«Мой друг» - так я назвал нижеизложенное поначалу, надеясь совместить в этом образе и моего реального и осязаемого друга, и внезапного друга в случайностей, и нежданного друга в образе Мадрида, и туманного друга своей души, и даже, как я надеюсь, друга в образе Бога, который вмешивается в мою жизнь… Но к концу повествования о первом дне пребывания в Мадриде, точнее – неполном дне, я захотел назвать текст: «Полдня длиной в месяц», потому что впечатления, которые подарила мне поездка в Мадрид, оказались настолько велики, что даже спустя месяц, я не могу изложить всего полдня…
Разные бывают случайности. Их череда и определяет жизнь, а не какой-то там план. Еще булгаковский Воланд заметил, что «как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?»
Сама поездка в Мадрид была вначале случайностью по внезапному желанию моего друга оплатить ее, захватив меня безработного с собой, что редкость само по себе.
Затем поездка стала ничтожной случайностью, из-за инфаркта, поразившего моего друга чуть больше, чем за месяц до вылета, и операций на сердце.
Затем Мадрид стал случайностью, из-за моего собственного нежелания рисковать жизнью друга…
Буквально за двенадцать часов до вылета из аэропорта Шереметьево мой друг только выходил из клиники…
Случайностью явилось и то, что мой друг, в отличие от многих, пренебрег
рекомендациями врачей, не покидать пределы московской кольцевой дороги, стремясь столь нетрадиционным способом, как поездка в Мадрид, прервать серию поездок на скорой помощи в реанимацию...
Всем хочется волшебства, но не все решаются махнуть на неприятности волшебной палочкой руки. Мой друг решился на столь отчаянный жест, а я решился на то, чтобы его не бросить в поездке, в которую он бросился бы и один.
Случайности, случайности…
Случайностью явилась и отличная летняя погода в Мадриде на стыке октября – ноября, которая сопровождала все наше пребывание в Мадриде.
Случайностью предстала и землячка моего друга, оказавшаяся в аэрофлотовском «Boeing 737» на котором мы летели в Мадрид, с которой мой разговорчивый друг познакомился прямо в самолете. Она хорошо говорила по-испански и по прилету позвонила в нашу гостиницу и вызвала нам бесплатный микроавтобус, доставивший нас в отель «Nuevo Boston», расположенный рядом с аэропортом.
Самой большой сложностью за все время пребывания в Мадриде оказался первый выезд в город. Услужливый администратор гостиницы указал на карте Мадрида номера автобусов, какими можно добраться до станции метро, а далее…
Мы попали в незнакомое место с чужой культурой, с чужим языком.
Сложности подстерегали на каждом шагу, поэтому, конечно, надо готовиться заранее. Заучить пару дежурных фраз, потому что общение с прохожими, и даже доброжелательно настроенным администратором гостиницы представляет проблему. А надо еще, как минимум, научиться заказывать себе еду, конечно, не дай бог, но уметь обратиться в аптеку или в больницу. Но имея такого друга, как мой, или если вы сами являетесь таковым, можно ничего не опасаться...
Впрочем, языковые барьеры при современном обилии разговорников - это всего лишь пустые страхи.
Одна поездка на автобусе обошлась в 2 евро, то есть по нынешнему курсу - в сто сорок рублей за минут двадцать езды. Дороговато. Но мы оказались у станции метро Avenida de America, к которой автобус проехал по таким узким тоннелям, почти не снижая скорости, что казалось, он вот-вот снесет зеркала заднего вида о стены.
И вот метро, но чтобы попасть в метро, нужно купить билеты, а касс, на которые рассчитывал мой друг, не оказалось, как не оказалось и обещанных Интернетом недельных проездных. Нас встретили молчаливые автоматы по продаже билетов, которыми успешно пользовались местные, но мы не понимая ни слова, написанного на автоматах, были слегка парализованы. Но на короткое время.
Проездные мы купили в табачной лавке, на которую нам махнули продавцы газетного киоска, на которых нам в свою очередь махнули сотрудники метро, с которыми как-то договорился мой друг. Десять поездок за 12 евро. Тоже не дешево.
А далее в метро…
Мадридское метро и иные сложности, возникающие на пути путешественника - это как маленькие экзамены на сообразительность.
Если вы отвыкли решать головоломки, то лучше не рисковать и ехать в обустроенное путешествие с гидом или туром, чтобы ничто не омрачило ваше настроение и восприятие себя, как человека уважаемого, заслуженного и умелого. А если вы не боитесь попасть в неловкое положение, или из-за незнания языка оказаться в положении немого в России, и не боитесь новых ситуаций и положений, если верите, что русский язык до Киева доведет, то спокойно пускайтесь в путешествие самостоятельно и спускайтесь в мадридское метро.
А там оказалось, что на поездах написаны названия последней станции метро, к которым они направляются; сами составы поездов в метро короче московских; линии метро имеют номера; двери в вагонах сами не открываются и нужно нажимать на кнопку; в каждом поезде вы встретите попрошайку, который либо будет петь песни, или демонстрировать увечья...
Открытия сыплются, то сахаром, то солью...
Две остановки до Manuel Becerra, переход на вторую линию, а затем – до станции Sevilla - одну станцию не доезжая станции Sol, которую указывал нам администратор гостиницы. Моему другу захотелось выйти пораньше. Мы вышли и не пожалели. Вокруг нас был оживленный центр Мадрида на пересечении улиц Calle Alcala и Calle Vir. Peligros.
Множество изящных знаний, множество людей, непонятная речь…
Вот мы там, куда стремились. Я почувствовал некоторую растерянность, поскольку всем обычным инстинктам следовало утихнуть, но где-то в глубине души они еще клокотали и призывали совершать те действия, какие совершает обычный человек, выходя в город: то есть идти по магазинам или иным делам. А здесь нет ни места работы, ни привычных организаций, и нет никакого смысла покупать продукты, поскольку готовить их негде... Но то была мгновенная растерянность и мы устремились с моим другом, ввиду неизвестности всех направлений, по самому простому: куда течет вода. Вниз. И это направление вывело нас к красоте на площади Сибелес (Plaza de Cibeles), от которой берет начало аллея Пасео де Реколетос (Paseo de Recoletos). В центре площади лил воду фонтан, окружающий скульптуру какой-то дамы на повозке с запряженными в нее львами.
Кто эта дама, по большому счету, не имело значения, как не имеет значения, как зовут красивый цветочный куст, или прекрасную облачность, которую время от времени дарит неистощимое в своей щедрости небо. Хотя отдавая дань туристической любознательности читателя надо сообщить, что дама на львах была ни кем иным, как богиней плодородия Кибелой от творческого воображения автора Вентуры Родригеса. Видимо плодородие почв было главным успехом того времени, когда скульптура была поставлена, вот она и обрела свое место в центре города.
Многобашенное, словно бы резное, здание за нею, оказалось дворцом Сибелес (Palacio de Cibeles Centrocentro), произведением архитекторов Хоакина Отаменди и Антонио Паласиоса, построенное в начале прошлого века. До 2011 года оно было почтамтом, а сейчас там проводятся концерты и выставки, можно подняться на смотровую площадку. Диаметрально противоположно был расположен банк Испании.
Полностью погрузиться в чужую культуру, не имея ни образования, ни тамошнего жизненного опыта невозможно, как бы ни углублялся, все равно будешь плыть по поверхности, как пустая бутылка или дерево в лучшем случае. Искусствоведы знают и расскажут об особенностях чужой культуры куда точнее и глубже, чем это сделает любой путешественник, поэтому самое большое, что может изложить путешественник – это свои впечатления. Когда и где у него забилось неровно сердце, что вызвало восторг или огорчение… Поэтому заранее, извиняюсь, за значительную поверхностность.
Сделав снимки, мы устремились по аллее Пасео де Реколетос, носящей название рядом расположенного женского монастыря, оставляя по сторонам многочисленные дворцы. Мой друг предводительствовал на правах и старшего по возрасту и по мирскому званию. И, надо сказать, ноги его вели верно. Полукилометровая аллея, по которой мы шагали, оказалась старейшей в Мадриде и изначально была садом. Изящные сплетения ветвей деревьев, украшенные цветами фонари, фонтаны, особое место среди которых занимал продольный ступенчатый, я бы сказал – мелкокаскадный, фонтан скульптора Вентуры Родригеса – все это, как говорится, радовало и услаждало взор. Сердце забилось. Но какое дело до этого читателю?
Я сам не люблю описаний мест, зданий и прочего, чего никогда не видел, потому что все это сложно вообразить читателю, насколько не был бы искусен писатель. Над таким текстом должны главенствовать фотографии или видео. Если их нет, то хочется пропустить куски текста. Но, господа, интернет-ресурс проза ру, на котором я собирался опубликовать свои впечатления, не поддерживает фотографии внутри текста, по крайней мере, эта возможность не оговорена.
Потворствуя возможностям «Проза ру» в описании всего Мадрида можно было ограничиться несколькими фразами...
Мой друг, например, был поражен фундаментальностью Мадрида, его архитектурной роскошью, размаха которой он, проехавший всю Европу, нигде не встречал. Я ощущал, что солнце светило не только с неба, но и сам город был словно бы большим солнцем, излучавшим красоту. Можно вспомнить и «колумбово» золото, хлынувшее в Испанию, как деньги от продажи нефти и газа в Россию, вот только «колумбово» золото утекло не только в карманы правящей элиты, но оставило и щедрые исторические памятники для всеобщего наслаждения и пользования. Вот, вроде бы, и все…
Однако я не пожелал пойти на уступки ограничениям проза ру. Единственное, что способно искупить мое, возможно, скучное описание исторических и архитектурных фактов Мадрида, куда лучше описанных в других источниках, это некоторые мысли, возникшие по ходу текста, которые я уже начал излагать и которые часто не относятся к Мадриду, где, возможно, читатель и не бывал. Поэтому, если кто-то собирается пропустить описания Мадрида, то это – пожалуйста…
Завидев на аллее одноэтажный домик с большой маленькой буквой «i», выделенной жирным шрифтом, мой друг устремился к нему и раздобыл туристическую карту. Оказалось, такие домики разбросаны по всему туристическому центру, и карты предоставляются абсолютно бесплатно. С этого момента мы ходили точно по ней, от одной достопримечательности к другой.
Мы вернулись назад по алле к даме на львах, и пошли по очень короткому участку самой длинной мадридской улице Calle de Alcala, минуя многочисленные закусочные учреждения по направлению к гранитным пятипролетным воротам Алькала (Puerta de Alcala) на площади Независимости, видным издалека.
Ворота Алькала в 1778 году, когда они были открыты в современном виде, действительно были городскими воротами, а по обе стороны от них еще до 1869 года существовала ограда. Но сейчас это только красивый памятник чем-то схожий с Триумфальной аркой, на вершине которого написано: «Rege Carolo III. Anno MDCCLXXVIII» («Будучи Карлом III, 1778 год). Автомобильная магистраль кольцом охватывает ворота, а на образовавшемся в центре «пятачке» высажен цветочный газон, на фоне которого фотографируются туристы. Но, честно говоря, на нем бы лечь и просто полежать какое-то время.
Зачем куда-то идти, тратить силы, когда творческая энергия и физическая берутся из одного источника? Чем больше посвящаешь себя физической работе, тем пустее в голове. И наоборот, чем больше думаешь, тем большую физическую усталость ощущаешь.
Есть такой анекдот по этому случаю. Богатый промышленник прогуливается и натыкается на лежащего под пальмой негра.
- Что ты тут делаешь? – спрашивает промышленник.
- Жду, когда кокос упадет, - ответил негр.
- Глупец, - сказал промышленник. – Залезь на пальму и сорви кокос, а с ним и остальные, что рядом висят.
- Зачем? – спросил негр.
- Глупец! – изумился промышленник. – Пойдешь на базар и продашь кокосы. У тебя появятся деньги.
- Зачем? – опять спросил негр.
- Глупец! – уже рассердился промышленник. – На деньги ты можешь нанять рабочих, которые будут для тебя собирать кокосы, откроешь фабрику по производству кокосового масла, а вот потом и можешь лежать под пальмой, сколько захочешь.
- Так я это и так имею, - ответил негр и остался лежать под пальмой в ожидании кокоса, чем немало удивил промышленника.
Мелькание домов и улиц - это надо любить, искренне любить. Улицы созданы, чтобы комфортно идти куда-то, работать ногами, но совсем не для наслаждения. Улицы - это русла человеческих рек. Улицы связующие элементы целей, которые надо пройти, а тут тратятся силы. Правда, бывают улицы до того красивые и интересные, что путь случается иногда интереснее цели. Но это редко. Гулять по обычным улицам, конечно, можно, но равнодушно, или углубленно в свои переживания, если отвлечься от которых, то возникнет тут же желание куда-то спешить, причем - быстрее, или заглянуть в кафе или магазин. Таковы они улицы - в городе они русла рек, требующие движения, а не озера или заводи, где все естественным образом успокаивается… Таковы они везде почти везде.
Ворота Алькала сегодня можно считать воротами в парк Ретиро (Parque de el Retiro), так как парк - сразу за пешеходным переходом. Он оставил действительно глубокое, зовущее вернуться впечатление. Но это случилось не сразу.
Первое, что попалось на глаза на входе в парк – это чернокожие молодые ребята, одетые по-спортивному, торговавшие кроссовками, сумками, кошельками, футболками и прочим товаром, разложенным на прямоугольных кусках ткани, похожей на мешковину, которая в свою очередь лежала на тротуаре. Товар, при этом, был не просто разложен, он был еще и привязан к ткани, а ко всем четырем углам импровизированного прилавка привязаны веревки, сходящиеся в руках у каждого из продавцов.
«Это несанкционированная торговля, - пояснил мой опытный друг. – Если появится полиция, они дернут за веревки, что держат в руках, прилавок мигом превратится в тюк, и с этими тюками на плечах они кинутся наутек. Это я уже видел». И таких чернокожих молодых ребят мы встречали впоследствии еще один раз – на Plaza Mayor, что в переводе означает – главная площадь, или «пуп Испании», как говаривал Лопе де Вега. Этот пуп стал первым постоянным местом в Мадриде для проведения корриды.
Второе, что привлекло внимание – это обилие людей, занимающихся бегом. Бегут и молодые и пожилые, и спортивные и не очень, и быстро и медленно, и с наушниками в ушах и без… Бежит вся цветовая палитра. Бегут и в подъем, и, конечно, под уклон. И этот массовый бег встречает любого посетителя парка прямо за его входом, так как основная беговая дорожка проложена вдоль забора парка Ретиро, а там, как кому заблагорассудится – бегунов можно встретить на многих аллеях и посреди парка.
Третье, что встретило нас – это парковая аллея с названием «Av. de Mejico», как было указано на туристической карте, представлявшая собой завершавшийся фонтаном тротуар, разбитый в центре на две части зеленой лентой газона, огражденный по сторонам ровными рядами стриженых кустов и растущих из них деревьев. Аллея декорирована шарами, похожими на большие пушечные ядра, которые вполне могут быть настоящими, поскольку в парке Ретиро более двух веков назад беспощадно располагался военный штаб Наполеона Бонапарта и его артиллерийские батареи.
Мы дошли до фонтана с изрыгающими струи воды скульптурными черепашками и лягушками, который, вероятно, символичен, поскольку парк Ретиро, располагавшийся в далеком прошлом за городской стеной Мадрида, вполне мог быть насыщен и живыми лягушками и живыми черепашками. Живые черепашки, впрочем, в парке Ретиро есть и мы к ним еще вернемся.
В отличие от театра, кино, спортивных зрелищ, просмотра телевидения... путешествия - это зрелище, в котором смена декораций, массовки и актеров происходит переходом зрителя из одного места в другое. Сцена путешествия, куда более просторная и яркая, чем в любом театре и на любом стадионе.
Путешествие это, можно сказать, спортивное для зрителя зрелище, в чем несомненная его польза. Чем сидеть с пивом возле телевизора, наращивая живот, лучше пройтись, например, по Мадриду и впечатления, при желании, залить тем же спиртным, но уже без наращивания живота. Правда, к слову сказать, не желая выставлять себя на посмешище, но истины ради, мы не выпили ни одной бутылки вина в Испании, где это вино и производится и стоит дешевле, чем в России. Вот так уж случилось.
От фонтана мы двинулись далее по аллее озера (Paseo del Estanque) и вскоре достигли этого озера, по которому плавало множество весельных лодок, а поверхность, кроме весел волновали птицы и рыбы, выставлявшие напоказ свои черные спины. И тут наступила усталость…
Усталость, как и облачность, съедает краски, окрашивает любую прелесть в малорадостные серые тона.
Мы с другом уже в шесть часов утра были в Шереметьево, перенесли пять часов полета до Мадрида, преодолели препятствия с трансфером до гостиницы и мадридским метро и уже порядком проголодались. Я же с беспокойством поглядывал на непонятный мне энтузиазм моего друга, который, по моему мнению, после стольких сердечных проблем должен был ходить медленно и непременно отдохнуть в гостинице после перелета, но получалось совсем наоборот.
Я сам был готов остановиться, но не мог, будучи формально здоровым, ударить, как говорится, лицом в грязь перед моим больным другом, который спешил навстречу новым впечатлениям. В свое оправдание я мог сказать, что устал за двое суток в душном поезде, которым ехал до Москвы, что мой друг выспался и отлежался в больнице, но вы же сами понимаете, что это все несерьезные слова на фоне того, что у моего друга был инфаркт и операции на сердце.
Иногда мне казалось, что мой друг нарочно проверяет себя и свою прыть из спортивного интереса по отношению ко мне, чтобы превзойти здорового, и во мне вспыхивало беспокойство за его здоровье, я всматривался в него, но не замечал даже малейших следов одышки. И когда эта туристическая гонка мне стала казаться полным безумием, мой друг сам сказал: «Пора перекусить».
Отказавшись от случайностей, мы пошли к кафе, которые нам попались на глаза по пути к парку на улице Calle de Alcala. Столики на улице оказались заняты и мы прошли внутрь довольно просторного, но мрачноватого заведения с не требующей перевода надписью на прикрепленной к стене ученической доске: «Happy Halloween». Ниже надписи белым мелом было нарисовано кладбище с крестами и пугалом с тыквенной головой, летучие мыши и рука с ножом.
Хэллоуин (All-Hallows-Even - вечер всех святых) отмечается в ночь с 31 октября на 1 ноября в канун Дня всех святых, который в Испании является выходным днем. Для нас этот праздник значит ровно столько, сколько значит для испанцев день 8 марта. Но как у нас 8 марта празднуется заметно и широко, так и Хэллоуин в Мадриде. Зубастые тыквы, кладбищенский антураж, страшные маски, футболки с ужасными рисунками, например, выпущенных кишок… - все это наводит на мысли, что у мадридцев не все в порядке с головой. Но нас накормили, и мы остались живы.
Бизнес-ланч обошелся нам на двоих в 23 евро и включал обобщенно: суп, салат и две порции жареной целиком рыбы дорада. Дорада – это испанский морской карась – самая дорогая рыба Испании из всего семейства леща. По вкусу – ничего особенного, но создает ощущение приобщения к испанской национальной кухне.
Еда добавила сил, усталость испарилась, мы вернулись обратно к даме на львах, но пошли не по аллее Пасео де Реколетес, где мы уже гуляли, а в противоположную сторону мимо дворца Сибелес (Palacio de Cibeles Centrocentro), мимо мадридского морского музея (Museo Naval), через площадь верности (Plaza de la Lealtad), мимо музея Тиссена-Борнемисы (Museo Thyssen), мимо фонтана Нептуна (Fuente de Neptuno) туда, где находился музей Прадо (Museo Nacional del Prado) прямо напротив одноименной аллеи Прадо (Paseo del Prado), которая по большому счету была прямым продолжением аллеи Пасео де Реколетес.
Перечисление самих названий мадридских улиц, аллей, музеев, площадей доставило мне немалое удовольствие и в путешествии и при подготовке этого текста. В них есть и звучность, и смысл, и принадлежность к месту. В российских городах, где я бывал, огорчают и вызывают антипатию политизированные улицы: 70 лет Октября, Ленина, Маркса, 20 лет Профсоюзов, или какого Партсъезда…
Второе, - честно говоря, я, рассказывая о путешествии в Мадрид, и сам узнаю о том, где был благодаря Интернету, иначе весь рассказ свелся бы к тому, что «отдохнули классно!» Кто-то может меня упрекнуть: «надо было это все узнать до путешествия!!!» Я не намерен спорить, как говорится: «знал бы, где упасть, сена бы положил».
Итак, мы оказались возле музея Прадо, где расположена картинная галерея, осмотр которой мы оставили на потом. Музей Прадо, как сообщил мне мой друг, предоставляет всем туристам хорошую возможность посетить его бесплатно с 18.00 до 20.00.
Мы обошли окрестности музея: взглянули на памятник Франсиско Гойе, смотревший в сторону кассового зала и будто бы интересовавшийся, а есть ли люди в очереди, есть ли еще интерес к мастерству; полюбовались зеленым газоном, склоненным в сторону музея Прадо, так, что сам музей становился чем-то вроде центра воронки искусств; я сфотографировался у скульптуры молодого человека под названием «Художник для Прадо», работы Хулио Лопеса Эрнандоса; привлекли внимание и фигурно вырезанный кустовой лабиринт, типичное украшение парков Мадрида; и, конечно, нашим вниманием завладела изящная церковь Святого Иеронима, возвышающаяся над музеем Прадо.
Построенная в 1505 году (необычно произносить такие даты, родившись в городе, которому исполнилось всего 300 лет, прожив другую половину жизни в городе, которому чуть больше 30) до 17 века была центром монашеского ордена Святого Иеронима, возникшего в Испании в середине 14 века. Впоследствии, до 1993 года в церкви Святого Иеронима проводились королевские церемонии: свадьбы, похороны, коронации. Место знаменитое и культовое, наверное, требовалось что-то почувствовать, что-то особенное, или произнести «Эврика!», но ничего особенного не получилось, кроме того, что церковь Святого Иеронима мне показалась особенно хороша на фоне зеленых верхушек кустов, если фотографировать со ступенек лестницы, на которой стоит памятник Гойе.
Больше вдохновила меня на раздумья уличная скульптура «Художник для Прадо», в которой я увидел одного из тех многочисленных очередников в чертоги музея Прадо или иного музея или библиотеки, которые тратят свою молодость, силу, здоровье, энергию на создание неких шедевров собственной мысли и таланта, которые может быть оценят…
Художник для Прадо застыл в ожидании, на лице выражение усталости, он явно не может найти повода для вдохновения и предмета, запечатлев который можно попасть в Прадо…
Так и мы имея полтора – два часа до наступления времени бесплатного посещения музея, не нашли ни одного повода заходить в музей раньше, и отправились на прогулку по туристическим точкам, чтобы избавиться от излишнего времени с толком.
Мы пошли по аллее Прадо вдоль одноименного музея в поисках якоря для внимания и первым стал памятник художнику Веласкесу (Velazquez) – выходцу из обедневшей знатной семьи, вознесенному на самую вершину славы благодаря тому, что ему удалось написать портрет Филиппа IV, приведший короля в восхищение.
Быть под «крылом» у властителя – прекрасная «теплица» для любого творца. И вот уйдя из жизни в возрасте 61 года в 1660 году, Веласкес застыл навеки сидя с кистью в одной руке и мольбертом – в другой.
Сразу за музеем Прадо в окружении цветов и деревьев на площади (Plaze de Murillo) внимание привлек другой памятник. С ним в Интернете возникли сложности. В переписке mail.ru утверждается, что это памятник дону Мариано Лагаска и Сегура (Mariano Lagasca y Segura), выдающемуся ботанику, жившему с 1776 по 1839 годы, там же, что это памятник Мурильо. Получилась ситуация, странная для туристического центра Мадрида, вынуждающая меня сказать по примеру Косого из «Джентльменов удачи»: «Вон мужик в пиджаке! А вон оно дерево!»
Насчет «мужика». Здесь был бы логичен памятник великому художнику, как завершение ансамбля, который велик уже тем, что перестал творить и начал жить без горделивого желания славы в отличие от того молодого художника для Прадо, который еще надеется попасть в Прадо...
Насчет «дерева». Мы прошли мимо рядом расположенного королевского ботанического сада (Real Jardin Botanico), открытого на этом месте в 1781 году, так и не заглянув, и зашагали к другой достопримечательности, расположенной напротив ботанического сада, на другой стороне аллеи Прадо, в самом вначале улицы Альмудена (Calle Almaden). Достопримечательность называлась CaixaForum…
В путешествии по Мадриду мы часто проходили мимо знаковых мест, мимо знаний и красот, не заметив их, мимо многих людей, не узнав их и не пообщавшись, не обогатившись хоть чуть-чуть их знанием. Говорю мы, но на самом деле надо говорить - я, поскольку мой друг совсем из другого теста. Он везде находит знакомцев и любит общаться с людьми, увиденными в первый раз, мимоходом.
«Надо любить людей», - говорит мой друг. А любить, это, значит, - интересоваться ими и быть готовым помочь. Так же он относился и к достопримечательностям...
Путешествие - это в какой-то степени и снимок жизни, в которой мы также минуем многочисленные возможности, из-за невнимательности, фатальной лени, а иногда не только минуем, но даже не делаем попытки найти, как тот негр из анекдота. Отстраняемся от людей, способных сделать нашу жизнь ярче и богаче...
Если кто-то, увидев полностью покрытый зеленью фасад четырехэтажного здания в Мадриде, подумает, что здание заплесневело, он будет недалек от истины, поскольку в вертикальном саде Патрика Блана, созданном в 2008 году среди более 250 сортов растений, где среди плюща, винограда и папоротника, есть также и мхи.
Выглядит вертикальный сад красиво и необычно среди традиционных зданий из бетона и кирпича, но не более того.
Мы прошли за CaixaForum и во дворе случайно обнаружили небольшой магазинчик с адекватными ценами. Если первую пол-литровую бутылку воды мы купили на подходе к площади Сибелес за один евро, то здесь такая же стоила пол-евро. Было здесь и что перекусить. С этой целью мы расположились прямо напротив магазина на железобетонных тумбах, словно специально установленных для утомленных туристов. Пожевывая, смотрели по сторонам.
К небольшому строению, расположенному в центре двора, подъехала машина. Я посмотрел на нее и отвернулся, когда опять посмотрел в ту же сторону, машины уже не было. Затем на том же месте появилась другая машина. Я опять не уделил ей внимания.
- Смотри, это подземный гараж, - сказал мой внимательный друг. – Это строение – лифт, а мы сидим на вентиляции. Прислушайся.
И действительно через решетки, установленные на железобетонных тумбах, слышался шум механизмов…, а машины подъезжали, исчезали в небольшом строении, и из него же появлялись другие машины. Это казалось невероятным, но реально происходило. Подземный гараж! Можно только вообразить стоимость. Но всему есть причина.
За все пребывание в Мадриде, проходя мимо жилых кварталов, я ни разу не видел, чтобы машины стояли возле подъездов. Еще в свой первый приезд в Испанию в 1997 году видел штрафную стоянку, полностью заполненную запылившимися автомобилями добротного внешнего вида. На мой вопрос: «Почему так много автомобилей на штрафной стоянке?» переводчик ответил, что штрафы за неправильную парковку таковы, что проще купить новый автомобиль. А пока мы в России ищем свой путь... наши жители страдают от визга неисправных автомобильных сигнализаций под окнами квартир, выхлопных газов, и порой такой скученности автомобилей возле подъездов, что врачи «скорой помощи» не могут пронести носилки...
Подкрепившись едой и знанием, мы направились в сторону дома музея Лопе де Вега на улице Сервантеса 11 (Casa Museo Lope de Vega), того самого Лопе де Вега, написавшего более 2000 произведений, по комедии которого снят двухсерийный музыкальный телефильм с одноименным названием «Собака на сене», где великолепно сыграли Маргарита Терехова, Михаил Боярский, Армен Джигарханян, Николай Караченцев. В этом доме Лопе де Вега жил последние 25 лет своей жизни до августа 1635 года, в нем есть не только кабинет, спальня и элементы быта, но и личное природное пространство внутри городских кварталов Мадрида - сад с внутренним двориком, где есть огород и колодец!
На фасаде дома Лопе де Веги имеется семейный герб: «Parva Propia Magna / Magna Aliena Parva», что в переводе означает «немногое мое – велико, большое чужое – мало».
Всегда хочется, только прикоснувшись к «мощам», почувствовать оздоровление. Возле культовых мест выстраиваются многочисленные очереди из людей, желающих личных позитивных изменений. Религиозный инстинкт ведет, но разум правит и вопрошает. Что можно получить на месте давно прожитой жизни: услышать поскрипывание пола, по которому ходил великий; увидеть обстановку, которая делала маэстро великим; и взлелеять надежду, что увиденное, как-то изменит самого себя, что прикосновение даст волшебную энергию?
Однако даже в медицине однократный прием таблетки не дает длительного лечебного эффекта. Однократно и навсегда действуют только яды. Если, бытие определяет сознание, то испанский человек, и это очевидно, постоянно растет в обстановке куда большей красоты утонченных и художественных зданий, величественных садов, декорированных улиц…
"En un lugar de la Mancha de cuyo nombre no quiero
acordarme, no ha mucho tiempo que vivia un hidalgo
de los de lanza en astillero, adarga antigua, roch
flaco y galgo corridor…» - буквы золотом поблескивали прямо на тротуаре на пути к дому музею Лопе де Вега. Перевод следующий: «В одном местечке Ламанчи – об имени его мне не хочется вспоминать – жил недавно один из тех идальго…»
Этими словами начинается первая глава произведения Мигеля де Сервантеса «Славный рыцарь Дон-Кихот Ламанчский», в котором бедный дворянин Алонсо Кихано, вообразивший себя рыцарем Дон Кихотом, вместе с верным оруженосцем Санчо Панса отправился в поход против зла и несправедливости на земле.
Сервантес, как и Лопе де Вега, тоже жил в Мардриде, даже две рядом расположенные улицы Мадрида называются их именами: улица Лопе де Веги (Calle de Lope de Vega) и улица Сервантеса (Calle de Cervantes), но Серванес в отличие от Лопе де Вега был на русский манер бомжом, то есть без постоянного места жительства. Он в течение нескольких лет переезжал из одного дома в другой, поселившись незадолго до смерти на углу улиц Calle Leon и Calle de Cervantes – рядом с Лопе де Вега. Правда, оригинальный дом, в котором жил Сервантес был снесен в первой половине XIX века и на его месте построен новый.
Судьба некоторых писателей, шагнувших в вечность, не внушает восхищения и стремления подражать.
Жизнь Сервантеса, как писателя, началась в 38 лет. С этого момента он дважды сидел в тюрьме по обвинению в денежных злоупотреблениях. Затем жил на скромные заработки. Выход в свет первой части пародийно-сатирического романа «Дон Кихот» в 1604 году, имевшей громадный успех, автора никак не обогатил, напротив, усилил враждебное отношение к нему. Свою жизнь Сервантес самокритично называл «долгим неблагоразумием».
Умер Сервантес, не оставив даже средств на погребение. Его похоронили за счет благотворительности. Могила Сервантеса долго оставалась неизвестной и безымянной.
Первый памятник Сервантесу, умершему в Мадриде в ужасной нищете в апреле 1616 года в возрасте 68 лет, появился в Мадриде лишь в 1835 году – более двухсот лет спустя после смерти.
Другой памятник Сервантесу и его самым известным персонажам: Дон Кихоту и Санчо Панса скульптора Лоренцо Кулло-Валера открыт в октябре 1929 года на площади Испании неподалеку от Королевского дворца.
Жизнь самого знаменитого и почитаемого писателя Испании наталкивает на размышления о крайнем вреде писательского труда для пишущего обличительную литературу. Из этого, конечно, можно сделать близорукий, но приятный вывод, что если вы писатель, вас третировала власть, вас привлекали за денежную растрату, то вы непременно станете великим... Но вся беда в том, что, даже если вы и правы, вам от этого ни жарко, ни холодно, как, думается, и Сервантесу, лежащему в могиле…
Вот, например, Александр Радищев российский прозаик, поэт, философ, родился в августе 1749 года, а покончил жизнь самоубийством в сентябре 1802 года в возрасте 53 лет из опасения повторного уголовного преследования. Какое лично для него благо в столь тягостной жизни?
Наиболее известен Радищев по произведению «Путешествие из Петербурга в Москву», которое напечатал самостоятельно на собственной типографии в 1790 году. За издание столь критического произведения был приговорен к смертной казни, замененной затем на 10 лет ссылки в Сибирь. Роман оказался под запретом к печати на 115 лет. По продолжительности запрета к печати «Путешествие из Петербурга в Москву» - самое вольнодумное и в этом смысле самое триумфальное литературное произведение в России. Но где, даже спустя века, почести автору, «отстегавшему» власть?…
Памятник Радищеву был открыт в Москве на эйфории смены политического режима в октябре 1918 года на площади Триумфальных ворот, однако уже в середине 1930-х годов был удален и передан в музей архитектуры.
В Санкт-Петербурге, где жил и работал Радищев, памятник ему был открыт в том же 1918 году только в гипсовой копии, которая простояла менее полугода. Следующий памятник Радищеву (бюст) был открыт в Москве в 1995 году в сквере Верхней Радищевской улицы.
Память о Радищеве в виде памятников в России на удивление весьма скромная, возможно потому, что многие недостатки общества, современного Радищеву, не исправлены по сей день, а может и потому, что власть и не собирается их исправлять…
В Мадриде памятник Сервантесу стоит напротив здания испанского парламента (Congreso de los diputados) на площади Кортеса, завоевателя Латинской Америки (Plaza de las Cortes), и на нем написано: «Michaeli de Cervantes Saavedra Hispaniae sgriptorum principi» - «Мигель де Сервантес Сааведра великий испанский писатель». Так и у нас в России памятник Радищеву должен стоять в Москве возле здания государственной Думы на пересечении улиц Тверская и Моховая, чтобы стать символом гуманистического отношения к своему народу, чтобы депутаты не забывали… Но всему свое время, правда, когда?...
Уже за сорок минут до начала бесплатного посещения музея Прадо очередь дала небольшой росток, начинавшийся от самописных художественных полотен, которыми торговали художники, чьи полотна пока не попали в Прадо. Она формировалась в щедрой тени деревьев на выложенном плиткой тротуаре, по которому обычно проходят мимо музея. И первыми в этой очереди были наши туристы, с ними-то и общался мой друг, пока я держал наше место в очереди, имевшей такую неудержимую склонность к росту, что уже минут через пятнадцать ей не было видно конца...
Наших в Испании много. Это только кажется, что вы такой один. Русская речь слышна во всех культовых местах Мадрида, словно и нет никаких санкций Запада против России. Причем многие туристы - большинство встретившихся нам, - попали в Мадрид проездом, путешествуя по Европе.
Гуляли по Мадриду даже пенсионерки, беременные российские женщины, и легко опознаваемые по шарфам футбольные болельщики, приехавшие на матч Ростов - Атлетико. Но об этом – потом, а сейчас мой общительный друг принес от соплеменников восторженный рассказ о базаре, расположенном неподалеку от площади Майор (Plaza Mayor), где можно дешево откушать лобстеров или омаров. Это место мы решили оставить назавтра…
Национальный музей изобразительного искусства Прадо (Museo nacional del Prado) получил свое название от названия парка, у которого он расположился. Музей впервые открылся для посещения публики в 1819 году, до этого в его здании располагались даже конюшня французской кавалерии Наполеона Бонапарта, а теперь в музей предстояло заглянуть и нам.
Признаюсь откровенно, музеи не очень люблю, поскольку есть в них нечто сходное с кладбищами. Но поскольку музей входит в перечень мест, обязательных для посещения туриста, то, как говорится, галочку поставить надо. В общем, музей мы посетили, и я не пожалел и совсем не потому, что чрезмерно восхищался. Разве можно восхищаться пресыщением? Можно съесть одно блюдо, два, три, но не тысячи…
Мы попали в музей, взяв напрокат аудио-гида за 4 евро на каждого, и вот нас обступили со всех сторон произведения великих мастеров: Эль Греко, Веласкеса, Гойя, Мурильо, Сурбарана, Рубенса, Тициана, Ботичелли… Все это было хорошо настолько, что я очень быстро ничего не мог воспринимать. Великие съели, как съедают начинающего студента университетские книги, которые еще только предстоит изучить, в которых ощущается величие и прелесть незнакомых формул до степени головных болей или ступора...
Мой друг оказался околдован портретом кардинала, написанным художником Рафаэлем Санти в 1510-1511 годах на деревянном холсте. Кто конкретно изображен на картине – однозначного мнения нет, но моложавый кардинал в красном с очень умным понимающим взором оказался притягательным для моего друга. Я не сразу понял почему, но когда мой друг оказался рядом с портретом, то я догадался. Лицо моего друга оказалось очень похоже на лицо этого моложавого кардинала. Картина его привлекла тем, что он увидел в кардинале себя.
Действительно мой друг своим трудом добился высокой должности и высокого общественного положения, что тут же заставило задуматься о том, что сходство обликов дает и сходство талантов. В одинаковых бутылках обычно тоже находишь одинаковое содержимое, если не подделка, конечно, чего в настоящее время предостаточно.
А далее мы кинулись по залам музея, силясь как можно больше пройти до закрытия. Во множестве мелькали библейские сюжеты, портреты высоких персон...
Аудио-гид оказался крайне скуп на русские комментарии и в основном рассказывал о произведениях на чуждом языке. И мы спешили, спешили, то в поисках картин, о которых от аудио-гида можно было бы услышать хоть что-то на русском, то просто спешили, глядя на картины, как дикие варвары….
Можно восхищаться, повторюсь, одной картиной, внимательно ее рассмотрев, но восхищаться музеем в целом… от музея у меня осталось чувство усталости. Будто портреты мертвых и их произведения высосали из меня всю энергию. Поэтому чувство восхищения вызвало нечто другое.
Оказалось, что все посетители, как и я со своим другом, ходили из зала в зал, разглядывая картины, и садились лишь, чтобы передохнуть, а не за тем, чтобы углубиться в одну единственную картину, чего, на мой взгляд, и хватило бы на все единственное посещения музея. Восхищения и смотрения происходили мимоходом. Никто не стоял на коленях от умиления, как верующие перед иконами, никто не пытался поцеловать полотна. Это привело меня в отчаяние, которое не отпускает меня до сих пор.
Все деяния человеческие, все, чему мы уделяем первостепенное значение, чему мы служим, от чего приходим в отчаяние… - все это мелко перед историей и не стоит никаких огорчений, терзаний и самоограничений.
Даже великие деяния гениев стоят в музеях для изучения мимоходно, для галочки. Вот я написал книги, стихи… Но зачем? Все это мусор на фоне гениальности мастеров, произведения которых подавляющее большинство и не смотрит. Нужно ли новое крючкотворство или мазки кисти? Нет. Они нужны только художнику, самому себе, чтобы заработать на жизнь, самоутвердиться, избавиться от реальных проблем, уйдя в мир произведения…
Забудут не только нас, но и все наши достижения и стремления. Останутся лишь некоторые, да и то – мимоходом.
Тогда чего стоят все наши потуги задержаться на должности, на рабочем месте, на сцене…? Совсем ничего. Наши потуги являются следствием привычек, определенного образа жизни, определенных жажд, в которых мы начинаем находить высокий смысл и свою уникальность, которых на самом деле нет. Мы гонимся за пустотой и в этой погоне, возможно, есть только один разумный смысл: мы заставляем себя жить, когда можно было бы уже и умереть, за неимением иного смысла, который бы заряжал жизнью.
Музей Прадо напомнил мне, что всех нас живущих забудут вскоре после смерти, как и этих гениев, картины которых украшают стены музея Прадо. Для большинства художники мертвы. Для большинства их картины – лишь особенный обойный рисунок. Украшение стен.
После Мадрида не отпускает вопрос смысла, точнее бессмысленности жизни. Все смыслы обречены на поражение перед смертью, да и какова вероятность, что смысл, избранный смыслом жизни, не окажется бессмыслицей. Вот и получается, что в жизни не надо искать никаких смыслов жизни, не надо ничем жертвовать ради некоего смысла, надо жить, радуясь каждому дню, пустякам, не ища вселенских ответов. Вот и все. Если этой радости помогает хождение на работу, то надо ходить на работу, но не надо искать смысла. Его нет. Как нет смысла, для самих мастеров уж точно, ни в картинах, созданных мастерами, ни в книгах. Это просто времяпровождение за неимением иного - более радостного. Вот так Мадрид вместо того, чтобы стать столицей вдохновения, стал неким центром пессимизма. Надеюсь – временного.
Пессимизм этот укрепился и зрелищем типовых неприглядных домов, окружающих и поглощающих нашу жизнь и показывающих глубину стартовой площадки провинциального творчества относительно той же - испанской.
Стартовая площадка провинциального российского творчества: убогое кирпичное или панельное железобетонное строение в виде огромного кирпича.
Стартовая площадка творчества столичного российского, а тем более испанского - изящные здания и центры культуры.
Провинциальному творцу дольше лететь к вершинам из глубины той дыры, где он проживает, а реальное восхождение провинциала в провинции может быть вполне только подъемом от дна ямы к поверхности, от которой начинают восхождение мастера кисти и слова в мировых культурных центрах...
Сетевая кофейня «Starbucks Coffee», нашедшаяся на другой стороне аллеи Прадо, напротив музея Прадо, показалась нам вполне добротной, чтобы запить музейные впечатления, а потом последовали вечерние блуждания в мардидским улицам, закончившиеся выходом к станции метро Sol, находящейся на почти одноименной площади.
Освещенная вечерним светом фонарей и окон площадь Пуэрта дель Соль (Puerta del Sol – ворота солнца), откуда отсчитываются все дорожные расстояния в Испании, с одной стороны была полна протестующего испанского люда с плакатами, среди которых выделялось множество табличек с одним крупным выделенным жирным словом: «NO». На одной из табличек под «NO» было приписано: «a la mafia golpista!» - «нет мафии путчистов!», как подсказал интернет-переводчик. На другой: «PP: Falsario, feroz ladron, cruel tirano.» - «фальсификатор, свирепый разбойник, жестокий тиран». На третьей: «Contra el golpe de estado» - «против переворота». Остальное – в этом же духе. Против повторного утверждения в должности премьер-министра Мариано Рахой, лидера консервативной народной партии, что, впрочем, ничего не изменило.
Я видел таких одиночек осенью 2013 года возле московского Кремля. У одного бородатого мужчины в желтой кепке, сидевшего на раскладном стуле, на штативе висел плакат со следующей надписью: «1993 кровавый октябрь – 20 лет ельцинско-путинской бл…». Последнее слово ввиду неприглядности опустим. Второй – лысовато-седой мужчина, явно постарше, стоял неподалеку и держал плакат на шее: «Путин – враг России». На плакате был указан и номер телефона: 8-9165701809, по которому я не позвонил. Тоже против власти, что тоже ничего не изменило, кроме, их жизней, возможно.
Вот так и бывает: увидишь одно, вспомнишь другое, а это другое напоминает о третьем… Октябрь 1993 года и для моего друга был и судьбоносным и случайно счастливым.
В момент антиконституционного разгона Борисом Ельциным Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации, в ходе которого против законно избранных представителей народа было применено оружие, в том числе и танки, мой друг работал в том самом Доме Советов, в окрестностях которого велась стрельба. Пуля угодила в арку жилого дома, совсем рядом с моим другом, когда он подходил к месту работы. Вот так благодаря и этому доброжелательству случая мы гуляли спустя 23 года по Мадриду и оказались на площади Пуэрта дель Соль.
Нам было не до испанских проблем, потому как своих предостаточно, мы быстро нырнули в метро и обратный путь до отеля проделали без каких-либо больших задержек.
После первого дня погони за моим другом, который только вчера вышел из сердечной больницы, я устал настолько, что в номере гостиницы уснул крепко и быстро, когда мой больной друг еще собирался почитать на сон грядущий. Так что сама собой возникла мысль о том, что ничего нельзя брать, не отдавая.
Даже один неполный день, проведенный в Мадриде, кажется неисчерпаемым. Много дней у меня ушло на то, чтобы изложить впечатления и узнать те места, где я побывал, поближе.
Человек создал столь много и деяния его столь разнообразны, что каждый кирпич в стене, каждый камень на мостовой имеет свою историю. Что говорить о таком старинном городе, как Мадрид, полном красивых зданий и произведений культуры? Тут купаешься в сливках цивилизации. Тут, гуляя по улицам, окружен историей плотно, множество исполненных человеком идей рвутся в голову, требуя осмысления.
Город - это непрекращающийся поток информации, созданной человеком и транслирующейся в человека, хочет тот того или не хочет. Какие-то названия улиц, какие-то авторы, какие-то особенности... Этот поток и привлекает, и восхищает, и утомляет. Насколько божественные красоты природы спокойны и наполняют энергией, настолько красоты, созданные человеком утомительны и навязчивы. Лепесток розы молчаливо прекрасен, изделия человека вечно напоминают об авторе. Это, конечно, мое впечатление.
Продолжение следует.