Дорога шла под горку, не спеша, по скрипящему снежку, хорошо думалось и даже вполне терпимо дышалось. Скоро Новый год, а дочь, зевнула какой-то зачет, и пересдачу ей поставили в последний день зачетной недели – 29 декабря, значит дома будет только тридцатого. Жаль, так как обе сильно соскучились.
Анна ходила с работы пешком. Дело в том, что почти сразу после рождения дочери, бессонных ночей, дневной работы, вечерних хлопот, она заболела астмой. Болезнь с каждым годом все сильнее сдавливала горло, спазмировала бронхи и лучшим другом и надежным товарищем за эти годы стал аэрозольный ингалятор. Выход из дома без него рождал острый приступ страха, за которым мог последовать и приступ удушья. Анна защищалась от болезни как могла. Первым делом разложила ингаляторы - в сумочку, с которой ездила на дачу; в сумку, с которой ходила на работу; в карман пальто или куртки, которые одевала выскочить за хлебом или молоком. Она дышала по системе Стрельниковой, принимала биодобавки, занималась апитерапией, 6 лет лечилась у аллерголога. Вроде болезнь слегка отступила. Но теперь, с возрастом, обступили новые болячки, усилились старые. Анна дала себе слово ходить пешком с работы эти 3 остановки и неукоснительно ему следовала.
Подходя к дому, она увидела в кухонном окне, через «второй свет», что в ванной горит свет. «Вот овца, оставила утром, целый день свет горит!»- поругала она себя. Но это ерунда, больше всего она боялась оставить включенным газ и, когда подходила к двери всегда невольно принюхивалась. У нее, как у многих астматиков, было обостренное обоняние. Знаете, это как заходишь в дом, где есть маленькие дети и чувствуешь, этот детский запах молока, пеленок, потом детской кашки, слюнявчиков, по мере роста деток запах тоже меняется. У одиноких, старых людей пахнет старостью и одиночеством, не затхлыми продуктами и немытым телом, а именно старостью и одиночеством. А в доме, где живут добрые веселые люди пахнет счастьем и пирогами. В доме Анны тоже был свой запах, родной и знакомый. Правда, возле входной двери стоял кошачий лоток, нарушая благостную картину. Скажите, почему у таких, неземной красоты и грациозности, животных отходы полны миазмов.
«Надо поменять содержимое кошачьего туалета к приезду Риты», - думала Анна, доставая из сумочки ключи. Сейчас она откроет дверь и ее встретит кошка, сидя на тумбочке под зеркалом, она потянется носом к Анне, как бы проверяя, это точно Анна, или кто-то другой, та положит ключи на тумбочку и протянет руку кошке. Объект опознан, кошка спрыгнет, упадает на спину, подняв лапки, и будет ждать первой порции ласки. Анна будет гладить кошку, потихоньку разуваться и раздеваться. А потом кошка поведет ее на кухню и остановится у пустой миски, как бы гипнотизируя ее взглядом…
Ключ в замке провернулся только один раз, «что за черт, ведь всегда на 2 закрываю!», дверь открылась и в коридоре вместо кошки ее встретила, вышедшая из ванны дочь, завернутая в большое зеленое полотенце с копной мокрых волос, рассыпавшихся по плечам.
- Здравствуй, мамочка! - лицо дочери светилось радостью и легкой хитринкой.
- Ты? Как? Что случилось?
- Ничего. Просто мы с Кристинкой подошли на кафедру, договорились о сдаче. Новый год скоро, охота ей там нас сидеть, ждать? У нее тоже семья, мы за полчаса зачет получили! - дочь говорила быстро, словно боясь потерять нить разговора.
- Ну?
- Ну! Я, конечно, на вокзал, новый год скоро, зачем мне почти трое суток в Питере киснуть. Билетов нет. То есть конечно есть, купе – 6800, через Москву тоже нереально дорого, но я же не дочь Рокфеллера, я твоя дочь, я стала искать другие пути. Зашла на бла-бла-кар, это капец, все едут в Москву, 300 человек едут в Москву, других городов в России нет! Ну, потом нашелся один дядечка до Курска, причем уже вечером, я успела метнуться в ПУНК, собралась буквально за час, вернулась в Питер. Знаешь, где мы договорились встретиться? На остановке, у выхода метро Автово, судьбоносная какая-то станция, я прямо из 210 к нему и пересела, у него НИВА ШЕВРОЛЕ, номер он сказал…
Анна пыталась остановить или хотя бы затормозить поток информации, чтобы его осмыслить. Поздним вечером, к незнакомцу в машину, город не знает – вези куда хочешь, делай что хочешь… Дочь совершенно не понимала степени риска, как те дети, которых бросают в воду: они не понимают, что могут утонуть, барахтаются и выплывают. Попробуй взрослого брось, он знает, что может утонуть и тонет. Она хотела все это сказать дочери, но, неожиданно для самой себя спросила: - «А билет?»
- Билет я сдала, мне же за дорогу надо было платить. Кстати не очень дорого получилось, процентов на 30 дороже, а времени меньше, мы в 12 дня уже в Курске были, дядечка меня довез до автовокзала. Он, кстати, к маме ехал, у него в Питере фирма, какие-то там привода или провода, я не поняла. А маму, ей уже 76, перед новым годом проведывает, подарки везет, продукты, завтра назад поедет, если хочешь, говорит, поехали. А я говорю нет, спасибо, в следующий раз. А вообще, интересно было ехать, разговаривать.
Правда, где-то под Тулой сволочь какая-то на джипе обгонять нас начала, а навстречу фургон шел. Мы, чтоб удар по касательной не получить - к обочине, а там снегу по колено, нас как-то поперек дороги и развернуло, хорошо еще сзади никого не было, а то бы так в бочину удар бы и получили. Мне дядечка все потом объяснил, рассказал, пока ехали. А дальше все хорошо было. Мам, ну чего ты, чего, ну все же хорошо, завтра елку поставим, новый год скоро…Ты дыши, мам, дыши, где пшикалка твоя?