СКУПЕРДЯЙ
Традиция ходить в гости с бутылкой в Америке распространена, пожалуй, не менее, чем в России. И несут здесь люди в подарок либо напитки, которые употребляют сами, либо прочий хмельной продукт, выбранный по каким-то личным соображениям. Ну, а соображения, естественно, у каждого человека разные...
Посиделки с друзьями за столом Веня предпочитал многим иным удовольствиям. Особенно он любил бывать у давних друзей-земляков Раечки и Андрюши. Раечка умела порадовать кулинарными шедеврами кухонь народов мира, а Андрюша, помимо того, что знал толк в изысканных винах, никогда не жадничал ими потчевать гостей. И так это у него ладно получалось: лёгкий аперитив в предверии трапезы, выдержанный коньячок после неё, текила к мексиканским закускам, водочка к русским. А, главное, вино! Подобранное со вкусом к соответствующему блюду и непременно декантированное загодя - не хуже, чем хорошем ресторане.
Веня настолько привык к высокому классу угощения, что даже не пытался перещеголять своих разлюбезных товарищей. А купить, отправляясь к милой и радушной супружеской паре, не дрянной брэнди, а тот же настоящий французский коньяк или текилу известной торговой марки его останавливала неприемлемая дороговизна приличной выпивки. Но поскольку с пустыми руками появляться у Андрюши и у Раечки было неловко, Веня приносил что-нибудь, как ему казалось, нейтральное. Ну и, разумеется, сэкономить при этом старался на презенте.
- Говорят, очень неплохая, - невозмутимо комментировал он, вручая хозяину дома дешёвую американскую водку, не нашедшую желающих её отведать ни на одной из его торжественных оказий, - я, правда, не пробовал...
Венино подношение с благодарностью принимали, но на стол, к его облегчению, не ставили.
- Давненько мы не баловались советским шампанским, - бормотал в очередной раз Веня, пряча глаза и протягивая пойло неведомого качества, со сбитой печатью на полинявшей этикетке. Судя по смазанному и перекошенному шрифту, этот волшебное зелье прибыло в Америку случайно или по недосмотру, ну а к Вене то, очевидно, неоднократно передаренное, попало из рук таких же как и он смышлёных родственников.
Однажды Веня превзошёл себя и пожаловал на ужин и с вовсе уникальной посудой. Где он её раздобыл оставалось только догадываться. Особенно впечатляла потёртая золотая фольга с серебряными залысинами по краю горлышка бутылки и мутный осадок на дне, напоминавший густой прибрежный ил в стоялой воде.
И на этот раз Андрюша потчевал товарища с низменным вниманием. Свежепосоленного лосося на столе сменила жареная утка с яблоками, за охлаждённым шабли последовал благородный херес. На десерт Андрюша решил откупорить преподнесённый Веней ликёр. Однако пробка с треснутым пластмассовым верхом - высохшая от старости пионерка химии в виноделии, не поддавалась. После очередного усилия она предательски хрустнула, как гнилой зуб, и уже окончательно обломилась. Лишь осадок всколыхнулся на дне бутылки, медленно поднявшись тяжёлым облаком. Веня, не ожидавший такого подлого конфуза, впервые за много лет знакомства смутился и покраснел. Андрюша же, не подав виду, собрался принести портвейн. А заодно захотел показать Вене свой импровизированный винный погребок, разместившийся в поставце в гостиной. И злосчастный ликёр с собой прихватил зачем-то.
- Мои запасы, увы, скромны и невелики. Опорожняем алкогольные закрома быстрее, чем пополняем. Но кое-что всё же приберегли, - загадочным тоном заметил Андрюша и широко распахнул дверцы шкафчика. На полке поставца стояли нетронутые Венины подарки: паршивая водка, артельное шампанское, уценённые вина - пять уникальных бутылок. В стройном рядке не хватало разве что, легендарного "Солнцедара" - незабвенной бормотухи времён его молодости. Теперь к ним присоединился ещё один заветный экземпляр - шестая бутылка, занявшая достойное место среди себе подобных.
Больше Веню в гости не звали.
ТОСКА
Артур обнимал новую знакомую во сне всю ночь. Утомлённый любовью, спал, привычно обхватив ладонями женскую грудь. Лишь утром, ещё не открыв глаза, он с горечью вспомнил, что в постели рядом лежит не его жена, скончавшаяся недавно от онкологии. Артур в отчаянии разрыдался от съедающей его безысходности, не стесняясь своей гостьи. Он вдруг с тоской осознал, что насытив изголодавшееся по плоти тело, не успокоить исстрадавшуюся от одиночества душу.
ПРОФЕССИЯ
- А теперь на манеже лилипуты! Оркестр туш! – торжественно объявил конферансье и через минуту пятилетний Вовка с восторгом наблюдал трюки маленьких мужчин и женщин. Ах, цирк! Он и детство - понятия неразлучные. Каждый хотя бы раз в жизни слышал фанфары парада-алле и с замиранием сердца ждал начало увлекательного представления. Цирк. Этот неповторимый дух манежа – запах свежих опилок, смешанный с запахом навоза, обитые малиновым бархатом сиденья зрительного зала и конечно же, непередаваемый восторг от атмосферы удивительного праздника. Она сохранилась в Вовкиной душе, хоть уже давно его не забавляют ни репризы клоунов, ни ловкость акробатов, ни волшебство фокусников. По прежнему на манеже озоруют дрессированные обезьяны в манишках, осторожно ступает грустный слон с розовым бантиком на хвосте, и огрызаются тигры, не желающие прыгать через огненный обруч. Цирк - обитель радости для детей и неизменное место работы миниатюрных взрослых, для которых профессия – их физическая патология. Самая трагичная профессия. Вовка понял это уже потом, оказавшись в труппе одним из них...
НА КЛАДБИЩЕ
Кладбище – это именно то место, где с большой вероятностью встретишь похоронную процессию. Очевидно, каждому человеку отпущен определённый срок для таких встреч и они неизбежно происходят, потому как приходит время потерь.
Настала пора, когда начали умирать родители. Смерть своих - это неимоверная боль, уход в мир иной чужих – грустное напоминание о собственном возрасте. На кладбище мне теперь приходится бывать чаще, чем в опере, и уже нередко случается покупать букет не для радостной оказии, а по печальному поводу. Каждый раз, возлагая цветы на могилу, я думаю: какие же были счастливые те годы, когда мать и отец оставались живыми. Живыми и ещё относительно здоровыми. Я никогда не забывал о днях рождения дорогих мне людей, а ныне к этим памятным датам прибавились новые – скорбные. Дни смерти.
Любовь близким нужна только при их жизни...