Карандашный рисунок М.Ю. Лермонтова - «Тамань»,1837 г.
Из его пансионских наставников, кроме А. Зиновьева, А.С. Солоницкого, М.Г. Павлова были: Д.Н. Дубенской, преподававший латинский и русский языки, и небезызвестный писатель С.Е. Раич. В старших классах русскую словесность вёл А.Ф. Мерзляков, первый в те годы знаток, но Лермонтов был о нём невысокого мнения; по крайней мере, известно, что Михаил возмущался его критикой стихотворения А.С. Пушкина - «Буря мглою небо кроет», где все сравнения Мерзлякову казались «невозможными и неестественными». Поэтические опыты самого Лермонтова преподаватель А. Мерзляков поощрял, замечая снисходительно: «молодо, зелено» (3). В 1830 г. в журнале «Атеней» напечатано стихотворение Лермонтова «Весна» («Когда весной разбитый лед...»). Это первое известное появление имени Лермонтова в печати. 16 апреля 1830 г. Лермонтов оканчивает Благородный пансион, в котором затем начались перемены. Михаил стал готовиться к поступлению в Московский университет. Самый популярный из портретов Лермонтова, кисти П.Е. Заболотского, написан в начале 1837 г. (картон, масло). Он был выполнен по просьбе бабушки поэта. Его автор не считал себя профессиональным художником. Он был у Лермонтова учителем живописи. Однако большинство лермонтоведов признают работу Заболотского самой удачной. Преимущества этого портрета видят в его реалистичности: автор портрета прекрасно знал натуру своего ученика и испытывал к нему дружеское расположение. С полотна на нас пристально смотрит спокойный, благородный гвардеец с правильными чертами лица: удлиненный овал лица, высокий лоб, строгие карие глаза и щегольские усики.
Художник старательно пытается передать выражение глаз. Сам Лермонтов иронизировал над собой, говоря, что судьба, будто на смех, послала ему общую армейскую наружность. Но по своей сути писатель был гражданским человеком. П.Е. Заболотский несколькими деталями убеждает нас в этом: расстегнут мундир, убор на голове отсутствует, приветливый и в то же время чуть насмешливый взгляд. До смерти Арсеньевой, портрет находился в Тарханах, затем через потомков А.А. Столыпина в 1925 г. был передан в Государственную Третьяковскую галерею. Осенью того же года Лермонтов держал экзамены в Комиссии из университетских профессоров и его находят способным к слушанию профессорских лекций и зачислению в студенты нравственно-политического отделения. Занятия начались лишь в начале 1831 г. из-за эпидемии холеры. Чуть позже, перейдя на словесное отделение университета, Михаил продолжил учёбу по 1832 г. Известно, что наука и преподавание в тогдашнем Московском университете «хромали» и Александр Пушкин не без оснований в июне 1831 г. писал Погодину: «Учёность, деятельность и ум (не сносны) чужды Московскому университету». Профессора читали лекции по чужим руководствам: «словесность - по Бургию», «право - по Гейнекцию», «всеобщую историю - по Пелицу» и т. д., откровенно сознаваясь, что «умнее не сделаешься, хоть и напишешь своё собственное». Более серьезные последствия для Лермонтова имели его перепалки с преподавателями на репетициях и экзаменах.
Перед рождественскими праздниками, - рассказывал один из однокурсников поэта П.Ф. Вистенгоф,- профессора поверяли знания своих слушателей за пройденное полугодие и ставили баллы, которые затем принимались во внимание на публичном экзамене. Профессор Победоносцев, читавший изящную словесность, задал Лермонтову какой-то вопрос. Михаил начал отвечать бойко и уверено. Ученый сначала слушал его, а затем сказал: - Я вам этого не читал и желал бы, чтобы вы мне отвечали только то, что я проходил. Откуда могли вы почерпнуть эти знания? – Это - правда, господин профессор - отвечал Лермонтов - того, что я сейчас говорил, вы нам не читали и не могли передавать, потому что это слишком ново и до вас ещё не дошло. Я пользуюсь источниками из собственной библиотеки, снабжённой всем современным. Мы все переглянулись. Подобный ответ дан был и адъюнкт-профессору Гастеву, читавшему геральдику и нумизматику. На дерзкие выходки Лермонтова, профессора обиделись и постарались срезать его на публичных экзаменах. Весной 1832 г. ему, в числе других студентов, предложено было остаться на второй год на том же курсе, но Михаил, задетый за живое, предпочёл покинуть Московский университет по собственному прошению с желанием поступить в императорский Санкт-Петербургский университет. Перевод разрешили с условием сдачи вступительных экзаменов. Такое требование рассердило и огорчило Лермонтова. Е.А. Арсеньева одобрила намерения внука, и в конце лета они переехали из Москвы в Петербург. Уже отмечалось, что к книгам Лермонтов пристрастился очень рано.
Ещё во время учёбы в пансионе, перечитал всё, что было лучшего, не только в русской, но и иностранной литературе, а затем и сам начал, как он выражается, «марать» стихи. В период с 1828 по 1832 гг. Михаил Юрьевич написал 15 поэм, 3 драмы, около 300 лирических стихотворений и одна повесть. В этих работах отображены все наиболее характерные черты его музы. Грусти ранняя печать, жизни тяготенье, жажда забвенья, буря тягостных сомнений, пылкая любовь свободы, с небом гордая вражда, отзыв беспокойный неведомых мук, тайная грусть обманутой любви, неверие в счастье, мрачные предчувствия рокового конца и т. д. 15-летний юноша всё проклинает, как лживый сон, как призрак дымные мечты. Оплакивает «обломки сей жизни остылой, презирает судьбу и мир, живёт «не веря ничему и ничего не признавая», скорбит о «годах развратных», жалуется на «старость без седин», на усталость от земных забот, на скуку, на пережитые надежды. Среди людей чувствует себя, как дуб в стране пустынной, как камень меж камней, как лист, грозой оборванный, как беспечный странник, для мира и небес чужой и т. п. Аким Шан-Гирей вспоминает, что когда он в конце 1828 г. переехал в Москву, то нашёл у Мишеля много русских книг: Ломоносова, Державина, Дмитриева, Озерова, Батюшкова, Крылова, Жуковского, Козлова, Пушкина. Из русских писателей наиболее заметное влияние оказал на Михаила Лермонтова Александр Пушкин. Его творчеству он преклонялся всю свою жизнь. Отзвуки поэзии Пушкина слышатся не только в юношеских опытах Михаила Юрьевича, но и в зрелых произведениях: общие сюжеты, мотивы, образы.
Лермонтов нередко также заимствует у Пушкина отдельные стихи, выражения и переносит их в свои пьесы целиком или же с небольшими вариациями. Например, поэма «Кавказский пленник» - пересказ сюжета А.С. Пушкина с видоизменением конца; отрывок «Цыгане» - механическая переделка поэмы Александра Сергеевича «Цыгане» в драму или либретто для оперы. Начало поэмы «Последний сын вольности» близко напоминает «Осень» Пушкина. В начале июня 1831 г. М.Ю. Лермонтов гостил несколько дней под Москвой в семье Очман. Там он влюбляется в одну из дочерей драматурга Ф.Ф. Иванова - Наталью Федоровну. Ей посвящён большой цикл стихов поэта, написанных в период с 1830 по 1832 гг., так называемый «ивановский цикл» - «Я не унижусь пред тобою», «Время сердцу быть в покое», «Когда одни воспоминанья» и др. и драма «Странный человек». Отношения между Н. Ивановой и М. Лермонтовым складывались сложно. Лермонтов, ободрённый в начале знакомства вниманием девушки, вскоре встретил непонимание и холодность. Их отношения кончились разрывом, который вызвал у поэта не только скорбные настроения и даже жажду смерти, но и чувство оскорблённой гордости. В ноябре 1831 г. завязалось знакомство Лермонтова с Варварой Лопухиной. Молодые люди полюбили друг друга. По воспоминаниям родственников поэта, чувство любви к Варваре он сохранил до конца жизни. Однако семья Лопухиных выступала против подобного брака. Главным противником был отец, Александр Николаевич. Также против такого союза высказывалась сестра Варвары и подруга Лермонтова - Мария.
Родные выдали Вареньку за богатого и уже немолодого Николая Федоровича Бахметева. Поэт воспринял этот брак, как предательство и долго страдал. В.А. Лопухина пережила поэта, но его смерть была для неё сильным потрясением, от которого она не смогла оправиться. Весной 1830 г. в доме А.М. Верещагиной, Лермонтов познакомился с Екатериной Александровной Сушковой. 18-летняя столичная барышня, у которой были, по словам В.П. Желиховской, «стройный стан, красивая, выразительная физиономия, чёрные глаза, сводившие многих с ума, великолепные, как смоль, волосы, в буквальном смысле доходившие до пят, бойкость, находчивость и природная острота ума», произвела сильное впечатление на юного поэта. Ей посвящён целый ряд стихотворений, так называемый "сушковский цикл": «К Сушковой», "Послание", «Черноокой», "Благодарю", «Нищий», «Стансы» («Взгляни, как мой спокоен взор»), «Я не люблю тебя, страстей», «Звезда»), «Нет! – я не требую вниманья», «Прости, мой друг!.., как призрак, я лечу». Екатерина Александровна, принимая стихи влюблённого поэта, не скрывала своего насмешливого отношения к его любви. В декабре 1834 г. Михаил Лермонтов встречался с ней в Петербурге и через месяц добился от неё признания в любви, после чего по его инициативе их отношения были навсегда разорваны. «Я ухаживаю и, вслед за объяснением в любви, говорю дерзости. Это ещё забавляет меня немного..., однако же бывает не часто!..» (из письма к М.А. Лопухиной в мае 1840 г.). Николай I и его приближённые жёстко преследовали Лермонтова не только при жизни, но и после его смерти.
Продолжение следует в части 4 http://proza.ru/2016/12/19/2070