3. «Там лес и дол видений полны…»
Вы заметили, что я совсем не рассказываю вам о новозеландских городах? Они, понятное дело, тут есть. Красивые, ухоженные. Но главная достопримечательность этой страны не они, а природа. Её здесь столько! Моря, озера, горы, ледники, водопады, геотермальные парки, фьорды, джунгли, редкие животные, птицы и насекомые. И когда стал вопрос, где провести юбилей мужа, выбор пал на Новую Зеландию, потому что мы оба любим открывать для себя новые места планеты, оба «коллекционируем» впечатления, да и подзарядить «выжатые» повседневными заботами «батарейки» пришла пора. А лучше, чем на природе, этого не сделаешь. И мы поехали. И не пожалели. Полгода уже с того путешествия минуло, а я всё смотрю на отснятый материал и «Питаюсь чувствами немыми/ И чудной прелестью картин/ Природы дикой и угрюмой».
Вот, например, видео водопада Хука. Вроде бы совсем небольшой каскад, высота уступов всего одиннадцать метров, а «Играет и воет, как зверь молодой,/ Завидевший пищу из клетки железной;/ И бьётся о берег в вражде бесполезной,/ И лижет утёсы голодной волной…»
Или вот фотографии озера Таупо – самого большого в Новой Зеландии. Настоящее море – 44 километра в поперечнике. Оно появилось в кальдере, образовавшейся 27 тысяч лет назад в результате извержения вулкана, столь мощного, что его отголоски докатились до Средиземного моря. Мы снимали с восточного берега, весьма пологого, покрытого зелёным кустарником. На западе заметны суровые скалы, на севере – горы, покрытые лесом. Но самое примечательное – к югу. Там, за линией леса, возвышаются три «...пустынные вершины,/ Обвитые венцом летучих облаков». Это вулканы Тонгариро (1968 м), Нгаурухое (2291 м) и Руапеху (2797 м). Все «подтянутые», активные!
Геологическая их «прелюдия» такова: давно это было, 250 тысяч лет назад, когда ещё рядом с Тонгариро только Таранаки стоял. Поссорились они из-за женщины (могла бы и не упоминать). Вспыльчивый Тонгариро взбесился, буквально вышел из себя и влепил раскалённой лавой соседу в ухо. Тот струхнул, побитый и униженный бросился наутёк, обронив в долине Вангани две упомянутые выше вершины. Добрался до моря, отдышался, поменял паспорт и стоит с тех пор одиноко под именем Эгмонт. Ну а Тонгариро держит молодых и строптивых Нгаурухое и Руапеху (язык вывихнешь) в тонусе. Последний, например, в 1995-ом накрыл близлежащие городки облаком ядовитого пепла. Жертв среди населения, к счастью, не было, а вот животных погибло великое множество.
Маори обосновались вблизи этой троицы со времен своего прибытия из Полинезии, называют вулканы «дымящимися горами» и считают их священными. Потому, передавая в конце 19 века эту территорию англичанам, верховных вождь, чтобы защитить её от переселенцев, жаждущих добывать полезные ископаемые, поставил условие основать здесь заповедник. И в 1894-ом Тонгариро получил статус национального парка.
По дороге в Веллингтон мы сделали в нём несколько остановок, чтобы поснимать доступное и рассмотреть в бинокль вулканы. И увидели, что стоят они черно-красными, «кровоточащими» белым паром, воспаленными нарывами, а «Под ними утесов нагие громады;/ Там ниже мох тощий, кустарник сухой;/ А там уже рощи, зелёные сени,/ Где птицы щебечут, где скачут олени». Всё как у Пушкина. И даже пташки, несмотря на осеннее время года, заливаются. Особенно попугаи кеа и лучшие певцы Океании туа. Их, конечно, в зарослях не различить, ну а воображение-то на что?
А на следующих снимках ландшафт уже Южного острова: справа бесконечное Тасманово море, слева скалы, будто горки из оладий, накиданных друг на друга проворной рукой хозяйки. Да ведь они так и называются – Блинчатыми. Скалам 30 миллионов лет. Их слоистость объясняется тем, что сложены они из пород разной плотности – известняка и глиноподобного аргиллита. Вода, ветер и время вытесали на поднявшихся из морской пучины утёсах затейливую резьбу, а в их толще образовались пещеры и сифоны. Такие полости геологи называют «дыхалом». Если туда заглянуть, то видно, как «об них мятежный бьётся вал», проталкивается сквозь узкое отверстие и «ухает», разлетаясь ураганом брызг. Ученое мнение геологов подтверждают и мудрые маори, они говорят, что в этих дырах обитает Тангароа – душа моря.
4. «Там о заре прихлынут волны на брег песчаный и пустой»
Коль мы вспомнили о море, то пора отправиться в национальный парк «Абель Тасман». И если «Тонгариро» самый старый, то этот – самый красивый. А может быть, нам так показалось, потому что именно в день его посещения случился вышеупомянутый юбилей. Утром мужа, разумеется, все поздравляли, желали, чтобы он и дальше был «…вовсе не знаком с зловещим Гипократом,/ С нахмуренным попом», чтобы работа вознаграждалась возможностью путешествовать, чтобы «веселость и Эрот» не забывали к нему дорогу, ну и ещё много полезных в «хозяйстве» «чтобы». Муж в свою очередь пригласил группу после экскурсии «сдвинуть бокалы», и мы устроились на катамаране. Кто как мог. Для меня, например, смотреть в противоположном движению направлении равно 150 резким поворотам на серпантине. Поэтому я стояла на носу и обдувалась бодрящими дух и тело ветрами. Но недолго. Минут через двадцать семья, сидевшая на первой лавочке, сошла на берег, и мы заняли место впередсмотрящих.
По маршруту Каитеритери-Тотарануи катамаран курсирует четыре раза в день туда и обратно. Есть восемь официальных причалов, где пассажиры могут сойти или подняться на борт. Но не всегда причалами можно воспользоваться. Во время прилива, когда «прихлынут волны», – вполне, а когда они отхлынут, катамаран подходит на возможно близкое к берегу расстояние, выдвигает трап, опускает его в мелководье, и разувшиеся пассажиры топают по нему. Советом «сними обувь твою с ног твоих» можно, конечно, пренебречь, но тогда придется мерзнуть и сушиться.
Но нам думать о высадке ещё рано, самое интересное в полуторачасовом плавании только начинается. Идём всё время вдоль берега. Пустынные пляжи и косы чистейшего кварцевого песка перемежаются с первозданными лесами. А вот и знаменитое «разрезанное пополам яблоко». Ему 135 млн. лет, но как хорошо сохранилось! Без червоточин, не сморщилось, не подгнило. И железа в нем полно. Вон разрез-то как порыжел! Лежит себе, громадное и гранитное, в море и привлекает туристов. Однако никого там не высаживают. Должно быть, чтоб всякие малокровные не «понадкусывали»…
А справа по борту уже торчит махонький скалистый островок со смешным хохолком из лиственных деревьев на макушке. Дальше – таинственная пещера, в которой на наших глазах исчезают штук пять каноэ. Еще дальше – поджидающая катамаран резиновая лодка с семьей. Подходим ближе, «тормозим»: «Такси заказывали?»
Добираемся до острова Тонга, а там котиков тьма! Лежат, милашки, греются на солнышке. Некоторые, совсем уже разомлевшие, «ничтоже сумняшеся», лениво шлёпают ластами по круглым валунам и поразительно легко соскальзывают в воду. А она в парке бирюзовая, прозрачная: каждый камешек на дне, каждая ракушка, как на ладони.
Плавно огибаем остров, причаливаем и сходим посуху на берег. Нас встречает местный гид, который поведет нас по узкой тропе через лес. По сложности это, разумеется, не поход, а обычная прогулка, но несколько неуверенных в своей физической подготовке «соплеменников» остаются на берегу ждать обратного рейса катамарана. Остальные забегают в туалет, подтягивают ремни на рюкзаках и шнурки на ботинках и пропадают в чаще.
Сначала слева сквозь листву деревьев просвечивает море. Потом дорожка уходит вправо. Небольшой подъем, и мы оказываемся в девственном лесу. Вокруг могучие папоротники, ароматные чайные деревья, какие-то неведомые хвойники с большими орехами-плодами, с вишнёво-красными ягодами. На обочинах грибы – вылитые подберёзовики. Дальше высокие кусты с ядовито-зелёными листьями и мухоморно-оранжевыми сочными ягодами. Кстати, проводник сказал, что и то и другое не просто съедобно, а полезно для здоровья. Вот и верь после этого собственным глазам.
За разглядыванием удивительной флоры незаметно проходим четыре километра, лес расступается и перед нами возникает нечто, напоминающее русло реки: золотой песок, ручей из стороны в сторону вьётся, висячий мост. Но нет! Это не русло, а проделки моря, к которому мы снова свернули. Это оно так далеко во время прилива «залезает». Сейчас явно отлив, коли ручьём остатки воды в море удирают. И таких «залысин», врезающихся глубоко в лес, здесь много. Некоторые оборудованы мостиками, а другие только во время отлива можно «форсировать».
Налюбовавшись новым видом вдоволь, мы берём ещё левее. Тропинка хитро виляет, то приближает нас к морю, то снова уводит в лесную чащу. Через полчаса добираемся до стоянки с питьевой водой, туалетами, местами для костра, площадкой для палаток. Располагаемся на приспособленных под сиденья чурбачках, перекусываем чем бог в лице предусмотрительных жён послал и идём «…на край долины./ У моря искать дичины». Но её уже кто-то до нас нашёл, обезглавил, выпотрошил и готовит на костре, а на песке дожидаются прилива лишь рыбьи головы да внутренности. Культурно рыбачить в заповеднике не возбраняется. Лицензия, правда, нужна и квоты строгие, да ведь человеку, чтобы насытится, не так уж много и надо.
В оставшееся до прибытия катамарана время мы наблюдаем, как отступает море, как догоняющая его вода прорывает в песке замысловатые овражки, забывает в спешке отшлифованные камешки и известково-белые ракушки. Краем глаза вижу, что кто-то не удерживается и прячет одну из них в карман. Мне тоже хочется увезти с собой кусочек Новой Зеландии, и я увожу его… на фотографиях и видео.
День закончился запланировано. По возвращении расположились в саду отеля. «Освободясь от пробки влажной/ Бутылка хлопнула; вино/ Шипит…», ну и так далее... Пившие остались довольны вкусом мускатного шампанского. А кто «усы лишь обмочил», – тем, что не смоет в унитаз очередную порцию родных нейронов.