Приходишь могучий, широкоплечий,
обнимаешь колени мои.
Как на плаху,
кладешь на них голову тих, беспечен -
знаешь - ни пуговица с рубахи,
ни с головы поседевший волос
не упадет, если я с тобой.
"...странно, а было хоть волком вой..."
скажешь и вдруг зарыдаешь в голос.
Ты - олово. Твердый. Но в то же время
плавишься - только потрогай лаской!
Касаюсь губами.
Макушка.
Темя.
Воронка, идущая в строчек лязги
стихов и поэм, что тобою варятся
так что - пар из ушей, как облако.
Что-то странное в его облике -
в штанах оно было кажется.
Под колючей твоей щекой
пять подушечек моих пальцев.
Мне бы выговорить "останься...",
излечить эту хворь к другой,
к сладострастной твоей вакханке,
ей изломан ты, искорежен.
Если ты не умрешь с ней в танго,
приходи. И спасешься может...