь вправе распоряжаться сам. Хватит дискуссий, работаем дальше в полный рост!
    -Черт знает что! Вместо меня в моем собственном ведомстве уже командует кто угодно! Выходит мое слово- лишь пустой звук а мнение-пук в лужу,- продолжал бушевать генерал.- Матросня долбанная, тут вам не анархия!
     -Такая- же долбанная матросня Зимний брала, и Временное правительство
свергла,- вмешался, наконец- то и Олег.- А следом и всю Россию поставила с ног на голову, чего- уж там говорить о каком-то Главном разведуправлении!?
Одно слово- черная смерть, вот пусть для черных она будет, а нам ругаться и
рвать кадыки друг другу совершенно ни к чему тем более, что каплей верно предлагает. Уж коли вырывать сорняк-то на корню!
    -Конечно, у тебя уже наверняка и вариант подхода к местным продуман, и
Вариант безопасной и достоверно обоснованной переправки взрывчатки на Камчатку имеется!?,  -уже спокойнее поинтересовался Семен у Володи. 
   -Безусловно, мой генерал, времени даром мы терять не привыкли, денежки-то отрабатывать честно надо!, -съехидничал тот.
   -Ну так поделись с нами – тупыми, изложи свои логически безупречные выкладки!
   -На связь со своими контактёром я выйду прямо завтра  с утра. Наверняка их спецы захотят использовать пластит, да и я на этом варианте буду настаивать: ведь его можно очень легко замаскировать под любой предмет домашней утвари. Минимум работы и усилий, собирается контактер с новой мебелью, скажем, часть которой будет либо изготовлена из пластита, либо будет использована в качестве контейнеров для его транспортировки. Для наших оппонентов вырисовывается шанс переправить относительно безопасно сразу большое количество взрывчатки, и они клюют на эту перспективу! .контейнер отправляется на Камчатку и мы получаем реальный резерв времени недели в три – раньше ему не прийти, а в худшем случае – три месяца, а в зимний период – и того дольше. Ведь транспорт у нас работает препогано, возможны путаницы и задержки в пути. Но весь смак в том, что отсюда контейнер уходит уже разминированным: ваши спецы в состоянии организовать это прямо на контейнерной площадке, а полученные резервы вы сможете использовать уже в своих целях. Ну и третий аспект, да и пожалуй самый главный, можно узнать практически всё о той группировки, которая будет заниматься этой проблемой, нужно только очень нежно и аккуратно отследить их все контакты. Вот только тогда можно начинать масштабную операцию с мощного удара здесь и далее – на сколько достать возможно: уничтожать падальщиков на всех участках, вот так- то!
      - Гадёныш ты мой, тебе только в отделе стратегического планирования работать!, - сорвавшись с места подлетел и обнял его генерал. – Порадовал старика, признаюсь честно, и убедил в своей правоте окончательно! Мы будем проводить операцию, чтобы мне пусто было, прямо завтра с утра и начнём! Ты своим – то звонил, что приезжаешь, ведь наверняка волнуются  все!?
        - Нет, Семёнович, не время ещё, отойти немного от Турции надо, да и этот этап закончить. Тогда появиться толико свободного времени  на отдых.
        - В таком случаи мы сейчас удалимся, а ты продумай все ещё раз тщательно, соберись с мыслями. Вся операция на тебе теперь держится, от нас мало чего зависит, вот разве прикрыть тебя сможем на своей территории, если что!
       - Отставить, генерал, - встрепенулся каплей. – Ни прикрытие, не даже наблюдение на данном этапе не уместно! Малейшее подозрение – и вся схема летит к чертям. Я отзвонюсь о месте и времени, откуда их можно будет безболезненно подхватить. Отзвониться – же я могу и прямо сейчас: изображу пьяного – они сами перенесут встречу на завтра, а я буду стопроцентно чист – умно, здраво, мы удаляемся, а ты работай спокойно: будет, что сообщить – телефоны знаешь, - поднялся Семён, и гости дружной компанией удалились.
       Выходя последним и крепко пожимая каплею руку Олег, глядя прямо в глаза, произнёс то, чего – уж Володя никак не ожидал услышать: - Брат убереги себя! Я горд знакомством с тобой и хочу, чтобы все мои ребята тоже этим гордились. Постарайся всю текучку до вечера, я позвоню: если всё будет чисто – поговорим открытым текстом. Если – же, не чаяно, нагрянут неожиданно гости незваные, просто скажи в трубку: Нет, девочек, никто не заказывал, ошибка! Идёт?
       - Идёт, брат, и огромное спасибо, я очень высоко ценю мнение профессионалов о себе. Вижу, что ты что – то задумал, явно приятное, и надеюсь, что у нас всё получится!, - открыто  улыбнулся каплей.
   Выждал с пол часа после ухода товарищей он удобно устроился в кресле возле телефона и набрал заученный наизусть номер. Ответили ему грубовато, он после кодового слова, вплетённого в разговор, тон собеседника сразу изменился. Каплей вёл диалог с пьяной развязанностью и такой разудалостью, что в конце концов добился желаемого результата.
     - Ты проспись сегодня, джигит, а за завтра часиков с восьми утра погуляй по платформе Петровско – Разумовской станции: наш человек узнает тебя, описание внешности и снимок у нас имеются. Вот он – то и проводит тебя на место.
   С облегчённым выдохом опуская трубку на рычаг каплей благодарил Всевышнего за то, что пока всё обходилось. До наступления сумерек он приводил  себя в порядок: стирался, мылся, брился, а после всего позволил себе спустить в бар и выпить чашечку двойного кофе с коньяком. Никакого вместе тревожного чувства или мандража он не испытывал: инстинктам он привык доверять издавна и надо признаться, что они ещё не разу его не обманывали помогая найти верный выход из самых, казалось, безвыходный ситуаций. Ещё на срочной службе в морпехе, отрабатывая приёмы ведения рукопашного боя в ограниченном пространстве, его комполка отметил эту способность в случае возникновении опасности его биологический локатор успевал послать предупреждение тогда ещё рядовому бойцу взвода разведки заблаговременно, предоставляя возможность мобилизоваться и провести контрприём. Сейчас он молчал, всё было спокойно: прихлёбывая маленькими глоточками тягучую, почти битумного цвета жидкость Володя расслабился  и душой и телом, с интересом наблюдая за сумятицей бегущих огней цветомузыки, за посетителями, начавшими, постепенно заполнять зал, за виртуозными вывертами жонглера – бармена, оригинально смешивающего коктейли. Полумрак зала предоставлял возможность полностью расслабиться в компании одинокой лампочки в виде свечи на столике. Свеча и одиночество: на ум почти сразу пришли строки, которые он написал когда – то, и которые ему очень нравились.
               
ДУМЫ.
1.
Сегодня мне никто не помещает, окно завешу, и накрою стол,
Опять – один, лишь огоньком мигает свеча – подруга, заменяя женский пол.
Нектар искристый разолью в бокалы, лишь в нем сейчас тепло земных утех,
На стул присяду, вытянусь устало, и буду вспоминать про все и всех!

2.
Начну с  весёлого и радостного детства, тост – за родителей, за боль их и любовь!
   Да, от раздумий никуда не деться, и алкоголь  быстрей гоняет кровь.
Бокал – «За жен» я подниму охотно, как много выпало тревог им и невзгод!
Вы за мужьями шли бесповоротно туда, где жил могучий славный флот.

3.
Мой третий тост всегда – «За тех, кто в море!», за командиров, моряков, друзей!
С кем поровну делились радость, горе, чью кожу продубила соль морей!
Четвёртый – «За детей» - и это свято, За тех, чей сладкий сон мы берегли.
Мы поступали так, чтобы ребята счастливыми и сильными росли!

4.
Но я – один, никто меня не слышит. Иные  мысли, ценности – не те!
Лишь ветер за окном листву колышет, да свечка чуть теплиться в темноте.
Один – ли?, Что – то я себя жалею и оправдал, забыв свою вину,
Есть дети, и жена:  и их лелея в мечтах, сегодня мирно я усну!

      - Ну – ка, не раскисать!, - одёрнул себя Володя. – Взялся за гуж – не кажи, что недюж! Сейчас собранность необходима, как никогда.
   Допив кофе и коньяк он поднялся в свой номер, ещё из коридора услышав требовательную трель телефонного звонка. Добежал до аппарата, впопыхах сорвав трубку, но услышал лишь короткие гудки – не успел. Только Володя собрался закурить – телефон ожил снова.
    - Ну, что брат, ты готов поговорить?, - глухо прозвучал голос Олега.
    - Да, я совершенно один, и могу говорить свободно!
    - Мы тут с мужиками подумали, и решили провернуть одно дельце! Отец  не против, с ним уже всё согласовано, но необходима твоя помощь!
     - Говори во сколько и где, и я немедленно подъеду – слегка обеспокоено ответил каплей. – Случилось что!?
     - Не по телефону, на месте всё узнаешь. Минут через пятнадцать выходи из гостиницы, там тебя на известном такси подхватит Хилый и доставит в пункт назначения.
Оперативно собравшись Володя выскочил на воздух: Хилый лихо подрулил к тротуару почти сразу и приняв пассажира утопил в полик педаль газа. Конечным пунктом их бешенной езды, за время которой не было произнесено не слова, была закрытая со всех сторон деревьями небольшая лесная полянка, в центре которой ярко полыхало кострище. Возле огня сидели Семён, Петрович и Олег, всем своим видом выражая явное нетерпение.
    - Что произошло?, - обеспокоено уточнил Володя, почти подбегая к огню.
    - Знаешь, сынок,  - поднимая глаза от весело скачущих по чурбачкам язычков пламени улыбнулся Семён. – Мы коллегиально подумали с мужичками и решили сообщить тебе одну новость.
    - Блин!, - сорвался каплей на крик. – Вы всё же решили не проводить операцию дальше!? Да я уже созвонился с этими козлами и договорился на завтра о встречи, и теперь прикажете бросать?
     Он стал сбавлять тон в недоумении наблюдая как улыбки появившиеся на лицах товарищей с первыми его словами становились всё шире и шире.
   - Батя, а ведь он вправду авантюрист до мозга костей, подорванный безбашенный вояка!, - расхохотался Олег наконец – то.  – Ведь ни о чём другом, кроме дела, он не думает!
    - Всем – бы вам быть такими и проблемы исчезали бы сами, - буркнул генерал с некоторым сочувствием глядя на каплея. – Это хорошо, что парень горит на работе, вот не сгорел – бы только до головешки, не выжег себе душу до черноты угольной!
    - А вот мы его сейчас притушим и всё будет нормальненько!, - вмещался Петрович. – Не томи парня, Семён, говори по сути темы!
    - Мальчик мой, сынок, - откашливаясь начал свою речь генерал. – В нашей маленькой боевой семье существует одна хорошая традиция: своих боевых друзей и детей, каковыми бы они для нас с Петровичем являетесь, мы встречаем с успешно выполненного задания с почестями, подобающими триумфатору.  Погибших в последний путь мы тоже провожаем достойно. Сегодня вернулся ты, и хотя работа до конца не доделана, на твоём счету числиться огромный задел с прекрасной перспективой. До сегодняшнего дня ты был  вроде как сам по себе, но вот теперь мы единогласным решением официально принимаем тебя в свою семью и пользуясь короткой передышкой между боями, решили тебя с этим поздравить! Прошу господа, ваш выход!, - крикнул он в сторону тёмного леса.
    Что происходило дальше -  трудно описать словами: небо озарилось всполохами разноцвётных салютов, воздух в клочья разорвали взрывы петард, из чащи на поляну вырвалась орава людей в маскировочных костюмах и черных шапочках с прорезями для глаз. Они подхватили ошалевшего от неожиданности каплея на руки, махом оторвав от земной тверди, и принялись высоко подбрасывать его в воздух, сопровождая каждый подброс дикими воплями. Семён с адмиралом, не занятые в этой вакханалии, принесли из чащи на жердинах мангал с уже почти готовыми шашлыками и установили его в кругу света, достали из кустов водку и разлили её в стаканчики.
   - Бойцы, все  - кто мне!, - перекрикивая расшалившихся не в меру подчиненных скомандовал генерал. – Не дадим добротному продукту выдохнуться!
    Ребята поставили каплея на землю аккуратно, слегка придерживая за плечи и давая возможность адаптироваться после такой встряски.
    - Что – же, сынки, имею честь представить вам нового  полноправного члена нашего братства, - поднимая стаканчик произнёс он очень торжественно. – Называйте его Володей, каплем, но основной псевдоним по оперативной работе у него будет – Пилигрим.
 Давно я знаю этого парня, только вот работать вместе довелось совсем с недавнего времени и честно признаюсь, работа эта принесла прекрасные результаты. За нашего нового товарища, за его боевую удачу!
     Все дружно выпили, поддержав тост, а дальше веселье продолжилось спонтанно. Ребята подходили с поздравлениями и пожеланиями дальнейших успехов и .Володе приходилось частенько поднимать стаканчик с водкой. В голове начинало потихонечку шуметь: все тревоги отодвинулись на задний план, было легко и хорошо на душе.  Хорошо прожаренные куски сочного мяса быстро утолили голод и насытили желудок, вокруг успокаивающе шелестели уже изрядно пожелтевшей листвой уже готовящиеся к предстоящей зиме стройные берёзки, и повинуясь внезапному спонтанному порыву каплей подошёл к одному деревцу и плотно прижался щекой и коре. И деревце словно поняло его желание, послав мощный импульс энергии, восстанавливающей изорванную ауру и залечивающей  душевные раны.
   - Извини меня за бестактность, но не слишком –ли  ты увлекаешься спиртным? , - поинтересовался подошедший неслышно Семён. – Ведь насколько мне помниться – завтра с утра у тебя встреча, чрезмерные возлияния не помешают.
    - Отнюдь, Семёнович, даже помогут солидно! Перегар докажет, что я действительно бухал вечером, а не уклонился от встречи, - успокоил его Володя.
     - И то верно! Ты на минутку оторвись от деревца, мне очень хочется сделать тебе небольшой подарок. Эту вещицу мне сделали уже давно, сразу после Камчатки и хотел я вручить её тебе тогда, когда будет закончена работа, но тема продолжает развиваться и ещё неизвестно, когда наступит развязка. И именно поэтому я хочу, чтобы она была у тебя уже теперь, и прими подарок с полным к тебе моим уважением, -  втиснул он руку каплея  маленькую коробочку.
   С замершим сердцем тот открыл крышечку и изумленно ахнул: на подушечку алого бархата уютно устроился, подмигивая тусклой желтизной золота в сполохах огня, массивный перстень, да перстень не простой! Кольцо слагалось из искусно сплетённых тел двух драконов, поддерживающих головами платформу в виде языков пламени. В нём рельефно проступала морда гепарда с двумя скрещенными мечами под ней и короной белого металла над ней. Шокированный Володя наконец- то решился оторвать взгляд от этой красоты.
     - Старик, ведь это – почти точная копия твоего перстня, я правильно понимаю!? Но ведь право носить его имели только люди вашей группы, я – же к этому не имею никакого отношения!
     - Имеешь, - блеснул сталью взгляд  генерала. – На данный момент в  живых остались только двое обладателей таких перстней: я и ещё  один член моей команды. Остальные уже давненько пируют в мире ином и будем надеяться лучшем, чем наш. Орденов тебе вручать права у меня нет, а вот подобную награду – со всем удовольствием тем более, что тебе там бывать довелось. Считай это полным признанием твоих заслуг с моей стороны и если хочешь – твоего мужества. Владей с чистой совестью, а я буду  жить  с радостным чувством того, что численность моей команды снова увеличивается. Жизнь продолжается! Но пока не одевай эту цацку, пусть немного полежит дома, а вот закончишь операцию – носи с гордо поднятой головой!
        - Ну спасибо, Семенович, ценнее награды для меня быть не могло. Я до последнего мига своей жизни этого не забуду!, - убрал коробочку в карман каплей.
        - Живи ты долго и счастливо, ну тебя на фиг! , - махнул рукой растроганный начальник. – А коли является костлявая с косой, то встреть её с улыбкой на губах и румянцем на щеках: уйди из жизни достойно, в битве, как и подобает истинному  воину. Будь хищником, а не жалким падальщиком!
    Весь оставшийся вечер он украдкой бросая взгляды в сторону Володи отметил, что сумел затронуть чувственную струнку парня достаточно глубоко. Тот часто украдкой опускал руку в карман и легонько, самыми кончиками пальцев нежно лелеял коробочку. И ёще он подметил с удовлетворением одну вещь: Володя очень легко влился в компанию, мгновенно врос, общался легко и непринужденно и блистал немалым умом и эрудицией, но ни разу не позволил себе какую – либо наглость или бестактность. Он был равным среди равных!
   Прекрасно отдохнув в кругу таких – же сорвиголов, как и он сам, каплей с замечательным  настроением отправился на утреннюю встречу. Ехать было совсем недалеко, но очень хотелось немного осмотреться на местности, чтобы реально ориентироваться. Вдоволь находившись по рядам рынка он ровно к назначенному времени поднялся на платформу пригородных поездов, в самый её конец. Народа было немного и он в полном  одиночестве стоял, прислонившись к железной решётке и наблюдал  за проходящими электричками. К нему никто не подходил, ни о чём не спрашивал, не просил закурить – полный застой! Прождав сверх назначённого времени более получаса он зло плюнул, выматерившись сквозь зубы, и направился прочь. Не страшно, у этих нехристей явно имеется автоматический определитель номеров и они легко смогут найти своего клиента в гостинице а нет – прямо вечером с главпочтамта он потревожит Омара и устроит тому раздолбон, пусть пошевелит своими булками, подсуетится! В переполненном автобусе давиться не хотелось и каплей направился к стоянке такси: машин было достаточно и очередь продвигалась довольно быстро. Усевшись в лихо припарковавшуюся машину он откинулся на спинку сидения и назвал адрес.
    - Может ещё попутчиков прихватим?, - блестя глазами предложил разбитной таксист. – Тачка совсем пустая, жаль мотаться вхолостую!
   - Ты езжай, командир, я один побуду, а оплачу – обижен не будешь, - устало выдохнул каплей.
    - Вот это дело, - обрадовался водила, трогаясь с места. – Обожаю людей с пониманием!
  Володя был настолько поглощён своими мыслями, что не сразу обратил внимание на то, что машина направляется в сторону ВДНХ а не туда, куда ему было надо.
    - Эй, камандир, ты рулишь – то куда, или города не знаешь? , - очнулся он. – Накажу деньгами, если дурить вздумал!
    - Спокойно, брат, я доставлю точно по назначению, или ты вчера звонил настолько пьяный, что даже сейчас плохо ориентируешься!?
   - Куда это я звонил вчера, кому, что за бред ты несёшь!? , - возмутился Володя. – Тормози, гад, или сейчас – же сверну башку на сторону!
    - Страви пар, уважаемый, тебе привет от Амара из Турции, - пояснил таксист. – А везу я тебя на встречу с людьми, которые могут помочь тебе решить любые проблему. На перроне встретиться с тобой не получилось, вот меня и прислали.
     - Ну вези, коли так, - успокоился Володя, удовлетворившись объяснением.
Кованные массивные ворота коттеджа, к которому они подъехали, открылись почти беззвучно, пропуская машину прямо на территорию. А это означало только одно: их действительно здесь ожидали. Поднимаясь по ступенькам розоватого итальянского мрамора Володя с интересом разглядывал постройку: дом был выдержал в лучших традициях европейского стиля, и на аскетизм своего владельца явно не указывал. Молчаливый абрек от дверей проводил его в кабинет, где уже ожидал достаточно молодой, с виду, человек.
  - Что – то больно молодо выглядит этот парень для такого крепыша, который способен решать самые сложные проблемы. Или это – подстава?, - подумалось ему.
   - По виду – типичный горец, да и генерал говорил, что – то о смене верхушки чеченской мафии и это означает только одно – всё правильно, дела буду проводиться под личным контролем босса чеченцев. Только – бы он занимался своими проблема и не пытался совать нос в мои! Начнёт ещё диктовать свои условия, придётся точно Омара тревожить.
  - Здравствуйте, уважаемый, - приветствовал его хозяин кабинета, приглашающее указывая на удобное кресло у стола. –Мои друзья позвонили мне, и попросили помочь решить тебе некоторые вопросы. Сразу скажу, что все необходимое тебе достать возможно: в течении суток заказ доставят в любую точку Москвы по твоему указанию.
   -Очевидно, ты не совсем в курсе дела, -обращаясь так же на ты прервал его каплей, от чего хозяина передернуло от бешенства. –Мне нужны изделия особенные –виде ваз, горшочков для цветов, или пластин между двойными задними стенками мебели, что менее трудоемко и более предпочтительно!
Я буду отправлять на Камчатку контейнер с домашними вещами и мебелью,
Пусть твои люди сделают все так, как я прошу. В Москве мне удается задержатся еще суток на трое –четверо. Сейчас я сниму гараж, где до загрузки будут находится вещи , и когда все приготовите –позвони мне прямо в номер гостиницы, он наверняка у вас имеется.
   -Не слишком ли мой гость категоричен в своих требованиях?, -возмутился чеченец. –Очень многие даже половины дерзостей, тобой сказанных, себе позволить со мной не могут!
   -Так то многие, а я такой один особенный! Если есть какие-то проблемы изволь, я звоню в Стамбул и даю отбой, Бабки, которые уже заплачены мне за работу, будешь компенсировать людям ты, и работу организуешь по новой тоже ты. Толь вот выйдет -ли у тебя чего!? А я, тем временем, буду кайфовать на шаровые бабки на каком-нибудь курорте с телками: ох, не понравится такой расклад Бекиру явно!
   -Что- ты, что- ты, -замахал энергично руками враз побледневший и утративший всю свою глупую спесь хозяин. –Ни о каком срыве и речи идти не может, мои люди сделают все так, как ты скажешь! Сколько пластита закатывать между стенами?
   -Мне понадобится килограммов двести, чтобы наверняка, и еще два радиоуправляемых детонатора: один- основной а другой- резервный. Именно радиоуправляемых, а не механических! Попрошу учесть, что за качество аппаратуры ответственность будут нести твои люди, а чтобы облегчить их работу- подскажу: пластит пусть раскатают в пластины, равные по толщине мебельным доскам и покрасят под цвет. Десять- пятнадцать плит и вы наберете нужный вес, а взрыватели замаскируете, хоть замотав в ковер, мне без разницы! И еще мне понадобятся хорошие документы на другую фамилию, с проставленными в загранпаспорте визами на выезд скажем, в Японию. Как видишь, все сделать будет не так- уж и сложно, но зато таков будет ваш вклад в святое дело!, -подковырнул Володя собеседника, многозначительно закатив глаза к потолку. –Поднимешься сильно! Устал я шибко, да и промерз на платформе изрядно, вызывай машину, поеду греться в гостиницу! Следующая встреча желательно в малолюдном месте и лично: чем меньше твои абреки будут видеть мою персону, тем лучше для дела!
  Не попрощавшись, Володя направился к крыльцу. Он уже доставал пачку сигарет, чтобы покурить на свежем воздухе, когда чеченец появился вновь.
   -Для документов потребуются твои фотографии, как я смогу их получить.
   - Элементарно, я сфотографируюсь прямо в вестибюле гостиницы и передам их с водилой в конверте. Еще раз напоминаю, что их никто, кроме тебя, видеть не должен, да и записи видеокамер наблюдения с моей личностью уничтожь! Не ровен час, завалят тебя, так ментам будет предельно интересно узнать, что- же за дедушка такой посещал страдальца в его скромном жилище перед смертью!
  Чеченец аж зубами заскрипел от такого явного оскорбления, но ответить не решился понимая, что на данный момент это невозможно!
  Уезжая, каплей даже не обернулся, нанося хозяину еще большее оскорбление. Проезжая ночной Москвой он удивлялся тому, как быстро пролетел день но более всего поражала его та праздная атмосфера, та бесшабашность, что парила в городе: кроме развлечений никого и ничего не интересовало.
  Остро возникло желание позвонить генералу, но этого категорически делать было нельзя. Существовала огромная вероятность того, что на хвосте теперь будет прочно сидеть «топтун». Необходимо было срочно проверится и каплей распорядился отвезти себя на Арбат.
   -Хочу погулять, подвышаться воздухом, когда еще раз такой случай подвернется, да и представится- ли он вообще!?
 В своих представлениях он не ошибся заметив. Как из машины, припарковавшейся недалеко от них, вылез юркий парнишка и намертво приклеился к нему. Соглядатай особо не прятался, а порой и специально появлялся в поле зрения Володи и его основным заданием, очевидно, было оказание морального давления.
   -Ну, сученыш, я- же тебя сейчас сделаю!, -с ненавистью подумал Володя, ныряя в двери ближайшего магазина.
   -Маленькая, жара у меня, где у тебя служебный выход?, -прохрипел он почти в самое лицо молоденькой продавщицы. Та, чуть не падая в обморок от его зверского вида дрожащей рукой указала себе за спину и каплей быстро протиснулся в проход между полками, проскочил короткий коридорчик и откинув крючок глухой двери оказался в боковой улочке. Снова на Арбат и снова нырок в боковой проулок, в темноту, за ларьки, и уже оттуда, спокойно закурив, с удовольствием наблюдал, как суматошно метался наблюдатель, пытаясь, отыскать своего подопечного в пестрой толпе. Но осознав постепенно всю бесплодность своих попыток обреченно махнул рукой и направился к машине.
   -А теперь станцуем по моим правилам, -злорадно подумал Володя, покидая свое укрытие и стремительно сближаясь со своим преследователем. Подгадав момент, когда тот поравняется с темным переулком каплей, налетев с боку, с ужасающей силой вдавил его в темноту: все произошло настолько неожиданно и быстро, что тот даже пикнуть не успел.
   -На кого работаешь, урод?, -зловещим полушепотом осведомился Володя, -Отвечать быстро: малейшая заминка, и я сломаю твою шейку!
   -Меня послал Саид, сказал смотреть, -испугано забормотал хлопчик, когда хватка слегка ослабла.
   -С тобой еще кто-то есть?
   -Водитель ждет в машине на стоянке!
   -Мобила с собой имеется? Быстро звони Саиду, -жестко распорядился каплей. –Вам только баранов в горах пасти, а не вести наблюдение, завалю говнюков оранных!
  На вызов мобильника ответили сразу.
    -Говори, Рашид, я внимательно слушаю тебя!
    -Да не Рашид это, уважаемый Саид, а твой гость недавний! Что- же это
Ты самодеятельностью занимаешься, черт знает что вытворяешь!? Твой мальчик сейчас в таком положении, что стоит мне чуть сильнее сжать захват, и его головенка туповатая бессильно обвиснет на хиленьких плечиках, и станет мальчик совсем мертвым по твоей вине!
   -Подожди, не горячись, садись с ребятами в машину и приезжай ко мне! Поговорим мирно, только ничего моим людям не делай, я тебя прошу!
   -Договорились, мы выезжаем, встречай!
   -Веселеньким выдался вечерок, -дорогой думал Володя. –Хотел обрести покой и уединение, а вышло вон как: ну что- же, а теперь- дискотека!
  Вторая встреча кардинально отличалась от первой: хозяин лично встретил Володю на нижней ступеньки и проводил в комнату. Где их уже ожидал богато накрытый стол.
   -Присаживайтесь, уважаемый, выпьем, закусим, поговорим о приятных вещах и забудем обо всех огорчениях!,  с вынужденным радушием пригласил Саид. –Мой дом- твой дом!
   -Вначале я хотел- бы созвониться с Омаром и объяснить ситуацию, а так- же задать вопрос, он или Бекир уполномочили тебя установить за мной наблюдение. –Телефон дай, -нагло давил на него каплей. А уж потом- посидим, поговорим, закусим!
   -Ну послушай, давай забудем это маленькое недоразумение, зачем сразу телефон? Я даже готов заплатить за ошибку моих людей: молодые, горячие хотели по собственной инициативе приятное мне сделать! Кто- же в их возрасте ошибок не делал: всех убивали, что- ли?!
  -Очень сладко, Саид, вот только вся проблема в том, что без твоего приказа тут даже комар не чихнет!,-  усмехнулся гость.- Это ты не хуже меня знаешь. Ситуация теперь немного изменилась: я- то грешным делом подумал, что менты мне на хвост подсели, совсем уже собрался «валить» мальца, обнаружив слежку. Да и уходить хотел по быстрому, похоронив тему. Мне спокойствие нужно, как у мамонта в мерзлоте, а ты своей инициативой сранной изжогу мне суетишь, крест ставишь на великом деле, не тобою задуманной. И что порешат твои друзья, старейшины, когда обо всем этом узнают? А хочешь- похорони меня здесь втихую, и ты избавишься от одной неприятности тут- же с головой вляпавшись в еще большую,- предполагая ход мысли Саида усилил каплей моральное давление.         
   -Это в какую- же большую?,- наивно спросил тот.
   -А в такую, что в моей одежде установлен маячок и через спутник по компьютеру Бекир имеет возможность контролировать мое местонахождение в любую минуту. Что он подумает и решит обнаружив, что я второй раз за такое короткое время наведываюсь к тебе, а потом и вовсе исчезну!? И все абреки скажут, что Саид работает либо на ментов, либо на ФСБ, и покроют и тебя и весь твой род несмываемым позором, да проклянут до седьмого колена: ты к такому повороту готов?
   -Шайтан, мысли ты читать умеешь, что- ли? ,- зло прошипел чеченец, втягивая голову в плечи.
   -Я просто умею прекрасно мыслить логически, чего тебе явно не хватает, и неплохо предугадываю ход событий. Нам с тобою делить нечего: у тебя свои дела, у меня –свои. И ни ты, ни я в чужой огород свои носы совать не должны. Совместные вопросы решили по быстренькому. И разбежались каждый в свою сторону, и забыли о существовании друг друга! На тебя жаловаться я ни кому не буду, только заказ мой побыстрее выполни, слово мужчины!
   -Спасибо, уважаемый, за понимание, я этого ни когда не забуду! Теперь давай спокойно покушаем: голодный желудок затрудняет общение и препятствует достижению общих целей.
    Володя поел с удовольствием, нахваливая искусство поваров и изысканность закусок, но засиживаться долго не стал. Саид его отъезду не препятствовал и проводил до машины. Пока каплей устраивался в салоне он отозвал водила в  сторону и о чем- то наскоро переговорили.
   -Обещал волк козлят не есть, да не сдержал данного слова, придется на всякий случай в дороге быть предельно собранным, не остаться – бы в ближайшем лесочке прикопанным!
    Он быстро пересел с заднего сиденья на переднее: так водиле  в движении тяжелее будет его взять, если что, а на остановке он даст достойный отпор на любое посягательство! И опасения били напрасными: тот даже не делал попыток завязать обычный дорожный разговор.
   -Погоди немного, я сфотографируюсь по быстрому, и ты сразу отвезешь фотки шефу. Он знает, что с ними делать!,- буркнул каплей, покидая машину у гостиницы, а когда передавал уже заклеенный конверт, мужик слегка придержал его руку.
   -Саид просил не держать на него зла и принять маленькую благодарность,- достал он из- за пазухи пухлый конверт.- Если вы не примете, то Саид посчитает, что это я что- то не так сделал и в лучшем случае- надолго и лишит здоровья. В худшем- же случае он меня просто убьет.
   -Ладно, передай ему, что все нормально, никаких недоразумений между нами не было, пусть живет спокойно!,- устало махнул Володя и направился в свой номер: рубаха под пиджаком и курткой была насквозь мокрой от пота.
   -Что, бродяга, усрался !?,- усмехнулся он собственному отражению в зеркале.- И правильно, мог сегодня запросто с дохнуть ни за фиг, если – бы вовремя не блефанул! Нельзя с такими людьми заигрываться, их интеллект изящества пикировок не воспринимает!
   Выпив стакан минералки из холодильника и принял наскоро душ он ничком рухнул на кровать и теперешняя реальность просто перестала для него существовать: он не заснул, а скорее выключился, словно робот, едва коснувшись головой подушки.
               
М О С К В А .

  -Да, сынок, этак можно все на свете проспать!,- почудился ему голос Семеновича.- Ты до обеда дрыхнуть собираешься, или все- же подняться изволишь.
  -Что за бредятина, ведь я же сплю: в гостинице, в своем номере, откуда тут генералу взяться!?,- лениво приоткрыл глаза Володя.- И в правду- генерал,- окончательно навел он резкость, мигом вскакивая с кровати и затягивая штаны прямо на голое тело. –Доброе утро ,Семенович, вы-то тут какими судьбами?
  -Пусть оно и доброе, но уже далеко не утро, одиннадцать часов пробили куранты недавно. Лег ты вечером, вроде не поздно после, я так понимаю, плодотворной поездки!
  -А вы знаете откуда, нежили пасли все- же?,- удивился каплей.
  -Именно так: с самого раннего утра и до самого момента твоего захода в номер. Мои ребятки вчера много чего интересного выкатали: ты и без того изрядно разворошил этот ,да что еще принесет нам день сегодняшний!?,- протянул мечтательно Семен, закатив глаза под лоб.
  -А я и не заметил ничего!,- вздохнул каплей.- Совсем расслабился!
  -Конечно, ты ведь так увлеченно скручивал головенку этому тощему курченку в проулке, что остальное тебя просто не интересовало, мои ребята уже собирались было на выручку ему идти. Да рассудили верно, что ты можешь по горячке и на них оторваться, вот и не вмешались!,- усмехнулся начальник.- А встретиться с тобой решил здесь потому, что пока это- самое безопасное место: слежки за тобой нет и можно побеседовать спокойно: высыпай, что нарыть удалось!
  Приготовите наскоро кофе, Володя подробно изложил, что происходило в особняке и чего его сопровождение знать не могло. Под конец рассказа он сорвался с места и вернулся с Саидовым подарком. Генерал вскрыл его и присвистнул от удивления.
  -Эге,- извлек он прямоугольную бумажку чека и массивную золотую цепь.
  -Видать шибко ты напугал нашего друга, целых пятьдесят тысяч выписал на предъявителя, да цепура тысяч на пятнадцать потянет, никак не меньше! Да на ней быка  удавить можно в легкую !
   -И то- ладно,- удовлетворенно кивнул каплей.- Принимай, начальничек, ценности под роспись!
   -Неверно мыслишь, дружочек! Эту цепочку ты нацепи на следующую вашу встречу. Саиду будет приятно, что подарок по душе пришелся! А денежки на свой счет скинь: это так сказать, левый приработок, твоя шабашка. Продержись еще немного, сынок, ух больно куски нам ты вкусные нарезаешь. Бросить их- слишком большая роскошь, нужно все переработать. Отдохнуть я тебе дам в длинный перерыв: возьмешь семью и в самый разгар зимы закатишься в жаркие страны и под шелест теплого моря- океана будешь любить жену на песке!
   -Меня вполне устраивает такая перспектива тем более, что эти жаркие страны я ранее видел только в перископ: есть еще что- не будь, что мне необходимо знать!?
   -А ты думал, что я тебя вот так, сразу, все приятное и выложу!? Был я в госпитале, общался с зав отделения нейрохирургии. Он  клятвенно обещает, что твоя мама будет встречать Новый год на своих ногах,- торжествующе глянул Семен на Володю.
  Неожиданно- приятное известие заставило того в буквальном смысле разинуть рот, и он очень напоминал рыбу, выброшенную на берег приливной весной.
    -Ну, Семенович, ты прямо как добрый волшебник, ей богу!, -наконец выдавил он.- По гроб жизни благодарен тебе буду!
   -По гроб- ни к чему, а вот по жизни- полностью согласен! Ладно, я исчезаю: телефон в номере мы на прослушку не ставили, от греха, но помни, что наши постоянно за тобой наблюдают. Если случится что непредвиденное- можешь рассчитывать на их помощь и поддержку! Если почуешь неладное, просто выйди на балкон, скажем с голым торсом, они увидят и все поймут. Держись, боец, нам бы день простоять, да ночь продержаться!
  Проводив начальника каплей устроился в кресло с газетой объявлений и внимательно проштудировал раздел сдачи гаражей в аренду. Созвонившись с хозяевами он отправился смотреть помещение в районе Цветного бульвара.
  Гараж оказался капитальным, с прочными воротами и мощным замком, и вполне устраивал по цене. Расплатившись со сдатчиками Володя поехал назад, заскочив по пути в банк и положив деньги на свой счет. До позднего вечера посидел каплей в номере в ожидании известия от Саида, но телефон молчал: влив в себя добрую порцию коньяка он громко выматерился и нырнул в уютное ложе.
  А у Семена с Петровичем в это же время забот навалилось- выше горла!
   -Не спокойно у меня на душе что- то, -попыхивая любимой сигарой в кабинете тяжело вздохнул генерал. –Как то неладно протекает наш рабочий процесс: то ребят за бугром потеряли, то тут большие дяди из правительства начинают проявлять нездоровый интерес к работе нашего ведомства!
   -Что то  рановато ты петь начал заупокойную, -спокойно возразил Петрович. –В шоколаде постоянно никогда ничего не бывает, иногда и навоз накапливается, а что до трудностей –то мы их преодолеем. Самое главное что- бы в семье ладно было!
  При упоминании о самом дорогом у генерала глаза враз заблестели.
   -У тебя то, старого черта, как обстоят дела!?  Смотри, девочка у нас единственная, обижать ее не позволим!
   -Я похож на урода!?, -ощетинился адмирал. –С моей стороны все очень даже серьезно, и именно поэтому я хотел просить тебя подыскать другую кандидатуру на ее место! Как только завершим тему турбинера, сразу сделаю предложение и если манюня согласится –женюсь!
  Хорошее дело, нужное, одобрительно кивнул Семен. –Твоя манюня для меня –как дочь, и судьбы ей хотелось получше той, что у нее имеется! Негоже такой красавице воевать всю жизнь, подавляя материнский инстинкт, ей семьей обзавестись надо деток родить: представляю, какими они получатся  у нее красивыми!
   -Все других учишь, а сам чего- же тянешь?, -подковырнул Петрович. –Вон уже сколько вместе живете, пора –бы и совместного ребенка родить. Надежда –ведь тоже далеко не старуха, только и рожать на радость себе и нам!
   -А тебе кто сказал, что мы об этом не думаем? Да задел еще на Камчатке был сделан, четвертый месяц, как моя мамочка беременна! У нас –таки, как раз, все и нормально!
   -Молодец,  Семен, поздравляю, есть еще порох в пороховницах старой гвардии, не усох еще корень! Теперь твоя ответственность возрастает многократно! Давненько мы что то не собирались, или желания нет?
    -Да какое к черту «нет»! Нет возможности: долбанная работа все соки высасывает, сам знаешь, сил хватает на то, чтобы  голову до подушки донести!
    -Ничего, когда-то и у нас передышка нарисуется между боями!? Вот и оттянемся по полной программе!
   Два начальника еще долго обсуждали текущие вопросы по внешней и внутренней работе, и в итоге ожесточенного, до хрипоты, спора, пришли к единому мнению: в конторе сидит враг, и утечка информации происходит только через него, а искать его было нужно в отделе внешней  разведки. Уже потом, много позже, оба будут жестоко наказаны судьбой зато, что не увидели старики бородавки у себя под носом но, они всего лишь люди и считали ситуацию, исходя из имеющихся фактов.
   А Милин, из-за низости которого и заварилась вся эта каша, преспокойно благоденствовал на иудины сребреники в то время, когда весь персонал отдела внешней разведки подвергался тщательной и самой жесткой проверке. Он умудрился уже дважды передать информацию Саиду, не вступая в прямой контакт, и заработал на этом приличную сумму, которую тут- же вложил в покупку бриллиантов. Банковский счет- не панацея, а вот увесистый мешочек с камнями, не занимающий много места и не прозваниваемый  никакими детекторами –совсем другое дело! Полковник прекрасно осознал, что долго такая везуха продолжатся не будет, и торопился нахапать побыстрее и побольше.
  Володе снился поганый сон: он- в автономке, в своем отсеке, на работающем борту. Все вроде- бы идет нормально, механизмы функцианируют без сбоев, и вдруг в мирный гул врывается резкий, леденящий душу вой аварийной тревоги. Мгновенно окинуты взглядом шкалы приборов: ничего необычного и пулей- вон  из кресла пульта.
   -Что за хрень такая творится?, -удивился каплей, обводя взглядом помещение. Находился он вовсе не в отсеке, а лежал на паркете гостиничного номера возле кровати. Из соседней комнаты доносился  требовательный звонок телефона, который во сне он и принял за вой сирены. Стрелки часов едва перевалили за цифру пять.
    -Я слушаю!,- зло рванул он телефонную трубку.
   -Доброе утро, уважаемый, уже сегодня мы можем доставить тебе все, что заказывал, - вкрадчиво журчал голос Саида. – Как бы нам встретится?
   -Блин, вы совсем охренели, на часы глянь! Нельзя было попозже позвонить, ведь на дворе ночь еще!?
   -Не ночь, а утро уже, дорогой! И хочу заметить, что у всех нас рабочий день не нормирован. Ты подъезжай часикам к семи на станцию метро «Теплый стан», и на автобусной остановке мои ребята тебя подхватят!
   -Снова, как в прошлый раз мне мерзнуть придется, - уколол в ответ Володя. – И с какой обочины ждать твоих: в город, или –из!?
   -Жди, где понравится, моим людишкам разницы нет, -окончил разговор чеченец.
   Автобус, несмотря на ранний час, был основательно забит: у многих людей из пригородов, ближнего и дальнего Подмосковья рабочий день начинался значительно раньше времени открытия предприятий и офисов. Длительность дороги три- четыре часа туда и столько- же обратно, была для них вполне обыденным явлением. Многие умудрялись досыпать в дороге даже стоя, если не хватало сидячих мест. Метро тоже было перегружено: на ленте эскалатора яблоку упасть было не где и иногда создавалось впечатление, что вот именно в этот момент она гулким щелчком разорвется, увлекая в низ месиво людских тел. Добравшись до места и выбравшись на свежий воздух каплей облегченно вздохнул, прислонившись к столбу стеклянной беседке на остановке. Машина подъехала почти- что сразу и приняв его в уютный салон тотчас рванула с места, взвизгнув покрышками. Угрюмый водитель после получаса бешенной гонки затормозил на обочине Ленинградского шоссе, и указав направление по грунтовой дорожке вглубь леса отъехал, едва каплей закрыл за собой дверку.
    Минут через пятнадцать энергичного хода, перекачивая через лужи и обходя  грязевые разводы по пожухлой травке на бровке дороги, поминая всех святителей и Бога, и Мать, он добрался до полянки, на которой стоял джип с работающим двигателем и предупредительно распахнутой задней дверью.
    -Не нравятся мне такие ранние побудки, -ворчал Володя, залезая в машину, даже не удосужившись оббить комья грязи с рифленых подошв.
  Саид это воспринял болезненно, но только молча поморщился, ничего не сказав вслух.
   -Кто раньше встает -того и тапочки!,- усмехнулся он вместо приветствия.- Приятные сны будешь досматривать тогда, когда дело сделаем: говори, куда подвезти заказ.
   Володя обстоятельно объяснил, как добраться до гаража, и даже начертил подробную схему.
   -Ключи, надеюсь, с собой у тебя?,- как- бы между прочим поинтересовался Саид.
   -Разумеется, а дело- то в чем?,- поднял от схемы глаза каплей.
   -Так поедем прямо сейчас, чего откладывать, «Газелька» уже ждет загруженная, скинемся на месте, а там уже свои дела крутить будешь: и нам хорошо и тебе удобно будет.
   Машина тронулась тот час- же он похлопал водителя по плечу, и пока они выбирались на шоссе, Саид по мобильнику от звонился и коротко отдал распоряжение на чеченском. Каплей отметил, что набирая номер, тот тщательно прятал клавиатуру от чужих глаз, но вот звуковую дорожку запомнить удалось. На месте грузовичок разгрузили очень оперативно, занося упаковки прямо вовнутрь.
   -Дружок, мне сдается, что товара вы привезли явно многовато,- заглянув в гараж полюбопытствовал Володя.- Такого количества я не заказывал!
    -Возьмешь попутный груз прицепом, его поставят отдельно, а на Камчатке ты его сразу возле контейнерной передашь людям, которые с тобой свяжутся. Мобильник подарю тебе хороший, вот по его номеру они и позвонят.
  -Да в задницу засунь свои подарки, достал уже!, -психанул каплей. –Совсем оборзели, или как!? – Ты- же ставишь под удар все дело, а из-за каких- то твоих личных делишек я головой рисковать не собираюсь! Бекир в курсе твоей самодеятельности, Омара ты в известность поставил!? Не дай бог твои камчатские баклажаны попадутся- мне торба полная, ведь они все и все сдадут с потрохами, чтобы спасти собственные задницы! Нафиг с ялика, загружай все обратно, и к ядреней фене валите, я умываю руки, пускай турецкие дружбаны тебе голову режут, мне пока жить еще не надоело!
   При упоминании процесса отрезания думающей части Саид, словно от внезапно охватившего его жуткого холода зябко передернул плечами.
    -Послушай, друг, ну давай сделаем проще: укажи в документах два пункта доставки, два адреса. Машина выгрузится у моих, потом уже повезет вещи тебе: и дело сделаем, и ты вне подозрении!
   -Возьми, и отправь отдельный контейнер, и меня не придется в свои дела впутывать, или славянская фамилия по душе пришлась?
    -Прав ты кругом прав!, -зацокал языком чеченец.- Фамилия адресата может вызывать подозрение, а груз должен пройти безо всяких осложнений!
    -Мы ведь деловые люди, верно!, -Заглянул ему в глаза каплей.- Вся эта канитель- дополнительный риск, а за риск полагается платить. Есть желание- вываливай звонкую монету на стол, и я готов сыграть! Но условие будет одно и неоспоримое: твои джигиты на Камчатке будут делать то, что скажу им я, а никак не иначе! Домашняя самодеятельность меня не привлекает, предпочитаю сам отвечать за свои дела!
   -И сколько- же ты хочешь получить в звонкой монете?
   -Пустячок, для тебя это- сущая мелочь! Учитывая ответственность и лишние хлопоты, это будет стоить тебе каких- то, скажем, двадцать пять тысяч.
   -Подавиться не боишься?, -сдавленно выдавил из себя Саид.
   -Нет, так и не надо, высылай контейнер обычным макаром, мне без разницы! Можно подумать, я тебя сильно упрашивать буду: заработанного мне и без этого до темечка хватит!
   -Ладно, -немного подумав, согласился Саид.- Деньги ты получишь сегодня их, привезут прямо в твой номер вместе с телефоном. Когда контейнер будет на полуострове?
   -Зима надвигается, сроки доставки увеличиваются и в лучшем случае его доставят месяца через два. Но если в пути возникнут задержки, то в любом случае дольше трех месяцев ожидание не продлится! Надеюсь, что у твоих хватит ума не интересоваться грузом напрямую , подстрахуйся: позвони и проинструктируй их. Будут мне звонить - пусть поинтересуются здоровьем, скажем, той азиатской овчарки, которую я у них приобрел, идет?
   -А ты и в правду не глуп,- усмехнулся Саид. – Хотелось - бы очень, чтобы после всей этой канители ты стал работать на меня, ценю очень мозги и готов за них прилично платить!
  Когда весь груз перенесли в гараж, Саид со своими подручными сразу уехали даже не дождались, пока каплей закроет замок.
   -Да, урод, я действительно не глуп,- повторяя в уме мелодию телефона и номера машин думал Володя, направляясь к станции метро. Семену он от звонился сразу- же, как только добрался до гостиницы.
   -Могу- ли я заказать такси, скажем, часов на восемнадцать, чтобы прямо к гостинице подъехало?
   -Безусловно, только назовите свой адрес и продиктуйте номер контактного телефона,- сразу- же включился в игру Семен, узнав голос каплея.
   -Вот и все, основная нервотрепка позади,- улыбался Володя, подставляя тело под хлещущие полным напором горячие струи душа.- Буквально еще несколько мелких штришков, и можно будет какое- то время пожить спокойно!
  Приняв подобающий вид он спустился, весело насвистывая, в ресторанчик и заказал то- ли плотный завтрак, то- ли легкий обед, позволив себе присовокупить к основным блюдам еще и двести граммов коньяка. Володя только принялся за горячее, с удовольствием закусывая огненную жидкость, как за его столиком присел мужичек: это был водила, который возил его к Саиду.
   -Шеф наказал передать тебе вот это,- слегка подвинув сверток в красивой подарочной упаковке к краешку стола и обводя зал настороженным взглядом почти прошептал он, и уже громче, явно для немногочисленных посетителей, находящихся поблизости: -Надеюсь, вы не будете против моей компании? Я по-быстрому  выпью кофеек и удалюсь.
   -Я не нуждаюсь ни в чьей компании, да и столиков пустых вокруг предостаточно, так что оставьте меня в покое,- пожал плечами каплей.
  Водила возражать не стал и поднялся  со стула.
   -Передай Саиду, что если его шестерки буду продолжать пасти меня- замочку, -прошептал ему вслед Володя. –Он свое дело уже сделал, теперь я сделаю свое согласно договора  и оплаты!
   Спокойно доев заказанное он поднялся в номер, заперся на ключ и сорвал обертку с коробочки: все на месте- и новый мобильник со стартовым пакетом, и документы с загранпаспортом, и денежки!
   -Ну что- же, вы сами и оплачиваете собственные похороны!, -усмехнулся Володя.- в нашем положении стыдно быть такими наивными и доверчивыми!
  Заказанное такси подъехало к крыльцу гостиницы ровно в восемнадцать часов. Володя спустился и устроился на переднем сидении, а хилый оперативно доставил его прямо к генеральскому коттеджу.
   -Ну что, сынок, новенькое для нас что имеешь?, -улыбнулся Семен гостю.
   -По глазам вижу, что еще какой- то сюрприз для нас –стариков, припрятан у тебя за пазухой.
   Получив информацию в полном объеме он некоторое время сидел молчал, осмысливая и систематизируя услышанное.
    -Олежка, номера машинок, что продиктовал на этот добрый человек, ты возьми и прокачай, а по музыке вычисли номерочек телефончика, лады? А потом всех наших ребяток –на хвосты подлецам: незаметно, но предельно плотно, чтобы ни один шаг, ни один вздох этих гоблинов не остался без внимания! Ну, Володенька, а как твое самочувствие?
  -Полный порядок, только вот домой очень хочется! Пока это –только мечта идиота, а если по работе, то скажу прямо: пластит и взрыватели изымать на месте нельзя. Пришлось прихватить попутный груз с дополнительной оплатой, и на место я его доставить просто обязан. Но вот проверить на контейнерной груз не помешает: не ровен час сюрприз подкинул нехристи.
    -Вот и до Камчатки дотянули они свои грязные щупальца, с грустью добавил он.
    -В этом ты полностью прав, -потер подбородок Семен.- Но ведь мы- то для этого державой и поставлены, чтобы щупальца обрубать беспощадно! Заодно и Камчатку вычистим то накопившегося дерьма, все- в цвет пока ложится!
    -Семенович, а на Камчатке ты как работать собираешься, если не секрет конечно: местных подключишь, или наших ребят посылать будешь? Надо-бы обставить все кубло на месте: пусть не много посуетятся, что еще интересное, глядишь, и всплывет! Да и вероятность утечки информации снизится!
    -Это-само собой. Но голову-то этой ты себе особо не забивай! У тебя- свой гектар, вот его и паши, а нашу работу оставь будь добр, нашим людям. Так скоро ты мне всех ребят заменишь, универсал- уникум, придется их на улицу выкидывать! Завтра заказывай машину на контейнер прямо с утра, с дирекцией все проблемы я улажу, а ночью саперы очистят твой ящичек ото всякой гадости. Чужой груз трогать не будем, нашим экспертам и без того работенки навалит: успеем локализовать его и на Камчатке!
    -Начальника лаборатории я проинструктирую по вопросам повышения режима секретности,- вмешался Петрович.- по максимуму попытаемся оградить экспертов от посторонних контактов даже с сотрудниками нашего ведомства. Думаю, что это будет совершенно не лишним, учитывая возможность неосознанного слива информации!
    -Умница, -кивнул головой Семён. -Прямо мысли начальника читаешь, приятно в таком коллективе работать! А ты, сынок, как только контейнер отправишь- сразу покупай билет на Камчатку и уведомив  Саида, что отбываешь домой. Отправку ложную тебе сделают, до доставки контейнера там тебе делать не чего, а мобилка работает в любом уголке мира, так что смело сможешь погулять с семьей, расслабиться: только не здесь, разумеется! Не хватало попасться на глаза кому-нибудь из абреков Саида! Теперь- все, разбегаемся! Задание есть у каждого, выполнить бистро, четко, аккуратно!
   На загрузке контейнера Володя присутствовал лично, наняв дополнительно человек пять бомжей за небольшие деньги и выпивку с закуской, для ускорения процесса, и как только двери были закрыты и опломбированы, тот час- же поехал на аэровокзал, где купил билеты. Саиду он отзвонился по его- же мобильнику.
    -Все, дорогой, коробочка в дороге, а я завтра утренним рейсом вылетаю домой. Как только придет извещение о доставке груза на место, я тебе позвоню, а ты уже сам маякнешь своим, чтобы связались со мной! Прощай, больше мы никогда не увидимся!
   -Спасибо, уважаемый, за приятное известие, но мои люди об этом сообщили немного раньше тебя! Как видишь, твои пожелания на этот раз учтены и слежку за собой ты не заметил. А тебе в путь я тоже могу сказать только одно- прощай,- пожелал Саид с какой- то нехорошей интонацией, и от этой хорошо скрытой угрозы мурашки побежали по всему телу каплея: этот лукавый сын гор явно приготовил какую- нибудь гадость!- И кстати, коль мне суждено проводить тебя лично в дальний путь, в номере тебе ожидает тебя  ожидает подарок. Покушай, попей в удовольствие, вспомни добром своего кавказского друга!
    -Я тебя только помянуть могу, и то- не в лучших выражениях,- раздражен но бросил Володя трубку в карман.- Ничего, веселиться тебе осталось совсем не долго: кукушечка прокукует- и кранты всей вашей компании! А ведь улетать придется всерьез, этот урод наверняка пустит своих псов по следу, чтобы убедиться во всем до конца! Ну да ничего, родные места увижу снова, в Паратунке отдохну пару- тройку денечков, в родановых водах откисну, нет худа без добра !
    Немного побродив по городу Володя вернулся в гостиницу и удивленный, замер на пороге комнаты: в центре комнаты на столике высилась корзина плетеной лозы, доверху наполненная закусками, фруктами, закрывавшими почти полностью горлышко большой бутылки с кукурузным початком вместо пробки. Разбирать ее пришлось почти что полчаса.
      -Ну, спасибо, кормилец!,  - усмехнулся каплей. – На этих запасах я смело протяну до завтрашнего утра, да еще в дорогу немало останется, а твой явный намек на собственные поминки я очень хорошо понял. Жаль,что мужиков моих пригласить нельзя, ретивые засранцы могут пасти меня до самого вылета, лучше рисковать не буду!
   Не торопясь он переоделся по –домашнему и удобно устроился в кресле перед телевизором, расставив на столе тарелки с нарезанным домашним сыром, мясом и острой колбаской. В вазе подмигивали капельками воды на розовых боках крупные спелые персики, румяные яблоки и огромная гроздь винограда с крупными ягодами. Маленькими глоточками отпивая прекрасное домашнее вино, каплей получал огромное наслаждение от уюта, пусть и не домашнего и спокойного, тихого вечера. Почти не вглядываясь в экран и не вслушиваясь в информацию, даваемую дикторами, он перебирал в памяти эпизоды жизни на далеком полуострове, где со своей семьей он был счастлив по –настоящему.
   Вскочив утром задолго до звонка будильника он по быстрому собрал вщ, завернув в бумагу остатки закусок. Вино он перелил в две коньячные бутылки: для фруктов места в сумке уже не оставалось совершенно, и она была передана зарумянившейся от счастья дежурной по этажу. Номер сдан, автобус –метро и снова автобус: от здания аэровокзала до аэропорта, регистрация, посадка в самолет, короткий и мощный гул прогреваемых двигателей, и взлет. Земля под крылом стремительно улетала назад, предметы становились все меньше и меньше, пока и вовсе не скрылись с видимости, слившись в огромную географическую карту, издалека появлявшуюся в разрывах облаков. Людей, на удивление , было не много, и Володя смог удобно расположиться на двух креслах, подняв ручку между ними.
    Спать совершенно не хотелось и осматривая салон каплей обратил внимание на молодую пару, разместившуюся с ребенком за два ряда до него: видимо, семья офицера возвращалась к месту службы из отпуска. Молодой папаша заботливо и терпеливо хлопотал , укладывая малыша спать, а тот , расшалившись, никак не хотел успокаиваться. Вырвавшись от родителей малец, придерживаясь за ручки кресел , доковылял до каплея и доверчиво прислонился  к его коленям, задрав хитрую мордашку и заглядывая прямо в глаза. С извинениями за причиненное беспокойство подбежала встревоженная мамаша.
     Что вы, какое тут беспокойство, - успокоил ее Володя, - все в порядке! Сколько раз сам был в таком положении с женой, - улыбался он, передавая малыша.
    В конце концов родителям удалось совладать с сорванцом и оба с облегчением опустились в кресла, убедившись, что тот заснул.
    - Ребятки, вы после такой встряски все равно быстро не уснете, присоединяйтесь, составьте мне компанию! , -предложил Володя, выложив на откидной столик все вкусности. – В компании тягостное время полета коротать легче, а малыш пусть себе спит, на высоте сон спокоен и крепок, особенно у детей.
    - Да что вы, - попытался отказаться офицер, - неудобно как-то, да мы и не знакомы!
    - Вот и познакомимся, - настаивал каплей. – Я целых пятнадцать лет был в вашем положении, а служил в Рыбачьем, на атомоходе. Эти посиделки вас ничем не обяжут, просто мне будет очень приятно, хоть молодость вспомню!
  Супруги  обменялись вопросительными взглядами и глава семейства решительно поднялся, принимая решение.
  Удобно устроившись и попробовав вкусного домашнего вина молодые люди стали вести себя более свободно и раскованно: они с интересом слушали рассказы каплея о его жизни, о прошлой службе в доперестроечное время. И только один раз офицер решился перебить рассказчика.
    - А сколько, извините за любопытство, автономок в вашем активе?
    - Могло, в принципе, быть и больше, но всего четырнадцать, -с улыбкой ответил Володя. – Четырнадцать боевых служб, связанных с охраной и обороной рубежей нашей Родины – Союза Советских Социалистических Республик!
    - Ого! , - восхищенно присвистнул офицер, - Солидный послужной список! Мы столько сейчас не ходим , все больше у пирсов отстаиваемся. Средств у державы не хватает на боевую подготовку и техническое обеспечение! Агрегаты старые, изношенные: часто ломаются  в самые неподходящие моменты.
    - Все это, ребятки, мне известно не понаслышке и поверьте, радости не испытываю. Мощная держава должна иметь мощный флот, боеспособный: особенно стратегический Военно – Морской флот. От лодок , приходящих в негодность  возле пирсов, толку мало, да и  укреплению престижа они не способствуют. Извините за резкость высказывания, но просрали наши державные мужи все на свете! Беседа протекала почти –то до самой посадки: прервал ее лишь малыш, тихонечко высунувший улыбающуюся мордашку из –за спинки кресла.
    - Совсем мы забыли о делах  с этими разговорами ,- поднялась с места молодая мамаша. – Даже не заметили, как сын проснулся! Вы извините, но я покину приятное общество и займусь выполнением непосредственно материнского долга: ребенка умыть надо, покормить , ну и все остальное!
    - Ну что, папаша, будешь направлять сына по стопам своим? , - с грустной улыбкой задал вопрос каплей. – Что может быть на свете прекраснее семейной династии!?
    - Ты знаешь –нет! Не хочу делать из него заложника случая и непредвиденных обстоятельств. Пусть парень сам изберет свою дорожку в этой жизни, не буду я ребенку судьбу портить.
    - Очень жаль, ведь в свое время  мы, гордые и красивые подводники только и мечтали о том, как наши дети подрастут и пойдут по нашим стопам. Хотели приобщить их к почетной обязанности, а теперь вон как вы мыслите,                - укоризненно покачал Володя головой.- А может быть так и правильно на данный момент будет: каждому времени свои веяния!  Ладно, подводник, приятно было пообщаться, спасибо за компанию. Теперь дуй к жене и помоги управляться с ребенком, ей это будет приятно!
    - Погоди, я хоть адрес наш тебе запишу, может когда и доведется состыковаться!?
    - Отставить, офицер, ни к чему это. От трапа самолета дорожки наши разбегутся в разные стороны и мы никогда не больше не встретимся! Береги своих, люби семью, - остановил он движение руки знакомого, нырнувшей в карман пиджака за ручкой. – Счастья вам, огромного человеческого счастья!
   С верхней ступеньки трапа он с тоской и грустью наблюдал как эта красивая пара, заботливо подсадив малыша на порожек, погрузились в автобус. перед самым закрытием дверей, молодой офицер выглянул, и увидав своего попутчика, приложил ладонь к тому месту, где находится обычно козырем военной фуражки. – Честь имею!, - прочитал Володя по его губам.
 - Я тоже имею честь, потому так грубо и оттолкнул вас, ребята!, -больно сжало сердце. – На данный момент я крайне опасен для окружающих, а потому вам лучше держаться от меня подальше!
 Во второй автобус он тоже садиться не стал, а не торопясь направился по бетонке к зданию аэропорта пешком. Такси брать не хотелось, и он воспользовался услугами общественного транспорта, заняв место в рейсовом автобусе до Паратуньки. вновь за грязным , в разводах стеклом, мелькали такие близкие, родные , и одновременно такие далекие уже пейзажи: ему –же предстояло отыскать номер в уже переполненных в это время года многочисленных санаториях. Наступил сезон, ибо как –же иначе можно полнее ощутить контраст между белоснежной стылостью снегов и обжигающей водой термальных источников!?

К А М Ч А Т К А – М О С К В А.

    На интенсивные поиски места пришлось угробить весь день почти полностью, но в конце концов, ловко подложив с документами купюру солидного достоинства с одним из американских президентов, администратору санатория «Алые паруса» Володе удалось заполучить отдельный одноместный номер на короткое время – всего –то на три дня! Отдыхая на накрахмаленных простынях после бассейна, он испытывал просто неземное блаженство от почти напрочь забытых ощущений чистоты, распаренного тела и покоя. Настойчивый зуммер мобильного телефона нахально позволил себе нарушить уединение на вечерней прогулке. Только взглянув на номер , который услужливо высветил экранчик, Володя ухмыльнулся.
    Куда- же это ты пропал, сынок?, -сходу начал выговаривать ему Семенович, как только он нажал клавишу ответа. – Из гостиницы выехал, никому ничего не сообщил, дома не объявлялся, мобильник был отключен почти сутки, и что должен думать ваши преклонного века друзья, простите!?
 Причины столь внезапного отъезда каплей объяснил обстоятельно: генерал не перебивал его, внимательно выслушав всю аргументацию до конца, и в целом его действия одобрил.
     - Завтра на курорте компанию тебе составит Петрович, он прилетит военным бортом. Будь на месте, он сам тебя  разыщет, есть очень интересная новость, о которой тебе знать крайне необходимо! Я буду с нетерпением ждать вас уже через трое суток домой, но чтобы сразу по возвращению летели ко мне на доклад с предложениями, скорректированными в соответствии с новыми данными! Рад, что верно и своевременно сориентировался. До встречи!
    - Приезд адмирала, как снег на голову, ни о каком расслаблении уже речи быть не могло. В поселке Елизово находился прекрасный магазин «Холкам», в котором можно приобрести все, что душа пожелает , и Володя  направился на штурм прилавков. Уже в глубоких сумерках он возвратился нагруженный пакетами, с трудом открыв дверь: пустовавший до этого холодильник, под завязку заполнился истинно камчатскими деликатесами, а две бутылки хорошего коньяка заняли свое место в боковой нише дверки, ожидая своего часа. Ранним утром каплей еще успел посетить бассейн, вкусив очередную порцию райского блаженства, позавтракал, и ожидал в номере визитера. Прошел обед, время стремительно приближалось к ужину, а адмирал так и не появился.
      - Явно что-то случилось, что-то непредвиденное помешало приехать Петровичу, - размышлял Володя прогуливаясь по парковой аллее, проложенной прямо сквозь реликтовую тайгу. Но тогда Семен должен был предупредить, чтобы  я не дергался, что еще тут можно подумать?
     - Из-за ближайшего поворота появилась фигура женщины, идущей ему навстречу: несмотря на сумерки, еще более сгущавшиеся стволами деревьев и густой хвоей было видно, что она молода, а ее аппетитные контуры свидетельствовали о постоянной заботе и уходу за ними хозяйки. Это Володю пока не интересовало, и он снова переключился на свои мысли и проследовал далее по маршруту.
     - Здравствуй, Пилигрим, - обратилась к нему девушка шепотом, доставая из тонкого портсигара длинную дамскую сигаретку, будто-бы  прикурить.
    -Эбола!?, - изумился тот, узнавая, наконец –то девушку. – Ты здесь какими судьбами, и почему не приехал Петрович!?
     - Поменьше эмоций, офицер, - улыбнулась девушка одними уголками губ. – Женя со мной, но тебя явно кто-то грамотно «пасет». Минут через десять –пятнадцать подходи к своей комнате, включи свет и занавесь окна шторами, а потом – ничему не удивляйся!
 Выпуская прямые струйки дыма ментоловой сигареткой она удалилась, а  каплей направился к себе. Очень импульсивное решение созрело мгновенно, и выхватив мобильник из чехла он набрал номер Омара, углубившись  в лес.
   - Здравствуй, ты узнал, кто звонит!? Замечательно, тогда слушай внимательно: у меня появились проблемы!
    - Володя, ты с ума сошел, или перепил снова!?, - возмутился турок. – На часы посмотри, ночь еще на дворе!
   - Как ты сам говорил, рабочий день у нас – ненормированный, и давай поменьше слов – международные переговоры очень дорого стоят, а кушают они деньги из моего собственного кармана!, - грубо перебил каплей. –Я уже на Камчатке, груз отправил, но вот с Саидом, очевидно, непонятки творятся! Он пытался отследить меня еще в Москве, а теперь его люди сидят у меня на «хвосте» здесь. Если к моей персоне будет привлечено хотя-бы малейшее внимание со стороны силовых структур – брошу все и залягу на дно. Не знаю, правда, на что вы спишите выплаченный гонорар за непроделанную  операцию. Звони Бекиру, или сам свяжись с Саидом: я в течении получаса буду находиться у ворот санатория, в котором сейчас отдыхаю. Эти гавнюки должны на моих глазах собрать свои манатки и уехать. Делай что угодно, но если это не будет выполнено – я завалю Саидовских  уродов и больше обо мне вы не услышите, а вас на куски порвут хозяева, даю слово! Все, родной, я двигаюсь к воротам и с нетерпением ожидаю результат!
   Каплей примерно себе представлял, какой переполох сейчас начнется во вражеском лагере: задачка перед ребятками стояла не из легких – за тридцать минут отзвониться из Турции в Москву, оттуда позвонить на Камчатку, а потом уже использовать местную связь. И тонна отдаваемых приказов будут явно не дружескими и ласковыми!
   Ожидать результата у ворот пришлось минут сорок, но каплей удобно сидел на пеньке и спокойно дымил своей любимой папироской «Беломор». Вот в свете неярких фонарей появились силуэту двух человек, следовавших к выходу на легке.
    - Пусть ты и перец, но если что –мы все равно найдем тебя и кончим!, - с пеной губах проорал один из них, усаживаясь в машину.
    - В нашем деле дилетантам не место, езжай в горы овец пасти!, -подлил еще больше масла в огонь Володя, запоминая номер и издевательски салютуя им на прощание. – Можете благодарить бога или Аллаха, не знаю, что уезжаете живыми от сюда. В противном случае вылезли –бы по весне два «подснежника» на поверхность, по собственной безграничной тупости сорвавших очень сладкую тему!
 Джигиты были раздражены на столько, что сдавая задним ходом врезались в чугунную урну, солидно подпортив внешний вид своей новенькой иномарки.
    - Пава за стадо баранов купили, и считают себя Шумахерами! – не упустил случая и тут подколоть их каплей, непринужденно смеясь вслед улетающей полным ходом машине.
  В номер он вернулся триумфатором, празднуя, пусть и не глобальную ,но победу в душе.
    - Ты что вытворяешь, почему не закрыл шторы, как тебе приказали!?, - удивилась Эбола первой заходя в его комнату. – Или вольный воздух совсем сдвинул шифер на твоей ветхой крыше!?
    - Не волнуйся ты так, - усмехнулся Володя. – Мои соглядатаи мирно отъехали отсюда минут уже как пять назад, получив от начальства крайне болезненную клизму. Зови адмирала, будем разговаривать спокойно!
   - Ну привет, пропажа, что это ты тут уже успел нагородить?, - распахнул объятия прямо с порога появившийся адмирал.
   - Только подправил кое-что, расслабился я тут, и наблюдения за собой не заметил, пришлось срочно подчистить за собой, сейчас  сделаю еще один короткий звонок,  и сможем спокойно поговорить.
   - Еще раз доброе утро, Саид! Тебе уже , надеюсь, успели это пожелать другие твои знакомые. Ты снова нарушаешь правила и занимаешься самодеятельностью! Заруби на своем не малом носу –я не твой халдей, и не твоим ублюдкам меня контролировать: еще один подобный случай, и я на законных основаниях прекращу дело, переведя «стрелы» на твою персону, или участь своего предшественника уже позабыл!? Передо мной оправдываться не надо.
желающих спросить с тебя найдется немало, -грубо оборвал он пытавшегося сказать что-то в свое оправдание Саида. –Объяснять будешь своим старейшинам, что ты не ишак, для меня -же давно все ясно! Желаю спокойно досмотреть утренний сон, -с улыбкой отключил он телефон.
   -Вот, господа хорошие, и еще у одного урода утро испорчено на прочь, а значит- поганым будет и день его! Не зря живем мы на белом свете! Кстати, Петрович, зарисуй себе на заметку номерок местного транспортного средства, изначально, за что зацепиться уже есть!
   -Слышь, каплей, -записав номер и смущенно взглянув на свою спутницу предложил адмирал. -А нельзя в неформальной обстановке просто по имени общаться? Все -же ты -нештатный наш сотрудник, никакого нарушения субординации тут не будет, да и разница в возрасте у нас совсем небольшая, верно?
   -Согласен с тобой полностью, Женя!, -крепко пожимая руку ответил Володя. –Но только вначале выполни одну мою маленькую просьбу: представь своей очаровательной спутнице и назови ее имя, а то по псевдониму общаться неформально не с руки как-то!
   -А у меня язык пока еще не отрезали, могу представиться и сама!, -с вызовом ответила прекрасная амазонка. –зовут меня Елизаветой, но можете называть меня Лизой, если хотите, и желательно тоже -на «ты».
   -Очень приятно, -галантно поцеловал ее руку каплей. -У тебя очень красивое и довольно символическое имя, вы достойны императорского титула! Я был бы вам крайне признателен, если поможете мне накрыть на стол и приготовить помещение к вашей встрече! Все необходимое в холодильнике, и ожидает только прикосновения женской руки, чтобы заиграть всей полнотой вкусовой гаммы!
   -Ну, засранец, этаким макаром ты быстро отобъш у меня любимую женщину, -пошутил адмирал наблюдая, как скоро его спутница сервирует стол.
   -Побойся бога, Женя, жены и подруги друзей и сослуживцев -святое! Я лучше отрежу собственные руки и вырву глаза, чем буду засматриваться на чужое тем более, что кроме моей жены более в жизни ничего меня не интересует!
   -Все, тему закрыли, мы хорошо поняли друг друга, попикировали вволю, теперь перейдем к насущным вопросам, -кивнул головой Петрович. –И в конце концов в этом заведении нам выпить нальют, чтобы стресс снять!?
   -Все, все мальчики, прошу к столу!, -пропела Лиза, окончив приготовления.       –Не возмущайтесь, осталось только коньяк разлить, но это уже дело мужское ,со своей работой я управилась!
   -Разливание на свои плечи с удовольствием возьмет хозяин, -подхватил нить разговора каплей, с хрустом свинчивая пробку с длинного горлышка.
Все выпили без лишней жеманности с удовольствием.
   -Какой кайф!, -восхищался адмирал, с удовольствием закусывая истекающим жиром балыком. –Давно забытые ощущения: и почему мы так долго помним все плохое, а все хорошее быстро забываем!?
   -Ничего, скоро настанут, возможно, времена, когда будет совсем наоборот: помнить долго будем только хорошее!, -успокоил его каплей. –Вот теперь-то можно и наших баранов посчитать! Быстрее все решим –быстрее продолжим посиделки, если общество будет не против!
   -И то верно, - согласился Петрович. –Суть проблемы в том, что Семен предлагает форсировать ход операции. Наши коллеги из Америки уже готовы полностью к проведению крупномасштабной операции по локализации и уничтожению всей группировки на территории Турции. Благодаря твоим ниточкам они в кратчайшие  сроки смогли отследить и просчитать практически всю цепочку, и белых пятен у них не осталось! Мы, со своей стороны, готовы взорвать шакалье логово на нашей территории:
чтобы вычислить камчатскую группу- много времени не понадобится, да и деваться им отсюда некуда!
Да, ведь эти добрые люди и тебе подарочек приготовили преинтересный! Они подсунули тебе модернизированные взрыватели: внешне все, как у обычных, а вот в начинке-  заковырка! Пока ты ставишь их на места –все в порядке, а вот только активируешь их тумблером –система самоподрыва срабатывает ровно через шестьдесят секунд независимо от твоего желания.
    -Ну, придирки, они явно не хотели, чтобы я после выполнения работы благополучно свалил за границу!, -искренне возмутился Володя. –Рубят все корни без сожаления и верно -зачем им на воле человек, который знает полный расклад по теме и не связан никакими обязательствами более? В этом они абсолютно правы: устранить проблему легко, убрав человека, который эту проблему создает! Что -же, пусть готовятся к тому, что мы втемную разыграем свою карту, вот и удивятся они, жуть!
   -Вот и лады, ты хоть после этого жить сможешь спокойно!
   -А между прочим, я очень хорошо запомнил лица моих топтунов, может по рыночку местному прошвырнемся, авось увидим что интересное!? Ведь урюки эти явно не на производстве трудятся!
  -Эту самодеятельность ты брось! Вернемся сюда если, Семен примет решение: вот тогда и проведаем этих уродов, и вопросы все нас волнующие зададим с улыбкой.
   -В принципе, Женя, вы возможно и правы, как в Библии сказано: «и будет день, и будет пища!», -кивнул головой Володя.
   -Мальчики!, -капризно надула губки Лиза. –При таком изобилии на столе и красотой неописуемой за окном мы так и будем переливать в этом номере из пустого в порожнее!? Ведь уже завтра  нам вылетать в Москву! Давайте же хоть на последок расслабимся, дадим отдых душе и телу: я лично никогда до этого на Камчатке не была и просто сгораю от желания испытать те немногие удовольствия, которые доступны нам в данный момент!
   -Расслабься, малышка!, -рассмеялся искренне Петрович, взглянув на ее обиженную гримаску. –То, что доступно, мы урвем безусловно, но основные вопросы решить было нужно? Давай радушный и щедрый хозяин, потчуй гостей дорогих, а потом воздадим должное целительной силе наших родоновых источников!
  Словно только и ожидавший этой команды Володя мигом наполнил емкости и настоящее застолье началось!
  Елизавета оказалась наредкость интересной и разносторонней собеседницей: она совершенно свободно общалась как на темы искусства, так и четко знала все тактико-технические характеристики оружия армий стран НАТО. Каплей как-то уже привык, что изящные куколки со светлыми волосами, шикарными бюстами и круглыми попками не блистали интеллектом и использовались только для того, чтобы радовать тело и взгляды богатеньких самцов. А вот Лизу безо всякой натяжки и лукавства можно было назвать полиглоткой: два высших образования и знание в совершенстве, вплоть до акцента, трех иностранных  языков, говорили сами за свою хозяйку. А Петрович  -тот просто таял, пожирая ее влюбленным взглядом, не видя и не слыша вокруг никого и ничего, кроме своей возлюбленной.
    -Господи, спохватился адмирал, взглянув на часы. –А когда же мы пойдем в бассейн, ведь уже почти полвторого ночи!
    -Не волнуйся сильно, в этом санатории бассейн работает круглосуточно и я совсем не удивлюсь, если мы окажемся не одни в столь позднее время. –упокоил его Володя. –А и вправду, ребята, не пора -ли нам немного освежиться на лоне природы под открытым небом!?
    -Я плавок с собой не взял, -сконфуженно выдавил Петрович. –Еще думал дома кинуть их в сумку, а в суете оплошал, забыл!
    -И у меня купальника нет, ну и что тут такого?, -распахнула бездонные глазищи Елизавета. –Мы люди достаточно взрослые, а наши просчеты хорошо скроет нижнее белье. Надеюсь, мои спутники не сочтут это за чрезмерную вульгарность?
    -Погодите волну гнать, ребята, -вмешался  каплей. –Я сейчас быстро смотаюсь и гляну, есть -ли кто в бассейне, а там и решим как, поступить!
  На их счастье и к крайнему удивлению Володи бассейн был совершенно пуст, лишь мокрые отпечатки босых ног на распаренной древесине свидетельствовали о недавнем присутствии отдыхающих. Скинув верхнюю одежду прямо в номере и завернувшись в простыни компания проскочила тихонечко по короткому коридорчику прямо к водоемам, исходившим белыми клубами пара. Мужикам, проходившим в этих местах службу, вся эта экзотика не была в диковинку, а вот девушка, погрузившись в воду по шею, замерла пораженная.
    -Ого! Я и не ожидала, что вода будет настолько горячей, -прошептала она, растерянно взглянув на Петровича. Тот, преодолевая сопротивление воды, словно в замедленной съемке подошел, и нежно обнял ее, прижавшись, воем телом. Чтобы не стать влюбленным помехой каплей тихонечко убрел в темноту в противоположный конец бассейна и лег на спину, устремив глаза в небо. Звездочки в вышине, словно только что вымытые, подмигивали ему ярким чистым светом, словно подбадривая и успокаивая: полная луна висела, почти рядом с лицом создавалась иллюзия, что ее можно легко потрогать ладонью. В расслабленном теле постепенно возникла иллюзия нахождения в невесомости
в самом центре мироздания бесконечного космоса: отодвинули на задний план все заботы и волнения, предоставив возможность безмятежно созерцать красоту и совершенство природы, и размышлять о прекрасном и вечном -человеческом бытие, любви и торжестве добра в конечном итоге. Каплей был настолько поглощен этим чувством, что не услыхал, как к нему тихонько подкрались вдоволь наворковавшиеся в одиночестве голубки. Лиза с силой надавила ему на грудь, заставив, с головой погрузиться в горячую воду. Веселый, безудержный смех встретил его появившуюся на поверхности удивленную физиономию: не ожидая подобной каверзы Володя вдоволь наглотался воды и тряс энергично головой отплевываясь и пытаясь откашляться.
    -Ну держитесь, демоны, -прейдя немного в себя прорычал он и бросился на нырнувших в разные стороны обидчиков. Петровича удалось настичь первым, и в воде завязалась шуточная возня. Визг, смех, летящие в разные стороны брызги, мелькание появлявшихся на поверхности участков оголенных тел –СВОБОДА! По деревянным ступенькам на настил буквально выползали, высвободив всю энергию без остатка и отдав ее и без того горячей воде. Сил не осталось даже на то, чтобы просто подняться на ноги, и они лежали на помосте словно киты, выброшенные на берег жестоким штормом.
   -Какое блаженство, и до чего классно!, -выдохнула девушка, перевернувшись на спину.
   -Такого удовольствия и расcлабухи я уже давно не испытывала, словно заново на свет белый родилась!
   Ее и без того ажурное белье намокнув, совсем оголило тело и теперь уже совершенно открыло на огромную луну нагло глядели отвердевшие и от воды и от возбуждения напрягшиеся соски, словно бросая ей вызов. Девушка не стеснялась своей наготы, да и в отличии от многих других случаев она вульгарной не была, а только вызывала восхищение и вожделенный восторг: стройное тело почти богини с упругой алебастровой кожей, с натуральным безупречной формы бюстом, длинными стройными ногами, плоским животом и тонкой талией было безупречным, прекрасным! Мужики невольно замерли, пораженные такой яркой сексуальностью и непринужденностью поведения, пытаясь судорожными глотками протолкнуть комки, разом закупорившие глотки.
    -Ну что, мужики, -поднялась богиня, запахиваясь в простыню, -пора и на покой, наверное: надурачились, расслабились, бесплатный стриптиз посмотрели –надо и честь
знать. Давайте-ка в свои апартаменты двигаться, а то вдруг кто-то с нетерпением ожидает своей очереди вольно слиться с природой без свидетелей!?
  Галантно предоставив, возможность даме первой привести себя в порядок мужики переоделись, отгородившись от нее покрывалом.
    -Жаль, конечно, что снега еще нет, чуть рановато мы приехали, -мечтательно протянул Володя, расслаблено опускаясь в кресло. Он прекрасно понимал, насколько сильно сейчас хочется Петровичу остаться наедине со своей любимой, а за суетой и текучкой со своим номером возможности у них разобраться не представилось, а значит, как в любом классическом треугольнике, третий был явно лишним.
   -Какое блаженство после горячего бассейна рухнуть в полный рост в огромный сугроб пухового снега –вот где истинный кайф! Ладно, люди, примем еще по рюмочке, и я пойду прогуляться под луной. Что-то после такого отдыха  на лирику меня потянуло, есть желание до утра слиться с природой. Ложитесь, отдыхайте, раньше рассвета я не появлюсь, не помешаю!
    -А чего, пусть Лиза отдыхает, а мы вместе погуляем, -без видимого желания, чисто ради приличия, предложил адмирал.
    -Извини, Петрович, но мое теперешнее состояние требует полнейшего уединения, стихи я буду писать жалостливые!, -усмехнулся каплей. –Ты станешь мне только помехой!
   Допив единым глотком коньяк и прихватив с собой покрывало, он решительно и быстро удалился, предоставив друзьям полную свободу действий. Они словно только и ожидая этого, кинулись в объятия друг друга и сплетшись в плотный жгут телами рухнули на жалобно заскрипевшую кровать. Жизнь брала свое и любовь снова торжествовала над грязью, несовершенством и несправедливостью этого мира, отгородив влюбленных и унеся в совершенно иное измерение, и в душе они были безмерно счастливы и благодарны своему товарищу за такт и великодушное понимание.
   Володя, побродив до одурения по ночной тайге, вновь вернулся к уже опустевшему бассейну и расстелив покрывало на широкой деревянной скамье у воды устроился удобно, и почти мгновенно уснул: спал он, как эмбрион в материнской утробе, свернувшись калачиком и подложив под голову руку вместо подушки. Небосвод уже начинал сереть, теряя бездонную глубину черноты, и звезды блекли, теряя свою яркость. Отдыхать оставалось совсем немного.
   -Братка, вставай, пора возвращаться к рутинному бытию нашему, -прервал его сонный обморок чей-то голос и мгновенно открыв глаза Володя увидел сидящего на корточках адмирала. Лицо его было усталым, с темными мешками под глазами, но сами глаза лучились молодым задорным блеском и довольством, разбрасывая вокруг искорки задавства. –Петушок пропел давно, пошли завтракать, наша хлопотуха уже все приготовила.
    -Вот придурок -же этот петушара, и чего головенку ему не свернул никто до сих пор!?,
    -Сам не спит, и другим не дает, что -же, будем подниматься, коли так заведено. Тепло, исходящее от природного источника, не позволило ночному холоду вгрызться  в его плоть, но от неудобства твердого ложа конечности затекли и разгибались с трудом.
  С притворным оханьем заняв, наконец, вертикальное положение. Володя достал из кармана папиросы и вынув одну, предложил Петровичу.   
    -Вижу, старый, досталось тебе этой ночкой преизрядно, убей свою усталость никотинчиком!
    -Хорош подкалывать, -добродушно усмехнулся Петрович. –Пойдем, хлебанем кофеечку, а там и по сигаретке ударить можно!
   Подхватив бережно под локоть все еще неуверенно передвигавшегося каплея он легонько развернул его к себе лицом и тихонько сказал: -Спасибо, Володенька, этот твой подарок нам я никогда не забуду!
    -Ладно, завязывай эти телячьи нежности, все идет так, как надо!, -отмахнулся каплей, направляясь к номеру. –Она классная девочка, все-при всем, береги ее, как самую величайшую драгоценность в этом мире!
    Кофейный аромат, несмотря на закрытие двери комнаты, неудержимо заполняли весь коридор, заставляя ноздри хищно раздуваться в предвкушении, а желудок –сжиматься спазмами по мере приближения к комнате.
    Прекрасная половина с раскрасневшимся счастливым лицом и томным взглядом царственно восседала в кресле в ожидании едоков. При появлении Володи она на секунду лишь прикрыла, словно благодаря его за те чудесные мгновения, которые он им подарил,  а затем снова широко их распахнула, бросая вызов окружающему их миру.
   - Время тянуть не будем, -командовал Петрович, энергично поглощая остатки пищи .-Доедаем по скоренькому, и уматываем, как раз успеем на утренний рейс.
   - А не допускает -ли такой вероятности наш многоуважаемый, скажу без преувеличения, начальник, что наши общие недруги могут совершенно случайно оказаться в аэропорту сами, либо неслучайно послать кого -нибудь из своих халдеев? Лететь надо военным бортом: пусть и дольше, зато намного безопаснее, да и в Москве уехать с военного аэродрома будет правильнее. Позвони оперативному .договорись о включении нас в полетный список, -предложила Лиза Петровичу.
Безусловно, условия перелета в десантном отсеке самолета были не сравнима с комфортом и удобствами гражданского лайнера: особое неудобство создавало отсутствие туалета на борту .Мужикам было проще решить эту задачу в хвостовом отделении, а вот девушке приходилось терпеть до самого конечного пункта. В Кубинке, прямо возле стоянки, их уже ожидала машина с тонированная и стеклами, и нырнув в прогретый салон почти сразу с последней ступеньки трапа и отгородившись от промозглой сырости воздуха дверками, вся троица вздохнула с облегчением.
   -Ну здорово, камчадалы, -обернулся с водительского места Олег. -Делишки-то ваши как?
   - Командир, сначала -пописать, сил моих терпеть больше уже нет, а потом -хоть пытай. Взорвусь сейчас, и салон запачкаю!, -почти простонала Лиза.
Словно взрывом громового хохота машину сорвало с места и понесло к зданию пункта управления полетами.
   - Мужики, у нас  -ЧП, готовьтесь к худшему, -процедил Олег сквозь зубы, как только их спутница выскользнула из салона. -Подробно ситуацию обрисует  отец, я -же пока предварительно просто вас подготавливаю.
   - Что случилось, -отмечая тревожное молчание в садоне, п0интересовалась вернувшаяся Елизавета. -Я должна что-нибудь узнать, или это меня не касается?
   - Это касается всех, но батя не уполномочивал меня вдаваться пока в подробн0ити, потерпите до приезда в Контору!, -жестко отрезал Олег, на большой скорости гоня машину по трассе.
Накал атмосферы ощутили сразу -же, как только все разместились в кабинета. Семен поднялся из кресла навстречу, и Володя ужаснулся, встретившись глазами с его взглядом. Ни единой задорной: искорки, как обычно лишь бездонная, всепоглощающая  усталость и боль, забота и старость, сплошная краснота ввалившихся глазных яблок: будто от перенапряжения полопались, не выдержав, все сосуды и кровь наполнила их до краев. Замедленные, словно через неимоверные усилия, движения и слабое рукопожатие; -настолько разбитым и обессиленным Семен уже не выглядел давно!
   - У нас –ЧП, ребятушки!, -устало прикрывая ладонями глаза вздохнул он дождавшись, пока все рассядутся. -Не согласовав свои действия с нашей стороной янки начали самостоятельную: операцию по ликвидации террористической группировки в Стамбуле, Канаде, Австралии .Это те места, куда звонил Бекир после начала своей шахматной партии; все его звонки были а отслежены, очерчен круг сообщников и сочувствующих, но что-то пошло не так. Амбиции взяли верх и американцы сделали вывод, что могут справиться и без нас. Изначально ступенчатая, поэтапная, ликвидация и планировалась, и все, вроде получилось, но вот лично Бекиру скрыться удалось. Лично я с читаю, что он находится на территории России, либо в Чечне, что практически одно и то -же. Ведь теперь ему придется лично доводить до конца уже  успевшую начаться операцию с тобой, Володя, и он не остановится ни перед чем, ведь иначе ему -верная смерть! Возможного он тебе будет звонить лично и требовать ускорения  в проведении дела так что, сынок,  готовься! По имеющейся у меня информации, подозрений на тебя пасть не должно было никаких: янки грамотно спланировали и обставили  операцию, как я уже говорил, и никто не виноват, что у Бекира чуйка-звериная! Он не полез  в ловушку а ушел, чудом сохранив собственную шкуру, а вот мы так и и не устали подготовить удар на своей территории, теперь придется расхлебывать все самим. Если Бекир будет здесь —все поправимо, но если он уйдет в Чечню -пиши пропало, оттуда нам уже его не достать! Но и тут есть свои плюсы: никто из работавших с тобой, Володя, на нашей территории не  пострадал а это значит, что твоя сторона -чистая, они могут спокойно работать дальше.
   - Семенович, а Омара взяли !?, -возбужденно вмешался каплей. -Не забыли о моей просьба по этой персоне?
   - Не главное это сейчас, мой мальчик, забудь пора про них и думай только о том, как выжить! Коллеги из Америки обеспечат им за все художества гарантированный электрический стул, а может и придумают чего пострашнее!
   - Но почему -же они нам ничего не сообщили о начале проведения операции!?,       -пожал в недоумении плечами Володя, -Или здесь это никого не касается, или ничьи жизни от этого не зависят!
  -Да успокойся ты, -словно от зубной боли сморщился Семен. -Не сообщили потому, что вскрылись определенные обстоятельства, не допускающие промедления: Бекир на месте начал подготовку к смене личины. потому и стали брать всех подряд с головы. В итоге результат- грандиозный, а важен ведь только он. Нам -же теперь поздно пить боржоми, почки уже вывалились! Будем пытаться исправлять недоделки коллег. Госдепартамент США назначил: премию за голову Бекира -живого или мертвого, так- что в дальнейшем работа ваша бесплатной не будет, только -бы появился он тут!
  - И что -же дальше, как действовать будем?, -уточнила Лиза.
  -А дальше мы просто тупо начнем ликвидировать их группы, групки и все их филиалы на территории России, опираясь на данные, которые, любезно пре- доставят нам американцы. Пусть и не полностью, учитывая уровень их конспирации, но основной костяк снесем! Новую сеть наладить и организовать быстро им не удастся, какое-то время поживем спокойно. Есть и еще одна неприятная для вас новость : придется вновь возвращаться на Камчатку, их  местное отделение нужно будет вычислить, и выжечь каленым железом без остатка! Дело настолько ювелирное и деликатное, что передать его в ведение ФСБ. я просто не имею права, для нас это-дело престижа! Эх, Володенька, не было тебя, и проблем у нас таких не возникало а появился –сыпанули, словно из рога изобилия!
   - Сами хотели этого, вот и получили подарочек, -беззаботно отмахнулся каплей. -Кто войдет в состав нашей оперативной группы?
   -Работать вчетвером будете: ты, Лиза, Петрович и Олег. Разрешаю применение любых мер воздействия, если будут возникать трудности -пленных не брать! Для нас самое главное -очистить полуостров от всей этой мрази!                К сожалению, каплей, от контактов со своей семьей тебе пока лучше воздержатся: позвони и сообщи, что улетаешь в очередную командировку, а еще лучше я это сделаю сам! Все, ребятки, разбегаемся, дел у всех навалом! Сегодня приведите себя в порядок, проверьте экипировку а завтра с утра -в дорогу! И не забудьте, что вылетаете с Кубинки, а то еще с дуру сунетесь в аэропорт, решай потом проблемы с провозом оружия! Храни вас господь! Последнее, что мне хочется сказать: без обеды, Петрович, но старшим группы будет Олег! Боевой опыт у него поболее, да и оперативной работой он давно занимается, поднаторел изрядно!
   -Никаких обид, Семен, я все прекрасно понимаю и полностью согласен с твоим решением. -улыбнулся адмирал,. -Имею всего один вопрос: если вдруг понадобится, могу-ли я подключить к операции бойцов морского спецназа?
    -Вопрос излишен: конечно да! Только ничего не объясняй командованию. Просто они получат приказ на самом высоком для них уровне! И девочку мне сберегите, головами своими за нее отвечаете!
Лиза смутилась, покрывшись густым румянцем, а мужики с серьезными лицами утвердительно  закивали: они все прекрасно понимали и без посторонней подсказки.
     - Ну что, каплей, поехали ко мне домой, в гостиницу путь тебе явно заказан, -предложил Петрович, задерживаясь на последней ступеньке лестница Володя обернулся к нему, и бросил вопросительный взгляд в сторону Елизаветы.
     - А ты не волнуйся, мы сами переночуем у нее на квартире тебе -же будет предоставлена полная свобода!, -успокоил его адмирал .-Ведь где-то переночевать тебе надо, а Семен снова в текучке забыл распорядиться!
     - Если это не в тягость –поехали, а утром заскочите, заберете меня?
В чужой, да к тему -же совершенно пустой квартире одиночество ощущалось особенно остро, и каплей с величайшим трудом дождался вечера. Он пересмотрел практически все фильмы из видеотеки адмирала, пуская видеомагнитофон в режиме, ускоренного просмотра .Перебрал и все немногочисленные книги на самодельных полках, но ни одна не привлекла его внимания .Нервы не удавалось успокоить, хотя он и выкурил уже две пачки папирос, и во рту поселилась устойчивая никотиновая горечь. Пришедшие сумерки стали для него истинным спасением: наконец-то можно было распариться до потери пульса в ванной и рухнуть в кровать, чтобы до утра забыться в беспокойном сне .Потом будет работа, и будет легче: динамика процесса поглотит  настолько, что не будет времени отвлекаться от основной задачи ни на что. Володя заполнил ванную почти до сливного отверстия, и с трудом различая очертания предметов в клубах густого пара начал раздеваться. И снова, уже в который раз в самый неподходящий момент дал о себе знать мобильный телефон: номер вызывающего на экранчике не определялся, и в душу стылым холодом закрался страх. Этого чувства каплей не стыдился ни когда: только дураки ничего не боятся, а умного человека это чувство заставляет лучше просчитывать ситуацию и быстрее принимать интуитивно-верные решения.
   -Я слушаю вас, кто говорит, -стараясь не выдать голосом тревоги бросил он в трубку. Хотя догадаться о том, кто может звонить, было совсем не трудно. -Уже почти три часа ночи, какому товарищу не спится в такое время?, -быстро произвел пересчет по камчатскому часовому  поясу каплей.
   - Здравствуй, дорогой крестничек, я уже совсем запутался в часовых поясах, ты уж извини за столь поздний звонок!, -притворно сожалея заворковал собеседник.         -Узнал меня наверняка, но давай пока общаться, не упоминая имен, так будет лучше!, -сразу оговорил правила Бекир. -Ты где сейчас находится?,  -снова расставил он ловушку.
   - Да в гарнизоне, дома, после отпуска первую рабочую смену отмытарил, теперь пытаюсь восстановиться, ведь завтра вновь -снова на работу! Вот и хотел отоспаться, да не судьба видать, -с притворным огорчением вздохнул Володя, -что, нужно чего?
   -Да ничего особенного, просто хотел спросить, как тебе отдохнулось в санатории!? Поправил здоровьечко?
   -Все- бы ничего, но цепные псы ваших знакомых до того надоедливо лаяли, что испортили всю ночь! Сами выставились, и мне толком отдохнуть не дали, переговняли такое хорошее настроение!
   -Ладно, ты не сильно обижайся на них, но сейчас меня не это волнует! Как быстро ты сможешь перевестись на другую работу по своему главному профилю? Есть огромная необходимость встретиться с тобой, прилетел -бы дней на парочку!
   -А что за спешка такая, ведь я вроде из собственного графика не выбился, да и все пункты наших договоренностей выполняю до запятой! Или я что-то сделал не так? А приехать я смогу только тогда,  когда уволюсь, предварительно отработав две положенных недели, иначе мне за границу не выбраться!
   -Не волнуйся, к тебе претензий нет никаких. просто необходимо внести кое-какие коррективы в наш план, но не по телефону! Я оплачу все твои расходы и неудобства, да еще денег прибавлю на корректуру. Прилетай, не пожалеешь!
   -Если я завтра положу заявление на стол директору, то меня оформят не раньше, чем дня через три, да и то за солидную взятку! Тебя так устроит? Ведь даже притоком раскладе я очень многое теряю, а средства не нужны только покойника: я надеюсь в эту категорию ты не торопишься меня записать?
   - Хорошо, если так надо -я подожду! А насчет всего остального ты явно ошибаешься: если бы было нужно, тебя бы уже давно грохнули и без нашей личной беседы! Когда будешь вылетать- позвони нашему общему другу в Москве, тебя встретят и объяснят, как найти то, что крайне не обходимо, ну, до  встречи!
Отключив мобилку, каплей сразу бросился к телефону: генерала дома не был, и удалось, найти его только позвонив в рабочий кабинет.
   -Хорошо, сынок, пока пыль не поднимай, резерв времени у нас еще имеется! -внимательно выслушав его посоветовал Семен. Утречком, только пораньше, встретимся у меня в кабинете, Олежку и Петровича я предупрежу! Пока хорошенько выспись: ближайшие дня три -четыре сна не обедают и что самое главное -не нервничай! Мы—на своей земле и все обставим. Так, что -бы накорню раздавить это кубло, я обещаю! И Бекира мы возьмем в Москве, так уверенно предлагать встречу ему больше неоткуда!

.
МОСКВА – КАМЧАТКА

Вой автомобильного сигнала буквально выкинул Володю из постели.  -Вот блин, будильника не услышал, нехорошо получилось?, -корил  он себя, натягивая одежду, словно новобранец на тренировке.
   -Силен ты, Батенька, поспать под громовые раскаты артиллерийской канонады! Кому – война, а кому и мать родная!, -крепко пожал ему руку Петрович возле машины.
   - В пожарники тебе подаваться было нужно, братишка, был -бы украшением любой -команды!, -подтрунивал Олег из-за руля, пока каплей устраивался на заднем сидении рядышком с застенчиво улыбавшейся Елизаветой.
   - Хватит ржать, племенные, вот сейчас новую вводную получим -там и посмеемся!, -огрызнулся тот незлобиво, когда машина тронулась..
От подавленного вида Семена, с которым он вчера встречал своих ребят, никаких следов, практически, не осталось; хозяин кабинета был вновь собран, свеж и  полон энергии которая, казалось, мощным потоком охватила прибывших и дала посыл  к действию.
    - Ну что, войны, каждый день и даже ночь преподносят нам новые сюрпризы, вот и нынешнее утро, несмотря на еще столь ранний час исключением не стало! В связи возникшими новыми обстоятельствами я вынужден внести кое-какие коррективы, а положение на сегодняшний день вам вкратце обрисуем наш коллега, который является злостным противником спокойной жизни. Прошу, Володенька, обрадуй своих коллег!
Каплей сжато передал смысл ночной телефонной беседы: его товарищи  слушали предельно внимательно, стараясь, не упустить малейшей детали и лишь изредка задавали, вполне конкретные вопросы по некоторым эпизодам.
    -Ну что, господа, попрошу вас высказывать свои мнения и предложения в порядке, так сказать, старшинства, -предложил Семен, когда доклад окончился.
    -Каплею у чеченцев появляться нельзя, -не затягивая паузу категорично высказался Петрович. По его виду и настрою было четко видно, что мнения своего он не изменит ни при каких обстоятельствах. -Его сразу -же кончат, чтобы подчистить хвосты, как лишнее звено, и упрячут остатки  концов в воду. Надо срочно обрабатывать Камчатскую группу ,пока эти уроды не залегли на дно: разъедутся с полуострова -где их потом искать на  необъятных просторах нашей Родины!? А уже потом можно и наш регион зам  чистить, тем более, что Бекир наверняка  находится здесь и имеется огромная вероятность того, что нам удастся его взят?
   - Полностью согласен с адмиралом, -кивнул утвердительно Олег. -Володю уберут сразу -же по приезду, и с нашей стороны это будет неоправданная  потеря, его нужно срочно прятать и отрабатывать названые адмиралом  регионы.
   - А я -бы так категорично  вопрос ставить не стала -бы!, -вмешалась Лиза. -Если аккуратно и тактично "прокачать" ситуацию, можно  добиться- и большего. Эти ребятки наверняка имеют опорные точки на периферии, и обнаружить их достаточно сложно. Вы вспомните Магомеда: был такой важный и влиятельный, держал всех в страхе и жесткой узде, а результат? По имеющимся у нас  данным его не просто убили, а отрезали башку и передали ее в Чечню кровникам! Ну вычистим мы Москву и Подмосковье, в чем лично я очень сомневаюсь, отрубим дракону голову -но шея-то останется, и на ней быстро  отрастет новая голова: свято место пусто не бывает! Надо все хорошенько обдумать без горячки!
Очень здравое рассуждение, -улыбнулся Семен. -Ну а что по этому  поводу думает наш славный представитель монашеского ордена !? Хочу выслушать и его полноправное мнение ,а затем уже и свой вердикт вынесу!;
    -Знаете, ребята, признаюсь вам честно -мне лично очень страшно!, -тщательно взвешивая каждое слово начал говорить каплей. -Страшно не оттого, что могу погибнуть сам: снова начнут взрываться дома с сотнями мирных граждан, снова будут происходить захваты заложников, страдать дети и женщины! Я не утверждаю, что по морали далеко ушел от этих зверей: сам только недавно находился в подобной ситуации, но я не хотел гибели гражданских. Хотел просто уйти, достаточно громко хлопнув дверью! Если эти нелюди называют себя воинами -пусть бьются честно с равными себе по силам и боевому опыту бойцами, на равных:, лицом к лицу, а не лупят из -подтишка! Поэтому я только за то, чтобы моя встреча в Москве состоялась, это наш огромный шанс решить все окончательно! Сам факт гибели меня не страшит: боязно честь утратить, а именно так и произойдет, если я откажусь от завершения начатого! Лично у меня имеется огромное желание продолжить работу потому, что я уверен в том, что вы меня достаточно надежно и грамотно подстрахуете. -Чтобы перестраховаться, я могу просто позвонить Саиду и попросить, чтобы его люди помогли -мне с  билетом до Москвы: сейчас с ними напряженка, а эти проныры могут достать все! Оставить этот билет они могут мне и в камере хранения, сообщив код по телефону. наверняка будут контролировать отлет, подтвердив своим боссам факт моего действитеильного нахождения на Камчатке. Я не думаю, что Бекиру необходимо меня  убирать, ведь после провалов у него имеется немного возможностей реабилитироваться перед своими, и мой случай -самый важный из имеющихся! Знаю я очень мало, ошибок пока не совершал, выполнял все четко, провалов людей контактировавших со мной, не имеется?! Какие доводы вам еще нужны, чтобы убедиться в очевидном!? Не маловажное, мое качество для Бекира -отсутствие любопытства и жадность к деньгам: я не пытаюсь узнать ничего нового. не лезу с бредовыми предложениями и избегаю сам лишних контактов. А провалы за бугром ко мне привязать ему не удастся никак -нет точек соприкосновения, тут мне вообще все фиолетово! Наверняка Бекир захочет, чтобы я работал дальше, только немного ускорил процесс, а отсеивать и сортировав он будет своих людишек в первую очередь, вот так и часть нашей работы он выполнит сам, а я и дальше буду «тихо» работать .А без маня на Бекира вы не выйдете никак!
   Закончив свою изрядно сумбурную от волнения речь, он глубоко вдохнул и  присел на свое место, с  тревогой всматриваясь в того, от кого сейчас полностью зависела судьба всего дела, кто в данный момент являлся Богом для них, кто должен был принять окончательное решение.
По лицу Семена было хорошо заметно, какая буря эмоций и океан сомнений разлились в его душе от услышанного: боролись два взаимоисключающих желания, и oбa были подкреплены достаточно вескими доводами. Самым сложным было отдать какому-то одному свое предпочтение. Молчание затягивалось, но торопить начальника не решался никто, осознавая всю важность принимаемого им решения и ту степень ответственности. которую он на себя возлагает.               
   - Что-же, сколь  не молчи. а говорить придется  все равно!, -наконец поднялся Семен с тяжелым вздохом. -Я крайне долго -пытался найти довод, который вполне аргументировано позволил бы мне отдать приказ о выведении Пилигрима из игры, и к моему величайшему сожалению не смог его найти! И на этот раз ты, Володенька, полностью прав, правы и твои коллеги, хотя и каждый по-своему. Операция продолжена будет. и на встречу с Бекиром каплей поедет по предложенной им схеме, вот только прикрытия не будет, пойдет он на штыки с голой задницей, у его визави чуйка звериная; ушел там -может уйти и здесь, да еще попутно и Володьку приберет! А вот уже, после переговоров мы и ударим по всем известным точкам. На полуострове разведать все быстро и досконально, чтобы ни один гад не ушел! Начинать оттуда будем: решение окончательное. Счастливого вам полета, дети, и огромной боевой удачи, берегите в первую очередь друг друга!
   -Володя, на секундочку задержись, хочу лично с тобой пообщаться, -словно подбросило его пружиной кресла, когда уже почти все покинули его кабинет: тихонечко прикрыв двери Володя повернулся к столу и встретился с тяжелым кинжальным взглядом генерала.
   -Чтобы работалось тебе спокойно, я лично даю свое, слово, что в случае чего, если с тобой произойдет непоправимое, семья никогда, слышит меня -никогда не будет знать недостатка и отказа. И маме твоей поможем, и для жены с детьми сделаем все, что нужно, только «сделай» этих выродков грамотно! Если -уж доведется, то в свой смертный миг прихвати с собой на тот свет хотя -бы Бекира, я лично тебя прошу, понимаешь?
   - Не буду сотрясать зря воздух, но я изо всех сил буду стараться оправдать наши надежды!
   - Ну давай, милок, догоняй своих товарищей, и еще раз желаю тебе огромного везения и удачи!
Микроавтобус с тонированными стеклами доставил их в Кубинку быстро: водила вел машину так, словно кроме него на дороге никого не существовало. Погрузившись в самолет, предусмотрительно солидно утеплившись, ребята шутили от момента взлета до самого момента приземления, пренебрегая необходимостью хорошего отдыха перед предстоящей работой. С территории военного аэродрома в Елизово выезжали на машине скорой помощи, предоставленной лично командиром авиационного полка.
   -Работать мы будем с территории гарнизона, а проживать будем в гостевом домике командующего флотилией, -давал последние оргнаставления Петрович по дороге в Рыбачий. Семен приказал избегать контактов с представителями местного отдела ФСБ и других силовых структур. Прямо сегодня, только пообедаем, выезжаем на городской рынок на пароме для корректировки и пристрелочного осмотра. Обеспечивать Володю будет Олег, а мы с Лизой остаемся на связи. Заодно договорюсь с диверсантами о совместной работе!
   Вещи разложены, леший перекус с дороги, и вот уже кашей с Олегом шагает по знакомым с давних пор тропиночкам сопок к паромному пирсу. Слякотно, сыро -ведь уже практически зима, а на Камчатке сезонные изменения имеют очень четкую грань, в отличие от Центральной России.
   -Чудненько, мы имеем отличную мотивацию посещения рынка. Покупка зимней одежды не вызовет подозрений ни у кого, -с наслаждением вдыхая аромат перепревшей листвы и хвои размышлял вслух кашей. –Тебя, Олежка, эти шакалы видеть не могли никак, поэтому отрываться далеко особой нужды нет -Изобразим парочку товарищей по работе, которые выехали из закрытого гарнизона погулять на свобода!                Олег был крайне удивлен наличием на пароме бара.
   - Слышишь, браток, а не посетить -ли нам сие почтенное заведение?, -предложил он с улыбкой.
   - Почему -бы и нет!?, -легко согласился каплей. -Небольшая доза алкоголя обеспечит непринужденность общения с рыночными барыгами!
По торговым рядам развеселая парочка ходила с шуточками, задирая и подзуживая продавцов и придирчиво перебирая предлагаемый ими  товар. В деньгах недостатка не было, но  недостаток рублевой массы вызвало некоторые затруднения при рассчете: запуганные проверками торгаши ни в какую не хотели принимать доллары. Для себя каплей присмотрел замечательные зимние унты, которые можно было использовать и дома, для поездок на зимнюю рыбалку: в такой обувке ногам никакие холода и сырость  были не страшны. Понраву пришлась и кожаная куртка -«канадка» на толстом белом меху.                -  Нахрена мне эти бумажки, -рассуждал бородатый дядька, отмахиваясь от -зеленых американских купюр. -Я все равно в них ничерта не понимаю, ты настоящие рубли давай, наши, вот тогда по рукам и хлопнем!
   - Да где -же я тебе, возьму сейчас рубли?, -пытался убедить его Володя. - Обменник только в самом центре города, а туда пилить -рынок закроется, ведь на такой валюте вся Россия держится, торгует и не тужит!
     -А  че в город-то мотаться, у нас вон в той стороне, -указал он направление,                -кавказцы фруктой торгуют, вот они-то и возьмут твои деньги с удовольствием, а ты -уж мне рубли принеси, милок, ушс старика!                - Уболтал, дед, ты только никуда не уходи, я мигом обернусь, -согласился с ним Володя, враз насторожившийся при упоминании о кавказцах. Он подал Олегу неприметный со стороны знак следовать неподалеку, и направился к фруктовым рядам. Чего там, несмотря на почти зимнее время, только не было на любой вкус, любые фрукты, не исключая и экзотические, только вот цены простых людей заедали до смерти. После недолгих расспросов ему указали на изрядно заросшего густой черной щетиной мужика, сидящего в сторонке на ящике. Сам мужик особого интереса не представлял, но вот в машине, припаркованной неподалеку, находился парнишка, которого Володя признали сразу. Да и машинка с разбитыми задними фонарями была ему явно знакома.  Доллары мужик поменял быстро и по неплохому курсу, и каплей с  толстой пачкой денег поспешил за покупками. Олега он приметил в кафешке, неспешно потягивающим пиво с  рыбкой. Бросив объемистый сверток на стул, каплей примостился за ближайшим от него столиком и заказал шашлыки с пивом. Медленно жуя мясо, он тихонечко объяснил товарищу, где находится интересующий их объект, и тот сорвался с места, едва допив свой бокал.
   -Погуляй до парома еще немного, пусть тебя приметят, а потом уезжай, за меня не беспокойся, я потом доберусь самостоятельно!, -почти не двигая губами, распорядился удалявшийся напарник.
   И Володя погулял! Бродил по уже начинающим пустеть рядам, приставал к симпатичным продавщицам, балагурил, купил  абсолютно не нужные ему дыню и арбуз. Единственным стоящим приобретением кроме вещей стали символы семейного достатка и благополучия семьи, мастерски выполненные отдельно для мужчины и женщины корякскими умельцами из кожи, оленьего меха и бисера. Для Петровича и Лизы должен выйти хороший подарок!
   Обе руки были уже заняты, тяжесть покупок многотонным грузом тянула плечи к низу, и взяв такси каплей поехал к пристани. До отхода парома он еще успел заскочить в буфет порта и прикупить ящик местного пива, который алкаш за бутылку водки помог дотащить до парома. В Рыбачьем было посложнее: такси отсутствовало и ему с час пришлось просидеть на остановке в ожидании- автобуса. От комендатуры до домика покупки пришлось переносить в две ходки и то спасибо Петровичу, помог. Гордо шествуя к своему временному жилищу они успели обсудить происшедшее за день, и Петровича их успехи вполне устраивали. Лиза восхищенно заохала, когда они водрузили, на столе батарею бутылок, вложив в свободное, пространство посредине арбуз с дыней. А принимая  подарок, простенький, но со смыслом, залились румянцем смущения и довольства уже оба, получив разъяснение о значении символики от Володи. Олег отсутствовал всю ночь, и появился в домике только поздним утром с  усталым взглядом, весь потрепанный и в грязи. Петрович, отправив всех отдыхать, нервно вышагивал по холлу в ожидании капитана всю ночь, и успокоился только тогда, кода в проеме двери появилось его лицо.
   - У, варнак, я всю ночь места себе не мог найти от переживаний, - мог  -хотя бы по мобилке  обзвониться, -возмущался адмирал. -И теперь прокрался, будто тать в ночи, даже двери не скрипнули! Голодный? Так пока поди, прими душ и приведи себя в порядок, а я похлопочу насчет покушать!
   -Рассказывай, что нарыть удалось, -нетерпеливо подался он всем телом навстречу устроившемуся за столом Олегу.
   -Знаеш, Петрович, а ведь здесь -страна непуганых зверей, -жадно прожевывая пищу довольно урчал тот. -Эти товарищи ведут себя так, будто дома у себя находятся, ничего не боятся!  А  Володька молодец, прушник безбашенный, он ведь не роль играет, а просто ею живет! Такой спектакль на рынке закатил -в цирк идти не надо: жалко, что с собой у меня камеры не было, сейчас -бы вместе поржали. Чеченцы пасли его до самого парома на машине, номер я срисовал, а потом куда-то звонили по мобилке: думаю в Москву, своему боссу, а потом сразу -же поехали в кабак, когда паром ушел. Их там полный большой банкетный зал набился, человек тридцать,и это явно были не все еще. Камерой мобильника я зафиксировал их фейсы и переслал отцу, пусть на месте пробивает личности клиентов. Лежек их сумел вычистить всего три, за остальными не поспел, и то пришлось угонять чужую машину со стоянки: не переживай, осложнений с властями и правоохранительными органами у нас не будет, я все чисто обстряпал! Своими силами всю их богадельню зачистить нам не удастся, придется за помощью обращаться и, лучше всего в этом самом кабаке их и брать, с расслаблены булками!  И транспорт понадобится, постоянно угонять машины я не смогу а ножками за их иномарками не угнаться никак!
   - Интересные расклады мы имеем, -задумчиво протянул Петрович, направляясь к холодильнику. –А чего -же ты Володьку на мобильник не отснял, сейчас -бы и поржали вместе?
   - Да как -то не привык я использовать ее в мирной жизни, все больше -по работе, -усмехнулся Олег.    
   -Теперь можеш попить пивка -и дуй на боковую, отдых, и ишаку нужен, -звякнул адмирал стеклом бутылок, -наш Камчадал хвастался, что лучшего пиво не варят нигде, в чем лично я с ним полностью согласен, вот и попей в удовольствие! Я  прямо сейчас двину в город, решу вопрос с приобретением транспорта, да и с подмогой согласую моменты.
   -Побойся бога, Петрович, ты же не спал всю ночь, отдохни! Эти каины от нас никуда не денутся: пока Володька промотается в Москву и  обратно -всех просчитаем легко!               
    -А не вернется Володька, тогда что мы запоем, или ты такую возможность развития событий исключаешь полностью!?, -поднял на него адмирал глаза, Полные  боли, -В гробу все отоспимся, а делать сразу нужно то, что мы делать на данном этапе можем! Ложка к обеду дорога, в иное время это-хлам! Я пошел переодеваться, а ты на бумажечке накидай свои данные наскоро.
Когда Володя и Лиза почти в одно время спустились вниз, то Олег уже досматривал непрерывный сон, а Петрович: уехал прочитав записку с указаниями девушка, молча кивнула головой и передала ее каплею. Тот тоже пробежал глазами торопливые неровные строчки и улыбнулся.
   - Все не настолько плохо, как думалось, дело продвигается, и это главное.  Давай -ка мы позавтракаем а потом, если захочешь, я покажу красоты местного Парадиза, -с шутливым полупоклоном предложил он Лизе.
   - Я не против, если в качестве оплаты ты удовольствуешься лично моими руками приготовленной едой !
   -Соглашусь с радостью, ибо нет пищи вкуснее чем та, что  приготовлена  женскими руками, -почти пропел Володя.
   -Хорош подхалим, скажи просто, что самому этим заниматься лень!, -уколола его собеседница, принимаясь споро накрывать на стол.
Но утрам много есть не привыкли оба и потому выпили только по чашечке кофе с бутербродами, щедро намазанными красной крупной икрой. Прихватив зонтики на случай внезапного дождя и оставив на столе записку Олегу или Петровичу, в зависимости от того, кто первый ее прочитает, - они вырвались на волю.
   - Наверное, нам следовало по правилам надеть высокие сапоги?, -спросила спутница, когда они продирались сквозь высокую траву на вершину сопки.
   - Да ничего, особо мы не испачкаемся, а в сапогах тебе было -бы несколько тяжеловато, -улыбнулся Володя.
   - А если в траве прячутся змеи, или они уже забрались в норы на зимнюю спячку!?
    - На этот счет можеш не волноваться совершенно! Камчатка -зона повышенной  сейсмической активности, и ни одного гада ползучего ты не встретишь в любую пору года, кроме двуногих!
Преодолев, слегка запыхавшись, крутой подъем, они наконец-то добрались до пика. Сопка не была самой высокой в округе, но и с нее открывалась панорама, от вида которой у Лизы просто дух перехватило!
   -Господи, красотища -то какая!, -воскликнула она в восхищении, даже не пытаясь скрыть эмоции .Она обводила блестящими от возбуждения глазами бухту, без утайки открывшую перед ними свои просторы и во всей красе раскинувшуюся от подножий заросших сопок. Водная гладь, отливающая в лучах уже нежаркого солнца, отливала ультрамарином и простиралась до самого горизонта, только с боков сжатая исполинскими конусами вулканов с шапками нетающего даже летом снега на вершинах. В туманной дымке на противоположном берегу слабо просматривались прямоугольники миниатюрных домию в Петропавловск -Камчатского. Ребята с удовольствием вдыхали прозрачный хрусталь воздуха, сдобренного ароматами болотных ягод, морского йода, грибов и жимолости, стараясь как                можно больше вдохнуть его в легкие, но полностью надышаться не могли.
   -Вот бы где человеку жить в радости и согласии, в гармонии с природой, трудиться, растить здоровых детишек вольных и гордых, ан нет, и сюда то-беда !, -с горечью обронил, каплей. -Почему вся человеческая история-вереница захватнических  войн с короткими передышками мирных периодов между ними, или ресурсов на всех не хватает, или съесть можно больше. чем хочется!?  Неужели в мире и покое  ужиться представителям рода людского  между собой нет никакой возможности?
   - Ничего, мы тут все вычистим, выметем и вымоем, а попом вернемся домой, оставив людям красоту, радость и мир, -успокоила Лиза. –Нам  только ради этого одного жить стоит!
   К обеденному часу ноги обоих от долгой ходьбы налились свинцовой тяжестью. Лиза совершенно случайно наткнулась на полянку, буквально усыпанную, белыми грибами: ни кулька, ни сумки путешественники собой не имели, поэтому собирали красавцев в перевернутые раскрытые зонтики.
    -Ух ты, всего за каких-то пятнадцать минут мы набрали грибов на хорошую  жереху для всей нашей компании, да еще и на завтра должно остаться.  Это просто чудо какое -то: грибочки все тугие, крупные, чистенькие -прелесть! В Подмосковье в это время года грибы уже собирать нельзя –почти все –червивые.
   -Это еще что, вот если подальше в тайгу забрести -вот там истинное раздолье, -подзадорил ее спутник. -У самого берега океана, представь, густые  заросли шиповника: дикий, а каждая ягода -с косточку крупной сливы, и ароматные -спасу нет. Рюкзак набереш, насушиш на зиму, и гоняешь по вечерам целебный напиток, или детям отвар делаешь -здоровье укрепляет сильно! А черемша !? Вкуснее этой травки, заправленной маянезом, закуски в мире нет! Это я тебе могу заявить с полной ответственностью.  Жимолость- так то вообще чудо: собирать довольно трудно, зато варенье получается -язык проглотишь, то -же самое, касается брусники. Не буду даже ничего -говорить о кедровниках, сама, наверное, представление имеешь, какие вкусные ядрышки у кедровых орешков. По правде говоря и растительность, и животный мир здесь -чудо, есть по настоящему неизведанные места. И хорошо, что до сих пор сюда не добралась цивилизация, изгадили -бы все на корню, тайгу по бревнышкам на материк вывезли! Пусть так все и остается, как есть на данный момент: наши ребята, поувольнявшись и уехав на материк, до сих пор живут только воспоминаниями об этих местах, да и как их не вспоминать, если тут мы обрели все самое лучшее и родное, мы были молоды и счастливы, и делали великое, нужное Родине дело! Если -бы только могла услышать плачь сердец бывших камчадалов при их встречах получила- бы массу удовольствия!
    - Вот и Женя мне говорил, то -же самое, почти как и ты, слово в слово, и так вы красиво об этом рассказываете, что мне вдруг захотелось все бросить и поселиться здесь навсегда!, -взгрустнула девушка. -Ведь мои родители работали в месте -очень похожем на это, в посольстве Кореи. Я целых пятнадцать лет жила с ними, ездила на экскурсии на природу и те места поразительно походят на эти земли! Отец у меня был военным атташе при посольстве, и после одной из поездок в Москву по делам не вернулся Когда нас с мамой отправляли на Родину  то сказали, что он погиб в автомобильной аварии. Было очень тяжело, и мама  так и не смогла справиться со своим горем: выбросилась с балкона. Вот там я и осталась в этом бешенной мире, совершенно одна. Спасибо Семеновичу: помог, поддержал, в люди вывел! -Давай о грустном больше говорить не будем ведь мы живем, и это –прекрасно!, -успокоил ее Володя. -А с нами в сердцах живет и память о любимых и близких -живых и  усопших, а все остальное -неважно!
Спустившись вниз, бережно придерживая зонтики с грибами, Володя обернулся к идущей сзади девушке.
    -А ну-ка погоди, на площадке возле домика стоят две чужие иномарки, ты пока постой тут, а я схожу разведаю, ведь Семен сюда приезжать не собирался, а гостей мы не приглашали?
    - Ну уж нет, -заупрямилась Лиза, -пойдем вместе, ведь чужие в гарнизон проехать не могли!
   -Чем черт не шутит, -резонно возразил Володя. -Времена меняются, меняются и люди, за деньги сейчас можно сделать все, что угодно, сама не маленькая, знаешь! Встань хотя -бы за угол сруба и коли что -мне свое присутствие объяснить будет проще: живу я здесь, гуляю, дышу воздухом, да и грибов вот подсобрал к водочке на закуску. Друзей -знакомых у меня много, вот и собрались в этом теремке, чтобы обмыть мое увольнение!
    Капоты у обоих машин были еще теплыми, а значит приехали они совсем недавно -моторы остыть не успели.
   -А кто это к нам в гости пожаловал!?, -заорал он прямо с порога, широко распахнув входную дверь. Дальше слова закончились, и он осекся на полуслове: глазам представилась ужасная картина. Олег с Петровичем восседали за столом и были полностью поглощены методичным уничтожением спиртных напитков. Олег пока еще как-то держался, а вот адмирал довольно уверенно клевал носом доски стола. Судя по количеству пустой тары на столе, выпить они успели немало!
   - А мы вот нашу новую технику обмываем, -с пьяной улыбкой поднял  взгляд от стола Олег. -Извините, так получилось, Петрович чего-то расстроился сильно, не застав вас с Лизаветой, разбудил меня тут и понеслось! Что я, рыжий отказываться!?
   -Ну вы и дебилы!, -взорвался каплей. -Верно говорят, что если бог ума не дал -так и не за какие деньги его уже не купишь! Быстро приводи себя в порядок, а я займусь Петровичем.
Словно предугадав события, еще перед уходом, он включил сауну на прогрев, и теперь она была совсем готова к приему посетителей. С трудом дотащив Женю до зоны отдыха он решительно раздел его до гола и поднатужившись изрядно, перевалил через бортик бассейна. Тело рухнуло в воду с громким всплеском , подняв к потолку каскад брызг, и безвольной колодой закачалось на поднятых волнах. Трезвящий эффект холоднющей океанской воды сказался буквально -через минуту: тело стало проявлять признаки жизни а затем с громкими матами приняло вертикальное положение. Сориентировавшись, адмирал добрел до поручней лесенки и крепко ухватившись за перекладинку,  уперся в нее подбородком.
   - Что, волчара,  Лизку умикнуть у меня захотел?!, -встретившись взглядом с Володиным пьяно заворчал он языком. -Врешь, не выйдет ничего, не отдам!
   С огромным трудом ему удалось подняться ступеньки на две вверх, но каплей сильным и безжалостным толчком прямо в лоб отправил его почти на середину снова. Точно с таким -же итогом закончились и две последующие попытки, которые предпринимал Петрович. Но зато, как с удовлетворением отметил Володя, с каждым новым падением в воду действия его становились все белее упорядоченными и осмысленными. Решив прекратить дальнейшую экзекуцию он протянул руку начальнику, и вытащив того из воды сразу погнал в парилку, подталкивая в спину. Одежда на нем самом промокла до нитки,  была без сожаления скинута перед дверьми.
   - Я не понял сути наезда, дружок, -плотно прикрыв дверь обернулся он к Петровичу, успевшему навзничь улечься на полке и дрожавшего мелкой дрожью всем телом.  -Совсем на старости лет у тебя мозги потекли, мудак старый, что смог  такое подумать?! Да мне без разницы, а вот Лизу ты -бы оскорбил своей предьявой смертельно, и ни о каких, ваших дальнейших отношениях  речи вестись уже не могло –бы! И что теперь, вызывать мне «дурку», или уже вернулся к нормальному мировосприятию?
   Минуту в комнатушке царила полная тишина, нарушаемая лиш, потрескиванием нагревающегося дерева. Затем Петрович поднялся и сел.
   - Ты это, зла-то на меня не держи, что-то вдруг на душе так погано стало„ вот и перемкнуло, -стараясь не встречаться взглядом с Володей забормотал  он. -Елизавета видела все это безобразие?
    - Нет, из-за наличия чужих машин перед домиком я оставил ее на улице, за углом, а сам пошел проверить обстановку. Извини, адмирал, но ты -круглый идиот, если подобное удумал!  Лиза у тебя -святая, и любит тебя без памяти, а ты такое твориш!
    - Каплей, я тебя прошу, как мужчина мужчину: извини, брат! В морду дай, коли охота, только не читай морали и не держи зла на меня!
    -Твои извинения мне глубоко до сраки, и морда твоя ни к чему, просто давай этот инцидент забудем до окончания работы. Выживем, сочтешь  нужным -предъявишь мне свои претензии, а подохнем -так и претензии выставлять будет и некому. все уладится само собой. Лизе не объясняй ничего, не заслужила она такого унижения беспочвенными подозрениями. Скажешь, что устал сильно и не заметил, как вырубило тебя от мизерной дозы спиртного.
   А Олега я приведу в чувство и переговорю с ним, чтобы грязь случайно не вылилась, да он и не из болтливых, вроде, опасаться гадости с его стороны абсолютно не стоит. Ему в гены папа еще до рождения заложил чувство вечной порядочности!
    -Слышиш, а это у меня в башке гудит, или еще. где-то?, -внимательно прислушался Петрович. –Пчелы -то в сауне не водятся?
Володя прислушался и тоже услыхал назойливое  гудение где-то возле двери.
    -Пчелы, твою мать, это -же мобилка надрывается!, -сорвался он с места. -Моли всех святых, чтобы я ответить успел!
     -Здравствуй дорогой чего дыши так тяжело, бегаеш,спортом занимаешься? -проскрипел в трубку Бекир.
   - Да бежал из парилки, мы тут с бригадой мое увольнение обмываем, -усмиряя дыхание ответил каплей. -На сопки хотели выбраться, на шашлыки, да застудился вчера в городе сильно, вот и посоветовали ребята сауну:  для души приятно, и для здоровья полезно!
   - Меньше нужно было по рынкам шастать, да холодным пивом накачиваться  продолжал ворчать турок.
   - А тебе откуда известно, где я вчера был?, -включил дурачка Володя. -Честно говоря, я начинаю немного побаиваться тебя!
   -У меня везде свои люди, и информацией я обладаю самой качественной и свежей, а о тебе я знаю все, до самого последнего движения! Бояться меня тебе смысла нет: хорошо работаешь -я тебе хорошо плачу. Обманешь -пожалеешь, что появился на этом свете! Значит, говоришь, ты со старой работы уже уволился!? Значит вскорости сможешь появиться в Москве: постарайся побыстрее сделать это, нужно очень!
  - Честно говоря, я даже не знаю, как это получится; сейчас на Камчатке -курортный сезон, с билетами такая напруга! В кассах запись идет на месяц вперед, а выходов на работников аэрофлота у меня, к сожалению, нет?
   - Пусть этот вопрос тебя не волнует, мои люди билетом тебя обеспечат! Я сейчас позвоню, а ты завтра прямо с утра пораньше подъезжай на рыночек: билет будет лежать на том -же столике, за которым ты пиво пил. Вилетиш первым рейсом, а наши ребятки в столице тебя встретят.
   -Хорошо, я тебя понял, -прокричал каплей в трубку, но там уже звучал сигнал отбоя. -Срам-то свой хоть простыночкой прикрой, -усмехнулся он адмиралу. стоявшему в дверном проеме и внимательно слушавшему разговор в  полном ниглеже. -Пошел я Олежку в порядок приводить!
Петрович опустил глаза, громко выматерился и метнулся в комнату, отдыха стыдливо прикрывая срам руками. Кашгей по дороге наверх заглянул в кухню, из которой уже начинали доноситься аппетитные запахи.
   - Что там у наших мужиков, проблемы возникли какие -то, -обернулась от плиты Лиза, о которой в пылу событий Володя позабыл совершенно. -Чего это они по водочке ударить решили?               
    - Да Петрович уже совсем в норме, а Олега я сейчас быстро в порядок приводу, перебрали мужики, с устатку дозу не рассчитали: выпили-с гулькин нос, а развезло на всю губернию!   мелочи это все, внимания не стоит!
   -Вот паразиты, нас не могли дождаться, в заднице у них засвербело: ну теперь  хрена лысого они моих грибочков откушают!, -капризно надула губы Лиза. -Теперь наш с тобой черед расслабляться, они свое получили!
    -Ладно, все мы -люди, человеки, и все слабы и грешны, будь выше своих обид!, -засмеялся каплей, взлетая по ступенькам на верхний этаж. Вопреки надеждам с Олежкой пришлось повозиться преизрядно: чего стоило только разбудит это полностью вырубившееся создание, заставить открыть глаза. В ход были пущены все народные средства отрезвления, вплоть до наша тыря, но самым обидным было то, что когда этот засранец начал немного соображать и самостоятельно смог встать на ноги, он достал какую-то таблетку из алюминиевой тубы и выпил, растворив в бокале с коньяком. Эффект был ошеломляющий буквально через пару минут перед каплеем сидел совершенно трезвый человек, только морщась от мерзопакостного привкуса во рту.
   -Вот сатана!, -ворчал Олег, проводя языком по зубам и небу. -Все ничего только вот во рту от этих химикатов-кал сплошной! Чего тебе надобно, старче, почто покой мой нечастый нарушает!?
   -Пойдем вниз, поднялся Володя. –Кое -что случилось, и в наш план возможно, придется вносить корректуры!
В холле, куда они проследовали, за столом друг против друга сидели их спутники. По лихорадочному румянцу на щеках и ее бешено горевшим глазам, а также, по виноватому лицу Петровича было видно, за время их уединения состоялся разговор не на приятные темы между влюбленными.
   Олег, усвоив информацию, очень быстро ухватил суть и созвонился с отцом Переговорив с ним в соседней комнате он вернулся и протянул трубу Володе.
   - Так что, сынок, идем до конца, не передумал еще?, -с иронией осведомился  Семен, услышав в трубке его голос.
   - Нет, мой генерал, моя коробка передач заднего хода не имеет! Что касается поездки -не присылай своих людей в аэропорт, их могут вычислить, и тогда мне кранты стопроцентно! Пусть хоть -какой-то малюсенький шанс у меня остается тем более -что по действиям Бекира совсем не похоже, что он горит желанием со мной посчитаться!  Просить останавливаться своих сопровождающих я не буду ни возле табачных ларьков, ни возле газетных киосков -бесполезно, да и может вызвать подозрение, так что контакта с твоими людьми в этой ситуации не может быть никакого!
   - У Олега есть спец обувь, примерн0 твоего размера!, -с трудом вклинился генерал в его горячечный монолог. -Пусть Олег отдаст ее тебе, и как только ты окажешься здесь -мы об этою будем знать. Не переживай, даже при самой тщательной проверке твои друзья не смогут в ботинках обнаружить ни -черта, гарантирую. Будь готов, что всю лавочку мы будем ликвидировать. как только тебя привезут в назначенное место, и ликвидация будет жесткой. Как только начнется стрельба -падай на землю, и будь мертвым до того момента, пока все не затихнет. Не пытайся взять Бекира самостоятельно: твои амбиции жизни не стоят, а Бекир  -зубр тертый!, ты с ним не совладаешь! Мои ребятки сделают все сами!
   -Понял тебя, Семенович, не волнуйся, завтра ждите дома!                Володя отключил, телефон и передал его владельцу.
   - Значит, план наших действий будет таков, -нервно поднялся со стула Олег и заходил по комнате. -Утром Петрович отвезет тебя на машине, выбросит в городе неподалеку от рынка, а до места ты уже доберешься своим ходом. Я рвану в город прямо сейчас и попасу наших баранов возле кабака, а утром подхвачу тебя и посмотрю, кто будет на хвосте висеть. После отлета Володи мы будем работать уже в две тачки, так будет удобнее. Ребятки, а что это у нас пригорает, или это мне спьяну кажется!?, - оборвал он себя,  и повел носом в сторону кухни.
    –О, Господи, -сорвалась с места хозяйка. -Да ведь это у меня на кухне грибочки на ужин тушатся, а я обо всем с вашими выкрутасами забыла!
     - Вот и чудненько, -плотоядно улыбнулся, потирая руки, Петрович, когда, она упорхнула в кухню. -Сейчас организуем скромный прощальный обед, немного отдохнем, и можно браться за работу!
    - Можно и по соточке фронтовых под мировецкий закусон нарисовать, -лукаво посмотрел на него Олега.
    -Только по стопочке, -уточнил адмирал. -Тебе еще ночь работать, и так до срыва шифера допились! И пока нет Лизы, каплей, я тебя еще раз попрошу давай забудем навсегда этот гнусный случай, не держи зла на старого ревнивца! Ей я рассказал все так что, можно сказать, совесть очистил: теперь дело только за тобой!
    -Да ладно, я -же, уже сказан, что остановку мы проехали, кто старое  помянет тому глаз вон! А вообще-то я очень счастлив, ребята, что судьба свела меня с вами и горд тем, что работаю с такими замечательными людьми! И кстати, Олежка, с тебя -какие-то козырные ботинки, или тапки, отец распорядился!               
   -Получиш, -согласно кивнул тот головой, доставая из буфета бутылку коньяка. Давайте сначала немного поможем хозяйке, и накроем на стел, пока она хлопочет на кухне, а то право слово -не удобно: все сама да сама!
Из-под приоткрытой крышки соусницы, принесенной хлопотуньей -хозяюшкой, на свободу вырвались клубы ароматного пара: к сыру- и колбасе, нарезать которые только и хватило мужского воображения, и даже к балыку, не притронулся никто из компании. Столовый протокол, был отметен в сторону начисто и мужики, выпив коньяк, стали с довольным урчанием закусывать вымоченным в аппетитной подливке хлебом.
   - Слышь, подводник, -несколько смущаясь нарушил тишину Олег. -Ты там будь поаккуратнее, не лезь на рожон! Лично мне, да думаю, и остальным ребятам, твое общество пака еще не надое: поберегись, а то где нам потом искать такого классного собутыльника!?
   - Хорошо, командир, рекомендация принята?, -с заполненным ртом отшутился Володя. -В мир иной я пока еще не тороплюсь особо: кто знает, такая приятная компания там подберется, или нет!? Да и хорошего коньяка там может и не оказаться -зачем менять шило на мыло? На веселой свадебке с мордобоем отгулять мне пока не довелось, а если говорить тешив серьезно, то вы у тут тоже фестивальте не особо громко, поаккуратнее будьте, -бросил он лукавый взгляд на стыдливо зардешуюся девушку.
    - Нам-то что, скопом легче и батьку бать, а ты там один на один с кровожадным зверьем будеш, -покачал головой Петрович.
   -Что -же, в самом деле, заупокойную вы по мне читаете раньше времени, что -ли!? -возмутился каплей. -Давайте сменим тему и поговорим, ну хотя -бы о поручике Ржевском.
Более за все время застолья тема предстоящей работы не затрагивалась, но по вялому течению разговора и натянутости становилось понятно, что  каждый из присутствующих думает только о ней.
   -Ладно, господа, огромное спасибо хозяйке за замечательную пищу, -поднялся из –за стола каплей. Мужикам спасибо за компанию: пойду кА я, с вашего позволения, да отдохну хорошенько перед дорогой!
   - Ну что, аналитик, каковы твои прогнозы?. -поднял на Лизу взгляд Петрович, когда тот удалился.
    -Не знаю абсолютно точно, но мне кажется, что по всему должно получиться все нормально, только -бы нам здесь не осрамиться! А вы обратили внимание на то, что наш друг совершенно не мандражирует: он словно пропускает, все через себя оставляя только, что ему необходимо, остальное он просто откидывает за ненадобностью. Если  что, Семенович сумеет достаточно надежно подстраховать Володю на места, глядиш -все и обойдется!
   -А твоя чуйка что вещует, профи?, -обратился адмирал к Олегу.
   - Моя чуйка, как ни странно, молчит совсем: никаких тревожных посылов, толчков -ничего, ноль! Впечатление такое, что везде полный вакуум, -немного помолчав, словно прислушиваясь к себе, пожал плечами тот.
   - Значит, все пройдет гладко, -удовлетворенно и успокоено кивнул головой адмирал. -Давайте и мы немного отдохнем, впереди времечко суетное!
Володя уже успел полностью одеться, самостоятельно проснувшись ранним утром, когда услышал осторожный стук в дверь. -На пороге, в полной боевой готовности, широко улыбаясь, стоял Петрович, держа в руках пару ботинок с толстой рифленой подошвой и теплым мехом внутри.
   - Вот, держи, Олежка перед отъездом тебе оставил .лично беспокоить не  стал понимая, что тебе крайне необходимо побыть в одиночестве, -бросил в он обновку прямо на покрывало. -Еще не надеванные, новенькие, но ноги не натрут -сделаны по старой немецкой технологии, что использовалась для  изготовления экипировки альпийских стрелков. Если будет совсем труба -напряги ступню с изгибом пальцев вниз -и из носка подошвы выскочит бритвенное острое лезвие композитного материала. Никакой детектор металла его не обнаружит, а вот от варнаков отмахаться сможешь.
   - Вот за это спасибо, лучшего подарочка, мужики, и желать не нужно!, -восхищался  кашей, примеривая обувку и несколько раз на пробу выбрасывая лез вия. -Просто чудо, только немного маловаты!
   -Немного поноси, и они вытянутся по ноге, а теперь пошли пить кофе, Лиза уже похлопотала, да тронемся в путь неблизкий, -горько усмехнулся адмирал.       
   Кофе пили в полном молчании, и так -же молча посидели минутку, контролируя ход времени по ударам сердец. Мужики, не сговариваясь, одновременно поднялись: Лиза их провожать не пошла, лишь только перекрестила вслед, то -успела закрыться за их спинами дверь.
   После ярко освещенного помещения Володя нырнул, словно в черную дыру: в эту пору уже светлело поздно, а темнело очень рано, и он высоко задрал голову, вглядываясь в небесную высь. Сквозь пелену облаков, густо обложивших небо, не пробивался свет ни единой звездочки, и только луна желтоватым ореолом обозначала свое местоположение. Двигатель машины уже работал, и в прогретом салоне было уютно и тепло.
   -Ну прямо царские условия, -усмехнулся Володя. -Да с таким обеспечением и оплошать-то грех!
   И тут случилось то, чего он никогда не смог -бы даже предположить: не  включая передачи адмирал, лиш только каплей захлопнул дверку, порывисто обернулся к нему и схватив голову рукой крепко прижал к своему плечу.
   - Слышиш, подводник, ты не вздумай бросать меня одного в этой сухопутной организации. ведь нас таких всего двое здесь, что прошли через прочный корпус! Выжил в Бидоне -выкрутись и здесь, а позволиш себе подохнуть даже не рассчитывай на мое приглашение на свадьбу!, -почти шептал он лихорадочно дрожащими губами.
   Растроганный до глубины души таким взрывом эмоций обычно сдержанного начальника каплей аккуратно отстранился и с притворной гримасой боли помассировал шею.
    - Совсем задавил медведь чертов, затискал! Все, Женя, будет нормалек, обещаю, только ты трогай, а то опоздаем еще!
Рукоятка рычага переключения скоростей с мягким щелчком заняла нужное положение и машина, выбросив из-под колес гравий пулеметной очередью, понеслась вперед, мягко покачиваясь на неровностях разбитой дороги.
    Молчали, и даже в городе, покидая машину, Володя не обернулся, а лиш махнул на прощание раскрытой ладонью.
    Несмотря на еще ранний час, на рынке жизнь шла полным ходом, била мощным ключем людских эмоций и страстей. 3анимавшие свои места торговки ругались кто беззлобно, в шутку, а кто и спеной бешенства, на губах. С трудом пробираясь в этой сутолоке, каплей протолкался к кафе. Действительно, на столике уже лежал прижатый камешком, призывно шевелящий под легким ветерком уголочком его билет.
   - Положили его только недавно, -осторожно вытаскивая и ощупывая бумажку отметил Володя. -Возможно даже, что перед самым моим приходом: бумага еще не успела пропитаться утренней сыростью, а это означает одно –меня «ведут». Что -же, господа, приглашаю в наш балаган!
   Он тщательно проверил соответствие паспортных данных в билете и убедился, что все указано верне и на посадке его никакие проблемы не ожидают: противник и вправду по взрослому работал!
   -Что хочеш, командир!?, -высунулась усатая физиономия из окошка заведения.
   - Перекусить думал да ты, верно, еще не открылся!
   - Э, жена не накормила такого джигита дома? Бросай ее, бери молодую: жить будешь припеваючи!
   - Нет женну меня, браток, а пожрать не успел, потому что из дома рано выехал!
   - А что покушать хотел? Есть вчерашний шашлык -разогреть только, есть бутерброды с сыром и икрой, а есть, и с рыбой! Заказывай!, -радушно улыбался хозяин.
   - Погрей мне поскорому шашлычок, построй парочку бутербродов с икрой, и пожалуй, граммов двести коньячка нацеди, только не фуфлыжного, а  настоящего, я заплачу! Только вот рублей нет, рассчитаюсь долларами, устроит!?
   -Сделаем, все в лучшем виде сделаем!, -ворковал хозяин, хлопоча у электрического мангала.- И на самолет успеешь, и доллары примем; чем они хуже русских денеґ? Первый клиент –мужчина -самый дорогой клиент, важный! Целый день удача в торговав мне будет!
   - Пой, ласточка, пой, вот только откуда известно тебе, что на самолет мне успеть надо ,или каждый здесь, кто приходит поесть утром в аэропорт направляемся!? ,-с усмешкой пережевывал поданую еду Володя.
   
МОСКВА
На самолет каплей успел вовремя: такси домчало его как раз к моменту начала регистрации. Доза коньячка, принятая на земле, развеяла весь полетный сон, как обычно у него и бывало, поэтому время полета он скоротал, флиртуя с хохотушками бортпроводницами: Володе удалось даже покурить с девчонками  в их рабочем отсеке. Даже шампанского, которое послужило, универсальной отмычкой к девичьим сердца было, ей богу, не жаль. Москва встречала его не приветливо: резкий, холодно-порывистый ветер налетел на самой верхней ступеньке трапа и стад трепать, больно хлеща по лицу стылыми дождевыми каплями.
   - Что- же, -подумал ось Володе ,-все великие дела делаются именно в дождливую погоду!
   Ни багажа ,ни ручной клади у него не было, поэтому он сразу- же вышел на площадь перед зданием аэропорта и прижавшись  к стеклянной стене за углом, чтобы е Турции, а точнее- его долгое ожидание встречающих.Он сплюнул со злостью на тротуар и не спеша направился в здание: как ого беса зря мерзнуть? Если нужен буду- найдут в любом случае!
    Горячий крепкий кофе немного успокоил расшалившиеся нервы, и как только опустевшая чашка коснулась стола, сзади раздался приказ:
   -Ну что, если ты уже -допил, то поехали, нас давно ожидают!
 Володя медленно и абсолютно спокойно обернулся на голос, не меняя положения тела за высоким столиком.
   -Кто ты вообще такой, и кто меня ждет? ,-резко спросил он, не считая нужным скрывать накопившейся злости. Этого мужика он видел в Петропавловске на посадке в самолет, мельком, но летели они в разных салонах и боле не сталкивались. -Наши дорожки разные, иди себе с миром!
   -Сказано, поехали, значит выполняй, твою дорожку я проделывал билетом, и взял ты его на столике в кафе, не заставляй уважаемых людей ждать себя! -послышались нотки легкой угрозы в голосе провожатого.
   - А ты не психуй зря, все равно за нами  еще никто не приехал, чего светиться на улице? Мне лично по- фигу, а на твою типичную внешность местные менты мгновенно среагируют, -попытался сгладить напряженность каплей.
   -Никто приезжать и не должен был, я сам доставлю тебя, куда приказан огрызнулся мужик, направляясь к выходу .Не желая более нагнетать обстановку Володя последовал следом и нырнул на заднее сиденье подъехавшего такси. Адрес его спутником был назван настолько тихо, что каплей не удалость расслышать ни единого слова! Ехали, на удивление, по  местным меркам, недолго: всего-то минут двадцать но кольцевой, да и еще минут пятнадцать по проселочной дороге, постоянно петлявшей между деревьями.
   - А я думал, что мы поедем прямо домой к Саиду!, -разочаровано протянул каплей, оглядывая полуразвалившийся домишко после того, как провожатый отпустил машину. -Тут-то мы что забыли, поприличнее места, отыскать не удалось?
   - Следуй за мной, да трепись поменьше, - бросил мужик, направляясь во двор.
Внутри строение выглядело ещё хуже, чем снаружи: сквозь провалившуюся в нескольких местах крышу проглядывало пасмурное небо, ветер вольно разгуливал по комнатам, совершенно не сдерживаемый отсутствовавшими дверями выбитыми окнами, и играючи  перекатывал набившийся с улицы мусор из угла в угол. Вот тут- то Володе и стало действительно не посебе:  похоже, начали сбываться самые худшие его предположения- полный финиш! Тут, по всей вероятности, ему придётся окончить свои дни в не очень далёком времени. Будто прогуливаясь бесцельно по комнате он присмотрел на всякий случай деревяшку потяжелее: коли что- то хоть напоследок помахать, попортить здоровье нелюдям, да и самому получить хоть моральное, но удовлетворение! Через час напряжённого и бесплодного ожидания Володя сорвался.
   - Слышишь, дружок, а какого чёрта мы вообще тут делаем ?!, - решительно направился он в соседнюю комнату, где находился его сопровождающий. –Куда это ты меня завёз? Имел я ввиду такие радости: сидеть в каком- то бомжатнике и ждать неизвестно чего! Буду звонить Саиду, пора это спектакль заканчивать!
    Но едва он вынул мобильник, как-то был, выдернут с необыкновенной силой из его рук и с громким хлопком врезалась в брёвна стены, разлетевшихся на мелкие осколки. Его охранник нагнулся над остатками чудо современной технике и стал внимательно их осматривать.
    - Ну ты и скот!, - возмутился Володя. – Ты за это ответишь! Стоит телефон невероятно и подарил мне его Саид лично!
 На его угрозы внимание было обращено не больше, чем на пустой звук, и я закончил осмотр обломков надзиратель достал свой телефон и удалился в соседнюю комнату. Развязка наступила буквально через десять минут после его возвращения в комнату.
   - Значит, говориш, ответит он за твой телефон ?,  - донеся от окна голос настолько тихий, что Володя даже вначале подумал, что ему померещилось. Обвернулся к окну никого нет. – Ну вот, здравствуйте белая горячка!
   - Что за наваждение или от перенапряжения я уже начинаю потихоньку с ума сходить?, - подумал он, выглядывая на улицу, но и там никого не было. Обвернулся – нет в комнате его провожатого – словно испарился в мгновение окна! Не придумав лучшего варианта, он схватил, в руку импровизированую дубину и прижавшись к стене занял оборонительную позицию.
    - Выходи, кто шутки шутить вздумал, бошки посношу напрочь, хрен меня живым возьмёте! Кто тут есть: ФСБ, спецназ – шиш кого боюсь, только покажись, выйди лицом к лицу!, - напрягаясь до красноты,  заорал он в пустоту.
    По рукам будто чем-то сильно хлестанули, и от верхушки вдребезги разбитой дубинки в разные стороны разлетелись мелкие щепки.
   -Ничего, я вас зубами рвать буду, а живым не дамся!, -продолжал истерично орать каплей, отбрасывая в стороны ставший совершенно бесполезный огрызок. Звука выстрела он не слыхал, а значит, противник работал с глушителем, да и убирать его явно никто не собирался, просто пытались хоть как –то проверить. Что –же, по такому случаю подыграть было не грех!
    - Ну давай, рви!, - неожиданно появляясь в дверях  предложил Бекир, небрежно поигрывая пистолетом. – Куда – уж тебе с такой машинкой тягаться, её пуля отбросит твоё туловище к стене и снесёт полбашки в придачу, глупыш! Крякнуть не успеешь, как умрёшь, гарантирую!
    - Что за шутки дебильные!? , - возмутился Володя, опуская руки. – В начале мобилка, теперь – ствол. Не пойму я чего- то: ты меня именно для этого сюда вызвал? И почему, собственно, ты здесь, ведь я к тебе в Турцию лететь собирался!? Нахрена мне эти ****ские игры: хочешь кончать, если есть за что – кончи, я сдохнуть не боюсь, ты абсолютно точно знаешь! А вот пугать пуганого зря не надо.
    - К чему это ты тут ФСБ вспоминал, спецназ, - прошипел Бекир, медленно скручивая со ствола глушитель.
    - А иначе кто ещё может так работать? Вы –то меня всегда нормально принимали!, - притворно удивился каплей. – Ну пусть и не всегда, но не таким – же макаром?
   - Допустим, что говоришь ты пока достаточно убедительно, да и факты все за то, что ты честно отрабатываешь полученные деньги. Но проверить лишний раз тебя не мешало, именно на этом и держится наша работа, извини уж! Пойдём в соседнюю комнату, поговорим, там уже всё приготовлено!
 Слегка пригнув голову, чтобы не задеть головой низкий косяк, он прошёл в комнату первым а каплей, немного расслабившись, следом за ним. Уже почти миновав проём он боковым зрением уловил какое – то движение, но сделать ничего не успел: горло перехватило дикой болью и его буквально выдернули на простор из тесноты дверной коробки.
   От катастрофической от нехватки воздуха перед глазами плыли красные круги сознание мутилось, а быстро  слабеющим рукам не удавалось нащупать того, кто  всё туже затягивал на шее удавку. В поле  мутневшего взора появился Бекир: с жёсткой улыбкой на лице он внимательно наблюдал за всё больше и больше слабеющим сопротивлением своей жертвы, а затем, когда тот почти безвольно обвис, подал знак своему подручному. Давление на горло тотчас- же ослабело, и набрав в пылающие болью легкие сколько можно больше воздуха каплей попытался, собрав в кулак все оставшиеся силы, встать на ноги, выпрямиться. Но палач внимательно следил за каждым его движением и лёгким нажатием на плечи тут- же вернул в то самое унизительное  положение, в котором  тот находился до этого: на колени!
    -А теперь, дорогой ,настало время рассказать нам всю правду: когда, где  и  кому и за сколько ты нас продал?, -злорадно шипела змеиная голова Бекира. -  Признаешься честно- умрешь  очень легко, как и подобает истинному войну а  нет -  живьём резать на куски будем, шкуру полосами сдирать, жилы  вытягивать! Ори сколько угодно- тебя не услышит никто, деревенька эта- мёртвая: хорошее место! Облегчи душу, и умри  достойно, мы на тебя зла не держать не будем, с каждым в жизни всякое  случиться может, все - мы живем по воле Аллаха!
   Удавка снова начала затягиваться туже ,в уши ворвался глухой барабанный бой  затихающего сердца, уж е с трудом перекачивающего остатки обескислороженной  крови по измученому телу.   
   - Вот теперь -  точно конец, помощи  ждать неоткуда! Сбывается моя мечта идиота: сдохнуть не в постели слабым и больным, - подумал он про себя а в слух одними губимый видимый только Бекиру, обозначали: - Пошёл ты на хер!
    И мозг взорвался от немыслимого перенапряжения, принося ему облегчение и оказывая милосердие, бросая в бездонную яму чёрного небытия. Безвременно уходил он в мир иной, но далеко не бесполезно. Жаль, что не удалось попрощаться со своими, не сказал последние прости всем вольно и невольно им обиженным в прежней жизни без отпущения грехов и покаяния, даже не имея возможности перекрестить лба!
   На базе Главного разведуправление  в то – же самое время царила нервозная обстановка: компьютер, указавший местоположение Володи на карте Подмосковье,  и получавший сигнал от датчиков, вмонтированных в толстую подкладку ботинок, неожиданно «завис». Несчастный оператор, лихорадочно порхая по клавиатуре пальцами, абсолютно ничего не мог сделать: на экране замерев как раз в месте поворота такси на посёлок, замерла на месте и монотонно помаргивала жёлтая точка, словно издеваясь над всеми. Семён был взбешён и метался по комнате, словно раненое животное, разбрасывая в стороны попадающиеся на дороге стулья и людей. – Уроды, кончу всех без сожаления! Если – уж в нашей конторе твориться такая «лажа», то что можно сказать о других ведомствах!? Без суда и следствия – в трубу аквариума, если с парнем случиться, что-нибудь поганое!
     А старый Сан Саныч внимательно следил за показаниями приборов теплометрии передающих сигналы биения Володиного сердца. Пока его успокаивало  то, что парень жив. Что-то нехорошее  происходило сейчас там, где тот находился: пики лихорадочно возрастали  и спадали, отмечая неровное биение, а потом вдруг резко пошли к нижней границе шкалы.
   - Семенович ему  очень плохо, мы  теряем нашего мальчика, его сейчас наверно, убивают!, - истошно закричал он, более не в силах сдерживать эмоции.
Одним прыжком оказавшись у приборов Семен бросил оценивающий взгляд на хладнокровно светящиеся экранчики  и  зарычав утробно, бросился  к компьютерщику. От сильного тычка в затылок голова того почти уткнулась в клавиатуру.      
   - Ты, гавнюк,  профессор хренов, я заживо спалю тебя в крематории, если только этот мальчик погибнет !
     -А что я-то могу сделать, -испугано подвывая заныл тот, поправляя слетевшие очки. - Когда еще говорил вам ,что системе профилактику делать надо, новые компьютеры, помощнее, ставить!? Так вы же мне отвечали: Некогда, некогда, а теперь я  кругом во всем виноват!

   -Заткнись, гаденыш, и работай, как Павка Корчагин на постройке узкоколейки, нечего терпеть сопли размазывать, запусти, на конец, эту долбаную систему!, -буркнул генерал немного успокаиваясь и отходя обратно к доктору.
   - Что, старый, как дела у нашего парня?
   - Совсем хреново, похоже, сердце останавливается и это означает только одно -ему конец! Уже ничего нельзя сделать, -тяжело вздохнул тот, -Обосрались мы похоже, крупно. Даже если система чудом заработает и мы  определим его местоположение, то доехав туда даже не сможем провести реанимацию по времени!
   - Работать!, -заорал во во всю мощь лёгких Семён.- Чтобы через тир минуты у меня были данные, всё равно  я достану этих уродов, и за бросил он в микрофон рации.-  С места не сходить, двигатели завести, начинать  работу сразу всем!
   Подучив доклады: от всех командиров групп о готовности он устало рухнул в кресло и крепко сжал голову руками: им оставалась только одно – достойно отомстить за смерть своего товарища!
  - Товарищ  генерал, есть данные, машина их уже откорректировала, -заорал подскочивший от возбуждения на стуле оператор наконец – то добившийся положительного  результата.
  - Поздно, ох как поздно, - простонал  Семён, включая рацию.             -Вперёд , сынки, главарей согласно фотографий брать только живыми  любой ценой, остальных -кончать баз жалости ,пусть горят в аду!
  По его  команде из нескольких десятков мест скрытого ожидания на свободу вырвались обычные, если не считать непроницаемую тонировку стёкол, микроавтобусы, неся в своих утробах прекрасно экипированные  группы бойцов по пять – семь человек, и  направились в разные концы гор да и пригороды. Семен с легкостью открыл сезон столичного сафари и с нетерпением ожидал богатых трофеев, Бот только немного не так он себе это представлял в мыслях: все его ребята, должны были остаться  в живых, а Володька - в особенности!
  Сам – же  генерал, не желая оставаться в стороне от происходящего, облачился в омуницию и получив сводку в местоположении интересующего объекта, прихватив Хилого и ещё одного бойца, метнулся к своей машине.
   - Док, как там обстоят дела у нашего парня?, -заорал он, задерживаясь на секунду у выхода..
  - Появился  слабый, нитевидный пульс он, пока жив, но очень  неуютно  парню в данный момент, возможно, что его пытают. Поторопитесь, может быть, спасти его  успеете. Ну а если и нет - так хоть поуродовать мальчика не дадите, похороним красивым!
   -Эх, лошадка выноси!, -в боевом азарте прокричал генерал- взревевшему мощным двигателем «мерседесу»  и нажал на педаль газа до отказа. Оружие  в готовность к немедленному применению приводили уже в машине.
   - Идиот, ведь я приказывал тебе придушить  клиента, чтобы напугать посильнее, а ты что наделал!?, -  словно  сквозь толстый слой ваты доносился до каплея визгливый  голос Бекира. – Насмерть петлю затяну!
   - Бекир, да он- же живой!, - сам удивился палач, заметив проявление слабых признаков жизни Володей.
   - Вокруг завозились, поднимая и усаживая на пластиковый стул, неизвестно откуда появившийся постепенно приходящего в себя парня. Заранее постепенно прояснялась, мысли живее зашевелились в мозгу, получившим свежий приток кислорода.
   - Жаль, что не сдох сразу, теперь начнут пытать, мучить: на такие вещи что басмачи, что эти уроду – великие мастера! Рубашечку с заветными пуговками в этот раз я как – то и не одел, вот досада, - думал Володя с сожаление, прислушиваясь к боли в истерзанном горле. Руки  и ноги на удивление связаны не были, и ему удалось, с трудом усмиряя стон, принять более удобное положение.
   - Как, оклемался не много, дорогой, - присел возле него на корточки Бекир.
   - Ничего, ещё немножечко жить будешь!
    - Неужто не натешился ещё чужими муками, урод! Всё издеваешься? Ничего, я покажу вам, как сдыхают настоящие мужчины! Режьте, козлы!, - с трудом выдавливая слова прохрипел каплей. Рядом с Бекиром на корточки опустился ещё один бандит – тот, что летел с нами в самолёте, и Володя внутренне подобрался.
   - Этот меня душил, что – ли, - кивнул он головой на соседа Бекира.
   - Этот. Этот! Извини, молодой он ещё, недавно у нас, опыта набраться не успел, вот и перестарался.
   - Пусть наклонится, сказать ему хочу кое – что, - устало прикрывая глаза попросил каплей. Бекир одобрительно кивнул головой подручному, с интересом следя за происходящим, и палач склонился к самому лицу своей жертвы.
   - Если бы мы сошлись с тобой один на один, я – бы сделал тебя, петушара сраный, в семь секунд, но коли ты привык работать подленько, из-за спины, - медленно цедил слова Володя, собирая остатки сил и медленно подтягивая под себя ноги, группируясь, - То ты – не джигит, я с полным удовлетворением могу ответить тебе тем- же: Я ТЕБЯ УБЬЮ!
   Последние слова он почти прокричал и Бекир, почуяв жару, резко отпрыгнул в сторону, пытаясь предупредить подручного криком, только не успел. Словно освобожденная тугая пружина каплей встал, распрямляя ноги и вкладывая в удар весь вес и без того немаленького тела, впечатался лбом прямо в горбатую переносицу чеченца. Не издав ни единого звука тот плашмя, всей спиной, рухнул на загаженный пол, заливаясь кровью.
   Бекир торопливо склонился над соратником, прислушивался некоторое время, проверяя сонную артерию и пытался уловить пульс, но не сумев ничего уловить выпрямился в бешенство.
   - Совсем  мёртвый стал, - ехидно усмехнулся каплей, успевший за это время переместиться в ближайший угол комнаты и прижаться спиной к брёвнам. – Теперь – то уж точно у вас не получиться кончить меня так, как вам того хотелось – по  садистски! Подари мне пулю, Бекир, ведь я этого достоин, или я прихвачу с собой в охотничьи угодья ещё кого – нибудь из твоих, а если получиться – то и нескольких!
   - Идиот, никто тебя и не собирался, просто из – за многочисленных крупных провалов в организации я должен был подвергнуть каждого человека, работающего со мной, серьёзной проверки! Это была простая проверка, понимаешь?! , -  орал он, наливаясь дурной кровью.
   - Вот ты меня просто и проверил и своего пса злобного проверил тоже, только я ещё дышу, а он уже и не гавкнет ни разу! Идиот – ты, - усмехнулся каплей. – И жизнь этого бедняги – на твоей совести, или спешите её на кого –то ? Что заплатит Аллаху,  он простит тебе этот невольный грех! И хватит орать не по делу, у меня очень болит голова: Хочешь сказать что – говори по делу а нет – либо кончай меня, либо разбегаемся!
    - Не забывайся, холуй ты живёшь на наши бабки, и нам за них продался, не смей со мной так разговаривать! , - ещё больше взъярился Бекир.
     - Да пошёл ты на хер! , - сплюнул каплей сквозь зубы и поднял глаза к потолку, стараясь незаметно отслеживать всё, что творилось во круг. В комнату заскочили ещё три человека, когда Бекир принялся истошно орать, и теперь они находились у противоположной стены в ожидании приказаний командира. Возле самого окна, построенный из досок окна и остатков мебели, находился импровизированный стол. И следуя знаку Бекира его халдеи быстро закрыли его облезлую поверхность мясом и зеленью, принесёнными из соседней комнаты.
    - Хороший - же апперитивчик  ты предложил мне перед главным блюдом! , - кивнул Володя в сторону стола. – На какой хрен всё так усложняться было? Мог просто меня спросить на прямую, или своим баштаном подумать крепко! Какое отношение я могу иметь к вашим неприятностям, если кроме моей темы мне ничего не было нужным. Всего – то хотел – срубить бабок не ломая, а ты так меня  …! Я честен с тобой, и уже говорил, что Омар порвал- бы собственными руками, без чьей- либо помощи! Он здесь – дай мне это туловище, и ты убедишься в моей порядочности: я делаю то, что говорю! Имей в виду, что это – уже третья пакость, которую я от вас имею, а у нас бог любит троицу!
    - Я знаю эту поговорку, - поднял глаза от пола Бекир. – Но ты сейчас явно не в том положении, в котором можешь кому -то угрожать. А  Омара ты уже не порвёшь: взяли его в собственном коттедже. Мне удалось уйти чудом, интуиция спасла! А вот насчёт нашей работы ты глубоко ошибаешься: шоу будет продолжаться, если ты окончательно пришёл в себя, то прошу подходить к столу. Полечим твоё горло замечательным вином вон из того глиняного кувшинчика, - указ он рукой,- да покушаешь сытно, чтобы нервы быстрее успокаивались и мясо на раны нарастало! Что до погибшего то он нам был верным другом и настоящим джигитом, и достойно погиб в борьбе за святую верю, за дело Ислама, верно!? , - обратиться он к стоящим у стены, кротко добавив что- то на арабском.
    - Верно говоришь, командир, -  закивали головами отморозки. – И похороним мы его, как того требуют обычаи предков, и воздадим все воинские почести, как настоящему джигиту!
 Не мешкая они подняли тело и удалились из комнаты.
    - Извини – уж, но стульев здесь нет, но стоя больше вкусной еды в тебя поместится!, - усмехнулся Бекир. – Да и со временем у меня проблема, надо срочно ехать ещё в одно место, поэтому поговорим оперативно. Тебе придется отправить на Камчатку ещё один контейнер с нашим грузом, и этим ты займёшься в параллель со своим заданием: это – не просьба, а приказ, и он не обсуждается! Так сложилось, что темпы тебе придется форсировать, и работу ты должен выполнить раньше, чем планировалось
: уже этой зимой. Контейнер – то должен дойти в любом случаи к её концу, верно? На новую работу устраивайся оперативно: денег дай побольше, кому надо, но в котельную попади, лично я не вижу в этом никаких трудностей., - рассуждал он вслух, похрустывая зеленью.
    - Ты изначально упустил одну важную деталь, или момент, - называй, как хочешь! , - не тактично прервал его каплей, отрывай солидный кусок мяса и отправляя его в рот.
    - И что – же это я забыл – не учёл?
    -Оплата, милый друг, деньги мани! Сколько я получу за дополнительные хлопоты и, кстати, за этот поганый балаган!? – нагло ухмылялся Володя, не переставая жевать.
   - Что, мало денег получил от нас? Жадность задевать начала? , - снова начал заводиться Бекир.
   - Да Бог с тобой, получил я вполне достаточно, но только за одну работу. А теперь добавляется ещё один этап, и ускорение графика, а ещё светлой памяти теоретики Марксизма говорили, что любой труд должен быть оплачен, на энтузиазме далеко не уедиш! Я – наёмки, так что изволь платить за каждый этап!
   - Сколько ты хочешь получить? , - прошипел, сдаваясь, Турок.
   - Вот эту уже разговор двух настоящих бизнесменов! За контейнер я хочу пятьдесят тысяч, и за боль мою заплатишь тысяч двадцать и не спорь, это – окончательно, торговаться с тобой я не буду!, -оборвал он попытавшегося было возразить Бекира. – Если вдруг я сейчас откажусь – прахом пойдут все трои планы,  и прятаться тебе уже придется не только от тех кто за вами охотиться сейчас, но от своих,  которые в этом случаи назначат за тебя цену!
   - Пусть я здесь и сейчас подохну, но тогда то у тебя не останется не какой надежды реабилитироваться перед своими! Теперь мы на равных чашах весов: не у тебя, не у меня выбора нет, и друг без друга нам не обойтись. Ну что, взявшись за руки побредём по легонькому по узкому косточку через стремительный поток в горном ущелье или бодать начнём, сбрасывая друг  друга в пропасть!? Все деньги мне должны выплатить сразу, наличными, или в худшем случаи – бриллиантами, иначе дальше разговоры – бесконечны, и не забудь, за срочность второго задания прибавить ещё тридцать тысяч! , - ехидно улыбался каплей, окончательно загоняя Бекира в логический тупик.
   - У меня доллары закончились, есть только камни и английские фунты! , - буркнул собеседник сдаваясь непоколебимости доводов.
    - Пожалуй, на фунты я соглашусь: сто тысяч, скажем, буду вполне достойной оценкой моей безупречной работе, - всё больше наглел Володя, не забывая внимательно следить за Бекиром.
    - Но это же значительно больше, чем в долларах! , - возмущённо закричал тот.
    - Увы, монами, но вот как раз долларов –то у тебя и нет! Давай, по рукам, и разбежались, только скажи когда и где я смогу получить груз.
   - Хоть завтра и люди Саида привезут тебе всё, куда скажешь, а чек я могу выписать тебе прямо сейчас!
    - Ошибочка, друг, чек от тебя я не приму! Деньги ты мне отдашь прямо здесь и сейчас, других вариантов нет: почему я должен доверять тебе, если с твоей стороны я не вижу доверия!? Мы ведь лично с тобой работаем, так? Коль уж у вас пошли провалы, то даже если чек и примут к оплате, то меня могут по нему легко вычислить. Возможен и второй вариант: тебя свои же закрыли доступ к банковским счетам, и этот чек  не более, чем пустая бумажка да и бесполезная к тому –же. В туалет с ней сходить не получиться даже – мала больно! А я и дальше жить хочу долго, и что самое интересное – обеспечено!
   Посчитав, видимо, дальнейшие споры и пререкания, ниже собственного достоинства, Бекир что – то прокричал в глубину развалин и пока оба: один – часто машинально, а другой – с ямы удовольствием, поглощали мясо, запивая его вином из разовых стаканчиков, в выбитом дверном проёме появился подручный с чемоданчиком в руках. Бекир забрал его, отпустив бедолагу, и с грузив на стол, цыкнул замками. Небрежно выкинул на доски стола необходимое количество пачек и снова захлопнул крышку.
    - Нихрена себе, ведь у меня – же даже пакета с собой нет, как – же я их повезу!?
    - Это проблемы не мои ты сказал – я заплатил!, - хоть таким мелочным ехидством оплатил Бекир. – Все издевательства над собой. – Теперь мы – в полном расчёте, берегись!
Не выполнишь работу – сегодняшнее испытание покажется тебе игрой по сравнению с тем, что ты получишь, когда мы тебя отыщем! Теперь ты у нас человек очень даже богатый, можешь позволить себе купить кейс! А теперь – прощай, время торопит, и избавь меня Аллах от ещё одной встречи с тобой! , - возвёл он глаза к небу.
    - Прощай, в аду когда –нибудь и свидимся, вот там и продолжим наши поры в соседних котлах! , - улыбнулся в ответ каплей. – В рай – то нас, за грехи тяжкие, навряд – ли пустят, даже деньгами купить себе покой не выйдет!
 Бекир резко крутнулся на каблуках, опаляя его ненавидящим взглядом, и двинулся к выходу, но вдруг замер на месте, как вкопанный, внимательно прислушиваясь к чему – то  и втягивая воздух ноздрями. Насторожился и Володя, зашарил лихорадочно глазами по полу в поисках какого – нибудь оружия. Из далека доносился вой мотора: машина явно преодолела трудно проходимый участок дороги.
    -А это что ещё за сюрпризы? , - потянулся Бекир к рукоятке пистолета за
Поясом.-Я никаких гостей к себе не жду !
   - Погоди не психуй,  - успокоил его Володя, высовываясь рядом. _ Видишь – тачка крутая, разглядев Мерседесовскую эмблему на капоте, вернулся он обратно и спокойно принялся искать, что- нибудь, во что бы было можно завернуть деньги. – Скорее всего, какие – нибудь упакованные пыжики подыскивать себе место под застройку, ты – же говорил, что это деревня – мёртвая, и судя по всему –от кольцевой не далеко!
   Миновав их дом машина остановилась на ближнем перекрёстке и посигналила несколько раз. Ответом была тишина, к приехавшим никто не вышел, и заурчав утробно мотор «Мэрс» скрылся за углом дома.
   - А ты дурочка боялась, только юбочка помялась! , - усмехнулся каплей облегчённо вздыхая. – Езжай спокойно по своим делам, ложная тревога! Да и не слыхал я что – то, чтобы менты или ещё кто – нибудь на операции выезжали на таких тачках.
   Бекир, было, уже повернулся к выходу, когда в дали раздался одиночный выстрел, тут – же подхваченный раскатистыми автоматными очередями.
    - Ах, ты..., - только и успел произнести бандит, поворачиваясь к Володи. Каплей схватил со стола глиняный сосуд и одним прыжком сократив расстояние, опустил его на голову Бекира. Тот, словно подрубленный без единого звука, рухнул на пол и затих в неожиданности: только мерно вздымающийся грудью свидетельствовала о том, что он ещё жив. Особо не церемонясь каплей сорвал с него брюки, разорвал с громким усилием на полосы и крепко связал руки и ноги, перевернув тело на живот. Израсходовав последние силы на эти действия он опустился рядышком, прислонившись спиной к стене, примостив пистолет Бекира на своих коленях: затвор им уже был передёрнут, патрон – в патроннике, и предохранитель снят. Дуэль вне дома продолжалась недолго: ещё несколько раз тишину вспороли автоматные очереди, и наконец автоматы затихали.
    - Интересно, -отстранённо рассуждал Володя, вслушиваясь в звенящею тишину за спиной, - А если джигиты совершенно случайно схлестнулись действительно с бандюками, и те их положили?! Тогда я зря вязал Бекира, вся схема пошла насмарку, все усилия – зря! Хотя, почему? Самый главный гад – взят, и может рассказать очень много интересного, а разговорить его люди генерала сумеют! Будет заливаться не хуже соловья поутру! Надо срочно звонить Семёну, только вот с чего, мою мобилу разбили вдребезги! Стоп! У Бекира телефон наверняка имеется, и если я вставлю свою карту, то смогу позвонить!
   Наскоро обшарив карманы он нашёл телефон в куртке: сложнее было отыскать среди мусора карточку, но и это сделать удалось! Нажатие кнопки – и чужая мобила сигналом готовности пропела в его руках.
    -Слушаю! , - возник в микрофоне успевший стать почти родным голос. – Что с хозяином телефона, с кем я говорю? Если вы оставите в живых владельца, то гарантирую жизнь всем, кто находится здесь!
   - Батя, родной, да это же – я! , - более не сдерживаясь орал в трубку каплей глотая слёзы. – Ты сейчас где? Приедь и забери меня!
   -Господи, сынок, никак  жив? , - заорал в ответ Семён, выпустив   эмоции на волю. – Мы сейчас в Подмосковье, в заброшенной деревеньке, «зачищаем» этих гадов! Скажи, где ты находишься, и тотчас – же за тобой приеду!
   -Дед, а ты случаем, не на чёрном «мерене» ездишь, да из автоматов палишь?! - , продолжал ржать каплей.
   - Чудно, значит ты – рядом, и видел нас? Выходи на дорогу, мы тебя подхватим. Сейчас только «жмуров» в их – же машину покидаем, и яйца! Не соврал компьютер, действительно ты рядышком, а то мы испереживались за тебя. Сколько всего бандюков было, кстати?
    - А скольких вам положить удалось? , - вопросом на вопрос ответил Володя.
    - Да троих мы сделали, и один уже в багажнике был…
    - Ага, со сломанной лопаткой сопаткой!? , - перебил его Володя.            
    –В таком случаи, наверное – всё! Подъезжайте к тому перекрёстку, на котором сигналили, увидите меня!
    Из- за поворота машина вырулила на большой скорости, разбрасывая вокруг столбы грязевых брызг из –под колёс, и замёрзла. Следом за ним, в точности повторив манёвр, выехал большой белый джип. Каплей высунулся из оконного проёма и принялся палить в белый свет, словно мальчишка из пугача. Его услышали и увидели: дверки машин разом распахнулись и трое прожженных вояк бросились на холм: в ответ выпуская на воздух все патроны, что остались в обоймах. Подбежали, крепко обняли, побросав автоматы прямо в грязь и закружились в каком – то диком танце, не обращая внимания и не стыдясь слёз радости, градом  из глаз. Они имели на это полное право: бойцы выжили в жестокой мясорубке, честно и до конца исполнив свой долг и пред людьми, и перед самим собой, и перед, пусть и такой неблагодарной, но Родиной! Когда страсти поутихли, Семён махнул рукой своим спутникам, увлекая Володю в сторонку, не выпуская из своих объятий.
   - Вижу, пришлось тебе тяжковато?, -спросил тихонько, с болью вглядываясь в опухшее лицо и ужасный багровый рубец на шее.
   - Тяжко!, - честно признался подопечный, - думал уже всё, конец мой пришёл!
    - Ничего, подлечим, поправишь здоровье, и будешь дальше жить с семьёй, но теперь - совершено спокойно! Твоя работа окончена, поехали на базу: там уже наш Менгеле на дерьмо исходит, переживает за тебя!
   - Погоди ты суетиться, старый! , - отстранился Володя. –Надо – бы ещё одного пассажира подхватить, он сейчас мирно отдыхает в домике!
    - И что- же это за пассажир такой, что нам надо его везти, - с интересом поднял генерал брови, наблюдая за хитрой рожицей турбиниста. – Да брось, нет быть того не может! , - замахал он руками. – Я верно догадываюсь!?
   - Иди в дом, погляди сам! Как- бы иначе мобила у меня оказалась, да и шпалера у меня с собой не было!
  Вояки проследовали в домишко, а Володя не торопись уже, двинулся следом за ними. Его, появившегося в дверях, встретили одобрительным свитом: турок успел прийти в себя и лежал, молча скалясь на присутствующих.
     - Ну, что, тупорылый, кто из нас лучше просчитывает ситуацию, кому больше повезло при этом раскладе? , - нагнулся  к нему триумфатор. – Дома, как видишь, даже разрушенные стены помогают. Теперь ты первым сдохнешь, а я станцую ещё на празднике жизни, нефиг было соваться к нам! , - почти прокричал он в лицо пленнику и отошёл в сторонку.
    - Так, бойцы, грузим по быстренькому этого урода, свалили отсюда, не ровен час кто-то с трассы пальбу слышал, не хватало ещё с ментами  отношения выяснить! , - распорядился Семён.
    Пока его бойцы выносили связанного и грузили его в джип, Володя тронул генерала за плечо.
    - Дед, там под столом лежат деньги, но ещё больше их в чемоданчике, забрать – бы надо, не оставлять –же такую ценность местным бомжам?!
    - Ну ты и устрица! , - рассмеялся тот. – И в плен взял, и на бабки развёл! Только никакой я тебе не дед – отцом скоро стану, Надежда в положении!
   - Экая жалость, я ведь разбил об голову этого урода кувшинчик такого классного винца, оно – бы сейчас пришлось, как нельзя кстати! , - огорчился каплей. – Я пробовал – очень вкусное!
  - Ничего, сынок, у нас будут напитки не хуже, не грюкай! Забирай деньги, да поедем.
    Поглядывая хитро на джип, следовавший сзади, как привязанный, Семён достал из- за пазуху плоскую фляжку и отвинтил крышечку:
    - Давай, турбина, по глоточку, на сегодня мы уже свое отработали, вам ещё предстоит догнаться вечером, расслабуху тебе Хилый обеспечит! , - рассмеялся он услышав страдальческий вздох бойца, сидевшего за рулём.
  - Этот урод видимо собирался отъехать в Англию, одними фунтами затарился да  камушков с особой прихватил в дорогу. Количества я не знаю: жадюга все время крышкой прикрывался, когда доставал валюту!, - поморщился каплей, делая изрядный глоток из фляжки.
- Ничего, в конторе полный баланс подобьем, - кивнул Семен. – Разберемся с итогами операции, тебя отправим с Менгеле на уже знакомую базу, а завтра соберемся в моем кабинете. Каныч хоть немного подлечит тебя, и все будет путем, главное, что ты выжил!
- Если можно, то я хотел бы остаться с тобой, еще наши ребята с камчатки весточку не подали, очень мне за них волнительно!
- Отчего же нельзя? Желание победителя закон для императора! Да и мне не время веселее коротать будет, хоть не в одиночку рюмочку смогу опрокинуть!

МОСКВА

Коридоры Главного разведуправления напоминали ярусы растревоженного муравейника: по коридорам носились люди в гражданской одежде, но с явно военной выправкой, хлопая дверями кабинетов. Сегодня ничто не указывало на солидность и степенную весомость этого учреждения.
- Товарищ генерал!, - вытянулся в приемной адъютант. – Из посланных групп две на подъезде, все остальные закончили и вернулись на базу!
-Чудненько, по прибытию всех командиров групп пригласи ко мне, - энергично потер он руки. – И завари-ка нам кофеек: помнишь, что презентовали наши коллеги из Моссада!?
- Давай-ка мы немного посидим молча, - предложил Семен, когда они с Володей удобно расположились каждый в своем кресле. – Просто попьем кофеек и помолчим: измотался я что-то за последнее время! Да и тебе передых не мешает!
Каплей возражать не стал: все его тело охватила вдруг такая безграничная усталость, что даже шевелиться не хотелось, не хотелось даже и думать. Он расслаблено откинулся на спинку глубокого кресла и уставился в потолок, изредка отхлебывая крепчайший кофе маленькими глоточками. Хозяин же кабинета сидел, нервно постукивая подушечками пальцев по отполированной на двери, то на упорно молчавший телефонный аппарат, то принимался лихорадочно перебирать и перекладывать бумаги, отыскивая одному ему нужный документ. Неожиданный хотя и такой долгоожидаемый щелчок селекторной связи заставил обоих вздрогнуть.
- Все группы в сборе, их командиры ожидают доклада в приемной!, - бодро доложил адъютант.
- Приглашай всех в кабинет!, - скомандовал Семен, вскакивая с места. Пока ребята, одетые в камуфляжную форму без нашивок и опознавательных эмблем рассаживались за столом, он бесцельно с механической монотонностью вышагивал по кабинету. Окинув своих бойцов враз потеплевшим взглядом он расправил плечи, приосанился, и подмигнув каплею бросил коротко.
- Доклады в порядке очередности по старшинству воинских званий, с мест разрешаю не вставать! Первый докладывающий слегка замялся вначале, бросив выразительный взгляд на незнакомого человека.
- Это свой , можно смело сказать стержень всей операции. Степень допуска к информации – полная, - успокоил его Семен.
По окончании доклада последним стало очевидным, что результаты крупномасштабной операции были впечатляющими. Не обошлось и без потерь: одна из групп полегла почти в полном составе, и если бы спастись и последним двум бойцам, настолько жестким был отпор сопротивлявшихся. Даже по самым скромным подсчетам. Было уничтожено более трехсот боевиков в разных районах, разгромлено и уничтожено, или захвачено, шесть складов, под завязку забитых оружием и взрывчаткой, взято в плен шест человек из высшего эшелона командования, включая Бекира. Саида живым захватить не удалось: уж больно жестоко сопротивлялась охрана его особняка, а вот  заместителя его, хотя и тяжелораненого, взяли. Ни один звонок , с момента начала операции, из центра на периферии не прошел, своевременно перехваченные и заглушенные сотрудниками ГРУ, но все номера зафиксировали, отследили ребята из службы обеспечения связи. Смело можно было предположить, что в других местах тревоги у противника не возникло, что давало возможность группам на местах спокойно отрабатывать остатки.
- Соколики вы мои ясные!, - ворковал генерал, направляясь к бару. – Да вы же самих американцев переплюнули, сработав так чисто и эффективно! Честь Вам за это, и Слава, а награды себя ждать не заставят. Пока же, в меру скромных возможностей, позвольте предложить каждому из вас по чарке коньяка в качестве признания ратной доблести и мужества, собственноручно!
Володя подошел к генералу и принял от него поднос с наперсточками и бутылкой, из которой отец – командир лично наполнял не дрогнувшей рукой сосуды по каемочку, хотя это и было грубейшим нарушением всех норм.
- И еще вам хочу сказать вот что, - поднял последнюю рюмочку он. – Позвольте высокому офицерскому собранию иметь честь быть знакомым с этим человеком, - указал он на каплея. – Он заварил эту кашу, ему же пришлось в равной с вами мере ее и расхлебывать. Оторва, которому удалось, пусть и по дичайшему стечению обстоятельств, обезвредить  одну из самых заметных личностей в террористическом движении, ушедшего от сотрудников американских спецслужб в Турции – Пилигрим! За Россию, ребятушки, за нашу Родину, которая взрастила таких бойцов: я горжусь Вами!
Единым махом стаканчики были опрокинуты, выливая содержимое в желудки, и с огромным стуком опущены на стол.
- Сегодня для всех – отдых! На захваченных объектах оставить засады: авось кто и залетит по незнанию, смену направить завтра утром, никого, кроме сотрудников ГРУ на объекте не допускать, - распорядился генерал, отпуская ребят.
- Ну что, выбивать информацию и подсчитывать трофеи начнем через денек, когда люди хорошо отдохнут, - переключил он свое внимание на каплея.- Одно только мне непонятно: за что в деревеньке Бекир положил своего же, или беситься начал под конец? Может просто тебя пугали жестокостью, или в чем-то джигита заподозрил?
-Да не Бекир его грохнул, - с досадой поморщился Володя. – На моих руках его кровушка: понимаешь, от бешенства совсем крышу рвануло! Этот гад, что душил меня по приказу Бекира. Не хотел я убивать этого урюка, а может, и вру сам себе, но так уж вышло!
- Не казни ты себя, сынок! Забудь про это, - мягко положил руку на плече Семен. – Мы на настоящей войне, как ты воочию мог убедиться, а она – паскуда, без жертв с обоих сторон не обходиться! Вот и наших ребяток порядком полегло а могли бы жить, если бы эти уроды  нам не полезли, а ты врага пожалел. Достойного противника можно только уважать, жалости к нему быть не может!
Из бара, словно по мановению волшебной палочки, появилась еще одна пузатая бутылка.
- Давай помянем всех: и твоих подводников, и наших бойцов, что уже никогда не смогут переступить порог родного дома и сказать – «Здравствуй, мама, я вернулся!», - предложил генерал, наполняя теперь уже пузатые бокалы до самого верха. – За тех!, - одним махом опорожнили мужики емкости, отлив немного прямо на ворсистую поверхность шикарного ковра.
- Я хотел узнать твое мнение по поводу крайне щекотливому вопросу, - осторожно, словно передвигался по топкой местности, бросил Семен, пытливо вглядываясь в лицо собеседника. – Ты ведь понимаешь, надеюсь, что наше государство, если позаботиться о семьях погибших, то по мизеру, а быстрее и вовсе забудет!
    -Это  уже давно пройденный  мной вариант, никакого сомнения , что забудет! –с горькой усмешкой отмахнулся Володя.
    -Надумал я одно очень деликатное дельце , и хотел бы на этот счет узнать твое мнение.
    -Семенович, ты душу не тяни помалу ,а выкладывай все ,как есть ,коли не доверяешь после всего ,что вместе пережили не начинай лучше! Доработаем тему и просто разбежимся в разные стороны!, -обнажил Володя иголки, наливаясь красотой.
    -Да не пыли ты погоди, -урезонил его генерал. –Если об этом станет известно вне стен этого ведомства- меня разорвут в клочья единым махом- никакие заслуги не спасут! Веришь, но даже запаха моего не сохранится. Вот именно поэтому я и осторожничаю, а суть дела элементарно проста: мы захватили наличность, которая нигде не учтена. Кто о ней знает? :ты, я, Хилый и еще один боец. За своих я поручусь головой, что они будут молчать под любой пыткой. Уверен, что на складах и офисах будет выявлено еще не мало денежной суммы если анонимно передать тысяч по десять долларов семьям погибших- нормально будет!?
   -Семен, а почему ты ставишь вопрос только о погибших?, -удивился каплей.
   -Тебя полностью устраивает то положение, что бойцы за жалкие гроши окладов кладут свои жизни на алтарь Отечества в то время, когда другие на этом делают бабки!? Давай откроем счет в банке: или я, или кто другой кинет на него все деньги, и будешь премировать своих, какие тут могут быть проблемы? А еще лучше- свой банк открыть, вложить деньги в строительство, или еще во что прибыльное, и вопрос с материальной помощью решится сам по себе. Процент от прибыли можно дифференцировано распределять между всеми, да еще и для вояк жилье подешевле строить! Появятся ресурсы на приобретение  необходимой техники, аппаратуры- сколько у Державы клянчить можно!? Лично мне- пофигу, цивильный никакого отношения к бюджету не имеет, верно? Да и кто докажет, Что при Бекире были какие-то деньги и камушки?, -хитро подмигнул искуситель.
   -Верно, сынок, все очень верно ты говоришь! По решаем тогда так: сто тысяч фунтом за эту операцию ты заберешь из бекировских средств, и не возражай, заработал! Кроме своего счета откроешь еще один, и всю оставшуюся на личность кинешь на него. Когда мои ребята реализует камушки- дополним счет, а вот когда я подыщу надежны и порядочных людей- передашь счет им на открытие банка. Разумеется, твою долю мы оговорим отдельно, а теперь давай отдыхать, что-то выжался я, домой хочу!
    -Тебе - домой, а мне с такой рожей куда податься!?, -покачал головой Володя. –Жена моя, так та сразу инфаркт отхватит, а дети заиками станут от испуга!
    -Хочешь -Хилый отвезет тебя на мою дачу: Расслабитесь, водочки вволю попьете, - предложил генерал. –Или к доктору в бункер: там вариант будет аналогичный, только он тебя еще ко всему и подлечит!
   -Давай, знаешь, лучше в бункер, не время сейчас особо, загуливать, дело еще не закончено! Передавай привет Надежде и малышке своей не примерно!, -махнул рукой он, выходя из кабинета.
    -Деньги забери!, -донесся голос Семена.
    -Я хилого заберу, а все остальное- потом, у доктора спирт бесплатный, а покупать пока мне ничего не нужно! Не хватит  спирта- на пару бутылок наскребем мелочи!
   Хилого возле машины не было, и до его появления Володя как раз успел перекурить.
    -Куда едем, бродяга!?, -крепко хлопнул тот по плечу пассажира, не слышно появляясь из-за спины.
    -К Менгеле, в бункер. Семен дает тебе вольную до завтра, и если ты не против, то составь мне компанию: хочу нажраться до зеленых соплей, да на
поверхности оставаться опасаюсь- не  натворить- бы чего! Вот и хочу зарываться поглубже, чтобы безвинные не пострадали! Давай, окунемся в белый туман, как раз хороший повод имеется!
    -Ну, это нам в легкую, прошу в лимузин,- склонился тот в шутовском поклоне. –По дороге прикупить ничего не потребуется!?
    -Стыдно к старику с пустыми руками заваливать, хоть коньяк ящичек возьмем, но его шибко уважает! 
    -Ну и аппетиты у вас. Сэр!, -усмехнулся Хилый, трогая машину.
Володя устало откинулся на подголовник и задумчиво глядел в стекло, с которого дворники не прерывно смахивали набухающие дождевые капли. Его спутники молчания не нарушал понимая, что состояние друга сейчас можно оценить, как дерьмовое, и лишь бросал короткие взгляды в его сторону, наблюдая за состоянием. Сделав короткую остановку возле супермаркета, и загрузив багажник продуктами, он погнал машину дальше.
   Саныч, уже оповещены Семеном, уже ожидал их приезда, но от вида изможденного и истерзанного бывшего пациента, в буквальном смысле слова, сел на задницу.
    -Да что- же за изверги с тобой такое сотворил! –причитал он совсем по бабьи, семеня за нагруженными коробками и кульками визитерами по коридору, встретив их возле лифта. –Для чего- же я тебя лечил, из могилы вытаскивал, на ноги ставил!? Пусть эти нелюди желчью собственной насмерть захлебнулся!
    -Уже, почитай, и захлебываться- то некому!, -остановился каплей возле двери своей бывшей платы. –Командуй, куда нам дальше?
    -Сюда- же и заходите, -распахнул гостеприимно двери старик. –Посидим правильно, передохнете- оттянетесь, а завтра и за лечение примется: и за что тебе муки такие,  за что страдания?
    -Живы пока, а значит не умерли, и то слава Богу, -водрузив пакеты на стол присел каплей на кровать. –Мы купили коньячка  ящичек, для тебя специально, но мне хочется задать один нескромный вопрос- спиртик в запасе у тебя не имеется? Не сочти за труд, принеси графинчик чистенького, натур продукта душа требуется!
    Саныча, словно ураганом вынесло из комнаты, а ребята принялись споро нарезать закуску, и когда эскулап вернулся с запотевшим с запотевшим литровым графинчиком, стол был сервирован в лучших традициях пикниковых выездов: Нарезные крупными кусками продукты были разложены прямо на картонках и пакетиках.
    -Итак, господа, -налив коньяк себе и Санычу, и дождавшись, пока каплей нацедит себе чистого спирта, Поднялся Хилый. -За  госпожу Удачу, чтобы к нашему постоянно стоящему члену она опасалась поворачиваться задницей!
    Выпили по первой, потом сразу же, без перерыва- по второй , потом пили еще и еще но для Володи Уже после второго стаканчика открылся вход, отключатся. Компаньоны, приметившие его состояние только после того, как голова их о собутыльника коснулась стол, заботливо уложил его на постель.
    -Док, а у тебя еще одна кока до утра, хотелось бы и мне на время стать твоим пациентом: -А то заберу  весь коньяк с собой и уеду к чертовой материи, буду допивать в лесу один!
    -Бог с тобой, дитятко, конечно- таки у старого еврея есть для тебя уютное гнездышко в запасе, отдохнешь, как у мамочки возле сиськи!
    -Согласен!, -кивнул уже изрядно поднабравшийся спецназовец, -Только пусть из этой сиськи непрерывным потоком течет коньяк в место  молока!
   Посидели они уже хорошо по доброму, в разговорах абсолютно не касаясь вопросов службы, болтали чисто за жизнь, Временами с сочувствием погляна беспокойно ворочавшегося и тяжело стонущего в хмельном сне товарища.
    -Ты гляди, док, даже спиртяга не принес Володьке облегчения: мается бедолага, воевать продолжает, - горестно покачав головой, тяжко вздохнул Хилый. –Досталось парню, по самые не могу, но как выкрутился, стервец, аж завидки берут: почище любого нарванного профи! Лично я- снимаю перед ним шляпу!
    -Давай потихонечку закруглятся с посиделками, -с легким сожалением поглядывая на еще не открытые бутылки предложил Сан Саныч. –Дадим нашему мальчику возможность отдохнуть спокойно, а то бубним, как носороги, а его мозг не отдыхает- тревожно зря серое вещество! Сами отдохнуть тоже требуется: тебе с утра на роботу, а мне предстоит заниматься пациентом.
   Тихонечко, слегка покачиваясь на не твердых ногах, покинул комнату, потушив свет и плотно прикрыв за собой двери. Постепенно мозг спящего, избавленный от воздействия посторонних раздражителей, успокаивался, даруя измученному телу и страдающей душе глубокий целебный сон без сновидений. Точно так- же спал и Хилый уютно свернувшись калачиком на докторской кушетке, а старый эскулап сидел над ним и ласково поглаживал жесткий ежик волос на голове.
     Но был в городе один человек, которому животный страх не давал спокойно заснуть. Словно зверь в клетке вышагивал Милин километры по своей одинокой квартире, скрежеща зубами от бешенства и бессилия изменить что-либо. О начале проведения широкомасштабной операции он узнал только тогда, когда всем сотрудником было передано приказание генерала оставаться на своих и не куда не убывать, кроме оперативных групп. Запрещено было так- же пользоваться телефонной и другими видами связи. Лишь два дня назад он получил от Саида крупную сумму за сведение о своих сослуживцах, и сидя в коморке архива, С холодком в паху ожидал момента, когда откроется дверь и за ним придут. Немного легче стало, когда один из друзей по секрету сообщил ему о гибели Саида: теперь следовало предпринять что- то сверх ординарное , что бы самому попасть в особняк Саида. И отыскать или на месте уничтожить кассету с записью его постыдной повторной вербовки. В том, что она наверняка существует, полковник не сомневался ни чуть, да и кто знает, каким еще количеством компромата на него располагал этот лукавый сын гор.
    -Поджечь бы дом, да там находятся спецназовцы не заметно пробраться не получится, да и записи если они хранятся в не сгораемом сейфе, могут уцелеть. Взорвать -но тогда то уж точно генерал прикажет перебрать руины по камешку и что-то, но все равно всплывет, и тогда-то уж точная торба!,
-лихорадочно перебирал он в мозгу более-менее подходящие варианты в полумраке своего архива. Все было не так, все не подходило, не устраивало нужен был один, но рабочий вариант, перспективный. И вдруг, словно озаренный вспышкой молнии, он стремительно сорвался с места и ухватив несколько совершенно ненужных папок направился в приемную генерала.
    -Ну что, скоро кантора сможет праздновать победу?, -весело подмигнул он с порога адъютанту, одиноко восседавшему за столом.
    -Сплюнь, чтобы не сглазить, полковник!, -суеверно постучал тот по деревянной столешнице. –Есть какие-то проблемы?
    -В общим-то, ничего срочного, в другой раз заскочу к Семену, если он занят, но вот лично к тебе по старой памяти, просьбочка имеется, не безвозмездная, разумеется.., -отмечая полыхнувшую искорку интереса в плутовских глазах улыбнулся Минин. –Рутина архивная, понимаешь, совершенно заела, а ведь оперативник я неплохой! Осознаю, конечно, что карьерный рост поставлен прежде всего, но это -же не преступление! Замолви за меня словечко начальнику, пусть передохнуть даст мне от бумажной работы хоть немного: ведь люди сейчас -нарасхват, работы невпроворот. Я вполне мог -бы руководить бойцами при проведении поисковых работ на захваченных объектах и базах, а кто лучше меня может знать, какая информация может быть наиболее ценной  для нашего ведомства. Да и замаскированные тайники лучше меня не отыщет никто: я для тебя, что хочешь сделаю, только помоги хоть ненадолго вылезти из опостылевшего кабинета, вдохнуть вольным воздухом оперативной работы!
    Милин абсолютно точно знал, что этот парень был с легка шельмоват по своей натуре, прочем, как и большинство адъютантов, и имел реальное представление о том, на какую его слабую струнку можно надавить. Этот-до фанатизма увлекался коллекционированием огнестрельного оружия, что было очень даже на руку полковнику.
    -Ты только подумай, какие уникальные образцы старинного огнестрела могут быть собраны хотя -бы в особняке того –же Саида!? Поверь, тут –уж я точно не оплошаю, -продолжал он наблюдая, как его жертва  все глубже заглатывает наживку. –Многого не обещаю, но одна -две уникальных единицы займут достойное место в твоей коллекции: только не выдай меня никому!
    -Заманчиво, очень даже заманчиво, -замурлыкал тот, зачем -то внимательно рассматривая ногти на руках. –Я тебя вырву из кабинета, но о своем слове6 помни крепко: обрати особое внимание на дуэльное оружие, его у меня пока маловато, и чтобы не новодел был, а настоящий раритет!
    -Заметано, благодарен тебе по гроб жизни буду!, -махнул рукой полковник, торопясь убраться из приемной до появления Семена.
 И вот теперь он беспокойно курсировал по комнатам размышляя, удастся ли прощелыге скормить его кандидатуру в особняк Саида. Даже водка в глотку  не лезла, и выплюнув прямо на ковер содержимое только что выпитой рюмки Милин в бешенстве хватил бутылкой о дверной косяк, не обращая внимания наград разлетевшихся в разные стороны осколков.
   На службу он ехал с черными кругами под безобразно набрякшими мешками глаз потому, что за ночь не удалось заснуть не на минуту. Дежурный на проходной доложил, что генерал уже в кабинете собрал персонал на совещание, и забившись в свою пыльную нору Милин напряженно ожидал решения своей участи. Звонок прозвучал для него взрывом в замкнутом объеме.
    -Зайди ко мне, полковник, разговор есть, -кратко приказал генерал. В максимально возможной степени приведя себя в порядок Милин ринулся на верх, где адъютант, улыбаясь и подняв в верх большой палец, указал глазами на дверь, приглашая входить.
    -По вашему приказанию прибыл!, -вытянувшись по стойке «смирно» отрапортовал Милин начальнику. –Тот несколько секунд внимательно рассматривал полковника, а затем кивнул на стул, обреченно вздохнув.
    -Есть у меня к тебе, Сережа, очень важное поручение. Сам понимаешь, что после того, что с тобой произошло, прежних отношений у нас быть не может, но реабилитироваться хоть частично, хотя –бы перед самим собой, я могу предоставить тебе возможность.
    -Готов на любую работу, не подведу!, -вскочил Милин со своего места.
    -Да не мельтеши, ты присядь, -досадливо поморщился Семен. –Как мальчишка, ей богу, никакой выдержки и такта! Сейчас все наши оперативники заняты, в разбеге, и у меня остается незакрыт один очень важный объект. Сейчас в особняк Саида отправляется экспертная группа, они будут переворачивать эту крысиную нору по полной программе, и тебя  старшим мне послать некого! Учитывая твой богатый опыт думаю, что с задачей ты справишься, а она такова: отыскать все, что можно, особое внимание обратить на поиски архивов, документов, вычистить компьютер до последнего байта, проверить записи в блокнотах.
 Этот поддонок контактировал с кем-то из верхнего эшелона, поэтому на телефонные номера тоже обрати внимание. Выполнишь -сниму с тебя колодки каторжника и, возможно, снова поставлю тебя на оперативную работу. Сам понимаешь, что на высокую должность ты претендовать не имеешь морального  права, зато в бумажном дерьме гнить  не придется! Итак, твое решение!?
    -Я готов, Семен Семенович, все переверну вверх дном, но что–нибудь отыщу обязательно, -заверил Милин. –Спасибо за доверие и за шанс, оправдаю!
    -Вот дьявол, вроде и мужик боевой, а стойкое гадливое чувство при общении с ним постоянно присутствует, или это уже простая предвзятость?,
-размышлял Семен глядя вслед удалявшемуся офицеру.
  Подпрыгивая на жестком сидении тряского автобуса и победно оглядывая бойцов своей группы полковник в душе ликовал. Наконец-то, пусть сегодня,       или завтра, или через несколько дней, но он окончательно оборвет крепкую ниточку связывавшую до сей поры с вражеским станом и обретет долгожданную свободу! Безусловно, денежный поток иссякнет, но какое это имеет значение, если удастся добыть вольную!? Финансовых накоплений ему хватит не на один десяток лет далеко не бедной жизни, да с его изворотливым умом он в осадок явно не выпадет! Рано еще хоронить полковника Милина, он еще в состоянии дрыгнуть ножкой в этой жизни. Выпрыгнув, не дожидаясь полной остановки автобуса, на аккуратно подстриженный газон, полковник принял доклад от старшего группы охранения и дал команду заблокировать все ворота, и калитки в закрытом положении и обеспечить охранение периметра территории: с этого момента и до окончания обыска никто не имел право попасть в особняк, либо из него выйти. Проведя инструктаж он разбил своих он разбил своих людей по двойкам, четко обозначив каждой сектора поиска, и лично развел людей по этажам, оставив за собой осмотр кабинета и комнат Саида. Компьютерщик –молодой и не опрятно одетый парень, попавший в пару с полковником был, что называется, с прибабахом. Слово Интернет имело на него такое--же влияние, как заклинание факира на змею: он впадал в транс, лихорадочно бегая пальцами по клавиатуре и погружался в систему так глубоко, что можно было смело срезать полоски кожи с его спины, и он -бы этого даже не почувствовал. Усадив его за компьютер в рабочем кабинете, полковник, не мешкая принялся за осмотр спальни. Несмотря на то что бывать ранее здесь не приходилось, сейф с кодовым электронным замком, вмурованный в стену, удалось найти под ковром. Милин внимательно наблюдал, как тот установил электронный декодер и объяснил, когда и при каких условиях можно будет открыть сейф: усвоив алгоритм процесса и запустив прибор полковник с легким сердцем отпустил того назад. Сидя в глубоком кресле и покуривая с наслаждением хозяйскую сигарету он с нетерпением ожидал того мига, когда на дисплее прибора высветятся все окошечки заветными циферками, и набрав код замка он сможет воочию увидеть содержимое сейфа. Он внимательно прислушивался к слабому попискиванию миниатюрного ассистента профессионального взломщика, занятому поисками нужной комбинации: заниматься чем либо другим сейчас для него было бессмысленным разве что, что бы только убить время, стояло порыться в тумбочке. А в разных выдвижных ящиках лежало много чего интересного: в самом нижнем – блокнот с адресами, записки с указанием местностей, населенных пунктов, конкретных людей в Чечне. Средний ящик открыл его взору солидную подборку порнографических журналов с обмусоленными уголками, что свидетельствовало о пристальном внимании к ним владельца.
    -Маньяк конченый, живых проституток не хватало, что –ли? На фотки глазел, и онанировал, урод сраный!, -с брезгливостью подумал он о человеке, которого еще недавно панически боялся.  Но самым интересным и содержательным оказался верхний боковой ящик: пара красивейших  массивных перстня золота высокой пробы с платиной и бриллиантами неоднократного достоинства, несколько приличных золотых самородков, самый маленький из которых имел размер пули из автомата Калашникова, пару пачек долларов в банковских бандеролях, скорее всего чисто на карманные расходы, и маленький мешочек красной кожи и с завязками витого золотистого шнурочка, затаившийся в самом дальнем уголке и придавленный пистолетом  “Магнум”-вот что хранилось в нем. Дрожащими от жадности и нетерпении пальцами Милин развязал шнурки и по шире раскрыл горловину: мешочек перевернут над столом и на зеркальную полировку искристой струйкой сыпанули бриллианты. Времени пересчитывать не было, но даже на глаз можно было определить, что этого добра было камешков тридцать- сорок, и если учитывать то, что самый маленький содержал, как минимум два карата, улов был солидный.
    -Да это- же целое состояние, -задохнулся от восторга Милин. – Теперь мне сам черт- не брат, отыщу компромат на себя и подам в отставку, в гробу я видел эту службу! С такими капиталами я смогу комфортно устроится в любой стране мира: богатым хорошо везде! Рассовав находки по многочисленным карманам маскиража так, чтобы было как можно меньше заметно, он аккуратно прикрыл ящичек, оставив деньги и оружие на месте – жадничать не стоило!
Руки уже не дрожали,  когда он, подскочив к сейфу по короткому зуммеру умного приборчика, набрал на табло комбинацию, светившуюся на его экранчике. Нежный поворот ручки, тихий щелчок замка и громкое желание поскорее распахнуть последнюю преграду на пути к заветной цели! Но нет, открывал он дверку очень медленно, буквально по миллиметру, повинуясь импульсу интуитивного предостережения, и отказался от прав. Тонкий лучик фонарика, непрерывно скачущий по обнаженным внутренностям, высветил тонкую леску, укрепленную на маленьком ушке дверцы и скрывавшуюся далее где-то под завалом денежных пачек.
- Вот гаденыш!, - усмехнулся полковник, перерезая растяжку маленькими щипчиками универсального перочинного ножика, – На все сто процентов хотел застраховаться от постороннего вмешательства, и это очень верно с его стороны!
Убедившись в отсутствии других сюрпризов, он широко распахнул дверцу и даже присвистнул от изумления: такого количества наличных денег видеть ему еще не доводилось. Даже по самым беглым и скромным подсчетам в нижнем отделении хранилось никак не меньше трех – четырех миллионов долларов,  но они его интересовали постольку, поскольку. Аккуратно переложив пачки на пол он освободил ,наконец-то, саму ловушку: на солидной лепешке пластита покоилась граната с кольцом, привязанным к леске, и если бы дверка была открыта сразу, как это обычно и делается, то сейф разнесло бы на куски вместе со всем содержимым, самим любопытствующим, да еще и половиной этажа в придачу! Ничего, нужного для себя, внизу обнаружить не удалось, и приведя все в исходное положение, Милин переключился на верхнее отделение. Его дверка была даже не заперта, настолько владелец был уверен в том, что постороннее вторжение не состоится. Со всеми предосторожностями открыта и эта дверка, не подстрахованная на этот раз никакими ловушкам. Россыпь компьютерных дискет и штук пять видеокассет, заполняли объем хранилища почти полностью, и выдергивая коробочки одну за другой Милин внимательно вчитывался в пояснительные надписи. К его огромному разочарованию все они были подписаны арабской вязью и прочитать их не представлялось для него возможным. Окинув взглядом комнату он наткнулся на видео двойку, стоящую возле противоположной стены, и ухватив кассеты в охапку, переместился к ней. Риск был огромный, но и уничтожать все подряд он не имел права: генерал сразу мог заподозрить не ладное, и тогда уже точно из-под его жесткого прессинга вырваться не удастся!
Просматривая записи на ускоренной перемотке, он даже присвистнул от изумления: это был просто убойный компромат на кое-кого, кто гордо именовал себя слугами народа и находился почти на вершине айсберга власти. Свою персону он обнаружил лишь на третьей кассете, но чтобы перестраховаться, отсмотрел все материалы до конца. Свою кассету он надежно упрятал под маскировочной курткой на груди. А остальные на прежнее место: какое ему дело до других? Пусть бодаются, стреляются и вешаются, выбрасываются из окон или лихорадочно пытаются выехать инкогнито за рубеж – это уже полностью их личные проблемы! Он же себя в максимально возможной степени обезопасил: привязав обрывок лески на место, полковник закрыл сейф. Высунувшись из спальни, он довольно громко начал звать кого-нибудь из бойцов, махнув рукой на погруженного в компьютерные завалы неряху.
Из-за угла вынырнул две расплывчатые фигуры с оружием наготове, и Милин сходу начал отчитывать их, матерно бранясь.
- Совсем офанарели, я уже пятнадцать минут ору, никак докричаться не могу! Давайте, бегом, саперов сюда тащите, сейф я нашел, и сами возвращайтесь, понятыми будете: на ботаника надежды никакой, он уже давно отлетел в иное измерение!
- Да домишко-то великоват несколько, ничерта не слышно, да и мы ведь выполняли ту работу, что вы дали! , - оправдаться бойцы.
- А саперов знать нужды нет, туточки я уже, готов к работе!, -застенчиво улыбнулся один из них.
Теперь уже при свидетелях, будто в первый раз, полковник повторил все свои действия, открывая сейф. Сапер сработал четко, приметив в луче фонарика смертельный сюрприз, и обезвредил его. Мальчишки ахнули, увидев содержимое сейфа, а Милин со спокойным сердцем удобно устроился в кресле и внимательно наблюдал, как бойцы пересчитывают и описывают найденное.
Все дискеты и кассеты пронумеровали, и, составив опись, полковник заставил бойцов расписаться под ней, и теперь все выглядело так , будто он обыскивал спальню в присутствии свидетелей с самого начала.

МОСКВА. ЭПИЛОГ

Семен в душе праздновал победу: наконец-то закончилась работа на всех объектах, обнаруженные материалы свезены в контору и обрабатываются специалистами по профилям. Целая неделя напряженного ожидания и волнений не была напрасной: уже сейчас, по тому неполному объему полученных данных результаты были не просто внушительными, а ошеломляющими! Размах щупалец этого черного спрута, оплетшего почти весь земной шар, был просто ужасающим. Генерал только что вернулся с аудиенции с президентом, обогретый лучами высшего благотворения: было, чем поделиться и с заокеанскими коллегами, благо соизволение на то высших чинов было получено. Особо богатый улов доставил его бывший заместитель, удалось сделать довольно солидное вливание в бюджет государства, да и получить океан информации.
Когда технарям занесли пакет с дискетами, изъятыми в особняке Саида, у тех от удивления глаза повылазили просто из орбит. Особое облегчение Семен испытал от того , что грамотно и четко сработали ребята на Камчатке, хотя и пришлось им прибегнуть к помощи местных специалистов. Уверенных в своей безнаказанности негодяев накрыли двумя группами: большую часть, уничтожив в ресторане во время их разнузданной гулянки, а остальных  - по квартирам. В живых не оставляли никого, изобразив видимость обыкновенной бандитской разборки между группировками и оставив местных пинкертонов ломать головы над этой неразрешенной задачкой. Святая троица уже вернулась домой и гуляла предоставленный им недельный, вполне заслуженный отпуск.
Олег сразу же мотанул в Сочи, изъявив желание отдохнуть у зимнего моря, а Петрович с Елизаветой, предварительно посетив находившегося на излечении каплея, укатили в один из подмосковных домов отдыха. С Володькой тоже уже почти все было в порядке: отеки сошли, и  только ужасная полоса от удавки  все еще проглядывалась на его шее. Генерал умостился в кресле и отзвонился доктору.
- Саныч, я сейчас посылаю машину к тебе, пусть пациент будет готов покинуть твое здание. Хватит ему прохлаждаться за государственный счет пусть возвращается в семью: но сначала ко мне, на ковер, хочу парню сказать кое-что!
До приезда каплея он лично занимался пересылкой уже имеющейся у него информации для госдепартамента США и военной разведки: реакция коллег себя ждать не заставила. Уже буквально через полчаса его мобильный разорвала мелодия вызова.
- Семен, у тебя с головой все в порядке!?, - несколько фамильярно заорал вместо приветствия голос полковника военной разведки США, - Это Джон Маршал тебя беспокоит: уже почти полчаса мы не отходим от раскалившихся компьютеров, принимающих вашу информацию, с адмиралом Биллом Декстером! Заместитель начальника отдела военной разведки шокирован в буквальном смысле этого слова! Если мы поняли верно, то вам удалось смести всю нечисть с лица земли на своей территории, и теперь вы оказываетесь помощь еще и нам!?
- Здравствуйте, Джон, дружище! Я тоже крайне рад слышать твой голос!, - с трудом вклинился в изливаемый словесный поток генерал. – О полной уничтожении этого дерьма речи безусловно и быть не может: наверняка где-то и что-то осталось, но основательную зачистку провести удалось! Информации добыли не меренное количество, да и живьем кое-кого из руководства захватить удалось: ты помнишь некоего Бекира, что ушел от твоих людей в Турции!? Так вот, он у меня в камере смиренно дожидается своей участи!
- Вот дерьмо!, - не сдержался Джон. – Воистину удача всегда сопутствует героям! Мы с генералом немедленно оформим все необходимые бумаги и вылетаем к вам! С экстрадицией, надеюсь,  никаких проблем не возникнет, разумеется, в обмен на обещанное вознаграждение!?
- И как велико это вознаграждение?, - уточнил с интересом Семен.
- За его голову Президент назначил, а Конгресс одобрил сумму в размере полутора миллионов долларов, да и за его подручного Омара твоим людям причитается пятьсот тысяч. Учитывая размах их террористической деятельности, эта сумма – мизерная, но это решал не я!
- Нифига себе, как каплей поднялся!, - не сумел справиться с удивлением генерал, присвистнув прямо в телефонную трубку. – Урвал в общей сложности два лимона американских долларов!
- Я не понял твою последнюю фразу, Семен, извини!, - тут же отреагировала трубка. – Повтори, пожалуйста!
- Ничего важного, Джон, это я просто вслух размышлял! Ты позвони, когда соберетесь вылетать, я вас встречу с полным удовольствием!
- О, кей, генерал, я желаю твоим ребятам еще много таких побед, до скорой встречи!
К Володиному приезду Семен от шока, вызванного телефонным разговором, отойти не успел. Увидев входящего, он быстро поднялся из кресла и с шутовским поклоном двинулся тому навстречу.
- Я рад приветствовать новоявленного миллионера в стенах моего скромного рабочего кабинета! Не знаю только, сочтете ли вы возможным в следующий раз посетить вашего бедного собрата по оружию!?
Каплей озадаченно остановился, внимательно вглядываясь в лицо Семена.
- Ты что, Семенович, мозгами поплыл от перегрузки, может тебя самого к Менгеле определить, или еще куда!? А то отпуск возьми, отдохни: что ты бредишь?
Искреннее его недоумение было настолько явным, что не сдерживаясь более генерал расхохотался до слез.
- У меня – то с мозгами, как раз, порядок полный, а проходи и присядь в кресло, чтобы не грохнулся прямо на пол от полученного известия!
Володя прошел к указанному креслу, занял свое место напротив и генерал:
- Томить тебя и испытывать терпение я не буду, введу сразу в курс дела. О наших успехах ребятки, надеюсь, тебе уже сообщить успели: вот теперь ты точно можешь спокойно возвращаться в семью и забыть обо всем, что с тобой  происходило, хотя это навряд ли у тебя получиться! Друг перед другом каждый из нас свои обязательства выполнил: никто никому не должен. Зато перед тобой остался должок у американских коллег: за захват Бекира и Омара герою причитается денежное вознаграждение, я только недавно имел беседу с ними и узнал сумму!
Володя заворочался в своем кресле, пытаясь скрыть свое нетерпение, но генерал сознательно выдерживал паузу, и каплей сдался.
- Ладно, не томи, я сдаюсь! Задам тебе вопрос, которого ты так ожидаешь: и сколько же это денег я заработал со своими коллегами в эквиваленте?
- Два миллиона долларов в общей сложности, дружок!, - рвануло пространство кабинета известие артиллерийским запалом.
Володя замер соляным столбом, открыв от неожиданности рот. Такого огромного количества денежных знаков, будто дождем пролившимся на него, он явно не ожидал.
- Ты знаешь, дед, я в шоке, не разыгрываешь ли ты меня случаем?, - прийдя немного в себя поинтересовался он осторожно, все еще ожидая какого-нибудь подвоха.
- Бог с тобой, сынок, такими вещами я шутить никогда не буду!, - мягко улыбнулся Семен. – Скоро прибудут визитеры из-за океана, привезут расчет. Это событие станет последней точкой в нашей совместной работе, ФИНИШ! Но я спокоен и рад: с такими деньгами ты теперь сможешь жить спокойно и безбедно, вот только друзей своих не забывай!? Уж больно крепко запал ты в мою душу, сросся я с тобой! С нашей стороны, к сожалению, выхлопотать тебе награду не удаться, как неприскорбно. Ребятки получат свое по полной мерой, тебе же останется довольствоваться только финансовой выгодой, не обессудь! Уже сегодня можешь собирать пожитки и ехать к своим, деньги на текущие расходы у тебя есть, ну а отходную мы отпразднуем после того, как окончательно подобьем итоги, разберемся с бумажной волокитой и отдышимся, возражений у тебя не будет?
- Что ты, Семенович, как начальнику тебе виднее, я не в праве диктовать тебе свои условия, а к своим сорвусь прямо сейчас, опережая собственный визг!
- Удачи тебе, каплей, и спасибо! Периодически навещаться себя, надеюсь, позволишь!? А теперь – долой сопли, собирай свои шмотки, что оставлял на хранение! Я даже уложил их в коробку для обуви, и уматывай, хорош душу травить!
Пока Володя летал по кабинету, собираясь, Семен стоял возле окна и смотрел на улицу сквозь щелку между тяжелыми старинными портьерами,  и отвернулся от каплея он не потому что, сделав свое дела тот стал совершенно не нужен, безразличен начальнику, а потому, что боялся, обернувшись, не удержаться, выказать свою слабость: так было проще и правильнее!
А Володя, зажав под мышкой коробку, задержался в дверях, бросив последний взгляд в широкую спину Семена, и с трудом сглатывая комок горечи в горле, молча приложил руку к голове, в последний раз салютуя начальнику, отцу, товарищу, и стремительно вышел.
Свобода! Никакая горечь расставания не могла испортить бурного ликования души, полностью освободившегося ото всех обязательств, условностей и обязанностей и вырвавшиеся за рамки правил и параграфов!
Холод, слякоть, свинцовые тучи на небе, шум и суета людей вокруг – мелочи и он с широкой открытой улыбкой шествовал по улице, глубоко вдыхая чистый воздух. Вновь возникло, уже начавшее было забываться, ощущение прихода из автономки в базу: легко, светло, радужно, весело и прекрасно все, чего касался взгляд. Свежо, ново и живо! Сами собой в его мозгу возникли строчки, лучше всего раскрывавшие его внутренние состояние:
«Возвращение»
Измученные лица улыбкой просветлели, зовет родная база, окончен наш поход.
А позади остались тревожные недели, и месяцы остались волнений и невзгод
Скорей бы уж объятья суровые покинуть ласкающе – коварной, влекущей глубины
Из огражденья рубки простор морской окинуть ослепшими глазами от синевы волны!
Ну вот, дошли до точки, в цистерны воздух рвется, и стремиться субмарина всем корпусом наверх!
Там, на земле, пусть сердце любимой трепыхнется,
Мы сделали, что можно, а что-то даже сверх!
Отдраен люк тяжелый дрожащими руками, и пряным ароматом наполнил воздух грудь!
Здороваемся с небом, луною и волнами, по курсу прямо – база, окончен трудный путь!
Устало привалился к плавпирсу корпус лодки, не вертятся турбины, и вой насосов стих.
Пусть будут лишь  у вахты сегодня отработки, а радость встречи дома – для всех, для остальных!


Да, именно так и выходило, он вновь вернулся из очередной автономки:
выжил, всплыл, выполнил поставленную задачу, и победителем возвращается домой! А близким и невдомек будет, какой ценой обеспечивается их мирная жизнь! Он весело насвистывал, не обращая ровно никакого внимания на лица встречных прохожих, удивленно и озадаченно оборачивающихся на него. Прочный корпус покинут, и  избитый волнами житейских бурь, постоянного мощного глубинного давления обстоятельств Бидон постепенно исчезает, растворяется в радужно ореоле перспектив и обычных житейских радостей. Но остается экипаж, коллектив, обойма людей, накрепко спаянных чудовищной температурой того горнила, через которое довелось пройти, они стали единым монолитом! И ни в горе, ни в радости, ни в богатстве, ни в бедности не забудут они товарищей и никому не откажут в помощи любого рода, пожизненно! Нет в наше скорбное время писателей и поэтов, воспевающих пусть и не афишируемую широко, не рекламируемую публично, но истину героику этих людей, а зря!
Негоже умалчивать и умолять заслуги тех, кто бескорыстно, самозабвенно, с полной стоит на страже рубежей пусть и развалившейся, уменьшившейся, но все-таки нашей Родины! Уважаемые, мимо идущему человеку в форме просто улыбнитесь, обогрейте мысленной благодарностью и признанием его заслуг! Тех же, кто сложил свои буйные головы на алтарь отечества – просто помяните, не скупясь в любом застолье поднимая бокал с тостом: « За тех, кто в море, кто не с нами!», и станет теплее, благостнее в том мире, где находятся души мятущиеся в настоящий момент!
А вам, кому пороховые газы частенько заменяли кислород, кому вой взбесившегося пламени и рев воды, врывающейся в маленький отсек под огромным давлением, кто испил дыхательную смесь из баллонов малюсенькими глотками, выходя на поверхность из затопленного отсека – Вечные честь, уважение и слава. Растите детей, внуков, рассказывайте им почаще без стыда о том, как служили народу, как были молоды, как любили жизнь, но, не задумываясь готовы были отдать ее без остатка ради спасения товарищей. Дети – аудитория благодарная, они запомнят и по достоинству оценят все, что сделано вами в этой нелегкой службе ради жизни на земле.
И поймут они, почему кто-то, пытаясь сделать из народа – рабов, стремится подменить людей, выполняющий свой священный долг защиты Родины, на захватнический контингент подразделений войск НАТО: беспринципный, безыдейных, с абсолютно чуждым нам менталитетом и мировосприятием!
РАССКАЗЫВАЙТЕ!















Ч А С Т Ь  3



О Б Л А В А   Н А    В О Л К О В.
























Москва – Крым –Москва.


   -Замечательно!, - отметил Семен, увидев в приемной ожидавших его Володю, Петровича, Олега и Хилого. - Основной контингент бригады « Ух» в сборе. Доброе утро, ребятки, проходите и  располагайтесь  поудобнее, сейчас прямо и начнем разговоры разговаривать.
   Лицо Петровича излучало столь мощный поток счастья и удовлетворенности, что не заметить этого было просто невозможно.
   -Э, черт старый, вот ты и попался  в тесное кольцо уз Гименея! Прав я вчера был, быть вскорости еще одной свадьбе у нас, а может и не одной: Олежка –то вон до сих пор в холостяках выхаживает, пора и ему определяться. Остепенился – бы мальчик, и мы с Надюшей вырастили бы своих деток вместе со своими внуками! Чудненько может получиться, если так сложится.
  -Итак, ребятушки, праздники окончились, отгуляли и отплясали все в волюшку, теперь займемся работой вплотную, - начал он инструктаж дождавшись, когда все рассядутся по местам. – Володе и Хилому – заниматься бытовым обустройством семьи турбиниста : проедете, посмотрите то, что удалось подобрать нашим ребятам, и сразу –же оформляйтесь, не затягивайте. После всей этой канители Володя отбывает в Крым, а Хилый подключается к основной группе. Олежек со своими ребятами снова берете под плотное наблюдение Милина: уж больно мне не нравится его такое быстрое перелицевание, в жизни так не бывает! Попасете его с недельку – больше времени, думаю,не потребуется : если что-то есть – то эта устрица все равно раскроет створки своей  раковины и мы его приметим, как –бы гадость какую не выкинул за нашей спиной! Ну а для тебя, Петрович, будет задание особое, сейчас ребятки разъедутся и мы по стариковски поболтаем! Все, соколы, более не смею никого задерживать, работаем!
   - Я рад, Женя, что у тебя все хорошо складывается на личном фронте, но очень прошу: не делай девочке больно! Я слишком хорошо знал ее родителей, царствие им небесное, и судьба ее мне не безразлична до сих пор! Как друга прошу- если это блуд, зов плоти – брось сейчас – же! Не заходи настолько далеко, чтобы было невозможно прекратить это без жертв. – с величайшим трудом подбирая слова начал он разговор, оставшись наедине с замом.
   -Не знаю кому как, а лично мне надоело одиноким волком рыскать по этой долбаной жизни: тепла семейного хочется, человека понимающего рядом, любви простой и чистой, - просто ответил тот. – Смущает и сдерживает только то, что она вроде как подчиненная, по морали нехорошо получается, да и разница в возрасте у нас явно больше, чем у вас с Надеждой! А самая страшная проблема, которая меня гложет, состоит в том, почему эта молодая, красивая, умная и интеллектуально развитая девушка выбрала именно меня? Ведь вокруг столько таких –же ,как и она претендентов на ее руку и сердце !?
  -Это уже философские категории, называется это понятие родственными душами! Все остальное выкинь из головы, она девушка крайне серъезная и порядочная, никакого баловства себе не позволит! И в свете всего сказанного есть у меня предположение: ведь по всему миру сейчас ужесточаются меры по противодействию террористам. ФБР и ЦРУ – это хорошо, но лучшей и более полной информации чем у военной разведки, не располагает никто. Вот и пришла в мою голову мысль обсудить вопрос с высшим руководством о направлении наших представителей к американским коллегам освежить отношения, так сказать, и спрогнозировать новые направления в совместном сотрудничестве  с ними. Если получу  «добро» , планирую послать тебя и Эболду, если ты не имеешь возражений по поводу кандидатуры своего напарника, а точнее – напарницы!
   - Да Бог с тобой, старый , какие с моей стороны могут быть возражения – встрепенулся адмирал. Наоборот : буду крайне счастлив!
   - Вот и ладненько, -усмехнулся Семен. –Другого ответа я от тебя и не ожидал. С девочкой  эту тему я обговорю сам, а ты будь готов по приказу зразу –же сниматься  с места.
   - Слушаюсь, мой генерал! А с ней  - так готов хоть к черту в зубы!
   - Ладно, ладно, крылышки –то сложи , прыткий ты мой заместитель, а то гляди – распушился. Скромнее быть надо, сдержаннее, не мальчик –же уже давно – жить на эмоциях! Давай –ка порули делами тут, а я поеду наверх по начальству: ели что –то экстраординарное – вызывай по мобильному!
 После ухода заместителя Семен с тоской скользнул взглядом по ящичку со своими любимыми сигарами: давненько уже не представлялось возможности побаловаться ими. Вот и сейчас не сложилось: дела прежде всего! С сожалением вздохнув генерал покинул затишье уютного кабинета.
За все прошедшее время Хилый успел домчать каплея до Мытищь.
  - Предлагаю вначале глянуть трехкомнатную квартиру для твоей семьи, а потом уже подъедем в частный сектор и посмотрим домик твоим старикам: подобрали хатынку  хоть и не большую, но красивую, сруб –деревянный, небольшой дворик с палисадничком, огородик –как ты и просил. Домик живой, здоровый , твоим родителям в нем будет неплохо!
 Квартирка тоже оказалась веселенькой, с только что сделанным ремонтом так что въезжать в нее можно было сразу, и сняв деньги со счета Хилый оплатил покупки и оформление документов: щедрых клиентов отпустили очень быстро, уладив все формальности еще до конца рабочего дня.
   - Ну ни фига себе, - изумился каплей на обратном пути. – Вот так оперативность: один бы я, наверняка , и за неделю со всей этой канителью не управился –бы!
   - Наше ведомство все проблемы решает предельно оперативно!, - ухмылялся довольно Хилый, следуя  длинными коридорами управления к кабинету генерала.
   - Значит завтра утренним рейсом – галопом в Крым, сынок, внимательно выслушав ответ подчиненного о проделанной работе решил Семен. – На все дела более пяти дней у тебя не выходит, крутись, как хочешь, но к сроку успей сделать все необходимое! Сверху уже начинают потихонечку поддавливать, требуют результатов, придется тебе хорошо подсуетиться! Вот тебе телефоны , - протянул он узенькую полоску тонкой бумаги. – В Крыму свяжешься с командиром отдела летчиков морской авиации полигона « Нитка », тебе  помогут. Если же возникнут личные трудности  с продажей недвижимости – бросай все к чертовой матери, теряли и поболее в этой жизни. Для нас сейчас главное – выиграть время!
   - Спасибо, Семенович, я могу, в принципе, и не ждать завтрашнего утра, есть один способ выбраться домой прямо сегодня, и на месте я буду не позднее пришедшего поезда! Подбросьте меня до трассы, а там я поймаю дальнобойщика прямиком до Крыма!
   - Да какое до трассы, мои ребята могут тебя доставить прямиком до границы, а там уже  и сам сориентируешься! А есть желание – бери машину и сам езжай, ведь права наверняка с собой возишь!?
  - Права –то у меня с собой, но в Крыму уже одна машина есть, лишние сложности!
   -Хорошо, давайте тогда с Хилым прямо сейчас и трогайтесь в путь –дорожку! Умница, твоя альтернатива – в самую точку, при хорошем раскладе ты уже к полудню сможешь обнять родных. И кстати, с деньгами –то у тебя как дела обстоят?
   -Немного есть,  на расходы достаточно вполне, да и кредитка с собой. Если что –дома могу снять в любом банке.
   - Бог в путь Вам, мальчики, только без нужды не лихачте, знаю я вас!
 По старой русской традиции они присели на дорожку и через минуту поднялись, тепло прощаясь. Документы на жилье Володя оставил у генерала: зачем возить с собой то, что на месте не сможет пригодиться!?
 А в гараже Хилый разгулялся, выбирая машину! Он придирчиво, под недовольное ворчание механика, осматривал технику, пока не остановил свой  выбор на мощном « Форде – проба»: - Вот эта лялечка по мне! , - с довольным видом хлопнул он по плечу механика.
  На трассе он порой выделывал такие номера, что у спутника невольно душа уходила в пятки, но все, к счастью обходилось нормально, а благодаря впрыснутому в кровь адреналину сонливость исчезла вовсе.
   - Во как надо!, - с нотками торжества в голосе воскликнул лихач, ровно через шесть часов с визгом тормозя у таможенного поста на Российском кордоне . – Давай – ка я помогу тебе еще немного!
 Тронув машину он подкатил к самому посту украинской стороны под почтительное козыряние таможенников его удостоверению.
   - Давай, каплей, теперь сам действуй, будем прощаться! А хочешь – доставлю тебя прямо на место! Подумаешь: каких-то восемь- девять часов гонки – делов –то, ведь не расстреляет меня за это Семенович!?
   -Мало того, что расстреляет, так еще и отхватим по полной корзине приветов каждый  - тебе это надо? Зачем лишний раз нарываться? Лучше –уж я тихонечко пройду на ту сторону и напрошусь в попутчики к любому дальнобою!
   - Прав ты, братишка, кругом, Семенович – мужик крутой, на дыбу вздернет в семь секунд, - кивнул Хилый. – До встречи, береги себя!
 Взревев мотором и визжа покрышками машина развернулась почти на одном месте и унеслась, только коротко моргнув стоп-сигналами, притормаживая у медленно поднимаемого россиянами шлагбаума. Володя с легкой сумкой добрел до таможенного поста и предъявив для досмотра вещи и документы закурил.
   - А что это вы таким необычным способом добираетесь?, поинтересовался  пограничник, тщательно проверяя паспорт.
   - Да засиделись, понимаешь, с друзьями, службу вспоминая, вот на поезд и опоздал, а утром кровь из носа нужно быть дома, отпуск уже закончился и на работе ждут: опоздаю – могу потерять хорошее место, вот и приходится добираться на перекладных!
 Не обнаружив ничего подозрительного , Володю пропустили. На площадке за таможней было два экипажа тяжелых грузовиков, но водители располагались на ночлежку и не собирались бросать приготовленную еду и водочку ради продолжения нелегкого пути. Пришлось каплею грустить на обочине около получаса, пока на глаза не попалась легковушка к крымскими номерами.
   - Браток, возьми земляка до дома, пятьдесят баксов на бензин подкину! –нагнувшись к стеклу попросил Володя. – Домой срочно нужно, на работу выходить утром, вилы сплошные!
    - Устраивайся, чего –уж там, -немного помявшись пригласил водила. –Только не пугайся, езжу я очень быстро , да и сам домой тороплюсь!
    - Это меня вполне устроит, командир! Ты особо не переживай, хороший я, просто обстоятельства так сложились!
 Непринужденный разговор в пути сближает очень быстро, да и Крым –большая деревня. Очень скоро выяснилось, что у них имеются общие знакомые, да и водитель также оказался  бывшим воякой. Ворох проблем по добыванию семье куска хлеба был у него точно таким – же , как и у Володи. Харьков, Запорожье, Херсон – пролетели за стеклом просто незаметно, в вот уже   впереди замаячил Чонгар. На посту земляков задерживать надолго не стали и для проформы произведя досмотр пропустили для въезда , благо машина была пустой.
   - Вот так!, - усмехнулся водила несколько устало. – Еще часок – другой ,и встречай нас, родной Симферополь!
 В город они въезжали , значительно опередив поезд и расставаясь, каплей протянул хозяину машины  сто долларов: - Спасибо, командир, ты меня очень выручил, счастливо тебе!
    - Погоди, я тебе сдачу сейчас дам!, - крикнул тот вслед удаляющемуся попутчику, но тот лишь небрежно махнул рукой. Разве в деньгах дело? Пусть и кроме него кто-то порадуется!
 Трубка телефона орала длинными гудками, сообщая о том, что в квартире никого нет, зато в деревне трубку подняли практически сразу.
    - Батя, мои у вас? –услышав до боли родной голос поинтересовался Володя.        – Что-то дома трубку никто  поднимать не хочет!
   - У нас, не волнуйся, вот только сейчас деток в школу отправили,  а Лена во дворе по хозяйству управляется, мне помогает. Случилось что? Ты сам то от куда звонишь, и почему твои решили продать квартиру в городе? Лена объясняла как –то не внятно, да мы с бабушкой ничерта и не поняли!
    - Ты не пыли зря, дед, через пару часиков , а может и раньше , я подъеду, тогда подробно обо всем и поговорим, а звоню я из Симферополя!
    - Ну тогда я прямо сейчас в магазин пойду, будем готовиться к встрече: Лена приготовит что-нибудь вкусненького, а уже возьму чего на наш вкус!
    - Не надо, все что нужно, я привезу с собой, просто ждите меня!
На снимаемой квартире его вещей практически не оставалось, и созвонившись с хозяевами каплей уладил все вопросы по оплате, поблагодарив тепло добрых людей. Машина с платной стоянки получена и помыта, с командиром отряда переговорили обо всем по телефону: встретиться лично раньше чем через пару суток не получалось, и подъезжая к дому Володя еще издали приметил маячившую во дворе лысину бати.
    - Ожидает старик, мается!, - усмехнулся он, почти упираясь бампером машины в створки ворот. Старик на нее особого внимания не обратил: мало –ли кому понадобилось развернуться на площадке перед домом, не жалко! Он спокойно продолжал бесцельно слоняться  по двору, пока требовательный, продолжительный сигнал буквально не катапультировал его навстречу.
  -Здорово, дед! , - заключил его в крепкие объятия Володя, вылезая из салона. – Не признаешь уже родной кровушки, забыл совсем!
   - Так приезжал ты всего один раз, а на какой машине – не приметил! Пойдем в дом, заждались все, а мама так та просто вся измаялась! Сразу после твоего звонка потребовала вывезти ее на кухню в коляске – и никуда! Сидит, смотрит в окошко, тебя очень ждет!
   - Ладно, не будем хамами, пойдем в хату, там обо всем подробно и потолкуем, - передавая вынутые из багажника пакеты отцу согласился сын. – Уши посторонние нам ни к чему, да и в доме уже не так жарко, осень все –же!
Уже почти на самых ступеньках невысокого крылечка с ног его чуть не сбила подоспевшая с огорода жена. Она бросилась мужу на шею, намертво переплетая руки и выбивая пакеты на землю.
   - Ну, солнышко мое ненаглядное, у нас все получилось, - пристально глядя ей в глаза и нежно вытирая текущие из глаз слезы почти шептал каплей. – Успокойся и давай мечи чего-нибудь на стол, голодный я, слона готов сожрать даже без кляра! Со вчерашнего дня росинки маковой во рту не было, а я пока ополоснусь с дороги, в пакетах отыщи все необходимое. А пройдя на кухню он и сам надолго уткнулся в плечо мамы, пытаясь совладать с рвущимися на волю слезами: как сильно она сдала за последнее время, как не пощадила ее болезнь! И как безвозвратно постарела эта еще недавно красивая и представительная женщина –его мамулька!
   Первые эмоции схлынули, как волны прибоя, а быстренько нырнув в душ удалось окончательно привести себя в чувство под прохладными струями воды. В хорошее время он приехал –сезон прошел, полив огородов и теплиц окончен и теперь вода поднималась прямо в дом и отпадала необходимость таскать ее в ведрах от соседей.
 Освеженный, в чистой одежде, тщательно выбритый, он вышел в зал к уже накрытому столу.
   - Ну что же , родные мои и любимые!, - свинтил он пробку с горлышка водочной бутылки, пока отец наливал женской половине шампанское, звучно выстрелив пробкой в потолок. – Давайте выпьем по рюмочке за встречу, да поговорим на трезвую голову. Ну коли появится желание продолжить банкет – дождемся пацанов из школы и зажжем огни!
 Плотно подзакусив после выпитого он поднял глаза на присутствующих:
   - Ситуация у нас такова: нам предстоит оперативно сняться с места и дружненько переехать в Россию. Жить будем в Мытищах, квартира нам и деревянный добротный домик вам, родители, уже ожидают своих хозяев. Останется только всем прописаться по приезду на место.
   - А как же маму перевозить, встрепенулся отец., - Понадобится машина, медицинское обеспечение, да и с самолетом могут трудности возникнуть!
   - За это –не  беспокойтесь, все проблемы будут улажены и решены. Вы с мамой и детьми полетите военным  бортом, а мы с Леной –на машине добираться будем. Вас встретят , доставят на место и поселят. Валюту тоже вы повезете, нас с ней могут не выпустить через границу.
   - Ну а документы как же , да и дом так быстро продать не удастся!, -возразила мама. – А пенсии как мы потом оформим, ведь на что-то жить там нужно?
   - Документы ваши уже давно готовы, а пенсии оформят на месте, в убытке не будете, а вот дом придется скорее всего просто бросить, а хотите-можете его просто подарить кому –нибудь, ценность не велика!
   - Боже, сынок, куда – же это ты снова влез, что решаешь так легко любые вопросы!? Снова у нас за тебя болеть сердце будет!
   -На этот раз не будет, а влез я в очень хорошую фирму с достойной зарплатой и приличными условиями работы: командировки будут, правда, довольно частыми, но и оплата достойная! И возможность у семьи появится не выживать, а жить полноценной жизнью!, - резко ответил каплей. – И раздумывать тут нечего – хуже в любом случае не будет! И прямо сегодня мы с отцом можем съездить в собес и уладить кое-какие дела с вашими документами.
 Дважды отцу намекать не понадобилось: старика и самого утомило постоянное однообразие сидение дома и душа просилась на волю. Он и воспользовался удобным предлогом вырваться  из клетки.
   - Хорошо, что выпили немного, размышлял каплей управляя машиной и искоса поглядывая на отца. Хоть поговорим свободно, без слез женских да и воздухом подышим!
   - Сынок, а сколько же ты деньжищ потратил на покупку жилья и оформление всех документов?, - невольно затаив дыхание решился нарушить молчание отец. – Ты с криминалом, никак связался? Говори смело, я морали читать тебе не собираюсь, просто понять хочу тебя лучше!
   - Давай, дед, один раз поговорим по мужски, и забудем эту тему!, -сворачивая к небольшому ставку и паркуя машину на глинистом берегу предложил Володя. Он достал кусок брезента из багажника и расстелив под раскидистой ивой жестом предложил отцу устраиваться. – От криминала я крайне далек, а воткнуться удалось в крутейшую государственную контору. Все , что делается сейчас – только для вашей –же безопасности, и лучше ни о чем меня не спрашивай больше, не имею права рассказывать , на месте сам все увидишь и поймешь! Пока воспринимай все так, как есть, как должное!
   - Понял я тебя , сын, вопросов с моей стороны больше не будет, а вот что ты маме скажешь, ведь старая просто так не успокоится!?
   - Это уже лично моя забота, как нибудь отбоярюсь!
   - Может все –таки стоит нам заехать в собес или паспортный стол, ведь какие-то бумаги на месте могут все –же понадобиться?
   - Не забивай себе голову не нужным, по пересечении границы у вас на руках будет полностью новый пакет всех нужных документов, и лишние хлопоты здесь ни к чему: просто тут вы исчезните, а на месте появляются новые российские пенсионеры, скромно живущие в своем уютном домике!
   Мужчины еще долго сидели на пологом берегу, молча вглядываясь в мутную поверхность воды и думая каждый о своем. К их возвращению мальчишки уже вернулись со школы и с радостными воплями повисли у отца на шее, а когда им сообщили о предстоящем переезде – счастью границ не было! Но с мальчишек Володя взял крепкое мужское слово, что никому , даже самым близким друзьям о переезде не станет известно до самого последнего момента. А со школой вопрос решится очень быстро, в этом никаких сомнений быть даже не могло.
   Встреча с командиром отряда прошла на редкость удачно: по всей вероятности с ним уже имели предварительную беседу либо Семен, либо Петрович, и оставалось согласовать только дату и время, когда можно было ожидать дома машину с медперсоналом. Ехать ,правда, пришлось в Севастополь, но они с полковником не плохо посидели в кафе на Приморском бульваре. Летчик  лишних вопросов не задавал, но бросал периодически украдкой испытующий взгляд на своего визави, в судьбе которого принимали участие  как он сам, так и достаточно высокопоставленные и влиятельные лица, и сам начальник Главного разведывательного управления лично. Уже к вечеру окончательный план переезда был доведен родным на семейном совете: до совершенно иного, нового этапа в их жизни оставалось всего –то каких-то два-три дня. Именно через этот срок летуны, окончив учения должны были вылететь с полигона на родину.
   Последняя ночь перед отлетом для всех была бессонной: вроде и сделано было все, как надо, а душу что-то тяготило. Такой глобальный переезд был в их семье лет пятнадцать назад, и сниматься с насиженного места было как-то страшновато, но слава богу, ехать предстояло не на пустое место!
   Машина скорой помощи подъехала к дому чуть позже семи часов утра: Лена уже успела умыть и приодеть маму, поэтому сборы были недолгими. Ее удобно устроили на носилках и поместили в салон, дед с мальчиками устроились на боковых сидениях- и вперед, в дорогу! Володю очень растрогали слезы на глазах отца, выступившие при отъезде. Оно и понятно: столько труда, сил и здоровья было вложено в эту неблагодарную степную землю, в домик, в благоустройство двора, и теперь все это шло прахом! Но что ни делается –все к лучшему, а каплей был абсолютно уверен, что на новом месте его родным будет ничуть не хуже, чем здесь. Машина скрылась за поворотом, подняв за собой огромный шлейф пыли.
   - Ну вот, солнце, сейчас и мы тронемся,- нежно обнял Володя жену за плечи и прижал к груди. -Только ключи отнесу соседке да попрошу , чтоб она за домом присматривала.
   - Ты совсем ночью не спал, как – же дорогу за рулем выдержишь?, - волновалась супруга.
   - Это все мелочи, по сравнению с тем, что провернуть удалось! Только заведу двигатель – и куда усталость денется: большая часть пути –в светлый день, ну а если устану сильно –покемарю с часок, и снова в дорогу! На месте будем уже к следующему утру, ребята к тому времени самолет уже встретят и наших устроят, я вчера звонил в Москву!
 Минутку посидев на скамеечке возле крылечка перед дорогой каплей решительно поднялся. Машина, заранее подготовленная к дальней дороге, жадно пожирала километры.
   - Вот, папочка, и едем мы по дорогам Украины в последний раз, - загрустила вдруг Лена.
   - Не хандри, мамуля, все у нас будет путем, теперь бояться нечего и не за что переживать, происходит все то, что произойти должно!,- нежно погладил каплей округлое колено жены.
  На границе задержек не было: таможенники, ошалевшие от наплыва транспорта , не стали досконально проверять вещи, удостоверившись лишь беглым осмотром салона и проверкой документов.
   - Здравствуй, Россия!, - оказавшись по ту сторону границы на трассе закричал в окно Володя, не в силах сдерживать эмоции. О плохом думать пока совсем не хотелось, был день их радости, триумфа, погода была замечательной и приподнятое настроение грусти не предусматривало. Только –только прошел легкий дождик, прибив пыль на дороге и напитав воздух чистым запахом озона, и врываясь в открытые окна он наполнял легкие чистотой и свежестью. Пару раз каплей останавливал машину возле придорожных кафешек чтобы перекусить слегка и подкрепиться крепким кофе.
 В Мытищи машина ворвалась почти –что ровно в полночь.
   - Смотри, солнце, время безвременья, - указал Володя глазами на циферблат часов на панели приборов. –Новая жизнь у нас начинается с нулевой отметки, а значит с чистого листа, это –ли не замечательно!? Значит все будет в порядке, все сложится хорошо и у нас все получится!
 Припарковавшись на площадке возле их дома Володя протянул ключи от квартиры хозяйке.
    - Иди, принимай новое наше жилище, хранительница домашнего очага, пусть это и не хоромы, зато в Подмосковье!
   -Что -же , папуля, это очень хороший и выгодный вариант обмена, комнаты просторные , а уют создадим сами, дай только срок: главное, что ремонт делать не надо, -одобрила она квартиру, тщательно все осмотрев.
    -Мебель мы купим -будет вообще полный порядок! Прямо завтра этим и займусь, чтобы к моему отъезду в командировку у вас никаких проблем не оставалось!
  Так как в пустом жилище спать было не на чем, а родителям ехать не хотелось, каплей предложил устроиться на ночь в гостиннице. Сразу же хотелось позвонить Семеновичу, но беспокоить молодоженов в столь позднее время он тактично не стал. Тем более ,что тот уже наверняка был в курсе всех дел: ребята, встречавшие самолет должны были обо всем доложить начальнику.
   -Теперь в нашем жилище будет круглосуточно горячая и холодная вода, заяц, и тебе не придется подгадывать время ее подачи и экономить, свет отключать не будут , да и с отоплением зимой проблем не возникнет, -улыбался Володя, устраиваясь в номере. Сегодня мы последний раз будем ночевать не в своей квартире!
   - Скорей бы уже наступило это завтра!,- мечтательно закатила глаза жена. –Так хочется обустроиться побыстрее и жить спокойно!
  Усталость своей свинцовой многотонной тяжестью навалилась внезапно и только прикоснувшись головой к подушке, каплей уснул. Не затянулся этот процесс и у Лены. Прекрасен ты- сон без сновидений! Организм отдыхает полностью, и утром пробуждаешься, словно заново родившись на свет. Наскоро перекусив в гостиничном ресторанчике они прямо с раннего утра поехали к родителям.
   - Интересно, понравится старикам домик, или нет? , -волновалась по дороге молодая женщина. –Начнет дед снова ворчать!
   - Не переживай особо, домишко тут ничем не хуже того, что у них был. Непременно даже нашему привередливому деду он должен понравиться! – успокаивал ее Володя. – Все равно о лучшем варианте им и  мечтать не приходилось. Постой-ка, мой начальничек –то уже здесь! – удивился он, увидев машину Семеновича.
 На кухне, куда они прошли, протекала оживленная беседа: генерал с отцом что-то обсуждали, яростно жестикулируя и перебивая друг друга.
   -Привет, старики, как поночевать удалось на новом месте? – засыпал их градом вопросов каплей, вклиниваясь в беседу самым беспардонным образом. – Домишко –то  сиротский понравился -ли, устроил –ли? А своему начальнику я выражаю персональное почтение и благодарность!
   Семен с хитрой  усмешкой наблюдал за всем этим цирком. Он крепко            пожал руку каплея сделав знак, что о делах они переговорят позже.      
Как –же такой теремочек может не понравиться!?, - улыбалась счастливая мама, сидя в своей коляске вместе с мужиками. – Здесь так замечательно спится – отдохнула я просто прекрасно! Мы-то с дедом думали, что дом совершенно пустой и придется покупать мебель, а тут на тебе – только приехали, и стали сразу нормально жить!
   - Везет же некоторым!, -раздался за спиной каплея очень даже хорошо знакомый голос. – Сразу –да на все готовое, аж жаба давит!
   - Здравствуй Сан Саныч, мое тебе почтение, но сразу хочу  попросить: выгони свою жабу прочь, иначе я удавлю тебя раньше, чем она ! – засмеялся Володя .- Ты-то какими судьбами оказался здесь?
   - Да вот, буду, наверное, вашим семейным доктором, все к этому и идет. Меня еще вчера начальничек оторвал от чрезвычайно важного мероприятия и просто принудил принять твою маму под личную опеку. Нам потом нужно будет переговорить между собой, имеется реальная надежда поставить эту приятную и обаятельную женщину на ноги!
   - Хорош набивать себе цену, эскулап, - засмеялся Семен. – Видишь –ли, Володя, чрезвычайно важным мероприятием наш уважаемый доктор считает дегустацию медицинского спирта в рабочее время: совсем расслабился и обленился медик! Пойдем -ка сынок, во дворик, посекретничаем немного , а уж когда уеду –болтайте на здоровье, сколько влезет, благо впечатлений у вас должно накопиться за столь короткое время очень много!
   - Спасибо, генерал за то, что ты сделал для моей семьи! Поверь, в меру своих сил и возможностей я все это отработаю! – устраиваясь на лавочке в палисаднике поблагодарил каплей.
   - Пустое говоришь, для меня  это труда не составило, но есть один момент, который мне бы хотелось обговорить.
   - Я весь внимание, шеф!
   - Зря зубоскалишь, я склоняюсь к решению прекратить дальнейшее развитие нашей операции!
   - И с чего бы это вдруг, с какой такой радости!? Я что-то сделал не так, или чего-то не выполнил? ,- возмутился Володя.
   - Да не в тебе дело-то, -покачал головой Семенович. – У нас в конторе кто-то сливает информацию. За время твоего отсутствия мы уже имеем потери в составе иностранной резидентуры: ликвидированы бойцы, имевшие за плечами богатый боевой опыт. Поверь, убрать их – не детская задачка, противниками они были очень даже серьезными а значит, устранением занимались тоже далеко не первоклассники! И имели эти не первоклассники полный расклад по моим ребяткам!
   - Полковник!? –метнув на Семена взгляд в упор спросил каплей.
  - Ишь быстрый –то ты какой! – горько усмехнулся  Семен. – В нашем деле на одних предположениях далеко не уедешь, нужна крепкая доказательная база, хотя я сам лично склоняюсь именно к этому предположению! Проверять все придется очень тщательно: пока Петрович в штатах –всеми делами рулю я сам. Надеюсь , что ты отдаешь себе отчет в том,что может произойти с тобой, если сольется хоть капля предположительной информации в Турцию? Ты не вернешься от туда стопроцентно , а этого допустить я не имею права!
   - Извини Семенович, но по –моему тут надо действовать  вопреки всякой здравой логики , а бросать задуманное ни  в коем случае негоже: ведь ты сам сказал, что убивали старых кадров, а это говорит само за себя. Тот ,кто сливается, к новой информации доступа не имеет! Сколько сил , нервов, финансов потрачено и все в пустую!? Лично я за то, чтобы работать тему дальше! И Петрович бы меня поддержал бы стопроцентно, если бы был здесь, уверен.
   - Конечно же ,два безбашенных подводника замечательно нашли бы общий язык! В этом я убедился на факте вашей обработки начальника особого отдела на Камчатке, беспредельщики!
    - А это-то тебе стало известно каким образом? –удивился каплей.
    - Сорока на хвосте принесла, мир не без добрых людей, да и начальник я в конце –то концов , или нет: все знать обязан! Короче, я еще раз хочу внятно услышать твое решение –излагай!
   - Работаем по схеме дальше, до самого ее логического завершения независимо от исхода! , - коротко отрубил Володя.
   - Что же, это твой выбор, настаивать я права не имел: давай-ка побыстрей заканчивать с устройством родных, и за дело! А мама твоя еще сможет ходить на своих ногах, это мы обеспечим! Сейчас я уеду, дел у меня валом, а ты располагаешь целыми тремя свободными сутками. Потом- за работу! Прощаться сейчас уже ни с кем не буду, уеду по-английски, извинишься за меня. Созвонимся через оговоренное время!
 Володя еще долго смотрел в след удалившемуся начальнику  и думал, до чего же тот внимательный и порядочный человек: готов поставить на карту свое будущее ради спасения всего –то одного человечка!
    - Что-то случилось?, - обеспокоенно спросил отец , отметив печать озабоченности на лице сына.
     - Да нет пока, все в порядке, мы сейчас поедем с Леной покупать мебель, а потом разберемся и с машиной для вас. Пацанов мы с собой заберем, а вы пока с Санычем поворкуйте по стариковски.
    Домашние хлопоты захватили на столько, что те заветные трое суток пролетели, словно единое мгновение: еле-еле удалось управиться  в срок. Зато теперь каплей был абсолютно спокоен за своих близких, можно было спокойно заниматься основной работой, не отвлекаясь на бытовые неурядицы. Мальчишек удалось определить в хорошую гимназию с сильным преподавательским коллективом, маму положили на лечение в военный госпиталь и она начала уже получать процедуры. Лену муж решил на работу пока не устраивать –пусть себе занимается домом, а потом время покажет.
 С совершенно легким сердцем всходил Володя в уже хорошо знакомое  ему здание. К его огромному удивлению адъютант генерала, встречавший его на входе, направился отнюдь не по направлению генеральского кабинета.
   -И куда же мы направляемся, ведь кабинет начальника, сдается мне совершенно в другом направлении? ,- обеспокоенно  спросил офицера Володя.
   - Успокойтесь, волноваться  причин совершенно нет, генерал вас примет , но не в своем кабинете!, - успокоил тот.
 Комната, в которую они вошли , сразу же поразила воображение каплея толщиной своих стен.
   - Вот блин, совсем как Петропавловской крепости, звукоизоляция –идеальна! Ори, хоть сто лет- никто не услышит, интересная ситуация, -подумалось ему мимоходом. Ожидание было не долгим: тихонечко , не смотря на свою массивность, открылась дверь, заставив его сердце помимо его воли тревожно сжаться, но пропустила она в помещение всего лишь одного генерала, в сопровождении Петровича.
   - Заждался ?, -улыбнулся Семен , отмечая внутреннее напряжение своего подчиненного. – Ты  расслабься, сынок, все в полном порядке, просто в этой комнате мы сможем поговорить совершенно спокойно, не опасаясь прослушки.
   - Неужели здесь все так запущенно? – немного расслабился Володя. – Опасаться в собственном ведомстве вражеского уха – нонсенс!
   - К моему великому сожалению кое-какие факты на такую мысль меня наводят, поэтому я и перестраховался, - вмешался Петрович, удобно устраиваясь в мягком кресле. Это было моей инициативой!
   - Беру быка за рога сразу: к твоему сведению ты будешь работать в Стамбуле без всякого прикрытия, на свой страх и риск, - впился взглядом в Володино лицо Семен.- Это –первое. Если тебя расколят или подставят, что тоже вполне вероятно, пойми меня правильно, мы первые от тебя откажемся. Всю тяжесть последствий полной мерой ощутишь на собственной шкуре, запомни: не поможет ни посольство, ни кто. Все материалы , привезенные вами с Камчатки мы отсмотрели: редактировать не стали ничего, пусть все будет достоверно. Наверняка твою пленку будут проверять специалисты, и любое вмешательство в запись может быть замечено. Для тебя это будет равносильно смертельному приговору. Если ты готов –вылетать можешь в любой день тем же маршрутом, с финансированием проблем не будет ни каких.
   - Много то мне и не понадобится: эти уроды прекрасно знают, что деньги теперь у меня есть. Проблема только в  одном- слишком большую сумму я истратил, ели они каким-то образом это проверят -могут что-то заподозрить,      - вскинул голову каплей.
   - Это –не препятствие, подкинем немного зеленых купюр, а ты сам положи их себе на счет прямо сегодня –вот проблем и нету!, -успокоил его Семен. –          Получится так, что ты израсходовал несколько тысяч на дорогу, мелкие расходы и на жизнь – и все будет в ажуре! Связи у нас с тобой не будет пока не вырвешься из логова этих шакалов, но и обретя свободу –не горячись!          Осмотрись внимательно, не пасут –ли тебя, телеграфом лучше не пользуйся, если будешь звонить с мобильника –используй пакет всего один раз и после звонка пакет сразу –же уничтожь, как и телефон, впрочем. Лучше -же всего связываться уже с нашей территории, и всегда исходи только из худшего варианта: только в этом случае сможешь остаться в живых и работу выполнить! Помни, что эти негодяи могут прицепить тебе на одежду или другие вещи либо маячок, либо микрофон. Как возвратишься –устраивайся в той же гостинице, где жил до отъезда на Камчатку, номер на твое имя там будет забронирован. Сам не звони в контору , нам сообщат, когда ты появишься, - горько усмехнулся генерал. – Увидишь нас -в объятия не бросайся с радостными воплями, обнимемся после того, как проверим тебя своей аппаратурой. Все,  остальное – на волю Всевышнего, проверим, какой везунчик ты по жизни! Первый раз, блин, за всю свою карьеру, буду операцию проводить вслепую, экспромтом: сказал –бы кто о подобном лет десять назад – в морду бы плюнул не взирая на ранги и чины! Теперь езжай с Петровичем, утрясай финансовые вопросы и с Богом. Крепко помни только одно: сдохнешь – я с тобой коньяк больше пить не буду, не торопись  медленно плыви по течению!
    - Спасибо , Семенович, в таком случае я прямо завтра и вылечу. Сегодня со своими попрощаюсь – и в дорогу!, - протянул руку Володя, вставая.
 Прощальный ужин с семьей проходил как-то грустно, ощущалась скованность и дискомфорт. Чтобы избежать лишних вопросов, Володя объяснил старикам , что улетает на время на Камчатку в деловую поездку: особенно тягостно было видеть полные боли понимания глаза мамы, к которой каплей заскочил в госпиталь. Но умудренная жизнью женщина в какой-то степени и поддержала его: при расставании прижав сына к груди, ласково поглаживая седой ежик на голове, мама прошептала Володе тихонечко, в самое ухо:
     - Ты только выживи, сынок, и вернись домой, а я выйду встречать тебя уже на своих ногах! Ничего не бойся, ты -умница, найдешь выход из любого положения, все будет хорошо! Мы с дедом гордимся своим мальчиком, не оставит тебя боженька за дела добрые  без помощи и поддержки, я сердцем материнским это чувствую!
   Кипень слез он вытирал уже в коридоре, чтобы не видела мама слабости его и не огорчалась. Нервное напряжение последних дней было настолько велико, что уснул он почти мгновенно: наскоро прибрав с женой со стола после ухода отца, присел в кресло возле телевизора – и провалился в омут, Лена, прекрасно понимая его состояние, тревожить не стала, лишь подложив подушку под голову и накрыв его пледом она выключила свет и  пристроилась рядышком в кресле, не сомкнув глаз просидев так до утра. А утром- скорые сборы нехитрого багажа, короткое , какое-то смятое прощание и он – в аэропорту. Регистрация, проход на посадку, и прощальный взгляд с трапа самолета на омываемую осенним дождем землю.
  - Дорога в дождь – к удаче, все сложится хорошо! – билась в голове единственная мысль, когда за стеклом иллюминатора взлетающего самолета стремительно замелькали стыки бетонных плит.

С Т А М Б У Л

     Вся предпоходовая суета осталась позади: реакторы введены в действие и вышли на режим мощности, механизмы, агрегаты работают нормально, без сбоев, на стационарном режиме. Его ребятки снова не подвели –отработали прекрасно, перекрыв норматив ввода турбины и в очередной раз доказали, что они –лучшие! Провожающие от командования вышли на пирс, швартовые концы отданы и такая неповоротливая и громоздкая в бухте, но стремительная и неуловимая в океанских просторах субмарина начинает свой путь к точке погружения, слегка подталкиваемая тупыми рылами юрких буксирчиков. Туманно, слякотно, люди на пирсе зябко передергивают плечами, втайне мечтая о добром стаканчике коньяка в теплом кабинете, прячут носы в мех воротников кожаных курток.  Атомоход, развернутый носом к выходу из бухты, начинает набирать ход, вздымая винтами высокий пенный бурун за кормой и вспаривая носовой  оконечностью девственную гладь воды, отчего по бортам вырастали высокие, сивой пены усы. Дальше, дальше, и вот уже практически весь корпус полностью скрылся в плотной пелене тумана, которая делала вполне реальный объект похожим на призрачную Фата –Моргану.
  А какого дьявола я делаю на этом пирсе!?, - холодным ужасом кольнуло сердце каплея. – Кто-то  же тогда находится в прочном корпусе, в моей турбине. Постойте, без меня –некомплект, вы не имеете никакого права выходить в море!, - заорал он , оборачиваясь к стоящим на пирсе людям. – Почему Бидон уходит без меня!?
    - Не шуми! , - ощутимо толкнули его в бок. – Это не твоя автономна, сейчас в прочном корпусе ты совершенно лишний!
 От толчка глаза открылись автоматически.
   - Ну и бред, -окидывая взглядом салон едущего на стоянку авиалайнера подумал каплей. – А ведь все было таким реальным! Интересно, когда-нибудь оставят меня в покое эти воспоминания о прочном корпусе, или так будет продолжаться до самой моей смертыньки?
    Володя знал, что его будут встречать, ведь о своем прилете он уведомил Омара прямо из телефона –автомата в зале ожидания, с Симферополе. Со своей ручной кладью на досмотре он не задержался, но вот в здании аэропорта встречающих не увидел. Стоять в ожидании пришлось минут пятнадцать –двадцать: поток прилетевших уже давно схлынул, и он бесцельно слонялся по опустевшему зданию раздумывая, не купить ли обратный билет. На улице, куда он выше перекурить, кто-то сзади неожиданно и крепко ухватил за локоть и повлек за собой. Поворачиваясь к наглецу Володя попытался освободиться от крепкого захвата, но узнал водителя, везшего их с Омаром из аэропорта в прошлый приезд. Уложив сумку в багажник он по знаку водителя прошел к передней дверке и уже усаживаясь в салон, что называется спинным мозгом ощутил присутствие еще кого-то, и резко обернувшись, встретился взглядом с пронзительно-подозрительными глазами Омара.
   - Какого хрена я как придурок пол – часа маячу в душном зале, а ты паришь батоны в своем сраном лимузине!?, - возмутился каплей. – Что-то не наблюдается восточного гостеприимства и радушия! Если не времени я –тут же уеду обратно, нафига мне такие радости?
 Омар, досадливо поморщившись, тронул водителя за плечо.
    - Обниматься будем тогда, когда приедем на место и ты покажешь, что привез с собой.  А пока любуйся молча видами Стамбула, наш город прекрасен!, - почти со злостью прошипел он, откидываясь на спинку сиденья.
    - Ну и хрен с тобой, -отвернулся Володя. – Не больно –то ты мне теперь и нужен буду общаться с людьми повыше тебя рангом!
  Он не мог видеть мстительно –злобную ухмылку на лице турка, но по встрече и тону разговора догадался, что в его отсутствие что-то произошло,  впереди его может ожидать еще тот сюрпризик! О своих догадках вида он не подал считая, что предупрежден–значит вооружен, и стал с интересом , с самым безмятежным видом поглядывать по сторонам.
   Тот же коттедж, те самые ворота, которые она уже когда –то видел, и тот же  дворик, в котором он уже бывал. Каплей спокойно вышел из машины и ожидал, пока водитель , вынув сумку из багажника, с почтительным полупоклоном не передал ему. Омар –же сразу скрылся в недрах дома и отсутствовал  время, вновь заставив ждать каплея на улице высочайшего приглашения.
     - Это начинает становится уже паскудной традицией – торчать на улице, словно собственного халдея ожидать заставляют, -подумал Володя. – Хотя, почему «словно», для них я халдей и есть!
 Омар вынырнул так же стремительно, как и скрылся, приглашающе махнув рукой с крыльца, но провел гостя не в холл, а сразу к себе в рабочий кабинет.
    - Здравствуйте, уважаемый! , - поднялся навстречу ожидавшие там уже знакомый каплею господин. – Очень хотелось бы узнать, ка это нашему другу удалось так быстро обернуться, или помогала кто дома?
    - И вам здравствуйте, не знаю –уж как вас зовут! Извините –уж меня, но обернулся быстро потому, что денег очень хочется, да и оказия подвернулась тотчас, как вышел на работу. А вот посторонняя помощь  в моем деле совершенно излишня, хлопоты не нужные! Привез я то, о чем мы с вами договаривались, -усмехнулся Володя, доставая кассеты из сумки. – Боюсь только, что в дальнейшем мне не захочется иметь с вами никаких отношений из-за столь теплых приемов. Я привык уважать своих партнеров  и к себе требую равноценного отношения тем более, что свои обязательства выполняю от запятой до запятой!
   - Я оценил твою иронию и негодование, - как-то даже с пренебрежением отмахнулся собеседник. Твои девичьи обиды никого не испугают и не удивят здесь, а вот работать с нами ты будешь и дальше, и делать будешь то, что мы тебе прикажем! Или скудным умишком своим еще не понял, куда ты влез!? Тогда объясняю по буквам для дебилов, как у вас говорят: пока я не скажу «достаточно», ты будешь, словно марионетка , выполнять все мои движения , обратной дороги  у нашего мальчика нет! А попытаешься оскалить зубки – мы тебя достанет на твоей –же территории и поверь, положение твое будет крайне плачевным! Для дальнейшего –же общения, можешь называть меня господином Бекиром.
   - Мы всех господ еще в тысяча девятьсот семнадцатом году на фонарных столбах перевешали, а работать на вас я не буду, - резко ответил Володя, протягивая руку к кассетам, лежащим на столике, и свет тут -же померк в его глазах. Повинуясь едва заметному жесту Бекира Омар, неслышно подошедший сзади, нанес ему сокрушительный удар ребром ладони под основание черепа, напрочь выбивая сознание.
   - Свяжи этого гавнюка и усади в кресло, пусть понемногу приходит в себя, а мы тем временем посмотрим, что за шедевр удалось ему снять за столь короткое время!,  распорядился Бекир, вставляя миникассету в адаптер.
 Когда сознание понемногу начало возвращаться к связанному, большая половина отснятого им материала была уже просмотрена и Бекир сидел, довольно потирая руки. То ,что мелькало перед ним на тускло мерцающем экране явно нравилось и он довольно поцокивал языком.
   - Пора бы нашему курьеру прийти в чувство, - нажимая кнопку паузы взглянул он на Омара. – Ты случаем не перестарался? Всегда говорил, что у тебя напрочь отсутствует чувство меры: помоги гостю, пора с ним поговорить!
   - Я уже  в порядке, - все еще заплетающимся языком ответил каплей, поднимая голову. Переигрывать не стоило и он решил не затягивать паузу.
   - Не совсем еще, но уже близко к этому, - ехидно ухмыльнулся Бекир. – Чего желаете для окончательной поправки: сок, водка, лимонад, коньяк?
   - Цианистого калия, и желательно полный стакан!, - болезненно поморщился Володя. – Вот он-то точно приведет меня в норму окончательно.
   - Ценю твою способность сохранять чувство юмора в столь плачевном положении, люблю достойных противников!,  засмеялся Бекир.
   - Да какой, в задницу, противник, заработать хотел нашару, придурок чертов , и кто мог знать, что так выйдет! Надо было просто обратиться в какую-нибудь телекомпанию, и не пришлось бы общаться с этим подонком –Омаром! Сученышь, сделал, как пацана!
   - Довольно причитать, сейчас я тебя развяжу, и спокойно побеседуем, если дашь слово не делать глупостей!
   - Развязывай скорее, куда уже глупить после такого удара по башке, до сих пор гудит, -огрызнулся Володя.
    Обретя свободу он стал тщательно массировать руки и ноги, стараясь побыстрее вернуть им работоспособность.
     - Сока –бы попить ананасового, да с аспирином, - взглянул он исподлобья на Бекира. – И давайте к делу ближе, отпуск у меня короткий, за свой счет, по семейным обстоятельствам взял, а тут семейка меня радостно и встретила! Если я не вернусь к сроку – особисты шум поднимут, а это не нужно ни мне, ни вам тем более!
    Омар, повинуясь жесту хозяина принес мигом сок и упаковку аспирина на маленьком подносике. Еще на походе Володя начал тщательно премериваться , а приняв стакан и таблетки коротко, почти без замаха припечатал в промежность турку: тот, дико выкатив глаза , с жутким хрипом рухнул на пол.
    - Не увидеть света белого маленьким Омарчикам, теперь мы –квиты, - спокойно посмотрел на Бекира каплей, отправляя в рот таблетку и запивая ее соком.
    Абсолютно не тревожась за судьбу лежавшего на полу тела тот снова нажал кнопку на пульте, и изображение ожило.
    - Оговоренную сумму вы получите сполна, разумеется в долларах, -внимательно вглядываясь в экран лениво протянул он. – Теперь я действительно вижу, что деньги играют решающую роль в вашей жизни и поэтому рискну предложить сумму, втрое превышающую размер вашего нынешнего гонорара, если мы придем к соглашению о добровольном сотрудничестве.
    - Извините, -не особо церемонясь перебил его каплей. – Теперь речь пойдет о ста пятидесяти тысячах моего гонорара. Вы добавите мне к уже оговоренной сумме еще двадцать тысяч за компенсацию морального ущерба и подлый удар сзади.
    - Это очень интересный поворот в нашем диалоге!, - с интересом взглянул на него Бекир. – Я –то был уверен абсолютно, что компенсацию вы уже получили с лихвой, да и разве в вашем теперешнем положении стоит торговаться!?
    - То была лишь физическая часть ,и настоятельно рекомендую больше так не делать: психануть могу сильно, и убить насмерть, я ведь человек травмированный прочным корпусом, не забывайте!, - кивнул головой Володя на уже начавшего постанывать далеко не гостеприимного хозяина. – Моральную –же часть в денежном эквиваленте оплатите мне вы. Что касается нового предложения, то если убивать никого не придется –за такие деньги работать с вами и дальше я согласен!
    - Сделка совершена, уважаемый!,- протянул свою руку шеф. – Но есть одна оговорка: наличными я выплачу лишь не большую часть, скажем –двадцать тысяч, а остальные выпишу чеком.
    - Меня это вполне устраивает, если чек будет принят к оплате любым местным банком. Большую сумму наличных с собой мне везти не очень хочется!
    - Тогда сегодня отдыхайте, расслабляйтесь, я искренне рад, что мы договорились, а я пока отвезу кассеты на экспертизу: сам понимаешь , уверенность в подлинности записи и отсутствии монтажа у меня должна быть полная. После получения подтверждения экспертов будем договариваться обо всем остальном.
     К моменту достижения ими предварительного соглашения, Омар почт окончательно пришел в чувство и сидел теперь на стуле у двери, широко разбросав ноги в стороны и злобно посматривая исподлобья на каплея.
    - Что ж ,любезный Омар, окажите нашему гостю должное уважение и проявите истинное гостеприимство в своем доме, - собирая кассеты попросил Бекир, и что-то зловещее промелькнуло  в его голосе. – думаю, что возникшее между вами недоразумение вы сможете преодолеть и прийти ко взаимопониманию, а со временем и подружиться сможете! Ведь это было всего- лишь мужское выяснение отношений, и не более: забудьте вражду, дело – прежде всего!
    - Безусловно, уважаемый, все будет так ,как вы пожелаете, -почти до пола согнулся в поклоне Омар. –Гостю будет оказано уважение, как он того заслуживает.
     Бекир удалился, увлекая хозяина за собой.
    - Ну да, козел, если бы Бекир подал хоть малейший знак –ты бы с удовольствием раскромсал меня на микроскопические кусочки. Теперь же унижайся как собака, а я постараюсь доставить тебе как можно больше хлопот, уж не сомневайся, - в одиночестве со злорадством думал каплей, допивая уже успевший степлиться сок.
    - Комната для тебя готова, можешь отдохнуть , принять душ, да и вообще привести себя в порядок, -объявил с порога неслышно появившейся турок. – Следующая встреча состоится через пару дней, а пока я готов выполнить любое твое желание за исключением одного: выезда в город отсюда у тебя не будет!
     - И что же, я могу пожелать?
     - В разумных пределах –что угодно для отдыха, тела и души, у меня здесь прекрасная турецкая баня, но сауну организовать тоже могу.
    - Давай-ка пока действительно отдохнем, уж больно денек утомительный выдался!
    Омар проводил его в гостевую комнату и тактично удалился, а каплей прямо в одежде рухнул на широкую кровать. Оставалось самое трудное – ожидать в неизвестности, положившись на собственную фортуну! На самый крайний случай у него имелись заветные пуговицы на рубашке, они –то уж точно не подведут при самом поганом раскладе!
    Двое суток вынужденного безделия дались с величайшим трудом: от тягостных и тревожных мыслей не спасали ни бассейн, ни сауна, ни солярий. С Омаром каплей виделся за все время только один раз –за ужином в самый первый день своего приезда: отказавшись от предложенного спиртного Володя попросил более не беспокоить его предложениями об услугах. Просчитать дальнейший ход событий не представлялось возможным и он отдался на волю обстоятельствам:  провокаций со стороны прислуги и Омара не последовало и он совершил самую большую ошибки за все последнее время –расслабился. После тревожных двух суток голова напоминала звонко гудящий бубен шамана, и даже свежий воздух был не в состоянии избавить от этого ощущения.
    - Ну что, гостенька, вот и приехал наш хозяин , очень хочет видеть твою персону, - с издевкой в голосе пригласил его Омар, появляясь возле бассейна словно черт, вынырнувший из табакерки. – Пройдем в кабинет ,он тебя уже ожидает!
    Прямо в легком пляжном халате проследовав в кабинет, каплей с тревожно забившимся сердцем слегка подзадержался на пороге. Тревожиться было от чего: Бекир находился в кабинете вместе с еще одним господином, которого он отрекомендовал как своего секретаря-референта.
    - Ну да , секретарь, а выправка-то явно военная, да и вершат такие дела без присутствия даже самых доверенных клерков. А тут гляди: глаза холоднющие , взгляд вперил неподвижно, словно прицеливаясь. А широченные плечи , да их не в состоянии скрыть даже пиджак, покрой которого специально для этого и предназначен! Да и манера держаться явно у него не халдейская.
   - Ситуация –то явно начинает попахивать тухлецой! Не предусмотрел я этого варианта и генерал был абсолютно прав, что дилетантам не место в серьезной игре. Эх, вывози кривая!
    - Здравствуй, Володя, -дав ему возможность удобно устроиться в кресле и немного освоиться  с обстановкой начал плести вязь беседы Бекир. – Мы внимательно осмотрели и проанализировали весь твой материал: тех денег что ты запросил, в целом они стоят.
    - Только вот качество дерьмовое, да время между съемками очень невелико!,- резко рубанул воздух каркающий голос секретаря. –Ни черта рассмотреть невозможно, плывет все!
     - А ты попробуй снять с руки, да еще и в движении на любительской аппаратуре получше!, -взвился Володя. – Тоже мне, блин, теоретик сраный, да там только из –за обстановки нормально сделать ничерта невозможно, приходилось скрыто снимать. Да и вообще: какого ты черта в беседку лезешь ,если секретарь!? Твое дело –халдейское : сиди и ожидай, пока хозяин  не  спросит!
    Ярость, на миг проскочившая во взгляде оппонента , холодной волной ненависти хлестанула каплея, оставив крайне неприятное ощущение даже не страха, а самой опасности. Но возражать Володе он не стал, а опустил глаза, повинуясь успокаивающему жесту Бекира.
    - Господа, нервы напряжены у всех до предела, и малейшая искра может вызвать необратимые последствия! Нам-же просто необходимо сохранить нормальные деловые отношения и общаться, как подобает цивилизованным  людям. Вот ваш честно заработанный чек, - подал он каплею продолговатый листок бумаги. – Уже завтра можете вылететь домой, а наличные деньги получите перед отъездом. По дороге в аэропорт сможете заехать в любой банк по вашему выбору и проверить обеспечение и  подлинность чека. Пока же чисто для разрядки перед предстоящим серъезным  разговором я предлагаю выпить по бокалу шампанского!
    Не дожидаясь распоряжения Омар принес поднос с фужерами и бутылкой шампанского в серебряном ведерочке со льдом.
   - Что-то секретарь не суетится, - отметил про себя Володя наблюдая , с какой барственной небрежностью тот себя ведет.
    Красивый, по восточному витиеватый   тост, звон хрусталя, глоток искрящегося напитка:  вроде –бы пока все шло нормально. Беседа на абсолютно отвлеченные темы, обсуждение аспектов мировой политики, искусства –что угодно, но только не обсуждение дальнейшего сотрудничества. Постепенно бокал каплея опустел, и он подставил его вновь подошедшему Омару. Буквально после первых –же двух глотков с Володей стало происходить что-то непонятное: голова отяжелела, руки и ноги стали ватно –бессильными, окружающие предметы приобрели расплывчатые очертания. Все, что происходило далее виделось ему, словно в замедленной съемке: разговор воспринимался так, будто слова вначале пропускались через толстый слой воды, потом звуковосприятие исчезло вообще и почти сразу обрушилась тьма.
    - Готов!, - тщательно проверив буквально обвисшее в кресле тело, констатировал секретарь. –Теперь работаем очень быстро, господа, каждый  из вас прекрасно знает, что ему необходимо сделать!
    Омар с Бекиром быстро удалились, а он повернулся к Володе и с наслаждением принялся наносить расчетливые удары по голове, корпусу, рукам и ногам: избиение продолжалось не долго, и появившиеся по его окрику слуги забрали тело и утащили в недра дома.
    Ощущения приходящего в себя каплея были такими, словно он, всплыв с большой глубины, разрывает поверхностную пленку воды. Веки –будто свинцом налились, и ему стоило неимоверных усилий открыть глаза: больно хлестнуло светом, стали слышны чьи-то голоса. Возбужденно разговаривал явно не один человек, и речь не была русской. Володя медленно обвел взглядом комнату: он лежал на кровати в отведенной ему коморке, во всем теле присутствовала предательская слабость.
    Было очень нехорошо, а во рту стоял такой привкус, словно там ночевали кони полка гусар и пьяные офицеры, уехав, даже не удосужились за собой прибраться. Людишки сновали по комнате, озаряя пространство яркими бликами фотовспышек: от нестерпимо –яркого света хотелось закрыться, руками защититься  от их хлестких ударов, но сил хватило лишь на то, чтобы повернуть голову на бок. Но то, что открылось его глазам вызвало еще больший шок: рядышком лежала девушка –турчанка с широко открытыми глазами и ртом распахнутым в беззвучном вопле. В груди ее торчал всаженный  жестоким ударом по самую рукоятку нож: крови вокруг раны было немного, лишь тоненькая струйка вытекла из уголка разреза и застыла, свернувшись, на персикового цвета коже. Захотелось умереть на месте, чтобы не видеть этого кошмара, но самое страшное было в том, что он совершенно ничего не помнил.
    Последним ярким моментом в памяти осталось шампанское, которое они все пили в кабинете.
     - Кровь и смерть ,-  с тоской подумалось Володе. – Девчушка мертва, значит эти суки вяжут меня кровью накрепко, чтобы не соскочил. По законам любой страны подобное деяние- верная смертная казнь и не удивлюсь, если малышка окажется несовершеннолетней к тому же. Да, плотно ублюдки собрались работать, либо случился прокол, которого я не заметил и они сливают меня в чистую, за ненадобностью. Усыпили бдительность, и подставили грамотно!
     Всякое мог он предполагать, но о таком повороте даже подумать не мог! Пока его всё ещё заторможенный мозг пытался лихорадочно проанализировать ситуацию, в комнату вошли Омар с Бекиром в сопровождении полицейского. Потому, с какой почтительностью сразу все вокруг заняли Володя догадался, что полицейский- большая шишка. Увидев открытые глаза каплея тот присел возле кровати на предупредительно подставленный кем то стульчик.
     - И что же это вы натворили, уважаемый? ,- на неплохом русском, с некоторым даже сожалением в голосе спросил он, горестно покачивая головой. – Люди вас в гости пригласили, приняли с открытой душой, подписали контракт. Понятно, что радостно, допускаю, что выпили, потянуло на девочек : люди взрослые, мужчины- это я допускаю . Но убивать то бедняжку зачем было? Устроили пьяный  дебош, избили прислугу, оскорбили хозяина и своего будущего партнёра, да ещё и преступление совершили в их собственном доме! Это, голубчик, потянет либо на очень длительный срок лишения свободы, либо даже на смертельную казнь : зависит от благосклонности, с которой судьи будут рассматривать ваше дело. Но могу вас уверить, что даже заключение будет для вас равноценно смертному приговору: условия содержания в наших тюрьмах особенные, да и как отнесутся к тому, кто убил правоверную мусульманку?! Вы будите регулярно подвергаться жестокому, скажу помягче, обращению как со стороны заключённых, так и со стороны персонала! Сейчас эксперт представит вам для ознакомления протоколы и акты, затем мы возьмём на экспертизу нож и сопроводим вас в камеру на весь срок расследования и уже оттуда, если останетесь живы, вас представят суду для вынесения окончательного приговора. Вы сможете обратиться в Украинское консульство за помощью, а дальше все произойдёт согласно закона!
    - Крайне нерадостную картину нарисовали вы мне, господин полицейский!  - хрипло выдавил каплей. – в консульство я обращаться не буду, но вы явно не поверите, если я скажу, что этого убийства не совершал. То, что данное происшествие- хорошо спланировано и грамотно осуществлённая провокация и то, что я не убивал эту несчастную- мне совершенно понятно как понятно и то, что я ничерта не смогу доказать. Если только имеется такая возможность, молу ли я приватно побеседовать недолго с господином Бекиром? И пусть мне дадут какое-нибудь лекарство, чтобы я смог прийти в себя, самочувствие крайне поганое!
    - Ну что же, ваши желания не противоречат установленной процедуре. – согласился начальник, слегка замявшись. – Я дам вам пять минут для беседы. Больше, к сожалению, не могу дать никак!
     Сделав своим сотрудникам и знак и обменявшись многозначительным взглядом с Бекиром, он удалился, и почти сразу же в комнате появился человек в белом халате с чемоданчиком в руке.
    - А вот и наш старый знакомый!, - невесело улыбнулся каплей, узнавая в пришедшем секретаре –референта. Что –то роли вы уж больно быстро меняете, или такой уж специалист на все руки?
     - Теперь, Володя, мы можем поговорить с вами спокойно, обстоятельно и на любые темы, -устроился Бекир на краешке кровати дождавшись, когда Омар плотно прикроет двери. – Советую себя вести разумно, вы очень крепко вляпались, а поскольку подготовки у вас никакой, то вырваться за территорию особняка нет никаких шансов. Если мы договоримся, то вы останетесь живы и даже получите свои деньги, плюс солидную компенсацию за этот, мягко скажем, инцидент. Если же нет, то полицейский врач с  прискорбием констатирует факт остановки сердца либо здесь, либо самоубийство в тюремной камере. На каком варианте развития событий вы предпочитаете остановиться? Ведь никакое консульство вам не поможет: границу Турции вы пересекли по липовым документам и сейчас не ясно, гражданином какой страны вы являетесь.
    - Да вы просто идиоты, - зло оскалился Володя, сверля ненавидящим взглядом подручного Бекира, стоявшего поблизости в ожидании его реакции. – мало вам было записей всех наших переговоров, что устроили весь этот фарс. Девочку не пожалели, звери ее-то за что жизни лишили, я бы и так работал с вами!
     Да уж, конечно, но работа –работе рознь!, -усмехнулся Бекир. – Если ты, что впрочем мало вероятно, и являешься сотрудником русской разведки, то данная ситуация не оставляет тебе совершенно никакой возможности для маневра, и с  крючка нашего тебе уже не сорваться! Кровь- самый крепкий клей, намертво скрепляющий любые взаимоотношения, а за эту проститутку ты особо не переживай! Рано или поздно, но она все- равно бы окончила свою жизнь подобным образом, этого дешевого мусора у нас валом! – зато отметь, что мы пощадили твою нежную душу и не подставили тебе  соотечественницу: ведь «Наташек» у нас не меньше, чем путан других национальностей! Ну что, вызывать начальника полиции, или цивилизованно решим вопрос !?, - наклоняясь с наглой усмешкой почти к самому лицу каплея уточнил он.
   - Да работаем, работаем, - поморщился тот брезгливо. –Вы ведь выбора мне не оставили, еще и издеваетесь: безусловно я выберу волю и деньги! Только в начале распорядитесь, чтобы меня привели в норму, башка до сих пор ничерта почти не соображает!
    Секретарь захлопотал над своим чемоданчиком, получив команду начальника, доставая шприц и какие –то ампулы. Легкий укус иголки в руку – и в мозгу словно бомба взорвалась! Мысли прояснились, обрели четкость и последовательность, исчезла заторможенность и вялость в движениях. Очень хотелось каплею вскочить и врубить сокрушающий удар в челюсть самозваного доктора, да не тут то было: руки самым невероятным образом оказались скованными наручниками, а эскулап, ухмыляясь, победно посматривал на него.
   - Да, да, мой помощник обладает многими полезными навыками и качествами, главное из которых – предусмотрительность!, - усмехнулся Бекир, уловив движение Володи. – Видимо , все –таки , последний наш шаг действительно был лишним, настоящий разведчик себя бы так не вел! Ничего, зато мы хорошо подстраховались на будущее!
   Каплей сел на кровати, переждав приступ легкого головокружения, и потянулся руками к халату, висящему на спинке стула.
   - Распорядитесь хотя бы убрать покойницу, она уже при жизни настрадалась предостаточно, - вздохнул он с сожалением. – Да и в другое место перебраться  бы не помешало: данная атмосфера не очень подходит для деловой беседы!
    Омар , приоткрыв дверь, что-то скомандовал в полумрак коридора и в комнате вновь появился начальник полиции со своими подчиненными. Пока сотрудники убирали тело, завернув его в простыни, начальник подошел к кровати, протягивая каплею тонкую папочку.
    - Ознакомьтесь и распишитесь о согласии на каждой странице и под каждым снимком, и я с радостью передам вас в руки достопочтенного Бекира, выполнив свою миссию полностью!
    - Ну твари, -  внутренне бесился Володя, пролистывая документы и выполняя то, что ему приказали. – Никакой это не полицейский , а скорее еще один из сотрудников Бекира. Даже если  этот урод представляет Турецкую разведку, так легко уладить дело  с полицией при наличии фактического трупа он не смог бы, а значит эта папочка уютненько займет свое место в недрах объемистого Бекировского сейфа, ожидая своего часа. Грамотно, ничего не скажешь: чуть что - и папочка оказывается в полиции, оформляется должным образом да еще и с припиской, что подозреваемый в совершении преступления  скрылся. Еще одна статья плюс к остальному букету.
   - Держите , и можете передать эти документы своему начальнику прямо в этой комнате, ни к чему ломать комедию, все здесь умные! Цель достигнута,  а вы – никакой не полисмен, а просто ряженая кукла, - швырнул он папку на край кровати, проверяя свое предположение.
  - Очень хорошо, - улыбнулся  его вербовщик , подбирая  документы. - .Я приберу их, а тебя тем временем проводят снова в кабинет. Только ответь всего на один вопрос, коль уж ты такой умный: кто и каким образом «вырубил» тебя, если все пили из одной бутыки!?
     - Это вовсе уж элементарный вопрос: ОМАР! Ведь это он наливал мне второй фужер, а вы уже тогда не пили!
   - О, кей, ребята, проводите его в кабинет, - возбужденно хлопнув по подлокотникам кресла распорядился Бекир. – И наручники с него снимите, в них уже надобности нет.
   Сначала Володя направился в душ и долго, почти с ожесточением оттирал тело мочалкой, стремясь смыть с себя даже то гадливое состояние, которое возникло от нахождения рядом с трупом.
     - Что-то надолго вы задержались , - испытывающе взглянул на каплея Бекир, уже ожидавший их в кабинете. – Ну да ладно, оставим это –все плохое уже позади, и мы готовы начать переговоры с ноля, а вы?
   - У меня есть другой вариант?, -огрызнулся Володя. – Называйте уж вещи своими именами: это буду не равноценные переговоры, а диктат с вашей стороны!
     - Безусловно, тогда сразу же приступим к главному: вычеркнув из памяти все, что тут произошло ранее хочу, Володя, сделать вам предложение. Только хорошо все обдумайте, каждое слово сейчас – на вес золота!
   - Коль загнал в волчью яму, так хоть не издевайся! Теперь –то я от вас никуда не денусь, и отказаться не смогу, излагай.
   - Нас на данный момент интересует доставка кое –какого груза на Камчатку в обход досмотрам и таможни, и именно этот вопрос будешь решать ты. Мы дадим тебе связь с людьми в Москве и с их помощью ты наладишь нитку. Нас, как правоверных мусульман , крайне беспокоит судьба угнетенных братьев по вере в свободной Ичкерии, их священная освободительная борьба. В меру своих сил и возможностей мы помогаем им, а нам поможешь ты! Чтобы доказать русским безграничные возможности нашего правоверного гнева, решено организовать террористический акт в одном из военных гарнизонов , а ведь именно в таком гарнизоне ты и работаешь. В холодном районе самое уязвимое место где? – котельная, вот ее-то в самое удобное время ты и уничтожишь! Все необходимые материалы тебе предоставят в Москве, а кроме тех денег, что заплачены тебе за кассеты, мы доплатим еще триста тысяч уже чисто за выполненную тобой работу, подходящие условия, -приоткрыл он рот в золотозубой усмешке.
   - Условия ваши – полное дерьмо, - отрубил каплей. – Как я понимаю, работать придется мне одному, безо всякой подстраховки. Нужных людишек выискивать –мне, прикармливать их –тоже мне, связи налаживать снова мне, и все это –лишь за триста тысяч!? Имел я такой вариант в виду, лучше кончайте сразу, все равно другого вам не найти!
  - А сколько –же ты хочешь? – вкрадчиво осведомился Бекир.
  - Арифметика проста: на расходы – как минимум пятьдесят тысяч, а за основную работу – как минимум никак не меньше пятисот тысяч долларов, иначе согласия моего вам не получить. Деньги за все отдадите сразу, чеками по сто тысяч долларов на предъявителя , и фальшивыми документами обеспечите , чтобы с Камчатки смог своевременно уйти за границу, только документы должны быть хорошего качества. После выполнения работы оставаться там мне будет никак нельзя, а вот к этой зиме реально не успеть мне, времени совсем мало, а вам ведь потребуется качество?!
 - Ничего, мы ждать умеем, ты только грамотно сработай, - успокоил его Бекир. – Наш ответ ты получишь завтра утром, мне нравится ход твоих мыслей, а пока – отдохни, успокой нервы, расслабься, тебе уже ничего здесь не угрожает. Если хочешь –тебе привезут девочек – одну, три, пять, сколько пожелаешь! – Подсуетили вы мне уже одну, теперь и не знаю, что с ней делать, а ты еще мне предлагаешь, - закипая чернотой в глазах прошипел Володя.
   - Извини, пошутил я не совсем удачно!, -поднял обе руки вверх Бекир.
   - Не прощаясь каплей поднялся и направился к бассейну. Во дворике стояла незнакомая машина и  он на всякий случай запомнил ее номер. Володя вообще тщательно запоминал все , что удавалось рассмотреть : местность , видимую из-за забора, окружающие дома и приметные деревья, запоминал он и звуки, мелочь! Он слышал как заработал двигатель машины, но даже не обернулся, выражал всем своим видом глубочайшее презрение и равнодушие. А ночью Володя заснуть не смог: боль происшедшего тревожила сердце, хотя еще дома он подсознательно готовил себя к жестокой вербовке. Допускал все , но что бы вот так, хладнокровно и спокойно лишить жизни  ни в чем не повинную девушку, пусть и проститутку – это уже совсем было совершенной дикостью! Он был буквально раздавлен морально. И перед глазами постоянно всплывал нож, торчавший в груди по самую рукоятку. Уже под утро, устав бороться с собой, каплей прошел в ванную и ужаснулся: из зеркала на него смотрело абсолютно чужое лицо с темными кругами под ввалившимися глазницами, с новыми прядями седины в и без того сивой голове.
  - Ну, суки, будете вы у меня еще кровью харкать! –билась в голове мысль, пока он яростно взбивал помазком пену. Через полчаса из дверей вышел совершенно другой  человек: родная стихия не предала и на этот раз, будто –бы унеся с собой в водосток всю боль, горечь и переживания, обласкала и успокоила. Каплей снова был собран, решителен и в достаточной степени подготовлен к дальнейшему развитию событий. Бекир появился, когда он уже допивал крепкий ароматный кофе после плотного завтрака. Окинув своего визави оценивающим взглядом, тот по хозяйски расположился рядышком.

   - Мне нравится, как ты держишь удары, - без обычных витиеватостей начал он беседу. – Только сразу видно, что ночь провел очень плохо. Жаль, что мне пришлось прибегнуть к такому жестокому методу, но привязать тебя покрепче было просто необходимо, извини –уж. Хреновый хозяин все –же Омар, нет у него душевной чуткости, ну ничего, фирма наша очень богатая, оплатит все неудобства.
   - Не юродствуй, Бекир, давай говорить по делу, и разбегаемся, находиться в этом доме –удовольствие невеликое. С нищими на помойке чувствовал бы себя, наверное, намного уютнее, - резко отбрил Володя.
   - О! Подранок скалит клыки!? Это очень радует , с медузам работать совсем не интересно, отсутствует азарт, интрига!, - улыбнулся турок. – Мы обсудили твои пожелания, сочли возможным принять выдвинутые условия. Если ты все сделаешь качественно – удовлетворены будут обе стороны и где –нибудь за рубежом ты встретишь свою старость вполне обеспеченным человеком!
   Но если только вздумаешь петлять- из под земли достанем и смерть твоя легкой не будет, это я тебе гарантирую. Короче, -открывал он аккуратный чемоданчик, и начал выкидывать на стол его содержимое. –Вот тебе двадцать три чека на предъявителя по пятьдесят тысяч долларов каждый. В сумме получается один миллион сто пятьдесят тысяч долларов, и пятьдесят тысяч долларов наличных, как ты и просил. Чеки повезешь сам а наличные тебе передадут, как и в прошлый раз, в Симферополе. Документами займутся люди в Москве, когда ты начнешь работать с ними. Телефоны и адрес своего контакта не записывай: запомни хорошо, а записи я забегу. Все остальные вопросы будешь решать на месте. У тебя есть еще достойная возможность отказаться и уважая воина и его мужество я гарантирую тебе быстрый исход, если боишься работать.
    -Ничего я не боюсь. А почетный выход можешь предложить своему секретарю, ему нужнее!
   -Стыдится тут нечего, это очень просто, но достойно сильных мужчин, -хищно блеснул глазами Бекир, выкидывая на стол маленький тупорылый пистолет.
    -Если не трус –докажи это, ведь работать тебе совсем не хочется!
    -Очередная проверка, урод! –со злостью подумалось Володе. –Да если бы ты только моргнул одним глазом, такое испытание совсем не понадобилось. Он схватил пистолет и быстро поднес к виску. Как и ожидалось, боек тихо щелкнул в холостую, и под одобрительную усмешку- каплей швырнул пистолет на пол.
    -Точно так же ты должен будешь поступить и в том случае, если что-то пойдет не так и возникнет угроза провала. Теперь я уверен точно, что у тебя все выйдет: мне нужно, чтобы и на Камчатке твои действия были столь же решительными, как и здесь, -подбирая пистолет с земли кивнул турок.
    -Расчет у нас с тобой полный, свою часть обязательств мы исполнили, теперь дело за тобой. Мы больше не увидимся, забирай вещи и сегодня же улетай, Омар отвезет тебя к самолету и организует перевозку денег.
   Резко крутнувшись на месте так, что пластиковое кресло отлетело в сторону, Бекир стремительно удалился. Через короткое время звук открывающихся ворот и рев двигателя удалявшегося авто уведомили, что он действительно уехал совсем. Каплей сложил разбросанные по столу чеки и деньги в дипломат, и щелкнув хромированными замками, прошел в свою комнату.
   -Интересно, -думал он, сидя на кровати в ожидании Омара. –У меня на руках такая сумма денег, которую я не смог бы заработать даже в прочном корпусе и за десять собственных жизней, но какова ее цена!? До чего легко эти уроды переводят бесценные человеческие жизни в денежный эквивалент! Ладно бы воевали с солдатами, но давят-то, в основном, на гражданское, мирное население, козлы. С детьми и женщинами воевать легко, а вот снами –попробуйте! Честно, в открытом бою, с поднятыми забралами, глядя противнику прямо в глаза, так кровавыми слезами заплачете!
    -Уважаемый, я позволю себе нарушить ваше уединение и смиренно напоминаю, что ваш рейс вылетает ночью, место в люкс –классе, может быть будут еще какие нибудь пожелания? –раздался от порога вкрадчивый и какой-то даже заискивающий голос Омара, и он колобочком вкатился в кабинет.
    -Конечно будут, вернулся к действительности каплей. –Сначала –повесься, ну это я шучу! Надо съездить в банк и проверить чеки а потом я хочу попасть в настоящую турецкую баню, смыть с себя все дерьмо твоего паршивого гадюшника, а потом расстаться с тобой. Наше общение не доставляет мне удовольствия, поверь!
     -Как и мне, впрочем, -съехидничал Омар. –Но увы нам пройдется терпеть друг друга до самого вашего отлета, тут ничего изменить нельзя!
     -Ошибаешься, дружочек, -зловеще улыбнулся Володя. –Вот я тебя сейчас грохну, и опекать меня уже будет некому, а самое смешное состоит в том, что за это мне абсолютно ничего не будет: одним трупом больше, одним меньше –какая разница!?
    Толстяк побледнел разом и шарахнулся от гостя, как от чумного. Он прекрасно осознавал, что ради выполнения операции Бекир легко разменяет его персону и каплей сто процентов прав.   
   Посещение  банка и  бани убило значительную часть времени ,и остаток в его Володя скоротал в баре аэропорта. Алкоголь он не употреблял, опасаясь не сдержаться и наброситься на своего провожатого, расположившегося за соседним столиком. Объявление о начале регистрации, столь им ожидаемое,  прозвучало совсем неожиданно: Володя быстро прошел к магазинчику в зоне свободной торговли и купил заранее присмотренный красивый позолоченный шнурок с большими кистями на концах.
   -Держи, Омарчик, подарок от моего щедрого сердца: рекомендую самостоятельно повеситься на нем,и если ты этого не сделаеш, то я лично найду и прикончу тебя, выполнив работу. Гарантирую, что сдыхать в моих руках ты будешь очень медленно и мучительно а в том, что я отыщу тебя- можешь не сомневаться!
    С удовлетворением взглянув на посеревшего от страха, а точнее- почти животного ужаса лицо турка, он ласково потрепал того по свислой щеке и отправился к стройке регистрации с чувством полностью исполненного дела. Полет в салоне первого класса прошел прекрасно, деньги в Симферополе были получены и в гостинице ему наконец- то ,удалось заснуть спокойно несмотря на неурочное утреннее время. Сразу ехать в Москву не стоило, требовалось время, чтобы прийти в себя. Он уже почти дома, на родной земле. Она- защитит и поможет, если что! Его появление в банке вызвало небывалый ажиотаж: сама просьба об открытии счета не являлась чем- то, из ряда вон выходящим, он вот сумма вклада…!
   Управляющий, спустившись к нему лично, пригласил в свой кабинет на чашечку чего- нибудь, и Володя с удовольствием смаковал прекрасный крымский коньяк в ожидании окончательного оформления вклада. Получив на руки платиновую кредитку и чековую книжку, а также тревел -чеки на пятьдесят тысяч долларов, каплей направился на вокзал, удобно разместился в купе спального вагона и едва дождался момента, когда поезд тронулся, увозя его все дальше и дальше от того места, где ему было так погано и столько пришлось пережить за последние дни.            


М О С К В А


   В гостиничном номере Семен появился буквально через час после того, как  у него вселился Володя. После предупредительного стука в незапертую дверь в комнату буквально ворвались Семенович, Петрович и Олег. Ни слова слова не говоря генерал подскочил, крепко обнял путешественника и долго стоял так, слегка похлопывая того по спине. Нежданный горький комок спазмом накатил и перекрыл горло, издаваемое вместо равного дыхания прерывистые задавленные всхлипы. Отстранившись, седой великан внимательно посмотрел в Володины  глаза, по уголкам налившиеся предательской влагой. Аккуратно стерев загрубевшей ладонью лицо своего подопечного, он развернул его лицо к гостям и шутливо подтолкнул в спину: здоровайся, мол и с ними! За короткое время обмена взглядами и рукопожатиями не было сказано не одного слова, но на интуитивном уровне состоялся исчерпывающий диалог.
   -Здравствуй, сынок!,- лучились искорками радости глаза генерала, стараясь своей теплотой обогреть озябшую душу. –Я искренне рад что ты вернулся , что снова ты с нами! Вижу, потрепали тебя крепко, катовали сильно!?
  -Да, батя, все оказалось намного поскуднее того, что я предполагал, -отвечал открытым взглядом каплей. –Потрепали –не то слово, -думал амба  мне настанет!
   -Ничего ,Володенька ,отдохнешь хорошо, отмоешься от всей этой грязи, все будет путем!
 Объятия Петровича были не менее крепкими, чем генеральские а Олег с тиснул ладонь так, что возникла давление парового пресса.
    -Да тише ты, сломаешь к черту, -невольно поморщился от боли каплей.-Разьве можно так давить бедного изможденного старого офицера!?
 Постепенно эмоции пришли в норму, поутихли, и компания расположилась за столиком в комнате.
   -Ну что сынок, вижу пришлось тебе очень не сладко, -контролировал уже вслух столь очевидный факт Семен. –Башка стала совсем сивая, да и с лица можно смело писать икону великомученика, но уж коль ты здесь значит чего-то добиться удалось, хвастайся! Поделись с соратниками по оружию и благородному делу.
   -Именно для этого я и вернулся, -усмехнулся Володя, на стол дипломат. Он отмечал. Как изменялось выражение лиц товарищей по мере того, как протекал отчет о проделанном, как до белых косточек в мертвой хватке сжимались их кулаки.
  -Что сам-то думаешь по этой ситуации?, -нарушил тишину, возникшую по окончании им отчета, Семен.
   -Честно говоря, -немного замялся каплей, -не этого я ожидал. Как максимум –установление контакта с резидентурой и ее выявление, а тут такое.
   -Да, влез, можно сказать, почти в самый шоколад! Что же, будем брать тех, на кого уже имеется выход, и через них пытаться разматывать клубок дальше. А твою персону будем из игры выводить!,  -словно подвел итог беседы Семенович, пуская к потолку густые клубы дыма из носа.
   -Это что же, все!?, -возмущенно вскричал каплей. –Меня уже можно со счетов скидывать? Увольте, дело до логического завершения не доведено, мне еще кое с кем посчитаться л нужно, хотя бы за ту девочку, жизнь которой повесили на мою совесть!
   -Молчать, мальчишка!, -наливаясь дурной кровью заорал генерал. –Здесь командую я, и нефиг диктовать свои условия! То, что удалось выжить в этой мясорубке еще совсем не значит, что ты ухватил бога за бороду!
 Эмоции и амбиции запихай себе в зад, и ходи гордо: ведь ты даже не представляешь в полной мере, что стоит та информация, которая досталась тебе по воле фортуны. Описание местности, номера телефонов и машин, подписи на чеках, местные контакты –да такая удача крайне редко выпадает на долю ассов разведки а не то, что сопляку –дилетанту! Уже сейчас, обладая этой информацией, мы можем нанести им такой силы удар, от которого эти подонки оправятся не скоро! Да и на их территории дружественные спецслужбы порезвятся –небо покажется в овчинку! И этот наглец еще чем то не доволен, вы видели!?, -уже немного успокоившись обратился он к сыну и заместителю. –Теперь-то уж точно мы их кубло выжжем, только заниматься этим будут настоящие профисионалы. Вот шакалюги, решились замахнуться на наш военный объект- получите !,- погрозил он кулаком в небо. – Воистину, амбиции их не имеют предела, да вот платят маловато, жлобы, слава богу, что эти нелюди не вышли на тебя на пол года раньше: был- бы сейчас фейерверк в базе! Или не стал- бы ты с ними работать?
  -Не знаю, Семенович, -честно признался каплей.- На контакт возможно бы и пошел, и деньги наверняка  получил- бы, а потом отыскал- бы пути отхода: базу рвануть не смог- бы, скорее всего отыскать- бы контакт с вашим недостатком.
  -Что- же, значит судилось нам в любом случае работать вместе,- обреченно вздохнул генерал.- О, господи, неисповедимы пути твои! А все- же молодец ты, сукин сын, работку подкинул свеженькую и нам, и нашим американским коллегам, дал темочку вкусненькую!
  -Меня очень волнует всего один вопрос, но если быть более точным, то два -перебил его читания Володя.- Как быть с документами, и кому сдать деньги!?
    -Резонные вопросы задаешь,- усмехнулся Семен.- С документами, провоцирующими тебя- все предельно просто: даже если их не обнаружат при захвате, они никакой силы иметь не будут- все это полная лажа, фикция, они не стоят ничего. А с деньгами и того проще: триста тысяч на счету останутся тебе, а остальное переведешь на счет нашего общего фонда: понимаю, что это не поровну, но не исключаю в дальнейшем вероятности, что когда- ни- будь тебе потребуются деньги и вновь проведаешь старого генерала и своих новых друзей!
   -Отлично, Семенович, но имеется еще и личная просьба! Не представится ли возможность доставить одного из трех выродков в Москву, или мне  выехать туда, где он будет содержаться? Ведь после того, как из него выкачают всю необходимую информацию, то останется всего- лишь никому не нужная кукла! Я назову ее Омар и как капризный и жестокий ребенок поиграю с ней, приводя  постепенно в негодность, отрывая ручки и ножки, вытряхивая внутренности: ну а когда надоест- оторву ей голову и выкину за ненадобностью!
   -Эх куда замахнулся, сынок, тут я ничего обещать не могу, как карта ляжет но с американскими коллегами поговорить даю слово. Думаю, им тоже может быть интересно это твое шоу!,- с сожалением покачал головой Семен- И чего греха таить, сам с удовольствием- бы понаблюдал- бы за тобой! Могу пообещать только одно- этот гад сдыхать будет очень тяжело и перед своей кончиной узнает, по чьей просьбе это делается! Ты- же теперь давай, заканчивай дела по скорому, и возвращайся к семье , привыкай к мирной  размеренной жизни: свои обязательства ты выполнил сполна и я горд тем, что доля свела меня с таким человеком!
   -Извините, но очень неразумно, по моему, так поступать,- решился снова возразить Володя.- У нас впереди- целый год, возможность выявления новых  контактов и встреч. Да и на подготовку операции потребуется немалое время, а если я сейчас не выйду на связь- гадюшник зашевелился, и все аспиды расползутся по новым норам. И в итоге вы вытащите детскую пустышку вместо соски с питательной кашкой: эти уроды сменят явки, пароли, все, что только можно!
   -А ведь парень явно прав, Семен,- решился наконец вмешаться и Петрович.- Не пори горячку, подумай, может и правда стоит продолжить игру дальше!?
   -Да мать вашу за ногу, вы с ума совсем все посходили, что- ли!?,- вновь взорвался генерал.- А кто поедет его семье сообщать, что кормилец , папа и сын погиб, выполняя  свой долг перед Родиной!? Мне придется ехать и я буду глядеть в заплаканные глаза его жены и родителей, и извиняться буду тоже я, что не смог уберечь их сына, мужа и отца любимого!
    -Это-война, а она, как известно, без жертв не бывает! Если что и случится, не дай Боже, глядеть в глаза его родным вместе будем ,-твердо настаивал на своем Петрович.- Он-воин, и это-тоже его долг!
   -Мужики, а хорош спорить ,-мягко улыбнулся Володя .-Ведь до сих пор я жив только благодаря тебе ,Семенович , и своей новой, полнокровной жизнью теперь вправе распоряжаться сам. Хватит дискуссий, работаем дальше в полный рост!
    -Черт знает что! Вместо меня в моем собственном ведомстве уже командует кто угодно! Выходит мое слово- лишь пустой звук а мнение-пук в лужу,- продолжал бушевать генерал.- Матросня долбанная, тут вам не анархия!
     -Такая- же долбанная матросня Зимний брала, и Временное правительство
свергла,- вмешался, наконец- то и Олег.- А следом и всю Россию поставила с ног на голову, чего- уж там говорить о каком-то Главном разведуправлении!?
Одно слово- черная смерть, вот пусть для черных она будет, а нам ругаться и
рвать кадыки друг другу совершенно ни к чему тем более, что каплей верно предлагает. Уж коли вырывать сорняк-то на корню!
    -Конечно, у тебя уже наверняка и вариант подхода к местным продуман, и
Вариант безопасной и достоверно обоснованной переправки взрывчатки на Камчатку имеется!?,  -уже спокойнее поинтересовался Семен у Володи. 
   -Безусловно, мой генерал, времени даром мы терять не привыкли, денежки-то отрабатывать честно надо!, -съехидничал тот.
   -Ну так поделись с нами – тупыми, изложи свои логически безупречные выкладки!
   -На связь со своими контактёром я выйду прямо завтра  с утра. Наверняка их спецы захотят использовать пластит, да и я на этом варианте буду настаивать: ведь его можно очень легко замаскировать под любой предмет домашней утвари. Минимум работы и усилий, собирается контактер с новой мебелью, скажем, часть которой будет либо изготовлена из пластита, либо будет использована в качестве контейнеров для его транспортировки. Для наших оппонентов вырисовывается шанс переправить относительно безопасно сразу большое количество взрывчатки, и они клюют на эту перспективу! .контейнер отправляется на Камчатку и мы получаем реальный резерв времени недели в три – раньше ему не прийти, а в худшем случае – три месяца, а в зимний период – и того дольше. Ведь транспорт у нас работает препогано, возможны путаницы и задержки в пути. Но весь смак в том, что отсюда контейнер уходит уже разминированным: ваши спецы в состоянии организовать это прямо на контейнерной площадке, а полученные резервы вы сможете использовать уже в своих целях. Ну и третий аспект, да и пожалуй самый главный, можно узнать практически всё о той группировки, которая будет заниматься этой проблемой, нужно только очень нежно и аккуратно отследить их все контакты. Вот только тогда можно начинать масштабную операцию с мощного удара здесь и далее – на сколько достать возможно: уничтожать падальщиков на всех участках, вот так- то!
      - Гадёныш ты мой, тебе только в отделе стратегического планирования работать!, - сорвавшись с места подлетел и обнял его генерал. – Порадовал старика, признаюсь честно, и убедил в своей правоте окончательно! Мы будем проводить операцию, чтобы мне пусто было, прямо завтра с утра и начнём! Ты своим – то звонил, что приезжаешь, ведь наверняка волнуются  все!?
        - Нет, Семёнович, не время ещё, отойти немного от Турции надо, да и этот этап закончить. Тогда появиться толико свободного времени  на отдых.
        - В таком случаи мы сейчас удалимся, а ты продумай все ещё раз тщательно, соберись с мыслями. Вся операция на тебе теперь держится, от нас мало чего зависит, вот разве прикрыть тебя сможем на своей территории, если что!
       - Отставить, генерал, - встрепенулся каплей. – Ни прикрытие, не даже наблюдение на данном этапе не уместно! Малейшее подозрение – и вся схема летит к чертям. Я отзвонюсь о месте и времени, откуда их можно будет безболезненно подхватить. Отзвониться – же я могу и прямо сейчас: изображу пьяного – они сами перенесут встречу на завтра, а я буду стопроцентно чист – умно, здраво, мы удаляемся, а ты работай спокойно: будет, что сообщить – телефоны знаешь, - поднялся Семён, и гости дружной компанией удалились.
       Выходя последним и крепко пожимая каплею руку Олег, глядя прямо в глаза, произнёс то, чего – уж Володя никак не ожидал услышать: - Брат убереги себя! Я горд знакомством с тобой и хочу, чтобы все мои ребята тоже этим гордились. Постарайся всю текучку до вечера, я позвоню: если всё будет чисто – поговорим открытым текстом. Если – же, не чаяно, нагрянут неожиданно гости незваные, просто скажи в трубку: Нет, девочек, никто не заказывал, ошибка! Идёт?
       - Идёт, брат, и огромное спасибо, я очень высоко ценю мнение профессионалов о себе. Вижу, что ты что – то задумал, явно приятное, и надеюсь, что у нас всё получится!, - открыто  улыбнулся каплей.
   Выждал с пол часа после ухода товарищей он удобно устроился в кресле возле телефона и набрал заученный наизусть номер. Ответили ему грубовато, он после кодового слова, вплетённого в разговор, тон собеседника сразу изменился. Каплей вёл диалог с пьяной развязанностью и такой разудалостью, что в конце концов добился желаемого результата.
     - Ты проспись сегодня, джигит, а за завтра часиков с восьми утра погуляй по платформе Петровско – Разумовской станции: наш человек узнает тебя, описание внешности и снимок у нас имеются. Вот он – то и проводит тебя на место.
   С облегчённым выдохом опуская трубку на рычаг каплей благодарил Всевышнего за то, что пока всё обходилось. До наступления сумерек он приводил  себя в порядок: стирался, мылся, брился, а после всего позволил себе спустить в бар и выпить чашечку двойного кофе с коньяком. Никакого вместе тревожного чувства или мандража он не испытывал: инстинктам он привык доверять издавна и надо признаться, что они ещё не разу его не обманывали помогая найти верный выход из самых, казалось, безвыходный ситуаций. Ещё на срочной службе в морпехе, отрабатывая приёмы ведения рукопашного боя в ограниченном пространстве, его комполка отметил эту способность в случае возникновении опасности его биологический локатор успевал послать предупреждение тогда ещё рядовому бойцу взвода разведки заблаговременно, предоставляя возможность мобилизоваться и провести контрприём. Сейчас он молчал, всё было спокойно: прихлёбывая маленькими глоточками тягучую, почти битумного цвета жидкость Володя расслабился  и душой и телом, с интересом наблюдая за сумятицей бегущих огней цветомузыки, за посетителями, начавшими, постепенно заполнять зал, за виртуозными вывертами жонглера – бармена, оригинально смешивающего коктейли. Полумрак зала предоставлял возможность полностью расслабиться в компании одинокой лампочки в виде свечи на столике. Свеча и одиночество: на ум почти сразу пришли строки, которые он написал когда – то, и которые ему очень нравились.
               
ДУМЫ.
1.
Сегодня мне никто не помещает, окно завешу, и накрою стол,
Опять – один, лишь огоньком мигает свеча – подруга, заменяя женский пол.
Нектар искристый разолью в бокалы, лишь в нем сейчас тепло земных утех,
На стул присяду, вытянусь устало, и буду вспоминать про все и всех!

2.
Начну с  весёлого и радостного детства, тост – за родителей, за боль их и любовь!
   Да, от раздумий никуда не деться, и алкоголь  быстрей гоняет кровь.
Бокал – «За жен» я подниму охотно, как много выпало тревог им и невзгод!
Вы за мужьями шли бесповоротно туда, где жил могучий славный флот.

3.
Мой третий тост всегда – «За тех, кто в море!», за командиров, моряков, друзей!
С кем поровну делились радость, горе, чью кожу продубила соль морей!
Четвёртый – «За детей» - и это свято, За тех, чей сладкий сон мы берегли.
Мы поступали так, чтобы ребята счастливыми и сильными росли!

4.
Но я – один, никто меня не слышит. Иные  мысли, ценности – не те!
Лишь ветер за окном листву колышет, да свечка чуть теплиться в темноте.
Один – ли?, Что – то я себя жалею и оправдал, забыв свою вину,
Есть дети, и жена:  и их лелея в мечтах, сегодня мирно я усну!

      - Ну – ка, не раскисать!, - одёрнул себя Володя. – Взялся за гуж – не кажи, что недюж! Сейчас собранность необходима, как никогда.
   Допив кофе и коньяк он поднялся в свой номер, ещё из коридора услышав требовательную трель телефонного звонка. Добежал до аппарата, впопыхах сорвав трубку, но услышал лишь короткие гудки – не успел. Только Володя собрался закурить – телефон ожил снова.
    - Ну, что брат, ты готов поговорить?, - глухо прозвучал голос Олега.
    - Да, я совершенно один, и могу говорить свободно!
    - Мы тут с мужиками подумали, и решили провернуть одно дельце! Отец  не против, с ним уже всё согласовано, но необходима твоя помощь!
     - Говори во сколько и где, и я немедленно подъеду – слегка обеспокоено ответил каплей. – Случилось что!?
     - Не по телефону, на месте всё узнаешь. Минут через пятнадцать выходи из гостиницы, там тебя на известном такси подхватит Хилый и доставит в пункт назначения.
Оперативно собравшись Володя выскочил на воздух: Хилый лихо подрулил к тротуару почти сразу и приняв пассажира утопил в полик педаль газа. Конечным пунктом их бешенной езды, за время которой не было произнесено не слова, была закрытая со всех сторон деревьями небольшая лесная полянка, в центре которой ярко полыхало кострище. Возле огня сидели Семён, Петрович и Олег, всем своим видом выражая явное нетерпение.
    - Что произошло?, - обеспокоено уточнил Володя, почти подбегая к огню.
    - Знаешь, сынок,  - поднимая глаза от весело скачущих по чурбачкам язычков пламени улыбнулся Семён. – Мы коллегиально подумали с мужичками и решили сообщить тебе одну новость.
    - Блин!, - сорвался каплей на крик. – Вы всё же решили не проводить операцию дальше!? Да я уже созвонился с этими козлами и договорился на завтра о встречи, и теперь прикажете бросать?
     Он стал сбавлять тон в недоумении наблюдая как улыбки появившиеся на лицах товарищей с первыми его словами становились всё шире и шире.
   - Батя, а ведь он вправду авантюрист до мозга костей, подорванный безбашенный вояка!, - расхохотался Олег наконец – то.  – Ведь ни о чём другом, кроме дела, он не думает!
    - Всем – бы вам быть такими и проблемы исчезали бы сами, - буркнул генерал с некоторым сочувствием глядя на каплея. – Это хорошо, что парень горит на работе, вот не сгорел – бы только до головешки, не выжег себе душу до черноты угольной!
    - А вот мы его сейчас притушим и всё будет нормальненько!, - вмещался Петрович. – Не томи парня, Семён, говори по сути темы!
    - Мальчик мой, сынок, - откашливаясь начал свою речь генерал. – В нашей маленькой боевой семье существует одна хорошая традиция: своих боевых друзей и детей, каковыми бы они для нас с Петровичем являетесь, мы встречаем с успешно выполненного задания с почестями, подобающими триумфатору.  Погибших в последний путь мы тоже провожаем достойно. Сегодня вернулся ты, и хотя работа до конца не доделана, на твоём счету числиться огромный задел с прекрасной перспективой. До сегодняшнего дня ты был  вроде как сам по себе, но вот теперь мы единогласным решением официально принимаем тебя в свою семью и пользуясь короткой передышкой между боями, решили тебя с этим поздравить! Прошу господа, ваш выход!, - крикнул он в сторону тёмного леса.
    Что происходило дальше -  трудно описать словами: небо озарилось всполохами разноцвётных салютов, воздух в клочья разорвали взрывы петард, из чащи на поляну вырвалась орава людей в маскировочных костюмах и черных шапочках с прорезями для глаз. Они подхватили ошалевшего от неожиданности каплея на руки, махом оторвав от земной тверди, и принялись высоко подбрасывать его в воздух, сопровождая каждый подброс дикими воплями. Семён с адмиралом, не занятые в этой вакханалии, принесли из чащи на жердинах мангал с уже почти готовыми шашлыками и установили его в кругу света, достали из кустов водку и разлили её в стаканчики.
   - Бойцы, все  - кто мне!, - перекрикивая расшалившихся не в меру подчиненных скомандовал генерал. – Не дадим добротному продукту выдохнуться!
    Ребята поставили каплея на землю аккуратно, слегка придерживая за плечи и давая возможность адаптироваться после такой встряски.
    - Что – же, сынки, имею честь представить вам нового  полноправного члена нашего братства, - поднимая стаканчик произнёс он очень торжественно. – Называйте его Володей, каплем, но основной псевдоним по оперативной работе у него будет – Пилигрим.
 Давно я знаю этого парня, только вот работать вместе довелось совсем с недавнего времени и честно признаюсь, работа эта принесла прекрасные результаты. За нашего нового товарища, за его боевую удачу!
     Все дружно выпили, поддержав тост, а дальше веселье продолжилось спонтанно. Ребята подходили с поздравлениями и пожеланиями дальнейших успехов и .Володе приходилось частенько поднимать стаканчик с водкой. В голове начинало потихонечку шуметь: все тревоги отодвинулись на задний план, было легко и хорошо на душе.  Хорошо прожаренные куски сочного мяса быстро утолили голод и насытили желудок, вокруг успокаивающе шелестели уже изрядно пожелтевшей листвой уже готовящиеся к предстоящей зиме стройные берёзки, и повинуясь внезапному спонтанному порыву каплей подошёл к одному деревцу и плотно прижался щекой и коре. И деревце словно поняло его желание, послав мощный импульс энергии, восстанавливающей изорванную ауру и залечивающей  душевные раны.
   - Извини меня за бестактность, но не слишком –ли  ты увлекаешься спиртным? , - поинтересовался подошедший неслышно Семён. – Ведь насколько мне помниться – завтра с утра у тебя встреча, чрезмерные возлияния не помешают.
    - Отнюдь, Семёнович, даже помогут солидно! Перегар докажет, что я действительно бухал вечером, а не уклонился от встречи, - успокоил его Володя.
     - И то верно! Ты на минутку оторвись от деревца, мне очень хочется сделать тебе небольшой подарок. Эту вещицу мне сделали уже давно, сразу после Камчатки и хотел я вручить её тебе тогда, когда будет закончена работа, но тема продолжает развиваться и ещё неизвестно, когда наступит развязка. И именно поэтому я хочу, чтобы она была у тебя уже теперь, и прими подарок с полным к тебе моим уважением, -  втиснул он руку каплея  маленькую коробочку.
   С замершим сердцем тот открыл крышечку и изумленно ахнул: на подушечку алого бархата уютно устроился, подмигивая тусклой желтизной золота в сполохах огня, массивный перстень, да перстень не простой! Кольцо слагалось из искусно сплетённых тел двух драконов, поддерживающих головами платформу в виде языков пламени. В нём рельефно проступала морда гепарда с двумя скрещенными мечами под ней и короной белого металла над ней. Шокированный Володя наконец- то решился оторвать взгляд от этой красоты.
     - Старик, ведь это – почти точная копия твоего перстня, я правильно понимаю!? Но ведь право носить его имели только люди вашей группы, я – же к этому не имею никакого отношения!
     - Имеешь, - блеснул сталью взгляд  генерала. – На данный момент в  живых остались только двое обладателей таких перстней: я и ещё  один член моей команды. Остальные уже давненько пируют в мире ином и будем надеяться лучшем, чем наш. Орденов тебе вручать права у меня нет, а вот подобную награду – со всем удовольствием тем более, что тебе там бывать довелось. Считай это полным признанием твоих заслуг с моей стороны и если хочешь – твоего мужества. Владей с чистой совестью, а я буду  жить  с радостным чувством того, что численность моей команды снова увеличивается. Жизнь продолжается! Но пока не одевай эту цацку, пусть немного полежит дома, а вот закончишь операцию – носи с гордо поднятой головой!
        - Ну спасибо, Семенович, ценнее награды для меня быть не могло. Я до последнего мига своей жизни этого не забуду!, - убрал коробочку в карман каплей.
        - Живи ты долго и счастливо, ну тебя на фиг! , - махнул рукой растроганный начальник. – А коли является костлявая с косой, то встреть её с улыбкой на губах и румянцем на щеках: уйди из жизни достойно, в битве, как и подобает истинному  воину. Будь хищником, а не жалким падальщиком!
    Весь оставшийся вечер он украдкой бросая взгляды в сторону Володи отметил, что сумел затронуть чувственную струнку парня достаточно глубоко. Тот часто украдкой опускал руку в карман и легонько, самыми кончиками пальцев нежно лелеял коробочку. И ёще он подметил с удовлетворением одну вещь: Володя очень легко влился в компанию, мгновенно врос, общался легко и непринужденно и блистал немалым умом и эрудицией, но ни разу не позволил себе какую – либо наглость или бестактность. Он был равным среди равных!
   Прекрасно отдохнув в кругу таких – же сорвиголов, как и он сам, каплей с замечательным  настроением отправился на утреннюю встречу. Ехать было совсем недалеко, но очень хотелось немного осмотреться на местности, чтобы реально ориентироваться. Вдоволь находившись по рядам рынка он ровно к назначенному времени поднялся на платформу пригородных поездов, в самый её конец. Народа было немного и он в полном  одиночестве стоял, прислонившись к железной решётке и наблюдал  за проходящими электричками. К нему никто не подходил, ни о чём не спрашивал, не просил закурить – полный застой! Прождав сверх назначённого времени более получаса он зло плюнул, выматерившись сквозь зубы, и направился прочь. Не страшно, у этих нехристей явно имеется автоматический определитель номеров и они легко смогут найти своего клиента в гостинице а нет – прямо вечером с главпочтамта он потревожит Омара и устроит тому раздолбон, пусть пошевелит своими булками, подсуетится! В переполненном автобусе давиться не хотелось и каплей направился к стоянке такси: машин было достаточно и очередь продвигалась довольно быстро. Усевшись в лихо припарковавшуюся машину он откинулся на спинку сидения и назвал адрес.
    - Может ещё попутчиков прихватим?, - блестя глазами предложил разбитной таксист. – Тачка совсем пустая, жаль мотаться вхолостую!
   - Ты езжай, командир, я один побуду, а оплачу – обижен не будешь, - устало выдохнул каплей.
    - Вот это дело, - обрадовался водила, трогаясь с места. – Обожаю людей с пониманием!
  Володя был настолько поглощён своими мыслями, что не сразу обратил внимание на то, что машина направляется в сторону ВДНХ а не туда, куда ему было надо.
    - Эй, камандир, ты рулишь – то куда, или города не знаешь? , - очнулся он. – Накажу деньгами, если дурить вздумал!
    - Спокойно, брат, я доставлю точно по назначению, или ты вчера звонил настолько пьяный, что даже сейчас плохо ориентируешься!?
   - Куда это я звонил вчера, кому, что за бред ты несёшь!? , - возмутился Володя. – Тормози, гад, или сейчас – же сверну башку на сторону!
    - Страви пар, уважаемый, тебе привет от Амара из Турции, - пояснил таксист. – А везу я тебя на встречу с людьми, которые могут помочь тебе решить любые проблему. На перроне встретиться с тобой не получилось, вот меня и прислали.
     - Ну вези, коли так, - успокоился Володя, удовлетворившись объяснением.
Кованные массивные ворота коттеджа, к которому они подъехали, открылись почти беззвучно, пропуская машину прямо на территорию. А это означало только одно: их действительно здесь ожидали. Поднимаясь по ступенькам розоватого итальянского мрамора Володя с интересом разглядывал постройку: дом был выдержал в лучших традициях европейского стиля, и на аскетизм своего владельца явно не указывал. Молчаливый абрек от дверей проводил его в кабинет, где уже ожидал достаточно молодой, с виду, человек.
  - Что – то больно молодо выглядит этот парень для такого крепыша, который способен решать самые сложные проблемы. Или это – подстава?, - подумалось ему.
   - По виду – типичный горец, да и генерал говорил, что – то о смене верхушки чеченской мафии и это означает только одно – всё правильно, дела буду проводиться под личным контролем босса чеченцев. Только – бы он занимался своими проблема и не пытался совать нос в мои! Начнёт ещё диктовать свои условия, придётся точно Омара тревожить.
  - Здравствуйте, уважаемый, - приветствовал его хозяин кабинета, приглашающее указывая на удобное кресло у стола. –Мои друзья позвонили мне, и попросили помочь решить тебе некоторые вопросы. Сразу скажу, что все необходимое тебе достать возможно: в течении суток заказ доставят в любую точку Москвы по твоему указанию.
   -Очевидно, ты не совсем в курсе дела, -обращаясь так же на ты прервал его каплей, от чего хозяина передернуло от бешенства. –Мне нужны изделия особенные –виде ваз, горшочков для цветов, или пластин между двойными задними стенками мебели, что менее трудоемко и более предпочтительно!
Я буду отправлять на Камчатку контейнер с домашними вещами и мебелью,
Пусть твои люди сделают все так, как я прошу. В Москве мне удается задержатся еще суток на трое –четверо. Сейчас я сниму гараж, где до загрузки будут находится вещи , и когда все приготовите –позвони мне прямо в номер гостиницы, он наверняка у вас имеется.
   -Не слишком ли мой гость категоричен в своих требованиях?, -возмутился чеченец. –Очень многие даже половины дерзостей, тобой сказанных, себе позволить со мной не могут!
   -Так то многие, а я такой один особенный! Если есть какие-то проблемы изволь, я звоню в Стамбул и даю отбой, Бабки, которые уже заплачены мне за работу, будешь компенсировать людям ты, и работу организуешь по новой тоже ты. Толь вот выйдет -ли у тебя чего!? А я, тем временем, буду кайфовать на шаровые бабки на каком-нибудь курорте с телками: ох, не понравится такой расклад Бекиру явно!
   -Что- ты, что- ты, -замахал энергично руками враз побледневший и утративший всю свою глупую спесь хозяин. –Ни о каком срыве и речи идти не может, мои люди сделают все так, как ты скажешь! Сколько пластита закатывать между стенами?
   -Мне понадобится килограммов двести, чтобы наверняка, и еще два радиоуправляемых детонатора: один- основной а другой- резервный. Именно радиоуправляемых, а не механических! Попрошу учесть, что за качество аппаратуры ответственность будут нести твои люди, а чтобы облегчить их работу- подскажу: пластит пусть раскатают в пластины, равные по толщине мебельным доскам и покрасят под цвет. Десять- пятнадцать плит и вы наберете нужный вес, а взрыватели замаскируете, хоть замотав в ковер, мне без разницы! И еще мне понадобятся хорошие документы на другую фамилию, с проставленными в загранпаспорте визами на выезд скажем, в Японию. Как видишь, все сделать будет не так- уж и сложно, но зато таков будет ваш вклад в святое дело!, -подковырнул Володя собеседника, многозначительно закатив глаза к потолку. –Поднимешься сильно! Устал я шибко, да и промерз на платформе изрядно, вызывай машину, поеду греться в гостиницу! Следующая встреча желательно в малолюдном месте и лично: чем меньше твои абреки будут видеть мою персону, тем лучше для дела!
  Не попрощавшись, Володя направился к крыльцу. Он уже доставал пачку сигарет, чтобы покурить на свежем воздухе, когда чеченец появился вновь.
   -Для документов потребуются твои фотографии, как я смогу их получить.
   - Элементарно, я сфотографируюсь прямо в вестибюле гостиницы и передам их с водилой в конверте. Еще раз напоминаю, что их никто, кроме тебя, видеть не должен, да и записи видеокамер наблюдения с моей личностью уничтожь! Не ровен час, завалят тебя, так ментам будет предельно интересно узнать, что- же за дедушка такой посещал страдальца в его скромном жилище перед смертью!
  Чеченец аж зубами заскрипел от такого явного оскорбления, но ответить не решился понимая, что на данный момент это невозможно!
  Уезжая, каплей даже не обернулся, нанося хозяину еще большее оскорбление. Проезжая ночной Москвой он удивлялся тому, как быстро пролетел день но более всего поражала его та праздная атмосфера, та бесшабашность, что парила в городе: кроме развлечений никого и ничего не интересовало.
  Остро возникло желание позвонить генералу, но этого категорически делать было нельзя. Существовала огромная вероятность того, что на хвосте теперь будет прочно сидеть «топтун». Необходимо было срочно проверится и каплей распорядился отвезти себя на Арбат.
   -Хочу погулять, подвышаться воздухом, когда еще раз такой случай подвернется, да и представится- ли он вообще!?
 В своих представлениях он не ошибся заметив. Как из машины, припарковавшейся недалеко от них, вылез юркий парнишка и намертво приклеился к нему. Соглядатай особо не прятался, а порой и специально появлялся в поле зрения Володи и его основным заданием, очевидно, было оказание морального давления.
   -Ну, сученыш, я- же тебя сейчас сделаю!, -с ненавистью подумал Володя, ныряя в двери ближайшего магазина.
   -Маленькая, жара у меня, где у тебя служебный выход?, -прохрипел он почти в самое лицо молоденькой продавщицы. Та, чуть не падая в обморок от его зверского вида дрожащей рукой указала себе за спину и каплей быстро протиснулся в проход между полками, проскочил короткий коридорчик и откинув крючок глухой двери оказался в боковой улочке. Снова на Арбат и снова нырок в боковой проулок, в темноту, за ларьки, и уже оттуда, спокойно закурив, с удовольствием наблюдал, как суматошно метался наблюдатель, пытаясь, отыскать своего подопечного в пестрой толпе. Но осознав постепенно всю бесплодность своих попыток обреченно махнул рукой и направился к машине.
   -А теперь станцуем по моим правилам, -злорадно подумал Володя, покидая свое укрытие и стремительно сближаясь со своим преследователем. Подгадав момент, когда тот поравняется с темным переулком каплей, налетев с боку, с ужасающей силой вдавил его в темноту: все произошло настолько неожиданно и быстро, что тот даже пикнуть не успел.
   -На кого работаешь, урод?, -зловещим полушепотом осведомился Володя, -Отвечать быстро: малейшая заминка, и я сломаю твою шейку!
   -Меня послал Саид, сказал смотреть, -испугано забормотал хлопчик, когда хватка слегка ослабла.
   -С тобой еще кто-то есть?
   -Водитель ждет в машине на стоянке!
   -Мобила с собой имеется? Быстро звони Саиду, -жестко распорядился каплей. –Вам только баранов в горах пасти, а не вести наблюдение, завалю говнюков оранных!
  На вызов мобильника ответили сразу.
    -Говори, Рашид, я внимательно слушаю тебя!
    -Да не Рашид это, уважаемый Саид, а твой гость недавний! Что- же это
Ты самодеятельностью занимаешься, черт знает что вытворяешь!? Твой мальчик сейчас в таком положении, что стоит мне чуть сильнее сжать захват, и его головенка туповатая бессильно обвиснет на хиленьких плечиках, и станет мальчик совсем мертвым по твоей вине!
   -Подожди, не горячись, садись с ребятами в машину и приезжай ко мне! Поговорим мирно, только ничего моим людям не делай, я тебя прошу!
   -Договорились, мы выезжаем, встречай!
   -Веселеньким выдался вечерок, -дорогой думал Володя. –Хотел обрести покой и уединение, а вышло вон как: ну что- же, а теперь- дискотека!
  Вторая встреча кардинально отличалась от первой: хозяин лично встретил Володю на нижней ступеньки и проводил в комнату. Где их уже ожидал богато накрытый стол.
   -Присаживайтесь, уважаемый, выпьем, закусим, поговорим о приятных вещах и забудем обо всех огорчениях!,  с вынужденным радушием пригласил Саид. –Мой дом- твой дом!
   -Вначале я хотел- бы созвониться с Омаром и объяснить ситуацию, а так- же задать вопрос, он или Бекир уполномочили тебя установить за мной наблюдение. –Телефон дай, -нагло давил на него каплей. А уж потом- посидим, поговорим, закусим!
   -Ну послушай, давай забудем это маленькое недоразумение, зачем сразу телефон? Я даже готов заплатить за ошибку моих людей: молодые, горячие хотели по собственной инициативе приятное мне сделать! Кто- же в их возрасте ошибок не делал: всех убивали, что- ли?!
  -Очень сладко, Саид, вот только вся проблема в том, что без твоего приказа тут даже комар не чихнет!,-  усмехнулся гость.- Это ты не хуже меня знаешь. Ситуация теперь немного изменилась: я- то грешным делом подумал, что менты мне на хвост подсели, совсем уже собрался «валить» мальца, обнаружив слежку. Да и уходить хотел по быстрому, похоронив тему. Мне спокойствие нужно, как у мамонта в мерзлоте, а ты своей инициативой сранной изжогу мне суетишь, крест ставишь на великом деле, не тобою задуманной. И что порешат твои друзья, старейшины, когда обо всем этом узнают? А хочешь- похорони меня здесь втихую, и ты избавишься от одной неприятности тут- же с головой вляпавшись в еще большую,- предполагая ход мысли Саида усилил каплей моральное давление.         
   -Это в какую- же большую?,- наивно спросил тот.
   -А в такую, что в моей одежде установлен маячок и через спутник по компьютеру Бекир имеет возможность контролировать мое местонахождение в любую минуту. Что он подумает и решит обнаружив, что я второй раз за такое короткое время наведываюсь к тебе, а потом и вовсе исчезну!? И все абреки скажут, что Саид работает либо на ментов, либо на ФСБ, и покроют и тебя и весь твой род несмываемым позором, да проклянут до седьмого колена: ты к такому повороту готов?
   -Шайтан, мысли ты читать умеешь, что- ли? ,- зло прошипел чеченец, втягивая голову в плечи.
   -Я просто умею прекрасно мыслить логически, чего тебе явно не хватает, и неплохо предугадываю ход событий. Нам с тобою делить нечего: у тебя свои дела, у меня –свои. И ни ты, ни я в чужой огород свои носы совать не должны. Совместные вопросы решили по быстренькому. И разбежались каждый в свою сторону, и забыли о существовании друг друга! На тебя жаловаться я ни кому не буду, только заказ мой побыстрее выполни, слово мужчины!
   -Спасибо, уважаемый, за понимание, я этого ни когда не забуду! Теперь давай спокойно покушаем: голодный желудок затрудняет общение и препятствует достижению общих целей.
    Володя поел с удовольствием, нахваливая искусство поваров и изысканность закусок, но засиживаться долго не стал. Саид его отъезду не препятствовал и проводил до машины. Пока каплей устраивался в салоне он отозвал водила в  сторону и о чем- то наскоро переговорили.
   -Обещал волк козлят не есть, да не сдержал данного слова, придется на всякий случай в дороге быть предельно собранным, не остаться – бы в ближайшем лесочке прикопанным!
    Он быстро пересел с заднего сиденья на переднее: так водиле  в движении тяжелее будет его взять, если что, а на остановке он даст достойный отпор на любое посягательство! И опасения били напрасными: тот даже не делал попыток завязать обычный дорожный разговор.
   -Погоди немного, я сфотографируюсь по быстрому, и ты сразу отвезешь фотки шефу. Он знает, что с ними делать!,- буркнул каплей, покидая машину у гостиницы, а когда передавал уже заклеенный конверт, мужик слегка придержал его руку.
   -Саид просил не держать на него зла и принять маленькую благодарность,- достал он из- за пазухи пухлый конверт.- Если вы не примете, то Саид посчитает, что это я что- то не так сделал и в лучшем случае- надолго и лишит здоровья. В худшем- же случае он меня просто убьет.
   -Ладно, передай ему, что все нормально, никаких недоразумений между нами не было, пусть живет спокойно!,- устало махнул Володя и направился в свой номер: рубаха под пиджаком и курткой была насквозь мокрой от пота.
   -Что, бродяга, усрался !?,- усмехнулся он собственному отражению в зеркале.- И правильно, мог сегодня запросто с дохнуть ни за фиг, если – бы вовремя не блефанул! Нельзя с такими людьми заигрываться, их интеллект изящества пикировок не воспринимает!
   Выпив стакан минералки из холодильника и принял наскоро душ он ничком рухнул на кровать и теперешняя реальность просто перестала для него существовать: он не заснул, а скорее выключился, словно робот, едва коснувшись головой подушки.
               
М О С К В А .

  -Да, сынок, этак можно все на свете проспать!,- почудился ему голос Семеновича.- Ты до обеда дрыхнуть собираешься, или все- же подняться изволишь.
  -Что за бредятина, ведь я же сплю: в гостинице, в своем номере, откуда тут генералу взяться!?,- лениво приоткрыл глаза Володя.- И в правду- генерал,- окончательно навел он резкость, мигом вскакивая с кровати и затягивая штаны прямо на голое тело. –Доброе утро ,Семенович, вы-то тут какими судьбами?
  -Пусть оно и доброе, но уже далеко не утро, одиннадцать часов пробили куранты недавно. Лег ты вечером, вроде не поздно после, я так понимаю, плодотворной поездки!
  -А вы знаете откуда, нежили пасли все- же?,- удивился каплей.
  -Именно так: с самого раннего утра и до самого момента твоего захода в номер. Мои ребятки вчера много чего интересного выкатали: ты и без того изрядно разворошил этот ,да что еще принесет нам день сегодняшний!?,- протянул мечтательно Семен, закатив глаза под лоб.
  -А я и не заметил ничего!,- вздохнул каплей.- Совсем расслабился!
  -Конечно, ты ведь так увлеченно скручивал головенку этому тощему курченку в проулке, что остальное тебя просто не интересовало, мои ребята уже собирались было на выручку ему идти. Да рассудили верно, что ты можешь по горячке и на них оторваться, вот и не вмешались!,- усмехнулся начальник.- А встретиться с тобой решил здесь потому, что пока это- самое безопасное место: слежки за тобой нет и можно побеседовать спокойно: высыпай, что нарыть удалось!
  Приготовите наскоро кофе, Володя подробно изложил, что происходило в особняке и чего его сопровождение знать не могло. Под конец рассказа он сорвался с места и вернулся с Саидовым подарком. Генерал вскрыл его и присвистнул от удивления.
  -Эге,- извлек он прямоугольную бумажку чека и массивную золотую цепь.
  -Видать шибко ты напугал нашего друга, целых пятьдесят тысяч выписал на предъявителя, да цепура тысяч на пятнадцать потянет, никак не меньше! Да на ней быка  удавить можно в легкую !
   -И то- ладно,- удовлетворенно кивнул каплей.- Принимай, начальничек, ценности под роспись!
   -Неверно мыслишь, дружочек! Эту цепочку ты нацепи на следующую вашу встречу. Саиду будет приятно, что подарок по душе пришелся! А денежки на свой счет скинь: это так сказать, левый приработок, твоя шабашка. Продержись еще немного, сынок, ух больно куски нам ты вкусные нарезаешь. Бросить их- слишком большая роскошь, нужно все переработать. Отдохнуть я тебе дам в длинный перерыв: возьмешь семью и в самый разгар зимы закатишься в жаркие страны и под шелест теплого моря- океана будешь любить жену на песке!
   -Меня вполне устраивает такая перспектива тем более, что эти жаркие страны я ранее видел только в перископ: есть еще что- не будь, что мне необходимо знать!?
   -А ты думал, что я тебя вот так, сразу, все приятное и выложу!? Был я в госпитале, общался с зав отделения нейрохирургии. Он  клятвенно обещает, что твоя мама будет встречать Новый год на своих ногах,- торжествующе глянул Семен на Володю.
  Неожиданно- приятное известие заставило того в буквальном смысле разинуть рот, и он очень напоминал рыбу, выброшенную на берег приливной весной.
    -Ну, Семенович, ты прямо как добрый волшебник, ей богу!, -наконец выдавил он.- По гроб жизни благодарен тебе буду!
   -По гроб- ни к чему, а вот по жизни- полностью согласен! Ладно, я исчезаю: телефон в номере мы на прослушку не ставили, от греха, но помни, что наши постоянно за тобой наблюдают. Если случится что непредвиденное- можешь рассчитывать на их помощь и поддержку! Если почуешь неладное, просто выйди на балкон, скажем с голым торсом, они увидят и все поймут. Держись, боец, нам бы день простоять, да ночь продержаться!
  Проводив начальника каплей устроился в кресло с газетой объявлений и внимательно проштудировал раздел сдачи гаражей в аренду. Созвонившись с хозяевами он отправился смотреть помещение в районе Цветного бульвара.
  Гараж оказался капитальным, с прочными воротами и мощным замком, и вполне устраивал по цене. Расплатившись со сдатчиками Володя поехал назад, заскочив по пути в банк и положив деньги на свой счет. До позднего вечера посидел каплей в номере в ожидании известия от Саида, но телефон молчал: влив в себя добрую порцию коньяка он громко выматерился и нырнул в уютное ложе.
  А у Семена с Петровичем в это же время забот навалилось- выше горла!
   -Не спокойно у меня на душе что- то, -попыхивая любимой сигарой в кабинете тяжело вздохнул генерал. –Как то неладно протекает наш рабочий процесс: то ребят за бугром потеряли, то тут большие дяди из правительства начинают проявлять нездоровый интерес к работе нашего ведомства!
   -Что то  рановато ты петь начал заупокойную, -спокойно возразил Петрович. –В шоколаде постоянно никогда ничего не бывает, иногда и навоз накапливается, а что до трудностей –то мы их преодолеем. Самое главное что- бы в семье ладно было!
  При упоминании о самом дорогом у генерала глаза враз заблестели.
   -У тебя то, старого черта, как обстоят дела!?  Смотри, девочка у нас единственная, обижать ее не позволим!
   -Я похож на урода!?, -ощетинился адмирал. –С моей стороны все очень даже серьезно, и именно поэтому я хотел просить тебя подыскать другую кандидатуру на ее место! Как только завершим тему турбинера, сразу сделаю предложение и если манюня согласится –женюсь!
  Хорошее дело, нужное, одобрительно кивнул Семен. –Твоя манюня для меня –как дочь, и судьбы ей хотелось получше той, что у нее имеется! Негоже такой красавице воевать всю жизнь, подавляя материнский инстинкт, ей семьей обзавестись надо деток родить: представляю, какими они получатся  у нее красивыми!
   -Все других учишь, а сам чего- же тянешь?, -подковырнул Петрович. –Вон уже сколько вместе живете, пора –бы и совместного ребенка родить. Надежда –ведь тоже далеко не старуха, только и рожать на радость себе и нам!
   -А тебе кто сказал, что мы об этом не думаем? Да задел еще на Камчатке был сделан, четвертый месяц, как моя мамочка беременна! У нас –таки, как раз, все и нормально!
   -Молодец,  Семен, поздравляю, есть еще порох в пороховницах старой гвардии, не усох еще корень! Теперь твоя ответственность возрастает многократно! Давненько мы что то не собирались, или желания нет?
    -Да какое к черту «нет»! Нет возможности: долбанная работа все соки высасывает, сам знаешь, сил хватает на то, чтобы  голову до подушки донести!
    -Ничего, когда-то и у нас передышка нарисуется между боями!? Вот и оттянемся по полной программе!
   Два начальника еще долго обсуждали текущие вопросы по внешней и внутренней работе, и в итоге ожесточенного, до хрипоты, спора, пришли к единому мнению: в конторе сидит враг, и утечка информации происходит только через него, а искать его было нужно в отделе внешней  разведки. Уже потом, много позже, оба будут жестоко наказаны судьбой зато, что не увидели старики бородавки у себя под носом но, они всего лишь люди и считали ситуацию, исходя из имеющихся фактов.
   А Милин, из-за низости которого и заварилась вся эта каша, преспокойно благоденствовал на иудины сребреники в то время, когда весь персонал отдела внешней разведки подвергался тщательной и самой жесткой проверке. Он умудрился уже дважды передать информацию Саиду, не вступая в прямой контакт, и заработал на этом приличную сумму, которую тут- же вложил в покупку бриллиантов. Банковский счет- не панацея, а вот увесистый мешочек с камнями, не занимающий много места и не прозваниваемый  никакими детекторами –совсем другое дело! Полковник прекрасно осознал, что долго такая везуха продолжатся не будет, и торопился нахапать побыстрее и побольше.
  Володе снился поганый сон: он- в автономке, в своем отсеке, на работающем борту. Все вроде- бы идет нормально, механизмы функцианируют без сбоев, и вдруг в мирный гул врывается резкий, леденящий душу вой аварийной тревоги. Мгновенно окинуты взглядом шкалы приборов: ничего необычного и пулей- вон  из кресла пульта.
   -Что за хрень такая творится?, -удивился каплей, обводя взглядом помещение. Находился он вовсе не в отсеке, а лежал на паркете гостиничного номера возле кровати. Из соседней комнаты доносился  требовательный звонок телефона, который во сне он и принял за вой сирены. Стрелки часов едва перевалили за цифру пять.
    -Я слушаю!,- зло рванул он телефонную трубку.
   -Доброе утро, уважаемый, уже сегодня мы можем доставить тебе все, что заказывал, - вкрадчиво журчал голос Саида. – Как бы нам встретится?
   -Блин, вы совсем охренели, на часы глянь! Нельзя было попозже позвонить, ведь на дворе ночь еще!?
   -Не ночь, а утро уже, дорогой! И хочу заметить, что у всех нас рабочий день не нормирован. Ты подъезжай часикам к семи на станцию метро «Теплый стан», и на автобусной остановке мои ребята тебя подхватят!
   -Снова, как в прошлый раз мне мерзнуть придется, - уколол в ответ Володя. – И с какой обочины ждать твоих: в город, или –из!?
   -Жди, где понравится, моим людишкам разницы нет, -окончил разговор чеченец.
   Автобус, несмотря на ранний час, был основательно забит: у многих людей из пригородов, ближнего и дальнего Подмосковья рабочий день начинался значительно раньше времени открытия предприятий и офисов. Длительность дороги три- четыре часа туда и столько- же обратно, была для них вполне обыденным явлением. Многие умудрялись досыпать в дороге даже стоя, если не хватало сидячих мест. Метро тоже было перегружено: на ленте эскалатора яблоку упасть было не где и иногда создавалось впечатление, что вот именно в этот момент она гулким щелчком разорвется, увлекая в низ месиво людских тел. Добравшись до места и выбравшись на свежий воздух каплей облегченно вздохнул, прислонившись к столбу стеклянной беседке на остановке. Машина подъехала почти- что сразу и приняв его в уютный салон тотчас рванула с места, взвизгнув покрышками. Угрюмый водитель после получаса бешенной гонки затормозил на обочине Ленинградского шоссе, и указав направление по грунтовой дорожке вглубь леса отъехал, едва каплей закрыл за собой дверку.
    Минут через пятнадцать энергичного хода, перекачивая через лужи и обходя  грязевые разводы по пожухлой травке на бровке дороги, поминая всех святителей и Бога, и Мать, он добрался до полянки, на которой стоял джип с работающим двигателем и предупредительно распахнутой задней дверью.
    -Не нравятся мне такие ранние побудки, -ворчал Володя, залезая в машину, даже не удосужившись оббить комья грязи с рифленых подошв.
  Саид это воспринял болезненно, но только молча поморщился, ничего не сказав вслух.
   -Кто раньше встает -того и тапочки!,- усмехнулся он вместо приветствия.- Приятные сны будешь досматривать тогда, когда дело сделаем: говори, куда подвезти заказ.
   Володя обстоятельно объяснил, как добраться до гаража, и даже начертил подробную схему.
   -Ключи, надеюсь, с собой у тебя?,- как- бы между прочим поинтересовался Саид.
   -Разумеется, а дело- то в чем?,- поднял от схемы глаза каплей.
   -Так поедем прямо сейчас, чего откладывать, «Газелька» уже ждет загруженная, скинемся на месте, а там уже свои дела крутить будешь: и нам хорошо и тебе удобно будет.
   Машина тронулась тот час- же он похлопал водителя по плечу, и пока они выбирались на шоссе, Саид по мобильнику от звонился и коротко отдал распоряжение на чеченском. Каплей отметил, что набирая номер, тот тщательно прятал клавиатуру от чужих глаз, но вот звуковую дорожку запомнить удалось. На месте грузовичок разгрузили очень оперативно, занося упаковки прямо вовнутрь.
   -Дружок, мне сдается, что товара вы привезли явно многовато,- заглянув в гараж полюбопытствовал Володя.- Такого количества я не заказывал!
    -Возьмешь попутный груз прицепом, его поставят отдельно, а на Камчатке ты его сразу возле контейнерной передашь людям, которые с тобой свяжутся. Мобильник подарю тебе хороший, вот по его номеру они и позвонят.
  -Да в задницу засунь свои подарки, достал уже!, -психанул каплей. –Совсем оборзели, или как!? – Ты- же ставишь под удар все дело, а из-за каких- то твоих личных делишек я головой рисковать не собираюсь! Бекир в курсе твоей самодеятельности, Омара ты в известность поставил!? Не дай бог твои камчатские баклажаны попадутся- мне торба полная, ведь они все и все сдадут с потрохами, чтобы спасти собственные задницы! Нафиг с ялика, загружай все обратно, и к ядреней фене валите, я умываю руки, пускай турецкие дружбаны тебе голову режут, мне пока жить еще не надоело!
   При упоминании процесса отрезания думающей части Саид, словно от внезапно охватившего его жуткого холода зябко передернул плечами.
    -Послушай, друг, ну давай сделаем проще: укажи в документах два пункта доставки, два адреса. Машина выгрузится у моих, потом уже повезет вещи тебе: и дело сделаем, и ты вне подозрении!
   -Возьми, и отправь отдельный контейнер, и меня не придется в свои дела впутывать, или славянская фамилия по душе пришлась?
    -Прав ты кругом прав!, -зацокал языком чеченец.- Фамилия адресата может вызывать подозрение, а груз должен пройти безо всяких осложнений!
    -Мы ведь деловые люди, верно!, -Заглянул ему в глаза каплей.- Вся эта канитель- дополнительный риск, а за риск полагается платить. Есть желание- вываливай звонкую монету на стол, и я готов сыграть! Но условие будет одно и неоспоримое: твои джигиты на Камчатке будут делать то, что скажу им я, а никак не иначе! Домашняя самодеятельность меня не привлекает, предпочитаю сам отвечать за свои дела!
   -И сколько- же ты хочешь получить в звонкой монете?
   -Пустячок, для тебя это- сущая мелочь! Учитывая ответственность и лишние хлопоты, это будет стоить тебе каких- то, скажем, двадцать пять тысяч.
   -Подавиться не боишься?, -сдавленно выдавил из себя Саид.
   -Нет, так и не надо, высылай контейнер обычным макаром, мне без разницы! Можно подумать, я тебя сильно упрашивать буду: заработанного мне и без этого до темечка хватит!
   -Ладно, -немного подумав, согласился Саид.- Деньги ты получишь сегодня их, привезут прямо в твой номер вместе с телефоном. Когда контейнер будет на полуострове?
   -Зима надвигается, сроки доставки увеличиваются и в лучшем случае его доставят месяца через два. Но если в пути возникнут задержки, то в любом случае дольше трех месяцев ожидание не продлится! Надеюсь, что у твоих хватит ума не интересоваться грузом напрямую , подстрахуйся: позвони и проинструктируй их. Будут мне звонить - пусть поинтересуются здоровьем, скажем, той азиатской овчарки, которую я у них приобрел, идет?
   -А ты и в правду не глуп,- усмехнулся Саид. – Хотелось - бы очень, чтобы после всей этой канители ты стал работать на меня, ценю очень мозги и готов за них прилично платить!
  Когда весь груз перенесли в гараж, Саид со своими подручными сразу уехали даже не дождались, пока каплей закроет замок.
   -Да, урод, я действительно не глуп,- повторяя в уме мелодию телефона и номера машин думал Володя, направляясь к станции метро. Семену он от звонился сразу- же, как только добрался до гостиницы.
   -Могу- ли я заказать такси, скажем, часов на восемнадцать, чтобы прямо к гостинице подъехало?
   -Безусловно, только назовите свой адрес и продиктуйте номер контактного телефона,- сразу- же включился в игру Семен, узнав голос каплея.
   -Вот и все, основная нервотрепка позади,- улыбался Володя, подставляя тело под хлещущие полным напором горячие струи душа.- Буквально еще несколько мелких штришков, и можно будет какое- то время пожить спокойно!
  Приняв подобающий вид он спустился, весело насвистывая, в ресторанчик и заказал то- ли плотный завтрак, то- ли легкий обед, позволив себе присовокупить к основным блюдам еще и двести граммов коньяка. Володя только принялся за горячее, с удовольствием закусывая огненную жидкость, как за его столиком присел мужичек: это был водила, который возил его к Саиду.
   -Шеф наказал передать тебе вот это,- слегка подвинув сверток в красивой подарочной упаковке к краешку стола и обводя зал настороженным взглядом почти прошептал он, и уже громче, явно для немногочисленных посетителей, находящихся поблизости: -Надеюсь, вы не будете против моей компании? Я по-быстрому  выпью кофеек и удалюсь.
   -Я не нуждаюсь ни в чьей компании, да и столиков пустых вокруг предостаточно, так что оставьте меня в покое,- пожал плечами каплей.
  Водила возражать не стал и поднялся  со стула.
   -Передай Саиду, что если его шестерки буду продолжать пасти меня- замочку, -прошептал ему вслед Володя. –Он свое дело уже сделал, теперь я сделаю свое согласно договора  и оплаты!
   Спокойно доев заказанное он поднялся в номер, заперся на ключ и сорвал обертку с коробочки: все на месте- и новый мобильник со стартовым пакетом, и документы с загранпаспортом, и денежки!
   -Ну что- же, вы сами и оплачиваете собственные похороны!, -усмехнулся Володя.- в нашем положении стыдно быть такими наивными и доверчивыми!
  Заказанное такси подъехало к крыльцу гостиницы ровно в восемнадцать часов. Володя спустился и устроился на переднем сидении, а хилый оперативно доставил его прямо к генеральскому коттеджу.
   -Ну что, сынок, новенькое для нас что имеешь?, -улыбнулся Семен гостю.
   -По глазам вижу, что еще какой- то сюрприз для нас –стариков, припрятан у тебя за пазухой.
   Получив информацию в полном объеме он некоторое время сидел молчал, осмысливая и систематизируя услышанное.
    -Олежка, номера машинок, что продиктовал на этот добрый человек, ты возьми и прокачай, а по музыке вычисли номерочек телефончика, лады? А потом всех наших ребяток –на хвосты подлецам: незаметно, но предельно плотно, чтобы ни один шаг, ни один вздох этих гоблинов не остался без внимания! Ну, Володенька, а как твое самочувствие?
  -Полный порядок, только вот домой очень хочется! Пока это –только мечта идиота, а если по работе, то скажу прямо: пластит и взрыватели изымать на месте нельзя. Пришлось прихватить попутный груз с дополнительной оплатой, и на место я его доставить просто обязан. Но вот проверить на контейнерной груз не помешает: не ровен час сюрприз подкинул нехристи.
    -Вот и до Камчатки дотянули они свои грязные щупальца, с грустью добавил он.
    -В этом ты полностью прав, -потер подбородок Семен.- Но ведь мы- то для этого державой и поставлены, чтобы щупальца обрубать беспощадно! Заодно и Камчатку вычистим то накопившегося дерьма, все- в цвет пока ложится!
    -Семенович, а на Камчатке ты как работать собираешься, если не секрет конечно: местных подключишь, или наших ребят посылать будешь? Надо-бы обставить все кубло на месте: пусть не много посуетятся, что еще интересное, глядишь, и всплывет! Да и вероятность утечки информации снизится!
    -Это-само собой. Но голову-то этой ты себе особо не забивай! У тебя- свой гектар, вот его и паши, а нашу работу оставь будь добр, нашим людям. Так скоро ты мне всех ребят заменишь, универсал- уникум, придется их на улицу выкидывать! Завтра заказывай машину на контейнер прямо с утра, с дирекцией все проблемы я улажу, а ночью саперы очистят твой ящичек ото всякой гадости. Чужой груз трогать не будем, нашим экспертам и без того работенки навалит: успеем локализовать его и на Камчатке!
    -Начальника лаборатории я проинструктирую по вопросам повышения режима секретности,- вмешался Петрович.- по максимуму попытаемся оградить экспертов от посторонних контактов даже с сотрудниками нашего ведомства. Думаю, что это будет совершенно не лишним, учитывая возможность неосознанного слива информации!
    -Умница, -кивнул головой Семён. -Прямо мысли начальника читаешь, приятно в таком коллективе работать! А ты, сынок, как только контейнер отправишь- сразу покупай билет на Камчатку и уведомив  Саида, что отбываешь домой. Отправку ложную тебе сделают, до доставки контейнера там тебе делать не чего, а мобилка работает в любом уголке мира, так что смело сможешь погулять с семьей, расслабиться: только не здесь, разумеется! Не хватало попасться на глаза кому-нибудь из абреков Саида! Теперь- все, разбегаемся! Задание есть у каждого, выполнить бистро, четко, аккуратно!
   На загрузке контейнера Володя присутствовал лично, наняв дополнительно человек пять бомжей за небольшие деньги и выпивку с закуской, для ускорения процесса, и как только двери были закрыты и опломбированы, тот час- же поехал на аэровокзал, где купил билеты. Саиду он отзвонился по его- же мобильнику.
    -Все, дорогой, коробочка в дороге, а я завтра утренним рейсом вылетаю домой. Как только придет извещение о доставке груза на место, я тебе позвоню, а ты уже сам маякнешь своим, чтобы связались со мной! Прощай, больше мы никогда не увидимся!
   -Спасибо, уважаемый, за приятное известие, но мои люди об этом сообщили немного раньше тебя! Как видишь, твои пожелания на этот раз учтены и слежку за собой ты не заметил. А тебе в путь я тоже могу сказать только одно- прощай,- пожелал Саид с какой- то нехорошей интонацией, и от этой хорошо скрытой угрозы мурашки побежали по всему телу каплея: этот лукавый сын гор явно приготовил какую- нибудь гадость!- И кстати, коль мне суждено проводить тебя лично в дальний путь, в номере тебе ожидает тебя  ожидает подарок. Покушай, попей в удовольствие, вспомни добром своего кавказского друга!
    -Я тебя только помянуть могу, и то- не в лучших выражениях,- раздражен но бросил Володя трубку в карман.- Ничего, веселиться тебе осталось совсем не долго: кукушечка прокукует- и кранты всей вашей компании! А ведь улетать придется всерьез, этот урод наверняка пустит своих псов по следу, чтобы убедиться во всем до конца! Ну да ничего, родные места увижу снова, в Паратунке отдохну пару- тройку денечков, в родановых водах откисну, нет худа без добра !
    Немного побродив по городу Володя вернулся в гостиницу и удивленный, замер на пороге комнаты: в центре комнаты на столике высилась корзина плетеной лозы, доверху наполненная закусками, фруктами, закрывавшими почти полностью горлышко большой бутылки с кукурузным початком вместо пробки. Разбирать ее пришлось почти что полчаса.
      -Ну, спасибо, кормилец!,  - усмехнулся каплей. – На этих запасах я смело протяну до завтрашнего утра, да еще в дорогу немало останется, а твой явный намек на собственные поминки я очень хорошо понял. Жаль,что мужиков моих пригласить нельзя, ретивые засранцы могут пасти меня до самого вылета, лучше рисковать не буду!
   Не торопясь он переоделся по –домашнему и удобно устроился в кресле перед телевизором, расставив на столе тарелки с нарезанным домашним сыром, мясом и острой колбаской. В вазе подмигивали капельками воды на розовых боках крупные спелые персики, румяные яблоки и огромная гроздь винограда с крупными ягодами. Маленькими глоточками отпивая прекрасное домашнее вино, каплей получал огромное наслаждение от уюта, пусть и не домашнего и спокойного, тихого вечера. Почти не вглядываясь в экран и не вслушиваясь в информацию, даваемую дикторами, он перебирал в памяти эпизоды жизни на далеком полуострове, где со своей семьей он был счастлив по –настоящему.
   Вскочив утром задолго до звонка будильника он по быстрому собрал вщ, завернув в бумагу остатки закусок. Вино он перелил в две коньячные бутылки: для фруктов места в сумке уже не оставалось совершенно, и она была передана зарумянившейся от счастья дежурной по этажу. Номер сдан, автобус –метро и снова автобус: от здания аэровокзала до аэропорта, регистрация, посадка в самолет, короткий и мощный гул прогреваемых двигателей, и взлет. Земля под крылом стремительно улетала назад, предметы становились все меньше и меньше, пока и вовсе не скрылись с видимости, слившись в огромную географическую карту, издалека появлявшуюся в разрывах облаков. Людей, на удивление , было не много, и Володя смог удобно расположиться на двух креслах, подняв ручку между ними.
    Спать совершенно не хотелось и осматривая салон каплей обратил внимание на молодую пару, разместившуюся с ребенком за два ряда до него: видимо, семья офицера возвращалась к месту службы из отпуска. Молодой папаша заботливо и терпеливо хлопотал , укладывая малыша спать, а тот , расшалившись, никак не хотел успокаиваться. Вырвавшись от родителей малец, придерживаясь за ручки кресел , доковылял до каплея и доверчиво прислонился  к его коленям, задрав хитрую мордашку и заглядывая прямо в глаза. С извинениями за причиненное беспокойство подбежала встревоженная мамаша.
     Что вы, какое тут беспокойство, - успокоил ее Володя, - все в порядке! Сколько раз сам был в таком положении с женой, - улыбался он, передавая малыша.
    В конце концов родителям удалось совладать с сорванцом и оба с облегчением опустились в кресла, убедившись, что тот заснул.
    - Ребятки, вы после такой встряски все равно быстро не уснете, присоединяйтесь, составьте мне компанию! , -предложил Володя, выложив на откидной столик все вкусности. – В компании тягостное время полета коротать легче, а малыш пусть себе спит, на высоте сон спокоен и крепок, особенно у детей.
    - Да что вы, - попытался отказаться офицер, - неудобно как-то, да мы и не знакомы!
    - Вот и познакомимся, - настаивал каплей. – Я целых пятнадцать лет был в вашем положении, а служил в Рыбачьем, на атомоходе. Эти посиделки вас ничем не обяжут, просто мне будет очень приятно, хоть молодость вспомню!
  Супруги  обменялись вопросительными взглядами и глава семейства решительно поднялся, принимая решение.
  Удобно устроившись и попробовав вкусного домашнего вина молодые люди стали вести себя более свободно и раскованно: они с интересом слушали рассказы каплея о его жизни, о прошлой службе в доперестроечное время. И только один раз офицер решился перебить рассказчика.
    - А сколько, извините за любопытство, автономок в вашем активе?
    - Могло, в принципе, быть и больше, но всего четырнадцать, -с улыбкой ответил Володя. – Четырнадцать боевых служб, связанных с охраной и обороной рубежей нашей Родины – Союза Советских Социалистических Республик!
    - Ого! , - восхищенно присвистнул офицер, - Солидный послужной список! Мы столько сейчас не ходим , все больше у пирсов отстаиваемся. Средств у державы не хватает на боевую подготовку и техническое обеспечение! Агрегаты старые, изношенные: часто ломаются  в самые неподходящие моменты.
    - Все это, ребятки, мне известно не понаслышке и поверьте, радости не испытываю. Мощная держава должна иметь мощный флот, боеспособный: особенно стратегический Военно – Морской флот. От лодок , приходящих в негодность  возле пирсов, толку мало, да и  укреплению престижа они не способствуют. Извините за резкость высказывания, но просрали наши державные мужи все на свете! Беседа протекала почти –то до самой посадки: прервал ее лишь малыш, тихонечко высунувший улыбающуюся мордашку из –за спинки кресла.
    - Совсем мы забыли о делах  с этими разговорами ,- поднялась с места молодая мамаша. – Даже не заметили, как сын проснулся! Вы извините, но я покину приятное общество и займусь выполнением непосредственно материнского долга: ребенка умыть надо, покормить , ну и все остальное!
    - Ну что, папаша, будешь направлять сына по стопам своим? , - с грустной улыбкой задал вопрос каплей. – Что может быть на свете прекраснее семейной династии!?
    - Ты знаешь –нет! Не хочу делать из него заложника случая и непредвиденных обстоятельств. Пусть парень сам изберет свою дорожку в этой жизни, не буду я ребенку судьбу портить.
    - Очень жаль, ведь в свое время  мы, гордые и красивые подводники только и мечтали о том, как наши дети подрастут и пойдут по нашим стопам. Хотели приобщить их к почетной обязанности, а теперь вон как вы мыслите,                - укоризненно покачал Володя головой.- А может быть так и правильно на данный момент будет: каждому времени свои веяния!  Ладно, подводник, приятно было пообщаться, спасибо за компанию. Теперь дуй к жене и помоги управляться с ребенком, ей это будет приятно!
    - Погоди, я хоть адрес наш тебе запишу, может когда и доведется состыковаться!?
    - Отставить, офицер, ни к чему это. От трапа самолета дорожки наши разбегутся в разные стороны и мы никогда не больше не встретимся! Береги своих, люби семью, - остановил он движение руки знакомого, нырнувшей в карман пиджака за ручкой. – Счастья вам, огромного человеческого счастья!
   С верхней ступеньки трапа он с тоской и грустью наблюдал как эта красивая пара, заботливо подсадив малыша на порожек, погрузились в автобус. перед самым закрытием дверей, молодой офицер выглянул, и увидав своего попутчика, приложил ладонь к тому месту, где находится обычно козырем военной фуражки. – Честь имею!, - прочитал Володя по его губам.
 - Я тоже имею честь, потому так грубо и оттолкнул вас, ребята!, -больно сжало сердце. – На данный момент я крайне опасен для окружающих, а потому вам лучше держаться от меня подальше!
 Во второй автобус он тоже садиться не стал, а не торопясь направился по бетонке к зданию аэропорта пешком. Такси брать не хотелось, и он воспользовался услугами общественного транспорта, заняв место в рейсовом автобусе до Паратуньки. вновь за грязным , в разводах стеклом, мелькали такие близкие, родные , и одновременно такие далекие уже пейзажи: ему –же предстояло отыскать номер в уже переполненных в это время года многочисленных санаториях. Наступил сезон, ибо как –же иначе можно полнее ощутить контраст между белоснежной стылостью снегов и обжигающей водой термальных источников!?

К А М Ч А Т К А – М О С К В А.

    На интенсивные поиски места пришлось угробить весь день почти полностью, но в конце концов, ловко подложив с документами купюру солидного достоинства с одним из американских президентов, администратору санатория «Алые паруса» Володе удалось заполучить отдельный одноместный номер на короткое время – всего –то на три дня! Отдыхая на накрахмаленных простынях после бассейна, он испытывал просто неземное блаженство от почти напрочь забытых ощущений чистоты, распаренного тела и покоя. Настойчивый зуммер мобильного телефона нахально позволил себе нарушить уединение на вечерней прогулке. Только взглянув на номер , который услужливо высветил экранчик, Володя ухмыльнулся.
    Куда- же это ты пропал, сынок?, -сходу начал выговаривать ему Семенович, как только он нажал клавишу ответа. – Из гостиницы выехал, никому ничего не сообщил, дома не объявлялся, мобильник был отключен почти сутки, и что должен думать ваши преклонного века друзья, простите!?
 Причины столь внезапного отъезда каплей объяснил обстоятельно: генерал не перебивал его, внимательно выслушав всю аргументацию до конца, и в целом его действия одобрил.
     - Завтра на курорте компанию тебе составит Петрович, он прилетит военным бортом. Будь на месте, он сам тебя  разыщет, есть очень интересная новость, о которой тебе знать крайне необходимо! Я буду с нетерпением ждать вас уже через трое суток домой, но чтобы сразу по возвращению летели ко мне на доклад с предложениями, скорректированными в соответствии с новыми данными! Рад, что верно и своевременно сориентировался. До встречи!
    - Приезд адмирала, как снег на голову, ни о каком расслаблении уже речи быть не могло. В поселке Елизово находился прекрасный магазин «Холкам», в котором можно приобрести все, что душа пожелает , и Володя  направился на штурм прилавков. Уже в глубоких сумерках он возвратился нагруженный пакетами, с трудом открыв дверь: пустовавший до этого холодильник, под завязку заполнился истинно камчатскими деликатесами, а две бутылки хорошего коньяка заняли свое место в боковой нише дверки, ожидая своего часа. Ранним утром каплей еще успел посетить бассейн, вкусив очередную порцию райского блаженства, позавтракал, и ожидал в номере визитера. Прошел обед, время стремительно приближалось к ужину, а адмирал так и не появился.
      - Явно что-то случилось, что-то непредвиденное помешало приехать Петровичу, - размышлял Володя прогуливаясь по парковой аллее, проложенной прямо сквозь реликтовую тайгу. Но тогда Семен должен был предупредить, чтобы  я не дергался, что еще тут можно подумать?
     - Из-за ближайшего поворота появилась фигура женщины, идущей ему навстречу: несмотря на сумерки, еще более сгущавшиеся стволами деревьев и густой хвоей было видно, что она молода, а ее аппетитные контуры свидетельствовали о постоянной заботе и уходу за ними хозяйки. Это Володю пока не интересовало, и он снова переключился на свои мысли и проследовал далее по маршруту.
     - Здравствуй, Пилигрим, - обратилась к нему девушка шепотом, доставая из тонкого портсигара длинную дамскую сигаретку, будто-бы  прикурить.
    -Эбола!?, - изумился тот, узнавая, наконец –то девушку. – Ты здесь какими судьбами, и почему не приехал Петрович!?
     - Поменьше эмоций, офицер, - улыбнулась девушка одними уголками губ. – Женя со мной, но тебя явно кто-то грамотно «пасет». Минут через десять –пятнадцать подходи к своей комнате, включи свет и занавесь окна шторами, а потом – ничему не удивляйся!
 Выпуская прямые струйки дыма ментоловой сигареткой она удалилась, а  каплей направился к себе. Очень импульсивное решение созрело мгновенно, и выхватив мобильник из чехла он набрал номер Омара, углубившись  в лес.
   - Здравствуй, ты узнал, кто звонит!? Замечательно, тогда слушай внимательно: у меня появились проблемы!
    - Володя, ты с ума сошел, или перепил снова!?, - возмутился турок. – На часы посмотри, ночь еще на дворе!
   - Как ты сам говорил, рабочий день у нас – ненормированный, и давай поменьше слов – международные переговоры очень дорого стоят, а кушают они деньги из моего собственного кармана!, - грубо перебил каплей. –Я уже на Камчатке, груз отправил, но вот с Саидом, очевидно, непонятки творятся! Он пытался отследить меня еще в Москве, а теперь его люди сидят у меня на «хвосте» здесь. Если к моей персоне будет привлечено хотя-бы малейшее внимание со стороны силовых структур – брошу все и залягу на дно. Не знаю, правда, на что вы спишите выплаченный гонорар за непроделанную  операцию. Звони Бекиру, или сам свяжись с Саидом: я в течении получаса буду находиться у ворот санатория, в котором сейчас отдыхаю. Эти гавнюки должны на моих глазах собрать свои манатки и уехать. Делай что угодно, но если это не будет выполнено – я завалю Саидовских  уродов и больше обо мне вы не услышите, а вас на куски порвут хозяева, даю слово! Все, родной, я двигаюсь к воротам и с нетерпением ожидаю результат!
   Каплей примерно себе представлял, какой переполох сейчас начнется во вражеском лагере: задачка перед ребятками стояла не из легких – за тридцать минут отзвониться из Турции в Москву, оттуда позвонить на Камчатку, а потом уже использовать местную связь. И тонна отдаваемых приказов будут явно не дружескими и ласковыми!
   Ожидать результата у ворот пришлось минут сорок, но каплей удобно сидел на пеньке и спокойно дымил своей любимой папироской «Беломор». Вот в свете неярких фонарей появились силуэту двух человек, следовавших к выходу на легке.
    - Пусть ты и перец, но если что –мы все равно найдем тебя и кончим!, - с пеной губах проорал один из них, усаживаясь в машину.
    - В нашем деле дилетантам не место, езжай в горы овец пасти!, -подлил еще больше масла в огонь Володя, запоминая номер и издевательски салютуя им на прощание. – Можете благодарить бога или Аллаха, не знаю, что уезжаете живыми от сюда. В противном случае вылезли –бы по весне два «подснежника» на поверхность, по собственной безграничной тупости сорвавших очень сладкую тему!
 Джигиты были раздражены на столько, что сдавая задним ходом врезались в чугунную урну, солидно подпортив внешний вид своей новенькой иномарки.
    - Пава за стадо баранов купили, и считают себя Шумахерами! – не упустил случая и тут подколоть их каплей, непринужденно смеясь вслед улетающей полным ходом машине.
  В номер он вернулся триумфатором, празднуя, пусть и не глобальную ,но победу в душе.
    - Ты что вытворяешь, почему не закрыл шторы, как тебе приказали!?, - удивилась Эбола первой заходя в его комнату. – Или вольный воздух совсем сдвинул шифер на твоей ветхой крыше!?
    - Не волнуйся ты так, - усмехнулся Володя. – Мои соглядатаи мирно отъехали отсюда минут уже как пять назад, получив от начальства крайне болезненную клизму. Зови адмирала, будем разговаривать спокойно!
   - Ну привет, пропажа, что это ты тут уже успел нагородить?, - распахнул объятия прямо с порога появившийся адмирал.
   - Только подправил кое-что, расслабился я тут, и наблюдения за собой не заметил, пришлось срочно подчистить за собой, сейчас  сделаю еще один короткий звонок,  и сможем спокойно поговорить.
   - Еще раз доброе утро, Саид! Тебе уже , надеюсь, успели это пожелать другие твои знакомые. Ты снова нарушаешь правила и занимаешься самодеятельностью! Заруби на своем не малом носу –я не твой халдей, и не твоим ублюдкам меня контролировать: еще один подобный случай, и я на законных основаниях прекращу дело, переведя «стрелы» на твою персону, или участь своего предшественника уже позабыл!? Передо мной оправдываться не надо.
желающих спросить с тебя найдется немало, -грубо оборвал он пытавшегося сказать что-то в свое оправдание Саида. –Объяснять будешь своим старейшинам, что ты не ишак, для меня -же давно все ясно! Желаю спокойно досмотреть утренний сон, -с улыбкой отключил он телефон.
   -Вот, господа хорошие, и еще у одного урода утро испорчено на прочь, а значит- поганым будет и день его! Не зря живем мы на белом свете! Кстати, Петрович, зарисуй себе на заметку номерок местного транспортного средства, изначально, за что зацепиться уже есть!
   -Слышь, каплей, -записав номер и смущенно взглянув на свою спутницу предложил адмирал. -А нельзя в неформальной обстановке просто по имени общаться? Все -же ты -нештатный наш сотрудник, никакого нарушения субординации тут не будет, да и разница в возрасте у нас совсем небольшая, верно?
   -Согласен с тобой полностью, Женя!, -крепко пожимая руку ответил Володя. –Но только вначале выполни одну мою маленькую просьбу: представь своей очаровательной спутнице и назови ее имя, а то по псевдониму общаться неформально не с руки как-то!
   -А у меня язык пока еще не отрезали, могу представиться и сама!, -с вызовом ответила прекрасная амазонка. –зовут меня Елизаветой, но можете называть меня Лизой, если хотите, и желательно тоже -на «ты».
   -Очень приятно, -галантно поцеловал ее руку каплей. -У тебя очень красивое и довольно символическое имя, вы достойны императорского титула! Я был бы вам крайне признателен, если поможете мне накрыть на стол и приготовить помещение к вашей встрече! Все необходимое в холодильнике, и ожидает только прикосновения женской руки, чтобы заиграть всей полнотой вкусовой гаммы!
   -Ну, засранец, этаким макаром ты быстро отобъш у меня любимую женщину, -пошутил адмирал наблюдая, как скоро его спутница сервирует стол.
   -Побойся бога, Женя, жены и подруги друзей и сослуживцев -святое! Я лучше отрежу собственные руки и вырву глаза, чем буду засматриваться на чужое тем более, что кроме моей жены более в жизни ничего меня не интересует!
   -Все, тему закрыли, мы хорошо поняли друг друга, попикировали вволю, теперь перейдем к насущным вопросам, -кивнул головой Петрович. –И в конце концов в этом заведении нам выпить нальют, чтобы стресс снять!?
   -Все, все мальчики, прошу к столу!, -пропела Лиза, окончив приготовления.       –Не возмущайтесь, осталось только коньяк разлить, но это уже дело мужское ,со своей работой я управилась!
   -Разливание на свои плечи с удовольствием возьмет хозяин, -подхватил нить разговора каплей, с хрустом свинчивая пробку с длинного горлышка.
Все выпили без лишней жеманности с удовольствием.
   -Какой кайф!, -восхищался адмирал, с удовольствием закусывая истекающим жиром балыком. –Давно забытые ощущения: и почему мы так долго помним все плохое, а все хорошее быстро забываем!?
   -Ничего, скоро настанут, возможно, времена, когда будет совсем наоборот: помнить долго будем только хорошее!, -успокоил его каплей. –Вот теперь-то можно и наших баранов посчитать! Быстрее все решим –быстрее продолжим посиделки, если общество будет не против!
   -И то верно, - согласился Петрович. –Суть проблемы в том, что Семен предлагает форсировать ход операции. Наши коллеги из Америки уже готовы полностью к проведению крупномасштабной операции по локализации и уничтожению всей группировки на территории Турции. Благодаря твоим ниточкам они в кратчайшие  сроки смогли отследить и просчитать практически всю цепочку, и белых пятен у них не осталось! Мы, со своей стороны, готовы взорвать шакалье логово на нашей территории:
чтобы вычислить камчатскую группу- много времени не понадобится, да и деваться им отсюда некуда!
Да, ведь эти добрые люди и тебе подарочек приготовили преинтересный! Они подсунули тебе модернизированные взрыватели: внешне все, как у обычных, а вот в начинке-  заковырка! Пока ты ставишь их на места –все в порядке, а вот только активируешь их тумблером –система самоподрыва срабатывает ровно через шестьдесят секунд независимо от твоего желания.
    -Ну, придирки, они явно не хотели, чтобы я после выполнения работы благополучно свалил за границу!, -искренне возмутился Володя. –Рубят все корни без сожаления и верно -зачем им на воле человек, который знает полный расклад по теме и не связан никакими обязательствами более? В этом они абсолютно правы: устранить проблему легко, убрав человека, который эту проблему создает! Что -же, пусть готовятся к тому, что мы втемную разыграем свою карту, вот и удивятся они, жуть!
   -Вот и лады, ты хоть после этого жить сможешь спокойно!
   -А между прочим, я очень хорошо запомнил лица моих топтунов, может по рыночку местному прошвырнемся, авось увидим что интересное!? Ведь урюки эти явно не на производстве трудятся!
  -Эту самодеятельность ты брось! Вернемся сюда если, Семен примет решение: вот тогда и проведаем этих уродов, и вопросы все нас волнующие зададим с улыбкой.
   -В принципе, Женя, вы возможно и правы, как в Библии сказано: «и будет день, и будет пища!», -кивнул головой Володя.
   -Мальчики!, -капризно надула губки Лиза. –При таком изобилии на столе и красотой неописуемой за окном мы так и будем переливать в этом номере из пустого в порожнее!? Ведь уже завтра  нам вылетать в Москву! Давайте же хоть на последок расслабимся, дадим отдых душе и телу: я лично никогда до этого на Камчатке не была и просто сгораю от желания испытать те немногие удовольствия, которые доступны нам в данный момент!
   -Расслабься, малышка!, -рассмеялся искренне Петрович, взглянув на ее обиженную гримаску. –То, что доступно, мы урвем безусловно, но основные вопросы решить было нужно? Давай радушный и щедрый хозяин, потчуй гостей дорогих, а потом воздадим должное целительной силе наших родоновых источников!
  Словно только и ожидавший этой команды Володя мигом наполнил емкости и настоящее застолье началось!
  Елизавета оказалась наредкость интересной и разносторонней собеседницей: она совершенно свободно общалась как на темы искусства, так и четко знала все тактико-технические характеристики оружия армий стран НАТО. Каплей как-то уже привык, что изящные куколки со светлыми волосами, шикарными бюстами и круглыми попками не блистали интеллектом и использовались только для того, чтобы радовать тело и взгляды богатеньких самцов. А вот Лизу безо всякой натяжки и лукавства можно было назвать полиглоткой: два высших образования и знание в совершенстве, вплоть до акцента, трех иностранных  языков, говорили сами за свою хозяйку. А Петрович  -тот просто таял, пожирая ее влюбленным взглядом, не видя и не слыша вокруг никого и ничего, кроме своей возлюбленной.
    -Господи, спохватился адмирал, взглянув на часы. –А когда же мы пойдем в бассейн, ведь уже почти полвторого ночи!
    -Не волнуйся сильно, в этом санатории бассейн работает круглосуточно и я совсем не удивлюсь, если мы окажемся не одни в столь позднее время. –упокоил его Володя. –А и вправду, ребята, не пора -ли нам немного освежиться на лоне природы под открытым небом!?
    -Я плавок с собой не взял, -сконфуженно выдавил Петрович. –Еще думал дома кинуть их в сумку, а в суете оплошал, забыл!
    -И у меня купальника нет, ну и что тут такого?, -распахнула бездонные глазищи Елизавета. –Мы люди достаточно взрослые, а наши просчеты хорошо скроет нижнее белье. Надеюсь, мои спутники не сочтут это за чрезмерную вульгарность?
    -Погодите волну гнать, ребята, -вмешался  каплей. –Я сейчас быстро смотаюсь и гляну, есть -ли кто в бассейне, а там и решим как, поступить!
  На их счастье и к крайнему удивлению Володи бассейн был совершенно пуст, лишь мокрые отпечатки босых ног на распаренной древесине свидетельствовали о недавнем присутствии отдыхающих. Скинув верхнюю одежду прямо в номере и завернувшись в простыни компания проскочила тихонечко по короткому коридорчику прямо к водоемам, исходившим белыми клубами пара. Мужикам, проходившим в этих местах службу, вся эта экзотика не была в диковинку, а вот девушка, погрузившись в воду по шею, замерла пораженная.
    -Ого! Я и не ожидала, что вода будет настолько горячей, -прошептала она, растерянно взглянув на Петровича. Тот, преодолевая сопротивление воды, словно в замедленной съемке подошел, и нежно обнял ее, прижавшись, воем телом. Чтобы не стать влюбленным помехой каплей тихонечко убрел в темноту в противоположный конец бассейна и лег на спину, устремив глаза в небо. Звездочки в вышине, словно только что вымытые, подмигивали ему ярким чистым светом, словно подбадривая и успокаивая: полная луна висела, почти рядом с лицом создавалась иллюзия, что ее можно легко потрогать ладонью. В расслабленном теле постепенно возникла иллюзия нахождения в невесомости
в самом центре мироздания бесконечного космоса: отодвинули на задний план все заботы и волнения, предоставив возможность безмятежно созерцать красоту и совершенство природы, и размышлять о прекрасном и вечном -человеческом бытие, любви и торжестве добра в конечном итоге. Каплей был настолько поглощен этим чувством, что не услыхал, как к нему тихонько подкрались вдоволь наворковавшиеся в одиночестве голубки. Лиза с силой надавила ему на грудь, заставив, с головой погрузиться в горячую воду. Веселый, безудержный смех встретил его появившуюся на поверхности удивленную физиономию: не ожидая подобной каверзы Володя вдоволь наглотался воды и тряс энергично головой отплевываясь и пытаясь откашляться.
    -Ну держитесь, демоны, -прейдя немного в себя прорычал он и бросился на нырнувших в разные стороны обидчиков. Петровича удалось настичь первым, и в воде завязалась шуточная возня. Визг, смех, летящие в разные стороны брызги, мелькание появлявшихся на поверхности участков оголенных тел –СВОБОДА! По деревянным ступенькам на настил буквально выползали, высвободив всю энергию без остатка и отдав ее и без того горячей воде. Сил не осталось даже на то, чтобы просто подняться на ноги, и они лежали на помосте словно киты, выброшенные на берег жестоким штормом.
   -Какое блаженство, и до чего классно!, -выдохнула девушка, перевернувшись на спину.
   -Такого удовольствия и расcлабухи я уже давно не испытывала, словно заново на свет белый родилась!
   Ее и без того ажурное белье намокнув, совсем оголило тело и теперь уже совершенно открыло на огромную луну нагло глядели отвердевшие и от воды и от возбуждения напрягшиеся соски, словно бросая ей вызов. Девушка не стеснялась своей наготы, да и в отличии от многих других случаев она вульгарной не была, а только вызывала восхищение и вожделенный восторг: стройное тело почти богини с упругой алебастровой кожей, с натуральным безупречной формы бюстом, длинными стройными ногами, плоским животом и тонкой талией было безупречным, прекрасным! Мужики невольно замерли, пораженные такой яркой сексуальностью и непринужденностью поведения, пытаясь судорожными глотками протолкнуть комки, разом закупорившие глотки.
    -Ну что, мужики, -поднялась богиня, запахиваясь в простыню, -пора и на покой, наверное: надурачились, расслабились, бесплатный стриптиз посмотрели –надо и честь
знать. Давайте-ка в свои апартаменты двигаться, а то вдруг кто-то с нетерпением ожидает своей очереди вольно слиться с природой без свидетелей!?
  Галантно предоставив, возможность даме первой привести себя в порядок мужики переоделись, отгородившись от нее покрывалом.
    -Жаль, конечно, что снега еще нет, чуть рановато мы приехали, -мечтательно протянул Володя, расслаблено опускаясь в кресло. Он прекрасно понимал, насколько сильно сейчас хочется Петровичу остаться наедине со своей любимой, а за суетой и текучкой со своим номером возможности у них разобраться не представилось, а значит, как в любом классическом треугольнике, третий был явно лишним.
   -Какое блаженство после горячего бассейна рухнуть в полный рост в огромный сугроб пухового снега –вот где истинный кайф! Ладно, люди, примем еще по рюмочке, и я пойду прогуляться под луной. Что-то после такого отдыха  на лирику меня потянуло, есть желание до утра слиться с природой. Ложитесь, отдыхайте, раньше рассвета я не появлюсь, не помешаю!
    -А чего, пусть Лиза отдыхает, а мы вместе погуляем, -без видимого желания, чисто ради приличия, предложил адмирал.
    -Извини, Петрович, но мое теперешнее состояние требует полнейшего уединения, стихи я буду писать жалостливые!, -усмехнулся каплей. –Ты станешь мне только помехой!
   Допив единым глотком коньяк и прихватив с собой покрывало, он решительно и быстро удалился, предоставив друзьям полную свободу действий. Они словно только и ожидая этого, кинулись в объятия друг друга и сплетшись в плотный жгут телами рухнули на жалобно заскрипевшую кровать. Жизнь брала свое и любовь снова торжествовала над грязью, несовершенством и несправедливостью этого мира, отгородив влюбленных и унеся в совершенно иное измерение, и в душе они были безмерно счастливы и благодарны своему товарищу за такт и великодушное понимание.
   Володя, побродив до одурения по ночной тайге, вновь вернулся к уже опустевшему бассейну и расстелив покрывало на широкой деревянной скамье у воды устроился удобно, и почти мгновенно уснул: спал он, как эмбрион в материнской утробе, свернувшись калачиком и подложив под голову руку вместо подушки. Небосвод уже начинал сереть, теряя бездонную глубину черноты, и звезды блекли, теряя свою яркость. Отдыхать оставалось совсем немного.
   -Братка, вставай, пора возвращаться к рутинному бытию нашему, -прервал его сонный обморок чей-то голос и мгновенно открыв глаза Володя увидел сидящего на корточках адмирала. Лицо его было усталым, с темными мешками под глазами, но сами глаза лучились молодым задорным блеском и довольством, разбрасывая вокруг искорки задавства. –Петушок пропел давно, пошли завтракать, наша хлопотуха уже все приготовила.
    -Вот придурок -же этот петушара, и чего головенку ему не свернул никто до сих пор!?,
    -Сам не спит, и другим не дает, что -же, будем подниматься, коли так заведено. Тепло, исходящее от природного источника, не позволило ночному холоду вгрызться  в его плоть, но от неудобства твердого ложа конечности затекли и разгибались с трудом.
  С притворным оханьем заняв, наконец, вертикальное положение. Володя достал из кармана папиросы и вынув одну, предложил Петровичу.   
    -Вижу, старый, досталось тебе этой ночкой преизрядно, убей свою усталость никотинчиком!
    -Хорош подкалывать, -добродушно усмехнулся Петрович. –Пойдем, хлебанем кофеечку, а там и по сигаретке ударить можно!
   Подхватив бережно под локоть все еще неуверенно передвигавшегося каплея он легонько развернул его к себе лицом и тихонько сказал: -Спасибо, Володенька, этот твой подарок нам я никогда не забуду!
    -Ладно, завязывай эти телячьи нежности, все идет так, как надо!, -отмахнулся каплей, направляясь к номеру. –Она классная девочка, все-при всем, береги ее, как самую величайшую драгоценность в этом мире!
    Кофейный аромат, несмотря на закрытие двери комнаты, неудержимо заполняли весь коридор, заставляя ноздри хищно раздуваться в предвкушении, а желудок –сжиматься спазмами по мере приближения к комнате.
    Прекрасная половина с раскрасневшимся счастливым лицом и томным взглядом царственно восседала в кресле в ожидании едоков. При появлении Володи она на секунду лишь прикрыла, словно благодаря его за те чудесные мгновения, которые он им подарил,  а затем снова широко их распахнула, бросая вызов окружающему их миру.
   - Время тянуть не будем, -командовал Петрович, энергично поглощая остатки пищи .-Доедаем по скоренькому, и уматываем, как раз успеем на утренний рейс.
   - А не допускает -ли такой вероятности наш многоуважаемый, скажу без преувеличения, начальник, что наши общие недруги могут совершенно случайно оказаться в аэропорту сами, либо неслучайно послать кого -нибудь из своих халдеев? Лететь надо военным бортом: пусть и дольше, зато намного безопаснее, да и в Москве уехать с военного аэродрома будет правильнее. Позвони оперативному .договорись о включении нас в полетный список, -предложила Лиза Петровичу.
Безусловно, условия перелета в десантном отсеке самолета были не сравнима с комфортом и удобствами гражданского лайнера: особое неудобство создавало отсутствие туалета на борту .Мужикам было проще решить эту задачу в хвостовом отделении, а вот девушке приходилось терпеть до самого конечного пункта. В Кубинке, прямо возле стоянки, их уже ожидала машина с тонированная и стеклами, и нырнув в прогретый салон почти сразу с последней ступеньки трапа и отгородившись от промозглой сырости воздуха дверками, вся троица вздохнула с облегчением.
   -Ну здорово, камчадалы, -обернулся с водительского места Олег. -Делишки-то ваши как?
   - Командир, сначала -пописать, сил моих терпеть больше уже нет, а потом -хоть пытай. Взорвусь сейчас, и салон запачкаю!, -почти простонала Лиза.
Словно взрывом громового хохота машину сорвало с места и понесло к зданию пункта управления полетами.
   - Мужики, у нас  -ЧП, готовьтесь к худшему, -процедил Олег сквозь зубы, как только их спутница выскользнула из салона. -Подробно ситуацию обрисует  отец, я -же пока предварительно просто вас подготавливаю.
   - Что случилось, -отмечая тревожное молчание в садоне, п0интересовалась вернувшаяся Елизавета. -Я должна что-нибудь узнать, или это меня не касается?
   - Это касается всех, но батя не уполномочивал меня вдаваться пока в подробн0ити, потерпите до приезда в Контору!, -жестко отрезал Олег, на большой скорости гоня машину по трассе.
Накал атмосферы ощутили сразу -же, как только все разместились в кабинета. Семен поднялся из кресла навстречу, и Володя ужаснулся, встретившись глазами с его взглядом. Ни единой задорной: искорки, как обычно лишь бездонная, всепоглощающая  усталость и боль, забота и старость, сплошная краснота ввалившихся глазных яблок: будто от перенапряжения полопались, не выдержав, все сосуды и кровь наполнила их до краев. Замедленные, словно через неимоверные усилия, движения и слабое рукопожатие; -настолько разбитым и обессиленным Семен уже не выглядел давно!
   - У нас –ЧП, ребятушки!, -устало прикрывая ладонями глаза вздохнул он дождавшись, пока все рассядутся. -Не согласовав свои действия с нашей стороной янки начали самостоятельную: операцию по ликвидации террористической группировки в Стамбуле, Канаде, Австралии .Это те места, куда звонил Бекир после начала своей шахматной партии; все его звонки были а отслежены, очерчен круг сообщников и сочувствующих, но что-то пошло не так. Амбиции взяли верх и американцы сделали вывод, что могут справиться и без нас. Изначально ступенчатая, поэтапная, ликвидация и планировалась, и все, вроде получилось, но вот лично Бекиру скрыться удалось. Лично я с читаю, что он находится на территории России, либо в Чечне, что практически одно и то -же. Ведь теперь ему придется лично доводить до конца уже  успевшую начаться операцию с тобой, Володя, и он не остановится ни перед чем, ведь иначе ему -верная смерть! Возможного он тебе будет звонить лично и требовать ускорения  в проведении дела так что, сынок,  готовься! По имеющейся у меня информации, подозрений на тебя пасть не должно было никаких: янки грамотно спланировали и обставили  операцию, как я уже говорил, и никто не виноват, что у Бекира чуйка-звериная! Он не полез  в ловушку а ушел, чудом сохранив собственную шкуру, а вот мы так и и не устали подготовить удар на своей территории, теперь придется расхлебывать все самим. Если Бекир будет здесь —все поправимо, но если он уйдет в Чечню -пиши пропало, оттуда нам уже его не достать! Но и тут есть свои плюсы: никто из работавших с тобой, Володя, на нашей территории не  пострадал а это значит, что твоя сторона -чистая, они могут спокойно работать дальше.
   - Семенович, а Омара взяли !?, -возбужденно вмешался каплей. -Не забыли о моей просьба по этой персоне?
   - Не главное это сейчас, мой мальчик, забудь пора про них и думай только о том, как выжить! Коллеги из Америки обеспечат им за все художества гарантированный электрический стул, а может и придумают чего пострашнее!
   - Но почему -же они нам ничего не сообщили о начале проведения операции!?,       -пожал в недоумении плечами Володя, -Или здесь это никого не касается, или ничьи жизни от этого не зависят!
  -Да успокойся ты, -словно от зубной боли сморщился Семен. -Не сообщили потому, что вскрылись определенные обстоятельства, не допускающие промедления: Бекир на месте начал подготовку к смене личины. потому и стали брать всех подряд с головы. В итоге результат- грандиозный, а важен ведь только он. Нам -же теперь поздно пить боржоми, почки уже вывалились! Будем пытаться исправлять недоделки коллег. Госдепартамент США назначил: премию за голову Бекира -живого или мертвого, так- что в дальнейшем работа ваша бесплатной не будет, только -бы появился он тут!
  - И что -же дальше, как действовать будем?, -уточнила Лиза.
  -А дальше мы просто тупо начнем ликвидировать их группы, групки и все их филиалы на территории России, опираясь на данные, которые, любезно пре- доставят нам американцы. Пусть и не полностью, учитывая уровень их конспирации, но основной костяк снесем! Новую сеть наладить и организовать быстро им не удастся, какое-то время поживем спокойно. Есть и еще одна неприятная для вас новость : придется вновь возвращаться на Камчатку, их  местное отделение нужно будет вычислить, и выжечь каленым железом без остатка! Дело настолько ювелирное и деликатное, что передать его в ведение ФСБ. я просто не имею права, для нас это-дело престижа! Эх, Володенька, не было тебя, и проблем у нас таких не возникало а появился –сыпанули, словно из рога изобилия!
   - Сами хотели этого, вот и получили подарочек, -беззаботно отмахнулся каплей. -Кто войдет в состав нашей оперативной группы?
   -Работать вчетвером будете: ты, Лиза, Петрович и Олег. Разрешаю применение любых мер воздействия, если будут возникать трудности -пленных не брать! Для нас самое главное -очистить полуостров от всей этой мрази!                К сожалению, каплей, от контактов со своей семьей тебе пока лучше воздержатся: позвони и сообщи, что улетаешь в очередную командировку, а еще лучше я это сделаю сам! Все, ребятки, разбегаемся, дел у всех навалом! Сегодня приведите себя в порядок, проверьте экипировку а завтра с утра -в дорогу! И не забудьте, что вылетаете с Кубинки, а то еще с дуру сунетесь в аэропорт, решай потом проблемы с провозом оружия! Храни вас господь! Последнее, что мне хочется сказать: без обеды, Петрович, но старшим группы будет Олег! Боевой опыт у него поболее, да и оперативной работой он давно занимается, поднаторел изрядно!
   -Никаких обид, Семен, я все прекрасно понимаю и полностью согласен с твоим решением. -улыбнулся адмирал,. -Имею всего один вопрос: если вдруг понадобится, могу-ли я подключить к операции бойцов морского спецназа?
    -Вопрос излишен: конечно да! Только ничего не объясняй командованию. Просто они получат приказ на самом высоком для них уровне! И девочку мне сберегите, головами своими за нее отвечаете!
Лиза смутилась, покрывшись густым румянцем, а мужики с серьезными лицами утвердительно  закивали: они все прекрасно понимали и без посторонней подсказки.
     - Ну что, каплей, поехали ко мне домой, в гостиницу путь тебе явно заказан, -предложил Петрович, задерживаясь на последней ступеньке лестница Володя обернулся к нему, и бросил вопросительный взгляд в сторону Елизаветы.
     - А ты не волнуйся, мы сами переночуем у нее на квартире тебе -же будет предоставлена полная свобода!, -успокоил его адмирал .-Ведь где-то переночевать тебе надо, а Семен снова в текучке забыл распорядиться!
     - Если это не в тягость –поехали, а утром заскочите, заберете меня?
В чужой, да к тему -же совершенно пустой квартире одиночество ощущалось особенно остро, и каплей с величайшим трудом дождался вечера. Он пересмотрел практически все фильмы из видеотеки адмирала, пуская видеомагнитофон в режиме, ускоренного просмотра .Перебрал и все немногочисленные книги на самодельных полках, но ни одна не привлекла его внимания .Нервы не удавалось успокоить, хотя он и выкурил уже две пачки папирос, и во рту поселилась устойчивая никотиновая горечь. Пришедшие сумерки стали для него истинным спасением: наконец-то можно было распариться до потери пульса в ванной и рухнуть в кровать, чтобы до утра забыться в беспокойном сне .Потом будет работа, и будет легче: динамика процесса поглотит  настолько, что не будет времени отвлекаться от основной задачи ни на что. Володя заполнил ванную почти до сливного отверстия, и с трудом различая очертания предметов в клубах густого пара начал раздеваться. И снова, уже в который раз в самый неподходящий момент дал о себе знать мобильный телефон: номер вызывающего на экранчике не определялся, и в душу стылым холодом закрался страх. Этого чувства каплей не стыдился ни когда: только дураки ничего не боятся, а умного человека это чувство заставляет лучше просчитывать ситуацию и быстрее принимать интуитивно-верные решения.
   -Я слушаю вас, кто говорит, -стараясь не выдать голосом тревоги бросил он в трубку. Хотя догадаться о том, кто может звонить, было совсем не трудно. -Уже почти три часа ночи, какому товарищу не спится в такое время?, -быстро произвел пересчет по камчатскому часовому  поясу каплей.
   - Здравствуй, дорогой крестничек, я уже совсем запутался в часовых поясах, ты уж извини за столь поздний звонок!, -притворно сожалея заворковал собеседник.         -Узнал меня наверняка, но давай пока общаться, не упоминая имен, так будет лучше!, -сразу оговорил правила Бекир. -Ты где сейчас находится?,  -снова расставил он ловушку.
   - Да в гарнизоне, дома, после отпуска первую рабочую смену отмытарил, теперь пытаюсь восстановиться, ведь завтра вновь -снова на работу! Вот и хотел отоспаться, да не судьба видать, -с притворным огорчением вздохнул Володя, -что, нужно чего?
   -Да ничего особенного, просто хотел спросить, как тебе отдохнулось в санатории!? Поправил здоровьечко?
   -Все- бы ничего, но цепные псы ваших знакомых до того надоедливо лаяли, что испортили всю ночь! Сами выставились, и мне толком отдохнуть не дали, переговняли такое хорошее настроение!
   -Ладно, ты не сильно обижайся на них, но сейчас меня не это волнует! Как быстро ты сможешь перевестись на другую работу по своему главному профилю? Есть огромная необходимость встретиться с тобой, прилетел -бы дней на парочку!
   -А что за спешка такая, ведь я вроде из собственного графика не выбился, да и все пункты наших договоренностей выполняю до запятой! Или я что-то сделал не так? А приехать я смогу только тогда,  когда уволюсь, предварительно отработав две положенных недели, иначе мне за границу не выбраться!
   -Не волнуйся, к тебе претензий нет никаких. просто необходимо внести кое-какие коррективы в наш план, но не по телефону! Я оплачу все твои расходы и неудобства, да еще денег прибавлю на корректуру. Прилетай, не пожалеешь!
   -Если я завтра положу заявление на стол директору, то меня оформят не раньше, чем дня через три, да и то за солидную взятку! Тебя так устроит? Ведь даже притоком раскладе я очень многое теряю, а средства не нужны только покойника: я надеюсь в эту категорию ты не торопишься меня записать?
   - Хорошо, если так надо -я подожду! А насчет всего остального ты явно ошибаешься: если бы было нужно, тебя бы уже давно грохнули и без нашей личной беседы! Когда будешь вылетать- позвони нашему общему другу в Москве, тебя встретят и объяснят, как найти то, что крайне не обходимо, ну, до  встречи!
Отключив мобилку, каплей сразу бросился к телефону: генерала дома не был, и удалось, найти его только позвонив в рабочий кабинет.
   -Хорошо, сынок, пока пыль не поднимай, резерв времени у нас еще имеется! -внимательно выслушав его посоветовал Семен. Утречком, только пораньше, встретимся у меня в кабинете, Олежку и Петровича я предупрежу! Пока хорошенько выспись: ближайшие дня три -четыре сна не обедают и что самое главное -не нервничай! Мы—на своей земле и все обставим. Так, что -бы накорню раздавить это кубло, я обещаю! И Бекира мы возьмем в Москве, так уверенно предлагать встречу ему больше неоткуда!

.
МОСКВА – КАМЧАТКА

Вой автомобильного сигнала буквально выкинул Володю из постели.  -Вот блин, будильника не услышал, нехорошо получилось?, -корил  он себя, натягивая одежду, словно новобранец на тренировке.
   -Силен ты, Батенька, поспать под громовые раскаты артиллерийской канонады! Кому – война, а кому и мать родная!, -крепко пожал ему руку Петрович возле машины.
   - В пожарники тебе подаваться было нужно, братишка, был -бы украшением любой -команды!, -подтрунивал Олег из-за руля, пока каплей устраивался на заднем сидении рядышком с застенчиво улыбавшейся Елизаветой.
   - Хватит ржать, племенные, вот сейчас новую вводную получим -там и посмеемся!, -огрызнулся тот незлобиво, когда машина тронулась..
От подавленного вида Семена, с которым он вчера встречал своих ребят, никаких следов, практически, не осталось; хозяин кабинета был вновь собран, свеж и  полон энергии которая, казалось, мощным потоком охватила прибывших и дала посыл  к действию.
    - Ну что, войны, каждый день и даже ночь преподносят нам новые сюрпризы, вот и нынешнее утро, несмотря на еще столь ранний час исключением не стало! В связи возникшими новыми обстоятельствами я вынужден внести кое-какие коррективы, а положение на сегодняшний день вам вкратце обрисуем наш коллега, который является злостным противником спокойной жизни. Прошу, Володенька, обрадуй своих коллег!
Каплей сжато передал смысл ночной телефонной беседы: его товарищи  слушали предельно внимательно, стараясь, не упустить малейшей детали и лишь изредка задавали, вполне конкретные вопросы по некоторым эпизодам.
    -Ну что, господа, попрошу вас высказывать свои мнения и предложения в порядке, так сказать, старшинства, -предложил Семен, когда доклад окончился.
    -Каплею у чеченцев появляться нельзя, -не затягивая паузу категорично высказался Петрович. По его виду и настрою было четко видно, что мнения своего он не изменит ни при каких обстоятельствах. -Его сразу -же кончат, чтобы подчистить хвосты, как лишнее звено, и упрячут остатки  концов в воду. Надо срочно обрабатывать Камчатскую группу ,пока эти уроды не залегли на дно: разъедутся с полуострова -где их потом искать на  необъятных просторах нашей Родины!? А уже потом можно и наш регион зам  чистить, тем более, что Бекир наверняка  находится здесь и имеется огромная вероятность того, что нам удастся его взят?
   - Полностью согласен с адмиралом, -кивнул утвердительно Олег. -Володю уберут сразу -же по приезду, и с нашей стороны это будет неоправданная  потеря, его нужно срочно прятать и отрабатывать названые адмиралом  регионы.
   - А я -бы так категорично  вопрос ставить не стала -бы!, -вмешалась Лиза. -Если аккуратно и тактично "прокачать" ситуацию, можно  добиться- и большего. Эти ребятки наверняка имеют опорные точки на периферии, и обнаружить их достаточно сложно. Вы вспомните Магомеда: был такой важный и влиятельный, держал всех в страхе и жесткой узде, а результат? По имеющимся у нас  данным его не просто убили, а отрезали башку и передали ее в Чечню кровникам! Ну вычистим мы Москву и Подмосковье, в чем лично я очень сомневаюсь, отрубим дракону голову -но шея-то останется, и на ней быстро  отрастет новая голова: свято место пусто не бывает! Надо все хорошенько обдумать без горячки!
Очень здравое рассуждение, -улыбнулся Семен. -Ну а что по этому  поводу думает наш славный представитель монашеского ордена !? Хочу выслушать и его полноправное мнение ,а затем уже и свой вердикт вынесу!;
    -Знаете, ребята, признаюсь вам честно -мне лично очень страшно!, -тщательно взвешивая каждое слово начал говорить каплей. -Страшно не оттого, что могу погибнуть сам: снова начнут взрываться дома с сотнями мирных граждан, снова будут происходить захваты заложников, страдать дети и женщины! Я не утверждаю, что по морали далеко ушел от этих зверей: сам только недавно находился в подобной ситуации, но я не хотел гибели гражданских. Хотел просто уйти, достаточно громко хлопнув дверью! Если эти нелюди называют себя воинами -пусть бьются честно с равными себе по силам и боевому опыту бойцами, на равных:, лицом к лицу, а не лупят из -подтишка! Поэтому я только за то, чтобы моя встреча в Москве состоялась, это наш огромный шанс решить все окончательно! Сам факт гибели меня не страшит: боязно честь утратить, а именно так и произойдет, если я откажусь от завершения начатого! Лично у меня имеется огромное желание продолжить работу потому, что я уверен в том, что вы меня достаточно надежно и грамотно подстрахуете. -Чтобы перестраховаться, я могу просто позвонить Саиду и попросить, чтобы его люди помогли -мне с  билетом до Москвы: сейчас с ними напряженка, а эти проныры могут достать все! Оставить этот билет они могут мне и в камере хранения, сообщив код по телефону. наверняка будут контролировать отлет, подтвердив своим боссам факт моего действитеильного нахождения на Камчатке. Я не думаю, что Бекиру необходимо меня  убирать, ведь после провалов у него имеется немного возможностей реабилитироваться перед своими, и мой случай -самый важный из имеющихся! Знаю я очень мало, ошибок пока не совершал, выполнял все четко, провалов людей контактировавших со мной, не имеется?! Какие доводы вам еще нужны, чтобы убедиться в очевидном!? Не маловажное, мое качество для Бекира -отсутствие любопытства и жадность к деньгам: я не пытаюсь узнать ничего нового. не лезу с бредовыми предложениями и избегаю сам лишних контактов. А провалы за бугром ко мне привязать ему не удастся никак -нет точек соприкосновения, тут мне вообще все фиолетово! Наверняка Бекир захочет, чтобы я работал дальше, только немного ускорил процесс, а отсеивать и сортировав он будет своих людишек в первую очередь, вот так и часть нашей работы он выполнит сам, а я и дальше буду «тихо» работать .А без маня на Бекира вы не выйдете никак!
   Закончив свою изрядно сумбурную от волнения речь, он глубоко вдохнул и  присел на свое место, с  тревогой всматриваясь в того, от кого сейчас полностью зависела судьба всего дела, кто в данный момент являлся Богом для них, кто должен был принять окончательное решение.
По лицу Семена было хорошо заметно, какая буря эмоций и океан сомнений разлились в его душе от услышанного: боролись два взаимоисключающих желания, и oбa были подкреплены достаточно вескими доводами. Самым сложным было отдать какому-то одному свое предпочтение. Молчание затягивалось, но торопить начальника не решался никто, осознавая всю важность принимаемого им решения и ту степень ответственности. которую он на себя возлагает.               
   - Что-же, сколь  не молчи. а говорить придется  все равно!, -наконец поднялся Семен с тяжелым вздохом. -Я крайне долго -пытался найти довод, который вполне аргументировано позволил бы мне отдать приказ о выведении Пилигрима из игры, и к моему величайшему сожалению не смог его найти! И на этот раз ты, Володенька, полностью прав, правы и твои коллеги, хотя и каждый по-своему. Операция продолжена будет. и на встречу с Бекиром каплей поедет по предложенной им схеме, вот только прикрытия не будет, пойдет он на штыки с голой задницей, у его визави чуйка звериная; ушел там -может уйти и здесь, да еще попутно и Володьку приберет! А вот уже, после переговоров мы и ударим по всем известным точкам. На полуострове разведать все быстро и досконально, чтобы ни один гад не ушел! Начинать оттуда будем: решение окончательное. Счастливого вам полета, дети, и огромной боевой удачи, берегите в первую очередь друг друга!
   -Володя, на секундочку задержись, хочу лично с тобой пообщаться, -словно подбросило его пружиной кресла, когда уже почти все покинули его кабинет: тихонечко прикрыв двери Володя повернулся к столу и встретился с тяжелым кинжальным взглядом генерала.
   -Чтобы работалось тебе спокойно, я лично даю свое, слово, что в случае чего, если с тобой произойдет непоправимое, семья никогда, слышит меня -никогда не будет знать недостатка и отказа. И маме твоей поможем, и для жены с детьми сделаем все, что нужно, только «сделай» этих выродков грамотно! Если -уж доведется, то в свой смертный миг прихвати с собой на тот свет хотя -бы Бекира, я лично тебя прошу, понимаешь?
   - Не буду сотрясать зря воздух, но я изо всех сил буду стараться оправдать наши надежды!
   - Ну давай, милок, догоняй своих товарищей, и еще раз желаю тебе огромного везения и удачи!
Микроавтобус с тонированными стеклами доставил их в Кубинку быстро: водила вел машину так, словно кроме него на дороге никого не существовало. Погрузившись в самолет, предусмотрительно солидно утеплившись, ребята шутили от момента взлета до самого момента приземления, пренебрегая необходимостью хорошего отдыха перед предстоящей работой. С территории военного аэродрома в Елизово выезжали на машине скорой помощи, предоставленной лично командиром авиационного полка.
   -Работать мы будем с территории гарнизона, а проживать будем в гостевом домике командующего флотилией, -давал последние оргнаставления Петрович по дороге в Рыбачий. Семен приказал избегать контактов с представителями местного отдела ФСБ и других силовых структур. Прямо сегодня, только пообедаем, выезжаем на городской рынок на пароме для корректировки и пристрелочного осмотра. Обеспечивать Володю будет Олег, а мы с Лизой остаемся на связи. Заодно договорюсь с диверсантами о совместной работе!
   Вещи разложены, леший перекус с дороги, и вот уже кашей с Олегом шагает по знакомым с давних пор тропиночкам сопок к паромному пирсу. Слякотно, сыро -ведь уже практически зима, а на Камчатке сезонные изменения имеют очень четкую грань, в отличие от Центральной России.
   -Чудненько, мы имеем отличную мотивацию посещения рынка. Покупка зимней одежды не вызовет подозрений ни у кого, -с наслаждением вдыхая аромат перепревшей листвы и хвои размышлял вслух кашей. –Тебя, Олежка, эти шакалы видеть не могли никак, поэтому отрываться далеко особой нужды нет -Изобразим парочку товарищей по работе, которые выехали из закрытого гарнизона погулять на свобода!                Олег был крайне удивлен наличием на пароме бара.
   - Слышишь, браток, а не посетить -ли нам сие почтенное заведение?, -предложил он с улыбкой.
   - Почему -бы и нет!?, -легко согласился каплей. -Небольшая доза алкоголя обеспечит непринужденность общения с рыночными барыгами!
По торговым рядам развеселая парочка ходила с шуточками, задирая и подзуживая продавцов и придирчиво перебирая предлагаемый ими  товар. В деньгах недостатка не было, но  недостаток рублевой массы вызвало некоторые затруднения при рассчете: запуганные проверками торгаши ни в какую не хотели принимать доллары. Для себя каплей присмотрел замечательные зимние унты, которые можно было использовать и дома, для поездок на зимнюю рыбалку: в такой обувке ногам никакие холода и сырость  были не страшны. Понраву пришлась и кожаная куртка -«канадка» на толстом белом меху.                -  Нахрена мне эти бумажки, -рассуждал бородатый дядька, отмахиваясь от -зеленых американских купюр. -Я все равно в них ничерта не понимаю, ты настоящие рубли давай, наши, вот тогда по рукам и хлопнем!
   - Да где -же я тебе, возьму сейчас рубли?, -пытался убедить его Володя. - Обменник только в самом центре города, а туда пилить -рынок закроется, ведь на такой валюте вся Россия держится, торгует и не тужит!
     -А  че в город-то мотаться, у нас вон в той стороне, -указал он направление,                -кавказцы фруктой торгуют, вот они-то и возьмут твои деньги с удовольствием, а ты -уж мне рубли принеси, милок, ушс старика!                - Уболтал, дед, ты только никуда не уходи, я мигом обернусь, -согласился с ним Володя, враз насторожившийся при упоминании о кавказцах. Он подал Олегу неприметный со стороны знак следовать неподалеку, и направился к фруктовым рядам. Чего там, несмотря на почти зимнее время, только не было на любой вкус, любые фрукты, не исключая и экзотические, только вот цены простых людей заедали до смерти. После недолгих расспросов ему указали на изрядно заросшего густой черной щетиной мужика, сидящего в сторонке на ящике. Сам мужик особого интереса не представлял, но вот в машине, припаркованной неподалеку, находился парнишка, которого Володя признали сразу. Да и машинка с разбитыми задними фонарями была ему явно знакома.  Доллары мужик поменял быстро и по неплохому курсу, и каплей с  толстой пачкой денег поспешил за покупками. Олега он приметил в кафешке, неспешно потягивающим пиво с  рыбкой. Бросив объемистый сверток на стул, каплей примостился за ближайшим от него столиком и заказал шашлыки с пивом. Медленно жуя мясо, он тихонечко объяснил товарищу, где находится интересующий их объект, и тот сорвался с места, едва допив свой бокал.
   -Погуляй до парома еще немного, пусть тебя приметят, а потом уезжай, за меня не беспокойся, я потом доберусь самостоятельно!, -почти не двигая губами, распорядился удалявшийся напарник.
   И Володя погулял! Бродил по уже начинающим пустеть рядам, приставал к симпатичным продавщицам, балагурил, купил  абсолютно не нужные ему дыню и арбуз. Единственным стоящим приобретением кроме вещей стали символы семейного достатка и благополучия семьи, мастерски выполненные отдельно для мужчины и женщины корякскими умельцами из кожи, оленьего меха и бисера. Для Петровича и Лизы должен выйти хороший подарок!
   Обе руки были уже заняты, тяжесть покупок многотонным грузом тянула плечи к низу, и взяв такси каплей поехал к пристани. До отхода парома он еще успел заскочить в буфет порта и прикупить ящик местного пива, который алкаш за бутылку водки помог дотащить до парома. В Рыбачьем было посложнее: такси отсутствовало и ему с час пришлось просидеть на остановке в ожидании- автобуса. От комендатуры до домика покупки пришлось переносить в две ходки и то спасибо Петровичу, помог. Гордо шествуя к своему временному жилищу они успели обсудить происшедшее за день, и Петровича их успехи вполне устраивали. Лиза восхищенно заохала, когда они водрузили, на столе батарею бутылок, вложив в свободное, пространство посредине арбуз с дыней. А принимая  подарок, простенький, но со смыслом, залились румянцем смущения и довольства уже оба, получив разъяснение о значении символики от Володи. Олег отсутствовал всю ночь, и появился в домике только поздним утром с  усталым взглядом, весь потрепанный и в грязи. Петрович, отправив всех отдыхать, нервно вышагивал по холлу в ожидании капитана всю ночь, и успокоился только тогда, кода в проеме двери появилось его лицо.
   - У, варнак, я всю ночь места себе не мог найти от переживаний, - мог  -хотя бы по мобилке  обзвониться, -возмущался адмирал. -И теперь прокрался, будто тать в ночи, даже двери не скрипнули! Голодный? Так пока поди, прими душ и приведи себя в порядок, а я похлопочу насчет покушать!
   -Рассказывай, что нарыть удалось, -нетерпеливо подался он всем телом навстречу устроившемуся за столом Олегу.
   -Знаеш, Петрович, а ведь здесь -страна непуганых зверей, -жадно прожевывая пищу довольно урчал тот. -Эти товарищи ведут себя так, будто дома у себя находятся, ничего не боятся!  А  Володька молодец, прушник безбашенный, он ведь не роль играет, а просто ею живет! Такой спектакль на рынке закатил -в цирк идти не надо: жалко, что с собой у меня камеры не было, сейчас -бы вместе поржали. Чеченцы пасли его до самого парома на машине, номер я срисовал, а потом куда-то звонили по мобилке: думаю в Москву, своему боссу, а потом сразу -же поехали в кабак, когда паром ушел. Их там полный большой банкетный зал набился, человек тридцать,и это явно были не все еще. Камерой мобильника я зафиксировал их фейсы и переслал отцу, пусть на месте пробивает личности клиентов. Лежек их сумел вычистить всего три, за остальными не поспел, и то пришлось угонять чужую машину со стоянки: не переживай, осложнений с властями и правоохранительными органами у нас не будет, я все чисто обстряпал! Своими силами всю их богадельню зачистить нам не удастся, придется за помощью обращаться и, лучше всего в этом самом кабаке их и брать, с расслаблены булками!  И транспорт понадобится, постоянно угонять машины я не смогу а ножками за их иномарками не угнаться никак!
   - Интересные расклады мы имеем, -задумчиво протянул Петрович, направляясь к холодильнику. –А чего -же ты Володьку на мобильник не отснял, сейчас -бы и поржали вместе?
   - Да как -то не привык я использовать ее в мирной жизни, все больше -по работе, -усмехнулся Олег.    
   -Теперь можеш попить пивка -и дуй на боковую, отдых, и ишаку нужен, -звякнул адмирал стеклом бутылок, -наш Камчадал хвастался, что лучшего пиво не варят нигде, в чем лично я с ним полностью согласен, вот и попей в удовольствие! Я  прямо сейчас двину в город, решу вопрос с приобретением транспорта, да и с подмогой согласую моменты.
   -Побойся бога, Петрович, ты же не спал всю ночь, отдохни! Эти каины от нас никуда не денутся: пока Володька промотается в Москву и  обратно -всех просчитаем легко!               
    -А не вернется Володька, тогда что мы запоем, или ты такую возможность развития событий исключаешь полностью!?, -поднял на него адмирал глаза, Полные  боли, -В гробу все отоспимся, а делать сразу нужно то, что мы делать на данном этапе можем! Ложка к обеду дорога, в иное время это-хлам! Я пошел переодеваться, а ты на бумажечке накидай свои данные наскоро.
Когда Володя и Лиза почти в одно время спустились вниз, то Олег уже досматривал непрерывный сон, а Петрович: уехал прочитав записку с указаниями девушка, молча кивнула головой и передала ее каплею. Тот тоже пробежал глазами торопливые неровные строчки и улыбнулся.
   - Все не настолько плохо, как думалось, дело продвигается, и это главное.  Давай -ка мы позавтракаем а потом, если захочешь, я покажу красоты местного Парадиза, -с шутливым полупоклоном предложил он Лизе.
   - Я не против, если в качестве оплаты ты удовольствуешься лично моими руками приготовленной едой !
   -Соглашусь с радостью, ибо нет пищи вкуснее чем та, что  приготовлена  женскими руками, -почти пропел Володя.
   -Хорош подхалим, скажи просто, что самому этим заниматься лень!, -уколола его собеседница, принимаясь споро накрывать на стол.
Но утрам много есть не привыкли оба и потому выпили только по чашечке кофе с бутербродами, щедро намазанными красной крупной икрой. Прихватив зонтики на случай внезапного дождя и оставив на столе записку Олегу или Петровичу, в зависимости от того, кто первый ее прочитает, - они вырвались на волю.
   - Наверное, нам следовало по правилам надеть высокие сапоги?, -спросила спутница, когда они продирались сквозь высокую траву на вершину сопки.
   - Да ничего, особо мы не испачкаемся, а в сапогах тебе было -бы несколько тяжеловато, -улыбнулся Володя.
   - А если в траве прячутся змеи, или они уже забрались в норы на зимнюю спячку!?
    - На этот счет можеш не волноваться совершенно! Камчатка -зона повышенной  сейсмической активности, и ни одного гада ползучего ты не встретишь в любую пору года, кроме двуногих!
Преодолев, слегка запыхавшись, крутой подъем, они наконец-то добрались до пика. Сопка не была самой высокой в округе, но и с нее открывалась панорама, от вида которой у Лизы просто дух перехватило!
   -Господи, красотища -то какая!, -воскликнула она в восхищении, даже не пытаясь скрыть эмоции .Она обводила блестящими от возбуждения глазами бухту, без утайки открывшую перед ними свои просторы и во всей красе раскинувшуюся от подножий заросших сопок. Водная гладь, отливающая в лучах уже нежаркого солнца, отливала ультрамарином и простиралась до самого горизонта, только с боков сжатая исполинскими конусами вулканов с шапками нетающего даже летом снега на вершинах. В туманной дымке на противоположном берегу слабо просматривались прямоугольники миниатюрных домию в Петропавловск -Камчатского. Ребята с удовольствием вдыхали прозрачный хрусталь воздуха, сдобренного ароматами болотных ягод, морского йода, грибов и жимолости, стараясь как                можно больше вдохнуть его в легкие, но полностью надышаться не могли.
   -Вот бы где человеку жить в радости и согласии, в гармонии с природой, трудиться, растить здоровых детишек вольных и гордых, ан нет, и сюда то-беда !, -с горечью обронил, каплей. -Почему вся человеческая история-вереница захватнических  войн с короткими передышками мирных периодов между ними, или ресурсов на всех не хватает, или съесть можно больше. чем хочется!?  Неужели в мире и покое  ужиться представителям рода людского  между собой нет никакой возможности?
   - Ничего, мы тут все вычистим, выметем и вымоем, а попом вернемся домой, оставив людям красоту, радость и мир, -успокоила Лиза. –Нам  только ради этого одного жить стоит!
   К обеденному часу ноги обоих от долгой ходьбы налились свинцовой тяжестью. Лиза совершенно случайно наткнулась на полянку, буквально усыпанную, белыми грибами: ни кулька, ни сумки путешественники собой не имели, поэтому собирали красавцев в перевернутые раскрытые зонтики.
    -Ух ты, всего за каких-то пятнадцать минут мы набрали грибов на хорошую  жереху для всей нашей компании, да еще и на завтра должно остаться.  Это просто чудо какое -то: грибочки все тугие, крупные, чистенькие -прелесть! В Подмосковье в это время года грибы уже собирать нельзя –почти все –червивые.
   -Это еще что, вот если подальше в тайгу забрести -вот там истинное раздолье, -подзадорил ее спутник. -У самого берега океана, представь, густые  заросли шиповника: дикий, а каждая ягода -с косточку крупной сливы, и ароматные -спасу нет. Рюкзак набереш, насушиш на зиму, и гоняешь по вечерам целебный напиток, или детям отвар делаешь -здоровье укрепляет сильно! А черемша !? Вкуснее этой травки, заправленной маянезом, закуски в мире нет! Это я тебе могу заявить с полной ответственностью.  Жимолость- так то вообще чудо: собирать довольно трудно, зато варенье получается -язык проглотишь, то -же самое, касается брусники. Не буду даже ничего -говорить о кедровниках, сама, наверное, представление имеешь, какие вкусные ядрышки у кедровых орешков. По правде говоря и растительность, и животный мир здесь -чудо, есть по настоящему неизведанные места. И хорошо, что до сих пор сюда не добралась цивилизация, изгадили -бы все на корню, тайгу по бревнышкам на материк вывезли! Пусть так все и остается, как есть на данный момент: наши ребята, поувольнявшись и уехав на материк, до сих пор живут только воспоминаниями об этих местах, да и как их не вспоминать, если тут мы обрели все самое лучшее и родное, мы были молоды и счастливы, и делали великое, нужное Родине дело! Если -бы только могла услышать плачь сердец бывших камчадалов при их встречах получила- бы массу удовольствия!
    - Вот и Женя мне говорил, то -же самое, почти как и ты, слово в слово, и так вы красиво об этом рассказываете, что мне вдруг захотелось все бросить и поселиться здесь навсегда!, -взгрустнула девушка. -Ведь мои родители работали в месте -очень похожем на это, в посольстве Кореи. Я целых пятнадцать лет жила с ними, ездила на экскурсии на природу и те места поразительно походят на эти земли! Отец у меня был военным атташе при посольстве, и после одной из поездок в Москву по делам не вернулся Когда нас с мамой отправляли на Родину  то сказали, что он погиб в автомобильной аварии. Было очень тяжело, и мама  так и не смогла справиться со своим горем: выбросилась с балкона. Вот там я и осталась в этом бешенной мире, совершенно одна. Спасибо Семеновичу: помог, поддержал, в люди вывел! -Давай о грустном больше говорить не будем ведь мы живем, и это –прекрасно!, -успокоил ее Володя. -А с нами в сердцах живет и память о любимых и близких -живых и  усопших, а все остальное -неважно!
Спустившись вниз, бережно придерживая зонтики с грибами, Володя обернулся к идущей сзади девушке.
    -А ну-ка погоди, на площадке возле домика стоят две чужие иномарки, ты пока постой тут, а я схожу разведаю, ведь Семен сюда приезжать не собирался, а гостей мы не приглашали?
    - Ну уж нет, -заупрямилась Лиза, -пойдем вместе, ведь чужие в гарнизон проехать не могли!
   -Чем черт не шутит, -резонно возразил Володя. -Времена меняются, меняются и люди, за деньги сейчас можно сделать все, что угодно, сама не маленькая, знаешь! Встань хотя -бы за угол сруба и коли что -мне свое присутствие объяснить будет проще: живу я здесь, гуляю, дышу воздухом, да и грибов вот подсобрал к водочке на закуску. Друзей -знакомых у меня много, вот и собрались в этом теремке, чтобы обмыть мое увольнение!
    Капоты у обоих машин были еще теплыми, а значит приехали они совсем недавно -моторы остыть не успели.
   -А кто это к нам в гости пожаловал!?, -заорал он прямо с порога, широко распахнув входную дверь. Дальше слова закончились, и он осекся на полуслове: глазам представилась ужасная картина. Олег с Петровичем восседали за столом и были полностью поглощены методичным уничтожением спиртных напитков. Олег пока еще как-то держался, а вот адмирал довольно уверенно клевал носом доски стола. Судя по количеству пустой тары на столе, выпить они успели немало!
   - А мы вот нашу новую технику обмываем, -с пьяной улыбкой поднял  взгляд от стола Олег. -Извините, так получилось, Петрович чего-то расстроился сильно, не застав вас с Лизаветой, разбудил меня тут и понеслось! Что я, рыжий отказываться!?
   -Ну вы и дебилы!, -взорвался каплей. -Верно говорят, что если бог ума не дал -так и не за какие деньги его уже не купишь! Быстро приводи себя в порядок, а я займусь Петровичем.
Словно предугадав события, еще перед уходом, он включил сауну на прогрев, и теперь она была совсем готова к приему посетителей. С трудом дотащив Женю до зоны отдыха он решительно раздел его до гола и поднатужившись изрядно, перевалил через бортик бассейна. Тело рухнуло в воду с громким всплеском , подняв к потолку каскад брызг, и безвольной колодой закачалось на поднятых волнах. Трезвящий эффект холоднющей океанской воды сказался буквально -через минуту: тело стало проявлять признаки жизни а затем с громкими матами приняло вертикальное положение. Сориентировавшись, адмирал добрел до поручней лесенки и крепко ухватившись за перекладинку,  уперся в нее подбородком.
   - Что, волчара,  Лизку умикнуть у меня захотел?!, -встретившись взглядом с Володиным пьяно заворчал он языком. -Врешь, не выйдет ничего, не отдам!
   С огромным трудом ему удалось подняться ступеньки на две вверх, но каплей сильным и безжалостным толчком прямо в лоб отправил его почти на середину снова. Точно с таким -же итогом закончились и две последующие попытки, которые предпринимал Петрович. Но зато, как с удовлетворением отметил Володя, с каждым новым падением в воду действия его становились все белее упорядоченными и осмысленными. Решив прекратить дальнейшую экзекуцию он протянул руку начальнику, и вытащив того из воды сразу погнал в парилку, подталкивая в спину. Одежда на нем самом промокла до нитки,  была без сожаления скинута перед дверьми.
   - Я не понял сути наезда, дружок, -плотно прикрыв дверь обернулся он к Петровичу, успевшему навзничь улечься на полке и дрожавшего мелкой дрожью всем телом.  -Совсем на старости лет у тебя мозги потекли, мудак старый, что смог  такое подумать?! Да мне без разницы, а вот Лизу ты -бы оскорбил своей предьявой смертельно, и ни о каких, ваших дальнейших отношениях  речи вестись уже не могло –бы! И что теперь, вызывать мне «дурку», или уже вернулся к нормальному мировосприятию?
   Минуту в комнатушке царила полная тишина, нарушаемая лиш, потрескиванием нагревающегося дерева. Затем Петрович поднялся и сел.
   - Ты это, зла-то на меня не держи, что-то вдруг на душе так погано стало„ вот и перемкнуло, -стараясь не встречаться взглядом с Володей забормотал  он. -Елизавета видела все это безобразие?
    - Нет, из-за наличия чужих машин перед домиком я оставил ее на улице, за углом, а сам пошел проверить обстановку. Извини, адмирал, но ты -круглый идиот, если подобное удумал!  Лиза у тебя -святая, и любит тебя без памяти, а ты такое твориш!
    - Каплей, я тебя прошу, как мужчина мужчину: извини, брат! В морду дай, коли охота, только не читай морали и не держи зла на меня!
    -Твои извинения мне глубоко до сраки, и морда твоя ни к чему, просто давай этот инцидент забудем до окончания работы. Выживем, сочтешь  нужным -предъявишь мне свои претензии, а подохнем -так и претензии выставлять будет и некому. все уладится само собой. Лизе не объясняй ничего, не заслужила она такого унижения беспочвенными подозрениями. Скажешь, что устал сильно и не заметил, как вырубило тебя от мизерной дозы спиртного.
   А Олега я приведу в чувство и переговорю с ним, чтобы грязь случайно не вылилась, да он и не из болтливых, вроде, опасаться гадости с его стороны абсолютно не стоит. Ему в гены папа еще до рождения заложил чувство вечной порядочности!
    -Слышиш, а это у меня в башке гудит, или еще. где-то?, -внимательно прислушался Петрович. –Пчелы -то в сауне не водятся?
Володя прислушался и тоже услыхал назойливое  гудение где-то возле двери.
    -Пчелы, твою мать, это -же мобилка надрывается!, -сорвался он с места. -Моли всех святых, чтобы я ответить успел!
     -Здравствуй дорогой чего дыши так тяжело, бегаеш,спортом занимаешься? -проскрипел в трубку Бекир.
   - Да бежал из парилки, мы тут с бригадой мое увольнение обмываем, -усмиряя дыхание ответил каплей. -На сопки хотели выбраться, на шашлыки, да застудился вчера в городе сильно, вот и посоветовали ребята сауну:  для души приятно, и для здоровья полезно!
   - Меньше нужно было по рынкам шастать, да холодным пивом накачиваться  продолжал ворчать турок.
   - А тебе откуда известно, где я вчера был?, -включил дурачка Володя. -Честно говоря, я начинаю немного побаиваться тебя!
   -У меня везде свои люди, и информацией я обладаю самой качественной и свежей, а о тебе я знаю все, до самого последнего движения! Бояться меня тебе смысла нет: хорошо работаешь -я тебе хорошо плачу. Обманешь -пожалеешь, что появился на этом свете! Значит, говоришь, ты со старой работы уже уволился!? Значит вскорости сможешь появиться в Москве: постарайся побыстрее сделать это, нужно очень!
  - Честно говоря, я даже не знаю, как это получится; сейчас на Камчатке -курортный сезон, с билетами такая напруга! В кассах запись идет на месяц вперед, а выходов на работников аэрофлота у меня, к сожалению, нет?
   - Пусть этот вопрос тебя не волнует, мои люди билетом тебя обеспечат! Я сейчас позвоню, а ты завтра прямо с утра пораньше подъезжай на рыночек: билет будет лежать на том -же столике, за которым ты пиво пил. Вилетиш первым рейсом, а наши ребятки в столице тебя встретят.
   -Хорошо, я тебя понял, -прокричал каплей в трубку, но там уже звучал сигнал отбоя. -Срам-то свой хоть простыночкой прикрой, -усмехнулся он адмиралу. стоявшему в дверном проеме и внимательно слушавшему разговор в  полном ниглеже. -Пошел я Олежку в порядок приводить!
Петрович опустил глаза, громко выматерился и метнулся в комнату, отдыха стыдливо прикрывая срам руками. Кашгей по дороге наверх заглянул в кухню, из которой уже начинали доноситься аппетитные запахи.
   - Что там у наших мужиков, проблемы возникли какие -то, -обернулась от плиты Лиза, о которой в пылу событий Володя позабыл совершенно. -Чего это они по водочке ударить решили?               
    - Да Петрович уже совсем в норме, а Олега я сейчас быстро в порядок приводу, перебрали мужики, с устатку дозу не рассчитали: выпили-с гулькин нос, а развезло на всю губернию!   мелочи это все, внимания не стоит!
   -Вот паразиты, нас не могли дождаться, в заднице у них засвербело: ну теперь  хрена лысого они моих грибочков откушают!, -капризно надула губы Лиза. -Теперь наш с тобой черед расслабляться, они свое получили!
    -Ладно, все мы -люди, человеки, и все слабы и грешны, будь выше своих обид!, -засмеялся каплей, взлетая по ступенькам на верхний этаж. Вопреки надеждам с Олежкой пришлось повозиться преизрядно: чего стоило только разбудит это полностью вырубившееся создание, заставить открыть глаза. В ход были пущены все народные средства отрезвления, вплоть до наша тыря, но самым обидным было то, что когда этот засранец начал немного соображать и самостоятельно смог встать на ноги, он достал какую-то таблетку из алюминиевой тубы и выпил, растворив в бокале с коньяком. Эффект был ошеломляющий буквально через пару минут перед каплеем сидел совершенно трезвый человек, только морщась от мерзопакостного привкуса во рту.
   -Вот сатана!, -ворчал Олег, проводя языком по зубам и небу. -Все ничего только вот во рту от этих химикатов-кал сплошной! Чего тебе надобно, старче, почто покой мой нечастый нарушает!?
   -Пойдем вниз, поднялся Володя. –Кое -что случилось, и в наш план возможно, придется вносить корректуры!
В холле, куда они проследовали, за столом друг против друга сидели их спутники. По лихорадочному румянцу на щеках и ее бешено горевшим глазам, а также, по виноватому лицу Петровича было видно, за время их уединения состоялся разговор не на приятные темы между влюбленными.
   Олег, усвоив информацию, очень быстро ухватил суть и созвонился с отцом Переговорив с ним в соседней комнате он вернулся и протянул трубу Володе.
   - Так что, сынок, идем до конца, не передумал еще?, -с иронией осведомился  Семен, услышав в трубке его голос.
   - Нет, мой генерал, моя коробка передач заднего хода не имеет! Что касается поездки -не присылай своих людей в аэропорт, их могут вычислить, и тогда мне кранты стопроцентно! Пусть хоть -какой-то малюсенький шанс у меня остается тем более -что по действиям Бекира совсем не похоже, что он горит желанием со мной посчитаться!  Просить останавливаться своих сопровождающих я не буду ни возле табачных ларьков, ни возле газетных киосков -бесполезно, да и может вызвать подозрение, так что контакта с твоими людьми в этой ситуации не может быть никакого!
   - У Олега есть спец обувь, примерн0 твоего размера!, -с трудом вклинился генерал в его горячечный монолог. -Пусть Олег отдаст ее тебе, и как только ты окажешься здесь -мы об этою будем знать. Не переживай, даже при самой тщательной проверке твои друзья не смогут в ботинках обнаружить ни -черта, гарантирую. Будь готов, что всю лавочку мы будем ликвидировать. как только тебя привезут в назначенное место, и ликвидация будет жесткой. Как только начнется стрельба -падай на землю, и будь мертвым до того момента, пока все не затихнет. Не пытайся взять Бекира самостоятельно: твои амбиции жизни не стоят, а Бекир  -зубр тертый!, ты с ним не совладаешь! Мои ребятки сделают все сами!
   -Понял тебя, Семенович, не волнуйся, завтра ждите дома!                Володя отключил, телефон и передал его владельцу.
   - Значит, план наших действий будет таков, -нервно поднялся со стула Олег и заходил по комнате. -Утром Петрович отвезет тебя на машине, выбросит в городе неподалеку от рынка, а до места ты уже доберешься своим ходом. Я рвану в город прямо сейчас и попасу наших баранов возле кабака, а утром подхвачу тебя и посмотрю, кто будет на хвосте висеть. После отлета Володи мы будем работать уже в две тачки, так будет удобнее. Ребятки, а что это у нас пригорает, или это мне спьяну кажется!?, - оборвал он себя,  и повел носом в сторону кухни.
    –О, Господи, -сорвалась с места хозяйка. -Да ведь это у меня на кухне грибочки на ужин тушатся, а я обо всем с вашими выкрутасами забыла!
     - Вот и чудненько, -плотоядно улыбнулся, потирая руки, Петрович, когда, она упорхнула в кухню. -Сейчас организуем скромный прощальный обед, немного отдохнем, и можно браться за работу!
    - Можно и по соточке фронтовых под мировецкий закусон нарисовать, -лукаво посмотрел на него Олега.
    -Только по стопочке, -уточнил адмирал. -Тебе еще ночь работать, и так до срыва шифера допились! И пока нет Лизы, каплей, я тебя еще раз попрошу давай забудем навсегда этот гнусный случай, не держи зла на старого ревнивца! Ей я рассказал все так что, можно сказать, совесть очистил: теперь дело только за тобой!
    -Да ладно, я -же, уже сказан, что остановку мы проехали, кто старое  помянет тому глаз вон! А вообще-то я очень счастлив, ребята, что судьба свела меня с вами и горд тем, что работаю с такими замечательными людьми! И кстати, Олежка, с тебя -какие-то козырные ботинки, или тапки, отец распорядился!               
   -Получиш, -согласно кивнул тот головой, доставая из буфета бутылку коньяка. Давайте сначала немного поможем хозяйке, и накроем на стел, пока она хлопочет на кухне, а то право слово -не удобно: все сама да сама!
Из-под приоткрытой крышки соусницы, принесенной хлопотуньей -хозяюшкой, на свободу вырвались клубы ароматного пара: к сыру- и колбасе, нарезать которые только и хватило мужского воображения, и даже к балыку, не притронулся никто из компании. Столовый протокол, был отметен в сторону начисто и мужики, выпив коньяк, стали с довольным урчанием закусывать вымоченным в аппетитной подливке хлебом.
   - Слышь, подводник, -несколько смущаясь нарушил тишину Олег. -Ты там будь поаккуратнее, не лезь на рожон! Лично мне, да думаю, и остальным ребятам, твое общество пака еще не надое: поберегись, а то где нам потом искать такого классного собутыльника!?
   - Хорошо, командир, рекомендация принята?, -с заполненным ртом отшутился Володя. -В мир иной я пока еще не тороплюсь особо: кто знает, такая приятная компания там подберется, или нет!? Да и хорошего коньяка там может и не оказаться -зачем менять шило на мыло? На веселой свадебке с мордобоем отгулять мне пока не довелось, а если говорить тешив серьезно, то вы у тут тоже фестивальте не особо громко, поаккуратнее будьте, -бросил он лукавый взгляд на стыдливо зардешуюся девушку.
    - Нам-то что, скопом легче и батьку бать, а ты там один на один с кровожадным зверьем будеш, -покачал головой Петрович.
   -Что -же, в самом деле, заупокойную вы по мне читаете раньше времени, что -ли!? -возмутился каплей. -Давайте сменим тему и поговорим, ну хотя -бы о поручике Ржевском.
Более за все время застолья тема предстоящей работы не затрагивалась, но по вялому течению разговора и натянутости становилось понятно, что  каждый из присутствующих думает только о ней.
   -Ладно, господа, огромное спасибо хозяйке за замечательную пищу, -поднялся из –за стола каплей. Мужикам спасибо за компанию: пойду кА я, с вашего позволения, да отдохну хорошенько перед дорогой!
   - Ну что, аналитик, каковы твои прогнозы?. -поднял на Лизу взгляд Петрович, когда тот удалился.
    -Не знаю абсолютно точно, но мне кажется, что по всему должно получиться все нормально, только -бы нам здесь не осрамиться! А вы обратили внимание на то, что наш друг совершенно не мандражирует: он словно пропускает, все через себя оставляя только, что ему необходимо, остальное он просто откидывает за ненадобностью. Если  что, Семенович сумеет достаточно надежно подстраховать Володю на места, глядиш -все и обойдется!
   -А твоя чуйка что вещует, профи?, -обратился адмирал к Олегу.
   - Моя чуйка, как ни странно, молчит совсем: никаких тревожных посылов, толчков -ничего, ноль! Впечатление такое, что везде полный вакуум, -немного помолчав, словно прислушиваясь к себе, пожал плечами тот.
   - Значит, все пройдет гладко, -удовлетворенно и успокоено кивнул головой адмирал. -Давайте и мы немного отдохнем, впереди времечко суетное!
Володя уже успел полностью одеться, самостоятельно проснувшись ранним утром, когда услышал осторожный стук в дверь. -На пороге, в полной боевой готовности, широко улыбаясь, стоял Петрович, держа в руках пару ботинок с толстой рифленой подошвой и теплым мехом внутри.
   - Вот, держи, Олежка перед отъездом тебе оставил .лично беспокоить не  стал понимая, что тебе крайне необходимо побыть в одиночестве, -бросил в он обновку прямо на покрывало. -Еще не надеванные, новенькие, но ноги не натрут -сделаны по старой немецкой технологии, что использовалась для  изготовления экипировки альпийских стрелков. Если будет совсем труба -напряги ступню с изгибом пальцев вниз -и из носка подошвы выскочит бритвенное острое лезвие композитного материала. Никакой детектор металла его не обнаружит, а вот от варнаков отмахаться сможешь.
   - Вот за это спасибо, лучшего подарочка, мужики, и желать не нужно!, -восхищался  кашей, примеривая обувку и несколько раз на пробу выбрасывая лез вия. -Просто чудо, только немного маловаты!
   -Немного поноси, и они вытянутся по ноге, а теперь пошли пить кофе, Лиза уже похлопотала, да тронемся в путь неблизкий, -горько усмехнулся адмирал.       
   Кофе пили в полном молчании, и так -же молча посидели минутку, контролируя ход времени по ударам сердец. Мужики, не сговариваясь, одновременно поднялись: Лиза их провожать не пошла, лишь только перекрестила вслед, то -успела закрыться за их спинами дверь.
   После ярко освещенного помещения Володя нырнул, словно в черную дыру: в эту пору уже светлело поздно, а темнело очень рано, и он высоко задрал голову, вглядываясь в небесную высь. Сквозь пелену облаков, густо обложивших небо, не пробивался свет ни единой звездочки, и только луна желтоватым ореолом обозначала свое местоположение. Двигатель машины уже работал, и в прогретом салоне было уютно и тепло.
   -Ну прямо царские условия, -усмехнулся Володя. -Да с таким обеспечением и оплошать-то грех!
   И тут случилось то, чего он никогда не смог -бы даже предположить: не  включая передачи адмирал, лиш только каплей захлопнул дверку, порывисто обернулся к нему и схватив голову рукой крепко прижал к своему плечу.
   - Слышиш, подводник, ты не вздумай бросать меня одного в этой сухопутной организации. ведь нас таких всего двое здесь, что прошли через прочный корпус! Выжил в Бидоне -выкрутись и здесь, а позволиш себе подохнуть даже не рассчитывай на мое приглашение на свадьбу!, -почти шептал он лихорадочно дрожащими губами.
   Растроганный до глубины души таким взрывом эмоций обычно сдержанного начальника каплей аккуратно отстранился и с притворной гримасой боли помассировал шею.
    - Совсем задавил медведь чертов, затискал! Все, Женя, будет нормалек, обещаю, только ты трогай, а то опоздаем еще!
Рукоятка рычага переключения скоростей с мягким щелчком заняла нужное положение и машина, выбросив из-под колес гравий пулеметной очередью, понеслась вперед, мягко покачиваясь на неровностях разбитой дороги.
    Молчали, и даже в городе, покидая машину, Володя не обернулся, а лиш махнул на прощание раскрытой ладонью.
    Несмотря на еще ранний час, на рынке жизнь шла полным ходом, била мощным ключем людских эмоций и страстей. 3анимавшие свои места торговки ругались кто беззлобно, в шутку, а кто и спеной бешенства, на губах. С трудом пробираясь в этой сутолоке, каплей протолкался к кафе. Действительно, на столике уже лежал прижатый камешком, призывно шевелящий под легким ветерком уголочком его билет.
   - Положили его только недавно, -осторожно вытаскивая и ощупывая бумажку отметил Володя. -Возможно даже, что перед самым моим приходом: бумага еще не успела пропитаться утренней сыростью, а это означает одно –меня «ведут». Что -же, господа, приглашаю в наш балаган!
   Он тщательно проверил соответствие паспортных данных в билете и убедился, что все указано верне и на посадке его никакие проблемы не ожидают: противник и вправду по взрослому работал!
   -Что хочеш, командир!?, -высунулась усатая физиономия из окошка заведения.
   - Перекусить думал да ты, верно, еще не открылся!
   - Э, жена не накормила такого джигита дома? Бросай ее, бери молодую: жить будешь припеваючи!
   - Нет женну меня, браток, а пожрать не успел, потому что из дома рано выехал!
   - А что покушать хотел? Есть вчерашний шашлык -разогреть только, есть бутерброды с сыром и икрой, а есть, и с рыбой! Заказывай!, -радушно улыбался хозяин.
   - Погрей мне поскорому шашлычок, построй парочку бутербродов с икрой, и пожалуй, граммов двести коньячка нацеди, только не фуфлыжного, а  настоящего, я заплачу! Только вот рублей нет, рассчитаюсь долларами, устроит!?
   -Сделаем, все в лучшем виде сделаем!, -ворковал хозяин, хлопоча у электрического мангала.- И на самолет успеешь, и доллары примем; чем они хуже русских денеґ? Первый клиент –мужчина -самый дорогой клиент, важный! Целый день удача в торговав мне будет!
   - Пой, ласточка, пой, вот только откуда известно тебе, что на самолет мне успеть надо ,или каждый здесь, кто приходит поесть утром в аэропорт направляемся!? ,-с усмешкой пережевывал поданую еду Володя.
   
МОСКВА
На самолет каплей успел вовремя: такси домчало его как раз к моменту начала регистрации. Доза коньячка, принятая на земле, развеяла весь полетный сон, как обычно у него и бывало, поэтому время полета он скоротал, флиртуя с хохотушками бортпроводницами: Володе удалось даже покурить с девчонками  в их рабочем отсеке. Даже шампанского, которое послужило, универсальной отмычкой к девичьим сердца было, ей богу, не жаль. Москва встречала его не приветливо: резкий, холодно-порывистый ветер налетел на самой верхней ступеньке трапа и стад трепать, больно хлеща по лицу стылыми дождевыми каплями.
   - Что- же, -подумал ось Володе ,-все великие дела делаются именно в дождливую погоду!
   Ни багажа ,ни ручной клади у него не было, поэтому он сразу- же вышел на площадь перед зданием аэропорта и прижавшись  к стеклянной стене за углом, чтобы е Турции, а точнее- его долгое ожидание встречающих.Он сплюнул со злостью на тротуар и не спеша направился в здание: как ого беса зря мерзнуть? Если нужен буду- найдут в любом случае!
    Горячий крепкий кофе немного успокоил расшалившиеся нервы, и как только опустевшая чашка коснулась стола, сзади раздался приказ:
   -Ну что, если ты уже -допил, то поехали, нас давно ожидают!
 Володя медленно и абсолютно спокойно обернулся на голос, не меняя положения тела за высоким столиком.
   -Кто ты вообще такой, и кто меня ждет? ,-резко спросил он, не считая нужным скрывать накопившейся злости. Этого мужика он видел в Петропавловске на посадке в самолет, мельком, но летели они в разных салонах и боле не сталкивались. -Наши дорожки разные, иди себе с миром!
   -Сказано, поехали, значит выполняй, твою дорожку я проделывал билетом, и взял ты его на столике в кафе, не заставляй уважаемых людей ждать себя! -послышались нотки легкой угрозы в голосе провожатого.
   - А ты не психуй зря, все равно за нами  еще никто не приехал, чего светиться на улице? Мне лично по- фигу, а на твою типичную внешность местные менты мгновенно среагируют, -попытался сгладить напряженность каплей.
   -Никто приезжать и не должен был, я сам доставлю тебя, куда приказан огрызнулся мужик, направляясь к выходу .Не желая более нагнетать обстановку Володя последовал следом и нырнул на заднее сиденье подъехавшего такси. Адрес его спутником был назван настолько тихо, что каплей не удалость расслышать ни единого слова! Ехали, на удивление, по  местным меркам, недолго: всего-то минут двадцать но кольцевой, да и еще минут пятнадцать по проселочной дороге, постоянно петлявшей между деревьями.
   - А я думал, что мы поедем прямо домой к Саиду!, -разочаровано протянул каплей, оглядывая полуразвалившийся домишко после того, как провожатый отпустил машину. -Тут-то мы что забыли, поприличнее места, отыскать не удалось?
   - Следуй за мной, да трепись поменьше, - бросил мужик, направляясь во двор.
Внутри строение выглядело ещё хуже, чем снаружи: сквозь провалившуюся в нескольких местах крышу проглядывало пасмурное небо, ветер вольно разгуливал по комнатам, совершенно не сдерживаемый отсутствовавшими дверями выбитыми окнами, и играючи  перекатывал набившийся с улицы мусор из угла в угол. Вот тут- то Володе и стало действительно не посебе:  похоже, начали сбываться самые худшие его предположения- полный финиш! Тут, по всей вероятности, ему придётся окончить свои дни в не очень далёком времени. Будто прогуливаясь бесцельно по комнате он присмотрел на всякий случай деревяшку потяжелее: коли что- то хоть напоследок помахать, попортить здоровье нелюдям, да и самому получить хоть моральное, но удовлетворение! Через час напряжённого и бесплодного ожидания Володя сорвался.
   - Слышишь, дружок, а какого чёрта мы вообще тут делаем ?!, - решительно направился он в соседнюю комнату, где находился его сопровождающий. –Куда это ты меня завёз? Имел я ввиду такие радости: сидеть в каком- то бомжатнике и ждать неизвестно чего! Буду звонить Саиду, пора это спектакль заканчивать!
    Но едва он вынул мобильник, как-то был, выдернут с необыкновенной силой из его рук и с громким хлопком врезалась в брёвна стены, разлетевшихся на мелкие осколки. Его охранник нагнулся над остатками чудо современной технике и стал внимательно их осматривать.
    - Ну ты и скот!, - возмутился Володя. – Ты за это ответишь! Стоит телефон невероятно и подарил мне его Саид лично!
 На его угрозы внимание было обращено не больше, чем на пустой звук, и я закончил осмотр обломков надзиратель достал свой телефон и удалился в соседнюю комнату. Развязка наступила буквально через десять минут после его возвращения в комнату.
   - Значит, говориш, ответит он за твой телефон ?,  - донеся от окна голос настолько тихий, что Володя даже вначале подумал, что ему померещилось. Обвернулся к окну никого нет. – Ну вот, здравствуйте белая горячка!
   - Что за наваждение или от перенапряжения я уже начинаю потихоньку с ума сходить?, - подумал он, выглядывая на улицу, но и там никого не было. Обвернулся – нет в комнате его провожатого – словно испарился в мгновение окна! Не придумав лучшего варианта, он схватил, в руку импровизированую дубину и прижавшись к стене занял оборонительную позицию.
    - Выходи, кто шутки шутить вздумал, бошки посношу напрочь, хрен меня живым возьмёте! Кто тут есть: ФСБ, спецназ – шиш кого боюсь, только покажись, выйди лицом к лицу!, - напрягаясь до красноты,  заорал он в пустоту.
    По рукам будто чем-то сильно хлестанули, и от верхушки вдребезги разбитой дубинки в разные стороны разлетелись мелкие щепки.
   -Ничего, я вас зубами рвать буду, а живым не дамся!, -продолжал истерично орать каплей, отбрасывая в стороны ставший совершенно бесполезный огрызок. Звука выстрела он не слыхал, а значит, противник работал с глушителем, да и убирать его явно никто не собирался, просто пытались хоть как –то проверить. Что –же, по такому случаю подыграть было не грех!
    - Ну давай, рви!, - неожиданно появляясь в дверях  предложил Бекир, небрежно поигрывая пистолетом. – Куда – уж тебе с такой машинкой тягаться, её пуля отбросит твоё туловище к стене и снесёт полбашки в придачу, глупыш! Крякнуть не успеешь, как умрёшь, гарантирую!
    - Что за шутки дебильные!? , - возмутился Володя, опуская руки. – В начале мобилка, теперь – ствол. Не пойму я чего- то: ты меня именно для этого сюда вызвал? И почему, собственно, ты здесь, ведь я к тебе в Турцию лететь собирался!? Нахрена мне эти ****ские игры: хочешь кончать, если есть за что – кончи, я сдохнуть не боюсь, ты абсолютно точно знаешь! А вот пугать пуганого зря не надо.
    - К чему это ты тут ФСБ вспоминал, спецназ, - прошипел Бекир, медленно скручивая со ствола глушитель.
    - А иначе кто ещё может так работать? Вы –то меня всегда нормально принимали!, - притворно удивился каплей. – Ну пусть и не всегда, но не таким – же макаром?
   - Допустим, что говоришь ты пока достаточно убедительно, да и факты все за то, что ты честно отрабатываешь полученные деньги. Но проверить лишний раз тебя не мешало, именно на этом и держится наша работа, извини уж! Пойдём в соседнюю комнату, поговорим, там уже всё приготовлено!
 Слегка пригнув голову, чтобы не задеть головой низкий косяк, он прошёл в комнату первым а каплей, немного расслабившись, следом за ним. Уже почти миновав проём он боковым зрением уловил какое – то движение, но сделать ничего не успел: горло перехватило дикой болью и его буквально выдернули на простор из тесноты дверной коробки.
   От катастрофической от нехватки воздуха перед глазами плыли красные круги сознание мутилось, а быстро  слабеющим рукам не удавалось нащупать того, кто  всё туже затягивал на шее удавку. В поле  мутневшего взора появился Бекир: с жёсткой улыбкой на лице он внимательно наблюдал за всё больше и больше слабеющим сопротивлением своей жертвы, а затем, когда тот почти безвольно обвис, подал знак своему подручному. Давление на горло тотчас- же ослабело, и набрав в пылающие болью легкие сколько можно больше воздуха каплей попытался, собрав в кулак все оставшиеся силы, встать на ноги, выпрямиться. Но палач внимательно следил за каждым его движением и лёгким нажатием на плечи тут- же вернул в то самое унизительное  положение, в котором  тот находился до этого: на колени!
    -А теперь, дорогой ,настало время рассказать нам всю правду: когда, где  и  кому и за сколько ты нас продал?, -злорадно шипела змеиная голова Бекира. -  Признаешься честно- умрешь  очень легко, как и подобает истинному войну а  нет -  живьём резать на куски будем, шкуру полосами сдирать, жилы  вытягивать! Ори сколько угодно- тебя не услышит никто, деревенька эта- мёртвая: хорошее место! Облегчи душу, и умри  достойно, мы на тебя зла не держать не будем, с каждым в жизни всякое  случиться может, все - мы живем по воле Аллаха!
   Удавка снова начала затягиваться туже ,в уши ворвался глухой барабанный бой  затихающего сердца, уж е с трудом перекачивающего остатки обескислороженной  крови по измученому телу.   
   - Вот теперь -  точно конец, помощи  ждать неоткуда! Сбывается моя мечта идиота: сдохнуть не в постели слабым и больным, - подумал он про себя а в слух одними губимый видимый только Бекиру, обозначали: - Пошёл ты на хер!
    И мозг взорвался от немыслимого перенапряжения, принося ему облегчение и оказывая милосердие, бросая в бездонную яму чёрного небытия. Безвременно уходил он в мир иной, но далеко не бесполезно. Жаль, что не удалось попрощаться со своими, не сказал последние прости всем вольно и невольно им обиженным в прежней жизни без отпущения грехов и покаяния, даже не имея возможности перекрестить лба!
   На базе Главного разведуправление  в то – же самое время царила нервозная обстановка: компьютер, указавший местоположение Володи на карте Подмосковье,  и получавший сигнал от датчиков, вмонтированных в толстую подкладку ботинок, неожиданно «завис». Несчастный оператор, лихорадочно порхая по клавиатуре пальцами, абсолютно ничего не мог сделать: на экране замерев как раз в месте поворота такси на посёлок, замерла на месте и монотонно помаргивала жёлтая точка, словно издеваясь над всеми. Семён был взбешён и метался по комнате, словно раненое животное, разбрасывая в стороны попадающиеся на дороге стулья и людей. – Уроды, кончу всех без сожаления! Если – уж в нашей конторе твориться такая «лажа», то что можно сказать о других ведомствах!? Без суда и следствия – в трубу аквариума, если с парнем случиться, что-нибудь поганое!
     А старый Сан Саныч внимательно следил за показаниями приборов теплометрии передающих сигналы биения Володиного сердца. Пока его успокаивало  то, что парень жив. Что-то нехорошее  происходило сейчас там, где тот находился: пики лихорадочно возрастали  и спадали, отмечая неровное биение, а потом вдруг резко пошли к нижней границе шкалы.
   - Семенович ему  очень плохо, мы  теряем нашего мальчика, его сейчас наверно, убивают!, - истошно закричал он, более не в силах сдерживать эмоции.
Одним прыжком оказавшись у приборов Семен бросил оценивающий взгляд на хладнокровно светящиеся экранчики  и  зарычав утробно, бросился  к компьютерщику. От сильного тычка в затылок голова того почти уткнулась в клавиатуру.      
   - Ты, гавнюк,  профессор хренов, я заживо спалю тебя в крематории, если только этот мальчик погибнет !
     -А что я-то могу сделать, -испугано подвывая заныл тот, поправляя слетевшие очки. - Когда еще говорил вам ,что системе профилактику делать надо, новые компьютеры, помощнее, ставить!? Так вы же мне отвечали: Некогда, некогда, а теперь я  кругом во всем виноват!

   -Заткнись, гаденыш, и работай, как Павка Корчагин на постройке узкоколейки, нечего терпеть сопли размазывать, запусти, на конец, эту долбаную систему!, -буркнул генерал немного успокаиваясь и отходя обратно к доктору.
   - Что, старый, как дела у нашего парня?
   - Совсем хреново, похоже, сердце останавливается и это означает только одно -ему конец! Уже ничего нельзя сделать, -тяжело вздохнул тот, -Обосрались мы похоже, крупно. Даже если система чудом заработает и мы  определим его местоположение, то доехав туда даже не сможем провести реанимацию по времени!
   - Работать!, -заорал во во всю мощь лёгких Семён.- Чтобы через тир минуты у меня были данные, всё равно  я достану этих уродов, и за бросил он в микрофон рации.-  С места не сходить, двигатели завести, начинать  работу сразу всем!
   Подучив доклады: от всех командиров групп о готовности он устало рухнул в кресло и крепко сжал голову руками: им оставалась только одно – достойно отомстить за смерть своего товарища!
  - Товарищ  генерал, есть данные, машина их уже откорректировала, -заорал подскочивший от возбуждения на стуле оператор наконец – то добившийся положительного  результата.
  - Поздно, ох как поздно, - простонал  Семён, включая рацию.             -Вперёд , сынки, главарей согласно фотографий брать только живыми  любой ценой, остальных -кончать баз жалости ,пусть горят в аду!
  По его  команде из нескольких десятков мест скрытого ожидания на свободу вырвались обычные, если не считать непроницаемую тонировку стёкол, микроавтобусы, неся в своих утробах прекрасно экипированные  группы бойцов по пять – семь человек, и  направились в разные концы гор да и пригороды. Семен с легкостью открыл сезон столичного сафари и с нетерпением ожидал богатых трофеев, Бот только немного не так он себе это представлял в мыслях: все его ребята, должны были остаться  в живых, а Володька - в особенности!
  Сам – же  генерал, не желая оставаться в стороне от происходящего, облачился в омуницию и получив сводку в местоположении интересующего объекта, прихватив Хилого и ещё одного бойца, метнулся к своей машине.
   - Док, как там обстоят дела у нашего парня?, -заорал он, задерживаясь на секунду у выхода..
  - Появился  слабый, нитевидный пульс он, пока жив, но очень  неуютно  парню в данный момент, возможно, что его пытают. Поторопитесь, может быть, спасти его  успеете. Ну а если и нет - так хоть поуродовать мальчика не дадите, похороним красивым!
   -Эх, лошадка выноси!, -в боевом азарте прокричал генерал- взревевшему мощным двигателем «мерседесу»  и нажал на педаль газа до отказа. Оружие  в готовность к немедленному применению приводили уже в машине.
   - Идиот, ведь я приказывал тебе придушить  клиента, чтобы напугать посильнее, а ты что наделал!?, -  словно  сквозь толстый слой ваты доносился до каплея визгливый  голос Бекира. – Насмерть петлю затяну!
   - Бекир, да он- же живой!, - сам удивился палач, заметив проявление слабых признаков жизни Володей.
   - Вокруг завозились, поднимая и усаживая на пластиковый стул, неизвестно откуда появившийся постепенно приходящего в себя парня. Заранее постепенно прояснялась, мысли живее зашевелились в мозгу, получившим свежий приток кислорода.
   - Жаль, что не сдох сразу, теперь начнут пытать, мучить: на такие вещи что басмачи, что эти уроду – великие мастера! Рубашечку с заветными пуговками в этот раз я как – то и не одел, вот досада, - думал Володя с сожаление, прислушиваясь к боли в истерзанном горле. Руки  и ноги на удивление связаны не были, и ему удалось, с трудом усмиряя стон, принять более удобное положение.
   - Как, оклемался не много, дорогой, - присел возле него на корточки Бекир.
   - Ничего, ещё немножечко жить будешь!
    - Неужто не натешился ещё чужими муками, урод! Всё издеваешься? Ничего, я покажу вам, как сдыхают настоящие мужчины! Режьте, козлы!, - с трудом выдавливая слова прохрипел каплей. Рядом с Бекиром на корточки опустился ещё один бандит – тот, что летел с нами в самолёте, и Володя внутренне подобрался.
   - Этот меня душил, что – ли, - кивнул он головой на соседа Бекира.
   - Этот. Этот! Извини, молодой он ещё, недавно у нас, опыта набраться не успел, вот и перестарался.
   - Пусть наклонится, сказать ему хочу кое – что, - устало прикрывая глаза попросил каплей. Бекир одобрительно кивнул головой подручному, с интересом следя за происходящим, и палач склонился к самому лицу своей жертвы.
   - Если бы мы сошлись с тобой один на один, я – бы сделал тебя, петушара сраный, в семь секунд, но коли ты привык работать подленько, из-за спины, - медленно цедил слова Володя, собирая остатки сил и медленно подтягивая под себя ноги, группируясь, - То ты – не джигит, я с полным удовлетворением могу ответить тебе тем- же: Я ТЕБЯ УБЬЮ!
   Последние слова он почти прокричал и Бекир, почуяв жару, резко отпрыгнул в сторону, пытаясь предупредить подручного криком, только не успел. Словно освобожденная тугая пружина каплей встал, распрямляя ноги и вкладывая в удар весь вес и без того немаленького тела, впечатался лбом прямо в горбатую переносицу чеченца. Не издав ни единого звука тот плашмя, всей спиной, рухнул на загаженный пол, заливаясь кровью.
   Бекир торопливо склонился над соратником, прислушивался некоторое время, проверяя сонную артерию и пытался уловить пульс, но не сумев ничего уловить выпрямился в бешенство.
   - Совсем  мёртвый стал, - ехидно усмехнулся каплей, успевший за это время переместиться в ближайший угол комнаты и прижаться спиной к брёвнам. – Теперь – то уж точно у вас не получиться кончить меня так, как вам того хотелось – по  садистски! Подари мне пулю, Бекир, ведь я этого достоин, или я прихвачу с собой в охотничьи угодья ещё кого – нибудь из твоих, а если получиться – то и нескольких!
   - Идиот, никто тебя и не собирался, просто из – за многочисленных крупных провалов в организации я должен был подвергнуть каждого человека, работающего со мной, серьёзной проверки! Это была простая проверка, понимаешь?! , -  орал он, наливаясь дурной кровью.
   - Вот ты меня просто и проверил и своего пса злобного проверил тоже, только я ещё дышу, а он уже и не гавкнет ни разу! Идиот – ты, - усмехнулся каплей. – И жизнь этого бедняги – на твоей совести, или спешите её на кого –то ? Что заплатит Аллаху,  он простит тебе этот невольный грех! И хватит орать не по делу, у меня очень болит голова: Хочешь сказать что – говори по делу а нет – либо кончай меня, либо разбегаемся!
    - Не забывайся, холуй ты живёшь на наши бабки, и нам за них продался, не смей со мной так разговаривать! , - ещё больше взъярился Бекир.
     - Да пошёл ты на хер! , - сплюнул каплей сквозь зубы и поднял глаза к потолку, стараясь незаметно отслеживать всё, что творилось во круг. В комнату заскочили ещё три человека, когда Бекир принялся истошно орать, и теперь они находились у противоположной стены в ожидании приказаний командира. Возле самого окна, построенный из досок окна и остатков мебели, находился импровизированный стол. И следуя знаку Бекира его халдеи быстро закрыли его облезлую поверхность мясом и зеленью, принесёнными из соседней комнаты.
    - Хороший - же апперитивчик  ты предложил мне перед главным блюдом! , - кивнул Володя в сторону стола. – На какой хрен всё так усложняться было? Мог просто меня спросить на прямую, или своим баштаном подумать крепко! Какое отношение я могу иметь к вашим неприятностям, если кроме моей темы мне ничего не было нужным. Всего – то хотел – срубить бабок не ломая, а ты так меня  …! Я честен с тобой, и уже говорил, что Омар порвал- бы собственными руками, без чьей- либо помощи! Он здесь – дай мне это туловище, и ты убедишься в моей порядочности: я делаю то, что говорю! Имей в виду, что это – уже третья пакость, которую я от вас имею, а у нас бог любит троицу!
    - Я знаю эту поговорку, - поднял глаза от пола Бекир. – Но ты сейчас явно не в том положении, в котором можешь кому -то угрожать. А  Омара ты уже не порвёшь: взяли его в собственном коттедже. Мне удалось уйти чудом, интуиция спасла! А вот насчёт нашей работы ты глубоко ошибаешься: шоу будет продолжаться, если ты окончательно пришёл в себя, то прошу подходить к столу. Полечим твоё горло замечательным вином вон из того глиняного кувшинчика, - указ он рукой,- да покушаешь сытно, чтобы нервы быстрее успокаивались и мясо на раны нарастало! Что до погибшего то он нам был верным другом и настоящим джигитом, и достойно погиб в борьбе за святую верю, за дело Ислама, верно!? , - обратиться он к стоящим у стены, кротко добавив что- то на арабском.
    - Верно говоришь, командир, -  закивали головами отморозки. – И похороним мы его, как того требуют обычаи предков, и воздадим все воинские почести, как настоящему джигиту!
 Не мешкая они подняли тело и удалились из комнаты.
    - Извини – уж, но стульев здесь нет, но стоя больше вкусной еды в тебя поместится!, - усмехнулся Бекир. – Да и со временем у меня проблема, надо срочно ехать ещё в одно место, поэтому поговорим оперативно. Тебе придется отправить на Камчатку ещё один контейнер с нашим грузом, и этим ты займёшься в параллель со своим заданием: это – не просьба, а приказ, и он не обсуждается! Так сложилось, что темпы тебе придется форсировать, и работу ты должен выполнить раньше, чем планировалось
: уже этой зимой. Контейнер – то должен дойти в любом случаи к её концу, верно? На новую работу устраивайся оперативно: денег дай побольше, кому надо, но в котельную попади, лично я не вижу в этом никаких трудностей., - рассуждал он вслух, похрустывая зеленью.
    - Ты изначально упустил одну важную деталь, или момент, - называй, как хочешь! , - не тактично прервал его каплей, отрывай солидный кусок мяса и отправляя его в рот.
    - И что – же это я забыл – не учёл?
    -Оплата, милый друг, деньги мани! Сколько я получу за дополнительные хлопоты и, кстати, за этот поганый балаган!? – нагло ухмылялся Володя, не переставая жевать.
   - Что, мало денег получил от нас? Жадность задевать начала? , - снова начал заводиться Бекир.
   - Да Бог с тобой, получил я вполне достаточно, но только за одну работу. А теперь добавляется ещё один этап, и ускорение графика, а ещё светлой памяти теоретики Марксизма говорили, что любой труд должен быть оплачен, на энтузиазме далеко не уедиш! Я – наёмки, так что изволь платить за каждый этап!
   - Сколько ты хочешь получить? , - прошипел, сдаваясь, Турок.
   - Вот эту уже разговор двух настоящих бизнесменов! За контейнер я хочу пятьдесят тысяч, и за боль мою заплатишь тысяч двадцать и не спорь, это – окончательно, торговаться с тобой я не буду!, -оборвал он попытавшегося было возразить Бекира. – Если вдруг я сейчас откажусь – прахом пойдут все трои планы,  и прятаться тебе уже придется не только от тех кто за вами охотиться сейчас, но от своих,  которые в этом случаи назначат за тебя цену!
   - Пусть я здесь и сейчас подохну, но тогда то у тебя не останется не какой надежды реабилитироваться перед своими! Теперь мы на равных чашах весов: не у тебя, не у меня выбора нет, и друг без друга нам не обойтись. Ну что, взявшись за руки побредём по легонькому по узкому косточку через стремительный поток в горном ущелье или бодать начнём, сбрасывая друг  друга в пропасть!? Все деньги мне должны выплатить сразу, наличными, или в худшем случаи – бриллиантами, иначе дальше разговоры – бесконечны, и не забудь, за срочность второго задания прибавить ещё тридцать тысяч! , - ехидно улыбался каплей, окончательно загоняя Бекира в логический тупик.
   - У меня доллары закончились, есть только камни и английские фунты! , - буркнул собеседник сдаваясь непоколебимости доводов.
    - Пожалуй, на фунты я соглашусь: сто тысяч, скажем, буду вполне достойной оценкой моей безупречной работе, - всё больше наглел Володя, не забывая внимательно следить за Бекиром.
    - Но это же значительно больше, чем в долларах! , - возмущённо закричал тот.
    - Увы, монами, но вот как раз долларов –то у тебя и нет! Давай, по рукам, и разбежались, только скажи когда и где я смогу получить груз.
   - Хоть завтра и люди Саида привезут тебе всё, куда скажешь, а чек я могу выписать тебе прямо сейчас!
    - Ошибочка, друг, чек от тебя я не приму! Деньги ты мне отдашь прямо здесь и сейчас, других вариантов нет: почему я должен доверять тебе, если с твоей стороны я не вижу доверия!? Мы ведь лично с тобой работаем, так? Коль уж у вас пошли провалы, то даже если чек и примут к оплате, то меня могут по нему легко вычислить. Возможен и второй вариант: тебя свои же закрыли доступ к банковским счетам, и этот чек  не более, чем пустая бумажка да и бесполезная к тому –же. В туалет с ней сходить не получиться даже – мала больно! А я и дальше жить хочу долго, и что самое интересное – обеспечено!
   Посчитав, видимо, дальнейшие споры и пререкания, ниже собственного достоинства, Бекир что – то прокричал в глубину развалин и пока оба: один – часто машинально, а другой – с ямы удовольствием, поглощали мясо, запивая его вином из разовых стаканчиков, в выбитом дверном проёме появился подручный с чемоданчиком в руках. Бекир забрал его, отпустив бедолагу, и с грузив на стол, цыкнул замками. Небрежно выкинул на доски стола необходимое количество пачек и снова захлопнул крышку.
    - Нихрена себе, ведь у меня – же даже пакета с собой нет, как – же я их повезу!?
    - Это проблемы не мои ты сказал – я заплатил!, - хоть таким мелочным ехидством оплатил Бекир. – Все издевательства над собой. – Теперь мы – в полном расчёте, берегись!
Не выполнишь работу – сегодняшнее испытание покажется тебе игрой по сравнению с тем, что ты получишь, когда мы тебя отыщем! Теперь ты у нас человек очень даже богатый, можешь позволить себе купить кейс! А теперь – прощай, время торопит, и избавь меня Аллах от ещё одной встречи с тобой! , - возвёл он глаза к небу.
    - Прощай, в аду когда –нибудь и свидимся, вот там и продолжим наши поры в соседних котлах! , - улыбнулся в ответ каплей. – В рай – то нас, за грехи тяжкие, навряд – ли пустят, даже деньгами купить себе покой не выйдет!
 Бекир резко крутнулся на каблуках, опаляя его ненавидящим взглядом, и двинулся к выходу, но вдруг замер на месте, как вкопанный, внимательно прислушиваясь к чему – то  и втягивая воздух ноздрями. Насторожился и Володя, зашарил лихорадочно глазами по полу в поисках какого – нибудь оружия. Из далека доносился вой мотора: машина явно преодолела трудно проходимый участок дороги.
    -А это что ещё за сюрпризы? , - потянулся Бекир к рукоятке пистолета за
Поясом.-Я никаких гостей к себе не жду !
   - Погоди не психуй,  - успокоил его Володя, высовываясь рядом. _ Видишь – тачка крутая, разглядев Мерседесовскую эмблему на капоте, вернулся он обратно и спокойно принялся искать, что- нибудь, во что бы было можно завернуть деньги. – Скорее всего, какие – нибудь упакованные пыжики подыскивать себе место под застройку, ты – же говорил, что это деревня – мёртвая, и судя по всему –от кольцевой не далеко!
   Миновав их дом машина остановилась на ближнем перекрёстке и посигналила несколько раз. Ответом была тишина, к приехавшим никто не вышел, и заурчав утробно мотор «Мэрс» скрылся за углом дома.
   - А ты дурочка боялась, только юбочка помялась! , - усмехнулся каплей облегчённо вздыхая. – Езжай спокойно по своим делам, ложная тревога! Да и не слыхал я что – то, чтобы менты или ещё кто – нибудь на операции выезжали на таких тачках.
   Бекир, было, уже повернулся к выходу, когда в дали раздался одиночный выстрел, тут – же подхваченный раскатистыми автоматными очередями.
    - Ах, ты..., - только и успел произнести бандит, поворачиваясь к Володи. Каплей схватил со стола глиняный сосуд и одним прыжком сократив расстояние, опустил его на голову Бекира. Тот, словно подрубленный без единого звука, рухнул на пол и затих в неожиданности: только мерно вздымающийся грудью свидетельствовала о том, что он ещё жив. Особо не церемонясь каплей сорвал с него брюки, разорвал с громким усилием на полосы и крепко связал руки и ноги, перевернув тело на живот. Израсходовав последние силы на эти действия он опустился рядышком, прислонившись спиной к стене, примостив пистолет Бекира на своих коленях: затвор им уже был передёрнут, патрон – в патроннике, и предохранитель снят. Дуэль вне дома продолжалась недолго: ещё несколько раз тишину вспороли автоматные очереди, и наконец автоматы затихали.
    - Интересно, -отстранённо рассуждал Володя, вслушиваясь в звенящею тишину за спиной, - А если джигиты совершенно случайно схлестнулись действительно с бандюками, и те их положили?! Тогда я зря вязал Бекира, вся схема пошла насмарку, все усилия – зря! Хотя, почему? Самый главный гад – взят, и может рассказать очень много интересного, а разговорить его люди генерала сумеют! Будет заливаться не хуже соловья поутру! Надо срочно звонить Семёну, только вот с чего, мою мобилу разбили вдребезги! Стоп! У Бекира телефон наверняка имеется, и если я вставлю свою карту, то смогу позвонить!
   Наскоро обшарив карманы он нашёл телефон в куртке: сложнее было отыскать среди мусора карточку, но и это сделать удалось! Нажатие кнопки – и чужая мобила сигналом готовности пропела в его руках.
    -Слушаю! , - возник в микрофоне успевший стать почти родным голос. – Что с хозяином телефона, с кем я говорю? Если вы оставите в живых владельца, то гарантирую жизнь всем, кто находится здесь!
   - Батя, родной, да это же – я! , - более не сдерживаясь орал в трубку каплей глотая слёзы. – Ты сейчас где? Приедь и забери меня!
   -Господи, сынок, никак  жив? , - заорал в ответ Семён, выпустив   эмоции на волю. – Мы сейчас в Подмосковье, в заброшенной деревеньке, «зачищаем» этих гадов! Скажи, где ты находишься, и тотчас – же за тобой приеду!
   -Дед, а ты случаем, не на чёрном «мерене» ездишь, да из автоматов палишь?! - , продолжал ржать каплей.
   - Чудно, значит ты – рядом, и видел нас? Выходи на дорогу, мы тебя подхватим. Сейчас только «жмуров» в их – же машину покидаем, и яйца! Не соврал компьютер, действительно ты рядышком, а то мы испереживались за тебя. Сколько всего бандюков было, кстати?
    - А скольких вам положить удалось? , - вопросом на вопрос ответил Володя.
    - Да троих мы сделали, и один уже в багажнике был…
    - Ага, со сломанной лопаткой сопаткой!? , - перебил его Володя.            
    –В таком случаи, наверное – всё! Подъезжайте к тому перекрёстку, на котором сигналили, увидите меня!
    Из- за поворота машина вырулила на большой скорости, разбрасывая вокруг столбы грязевых брызг из –под колёс, и замёрзла. Следом за ним, в точности повторив манёвр, выехал большой белый джип. Каплей высунулся из оконного проёма и принялся палить в белый свет, словно мальчишка из пугача. Его услышали и увидели: дверки машин разом распахнулись и трое прожженных вояк бросились на холм: в ответ выпуская на воздух все патроны, что остались в обоймах. Подбежали, крепко обняли, побросав автоматы прямо в грязь и закружились в каком – то диком танце, не обращая внимания и не стыдясь слёз радости, градом  из глаз. Они имели на это полное право: бойцы выжили в жестокой мясорубке, честно и до конца исполнив свой долг и пред людьми, и перед самим собой, и перед, пусть и такой неблагодарной, но Родиной! Когда страсти поутихли, Семён махнул рукой своим спутникам, увлекая Володю в сторонку, не выпуская из своих объятий.
   - Вижу, пришлось тебе тяжковато?, -спросил тихонько, с болью вглядываясь в опухшее лицо и ужасный багровый рубец на шее.
   - Тяжко!, - честно признался подопечный, - думал уже всё, конец мой пришёл!
    - Ничего, подлечим, поправишь здоровье, и будешь дальше жить с семьёй, но теперь - совершено спокойно! Твоя работа окончена, поехали на базу: там уже наш Менгеле на дерьмо исходит, переживает за тебя!
   - Погоди ты суетиться, старый! , - отстранился Володя. –Надо – бы ещё одного пассажира подхватить, он сейчас мирно отдыхает в домике!
    - И что- же это за пассажир такой, что нам надо его везти, - с интересом поднял генерал брови, наблюдая за хитрой рожицей турбиниста. – Да брось, нет быть того не может! , - замахал он руками. – Я верно догадываюсь!?
   - Иди в дом, погляди сам! Как- бы иначе мобила у меня оказалась, да и шпалера у меня с собой не было!
  Вояки проследовали в домишко, а Володя не торопись уже, двинулся следом за ними. Его, появившегося в дверях, встретили одобрительным свитом: турок успел прийти в себя и лежал, молча скалясь на присутствующих.
     - Ну, что, тупорылый, кто из нас лучше просчитывает ситуацию, кому больше повезло при этом раскладе? , - нагнулся  к нему триумфатор. – Дома, как видишь, даже разрушенные стены помогают. Теперь ты первым сдохнешь, а я станцую ещё на празднике жизни, нефиг было соваться к нам! , - почти прокричал он в лицо пленнику и отошёл в сторонку.
    - Так, бойцы, грузим по быстренькому этого урода, свалили отсюда, не ровен час кто-то с трассы пальбу слышал, не хватало ещё с ментами  отношения выяснить! , - распорядился Семён.
    Пока его бойцы выносили связанного и грузили его в джип, Володя тронул генерала за плечо.
    - Дед, там под столом лежат деньги, но ещё больше их в чемоданчике, забрать – бы надо, не оставлять –же такую ценность местным бомжам?!
    - Ну ты и устрица! , - рассмеялся тот. – И в плен взял, и на бабки развёл! Только никакой я тебе не дед – отцом скоро стану, Надежда в положении!
   - Экая жалость, я ведь разбил об голову этого урода кувшинчик такого классного винца, оно – бы сейчас пришлось, как нельзя кстати! , - огорчился каплей. – Я пробовал – очень вкусное!
  - Ничего, сынок, у нас будут напитки не хуже, не грюкай! Забирай деньги, да поедем.
    Поглядывая хитро на джип, следовавший сзади, как привязанный, Семён достал из- за пазуху плоскую фляжку и отвинтил крышечку:
    - Давай, турбина, по глоточку, на сегодня мы уже свое отработали, вам ещё предстоит догнаться вечером, расслабуху тебе Хилый обеспечит! , - рассмеялся он услышав страдальческий вздох бойца, сидевшего за рулём.
  - Этот урод видимо собирался отъехать в Англию, одними фунтами затарился да  камушков с особой прихватил в дорогу. Количества я не знаю: жадюга все время крышкой прикрывался, когда доставал валюту!, - поморщился каплей, делая изрядный глоток из фляжки.
- Ничего, в конторе полный баланс подобьем, - кивнул Семен. – Разберемся с итогами операции, тебя отправим с Менгеле на уже знакомую базу, а завтра соберемся в моем кабинете. Каныч хоть немного подлечит тебя, и все будет путем, главное, что ты выжил!
- Если можно, то я хотел бы остаться с тобой, еще наши ребята с камчатки весточку не подали, очень мне за них волнительно!
- Отчего же нельзя? Желание победителя закон для императора! Да и мне не время веселее коротать будет, хоть не в одиночку рюмочку смогу опрокинуть!

МОСКВА

Коридоры Главного разведуправления напоминали ярусы растревоженного муравейника: по коридорам носились люди в гражданской одежде, но с явно военной выправкой, хлопая дверями кабинетов. Сегодня ничто не указывало на солидность и степенную весомость этого учреждения.
- Товарищ генерал!, - вытянулся в приемной адъютант. – Из посланных групп две на подъезде, все остальные закончили и вернулись на базу!
-Чудненько, по прибытию всех командиров групп пригласи ко мне, - энергично потер он руки. – И завари-ка нам кофеек: помнишь, что презентовали наши коллеги из Моссада!?
- Давай-ка мы немного посидим молча, - предложил Семен, когда они с Володей удобно расположились каждый в своем кресле. – Просто попьем кофеек и помолчим: измотался я что-то за последнее время! Да и тебе передых не мешает!
Каплей возражать не стал: все его тело охватила вдруг такая безграничная усталость, что даже шевелиться не хотелось, не хотелось даже и думать. Он расслаблено откинулся на спинку глубокого кресла и уставился в потолок, изредка отхлебывая крепчайший кофе маленькими глоточками. Хозяин же кабинета сидел, нервно постукивая подушечками пальцев по отполированной на двери, то на упорно молчавший телефонный аппарат, то принимался лихорадочно перебирать и перекладывать бумаги, отыскивая одному ему нужный документ. Неожиданный хотя и такой долгоожидаемый щелчок селекторной связи заставил обоих вздрогнуть.
- Все группы в сборе, их командиры ожидают доклада в приемной!, - бодро доложил адъютант.
- Приглашай всех в кабинет!, - скомандовал Семен, вскакивая с места. Пока ребята, одетые в камуфляжную форму без нашивок и опознавательных эмблем рассаживались за столом, он бесцельно с механической монотонностью вышагивал по кабинету. Окинув своих бойцов враз потеплевшим взглядом он расправил плечи, приосанился, и подмигнув каплею бросил коротко.
- Доклады в порядке очередности по старшинству воинских званий, с мест разрешаю не вставать! Первый докладывающий слегка замялся вначале, бросив выразительный взгляд на незнакомого человека.
- Это свой , можно смело сказать стержень всей операции. Степень допуска к информации – полная, - успокоил его Семен.
По окончании доклада последним стало очевидным, что результаты крупномасштабной операции были впечатляющими. Не обошлось и без потерь: одна из групп полегла почти в полном составе, и если бы спастись и последним двум бойцам, настолько жестким был отпор сопротивлявшихся. Даже по самым скромным подсчетам. Было уничтожено более трехсот боевиков в разных районах, разгромлено и уничтожено, или захвачено, шесть складов, под завязку забитых оружием и взрывчаткой, взято в плен шест человек из высшего эшелона командования, включая Бекира. Саида живым захватить не удалось: уж больно жестоко сопротивлялась охрана его особняка, а вот  заместителя его, хотя и тяжелораненого, взяли. Ни один звонок , с момента начала операции, из центра на периферии не прошел, своевременно перехваченные и заглушенные сотрудниками ГРУ, но все номера зафиксировали, отследили ребята из службы обеспечения связи. Смело можно было предположить, что в других местах тревоги у противника не возникло, что давало возможность группам на местах спокойно отрабатывать остатки.
- Соколики вы мои ясные!, - ворковал генерал, направляясь к бару. – Да вы же самих американцев переплюнули, сработав так чисто и эффективно! Честь Вам за это, и Слава, а награды себя ждать не заставят. Пока же, в меру скромных возможностей, позвольте предложить каждому из вас по чарке коньяка в качестве признания ратной доблести и мужества, собственноручно!
Володя подошел к генералу и принял от него поднос с наперсточками и бутылкой, из которой отец – командир лично наполнял не дрогнувшей рукой сосуды по каемочку, хотя это и было грубейшим нарушением всех норм.
- И еще вам хочу сказать вот что, - поднял последнюю рюмочку он. – Позвольте высокому офицерскому собранию иметь честь быть знакомым с этим человеком, - указал он на каплея. – Он заварил эту кашу, ему же пришлось в равной с вами мере ее и расхлебывать. Оторва, которому удалось, пусть и по дичайшему стечению обстоятельств, обезвредить  одну из самых заметных личностей в террористическом движении, ушедшего от сотрудников американских спецслужб в Турции – Пилигрим! За Россию, ребятушки, за нашу Родину, которая взрастила таких бойцов: я горжусь Вами!
Единым махом стаканчики были опрокинуты, выливая содержимое в желудки, и с огромным стуком опущены на стол.
- Сегодня для всех – отдых! На захваченных объектах оставить засады: авось кто и залетит по незнанию, смену направить завтра утром, никого, кроме сотрудников ГРУ на объекте не допускать, - распорядился генерал, отпуская ребят.
- Ну что, выбивать информацию и подсчитывать трофеи начнем через денек, когда люди хорошо отдохнут, - переключил он свое внимание на каплея.- Одно только мне непонятно: за что в деревеньке Бекир положил своего же, или беситься начал под конец? Может просто тебя пугали жестокостью, или в чем-то джигита заподозрил?
-Да не Бекир его грохнул, - с досадой поморщился Володя. – На моих руках его кровушка: понимаешь, от бешенства совсем крышу рвануло! Этот гад, что душил меня по приказу Бекира. Не хотел я убивать этого урюка, а может, и вру сам себе, но так уж вышло!
- Не казни ты себя, сынок! Забудь про это, - мягко положил руку на плече Семен. – Мы на настоящей войне, как ты воочию мог убедиться, а она – паскуда, без жертв с обоих сторон не обходиться! Вот и наших ребяток порядком полегло а могли бы жить, если бы эти уроды  нам не полезли, а ты врага пожалел. Достойного противника можно только уважать, жалости к нему быть не может!
Из бара, словно по мановению волшебной палочки, появилась еще одна пузатая бутылка.
- Давай помянем всех: и твоих подводников, и наших бойцов, что уже никогда не смогут переступить порог родного дома и сказать – «Здравствуй, мама, я вернулся!», - предложил генерал, наполняя теперь уже пузатые бокалы до самого верха. – За тех!, - одним махом опорожнили мужики емкости, отлив немного прямо на ворсистую поверхность шикарного ковра.
- Я хотел узнать твое мнение по поводу крайне щекотливому вопросу, - осторожно, словно передвигался по топкой местности, бросил Семен, пытливо вглядываясь в лицо собеседника. – Ты ведь понимаешь, надеюсь, что наше государство, если позаботиться о семьях погибших, то по мизеру, а быстрее и вовсе забудет!
    -Это  уже давно пройденный  мной вариант, никакого сомнения , что забудет! –с горькой усмешкой отмахнулся Володя.
    -Надумал я одно очень деликатное дельце , и хотел бы на этот счет узнать твое мнение.
    -Семенович, ты душу не тяни помалу ,а выкладывай все ,как есть ,коли не доверяешь после всего ,что вместе пережили не начинай лучше! Доработаем тему и просто разбежимся в разные стороны!, -обнажил Володя иголки, наливаясь красотой.
    -Да не пыли ты погоди, -урезонил его генерал. –Если об этом станет известно вне стен этого ведомства- меня разорвут в клочья единым махом- никакие заслуги не спасут! Веришь, но даже запаха моего не сохранится. Вот именно поэтому я и осторожничаю, а суть дела элементарно проста: мы захватили наличность, которая нигде не учтена. Кто о ней знает? :ты, я, Хилый и еще один боец. За своих я поручусь головой, что они будут молчать под любой пыткой. Уверен, что на складах и офисах будет выявлено еще не мало денежной суммы если анонимно передать тысяч по десять долларов семьям погибших- нормально будет!?
   -Семен, а почему ты ставишь вопрос только о погибших?, -удивился каплей.
   -Тебя полностью устраивает то положение, что бойцы за жалкие гроши окладов кладут свои жизни на алтарь Отечества в то время, когда другие на этом делают бабки!? Давай откроем счет в банке: или я, или кто другой кинет на него все деньги, и будешь премировать своих, какие тут могут быть проблемы? А еще лучше- свой банк открыть, вложить деньги в строительство, или еще во что прибыльное, и вопрос с материальной помощью решится сам по себе. Процент от прибыли можно дифференцировано распределять между всеми, да еще и для вояк жилье подешевле строить! Появятся ресурсы на приобретение  необходимой техники, аппаратуры- сколько у Державы клянчить можно!? Лично мне- пофигу, цивильный никакого отношения к бюджету не имеет, верно? Да и кто докажет, Что при Бекире были какие-то деньги и камушки?, -хитро подмигнул искуситель.
   -Верно, сынок, все очень верно ты говоришь! По решаем тогда так: сто тысяч фунтом за эту операцию ты заберешь из бекировских средств, и не возражай, заработал! Кроме своего счета откроешь еще один, и всю оставшуюся на личность кинешь на него. Когда мои ребята реализует камушки- дополним счет, а вот когда я подыщу надежны и порядочных людей- передашь счет им на открытие банка. Разумеется, твою долю мы оговорим отдельно, а теперь давай отдыхать, что-то выжался я, домой хочу!
    -Тебе - домой, а мне с такой рожей куда податься!?, -покачал головой Володя. –Жена моя, так та сразу инфаркт отхватит, а дети заиками станут от испуга!
    -Хочешь -Хилый отвезет тебя на мою дачу: Расслабитесь, водочки вволю попьете, - предложил генерал. –Или к доктору в бункер: там вариант будет аналогичный, только он тебя еще ко всему и подлечит!
   -Давай, знаешь, лучше в бункер, не время сейчас особо, загуливать, дело еще не закончено! Передавай привет Надежде и малышке своей не примерно!, -махнул рукой он, выходя из кабинета.
    -Деньги забери!, -донесся голос Семена.
    -Я хилого заберу, а все остальное- потом, у доктора спирт бесплатный, а покупать пока мне ничего не нужно! Не хватит  спирта- на пару бутылок наскребем мелочи!
   Хилого возле машины не было, и до его появления Володя как раз успел перекурить.
    -Куда едем, бродяга!?, -крепко хлопнул тот по плечу пассажира, не слышно появляясь из-за спины.
    -К Менгеле, в бункер. Семен дает тебе вольную до завтра, и если ты не против, то составь мне компанию: хочу нажраться до зеленых соплей, да на
поверхности оставаться опасаюсь- не  натворить- бы чего! Вот и хочу зарываться поглубже, чтобы безвинные не пострадали! Давай, окунемся в белый туман, как раз хороший повод имеется!
    -Ну, это нам в легкую, прошу в лимузин,- склонился тот в шутовском поклоне. –По дороге прикупить ничего не потребуется!?
    -Стыдно к старику с пустыми руками заваливать, хоть коньяк ящичек возьмем, но его шибко уважает! 
    -Ну и аппетиты у вас. Сэр!, -усмехнулся Хилый, трогая машину.
Володя устало откинулся на подголовник и задумчиво глядел в стекло, с которого дворники не прерывно смахивали набухающие дождевые капли. Его спутники молчания не нарушал понимая, что состояние друга сейчас можно оценить, как дерьмовое, и лишь бросал короткие взгляды в его сторону, наблюдая за состоянием. Сделав короткую остановку возле супермаркета, и загрузив багажник продуктами, он погнал машину дальше.
   Саныч, уже оповещены Семеном, уже ожидал их приезда, но от вида изможденного и истерзанного бывшего пациента, в буквальном смысле слова, сел на задницу.
    -Да что- же за изверги с тобой такое сотворил! –причитал он совсем по бабьи, семеня за нагруженными коробками и кульками визитерами по коридору, встретив их возле лифта. –Для чего- же я тебя лечил, из могилы вытаскивал, на ноги ставил!? Пусть эти нелюди желчью собственной насмерть захлебнулся!
    -Уже, почитай, и захлебываться- то некому!, -остановился каплей возле двери своей бывшей платы. –Командуй, куда нам дальше?
    -Сюда- же и заходите, -распахнул гостеприимно двери старик. –Посидим правильно, передохнете- оттянетесь, а завтра и за лечение примется: и за что тебе муки такие,  за что страдания?
    -Живы пока, а значит не умерли, и то слава Богу, -водрузив пакеты на стол присел каплей на кровать. –Мы купили коньячка  ящичек, для тебя специально, но мне хочется задать один нескромный вопрос- спиртик в запасе у тебя не имеется? Не сочти за труд, принеси графинчик чистенького, натур продукта душа требуется!
    Саныча, словно ураганом вынесло из комнаты, а ребята принялись споро нарезать закуску, и когда эскулап вернулся с запотевшим с запотевшим литровым графинчиком, стол был сервирован в лучших традициях пикниковых выездов: Нарезные крупными кусками продукты были разложены прямо на картонках и пакетиках.
    -Итак, господа, -налив коньяк себе и Санычу, и дождавшись, пока каплей нацедит себе чистого спирта, Поднялся Хилый. -За  госпожу Удачу, чтобы к нашему постоянно стоящему члену она опасалась поворачиваться задницей!
    Выпили по первой, потом сразу же, без перерыва- по второй , потом пили еще и еще но для Володи Уже после второго стаканчика открылся вход, отключатся. Компаньоны, приметившие его состояние только после того, как голова их о собутыльника коснулась стол, заботливо уложил его на постель.
    -Док, а у тебя еще одна кока до утра, хотелось бы и мне на время стать твоим пациентом: -А то заберу  весь коньяк с собой и уеду к чертовой материи, буду допивать в лесу один!
    -Бог с тобой, дитятко, конечно- таки у старого еврея есть для тебя уютное гнездышко в запасе, отдохнешь, как у мамочки возле сиськи!
    -Согласен!, -кивнул уже изрядно поднабравшийся спецназовец, -Только пусть из этой сиськи непрерывным потоком течет коньяк в место  молока!
   Посидели они уже хорошо по доброму, в разговорах абсолютно не касаясь вопросов службы, болтали чисто за жизнь, Временами с сочувствием погляна беспокойно ворочавшегося и тяжело стонущего в хмельном сне товарища.
    -Ты гляди, док, даже спиртяга не принес Володьке облегчения: мается бедолага, воевать продолжает, - горестно покачав головой, тяжко вздохнул Хилый. –Досталось парню, по самые не могу, но как выкрутился, стервец, аж завидки берут: почище любого нарванного профи! Лично я- снимаю перед ним шляпу!
    -Давай потихонечку закруглятся с посиделками, -с легким сожалением поглядывая на еще не открытые бутылки предложил Сан Саныч. –Дадим нашему мальчику возможность отдохнуть спокойно, а то бубним, как носороги, а его мозг не отдыхает- тревожно зря серое вещество! Сами отдохнуть тоже требуется: тебе с утра на роботу, а мне предстоит заниматься пациентом.
   Тихонечко, слегка покачиваясь на не твердых ногах, покинул комнату, потушив свет и плотно прикрыв за собой двери. Постепенно мозг спящего, избавленный от воздействия посторонних раздражителей, успокаивался, даруя измученному телу и страдающей душе глубокий целебный сон без сновидений. Точно так- же спал и Хилый уютно свернувшись калачиком на докторской кушетке, а старый эскулап сидел над ним и ласково поглаживал жесткий ежик волос на голове.
     Но был в городе один человек, которому животный страх не давал спокойно заснуть. Словно зверь в клетке вышагивал Милин километры по своей одинокой квартире, скрежеща зубами от бешенства и бессилия изменить что-либо. О начале проведения широкомасштабной операции он узнал только тогда, когда всем сотрудником было передано приказание генерала оставаться на своих и не куда не убывать, кроме оперативных групп. Запрещено было так- же пользоваться телефонной и другими видами связи. Лишь два дня назад он получил от Саида крупную сумму за сведение о своих сослуживцах, и сидя в коморке архива, С холодком в паху ожидал момента, когда откроется дверь и за ним придут. Немного легче стало, когда один из друзей по секрету сообщил ему о гибели Саида: теперь следовало предпринять что- то сверх ординарное , что бы самому попасть в особняк Саида. И отыскать или на месте уничтожить кассету с записью его постыдной повторной вербовки. В том, что она наверняка существует, полковник не сомневался ни чуть, да и кто знает, каким еще количеством компромата на него располагал этот лукавый сын гор.
    -Поджечь бы дом, да там находятся спецназовцы не заметно пробраться не получится, да и записи если они хранятся в не сгораемом сейфе, могут уцелеть. Взорвать -но тогда то уж точно генерал прикажет перебрать руины по камешку и что-то, но все равно всплывет, и тогда-то уж точная торба!,
-лихорадочно перебирал он в мозгу более-менее подходящие варианты в полумраке своего архива. Все было не так, все не подходило, не устраивало нужен был один, но рабочий вариант, перспективный. И вдруг, словно озаренный вспышкой молнии, он стремительно сорвался с места и ухватив несколько совершенно ненужных папок направился в приемную генерала.
    -Ну что, скоро кантора сможет праздновать победу?, -весело подмигнул он с порога адъютанту, одиноко восседавшему за столом.
    -Сплюнь, чтобы не сглазить, полковник!, -суеверно постучал тот по деревянной столешнице. –Есть какие-то проблемы?
    -В общим-то, ничего срочного, в другой раз заскочу к Семену, если он занят, но вот лично к тебе по старой памяти, просьбочка имеется, не безвозмездная, разумеется.., -отмечая полыхнувшую искорку интереса в плутовских глазах улыбнулся Минин. –Рутина архивная, понимаешь, совершенно заела, а ведь оперативник я неплохой! Осознаю, конечно, что карьерный рост поставлен прежде всего, но это -же не преступление! Замолви за меня словечко начальнику, пусть передохнуть даст мне от бумажной работы хоть немного: ведь люди сейчас -нарасхват, работы невпроворот. Я вполне мог -бы руководить бойцами при проведении поисковых работ на захваченных объектах и базах, а кто лучше меня может знать, какая информация может быть наиболее ценной  для нашего ведомства. Да и замаскированные тайники лучше меня не отыщет никто: я для тебя, что хочешь сделаю, только помоги хоть ненадолго вылезти из опостылевшего кабинета, вдохнуть вольным воздухом оперативной работы!
    Милин абсолютно точно знал, что этот парень был с легка шельмоват по своей натуре, прочем, как и большинство адъютантов, и имел реальное представление о том, на какую его слабую струнку можно надавить. Этот-до фанатизма увлекался коллекционированием огнестрельного оружия, что было очень даже на руку полковнику.
    -Ты только подумай, какие уникальные образцы старинного огнестрела могут быть собраны хотя -бы в особняке того –же Саида!? Поверь, тут –уж я точно не оплошаю, -продолжал он наблюдая, как его жертва  все глубже заглатывает наживку. –Многого не обещаю, но одна -две уникальных единицы займут достойное место в твоей коллекции: только не выдай меня никому!
    -Заманчиво, очень даже заманчиво, -замурлыкал тот, зачем -то внимательно рассматривая ногти на руках. –Я тебя вырву из кабинета, но о своем слове6 помни крепко: обрати особое внимание на дуэльное оружие, его у меня пока маловато, и чтобы не новодел был, а настоящий раритет!
    -Заметано, благодарен тебе по гроб жизни буду!, -махнул рукой полковник, торопясь убраться из приемной до появления Семена.
 И вот теперь он беспокойно курсировал по комнатам размышляя, удастся ли прощелыге скормить его кандидатуру в особняк Саида. Даже водка в глотку  не лезла, и выплюнув прямо на ковер содержимое только что выпитой рюмки Милин в бешенстве хватил бутылкой о дверной косяк, не обращая внимания наград разлетевшихся в разные стороны осколков.
   На службу он ехал с черными кругами под безобразно набрякшими мешками глаз потому, что за ночь не удалось заснуть не на минуту. Дежурный на проходной доложил, что генерал уже в кабинете собрал персонал на совещание, и забившись в свою пыльную нору Милин напряженно ожидал решения своей участи. Звонок прозвучал для него взрывом в замкнутом объеме.
    -Зайди ко мне, полковник, разговор есть, -кратко приказал генерал. В максимально возможной степени приведя себя в порядок Милин ринулся на верх, где адъютант, улыбаясь и подняв в верх большой палец, указал глазами на дверь, приглашая входить.
    -По вашему приказанию прибыл!, -вытянувшись по стойке «смирно» отрапортовал Милин начальнику. –Тот несколько секунд внимательно рассматривал полковника, а затем кивнул на стул, обреченно вздохнув.
    -Есть у меня к тебе, Сережа, очень важное поручение. Сам понимаешь, что после того, что с тобой произошло, прежних отношений у нас быть не может, но реабилитироваться хоть частично, хотя –бы перед самим собой, я могу предоставить тебе возможность.
    -Готов на любую работу, не подведу!, -вскочил Милин со своего места.
    -Да не мельтеши, ты присядь, -досадливо поморщился Семен. –Как мальчишка, ей богу, никакой выдержки и такта! Сейчас все наши оперативники заняты, в разбеге, и у меня остается незакрыт один очень важный объект. Сейчас в особняк Саида отправляется экспертная группа, они будут переворачивать эту крысиную нору по полной программе, и тебя  старшим мне послать некого! Учитывая твой богатый опыт думаю, что с задачей ты справишься, а она такова: отыскать все, что можно, особое внимание обратить на поиски архивов, документов, вычистить компьютер до последнего байта, проверить записи в блокнотах.
 Этот поддонок контактировал с кем-то из верхнего эшелона, поэтому на телефонные номера тоже обрати внимание. Выполнишь -сниму с тебя колодки каторжника и, возможно, снова поставлю тебя на оперативную работу. Сам понимаешь, что на высокую должность ты претендовать не имеешь морального  права, зато в бумажном дерьме гнить  не придется! Итак, твое решение!?
    -Я готов, Семен Семенович, все переверну вверх дном, но что–нибудь отыщу обязательно, -заверил Милин. –Спасибо за доверие и за шанс, оправдаю!
    -Вот дьявол, вроде и мужик боевой, а стойкое гадливое чувство при общении с ним постоянно присутствует, или это уже простая предвзятость?,
-размышлял Семен глядя вслед удалявшемуся офицеру.
  Подпрыгивая на жестком сидении тряского автобуса и победно оглядывая бойцов своей группы полковник в душе ликовал. Наконец-то, пусть сегодня,       или завтра, или через несколько дней, но он окончательно оборвет крепкую ниточку связывавшую до сей поры с вражеским станом и обретет долгожданную свободу! Безусловно, денежный поток иссякнет, но какое это имеет значение, если удастся добыть вольную!? Финансовых накоплений ему хватит не на один десяток лет далеко не бедной жизни, да с его изворотливым умом он в осадок явно не выпадет! Рано еще хоронить полковника Милина, он еще в состоянии дрыгнуть ножкой в этой жизни. Выпрыгнув, не дожидаясь полной остановки автобуса, на аккуратно подстриженный газон, полковник принял доклад от старшего группы охранения и дал команду заблокировать все ворота, и калитки в закрытом положении и обеспечить охранение периметра территории: с этого момента и до окончания обыска никто не имел право попасть в особняк, либо из него выйти. Проведя инструктаж он разбил своих он разбил своих людей по двойкам, четко обозначив каждой сектора поиска, и лично развел людей по этажам, оставив за собой осмотр кабинета и комнат Саида. Компьютерщик –молодой и не опрятно одетый парень, попавший в пару с полковником был, что называется, с прибабахом. Слово Интернет имело на него такое--же влияние, как заклинание факира на змею: он впадал в транс, лихорадочно бегая пальцами по клавиатуре и погружался в систему так глубоко, что можно было смело срезать полоски кожи с его спины, и он -бы этого даже не почувствовал. Усадив его за компьютер в рабочем кабинете, полковник, не мешкая принялся за осмотр спальни. Несмотря на то что бывать ранее здесь не приходилось, сейф с кодовым электронным замком, вмурованный в стену, удалось найти под ковром. Милин внимательно наблюдал, как тот установил электронный декодер и объяснил, когда и при каких условиях можно будет открыть сейф: усвоив алгоритм процесса и запустив прибор полковник с легким сердцем отпустил того назад. Сидя в глубоком кресле и покуривая с наслаждением хозяйскую сигарету он с нетерпением ожидал того мига, когда на дисплее прибора высветятся все окошечки заветными циферками, и набрав код замка он сможет воочию увидеть содержимое сейфа. Он внимательно прислушивался к слабому попискиванию миниатюрного ассистента профессионального взломщика, занятому поисками нужной комбинации: заниматься чем либо другим сейчас для него было бессмысленным разве что, что бы только убить время, стояло порыться в тумбочке. А в разных выдвижных ящиках лежало много чего интересного: в самом нижнем – блокнот с адресами, записки с указанием местностей, населенных пунктов, конкретных людей в Чечне. Средний ящик открыл его взору солидную подборку порнографических журналов с обмусоленными уголками, что свидетельствовало о пристальном внимании к ним владельца.
    -Маньяк конченый, живых проституток не хватало, что –ли? На фотки глазел, и онанировал, урод сраный!, -с брезгливостью подумал он о человеке, которого еще недавно панически боялся.  Но самым интересным и содержательным оказался верхний боковой ящик: пара красивейших  массивных перстня золота высокой пробы с платиной и бриллиантами неоднократного достоинства, несколько приличных золотых самородков, самый маленький из которых имел размер пули из автомата Калашникова, пару пачек долларов в банковских бандеролях, скорее всего чисто на карманные расходы, и маленький мешочек красной кожи и с завязками витого золотистого шнурочка, затаившийся в самом дальнем уголке и придавленный пистолетом  “Магнум”-вот что хранилось в нем. Дрожащими от жадности и нетерпении пальцами Милин развязал шнурки и по шире раскрыл горловину: мешочек перевернут над столом и на зеркальную полировку искристой струйкой сыпанули бриллианты. Времени пересчитывать не было, но даже на глаз можно было определить, что этого добра было камешков тридцать- сорок, и если учитывать то, что самый маленький содержал, как минимум два карата, улов был солидный.
    -Да это- же целое состояние, -задохнулся от восторга Милин. – Теперь мне сам черт- не брат, отыщу компромат на себя и подам в отставку, в гробу я видел эту службу! С такими капиталами я смогу комфортно устроится в любой стране мира: богатым хорошо везде! Рассовав находки по многочисленным карманам маскиража так, чтобы было как можно меньше заметно, он аккуратно прикрыл ящичек, оставив деньги и оружие на месте – жадничать не стоило!
Руки уже не дрожали,  когда он, подскочив к сейфу по короткому зуммеру умного приборчика, набрал на табло комбинацию, светившуюся на его экранчике. Нежный поворот ручки, тихий щелчок замка и громкое желание поскорее распахнуть последнюю преграду на пути к заветной цели! Но нет, открывал он дверку очень медленно, буквально по миллиметру, повинуясь импульсу интуитивного предостережения, и отказался от прав. Тонкий лучик фонарика, непрерывно скачущий по обнаженным внутренностям, высветил тонкую леску, укрепленную на маленьком ушке дверцы и скрывавшуюся далее где-то под завалом денежных пачек.
- Вот гаденыш!, - усмехнулся полковник, перерезая растяжку маленькими щипчиками универсального перочинного ножика, – На все сто процентов хотел застраховаться от постороннего вмешательства, и это очень верно с его стороны!
Убедившись в отсутствии других сюрпризов, он широко распахнул дверцу и даже присвистнул от изумления: такого количества наличных денег видеть ему еще не доводилось. Даже по самым беглым и скромным подсчетам в нижнем отделении хранилось никак не меньше трех – четырех миллионов долларов,  но они его интересовали постольку, поскольку. Аккуратно переложив пачки на пол он освободил ,наконец-то, саму ловушку: на солидной лепешке пластита покоилась граната с кольцом, привязанным к леске, и если бы дверка была открыта сразу, как это обычно и делается, то сейф разнесло бы на куски вместе со всем содержимым, самим любопытствующим, да еще и половиной этажа в придачу! Ничего, нужного для себя, внизу обнаружить не удалось, и приведя все в исходное положение, Милин переключился на верхнее отделение. Его дверка была даже не заперта, настолько владелец был уверен в том, что постороннее вторжение не состоится. Со всеми предосторожностями открыта и эта дверка, не подстрахованная на этот раз никакими ловушкам. Россыпь компьютерных дискет и штук пять видеокассет, заполняли объем хранилища почти полностью, и выдергивая коробочки одну за другой Милин внимательно вчитывался в пояснительные надписи. К его огромному разочарованию все они были подписаны арабской вязью и прочитать их не представлялось для него возможным. Окинув взглядом комнату он наткнулся на видео двойку, стоящую возле противоположной стены, и ухватив кассеты в охапку, переместился к ней. Риск был огромный, но и уничтожать все подряд он не имел права: генерал сразу мог заподозрить не ладное, и тогда уже точно из-под его жесткого прессинга вырваться не удастся!
Просматривая записи на ускоренной перемотке, он даже присвистнул от изумления: это был просто убойный компромат на кое-кого, кто гордо именовал себя слугами народа и находился почти на вершине айсберга власти. Свою персону он обнаружил лишь на третьей кассете, но чтобы перестраховаться, отсмотрел все материалы до конца. Свою кассету он надежно упрятал под маскировочной курткой на груди. А остальные на прежнее место: какое ему дело до других? Пусть бодаются, стреляются и вешаются, выбрасываются из окон или лихорадочно пытаются выехать инкогнито за рубеж – это уже полностью их личные проблемы! Он же себя в максимально возможной степени обезопасил: привязав обрывок лески на место, полковник закрыл сейф. Высунувшись из спальни, он довольно громко начал звать кого-нибудь из бойцов, махнув рукой на погруженного в компьютерные завалы неряху.
Из-за угла вынырнул две расплывчатые фигуры с оружием наготове, и Милин сходу начал отчитывать их, матерно бранясь.
- Совсем офанарели, я уже пятнадцать минут ору, никак докричаться не могу! Давайте, бегом, саперов сюда тащите, сейф я нашел, и сами возвращайтесь, понятыми будете: на ботаника надежды никакой, он уже давно отлетел в иное измерение!
- Да домишко-то великоват несколько, ничерта не слышно, да и мы ведь выполняли ту работу, что вы дали! , - оправдаться бойцы.
- А саперов знать нужды нет, туточки я уже, готов к работе!, -застенчиво улыбнулся один из них.
Теперь уже при свидетелях, будто в первый раз, полковник повторил все свои действия, открывая сейф. Сапер сработал четко, приметив в луче фонарика смертельный сюрприз, и обезвредил его. Мальчишки ахнули, увидев содержимое сейфа, а Милин со спокойным сердцем удобно устроился в кресле и внимательно наблюдал, как бойцы пересчитывают и описывают найденное.
Все дискеты и кассеты пронумеровали, и, составив опись, полковник заставил бойцов расписаться под ней, и теперь все выглядело так , будто он обыскивал спальню в присутствии свидетелей с самого начала.

МОСКВА. ЭПИЛОГ

Семен в душе праздновал победу: наконец-то закончилась работа на всех объектах, обнаруженные материалы свезены в контору и обрабатываются специалистами по профилям. Целая неделя напряженного ожидания и волнений не была напрасной: уже сейчас, по тому неполному объему полученных данных результаты были не просто внушительными, а ошеломляющими! Размах щупалец этого черного спрута, оплетшего почти весь земной шар, был просто ужасающим. Генерал только что вернулся с аудиенции с президентом, обогретый лучами высшего благотворения: было, чем поделиться и с заокеанскими коллегами, благо соизволение на то высших чинов было получено. Особо богатый улов доставил его бывший заместитель, удалось сделать довольно солидное вливание в бюджет государства, да и получить океан информации.
Когда технарям занесли пакет с дискетами, изъятыми в особняке Саида, у тех от удивления глаза повылазили просто из орбит. Особое облегчение Семен испытал от того , что грамотно и четко сработали ребята на Камчатке, хотя и пришлось им прибегнуть к помощи местных специалистов. Уверенных в своей безнаказанности негодяев накрыли двумя группами: большую часть, уничтожив в ресторане во время их разнузданной гулянки, а остальных  - по квартирам. В живых не оставляли никого, изобразив видимость обыкновенной бандитской разборки между группировками и оставив местных пинкертонов ломать головы над этой неразрешенной задачкой. Святая троица уже вернулась домой и гуляла предоставленный им недельный, вполне заслуженный отпуск.
Олег сразу же мотанул в Сочи, изъявив желание отдохнуть у зимнего моря, а Петрович с Елизаветой, предварительно посетив находившегося на излечении каплея, укатили в один из подмосковных домов отдыха. С Володькой тоже уже почти все было в порядке: отеки сошли, и  только ужасная полоса от удавки  все еще проглядывалась на его шее. Генерал умостился в кресле и отзвонился доктору.
- Саныч, я сейчас посылаю машину к тебе, пусть пациент будет готов покинуть твое здание. Хватит ему прохлаждаться за государственный счет пусть возвращается в семью: но сначала ко мне, на ковер, хочу парню сказать кое-что!
До приезда каплея он лично занимался пересылкой уже имеющейся у него информации для госдепартамента США и военной разведки: реакция коллег себя ждать не заставила. Уже буквально через полчаса его мобильный разорвала мелодия вызова.
- Семен, у тебя с головой все в порядке!?, - несколько фамильярно заорал вместо приветствия голос полковника военной разведки США, - Это Джон Маршал тебя беспокоит: уже почти полчаса мы не отходим от раскалившихся компьютеров, принимающих вашу информацию, с адмиралом Биллом Декстером! Заместитель начальника отдела военной разведки шокирован в буквальном смысле этого слова! Если мы поняли верно, то вам удалось смести всю нечисть с лица земли на своей территории, и теперь вы оказываетесь помощь еще и нам!?
- Здравствуйте, Джон, дружище! Я тоже крайне рад слышать твой голос!, - с трудом вклинился в изливаемый словесный поток генерал. – О полной уничтожении этого дерьма речи безусловно и быть не может: наверняка где-то и что-то осталось, но основательную зачистку провести удалось! Информации добыли не меренное количество, да и живьем кое-кого из руководства захватить удалось: ты помнишь некоего Бекира, что ушел от твоих людей в Турции!? Так вот, он у меня в камере смиренно дожидается своей участи!
- Вот дерьмо!, - не сдержался Джон. – Воистину удача всегда сопутствует героям! Мы с генералом немедленно оформим все необходимые бумаги и вылетаем к вам! С экстрадицией, надеюсь,  никаких проблем не возникнет, разумеется, в обмен на обещанное вознаграждение!?
- И как велико это вознаграждение?, - уточнил с интересом Семен.
- За его голову Президент назначил, а Конгресс одобрил сумму в размере полутора миллионов долларов, да и за его подручного Омара твоим людям причитается пятьсот тысяч. Учитывая размах их террористической деятельности, эта сумма – мизерная, но это решал не я!
- Нифига себе, как каплей поднялся!, - не сумел справиться с удивлением генерал, присвистнув прямо в телефонную трубку. – Урвал в общей сложности два лимона американских долларов!
- Я не понял твою последнюю фразу, Семен, извини!, - тут же отреагировала трубка. – Повтори, пожалуйста!
- Ничего важного, Джон, это я просто вслух размышлял! Ты позвони, когда соберетесь вылетать, я вас встречу с полным удовольствием!
- О, кей, генерал, я желаю твоим ребятам еще много таких побед, до скорой встречи!
К Володиному приезду Семен от шока, вызванного телефонным разговором, отойти не успел. Увидев входящего, он быстро поднялся из кресла и с шутовским поклоном двинулся тому навстречу.
- Я рад приветствовать новоявленного миллионера в стенах моего скромного рабочего кабинета! Не знаю только, сочтете ли вы возможным в следующий раз посетить вашего бедного собрата по оружию!?
Каплей озадаченно остановился, внимательно вглядываясь в лицо Семена.
- Ты что, Семенович, мозгами поплыл от перегрузки, может тебя самого к Менгеле определить, или еще куда!? А то отпуск возьми, отдохни: что ты бредишь?
Искреннее его недоумение было настолько явным, что не сдерживаясь более генерал расхохотался до слез.
- У меня – то с мозгами, как раз, порядок полный, а проходи и присядь в кресло, чтобы не грохнулся прямо на пол от полученного известия!
Володя прошел к указанному креслу, занял свое место напротив и генерал:
- Томить тебя и испытывать терпение я не буду, введу сразу в курс дела. О наших успехах ребятки, надеюсь, тебе уже сообщить успели: вот теперь ты точно можешь спокойно возвращаться в семью и забыть обо всем, что с тобой  происходило, хотя это навряд ли у тебя получиться! Друг перед другом каждый из нас свои обязательства выполнил: никто никому не должен. Зато перед тобой остался должок у американских коллег: за захват Бекира и Омара герою причитается денежное вознаграждение, я только недавно имел беседу с ними и узнал сумму!
Володя заворочался в своем кресле, пытаясь скрыть свое нетерпение, но генерал сознательно выдерживал паузу, и каплей сдался.
- Ладно, не томи, я сдаюсь! Задам тебе вопрос, которого ты так ожидаешь: и сколько же это денег я заработал со своими коллегами в эквиваленте?
- Два миллиона долларов в общей сложности, дружок!, - рвануло пространство кабинета известие артиллерийским запалом.
Володя замер соляным столбом, открыв от неожиданности рот. Такого огромного количества денежных знаков, будто дождем пролившимся на него, он явно не ожидал.
- Ты знаешь, дед, я в шоке, не разыгрываешь ли ты меня случаем?, - прийдя немного в себя поинтересовался он осторожно, все еще ожидая какого-нибудь подвоха.
- Бог с тобой, сынок, такими вещами я шутить никогда не буду!, - мягко улыбнулся Семен. – Скоро прибудут визитеры из-за океана, привезут расчет. Это событие станет последней точкой в нашей совместной работе, ФИНИШ! Но я спокоен и рад: с такими деньгами ты теперь сможешь жить спокойно и безбедно, вот только друзей своих не забывай!? Уж больно крепко запал ты в мою душу, сросся я с тобой! С нашей стороны, к сожалению, выхлопотать тебе награду не удаться, как неприскорбно. Ребятки получат свое по полной мерой, тебе же останется довольствоваться только финансовой выгодой, не обессудь! Уже сегодня можешь собирать пожитки и ехать к своим, деньги на текущие расходы у тебя есть, ну а отходную мы отпразднуем после того, как окончательно подобьем итоги, разберемся с бумажной волокитой и отдышимся, возражений у тебя не будет?
- Что ты, Семенович, как начальнику тебе виднее, я не в праве диктовать тебе свои условия, а к своим сорвусь прямо сейчас, опережая собственный визг!
- Удачи тебе, каплей, и спасибо! Периодически навещаться себя, надеюсь, позволишь!? А теперь – долой сопли, собирай свои шмотки, что оставлял на хранение! Я даже уложил их в коробку для обуви, и уматывай, хорош душу травить!
Пока Володя летал по кабинету, собираясь, Семен стоял возле окна и смотрел на улицу сквозь щелку между тяжелыми старинными портьерами,  и отвернулся от каплея он не потому что, сделав свое дела тот стал совершенно не нужен, безразличен начальнику, а потому, что боялся, обернувшись, не удержаться, выказать свою слабость: так было проще и правильнее!
А Володя, зажав под мышкой коробку, задержался в дверях, бросив последний взгляд в широкую спину Семена, и с трудом сглатывая комок горечи в горле, молча приложил руку к голове, в последний раз салютуя начальнику, отцу, товарищу, и стремительно вышел.
Свобода! Никакая горечь расставания не могла испортить бурного ликования души, полностью освободившегося ото всех обязательств, условностей и обязанностей и вырвавшиеся за рамки правил и параграфов!
Холод, слякоть, свинцовые тучи на небе, шум и суета людей вокруг – мелочи и он с широкой открытой улыбкой шествовал по улице, глубоко вдыхая чистый воздух. Вновь возникло, уже начавшее было забываться, ощущение прихода из автономки в базу: легко, светло, радужно, весело и прекрасно все, чего касался взгляд. Свежо, ново и живо! Сами собой в его мозгу возникли строчки, лучше всего раскрывавшие его внутренние состояние:
«Возвращение»
Измученные лица улыбкой просветлели, зовет родная база, окончен наш поход.
А позади остались тревожные недели, и месяцы остались волнений и невзгод
Скорей бы уж объятья суровые покинуть ласкающе – коварной, влекущей глубины
Из огражденья рубки простор морской окинуть ослепшими глазами от синевы волны!
Ну вот, дошли до точки, в цистерны воздух рвется, и стремиться субмарина всем корпусом наверх!
Там, на земле, пусть сердце любимой трепыхнется,
Мы сделали, что можно, а что-то даже сверх!
Отдраен люк тяжелый дрожащими руками, и пряным ароматом наполнил воздух грудь!
Здороваемся с небом, луною и волнами, по курсу прямо – база, окончен трудный путь!
Устало привалился к плавпирсу корпус лодки, не вертятся турбины, и вой насосов стих.
Пусть будут лишь  у вахты сегодня отработки, а радость встречи дома – для всех, для остальных!


Да, именно так и выходило, он вновь вернулся из очередной автономки:
выжил, всплыл, выполнил поставленную задачу, и победителем возвращается домой! А близким и невдомек будет, какой ценой обеспечивается их мирная жизнь! Он весело насвистывал, не обращая ровно никакого внимания на лица встречных прохожих, удивленно и озадаченно оборачивающихся на него. Прочный корпус покинут, и  избитый волнами житейских бурь, постоянного мощного глубинного давления обстоятельств Бидон постепенно исчезает, растворяется в радужно ореоле перспектив и обычных житейских радостей. Но остается экипаж, коллектив, обойма людей, накрепко спаянных чудовищной температурой того горнила, через которое довелось пройти, они стали единым монолитом! И ни в горе, ни в радости, ни в богатстве, ни в бедности не забудут они товарищей и никому не откажут в помощи любого рода, пожизненно! Нет в наше скорбное время писателей и поэтов, воспевающих пусть и не афишируемую широко, не рекламируемую публично, но истину героику этих людей, а зря!
Негоже умалчивать и умолять заслуги тех, кто бескорыстно, самозабвенно, с полной стоит на страже рубежей пусть и развалившейся, уменьшившейся, но все-таки нашей Родины! Уважаемые, мимо идущему человеку в форме просто улыбнитесь, обогрейте мысленной благодарностью и признанием его заслуг! Тех же, кто сложил свои буйные головы на алтарь отечества – просто помяните, не скупясь в любом застолье поднимая бокал с тостом: « За тех, кто в море, кто не с нами!», и станет теплее, благостнее в том мире, где находятся души мятущиеся в настоящий момент!
А вам, кому пороховые газы частенько заменяли кислород, кому вой взбесившегося пламени и рев воды, врывающейся в маленький отсек под огромным давлением, кто испил дыхательную смесь из баллонов малюсенькими глотками, выходя на поверхность из затопленного отсека – Вечные честь, уважение и слава. Растите детей, внуков, рассказывайте им почаще без стыда о том, как служили народу, как были молоды, как любили жизнь, но, не задумываясь готовы были отдать ее без остатка ради спасения товарищей. Дети – аудитория благодарная, они запомнят и по достоинству оценят все, что сделано вами в этой нелегкой службе ради жизни на земле.
И поймут они, почему кто-то, пытаясь сделать из народа – рабов, стремится подменить людей, выполняющий свой священный долг защиты Родины, на захватнический контингент подразделений войск НАТО: беспринципный, безыдейных, с абсолютно чуждым нам менталитетом и мировосприятием!
РАССКАЗЫВАЙТЕ!