- С добрым утречком, мой юный зомби! – донеслось до Алекса из глубин вселенной, а в руку ткнулся холодный запотевший цилиндр. Алекс вскочил на постели, отдергивая руку от холодного предмета.
- Оклемался, тунеядец? – ласково спросила Симона, забирая руку с бутылкой.
- А, что, где? – непонимающе забормотал Алекс, по-прежнему в плену кошмаров.
- Пить надо меньше… - скептично помотала головой Симона. – спускайся вниз завтракать.
- Завтракать… - протянул Алекс.
- Завтракать, завтракать, - пожала плечами старушка. – или ты на диете?
- Никак нет герр… оберштурмбанфюрер СС фон Браукайх! – выдавил из себя Алекс.
Старушка странно на него посмотрела, но ничего не сказав, молча, скрылась за дверью. Алекс проводил ее взглядом и упал на подушку. Да, присниться же такое. Все пора вводить для себя сухой закон, а то так до конца отпуска и алкашом стать можно. Все! Одно… нет, два пива в день не больше… и одно вечером. Размышляя, таким образом, Алекс, наконец, оторвался от ложа и, натянув штаны, вышел в кухню. Рефлекторно вдохнув воздух, он отметил отсутствие гари, да и шторы вместе с карнизом были там, где им и полагалось быть, а не в рукомойнике. Старушка тем временем хлопотала у печки, звеня посудой. Алекс присел за стол, но не успел даже открыть рот, как в руку ему ткнулось блюдо с панкейками.
- Тебе с сиропом? – учтиво поинтересовалась Симона.
Алекс остолбенело вытаращил глаза на улыбающуюся тетю. Сегодняшняя она шла в разрез со вчерашней… конечно если вчера вообще было.
- С сиропом, - кивнул Алекс. – А что вчера было? То я запамятовал?
- Да вы с Дугласом подзадержались у Монти. Бедный Дуглас даже тебя на спине притащил. Вот и не помнишь ничего.
- А, так ЭТО было вчера, а то мне сон такой приснился, кошмар одним словом…
- Ну, куда ночь, туда и сон, - пожала плечами Симона. – чай или кофе?
- Кофе, мне после вчерашнего оно точно не помешает.
Симона улыбнулась и пошла за кофейником. Алекс, тем временем, щедро полив панкейки сиропом, отправил парочку в рот. Желудок жадно заурчал, будто его дня два нормально не кормили, и потребовал добавку.
- Слышу, слышу! – отозвалась Симона, возвращаясь с дымящимся кофейником. – а вот и свежайший кофе.
Алекс переключил свое внимание на горячий напиток. Вскоре революция в животе улеглась, и мужчина мог, лениво вытянувшись за столом, отхлебывать кофе, наслаждаясь летним утром. Симона, сославшись на «недоделанные дела», покинула его в гордом одиночестве. «Да» - думал Алекс «так, напиться, аж до потери памяти, а утром ни голова не болит, и трубы не горят». Мысля, таким образом, он машинально перекатывал пальцем круглый предмет, который лежал на столе. Вскоре этот предмет привлек его внимание. Алекс поднес к глазам черную фасолину.
- Забавно, откуда тут этот боб? – пробормотал Алекс. – наверное отлип от чего то…
Тут его глаза округлились. Не было никаких черных бобов в кухне ВЧЕРА! Симона их купит только сегодня… или купила вчера? Алекс схватился за голову. Нет, так не бывает, это ж дежавю какое-то. Но это точно был сон, ведь такого не бывает! Решив найти доказательства, того, что все события ему приснились, Алекс вылетел из кухни. Второй этаж, если где и искать то только там.
- Ты куда? – раздался за спиной голос.
- На второй этаж, а что? – удивился Алекс.
- Нечего тебе там делать… - твердо сказала старушка.
- Почему так? – еще больше удивился Алекс.
- А он в аварийном состоянии… - улыбнулась Симона. – провалишься еще, ногу сломаешь…
- Ногу? – Алекс схватился за правое колено. Колено было целым как и остальная нога.
- Или руку… - пожала плечами тетя. Иди, отдыхай лучше. У тебя ж отпуск всего две недели, зачем голову забивать ерундой то.
- И то правда! – улыбнулся Алекс. Как ему только в голову не пришло, отпуск две недели, а его на второй этаж тянет. – пойду к Дугласу.
- А его нет, уехал, еще утром, - выдохнула старушка, протирая зеркало. – иди, отсыпайся.
Алекс почесал макушку. Действительно, хотелось спать, как он раньше этого не заметил. Уже закрывая за собой дверь, он услышал старушечье бормотание «нужно было сжечь…» Дверь остановилась в дюйме от косяка. Алекс обернулся, и выглянул в проем. Старушка продолжала полировать зеркало.
- Вы что-то сказали? – переспросил Алекс.
- Нет… - донеслось в ответ.
Алекс вздохнул, «Показалось, наверное». Алекс вздохнул еще раз. Странно, в чистом, по началу, воздухе, витал едва уловимый запах гари. Мужчина поднес к глазам ладонь. На ней покоился черный боб.
- Да, что ж за чертовщина тут происходит! – воскликнул Алекс, топнув ногой. Колено отозвалось внезапной болью. Алекс упал на пол.
- Алекс, с тобой все хорошо? – раздалось за дверью.
Мужчине показалось, что в голосе сквозила издевка.
- Да, что-то нога заболела… прилягу наверное, - выдохнул Алекс. Вся эта ситуация становилась какой-то неправильной. Запах гари становился все более сильным. Пытаясь унять боль в колене, Алекс приоткрыл дверь и уперся лицом в Симону. Старушка смотрела на своего племянника с нескрываемой ненавистью. Колено заныло еще сильнее, а в голове зашумело: «Сжечь, сжечь, сжечь!»
- Ты… ты не Симона… – пробормотал Алекс.
- А чего так не уверенно? – ехидно поинтересовалась «старушка».
В этот момент дом задрожал, посыпалась штукатурка, стены химерно искривились и Алекс потерял сознание. Пришел он в себя в темноте, сквозь зашторенное окно пробивался неверный свет луны. Сильно болело правое колено. С потолка доносилось хлюпанье. Алекс поднял глаза, и с ужасом понял что все, что происходило ночью - правда. Черная, зловонная жижа медленно поглощала Симону. Алекс взвыл и вскочил на ноги. Превозмогая адскую боль, он попытался дотянуться до старушки. В этот самый момент сзади блеснул луч фонаря и раздался знакомый голос.
- А что вы в темноте сидите… мляяя!!! Это что за хрень???
Алекс обернулся к Дугласу. На том лица не было от страха. Луч фонаря мельтешил в дрожащих руках.
- Помоги! – прохрипел Алекс.
Его слова вывели Брюса из ступора, он подбежал к Симоне и, подпрыгнув, вцепился всем своим немалым весом в старушкины ноги. Жижа противно захлюпала, с потолка полетели смрадные капли. Алекс, видя потуги соседа, в свою очередь вцепился в него. И тут жижа отпустила Симону. Все трое с грохотом упали вниз. Хуже всего чувствовал себя Алекс, пока не увидел тетю. На лице и шее старушки не было кожи. Глаза были открыты в ужасе, а зрачки побелели. Когда до Алекса стало доходить, что Симона мертва, она вцепилась ему в плече костлявой рукой, с которой кожа начинала свисать лохмотьями. Страшным, неземным голосом она сказала:
- Сожги дом!
Это были последние слова Симоны Брокуэк. Хватка ослабла, и тело безвольно размякло на полу спальни. Тем временем на потолке не прекращалось движение. Посреди жижи набух двухфутовый пузырь. Дуглас тоже его заметил.
- Валим отсюда! – закричал он на ухо Алексу, и рванул того за руку. Алекс вскочил, но тут, же подкосился. Колено было раздроблено. Мужчина взвыл от боли.
- Давай, солдат! В гробу отлежишься! – подбадривал его Дуглас.
- Вот именно, в гробу! – раздалось наверху.
Мужчины остолбенело посмотрели вверх. Пузырь беззвучно лопнул, обнажив череп. В проломанном темечке пульсировало черное нечто. Из «лужи» стали появляться кончики пальцев. Преодолевая сопротивление, скелет обнажал руки.
- Вы все, вместе со мной останетесь в могиле!!! – вещал скелет.
- А хрен тебе! – процедил сквозь зубы Брюс, взваливая на плече Алекса.
Вместе они стали продвигаться к выходу. Но прямо перед ними дверь захлопнулась.
- Падла! – закричал Дуглас, пнув дверь. Дверь не поддалась. Тогда он окинул взглядом комнату.
- Прости, брат… – выдохнул Брюс, перехватывая Алекса поудобнее. Выставив потерявшего сознание от шока друга впереди себя, Дуглас взял ближайшее окно на таран. Вместе они вывалились на лужайку перед домом. Брюс перекатился через голову и сразу же вскочив, схватил Алекса за руки.
- Давай, давай, давай… - подбадривал он себя, оттаскивая Алекса подальше от дома.
- Сжечь… дом надо сжечь… - внезапно пробормотал Алекс.
- Сожжем, обязательно, сожжем! – твердил Дуглас. – ты, главное не засыпай. Слышишь, не засыпай!
Оттащив Алекса в сторону, он побежал к гаражу. В этот момент с крыши сорвался шпиль-флюгер и с ужасающей силой воткнулся в плече Брюса. Тот упал с криком. Крик привел Алекса в чувство. Тот подполз к другу.
- Живой?
- Пока да… - прохрипел Дуглас. – но без этой хреновины буду еще живее.
Алекс вцепился в шпиль, но тянуть не рискнул.
- Ну же! Давай тяни. Нечего миндальничать! - взвыл Дуглас.
Алекс собрался с духом и вырвал железный флюгер из плеча друга.
- А теперь сожжем падлу! – сквозь зубы процедил Брюс. – давай подниматься!
Вместе им удалось принять вертикальное положение, но путь к гаражу Симоны был похож на высадку в Нормандии. Дом бомбардировал их черепицей, кусками кирпича и прочим хламом. Уклоняясь от стройматериалов, мужчины добрались до гаража. На их счастье он был открыт.
Дуглас кивнул в сторону трехгаллонной канистры, после чего подвел Алекса к канистре.
- Хватай, а то я левой руки не чувствую.
- Да ты весь в крови! – выдохнул Алекс.
- Потом, все потом! – процедил Дуглас. Выглядел он плохо. Лицо побелело, лоб покрылся бисеринками пота. Сам он тяжело дышал и хрипел.
- Есть чем поджечь? А то я свою зажигалку потерял...
- Есть, не переживай. Похромали!
Под таким же плотным огнем, они добрались до дома. Алекс откупорил канистру и стал поливать ей шпон. В этот момент обстрел прекратился, воцарилась тишина. Алекс отбросил пустую канистру в сторону и чиркнул зажигалкой.
- Нет, Алекс, не надо… - раздалось из дома. Мужчина посмотрел на дверь. В проеме стояла Симона, и жалобно сжимая в руках платок, смотрела на Алекса.
- Как же так, Алекс, неужели ты сожжешь мой дом? Где же я буду жить? – по лицу старушки покатилась слеза.
Алекс опустил руку с зажигалкой.
- В аду, сука! – заорал Дуглас, вырывая зажигалку из рук Алекса, и бросая ее в пропитанную бензином стену. Стена тут же вспыхнула и в тот же момент вспыхнула и фигурка в дверном проеме. Но она уже не была похожа на милую старушку, это была тварь из преисподней. Голый, почти семифутовый скелет, по которому перетекали, лоснясь черные тентакли. Скелет выл и бил руками невидимую преграду, не дающую ему выйти из дома. А дом разгорался все сильнее. На плече Алекса легла рука.
- Пошли отсюда, а то мне что-то хреново… - пробормотал Дуглас и повалился навзничь.
****
Алекс открыл глаза и посмотрел на пейзаж за окном поезда. Мирные поля, луга, ничего не напоминало ему о вчерашней ночи. Почти ничего. В руках он держал старый пожелтевший конверт без марки. Этот конверт он обнаружил в своих вещах, которые таки не успел достать из багажника тетиной машины. И теперь три часа он тупо держал его в руках, набираясь духа, чтоб открыть.
- Вам что-нибудь принести? – раздалось над ухом. Алекс вздрогнул и посмотрел на говорившего. Это была миловидная проводница с профессиональной улыбкой на лице.
- Да, чай, пожалуйста… без сахара… - протянул Алекс. Проводница скрылась за дверью купе. Алекс вздохнул и вскрыл конверт.
«Дорогой племяш, которого я еще не видела в живую. Сейчас, если все обошлось, ты попиваешь несладкий чай, и читаешь эти строки. Если же не обошлось, то значит я марала чернила зря. В любом случае, тебе невероятно интересно, что произошло и как объяснить в полиции сгоревший дом. За это не переживай, в девять утра почтальон Гилберт принесет в полицейский участок мою предсмертную записку где я, разочаровавшись в жизни и своих родственниках (это не про тебя, ты - молоток), решаю свести счеты с жизнью со спецэффектами – путем самосожжения, вместе с домом. Типа – не доставайся же ты никому! Ха, ха… вообщем.
С другой стороны тебя больше интересует вся та фантасмагория, которую ты пережил и, как я догадываюсь, вышел из нее с потерями. Не переживай нога заживет. Я думаю. Тем не менее, история моя весьма занятная, хоть и длинная. Так что не перебивай (знаю, что не можешь)! Итак:
Начну я свою историю с 1923 года от рождества христова, когда я молодая ирландка, вместе с другими беженцами прибыла в солнечный Орлеан. Я знаю, что ирландских цыган нигде не любят, но в моем случае я сорвала джек-пот. Вернее сказать Грегори Саммерли. Крупный промышленник, который сколотил свое состояние… впрочем, не важно как, положил на меня глаз. А я положила глаз на его состояние. В тот год, на Рождество я вышла за него замуж. Мужчиной он был страстным и обходительным, я буквально купалась в лучах его любви. Но так продолжалось не долго. Весна 1924 года. Роковая весна для четы Саммерли. В апреле Новый Орлеан посетил знаменитый, как сейчас говорят – экстрасенс, со своей программой. Я никогда не говорила мужу, что Бог (я надеюсь, что Бог) наделил меня даром ясновиденья. И такая фигура как М. не могла меня не заинтересовать. Я буду до самой смерти проклинать тот день, когда упросила мужа организовать приватный спиритический сеанс у нас дома. Муж выложил целое состояние, чтоб пригласить этого напыщенного индюка в наш дом. Что это была за ошибка. Запомни, Алекс, никогда не оставляй двух медиумов в одной комнате. Грегори попросил М. продемонстрировать свое умение, вызвав дух его умершего от цинги брата Брендона. Но вместо брата отозвался некто другой. Я не знаю, что за сущность пришла на наш зов, но это была сама тьма! М. стал одержим злым духом, и набросился на Грегори. Я не сразу пришла в себя, но когда услышала хрипы умирающего мужа, то схватила первое, что попалось под руку – это был керосиновая лампа, и ударила М. по голове. Он упал замертво. Когда Грегори пришел в себя, я открыла перед ним все карты. После чего мы укутали тело в ковер и перевязали цепями, чтоб демон не смог его покинуть. Все это произошло в той самой комнате, в которую вы так настырно ломились с Дугласом. Потом на протяжении недели мы тряслись по ночам от постоянного шума в запертой комнате. Я связалась со своими сородичами, и они подсказали выход – сжечь дом пропитанный злом или замуровать демона надгробными плитами. Почему плитами? Мертвые должны охранять покой мертвых – так мне сказали. Так Грегори и поступил. Но после этого он изменился. Больше не было любви, он относился ко мне как к незнакомому человеку, а через четыре месяца сгорел от лихорадки. Демон нашел способ отомстить…
Что же до меня, я прожила в этом доме еще сорок лет, после чего моих сил уже не хватало. Чтоб бороться с порождением мрака, а сжечь дом мужа я не решалась, наверное, это была ностальгия. А, может, демон защищал себя. Кто знает. Так или иначе, я попала в дом престарелых, где и скончалась спустя неделю, после написания этого письма. Так, что в моей смерти можешь себя не винить, я к тому времени как увидела тебя, была уже мертвой. Извини, что воспользовалась тобой, но ты был единственный, до кого мне удалось достучаться. С уважением твоя пратетя Симона Саммерли, в девичестве Брокуэк.»
Алекс спрятал письмо в карман и перехватил поудобнее костыль, объявили конечную. За окном был родной Финикс, а на работе его ждал очередной квартальный отчет…