Чашка. Цвета глубокой бирюзы. С золотистыми кружевцами
на выпуклых бочочках и такой же золотистой окантовочкой по
бережочку. Подарок подруги, с которой не виделись больше двадцати
лет, – когда-то в нашем пересечении-опыте было множество общих
чашек, совсем не похожих на эту… А эту я стала беречь… Эту я
так! стала беречь… как напоминание о воспоминании, о трогательности
прикосновения к миру другого человека, о чём-то очень постоянном
в нас…
Чашка. Разбилась. Напоминанием о хрупкости… о невозможности
всё повторить и всё пройти заново… О… не существовании постоянства…
Усталость…
от торжества…
восторга…
растворения…
Дороги…
чужие…
как?
увидеть свою…
Стихии…
захватывают…
увлекают…
рас–
тождествляют…
Ты и Небо.
Небо…
Перемещение
снов…
Передвижение
звуков…
Перерождение
чувств… –
в… Небо…
Ты и Небо…
Успеть …
выдохнуть песню…
Пройти…
невидимым бегом…
Прожить…
тысячи жизней –
в одной,
когда
только
Небо...
Ты
и Огромное
Небо –
всегда,
всюду
с тобой…
Закрыть
глаза
в исчезающий
отблеск
радуги…
В неистовость
страстно-холодных
речей...
Упасть
глубинами
забытой Вечности
в синдром
печально-давящих
дней и ночей...
Умираешь…
в своей оболочке…
без надежды,
что родишься
снова…
Опустошённостью…
умираешь…
Дышишь и…
умираешь…
Тихо…
очень тихо
скребутся
чужие шорохи
по стеклу –
за стеклом…
Жизни…
и чьи-то
жизни –
такие
предсказуемые
и не
интересные,
умирают
вместе с тобой…
Знаю,
утро
заставит
открыть
глаза
снова.
Оно
протянет
твою руку
к занавескам –
так обычно-привычно,
так ежедневно...
Кофе…
чёрный –
на подоконнике.
В нём
попробуют
отразиться
разнообразно-незнакомые
облака,
как тени–напоминания о
соединении кофе
цвета случившейся бездны с
отражением
недосягаемо-огромных
облаков,
поселившихся
в чашке…
Облака
цвета
знакомой бездны… и…
вкуса
Вернувшейся Вечности…
Небо…
я –
есть
Огромное Небо…
Знаю
*