Меня перевели в другую палату, кругом стекло. Странное ощущение – спрятаться негде. Все насквозь.
- Кварцевание!
Мы высыпали в холл. Там телевизор. Давно не смотрела.
Включили – мелкая рябь. Один канал и тот сквозь снежную пелену.
- Можно антенну посмотреть?
- Да мы ее уже чинили…
- Вы не чинили, а лечили, - снимаю обмотку из лейкопластыря и бинтов.
Телевизор заработал, но мы его почему-то так и не смотрели.
Их было двое. Близнецы, но такие непохожие. Один – довольно упитанный, другой – скелет, обтянутый кожей. Он лежал в кювезе, врачи боролись за его жизнь.
Мы опять сидели в холле, из детской доносился истошный крик. Оттуда вышла измученная медсестра, осторожно прикрывая дверь, чтобы получить небольшую передышку. И, как бы оправдываясь: «Миленькие, я вас покормила, переодела, но дозу-то не могу дать». Ломка – вот что их объединяло. Они дрожали, выгибались дугой и кричали страшно. Потом, измученные, проваливались в забытье.
Матери дети не были нужны, материнский инстинкт был убит наркотиками. Их никто не навещал.
Но… к моменту выписки прошел слух, что близнецов забирают.
Кто?
Приехали родственники.