Фагоцитоз

1.

Из экспедиций на ноево семейство, не вернулись три экипажа. Кевина Леккока, начальника Управления, желал видеть по такому случаю сам Президент. Ничего хорошего от этой встречи ждать не приходилось. Можно ставить девяносто восемь долларов против одного - в Вашингтоне с него снимут погоны.
Особые обстоятельства, заставили его начать собственное расследование таинственных исчезновений, и то, что он узнал, повергало в шок.
Разводить руками в Овальном зале не принято. В запасе у него шестнадцать дней для написания отчета, уже известна дата высочайшей аудиенции. Дай Бог, чтобы ему было, что сказать Президенту в свое оправдание.
Третьего дня ему позвонил сенатор Оливер Смоллинг.
- Хочу Кевин, чтобы ты перестал связывать мои возможности, с моей, не очень обещающей фамилией.
- У меня и в мыслях такого нет, - оробел тогда Кевин. - Хорошо если ты шутишь…
- Шутка! - Скоро тебе предстоит отчитываться перед Президентом. О чем он будет спрашивать ты знаешь. Давай проведем генеральную репетицию, соответствующую твоему статусу генерала.
Кевин, ты убедил парламент: проект с торсионной заброской трех кораблей, отработан в деталях, и ты не видишь здесь проблем. Мы поверили тебе, выделили без малого миллиард на программу.
Ты уверял, экипажи вернутся, не пройдет и месяца. Прошло два, нет никаких известий. Ко всему, программа открыта, задействованы три линии. Я ничего не пропустил?
- Все так! - уныло согласился Кевин.
- Могу тебя понять: новая тема, много неясностей, сверху торопят, ты сначала отмалчиваешься. Потом даешь понять: располагаешь важными фактами, у тебя есть ключ к разгадке. Тебе удается заразить этой уверенностью всех.
Что ты скажешь сейчас? В свете того, что уже известно? Как считаешь, ты на своем месте? Про себя не скажу, я знаю точку зрения на этот счет руководства страны.
- Все так Оливер, - Кевин чувствовал себя отвратительно.
- У тебя есть что добавить?
- Не сейчас, я жду Тимоти, он в отлете. - Даю тебе слово Оливер: через три дня мы прикроем лавочку.
- Ты хочешь сказать, все три экспедиции…
- Нет, на них можно ставить крест. - Мне бы не хотелось раньше времени трезвонить об этом. Пусть Президент узнает обстоятельства дела первым - это его право.
- Я Рад Кевин, если ты приблизился к разгадке.
Смоллинг настроен доброжелательно, это успокаивало Леккока.
- Честно говоря, мне тебя будет не хватать, если ты не найдешь понимания у первого лица. Будь здоров!
Кевин на грани нервного срыва, весь расчет у него на Тимми, зятя. Пусть отрабатывает свое, даром он что ли дочь за него выдал. Правда, Джекки тогда и не подумала спрашивать совета у па - время ушло, тем не менее…
Прилетит сынок, они все тщательно обсудят. Сам он ни к чему конкретному не пришел: представление о планетах лишь со слов майора. Переговоры по торсионной связи дороги и кратки, на условных фразах далеко не уедешь. Говорить же открытым текстом… это посвящать других в свои секреты.
В скверную историю он попал, хуже не придумать! Уже и не вспомнить, что заставило его обратить внимание на спиральную галактику М99 в созвездии Волосы Вероники. Не близко — шестьдесят пять миллионов лет. Чтож, на то и передовые технологии, без них нечего и думать о таких расстояниях.
Астрономы обнаружили у одного из красных гигантов галактики четыре планеты, они могли быть заселены органикой. Какого рода — отдельный вопрос.
Сворачивалось пространство, и через считанные минуты, (по земным меркам) звездолет оказывался за миллионы световых лет от Земли. Ставилась задача: выйти на планетарную орбиту, снять все возможные характеристики, если можно - сесть.
Перед этим, в целях подстраховки, следовало продублировать всю базу данных на орбитальный модуль. Случись с ними что, информация уцелеет.
Экспедиции отправлялись каждая на свою планету. Один за другим посланы три корабля с экипажами из трех человек каждый. Опасностей никто из них не увидел, сели на свои объекты. Все обстоятельно, без спешки.
Особенно беспокоил Кевина факт, о котором кроме него и Тимоти, никто не знал - на Землю вернулись лишь капитаны кораблей без экипажей.  На одном из трех челноков - «Терции».
     2.

По возвращению, Тимми какое-то время обрабатывал полетные данные. Встретились они в кабинете Кевина в Управлении.
- Меня нет!- сказал генерал референту, уединяясь с зятем в комнате отдыха.
У Тима заблестели глаза, когда тесть накрыл стол.
- Ничего для тебя не пожалею, был бы улов богатый, - сказал генерал майору.
Пропустили по рюмке. Кевин посвятил зятя в детали разговора с сенатором.
- Не маленький, должен понимать, над нами нависли тучи. - Если я полечу с Олимпа, тебе тоже аукнется.
Порой, Леккок вставлял в разговор с "сынком" отрезвляющие мотивы, чтобы тот дорожил связью, ценил хорошее к себе отношение. Признавая — Тимоти свое дело знает отлично!
- Давай, еще раз обозначим контуры, - начал хозяин кабинета. - Рассмотрим все в календарном порядке. Мы должны мыслить одинаково, не потому что близки, с истинной точкой зрения надо определиться. Если этого в какой-то момент не случится - прервемся. Найдем истину, и дальше полетим. Так?
- Ты па, как всегда на высоте!
Когда Тимми хотел потрафить тестю, он называл его по-домашнему - "па". Кевину это нравилось.
- Итак, мы посылаем на Иафет "Уно" с Тревором Макклейном. Тот исследует планету, садится. Оставляет на орбите, как условлено, модуль с базой данных. Ты привез ее?
- Конечно, на Иафете парни обнаружили примитивную жизнь.
- Идем дальше. - Через неделю Тревор должен был сняться с Иафета. Этого не случилось. Почему? У тебя есть на этот счет соображения?
- Могли возникнуть препятствия. - И не обязательно негативного плана.
- Как тебя понимать, сынок?
- Пока у меня одни предположения. - Боюсь, добровольный отказ экипажей от возвращения на родину, противоестественное  спокойствие  капитанов — звенья одной цепи. И отнюдь не конец истории...
- Спокойствие? Думаю, это у них показуха, эпатаж! Возникла опасность судебного разбирательства и …
- Это ты так думаешь па, я в этом не уверен. - У парней был выбор, но они предпочли остаться. Капитаны не захотели - вернулись. Здесь загадка...
- Тим, спотыкаясь на каждом слове, мы до конца не доберемся. Вопрос - что они делали до того, как слететься на пирушку, остается без ответа.
Что бы там ни было, сейчас на Иафете никого нет, мы можем с легким сердцем закрывать шахту.
Идем дальше. Спустя два дня, мы задействуем второй комплекс: отправляем на Хам "Секунду" с Вахидом Ксанфом. Те тоже непонятно чем, отпущенное им на это время, занимались.
Чертовщина! Мы исследуем разные планеты, и что интересно - везде хорошее начало. Однако с Сима возвращаются лишь Маклейн Ксанф и Росток? Что осталось за кадром?
- Покончим па с шахтами: время идет, деньги утекают, - Тимоти рассматривал ситуацию поэтапно. - Дай команду обесточить все три комплекса. "Терцию" поставили в ангар?
- Как бы ни так! - Ты этого не знаешь, сынок… , - Кевину не хотелось акцентировать внимание зятя на этом моменте, он оттягивал его как мог. Через двадцать минут после прибытия "Терции", я спустился в шахту. И что ты думаешь? Парни раздобыли где-то две бутылки абсента, и когда я появился на отметке "минус двадцать", они уже были готовенькие. Главное - корабля и след простыл, его вернули на Сим.
- Зачем?
- Два капитана к этому не имели отношения. - Эдвин Розбах поставил на "Терцию" автовозврат, и вся недолга. Сжигали мосты, я так думаю.
Тому факту, что все собрались на Симе, должно быть какое-то объяснение. Заметь, у них была не деловая встреча, а большой многодневный пикник в Сфере. Об этом периоде мы ничего не знаем. 
- А что они сами говорят?
- Представь себе, не знаю сынок, - ухмыльнулся Кевин, опрокидывая четвертую рюмку. - Не было такого разговора, не пришло мне тогда это в голову.
Тимоти в недоумении: упущена важная деталь, без нее нечего и думать о решении задачи. Мелькнула мысль, не играет ли Кевин свою игру? Задал Тим себе этот вопрос, и тут же отмел его как несостоятельный. Нет, не должен! Как бы то ни было, он увидел скрытую опасность в простодушии тестя.
- Па, я слышал, ты собираешься к Президенту?
Кевин ухмыльнулся.
- Лично у меня нет желания его видеть. - Наверное, он захотел посмотреть, как сильно я раздался в талии.
- Не он сам, кто-то из его окружения, задаст тебе такой же вопрос, и ты не отвертишься, - Тим, не в пример тестю рассудительнее.
- В самом деле сынок,- посерьезнел Кевин. - Припоминая наш разговор, вижу - о деле никто не сказал ни слова.
- Где сейчас капитаны?
- В госпитале.
-Дай команду на их изоляцию в боксах.
- Зачем?
- Парни могли заразиться, это надо было сделать с самого начала, здесь ты допустил промашку. - Не помешал бы и анализ крови.
- Думаешь, эти их выходки…
- Есть кое-какие соображения. - Давай вернемся к разговору после их обследования.
- Ничего не имею против этого сынок!
- Не забудь изолировать парней, па. С твоего позволения, я с ними встречусь. Составлю для каждого вопросник, побеседую.
- Сделай милость.
   3.

Капитанская братия роптала. До поры до времени, они жили  одной палатой. Изредка позволяя себе спиртное, парни отъедались, отсыпались, ухаживали за медсестрами.
Ни с того ни с сего их расселили, вольница кончилась. Занялись всерьез их кровью, заподозрив неладное. Приходил майор Клейн, говорил с каждым, ушел с записанными на диктофон беседами.
Инициативы по жизни им было не занимать, к госпитальным тяготам они люди привычные. От спиртного никто и не думал себя отлучать, не на тех напали.
Ничего особенного в своем приключении они не видели. Как переживали случившееся? А что собственно, произошло? Летали в свернутом пространстве за тридевять земель. У каждого свое задание: снять характеристики, по возможности сесть. Сели. Ничего стОящего внимания не обнаружили. Были на планетах дольше, чем требовали обстоятельства? Это понятно, не каждый день такие экспедиции...
Потом выяснилось, не все хотят на Землю. Причин не искали: не хотят, так не хотят. Собрались на Симе у Тибальда, пожили какое то время в Сфере, потом вернулись домой на "Терции". После чего, отправили ее назад.  О чем тут еще говорить!
Разговор в госпитале оставил у майора тягостное чувство. Капитаны неоправданно легкомысленны, в том нет сомнений. Он так и не выяснил, что послужило причиной общего сбора. Многократные прослушивания диктофона ничего не дали.
Тимоти. Кому первому пришла мысль связаться между собой?
Тревор. Во всяком случае, не мне, Тибальд пригласил.
Тимоти. Вы же не на вечеринку собрались. В плане заданий, ни у тебя, ни у него, нет встречи на Симе. Что сказал экипаж, когда ты объявил сбор?
Тревор. Все мы люди, бывают моменты, хочется выйти за рамки обыденного. Экипаж не противился.
Тимоти. Так думали все?
Тревор. Да, все. Парни были рады встретиться, такое невозможно разыграть.
С Вахидом разговор повернулся по-другому.
Тимоти. Тебя на Сим позвал Тибальд?
Вахид. Да! Прилетай, дескать, устроим мальчишник всем назло.
Тимоти. Как случилось, вы оставили экипажи? Вам грозила опасность?
Вахид. Не так надо ставить вопрос. Кто хотел вернуться - вернулся, кто хотел остаться - остался.
Тимоти. На что рассчитывали те, кто остался? Жить на Симе нельзя. Продукты давно закончились, одним воздухом в Сфере сыт не будешь. От ваших экипажей сейчас остались рожки да ножки. Что на это скажешь?
Вахид. Все взрослые люди, знали, на что идут. Жить на Симе нельзя, никто не спорит. Но у меня ощущение: парни живы до сих пор. Пусть у них другое обличье, они с самого начала, знали что-то такое, чего не знали мы. И предпочли это Земле. Меня это наводит на размышления, и будь моя воля…
Тимоти. Не хочешь ли сказать, попади вновь на Сим, мог бы остаться? Какой смысл заведомо погибать на чужой планете?
Вахид. Я не имею ввиду бесславный конец, я говорю о невозвращении. Это разные вещи. И вот тут… Все кроме капитанов выходили наружу, это было на Иафете, Хаме, Симе.
Подозреваю, здесь замешана атмосфера Сима. Все шесть человек дышали ее воздухом, пришла такая блажь в голову. Экипаж Тибальда и Тревора, еще до подлета, наши позже. Уговорили.
Тимоти. А вас  не смогли?
Вахид. Нам запретили. Общим голосованием.
Тимоти. Почему?
Вахид. Нам троим, следовало вернуться, и все тут.
Тимоти. Вас это не смутило? Никто из капитанов и пальцем не шевельнул, чтобы изменить счет в свою пользу?
Вахид. Хотел бы я посмотреть на вас в тех условиях. Мне трудно это объяснить, но на Симе думается иначе. Мысли другие, планы, все другое.
Непонимание майора усилилось после беседы с Тибальдом.
Тимоти. Ваша команда первой вышла наружу, подавая дурной пример остальным. Кто позволил?
Тибальд. Меня не спросили. Сами приняли решение после анализа атмосферы. Вначале Элвис, потом Бен.
Тимоти. Они же знали, возвращаться после такого нарушения домой чревато. Им грозило отлучение от полетов года на три, не так ли?
Тибальд. Так. Это их не пугало, они взвесили все обстоятельства и приняли решение. Думаю, что не прогадали.
Тимоти. Опять двадцать пять! Вы что-то знаете. И Вахид и ты говорите загадками, ничего не проясняя. В чем дело, почему избегаете правды?
Тибальд. Рады бы, но где она? На Симе одна правда, на Земле другая.
Тимоти. Так не бывает, ты это знаешь. Вы во что-то посвящены, но таитесь, у вас коллективный сговор, вы опасаетесь за свою репутацию и карьеру.
Тибальд. Тим, рад бы выложить тебе все, но тайна осталась на Симе. Если у руководства есть желание, пусть организует большую экспедицию на планету. Если раскроется ее изначальная, не сегодняшняя тайна, любые затраты оправдаются.
Что до нас капитанов… Мы свое отлетали, и на многое уже не рассчитываем. В любой момент мы можем выйти из игры, стоит нам только захотеть. И по отдельности и вместе. Семьи держат…
Тимоти. Изначальная... сегодняшняя… Как не бьюсь, вы не открываете карты. По-хорошему не хотите, по-плохому не понравится.
Тибальд. Успокойся Тим, с нами по-плохому не получится, не те мальчики. Оставьте нас в покое, нам есть о чем думать.
Вы с Кевином на ложном пути. Считаете: три капитана, вопреки традициям, бегут от опасностей, оставив экипажи в беде. Почему не наоборот: экипажи благоденствуют, а капитаны - заложники обстоятельств. А? Может такое быть? Молчишь... Подумайте с папочкой над этим.

4.

Анализ капитанской крови ничего не дал. У них проверили иммунные реакции, не обошли вниманием гормональную систему. Отклонений нет ни у кого.
Кевин в растерянности. Диктофонные записи несли в себе нечто тайное, не хватало ума обобщить все, прийти к  какому-то однозначному выводу.
- Ты обратил внимание па, на шеи твоих подопечных? - как-то спросил его Тимоти.
- Нет. А что? - тесть непонимающе уставился на зятя. - Я побывал у них. Жаловались: их мол, расселили, не дают вместе коротать время. Знаю, чего они хотят. Да… О чем ты…
- Капитаны носят баллончики. - Тебя это не удивляет? Это оправдано в полете, но на Земле, в госпитале... Я спросил Тибальда: зачем этот эпатаж в сорок пять лет? Знаешь, что он ответил?
В одном из своих интервью, Дженнифер Лопес будто бы сказала: "Я и только я, отвечаю за все, что происходит в моей жизни. Надо фиксировать ошибки и не повторять их, вот и все".
- Так и сказал?
- Да! - Как тебе это?
- Не бери в голову их реплики. - Эта братия много возомнила о себе,  зазналась. Считают, каждый их шаг и выражение - историческое событие. Время от времени надо опускать парней на землю.
В проект вложены большие деньги, задействованы сотни людей, уйма энергии, пропали наши коллеги. И что? Три наглых молодчика, хотят выйти сухими из воды. Об электрическом стуле речь не идет, а больше им бояться нечего.
Они так думают. Глупцы, их карьера может в любую минуту прерваться, им определят мизерную пенсию и забудут. Только такая перспектива их пугает, что бы они там не говорили, как бы ни распускали хвосты.
- Ты па, со мной можешь не согласиться, но парни не так просты, как кажется, - нервничал Тимоти. - У меня ощущение, вот-вот что-то случиться.
- Ощущение? - У меня уверенность! Подожди, вернусь из Вашингтона, ты это сразу почувствуешь. Мне падать больнее, но и ты сынок без синяков не останешься, поверь стреляному воробью.
- Я не о том па, их нельзя сводить вместе. - Они знают, им уже не летать, и могут пойти на все.
- Зря ты себя так настраиваешь. - Мало ли что бывает, когда человек уходит в отставку: депрессия, нервный срыв. Я не могу носить в себе чувство вины за каждого, кто порежет себе вены или выбросится в окно. Надо быть выше жизненных трудностей. Ребята не производили впечатление слабых, они стойко перенесут служебные перетряски.
- Па, мне трудно обосновать свою настороженность, давай потолкуем о практических шагах, - Тимоти хотел ясности. - Шахты обесточены, капитаны отправляются в Микронезию на отдых. С этим все ясно.
У меня к тебе вопрос - что ты скажешь Президенту? - Надеюсь, ты уже взялся за отчет?
- Я думал ты…
- Хорошо, вызываю огонь на себя! - Па, будь добр, поговори с капитанами в неформальной обстановке. Хмельные, они что-нибудь да выложат. Умоляю, сам не пей, потерпи.
Писать отчет я поеду к тебе на ранчо, дня три у меня на это точно уйдет. Вернусь, наверняка у тебя найдется, что добавить после вечеринки. После чего мне потребуется еще два дня на доработку.
У нас должно оставаться время на тестовую импровизацию вопросов и ответов. Уверен, в окружении Президента найдутся желающие поправить на тебе свои опасные бритвы.
- Это так! - согласился с зятем Леккок.
Через два дня, когда Тимми приступал уже к шестой, предпоследней главе отчета, позвонил тесть.
- У нас несчастье Тимми! – у генерала взволнованный голос. - Ксанф Росток и Маклейн покончили с собой.
Майор потерянно молчал. Он подозревал, что этим все кончится. Нервозное состояние, в котором он находился, разом исчезло. В этой трагедии он видел естественный ход событий, в нужных местах поставлены точки. Если исходить из логистики, а не сакральных побуждений и традиций землян.
Боль утраты... Боль? Утраты?
- Тебя ждать? - спросил тесть.
- Буду часов через пять. - Если пришлешь вертолет, то раньше.
- Высылаю!
- Па, ничего не трогайте, не подходите, не открывайте.

5.

Группа военных стояла перед большим окном герметичного бокса, Тимоти неслышно подошел сзади.
Обычное помещение для инфицированных: квадратная комната со столом у стены, кроватью, санитарным узлом. По инструкции в боксе должно быть одно кресло, там стояло - три. На них, в безвольных позах - Тревор Маклейн, Вахид Ксанф и Тибальд Росток. Головы опущены, челюсти отвисли, у Вахида вывалился язык, у Тревора в уголке рта слюна. Явная картина внезапной смерти, во всей ее отталкивающей откровенности.
- К ним входили?- Тимоти склонился к плечу Кевина.
- Нет!
- И не вздумайте! - Как все было?
- Два часа назад, на пульт ординаторской пришел вызов от Ростока. Сестра включилась. Тибальд невнятно, из последних сил прошептал: прощайте, мы уходим.
Что-то при этом упало. Когда сестра прибежала, все было кончено, беспроводный монитор показывал полную остановку сердца.
- А у других?
- У всех одновременно.
- Реанимировать их не пытались?
- Нет, медики уверяли, необратимые изменения в мозге начались на второй минуте. Говорят, такого не должно быть.
Тим, заложив руки за спину, с каменным лицом стоял у окна.
Жаль, как жаль! Судя по всему, парни решили выпить под занавес. На столе - две пустые бутылки джина, начатая - хорошего вина. Вволю рыбных деликатесов, перед каждым куча костей. Вахид в домашней пижаме, остальные в тренировочных костюмах.
Среди объедков и окурков видны два разноцветных шнурка. Аварийные баллончики! На полу валяется третий, его падение и слышала медсестра. Все открыты.
Парни действительно ушли! Сначала их экипажи, теперь они сами. Капитан покидает корабль последним, этот закон никто не отменял.
- Их семьям сообщили?
- Еще нет. - Тебе есть, что сказать?
Тимоти кивнул.
- Не вздумайте заходить в бокс. - Через сутки от парней ничего не останется. Идем, - увлек тестя на улицу.
Сели на скамью в госпитальном саду.
- Как вышло, что все оказались в одном боксе?- сердито спросил Тим у тестя.
- Это отдельный разговор, сынок, - смутился генерал. – Упросили парни, у них какой-то юбилей намечался.
- Обманули! Одно плохо, - сокрушался Тимоти, - семьи страдают.  Им что… Думаю, у астронавтов сейчас иная жизнь. Их энергетические оболочки не распались - изменились.
Вспомни баллончики. Шестьсот атмосфер, случись что, могли  дать последний, спасительный глоток воздуха. В полете, не мне тебе говорить, весь экипаж обязан носить их на шее. В случае с Тревором, Вахидом и Тибальдом, все по-другому.
То, что я тебе расскажу па, мое предположение. С вероятностью девяносто процентов.
Иафет, Хам и Сим - планеты одной звезды, у них сходные биографии. Сходные, но не одинаковые: на планетах разная атмосфера, это видно из анализов. Жизни, в нашем понимании, нет ни на одной из них, есть некие взвешенные микроорганизмы.
Атмосферы планет инертны, и для человека безопасны. Подчеркиваю - отдельно взятые. Если их смешать, получится смертельный коктейль, им и дышали в свои последние минуты коллеги.
- Хочешь сказать сынок: на шеях Тревора Вахида и Тибальда, висели баллончики не с воздухом Земли, а воздухом Сима, Хама, Иафета?
- Верно! - Но я не знаю, кто их надоумил выпустить воздух и закачать отраву.
В этой связи…  вспомни диктофонные записи Тибальда... на Симе одна правда, на Земле другая.
- Думаешь, поступки людей там, на планетах, кем-то навязывались?
- Можно и так сказать. - А можно и по-другому - диктовались некими высшими соображениями. Кто-то или Что-то решал за Человека, может быть даже не решал, а подсказывал.
Мы, земляне, посыпаем голову пеплом, скорбим об ушедших, следуя языческим традициям. Здесь другое… кардинально другое - нам надо плакать о своей доле и незавидной участи?
Помнишь цитирование киноактрисы Джей Лопес? Уверен, Тибальд уже тогда знал, чем все закончится. И не только он. Не переживай па, это не крах проекта, – утешал сынок отца. - Мы столкнулись с таким явлением природы, перед которым меркнут расстояния.
Есть такое понятие – фагоцитоз. Грубо говоря, это ремонт организма: белые кровяные тельца уничтожают больную ткань. Сейчас в боксе, образно говоря, идет фагоцитоз, распад органики, если угодно - ее уничтожение.
Сами лейкоциты состоят из нейтрофилов, эозинофилов и базофилов. Так и напрашиваются ассоциации с воздухом Сима, Хама, Иафета. Два безопасных компонента, образовали бинарную "дыхательную" смесь.
Но для нас не это главное, нам надо знать, чем притягательно новое состояние материи? Девять человек предпочли его всему остальному, даже семьи не удержали… Это о чем-то говорит!
За тобой па, печальная процедура оповещения родственников. Тебе не привыкать, экипажи ты уже давно похоронил. Ничего не скрывай, говори все, как есть. Я поеду дописывать твой отчет.
- Чтобы я без тебя Тимми делал! - расчувствовался Леккок.  Если смотреть на твою физиономию анфас, ты совсем не похож на белое кровяное тельце. Твоя физиономия напоминает скорее эритроцит, такая же красная. Но кличка Фагоцит тебе идет. Ты слопал с потрохами всех моих злопыхателей, - хлопал генерал сынка по плечу.
Так держать Тимоти! А папочка позаботится о том, чтобы у тебя появилась вторая звездочка.