Приведение часть 12
И настал день Пасхи, когда Катя позвала Андрея Климова в Храм на всенощную службу. Они с вечера приехали ко Храму, где уже собрался народ. Служба шла своим чередом. Климову передалось это ощущение некоего ожидания, в то время: когда священники, входили и выходили из Алтаря, читали нараспев свои молитвы. А хор на клиросах пел песнопения, совсем ему непонятные, так как в хоре сливались слова, и слова произносимые и различимые, были на церковнославянском, значения которых ускользали. Но он решил выстоять все богослужение, тем более, что Катя немного давала ему пояснения, какие молитвы сейчас идут, и куда пошли священники.
Был малый вход, потом вход с дарами. Потом двери в Алтарь были закрыты и занавес опущен. Это означало, как бы погребение Христа, и закрытие входа в его склеп, поясняла Катя, как знала. Наконец начался крестный ход. Впереди вышел из Храма пономарь с фонарем, за ним Хоругви несли и Иконы, потом мимо Кати с Климовым прошли священники на выход из Храма, а за ними потянулся хвостом весь народ. И священники и идущие за ними люди пели снова какие-то молитвенные песнопения, в воздухе прямо носилось какое-то благоговение. Климов спешил за Катей, и прошли они вокруг Храма большой круг, вместе со всем народом, остановившись перед его закрытыми вратами.
Вот, после некоторого молчания и гудения толпы, в которой раздавались разговоры людей, пронесся в воздухе возглас священника: «Христос воскресе», а вся толпа невпопад ответила «Воистину воскресе». И второй раз: «Христос воскресе», и глас толпы уже слаженным хором ответил: «Воистину воскресе». И в третий раз то же самое. И Климов отвечал священнику вместе с толпой людей, он поддавался воздействию толпы.
Когда вошли в Храм, служба началась пением хора на клиросе, и в отрытой двери Алтаря стоял священник, воздевая руки и молясь, а хор и весь народ подхватывал «воистину воскресе» вслед за священником, выходящим на Амвон и взывающим к народу, заполнившему Храм: «Христос воскресе».
Во время богослужения выходил диакон и рукой как дирижер помогал народу петь молитву «Отче наш», вместе со всеми пел и Климов, уже полностью считавшим себя «как все», верующим. Потом, через некоторое время, этот же диакон помахивал рукой и читал нараспев «Верую во Единого Бога отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым…». И все люди читали за ним, весь Храм скандировал эти стихиры, которые были плохо знакомы Климову, но он повторял их, хотя и запаздывал: «И во единаго Господа Иисуса Христа, сына Божия, единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, роженна, несотворенна, единосущна отцу, Имже вся быша…».
Это был Символ Веры. Вся служба шла в другом виде, нежели перед полуночью. Поначалу Климов немного грустил даже, когда слушал перед полуночью молитвы и непонятные песни хора с клироса. А после полуночи, когда в толпе подпевающих людей он прошел вокруг Храма, и потом, увидев, что священник и диакон переоделись в светлые одежды и служили радостно, и возглас «Христос воскресе» произносили с улыбкой, словно возвещая народу радостную весь, – ему стало немного радостнее и приятнее оттого, как будто он прикоснулся к чему-то необычному, и стал участником волнительного радостного события!
Климов видел всю службу, они с Катей простояли в толпе верующих до конца богослужения. Священник вышел и произнес проповедь: он зачитал послание Патриарха, а потом и сам сказал от себя:
Повествование о Воскресении Христовом я могу начать только со всерадостного приветствия: «Христос Воскресе!» (трижды). Этим приветствием в течение 40 дней от Пасхи Господней до Вознесения поздравляют друг друга миллионы православных людей на солнечном востоке и на западе, на севере и на юге, как поздравляли друг друга миллиарды православных вот уже в течение двух тысяч лет. Только одно это обстоятельство уже само свидетельствует о том, что Воскресение Христово – есть Праздник над всеми праздниками и Слава над всякою славой. Это событие трехдневного Воскресения Спасителя по своей необычайности равносильно только чуду Сотворения мира из ничего, а по значению – больше этого чуда. «Почему?» - спросят многие.
Весьма непросто рассказывать о значении Воскресения Христова народу, христианская история которого длится вот уже более тысячи лет. Трудно и стыдно, но – необходимо, об этом нельзя молчать. К нашему великому сожалению и позору, многие люди, празднуя рождество и воскресение Христово, не знают, зачем они это делают, и не ведают о тех событиях, которые послужили появлению этих праздников. Пускай не смущаются этими словами люди верующие, для которых смысл этих праздников очевиден. Многие считаются «верующими», крещенными, но ничего не знающие о своей Вере.
Воскресение Господа нашего Иисуса Христа, прежде всего, есть историческая реальность, событие, произошедшее в определенный день и в определенном месте. Но реальность эта непрерывно продолжается и будет продолжаться до скончания мира и века сего. Воскресение было логической необходимостью Богочеловеческой Личности Христа, ведь Он, Сын Божий, не мог не воскреснуть. Действительно, почив телом, будучи на Великую Пятницу погребен, Спаситель показал Себя сильнее смерти, так что смерть не могла удержать Его в своем царстве как жертву, вместе с остальными людьми. Воскресение Господа Иисуса Христа совершилось естественным для Его Богочеловеческой личности способом, ведь человеческая душа Его и человеческое тело Его соединены с Божественной Его ипостасью.
Воскресение Христово есть всеобщее событие, видимое и очевидное для Небесных Сил и несомненное для рода людского. Нет такого события во всей человеческой истории, которое бы так же сильно и неодолимо, так же трогательно было засвидетельствовано, как Воскресение Христово.
Доказательством того, что Христос Воскрес, стало историческое христианство, его возникновение и существование вот уже в течении двух тысяч лет. Ведь если бы Христос умер на голгофе и не Воскрес, то Он остался бы первым и последним христианином в мире. С его смертью на голгофе умерло бы и Его дело. Если бы Господь не Воскрес, то как бы он исполнил Своих учеников жизненной силой и чудотворной мудростью; кто бы их, трусливых и убегающих, собрал и придал бы им смелости, силы и мудрости так неустрашимо, так сильно и мудро проповедовать и исповедовать воскресшего Господа и с такой радостью идти за Него на смерть?
И это делают не только апостолы, которые Его Воскресшего видели и осязали руками, но сотни и тысячи их последователей, мучеников, исповедников, подвижников и святых, которые ради Воскресшего Христа жили и пострадали.
Воскресением Господа из мертвых завершено богочеловеческое дело спасения рода людского от греха, смерти и диавола, и дарована людям жизнь вечная. Христово Воскресение есть причина и «гарантия» нашего личного воскресения в жизнь вечную. Так, с Воскресением Христовым природа человеческая вернула свой изначальный смысл и значение.
На Воскресении, как на алмазном фундаменте, построено всё христианство. Воскресение стало основой нашей веры, обликом нашей надежды и пищей любви нашей. Три этических столпа, на которых почивает все Христианство, - это Вера, Надежда, Любовь.
В этом и состоит радость, а лучше сказать, всерадость воскресного приветствия: «Христос Воскресе!» - и ответа: «Воистину Воскресе!».
Что же на деле это приветствие означает? Две реальности: Христос воскрес, и мы тоже воскреснем! Если бы только Он воскрес, а мы бы не ожидали через Его Воскресение своего, то что толку было бы в том, что Он воскрес? Одно от другого неотделимо, одно без другого теряет всякий смысл.
«Ведь если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша» - как говорит Апостол Павел в послании Коринфянам. Но не бойтесь: господь Иисус Христос Воскрес, и мы воскреснем. Отсюда и радость такая о Воскресении, о том дне, «который сотворил Господь, чтобы мы радовались и веселились» - говорит Апостол.
Этот день, этот праздник каждый год возглашает Христово Воскресение и предрекает наше. Поэтому все мы, крещеные крестом Православным, держимся апостольской веры; святой Троице покланяемся, как Апостолы, радуемся и веселимся в этот день. И этим свидетельствуем Небу и земле, что Жизнь победила смерть. Добро победило зло, Правда – неправду, Истина – ложь, Бог – диавола, и так далее.
О Воскресении Христовом и воскресении нашем можно много говорить, но для тех, чьи души мертвы от грехов, этого недостаточно, для пробуждения и воскресения из мертвых в жизнь вечную. Нужно жить Воскресной радостью, чтобы всем на вас смотрящим было ясно, что Христос Воскрес. Ведь наша радость в этой долине плача и царства смерти не может быть понята без Воскресения Христова. Так пусть радуются праведники и покаявшиеся грешники славному Воскресению Господа и Спасителя своего. А согрешающие пусть услышат и покаются, чтобы и они могли радоваться с нами.
В этой воскресной радости, в непрестанном восклицании и пении – «Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав», - и заключается главный смысл этого великого христианского Праздника. Тот, кто в сердце своем переживает встречу с Воскресшим господом, как Мария Магдалина, тот сможет и достойно праздновать это Торжество. Поэтому специального протокола празднования Воскресения Христова нет, и не стоит здесь перечислять различные народные обычаи, которыми этот праздник украшается.
Но все-таки следует сказать, что православный христианин, подготовивший свою душу постом и молитвой, очистив её от всякого греха и от всякого зла, не станет, да и не сможет в день Воскресения Господня оставаться дома, в кровати; он поспешит на торжественное Воскресное Богослужение и на святую Литургию, чтобы во время святого Причащения соединиться с Воскресшим Господом и поделиться Воскресной радостью с остальными братьями и сестрами: «Христос Воскресе!» - «Воистину Воскресе!».
А после этого началось Причащение верующих. Они подходили к чаше, которую уже вынесли диакон с пономарем. Люди встали в очередь, скрестив руки на груди, и подходили причащаться Святых Тайн. Пошла к Чаше и Катя, она оказывается уже накануне ходила в Храм, исповедовалась. Климов вышел из Храма один, и недалеко отойдя от него, оперся на какую-то изгородь, вдруг, закололо, заболело в груди. «Сердце прихватило» - подумал он, прижав к груди руку. Еле-еле отдышался, хватая открытым ртом воздух. Так в согнутом положении, опершегося боком на забор, с рукой, прижатой на груди, застала его Катя, когда вышла из Храма. Сколько прошло времени Климов, не знал, он был в «отключке», некоторое время (это были признаки инсульта). Но при окрике Кати: «Что с вами, Андрей!» - Климов быстро выпрямился и расправил плечи. «Ничего, ничего, все прошло, - сказал он улыбнувшись. – Бывает, на старости лет. Праздник же сегодня …» И уже посвежевшим голосом, молодясь и улыбаясь, он быстро потянул Катю на ближайшую ярмарку-распродажу, которую недалеко от Храма устроили. Тут продавали продукты, и Пасхи, ромовые бабы, которые Климов любил кушать в детстве. Они купили продукты и на автобусе поехали в свой поселок.
Дома был устроен праздничный обед, Катя что-то наготовила еще с вечера вчерашнего и на стол поставили вновь купленные продукты. Семен Егорович праздничному обеду, конечно, был рад, но не одобрял эйфории рассказа Климова о службе в Храме. К религии он относился по-своему лояльно, но сам не считал себя верующим настолько, чтобы восторгаться. И молитвы Кати для него не были каким-то особенным откровением: все женщины, считал он, в богов разных верят. А сам, Семен Егорович, знал и верил в эволюцию. Он сам прививал растения и проводил селекционный отбор, и вообще, был приверженец Дарвинизма. Отсюда, - пусть, даже был Христос, упоминаемый, как Иисус, но что человек из животного мира произошел – это, считал Семен Егорович, - факт!
Вот тут, после обеда, снова в саду в беседке, Климов выступил «защитником» веры, в небольшом споре с дядей. Аргументов у Климова не хватило, и спор ни к чему не привел, а быстро затух. Чудеса, которые приводил в пример Климов, могли быть легко объяснены научными открытиями и оба они об этом знали: один ученый биолог, только что присутствовавший при воздействии эйфории толпы, второй практик-ботаник, много читавший и знавший.
«И все-таки – наверное, Бог есть», - сказал окончательно Климов. «Может быть!» - согласился с ним Семен Егорович и улыбнулся и похлопал его по плечу. С тем они пошли в дом, надо было обсудить еще завтрашние планы по посадкам: предстояло обработать, яблони вокруг корней, прокопать круги почвы и внести удобрения. А яблонь было много, а рабочих было мало….
_____________________
С этого времени, со времени первого посещения Храма, Климов стал бывать в Церкви часто, они ездили вместе с Катей. Он продолжал работать на плантациях в «плодовоовощном сельхозпредприятии», а вечерами предавался молитвам и изучению Православного вероисповедания. Как ученый, привыкший дотошно все исследовать, он перечитал Толстый Катин молитвослов, в котором нашел многие пояснения, нужные для начинающего, новоначального верующего.
«Как бы отрицательно не относится к любому явлению, - знал Профессор Климов, - надо изначально узнать все его особенности, прежде чем критиковать. Не зная из чего состоит и что из себя представляет явление отрицать невозможно и недопустимо».
Главная особенность любой религии – это молитвы. И в главе «О молитве» он прочел: «Как должно молится в церкви»
Православные христиане приняли от святых отец и исполняют во всем мире следующие обычаи:
1. Войдя во святой храм и осеняя себя крестным знамением, творят три малых поклона, произнося:
«Создавый мя Господи, помилуй мя».
«Боже, милостив буди мне грешному».
«Без числа согреших, Господи, прости мя».
2. Затем, поклонившись направо и налево, стоят на месте и слушают псалмы и молитвы, читаемые в церкви, но не говорят про себя иных, собственных молитв, и не читают их по книжкам отдельно от церковного пения, ибо таких осуждает святой апостол Павел, как удаляющихся от церковного собрания (Евр. 10, 25).
3. Поклоны малые и великие должно творить не по своему произволению, а по установлению святых апостол святых отец; именно: при чтении Трисятого («Святый Боже»), «Приидите, поклонимся» и трекратного «Аллилуия» - трижды осенить себя крестным знамением, совершая малые поклоны….
И далее Климов узнал «правила о поклонах и крестном знамении», - когда креститься не положено и когда не допускается земных поклонов. Потом шло «Поучение святителя Игнатия Бранчанинова о молитвенном правиле»:
Войди в комнату твою, и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видя тайное, воздаст тебе явно…(Мф. 6, 6).
Господь, заповедовавший уединенную молитву, очень часто Сам, во время Своего земного странствования, как повествует Евангелие, пребывал в ней. Он не имел где главу подклонить: и потому часто заменяли для него безмолвную, спокойную келлию безмолвные вершины гор и тенистые виноградники.
Темнота ночи закрывает предметы от любопытных глаз, тишина безмолвия не развлекает слуха. В безмолвии и ночью можно молиться внимательнее. Господь избрал для молитвы Своей преимущественно уединение и ночь, избрал их с тем, чтобы мы не только повиновались Его заповеди о молитве, но и следовали Его примеру….
И далее от святого человека шло пояснение, которое для Климова, уже обретающего веру некую, было очень полезно.
Для Самого Господа нужна ли была молитва? Пребывая, как человек, с нами на Земле, Он, как Бог, неразлучно был с Отцом и Духом, имел с Ними единую Божественную волю и Божественную власть.
«Войди в комнату твою, и, затворив дверь твою…», - говорит господь, а почему? – Потому что: Пусть о молитве твоей не знает никто: ни друг твой, ни родственник, ни само тщеславие, сожительствующее сердцу твоему и подстрекающее высказать кому-нибудь о молитвенном подвиге твоем, намекнуть о нем.
Затвори двери келлии твоей от людей приходящих для пустословия, для похищения у тебя молитвы;
затвори двери ума от посторонних помышлений, которые предстанут, чтобы отвлечь тебя от молитвы;
затвори двери сердца от ощущений греховных, которые будут покушаться смутить и осквернить тебя,
и тогда только помолись.
Не дерзни приносить Богу многоглагольных и красноречивых молитв, тобой сочиненных, как бы они не казались тебе сильны и трогательны: они – произведение падшего разума и, будучи жертвой оскверненной, не могут быть приняты на духовный жертвенник Божий. А ты, любуясь изящными выражениями сочиненных тобою молитв и признавая утонченное действие тщеславия и сладострастия за утешение совести, и даже благодати, увлечешься далеко от молитвы; увлечешься далеко от молитвы в то самое время, когда тебе будет представляться, что ты молишься обильно и уже достиг некоторой степени богоугождения.
Душа, начинающая путь Божий, погружена в глубокое неведение всего Божественного и духовного, хотя бы она была богата мудростью этого мира. По причине неведения она не знает, как и сколько надо ей молиться. Для вспомоществования младенчествующей душе Святая Церковь установила молитвенные правила.
Молитвенное правило есть собрание нескольких молитв, сочиненных Боговдохновенными святыми отцами, приспособленное к известному обстоятельству и времени.
Цель правила – доставить душе недостающее ей количество молитвенных мыслей и чувств, притом мыслей и чувств правильных, святых, истинно богоугодных. Такими мыслями и чувствами наполнены благодатные молитвы святых отцов.
Для молитвенного упражнения утром – имеется особое собрание молитв, называемое утренними молитвами, или утренним правилом; для ночного моления пред отшествием ко сну – другое правило, именуемое молитвами на сон грядущим, или вечерним правилом.
Особенное собрание молитв прочитывается готовящимися ко причащению Святых Христовых Тайн и называется правилом ко Святому Причащению.
Посвятившие большую часть своего времени жизни благочестивым упражнениям в молитвах – монахи, - прочитывают около третьего часа пополудни особенное собрание молитв, называемое ежедневным, или иноческим правилом. Иные прочитывают ежедневно по нескольку кафизм, по нескольку глав из Нового Завета, полагают несколько поклонов – и все это называется правилом.
Правило! Какое точное название, заимствованное из самого действия, производимого на человека молитвами, называемых правилом! Молитвенное правило направляет правильно и свято душу, научает её поклоняться Богу Духом и Истиною (Ин. 4, 23). Между тем как душа, будучи предоставлена самой себе, не могла бы идти правильно путем молитвы. По причине своего повреждения и омрачения грехом, она совращалась бы непрестанно в стороны, нередко в пропасти, то в рассеянность, то в мечтательность, то в различные пустые и обманчивые призраки высоких молитвенных состояний, сочиняемых её тщеславием и сластолюбием.
Молитвенные правила удерживают молящегося в спасительном расположении смирения и покаяния, научая его непрестанному самоосуждению, питая его умилением, укрепляя надеждой на Всеблагого и Всемилосердого Бога, укрепляя миром Христовым, любовью к Богу и ближним.
Вот где понял, наш профессор Климов, что всё не так просто в религии, о которой он, оказывается, не имел малейшего представления. Всё тут было испытано поколениями предков, в тысячелетней истории людского неверия. Когда именно вера спасала человечество. И на себе Климов познал, что сила молитвы имеет воздействие. Он стал серьезным и стал задумываться о себе и о своей жизни. И между тем читал молитвы по тому молитвеннику, который ему попал не случайно. Он перечитывал неоднократно слова поучения Святителя Игнатия Бранчанинова, которые вдохновляли его на подвиг молитвенный, что он совершал: начал молиться и читать все правила, - и утренние и вечерние и другие. А Игнатий Бранчанинов написал поистине хорошее поучение:
Как возвышенны и глубоки молитвы ко Святому Причащению! Какое превосходное приготовление они доставляют приступающему к Святым Христовым тайнам! Они убирают и украшают дом души чудными помышлениями и ощущениями, столь благоугодными Господу. Величественно изображено и объяснено в этих молитвах величайшее из Таинств христианских; в противоположность этой высоте живо и верно исчислены недостатки человека, показаны его немощь и недостоинство. Из них сияет, как солнце с неба, непостижимая благость Бога, по причине которой Он благоволит тесно соединяться с человеком, несмотря на ничтожность человека.
Утренние молитвы так и дышат бодростью, свежестью утра: увидевший свет чувственного солнца и свет земного дня научается желать зрения высшего, духовного Света и дня бесконечного, производимых Солнцем Правды – Христом.
Краткое успокоение сном во время ночи – образ положительного сна во мраке могилы. И напоминают нам молитвы на сон грядущим о нашем переселении в вечность, обозревают всю нашу деятельность в течение дня, научают приносить Богу исповедание соделанных согрешений и покаяние в них.
Молитвенное чтение акафиста Сладчайшему Иисусу, кроме собственного достоинства, служит превосходным приготовлением к упражнению Молитвой Иисусовой, которая читается так: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Эта молитва составляет почти единственное упражнение преуспевающих молитвенников, достигших (христианской) простоты и чистоты, для которых всякое многомышление и многословие служат обременительным развлечением. Акафист показывает, какими мыслями может быть сопровождаема Молитва Иисусова, представляющаяся для новоначальных крайне сухой. Он (акафист) изображает только прошение грешника о помиловании Господом Иисусом Христом, но этому прошению даны разнообразные формы, сообразно младенчественности ума новоначальных. Так младенцам дают пищу, предварительно размягченную.
В акафисте Божией Матери воспето воплощение Бога Слова и величие Божией Матери, Которую за рождение Ею вочеловечившегося Бога «ублажают все роды» (Лк. 1, 48).
Как бы на большой картине бесчисленными дивными чертами, красками, оттенками изображено в акафисте великое Таинство вочеловечения Бога Слова. Удачным освещением оживляется вся картина – и необыкновенным светом благодати озарен акафист Божией Матери. Свет этот действует сугубо: им просвещается ум, от него сердце исполняется радости и извещения. Непостижимое приемлется как вполне постигнутое, по чудесному действию, производимому словами акафиста на ум и сердце.
Многие благоговейные христиане, особенно иноки (монахи), совершают очень продолжительное вечернее правило, пользуясь тишиной и мраком ночи. К молитвам на сон грядущим они присоединяют чтение кафизм (Псалтири), чтение Евангелия, Апостола, чтение акафистов и поклоны с Молитвой иисусовой… рабы Христовы (по доброй воле своей рабы) плачут в тишине своих келлий, изливая усердные молитвы пред Господом…. И, наоборот, в веселии и бодрости духа, в сознании и ощущении необыкновенной способности к богомыслию и ко всем благим делам – встречают рабы Божии тот день, которому предшествующую ночь они провели в молитвенном подвиге.
Господь повергался на колени во время молитвы Своей – и ты не должен пренебрегать коленопреклонениями, если имеешь достаточно сил для их совершения. Поклонением до лица земли, по объяснениям отцов, изображается наше падение, а восстанием с земли – наше искупление (Доротолюбие, ч. 2). Пред началом вечернего правила особенно полезно положить посильное число поклонов, чтобы приготовиться к усердному и внимательному чтению правила.
При совершении правила и поклонов никак нельзя спешить; надо совершать и правила, и поклоны с возможной неспешностью и вниманием. Лучше меньше прочитать молитв и меньше положить поклонов, но со вниманием, чем много и без внимания.
Избери себе правило соответствующее силам. Сказанное господом о субботе, что она для человека, а не человек для нее (Мк. 2, 27), можно и нужно отнести ко всем благочестивым подвигам, а также и к молитвенному правилу. Молитвенное правило – для человека, а не человек – для молитвенного правила: оно должно способствовать к достижению человеком духовного преуспеяния, а не служить бременем неудобоносимым (тягостной обязанностью), сокрушающим телесные силы и смущающим душу. Тем более оно не должно служить поводом к гордостному и пагубному самомнению, к пагубному осуждению и унижению ближних.
Благоразумно избранное правило, соответственно силам и роду жизни, является большим подспорьем для подвизающегося о своем спасении. Совершение его в положенные часы обращается в навык (от постоянства), в необходимую естественную потребность. Стяжавший этот блаженный навык, как только приближается к обычному месту совершения правила, так душа его уже исполняется молитвенным настроением: он не успел еще произнести ни одного слова из читаемых им молитв, а уже сердце наполняется умилением, и весь ум углубляется во внутреннюю клеть (в сердце)….
Возлюбленные! – Покорим свою свободу правилу: оно, лишив нас свободы пагубной, свяжет нас только для того, чтоб доставить нам свободу духовную, свободу во Христе. Цепи сначала покажутся тягостными, потом сделаются драгоценными для связанного ими. Все святые Божии приняли на себя и несли благое иго молитвенного правила; подражанием им и мы последуем в этом случае Господу нашему Иисусу Христу, Который вочеловечившись и указав нам Собою образ поведения, действовал так, как действовал Отец Его (Ин. 5, 19), говорил то, что заповедал Ему Отец (Ин. 12, 49), имел целью исполнить во всем волю Отца (Ин. 5, 30). Воля отца и Сына и Святаго Духа – одна. По отношению к людям она заключается в спасении людей.
Всесвятая Троице, Боже наш! Слава Тебе! Аминь.
(Епископ Игнатий Бранчанинов. Сочинения. Аскетические опыты. СПб., 1865. Т. 2, с. 181-191. В сокращении).
«Да. Серьезно» - подумал Климов после прочтения только этого поучения. И приступил к молитвам с самым искренним рвением, желая достичь «эффекта». Он по ночам вставал в тишине и становился на колени перед углом, в котором устроил полочку с иконами. Иконы он купил в Храме, ему подсказали, какие и как их расположить. Женские святые, Богородицу слева, а мужские – Николая угодника справа от Спасителя.
Учился быть христианином он так ревностно, что снова заболел сердцем, так что после молитвенной ночи его нашла на полу утром Катя, лежащего в беспамятстве. Излишнее рвение привело Климова снова в больничную палату. И знакомый врач, который и советовал поехать на свежий воздух, узнав, что он работал в саду и на плантациях и еще молился по ночам, укорил его в пренебрежении своим здоровьем. В своем укорении врач раскрыл подробности диагноза Климова: он перенес несколько микроинсультов и еще инфаркт миокарда в последний раз. Так что надо было пройти лечение и соблюдать режим тишины. «А поклоны все – отменить, хотя молиться можно» - сказал врач. Больному Климову ставили капельницы, давали таблетки и через некоторое время он почувствовал себя здоровым.
К выписке из больницы ему принесла Катя тот самый молитвослов, предупредив, что излишнее рвение неполезно в молитвенном правиле христиан. А еще, - всякие правила надо бы согласовывать с духовным отцом, с духовником. И после больницы они решили сходить к священнику. А пока Катя советовала подготовиться к исповеди, ведь Климов не исповедовался ни разу. Только после исповеди можно было приступить к причащению. Время, слава Богу, у Климова было, в палате они были вдвоем, с тихим человеком, который только и делал что спал, даже телевизор смотреть они выходили в коридор изредка. Так приступил Климов к подготовке к исповеди.