К заветной дубраве Анатолия на Беспуте они подъехали уже в сумерках. Анатолий сразу от опушки повел их по едва заметной тропинке вглубь балки, заросшей густым орешником.
- Вот удилища на рыбалку где надо резать, - восхитился Михалыч.
- Погоди, здесь скрыто сокровище получше удилищ!
И правда, тропинка привела их на крошечную полянку и упиралась в груду камней, заросших травами. На расстоянии десяти шагов друг от друга из этих камней вытекали два родника! Все бросились к воде, так хотелось родниковой воды после жаркого дня!
- Подождите, - остановил их Анатолий, - идем дальше.
Еще через десять шагов ручейки сливались в один и падали водопадиком по отвесной трехметровой стенке! В сумерках эта стена, заросшая мхом и короткими папоротниками, казалось абсолютно нереальной, пришедшей из глубины веков, или из джунглей Африки!
- Это еще не все!
Еще через несколько шагов ручеек исчезал в короткой трубе и падал в замшелое деревянное корыто. Рядом стояла прочная скамья.
- Корыто дубовое, наверное, из целого ствола, – снова восхитился Михалыч
Когда напились необыкновенно вкусной воды, отдохнули на скамье под мелодичный звук падающей воды, настроение у всех стало лирическим. Возвращались к машине медленно, оглядываясь на лесной уголок, о котором раньше не подозревали.
- Продолжение программы становится все яснее, - одобрил Михалыч и достал из кабины пару бутылок «московской», четыре граненых стакана из бардачка и сумку с продуктами, а потом из-под лавки в кузове полведра мелкой картошки!
- Кто идет мыть стаканы и за водой?
- Я иду, - согласилась Ирина
- Я тебя провожу, а то страшно в темноте, наверное, одной, - обрадовался Анатолий.
- Значит, моя задача за хворостом идти, - согласился Семен, - Михалыч, у тебя топор есть?
- У меня все есть – и топор и лопата, - только зачем тебе топор, обламывай у деревьев нижние сучья, они сухие и горят отлично.
Когда Анатолий с Ириной вернулись, костер горел ярко в ночи, а рядом с ним на одеяле и газетах лежали нарезанные соленые огурцы, селедка, докторская колбаса и тульские пряники.
- Что-то долго ходили!
- Зато посмотри, как стаканы вымыли, словно хрустальные стали
При свете костра граненые стаканы и правда поблескивали вполне таинственно.
- За что первый тост, - спросил Михалыч, разливая водку не менее прозрачную, чем родниковая вода
- За Анатолия, он нам сегодня праздник устроил, надо его профоргом выбрать, - предложил Семен.
- Нет, сегодня будем пить только за Толстого и его героев.
- За Толстого, - чокнулись все разом.
- А все-таки странное место. Такие родники бьют, колода, лавочка, а вокруг ни души.
- Может рядом и была когда-то деревня. Со времен Толстого сколько народа в города ушло! В городе все удобства, вода из крана.
- Толстой в Ясной Поляне жил, хотя в Москве у него тоже дом был. Но разве сравнишь Ясную Поляну и Хамовники! На природе пишется лучше таким людям
- А я, когда в школе «Войну и мир» читал, все страницы с описанием природы пропускал, - заявил Семен.
- И разговор князя Андрея с дубом тоже пропустил?
- Нет, это по программе положено, да и картинка в книге была, иллюстрация какого-то знаменитого художника
- Пастернака.
- Или Шмаринов.
- Михалыч, а картошку не пора в уголья бросать?
- Бросай, угольев много уже. А посмотри, какие уголья, пурпуровые! Это только у дуба, разве сравнишь с березой или осиной! Люблю дубовые поленья в печку подбрасывать!
- А я описания природы не пропускал. Да разве поймешь героя, пропуская такие страницы. Представь, князь Андрей без неба Аустерлица! Без текущей весенней воды на переправе!
- А Николай Ростов без зеленых всходов, на которые брызнул дождик!
- А Пьер без звездного неба, без кометы 1812 года!
- Что-то я в эти кометы не верю. Раньше были, а в этом веке о них не слыхать.
- Кометы – к войне, а сейчас все спокойно
- Нет, кометы Пьера не пугали, он наукой занимался, философией, а вот звездное небо – это его стихия
- Да, как он в плену сидел часами неподвижно, а в небе звезды играли, танцевали
- И кричал: « И это все мое, и это все мне, и это все я!»
- И еще что-то о свободе
- Про свободу нам уже не понять, о ней редко кто говорит
- Звезды и старые солдаты понимали, если их много высыпало, значит к морозу!
- Посмотри на небо – сколько звезд, а тепло!
- А вот про костры страницы меня всегда удивляли. Граф Толстой барин был, в усадьбах жил, откуда он про огни костра в ночи знает и понимает?
- Он в Севастополе наверняка у костра сидел.
- Помните, как пленные французы у костра пригрелись?
- Да, Рамбаль и его денщик.
- Такие сцены кажутся мне натянутыми. Слишком много совпадений
- Чем больше совпадений, тем лучше. Это роман, а не жизненная проза. Чудеса тоже нужны иногда.
- А вдруг сейчас из темноты к нам немец выйдет, что со времен войны и обороны Тулы по лесам, по полям бродит.
- Ой, не пугай, я темноты боюсь, - подала голос Ирина.
- А что, пустили бы его к костру?
- Раз Кутузов просил пожалеть бедолаг французов, пустили бы.
- Ну, как картошка, Михалыч, готова?
- Готова,- Михалыч вытащил длинным сучком черные картофелины и подвинул ближе к одеялу и подбросил новые сучья в костер. Пламя взметнулось, освещая низкие кроны.
- Как там Платон Каратаев объяснял Пьеру искусство вкушения пищи богов?
- Очистить от золы, разломить пополам и посыпать солью.
- Соль у нас есть?
- Пьер все обсуждал с Наташей, одобрил бы Каратаев их жизнь. Одобрил бы Платоша нашу жизнь?
- Это вряд ли!
- Наливай, Михалыч, по последней под картошечку!
- А что, Анатолий, молчишь? Бормочешь? Наверное, опять стихи сочинял? Прочитаешь?
- Подожди, дай на огонь минуту посмотрю.
Все замолчали, а потом Анатолий произнес в тишине ночи откуда-то взявшиеся строки, словно всматриваясь в невидимые листы бумаги:
Молчит столетняя дубрава,
Шатер раскинув над костром.
Вокруг таинственные травы
И тишины спокойный звон.
И ветки дуба, прогорая,
Пурпурным светятся углем
И мы, мгновенья продлевая,
Порой молчим, порой поем.
Поужинав библейским хлебом,
Сидим, обнявшись, ты и я,
Над нами греческое небо,
Под нами тульская земля.
В огромном поле странно тихо
Лишь рядом из горы крутой
Стучит в замшелое корыто
Родник настойчивой струей.
И слышно – в дальней деревушке
В полночный час не спит народ.
Как встарь, быть может, на опушке
Девчата водят хоровод.
И в черном небе пролетая,
Бросая розы в звездный лед,
Гудит, звенит не умолкая
Едва заметный самолет
Все невольно посмотрели на небо. Небо было тихое и полное звезд.
А может не прав был капитан Тушин? Небо это не просто атмосфера, и есть где-то жизнь вечная?
Фото из интернета