в суете и толчее барака
на третий год брака (иль мрака)
я вспомнил взгляд снежно синий,
ресницы твои, белый иней.
я вспомнил пушистую елку
и руки твои и челку.
в тот раз (иль всегда) в новый год
я вел себя как идиот.
осушив свой бокал многократно
я вел себя верно отвратно:
ковырялся вилкой в салате,
но помню блестки на платье.
мы сидели напротив друг друга
за окном напевала нам вьюга.
ты смотрела стекло сквозь бокала
на меня, и в нем губы макала.
я молчал, ты молчала, но вьюга
пела нам, что мы любим друг друга.
на дворе помню было морозно,
вьюга пела, что может быть поздно.
ты очистила мне мандарин,
я был горд и смешон, как павлин.
помню все мы кричали "ура!",
на плечах на твоих мишура
шелестела. и плавились свечи
от желаний моих в этот вечер.
было то в новогоднюю ночь.
а теперь у меня уже дочь,
и жена, и приевшийся быт.
я любим (наверно) и сыт.
в целом сносен уклад тот семьи,
просто вспомнил вот руки твои,
что держали неловко бокал,
как мы ждали, чтоб кто то сказал.
знаешь, может и все равно.
она или ты, то было давно.
и не с ней, так с тобой грязным бытом
был б убит, помышлял о забытом.
от тебя бы была моя дочь,
и с твоими глазами, точь в точь.
и с тобой мне наскучил бы брак,
ссоры, крики, бедный барак.
что бы я вспоминал в эту ночь
если б ты родила мою дочь?