Глава 4. Дедушка и бабушка.
Бабушка с дедушкой по маме жили в Пушкине. Нас с сестрёнкой родители часто возили к ним в гости на выходные или на мои каникулы или когда мы болели. У них была ванна, и мы ездили заодно и помыться. Папа наш ходил в баню. Бабушка к нам не ездила, потому что работала и вообще, она далеко от дома не уезжала. Работала бабушка в детской поликлинике в боксе медсестрой. Иногда она брала меня к себе на работу. Бабушка сидела за столом в белом халате, давала номерки, на которых была синяя печать «бокс», иногда она брала у детей мазки в пробирку из носа деревянной палочкой с ватой. Мне казалось, что у бабушки очень важная работа, иногда она сажала меня за свой стол и оставляла за «главную» , если отлучалась ненадолго. Я выдавал проходные номерки. Я знала телефон « бабушкиной работы». Часто я любила звонить своей бабушке из телефонной будки рядом с домом. Попадала я в регистратуру и всегда спрашивала: « Позовите, пожалуйста, Валентину Ивановну из бокса!». Добрый женский голос отвечал: « Минуточку….» и я ждала подолгу, когда подойдёт бабушка, слушая, как медрегистраторы разговаривали с родителями детишек. Бабушка радовалась моему звонку и всегда спрашивала: « Когда приедете?».
Жили бабушка с дедушкой рядом с вокзалом, на Железнодорожной улице, дом № 30, в пятиэтажном кирпичном доме с балконом на четвёртом этаже.
Ездили мы к бабушке с дедушкой на электричке с Витебского вокзала. До вокзала добирались трамваем номер 28. В трамваях тогда стояли квадратные железные кассы с прозрачным оргстеклом, туда кидались монеты на чёрный резиновый конвейер и ручкой справа откручивался билет. Можно было компостировать билет на проезд в металлических компостерах, вставляя его и дёргая за ручку вниз. Дырки продырявливались в присвоенной каждому трамваю определённой конфигурации. Поэтому по использованному билетику в другом трамвае проехать было нельзя.
У бабушки с дедушкой был всегда порядок.
Посередине комнаты стоял круглый деревянный стол. На праздники стол раздвигался и получался большой овальный. На столе была тёмно-зелёная плотная скатерть с бахромой, которую я любила заплетать в косички. Квартирка у дедушки с бабушкой была крохотная однокомнатная, но нам очень нравилось бывать в гостях у них, нам не было тесно. У бабушки с дедушкой было много цветов в горшках. Они выращивали тысячелистник, денежное дерево, розу и многие другие цветы. Они любили цветы. На балконе дедушка всегда высаживал цветы: бархатцы и анютины глазки.
В советскую эпоху почти в каждой семье печатали фотографии. Это было очень увлекательное занятие. У дедушки был фотоаппарат « ФЭД-8».
Естественно был увеличитель, красная лампа, зелёные эмалированные ванночки для проявителя и закрепителя. Дедушка засовывал фотоаппарат в чёрный рукав и вытаскивал плёнку, наматывая её на катушку в чёрной пластмассовой колбе вслепую. Затем колба вытаскивалась, и в неё под крышку заливался проявитель, затем промывка и из-под крана и потом фиксаж. Проявленные плёнки сушились подвешенные за верёвку прищепкой. На плёнке можно было рассматривать кадры, где чёрное было белым и наоборот белое чёрным. В ванной стояла толстая доска, на которую ставился увеличитель. Включалась красная лампа, чтобы не засветить фотобумагу. Под специальный металлический квадрат клалась бумага: матовая или глянцевая. Включался фотоувеличитель, настраивалась резкость. Затем отодвигалось красное стёклышко и на несколько минут изображение попадало на бумагу. Затем стёклышко задвигалось обратно, и бумагу помещали в проявитель. Интересно было наблюдать, как на белой бумаге начинало проявлять изображение всё ярче и ярче. Затем надо было промыть бумагу и опустить в другую ванночку с закрепителем. А потом вынуть и опустить промываться. Готовые фотографии дедушка наклеивал на оргстекло и раскатывал резиновым катком. Высохшие фотографии с треском отскакивали от оргстекла. После этого их обрезали резаком или прямо или волнистой линией по краю. Мама тоже любила печатать фотографии. Я присутствовала при этом действе или с дедушкой или с мамой.
Бабушка пекла пироги и пирожки. Из остатков теста она разрешала мне лепить колобок и вставляла в него вместо глаз две изюминки. Разные начинки она добавляла в свои пироги. Были пироги с капустой, с рисом и яйцом, с зелёным луком и яйцом, с яблоками. Она вытаскивала их с противня и укладывала на большую фанерную доску, а потом закрывала чистым льняным полотенцем. Бабушка умела делать вкусный торт « Наполеон». Торт был большой, смазывался кремом и посыпался крошкой. В праздники мы, конечно же, приезжали к ним в гости. На праздники круглый стол раздвигался и получался большой овальный. Накрывали белую скатерть и сервировали стол. Дедушка любил выпить, но пил не всегда, а запоями. Это были последствия Войны. Как-то раз, мы с бабушкой пошли искать его. Возможно, проследили за ним, и нашли его в привокзальном ресторане. Со стороны платформы через большое низкое окно было видно, что было много людей и свободных столов не было. Был летний вечер. Дедушка стоял перед круглым накрытым столом с белой скатертью. За столом сидели люди. Дедушке налили рюмку водки из графинчика, и он стоя выпил её. Бабушка тогда сказала: « Какой позор! Он выпросил у них рюмку водки!». Бабушке было тогда очень стыдно за него. Но мы все очень любили дедушку. И она тоже. Рассказывали, что как-то дедушка валялся пьяный на Октябрьском бульваре. Ей сказали об этом соседи. Так бабушка вынесла ему подушку и подложила под голову.
В Великую Отечественную войну дедушка воевал на Ленинградском фронте. У него было много медалей за Отвагу и два ордена Красной Звезды. Он закончил Академию имени И.В. Сталина и служил танкистом. Дедушка спас тогда всю свою семью и бабушкину маму Ольгу с братом Анатолием. Их эвакуировали из блокадного Ленинграда. Бабушка была всю жизнь благодарна ему за это. Она конечно же прощала его пристрастие к алкоголю и переживала много тягот из-за этого, но не бросила дедушку. Дедушка служил в Венгрии. Бабушка говорила, что у него был разгульный характер, и он как-то даже пил с цыганами в таборе. При всём при этом он был хорошим мужем для неё и очень любил бабушку.
Зимой на балконе дедушка « ловил» синичек. Дедушка любил мастерить. Перед входной дверью у него была мастерская, за дверцей аккуратно сложено на полках было много разного инструмента. Он что-то паял паяльником, выпиливал лобзиком, а ещё любил делать клетки для птиц из оргстекла. Это были настоящие дворцы. Дедушка выравнивал проволоку и вставлял в пластины из оргстекла, потом склеивал клетки. Он придумывал дверцы-ловушки для синичек и выставлял клетку на балкон с такой дверцей и клал кусочки сала и пшено в клетку. Синички залетали в клетку, но поймать их не удавалось, то ли устройство не срабатывало, то ли не выдавался момент, когда они залетали в клетку. На балконе в зимние дни было красиво. Потому что вокруг росло много деревьев и ветки были все в снегу и в инее. Дедушка часто сидя за столом на краях газет « Правда» рисовал профиль Сталина или делал свою роспись: «Хазов». У него был очень красивый почерк. С дедушкой мы ходили гулять.
Раньше, ещё, когда мы все вместе жили на Октябрьском бульваре, он часто ходил со мной на Ленинские Горы, где я каталась с горки на дощечке. Дедушка специально придумывал для меня дощечку или фанерку. Это было любимое в моём детстве. Пахло снегом и зимой, влажными от снега с приставшими ледышками шерстяными рейтузами. Можно было часами бегать на горку, стоять в очереди, чтобы скатиться, но деревянной или по ледяной, специально залитой горке. Катались с залитой ледяной горы на фанерках, на салазках , на магазинных металлических сетках из-под молока, и на ногах по одному и паровозиком. Мама тоже ходила с нами на горку, иногда со своими подругами. Тогда эти Ленинские Горы были для меня высокими. А сейчас они настолько пологие, что едва ли можно назвать их горами, какие-то невысокие холмы. Может это я выросла, а может горы сравнялись со временем.
Конечно же, вспоминаются Новогодние ёлки. На первую такую ёлку меня водили по пригласительному билету, которые выдавали взрослым на предприятиях. Хороводы, Дед Мороз, Снегурочка и представление. Всё было таким интересным! Во время показа спектакля был выставлен домик-декорация. Мне было так интересно, как из домика входили и выходили Лиса и Заяц. В моём воображении с другой стороны домика была уютная комнатка со столиком и посудкой, там стояла мебелька , и было всё-всё-всё! В конце Дед Мороз и Снегурочка раздавали подарки- бумажные сумочки с ручками, в которых лежали разные конфеты.
Один раз летом на канале Грибоедова , соседский мальчик Витя Коршунов принёс нам кролика. Откуда он его взял я не знаю. Я стала умолять маму оставить его нам. Мама согласилась. Кролик забился под шкаф и естественно начал какать мелкими «камешками». Мама не вытерпела этого, и мы решили отвезти его к бабушке с дедушкой. Утром поймали его за уши и посадили в плетёную корзинку. Когда стояли на остановке трамвая, кролик решил пописать, и из корзинки полилось так много, что образовалась целая лужа. Нам стали делать замечания. Когда мы приехали, поставили корзинку на балкон, чтобы придумать ему домик. Несмотря на загородки, кролик сразу выпрыгнул из корзинки и слетел с балкона. Мы выскочили из дома и побежали за дом, где был балкон. У кролика была кровь на носике. Мы с Оленькой стали плакать, а дедушка поднял его за уши и куда-то понёс. Больше кролика мы не видели. Конечно, это была глупая идея оставить кролика в городских условиях. Дедушка поругал моих родителей за такой необдуманный поступок.
Позже дедушка с бабушкой купили нам с сестрёнкой волнистых попугайчиков в зоомагазине. Это были жёлтый и зелёный попугайчики в « золотой» клетке. Папа дал птицам имена: Жак и Жаклин. Этих попугайчиков на ночь нужно было накрывать, чтобы они не чирикали. Я, конечно же, хотела их увезти домой на канал Грибоедова. Родители согласились, и мы забрали птиц. По какой-то причине в скором времени мы решили отвезти их снова дедушке с бабушкой. Скорее всего, мама боялась, что они улетят в форточку, так как мы с Оленькой их выпускали полетать по комнате. Мама ловила их на шторах и запрещала нам их выпускать из клетки. И вот мне вручили клетку, и отправили на улицу ждать, пока родители соберутся. Я пришла во двор, и чуть –чуть приоткрыла клетку, чтобы дать им поклевать веточку с листиками . Птицы не долго думая, одна за другой вылетели на волю и улетели.
Ещё помню, как дедушка купил мне фигурные коньки. Лезвия подбирались с двойными зубцами, специально в мастерской мне наточили лезвия, сделав «канавку», а затем «пришюрупили» к белым ботинкам. В Екатерининском парке при Дворце был каток, и дедушка меня там первый раз поставил на коньки. Я встала и поехала. Меня сразу же записали на фигурное катание там же, при Дворце. Мама или дедушка водили меня на фигурное катание. Нам рисовали большие восьмёрки на льду метлой из прутьев с длинной деревянной палкой, и учили ездить на внешнем и внутреннем ребре конька . Я испытывала необъяснимое чувство восторга на катке. Было уже темно, каток освещался прожекторами, шёл снег, он кружился на фоне яркого света от прожектора, и играла песня Муслима Магомаева: « Чёртово колесо». У меня было переполненное чувство гордости оттого, что я, как фигуристы по телевизору скольжу по льду. Я очень радовалась, что меня водили на фигурное катание. Коньки за связанные друг с другом шнурки мне вешали на плечо, одним коньком вперёд, другим назад и я, хвастунишка, если видела какого-нибудь мальчишку, всегда спрашивала маму: « А когда мы пойдём на фигурное катание?». Позже я ещё занималась этим видом спорта, и у меня даже был 3 юношеский разряд, но прыгать я так и не научилась, умела делать только « перекидной», а разные « тулупы» и «сальховы», « риттбергеры»", лутцы", "флипы"- делать не умела. А ещё позже я занималась в «Балете на Льду» при Дворце Спорта « Юбилейный».
В те годы все любили смотреть фигурное катание. Бабушка с дедушкой часами могли смотреть трансляции и болеть за фигуристов. Родители часто привозили нас к ним, на каникулы и когда болели, потому что они работали. Я делала уроки за круглым столом, решала примеры. Когда мне надоедало, я просила дедушку показывать мне фокусы на картах. Или мы втроём с дедушкой и бабушкой играли в « дурака».
Как-то меня опустили на каток напротив дома. Наблюдали за мной из окошка. На катке я неудачно упала и сломала два пальца на левой руке: безымянный и мизинец. У меня они очень разболелись и опухли. Я пришла с катка и мне не хотелось рассказывать бабушке с дедушкой, что у меня сильно болела рука. Я решила немного полежать и уснула. А когда проснулась моя рука сильно распухла и мне пришлось рассказать о падении. Вечером за мной приехал отец и отвёз меня в травматологическую детскую поликлинику. Мне наложили гипс.
Я помню, что дедушка много курил. Курил всегда папиросы « Беломор-канал» приоткрыв ванную и выпуская туда дым. Он любил смотреть футбол и хоккей по телевизору. Сидел он близко перед экраном телевизора на табуретке на их маленькой кухоньке. Он любил острые щи из кислой капусты, посыпанные чёрным перцем, ел их горячими и проглотив, говорил от удовольствия : « АААА!». Мы с ним смотрели детский фильм « Бронзовая птица», « Семнадцать мгновений весны», и первый раз в Новый год всей семьёй у них в гостях смотрели премьеру фильма « Ирония судьбы или с лёгким паром!». Дедушка фильмы называл картиной. « Хорошая картина сегодня будет»,- говорил он. Любил дедушка играть в «Спорт-лото». Они с его братом Валентином, который жил в городе Черновцы , переписывались и даже высчитывали прогноз вероятностей выигрышных чисел. Бабушка называла туалет «уборной комнатой», что почему-то раздражало маму. Бабушка рассказывала, что раньше было всё не так. В их семье никогда никто не ругался. Бабушка рассказывала, что её папа и мама очень уважали друг друга. Бабушкин папа был краснодеревщиком. А бабушкину маму какая-то барыня подкинула на крыльцо в один из домов. Её воспитали в чужой семье и отдали на учёбу в какой-то колледж. Она рассказывала, что сам царь посещал воспитанниц и потрепал бабушкину маму по голове.
Каждый раз дедушка с бабушкой провожали нас до самой электрички. Я всегда волновалась, как мы с коляской сядем в неё. Дедушка помогал. Зимой я любила смотреть на падающий снег освещённый фарой приближающего поезда. Снег падал густо и красиво.
Как-то мы с мамой и Оленькой возвращались из Пушкина. Шли пешком мимо какого - то кафе-ресторана. Из кафе –ресторана доносилась музыка. Было уже темно. Скорее всего, была ранняя осень. Вдруг увидели толпу зевак. Рядом с рестораном стоял солдатик в зелёной форме без головного убора. Голова у него была пробита и вся в крови. Струи крови стекали по лицу и вискам. Он еле стоял на ногах, шатался и двумя руками держался за перила у кафе. Мама тогда воскликнула : « Кто же его так!?».
Дедушка умер в 1979 году от инсульта. Бабушка пережила его на 25 лет. Похоронены они оба на Казанском кладбище в городе Пушкине.