Отгулял я положенное, после училища, время, и наконец, получил я долгожданную повестку в армию, чтобы отдать долг Родине... Проводины прошли, как положено - с советами старших: " - Не робей там, Лешка, чуть что - бей в морду...", с пожеланиями удачи, в нелегких солдатских буднях, друзей, обычной деревенской дракой, ну, и с расставанием гражданской беззаботной жизнью, в виде охрененого секса с Маринкой, на нашем сеновале... Натягивал я ее по полной - текла она, как сучка, "палок" пять я ей "кинул", не меньше, и при том, что был чертовски пьян от батиного самогона... Под конец нашей возни, Маринка сделала мне обалденный минет, высосав последние капли моей жизненной силы, и я заснул мертвецким сном, до самого полудня, когда батя, поднявшись на сеновал, усмехнувшись, глядя на мою голую задницу, возле, безобразно раскинувшей свои ноги, Маринки, открыв миру выбритую "киску", не разбудил меня:
- Вставай, солдат! Через час автобус...
Голова трещала, как после ядерной войны, во рту - как кошки насрали... тут еще Маринка со своими соплями - ревела так, будто она жена мне, а я отправляюсь на фронт...
- Батя, - выдавил я, мучаясь от головной боли - похмелиться есть?
- Вон, - кивнул на, наполненный наполовину, стакан, на столе, батя - подлечись, и давай, собирайся...
Во дворе военкомата уже было многолюдно - родители провожали сыновей, девчонки заливали слезами рубашки парней, отцы вспоминали свои годы службы... И алкоголь... он разливался рекой... Из бутылок и банок, из термосов и бутылок из-под "Колы", даже из бумажных пакетов сока, с надписью "Добрый"...
Я встретился со своими ровесниками из деревни, с кем мне выпала честь служить, хотя, как сказал батя, нас еще раскидают на распределительном пункте...
Так и случилось - на распредпункте, где мы прожили три дня, сначала забрали Макса, на китайскую границу, потом отправился служить на Балтийский флот Володька, Сашку, вообще, угораздило попатся на глаза молчаливому старлею из ракетных войск, где-то, в в вологодской глухомани, и остался я один, из нашей компании...
Наконец, "купец" в чине капитана воздушных войск, молча поманил меня пальцем, и кивнув на мои вещи, коротко бросил:
- За мной...
Часть наша была в Рязани, где еще был полк десантуры, и уже через сутки, мы, "желторотые" пацаны, будущие защитники Родины, стояли перед железными воротами, с красными звездами...
Баня... получение обмундирования, "прописка" от "дедов", и вот, я теперь - "запах", как окрестили нас, пока мы не приняли Присягу, наши "дедушки", то есть, старослужащие...
Я попал в роту связи, так как у меня уже была военная специальность телеграфиста, которую я получил на курсах от военкомата...
Старший прапорщик, вернее, прапорщица Копылова, оглядев мою крепкую фигуру, удивленно хмыкнула, качнув головой:
- Хм... смотри-ка, повезло тебе с формой, боец - на некоторых она мешком сидит, а тебе - в самую пору... На "ключе" как работаешь?
- Нормально... - ответил я, упершись взглядом в ее сиськи, что выглядывали из ворота ее расстегнутой рубашки... Она поймала мой взгляд и, и хищно улыбнувшись, подошла ко мне вплотную.
- Нравится? - прошептала она, приблизив к моему уху свои красивые, накрашенные в темно-красный цвет, губы - Я знаю... и даже, могу тебя заверить - они тебе будут тебе сниться, потому, что гонять я тебя буду двадцать четыре часа, и ты обдрочешься, боец, потому, что секс для солдата - это светлая мечта, послаще мамкиных пирожков...
И как даст мне по яйцам... Я охнул, а Копылова вдруг вытаращила глаза и, скосив вниз взгляд своих красивых зеленых глаз, подняла брови...
- Однако... - пробормотала она, и подошла к следующему бойцу.
Мое рабочее место было в тесной каморке, где я, с утра до вечера, обматывал изолентой провода всех сечений и калибров... Копылова приходила ко мне, проверяла работу и, ка бы невзначай. расспрашивала меня о доме, семье, есть ли у меня девушка, и так далее... Я уже знал, что Копылова жена нашего замполита, вечного пропойцы и картежника, и соблюдал дистанцию, хотя, мне так хотелось трахнуть Копылову, что яйца сводило... Но я отбрасывал эту мысль, и это мне стоило огромных трудов...
А чтобы на моем месте делали вы, если бы высокая, ослепительно красивая и сексуальная телка, с ногами от коренных зубов, бюстом третьего размера, с обалденной задницей, и волнистыми темно-русыми волосами, собранными в "конский хвост", благоухая пьянящим ароматом своих духов, стояла над тобой, и ты не можешь ничего сделать!
Я изо всех сил старался держаться, но мой член, сука, выдавал меня с потрохами...
Вот, и в этот день, перед обедом, я сидел за столом, проверял на наличие обрыва пучок проводов, как дверь открылась, и в каморку вошла Копылова...
Настроение у меня сразу упало, я опустил голову ниже, погрузился в работу, чувствуя знакомую тяжесть внизу живота...
- Не поняла, боец?! - удивленно протянула старший прапорщик - Устав еще не выучил? Так это мы сейчас наверстаем... А ну-ка, встать!
Я, бросив провода, резко вскочил, и развернувшись лицом к Копыловой, громко затараторил:
- Виноват, товарищ старший прапорщик! Никак нет, Устав учу, как и полагается по распорядку! Просто, увлекся работой, и не заметил вас!
Копылова, стоя у двери, и спрятав руки за спину, довольно улыбнулась, и остановив взгляд в районе моей ширинки ( а член, блин, уже вовсю "дымился" ), усмехнулась...
- Понятно... - она повернулась к двери, и я удивился, видя, как она закрывает ее на ключ...
А Копылова уже подходила ко мне, глядя в упор на меня, своими зелеными глазами...
- Говоришь, не заметил меня? - тихо проговорила она, подходя ко мне - Меня трудно не заметить, Гришавин... Я Женщина заметная... и Красивая... Красивая же?
Я стоял по стойке "смирно", и не знал что ответить, чувствуя, как начинает пылать мое лицо.
- Не слышу ответа! - строже повторила Копылова.
- Крас... сивая... - проблеял я, ставшим вдруг обмякшим языком, опуская взгляд...
- Значит, я тебе нравлюсь? - томно улыбнулась, улыбкой вампира, старший прапорщик.
Я не знал, куда деваться... в каморке был только я и она, а каморку Копылова закрыла... и что сейчас?!
Она расстегнула еще одну пуговичку на рубашке, и правая ее грудь, вывалилась наружу, обнажив крупный темный сосок...
Сказать, что я обалдел, значит, ничего не сказать - я просто прихуел...
- Товарищ прапорщик... - чувствуя, как пол ускользает из-под моих ног, пролепетал я - вы... чего?!
- Возьми ее... - еле слышно выдохнула Копылова - Ну?
Я стоял нешевелясь, а мой взгляд, блин, ласкал собой загорелую грудь старшего прапорщика, и я не мог его отвести в сторону... а внизу живота уже бушевало пламя...
- Это приказ, боец... - голос ее стал тверже...
Я поднял ладонь и накрыл сосок... Под теплом моей руки он заметно затвердел, и я, с ужасом чувствуя, что не могу с собой совладать, чуть сжал его пальцами...
Копылова вздрогнула, и улыбнувшись, положила свою ладонь мне на пах....
- А я потрогаю его... - однако, Копылова не просто потрогала, она расстегнула ширинку, и член мой, беззвучно взревев, выбросился наружу...
У нас в семье, по мужской линии, у всех были большие члены - у бати, сантиметров двадцать с небольшим, дед, которому уже было около шестидесяти - до сих пор, "окучивал" своей, двадцати пятисантиметровой елдой, деревенских баб, причем, не всегда одиноких... И, как это естественно, меня Природа, тоже наградила членом в двадцать три сантиметра... Согласитесь, для восемнадцатилетнего парня, это было классным, особенно, когда спермотоксикоз разрывает яйца...
Копылова, ошарашенным взглядом, смотрела сверху на мою "мачту", с огромной головкой, отливающую темным бардовым цветом, и не смогла скрыть своего восхищения...
- Ох, нихуя себе... - выдохнула она - парень, ты что, лошадей, на "гражданке" трахал?!
- Нет... - выдавил я с пылающим лицом, а Копылова вдруг, опустившись на корточки, и обхватив член ладошкой, сделала пару движений...
- Нихуя себе... - бормотала она - нет... этого не может быть...
И... я готов был провалиться в преисподнюю! КОПЫЛОВА, СТАРШИЙ ПРАПОРЩИК, ВЗЯЛА МОЙ ЧЛЕН В РОТ!!!
Я не смог сдержаться, и выстрелил самой мощной струей в ее горло... Через пару секунд...
Ее глаза чуть не вылезли из орбит, она вздрогнула, но член изо рта не выпустила - проглотила все до капли...
Потом, подняла на меня глаза, и блестящими, от моей влаги, губами, тихо сказала:
- Ничего... это бывает... сядь на стул...
В ее голосе отсутствовала строгость и власть - только Нежность, какую проявляет Женщина к Своему Мужчине...
Копылова расстегнула мне штаны, спустила их вниз, и я сел на стул, на котором работал. Копылова же, задрав свою юбку, спустила вниз кружевные черные трусики, явив моему взору, умопомрачительные ножки, и нежную, с дорожкой темных волос, от небольшой "киски" до ее пупка...
Усевшись на меня, она поерзала своей упругой попкой, и мой член потребовал продолжения банкета...
Старший прапорщик приподнялась, и впустила мою "дубинку" в себя, медленно опустившись...
А-а-а-а-а!!!! Мысленно заорал я, чувствуя, как раскаленный жар и кипяток ее "сока" охватили мою залупу... А Копылова... Она запрокинула свое лицо к потолку, и зажмурившись, хрипло выдохнула:
- Ой... мамочки... ****ь... как хорошо...
... Мы чуть не сломали стул, когда она шлепала своими ляжками о мои бедра, оглушая звуками каморку, и молили про себя об одном - чтобы никто не постучал в дверь... Не помня себя, от страсти, она припадала лицом к моим губам, и мы сливались в самом крепком поцелуе, какой я, когда-то либо, испытывал... она кусала меня, ее острые ногти вгрызались в мою спину, сквозь форму,слезы градом, стекали из ее глаз, а я, держа ее за талию, с силой опускал ее попку на мой "кол"...
Наконец, чувствуя, как огненная жидкость, набирая скорость, по семенному каналу, вырывается наружу, я замер, и удерживая Копылову на своих яйцах, протяжно застонал... Она же, закусив мое ухо, задрожала, и тоже, застонав, чуть не задушила меня в своих объятиях...
Вдруг, за окном, прозвучал сигнал на обед, и этот сигнал отрезвил нас... Мы посмотрели друг другу в глаза и, ни слова не говоря, стали одеваться...
- После обеда продолжай работу! - снова я увидел строгого старшего прапорщика. Она заколола волосы, перед маленьким зеркалом, губной помадой подвела губы, салфеткой вытерла глаза...
- Слушаюсь, товарищ старший прапорщик! - отчеканил я.
Копылова обернулась, посмотрела на меня и, улыбнувшись, тихо проговорила:
- Здесь я - Ирина... понял?
- Понял... - улыбнулся, за все время, я...
- Я забегу... после обеда... - и, чмокнув меня в губы, она вышла из каморки...