«Вот моя деревня, вот мой дом родной...»
И.Суриков
Деревня наша называется Бокенхайм, по-немецки это что-то вроде Козий дом или Козлиное поселение. Ну, понятно, деревней Бокенхайм был в давние времена, когда находился за крепостной стеной города, а на границе стояла Бокенхаймер Варта – сторожевая башня. Эта башня сохранилась до наших дней. Но и позже Бокенхайм оставался независимым городком, он соединился с Франкфуртом лишь в 1890 году. В старом Бокенхайме нередко бывала знать, аристократия, об этом говорят названия многих улиц: Курфюрстенштрассе, Ландграфенштрассе, Маркграфенштрассе, Шлоссштрассе. Этот самый шлосс (замок) разбомбили в последнюю войну, от него осталась лишь часть парка с небольшим красивым прудом. Сегодняшний Бокенхайм – один из центральных районов Франкфурта, он граничит с Вестендом. Прямо от башни начинается длиная торговая улица Ляйпцигер Штрассе (мы когда-то жили прямо на этой улице, а позднее переехали, но совсем рядом - в тихую поперечную улицу с красивым названием Ам Вайнгартен). Прямо у станции метро наша улица выходит на замечательную Ляйпцигер Штрассе. Чего на ней только нет: ресторанчики и кафе со всякими национальными кухнями, супермаркеты и магазинчики, в том числе с биопродуктами, овощные и цветочные лавки, масса булочных-кондитерских, разные пункты мобильной связи и пр., и пр. Одних аптек здесь шесть штук, а школ поблизости целых три. В принципе человек, живущий здесь, может никогда свою деревню не покидать, здесь есть все, чтобы поесть, выпить, одеться, купить все нужное для домашнего хозяйства, подарки для друзей, отправить детей в школу, а маленьких – в детский садик, отремонтировать то, что требует ремонта, сходить к врачу, а то и просто погулять, разглядывая витрины вокруг и заглядывая во дворы, где тоже скрывается немало магазинчиков и кафешек.
Вот так и я в один из предрождественских дней вышел пройтись по нашей деревне. Завернув на Ляйпцигер, очутился перед дверью Мобилкома, нашего мобильного оператора, и увидел там шефа, симпатичного молодого итальянца. «Бон джорно, сеньоре диретторе,- говорю ему, улыбаясь, - я, собственно, заглянул пожелать Вам веселого Рождества и хорошего Нового года. - О, мульти грациа, мои наилучшие пожелания Вам и Вашей жене, передавайте ей мой привет», - отвечает итальянец. Он и его сотрудник, турок хорошо знают мою Ирину, она всегда прибегает к ним за помощью, когда какие-то трудности возникают с ее мобильником. А у меня хорошее настроение, хочется всем сказать что-то доброе. Вот в ближайшей аптеке стоит симпатичная женщина средних лет, «наша подруга», как ее называет Ирина. Это еврейка из Румынии, встретившись в пятницу, мы всегда желаем друг другу «гут шабес». Как-то весной мы подарили ей бутылку пасхального вина, и было так приятно видеть радость на ее лице. Уже много лет мы пользуемся ее советами при выборе лекарств, ведь мы в медицине довольно невежественны. «Че фаче (как дела?) – спрашиваю я ее по-румынски, - хорошего Нового года Вам». Напротив аптеки –популярное кофейное заведение Штерн, где жарят, мелют и продают кофе, там же во дворе симпатичное кафе, оформленное рогожными мешками из под колониальных товаров. «Здравствуйте, господин Фрейшист», - услышал я, когда в первый раз зашел туда. Оказывается, это знакомая женщина из Белоруссии, когда-то она работала медсестрой у моего доктора. «Я слышала, Вы что-то пишете в Ное Цайтунг? – "Только еще начинаю, когда опубликуют, принесу Вам журнал. А пока мне, пожалуйста, один эспрессо, как обычно". Чуть дальше по улице – обувная мастерская, там же изготовление ключей. Мастер здесь тоже из бывшего Союза. Я когда-то обнаружил у себя пару туфель весьма солидного возраста, но зато это была «Саламандра». Мастер поставил мне новые каблуки. «Ну, теперь еще на десять лет, - шучу я. – Минимум!» – улыбается он. Я двигаюсь в сторону продовольственного магазина Пенни Маркт. Навстречу идет знакомый турок, улыбается. Это шеф парикмахерской, куда я захожу подстричь остатки своих волос. Мы раскланиваемся. Не доходя до Пенни, около небольшого индийского магазинчика вижу еще одного знакомого мне жителя Бокенхайма - индуса с детьми. Это мой бывший шеф, хозяин ресторана, где я когда-то не один год трудился. Он знает несколько слов по-польски и по-русски У него две девочки и мальчик, они ровесники моим внучатам (у нас тоже две девочки и мальчик). Эти детки выросли на моих глазах, для старшей девочки я делал, когда было время, всякие забавные рисунки, перед рождеством она обычно просила: «нарисуй Николауса!» - Как дела, шеф, как бизнес? - спрашиваю я, - гляжу, ты усы с бородой отпустил, хочешь на меня похожим стать? Вообще-то тебе идет.
-Бизнес идет, слава богу. Кстати, не хочешь в воскресенье немного поработать?
-Нет, больше не хочу. Мне ведь уже 79, пора и отдохнуть.
-Я бы не поверил. Ну, тогда хорошего тебе здоровья и удачи в новом году!
А в Пенни я встречаю нашего соседа по садоводству – седого франта в белых брюках. Он из Хорватии, его участок напротив нашего. Опытный садовод, он часто нам помогает, и не только советами. «Хорошего Нового года, гут рутщ», - желаем мы друг другу. Еще один знакомый хорват живет в нашем дворе. Это наш бывший хаусмастер, высокий красавец-мужчина средних лет, у нас с ним очень хорошие отношения. Он всегда держал в порядке наш двор. Но теперь он уже не занимается этим, и к концу лета весь двор засыпан опавшими листьями. Поглядев на эту удручающую картину, я однажды притащил из нашего сада замечательную широкую щетку, которой обычно подметаю дорожки, и принялся сгребать листья в кучу. И вдруг появилась наша соседка с первого этажа, пожилая спортивная немка, и сходу включилась в работу. Когда весь двор был убран и я поблагодарил ее за помощь, она ответила: «не за что благодарить, ведь это наш двор». Так состоялось наше знакомство. Они с мужем вселились в наш дом недавно, вообще в нашем подъезде из шести квартир в четырех живут т.н. «русские», в одной – турки, а в одной – немцы. Позднее эта соседка часто заходила к нам, пила с моей женой Ириной кофе, рассказывала о себе. Когда у нас возникли серьезные трудности с телефоном и интернетом, она здорово помогла нам разобраться с проблемой и сменить оператора. И теперь захотелось как-то поздравить эту приятную пару пенсионеров с наступающими праздниками. Я нашел у себя подходящую открытку, написал правильные слова, привязал к ней какие-то конфеты и повесил все это им на ручку двери. А обнаружив у себя дома маленького шоколадного деда Мороза, понял, что смогу поздравить еще одного человека. Это медсестра нашего офтальмолога, принимающего неподалеку. «Наверное, у Вас есть детки? – спросил я ее. – Есть девочка, ей семь лет. – Ну, тогда, я думаю, она будет рада этой фигурке». Я уже возвращался домой, как вдруг увидел во дворе садящихся на велосипеды женщину и мужчину. Это была немецкая фрау, работаюшая в кафе в нашем клубе сеньоров, и ее муж, грек. В свое время она помогала мне получить место для парковки нашей машины во дворе. Пару лет назад они с мужем были в турпоездке в Москве и Питере и радостно рассказывали нам, что им там понравилось, угощали нас конфетами из России. А теперь я узнал, что в январе их здесь уже не будет, так как фрау достигла, наконец, пенсионного возраста, и теперь будет наслаждаться жизнью на отдыхе (забегая вперед, могу сказать, что ее сменила более молодая и не менее симпатичная Мария из Италии).
Я вспомнил вдруг, что в Москве на Пресне, где прожили последние пятнадцать лет перед эмиграцией, мы практически никого не знали, кроме соседки по площадке и нашей дворничихи. А здесь с нашими соседями у нас тесные приятельские отношения, мы даже свободное время и праздники иногда проводим вместе. Может, это оттого, что свободного времени стало больше, жизнь стала менее торопливой, более человечной. Удивительное ощущение дома появилось у меня, когда дом – это не только твоя квартира, а целый городок или деревня, где все знают всех.