Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)
Книга-фотохроника: «Легендарный БПК «Свирепый» ДКБФ 1971-1974».
Глава 412. ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». «Ну, Боря, погоди!». 07.04.1974.
Фотоиллюстрация из второго тома ДМБовского альбома автора: БПК «Свирепый». Майские ДМБовские годки 1974 года греются на солнышке. Я им играю на гитаре, а рядом тот самый санитар Борис Красильников. Видите нашу разницу в телосложении, в массе тела и бицепсах? Июнь. 1973.
В предыдущем:
И всё равно, не смотря ни на что, любящие – любят! (А.С. Суворов)
Воскресенье 7 апреля 1974 года. С утра, освободив молодых матросов от корабельных забот и хлопот, я и молодые члены редколлегии «засели» в «ленкаюте» за новую радиопередачу – готовим выпуск сатирической радиогазеты «Ну, погоди!».
Эту радиогазету мы делали в стиле «неожиданного интервью», например, делаем репортаж о ППО и ППР на боевом посту, а на самом деле, в процессе записи шумов приборки и ремонтных работ, расспрашиваем матросов о жизни, о службе, об отношениях с «годками».
Молодые матросы РТС и БЧ-4 почувствовали «вкус» к этой работе и стали гораздо смелее, даже на камбуз пробрались и к огромному удовольствию старшего кока и его помощников, впервые!, показали в радиопередаче работу камбуза. Впервые…
При этом на камбузе за отдельным столиком и угощением был «захвачен врасплох» ДМБовский майский годок Боря Красильников, наш корабельный санитар. Он уже был навеселе и «буровил» в микрофон магнитофона «Репортёр-5» такое, что коки и «репортёры» корабельной радиогазеты «Ну, погоди» «помирали со смеху»…
Эту запись и эту смонтированную вместе с дикторским текстом и музыкой радиопередачу мы заслушали на комитете комсомола БПК «Свирепый». Естественно, «ДМБовские годки» возражали, пытались «отредактировать» радиопередачу, но общим решением и голосованием мы постановили всё как есть «пустить в эфир» («в назидание потомкам»).
На этом комитете комсомольской организации БПК «Свирепый» решался вопрос о том, крму быть секретарём комитета, потому что я попросил о замене меня на этой должности, которая по штатному расписанию экипажа корабля была офицерской должностью (не ниже лейтенанта).
Поговорили «по душам», без недомолвок, откровенно и «по делу». Мичман Анатолий Дворский, который уже год «стажировался» на эту «работу комсоргом корабля», опять отказался и заявил, что «пока Суворов служит на корабле, никто кроме него не может справиться с этими обязанностями, потому что он с самого начала существования экипажа корабля и будет правильно, если он до конца своего срока будет комсоргом».
Заместитель командира корабля, старший лейтенант А.В. Мерзляков и начальник РТС, капитан-лейтенант К.Д. Васильев его поддержали. На моё удивление остальные годки-старшины-члены комитета комсомола БПК «Свирепый» и секретари комсомольских организаций боевых частей корабля также поддержали это решение и отклонили мой самоотвод.
Я честно старался просто по-человечески сказать, что очень устал, что мне уже всё надоело, но они «обвинили» меня в «годковской лени», сказали, что «они тоже устали от службы», что «осталось потерпеть всего-ничего», а «кроме тебя, Суворов, больше некому».
Тогда я «выпросил» формулировку решения комитета комсомола о том, что «мне и секретарям комсомольских организаций боевых частей поручается за оставшееся время службы до ноября 1974 года подобрать кандидатуру на должность секретаря комитета комсомола БПК «Свирепый».
Позже А.В. Мерзляков мне по секрету сказал, что готовилась мне смена, но «офицер наотрез отказался из-за того, что до конца службы Суворов в авторитете и у него (офицера) всё равно ничего не получится».
Так что мне опять пришлось готовить документы, отчёты, учётные карточки, ведомости учёта комсомольских взносов и т.д., опять поздними вечерами и ночами скрупулёзно точно оформлять комсомольскую документацию, которая традиционно считалась лучшей в 128-й бригаде 12-й дивизии ракетных кораблей ДКБФ.
Не хочу здесь, в этой новелле и в книге «Легендарный БПК «Свирепый», рассказывать о всяких перипетиях взаимоотношений между офицерами и мичманами, между офицерами и комсомольской организацией БПК «Свирепый», между офицерами, мичманами и мной, комсоргом корабля, а также об отношении некоторых офицеров к системе организации комсомольской, политико-воспитательной и партийной работы на БПК «Свирепый», потому что это уже сейчас неважно, но тогда в 70-е годы XX века в Советском Союзе и на ВМФ СССР в это было не просто важно, а судьбоносно важно…
В отсутствии командира корабля, капитана 2 ранга Е.П. Назарова, который в это время был в «рабочем отпуске», никто из офицеров, даже старший помощник командира корабля Н.В. Протопопов и «иже с ним», не решились что-либо изменить в той структуре и системе организации партийной, комсомольской и политико-воспитательной работы, которую создали вместе командир корабля и замполит, капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин. С этой системой и структурой мы получили высшие положительные оценки командования ДКБФ, дивизии и бригады, политотделов всех уровней, а также Красное знамя алтайских комсомольцев и другие знаки отличия.
Никто, ни один из хотевших перевести меня из статуса комсорга корабля и помощника замполита по комсомольской работе в статус обычного матроса (они даже не знали, что я уже давно ношу звание старшины 1 статьи и должность командира отделения рулевых) не мог гарантировать, что кто-то из них или другой сможет сохранить или улучшить показатели и оценки БПК «Свирепый».
Вечером сатирическая корабельная радиогазета «Ну, погоди!», перед которой было сообщение о решении комитета комсомольской организации БПК «Свирепый» оставить комсоргом корабля Суворова А.С. до окончания срока его службы, произвела фурор.
Экипаж БПК «Свирепый» впервые слушал репортаж из корабельного камбуза, слышал рассказы матросов и старшин о своих боевых постах под грохот и рёв генераторов и насосов в машинном отделении, писк и гудение агрегатов гидроакустической станции и РЛС.
В конце передачи все гомерически хохотали над бессвязной и уморительной речью-монологом «уставшего» ДМБовского годка Бори Красильникова «об опостылевшей службе», о горькой судьбе санитара на корабле, которого «никто не ценит и не замечает»…
Майский ДМБовский годок, санитар, Борис Николаевич Красильников (период службы 10.05.1971-27.05.1974) моментально стал «звездой эфира», героем воскресного дня, самым известным и популярным человеком на корабле…
Он, конечно, сначала жутко взъярился, оскорбился и обиделся, но его «кореша», друзья-годки-одногодки и другие ребята (кто покрепче и посмелее) настолько радовались и «умилялись» его речам и поведению, что он сменил гнев на милость и теперь требовал от меня, чтобы ему отдали плёнку с записью этой передачи на память.
Увы, естественно, никто из начальства не разрешил отдать Боре Красильникову запись этой радиогазеты, но офицеры и мичманы, кто был на вахте или в отлучке по делам, попросили у меня послушать эту нашумевшую радиогазету, а заодно поздравили меня с «назначением вновь на должность комсорга корабля». Из камбуза мне и членам редколлегии радиогазеты в «ленкаюту» принесли целый бачок абрикосовой компотной мякоти и косточек…
Я не стал «вручную разбираться» с Борей Красильниковым, как того хотел он и его «кореша-годки», я его «сделал» юмором…