АВИАКРЫЛО.
Не успел Майкл дойти до общежития, чтобы переодеться, как к нему подошел Пендлтон.
- Составьте точный и детальный рапорт! Наши наземные службы подтвердили гибель «Дорнье»!
- Может, сначала…
- Пожалуйста, сделайте это! Вам понадобится не более двух минут!
И прежде чем залезть в ванну, Майкл был вынужден заполнить бумаги, что в его состоянии было непросто. Но он понимал важность этой работы, ведь сродни чуду, что службы подтвердили гибель «Дорнье».
В ходе Битвы за Англию измученные офицеры разведки почти не имели времени проверять и перепроверять рапорты летчиков. Британские уставы предписывали считать вражеский самолет уничтоженным только в том случае, если было видно, как он упал на землю или пошел вниз, загоревшись, или его пилот выпрыгнул с парашютом. Это создавало дополнительные сложности при подтверждении побед. Сами же пилоты летали и дрались слишком часто, чтобы писать точные и детальные рапорты.
Какие бы события ни творились на фронте, сразу после окончания полетов пилоты переодевались в чистые мундиры и отправлялись в ближайший городок. Там их ждало пиво и какие-нибудь развлечения. Кормили в столовой неплохо, по крайней мере, всегда можно было рассчитывать на яичницу с беконом, но летчики все равно предпочитали пообедать вне базы.
Вот и сегодня, быстро приняв ванну и переодевшись в приличные мундиры, маленькая группа летчиков набилась в старенький автомобиль и помчалась по узкой извилистой дороге в расположенный неподалеку городок Хендфилс.
Во время войны курили много - может, чтобы успокоить нервы и рассеяться, а может потому, что все киношные герои голливудского разлива дымили вовсю, а им тогда все поголовно стремились подражать. Сигареты было практически не достать, но летчиков снабжали лучше, чем все остальное население, поэтому, когда задержавшийся на входе Майкл пересек порог местного паба, то из-за сигаретного смога с трудом нашел Кренфорда. Он, Бентон и Хок торчали в компании ещё трех летчиков и двух крепких девиц в военной форме с сержантскими нашивками и крылышками на груди - все дружно дымили сигаретами и трубками, запивая курево пивом.
Кренфорд представил ему незнакомых летчиков и девушек:
- Мардж Томпсон и Лидия Коу - пилоты почтовой авиации. Здесь неподалеку их аэродром!
Майкл с сомнением посмотрел на летчиц, но, тем не менее, изобразил на лице улыбку. Женщин в Королевских ВВС было много. В основном они служили во Вспомогательных службах - им разрешали носить цветные гражданские блузки, и не далее, как несколько часов назад, перед самым вылетом барышни принесли в домик дежурных пилотов традиционный пятичасовой чай.
Но летчицы были дамами другого рода, овладевшими мужскими профессиями, и поэтому на равных с джентльменами глотали пиво и дымили дешевыми сигаретами. Впрочем, их губы радовали глаз пронзительно киноварным цветом, а глаза были густо намазаны синими тенями.
Позже Майкл случайно узнал, что косметолог Элизабет Арден в условиях войны позаботилась о работающих женщинах, выпустив «Набор красоты для деловой женщины», ставший невероятно популярным. В нем было все: от очищающего крема с маленьким зеркальцем до пудры, теней для век и губной помады.
Мардж отличалась крупной статью и не обремененным особым интеллектом добрым лицом няни или больничной сиделки. Крашенная в морковный цвет Лидия в противовес товарке была нервной, стервозного вида страшненькой девицей.
Алекс Хок - черноволосый молчаливый парень лет тридцати, заметив его неуверенность, истолковал её правильно, и, открыв фляжку, что-то налил в стопку. Майкл одним глотком отправил содержимое в желудок, ну, а дальше он уже знал, что делать, чтобы отпраздновать боевое крещение, заказав всем по бутылке вполне приличного бордо.
- Ты где раньше летал? - спросили его.
Майкл неопределенно взмахнул стаканом.
- В Штатах!
- Понятно, коль ты «янки»! Где базировалась твоя эскадрилья?
А ведь он знал, что подобных вопросов не избежать! Но готов к ним не был, поэтому пришлось выкручиваться экспромтом.
- Я тестировал самолеты в одной частной компании!
- Так ты не «Джи-Ай»?
- Я тестировал истребители. В частности «Тандерболт». Хорошая машина! - тактично перевел разговор Майкл от своей особы на наиболее интересующую собеседников тему.
И те охотно проглотили наживку.
- Ваш «Тандерболт» толстый и уродливый, и выглядит рядом с нашим «Спитфайром», как беременная толстуха рядом с балериной!
Надо сказать, что беседа пилотов всегда вращалась вокруг ограниченного мирка, в котором жили летчики-истребители. Потягивая джин, пиво и даже чай, они толковали о последних боях, рассуждали о работе пушек и пулеметов, о задачах пилотов и пр. не менее интересных тем. Вот и сегодня перейдя на обсуждение сравнительных характеристик английских и американских самолетов, летчики увлеклись, попутно прикончив и угощение Майкла, и фляжку Алекса, да ещё вдобавок обильно орошали все это пивом. Майкл и не подозревал, что может выпить столько жидкости и не лопнуть. Впрочем, пьян он был изрядно. Девицы сидели тихо и с покорностью судьбе слушали весь каскад технических подробностей. Но стоило только их кавалерам устать и уткнуть носы в пивные кружки, как Лидия, окинув американца особо заинтересованным взглядом, полюбопытствовала:
- Фрейзер, ты женат?
Обсуждать с этими английскими простушками свою личную жизнь у Майкла не было никакой охоты, но пока он придумывал какую-нибудь нейтральную отговорку, его выручил Кренфорд.
Занимая положение между девицами, он схватил их за талии и прижал к себе, вызвав веселый визг и жеманные протесты.
- Леди! Разве вы не знаете, что на войне все мужчины холостые! Я вот не прочь жениться ещё раз - хочешь на тебе Мардж или на тебе - Лидия! Пойдешь за меня?
- Да ну вас,- отмахнулась от него последняя,- не успеешь выйти из церкви, как станешь вдовой. А вдов и без нас сейчас хватает!
Судя по горящему Ист-энду, и вдовцов то же! Майкл горячо поздравил себя с тем, что когда-то настоял, чтобы Мэйбл и Джеральд остались в Штатах. Как радовалось сердце, что хотя бы эти дети спят в своих постелях, не боясь бомбежек, под нежной опекой обожающей их Эвис, а не страдающего радикулитом семидесятилетнего деда.
В тот вечер он хорошо надрался дрянным пойлом, поэтому утром во время бритья несколько раз порезался, пытаясь выскоблить заросшую щетиной физиономию.
- Кто-то же должен пускать джентльменам кровь, - съехидничал Стив, когда облепленный пластырем Фрейзер вышел из ванны,- если немцы промахнулись! Если будешь надираться с Кренфордом и его компанией, то надолго тебя не хватит - или допьешься до чертей, или подставишь «галла» под немецкие пулеметы!
Майкл только страдальчески поморщился.
Высказал Стив свое мнение в столовой и опухшему с похмелья Кренфорду.
- Боишься остаться без работы, ворчун, - плюхнулся тот рядом со своим подносом,- мы быстрее отравимся этой порошковой отравой, чем джином!
К порошковой яичнице надо было привыкнуть, так же как и к странному привкусу чая. Как будто в нем запаривали тряпки! Но Майкл без сожаления терял свои сибаритские привычки, и между безвкусными с химическим привкусом продуктами и традиционной британской кухней решительно выбирал первое.
- Брюзга, - между тем продолжал третировать механика Кренфорд,- а между тем, у нас сегодня праздник! Можно даже сбегать на танцульки!
Фарр только хмыкнул:
- Ты и на могиле спляшешь джигу, лишь бы музыка играла!
Фрейзер недоуменно воззрился на собеседников. С похмелья побаливала голова, и он уже принял две таблетки аспирина, но все равно соображал плохо:
- Какой праздник?
Стив и Том со снисходительной улыбкой воззрились на него:
- Туман, и к обеду явно натянет дождь, - пояснил последний,- так что, потанцуем? Будут симпатичные девчонки!
Интересно, такие же, как и вчерашние? Тогда как в его представлении выглядят дурнушки? Бабы с клыками и упирающимися в пол носами? Впрочем, на безрыбье…
Майкл отнюдь не осуждал нового знакомого за стремление к столь тривиальным развлечениям. Война! Люди торопились жить, и хоть как-то компенсировать себе изматывающее напряжение ожиданий вылетов навстречу смерти, даже при помощи таких девиц как Мардж и Лидия.
Конечно, он никогда не отличался благоразумием и благочестием, но танцевать, когда со дня смерти жены и дочерей не прошло и месяца, было бы настоящим кощунством.
- Я уже не столь молод как вы, парни, чтобы бегать за девчонками, - добродушно улыбнулся он в ответ,- и хочу просто отоспаться! Ведь если я не приведу на базу целый и невредимый «галл», Стив меня с потрохами сожрет. У него с этим истребителем особо теплые отношения.
И он действительно вернулся к себе и так крепко заснул, что его разбудили на следующий день только к дежурству. Надо сказать, что их вылет 11 сентября оказался далеко не столь же результативным, как два дня назад и вражеские бомбардировщики прорвались к Лондону. Практически тоже повторилось и 14 сентября.
Все истребительные эскадрильи находились в постоянном напряжении, изо всех сил пытаясь не дать вражеским бомбардировщикам пробиться к Лондону, но, увы, немцы в эти дни оказались сильнее, и казалось, чаша весов склонилась в сторону Германии. По крайней мере, командование открыто предупредило о возможности скорого вторжения, и именно в этот критический момент Майкл встретился со своим давним соперником.
Они столкнулись случайно.
Измученный Майкл только что вернулся на базу. Он прикрывал Хока, который в тот день был ведущим в их паре, и им удалось зажать один из бомбардировщиков. Пока их товарищи отвлекали немецкие истребители сопровождения, Фрейзер и Хок так удачно подобрались к противнику, что пулеметы первого проделали солидную дыру в его лобовом стекле, наверняка, если не убив, то серьезно ранив пилота. По крайней мере, кто-то из экипажа выпрыгнул с парашютом прямо в воды Ла-Манша.
Майкл шел к себе, чтобы помыться и переодеться, когда заметил выходящего из командного пункта полковника авиации. Рассеянно откозыряв, он окинул небрежным взглядом долговязую сухопарую фигуру, и хотел было продолжить свой путь, когда что-то заставило его обернуться.
Глаза мужчин встретились.
- Фрейзер? - неприязненно спросил герцог. - Что ты здесь делаешь?
Глупо задавать такой вопрос плетущемуся от посадочной полосы человеку в летной куртке и со шлемом в руке. На Кентсом был настолько потрясен, что эта несуразность до него не дошла. Майкл хотел было съязвить, но он слишком устал.
- Участвую в Битве за Британию, как видишь!
Одной этой фразы герцогу хватило, чтобы взять себя в руки.
- Как давно в Англии? - холодно спросил он.
- Две недели!
Странно. Сказать им друг другу вроде бы нечего, но и расстаться не было сил. Как будто и мертвая Хелен соединяла их не меньше, чем живая. Хотя оставался ещё Эдвард, на которого покушался этот уже не молодой англичанин. С удивлением заметив испещренный морщинами лоб и седые волосы, пораженный Майкл вспомнил, что тот летал ещё в первую мировую войну, и был его старше лет на десять.
- Поговорим? - неприязненно предложил он сопернику. - Время есть?
Кентсом неуверенно посмотрел на ожидающий его автомобиль, но все-таки согласно кивнул головой. Они отошли немного в сторону и уселись на бетонный парапет, ограждающий ангары.
- О чем ты хочешь поговорить?
- Об Эдварде! Меня, как отца, больше всего интересует безопасность ребенка. Ты имеешь на него огромное влияние, поговори с мальчиком, и поясни, что в Америке ему будет лучше!
Герцог тяжело вздохнул, пряча глаза от собеседника.
- Ты не понимаешь! Эдвард горд тем, что разделяет судьбу своей страны. У него много друзей, одноклассников. Как после начала занятий он посмотрит им в глаза, если будет жить в безопасности, когда они погибали под бомбами? Сверстники сочтут его трусом.
- Эд ещё ребенок,- разозлился Майкл,- и ему нет необходимости возвращаться в Англию после войны. Он может получить вполне приличное образование и в Штатах!
- Может! Но так сложилось в вашей семье, что Эдвард считает себя англичанином, и если насильственно вырвать его из привычной среды, он станет очень несчастным!- голос Кентсома смягчился откровенной грустью. - Эд - храбрый и ответственный маленький человечек! Недаром его воспитанием занимается такой безукоризненный джентльмен как сэр Самюэль.
Майклу только и осталось, что обреченно вздохнуть. Понятно, что Вормсли - идеал джентльмена, а его отец, выходит, сможет воспитать из внука только мафиози?!
- Но ведь рано или поздно, Эдвард должен будет покинуть Англию и возглавить семейный бизнес!
Кентсом поднялся с парапета, аккуратно отряхнув брюки и поправив на голове офицерскую фуражку.
- Когда-нибудь так и будет! - согласился он, и тут же остро взглянул на собеседника. - Я вчера разговаривал с Эдом по телефону, и он мне ничего не сказал. Мальчик знает, что ты совершаешь боевые вылеты?
Майкл пожал плечами.
- Нет!
Конечно, при желании Фрейзер мог позвонить в Вормсли-лодж, но чтобы он сказал сыну? «Вот, мой мальчик, я такой же герой, как и твой кумир, и даже уже сбил бомбардировщик! Прилепи и мою фотографию над кроватью!»
Эдвард решил бы, что он хвастун! Может, когда-нибудь после….
- Я думаю, всем Вормсли будет спокойнее, если они узнают, что ты жив!
Надо же! Вот так просто, безо всяких эмоций, дать понять человеку, что он самовлюбленный болван!
Майкл устало наблюдал, как Кентсом садится в «бьюик» и дает знак водителю трогаться. По-разному складывались их отношения, но его всегда восхищала способность герцога вести себя так, как будто Фрейзер не более чем беспородная дворняжка, по недосмотру дворецкого забежавшая в его дом.
Майкл растерянно посмотрел на свои руки, машинально комкающие шлем и вспомнил, что хотел помыться. Но прежде он заглянул к телефонистам.
- Сэр Самюэль,- быстро проговорил Фрейзер, едва трубка оказалась в руках тестя, - я жив и здоров! Летаю в составе 12 авиационной группы Королевских ВВС. Передайте привет миссис Вормсли и мальчикам! А у вас все в порядке?
- Не беспокойся за нас, сынок,- неожиданно мягко ответил сэр Самюэль,- всё хорошо!
На душе у Майкла стало легче. Но были ещё люди, волновавшиеся за него.
- Мне отсюда нельзя звонить в Коннектикут. Передайте отцу, без лишних подробностей, что я здоров! - попросил он.
15 сентября налета не было, и хотя летчики никогда не расслаблялись, сменяя друг друга в домике при взлетной полосе, Майкл занялся делом, которое нужно было сделать давно. Он написал завещание.
Фрейзер долго думал, кого назначить опекуном своим детям. С Джеральдом и Мэйбл было все ясно, а вот - Эдвард! Как хотелось отомстить надменному снобу за все свои унижения и отдать старшего сына Фреду, но… Майклу не хотелось, чтобы его первенец возненавидел своего отца посмертно. И крепко выругавшись, он поручил опеку нам Эдвардом герцогу. Расписав по наследникам весь свой капитал, Фрейзер отправился за свидетелями в излюбленное место встреч летчиков своего звена.
Майкл не обольщался относительно сослуживцев - среди них не было людей его круга. Отчаянные и смелые ребята, на помощь которых можно надеяться в бою, но как они поведут себя в обыденной ситуации, где требуется всего лишь человеческая порядочность и умение держать язык за зубами?
К его удивлению, в кафе никого не оказалось. По-видимому, воспользовавшись затишьем, летчики сбежали в Хендфилс, крыши которого возвышались неподалеку. За угловым столиком торчал лишь Стив Фарр с какой-то девушкой из Вспомогательных служб. Она с видимой радостью поила его чаем с лепешками, а тот снисходительно жевал, слушая её болтовню, и столько в этой сцене было интимности, что Майкл смущенно ретировался. Нельзя мешать, когда двое пытаются найти общий язык.
И он засунул исписанный лист бумаги в свой рюкзак до лучших времен.
Утром воскресенья 16 сентября Кессельринг предпринял новый налет. На этот раз английские истребители действовали более согласованно. Пока остальные пытались помешать бомбардировщикам на подлете к Лондону, задача, стоящая перед 12-й авиационной группой, была иной. Им предстояло напугать немецких летчиков внезапным появлением множества истребителей. Теперь уже можно было бросаться на все машины подряд, мало думая о бомбардировщиках. Майкл под прикрытием Хока кинулся на один из двухмоторных истребителей, но в этот момент откуда-то из-под правого крыла вынырнул Кренфорд.
Майкл удивленно дернулся, и, уступая место приятелю, заложил крутой вираж налево, невольно открывшись перед вражеским истребителем. Заработали пулеметы сразу четырех машин, и нажимающий на гашетку Майкл почувствовал, что-то наподобие жгучего укуса в районе правого предплечья. Заложив ещё один вираж и ускользая от «мессера», он испуганно покосился на стремительно немеющую руку и увидел, как по рукаву куртки стекает кровь. В самом разгаре боя, конечно, и думать было нечего, хоть что-то предпринять по остановке крови. Не потерять бы сознание и то хорошо! Затолкав в рукав шарф, Майкл исхитрился вести «Спитфайр» одной рукой, уступая место своим товарищам. Впрочем, «мессер» уже вышел из игры - немецкий летчик выбросил парашют!
Сознание то меркло, то возвращалось. К счастью воздух, свищущий из разбитого стекла, овевал покрывшееся потом бессилия лицо, приводя его в себя. Наверное, только высокая квалификация авиатора позволила Фрейзеру благополучно привести «Спитфайр» на базу, и, несмотря на сгущающиеся сумерки, посадить по световой дорожке и отрулить на стоянку Предупрежденные по радио Кренфордом механики подбежали к «галлу», едва его пятый хозяин замер на посадочной полосе.
Увидев перепуганное лицо Фарра, Майкл тяжело вздохнул:
- Успокойся, приятель, твой «галл» цел!
И потерял сознание.
К счастью, ранение не оказалось тяжелым, но Майкл потерял слишком много крови, и поэтому вынужден был некоторое время пролежать в госпитале Хендфилса.
Госпиталь расположился в здании старинного монастыря, со временем преобразованного под школу для мальчиков. Сейчас учеников распустили по домам, школьные доски и парты сволокли в сарай, а в бывших классных комнатах установили кровати для раненых. И все равно, даже сквозь больничные запахи хлорки и прочих препаратов, иногда пробивался въевшийся в стены запах школьной столовой. Именно здесь, в одной из палат и отлеживался Майкл. Пулю из его руки достали, рану зашили, и он немного температурил, но чувствовал себя неплохо, и если от чего страдал, так это от скуки.
Между кроватями шныряли симпатичные медсестры, которыми руководила пятидесятилетняя мисс Гордон - грозная, как сказочный дракон. Её боялся не только подвластный медперсонал, под неодобрительным взглядом монстра от медицины терялись даже врачи. Майкла же, имеющего в активе двух сварливых теток, мисс Гордон только развлекала, ностальгически напоминая об утраченных домашних радостях.
Чтобы выводить вздорную англичанку из себя, он то и дело задерживал у своей кровати медсестер различными нелепыми просьбами и глупыми вопросами. Изводя девушек своим усиленным вниманием и с наслаждением косясь при этом на багровое от бешенства лицо мисс Гордон, Майкл хоть немного скрашивал бесконечно тянущиеся часы.
Иногда, когда лил дождь, в палату заглядывал Кренфорд с компанией. Лидия и Мардж бывали чаще, принося ему кулинарные изыски последней. И бдительно следили, чтобы он съедал всё, до кусочка! Майкл вяло жевал пироги и лепешки, с недоумением пытаясь понять - почему, чтобы не готовили англичанки, все равно получается клеклый пудинг.
Но больше всего он радовался Фарру.
- «Галл» ждет тебя,- пробасил тот, навестив его сразу после ранения,- все равно пока я заделаю все пробоины, пока заменю стекло на колпаке, ты уже выйдешь из госпиталя!
Вот с ним-то и поделился Фрейзер своим недоумением:
- Там было множество объектов! Почему Кренфорд кинулся именно к тому истребителю, который зажали мы с Хоком?
Фарр снисходительно хмыкнул.
- Сразу заметно, что ты, парень, далек от наших дел! За каждый уничтоженный самолет противника, во-первых, хорошо платят, а во-вторых, за пять подбитых машин летчик получает звание аса!
Этого Майкл не знал, хотя, конечно, понимал, что значит наименование - «ас» для любого летчика, и все же у него оставались вопросы:
- И что, истребители можно сбивать только со мной в паре?
Стив рассмеялся, только как-то странно, не весело, что ли…
- Ты сбил самолет в самом же первом столкновении с немцами! А Кренфорд осуществил уже 25 вылетов, а имеет в активе только 0,5 самолета, да ещё имел бы 0,3!
Фрейзер оторопел от неожиданности:
- Это как?!
- Так! Это только тебе глубоко безразличны эти вещи. А Кренфорд, когда увидел, что вы с Хоком зажали фрица, ринулся за своей очередной долей, невольно подставив тебя под пули. Он теперь чувствует себя виноватым, и они с Хоком указали в рапорте, что «мессер» сбил ты.
- Благородно!
- Не очень! Но война войной, а люди остаются людьми, со всеми своими амбициями и недостатками. Летчики - истребители люди тщеславные!
- Ты философ, Стив?
- Все мы философы, пока нас не хватают за задницу! Кстати, Мардж передала для тебя пирог с персиками.
Может, удастся как-нибудь незаметно выковырнуть персики, не трогая теста? Майкл вздохнул - чем не пожертвуешь ради друзей, даже собственным желудком!
А между тем, мисс Гордон готовила ответный удар по выводящему её из себя пациенту. На войне как на войне! Как-то утром старшая медсестра появилась у его кровати с книгой.
- Мне кажется, сэр, что вы мучаетесь бездельем, - пробрюзжала она, сверля его злющими глазками из-под чепца медсестры, - поэтому своими капризами парализуете нормальную работу госпиталя! Вот книга - надеюсь, что приобщившись к сокровищам английской литературы, вы перестанете волочиться за медсестрами!
- Разве я похож на волокиту?- преувеличенно обиделся Фрейзер.
- Да, и судя по количеству женщин возле вашей постели, на омерзительного и безответственного волокиту!
Похоже, «драконша» намекала на Мардж и Лидию. Милосердный Боже, неужели у него вид человека, способного иметь в любовницах, хоть одну из вышеозначенных леди?
- Что поделаешь? - вздохнул Майкл, любуясь на её багровую от ярости физиономию.- Плоть слаба! Вам, наверное, это как никому известно?
- На что вы намекаете? - гневно взвизгнула мисс Гордон, оскорблено выгнув спину.
- Я? Намекаю? Нет! Я прямо указываю на наши слабости, не позволяющие смиренно переносить боль от ран!
Казалось, уязвленную медсестру разорвет на куски от бешенства, но она сдержалась и с подчеркнутым чувством собственного достоинства вложила ему в руки книгу.
- Вот! Займите свой разум полезным чтением!
Майкл проводил её самой чарующей улыбкой, чтобы уж окончательно добить, а потом перевел взгляд на обложку и не смог сдержать смеха.
Туше! Вредная баба уложила его на лопатки. Английская классика - Диккенс, Теккерей, Шекспир, наконец! Но не Джейн же Остен, с её «Гордостью и предубеждением»! Любимая книжка его тетушек! Он сам лет десять назад покупал на рождество для родственниц три подарочных издания, выложив кругленькую сумму за сафьяновые с золотом переплеты.
Сам Майкл книгу не читал. Он вообще со времен Гарварда ничего не читал, кроме финансовых отчетов и газетных колонок. Но мисс Гордон все рассчитала верно - со скуки люди начинают читать даже обрывки рекламных листовок, а здесь целая книга!
Мардж и Лидия, притащившиеся с очередным пирогом, отреагировали на книгу спокойно. Последняя, правда, заметила, что это была любимая писательница её бабушки, но едва ли девчонки даже в детстве дочитывали что-либо до конца. Зато Кренфорд и Чарли Бентон, едва завидев томик, заржали как кони, отпуская такие шуточки, что переплет несчастной книжки едва не покраснел.
А вот Майкл прочитал роман с неожиданным интересом. У него возникло столько вопросов! Вот интересно, как Дарси и Бингли справлялись с юношескими прыщами, если, судя по всему, начинали половую жизнь годам к тридцати? И как у этих людей не прокисали мозги, если единственным развлечением было совместное клевание носом в гостиных?
Но неожиданно, прочитав про семейство Беннетов, проживавшее в начале прошлого века, Майкл изумленно осознал, что произошло между ними и Хелен десять лет назад, и почему их семейная жизнь не сложилась. Какой же он был болван! Если девушка, подобная Элизабет Беннет, отдает самое дорогое, что у неё есть мужчине, то понятно на что она рассчитывает, а Майкл… сделал вид, что ничего не произошло! И потом - она ведь ждала слова любви, а ему пришло в голову глупо брякнуть про ребенка.
Понадобились десять лет совместных мучений, смерть Хелен, война, и незатейливая книжка английской старой девы, чтобы понять, какого дурака он тогда свалял.
Странно, но осознав всё это, Майкл вдруг почувствовал облегчение, как будто был школьником, после длительных мучений решившим трудную задачку по арифметике.
«Что случилось, то случилось,- внезапно смирился он с произошедшим, - да, Хелен погибла, но я собственными глазами видел, как в огне пожарищ погибают сотни её соотечественников. Да и сам был на волосок от смерти…, и кого мне в этом обвинять? Так сложилось! И если я ещё раз женюсь, то только на американке, и не по любви! И упаси меня Бог от англичанок!»
Многие твердят, что мир наш бесстрастен и рационален. Мол, нет в нем места ни для Бога, ни для дьявола, но скажите тогда - кто же подслушивает все наши клятвы, и моментально делает всё, чтобы мы поступали с точностью до наоборот?
Кровати больных отделялись от общей палаты пологами, которые задергивали только на ночь, но даже собранная у изголовья ткань не позволяла Майклу видеть подушку соседа. Хотя он знал, что там лежит паренек с простреленной ногой. Джон Келси - совсем юный мальчик из наземных служб пострадал от нелепой случайности на стрельбах. Дела его были плохи, и врачи уговаривали ампутировать ногу, поэтому с соседней кровати иногда раздавались сдержанные стоны и часто толпились сестры милосердия. Майкл сочувствовал несчастному юноше, но вокруг было столько боли и страданий, что притупилось восприятие, и он старался не обращать излишнего внимания на эту суету. Что толку, если все равно ничем не можешь помочь?
Прошло, наверное, с полчаса после принятия Фрейзером судьбоносного решения больше не ухлестывать за англичанками, когда его ноздри уловили знакомый запах. Изумленно приподнявшись с постели, он жадно втянул в себя воздух - нет, обоняние его не обмануло! Перебивая въедливые больничные запахи тянуло ароматом «Joy» - безобразно дорогого творения Жана Пату.
Майкл заинтересованно покосился на кровать Келси. Спиной к нему у постели стояла женщина в привычном белом одеянии, но Фрейзер прекрасно знал всех медсестер - такой среди них не было.
По свойственной всем мужчинам манере оценивать незнакомок он тот час уставился на её ноги. Гм…! Там было на что посмотреть! Тонкие изящные щиколотки обтягивали тончайшие нейлоновые чулки. Надо сказать, что с чулками у английских девушек той поры были проблемы. Шелк и нейлон шли в военное производство — в основном на изготовление аэростатов заграждения и самолетных парашютов, поэтому купить шелковые или нейлоновые чулки стало практически невозможно. Модницам приходилось красить голые ноги слабым чайным настоем или разными промышленными химикалиями, а потом исхитряться рисовать сзади «швы» карандашами для бровей, чтобы ноги выглядели так, как будто они в чулках.
Понятно, что обмануть они могли только себя, но отнюдь не мужчин. Впрочем, джентльмены были не против такого зрелища.
А на ногах незнакомки ещё и вдобавок к шелковым чулкам красовались изящные туфли из дорогой кожи.
Майкл очень уважал англичанок из Вспомогательных служб и авиации за мужество и самоотверженность, но достаточно было ароматного намека на привычный мир роскошных и беспечных женщин, и он, словно голодный кот за печёнкой, помчался за издающей запах «Joy» незнакомкой.
Делая вид, что так, от нечего делать, болтается возле ширм процедурной, Фрейзер навострил уши:
-Мы делаем для вашего брата всё, что в наших силах, мисс Келси! Но вы сами понимаете…
- Мне удалось достать новый препарат против сепсиса. Говорят, он творит буквально чудеса!
- В первый раз слышу, мисс, о таком препарате. Всё это американские штучки, и смею вас уверить, что не буду вредить больному, испытывая на нем как на кролике неизвестную вакцину! И вам должно быть стыдно, ведь речь идет о вашем брате!
Да, «дракон» был в своем репертуаре! Но девушка не сдавалась.
- Это английский препарат, прямо из лаборатории. Вы не представляете, каких усилий мне стоило его раздобыть!
- Не впутывайте меня в свои интриги!
- Но Джон может потерять ногу! Он талантливый танцор!
Мисс Гордон презрительно фыркнула.
- И что? Очень многие закончат эту войну без ног - и танцоры, и шахтеры. Главное, чтобы он выжил!
- Я хочу поговорить с его лечащим врачом!
- Он на операции. И пробудет в операционной до вечера!
- Но важна каждая минута! Препарат нужно начинать вводить немедленно!
- Не мешайте мне работать, мисс!
И девушка вышла из-за ширм, сразу же нос к носу столкнувшись с подслушивающим Майклом. Правда, она не обратила на него внимания, а вот он… расплылся в восхищенной глупой улыбке.
Мисс Келси оказалась безукоризненной красавицей - не зря его повел за ней никогда не дремлющий мужской инстинкт! Каштановые пышные локоны волос были коротко острижены по моде того времени, но прелестный овал лица радовал взгляд классическим совершенством тонких черт и разъяренно поблескивающими синими глазами. Судя по тому, что её брат считал себя танцором, девушка принадлежала к английской богеме, но такое властно-праведное выражение встречается на лицах либо учительниц младших классов, либо работниц социальных служб. Увы, «Joy» был не по карману ни тем, ни другим!
Девушка разозлено стучала каблучками, направляясь к кровати брата, когда её догнал Майкл, мысленно поблагодарив Всевышнего за то, что его ранили в руку, а не в ногу.
- Мисс!
Красавица озадаченно оглянулась, нелюбезно глянув на приставалу.
- Это по поводу вашего брата! - поспешил заявить Фрейзер, понимая, что иначе она не станет с ним разговаривать. - Я тут случайно услышал ваш разговор с мисс Гордон!
- И?
- Я бы мог помочь, но… вы уверены в этом препарате?
Девушка испытывающее смерила его глазами, но отчаяние, видимо, толкнуло её довериться незнакомцу. Она прикусила губу, и в синих глазах заплескались слезы.
- Я ни в чем не уверена! Но мне сказали знающие люди, что это лекарство - единственный шанс!
- Но может, все-таки не стоит рисковать? Вдруг ваш брат погибнет!
- Джон - очень талантливый балетный танцор! Он танцует с семи лет. Во что превратится его жизнь, если у него отнять ногу? Джон сказал, что покончит с собой!
Майкл знал, на что способны отчаявшиеся люди, а в возрасте Джо нередко решают проблемы таким радикальным образом. Но вводить парню неизвестно что? На это тоже нужно или мужество, или полная безголовость, чего у него как раз было в избытке!
- Так вы нам поможете? - её глаза с такой мольбой уставились на него, что Майкл решился на очередную глупость в своей жизни.
- Помогу! Только мне нужно несколько шоколадок!
У пораженной девушки нескрываемым недоумением вытянулось лицо.
- Настолько любите сладкое!?
- Это не для меня!
Вот теперь можно продемонстрировать и свою знаменитую фрейзеровскую улыбку, которая в общении с девушками его никогда не подводила.
- Медсестры очень любят сладкое!
Расчет оказался верным. Губы мисс Келси тронула ответная улыбка, и между ними воцарилась интимная атмосфера сотрудничества.
- Я достану шоколад, - прошептала она, - только вряд ли девушки пойдут на должностное преступление! Но если вы их уговорите…
- Нет, я не буду впутывать медсестер в эту историю, - сразу же категорично отверг эту идею Майкл,- мисс…
И он выжидающе посмотрел на неё.
- Келси! Памела Келси!
- Майкл Фрейзер, мисс Келси! Мой план другого рода - я сам буду делать инъекции, если вы мне объясните, как вводить препарат. Благо, наши кровати напротив, и я всегда смогу выбрать момент, когда нас никто не видит. От медсестер мне будут нужны только сменные шприцы и вода для раствора. Думаю, за шоколад я договорюсь с девочками!
Безумная идея, но почему бы не попробовать? Если Джо станет хуже, он сразу же прекратит. Инъекции, в свое время, его научили делать в бойскаутском лагере. И хотя Майкл давно не практиковался, он не сомневался, что сумеет сделать все нужное.
Девушка смотрела на него такими глазами, словно он был героем, сродни античным! Фрейзер польщено распрямил плечи, втянул живот и задорно подмигнул девушке.
- Давайте свой препарат!
Позже, разглядывая флакон с несколькими граммами кристаллического коричневого порошка, Майкл с тоской задавал себе риторический вопрос - когда же он поумнеет?! Ведь ему скоро сорок, виски уже седые…, и вот ринулся в очередную авантюру, стоило хорошенькой девчонке появиться в пределах обоняния его носа. А если он убьет этими инъекциями несчастного мальчика? Может, Памелу обманули и в склянке стрихнин? Только такого греха на совести ему и не хватало в довесок к Хелен!
Памела появилась буквально через полчаса. Задыхаясь от торопливости, она украдкой вытащила из сумочки стопку шоколада и несколько пачек сигарет.
- Водитель сказал, что это тоже может пригодиться! Простите, но я вынуждена бежать, у меня совсем не осталось времени!
Майкл глядел, округлив глаза, на такое богатство, даже приблизительно не представляя, откуда она это раздобыла за столь краткий срок. Девушка, тем временем, не смотря на спешку, углядела на его тумбочке томик Джейн Остен.
- Какой вы необычный мужчина, мистер Фрейзер! Не знала, что именно здесь встречу такого тонкого ценителя английской литературы.
Вот так-то! Знай наших!
- Да, знаете ли, люблю почитать на досуге классиков - Диккенса, Достоевского, Драйзера…
Почему Майкла заело именно на букве «Д» неизвестно, но девушка одарила его сияющей улыбкой и исчезла.
«Так - шоколад на месте, склянка с убойным содержимым то же! Пора выступить в роли классического негодяя, способного из низких побуждений убить беззащитного больного!».
- Привет, Джо, - бодро подошел он к соседу,- так уж случилось, что волей случая я буду тебя лечить! Правда, честно предупреждаю, что в успехе не уверен!
Джо был настолько бледен, что исчезли все краски на лице - даже губы и то были сине-белыми. Его то лихорадило в ознобе, то охватывал жар. Бедный мальчик! Каково это - остаться калекой в столь юном возрасте? Но ведь это лучше, чем умереть!
- Сколько лет тебе, Джо?
- Двадцать один!
Надо же - юноша выглядел настолько хрупким, что он не дал бы ему и шестнадцати.
Затея с шоколадом удалась - медсестра Мэри снисходительно глянула на больного и сунула плитку в карман.
- Болеутоляющее? Может, лучше о болях сообщить врачу и не заниматься самолечением?
- Мэри, дорогая, вы же знаете этих врачей! Они не доверяют даже сами себе. А мне из Америки прислали отличное болеутоляющее!
Прежде, чем сделать инъекцию, Майкл прочитал про себя краткую молитву, хотя не делал этого даже перед вылетами. Но там он рисковал только своей головой.
- Всё будет хорошо!
Майкл устыдился, услышав голос Джо. Видимо, у него было настолько перепуганное лицо, что даже этот умирающий мальчик и то решил его приободрить. Его рука со шприцем чуть дрожала, когда он делал первый укол, но это было ещё что, по сравнению с тем напряжением, в котором самозваный «целитель» находился ближайшие несколько часов, напряженно вглядываясь в лицо Келси.
- Мисс Келси - хорошая сестра!
- Да, Пэм - молодчина! Мне с ней здорово повезло!
- Какая у вас семья?
- Я и она! Родители погибли в автомобильной катастрофе на юге Франции. Нас воспитывал опекун - лорд Мадресфилд. Есть ещё прадед и прабабка, но они совсем дряхлые!
Так - всё понятно! Келси принадлежат к английскому истеблишменту. И, судя по духам «Joy», к весьма состоятельным людям. Тогда причем тут учительница младших классов?
- Чем занимается твоя сестра?
Джон ответил неохотно и не сразу.
- Пэм работает на правительство. Сестра хорошо знает языки, вот наш опекун её и пристроил куда-то …, куда точно она не говорит!
- На скольких же языках говорит мисс Памела?
- Китайский, суахили, хинди, японский, кхмерский, ну и все европейские! С ней занимался дед, а он служил консулом в разных странах юго-восточной Азии!
«Девица, вдобавок, ещё и «синий чулок» - сейчас немало таких развелось даже в высшем обществе!»
Майкл всегда сторонился ученых женщин, плохо понимая, зачем им это нужно. Конечно, иногда слабому полу приходится овладевать какой-то профессией, чтобы зарабатывать себе на жизнь, но зачем эта морока девушкам из состоятельных семей? К суфражисткам и феминисткам Фрейзер относился с презрительной снисходительностью, ни во что не ставя их лозунги и достижения. Кучка свихнувшихся мужененавистниц! И вот - увлекся девицей-полиглотом!
- У твоей сестры есть жених?
Джо насмешливо покосился на любопытного американца.
- Даже если и есть, её руки у меня никто не просил! А у вас есть невеста?
- Я вдовец!
- Простите!
- Расскажи мне ещё что-нибудь… Например, как ты увлекся балетом? Только не молчи!
Вот так в разговорах они и провели время до следующей инъекции. Госпиталь вокруг жил своей жизнью, и никто даже не подозревал, какое напряжение царит между постелями двух пациентов. И только убедившись, что состояние юноши не ухудшается - Майкл успокоился. А уж когда тому стало значительно лучше, ликованию новоявленного медбрата не было предела.
Когда во время очередного обхода мисс Гордон обратила на это обстоятельство внимание доктора Данэма, эскулап долго протирал свои очки, щуря красные от недосыпания глаза.
- В любом даже самом критичном случае всегда есть место Богу, - пробормотал он, разглядывая ногу Джо.- Ничем более подобное улучшение я объяснить не смогу!
Майкл едва подавил победную улыбку - его сдержал подозрительный взгляд мисс Гордон. «Дракон» явно что-то подозревал, поэтому в ответ он вытаращил недоуменно округлившиеся глаза. Мол, сам поражен таким чудом!
Последние инъекции Джо пришлось делать самому, так же как и совать шоколад и сигареты медсестрам, потому что Майкла выписали. Увы, он так и не смог вновь увидеть так понравившуюся ему девушку, но хотя бы доброе дело сделал, и то хорошо!
И все-таки Фрейзер не уставал удивляться, от каких мелочей иногда зависит человеческая жизнь. Если бы у него в тот день был насморк, и его нос не уловил аромат «Joy», то Келси уже либо щеголял одной ногой, либо и вовсе… Майкл даже не хотел думать о таком исходе дела - за эти дни он привязался к парню.
- Как хотя бы называется эта вакцина? - спросил он у Джо, торопливо упаковывая в рюкзак свои вещи.
- Не знаю! Экспериментальный образец.
- Жаль! Что ж, привет мисс Келси! Мне было приятно с ней познакомиться.
- Думаю, ей тоже! Спасибо вам за всё!
- Ерунда, приятель! Мы - янки, неплохие парни!
А между тем, пока Майкл оправлялся от ран в госпитале, битва за Британию продолжалась.
Английская истребительная авиация действовала настолько удачно, что крупный налет немцев на Лондон 27 сентября закончился полным провалом, а в последнем дневном налете 30 сентября лишь немногим немецким самолетам удалось достичь английской столицы.
Откладывался и десант. 17 сентября Гитлер издал приказ - прекратить накапливание десантно-высадочных средств в проливе и начать их рассредоточение. К тому времени английская авиация потопила или нанесла значительные повреждения немецкому морскому транспорту и десантным баржам. Гитлер вынужден был перенести начало операции "Морской лев" на весну 1941 года.
Единственную серьезную опасность представляли теперь ночные налеты обычных бомбардировщиков. Начиная с 9 сентября, немцы в течение 57 ночей наносили удары по Лондону. В среднем в налетах участвовало по 160 бомбардировщиков за ночь.
Возвращение Фрейзера в эскадрилью совпало как раз с окончанием этого блица, но не надо думать, что напряжение в английских истребительных соединениях стало меньшим.
В начале ноября Геринг отдал новый приказ, который в корне менял методы ведения авиационного наступления. Теперь главная роль отводилась ночным бомбардировкам городов, промышленных центров и портов. Для этих целей немцы имели около 750 бомбардировщиков, но фактически использовали не больше 250 самолетов в каждой серии налетов.
Выйдя из госпиталя, Майкл впервые за долгое время почувствовал себя почти счастливым. Он терпеть не мог больниц, и всего, что связано с этим местом - врачей, лекарств, запахов. И шагая из Хендфилса по дороге к аэродрому, американец всей грудью вдыхал влажноватый пряный воздух осени, радуясь и побуревшей траве по краям дороги, и рыжим листьям на деревьях, и серому низкому небу. Он жив, и это уже прекрасно, а все остальное…, как будет, так и будет!
«Галл», укутанный в маскировочную сеть и весь в капельках дождя, дожидался своего хозяина на стоянке, и Майкл, прежде чем пройти к себе, заглянул к боевому товарищу.
- Привет, комрад,- дружески похлопал он по алюминию серо-зеленой обшивки, - скучал?
Надо же, вот уже лет пятнадцать как он увлекся авиацией, на каких только самолетах не летал, и какие только не выпускал. Но «галл» в кратчайший срок занял в его сердце особое место. Такой силы привязанность он испытывал только к плюшевому медведю, подаренному тетей Сарой, когда ему исполнилось четыре года.
Вечером в баре друзья устроили праздник по случаю его выздоровления. В этот раз Майкл изображал Креза - наконец-то, пришла долгожданная посылка от Фредди. Письмо, которое он послал месяц назад брату, могло бы заставить искусать локти от зависти любого спартанца: «Привет всем! Здоров. Нужно: виски и сигареты (много!), шелковые чулки - 20 пар. Повторить через две недели. Майкл».
Ответ, понятно, был адекватен. В посылке красовалась пара увесистых фляжек с виски, пакеты с чулками и пачки с сигаретами, и все это было обильно усыпано упаковками презервативов. Но Майкла, конечно же, больше всего заинтересовал листок бумаги, лежащий сверху. «Привет, придурок! Если будешь так много пить и курить, презервативы тебе не понадобятся! Или ты для этого случая попросил себе шелковые чулки? Фред».
Зато Майкл щедро одарил Мардж и Лидию чулками, а Кренфорда и Фарра снабдил сигаретами и презервативами. Вместе с другими пилотами, подсевшими к их столику, они разбавили приевшееся пиво одной из фляжек с отличным выдержанным виски. Причем дело пошло настолько успешно, что придя в состояние блаженного опьянения, летчики всей гурьбой выкатились из бара на улицу. А потом, переплетя руки на уровне плеч, встали в круг, и в абсолютном молчании слаженно станцевали английскую джигу! Подскакивая и задирая ноги в танце, пьяный Майкл счастливо улыбался, по-детски хватая языком капли щедро орошающего танцоров дождя. Здорово! Откуда из кромешной мокрой тьмы вдруг выплыло улыбающееся лицо Памелы, и он лукаво подмигнул ей в ответ:
- Всё будет хорошо, Пэм!
- Кто такая Пэм, Фрейзер? - спросил его Кренфорд, когда они, поддерживая друг друга, неуверенно брели к общежитию,- ты завел роман в госпитале?
- Пэм - девушка, говорящая на ста языках!
- Да ну!? А зачем тебе так много? Обычно и один-то хочется им вырвать без наркоза!
Майкл тяжело и философски вздохнул. Кому как, а у него уже была женщина, молчавшая словно сфинкс, и не сказать, чтобы это обстоятельство делало его счастливым.
День спустя начались будни. Зазвонил телефон, и один за другим их «спитфайры» взмыли ввысь. Прислушиваясь к ровному гулу «галла» Майкл летел навстречу новому сражению и думал о том, что от хорошего виски и похмелья не бывает, и настроение хорошее.
Он мчался в прозрачном бескрайнем небе. В кабине не было ни малейшего шороха, только слабые покачивания ручки подтверждали, что он все-таки летит, и разряды статического электричества слегка похрустывали в наушниках. Изредка раздавался дружеский голос ведущего.
Летчики в воздухе связаны особыми узами, которые гораздо прочнее обычных дружеских отношений на земле. Невидимые нити доверия и товарищества держали вместе истребителей эскадрильи. И Майкл ощущал себя одним из них - полноправным членом команды. Война перестала быть для него личной местью, став профессией, опасной и тяжелой, но все-таки профессией.
Хок случайно задел тумблер передатчика, и Фрейзер услышал, как он напевает модный мотивчик. Бентон покачал крыльями, и его звено, прекратив набор высоты, выровнялось четверкой. Кренфорд и Хок пристроились чуть позади Бентона и Майкла. Настало время снять гашетки с предохранителей и повернуть зеркальный прицел, потому что показался противник.
На этот раз у Майкла оказался самый маленький радиус, поэтому он первым встретил атакующих. «Мессер» завис рядом, и успел дать очередь. Пришлось спешно уходить, но, выровняв свой истребитель позади неприятеля, Фрейзер крепко сжал ручку обеими руками и послал очередь ему в брюхо.
Эффект оказался неожиданным - вражеский самолет разлетелся на куски. Майкл вздрогнул от ужаса, увидев перед собой жуткую хризантему с огненной сердцевиной и разлетающимися во все стороны дымящимися обломками - лепестками.
А потом это приснилось ему ночью. Майкл проснулся в холодном поту и с бешено стучащим сердцем. Теперь он знал, как выглядят ворота в ад - огонь, в окружении развороченных внутренностей самолета.