Голова у Васи, сорокалетнего алкоголика со стажем, трещала по швам. Он сидел перед телевизором, тупо вперившись в экран, но включить его боялся, потому что тогда, он нутром чуял, обязательно сорвется. Ведь там Новый Год, карнавал, все поют, танцуют, литрами хлещут шампанское... как удержаться-то? Но Вася старался что есть мочи, преследовал высочайшую цель. Прямо чувствовал, как будет себя уважать, если справится с коварным водочным демоном.
Елку, понятное дело, тащить домой он не стал. К слову, тащить – это принципиальный момент, потому что денег на праздничное дерево Вася всегда жалел, берег на горячительное. Обычно он срезал ель в парке накануне ночью или крал в шатре на углу, когда продавец вдруг отлучался. Вася это мгновение прямо-таки подстерегал, считал себя вполне профессиональным ворюгой. Нынче же атмосфера торжества со всеми этими клюквенными настоечками, шансоном, пьяными потными знаменитостями с первого канала и елочными игрушками, которые Вася с завидным уровнем креатива лепил из алюминиевых пивных банок, была ему самым страшным врагом. Он исключил практически все, не сделал совершенно никаких приготовлений, даже от салатиков Люськи, соседки напротив, отказался. Проглотил колючий комок, конечно, но сжал кулаки и смирился. Решимости в нем клубилось столько, что направь он её в правильнее русло, мог бы запросто стать кем-то очень великим, богатым и известным на весь мир.
Но Вася, все-таки, был человеком, простым дядькой с нелегким детством. Лишь несколько раз в год родители дарили ему волшебство. Поэтому в последние минуты перед полуночью, взглянув на часы, он вдруг вспомнил, как ребенком любил и ждал всю эту мишуру. Под черепом кольнуло, объявился призрак далекого прошлого – разумеется, в костюме Деда Мороза – Вася проникся его увещеваниям, пустил на редкость негорючую слезу и решил соорудить елку из подручных материалов.
Он работал трудовиком в школе номер семьдесят пять, поэтому руки у него росли из правильного места. Насобирав по всей квартире бутылок, он сначала смастерил ствол, а затем прилепил километрами скотча какие-никакие ветви. С нарядом проблем тоже не возникло: Вася был настоящим «охотником», и пустых банок кругом валялось немерено. Вскоре посреди протертого красно-бурого ковра уже высилось импровизированное новогоднее украшение.
Вася подумал, что на этом можно бы сделать бизнес. Ель получилась роскошная, инновационная, даже несколько сюрреалистичная, словно из параллельного измерения. Шедевр современного искусства! Наклепать бы таких да продавать в канун праздника пачками! Алко-ель в каждый дом! А деньги еще и с рекламы получать, ведь какая пивная компания не захочет, чтоб логотипы её продуктов были в центре веселья, ассоциировались с чудесами, сказками, подарками, всякими дурацкими желаниями? Вася сначала думал об этом, заряжался энтузиазмом, а потом с горечью вспомнил, кто он на самом деле, вздохнул, сел в кресло и снова стал смотреть в экран телевизора.
Вообще, с мозгами он дружил, идеи порой так и роились в голове, пацаны в школе и вовсе его обожали. Но вот сам Вася обожал бухать. Да, именно так, он совершенно не страдал от этой своей зависимости. Как говорится, ловил от неё кайф. Но сегодня поклялся держаться, точно спартанец, и держался, ходил по лезвию бритвы – так он себя чувствовал. И особенно тяжко было из-за чертовой елки, чтоб её. Вася уже пожалел, что отдал дань традициям. Благодаря своей сентиментальности он ни о чем теперь не мог думать, кроме вкусной, прохладной, столь желанной водочки, о малосольных огурчиках, тающих на языке, о хлебушке с солью, поджаренном на маслице до хрустящей корочки. Короче, на елку Вася больше не смотрел.
Когда пробила полночь, в прихожей тренькнуло. Вася дрожащими руками отпер замок, распахнул дверь и жадно уставился на Вовку, соседа сверху. Тот совсем не заморочился, пришел как есть – в майке-алкоголичке, шапке-ушанке и штанах-адидасах. В руках держал полный-преполный пакет из Пятерочки и другой, бумажный, из булочной, жирный от выпечки.
– Ну-ка дыхни! – потребовал он.
Вася с готовностью подскочил к другу, продемонстрировал отсутствие спирта в крови и расплылся в довольной ухмылке.
– Ну молодец, молодец, – хмыкнул Вовка и протянул Васе покупки. Пакет из Пятерочки заманчиво звякнул. – Спорщик, блин.