Как только я открыл дверь и оказался в стенах школьного коридора, меня охватило чувство, что жизнь здесь не прекращала бить ключом, что выходных будто не было и ничего, абсолютно ничего не поменялось за прошедшие сорок восемь часов. Мне почему-то казалось, что я проживал один и тот же день каждый день, словно попал в своеобразную временную петлю.
— Ну что, все зубы на месте? — от язвительного голоса Майка по моей спине пробежал холодок. — Или тебе вставную челюсть подарить?
Схватившись за животы, Майк и его дружки заливались от смеха.
— Иди к чёрту, — едва слышно пробурчал я и двинулся дальше по коридору.
— Ты что-то сказал? — Ронни стремительно обогнал меня и демонстративно преградил дорогу. — Что, язык проглотил, когда надо?
— Иди к чёрту, — скрипящим голосом повторил я, только на этот раз немного увереннее.
— Уж не оговорился ли ты? — театрально Ронни сжал пальцы в кулак настолько сильно, что было слышно, как хрустнуло несколько суставов.
— Не могу понять, — задумчиво кивая головой, Майк не сводил с меня глаз, — ты осмелел, или как? Тебе вообще не мешало бы молчать в тряпочку, пока мы тебе рёбра не переломали.
Воспользовавшись тем, что всё моё внимание было сконцентрировано на Майке, Ронни, не долго думая, что было силы толкнул меня. Торопливо перебирая ногами, всё о чём я думал на тот момент сводилось к одной-единственной мысли — лишь бы не упасть и не распластаться на полу перед их ногами. Но нет, я не упал. Вместо этого я со всей дури налетел на Дэйва. Он впился в мои плечи своими цепкими пальцами и, расхохотавшись мне в лицо, толкнул меня в сторону Майка. Тот отшвырнул меня Стиву, словно я был футбольный мяч, и так по кругу, пока у меня не закружилась голова. Не знаю сколько времени всё это продолжалось, но они толкали и пинали меня, как надоевшую и ненужную вещь. Им явно доставляло неописуемое удовольствие прилюдно унижать меня.
Мой растерянный взгляд животного, загнанного в клетку, бегал по улыбавшимся лицам зевак, с интересом наблюдавших за этим спектаклем. В этот раз, как десятки и сотни раз до этого, никто не вступился за меня и даже не додумался остановить их. В очередной раз я убедился в том, что люди остаются безучастными в решении той проблемы, которая не имеет к ним прямого отношения.
Но всё же Майк и его дружки были вынуждены оставить меня в покое. Тренер футбольной команды объявил по школьному радио о смене расписания дальнейших тренировок. Позабыв обо мне, словно ни в чём не бывало, парни направились дальше по коридору в сторону мужской раздевалки. Как только остальные сообразили, что представление подошло к концу, коридор немного опустел. Не долго думая, я бросился вслед за Майком, так и оставив свой рюкзак валяться на полу. Я принял решение и меня уже невозможно было остановить.
Пока я бежал к двери, я засунул руку в карман куртки. Холод металла вселял в меня уверенность и придавал силы. Я пнул дверь плечом и она резко распахнулась, с оглушительным шумом ударившись о стену.
— Ты что, дверью ошибся, придурок? — снимая футболку, прорычал Майк.
— Ты не имеешь права, — мой голос дрожал, а рука ещё крепче сжала рукоятку пистолета, — меня так больше называть!
— А то что? — перекривлял меня Ронни. — Пожалуешься мистеру Трою? Или мамочку в школу приведёшь?
— Нет, — не сводя с него глаз, я очень медленно вытащил руку из кармана.
— Э-э-э-э, братуха, — заметив в моей руке пистолет, Майк изменился в лице и невольно отшатнулся назад.
— Вот как ты теперь заговорил. Только не братуха я тебе и никогда им не был.
— Всё нормально, Дэнни. Всё в порядке. Не надо глупостей. Пошутили и хватит. Убери, давай, убери эту штуку.
— А я и не знал, что ты знаешь моё имя, — я поднял руку вверх, но не целился. — Видишь, не такой уж ты и крутой. Да и дружки твои не особо спешат тебе на подмогу. Теперь, когда ты один, тебе стало слабо считать мои рёбра или зубы? Эта штуковина, — я подбородком кивнул на пистолет, — поубавила твой пыл.
— Дэнни? — я поймал на себе удивлённый взгляд Алекса, неожиданно появившегося из-за двери душевой. — Дэнни, что ты задумал? Ты же знаешь, это не будет решением всех твоих проблем.
— Замолчи, Алекс, просто замолчи. Да и вообще, что ты знаешь о моих проблемах?
Уловив мимолётное движение, я автоматически вздёрнул опускавшуюся руку вверх. От нерасторопности я надавил на курок и выстрел, прогремевший в помещении, словно гулкий раскат грома, заставил замолчать не только меня.
— Никто никуда не уходит, — не узнавая свой собственный голос, я говорил каждое слово на удивление спокойно и чётко. — Ронни, подойди к двери и закрой её.
— Ты думаешь нас тут не найдут?
— Просто делай, что я говорю.
Не успел я услышать, как сработал замок, всю школу в буквальном смысле взорвал сигнал общей тревоги. Какое-то время это было единственное, что я слышал. После того, как сирена смолкла, проснулось школьное радио и, дрожавшим от страха и неизвестности голосом, мистер Трой сделал следующее объявление: “Код “Красный”, код “Красный”. Говорит директор Трой. Это — не учебная тревога. Повторяю…это — не учебная тревога. Всем ученикам и школьному персоналу немедленно покинуть здание. Код “Красный”. Это — не учебная тревога!”
Не прошло и минуты, как школа перевернулась с ног на голову. Я выключил свет, позволив помещению утонуть в полумраке, и осторожно подошёл к двери. Сквозь узенькое окошко я мог наблюдать как сотни учеников, с искажёнными от паники лицами, толпами неслись по коридору. Одни громко галдели, как стая диких птиц, которую намеренно спугнули, другие же вопили так, как затравленный зверь, готовый испустить свой последний вздох. И только мы, отделённые от хаотичного мира одной-единственной дверью, стояли как вкопанные.
— Дэнни, — встревоженный голос Алекса заставил меня вернуться в реальность, — что ты собираешься делать?
— Что делать, что делать, — Ронни, передразнивая Алекса, раскудахтался словно старая курица, — этот придурок ещё не понимает какую кашу заварил.
— Заткнись, Ронни! — рявкнул Майк и перевёл взгляд на меня. — Это и весь твой план?
— Ты бы сам тоже помалкивал, — Алекс положил руку ему на плечо и одним движением усадил на скамейку. — Ещё не поздно всё изменить, Дэнни. У тебя ещё есть шанс вернуть всё на свои места.
— Он прав, Дэнни, ещё есть время, чтобы всё исправить, — взмолился Стив.
— Ребята, вы что, все умом тронулись? — глаза Майка округлились от удивления. — О каком шансе вы говорите? Ведь не успеют все ученики покинуть здание, как его оцепят менты. Ты слышишь, придурок?! Менты! Да может ещё федералов вызовут. Ты сам подписал себе судебный приговор!
— Не слушай его, Дэнни! — Алекс сделал неуверенный шаг в мою сторону. — Ты никого не ранил, вот что главное. Только остановиться надо сейчас. Прямо сейчас. Ты слышишь?
— Ему это уже не поможет, — хмыкнул Дэйв и покосился сначала на меня, а потом обвёл взглядом остальных. — Незаконное владение огнестрельным оружием — раз, стрельба на территории школы — два, захват заложников — три… Мне продолжать?
— Довольно, — устало выдохнул Алекс.
— Нет, — словно не услышав его просьбы, Дэйв продолжил, — ему это с рук просто так не сойдёт.
— Какого чёрта? — заорал я не своим голосом, пропустив мимо ушей всё сказанное Дэйвом за последнюю минуту.
Насколько бы взвинченным я не был, но от моего пытливого взгляда не ускользнула тень в самом углу у шкафчиков для одежды. Это был Стив. Затаившись, как паршивая овца и выждав подходящий момент, он умудрился достать из кармана брюк свой мобильный и как ни в чём не бывало набирал сообщение.
— Сюда, — кивком головы я указал на телефон, — дай его сюда! Все вы, телефоны на скамейку, сейчас же!
В помещении на какое-то время воцарилась гнетущая тишина. Сигнал тревоги уже успели выключить. За дверью не было слышно ни единого звука. Школа опустела в течении нескольких минут. А я стоял и думал, хватит ли мне времени до того, как полиция в конечном итоге всё же оцепит школу, чтобы завершить начатое? Ведь если я не воспользуюсь ситуацией сейчас, то у меня на самом деле не будет другого шанса. Назойливая вибрация чьего-то телефона заставила меня отвлечься от своих мыслей.
— Чей телефон жужжит? — не выдержал я наконец.
— Мой, — Алекс как-то виновато посмотрел на меня. — Это Лина. Мы должны были встретиться, чтобы обсудить её речь перед выборами. А теперь… После всей этой суматохи она будет писать сообщения и названивать до тех пор, пока я ей не отвечу.
Не спуская с них глаз и всё ещё держа всех под прицелом, я торопливо подошёл к скамейке, где лежала груда мобильных телефонов. Резко схватив тот, что беспрерывно гудел и вибрировал, я с силой швырнул его в противоположную стену. Стекло экрана лопнуло и рассыпалось по полу сотнями осколков, задняя панель отлетела в одну сторону, а батарейка в другую. Не долго думая, ведомый необъяснимым порывом, я поспешил повторить ту же самую процедуру с остальными четырьмя телефонами.
— Дэнни, — голос Алекса звучал глухо и устало, — чего ты добиваешься? Какой цели ты хочешь достичь всем этим представлением?
— Чего я хочу?
— Да, чего ты хочешь? Давай поговорим.
— Поздно уже разговаривать. Чего я хочу? Вы это хотите знать? — я смотрел на них, но каждый спешил спрятать своё лицо. — Я просто хочу быть услышанным вами! А ещё я хочу, чтобы всё это прекратилось.
— Что именно?
— Всё это, — я тяжело выдохнул. — Ты не представляешь насколько я устал. От постоянных угроз через телефон. От бесконечных насмешек в фейсбуке. Устал бояться, устал только и думать как о том, что же меня может ожидать после школы, устал от боли. Не знаю откуда во мне появилась эта мимолётная вспышка смелости, но я больше не могу молчать. Я не буду молчать. Я хочу, чтобы мой голос и голоса остальных наконец-то были услышаны!
— Остальных? — переспросил Майк, не сводя глаз с пистолета в моей руке. — Там, за дверями… есть ещё кто-то?
— Неужели наш всеобщий герой от страха в штаны наложил? — мои губы растянулись в нервной улыбке. — А теперь, добро пожаловать в мой мир. Мир таких же, как я, которые боятся поднять глаза вверх, потому что не хотят больше слышать подлых оскорблений в свой адрес, или подать голос, или идти в школу. А всё потому, что устали быть боксёрскими грушами для таких, как вы.
— Но я всё-равно думаю, что ты избрал неверный способ донести свою идею до окружающих! — запротестовал Алекс.
— В данной ситуации я вижу это как единственную возможность быть услышанным, — я и сам не заметил, как изменился тон моего голоса. Могло ли это зависеть от того, что я осознавал, что держал их всех до единого под контролем или это была защитная реакция, которая незаметно включилась, чтобы помочь мне побороть внутренний страх? — Вы не оставили мне другого выбора. Я просто хочу, чтобы это всё закончилось. Я хочу спокойной ходить на классы и закончить школу. Я хочу, чтобы меня наконец оставили в покое.
— Да кому ты нужен, придурок, — пробурчал Майк.
— Я знаю, что многие в школе думают, будто я тупой, но это не так. Если я не принадлежу к группе популярных или спортсменов, это ещё не показатель моего умственного развития. Бьюсь об заклад, что каждый из вас, когда видит того или другого одноклассника, спешит обвесить его унижающими ярлыками. Позвольте мне открыть вам тайну. Не все окружающие настолько тупые, как вам кажется. Вот мне интересно, вас не посещала мысль, что мы только ради своего спокойствия позволяем вам так думать? Почему, спросите вы. Ответ довольно прост. Очень скоро мы сдадим выпускные экзамены и школа останется в прошлом. Я и мне подобные, которых вы безо всякого основания считаете тупыми, могут начать жизнь сначала. Вот только для вас это будет намного тяжелее сделать. Потому что пока вы в этих стенах, вы чувствуете себя особенными, неуязвимыми, будто весь мир вам чем-то обязан. Только вся соль в том, что тому миру, за стенами этого здания, будет глубоко наплевать на то, кем вы были в школе.
Они стояли с озадаченными лицами и молча смотрели на меня. А меня будто прорвало; никогда я ещё так долго не говорил. Мне казалось, что не скажи я сейчас ничего, то другого подобного случая мне может и не предоставиться.
— Вот теперь и вам есть о чём поразмыслить на досуге.
— Дэнни, — Алекс внимательно рассматривал меня, словно я был каким-то редким музейным экспонатом, — мне очень жаль, что всё это время ты был с этой болью один на один.
— Да будет вам уже, — Майк бросил на меня беглый взгляд, но этого было достаточно, чтобы понять — он боялся смотреть мне в глаза, — ты так и не ответил, Дэнни. Есть ли кто-то ещё на территории школы с оружием?
— Не думаю, — подал голос Ронни, — всё это не выглядит как заранее хорошо спланированное действие.
— Вы на самом деле думаете что я один?! Если так, то спросите себя сколько в этой школе человек, к которым вы относитесь хуже, чем к мусору? Скольких своих так называемых друзей вы обсуждаете за их же спинами и поливаете грязью? Сколько раз вы и вам подобные словесно и физически оскорбляли тех, кто слабее, тех, кто не мог дать отпор? Кто из вас хоть раз остановился и задался вопросом, а правильно ли я поступаю? Спросите себя, а затем ответьте мне, есть ли за этими дверями кто-то ещё? Нет, я не один. Таких как я сотни, тысячи. Но я устал молчать, устал терпеть…
— Дэнни, — я перевёл свой взгляд на Алекса. Он не выглядел испуганным, скорее был разочарован, — почему ты не пришёл ко мне? Почему не захотел поговорить?
— А теперешний разговор тебя не особо устраивает?
— Ты изменился, Дэнни.
— Ты тоже. Я думаю мы окончательно упустили шанс сохранить нашу дружбу, когда ты превратился в одного из них. Ты дорос до капитана команды, а с новым достижением к тебе пришла и популярность. Не скрою, сначала я сильно обижался на тебя, но со временем до меня дошло, что твой новый статус был для тебя важнее и, чтобы его поддерживать, тебе необходимо было разрубить канаты, связывающие тебя с прежней жизнью. Но ты сделал больше — ты сжёг за собой все мосты, оставив меня на противоположной стороне. Так что смс-ка через полтора года с вопросом “как дела” или твоё желание поговорить по душам вряд ли помогут изменить ситуацию.
— Внимание! Внимание!
— Опа, а вот и менты подоспели, — Ронни довольно потирал ладони, — так что готовься.
— Внимание! Говорит детектив Мэтьюз. Здание окружено! Все выходы блокированы!
— Вот теперь-то они поджарят твою толстую задницу! — радовался Дэйв.
— Да успокойся ты наконец! — прикрикнул на него Алекс.
— Он всё равно не выстрелит! Кишка тонка! Если бы он этого так хотел, то уже давно бы выстрелил!
— Дэнни, — Алекс протянул ко мне руку, — ведь ещё не поздно всё изменить. Ты ещё можешь вернуть свою жизнь. Это ещё не конец.
— Да, но это мой конец, — выдохнул я, чувствуя как он усталости и напряжения начала раскалываться голова. — Пора на сцену, пока не опустили занавес.
Я подошёл к двери. Щёлкнул замок. Схватившись за ручку, я резко потянул дверь на себя.
— Проваливайте! — завопил я. — Проваливайте пока я не передумал!
Их не пришлось долго упрашивать. Один за одним они стремительно покидали раздевалку. Всё ещё крепко сжимая пистолет в руке, я сел на скамейку и молча наблюдал за ними. Ушли все. Все, кроме Алекса.
— Тебя никто не держит.
— Я знаю, но я не хочу оставлять тебя одного, Дэнни.
— Твоими желаниями никто не интересуется.
— Давай просто поговорим.
— Я устал. Мне кажется, что я уже сказал всё, что хотел сказать. Больше ничего не осталось. Только пустота.
— Вот ты столько говорил, что я, мол, изменился. Но ведь и в тебе за это время произошли изменения. Скажи, что случилось с тем Дэнни, который не пропускал ни одной игры и не представлял своей жизни без фотокамеры? Что случилось с тем Дэнни, который мечтал быть известным репортёром на студии? Где он? Что с ним случилось? Куда исчезли его мечты?
— Его больше нет, — резко отрезал я. — Школьная система, построенная тебе подобными, прошлась по нему огромным катком.
— Дай мне пистолет, Дэнни. Забудь об этом и давай вместе перевернём эту страницу. Давай начнём по-новому.
— Забыть? Ты хоть понимаешь о чём просишь меня? Такое забыть невозможно! Шрамы, которых снаружи не видно, напоминают мне обо всём каждый день. Они не позволят мне забыть. И вообще, как тебе эта идея могла прийти в голову? Ты совсем не понимаешь о чем меня просишь!
— Я просто хочу помочь. Я хочу, чтобы ты остановился!
— Всё, что я хотел — быть понятым. Я хотел, если не быть принятым вашим обществом, то хотя бы иметь возможность нормально сосуществовать с вами. Я хотел, чтобы меня оставили в покое, чтобы всё прекратилось: оскорбления, унижения, побои. Но это будет продолжаться, я знаю. И будет продолжаться до тех пор, пока я не исчезну.
— О чём ты говоришь, Дэнни? Ты что?
— Я хочу, чтобы меня оставили в покое.
— Я обещаю тебе, я поговорю с ребятами. Я попытаюсь всё исправить.
— Неужели ты не так ничего и не понял? — я на миг смолк, собираясь с мыслями, а затем поднял на него глаза и продолжил. — Ты можешь попытаться всё исправить из мимолётного чувства вины, — хмыкнул я и с силой ударил себя кулаком в грудь, — но что мне делать со всей той болью, которую я ношу под сердцем каждый день? Что делать с ней?
— Она пройдёт, Дэнни. Надо только немного времени и она пройдёт.
— Есть только один способ избавиться от неё.
Я крепко сжал пистолет и, подняв его, приставил дуло к груди. К моему удивлению, руки совершенно не дрожали, а сердце билось настолько тихо, что иногда мне казалось будто оно вот-вот остановится.
— Нет, Дэнни! Это не выход! Дэнни!
Перед тем, как мой палец нажал на курок и громкий выстрел взорвал ненавистную тишину, я выдавил из себя неуклюжую улыбку. Грудь внезапно обдало огнём и казалось будто я горел заживо. Чёрная пелена густым туманом медленно сползала на глаза. Лицо Алекса было последнее, что отпечаталось в памяти: широко распахнутые глаза, в уголках которых блестели слёзы, рот, искажённый немым криком, взъерошенные волосы и пылавшие от адреналина щёки…