Памяти Артиста!
Глава «Неприкаянный Веничка» (в сокращении)
«В 30-е и 40-е годы в Москве и Ленинграде едва ли не каждый второй литератор знал Веню Рискинда. До войны он дружил с Бабелем, потом был возведён в ранг оруженосца Олеши, который, в свою очередь, имел прозвище «рыцарь бедный», и это шло им обоим, и Олеше, и Рискинду; каков был рыцарь, таков был у него и оруженосец.
Веня Рискинд, неприкаянный Веничка, был и моим спутником, забыть которого невозможно.
Он всегда хотел есть.
Сказать, что Веня был беден, - это ничего не сказать. Всё его имущество — старый вещмешок, в котором лежали «походные» сковородка и электроплитка. Он всегда носил их с собой. Да ещё была у него такая же старая, латаная-перелатанная шинель, в которой он прошёл всю войну и которой укрывался в мирные дни, там, где находил ночлег.
После войны у него не осталось никого из родственников, кроме сироты племянницы, которую он очень любил и которой отдавал последние гроши, заработанные случайно литературной подёнщиной.
Считалось, что Веня — писатель, только не печатающийся. Не уверен, что это так. Может быть, после него остались какие-то рукописи, которые мне неизвестны. Но те немногие рассказы, которые я читал, по-моему, не имеют художественной ценности. Вот когда он сам читал их вслух — это было очень выразительно, смешно. Думаю, в нём погиб не столько литератор, сколько незаурядный актёр. Вообще он был человек со многими талантами: прекрасно играл на аккордеоне, пел, рисовал. Но все эти таланты так и остались нереализованными.
Веня был гордым. Как-то один из его многочисленных приятелей — писателей, журналистов, артистов, у которых он ночевал и занимал деньги, воскликнул:
- Старик, ты живёшь просто как Диоген!
- Бери выше, старик, - парировал Веничка. - Диоген со своей бочкой слабак против меня. Против меня ваш Диоген — старосветский помещик.
Это был ещё джентльменский ответ. Он мог и рассвирепеть и нагрубить, если кто-нибудь обращался к нему со словами жалости.
Веня как-то по детски реагировал на любую несправедливость и пытался бороться с ней на свой манер. Борьба далеко не всегда приводила к успешным результатам, но были у него и свои маленькие победы.
Веня бывал и бесцеремонен, но я не знаю такого человека, который мог бы всерьёз на него сердиться. Как-то он приходит к нам с Ромой в гостиницу «Москва»:
- Я у вас сегодня ночую.
- Видишь ли, Веня, - говорю я, - у нас всего лишь одна кровать. Тебе не будет неудобно?
- При чём тут кровать! У вас же есть ванная комната!
И, действительно, улёгся в ванне, постелив свою шинель.
Вени Рискинда уже нет на свете. Но в писательской и актёрской среде до сих пор передаются из уст в уста связанные с ним истории. Чаще всего их рассказывают как анекдоты, даже не подозревая, что эти истории происходили с человеком, действительно существовавшим.
Расскажу историю о том, как Веня Рискинд проучил милиционера-регулировщика.
Однажды, перейдя улицу в неположенном месте, Веня был остановлен милиционером, который потребовал заплатить штраф — один рубль. Веня сказал, что очень сожалеет, но у него всего один рубль в кармане, и поэтому он убедительно просит в виде исключения не штрафовать его. Но милиционер и слушать не стал. Вене было обещано доставить его в отделение, если он немедленно не уплатит штраф. Пришлось уплатить.
Возмущённый таким педантизмом, такой чёрствостью, такой неразвитостью души, Веня замыслил месть. Раздобыв с этой целью рубль и разменяв его на сто копеек, он дождался очередного дежурства своего обидчика и вновь там же перешёл улицу. Раздалась трель милицейского свистка. Регулировщик опять потребовал штраф. Тогда Веня достал из кармана горсть копеек и принялся считать:
- Одна копейка, две, три... двадцать четыре, двадцать пять... сорок восемь, сорок девять... нет, кажется, сорок девять уже было... вы не помните, товарищ милиционер?
Милиционер — то ли он почувствовал подвох, то ли ему просто надоело — сказал, что гражданин может быть свободен.
- То есть как «свободен»?? Я нарушитель, а вы милиционер. О какой свободе вы говорите?! Я плачу штраф, а вы меня сбиваете. Вы мешаете мне считать! Будьте любезны выполнять свои обязанности как полагается: в противном случае
я вам обещаю большие неприятности по службе... Значит, так: одна копейка, две, три, четыре...
Тут он выронил несколько копеек на тротуар и стал подбирать их, между тем роняя другие. Милиционер растерялся,
а Веня потребовал:
- Помогайте, помогайте! Что вы стоите как столб? По вашей вине государство может лишиться моих последних денег!
Этого нельзя допустить! Помогайте!
Вмиг собравшаяся толпа получила возможность наблюдать, как милиционер вместе с Веней ползают по асфальту.
Милиционер попытался было потребовать, чтобы люди разошлись.
- Люди не виноваты! - отрезал Веня. - У них и так мало впечатлений! Не мешайте людям получать удовольствие!
После этого регулировщик оказался всецело в Венином распоряжении и больше не проронил ни слова. Только ползал.
Веня же, напротив, прекратил поиски, встал во весь рост и целиком сосредоточился на общем руководстве.
Кажется, несколько монет они так и недосчитались, но в конце концов нарушитель смилостивился и разрешил выписать квитанцию на один рубль.
С тех пор Веня ещё несколько раз в часы дежурства того регулировщика спокойно переходил улицу у него под носом,
не без основания полагая, что наученный горьким опытом милиционер больше не осмелится штрафовать.
Потом Веня говорил мне:
- Вот это, я понимаю, спектакль! В каком театре такое покажут, а?...
Когда я вспоминаю Веню Рискинда, мне хочется и смеяться, и плакать».
***