Свисающая с потолка лампочка моргала бледно-жёлтыми всполохами, то погружая помещение в непроглядную колючую тьму, то освещая его мертвенным светом. Поэтому отбрасываемые от нехитрой обстановки тени казались ещё более зловещими, будто пришедшими из фильмов ужасов. К треску, издаваемому лампочкой, примешивался звук падающих из прохудившейся трубы капель. Неожиданно к этим звукам добавился ещё один, сперва еле слышимый, но с каждой секундой всё более и более заметный. Это был шум шагов по лестнице, притом ни одного человека, а сразу большой группы. Вскоре заскрежетал старый ржавый замок, запел на все голоса, заскрипел и с натужным треском, будто кряхтящий старик, нехотя, но всё же поддался. Со скрипом отворилась дощатая дверь и в сумрак помещения вошли двенадцать человек. На их хмурых и сосредоточенных лицах застыло выражение сопричастности к какой-то великой тайне или особой миссии. Люди рассредоточились по помещению, образовав идеальный круг. Из круга в центр вышли двое мужчин и одна женщина, одетые в одинаковые чёрные мантии до пола. В руках у них были угольки и свечи. Произнося слова «Venit prince aqva et aestus!»* люди нарисовали на полу пентаграмму, заключённую в защитный круг. В каждый луч пентаграммы была поставлена зажженная свеча и лишь после этого к мантиям присоединились ещё двое. Таким образом, в каждом луче горела свеча, а рядом со свечой, но не входя в круг, стояло по человеку. Одна из женщин достала из рукава толстостенную тёмную бутыль и щедро налила из неё красную тягучую жидкость в центр пентаграммы. Все пятеро стоящих у свечей стали нараспев повторять ту фразу, что произносилась при начертании, но теперь из-за многоголосья она выходила глуше и зловещее, отражаясь от сырых стен и низкого потолка. Неожиданно в помещении стало холодно, люди стали выдыхать пар, огонь свечей дрогнул и будто бы лёг горизонтально по направлению к центру пентаграммы. Жидкость в центре пентаграммы вскипела и превратилась в дым, который, не покидая пределов круга, взметнулся до потолка и уплотнился, а потом резко осел вниз и взору присутствующих предстал ОН. Тот кого они и вызывали. Лёгкий шепот пролетел среди присутствующих.
- Это он! Не может быть!
- Неужели удалось?
- Так я его уже раз видел!
- Вот это ярость во взгляде! Зря мы его потревожили…
- Не взгляд, а холодная белая ярость!
- Да ну вас, он с закрытыми глазами стоит!
- Что сейчас будет….
Вызванный выдохнул из ноздей клубы дыма и вышел из пентаграммы сквозь загодя оставленный разрыв… Люди почтительно замерли, боясь лишний раз пошевелиться…
- Ну? – спросил ОН у стоящих людей – сантехника вызывали?
- Да, да! – загалдели люди
- Стояк течёт!
- Смеситель воет!
- Батарея чуть живая!
- Тихо вы! Не все сразу! – закричал на них сантехник не выпуская изо рта Беломорину – пойдём, покажите что у кого случилось! – и, принюхавшись, посмотрел под ноги – а что это тут так портвейном пахнет?
___________________
* Venit, prince aqva et aestus!(лат.) – Владыка воды и тепла, приди!